Леонид ЛОГИНОВ, кандидат исторических наук, профессор

Глобализация - сложный и противоречивый феномен современной общественной жизни, детерминирующий глубочайшие многообразные изменения мирового сообщества, которые воспринимаются и оцениваются им неоднозначно. На первый взгляд это объективный процесс интеграции постиндустриального общества, связанный с возрастанием взаимозависимости стран и регионов в условиях замкнутого, ограниченного пространства. К числу наиболее значимых сущностных характеристик глобализации большинство авторов относит создание единого экономического пространства, образование всемирного рынка финансов, товаров и услуг, сокращение расстояний в налаживании многостороннего сотрудничества, становление глобального информационного пространства, выход бизнеса за национальные рамки посредством формирования транснациональных корпораций и торжество, казалось бы, новых либерально-демократических ценностей, прежде всего прав человека.

В реальной жизни подлинные цели стратегов глобализации представляются многим далекими от их альтруистических заявлений. На практике доктрина глобализации представляет собой попытку ведущих индустриально развитых государств подчинить своим эгоистическим интересам ограниченные и все более сокращающиеся энергетические ресурсы мира, расчистить планетарную территорию для избранных и наиболее продвинутых. В основе ее лежит концепция "золотого миллиарда", которая гласит о том, что сокращающиеся ресурсы Земли не в состоянии обеспечить минимально необходимым 6 миллиардов человек населения планеты и, чтобы предотвратить катастрофу, нужно сократить численность населения; при этом 1 миллиард человек ("золотой миллиард") обеспечить всем необходимым, еще 2 миллиарда целесообразно оставить для обслуживания "золотой элиты", а от остальных 3 миллиардов избавиться любыми путями. Вместо эпохи западного модерна, связанного с провозглашением демократических принципов "свободы" и "равных возможностей" для всех, наступает новая эпоха - эпоха контрмодерна, проект которого направлен на подчинение и открытую эксплуатацию стран третьего и бывшего второго (социалистического) мира избранной элитой Запада. Воспользовавшись "победой" в холодной войне и падением СССР, а вместе с ним и всего социалистического сообщества, западная элита разработала многосторонний план глобального преобразования мира в соответствии со своими интересами. Его направления многосторонни. Отметим наиболее значимые.

Важнейшей частью его является так называемая экономическая либерализация, в основе которой - демонтаж национальной промышленности и торговли стран второго и третьего мира. Опираясь на созданный еще в годы холодной войны могущественный властный треугольник, включающий МВФ, Всемирный банк и Всемирную торговую организацию, Запад осуществляет программу деиндустриализации, свертывания национальной промышленности, наукоемкого производства, науки, образования и культуры этих стран. Программой предусматривается тотальное банкротство их национальной промышленности, предприятия которой становятся "ликвидными", продаваемыми за бесценок зарубежным хозяевам с целью их ликвидации как "нерентабельных" и "неконкурентоспособных". Противоречивой и ущербной представляется и сама рыночная модель создаваемого глобального мира. Классическая рыночная модель предполагала непрерывное расширение участников мирового конкурентного процесса, генерирования новых рынков как поля приложения сил их потенциальных субъектов и новых факторов конструктивной активности. Такой новый рынок становился дополнительным шансом для тех, кто не успел реализовать себя в прошлом и застолбить себе определенную нишу

экономической активности. Вместо этого глобалисты искусственно суживают число участников конкурентного мирового поля, выводя из системы модерна те страны, которые формировались вне западной системы и не успели войти в число индустриальных, как, например, "азиатские тигры". Цель глобалистов очевидна: подчинить себе мировые источники сырья и рынки сбыта, переложив груз проблем технической эволюции на западную периферию планеты, экспортировать негативные проявления глобальных проблем с благополучного Запада на "недоразвитый" Восток, избавиться или хотя бы отодвинуть на неопределенное время решение проблем "пределов роста" западной индустрии. При этом четко прослеживается тенденция ограничить действие конкурентных, демократических и плюралистических процедур и число ответственных участников принятия мироустроительных решений. Преследуется и попутная цель - решить проблему вывоза токсичных технологий и ядерных отходов. Одновременно утверждаются новые принципы международного разделения труда. Суть их в принуждении стран, не входящих в круг привилегированных, навсегда отказаться от права иметь собственную перерабатывающую промышленность и наукоемкое производство, согласившись на роль поставщиков дешевого сырья и рабочей силы. Для решения этих задач нужно открыть для Запада богатейшие ресурсы Востока. Именно поэтому столь настойчиво стали пропагандироваться идеи глобального "открытого общества" и "открытой экономики", с помощью которых национальные государственные границы были объявлены устаревшими, а сама попытка защищать национальные территории от международного хищничества расценивается как проявление национализма, которое нужно всячески пресекать. В планах формирования "золотого миллиарда" особая роль отводится России, являющейся самым крупным обладателем природных ресурсов планеты. Только разведанные запасы минерального сырья России оцениваются в 28,5 триллиона долларов. Прогнозные же ресурсы России составляют не менее 140 триллионов долларов. Поэтому цель глобалистов - любыми путями подчинить эти ресурсы "золотому миллиарду". Инициаторы глобализма даже не считают нужным скрывать эти цели. Один из лидеров "стран восьмерки" откровенно говорил о том, что Россия интересует индустриальные страны прежде всего как поставщик сырья; для выполнения этой миссии вполне достаточно 50 миллионов россиян. Естественно, возникает вопрос о судьбе остальных 95 миллионов, перспективы которых уже давно определены "клубом избранных".

Коренным образом изменяются принципы международного обмена и торговли, в которых абсолютный приоритет монопольно принадлежит западному миру. При этом практикуются двойные стандарты: западные страны присвоили себе исключительное право свободно интегрироваться в различные сообщества для отстаивания совместных интересов (Шенгенские соглашения 1995 г.), в то время как восточные, в особенности постсоветские, в частности, Россия со своими соседями и партнерами, такого права лишены на том основании, что это было бы возрождением "блокового мышления" (по типу Варшавского блока), а кроме того, еще и возвращением к "русскому империализму" как "империи зла". В соответствии с концепцией "двойных стандартов" западным странам предоставляется право протекционистской политики и защиты своей экономики, в том числе и с помощью так называемого антидемпингового законодательства США, в то время как любые попытки протекционистской защиты своей экономики и культуры со стороны восточных стран квалифицируются как проявления отсталого "архаического мышления".

Население стран второго и третьего мира отныне ориентировано на приобретение товаров западного импорта по ценам на уровне мировых при одновременном скачкообразном снижении заработной платы. При этом цена рабочей силы в бывших социалистических странах приравнивается к показателям беднейших стран третьего мира и в настоящее время примерно в 70 раз ниже индустриально развитых. В результате товары, продаваемые на новом рынке и предназначенные для привилегированного меньшинства, большинство не способно приобретать за свою нищенскую заработную плату. Отечественных товаров становится все меньше, а на импортных лежит печать сегрегации и полной недоступности подавляющему большинству населения. Оно вынуждено отказывать себе часто в элементарном - товарах первой необходимости, лекарствах, возможностях повышения образования и квалификации.

Демонтаж национальной промышленности сочетается с полным развалом систем социальной защиты, которые дискредитируются как "тоталитарный пережиток" прошлого, как поощрение ленивых и неприспособленных. Социальные программы помощи бедным, нетрудоспособным и обездоленным сокращаются. В

результате более половины населения стран, не принадлежащих к кругу "избранных", выводится за пределы нормального образа жизни. Их уделом становится маргинальный образ жизни, возврат к наиболее примитивным формам натурального хозяйства, нищенство и переход к криминальной практике добывания средств существования.

Структурные деформации происходят и в политической жизни, главной особенностью которой стал отказ власти от принципа демократического суверенитета народа. Ее основные решения определяются не потребностями электората, не легально заявленными интересами широких социальных групп, а теневыми, параллельно существующими структурами с криминальным оттенком. В результате, как справедливо отмечает А. С. Панарин, ""демократия", которую построили наши правящие либералы, по всем критериям стала демократией меньшинства, с расовым пренебрежением относящегося к большинству... Власть себя защищает - переводя народ на положение нелегального иммигранта, прибывшего "из проклятого прошлого". Политический истеблишмент неизменно принимает решения, ничего общего не имеющие с запросами национальной жизни. Он ведет себя так, как будто давно уже сбросил местное население со счетов в качестве фактора, способного оказывать на нее воздействие" (А. С. Панарин. Православная цивилизация в глобальном мире. - М.,2002. С. 142, 144).

Соответствующим образом изменяется и круг исполнителей концепции глобализации на местах. На предыдущих этапах, когда Запад сохранял еще приверженность принципам "демократии равенства", он вербовал себе сторонников в других культурах из числа лучших, морально и социально ответственных высококвалифицированных специалистов. Сегодня в условиях "демократии вседозволенности" Запад притягивает к себе из других культур бесчувственных эгоистов, продажных компрадоров, коррумпированных дельцов теневой экономики и преступного мира, у которых ничего святого за душой никогда не было и нет. Глобалистами разработана и соответствующая тактика - проникновение внутрь чужой культуры, разбалансирование и разрушение ее, как писал А. Тойнби в своих поздних работах, при помощи вируса, против которого еще не выработан иммунитет.

В соответствии с этим по мере углубления глобализации существенные изменения вносятся в сложившуюся систему образования, науки и культуры. Приоритет отдан тем направлениям, которые способны давать быструю и практическую отдачу и приносить немедленную прибыль. Важные направления образования и науки, тяготеющие к общетеоретическим и фундаментальным знаниям, к гуманитарной и общекультурной подготовке, лишаются финансирования, секвестрируются и сокращаются. Навык исследовательского труда, основанного на неутилитарной любознательности и пытливости, откликающийся на порывы, непонятные коммерческому рассудку, утрачивается, а вместе с этим исчезает источник творческого труда и духовного производства в целом. Истинный творец, движимый исследовательской воспламененностью, или алхимик, выпытывающий тайны природы и закономерности, исчезает. Ему на смену приходит компьютерно оснащенный оператор, не способный к самостоятельному мышлению и занятый поиском готовых рецептов в Интернете, а сама созидательная деятельность как творчество вырождается в бездушное исполнительство "в пределах инструкции". Сцену занимает человек, работающий "от" и "до" и только на условиях, заранее оговоренных и оплаченных, исполнение любых социальных ролей он претворяет вопросом: "А что и сколько я буду иметь за это". В результате элементарная культура, образованность и просвещенность практически вырождаются и широко распространенный "импорт мозгов" не может решить проблем интеллектуального развития даже в богатой Америке. Одновременно глубочайшие деформации вносятся в сознание населения. Россиянам, например, которым исстари был свойствен дух социальной общины, совместно возделывающей и культивирующей окружающее пространство, а также чувство общности судеб, коллективизма, соборности, кооперации, товарищеской взаимопомощи и поддержки, насильственно навязывается крайний индивидуализм как эталон мнимой гражданской "свободы". В результате подмены ментальных ценностей в обществе искусственно осуществлен раскол по признаку ценностных ориентации. Отсюда гражданское дезертирство, социальная инфантильность, воздержание от всякого вмешательства при виде зла, если оно не представляет непосредственной личной угрозы. На основе этого при поддержке закоренелых индивидуалистов и реализуется главный принцип сторонников глобализма - "разделяй и властвуй". Последовательный индивидуалист живет одним днем ("урвать сегодня, после меня хоть потоп"), ему чужда идея эстафеты времени и преемственности поколений.

Глубинные психологические сдвиги глобалисты стремятся осуществить в сознании и поведении производителей материальных ценностей. Главной задачей своих программ "нормализации" и "адаптации" человека устроители глобального порядка видят в том, чтобы укротить стихию естественной жизни человека, втиснув его в прокрустово ложе глобальной "рационализации". В отношении городского рабочего - подчинить его жестким законам техницистско-механической организации, превратив в механически расчлененный, предельно податливый материал. В отношении крестьян - вытравить саму суть живого человеческого духа сельского жителя, страстно-пассионарную натуру земледельца, органически связанного с землей. Пассионарность этой связи крестьянина - в его трепетном, любовном отношении к земле и к труду на ней, "как к литургии". Крестьянин заворожен скорее самим содержанием созидательного труда на земле, чем его утилитарным результатом. Как отмечает А. С. Панарин, "ему свойственно строить свои отношения с предметом труда "по любви", а не по расчету". Это, пожалуй, лучше всего прослеживается на примере казачества, которое, как и крестьянство, любовно обращалось с землей, ласково называя ее "земля - матушка", "земля - кормилица". Казаки отстаивали и защищали ее в течение столетий, считая, что она не дарована им царем, а отвоевана, полита кровью и потом и закреплена могилами их предков. Такое отношение столетиями формировало и принципы трудовой этики казачества: трудолюбие, усердие, максимальное напряжение сил были фундаментальными основами образа жизни. Лень, праздность, бесхозяйственность, иждивенчество, мотовство казаки не терпели. Это осуждалось не только на бытовом уровне (в семье, соседями, станичниками), но и официально (атаманом, станичным правлением, на станичном сходе). В страду на поле выезжала вся семья за исключением малолетних детей и стариков, забирая с собой скот, лошадей и овец. "В поте лица" работали все домочадцы. Мальчики использовались как погонычи скота на пахоте, девочки - как помощницы матери в приготовлении пищи, а кроме того, гребли сено, вязали снопы. Совместное участие всех членов семьи в ведении хозяйства было не разовым и даже не сезонным, а постоянным. И такое страстно-пассионарное отношение к предметам труда свойственно любому созидательному труду как творчеству. Глобалисты рушат эту сложившуюся столетиями этику труда и трудового участия как творчества.

Логическим продолжением ориентации глобалистов на культивирование крайнего индивидуализма и разрушение этики трудового участия стала моральная деградация общества под лозунгом гедонистической эмансипации. Гедонизм (от греческого "гедоне" - удовольствие) как этическое направление древнегреческой философии, утверждающее наслаждение как высшее благо и критерий поведения человека, заложенного в нем от природы и предопределяющего все его действия, настойчиво насаждается глобалистами в молодежной среде. Их усилиями реанимированы идеология неофрейдизма с его установками на высвобождение "репрессированного инстинкта" и эдипов комплекс под лозунгом мировой сексуальной революции. Мнимая эмансипация молодых людей, бунтующих против ограничительных санкций со стороны родителей, проходит под знаком реабилитации "прекрасного юноши Эдипа", убившего ненавистного отца и тем самым раскрепостившего чувственность. Характерным признаком глобализма стало полное освобождение порочных инстинктов от любых нравственных ограничений и систематическое растление молодежи. Кстати сказать, такую цель ставили правящие силы США еще в конце второй мировой войны. Госсекретарь США Аллен Даллес весной 1945 г. говорил о том, что опыт войны, как и наполеоновское нашествие, убедительно показал, что победить Россию военным путем нельзя, но ее можно разложить изнутри путем нравственного растления молодежи, оживления националистических настроений, реанимации частнособственнических инстинктов. Для достижения целей нравственного растления молодежи Даллес рекомендовал "прославлять самые низменные человеческие чувства..., вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства - словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, - все это

мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом... Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов". В результате "эпизод за эпизодом будет развертываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на Земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания... И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим их в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества". С прискорбием приходится констатировать, что цель США, поставленная 57 лет назад, осуществилась. Сегодня западные идеологи глобализма и поддерживающие их российские "младореформаторы" выдвигают дилемму: либо России удастся стать страной, полностью отвечающей канонам западной глобализации, либо она недостойна существовать вообще. Таким образом, нас не только лишают возможности иметь собственную судьбу и традицию, но практически ставят вопрос о самом праве на существование. Это, естественно, вызывает противодействие.

Инициаторы и сторонники глобализации рассчитывали, видимо, на то, что запланированный ими глобальный мировой порядок может быть навечно закреплен в том виде, в каком его сформулировали "наиболее приспособленные". Но история показывает, что вечного общественного порядка никогда не бывает, тем более основанного на вопиющей несправедливости. Примером тому служат "тысячелетние империи" Востока, "тысячелетний рейх" Гитлера и много других. И вполне логично было бы предполагать, что этот глобальный диктат "наиболее продвинутых" в существующем сегодня варианте будет отвергнут на какой-то следующей фазе мирового исторического цикла. Конечно, велик соблазн во имя сохранения национальной идентичности уже сегодня дистанцироваться от глобализации вообще. Однако такое дистанцирование означало бы самоизоляцию от объективных процессов интеграции, а кроме того, предоставление другой стороне монопольного права формировать принципы и практику глобализации по своему усмотрению и в ущерб российским национальным интересам. Выход состоит не в том, чтобы противостоять интеграции в принципе, а в том, чтобы, включившись в этот процесс, влиять на него, исходя из этих интересов, попутно исправляя его вопиющие перекосы. Складывающемуся варианту глобализации, в основе которого экспансия и хищничество, расизм, сегрегация и геноцид, социал-дарвинизм с выбраковкой "неприспособленных" и высокомерное самовозвеличение "избранных", может и должна быть противопоставлена демократическая модель мира, продолжающая универсалистские традиции Просвещения и гуманизма, демонстрирующие равные возможности и устремления человека к прогрессу. В свое время именно она легла в основу гуманистической доктрины прав человека, плюрализма и диалога цивилизаций. Она была связана с открытием "пределов роста", ограниченности природно-экологического потенциала и необходимости объединения усилий всего человечества для поиска конструктивных решений, способных не допустить катастрофу.

Теперь, когда гуманистические идеи отвергнуты глобалистами и прогресс вновь превращается в монополию западного меньшинства, обретая зримые расово- сегрегационные черты, перед дискриминируемыми и отверженными со всей остротой встает задача переосмыслить весь идейный арсенал западного прогрессизма с позиций демократической глобализации. Она означает демонополизацию прежних интеграционных систем, объединение различных цивилизаций узами кооперации и интеграции на основе разнообразных самодеятельных инициатив, подключение новых участников интеграционного процесса. Они привнесут в копилку глобального мира свою инициативу и свои ресурсы, сделают его более гибким и динамичным. Конечно, применительно к разным сферам деятельности и подсистемам глобального сообщества предстоит разработать свои механизмы и процедуры, исключающие возможность присвоения преимуществ глобализации теми, кто сегодня самоутверждается в роли гегемона. Такой путь, естественно, сопряжен с многочисленными трудностями и непредсказуемыми ситуациями, однако другого выбора нет. Глобальные проблемы, затрагивающие не какие-то отдельно взятые аспекты человеческой жизни, а само человеческое существование, ставшее проблематичным, представляют собой целую систему вызовов и смертельно опасных рисков и требуют

системного решения. Человечеству необходимо объединенными усилиями стабилизировать ситуацию, защитить право "неадаптированных" на существование, обуздать алчные интересы глобализаторов, скорректировать социал-дарвинистскую стихию рынка процедурами, позволяющими сохранить разнообразие человеческих практик, раскрывать созидательный потенциал различных цивилизационных субъектов и культур, способных объединенными усилиями нейтрализовать опасные одномерности глобализма, вернуться к гуманистическому универсализму, осознающему единство исторических судеб всего человечества, восстановить приоритет культуры и духовности, традиции милосердия и сострадания.

Инициаторы и сторонники глобализации пытаются доказать, что их стремлению к экспансии и утверждению "нового мирового порядка" сегодня сопротивляются одни отпетые ретрограды и безнадежные традиционалисты. К счастью, это не так. Жесткая критика американо-центричной монополярности сегодня имеет место со стороны тех здравомыслящих европейцев, в том числе и государственных деятелей, которые исповедовали великодушные принципы Просвещения, гуманистические универсалии демократии, плюрализма и состязательности, незыблемые каноны свободы и прав человека. Потенциал продуктивной самокритики проявляется в течениях, продолжающих вести творческий диалог с левыми направлениями общественной мысли, сторонниками неофрейдизма, экзистенциализма, постструктурализма. И число сторонников этих и других прогрессивных направлений будет расти. Однако наибольшее противодействие глобализму будет оказано со стороны не западной части человечества. Специалисты прогнозируют несколько вариантов противодействия, и прежде всего со стороны носителей тех культур, которые сохраняют четкое ценностное ядро сакраментального характера, освященного тысячелетними традициями святости. Одним из первых таких ответов на вызов западного экспансионизма предполагается вполне возможным в форме контримперского со стороны Китая, все более крепнущего экономически. Идеологической базой китайского противостояния может стать архетип Поднебесной империи, опирающийся на созидательный потенциал конфуцианско-буддийской ментальности и традиционное трудолюбие народа, не утратившего еще своих оппозиционных антизападных потенций, что более всего настораживает глобалистов, вызывая вполне реальные опасения. Вторым ответом глобальному вызову Запада может стать мусульманский мир, исповедующий принципы исламского фундаментализма и "возвращения к истокам". Проект мусульманского преобразования мира несет в себе определенные черты ликвидаторства, преодоления западного образа жизни и западных ценностей и возвращения правоверных в статус-кво, то есть в состояние, которое было до встречи с Западом. Отсюда фундаменталистская концепция "конфликта цивилизаций" и решительное дистанцирование от любых попыток диалога с западной культурой, полная нетерпимость к западному влиянию, которая, к сожалению, носит временами экстремистский характер, осуждаемый международной общественностью. Однако наибольший потенциал сопротивления растущей экспансии Запада несет в себе православие, традиции которого обращены к сердцу наиболее совестливых, впечатлительных, сохраняющих духовность и способных увлекать других. Это тема специального рассмотрения.

Конечно, Россия переживает сегодня нелегкие времена. Запад, пользуясь временным ослаблением России, стремится столкнуть ее на периферию мировой цивилизации. И это очень опасно в том числе и для Запада. Без осознания созидательного потенциала России и ее регионов - физического, интеллектуального да и сырьевого, у мира нет будущего. И вместо изыскания средств дальнейшего разрушения России Западу следовало бы искать пути гармонического сотрудничества с ней. Только таким путем мировое сообщество при активном участии России и всех ее регионов может обеспечить поступательное развитие в третьем тысячелетии.

Глобализационные процессы актуализируют проблему безопасности Юга России. Полномочный представитель Президента РФ в Южном федеральном округе В. Казанцев справедливо подчеркивает, что сегодня "Южный регион - жизненно важный для существования целостности Российской Федерации и в то же время... один из наиболее уязвимых регионов для ее национальной безопасности". Южный регион и особенно Кубань - это традиционная житница России, здесь проходят важнейшие транспортные магистрали, нефтяные и газовые коммуникации, здесь расположены единственные в России незамерзающие порты, сконцентрирован самый мощный рекреационный потенциал страны. И неслучайно, как отмечает В. Казанцев, "свыше 30 госу-

дарств, многие транснациональные компании объявили Кавказ зоной своих интересов". Юг России стал полем пересечения, конкуренции и столкновений многообразных интересов многих государств, как граничащих с Краснодарским краем, так и расположенных за сотни и тысячи километров, за морями и океанами. Это, естественно, ведет к обострению геополитических, межнациональных, межэтнических, межконфессиональных противоречий. Сегодня земли Кубани оказались тем пограничным регионом, от безопасности которого напрямую зависит судьба не только Юга России, но и государства в целом. Опыт тысячелетней эволюции российской государственности показал, что в историческом и социокультурном развитии России неоценимую роль играли регионы, которые питали великую державу неистребимым созидательным потенциалом, одухотворенностью культуры, неистощимыми традициями патриотизма. В критические минуты существования государственности спасение России приходило из провинции. Объединив созидательные усилия всех регионов, сложив воедино жизнеутверждающую волю своих многочисленных народов, Россия обеспечивала свое могущество и величие.

г. Краснодар

Постоянный адрес данной публикации: