Реакционные буржуазные историки - светские и церковные - потратили немало усилий, чтобы доказать, что католическая церковь в колониальной Америке защищала индейцев от произвола колонизаторов, что она способствовала распространению культуры, боролась за независимость колоний и т. п. Таким путем они стремятся поднять престиж и укрепить позиции в Латинской Америке союзника американского империализма - Ватикана. Особенно активно разработкой история деятельности

церкви в странах Латинской Америки занимаются такие учреждения, как иезуитский "Институт истории общества Иисуса" в Риме, иезуитский "Католический университет Америки" в Вашингтоне, издающий "The Catholic Historical Review", Академия американской францисканской истории, журнал "Jesuit contribution to the cultural History of Western North America" и орган латиноамериканистов США "The Hispanic American Historical Review", в котором активно сотрудничают представители духовенства.

В советской исторической литературе вопрос о роли церкви в испанских колониях не получил до сих пор должного освещения. В работах советских историков В. Мирошевского и Д. Михневича рассматривался в основном вопрос об иезуитских редукциях в Парагвае¹ . В прогрессивной зарубежной исторической литературе эта тема была частично затронута в работах Лафарга, Паркса и Фостера² . Следует отметить, что и в буржуазной литературе (исключая апологетическую) нет исследований данной темы в целом.

*

Уже само открытие Америки принесло Ватикану немалую выгоду. Испания, соперничая с Португалией в захвате вновь открытых земель, обратилась к папе с просьбой установить сферы господства для обоих соперников. Папа Александр VI Борджиа буллой от 4 мая 1493 г. установил демаркационную линию по меридиану, проходящему на расстоянии 100 лиг (555 км) к западу от острова Зеленого Мыса, и отдал все вновь открытые земли на запад от этой линии Испании, а на восток - Португалии³ .

Впоследствии Испания и Португалия всегда основывали свое "право" на колониальные владения в Америке, энергично оспариваемое другими державами, на буллах папы Александра VI, служивших единственным морально-юридическим оправданием захвата новых земель.

Покорение Америки "католическими величествами" сулило папской казне новые обильные поступления. Поэтому папа и сделал существенные уступки королевской власти, передав ей право распоряжаться церковным аппаратам в новых колониях (так называемое право "Индийского патроната"⁴ ). Эти уступки окупились сторицею уже через несколько десятилетий, так как в то время, когда представители светской власти в Германии разрывали свои связи с Римом, папство укрепляло союз с Испанией " Португалией и обеспечивало себе дальнейший и все возраставший приток денежных поступлений из этих стран. Испанские короли щедро одаривали папу римского, пересылая в его казну на протяжении XVI и XVII вв. крупные партии американского золота, серебра и драгоценных камней. Немало золота и драгоценностей из заморских колоний поступало непосредственно в Ватикан, в особенности через иезуитский орден.

Американское золото сыграло немаловажную роль в укреплении папского влияния в послереформационный период. Именно оно позволило папству закончить постройку собора Петра, вести многочисленные вой-

¹ В. М. Мирошевский. Освободительные движения в американских колониях Испании от их завоевания до войны за независимость (1492 - 1810 гг.). М. -Л. 1946; Д. Е. Михневич. Очерки из истории католической реакции (Иезуиты). М. 1953. См. также вводную статью и примечания Ю. В. Кнорозова к книге Диэго де Ланда. Сообщения о делах в Юкатане. Перевод со староиспанского. М. -Л. 1955.

² H.B. Parkes. History of Mexico. New York. 1940; W.Z. Foster. Outline political History of the Americas. New York. 1951. P. Lafargue. Der Jesuitenstadt in Paragvay. Сборник "Vorlaufer des neueren Sozialismus". Bd. II. Stuttgart. 1895. Русский перевод: Г. Паркс. История Мексики. М. 1949; Уильям З. Фостер. Очерк политической истории Америки. М. 1953; см. также Поль Лафарг. Иезуитские республики. СПБ. 1904.

³ Год спустя по договору, заключенному в Тордесильяс между Испанией и Португалией, эта линия была передвинута еще на 270 лиг на запад. Текст булл и Тордесильясского договора см. M. Fernandez de Navarrete. Coleccion de los viages y descubrimientos que hicieron por mar los espanoles desde el fin del siglo XV. Vol. II. Madrid. NN 17, 18, 75.

⁴ Хотя по праву "Индийского патроната" испанская корона и должна была подчинить себе всю деятельность церкви в колониях (такое же право от папы получили короли Португалии и Франции), в действительности, как правильно указывает У. З. Фостер, "католическая церковь, руководствовавшаяся тезисом, гласившим, что папа является не только духовным, но и светским владыкой мира, и обладавшая мощной организацией и властью над людьми, сумела обойти этот официальный контроль государства и добилась для себя фактической самостоятельности во всех колониях католических государств" - в там числе, конечно, и в колониях Испании. См. У. З. Фостер. Указ. соч., стр. 123 - 124.

ны против реформации и расправиться с реформационным движением в Италии.

Как известно, завоевание и покорение так называемой Испанской Америки⁵ было делом рук конкистадоров, представлявших собой отбросы испанского феодального общества. Но конкистадоры отличались от обычных головорезов тем, что в колониях их преступления освящались авторитетом церкви, ибо не только король, но и папа уполномочивал их завоевывать новые земли и порабощать населявшие их народы. Об этом весьма красноречиво свидетельствует содержание известного "Рекеремьенто" ("Требование"), которое, исходя из папских булл, служило юридическим "основанием" для захвата вновь открываемых земель⁶ .

Ступив на материк, предводитель конкистадоров в присутствии монаха или священника читал первым же попавшимся индейцам "Рекеремьенто" на испанском языке. Как известно, в этом документе кастильский король по воле "наместника бога" - папы - объявлялся господином всех вновь открытых земель, а индейцы - его вассалами. Основной смысл "Рекеремьенто" сводился к грозному предупреждению: "Я заставлю вас повиноваться и слушать церковь и его величество, я захвачу ваших женщин и детей и превращу их в рабов и буду продавать их или распоряжусь ими иначе, если того захочет его величество. Я захвачу ваше имущество и нанесу вам максимальный вред и разорение как вассалам, которые отказываются принять своего господина, сопротивляясь и выступая против него".

Даже если индейцы и слышали это "обращение"⁷ , они, не зная испанского языка, не понимали, чего хотят от них белые пришельцы. Поэтому, как правило, через несколько часов после чтения "Требования" завоеватели начинали наносить индейцам "максимальный вред и разорение", убивая для острастки первых попавшихся под руку и силой обращая остальных в христианство, испанское подданство, а заодно и в рабство.

Вначале индейцы почти всюду встречали европейцев приветливо и доверчиво. Но довольно скоро они уяснили себе, что белые "боги" были обычными грабителями и разбойниками, и стали оказывать им сопротивление или спасаться бегством вглубь материка. Лас Касас сообщает, что многие индейцы, которых конкистадоры перед казнью спрашивали, куда предпочитали бы они попасть: в рай, куда идут христиане, или в ад, куда идут язычники, - не задумываясь, отвечали: в ад, лишь бы не встречаться на том свете с христианами⁸ .

"Рекеремьенто", провозглашая основной целью завоевателей обращение индейцев в христианство, тем самым идейно оправдывало конкисту. Кортес, захватив Мексику и начав ее систематическое ограбление и истребление индейцев, заявлял, что он делает это не из корыстных побуждений, что его единственная задача - "уничтожить идолов и обратить туземцев в христианство"⁹ . Одновременно он щедро выделял церковникам долю награбленного. Рядовой конкистадор Берналь Диас дель Кастильо, оставивший нам свои воспоминания о походе Кортеса, рассказывает, что при дележе уплаченного Монтесумой выкупа наиболее крупную долю после короля и Кортеса получили монахи, сопровождавшие экспедицию. Та же картина повторялась всюду, где орудовали конкистадоры.

Но роль церкви не ограничивалась пассивным одобрением злодеяний завоевателей. Духовенство само принимало деятель-

⁵ То есть испанских колоний в Америке, охватывавших Южную, Центральную и часть Северной Америки, за исключением принадлежавшей Португалии Бразилии и колоний Англия, Франции и Голландия.

⁶ Текст "Рекеремьенто" опубликован в Documentos ineditos de Ultramar. 2-a Serie. Vol. XX. Madrid, p. 311 - 314. См. также "Хрестоматия по истории средних веков". Т. III. М. 1950, стр. 25 - 27. Следует отметить, что этот документ (сочиненный испанскими теологами и юристами), о котором неоднократно упоминают доминиканский монах Лас Касас (см. Bartolome de Las Casas. Breve relacion de la destruction de las Indias. Philadelphia. 1721, p. 41, перепечатка с севильского издания 1552 года) и другие участники конкистадорских походов, усиленно замалчивается в последние годы буржуазными историками. Он не упоминается ни в школьных, ни даже в университетских учебниках истории большинства латиноамериканских. республик, что, впрочем, не удивительно, так как церковь, пользующаяся поддержкой местной реакции и империалистов, старается скрыть от молодого поколения обвиняющие ее документы.

⁷ Часто, как свидетельствует Лас Касас (указ. соч., стр. 41), конкистадоры читали "Рекеремьенто" друг другу или, обращаясь к деревьям, чтобы индейцы его не услышали, не поняли его содержания, и не согласились стать "вассалами его величества", лишив тем самым конкистадоров "законной" возможности превратить их в рабов.

⁸ B. de Las Casas. Указ. соч., стр. 35.

⁹ R. Richard. La "conquete spirituelle" du Mexique. Paris. 1933, p. 23.

ное участие в завоевании, хотя и действовало своими средствами " методами, повсеместно истребляя индейских жрецов, уничтожая храмы, рукописи, украшения, статуи, фрески и прочие предметы культа и культуры индейцев, пытаясь духовно обезоружить индейские массы. И пока догорали подожженные по приказу монахов индейские святилища, толпы туземцев сгонялись для постройки католических соборов и церквей, великолепие которых должно было заставить индейцев трепетать перед могущественными завоевателями. К 1623 г. духовенство построило в Испанской Америке руками порабощенных индейцев около 70 тыс. церквей¹⁰ . При этом духовенство широко использовало в своих интересах верования и наиболее распространенные предрассудки и суеверия местного населения, включая их в католический церковный ритуал. Церкви строились, как правило, в священных для индейцев местах. Новые храмы украшались индейским орнаментом и фресками, лики Христа и святых писались с чертами индейцев, церковные праздники приурочивались к языческим индейским празднествам и т. д. Такими методами духовенству удалось в сравнителыно короткий срок внедрить католицизм в испанских колониях.

Характерно, что конкистадоры, известные своей способностью совершить из-за золота любое преступление, считали себя в моральном отношении на голову выше священников и монахов, участвовавших вместе с ними в покорении и ограблении индейского населения. Они считали, что обогащение за счет индейцев было не к лицу духовенству, проповедовавшему бедность и прочие христианские добродетели. Уже Кортес просил Карла V не посылать в Мексику высшее духовенство, ибо, как писал он, "если сюда приедут епископы и прелаты, деньги будут так же (как в Испании. - Я. Л .) проматываться на роскошь и пороки или на завещания детям и родственникам"¹¹ . Не менее красноречивы были послания конкистадора Лопе де Агирре Филиппу II. "Распущенность монахов здесь столь велика, что они заслужили твой гнев и наказание, - с возмущением писал испанскому королю Агирре. - ...Если хочешь знать, они здесь занимаются торговлей, куплей мирских богатств и продажей церковных таинств; враги бедных, властолюбивые, обжоры, высокомерные, самый последний из них домогается распоряжаться и управлять этими землями"¹² .

То же самое отмечал в 1541 г. вице-король Мексики Антонио де Мендоса: "Священники, которые приезжают сюда, - недостойные люди и делают это из личного интереса". Другой современник сообщал 30 лет спустя, что духовенство в Мексике "стремятся жить с большой роскошью, стараясь приумножить церковные доходы. Оно не заботится толком о своих прихожанах, часто отсутствует (из прихода) и думает только, как бы поскорей обогатиться я возвратиться в Испанию"¹³ .

Испанские короли не следовали советам обуздать чрезмерный аппетит священнослужителей. Наоборот, они постарались как можно скорей избавиться от самих конкистадоров, которые после захвата и покорения новых территорий стали вести себя чересчур независимо. Королевская власть относилась к конкистадорам с недоверием также потому, что видела в них выходцев из низов, плебеев. Поэтому, как только завершился период покорения новых земель, все конкистадоры под тем или иным предлогом были удалены с командных постов и замшены королевскими чиновниками, присланными из Испании. Новые правители стали насаждать в Америке испанские феодальные порядки на основе специального законодательства "Генерального индейского совета", управлявшего из Севильи всеми заморскими владениями. Закрепощая коренное население, испанская колониальная администрация способствовала быстрому разрушению первобытно-общинного строя индейцев и возникновению на его руинах феодального строя, в котором завоеватели (в том числе и духовенство) стали феодалами - крепостниками и рабовладельцами, а местное население - крепостными и рабами.

Церковь, освящавшая своей идеологией феодальный строй в Европе, освящала и колониальный режим в Америке. Испанское правительство придавало большое значение этой функции духовенства и охотно разрешало священникам и монахам обогащаться за счет туземного населения. Королев-

¹⁰ D. Ramos Perez. Historia de la Colonizacitfn espanola. Madrid. 1947, p. 459.

¹¹ См. Ch.S. Braden. Religions aspects of the conquest of Mexico. Chapel Hill. New Carolina. 1930, p. 17.

¹² См. R. Blanco Fombona. El conquistador espanol del siglo XVI. Madrid. 1922, p. 221.

¹³ См. Ch.S. Braden. Указ. соч., стр. 219.

екая власть в этом отношении не делала различия между церковными и светскими колонизаторами, ибо для закрепощения и эксплуатации индейцев она в равной мере нуждалась как в шпаге колонизатора, так и в кресте священника.

Духовенство было необходимым элементом для успешного покорения и усмирения индейцев и для удержания их под ярмом испанских завоевателей. Католическая церковь проповедовала смирение, послушание, восприятие мирских тягот в качестве божьей благодати, беспрекословное подчинение королевским чиновникам и колонизаторам. Совершенно естественно поэтому, что "проповедь католицизма была составной частью испанской колониальной системы, и священники фактически входили в состав королевской бюрократии"¹⁴ .

Экономический строй, возникший в испанских владениях в Америке, основывался на феодальной собственности в форме энкомиенды (от испанского "encomendar" - поручить), которая, как правильно отмечает В. Мирошевский, "представляла собой не что иное, как испано-американскую разновидность феодального поместья"¹⁵ . Королевская власть провозгласила все новооткрытые земли и их население собственностью короны, которая поручала ("энкомендировала") земли и индейцев колонизатору во временное пользование¹⁶ и на определенных условиях. Эти условия заключались в том, что хозяин энкомиенды должен был собирать королевские налоги с индейцев, обеспечивать им "духовное и мирское благополучие", участвовать в защите территории от вражеских нападений и выполнять все прочие королевские распоряжения. Таким образом, каждый колонизатор превращался в чиновника, в "дворянина" испанской короны, а индейцы - в его крепостных. Так называемые "Новые законы" (1544 г.) предписывали - "если возможно" - не принуждать индейца к работе против его воли. Реакционные буржуазные историки превозносят эти "Новые законы" как "великую хартию индейских вольностей". Об их подлинном значении можно судить по свидетельству Лас Касаса: "Дьявол - энкомендеро зовет 100 индейцев, которые приходят к нему, послушные, как овечки. Он приказывает отрубить голову 30 или 40, а остальным говорит: - То же ожидает и вас, если не будете выполнять моих приказаний или отлучитесь с места жительства без моего разрешения"¹⁷ . "Испанцы относятся к индейцам, как к собакам, не в пример индейцам, которые относились (до покорения испанцами) к своим рабам как к родным и вассалам", - отмечал в XVI в. сидор (судья) гор. Мехико Сальмероя¹⁸ . То же самое пишет чилийский историк Гальдамес: "Испанцы даже не считали индейцев людьми; по их мнению, индеец представлял не большую ценность, чем лошадь или собака"¹⁹ .

С открытием и началом разработки серебряных рудников и золотоносных россыпей в Перу елейный тан королевских указов 1544 г. по отношению к труду индейцев резко меняется. В седуле (указе) 1574 г. Филипп II, обвиняя индейцев в различных пороках, требовал для их "исправления" принуждать их к труду; а так как испанцы приносят-де им пользу, обучая их христианской доктрине, то было бы справедливо, говорится в седуле, чтобы индейцы назначались на работу в рудниках, так же как они назначаются на работу в монастырях и на общественные работы (постройка дорог и т. п.)²⁰ . Итак, Филипп II сравнивает принудительный труд на рудниках (так называемая "мита"), от которого погибла большая часть населения колониального Перу, с трудом индейцев в монастырях, признавая тем самым, что и этот последний носил принудительный характер.

Реакционные историки²¹ создали "теорию", по которой королевская власть и церковь якобы всегда стояли на стороне индейцев, защищая их от произвола конкистадора и энкомендеро. Сторонники этой легенды обычно ссылаются на то, что законы Индейского совета не призывали к

¹⁴ Г. Паркс. Указ. соч., стр. 109.

¹⁵ В. М. Мирошевский. Указ. соч., стр. 46.

¹⁶ Вначале энкомиенда давалась колонизатору в пользование на два поколения, затем стала его наследственным владением.

¹⁷ B. de Las Casas. Указ. соч., стр. 144.

¹⁸ См. R. Ramos Redrueza. La lucha a traves de la historia de Mexico. 1935, p. 23.

¹⁹ Цит. по У. З. Фостер. Указ. соч., стр. 92.

²⁰ E. Romero. Historia economica del Peru. Buenos Aires. 1949, p. 162.

²¹ См. L.R. Gondra. Historia economica de la republica Argentina. Buenos Aires. 1943, p. 202 - 216; D. Ramos Perez. Указ. соч., стр. 343; L. Hanke. The Spanish struggle for justice in the conquest of America. Philadelphia. 1949; R. de Gandia La colonia y la independencia. "Anales de la sociedad de Geografia e Historia de Guatemala". Vol. XXV. 1952. N 1, Marzo, p. 7-8.

истреблению индейцев и ничего не говорили о введении рабского труда, а если и накладывали на индейцев определенные крепостнические повинности, то всегда исходя из "благах христианских намерений"²² . Но испанская корона не призывала к истреблению индейцев потому, что они, как говорит У. Фостер, представляли "величайшее из всех колониальных богатств - рабочую силу"²³ , а опыт колонизаторов в Вест-Индии (где попытка превращения индейцев в рабов была предпринята после прибытия Колумба) показал, что индейцы оказались непригодными для такого вида эксплуатации: они гибли массами от работы на плантациях, оказывали отчаянное сопротивление надсмотрщикам, поднимали бунты и т. д. Не имея возможности заставить индейцев работать на плантациях, колонизаторы стали ввозить рабов-негров из Африки. Рабство негров процветало в Испанской Америке, так же как и в американских колониях других государств, я против него не возражали ни католическая церковь, ни исламская корона. Но и форма пеонажа, которая преобладала в колониях и в значительной мере сохранилась после изгнания испанцев, фактически представляла собой не что иное, как скрытую форму рабства. Испанская корона через своих прямых представителей в колониях (вице-королей, губернаторов и других чиновников, среди которых имелось много лиц из высшего духовенства) принимала самое деятельное участие в зверской эксплуатации коренного населения, лицемерно прикрывая свои преступления "гуманным" законодательством Индейского совета. Даже некоторые буржуазные историки (например, аргентинец Рикардо Левене и перуанец Эмилио Ромеро) признают, что законы Индейского совета служили ширмой, прикрывавшей преступления колонизаторов. Левене говорит, что трудовая повинность индейцев выглядела прекрасно в законе, но на практике она мало чем отличалась от рабства. К такому же выводу приходит и Ромеро, который отмечает, что "Испания, как двуликий Янус, имела два лица: одно юридическое - доброе и мирное, а другое реальное - суровое и жестокое"²⁴ .

Столь же необоснованна легенда о гуманном отношении церкви к индейцам. Защитники этой легенды обычно ссылаются на Лас Касаса, который правдиво описал зверства Кортеса и конкистадоров и мужественно выступил в защиту индейского населения. Стремление апологетов Ватикана ссылаться на Лас Касаса как на доказательство постоянного сочувствия церкви коренному населению не выдерживает критики. Лас Касас был исключением, "белой вороной" среди колониального духовенства. Он так же "представлял" истинный дух церкви, как представлял его Дж. Бруно. Инквизиция смотрела на Лас Касаса с подозрением, а поведение подавляющей массы духовенства ничем не отличалось от поведения энкомендеро, коррехидоров (бургомистров), судей и прочих колониальных феодалов и чиновников, благополучие которых основывалось на эксплуатации и порабощении туземного населения.

В свое время такой авторитетный знаток колониального периода Латинской Америки, как Филипп Э. Мине, писал: "Служители бога вели себя столь же несправедливо (по отношению к индейцам. - И. Л. ), как и служители короля... Всюду мы слышим о ненасытной жадности и безжалостной несправедливости представителей церкви"²⁵ .

"Духовенство не имело ничего против теории энкомиенды, - пишет Лесли Б. Симпсон, один из немногих буржуазных историков, отважившихся исследовать не только юридическую, но и практическую сторону испанского владычества в Америке. - Протесты Лас Касаса и доминиканцев не должны быть истолкованы как официальное отношение церкви к этому вопросу"²⁶ . Что же касается практики, то "церковь, подобно другим испанским учреждениям, жила трудом индейцев, и использование духовенством репартимиенто²⁷ и принудительного труда ничем существенным не отличалось от поведения других сословий. Строительство бесчисленных церквей и монастырей, уход за ними, содержание многочисленного духовенства - все это лежало на плечах индейских трудящихся... Духовенство, кроме

²² Не потому ли буржуазная наука породила горы трудов, посвященных изучению юридического аспекта законодательства Индейского совета, и дала всего два или три исследования о том, как это законодательство применялось в жизни?

²³ У. З. Фостер. Указ. соч., стр. 93.

²⁴ E. Romero. Указ. соч., стр. 163.

²⁵ Ph.A. Means. Fall of the Inka Empire and the Spanish rule in Peru. New York - London. 1932, p. 197.

²⁶ L.B. Simpson. The encomienda in New Spain. (Forced native labor in Spanish Colonies. 1492 - 1550.) Berkley. 1929, p. 188 - 189.

²⁷ Репартимиенто - разновидность энкомиенды.

того, участвовало нелегально в торговле, и многие священники уступали соблазну использовать свой авторитет среди индейцев для личной выгоды"²⁸ .

Итак, духовенство не только помогало колонизаторам порабощать индейцев, оно само порабощало и эксплуатировало их. Естественно, что, будучи материально заинтересовано в крепостном труде индейцев, духовенство всячески защищало этот способ эксплуатации. Вот в чем, собственно говоря, и выразилась "защита" церковью индейского населения!

В колониях, как и в метрополии, церковь была крупнейшим земельным собственником-феодалом. В колониальной Америке епископства и монастыри владели огромными пространствами земли с приписанными к ним в качестве рабочей силы индейцами. Церкви принадлежали, как правило, лучшие земли. "К концу колониального периода, - сообщает консервативный мексиканский историк Лукас Аламан, - около половины всех богатств Мексики²⁹ , Перу, Колумбии и Эквадора и почти половина богатств других латиноамериканских стран оказалась в руках церкви и богатого католического духовенства. Из остальных богатств значительная часть находилась в закладе у той же церкви"³⁰ . Особенно преуспевал в эксплуатации местного населения и в накоплении богатств иезуитский орден³¹ .

Иезуиты появились в Испанской Америке позже представителей других орденов и быстро заняли ведущее положение в колониях. В отличие от белого духовенства и монахов других орденов - доминиканцев, францисканцев и августинцев - иезуиты располагали в колониях единой организацией и более энергичными, предприимчивыми и опытными кадрами. Кроме того, иезуитский орден непосредственно подчинялся Ватикану. Используя эти преимущества, иезуиты сумели в сравнительно короткий срок стать могучей политической и экономической силой в Испанской Америке.

Главными центрами деятельности иезуитов в испанских колониях были вице-королевства Перу и Мексики, а также Парагвай. В Перу, богатейшей испанской колонии Америки, иезуиты владели землями, факториями и плантациями, на которых в XVIII в. (по данным 1767 г.) работали десятки тысяч крепостных индейцев и 5200 рабов. Недвижимое имущество перуанских иезуитов расценивалось в 1 млн. пезо. "В Перу, - говорит Мозес, - как и всюду, иезуиты преследовали мирские цели накопления богатств. Они искали дарений и охотились за наследствами, входили в сношения с имущими людьми и использовали средства убеждения, которые лишь духовные пастыри в состоянии употребить; они приобретали многочисленные поместья и превращали их продукцию в материал для торговых операций; они пересылали огромные суммы денег в Европу своим собратьям, стремившимся покорить европейские правительства; они подчиняли своему влиянию авторитетных людей церкви и государства и пользовались в общественных делах силой накопленного богатства"³² .

Еще большие доходы получали иезуиты в Мексике, где они владели поместьями, сахарными заводами и другим недвижимым имуществом. О владениях иезуитов в Мексике вице-король архиепископ Хуан Палафокс писал папе Иннокентию X (1644 - 1651): "Их стада рогатого скота и овец бесчисленны. Я знаю две коллегии, каждая из которых владеет по 300 тыс. голов овец, а другие имеют более 60 тыс. быков... Все белое духовенство имеет только 3 небольших сахарных завода, а иезуитам, у которых в одном Мехико до 10 коллегий, принадлежат 6 самых больших сахарных заводов во всей Центральной Америке и каждый из этих заводов представляет ценность в 1/2 - млн. пезо. Некоторые из них дают более 100 тысяч чистой прибыли, и даже самые малые приносят не меньше 25 - 30 тысяч. Кроме того, иезуитам принадлежат обширные пространства земли, простирающейся на много миль, которые они отдают в аренду; все эти земли чрезвычайно плодоносны и в изобилии производят маис, табак и прочее. Им принадлежат еще богатые серебряные копи, и вообще богатство и могущество

²⁸ L.B. Simpson. The repartimiento system of native labor in New Spain and Guatemala. In "Studies in the administration of the Indians in New Spain". Vol. III. Berkley. 1938, p. 82 - 83.

²⁹ Более подробно о земельных владениях церкви в Мексике см. F. Chevalier. La formation des. grandes domaines aux Mexique (terre et societe aux XVI-e - XVII-e siecle). Paris. 1952, p. 301 - 344.

³⁰ Цит. по У. З. Фостер. Указ. соч., стр. 125.

³¹ Иезуиты появились в Испанской Америке в середине XVI в. (сам орден был основан в 1540 г.) и были изгнаны оттуда в 1767 году.

³² B. Moses. Spain's declining power in South America (1730 - 1806). Berkley. 1919, p. 128 - 129.

их так велико, что белому духовенству вскоре придется выпрашивать у них милостыню"³³ .

Из недавно обнаруженной французским ученым Франсуа Шевалье в мексиканских архивах и им же опубликованной "Инструкции братьям-иезуитам - управляющим имениями" (разработана руководством ордена иезуитов в Риме в начале XVIII в.) видно, что в иезуитских поместьях в Мексике повсеместно применялся рабский труд³⁴ . Иезуиты не щадили ни детей, ни женщин. Инструкция предписывает использовать индейцев для работы начиная с 5-летнего возраста. Специальный раздел инструкции перечисляет различного рода телесные наказания, которым подвергались в иезуитских имениях индейцы. Инструкция прямо говорит, что религия должна способствовать более успешной эксплуатации рабов: "Сделайте из рабов добрых христиан, и вы сделаете их хорошими работниками"³⁵ .

Клерикальные историки, желая снять с папства моральную ответственность за преступления церкви в испанских колониях, фальсифицируют историю и пытаются доказать, будто Ватикан, передав испанской короне право распоряжаться духовенством в колониях, якобы не имел никакого отношения к деятельности клира в Америке. "Инструкция братьям-иезуитам..." является документальным свидетельством, дающим возможность разоблачить подобную фальсификацию.

Но наибольшие доходы приносили иезуитам их владения в Парагвае. Пользуясь тем, что испанцы не уделяли особого внимания Парагваю, не обнаружив там золота и других драгоценных металлов, составлявших главный предмет вожделения колонизаторов, иезуиты в начале XVII в. прибрали к рукам эту богатейшую по своим естественным ресурсам область, населенную трудолюбивым индейским племенем гуарани. Действуя силой и хитростью, подкупая индейских кациков (родовых вождей) и предоставляя им различные льготы, иезуиты поработили гуарани и организовали в Парагвае настоящее рабовладельческое государство с населением приблизительно в 150 тыс. человек и территорией в 200 тыс. кв. километров. Иезуиты сконцентрировали индейцев в так называемых редукциях и с помощью кациков, игравших роль надсмотрщиков за рабами, заставляли их от зари до зари трудиться на плантациях, пастбищах, в мастерских. В свободное от работы время индейцы должны были молиться и выполнять различные церковные обряды. Быт гуарани в редукциях был полностью регламентирован.

Рабовладельческое государство иезуитов в Парагвае располагало собственной армией, арсеналами и многочисленными факториями и мастерскими. Иезуитам принадлежали прядильные, кожевенные, седельные, гончарные, столярные, свечные, тележные, сапожные, швейные, ювелирные, скульптурные и живописные, литейные и оружейные мастерские, а также лесопильни, кузницы, пекарни, мельницы, верфи, кирпичные заводы и т. д.³⁶ .

Многие редукции имели стада в 50 и в 100 тыс. голов. Экспорт кожи, сушеного и соленого мяса был одной из главных статей дохода парагвайских иезуитов. Экспорт кож достигал в XVIII в. 290 тыс. штук в год и по своему значению уступал только добыче и экспорту парагвайского чая (иерба матэ), мировую монополию на который держал в своих руках иезуитский орден. Иезуиты вывозили из Парагвая также табак, сахар, шерсть, хлопок, маис, рис, ткани, ковры и другие товары. Кроме того, они беспошлинно ввозили из Европы в Парагвай большое количество самых разнообразных изделий, в том числе такие дефицитные в колониях товары, как посуда и одежда, выгодно сбывая их в соседних колониях. Из Парагвая иезуиты вели активную торговлю с Бразилией, Чили, Перу и Аргентиной, где в Буэнос-Айресе и Санта-Фэ у них имелись свои собственные торговые базы.

Обладая массами рабов и крепостных индейцев, не платя налогов и широко пользуясь контрабандой, иезуиты контролировали рынок многих колониальных товаров, диктовали цены на ряд колониальных продуктов, нередко вызывая банкротства своих светских конкурентов.

Парагвайские владения приносили иезуитам фантастические барыши. Чистый доход, получаемый иезуитами, доходил до 10 млн. специес - талеров - в год³⁷ , то есть

³³ J. De Palafox y Mendoza. Obras. Vol. XI. Madrid. 1762, p. 30 - 32.

³⁴ См. "Instructiones a los Hermanos Jesuitas administradores de Haciendas". Prologo y Notas de F. Chevalier. Mexico. 1950, p. 64 - 65.

³⁵ Там же, стр. 23.

³⁶ Д. Е. Михневич. Указ. соч., стр. 146.

³⁷ Теодор Гризингер. Иезуиты. Т. 1. СПБ. 1868, стр. 337.

равнялся приблизительно половине всего церковного дохода мексиканского вице-королевства и намного превышал доходы папской казны в XVII и XVIII веках. Одним словом, иезуитские владения, как не без иронии отмечал Вольтер, действительно представляли собой "образец разума и справедливости": "Los padres имеют там все, а народ ничего"³⁸ . От непосильного труда, истощения, голода и систематических побоев гуарани быстро вымирали. Население редукций, которое в XVI в. насчитывало 150 тыс. человек, в начале XVII в. сократилось до 120 тыс., а к 1739 г. - до 74 тыс. человек³⁹ .

Коренное население оказывало ожесточенное сопротивление как светским, так и церковным поработителям. История колониального периода Испанской Америки богата многочисленными восстаниями индейцев против колонизаторов (наиболее крупное восстание под руководством индейского вождя Тупак Амару произошло в Перу в 1780 г.), на которые испанцы отвечали кровавым террором. Католическая церковь не только оправдывала этот террор, но и сама применяла террористические методы управления. Автор опубликованной в XVI в. "Церковной истории Индии" монах Геронимо де Мендиета открыто провозглашал, что "священники должны сечь индейцев для их же благополучия. Плети столь же необходимы для них (индейцев. - И. Л.), как и хлеб для их уст, без плетей индейцы становятся более отважными и творят большие грехи"⁴⁰ . Испанские ученые Хорхе Хуан и Антонио Ульоа, обследовавшие американские колонии в первой половине XVIII в., свидетельствуют, что порка индейцев была обычной мерой наказания во всех испанских владениях. Часто индейцев привязывали волосами к хвосту лошади и в таком виде волокли к месту работы. Описывая эти экзекуции, Хуан и Ульоа отмечают: "Раньше так поступал только энкомендеро, а теперь коррехидор, помещик, плантатор и, что больше всего вызывает возмущение, служитель алтаря. Все они, в том числе и духовенство, относятся с такой же жестокостью к беззащитным индейцам, как и к рабам-неграм"⁴¹ . Особенно жестоко издевались над индейцами иезуиты в своих парагвайских владениях.

Некоторые буржуазные историки (например, аргентинец Люис Роке Гондра) стараются убедить читателя, что индейцы были "по своей природе" драчунами, ворами и убийцами и что якобы поэтому монахи были вынуждены применять к ним телесные наказания. В своей апологетике Л. Р. Гондра, не будучи в состоянии опровергнуть самого факта широкого распространения телесных наказаний во владениях иезуитов, доходит до цинизма. "Индейцы, - уверяет он, - до такой степени привыкли к этому режиму (к порке! - И. Л .), что в некоторых случаях целовали руку монаха, избивавшего их, говоря: "Да осчастливит тебя бог, отец, за то, что ты вразумил меня"⁴² .

Поместья и плантации не были единственным источником церковных доходов. Церковная знать владела также огромным недвижимым имуществом в городах. Лучшие кварталы Мехико, Лимы и других колониальных центров принадлежали церкви. Духовенство концентрировало в своих руках и другую важную отрасль экономической жизни колоний - ростовщическую деятельность. Например, в Мексике "церковь была ростовщическим учреждением, владевшим, по крайней мере, двумя третями имевшегося в обращении капитала. Она давала помещикам займы и приобретала закладные на их поместья"⁴³ . А. Гумбольдт свидетельствует, что в конце XVIII в. церковь в Мексике располагала закладными на сумму в 233650 тыс. франков⁴⁴ .

Монахи различных орденов получали большие доходы и от торговых операций. В колониальной Америке, пишет Р. Альтамира, "духовные ордена занимались главным образом закупкой товаров, получаемых из Испании, с Филиппин, а также из Азии, закупая их оптом и делая запасы, точно так же, как это делали торговцы-миряне; иногда они объединялись в крупные импортные компании"⁴⁵ .

³⁸ Вольтер. Философские повести. М. 1954, стр. 129.

³⁹ См. Д. Е. Михневич. Указ. соч., стр. 152 - 153.

⁴⁰ Цит. по L.B. Simpson. The repartimiento system of native labor in New Spain and Guatemala. In "Studies in the administration of the Indians in New Spain". Vol. III, p. 21.

⁴¹ J. Juan y A. Ulloa. Noticias secretas de America. Vol. I. Madrid. 1918, p. 301 - 312. (Первое издание вышло в Мадриде в 1748 г.)

⁴² L.R. Gondra. Указ. соч., стр. 209.

⁴³ Г. Паркс. Указ. соч., стр. 114.

⁴⁴ A. de Humboldt. Essai politique sur le royaume de la Nouvelle Espagne. Vol. I. Paris. 1825. p. 441.

⁴⁵ Рафаэль Альтамира-и-Кревеа. История Испании. Т. II. М. 1951, стр. 270.

Деятельность инквизиции, действовавшей в испанских колониях с 1569 г., также приносила немалый доход церкви⁴⁶ . Инквизиция располагала своими собственными энкомиендами, но главный источник ее доходов составляла продажа конфискованного имущества осужденных еретиков. В Мексике были годы, когда выручка от конфискаций приносила инквизиторам до 3 млн. пезо (в 1644 г.)⁴⁷ . В 1655 г. после вычета всех издержек инквизиционный трибунал Картахены "заработал" от конфискации имущества осужденных и заподозренных в ереси 430414 пезо. Пока существовал колониальный режим, инквизиция из года в год продолжала "свой монотонный труд осуждений и конфискаций"⁴⁸ . Она строго следила, чтобы все умирающие отчисляли часть своего имущества в пользу церкви. Без этого церковь не давала отпущения грехов; если же человек умирал без покаяния, в распоряжение церкви поступала половина его состояния⁴⁹ .

Даже в период своего упадка, в начале XIX в., инквизиция располагала крупными средствами. Во время ликвидации инквизиции в Мексике в 1813 г. было изъято ценностей на 1775676 пезо (в том числе 66566 наличными и 1394628 вложенными в различные предприятия). При ликвидации инквизиция в Перу было конфисковано ценностей на 2,5 млн. пезо⁵⁰ .

Церковь в Испанской Америке ревностно собирала десятину, различные папские налоги, в том числе так называемый "налог буллы крестовых походов" (через несколько столетий после последнего крестового похода!), а также торговала индульгенциями и папскими юбилейными грамотами.

Доходы церкви по этим статьям в точности неизвестны. Хотя папа Лев XIII и открыл часть ватиканских архивов для светских историков, но данные, относящиеся к прошлым и настоящим доходам церкви, как в Европе, так и в Америке остаются по сей день одним из наиболее ревностно хранимых секретов Ватикана. Если, однако, судить по опубликованным в различное время некоторыми историками частичным данным, то доходы церкви по указанным статьям в Америке следует исчислять миллионами пезо. Достаточно сказать, что в одной лишь Мексике только от налога "буллы крестовых походов" в 1786 г. было собрано 416833 пезо⁵¹ . Доходы отдельных епархий, как, например, епархии Куско (Перу), достигали 400 тыс. пезо в год (1781)⁵² . Столь же высоки были доходы епархий Мексики и Гватемалы.

О колоссальных прибылях церкви в колониях дают представление также следующие цифры, относящиеся к вице-королевству Новой Испании (Мексика). В конце XVIII в., по подсчетам благосклонного к церкви историка Васконселоса, в этой колонии ежегодно поступало в церковную казну: от десятины - 18 млн. пезо, от земельных владений и недвижимого имущества - 2 млн. пезо, от различных капиталовложений и займов - 3 млн. пезо. Что означала эта цифра, можно судить по тому, что в тот же период доходы королевской казны в Мексике равнялись 20 млн. пезо, из которых 3,5 млн. пересылалось метрополия, а остальное шло на нужды местной администрации⁵³ . Таким образом, доходы испанского короля в Мексике равнялись всего лишь 15,5% доходов церкви. Львиная доля церковного дохода оседала в карманах епископов, аббатов и прочей духовной знати. В конце XVIII в. архиепископ Мексики получал в год около 130 тыс. пезо. Епископ г. Пуэбла получал НО тыс., епископ г. Вальядолида - 100 тыс., г. Гвадалахары - 90 тысяч. Члены инквизиционного трибунала и прочие церковные вельможи получали столь же высокие доходы. По подсчетам американского историка Генри Ли, в XVIII в. провинциалы монашеских орденов в течение

⁴⁶ Жертвами инквизиции в испанских колониях являлись неугодные церкви и колонизаторам выходцы из Испании - иммигранты и их потомки - креолы. Инквизиция не преследовала индейцев, так как колонизаторы могли расправляться с туземным населением без необходимости прибегать к услугам инквизиционного трибунала. К тому же обвинение индейцев в ереси повело бы к массовому истреблению коренного населения, которое, конечно, далеко не придерживалось ортодоксальных канонов католической церкви, а такое истребление не было в интересах ни церкви, являвшейся крупнейшим крепостником в колониях, ни светских колонизаторов

⁴⁷ См. H.Ch. Lea. The Inquisition in the Spanish dependencies. New York. 1908, p. 219.

⁴⁸ B. Moses. The Spanish dependencies in South America. London. 1914, p. 348.

⁴⁹ R. Bianco Fombona. Указ. соч., стр. 222.

⁵⁰ См. H.Ch. Lea. Указ. соч., стр. 288, 354 - 355.

⁵¹ Ch.E. Chapman. Colonial Hispanic America: a history. New York. 1933, p. 159.

⁵² D. Ramos Perez. Указ. соч., стр. 439.

⁵³ J. Vasconcelos. Breve historia de Mexico. Madrid. 1952, p. 229 - 230. Для сравнения также укажем, что в 1802 г. стоимость всего экспорта из Испанской Америки равнялась 27,1 млн. пезо. См. В. М. Мирошевский. Указ. соч., стр. 21 - 25.

3-летнего пребывания в колониях составляли себе состояние в 300 - 400 тыс. пезо⁵⁴ . Аббаты и рядовые монахи получали также большие прибыли от коммерческих сделок и спекуляций.

Как священники, так и монахи вели сытую и беспутную жизнь⁵⁵ .

Духовенство тратило крупные средства на украшение церквей, соборов, монастырей, резиденций епископов и других церковных вельмож. Монастыри и епископские резиденции не уступали в блеске и роскоши дворцам светских колонизаторов. В них устраивались лиры, вечера и карнавалы. В помещениях капитулов хранились груды серебра и драгоценностей. Почти все духовенство открыто жило в конкубинате. Монахи гуляли по улицам Мехико под руку с женщинами и устраивали дебоши и драки. "Их дома, - писал о монахах колониальной Америки аббат Рейяаль, - места дьявольских наслаждений, их суды покаяния - торговые лавки, нет таких преступлений, которые они не могли бы свершить безнаказанно"⁵⁶ .

Приходские священники вели столь же вольный образ жизни, как и монахи, наживаясь за счет крепостных и зачастую в буквальном смысле голых индейцев. За все церковные требы индейцы должны были платить под угрозой порки и отлучения от церкви. Хуан и Ульоа указывают, что, например, цена различных церковных служб, связанных с погребением, в первой половине XVIII в. равнялась 134 пезо. Но, как отмечает Ромеро, крепостной индеец в XVIII в. получал в год максимум 18 пезо, "в которых колонизатор удерживал 8 пезо на уплату королевской казне налога, 2 пезо 2 реала на покупку 3 локтей саржи, 6 реалов на пошивку из "ее бедерной повязки (закон предписывал помещику следить, чтобы индейцы не ходили обнаженными). Оставались 7 пезо и 6 реалов. Даже и этой мизерной суммы индеец никогда не видел в глаза, так как он трудился и умирал, находясь в вечном долгу у колонизатора. Будучи не в состоянии платить деньгами за церковные требы, индеец расплачивался за них работой на земле священника и различными подношениями. "Несчастный индеец, - указывает Ромеро, - оставался в долгу у священника, несмотря на то, что последнему шли в счет долга куры, картофель и даже дочери (!) должника"⁵⁷ . К этому следует добавить, что сожительницы священников эксплуатировали жен и детей прихожан-индейцев, заставляя их работать на себя. Не довольствуясь этим, настоятель прихода по установившемуся обычаю раз в год, чаще всего в престольный праздник данного прихода, "накладывал руку на все, что индеец сберег в течение года, в том числе птиц и животных, которых его жена и дети вырастили в своем шалаше, лишая себя еды и питаясь только дикими травами и кореньями"⁵⁸ . Священники в Кито (Эквадор) в XVII в. собирали с индейцев в год в среднем по 6 тыс. кур и цыплят, 50 тыс. яиц, 2 тыс. морских свинок (большое лакомство в Латинской Америке), по 200 овец⁵⁹ . В других областях настоятели собирали в год 700 - 800 пезо наличными и на 5 тыс. пезо птицы, дичи и других дарений. После этого не удивительно, что индейцы говорили: остерегайся быка спереди, осла сзади, а священника со всех сторон.

Особый слой духовенства составляли миссионеры, появившиеся в Америке вместе с конкистадорами. Задача миссионеров состояла в помощи завоеванию "духовными" средствами. Когда заканчивался период завоевания, миссионеры продвигались вглубь континента, на "внутренние" границы колоний, то есть туда, куда еще не доходили колонизаторы и где жили еще непокоренные племена индейцев (indios bravos).

Миссионеры в испанских колониях числились на службе испанских военных властей, от которых получали жалованье. Они подбирались и посылались в колонии испанскими королевскими чиновниками. Генеральные комиссары миссионерских орденов в колониях назначались не церковными властями, а королевской властью. Миссии строились как форты или крепости в "неспокойных", то есть в непокоренных или в неусмиренных еще районах колоний. Количество миссий (в 1780 г. в Испанской Америке их было свыше 600, в том числе 120 иезуитских⁶⁰ ) показывает, что индейцы оказывали колонизаторам ожесточенное сопротивление.

⁵⁴ H.Ch. Lea. Указ. соч., стр. 515.

⁵⁵ См., например, J. Juany A. Ulloa. Указ. соч., стр. 169.

⁵⁶ Цит. по J.F. Rippy and J. Th. Nelson. The crusaders in the jungles. Chapel Hill. New-Carolina. 1936, p. 310.

⁵⁷ E. Romero. Указ. соч., стр. 164.

⁵⁸ J. Juan y A. Ulloa. Указ. соч. Т. II, стр. 10.

⁵⁹ J.F. Rippy and J.Th. Nelson. Указ. соч., стр. 317 - 318.

⁶⁰ D. Ramos Perez. Указ. соч., стр. 469.

Военный характер миссий подтверждается многочисленными историческими документами и свидетельствами современников, разоблачающими иезуитскую легенду о мирном проникновении миссионеров. В докладе одного чиновника казначейства Новой Испании от 1758 г. читаем: "Президиос (укрепленные военные посты. - И. Л .) строятся, и миссии основываются на материке в тех случаях, когда необходимо оборонять завоеванные районы от вражеских (иностранных. - И. Л .) вторжений и набегов воинственных варварских племен и укреплять и распространять нашу святую веру, что обычно является предметом обсуждения военно-экономических хунт"⁶¹ . Как правило, миссионеров охранял и подкреплял солдатский гарнизон. Монах Ромуальдо Картахена в 1752 г. указывал в одном из своих донесений колониальному начальству, что в тех пуэбло, где миссии не подкреплены гарнизоном, индейцы убивают миссионеров, оставляют пуэбло и уходят в лес⁶² . Обманывая и грабя индейские племена, миссионеры также сколачивали себе крупные состояния. Это вынуждены признать даже такие рьяные защитники "христианской" цивилизации, как профессора Риппи и Нельсон⁶³ .

Апологеты Ватикана силятся доказать, что взамен огромных прибылей церковь якобы распространяла в колониях просвещение и культуру. Но факты говорят о другом. В Мексике, например, за 300 лет испанского владычества, в течение которых церковь выкачала из местного населения, по самым скромным подсчетам, 6 млрд. пезо, духовенство создало только 29 просветительных учреждений, в том числе 10 начальных школ, зато благодаря даровому принудительному труду индейцев было выстроено 11118 церквей⁶⁴ .

С первого и до последнего дня владычества испанцев церковь оставалась верным союзником колонизаторов. Когда началось движение за независимость, церковная знать, как и следовало ожидать, выступила против креольских патриотов. Рядовых священников, которые присоединялись к патриотам, церковь предавала проклятию, отлучению и всем прочим небесным и земным карам. Так, герои борьбы за независимость Идальго и Морелос погибли на эшафоте по совместному приговору вице-короля и инквизитора Мексики. Приговор Морелосу - одному из благороднейших патриотов Латинской Америки - гласил, что он осуждался на смерть как "еретик и распространитель ереси, гонитель и преследователь церковного начальства, осквернитель святых таинств, раскольник, развратник, лицемер, неисправимый враг Христа, поклонник еретиков Гоббса, Гельвеция, Вольтера и Лютера и им подобных прокаженных авторов, материалистов и атеистов; предатель бога, короля и папы"⁶⁵ .

Католическое духовенство идейно оправдывало колонизаторов, оно было партнером и активным участникам в покорении и грабеже новых земель, захваченных в XV и XVI вв. испанскими поработителями в Америке. Именно благодаря участию церкви в колониальной эксплуатации этих районов папство смогло не только сохранить на высоком уровне свои доходы, но и постоянно увеличивать их на протяжении XVI - XVII вв., несмотря на отпадение от католической церкви ряда государств, в которых была проведена реформация.

⁶¹ H. Bolton. Wider Horizons of American History. New York. 1939, p. 129.

⁶² Там же, стр. 131.

⁶³ J.F. Rippy and J.Th. Nelson. Указ. соч., стр. 317 - 318.

⁶⁴ R. Ramos Pedrueza. Указ. соч., стр. 31.

⁶⁵ V. "Saenz. Morelos y Bolivar. Mexico. 1947, p. 87. См. также L.J. Meсham. Church and State in Latin America. Chapel Hill. New Carolina. 1939, p. 47.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - . Р. ЛАВРЕЦКИЙ:

Комментарии: