В середине 90-х годов прошлого века социально-экономическое развитие России создало предпосылки для начала нового, третьего этапа революционно- освободительного движения - пролетарского, для формирования и активной деятельности рабочих социал-демократических организаций. "Россия - страна капиталистическая", - писал в 1894 г. В. И. Ленин¹ , и в ней крепла новая социальная сила, "класс фабрично-заводских рабочих, городского пролетариата" ² . Стремительно росли города, крупные предприятия, увеличивалась численность рабочих. Пролетариат страны заявлял о себе в классовых сражениях. Насущной задачей революционеров в то время становится борьба за внесение социалистического сознания в рабочий класс, придание его борьбе организованности ³ , соединение марксизма с рабочим движением.

Решение этой задачи осуществляли рабочие социал-демократические союзы, которые в середине 90-х годов XIX в. возникали в крупных промышленных центрах страны. Созданная Лениным единая рабочая общегородская политическая организация в столице - петербургский "Союз борьбы за освобождение рабочего класса" стал зачатком революционной марксистской партии российского пролетариата. Под руководством Ленина союз вел агитацию среди широких масс рабочего класса, руководил забастовками рабочих и на деле осуществлял соединение научного социализма с рабочим движением. Встав во главе петербургских марксистов, Ленин уделял большое внимание и другому крупнейшему центру рабочего движения - Москве. Рабочая Москва сыграла выдающуюся роль в развитии пролетарской освободительной борьбы в России. Она сформировала один из самых боевых революционных отрядов российского пролетариата, который затем дал решительный бой деспотическому режиму самодержавия на баррикадах в декабре 1905 года.

Организатором и вдохновителем этой борьбы еще в 90-е годы XIX в. был "Рабочий союз" - социал-демократическая организация, возникшая в Москве в апреле 1894 года. Ее истоки восходят к началу 90-х годов прошлого века. В то время устанавливались связи между двумя крупнейшими центрами рабочего движения - Петербургом и Москвой. Инициативу проявила Петербургская социал-демократическая группа М. И. Бруснева, которая направила летом 1891 г. в Москву одного из наиболее талантливых рабочих социал-демократов Ф. А. Афанасьева (Отца). Ставя своей целью создание в Москве социал- демократической группы по образцу петербургской, вскоре переехал туда на постоянное жительство Бруснев. Он только что окончил Технологический институт и устроился на работу в мастерские Московско-Брестской (ныне Белорусской) железной дороги ⁴ . Бруснев и Афанасьев примкнули к студенческому и рабочему кружку П. М. Кашинского, надеясь воспользоваться его связями среди радикальной молодежи. Члены этого кружка хотя и изучали марксизм, но не были свободны от народнических взглядов. Они считали вполне допустимой в тогдашних условиях России тактику индивидуального террора. Стремление Бруснева и Афанасьева придать кружку социал- демократическое направление не дало результата, особенно после сближения его участников с кружком М. Т. Егупова, убежденного террориста. Бруснев и Афанасьев выступали против такого сближения, но Егупов уверил их, что разделяет социал-демократические взгляды. После этого установилась связь между обоими кружками. "Было устроено несколько предварительных совещаний, - писал Бруснев в воспо-

¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 1, стр. 214.

² Там же, стр. 194.

³ См. В. И. Ленин. ПГ. С. Т. 6, стр. 30 - 31, 33, 36, 38 - 41.

⁴ ЦГА г. Москвы, ф. 131, оп. 49, д. 58, лл. 30, 47.

стр. 95

метаниях. - Егупов быстро переменил фронт и, я думаю, - неискренне, присоединился к нашему социал-демократическому направлению" ⁵ .

В апреле 1892 г. группа Бруснева - Кашинского в разгар развернувшихся в ней споров по поводу будущего направления работы была выслежена и разгромлена полицией. Бруснева приговорили к четырем годам тюрьмы и десяти годам ссылки в Якутию. Таким образом, его попытка создать в Москве социал- демократическую организацию оказалась неудачной. Однако проведенная Брусневым и Афанасьевым работа, их выступления против народнических взглядов не были напрасными. Некоторые распропагандированные Афанасьевым рабочие стали убежденными социал-демократами, позднее - активными деятелями "Рабочего союза". Они тепло отзывались об умном и внимательном наставнике - Отце, беседы с которым помогли им выработать правильное научное мировоззрение⁶ .

Зимой 1891/92 г. в Москве стали действовать марксистские кружки, которые отмежевывались от народнических теорий. Кружок инженера Г. М. Круковского возник в конце 1891 года. В него вступили Г. Н. Мандельштам, В. А. Ванновский, К. Чекеруль-Куш, А. Переплетчиков и другие. В начале 1892 г. в кружок вошли супруги Винокуровы, Н. И. Шатерников и другие. Фактическим руководителем кружка становится студент-медик Московского университета А. Н. Винокуров. Сплоченные общностью целей и личной дружбой, члены кружка поселились в одной квартире на Плющихе, которая стала местом сбора, занятий, оживленных диспутов и бесед московских марксистов. Одновременно из рязанского землячества студентов, обучавшихся в Москве, выделился марксистский кружок, возглавленный студентом-юристом Московского университета А. И. Рязановым⁷ . В его состав входили И. А. Давыдов, В. А. Жданов, С. А. Жданова, Д. П. Калафати, Н. Н. Лебедева, С. К. Иванов, А. К. Иванова и другие.

Оба кружка тесно сотрудничали между собой и в то же время вели работу в разных социальных сферах. Члены кружка Рязанова занимались в основном теоретической работой и пропагандой среди интеллигенции, в то время как кружок Винокурова начал свою деятельность с установления связей и ведения пропаганды преимущественно в пролетарской среде "с целью политического и социалистического воспитания рабочих и их организации для революционной борьбы с капиталистами и абсолютизмом". В этом кружке также переводилась марксистская литература с иностранных языков, причем отдельные произведения переводчики старались излагать популярно. Кружковцы написали несколько агитационных брошюр и листков. Весной 1892 г. в кружок Винокурова вошли С. И. Мицкевич и М. Н. Лядов, впоследствии ставшие его активными членами.

Мицкевич первым из членов этого кружка познакомился с Лениным. Это знакомство положило начало систематическим связям Ленина с московскими социал-демократами. Произошло оно в августе 1893 года. Ленин перебирался тогда из Самары в Петербург на постоянное жительство и проездом остановился в Нижнем Новгороде. Здесь он заехал к известному в то время автору марксистских статей в "Юридическом вестнике" П. П. Скворцову, чтобы установить связь с местными марксистами. Мицкевич, поддерживавший отношения с нижегородскими социал-демократами, часто бывал на квартире у Скворцова, где и произошла его встреча с Лениным. "В беседе нашей с Ильичей, - вспоминал впоследствии Мицкевич, - мы касались многих вопросов: мы рассказали ему о наших знакомых марксистах в Москве и Нижнем, о нашей начавшейся работе среди рабочих, говорили о перспективах этой работы. Помню, что Ильич особенно подчеркивал необходимость создания прочных организаций, установления связей между городами. Для поддержания постоянной связи между Петербургом и Москвой он и дал мне адрес своей сестры в Москве, к которой он собирался время от времени приезжать и тогда видеться с москвичами" ⁸ .

После Нижнего Новгорода Ленин на несколько дней заехал в Москву. Здесь он познакомился с московскими марксистами, с их работой, с состоянием рабочего движе-

⁵ "Пролетарская революция", 1923, N 2(14), стр. 31.

⁶ См. "На заре рабочего движения в Москве". Воспоминания участников Московского "Рабочего союза" 1893 - 95 гг. и документы. М. 1932, стр. 185 - 186.

⁷ "История Москвы". Т. IV. М. 1954, стр. 456.

⁸ С. И. Мицкевич. Революционная Москва. М. 1940, стр. 145.

стр. 96

ния в городе ⁹ . Связи с местными марксистами Владимир Ильич поддерживал позднее через переехавших в Москву сестру Анну Ильиничну и ее мужа М. Т. Елизарова. Эти связи имели неоценимое значение для развития и укрепления революционной солидарности социал-демократических организаций двух столиц. Не случайно петербургские социал-демократы отмечали, что наиболее частые сношения у них были с Москвой ¹⁰ . Большой вклад в это дело внесла семья Ульяновых. Вместе с Елизаровыми жил тогда брат Ленина Д. И. Ульянов, студент медицинского факультета Московского университета. Все они уже с того времени, а несколько позже и младшая сестра Ленина Мария Ильинична принимали активное участие в работе Московской социал-демократической организации. Это дало московскому охранному отделению основание охарактеризовать "всю семью" Ульяновых как "политически неблагонадежную"¹¹ .

Вскоре после приезда Ленина, в сентябре 1893 г. в Москве оформилась марксистская группа из шести человек ("шестерка"), которая решила создать "организацию для постановки систематической пропаганды и агитации среди московских рабочих"¹² . В ее состав входили интеллигенты А. Н. Винокуров, П. И. Винокурова, С. И. Мицкевич, М. Н. Лядов, Е. И. Спонти и рабочий-железнодорожник С. И. Прокофьев. "Шестерка" еще не была "первичной ячейкой Московской партийной организации", как это утверждал Мицкевич ¹³ . Но она наладила связи с передовыми рабочими московских предприятий и создала из них боевой, весьма авторитетный в рабочей среде актив. С его деятельностью связано зарождение в Москве позднее социал-демократической организации, включавшей широко разветвленную сеть заводских и фабричных кружков. Ленин указывал, что первоочередным делом русских марксистов было тогда создание из разрозненных кружков единой прочной организации - партии, преобразующей разрозненные бунты и стачки рабочих в сознательную классовую борьбу пролетариата ¹⁴ . И такая партия создавалась в России как боевой авангард пролетариата, связанного с крупной промышленностью. Она возглавила его борьбу за свое освобождение. Одним из ее ведущих отрядов стала Московская партийная организация.

В середине 90-х годов XIX в. в российском освободительном движении различные народнические течения оставались главным идейным препятствием на пути утверждения марксизма и создания пролетарской партии. Социал- демократическое направление в Москве, как и в других промышленных центрах страны, прокладывало себе путь в идейных схватках прежде всего с либеральными народниками. Московские марксисты сражались с ними на нелегальных собраниях радикальной молодежи. Чаще всего на таких сходках выступали члены кружка Рязанова, в то время как Винокуров, Мицкевич и их группа, по словам одного народника, "проникали в рабочие кварталы". Устная пропаганда велась в кружках, студенческих землячествах, на специальных вечеринках. Интерес к вечеринке обычно намного возрастал, если собравшиеся заранее знали, что на ней будут присутствовать либо выступать марксисты. В 1892 - 1894 гг. они уже становились непременными участниками различных диспутов, организуемых в среде радикальной молодежи. Новизна проповедуемого ими учения привлекала и одновременно настораживала "радикалов". Многие из них сокрушались по поводу того, что марксисты публично отвергали признанные авторитеты русского народничества - Н. К. Михайловского, В. П. Воронцова, Николая - она (Н. Ф. Даниельсона) и им подобных. Тем более многие передовые молодые люди хотели послушать выступления представителей нового направления общественной мысли. Это было, пожалуй, одним из первых важных достижений марксистской пропаганды в Москве.

Излагая свои взгляды на диспутах, марксисты говорили о процессе капиталистического развития России, росте промышленного пролетариата - самого передового класса буржуазного общества, на который должны возлагать свои надежды революционеры. Они показывали утопичность народнических взглядов на развитие России, не-

⁹ "Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника" (далее - "В. И. Ленин. Биохроника"). Т. I. 1870 - 1905. М. 1970, стр. 77.

¹⁰ М. А. Сильвин. Ленин в период зарождения партии. Воспоминания. Л. 1958, стр. 85.

¹¹ ЦГАОР СССР, ф. ДП, 3-е делопроизводство, 1904 г., д. 346, лл. 16, 22.

¹² С. И. Мицкевич. Указ. соч., стр. 148.

¹³ Там же, стр. 148, 149.

¹⁴ См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 1, стр. 311, 312.

стр. 97

состоятельность их стремлений строить ее будущее на таких формах производства, как крестьянская община и кустарная промышленность. Бескомпромиссно критикуя сторонников укоренившейся народнической доктрины, марксисты подвергались на диспутах ожесточенным наскокам с их стороны. Завязывались яростные споры ¹⁵ .

На нелегальном собрании московской молодежи, которое состоялось под видом вечеринки 9 (21) января 1894 г. в квартире Залесской на Воздвиженке (ныне проспект Калинина), в д. N 13, выступил молодой Ильин (В. И. Ульянов.) Это было первое публичное выступление Ленина в Москве ¹⁶ . Народники пригласили на вечеринку из Петербурга одного из главных столпов либерального народничества, писателя Воронцова. Около полутора часов излагал он свои, по его собственному признанию, "приевшиеся мысли", пытаясь доказать невозможность развития капитализма в России в связи с отсутствием широкого внутреннего рынка, проводил мысль о неприемлемости учения "известного на Западе экономиста Маркса" для России, которая, по его словам, имела "свою особую историю, свой быт, нравы, обычаи, вообще все свое оригинальное, отнюдь не похожее на западное крестьянское бытие", а потому должна пойти "совершенно иным, чем на Западе, своеобразным, своим историческим особенным путем развития" ¹⁷ . Аплодисменты большинства собравшихся сторонников и почитателей выступавшего, одобрительные реплики, улыбки - все говорило об успехе референта.

Воронцову возражали несколько московских марксистов - Рязанов, Мандельштам, Калафати. Однако на фоне его обстоятельно изложенного доклада их речи не выглядели достаточно убедительными. Отвечая своим критикам, "мэтр" иронически-покровительственным тоном поучал их, подчеркивая свое превосходство в знании предмета и указывая им на необходимость почитать те или иные его, Воронцова, книги или статьи, где все сказано. Председательствующий уже начал было подводить итоги столь успешно для народников прошедшего собрания, воздавая должное заслугам "достоуважаемого Василия Павловича", любезно согласившегося на нем выступить. Но тут из толпы молодежи, стоявшей у дверей в гостиную, поднялась чья-то рука: "Я прошу слова!". Толпа у дверей расступилась. Притихшая публика насторожилась.

"Нас здесь поучали, чтобы мы хорошенечко продумали отживающую свой век "теорию" экономиста Маркса, - выразительно подчеркивая и выделяя отдельные слова, начал свою речь Владимир Ильич. - Похвальное пожелание, что и говорить... Но хотелось бы узнать у почтенного референта, на какой предмет должны мы подробно и углубленно познакомиться с "отживающей свой век" доктриной "экономиста" Маркса... Впрочем, это понятно! Нам, нашему поколению, все нужно знать досконально и даже в том числе действительно отживающую свой век, весьма плохонькую, худенькую и часто совершенно нелепую... теорию народничества вообще и экономическую его теорию в частности и в особенности... Чтоб не возвращаться к этому в дальнейшем, я посоветовал бы господину почтенному референту и его слушателям и товарищам действительно углубленно заняться изучением всей теории автора "Капитала", чтобы обогатить свой обветшалый теоретический багаж знаниями действительно высокой науки, которую теперь принято называть марксизмом с его непревзойденным диалектическим методом, о котором, как я полагаю, почтенный референт не имеет ни малейшего понятия" ¹⁸ .

Такой оценки взглядов Воронцова здесь не ожидали. Поднялся шум. Затем стало тихо, и молодой Ленин продолжил выступление. Почти дословно цитируя на память референта, он стал убедительно разбивать высказанные им положения на конкретных примерах русской действительности. Референт взорвался. Выдержка и спокойствие, которыми он так владел до того, изменили ему. Опытный, эрудированный полемист, Воронцов чаще выходил в подобных диспутах победителем и теперь тоже решил не до-

¹⁵ "Пролетарская революция", 1923, N 12, стр. 197 - 204; "На заре рабочего движения в Москве", стр. 135.

¹⁶ Воспоминания об этом выступлении оставили А. И. Ульянова- Елизарова, В. Д. Бонч-Бруевич, М. Н. Лядов, а также некоторые участники народнических кружков.

¹⁷ "На заре рабочего движения в Москве", стр. 70; В. Д. Бонч-Бруевич. Воспоминания о Ленине. М. 1969, стр. 12.

¹⁸ В. Д. Бонч-Бруевич. Указ. соч., стр. 12 - 13.

стр. 98

пустить попрания своего авторитета. Грубо прерывая своего оппонента, он кричал: "Ваши положения бездоказательны, ваши утверждения голословны! Покажите нам, что дает вам право утверждать подобные вещи? Предъявите нам ваш анализ цифр и фактов действительности: я имею право на свои утверждения, я его заработал; за меня говорят мои книги!".

Начавшийся на вечере диспут между народниками и марксистами превратился в ожесточенный поединок между Лениным и Воронцовым. То была одна из первых в истории русской социал-демократии идейных схваток между идеологом отживающей свой век, обветшалой народнической доктрины и вождем нового, марксистского направления в революционно-освободительном движении России. Громадная эрудиция молодого Ленина и глубокое понимание им происходивших в стране социально-экономических процессов вызвали интерес к его выступлению со стороны народнического большинства собрания. Проявившееся вначале враждебное отношение к оппоненту быстро сменилось растерянностью, а затем напряженным вниманием и интересом. Участвовавший в вечеринке В. В. Старков вспоминал: "Я со своего места наблюдал, какое впечатление его речь производит на слушателей, и видел, что они совершенно опешили и долго не могли прийти в себя"¹⁹ .

Оперируя огромным количеством цитат, цифр, данных, фактов русской жизни, почерпнутых из самых различных источников, и разрушая искусственные народнические построения о якобы исключительной роли русской общины в хозяйственной жизни страны, об особом, некапиталистическом пути развития России, Ленин показал исключительно глубокое знание вопроса. Стал внимательно прислушиваться к словам оппонента и Воронцов. Ленин говорил минут сорок. Его пламенное выступление в защиту великого учения Маркса и его применимости к России дало толчок мыслям всех, кто его слушал. Но подлинную радость победы оно принесло московским марксистам. Присутствовавшая на этом собрании А. И. Ульянова-Елизарова утверждала, что "вся марксистски настроенная молодежь была страшно рада неожиданной поддержке" ²⁰ . Воспрянув духом, она обретала решимость продолжать борьбу. Закончил Ильич свою речь призывом изучать марксизм: "Итак, давайте углубленно учиться марксизму, и тогда нам многое будет понятней, и мы не будем делать ложных шагов в теории и практике, как нередко делаем их теперь".

Убедительным подтверждением победы Ленина в том поединке явился отказ Воронцова защищать свои взгляды в заключительном слове. Лидер народничества, по существу, публично признал себя побежденным. Немного волнуясь и делая продолжительные паузы между фразами, он сказал: "Молодой мой оппонент, который резко обрушился на пятидесятилетнюю нашу теорию и всех ее защитников, взяв под свое покровительство только одного Чернышевского, много раз беспощадно и крайне резко задел меня лично, но я не обижаюсь на него, господа... Мне приятно было его слушать: его задор, его убежденность, его огромные знания, наконец, эта изумительная память и знание вопроса... - все это так стройно, так живо, так солидно, так крепко, что прямо затрагивает за живое и меня, старика... Я приветствую моего оппонента, и прежде, чем ответить ему, я должен много подумать, поработать, а потому давайте кончим на этом и будем знать, что среди марксистов появилась большая восходящая звезда" ²¹ . В этих своих последних словах Воронцов не ошибся.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции в архивах было обнаружено секретное донесение московского обер-полицмейстера в департамент полиции от 20 января 1894 г., в котором сообщалось, что 9 января на конспиративно устроенном вечере против известного обоснователя теории народничества писателя "ВВ" (врача Василия Павловича Воронцова) выступил "некто Ульянов (якобы брат повешенного)", который провел защиту марксистских взглядов "с полным знанием дела" ²² . Идеи марксизма нашли в России могучего и последовательного защитника и продолжателя. "Значение... его выступления для московской молодежи было большое, - писала А. И. Ульянова-Елизарова, - оно разъяснило молодым марксистам многое, оно да-

¹⁹ "Красная новь", 1925, N 8, стр. 112.

²⁰ "Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине". Т. 1. М. 1968, стр. 41.

²¹ В. Д. Бонч-Бруевич. Указ. соч., стр. 13.

²² "Красный архив", 1934, N 1(62), стр. 76.

стр. 99

ло им опору, толкнуло их вперед" ²³ . Для формирования социал- демократической организации и повышения революционной активности и сознательности ее участников это выступление Ленина имело неоценимое значение.

Из Москвы Ленин на короткое время выехал в Нижний Новгород, где выступил перед местными марксистами С рефератом О книге Воронцова "Судьбы капитализма в России" (СПБ. 1882 г.). А не позднее 12 (24). января он снова в Москве. Здесь, на квартире у Винокуровых, состоялась его встреча с московскими марксистами²⁴ . Мицкевич писал: "По возвращении Ильича из Нижнего в Москву я виделся с ним; мы побывали у Винокуровых на их квартире в Большом Овчинниковском переулке. Рассказали Ильичу о нашей работе. Он очень внимательно и сочувственно слушал наши сообщения. Особенно настойчиво указывал он на необходимость скорейшего перехода к агитации в массах, говорил, что этот вопрос поставлен им также и в Петербургской группе" ²⁵ .

Переход от пропаганды марксизма среди небольших групп передовых рабочих и радикальной интеллигенции к агитации в массах рабочего класса являлся очередной задачей русских марксистов. Для ее осуществления нужна была прочная, хорошо законспирированная революционная организация. За создание такого боевого союза единомышленников теперь с еще большей энергией взялись московские марксисты. С этой целью расширялись старые и устанавливались новые связи с рабочими промышленных предприятий. В первой половине 90-х годов XIX в. участникам марксистских кружков в Москве уже были известны самоотверженные, готовые к бескомпромиссной борьбе за дело своего класса рабочие-металлисты К. Ф. Бойе, М. П. Петров (Беспалый), Е. И. Немчинов, А. Д. Карпузи, Т. Т. Самохин, Н. А. Миролюбов, А. И. Хозецкий, И. А. Семенов, ткач Ф. И. Поляков, железнодорожник С. И. Прокофьев и другие. С установления связи с ними и начала свою деятельность марксистская "шестерка". "Знакомство с этими передовыми, интеллигентными рабочими.., - писал Лядов, - дало нам возможность действительно начать планомерную работу" ²⁶ . Без них интеллигенты-марксисты не могли бы проникать на предприятия, в фабричные казармы, в гущу рабочих масс, устанавливать там связи и вести агитацию.

В то время на предприятиях Москвы действовало более десятка рабочих кружков, с которыми "шестерка" имела контакты. Организаторами и вожаками кружков были в основном передовые рабочие. Руководителем одного из первых кружков на заводе Гоппера (позднее Михельсона, ныне завод имени Владимира Ильича) был модельщик Самохин, на заводе Грачева (ныне завод "Красная Пресня") кружок организовал слесарь Миролюбов, на меднолитейном заводе Фугельзанга - токарь Петров. На одном из передовых в те годы по революционной работе машиностроительном заводе Вейхельта кружок создал токарь Бойе. Не только Бойе, но и многие другие члены его кружка имели связи с кружками иных предприятий и участвовали в их работе. Энергично занимался организацией кружков на текстильных фабриках Москвы и Подмосковья ткач Поляков, один из наиболее последовательных и стойких рабочих- революционеров Москвы. Много трудились над организацией кружков на московских предприятиях также рабочие Прокофьев, Карпузи, Хозецкий, Немчинов, З. Л. Лавров и другие. Эти московские пролетарии, по выражению Лядова, "с полным правом могут быть названы отцами Московской рабочей организации" ²⁷ .

После того как с их участием на предприятиях была сформирована сеть рабочих кружков, встал вопрос об учреждении центрального органа и выработке определенной системы руководства ими. Если раньше организационные и руководящие функции принадлежали "шестерке", которая являлась центральной марксистской группой в Москве, то для установления систематических связей и руководства работой заводских и фабричных кружков, количество которых увеличивалось, необходим был орган, включающий их представителей. Решено было создать Центральный рабочий кружок, в который входило бы по одному представителю от каждого вполне оформив-

²³ "Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине". Т. 1, стр. 42.

²⁴ "Ленин в Москве и Подмосковье. Места пребывания, даты, события". М. 1974, стр. 21; "В. И. Ленин. Биохроника". Т. 1, стр. 85.

²⁵ С. И. Мицкевич. Указ. соч., стр. 159.

²⁶ "На заре рабочего движения в Москве", стр. 55.

²⁷ Там же, стр. 54.

стр. 100

шегося заводского или фабричного кружка. Вместе с тем продолжала функционировать "шестерка", пополненная двумя рабочими - Бойе и Поляковым. Этот центр по-прежнему осуществлял идейное руководство движением, редактирование изданий и ведал конспирацией (печатная техника, доставка нелегальной литературы, сношения с рабочими организациями, находящимися в других городах).

Центральный рабочий кружок собирал сведения о настроениях рабочих на заводах и фабриках, выяснял потребность в литературе и обеспечивал ею кружки, устанавливал и передавал связи и т. п. Структура и функции создаваемых руководящих органов диктовались исключительно трудными условиями подполья, в которых приходилось вести работу революционерам. Однако во время обсуждения этого вопроса высказывались возражения против такой системы построения организации. Член "шестерки" Спонти предлагал все руководство рабочим движением в Москве, в том числе конспиративную часть, сосредоточить в руках Центрального рабочего кружка. Винокуров и другие члены "шестерки" отклонили это предложение. Они указывали, что в широкопредставительный Центральный рабочий кружок могли попасть недостаточно проверенные рабочие или даже провокаторы, и передача ему всего руководства делами организации, в том числе конспиративной частью, могла привести к серьезным провалам. Спонти и его сторонники защищали точку зрения, которая позже получила развитие во взглядах "экономистов", не видевших различия между организацией рабочих и организацией революционеров.

Эти взгляды были подвергнуты критике в ленинской работе "Что делать?". "В чем же состоял источник наших разногласий? - писал Ленин. - Да именно в том, что "экономисты" постоянно сбиваются с социал-демократизма на тредюнионизм и в организационных, как и в политических, задачах" ²⁸ . В то время как организация рабочих должна быть профессиональной, возможно более широкой, возможно менее конспиративной, "организация революционеров должна обнимать прежде всего и главным образом людей, которых профессия состоит из революционной деятельности... Пред этим общим признаком членов такой организации должно совершенно стираться всякое различие рабочих и интеллигентов, не говоря уже о различии отдельных профессий тех и других. Эта организация необходимо должна быть не очень широкой и возможно более конспиративной"²⁹ . Только такая организация могла возглавить борьбу пролетариата в труднейших условиях подполья, непрерывной полицейской слежки и провокаций со стороны агентов охранки. Этого не хотели понять "экономисты", которые ограничивали задачи и размах рабочего движения экономической борьбой и поддержкой либерализма, не ставя себе самостоятельных политических и никаких революционных задач³⁰ . Положительно оценивая тот вклад, который внес Спонти в дело становления Московской рабочей организации как один из первых ее руководителей, московские марксисты в своих воспоминаниях в то же время отмечают его недостаточную теоретическую грамотность, "прямолинейность и примитивность мышления", которая, по словам Винокурова, выражалась в деконспиративных тенденциях "идти с массой", вводить выборность руководящих органов организации "снизу", для чего тогда не было условий, и пр.

Первое собрание Центрального рабочего кружка с участием членов марксистской "шестерки" состоялось в начале апреля 1894 г. в квартире Бойе, на Немецкой (ныне Бауманской) улице. На нем присутствовали представители кружков всех крупнейших машиностроительных и металлообрабатывающих заводов: Гужона, братьев Бромлей, Вейхельта, Добровых и Набголыда, Грачева, а также мастерских Брестской, Курской и Казанской железных дорог, фабрик Михайлова и Филиппова. С того времени Центральный рабочий кружок стал регулярно действующим органом. Он собирался раз в две недели, а в случае необходимости и чаще. При нем была создана библиотека легальной и нелегальной литературы (последняя хранилась отдельно), а также рабочая касса, денежные суммы которой составлялись из двухпроцентных взносов членов кружков от каждой получки. Являясь руководящим органом "Рабочего союза", Центральный: рабочий кружок возглавил всю практическую работу организации на местах, непосредственно среди пролетариев московских предприятий. Резуль-

²⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 6, стр. 112.

²⁹ Там же.

³⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 26, стр. 344.

стр. 101

татом его деятельности было значительное расширение сети рабочих кружков на заводах, фабриках и в железнодорожных мастерских Москвы.

Отмечая, что уже в середине 90-х годов прошлого века социал-демократы опирались на пробуждение массового рабочего движения, Ленин писал: "Десятки и сотни рабочих (подобных покойному Бабушкину в Петербурге) не только слушали лекции в кружках, но сами вели агитацию уже в 1894 - 1895 годах, а затем переносили организации рабочих в другие города"³¹ . Петербург, Нижний Новгород, Орел, Тула, Иваново-Вознесенск, Харьков, Екатеринослав, Ростов-на-Дону, Вильно, Дерпт, Александров, Ковров, Муром, Егорьевск - вот города, с которыми московский "Рабочий союз" имел связи в 1894 году. При этом они зачастую устанавливались и поддерживались через рабочих. Контакты с Харьковом и Ростовом поддерживались через Карпузи, с поселком Раменское - через Полякова. Лядов писал, что с рабочими кружками Мурома и Коврова он смог наладить отношения через рабочих Курских железнодорожных мастерских ³² . Расширяя и укрепляя связи с рабочими кружками многих городов страны, московский "Рабочий союз" помогал им литературой, советом, своей рабочей солидарностью в борьбе за общее дело.

Вопрос о необходимости скорейшего перехода к агитации в массах был поставлен Лениным перед московскими марксистами в январе 1894 г., а в петербургской группе - еще ранее³³ . Руководимая Лениным революционная социал-демократия в 1894 - 1895 гг. осуществила переход от узкой кружковой пропаганды марксизма к массовой агитации по злободневным экономическим и политическим вопросам³⁴ . В Москве переход к массовой агитации среди рабочих был начат в марте-апреле 1894 года. В то время московскими социал-демократами впервые были выпущены и распространены агитационные листовки. Две из них написал и оттиснул на гектографе Спонти. В первой, которая называлась "Разговор двух фабрикантов", в общей форме объяснялось, за что должен бороться пролетариат: за повышение оплаты труда, 8-часовой рабочий день, но это "только для начала", а в будущем придет время, когда народ отнимет у богачей "фабрики и заводы, железные дороги, корабли, и землю и леса", и сам будет всем этим владеть, "и не будет тогда ни бедности, ни нищеты, а счастье и довольство по всей земле"³⁵ . Эти листовки расклеивались и распространялись на заводах, в мастерских; они были написаны простым языком я пользовались большим успехом, в том числе среди не очень грамотных рабочих.

Третью листовку выпустили по конкретному поводу, и представляла она собой воззвание к рабочим машиностроительного завода Вейхельта. Рабочие призывались в ответ на очередное снижение предпринимателем расценок прекратить работу. Забастовка на заводе была организована "Рабочим союзом" в апреле 1894 года. Ее подготовку и проведение возглавил четко действовавший штаб, р состав которого входили надежные и авторитетные рабочие социал- демократы Бойе, Карпузи и Петров. В результате проведенной ранее агитации и распространения воззвания все рабочие поддержали идею забастовки. В условленное время ни один из них не встал к станку. Во время этой впервые организованной социал-демократами в Москве забастовки рабочие проявили стойкость и сплоченность вокруг своих социал-демократических вожаков. Чутье подсказывало Вейхельту, что у него на заводе "завелись социалисты", и почти не оставалось сомнений, что начавшаяся забастовка - дело их рук. Вейхельт еще верил в свой "хозяйский" авторитет и влияние на "заводских". Он собрал рабочих и, желая предстать перед ними в роли покровителя и доброжелательного советчика, стал "по-отечески" разъяснять им, какие это опасные люди - социалисты и как неосмотрительно поддаваться их влиянию. Однако увещевания Вейхельта никакого впечатления на рабочих не произвели. Улучив момент, один из них подал хозяину реплику: "Что, Карлуша, или не по носу табак?!". Когда же Вейхельт бросился отыскивать смельчака, с другой стороны аудитории снова кто-то громко спросил: "Карлуша, за что ты социалистов не любишь?". Взбешенный заводчик тут же заявил, что закроет предприятие. Эта сцена явилась поводом для выпуска новой прокламации

³¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 24, стр. 22.

³² "На заре рабочего движения в Москве", стр. 67, 68, 90, 98.

³³ С. И. Мицкевич. Указ. соч., стр. 159.

³⁴ "История Коммунистической партии Советского Союза". Т. 1. М. 1967, стр. 233

³⁵ См. С. И. Мицкевич. Указ. соч., стр. 162 - 163.

стр. 102

"Как хозяин защищает свои права", одним из авторов которой был М. П. Петров. В ней приводился разговор Вейхельта "с социалистами", которых тот не любил, но и "справиться" с которыми был не в состоянии. "Все это давало огромную тему для разговоров", - отмечал в своих воспоминаниях Петров. Для прекращения забастовки Вейхельт грозился вызвать войска. Тогда от имени рабочих хозяину направили письмо, в котором тот предупреждался, что за жертвы, неизбежные в случае вмешательства войск, он будет лично отвечать перед рабочими. Предупреждение подействовало, и Вейхельт согласился удовлетворить требования рабочих. Забастовка была выиграна ³⁶ .

Первая крупная забастовка, организованная и руководимая московским "Рабочим союзом", знаменовала собой один из элементов соединения рабочего движения с революционной социал-демократией. В этом состоит ее значение в истории развития рабочего движения. Успешное проведение забастовки стало возможным благодаря широкой агитации, развернутой социал-демократической организацией среди рабочих предприятия. Это подчеркивал в своей книге Л. П. Меньшиков, бывший крупный чиновник царской охранки, затем выступивший с сенсационными разоблачениями ее деятельности. "Я нахожу нужным его (это событие. - В. С.) отметить, - писал Меньшиков, - так как это был чуть ли не первый случай в летописи московского рабочего движения, когда осознавший себя пролетариат выступил в ногу со своими друзьями из социалистической интеллигенции. Как выяснилось несколько позднее, забастовка у Вейхельта была вызвана агитацией, которую вели слесари завода А. Карпузи и К. Бойе; последние принадлежали к социал-демократической группе Винокурова и Мицкевича, выпустившей воззвание... С этого момента - рост московского рабочего движения шел параллельно, а несколько позднее и в тесной связи с развитием социал-демократических организаций, которые преемственно и почти непрерывно стали возникать потом в столице" ³⁷ .

Вовлекая рабочих в борьбу против капиталистов за удовлетворение экономических требований, московские социал-демократы в то же время пытались воспитывать рабочих в духе классового сознания, в духе противоположности классовых интересов пролетариата и буржуазии, разъясняли необходимость свержения реакционного самодержавного режима. В то время появилась написанная виленскими социал-демократами брошюра "Об агитации". Ее авторы предлагали развертывать агитацию прежде всего на почве ближайших экономических нужд. Ленин писал по этому поводу: "Первые социал-демократы этого периода (середины 90-х годов XIX в. - В. С), усердно занимаясь экономической агитацией - (и вполне считаясь в этом отношении с действительно полезными указаниями тогда еще рукописной брошюры "Об агитации") - не только не считали ее единственной своей задачей, а, напротив, с самого начала выдвигали и самые широкие исторические задачи русской социал-демократии вообще и задачу ниспровержения самодержавия в особенности"³⁸ . Эти ленинские слова относятся и к московским социал-демократам середины 90-х годов прошлого столетия, которые свержение самодержавия и изменение политического строя России с самого начала тоже считали своей важнейшей задачей.

Вопрос о переходе от пропаганды к агитации, к соединению научного социализма с массовым рабочим движением ставился тогда вслед за петербургским "Союзом борьбы за освобождение рабочего класса" и другими социал-демократическими организациями в промышленных центрах страны. В феврале 1895 г. на совещании представителей марксистских кружков и групп Петербурга, Москвы, Киева и Вильно в ходе обмена мнениями по этому вопросу возникли споры. При этом представлявший московских социал- демократов Спонти почти полностью солидаризировался с точкой зрения виленских социал-демократов, изложенной в брошюре "Об агитации"³⁹ , где преувеличивались роль и значение чисто экономической борьбы в ущерб политиче-

³⁶ "Литература московского "Рабочего союза". Материалы и документы". М. 1930, стр. 307.

³⁷ Л. П. Меньщиков. Охрана и революция. К истории тайных политических организаций, существовавших во времена самодержавия. Т. 1. М. 1925, стр. 251.

³⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 6, стр. 31.

³⁹ Хотя сам Спонти это отрицает (см, "Труды" Московского историко- архивного института, 1970, т. 27, стр. 321).

стр. 103

ской агитации. Ленин, который вместе с Г. М. Кржижановским принимал участие в этом совещании от Петербурга, подверг эти оппортунистические взгляды обстоятельной критике, показав необходимость сочетания экономической и политической борьбы рабочего класса⁴⁰ .

Однако позиция Спонти, нередко противоречивая, не была характерна для всей Московской социал-демократической организации того периода. В выпускаемых москвичами листовках и брошюрах говорилось о тяжелом положении рабочих, об эксплуатации их предпринимателями, о необходимости борьбы с капиталистами; "но тут же указывалось, что у нас эта борьба крайне затруднена: нет ни свободы стачек, ни свободы собрании и союзов; указывалось, что правительство преследует рабочих за борьбу с хозяевами, что оно всегда защищает интересы капиталистов и что для успехов в экономической борьбе необходимо добиваться изменения политического строя". Эти мысли члены "Рабочего союза" "старались провести в каждом листе, в каждой брошюре и пользовались для этого каждым представляющимся случаем: отказ в жалобе, поданной фабричному инспектору, отказ в каком-либо ходатайстве рабочих со стороны генерал-губернатора и т. д. ...Все это служило поводом для выяснения связи экономики с политикой" ⁴¹ .

Критика Лениным ошибочных взглядов некоторых социал-демократов, его советы и указания имели большое значение для московской рабочей организации. Убедительным свидетельством этого является вся дальнейшая деятельность московского "Рабочего союза". Главной ее целью в конечном счете стало вовлечение широких масс пролетариата в политическую борьбу против существующего строя. Этой цели была подчинена подготовка передовых рабочих-агитаторов в первых марксистских кружках, в которых преобладали металлисты, являвшиеся "наиболее сознательными, наиболее культурными пролетариями" ⁴² . Состав этих кружков, по словам Лядова, "поражал пропагандистов-марксистов высокой степенью подготовленности своих членов", многие из которых "по начитанности и общему образованию ничуть не уступали широкой массе студенчества" ⁴³ . Они сначала учились сами, а затем шли в гущу рабочих масс, чтобы нести туда революционное учение марксизма.

Участившееся появление на заводах и фабриках Москвы нелегальной литературы и активизация в связи с этим выступлений рабочих вызвали у царских властей тревогу. Была усилена полицейская слежка, в кружки засылались агенты охранки. Первый чувствительный удар по "Рабочему союзу" был нанесен уже в декабре 1894 г., когда арестовали большую группу московских социал-демократов. В числе их оказались Винокуров и Мицкевич. Препровождая министру внутренних дел дознание в трех томах "по обвинению врача С. Мицкевича и других в числе 53-х лиц", министр юстиции Муравьев следующим образом характеризовал обстоятельства, явившиеся причиной арестов: "В конце 1894 года среди фабричного населения Москвы и ее окрестностей появились многочисленные воззвания социал-демократического и отчасти революционного содержания, подстрекавшие рабочих к образованию союзов и устройству касс для организованной борьбы с капиталистами. Эти прокламации, а равно распространявшиеся наряду с ними произведения подпольной прессы и устная пропаганда некоторых лиц вызвали на фабриках волнения и беспорядки. Под влиянием означенной агитации рабочие проявили стремление к совместному обсуждению интересовавших их вопросов и стали в окрестностях столицы периодически устраивать многолюдные сходки. На собраниях эти руководители - преимущественно представители интеллигентного класса - раздавали противоправительственные издания и произносили речи, указывая на неудовлетворительность экономического положения трудящегося сословия, а также на необходимость единения и упорной борьбы с существующим общественным строем в видах достижения социалистической свободы и политической власти" ⁴⁴ .

Арестована была также Винокурова, а после возвращения из-за границы (куда он в то время ездил для установления связей с группой "Освобождение труда") - и

⁴⁰ В. И. Ленин. ПСС. Т. 6, стр. 31, 486 - 487.

⁴¹ "Текущий момент". М. 1906, стр. 11.

⁴² См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 30, стр. 314.

⁴³ М. Н. Лядов. Как начала складываться РКП (б). М. 1924, стр. 61, 62.

⁴⁴ "Литература московского "Рабочего союза"...", стр. 315.

стр. 104

Спонти. Из интеллигентов, входивших в состав "шестерки" и бывших в то время в Москве, уцелел только Лядов. Руководящая группа союза фактически прекратила свое существование. Однако Центрального рабочего кружка декабрьские аресты 1894 г. не коснулись. Теперь он фактически возглавил деятельность "Рабочего союза". Свою решимость продолжать борьбу, несмотря на аресты и преследования, члены Центрального рабочего кружка подтвердили, вскоре после полицейских погромов собравшись на квартире у Прокофьева. Там присутствовали Миролюбов, Немчинов. Семенов. Ведущие деятели "Рабочего союза" из числа передовых рабочих к этому времени уже приобрели достаточный опыт руководства движением, чтобы принять на себя всю ответственность за положение дел в организация. 30 апреля 1895 г. она официально приняла название "Рабочий союз". Произошло это на первой массовой маевке московского пролетариата.

То была одна из наиболее значительных акций, осуществленных "Рабочим союзом" в первой половине 1895 года. В воскресенье, 30 апреля, в подмосковном лесу недалеко от ст. Вешняки конспиративно собралось до 300 участников рабочих кружков 30 московских фабрик, заводов и мастерских. Прежде чем начать митинг, на стволе могучего дуба прикрепили красный флаг. Все повернулись к нему лицом: передовые московские пролетарии держали равнение на боевое революционное знамя. В следующие два с лишним десятилетия под этим знаменем они прошли героический путь классовой борьбы за свое освобождение, вступали в смертельную схватку с самодержавием на баррикадах Красной Пресни. Многие из тех, кто был в лесу у Вешняков апрельским днем 1895 г., пали в сражениях или погибли в тюрьмах и на каторге... На маевке выступили Лядов, члены Центрального рабочего кружка слесари Хозецкий и Карпузи, токарь Бойе, ткач Поляков. Они говорили о конечной цели борьбы пролетариата и о необходимости прочной пролетарской организации для ее достижения. Активная участница "Рабочего союза" П. С. Мокроусова рассказала о международном женском движении. Некоторые рабочие, которые пришли, чтобы послушать своих товарищей, тоже брали слово. Как вспоминает Лядов, слушали выступающих очень внимательно. Все время на ораторском месте развевался кумачовый флаг. "Было очень торжественно и очень задушевно".

К маевке было заготовлено четыре прокламации. Автором одной из них был Карпузи. Сотни экземпляров этих листков роздали участникам маевки для распространения на предприятиях. В город участники маевки возвращались строем с красным знаменем впереди. "Шли с песнями, - вспоминает Карпузи, - веселые, переполненные великой любовью в могучее рабочее дело, с великой надеждой на его светлое будущее"⁴⁵ . На следующий день, 1 мая, рабочие московских предприятий с обеда прекратили работу и массами направились на Ходынку, к Ново-Девичьему монастырю, в Сокольники и в Анненгофскую рощу - традиционные места гулянья москвичей - для продолжения празднования. Среди гуляющих собирались в тесный круг группы рабочих - члены заводских и фабричных кружков. Участники вчерашней маевки рассказывали им о ней и читали вслух прокламации.

Рост революционной активности московских рабочих продолжался в течение всего мая и начала июня 1895 года. Напуганная полиция усилила слежку за наиболее активными членами "Рабочего союза". 10 июня ею были арестованы все принадлежавшие к организации интеллигенты, а в августе 1895 г. - большинство членов Центрального рабочего кружка и многие активные рабочие, участники заводских кружков. Никогда ранее еще не арестовывалось столько рабочих. Удивлялись даже видавшие виды жандармы. Члена Центрального рабочего кружка токаря Петрова схватили ночью в Рязани, а утренним поездом отправили в Москву. В пути жандармы говорили Петрову: к Что-то последнее время нам приходится все вашего брата, рабочего, возить. Раньше мы возили студентов, господ там всяких, - а теперь вот ваш брат, серый мужик пошел" ⁴⁶ .

Когда первый состав руководителей и основателей "Рабочего союза" почти полностью оказался в тюрьмах и на каторге, на несколько месяцев оборвались связи

⁴⁵ "На заре рабочего движения в Москве", стр. 26, 82 - 87; "Литература московского "Рабочего союза"...", стр. 65 - 68.

⁴⁶ М. П. Петров. Мои воспоминания. "На заре рабочего движения в Москве", стр. 190.

стр. 105

московских революционных кружков с Петербургом. Легаш пытался восстановить их через Спонти. В начале ноября 1895 г. он писал в Цюрих П. Б. Аксельроду: "Был в Москве. Никого не видал, так как об "учителе жизни" ⁴⁷ ни слуху ни духу. Цел ли он? Если знаете что о нем и имеете адрес, то напишите ему, чтобы он прислал нам адрес, иначе мы не можем найти там связей. Там были громадные погромы, но, кажется, остался кое-кто, и работа не прекращается. Мы имеем оттуда материал - описание нескольких стачек. Если Вы не получили, то напишите, и мы вышлем" ⁴⁸ .

Начатое основателями "Рабочего союза" движение подавить не удалось. Не затронутым летними арестами 1895 г. остался ряд кружков. Среди них был кружок Н. М. Величина. Он перенял сохранившиеся после арестов связи "Рабочего союза" и возглавил деятельность этой организации. Сведения о кружке попали в московскую охранку только к концу 1895 года. 26 ноября сообщалось в департамент полиции о том, что кружковцы "ведут пропаганду на фабриках и заводах, распространяют заграничные социал-демократические издания" и другую литературу. Далее в донесении приводился список московских и подмосковных заводов, фабрик и мастерских, на которых вели агитацию члены кружка Величкина, и перечислялся его состав. В него входили: П. Н. Колокольников, Д. Д. Солодовников, С. А. Зернов, В. Д. Бонч-Бруевич, В. В. Мягков, И. Ф. Блинов, К. М. Величкина, Л. С. Костромина, В. П. Суходольская (Зернова), В. П. Белецкий и другие. Из рабочих наиболее видную роль в кружке играли С. Федоров (он же Степанов), Р. Наумов и В. М. Смирнов (Кремнев).

Руководящий центр "Рабочего союза" второго состава вел агитацию и руководил забастовочной борьбой не только на предприятиях Москвы, но и на подмосковных фабриках в Измайлове, Кускове, Раменском, в Даниловской слободе⁴⁹ . Весна - лето 1896 г. были периодом, когда кружковские занятия заменялись сходками, легальная и нелегальная литература - прокламациями⁵⁰ . Задачам широкого развертывания агитационной работы была подчинена и новая структура руководящих органов общемосковской рабочей организации. Возглавлял ее теперь Центральный комитет московского "Рабочего союза". Он состоял из 4 - 5 интеллигентов и 6 - 7 рабочих, приблизительно по одному от каждого района Москвы. Это позволяло правильно расставить силы, распределить обязанности между членами руководящего органа и наладить постоянные связи с заводскими и фабричными кружками.

Крупным достижением "Рабочего союза" весной 1896 г. явилась выработанная им программа созыва Всероссийского партийного съезда. Только массовые аресты помешали "Рабочему союзу" продолжить тогда эту работу. В июне 1896 г. от имени 1 тыс. членов организации В. И. Засулич как московская уроженка получила мандат на представительство от московских марксистов на лондонском Международном социалистическом конгрессе. Тогда же "Рабочим союзом" был послан в Париж "Адрес московских рабочих рабочим Франции" с подписями 600 человек к 25-летию Парижской коммуны. Видные деятели западноевропейской социал-демократии (П. Лафарг, А. Бебель, В. Либкнехт, Ж. Жорес) расценили приветствие московских рабочих как важное событие в международном рабочем движении.

Наибольшего подъема рабочее движение в Москве в то время достигло в связи с 30-тысячной стачкой петербургских текстильщиков, вспыхнувшей в конце весны 1896 года. "Рабочий союз" призвал московских пролетариев поддержать петербургских забастовщиков. "Товарищи! - говорилось в выпущенном им воззвании. - Не забудьте, что у вас с петербургскими рабочими, как и с рабочими всего мира, один общий лютый враг - ненавистные и безжалостные эксплуататоры-капиталисты! А с общим врагом надо и борьбу вести сообща. Так протянем же братскую руку помощи нашим товарищам, не стерпевшим ненавистного гнета хозяев!" ⁵¹ . Была установлена непосредственная связь между двумя столичными социал-демократическими организациями - петербургским "Союзом борьбы за освобождение рабочего класса" и мос-

⁴⁷ Имеется в виду Спонти. Он был вскоре арестован.

⁴⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 46, стр. 8.

⁴⁹ ЦГАОР СССР, ф. ДП, 3-е делопроизводство, 1895 г., д. 1524, л. 1.

⁵⁰ "Работник" (Женева), 1897, N 3-4, стр. 40 - 41.

⁵¹ "Рабочее движение в России в XIX веке". Сборник документов и материалов. Т. IV, ч. 1. М. 1961, стр. 345.

стр. 106

ковским "Рабочим союзом". Подробности о петербургской стачке стали известны в Москве 11 июня, а уже 15 июня "Рабочим союзом" было выпущено 600 экземпляров листовок с призывом к московским рабочим присоединиться к петербургским братьям по классу. Началась массовая агитационная кампания солидарности. К концу июня 1896 г. "Рабочий союз" имел связи с 55 крупными предприятиями и распространил только за один этот месяц около 1 тыс. экз. нелегальных изданий.

Московский пролетариат дружно откликнулся на призыв "Рабочего союза". В начале июля забастовали рабочие Московско-Курских и Московско-Брестских железнодорожных мастерских, чугунолитейного завода "Перенуд". Волновались рабочие машиностроительных заводов бр. Бромлей, Вейхельта, Гоппера, Гужона - там открыто обсуждали воззвания "Рабочего союза". В Москве назревала всеобщая стачка солидарности с борющимся пролетариатом Петербурга⁵² . Правительство мобилизовало в связи с этим все полицейские службы. В направленном 4 июля 1896 г. на имя московского обер- полицмейстера предписании департамента полиции говорилось: "Ввиду того, что происходящие волнения среди рабочих в Москве и Московской губернии являются несомненно плодом агитации злонамеренных лиц, департамент полиции имеет честь уведомить ваше превосходительство, что скорейшая ликвидация намеченного наблюдением рабочего кружка представляется весьма желательной" ⁵³ . Во исполнение этого предписания 6 июля московской охранкой при проведении повальных арестов и обысков были схвачены члены Центрального комитета "Рабочего союза" во главе с Величкиным. Особенно много было арестовано рабочих. В тот же день обер-полицмейстер доносил департаменту полиции и московскому генерал-губернатору о проведенной операции: "6 июля Московский союз рабочих ликвидирован, 45 человек арестовано. У Мягкова взята целая мастерская по выпуску прокламаций, громадное количество литературы у интеллигенции и достаточное у рабочих. Множество адресов и интересная переписка" ⁵⁴ .

Репрессии против "Рабочего союза" были чувствительны: временно прекратил существование штаб организации, захвачено большое количество печатной техники и подпольной литературы, на заводах и фабриках арестованы многие революционно настроенные рабочие. Но "Рабочий союз" к тому времени уже включал в себя разветвленную сеть кружков, объединявших многие сотни передовых пролетариев, и "ликвидировать" его одним или несколькими полицейскими налетами было невозможно. Спустя всего месяц после правительственных погромов, 8 августа 1896 г., было распространено воззвание нового руководящего центра "Рабочего союза", который теперь возглавили А. Н. Орлов и Л. П. Радин. В этом документе говорилось, что, несмотря на аресты, центральная боевая касса уцелела, а московский "Рабочий союз" продолжает свою деятельность и призывает рабочих не падать духом, еще больше сплотиться и продолжать борьбу⁵⁵ . Воззвание имело большое значение, так как показывало, что революционная организация московского пролетариата, завоевавшая доверие и поддержку рабочих, по-прежнему существует, что ее новый штаб будет продолжать дело, начатое предшественниками.

Группа Орлова - Радина сыграла серьезную роль в развитии массовой агитации "Рабочего союза". Издательское дело организации Радин поставил на новую техническую основу. Он с помощью ближайших помощников изготовил множительный аппарат - мимеограф, который хорошо послужил революционерам. Сравнительно большими для подпольной типографии тиражами издавались и распространялись произведения Маркса, Энгельса и Ленина, а также листовки и воззвания к рабочим отдельных предприятий, когда там происходили забастовки. Этим были очень обеспокоены полицейские. 4 октября 1896 г. начальник московского жандармского отделения сообщал в охранку: "Дальнейшее распространение различного рода периодических подпольных изданий между рабочими может пошатнуть их доверие к правительственным лицам и вызвать совершение беспорядков" ⁵⁶ .

И "беспорядки" не заставили себя ждать. Они вылились в забастовки на ряде

⁵² "Работник", 1897, N 3 - 4, стр. 48.

⁵³ ЦГАОР СССР, ф. 63, 1896 г., д. 377, л. 154.

⁵⁴ Там же, лл. 147, 148.

⁵⁵ Там же, Коллекция нелегальных изданий, N 83.

⁵⁶ Там же, N 49, т. 1, лл. 196, 197.

стр. 107

предприятий, особенно в Московско-Курских железнодорожных мастерских и на заводе бр. Бромлей. Вспыхнувшая в конце ноября 1896 г. крупная забастовка на машиностроительном заводе бр. Бромлей явилась хорошо подготовленным и организованным выступлением полуторатысячного коллектива рабочих этого предприятия. Его возглавил штаб из пяти наиболее авторитетных рабочих во главе с И. М. Глебовым. В состав "пятерки" входили также Н. К. Михайлов, В. С. Кузнецов, Ф. А. Боечин и П. Петров. Вокруг них группировалось еще десятка два передовых рабочих, принимавших участие в организации забастовки. В полицейском донесении указывалось, что они "пользовались большим влиянием среди неспокойных элементов завода, руководили поступками забастовщиков", сумели "убедить известную часть рабочих в основательности их требований", "возбуждали рабочих к насильственным действиям против полиции" и т. д.⁵⁷ . При подавлении забастовки произошли стычки рабочих с полицией. Многие рабочие были арестованы и высланы из Москвы. Однако администрация завода вынуждена была удовлетворить требования забастовщиков.

6 ноября 1896 г. "Рабочий союз" организовал забастовку литейщиков в мастерских Московско-Казанской железной дороги, с тем чтобы распространить ее на всех рабочих этих мастерских, а затем и на рабочих других железных дорог. Однако полиция уже держала на прицеле основной руководящий состав "Рабочего союза". 10 ноября 1896 г. московский обер- полицмейстер телеграфировал в департамент полиции: "Ввиду перехода Орлова к агитации и подготовленной им на завтра забастовки мастерских Казанской ж. д., имеющей осложниться забастовками мастерских других дорог, приступаю ночью к ликвидации всего кружка"⁵⁸ . В ночь с 10 на 11 ноября несколько сот жандармов провели одновременный налет на квартиры членов "Рабочего союза". Они учиняли там настоящие погромы: взламывали замки, срывали половые доски, разрушали стены домов и прилегающих к ним строений. Жандармам удалось обнаружить и изъять типографский станок, пять гектографов, четыре мимеографа и, кроме того, пишущие машинки и различные типографские принадлежности. Особенно много на этот раз было захвачено изданной "Рабочим союзом" революционной литературы. Только отпечатанных типографским способом экземпляров "Манифеста Коммунистической партии" было изъято "два пуда".

"Члены сего преступного сообщества, - сообщало о группе Орлова - Радина московское жандармское управление, - пропагандировали среди фабричных рабочих вражду к хозяевам, а также о необходимости стачек, издавали преступные воззвания и распространяли заграничные брошюры об изменении государственного строя"⁵⁹ . По царским законам такие действия были наказуемы каторгой. Но прошло всего три дня после очередной, третьей по счету "ликвидации" "Рабочего союза", как на заводах и фабриках Москвы стало распространяться новое его воззвание. В нем говорилось, что, несмотря на аресты, московский "Рабочий союз" продолжает свою деятельность. Возглавившая его теперь группа Озерова - Батурина призывала рабочих продолжать взносы в боевую кассу и пользоваться всяким удобным случаем, чтобы вступать в борьбу с капиталистами, в защиту своих прав и интересов. Рабочим рекомендовалось наряду с экономическими требованиями выдвигать политические, добиваться от правительства свободы союзов и права на стачки. "Наш "Союз", - говорилось в воззвании, - насчитывающий своих членов почти на всех фабриках и заводах Москвы, не может быть разрушен никакими преследованиями и погромами. Он пустил достаточно глубокие корни в рабочую массу, чтобы мочь" смело и непрерывно продолжать свою деятельность". Под воззванием стояла подпись: "Рабочий союз", 14 ноября 1896 года⁶⁰ .

С переходом к широкой агитации и руководству забастовочной борьбой, в особенности во время забастовки на меднолитейном заводе Фугельзанга, наиболее активные члены группы Озерова - Батурина были выслежены полицией и в течение декабря 1896 г. арестованы. В их числе оказалось 13 рабочих. В 1897 г. "Рабочий союз" возглавляли социал-демократическая группа В. В. Воровского и П. С. Бабад-

⁵⁷ Там же, ф. 7952, д. 62, лл. 79 - 80.

⁵⁸ Там же, ф. 102, ДП, 2-е делопроизводство, 1896 г., д. 15, л 16.

⁵⁹ ЦГА г. Москвы, ср. 16, оп. 87, д. 11, л. 4.

⁶⁰ ЦГАОР СССР, Коллекция нелегальных изданий, N 9952.

стр. 108

жана (арестовали в апреле), затем И. Ф. Дубровинского и Д. И. Ульянова (арестованы в ноябре - декабре 1897 г.). В начале 1898 г. социал- демократическая организация Москвы по примеру созданной Лениным социал- демократической организации Петербурга получила название московского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса", а после состоявшегося в марте 1898 г. I съезда РСДРП стала одной из организаций партии. Осенью 1898 г. был образован Московский комитет РСДРП, один из первых таких комитетов в России. В него входили А. И. Елизарова-Ульянова, М. Ф. Владимирский, П. В. Луначарский.

Так завершился тот период в истории Московской социал-демократической организации и русской социал-демократии в целом, когда, по словам Ленина, "социал-демократия появляется на свет божий, как общественное движение, как подъем народных масс, как политическая партия"⁶¹ ; период, когда выдвинулась плеяда отважных революционеров, видевших цель и смысл своей жизни в борьбе за дело рабочего класса. В исключительно трудных условиях постоянных преследований и провокаций со стороны агентов охранки создавали они свою рабочую социал-демократическую организацию. Многочисленные жертвы не пропали даром. Теперь уже не одиночки, а тысячи московских пролетариев становились под знамена революционной социал-демократии. В середине 90-х годов XIX в. в рабочем классе создавалась массовая база для социал-демократического движения. Не случайно поэтому в статье, опубликованной в N 33 "Летучего листка" Лондонского фонда вольной русской прессы" за 1896 г., один из московских корреспондентов, описывая успехи социал-демократического движения в России, указывал, что "стачки вызваны блестяще поставленной организацией в России революционного дела, в коем интеллигенты играют только роль руководителей, самое же дело ведется самими рабочими, занимающимися агитацией и пропагандой среди товарищей"⁶² .

Такие суждения современников подтверждаются обилием фактов - всей историей освободительной борьбы рассматриваемого периода. Но это нисколько не смущает буржуазных фальсификаторов истории. С помощью тенденциозно подобранного материала и надуманных тезисов они пытаются доказать, что рабочий класс России с момента его возникновения и вплоть до революции 1905 - 1907 гг. представлял собой якобы темную, неграмотную, "серую" массу, далеко стоявшую от общественной жизни и тем более - от политики. Цель этих утверждений состоит в отрицании пролетарского характера революционного движения в нашей стране, ибо русские рабочие якобы относились враждебно к социализму и "никогда не поддавались усилиям социалистов, направленным на то, чтобы придать их движению политический характер" ⁶³ . Они лишь хотели улучшить условия своей жизни и труда. Отсюда следует фальшивое заключение, что рабочее и социал-демократическое движения в России существовали раздельно и что первое не выходило за рамки экономических требований ⁶⁴ .

Изучение истории российского рабочего движения свидетельствует о том, что возникшие в середине 90-х годов прошлого столетия марксистские социал- демократические союзы включали в свой состав и интеллигентов, и рабочих и что передовые пролетарии играли в них выдающуюся роль. Это ясно видно, в частности, на примере Москвы. Московский "Рабочий союз" был подлинно рабочей социал-демократической организацией не только по характеру своей деятельности, но и по составу. Правительственные сведения об арестах по делу "Рабочего союза" начисто опровергают измышления фальсификаторов о непричастности рабочих к политической борьбе. Во время летних 1895 г. арестов членов Центрального рабочего- кружка и основателей "Рабочего союза"в тюрьму попали в основном рабочие; в 1896 г. по делу "Рабочего союза" второго состава было арестовано 40 рабочих и только 12 интеллигентов; по делу "Рабочего союза" третьего состава-36 рабочих и 21 интеллигент; по делу "Рабочего союза" четвертого состава-13 рабочих и 7 интеллигентов

⁶¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 6, стр. 180.

⁶² ЦГАОР СССР, ф. 63, 1896 г., д. 388, л. 208.

⁶³ Т. Д. Крупина, Д. А. Колесниченко, А. М. Соловьева. История рабочего класса и пролетарской борьбы в России в современной буржуазной историографии. "Вопросы истории", 1965, N 3, стр. 34 - 35.

⁶⁴ Там же, стр. 34.

стр. 109

и т. д. Основная масса привлекавшихся к дознанию - слесари, токари, литейщики, модельщики московских заводов, фабрик и железнодорожных мастерских. Это и были те десятки и сотни "подобных Бабушкину" рабочих, которые готовили своих товарищей к будущим битвам за освобождение трудящихся.

В Петербурге, Москве и других промышленных центрах России рабочий класс выдвинул из своей среды настоящих героев, "которые - несмотря на безобразную обстановку своей жизни, несмотря на отупляющую каторжную работу на фабрике, - находят в себе столько характера и силы воли, чтобы учиться, учиться и учиться вырабатывать из себя сознательных социал- демократов, "рабочую интеллигенцию"⁶⁵ . В 90-е годы XIX в. в России уже существовала такая "рабочая интеллигенция", представители которой становились руководителями социал-демократической рабочей партии и работали в тесном сотрудничестве с передовыми интеллигентами, воспринявшими революционную идеологию марксизма. Залогом успехов российской революционной социал-демократии, социал-демократов обеих столиц - Петербурга и Москвы стала правильная линия их деятельности. Верным компасом служила им книга Ленина "Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?". Этот программный труд давал ответы на злободневные вопросы, выдвигаемые самой жизнью. Книга Ленина "была для нас настоящим евангелием, - вспоминал Н. А. Семашко. - Мы... изучали ее почти наизусть" ⁶⁶ . Влияние идей Ленина становилось определяющим. Под их воздействием формировалась, росла и крепла московская партийная организация. Вместе с социал-демократической организацией Петербурга она включилась в общий поток международного социал-демократического движения.

Пролетарский период освободительного движения в России дал миру непревзойденные образцы революционной энергии и революционного творчества широчайших масс рабочего класса. Все лучшие традиции своих славных предшественников из революционно-демократического лагеря - героизм, беспредельная преданность революционному делу, опыт создания и деятельности строго конспиративной организации - были восприняты и приумножены поколением пролетарских революционеров. Возглавляемые Лениным, они вооружили пролетариат России передовой революционной теорией научного социализма и подняли его на борьбу за свое освобождение. Пример Петербурга, Москвы и других промышленных центров страны свидетельствует о том, как пролетарии вместе с лучшими представителями марксистской интеллигенции создавали свои социал-демократические организации, крепя единство в борьбе против царизма.

Социал-демократическая организация Москвы "Рабочий союз" внесла весомый вклад в развертывание пролетарской освободительной борьбы. Ее деятельность благотворно сказалась на работе марксистов и в тех городах, с которыми она поддерживала связь. При ее содействии и под влиянием петербургского "Союза борьбы" вырос и окреп, в частности, Иваново-Вознесенский "Рабочий союз", который тоже принадлежал к числу первых марксистских социал- демократических организаций в России⁶⁷ .

⁶⁵ В. И. Ленин. ПСС. Т. 4, стр. 269.

⁶⁶ "На заре рабочего движения в Москве", М. 1919, стр. 138.

⁶⁷ См. "История Коммунистической партии Советского Союза". Т. 1, стр. 240; А. И. Середа. В. И. Ленин и Северный рабочий союз. "Вопросы истории", 1973, N 11, стр. 103 - 114.

Постоянный адрес данной публикации: