О втором фронте в Европе написано немало книг и статей. Нет почти ни одной крупной работы по истории второй мировой войны, особенно по истории международных отношений и военного искусства того времени, в которой так или иначе не затрагивался бы этот вопрос. И тем не менее до сих пор это одна из слабо разработанных в историографии второй мировой войны проблем. Больше внимания советские и зарубежные историки уделили изучению истории второго фронта в 1942 - 1945 гг., в первую очередь борьбе за его открытие в 1942 году. Мало исследован вопрос о втором фронте в 1941 г., в период от нападения фашистской Германии на СССР до перехода Красной Армии в контрнаступление под Москвой.

В советской и зарубежной исторической литературе приводились факты, свидетельствующие о том, что Советское правительство энергично добивалось от Англии открытия второго фронта в Западной Европе еще в 1941 году. Однако английское правительство отказывалось это сделать. Английские и американские буржуазные историки и мемуаристы пытаются доказать, что проблема второго фронта возникла лишь потому, что Советскому Союзу, очутившемуся в начале Великой Отечественной войны в тяжелом положении, требовалась военная помощь, которую Великобритания якобы была не в состоянии в то время оказать. Они намеренно не связывают возникновение этой проблемы с особенностями и задачами ведения коалиционной войны. У. Черчилль изображает дело так, будто русские добивались помощи, не считаясь с интересами союзника¹ . Он обвиняет английских коммунистов в том, будто вопреки интересам английского народа они добивались немедленного открытия второго фронта, хотя известно, что такое требование выдвигалось не только коммунистами, но и консерваторами, и лейбористами, и беспартийными. Наконец, всех, кто стоял за вторжение в Западную Европу, Черчилль обвиняет в военном невежестве² .

Английский историк А. Брайант, написавший книгу на материалах дневников и записок начальника имперского генерального штаба фельдмаршала Алана Брука, ограничился лишь общей постановкой вопроса о втором фронте в 1941 году. При этом он подчеркнул, что второй фронт в тот период якобы нельзя было создать из-за недостатка морского транспорта³ .

В работах советских исследователей М. П. Толченова, И. М. Майского, Ю. И. Вольского, И. Н. Земскова, В. Л. Исраэляна и других отмечается, что отсутствие второго фронта в Европе было одним из важнейших условий, облегчавших наступление немецко-фашистской армии на советско-германском фронте, говорится о борьбе Советского правительства и прогрессивных сил других стран за создание второго фронта, подвергается критике позиция английских реакционных кругов в этом

¹ W. S. Churchill. The Second World War. Vol. III. London. 1950, p. 339.

² Ibid.

³ A. Bryant. The Turn of the Tide. 1939 - 1943. London. 1957, p. 29.

вопросе⁴ . Во втором томе "Истории Великой Отечественной войны Советского Союза" правильно сказано, что Великобритания могла подготовить свои войска и осуществить их вторжение в Западную Европу еще в 1941 году⁵ . Но для доказательства этого положения следовало бы привести данные не только об английской стороне, но и проанализировать возможности Германии (как выясняется, весьма ограниченные) организовать оборону Западной Европы. Хотелось бы также подчеркнуть, что политика правительства Великобритании, направленная на затягивание решения вопроса о втором фронте, была по своей сути не только антисоветской (поскольку перекладывала всю тяжесть войны против фашистского блока в Европе на СССР), но и колониалистской, преследовавшей цель укрепления позиций английского империализма в странах Ближнего и Среднего Востока.

Образование антифашистской коалиции требовало согласования военных усилий всех воевавших против фашистского блока государств, чтобы наиболее целесообразно использовать имевшиеся ресурсы для разгрома врага.

Необходимость объединения всех сил против угрозы немецко-фашистской агрессии возникла задолго до второй мировой войны, после гари-хода фашистов к власти в Германии в январе 1933 г., и нашла наиболее полное выражение в советской идее коллективной безопасности против агрессии в Европе. Выдвинув эту идею, Советское правительство, с одной стороны, выражало глубокую заинтересованность СССР и других миролюбивых государств в сохранении мира, а с другой - учитывало, что Германия не обладала средствами для успешного окончания войны, которую ей пришлось бы вести одновременно на двух и более фронтах. Фельдмаршал Ф. Паулюс в рецензии на книгу Гальдера "Гитлер как полководец" писал: "Главнокомандующий сухопутной армией еще... в ноябре 1937 г. совершенно ясно заявил, что Германия не располагает силами для ведения войны на два фронта"⁶ . Еще раньше, в подписанной военным министром Бломбергом директиве от 24 июня 1937 г. об общей подготовке Германии к войне, говорилось по поводу опасности войны на два фронта, то есть против Франции и Чехословакии. Если на стороне обоих противников, обращал внимание министр, одновременно выступят еще Великобритания, Польша и Литва, то это значительно ухудшит военное положение Германии, сделает его "невыносимым, даже безнадежным"⁷ .

Опыт истории также свидетельствовал о том, что Германия, терпела поражение в войнах, которые ей приходилось вести на двух и более фронтах. В первую мировую войну наличие двух основных фронтов - русского и западного - заставляло Германию распределять свои вооруженные силы и материальные ресурсы между этими фронтами, не позволяя создавать решительное превосходство над противником ни на одном из них. Постепенно Тройственный союз истощился в борьбе с превосходившей его Антантой и потерпел поражение.

В первый период второй мировой войны из-за отказа правительств Англии, Франции и других стран принять советское предложение о ме-

⁴ М. П. Толченов. За кулисами подготовки второго фронта. М. 1947; И. М. Майский. Проблема второго фронта в англо-американской историографии. "Вопросы истории", 1958, N1; Ю. И. Вольский. Вопрос о создании второго фронта в Европе во внешней политике Англии (1941 - 1943 гг.). "Вопросы новой и новейшей истории". "Ученые записки" Академии общественных наук при ЦК КПСС. М. 1958; И. Н. Земсков. Дипломатическая история второго фронта. "Международная жизнь", 1961, N8 - 9; В. Л. Исраэлян. Советско-англо-американские отношения в годы Великой Отечественной войны. Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук М. 1960.

⁵ "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". т. II. М. 1961, стр. 179, 181, 205, 253 - 255, 363 - 369.

⁶ См. "Военно-исторический журнал", 1962, N5, стр. 103 - 104.

⁷ "Nazi Conspiracy and Aggression". Vol. VI. Washington. 1946, p. 1010.

рах коллективной безопасности гитлеровское военное командование получило возможность направлять каждый раз основную массу своих вооруженных сил против очередной избранной им жертвы, имея серьезные военные преимущества еще до начала агрессии. Открывая военные действия, оно вело активную вооруженную борьбу только на одном фронте. В этом состоит основной секрет побед германской армии в 1939 - 1941 годах. При (нападении на Польшу (сентябрь 1939 г.) фашистская Германия использовала 61 дивизию, 2500 танков и 2 тыс. самолетов, оставив для прикрытия западной границы 43 дивизии и в резерве главного командования - 4 дивизии. Причем боеспособность последних была низкой. В мае 1940 г. из имевшихся в Германии 156 дивизий против Франции было брошено 135⁸ . Так, поочередно направляя свои основные войска на Польшу, Данию, Норвегию, Голландию, Бельгию, Францию, Югославию, Грецию, фашистская Германия добивалась крупных военных успехов.

В конце февраля 1941 г. в Берлине состоялась пресс-конференция иностранных журналистов, на которой представитель военного министерства Германии Бате пытался убедить собравшихся в том, что благодаря предусмотрительности своих правителей Германия избавлена от опасности вести войну на двух или нескольких фронтах. "Войной на два фронта, - заявил он, - называют такую войну, когда государство должно сражаться с несколькими сильными державами одновременно, Причем оно может вводить в действие против сильного противника на каждом фронте всегда лишь ограниченную часть своих сухопутных, воздушных и морских сил. В этом заключается смысл войны на два фронта. С 1914 по 1918 г. Германия вела эту полную трагизма войну". В период первой мировой войны, по его мнению, сложилось следующее положение: "На одной стороне - расход физической боевой силы, потери, войска без офицеров или батальоны под командованием лейтенантов и старших лейтенантов. В то же время у противника благодаря постоянному облегчению, которое доставляли друг другу союзники, всегда имелось время для передышки и главным образом для обучения войск"⁹ . В этом признании заключена простая истина: в войне между крупными державами или коалициями государств, в войне длительной и напряженной, исключительно большую роль играет способность одного из противников заставить другого рассредоточить свои силы и средства между многими фронтами и стратегическими объектами и тем самым не позволить ему достигать значительного превосходства на решающем фронте в наиболее ответственный момент войны.

Об опасности для Германии второго фронта свидетельствует директива Гитлера от 23 марта 1942 г., в которой указывалось: "Вражеская десантная операция даже с ограниченными целями (если противник закрепится на побережье) окажет серьезное влияние на наши планы. Она нарушит наше каботажное судоходство и скует крупные силы сухопутных войск и авиации, которые нельзя будет использовать в решающих пунктах. Эта опасность значительно возрастет, если противнику удастся захватить наши аэродромы или создать авиационные базы на территории, которую он займет"¹⁰ .

К 22 июня 1941 г. для ведения войны против СССР европейскими государствами фашистского блока было подготовлено до 190 дивизий (из них 153 германских); 3940 немецких, 500 финских и 500 румынских

⁸ Б. Мюллер-Гиллебранд. Сухопутная армия Германии 1933 - 1945 гг. Т. II. М. 1958, стр. 11, 54 - 55; "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. I. М. 1960, стр. 202.

⁹ "Известия", 16 июля 1941 г.; см. также Н. Леонтьев. В тисках войны на два фронта. "Большевик", 1941, N14, стр. 33.

¹⁰ A. Harrison. Gross-Channel Attack. Washington. 1951, p. 459.

самолетов; 3410 танков; только вооруженные силы Германии располагали более 50 тыс. артиллерийскими орудиями и минометами¹¹ . На других театрах военных действий, например, на Западе (Франция, Бельгия, Голландия), было сосредоточено всего 38 немецких дивизий, в группе Юго-Восток - 7, в Африке - 2 и в Дании - 1 дивизия. Важно отметить, что из 20 немецких танковых дивизий на советско-германском фронте было развернуто 17 и 2 составляли резерв верховного командования сухопутных сил, предназначенный также для действий на советско-германском фронте. И только одна танковая дивизия находилась в Африке¹² . В результате заблаговременного сосредоточения и развертывания фашистской Германией и ее союзниками крупных соединений в Восточной Европе, а также внезапного вторжения в пределы Советского Союза они получили серьезные оперативные и стратегические преимущества, позволившие предпринять наступательные операции большого размаха и достичь успехов одновременно на всех основных стратегических направлениях.

В интересах не только Советского Союза, но и всей антифашистской коалиции следовало ликвидировать в короткий срок военные преимущества фашистского блока. Но как изменить создавшееся положение? Этот вопрос волновал государственных и военных деятелей, широкие круга общественности. Для многих было очевидным, что в тех условиях желаемого результата можно было достигнуть лишь одним путем: заставить гитлеровское командование перераспределить свои силы и ресурсы между рядом фронтов, для чего необходимо было создать против фашистской Германии второй фронт в Европе. Причем такой фронт мог сыграть свою роль только в том случае, если бы он угрожал жизненно важным центрам Германии. Существовавший же франт в Северной Африке отвлекал, как видно из приведенных выше данных, всего две немецкие дивизии. По той же причине перспектива активизации англичанами военных действий в этом районе не могла оказать решающего влияния на характер действий вооруженных сил фашистского блока на советско-германском фронте.

Официально вопрос о втором фронте был впервые поставлен полпредом СССР в Великобритании И. М. Майским в беседе с Вивербруком 27 июня 1941 года. 30 июня английский министр иностранных дел А. Идеи в беседе с советским полпредом в Лондоне, в ходе которой был затронут этот вопрос, сообщил, что он будет обсужден британским кабинетом.

18 июля Председатель Совета Народных Комиссаров И. В. Сталин направил английскому премьер-министру Черчиллю послание, в котором приветствовал установление союзнических отношений между СССР и Великобританией, выражал уверенность, что у обоих государств найдется достаточно сил для разгрома общего врага, и сообщал о положении дел на советско-германском фронте. "Военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, - отмечалось в послании, - было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика). Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию. Создание такого фронта было бы популярным как в армии Великобритании, так и среди всего населения Южной Англии. Я представляю трудность создания такого фронта, но мне кажется, что, несмотря на трудности, его следовало бы создать не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии. Легче всего создать такой фронт именно теперь, когда

¹¹ "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. I. стр. 384.

¹² Б. Мюллер-Гиллебранд. Указ. соч. Т. II, стр. 152, 203.

силы Гитлера отвлечены на Восток и когда Гитлер еще не успел закрепить за собой занятые на Востоке позиции"¹⁴ .

В советском послании впервые был конкретно поставлен вопрос о роли, месте, времени и целях второго фронта, рассматриваемого как наиболее целесообразная форма согласованных с операциями Красной Армии действий вооруженных сил Великобритании против фашистской Германии на Западе. Речь шла о том, что создать такой фронт следовало бы не только ради общего дела союзников, но и ради интересов самой Англии.

Черчилль неодобрительно отнесся к этому посланию. Рисуя обстановку в Западной Европе, он в ответном послании изобразил оборону противника во Франции непреодолимой¹⁵ . При этом английский премьер-министр не преминул упомянуть, что Великобритания ведет борьбу уже более года и, хотя ресурсы ее растут и будут расти, силы все же напряжены до крайности. Быть может, Черчилль располагал тогда неточными данными о противнике? В мемуарах, где впервые было опубликовано это письмо, он вновь утверждает, что приведенные им сведения были правильными¹⁶ .

Самим фактом участия в антифашистской коалиции Англия брала на себя обязательство создать второй фронт. Заявления Черчилля о готовности оказывать всестороннюю помощь Советскому Союзу в войне против фашистской Германии воспринимались как необходимость проведения согласованных военных действий против фашистского блока. Советско-английское соглашение от 12 июля 1941 г. "О совместных действиях в войне против Германии" обязывало обе стороны оказывать друг другу "помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии"¹⁷ . Первые шаги по созданию антифашистской коалиции были восприняты советскими людьми с надеждой, что в ближайшее время развернутся согласованные военные действия союзников с востока и запада против фашистского блока в Европе, а образование второго фронта рассматривалось ими как условие успешного ведения войны союзниками¹⁸.

Мысль о необходимости немедленного открытия второго фронта высказывалась не только советской, но и английской и американской

¹⁴ "Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.". (Далее "Переписка..."). Т. I. М. 1957, стр. 11.

¹⁵ "С первого дня германского нападения на Россию, - писал Черчилль, - мы рассматривали возможность наступления на оккупированную Францию и на Нидерланды. Начальники штабов не видят возможности сделать что-либо в таких размерах, чтобы это могло принести Вам хотя бы самую малую пользу. Только в одной Франции немцы располагают сорока дивизиями, и все побережье более года укреплялось с чисто германским усердием и ощетинилось орудиями, колючей проволокой, укрепленными огневыми точками и береговыми минами. Единственный участок, где мы могли бы иметь хотя бы временное превосходство в воздухе и обеспечить прикрытие самолетами-истребителями, - это участок от Дюнкерка до Булони. Здесь имеется сплошная цепь укреплений, причем десятки тяжелых орудий господствуют над подходами с моря, многие из них могут вести огонь через пролив. Ночное время длится менее пяти часов, причем даже в этот период вся местность освещается прожекторами. Предпринять десант большими силами означало бы потерпеть кровопролитное поражение, а небольшие набеги повели бы лишь к неудачам и причинили бы гораздо больше вреда, чем пользы, нам обоим. Все кончилось бы так, что им не пришлось бы перебрасывать ни одной из частей с Ваших фронтов, или это кончилось бы раньше, чем они могли бы это сделать" (там же, стр. 12).

¹⁶ W. S. Churchill. Op. cit. Vol. III, p. 344.

¹⁷ "Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны". Документы и материалы. Т. I. М. 1946, стр. 130 - 132.

¹⁸ Комментируя советско-английское соглашение от 12 июля 1941 г., советская пресса выразила уверенность, что фашистская Германия будет зажата в тиски двух или более фронтов и потерпит поражение. Заместитель наркома иностранных дел СССР С. А. Лозовский на пресс-конференции зарубежных корреспондентов 15 июля 1941 г. высказал предположение, что важнейшим результатом этого соглашения бу-

общественностью. Во время дебатов по внешней политике в палате общин 24 июня 1941 г., то есть еще до заключения советско-английского соглашения, видный деятель лейбористской партии Э. Бивен поставил вопрос о необходимости срочного открытия второго фронта в Европе¹⁹ . 12 сентября английская газета "News Chronicle" провела опрос читателей. На вопрос, удовлетворены вы или нет размерами военной помощи, оказываемой России Британией, всего 37% ответило утвердительно, 30% выразило неудовольствие и 33% воздержалось от ответа. Выразившие неудовлетворение были опрошены дополнительно, и на вопрос, что они считали бы нужным сделать для исправления создавшегося положения, 70% из них высказали мнение о необходимости оказания непосредственной военной помощи, подразумевая под этим высадку союзных войск на Западе²⁰ . 9 сентября член английского парламента К. Дэвис заявил в палате общин, что английский народ ждет открытия второго фронта²¹ . В выпущенной компартией осенью 1941 г. брошюре содержался горячий призыв ко всем трудящимся Великобритании усилить борьбу за оказание эффективной военной помощи Советскому Союзу, так как "мы ведем общую воину и у нас общий враг"²² . Такие настроения английской общественности были хорошо известны высшим политическим кругам Англии ²³ .

С требованием об оказании Великобританией военной помощи Советскому Союзу в виде создания второго фронта выступали некоторые дипломаты и видные политические деятели, которые были, хотя бы частично, посвящены в тайны английской военной стратегии. В середине декабря посол Великобритании в СССР С. Криппс, передавая в Лондон заявление Наркоминдела СССР о решимости Советского правительства защищать Москву любой ценой и продолжать войну до победы, писал: "Они (русские. - В. О. ), очевидно, испытывают очень большое давление, и мне больно, что наша помощь задерживается настолько, что это равнозначно большой победе немцев"²⁴ . Показательно в этом отношении мнение лорда Бивербрука, который, как свидетельствует американский историк Р. Шервуд, был активным сторонником открытия второго фронта на Западе. Занимая в правительстве Черчилля посты министра авиационной промышленности, государственного министра, а затем (с 29 июня 1941 г.) министра снабжения, будучи советником Черчилля, Бивербрук знал обстановку и мог оценить возможности Великобритании. В его записке, копия которой была передана Гопкинсу, отмечается, что примерно в середине октября, по возвращении из Москвы, он подверг критике английскую стратегию и заявил, что Великобритания должна создать второй фронт. Предъявляя это требование, Бивербрук руководствовал-

дет "необходимость для Германии вести войну на двух и больше фронтах". "Внешняя политика СССР". Сборник документов. Т. V (июнь 1941 - сентябрь 1945 г.). М. 1947, стр. 23. Такая же мысль высказывалась в статьях А. С. Ерусалимского "Гитлеровская Германия - в тисках могучей коалиции" ("Красная звезда", 19 июля 1941 г.); Н. Левицкого "Война на два фронта погубит германский фашизм" ("Красная звезда", 19 июля 1941 г.), а также в статьях А. Леонтьева ("Большевик", 1941, N14), М. Галактионова ("Комсомольская правда", 17 июля 1941 г.), в журнале "Коммунистический интернационал" (1941, N6 - 7) и др.

¹⁹ "Parliamentary Debates. House of Commons". Vol. 372, col. 993.

²⁰ "News Chronicle", 12.IX.1941; см. В. Л. Исраэлян. Указ. соч., стр. 201.

²¹ "Палата только что возобновила свою работу после каникул, - сказал Дэвис, - и я совершенно уверен, что достопочтенные члены палаты встречались со своими избирателями. Я бросаю вызов любому члену палаты - кто сможет отрицать, что первый из заданных нам вопросов был: "Что мы собираемся делать, чтобы помочь России? Знаете ли Вы о том, когда мы сделаем что-нибудь?" Другой вопрос, который волнует народ Великобритании, - это вопрос, "когда же начнется война на втором фронте" ("Parliamentary Debates. House of Commons". Vol. 374, col. 138 - 139).

²² См. В. Л. Исраэлян. Указ. соч., стр. 202.

²³ См. W. S. Churchill. Op. cit. Vol. Ill, p. 421.

²⁴ Цит. по: E. Estorick. Stafford Cripps. A Biography. London. 1949, p. 285.

ся исключительно интересами безопасности Великобритании. Если СССР потерпит поражение, полагал он, то Гитлер сможет направить все силы против Англии²⁵ . Но его критика политики английского правительства была ограниченной. Бивербрук не связывал решение проблемы второго фронта со сроками окончания войны в Европе. Кроме того, вопрос тогда стоял не только об оказании военной помощи Советскому Союзу. Это было лишь частью общей задачи, которая сводилась к тому, чтобы заставить фашистскую Германию рассредоточить свои вооруженные силы (резервы и материальные средства) между двумя фронтами и тем самым лишить ее военных преимуществ, полученных в первые годы второй мировой войны, когда она вела вооруженную борьбу на одном фронте.

За развертывание военных действий против Германии с Запада высказывались и в США, хотя Соединенные Штаты оставались невоюющей страной. В некоторых публичных выступлениях обращалось внимание не только на возможность, но и на необходимость нанесения удара по Германии в Западной Европе. 23 июня 1941 г. военно-морской министр США Нокс в письме к Рузвельту предлагал как можно скорее направить американские вооруженные силы на европейский континент²⁶ . В конце июня он призвал воспользоваться тем, что Германия занята войной против Советского Союза, и нанести ей сокрушительный удар²⁷ . 3 июля Нокс снова высказался за то, чтобы США предприняли военные действия на море с целью устранить германскую угрозу в Атлантике²⁸ . Американская газета "Christian Science Monitor" в конце июня и американский журнал "New Republic" в начале августа призывали США к решительным действиям по оказанию помощи Советскому Союзу²⁹ . Тогда же начальник разведки армии США доказывал, что следует в кратчайшие сроки открыть второй сухопутный фронт против фашистской Германии, чтобы отвлечь силы последней с советско-германского фронта. Он считал это "единственно возможным способом приблизить победу демократий", полагая, что "второй сухопутный фронт явится в дальнейшем основой наступательных операций при условии, если фронт будет проходить по территории, имеющей важное стратегическое значение"³⁰ .

В сентябре профсоюз работников связи, входивший в Конгресс производственных профсоюзов, обратился с призывом к правительствам США и Великобритании создать Западный фронт против Германии. В принятом решении говорилось: "Основным фронтом по уничтожению фашизма в настоящее время является Восточный фронт, где русский народ ведет великолепную борьбу в защиту своей Родины. Мы призываем Рузвельта и Черчилля открыть новую базу операций против Гитлера - на Западном фронте - и тем самым начать подлинную войну против Гитлера"³¹ . Известный американский конгрессмен Маркантонио выступил 16 октября в палате представителей с речью, в которой утверждал, что существование Соединенных Штатов Америки было связано

²⁵ См. Р. Шервуд. Рузвельт и Гопкинс. Глазами очевидца. Т. I. М. 1958, стр. 612 - 613.

²⁶ H. Feis Churchill, Roosevelt, Stalin The War They Waged and Peace They Sought. London. 1957, p. 10.

²⁷ "За последнюю неделю, - заявил Нокс, - Гитлер двинул против России 160 дивизий и мощную воздушную армаду. Это нападение продолжается уже 8 дней. Впервые с тех пор, как Гитлер развязал войну против всего мира, мы получили возможность решить исход этой мировой борьбы. Сейчас настало время привести в движение всю огромную машину, которую мы строим с начала войны" ("Правда", 2 июля 1941 года).

²⁸ "Правда", 4 июля 1941 года.

²⁹ См. И. Н. Земсков. Указ. соч., стр. 73.

³⁰ М. Мэтлофф, Э. Снэлл. Стратегическое планирование в коалиционной войне 1941 - 1942 гг. М. 1955, стр. 205 - 206.

³¹ Цит. по: И. Н. Земсков. Указ, соч., стр. 73.

в то время с сохранением независимости Советского Союза. Именно поэтому Маркантонио поставил вопрос об отправке в Европу американских экспедиционных войск. "Вопрос о мировом господстве Гитлера не исчезнет до тех пор, пока мы не откроем Западный фронт"³² , - заявил он.

Летом и осенью 1941 г. обстановка на советско-германском фронте продолжала оставаться очень сложной, а опасность, нависшая над Страной Советов, не уменьшалась. Враг был сильным, инициатива находилась в его руках. Отсутствие второго фронта в Европе позволяло немецко-фашистскому командованию свободно маневрировать своими силами и средствами³³ . Конечно, война против Советского Союза получила бы совершенно иное развитие, если бы противник вынужден был рассредоточить свои силы и распределять резервы и ресурсы между двумя и более фронтами. Фактически вооруженная борьба велась только на одном советско-германском фронте. Начавшееся 18 ноября 1941 г. наступление английских войск в Ливии имело местное значение и не оказало никакого влияния на события в Европе³⁴ .

В послании премьер-министру Великобритании, направленном 3 сентября 1941 г., глава Советского правительства, сказав о сложившихся трудностях на советско-германском фронте, вновь поставил вопрос о втором фронте³⁵ . При вручении этого письма советский полпред имел в присутствии Идена полуторачасовую беседу с Черчиллем, во время которой он также говорил о втором фронте в Европе³⁶ . Английское правительство лишь выразило сочувствие по этому поводу, не предприняв никаких практических мер по созданию второго фронта. В беседе с советским полпредом и в ответе на советское послание Черчилль высказывал одну и ту же мысль: Англия не может осуществить такие действия на Западе (кроме действий в воздухе), которые позволили бы до зимы отвлечь германские силы с Восточного фронта; без помощи Турции нет также возможности открыть фронт на Балканах³⁷ .

Приведенные нами факты свидетельствуют о том, что еще в июне - июле 1941 г. условиями войны была определена необходимость создания второго фронта в Европе. Потребность в его открытии в 1941 г. была

³² "Congressional Records". Vol. 87, N184, pp. 8196 - 8198.

³³ В ходе летне-осенней кампании гитлеровское командование перебросило на советско-германский фронт, кроме 24 дивизий, находившихся к началу войны в резерве командования сухопутных войск на Восточном фронте, еще 21 дивизию и 15 бригад из Германии и других стран Европы и сформировало на фронте 2 дивизии и 4 бригады. За пять месяцев войны Красная Армия полностью разгромила 26 немецких дивизий и 13 бригад ("История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. II, стр. 267).

³⁴ Там же, стр. 584 - 585.

³⁵ "Здесь уместен вопрос: каким образом выйти из этого более чем неблагоприятного положения? - писал он. - Я думаю, что существует лишь один путь выхода из такого положения: создать уже в этом году второй фронт где-либо на Балканах или во Франции, могущий оттянуть с восточного фронта 30 - 40 немецких дивизий и одновременно обеспечить Советскому Союзу 30 тысяч тонн алюминия к началу октября с. г. и ежемесячную минимальную помощь в количестве 400 самолетов и 500 танков (малых и средних). Без этих двух видов помощи Советский Союз либо потерпит поражение, либо будет ослаблен до того, что потеряет надолго способность оказывать помощь своим союзникам своими активными действиями на фронте борьбы с гитлеризмом" ("Переписка...". Т. I, стр. 19). Вторая часть приведенной нами цитаты, вероятно, была написана так, чтобы произвести на Черчилля и английское правительство впечатление и заставить их быстрее принять решение. Конечно, не исключено и то, что Сталин действительно представлял обстановку в черном свете. В сентябре положение на советско-германском фронте было чрезвычайно сложным, но не таким отчаянным, как оно представлено в послании. Как показали дальнейшие события, советские войска в упорной борьбе измотали противника, а затем перешли в контрнаступление (в декабре 1941 г.). Значит, в армии и стране еще имелись реальные силы, чтобы отразить удары вражеских войск и выстоять в тяжелой борьбе.

³⁶ W S. Churchill. Op. cit." Vol. III, p. 406.

³⁷ "Переписка...". Т. I, стр. 20.

очевидной как для правительств, так и для представителей общественности СССР, Великобритании и США. Более того, советско-английское соглашение от 12 июля того же года обязывало правительство Великобритании предпринять активные военные действия против Германии. Однако оно отказывалось от выполнения союзнических обязательств в 1941 г., мотивируя свою позицию недостатком сил и средств.

Соответствовало ли это истине? Конечно, нет!

Черчилль, например, считал, что для открытия второго фронта требовалось высадить на континент первоначально не менее 20 - 30 пехотных дивизий при поддержке их военно-морскими и военно-воздушными силами³⁸ . В последующие после вторжения три-четыре месяца для обеспечения постоянного роста эффективности нового фронта предстояло бы высадить еще 10 - 12 дивизий. Иными словами, надо было переправить на континент, снарядить, оснастить и обеспечить питанием 30 - 40 дивизий экспедиционной армии общей численностью в 1 - 1,5 млн. солдат и офицеров. Это трудная задача, требовавшая больших усилий. Были ли тогда у Великобритании необходимые для того ресурсы?

Приведенные в мемуарах Черчилля документы дают представление о силе английской армии осенью 1941 года. В директиве Бивербруку (от 22 сентября), направлявшемуся для ведения переговоров в Москву, Черчилль писал, что на Британских островах имелась армия, насчитывавшая немногим более 2 млн. человек и около 1,5 млн. бойцов местной обороны. Из двухмиллионной армии 900 тыс. составляли полевые войска, включавшие 20 подвижных пехотных дивизий, 9 дивизий береговой обороны, 6 бронетанковых дивизий, из них 3 лишь частично укомплектованные, и 5 армейских бронетанковых бригад, из которых укомплектована была лишь одна³⁹ . В другой директиве Черчилля (от 9 октября) рассматривался состав армии. "В настоящее время, - говорилось в этом документе, - в Соединенном Королевстве (включая Северную Ирландию) имеется 26 типовых дивизий моторизованной пехоты и одна польская дивизия, то есть всего 27 дивизий, хорошо обеспеченных артиллерией и транспортом, средней численностью по 15500 человек, а также 10 корпусных управлений и соответствующих корпусных частей (61000). Для обороны побережья имеется 8 дивизий средней численностью около 10000. Каждая такая дивизия располагает лишь береговой артиллерией и небольшим количеством транспортных средств. У нас имеется 5 бронетанковых дивизий и 4 армейские бронетанковые бригады, или в общей сложности 14 бронетанковых бригад (с 5 дивизионными управлениями и частями), 4 бригадные группы с артиллерией и транспортом, 7 пехотных бригад, 12 отдельных батальонов и, кроме того, 8 батальонов защиты аэродромов и 100 тыс. человек в отрядах местной обороны и батальонах "юных солдат"". Далее указывалось, что в 1942 г. предполагалось увеличить силы армии в Соединенном Королевстве до 45 дивизий, а общее число дивизий Британской империи (без доминионов) довести до 99⁴⁰ . В письме к Рузвельту от 20 октября 1941 г. Черчилль так характеризовал возможности английских вооруженных сил: "Некоторые из этих дивизий - гарнизонные, другие - противовоздушные или соответствуют нашим бригадным группам. Однако в общем размеры этих вооруженных сил значительно превосходят наши планы, которые мы составили в начале войны. Это стало возможным благодаря тому, что после потери Дюнкерка мы не предпринимали серьезных военных действий и что вооружение и резервы не расходовались, а накапливались в больших количествах"⁴¹ .

³⁸ T. Higgins. Winston Churchill and the Second Front. 1940 - 1943. New York. 1957, p. 74.

³⁹ W. S. Churchili. Op. cit. Vol. Ill, p. 765.

⁴⁰ Ibid., pp 452, 453.

⁴¹ Ibid., p. 485.

Представляет интерес сравнение этих двух директив Черчилля, отдаленных по времени одна от другой 20 днями и составленных для разных целей. Тон директивы от 9 октября и письма Рузвельту прямо противоположен полной пессимизма директиве Бивербруку от 22 сентября. Данные последней подобраны так, чтобы Бивербрук убедился сам и убедил Советское правительство в невозможности открыть второй фронт в 1941 году. Директива же от 9 октября составлена для того, чтобы политические и военные руководители Великобритании имели реальное представление о силе армии на Британских островах. Здесь прибедняться Черчиллю не было никакого смысла. Причем важны не общие цифры - разница их невелика, а оценки состояния армии метрополии.

В записке начальнику штаба военно-воздушных сил от 1 сентября Черчилль выразил восторг по поводу того, что "военно-воздушные силы метрополии фактически насчитывают сто эскадрилий истребительной авиации (99,5)" и что это позволит отправить в Ирак, Иран и Сирию 20 эскадрилий истребительной авиации⁴² . В то время, отмечает Хиггинс, Англия не имела хорошего истребителя, чтобы сопровождать дальние бомбардировщики, но английские бомбардировщики и истребители могли поддержать открытие второго фронта⁴³ . Черчилль писал 25 октября в послании министру-резиденту на Среднем Востоке: "Слабым местом Гитлера является авиация. Английские военно-воздушные силы уже сейчас сильнее авиации Гитлера и благодаря американской помощи растут быстрее"⁴⁴ .

В записке премьер-министра начальнику имперского генерального штаба от 3 ноября указывается, что на Британских островах осенью 1941 г. имелось "две тысячи танков или даже больше" и предполагалось, что к весне поступит еще 1 500 танков и общее количество их достигнет 3500⁴⁵ . К концу 1941 г. тоннаж торгового флота Англии составлял 21324 тыс. тонн⁴⁶ . Для высадки же одной десантной дивизии требовалось в среднем от 15 до 35 транспортов общим водоизмещением от 150 до 320 тыс. тонн. По данным английского историка Л. Ф. Эллиса, в 1939. - 1942 гг. в Англии было построено 925 специальных десантных судов, а в США - 6958⁴⁷ , то есть всего 7883 судна. Англия выпускала большое количество оружия и боеприпасов и по некоторым их видам опередила фашистскую Германию. "Фактически, как видно из послевоенного американского обозрения, Великобритания в период между 1940 и 1942 гг., - пишет Хиггинс, - превосходила фашистскую Германию по производству самолетов, автомобилей, танков, самоходных орудий и некоторым другим видам военных материалов"⁴⁸ . В 1941 г. производство важнейших видов вооружения и военных материалов соответственно в Великобритании и Германии выглядело следующим образом: самолетов боевых - 20093 и 11030; танков, бронетранспортеров и бронемашин - 15325 и 15200; артиллерийских орудий всех видов-10741 и 7000; минометов - 8300 и 4000; артиллерийских снарядов (млн. шт.) - 293 и 270⁴⁹ .

Приведенные данные свидетельствуют о том, что осенью 1941 г. на

⁴² Ibid., p. 455.

⁴³ T. Higgins. Op. cit., p. 77.

⁴⁴ W. S. Churchill. Op. cit. Vol. Ill, p. 486.

⁴⁵ Ibid., p. 449.

⁴⁶ Cm. "Statistical Digest of the War. Prepared in the Central Statistical Office". London. 1951, p. 175.

⁴⁷ L. F. Ellis. Victory in the West. Vol. I. The Battle of Normandy. London. 1962, p. 514. В десантной, операции в Нормандии в июне 1944 г. было использовано 4126 таких судов (ibid., p. 507).

⁴⁸ T. Higgins. Op. cit., p. 75.

⁴⁹ См. "Промышленность Германии в период войны 1939 - 1945 гг.". М. 1956, стр. 270 - 271; "Statistics Relating to the War Effort of the United Kingdom". London. 1944, pp. 12 - 14.

Британских островах находились армия, насчитывавшая 40 полностью боеспособных дивизий (из них 5 бронетанковых), 4 бронетанковые бригады, 7 пехотных бригад и 20 отдельных батальонов, авиация, которая могла поддержать действия этой армии, и транспортный флот, тоннаж которого позволял доставить эту армию на театр военных действий и снабжать ее. Черчилль высоко оценивал боеспособность английской армии. Что же касается военно-морского флота Великобритании, то он намного превосходил флот противника. Военное производство, намеченные правительством мероприятия позволяли в 1942 г. значительно увеличить вооруженные силы Англии. Английская армия, кроме того, была расположена на сравнительно небольшой площади, а порты Британских островов обладали высокой пропускной способностью, что давало возможность английскому командованию организовать и нанести сосредоточенный удар по любому участку побережья от Ютландии до Бискайского залива.

Какими же средствами обладала немецко-фашистская армия для отражения морского десанта на Западе? В день нападения фашистской Германии на СССР в Западной Европе (Франция, Бельгия и Нидерланды) находилось 46 дивизий и два танковых батальона⁵⁰ , из которых 8 составляли резерв главного командования сухопутных сил и предназначались для переброски на советско-германский фронт, куда они вскоре и были переправлены. Для обороны побережья от Дании до испанской границы (свыше 2100 км) гитлеровское командование оставило лишь 38 дивизий; таким образом, одна дивизия в среднем контролировала 55 км побережья. Из общего числа дивизий 22 не имели в своем составе тяжелых артиллерийских дивизионов, 7 были двухполкового состава, многие вооружены трофейным оружием, и все дивизии оснащены автомашинами либо трофейными, либо из текущего французского производства⁵¹ . В общее число входили 17 дивизий, формирование которых началось в ноябре 1940 г., и 7 дивизий, к комплектованию которых приступили в апреле 1941 года⁵² . И только 10 дивизий имели боевой опыт. Естественно, что боеспособность немецких сухопутных сил на Западе по сравнению с теми дивизиями, которые направлялись на советско-германский фронт, была невысокой. Оборону побережья, даже обычную полевую, немецкие войска тогда не могли подготовить.

В дальнейшем немецко-фашистское командование из-за ожесточенной борьбы на советско-германском фронте не имело возможности усиливать свои войска и накапливать вооружение и боевую технику в Западной Европе. Уже в сентябре оно вынуждено было снять оттуда одну дивизию (342-ю) и один танковый батальон. В октябре две наиболее боеспособные дивизии (212-я и 227-я) были отозваны с Запада и заменены двумя потрепанными на советско-германском фронте дивизиями (71-я пехотная из 17-й немецкой армии и 28-я пехотная из 9-й армии)⁵³ . Следовательно, с октября 1941 г. с Запада начали снимать наиболее боеспособные дивизии и заменять ими потрепанные на советско-германском фронте. Следует сказать, что немецкие сухопутные силы на Западе были слабо насыщены танковыми войсками. В августе 1941 г. там находилась всего одна танковая дивизия (2-я) и два танковых батальона. В сентябре эта дивизия была выведена и вместо нее началось формирование двух танковых дивизий (22-й и 23-й), которое предполагалось закончить к середине февраля 1942 года⁵⁴ . Как обозначено на карте генерального штаба сухопутных сил Германии, в Западной Европе имелся только один боеспособный танковый батальон (100-й).

⁵⁰ Архив Министерства обороны СССР (АМО), ф. 6598, оп. 721603, д. 4179.

⁵¹ Б. Мюллер-Гиллебранд. Указ. соч. Т. II, стр. 227 - 228, 230, 236.

⁵² Там же, стр. 105, 151.

⁵³ АМО, ф. 6598, оп. 721603, д. 4133.

⁵⁴ Там же, д. 4182.

На немецко-фашистские войска в Западной Европе были возложены две функции: они несли оккупационную службу и готовились к отражению морского десанта противника. Для осуществления первой из них необходимо было рассредоточение войск на всей оккупированной территории, вторая же задача требовала сосредоточения сил в наиболее угрожаемых районах. При недостатке сил эти противоречивые требования, конечно, серьезно ограничивали возможности немецких войск отразить вторжение противника на континент.

После начала Великой Отечественной войны Советского Союза против фашистской Германии усилилось движение Сопротивления на оккупированной территории Франции. Компартия Франции начала повсеместно организовывать партизанские группы, предназначенные для вооруженной борьбы против оккупантов. В сентябре 1941 г. прокатилась волна покушений на немецких офицеров⁵⁵ . Гитлеровцы не были уверены также в преданности им вишистов, особенно военных, позиция которых во многом зависела от положения на советско-германском фронте. Представитель США в Виши адмирал Уильям Леги писал 15 октября 1941 г. президенту Рузвельту: "Неожиданные трудности, с которыми немцы столкнулись в России, заставили французских должностных лиц... склониться в нашу сторону, и их окончательная позиция зависит от исхода кампании в России"⁵⁶ .

В конце августа немецко-фашистские войска были рассредоточены по всей оккупированной территории Франции, Бельгии и Голландии. Относительно сильные группировки войск находились на южном берегу Па-де-Кале (четыре дивизии на фронте свыше 130 км) и на Котантенском полуострове (пять дивизий на фронте 310 км)⁵⁷ . Разбросанность немецкой армии на огромной территории создавала благоприятные условия для нанесения удара и захвата плацдарма превосходящими английскими силами на любом участке побережья от р. Эмс до испанской границы. Немецко-фашистское командование могло лишь постепенно накапливать силы и средства против высадившихся на плацдарм войск союзников, поскольку оно располагало в основном только пехотой. Следовательно, английские войска могли захватить инициативу с самого начала операции.

Если сравнить состав и возможности увеличения армий обеих сторон, то вполне очевидно, что английская армия превосходила своего противника по количеству и качеству дивизий. Особенно большое превосходство англичан было в танковых войсках (5 дивизий и 4 бригады против двух формировавшихся дивизий и одного батальона). Как видно из приведенной выше директивы Черчилля от 9 октября, планировавшееся увеличение армии метрополии и всей Британской империи в 1942 г. позволяло значительно наращивать силы Англии на Западе, тогда как противник для усиления своих войск в Западной Европе вынужден был бы снимать дивизии с советско-германского фронта. Именно такая задача и ставилась перед вторым фронтом в Европе.

Таким образом, имелись объективные условия для открытия Великобританией второго фронта. Конечно, в то время англичане не располагали такими крупными силами и средствами, как те, которые Великобритания вместе с США накопила к 1944 году. Вторжение в Западную Европу английским вооруженным силам пришлось бы проводить, не обладая абсолютным превосходством над противником, и в этом отношении такое вторжение было бы сравнительно трудной операцией. Но без

⁵⁵ "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945". Т. II, стр. 204 - 205; И. А. Колосков, Н. Г. Цырульников. Народ Франции в борьбе против фашизма. М. 1960, стр. 116 - 119.

⁵⁶ W. D. Leahy. I Was There. London. 1950, p. 66.

⁵⁷ АМО, ф. 6598, оп. 721603, д. 4181.

трудностей не велась ни одна война. В условиях же 1941 г. подобный риск был оправданным.

Для открытия второго фронта Англии потребовалось бы направить свои основные силы в Западную Европу и, естественно, сократить их до минимума на Ближнем и Среднем Востоке, поставив освобождение от противника средиземноморских путей в зависимость от исхода вооруженной борьбы в Европе. Может возникнуть вопрос: а не могла ли Германия в этом случае создать угрозу Великобритании на Ближнем Востоке?

Опыт первых месяцев Великой Отечественной войны показал, что при наличии только одного советско-германского фронта в Европе немецко-фашистское командование смогло направить в Северную Африку всего две немецкие дивизии, да и то лишь после того, как итальянские войска попали в катастрофическое положение. В Северной Африке действовало в общей сложности 11 итальянских и немецких дивизий. Причем, как свидетельствуют дневники начальника германского генерального штаба генерал-полковника Гальдера, две посланные на африканский континент дивизии удалось выделить с большим трудом. Нетрудно представить, что второй фронт в Европе, который создал бы с Запада угрозу Германии, прежде всего Руру, заставил бы немецко-фашистское командование еще больше ограничить, а вероятнее всего, вовсе прекратить посылку немецких сил и средств на Ближний Восток, серьезно ослабил бы позиции фашистского блока и на Средиземном море.

Но ход рассуждений английского правительства и начальников штабов был иным. Они не хотели ни в чем ослаблять позиции английских монополий. Великобритания в результате длительной борьбы захватила в свои руки контроль над Средиземным морем, создав военно-морские базы в Гибралтаре, на о. Мальта, в Египте и других районах. Опираясь на них, английский империализм поддерживал свое господство в странах Ближнего и Среднего Востока и стремился подчинить британскому контролю балканские страны. Но в первой половине 1941 г. средиземноморские коммуникации были перерезаны противником, что, естественно, усложнило сообщения Великобритании с ее колониями и зависимыми странами на Востоке, особенно с богатыми нефтью странами Ближнего Востока. Подвоз осуществлялся главным образом вокруг Африки, что сокращало полезный тоннаж английского флота и не могло не сказаться на экономическом положении Великобритании. В обзоре будущей стратегии Великобритании, составленном секцией перспективного планирования комитета по планированию к 14 июня 1941 г., отмечалось: "Объем импорта за календарный 1941 год, очевидно, не превысит 28500 тыс. т. (исключая нефть). Для того чтобы избежать снижения уровня производства в метрополии и падения жизненного уровня населения, необходимо импортировать ежегодно 33 млн. т. (исключая нефть). Наши и без того незначительные запасы нефти еще больше сократятся в 1941 году"⁵⁸. Английское правительство, особенно военный кабинет, неспроста сосредоточило свое внимание в 1940 - 1941 гг. на средиземноморской проблеме. Как пишет Хиггинс, английский "премьер-министр просто не мог допустить полного закрытия противником его любимого моря"⁵⁹ . Оно воспользовалось тем, что нападение фашистской Германии на СССР сняло непосредственную угрозу вторжения немецко-фашистских войск на Британские острова. "Вступление русских в войну, - замечает Черчилль, - отвлекло немецкую авиацию от налетов на Великобританию и уменьшило угрозу вторжения. Оно значительно облегчило наше по-

⁵⁸ Дж. Батлер. Большая стратегия. Сентябрь 1939 - июнь 1941. М. 1959, стр. 501.

⁵⁹ T. Higgins. Op. cit., p. 36.

ложение на Средиземном море"⁶⁰ . Советско-германский фронт создал благоприятные условия для известной свободы действий вооруженных сил Великобритании. Английское командование получило возможность по своему выбору предпринимать операции против немецких войск в любой точке периферии континента Европы от мыса Нордкап до франко-испанской границы, а также в районе Средиземного моря.

Английское правительство и начальники штабов считали выгодным сохранить такое положение как можно дольше. А для этого требовалось, чтобы советско-германский фронт существовал и сковывал основные силы фашистского блока в Европе. 10 июля 1941 г. Черчилль писал: "Если бы русские могли продержаться и продолжать военные действия хотя бы до наступления зимы, это дало бы нам неоценимые преимущества. Преждевременный мир, заключенный Россией, явился бы ужасным разочарованием для огромного множества людей в нашей стране. Пока русские продолжают сражаться, не имеет значения, где проходит линия фронта"⁶¹ . Эта идея была одной из основных, определявших отношение правительства Великобритании к решению проблемы второго фронта в Европе. Для английского премьер-министра было важно лишь одно: чтобы советско-германский фронт существовал и оттягивал на себя основную массу сил, истощая резервы и ресурсы фашистской Германии.

В то время английское правительство в своих планах совершенно не отводило места второму фронту как важнейшему средству сокращения сроков войны, средству сокрушения фашистского блока. Вторжение на континент Европы намечалось на более поздний срок и с другой целью - воспользоваться ослаблением фашистской Германии, чтобы закрепить за собой победу. Следовательно, с самого начала наметились две концепции второго фронта в Европе: Советского правительства и правительства Черчилля, в которых отражалось разное отношение этих правительств к войне в Европе.

24 июля 1941 г. в Лондоне состоялось одно из совещаний, которые проводились во время переговоров личного представителя Рузвельта Г. Гопкинса с английским правительством. Как пишет Р. Шервуд, Черчилль, подводя итог совещания, заявил: "Англичане будут продолжать политику укрепления Среднего Востока". Он сообщил также, что "за последние 8 месяцев почти половина продукции военной промышленности Великобритании отправлялась на этот театр военных действий"⁶² . Английская точка зрения на ведение второй мировой войны была развернута в обзоре военной обстановки, составленном британскими штабами 31 июля и представленном на обсуждение американских и английских начальников штабов на Атлантической конференции глав правительств Англии и США в августе 1941 года⁶³ . В этом обзоре выражалось беспокойство относительно английских позиций на Средиземном море, особенно в случае немецкого проникновения в Испанию. Английские начальники штабов, как и Черчилль, делали упор на то, что потеря Ближнего Востока была бы для Англии невосполнимой, так же как и

⁶⁰ W. S. Churchill. Op. cit. Vol. III, p. 351. Столь осторожное высказывание Черчилля объясняется тем, что в июне и июле 1941 г. английские военные авторитеты не были уверены в том, что Красная Армия выстоит под ударами немецко-фашистских войск (T. Higgins. Op. cit., p. 60). Об этом пишет и Черчилль: "Почти все авторитетные военные специалисты полагали, что русские армии вскоре потерпят поражение и будут в основном уничтожены". Далее он отмечает, что президента Рузвельта "сочли очень смелым человеком, когда он в сентябре 1941 г. заявил, что русские удержат фронт и что Москва не будет взята" (W. S. Churchill. Op. cit. Vol III, pp. 350 - 351).

⁶¹ W. S. Churchill. Op. cit. Vol. III, p. 341.

⁶² Р. Шервуд. Указ. соч. Т, I, стр. 510.

⁶³ M. S. Watson. Chief of Staff: Prewar Plans and Preparations. Washington. 1950, pp. 402 - 403.

потеря коммуникаций на Средиземном море и иранской нефти, и что сохранение базы в Сингапуре жизненно важно для действий на Дальнем Востоке. Они обращали внимание американских коллег на то, что после вступления США в войну американские войска могли бы не допустить вражеского проникновения в Марокко и Западную Африку и взять на себя контроль над островами Атлантики. Во время переговоров на Атлантической конференции, пишут американские историки М. Мэтлофф и Э. Снэлл, англичане впервые "ясно поставили вопрос об использовании американских войск в совместных действиях во французской Северной Африке и об американской помощи в деле усиления позиций на Среднем Востоке"⁶⁴ . Здесь же впервые были высказаны сугубо предварительные соображения по плану вторжения американских и английских войск в Европу, которому было дано кодовое наименование "Раундап"⁶⁵ . Предполагалось, что этот план будет проводиться только в том случае, если немцы, обессиленные в войне, не запросят мира.

Английское правительство преследовало в Африке далеко идущие цели и уже тогда рассматривало ее как базу для последующего вторжения в Европу, прежде всего в Юго-Восточную Европу, с юга. Черчилль надеялся, что английским войскам удастся одержать победу в Западной пустыне и прогнать Роммеля обратно через Ливию и Триполитанию. По его расчетам, это могло бы привести к отпадению от Франции Туниса, Алжира и Марокко, а может быть, и к присоединению Виши к антифашистской коалиции. "Пока германская авиация была занята в России, - отмечает Черчилль, - мы держали наготове в Соединенном Королевстве одну бронетанковую и три полевые дивизии с достаточным количеством военно-морских судов, чтобы перебросить эти силы в любой пункт западной части Средиземного моря. Если бы мы захватили Триполи и Франция при этом не выступила, обладание Мальтой позволило бы нам напасть на Сицилию и тем самым открыть единственно возможный для нас, пока мы были одни на Западе, "второй фронт" в Европе. Я не видел, что еще, если не считать операций в Норвегии, мы могли бы осуществить самостоятельно в 1942 г., как бы нам ни везло на поле боя. План вторжения на Сицилию был тщательно подготовлен начальниками штабов и плановым комитетом. Мы назвали его Уипкорд"⁶⁶ .

Активные операции английских войск в Северной Африке Черчилль хотел использовать для успокоения общественного мнения, желая показать невозможность предпринять военные действия в другом районе. В письме министру-резиденту на Среднем Востоке от 25 октября 1941 г. он сообщал: "Надо понять, что мы не можем ограничиться продвижением в Ливии, оставаясь пассивными в других районах. Мне уже были предъявлены требования русских, чтобы английские войска как можно скорее заняли участок фронта на их левом фланге. Растущее недовольство английского народа, который считает, что мы ничего не предпринимаем, не позволит без конца противиться таким требованиям"⁶⁷ .

В то же время правительства Англии и США, как уже отмечалось, были заинтересованы в сохранении советско-германского фронта: Черчилль после получения послания главы Советского правительства от 3 сентября 1941 г. и беседы с советским полпредом стал опасаться возможности заключения сепаратного мира между СССР и Германией⁶⁸ .

⁶⁴ М. Мэтлофф, Э. Снэлл. Указ. соч., стр. 74.

⁶⁵ Р. Шервуд. Указ. соч. Т. I, стр. 567.

⁶⁶ W. S. Churchill. Op. cit. Vol. III, pp. 479 - 480.

⁶⁷ Ibid., p. 488.

⁶⁸ 5 сентября 1941 г. он писал Рузвельту: "Советский посол вручил вчера вечером мне и Идену прилагаемое послание (от 3 сентября 1941 г. - В. К.) и в туманных выражениях говорил о серьезности положения и о том переломном значении, которое будет

Чтобы не допустить этого, Черчилль в директиве лорду Бивербруку рекомендовал посулить Советскому Союзу материальную помощь⁶⁹ . Понимание всей антифашистской коалицией значения советско-германского фронта для ведения войны способствовало успеху Московской конференции трех держав - СССР, США, Великобритании, состоявшейся 29 сентября- 1 октября 1941 года.

Наряду с изучением вопросов материальной помощи рассматривались возможности проведения рейдов ограниченными силами английских войск на континенте Европы. 2 июля командующий войсками метрополии генерал Алан Брук обратился к комитету начальников штабов с просьбой обсудить возможность проведения рейдов на континент. К 8 сентября был подготовлен набросок плана вторжения на Котантенский полуостров. Но от этого плана вскоре отказались, так как он был обречен на провал из-за незначительности сил, выделяемых для его проведения. Черчилль предложил подумать над вторжением в Норвегию, что, по его мнению, ослабило бы внимание противника к России и облегчило эскортирование английских и американских судов в Мурманск. 3 и 4 октября проект плана вторжения в Норвегию в районе Тронхейма обсуждался правительством, а с 6 по 12 октября - начальниками английских штабов. Было признано нецелесообразным осуществлять его. 26 октября Черчилль согласился с точкой зрения начальников штабов⁷⁰ .

С началом зимы наступление немецких войск на советско-германском фронте захлебнулось. В СССР были созданы условия для перехода Красной Армии в контрнаступление. Вопрос о втором фронте перешел в следующую фазу.

иметь наш ответ. Хотя ничего из сказанного им не дает повода для такого предположения, мы не могли избавиться от впечатления, что они, возможно, думают о сепаратном мире" (ibid., p. 409).

⁶⁹ Черчилль писал: "Россию надо заверить в том, что с 1 июля 1941 г. по 30 июля 1943 г. квоты наших поставок будут увеличены". Но вместе с тем он рекомендовал не связывать себя определенными цифрами, основанными на оптимистических предсказаниях об уровне англо-американского производства, обратить внимание русских на недостаток судов и на трудности транспортировки грузов из различных портов и т. д. (ibid., p. 764).

⁷⁰ A. Brayant. Op. cit., pp. 256, 260 - 262.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. М. КУЛИШ:

Комментарии: