Libmonster ID: UA-11309
Автор(ы) публикации: Л. И. ГИНЦБЕРГ

Известному немецкому живописцу XIX в. А. Менцелю принадлежат несколько картин из жизни прусского короля Фридриха II (которого его соотечественники-историки обычно именуют Великим). Король предстает в пышных интерьерах своего потсдамского дворца Сан-Суси (в переводе - "без забот"); на одной из картин изображено застолье, где Фридрих II запечатлен в окружении друзей-немцев и гостей из Франции. Король внимает тому, что говорит один из них - это Ф. М. Вольтер, здесь же и другие французские писатели и философы: Ж. Д'Аржан, И. Монертюи, Ж. Ламетри. Все персонажи, но моде того времени, в напудренных париках; хорошо передана художником роскошь обстановки, сквозь открытую дверь виден дворцовый парк, который своим совершенством мог поспорить с версальским. Место действия другого полотна - музыкальный салон Фридриха II: он занимается музицированием, солируя на своем любимом инструменте - флейте в сопровождении клавесина и струнного квартета.

Живописец избрал в этих случаях те занятия короля, которые характеризуют возвышенность его натуры. У Менцеля есть, правда, и картина, на которой король изображен во время путешествия по стране: подданные целуют ему руки и полы сюртука. Все сюжеты, конечно, не выдуманы, но какое бы важное место они ни занимали в жизни Фридриха II, не это было в ней главным и определяющим, а войны, которые "просвещенный монарх" вел с целью "округления" владений Пруссии, и заботы об удержании, закреплении завоеванного. Последнее требовало от Фридриха II максимума изворотливости и незаурядного дипломатического искусства (нередко он практиковал прямое вероломство по отношению к союзникам и перемену фронта на 180°).

Это вовсе не означает, что Фридрих II был чужд интеллектуальных интересов, не имел вкуса к литературе, философии, музыке. Наоборот, он стоял в этом отношении на голову выше других европейских монархов, ибо едва ли не профессионально занимался каждой из названных материй. Прусский король писал стихи (мнения об их качестве, правда, расходятся), многочисленны прозаические его произведения, среди них - трактат "Антимакиавелли", два пространных политических завещания - по существу, тоже серьезные трактаты, книга "История моего времени", ряд более поздних воспоминаний, в частности за период с 1763 но 1775 г., о событиях 1778 г. и др., обстоятельные специальные труды - "Генеральные принципы ведения войны", где Фридрих II обобщил опыт военных действий 1740 - 1744 гг. за обладание Силезией, и "История Семилетней войны", работы "Критика "Системы природы" (Гольбаха), "О немецкой литературе" и др. Писательство было страстью короля; его литературное наследие огромно. И сочинения Фридриха II, и его многочисленные письма - наибольшая часть наследия (политическая переписка занимает 35 томов, есть и весьма обширная личная, например,


ГИНЦБЕРГ Лев Израилевич - доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института международного рабочего движения АН СССР.

стр. 98


три тома писем к Вольтеру) - были написаны на французском языке, на языке страны, которая с молодых лет пользовалась особыми симпатиями Фридриха и литературу которой он предпочитал всем другим, в том числе немецкой (его владение родным языком было далеко от совершенства).

Музыкальные достижения Фридриха II были значительны: он не только играл на флейте, но и выступал в качестве композитора. Прусскому королю приписывается авторство многих музыкальных произведений (оно не всегда может быть установлено с полной достоверностью), в том числе двух симфоний (или увертюр), четырех концертов для флейты, девяти арий, более 120 сонат для флейты. Творчеством - литературным или музыкальным - король, когда не было войн, занимался по 2 - 3 часа в день. В то время, когда он находился в Сан-Суси, музыкальные вечера устраивались ежевечерне, и лишь в последние годы жизни, когда игра на флейте стала даваться Фридриху II с трудом, они прекратились1 .

А зародились эти увлечения в ранней юности Фридриха, родившегося в 1712 году. Он был старшим сыном короля Фридриха-Вильгельма I, прозванного "фельдфебелем на троне" и не одобрявшего пристрастий своего наследника, особенно его интереса к вольнодумным сочинениям французских просветителей. Из них будущий властитель Пруссии черпал некоторые идеи, сформировавшие его мировоззрение, например, отношение к религии, которую Фридрих II оценивал весьма скептически. Вот почему, познакомившись с сочинениями Вольтера, с его призывом: "Уничтожьте гадину!", тогдашний кронпринц стал рьяным поклонником выдающегося французского мыслителя; в 1736 г. началась их переписка, длившаяся вплоть до смерти Вольтера. Кроме того, последний в течение почти трех лет (1750 - 1753 гг.) был гостем прусского короля, задавая тон застольным беседам в Сан-Суси, что весьма тешило самолюбие Фридриха II Правда, столь тесное сосуществование но пошло на пользу взаимоотношениям, и Вольтер покинул Пруссию, раздосадованный недостаточностью внимания, уделявшегося ему монархом; переписка между ними после этого прекратилась, но, спустя ряд лет, в период Семилетней войны, Фридрих II (при посредстве сестры) добился ее возобновления, ибо это могло быть ему полезно для нормализации отношений с Францией2 .

В ранние годы Фридрих познакомился и с сочинениями немецких мыслителей, в частности Х. Вольфа, но придавал им гораздо меньшее значение. Ведь французские просветители в соответствии с большей развитостью общественных условий во Франции оставили своих немецких собратьев далеко позади. По той же причине Фридрих II мог не скрывать симпатий к французскому Просвещению, публикуя свои произведения, близкие к идеям последнего: в Пруссии по существовало общественного мнения, которое могло бы подхватить эти идеи и обратить их против королевской власти3 .

Кронпринц все более страдал из-за безапелляционности своего отца, стремившегося полностью подчинить его и подавить все попытки к самостоятельности. Кризис в их отношениях достиг апогея в связи с тем, что Фридрих и его мать предприняли в 1730 г. шаги, чтобы добиться его женитьбы на дочери английского короля. Фридрих-Вильгельм I резко воспротивился этому, и тогда принц решил бежать. Подготовка к побегу велась дилетантски, и план быстро стал известен королю. Фридрих II


1 Augstein R. Prcussens Friedrich und die Deutschen. Frankfurt-a. M. 1968, S. 100 - 101.

2 Schieder Th. Friedrich dor Grosse. Frinkfurt-a. M. 1983, S. 454ff.; Prcussens grosser KiJnig. Wurzburg. 1980, S. 186.

3 Mittenzwei I. Friedrich II. und die Obergangsepoche vom Feudalismus zum Kapitalismus. - Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, 1986, N 8, S. 691.

стр. 99


и его помощники были схвачены и заточены. Их предали военному суду, но никто не был приговорен к смерти; тогда король, недовольный "мягкостью" судей, вынес собственный приговор, предусматривающий для одного из подсудимых смертную казнь. Она была приведена в исполнение под окном помещения, в котором содержался под арестом Фридрих4 .

Естественно, что это было для кронпринца сильнейшим потрясением и не могло не ожесточить его. Тогда, вероятно, и зародилась та мизантропия, которая просматривается практически во всех сочинениях короля. В то же время Фридрих, чтобы выжить (а до его восшествия на престол оставалось еще 10 лет), вынужден был прибегнуть к притворству и лицемерию, что наложило отпечаток на всю его последующую деятельность. Во всяком случае, уже в 30-е годы XVIII в. наметился тот разрыв между положениями, которые он формулировал в своих сочинениях, и его подлинными намерениями. Это видно на примере произведения Фридриха II "Антимакиавелли" (1739 - 1740 гг.); в нем автор высказывается в принципе против методов, которые рекомендовал флорентийский мыслитель в качестве наилучших для управления государством, но фактически допускает некоторые из них.

Особого интереса заслуживает позиция кронпринца по вопросам войны и мира. Здесь он подчас не скрывал своих взглядов, хотя и избегал конкретизации, предпочитал рассматривать все в теоретическом плане5 . В одном из писем 1731 г. Фридрих сетовал на чересполосицу прусских территорий и утверждал необходимость их "округления". В "Соображениях о современном состоянии Европы", относящихся к 1738 г., он писал, что необходимые территориальные изменения следует осуществлять силой; в "Антимакиавелли" санкционировал превентивные войны и войны, имеющие целью реализацию претензий и прав того или иного властителя на чужие территории6 . В то время на соответствующие формулировки не обратили должного внимания, и поэтому переход Фридриха II к завоевательной политике оказался для многих неожиданным. На деле его можно было предвидеть, хорошо изучив сочинения кронпринца.

Фридрих II пришел к власти в 1740 г., и некоторые мероприятия первых месяцев его правления могли возбудить надежды на лучшее. Среди них - отмена пытки как важного элемента судопроизводства. Это вызвало недовольство королевского окружения, которое полагало, что без пытки обойтись нельзя. Однако монарх настоял на своем, исходя из того, что справедливее оправдать 20 виновных, чем принести в жертву одного невиновного. Лишь в случае преступлений, направленных против персоны короля, могли применяться прежние методы следствия7 ; в этом ярко проявилось весьма высокое представление Фридриха II о себе и своем назначении.

В отмене пытки, безусловно, сказалось влияние просветительских идей на молодого короля. Тем же было продиктовано и принятое им после восшествия на престол решение освободить берлинские газеты от цензуры. То была мера, призванная засвидетельствовать свободомыслие Фридриха II, о чем было сказано так много красивых слов в переписке с Вольтером. Но это не значит, что в Пруссии действительно была введена свобода печати. Еще в том же, 1740, году король повелел, чтобы газеты вновь перед выходом просматривались военным цензором; в следующем году это распоряжение подтверждалось дважды. Известно, что в течение 1740 г. некоторые иностранные государства обратились к Пруссии с протестами против публикации в берлинских газетах сведений,


4 Kathe H. Der Soldatenkonig. Brl. 1976, S. 150 - 152.

5 См. Rohmer. D. Vom Werdegang Friedrichs des Grossen. Greifswald. 1924.

6 Friedrich II. von Preussen. Schriften und Briefe. Leipzig. 1985, S. 132; Германская история в новое и новейшее время. Т. 1. М. 1970, с. 117.

7 Preussen in der deutsclien Geschichte vor 1789. Brl. 1983, S. 281

стр. 100


огласки которых правительства этих стран хотели бы избежать8 . Было ли это истинной причиной восстановления цензуры или только поводом для этого, сказать трудно. Следует иметь в виду, что новое ужесточение совпало по времени с переходом Фридриха II к политике захватов, реализация которой была для Пруссии возможна только в союзе с теми или иными иностранными державами, и поэтому король стремился избегать каких-либо конфликтов, могущих возникнуть из-за нежелательных сообщений прессы. Так или иначе, в этой области все оставалось по-прежнему.

Еще одним нововведением было учреждение т. н. пятого департамента - Генеральной директории (в добавление к четырем уже существовавшим). Это фактически министерство торговли и промышленности, задачей которого было совершенствовать мануфактурное дело в стране, прежде всего в области производства полотна и шелкоткачества. Ввиду того, что в Пруссии наблюдалась значительная нехватка рук для этих отраслей, новый департамент должен был осуществить широкую вербовку специалистов из других стран. Приток людей из-за рубежа был необходим и ввиду малой населенности ряда районов Пруссии, из-за чего их освоение очень отставало от Берлина и других местностей, где плотность населения была выше. Вербовка велась целенаправленно, со знанием ситуации в соседних странах, в первую очередь в различных немецких княжествах. Особое внимание уделялось тем из них, где имели место стихийные бедствия или усиливались религиозные гонения. Агенты Фридриха II перехватывали также (в пути или в портах) жителей немецких государств, отправлявшихся в эмиграцию в Америку. За каждого завербованного полагалось вознаграждение: за холостого - 3 талера, за женатого - 5.

Отдавая себе отчет в неблаговидности такого переманивания людей, Фридрих II наставлял своих агентов: "Действуйте с величайшей осторожностью и не подавайте ни малейшего повода к упреку в том, что вы подстрекаете подданных покинуть своего государя"9 . В некоторых же случаях прусский король не церемонился: в 1769 г. его войска (силой в 3 полка) предприняли форменный набег на территорию Польши, дойдя в погоне за "живым товаром" до Познани.

Всеми правдами и неправдами удалось заполучить примерно 300 тыс. поселенцев, что сыграло некоторую роль в преодолении отставания в промышленном развитии Пруссии. Правда, случались побеги, они приводили Фридриха II в ярость - он требовал ужесточить надзор и делать поголовные смотры людям по 2 раза в неделю. Но колонисты в своей массе не стремились покинуть Пруссию, и, прежде всего из-за царившей здесь веротерпимости. "У меня, - любил говорить Фридрих II, - пусть каждый очищается от грехов, как ему больше правится"10 . Такая позиция (она очень способствовала сохранению ореола "просвещенного монарха", хотя во многих других отношениях прусский король отошел от идей Просвещения) определялась не только насущными экономическими интересами, но и тем, что Фридрих II невысоко ставил религиозные догмы, а потому не принимал фанатического преследования церковью тех или иных отступлений от общепринятых религиозных обычаев и установлений.

Будучи прекрасно знакомым с различными вероучениями, с церковной литературой и многими "еретическими" произведениями, сам он был весьма близок к атеизму; но в то же время полагал, что "простому народу" религия нужна, ибо она помогает удерживать его в рамках законопослушания. Форма религии - протестантизм, католицизм, ислам, иудаизм и т. д. - для него не играла большой роли. Естественно, что


8 Mittenzwei I. Friedrich II. von Preussen. Koln. 1980, S. 42 - 44.

9 Лависс Э. Очерки по истории Пруссии. М. 1915, с. 249 - 254.

10 Германская история в новое и новейшее время. Т. 1, с. 126.

стр. 101


это привлекало многих, особенно жителей католических стран, где веротерпимости не было и в помине.

Каковы бы ни были реформы, осуществленные Фридрихом II в самом начало его правления, основные его мысли заняты были иным - армией и военными планами. Воцарение Фридриха II совпало со смертью австрийского императора Карла VI (одновременно являвшегося главой Священной Римской империи германской нации). В связи с этим возникли осложнения, которые сразу же попытался использовать прусский король. За признание наследницей австрийского престола Марии-Терезии он потребовал присоединения к Пруссии Силезии, находившейся в австрийском владении; получив отказ, Фридрих II начал активно готовиться к захвату этой провинции. Не прошло и месяца после восшествия на престол (и об этом он сообщил Вольтеру), как новый прусский король приступил к наращиванию армии, которая к тому моменту насчитывала 81 тыс. человек. Для начала Фридрих создал 22 новые воинские части, в том числе 16 батальонов пехоты, 5 гусарских и 1 гвардейский эскадрон11 .

Расширение армии происходило в течение всех 46 лет пребывания короля у власти, ибо в его государстве армия, как писал он в своем политическом завещании 1752 г., должна занимать "первое место". Ему же принадлежит изречение, что в Пруссии простой солдат представляет большую ценность, чем камергер. Это может показаться неожиданным для "философа из Сан-Суси" (как король называл себя); если для его отца армия представляла единственный интерес, то для его преемника, который отличался подлинной духовностью и был ценителем литературы, философии, музыки, казалось бы, военное дело не должно было находиться в центре мироздания. Тем не менее это было именно так. Продолжая флирт с французскими просветителями, принимая их у себя (прибежище во владениях короля нашел и Ж. -Ж. Руссо), Фридрих II ни на миг не отвлекался от своей главной цели - расширения владений Пруссии, а для этого необходимо было все время наращивать численность и мощь ее армии, обеспечивать пополнение ее офицерскими кадрами и т. п. Этому в конечном счете была подчинена вся жизнь подданных королевства.

Фридрих II добился усовершенствования кантональной системы, введенной его отцом с целью бесперебойного пополнения армии. Отдельные кантоны были прикреплены к полкам и поставляли новобранцев, которые обязаны были затем числиться в армии всю жизнь. Правда, в мирное время служба не превышала 2 - 3 месяцев в году, остальное время солдат находился в поместье (где его хозяином нередко являлся офицер, под началом которого оп служил в армии). Офицерские посты занимали исключительно представители дворянства; таким образом, военная система, сложившаяся при Фридрихе II, имела вполне определенное социальное содержание. Он предпочитал офицеров и на гражданских должностях, ибо они, по его словам, умели и сами повиноваться, и заставлять повиноваться других. Содержание армии поглощало большую часть доходов, и вполне оправданна была характеристика Пруссии как "армии со страной в придачу"12 .

Подготовка прусского воинства основывалась на жестокой муштре, которая нередко сопровождалась наказанием провинившихся солдат шпицрутенами (Фридрих II иногда наблюдал эти экзекуции). Армейский устав соблюдался неукоснительно во всех своих статьях. Король не раз говорил, что солдат должен бояться своего офицера больше, чем неприятеля13 . Но если в годы правления Фридриха-Вильгельма I эта армия фактически бездействовала, то его преемник пустил ее в ход уже


11 Frank B. Friedrich der Grosse als Monscli. Brl. S. a., S. 28.

12 Preussens grosser Kimig, S. 98; Preussen in dor dtmtschen Geschiclito vor 1789 S. 67.

13 Hegemann W. Fridericus oder das Konigsopfer. Brl. 1924, S. 670,

стр. 102


через несколько месяцев после своего восшествия на престол. В конце 1740 г. прусские войска вступили в Силезию, развязав тем самым первую силезскую войну.

Фридрих II действовал в соответствии с принципом, который он сформулировал так: "Если вам правится чужая провинция и вы имеете достаточно сил, занимайте ее немедленно. Как только вы сделаете это, вы всегда найдете достаточное количество юристов, которые докажут, что вы имеете все права на занятую территорию"14 . Этот циничный принцип вполне оправдал себя в дальнейшей завоевательной практике "философа на тропе", который вел ряд длительных войн, проходивших на территории германских государств. Имея это в виду, Ф. Энгельс писал: "Со времен Фридриха II Пруссия видела в Германии, как и в Польше, лишь территорию для завоеваний, территорию, от которой урывают, что возможно, но которой, само собой разумеется, приходится делиться с другими. Раздел Германии при участии иностранных государств и в первую очередь Франции - такова была "германская миссия" Пруссии, начиная с 1740 года"15 .

Развязывая в конце 1740 г. войну за раздел "австрийского наследства", Фридрих II заручился поддержкой Франции, которой обещал территориальные приращения за счет немецких земель. В эту коалицию вошли также Бавария, Саксония, Пфальц, Испания и Сардиния. Таким образом, это была война ряда германских государств, которые при помощи иностранных держав стремились ослабить наиболее крупного члена Священной Римской империи германской нации - Австрию. Непосредственной целью Фридриха II было овладеть Силезией, в прошлом составной частью Польши (а в рассматриваемое время - Австрии), обширной по своим размерам (превышала Бранденбург и Восточную Пруссию, вместе взятые), плодородной и промышленно развитой провинцией. Силезия имела и большое стратегическое значение: она являлась удобным плацдармом для нападения на Пруссию; в то же время Фридрих II учитывал выгоды Силезии для последующей экспансии Пруссии на Восток - против Польши и других славянских земель.

Кампания прошла удачно для прусского короля. Его войска оккупировали Силезию, преодолев лишь слабое сопротивление австрийцев, силы которых были распылены. В апреле 1741 г. у Мольвица произошла первая крупная битва этой войны; сражение вначале складывалось неблагоприятно для Фридриха II (его главная опора - кавалерия - бежала под натиском австрийцев, сам он уже не верил в успех и покинул поле боя, едва избежав плена), но стойкость прусской пехоты переломила ход боя16 . Как отмечал Энгельс, "эта пехота развернулась в линию и своим частым огнем отразила все атаки австрийской кавалерии, которая только что наголову разбила прусскую конницу; покончив с кавалерией австрийцев, прусская пехота атаковала австрийскую пехоту, нанесла ей поражение и таким образом выиграла сражение"17 . Это была несомненная победа, но одновременно выявились и существенные недостатки, не устранив которые нельзя было рассчитывать на реализацию планов дальнейшей экспансии. Нужна была передышка, и Пруссия получила ее, ибо правители Австрии пришли к выводу, что им не справиться со столь мощной коалицией, и стремились нейтрализовать самого опасного из ее участников - Пруссию.

Австрия решила удовлетворить домогательства Пруссии и согласилась передать ей часть Силезии и крепость Нейссе (ввиду того, что соглаше-


14 Цит. по: Лависс Э., Рамбо А. Всеобщая история от IV столетия до нашего временя. Т. VII. М. 1808, с. 163.

15 Маркс К. и Энгельс Ф. С.соч. Т. 21, г. 435.

16 Bachmann P., Zeisler K. Der deutsche Militarlsmus. Brl. 1971, S. 70,

17 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 14, с. 35.

стр. 103


ние было секретным, была имитирована сдача названной крепости)18 . Но Фридрих II не собирался ограничиться полученным, хотя временное прекращение военных действий вполне устраивало его. Правда, спустя некоторое время он вновь послал войска - в Моравию, но, встретив там вооруженное сопротивление, вынужден был отозвать их (за время оккупации население было обложено контрибуцией, что Фридрих II делал особенно охотно, зная, что эта территория не будет присоединена к Пруссии, хотя и Силезия тоже облагалась в достаточной степени; полученные благодаря этому средства шли на нужды армии).

В мае 1742 г. прусские войска нанесли новое поражение австрийцам, и 11 июня между Пруссией и Австрией был заключен предварительный мирный договор, согласно которому первая получала всю Силезию вместе с графством Глац; тем самым Пруссия увеличивала территорию и население на треть, значительно улучшив при этом свое стратегическое положение. Взамен она принимала на себя числившийся за Силезией долг Англии в 1,7 млн. талеров.

Последующие два года Фридрих II использовал для существенного совершенствования армии. Он полностью реорганизовал кавалерию, придав ей невиданную в те времена стремительность19 , которая сыграла важную роль в дальнейших сражениях - и в ближайшие, и в более отдаленные годы. Были и другие нововведения. "Фридрих Великий ввел новый род войск, посадив на коней артиллеристов некоторых своих батарей и создав, таким образом, конную артиллерию, предназначенную оказывать кавалерии такую же поддержку, какую пешая артиллерия оказывала пехоте. Новый род войск оказался чрезвычайно эффективным и очень скоро был принят в большинстве армий"20 .

Хотя Фридрих II и не был уверен в надежности своих завоеваний, он был не прочь захватить еще что-либо, помимо Силезии. Его опасения за последнюю подогревались известием, что Австрия, Англия и Сардиния (к ним позднее присоединилась Саксония) заключили между собой союз. В августе 1744 г. Пруссия вновь вступила в войну против Австрии; в качестве повода Фридрих II использовал "необходимость" защиты интересов империи и особы императора, которым в то время являлся баварский монарх. Прусская армия, нарушив суверенитет Саксонии, двинулась в чешские земли и овладела Прагой (ее население король обложил контрибуцией в 1,3 млн. гульденов). Но успехи длились недолго; с большими трудностями происходило снабжение войск, очень удалившихся от своих баз в Пруссии, развернулась борьба части местного населения против оккупантов, в рядах последних началось дезертирство. Фридриху II пришлось отозвать свои войска, которые после этого обосновались в Силезии.

Короля охватила паника (это случилось впервые и в дальнейшем не раз повторялось). Своему министру иностранных дел Г. Подевильсу он весной 1745 г. писал: "Если все мои средства окажутся неэффективными, а переговоры не принесут успеха, короче говоря, если обстоятельства обратятся против меня, тогда лучше погибнуть с честью, чем потерять на всю оставшуюся жизнь и славу и уважение"21 . Но в течение того же года произошло еще несколько сражений между прусскими и австрийскими войсками, и все они закончились победой короля. В итоге в декабре 1745 г. был заключен мирный договор, окончательно закрепивший Силезию за Пруссией (правда, Мария-Терезия утверждала, что не пожалеет и последней юбки, чтобы вернуть эту провинцию). Фридрих II писал: "Если оценивать вещи, исходя из их подлинной ценности, то надо признать, что война (имеется в виду вторая силезская война. - Л. Г.) в не-


18 Mitenzweil. Friedrich II. von Preussen, S. 60.

19 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 14, с. 307, 308.

20 Там же, с. 206.

21 Mitenzweil. Friedrich II. von Preussen, S. 70.

стр. 104


которых отношениях была бесполезным кровопролитием и что Пруссия в результате серии побед не добилась ничего иного, чем утверждения во владении Силезией"22 .

Очень верное признание, но приобретенный в 40-х годах опыт так ничему и не научил Фридриха II, который вновь и вновь рвался в бой, не считаясь с огромными людскими потерями, с гибелью многих материальных и культурных ценностей. Он не учитывал и того обстоятельства, что его вероломство, пренебрежение заключенными соглашениями не прошло незамеченным; у правителей Франции появилось недоверие к Фридриху, и они стали подумывать об улучшении отношений с Австрией.

Осваивая Силезию, прусский король разрабатывал планы новых захватов. Он мечтал о подчинении Польши, к которой относился с нескрываемой враждебностью, лелеял надежду на присоединение Чехии, а Курляндии предназначал роль зависимого от Пруссии княжества (с братом короля Генрихом на престоле). Но наиболее заманчивой добычей для Фридриха II была Саксония - одно из наиболее развитых в промышленном отношении немецких государств того времени, располагавшее также огромными культурными богатствами. Пруссия вела против Саксонии (как и против Гамбурга) ожесточенную экономическую войну, стремясь ослабить конкурента, использовав, в частности, тот факт, что после захвата Силезии под контролем Пруссии оказалось все течение Одера; это позволяло диктовать условия транзита, которые иногда становились разорительными. Одновременно происходила дипломатическая и военная подготовка вооруженного выступления с целью захвата Саксонии.

Что касается дипломатии, то здесь Фридрих II добился немногого; его предложения, сделанные в 1755 г. Людовику XV, об одновременных действиях - Франции в Бельгии, а Пруссии - в Богемии с тем, чтобы в дальнейшем совместно господствовать над Германией, еще более насторожили французского короля (тем более что Фридрих II вел аналогичные переговоры и с Англией)23 и побудили его заключить соглашение с Австрией: ей был обещан нейтралитет, а в случае нападения на нее Пруссии или Турции - военная помощь. Это стало основой мощной антипрусской коалиции, которая сложилась не сразу, ибо некоторые государства еще колебались и выступили лишь тогда, когда сражения между Австрией и Пруссией уже шли полным ходом (Фридрих II уповал на нейтралитет этих государств, и появление их в качестве противников Пруссии намного ухудшило ее положение - обнаружились серьезные ошибки в расчетах короля). Коалиция эта получила название по имени австрийского канцлера В. А. Кауница и включала в себя, помимо Австрии и Франции, Россию, Польшу, находившуюся в личной унии с Саксонией, а позднее и Швецию.

Готовясь к новой войне, Фридрих II успешно продолжал дело реорганизации своей армии, усиления ее боеспособности. Энгельс, досконально изучивший военную реформу Фридриха II, подчеркивал, что прусская пехота - это классическая пехота XVIII века. Король "умудрился выработать такой способ атаки и так организовать свою армию, что был в состоянии, с ресурсами королевства, меньшего, чем нынешняя Сардиния, и при скудной денежной поддержке Англии, вести войну почти против всей Европы". Энгельс отмечал, что к линейному боевому порядку Фридрих II применил способ косой атаки, что расширило потенциальные возможности пехоты24 . Большое значение имело и коренное преобразова-


22 Ibid., S. 73.

23 С Англией была достигнута договоренность о субсидиях. Лишь за четыре года до этого Фридрих II утверждал: "Мы никогда не получали от кого-либо субсидий. Фридрих I был единственным, кто пошел на этот позорный шаг... Каждое государство, поступающее так, связывает себе руки. Оно играет только вторые роли, будучи постоянно зависимым от того, кто платит" (Friedrich II. von Preussen, S. 193).

24 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 14, с. 372, 373.

стр. 105


ние кавалерии, осуществленное после силезских войн. "Он имел, - писал Энгельс, - великолепного помощника в лице Зейдлица, который всегда командовал его кирасирами и драгунами и сделал из них такие войска, что по стремительности и организованности атаки... быстроте сбора и перегруппировки после атаки пи одна кавалерия не могла сравниться с прусской кавалерией времен Семилетней войны"25 .

Оценка Марксом и Энгельсом места Фридриха II в развитии военного искусства видна из того, что они называли его, наряду с Наполеоном I, великим военным деятелем26 . Обобщая свои изыскания в этой области и говоря о вкладе Фридриха II, Энгельс подчеркивал: "Историческая заслуга старого Фрица в военной науке заключалась в том, что он, в общем, оставаясь в пределах тогдашнего способа ведения войны, преобразовал и усовершенствовал старую тактику, применительно к новым видам оружия"27 . Однако несовершенство линейной тактики, которой придерживались в тогдашних армиях, становилось очевидным. Отказаться от нее не решались, ибо лишь при этой тактике можно было эффективно следить во время боя за личным составом и предотвращать дезертирство.

Коалиция Кауница представляла для Пруссии серьезную опасность. Но Фридрих II, отличительными чертами которого всегда являлись быстрота и решительность (правда, не без элементов авантюризма), опередил своих противников. В августе 1756 г. он, по своему обыкновению, без объявления войны вторгся в Саксонию и оккупировал ее28 . Саксония была весьма заманчива для прусского короля; за несколько лет до вторжения он писал: "Этот корабль, лишенный компаса, - игрушка ветра и воли"29 . И вот настало, по мнению Фридриха, время, чтобы прибрать "игрушку" к рукам, хотя ею его аппетиты не исчерпывались: он зарился и на Богемию.

Выглядеть агрессором прусский король, однако, не хотел и в проекте "Манифеста против Австрии", который должен был быть обнародован с началом войны, писал: "Но нападающая сторона - не та, которая произвела первый выстрел, а та, которая замышляет нападение на соседа и обнаруживает это, занимая угрожающую позицию"30 . Здесь, конечно, имелась в виду Австрия (которая не скрывала намерения отвоевать Силезию); но "честь" развязывания военных действий принадлежала все же прусскому монарху31 .

Так началась европейская война, длившаяся целых семь лет - вопреки расчетам Фридриха II, надеявшегося на то, что несколько военных успехов его армии предотвратят дальнейшее расширение вооруженного конфликта. Пруссия с ее ограниченными экономическими и иными ресурсами не могла вести длительную войну, и ей необходима была относительно быстрая победа; отсюда от Фридриха II идет доктрина молниеносной войны, прочно взятая на вооружение германскими милитаристами позднейших времен. Расчеты на скоротечность войны были не просто рискованны, а даже авантюрны, если учесть мощь коалиции держав, которые противостояли Пруссии или могли бы стать и стали ее противником. Но Фридриха II это не остановило, как не остановило и то обстоятель-


25 Там же, с. 308.

26 Там же. Т. 28, с. 24.

27 Там же. Т. 7, с. 513.

28 Всего за четыре года до того король утверждал: "Для нас ни в каком отношении не имеет смысла вновь начинать войну; сенсация, вызванная завоеванием Силезии, наводила на мысль, что если оригинальные издания книг имеют большой успех то подражания терпят провал" (Friedrich II. von Preussen, S. 196 - 197)

29 Ibid. S. 189.

30 Mittenzweil. Friedrich II. von Preussen, S. 105.

31 На примере вторжения в Саксонию Фридрих II "обосновал" необходимость "немедленно упредить противника нападением", а также "перенести войну на территорию враждебного соседа и уберечь собственные земли" (Абуша А. Ложный путь одной нации. М. 1962, с. 119: подробнее см.: Groehler O. Die Kriege Friedrichs II, Brl. 1968).

стр. 106


ство, что военные действия проходили преимущественно по немецкой земле и вели к разорению обширных территорий самой Пруссии, других германских государств. Заняв Саксонию, прусская военщина распоряжалась там по своему усмотрению: мужчин насильно загоняли в прусскую армию, с населения взималась контрибуция и т. п.

Вначале военное счастье улыбалось Фридриху II. Его войска вновь дошли до Праги и одержали победу в происшедшем там сражении (хотя город не сумели занять). Но затем начались осложнения, вызванные недостаточностью материальных и людских ресурсов. В июне 1757 г. австрийцы нанесли пруссакам тяжелое поражение под Колином, заставив их очистить Богемию. Примерно тогда же русская армия под командованием фельдмаршала С. Ф. Апраксина иступила в Восточную Пруссию и, разбив неприятеля под Гросс- Егерсдорфом, заняла эту область. Фридрих II вынужден был вести войну одновременно на два-три фронта (в том числе и против имперских войск). Перешла в наступление и французская армия; разбив противостоявшие ей прусские войска, она проложила себе путь в Среднюю Германию и в сентябре 1757 г. у Эйзенаха соединилась с австрийскими войсками.

Это не значит, однако, что уже тогда поражение Пруссии полностью определилось. По своей боевой мощи прусская армия превосходила другие, а военное искусство Фридриха II, его военачальников было выше, чем у большинства его противников. В том же году прусский король разбил наголову австрийцев под Лейтеном, а затем - объединенную австро-французскую армию под Росбахом, несмотря на значительное численное превосходство последней. Это сражение - одно из самых удачных в военной биографии Фридриха II. Большую роль в победе сыграл массированный артиллерийский огонь, открытый пруссаками по неприятелю, когда он первым начал атаковать. Австрийцы и французы понесли большие потери и еще не успели перегруппироваться, когда Фридрих II нанес им сокрушительный удар своей кавалерией и частью пехоты. После этого судьба сражения была решена. Потери австрийцев и французов составили около 10 тыс. человек, в том числе 7 тыс. пленными (среди них было 11 генералов); пруссаки потеряли всего 548 человек. В их руки попали 72 пушки - более половины орудий, которыми располагала австро-французская армия32 .

Исходу сражения способствовало недостаточное взаимопонимание и взаимодействие австрийского и французского командования; к тому же соответствующие командующие в своих действиях должны были сообразовываться с указаниями монархов, тогда как Фридрих II объединял в одном лице полководца и монарха. Сказывался и состав армий: прусская состояла из жителей разных кантонов - многие из них полагали, что отстаивают независимость своей страны от объединившихся для ее уничтожения врагов; французские же войска рекрутировались из наемников, боевой дух которых был низок (не слишком высок он был и среди австрийцев). Победа под Росбахом, прежде всего урон, понесенный французскими войсками, имели серьезное политическое значение: хозяйничанье Франции на западных землях Германии порождало растущее недовольство не только со стороны их населения, но и у жителей других германских государств.

Несмотря на столь крупную победу, Фридрих II пытался завязать мирные переговоры, но не нашел отклика у противников. Наиболее важное сражение 1758 г. произошло под Цорндорфом, где прусская армия столкнулась с русской. Это была чрезвычайно кровопролитная битва (потери составили соответственно 12 и 19 тыс. убитыми), но она не принесла решающего военного успеха ни той, не: другой стороне. Тем не менее


32 Postier D. Die Schlacht bei Rossbach 1757. - Militargeschichto, 1980 N 6 S. 693 - 694

стр. 107


перспективы антипрусской коалиции были, безусловно, предпочтительнее, и она наращивала силы. Одно из главных событий Семилетней войны относится к 1759 г.; то была битва при Кунерсдорфе, где прусская армия выступила против русских и австрийских войск. Фридрих II потерпел здесь сокрушительный разгром и вновь едва не попал в плен33 . Пруссия оказалась на грани катастрофы.

О мрачных настроениях короля после ряда поражений наглядно свидетельствуют его письма. Уже в сентябре 1757 г. Фридрих II сообщал сестре Вильгельмине: "Мир стал так невыносим для меня, мое положение столь нетерпимо, а будущее столь безрадостно, что я все более укрепляюсь в своем решении" (покончить жизнь самоубийством). Спустя три месяца Фридрих II писал своему французскому приятелю Д'Аржану: "Я вполне сыт этой жизнью... Я потерял все, что более всего любил и чем более всего дорожил на земле"34 . А после сражения при Кунерсдорфе он информировал своего министра К. В. Финкенштейна: "Это чудовищный поворот судьбы, и я не переживу его; последствия этого события будут еще хуже, чем оно само по себе... Полагаю, что все потеряно. Я не переживу гибели своей родины"35 .

То, что последовало далее, подтверждало тяжелые предчувствия короля. В 1760 г. русские войска, хотя и на короткое время, заняли Берлин; ключи города были поднесены императрице Елизавете Петровне и отданы на вечное хранение в Казанский собор Петербурга36 . Русская армия овладела Померанией, другими восточными владениями Пруссии, австрийская - освободила Саксонию и вновь обосновалась в Силезии. Фридрих II все настойчивее думал о самоубийстве. В письме к Д'Аржану он объяснил свое намерение так: "Несчастливую жизнь заканчивают самоубийством не потому, что чувствуют себя слабым, а вполне обдуманно, руководствуясь разумом"37 . И даже в начале 1762 г. он сообщает одному из своих корреспондентов, что у него нет никакого проблеска надежды на спасение38 . Ко всем злоключениям прибавилось и то обстоятельство, что после ухода в отставку правительства В. Питта в Англии последняя перестала выплачивать Пруссии субсидии, что делало продолжение войны вообще проблематичным.

Таким образом, положение, причем во всех его аспектах, было катастрофическим. Фридрих II уповал лишь на... турок, которые, по его расчетам, вот-вот должны были ввязаться в войну с Россией. Человек мыслящий, он, однако, не видел закономерности того, что его завоевательные походы кончились столь плачевно. Соответственно особенностям своего характера король был склонен винить в поражениях кого угодно - своего брата, командовавшего одним из подразделений армии, других военачальников, военных инженеров, объективные причины, изменившие обстоятельства к худшему, - но не самого себя. А ведь именно ему принадлежали не только общие замыслы и цели, которые ставились перед армией, он, будучи и формально, и фактически главнокомандующим, разрабатывал и диспозиции сражений, и отдавал по ходу их конкретные приказы. Обвинения в адрес своих сотрудников Фридрих II сохранил и в более поздних оценках, которые содержатся в его исторических сочинениях (их объективность, таким образом, весьма относительна).

Любое повествование о Фридрихе II будет неполным, если оставить без внимания вопрос о том, кто поднял на щит милитаристские традиции, связанные с его именем и обозначаемые обычно термином "реакционное пруссачество". В деятельности короля было достаточно много


33 Семилетняя война. М. 1948, с. 482 - 489.

34 Frank B. Op. cit,, S. 59, 63.

35 Ibid., S. 69.

36 Коробков И. Семилетняя война. М. 1940, с. 285.

37 Frank В. Op. cit,, S. 70.

38 Augstein R. Op. cit., S. 78.

стр. 108


черт, которые были подхвачены наиболее воинствующими социальными силами Германии в их ненасытном стремлении к захватам. Для них "старый Фриц" служил примером; он импонировал им своей постоянной нацеленностью на приобретение чужих территорий силой оружия, беззастенчивостью в средствах, невероятными цепкостью и изворотливостью в тяжелых ситуациях, в которые заводили его авантюрные наклонности. То, что он находил выход из этих ситуаций, вдохновляло любителей наживы. Но у позднейших его последователей еще больше, чем у самого Фридриха II, сказывались преувеличенное представление о собственной военной мощи и недооценка военных сел противников.

С первых же шагов нацистская партия, возникшая в 1919 г., поставила себе на службу идеологическое наследие реакционного пруссачества. Гитлер едва ли не в каждой речи, как и его подручные, высказывал восхищение Пруссией и ее политикой, восхвалял Фридриха II. В своих речах "фюрер" распространялся о "деятельности этого светлого гения, которого некогда назвали великим, но которого мы ныне должны скорей назвать "единственным"39 . В качестве "гениальных" Гитлер характеризовал самые разные действия и высказывания короля, но наибольшее его внимание в тот период, когда НСДАП рвалась к власти, привлекал постулат Фридриха II, гласивший, что "власть никогда не бывает идентична праву". Этот тезис как нельзя лучше отвечал намерениям фашистов, всему их мировоззрению.

Символичной стала церемония открытия 21 марта 1933 г. фашизированного рейхстага в помещении гарнизонной церкви в Потсдаме - древней резиденции властителей Пруссии. Представитель "старых" реакционных сил П. Гинденбург, в то время президент республики (!), встал рядом с Гитлером у гробницы Фридриха II, как бы освящая этим новый режим. Антинародные идеи пруссачества были приняты фашистами на вооружение. С 1933 г. в Германии стали в большом количестве выходить биографии Фридриха II, где, помимо обычных славословий, неизменно подчеркивалась актуальность его наследия для нацистского режима. Имелись в виду не философские и литературоведческие сочинения короля, а его милитаристский опыт и соответствующие высказывания.

Нацисты неоднократно обращали свои взоры к Фридриху II в ходе подготовки ими новой войны. Выступая 5 ноября 1937 г. перед руководящими деятелями фашистской Германии с изложением тактики будущих захватов, Гитлер ссылался на пример Фридриха II, который умел рисковать и, вторгшись в 1740 г. в Силезию, действовал с максимальной решительностью. Спустя два года, после того как Германия развязала вторую мировую войну и поработила Польшу, "фюрер" на совещании руководителей вермахта 23 ноября 1939 г. заявил: "Я должен сделать выбор между победой и гибелью. Я выбираю победу. Это величайшее историческое решение, которое можно сравнить лишь с решением Фридриха Великого перед первой силезской войной. Пруссия обязана своим возвышением героизму одного человека"40 .

Гитлер уподоблял себя Фридриху II и при этом был уверен, что Германия победит. В годы второй мировой войны фашисты особенно часто прибегали к параллелям, заимствованным из истории Пруссии, из времен Фридриха II. Это происходило на всех этапах войны - и в годы побед, и еще более в годы тяжелых поражений, предопределивших крах фашистского рейха. В первый из этих периодов, когда временные успехи вскружили им голову, и они даже перестали заботиться о вразумительном объяснении очередной агрессии (что Фридрих II всегда старался делать) Гитлер приказал изготовить на фарфоровой фабрике близ Мюнхена, принадлежавшей нацистской партии, 100 конных статуэток прусского коро-


39 Hitler. Samtliclie Aufzeiclmungen 1905 - 1924. Stuttgart. 1980. S. 377.

40 Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. Док и м-лы Т. L М. 1973, с 126, 486.

стр. 109


ля, которые он презентовал фельдмаршалам и другим высокопоставленным деятелям "третьей империи", чтобы воодушевить их на дальнейшие завоевательные походы41 .

Но уже после первого большого поражения гитлеровской армии - ее разгрома под Москвой - Геббельс в спешном порядке выпустил на экран помпезный фильм "Великий король", который, по словам оберпропагандиста нацистского рейха, был призван явиться "вдохновляющим примером стойкости и несчастье"42 . Фашисты всячески старались уверить себя, а еще более военнослужащих и население, что не все потеряно - и это должно было доказать "чудесное спасение" Фридриха II в 1702 году. Гитлер и его приспешники упускали при этом из виду, что ничего подобного тому, что произошло тогда и что позволило Пруссии избежать неминуемого разгрома, в 1945 г. случиться не могло. Тем не менее, выступления Гитлера в последние месяцы, его заявления на встречах с еще имевшимися "союзниками" буквально пестрят ссылками на "величие" Фридриха II, который-де никогда не падал духом (о лживости этих утверждений свидетельствуют приведенные выше панические сентенции прусского короля), на его "выживаемость во что бы то ни стало", его "фанатическое упорство" и т. д.43 .

Памятью о Фридрихе II и истории его завоевательных походов питались упования фашистских, главарей па раскол антигитлеровской коалиции. В августе 1944 г. Гитлер изрек: "При всех обстоятельствах мы будем вести эту борьбу до тех пор, пока, как сказал Фридрих Великий, кто-либо из наших проклятых врагов устанет бороться долее"44 . И так продолжалось до самого конца. Даже в апреле 1945 г. Геббельс читал "фюреру" те места из биографии Фридриха II, написанной Карлейлем, где речь шла о том, как "провидение" спасло его кумира45 .

Возвращаясь к ситуации, в которой оказалась Пруссия к началу 1762 г., можно лишь гадать, действительно ли осуществил бы прусский король угрозу покончить с собой. Имелись факторы, сохранявшие ему определенные шансы; и в первую очередь медлительность, а то и бездеятельность французских и австрийских генералов, отражавшая разногласия между союзниками относительно политических целей войны против Пруссии46 . Но Фридрих II был спасен от полного краха благодаря событию, происшедшему в Петербурге. Речь идет о смерти в январе 1762 г. императрицы Елизаветы и восшествии на престол Петра III - немца по происхождению и давнего поклонника Фридриха II (и вообще всего прусского). Тот сразу же прекратил военные действия против Пруссии, а эмиссару Фридриха II, прибывшему в Петербург, не пришлось даже изложить мирные предложения своего монарха, готового на значительные территориальные уступки. Положение Пруссии улучшилось. Сам Фридрих II позднее писал: "Если подвести итог, то Пруссия в конце последней кампании была близка к полному краху. По мнению всех государственных деятелей, она уже погибла: но она смогла вновь подняться в результате смерти женщины и благодаря помощи государства, которое наиболее активно действовало во вред Пруссии"47 .

Екатерина II, хотя и она была немецкого происхождения, отказалась от заключенного ее незадачливым мужем союза с Фридрихом II. Принадлежа к правящему дому одного из самых мелких и захудалых германских княжеств, она не могла не испытывать неприязни к прусским


41 Picker N. Hitlers Tischgcsprache im Fiihrorhauptquartier. Stuttgart. 1970. S. 10.

42 Barthel K. Friedrich der Grosse in Hitlers Geschichtsbild. Wiesbaden 1977 S. 10.

43 Ibid. S. 19.

44 Bloyer W., Drechsler K. e. a. Deulschland 1939 - 1945. Brl. 1975, S. 396.

45 Trevor-Roper H. Hitlers ioizie Tage. Frankfurla. M. 1965, S. 1J6.

46 Эпштейн Л. Д. История Германия от позднего средневековья до революции 1848 г. М. 1961, с. 290.

47 Mittenzwei I. Friedrich II. von Preussen, S. 125.

стр. 110


монархам, не ставившим эти карликовые государства ни в грош и рассматривавшим их в качестве разменной монеты в большой игре, где ставкой являлось господство над Германией. Но войну с Пруссией она не возобновила, ибо ее интересы отличались от тех, которыми руководствовалась Елизавета. Фридрих II сумел заключить также мир с Швецией, некоторыми другими противниками Пруссии. После этого и Австрия пошла на мирные переговоры, которые завершились в 1763 г. Губертусбургским миром, но которому Пруссия и Австрия согласились на сохранение статус-кво. Таким образом, Семилетняя война, унесшая около полумиллиона жизней, приведшая к колоссальным разрушениям, уничтожению невосполнимых культурных ценностей, по существу, не внесла изменений в политическую карту Европы. Но война, конечно, не прошла бесследно; она придала еще большую остроту соперничеству Австрии и Пруссии за гегемонию в Германии. А это предвещало новые вооруженные конфликты между ними, что отрицательным образом сказывалось на перспективах объединения германских государств, тормозило их развитие.

После окончания войны Фридрих II столкнулся с серьезными трудностями, вызванными ее последствиями, в первую очередь - с острой нехваткой финансов и необходимостью стабилизации бюджета, снижения огромного его дефицита. Король был последовательным сторонником меркантилизма во внешнеэкономических отношениях, и в соответствии с этим главные предметы ввоза подвергались очень высокому обложению; нередко запрещался импорт различных изделий и некоторых видов сырья (с другой стороны, строжайше запрещался вывоз из Пруссии сырья, в особенности шерсти). Все это, по мысли Фридриха II, должно было, прежде всего, способствовать пополнению пустующей казны (повышение цен на внутреннем рынке он оставлял без внимания), а также стимулировать отечественное мануфактурное производство. Высокими ввозными пошлинами Фридрих II намеревался нанести ущерб конкурентам Пруссии, но он упускал из виду, что те примут ответные меры, которые затруднят сбыт продукции ее мануфактур на рынках других стран.

В последние десятилетия своего царствования король в недостаточной степени представлял себе тенденции в этой области. Тем не менее, он лично решал, какие фабрики следует основать, сколько должно быть на каждой из них рабочих и сколько товаров следует производить. И хотя Фридрих II понимал необходимость повышения производительности в различных отраслях экономики, применявшиеся им при этом меры часто препятствовали достижению цели и вызывали протест части бюргерства. Иногда этот протест достигал цели, как было, например, с попыткой ввести табачную монополию в одной из западных провинций - Клеве48 . Подобные монополии практиковались широко, ибо они были выгодны казне, а о том, к чему это может привести, не очень заботились. Чем-то похожим, по с еще большими отрицательными последствиями было учреждение в Пруссии после Семилетней войны нового налогового управления, отданного на откуп французским "специалистам", уже накопившим соответствующий опыт обирания населения у себя на родине.

Большое недовольство вызывал и введенный в 60-х годах XVIII в. запрет представителям бюргерства приобретать землю; эта мера отвечала одному из главных постулатов, которыми всегда руководствовался Фридрих II, - сохранению социальных привилегий дворянства, которое для него неизменно было "наилучшей расой", заслуживающей всяческих наград и поощрения49 . Но подобная позиция шла вразрез с насущными потребностями экономического развития. Примером того, как столь явное


48 Mittenzwei I. Preussen nach dem Siebcnjahrigen Krieg. Brl. 1070, S. 125.

49 Mehring F. Zur preussisch-deutschen Geschichlo vom Mittelalter bis Jena. Brl. 1930, S. 118.

стр. 111


-предпочтение дворянству препятствовало прогрессивным преобразованиям даже тогда, когда король склонен был осуществить их, может послужить его попытка отменить в 1763 г. крепостное право в Померании. Хотя эта мера имела локально ограниченный характер, она вызвала такое активное противодействие дворян, что Фридрих II вынужден был отказаться от своего намерения. Его увещевания против сгона крестьян с земли, который постоянно практиковался землевладельцами, также не имели успеха (король преследовал при этом, прежде всего фискальные цели)50 .

Конечно, отдельные меры, принимавшиеся Фридрихом II для поощрения экономического роста (содействие мануфактурному производству, мелиорация земель, привлечение квалифицированной рабочей силы из других стран), приносили эффект, но в целом его политика в этой области имела консервативный характер и не могла привести к особенно крупным результатам. Для этого необходимы были более решительные меры, которые включали бы не только те или иные технические нововведения, а прежде всего, коренное преобразование социальных отношений, начиная с предоставления крестьянам личной свободы и наделения их землей в достаточных размерах.

В работах некоторых буржуазных авторов (из тех, кто рассматривает деятельность Фридриха II с апологетических позиций; есть, впрочем, и весьма критически настроенные по отношению к нему историки) можно встретить утверждения, что Фридрих II создал весьма эффективную систему управления страной51 . В чем-то он ее, конечно, упорядочил, еще более, чем предшественники, поставив чиновничий аппарат на службу нуждам армии и подготовки к войне, которая велась постоянно. Если же говорить о принципах, на которых король основывал управление государством, то он не раз излагал их в своих сочинениях, например, в политическом завещании 1752 года. Он писал, в частности, что "система [управления] может быть придумана лишь одним лицом, и поэтому она должна исходить от государя". Своих министров Фридрих II никогда не собирал. "От большого количества людей, - утверждал он, - нельзя ждать умных суждений. Министры интригуют друг против друга, их ненависть и страсти влияют на государственные дела... и, наконец, при большом количестве участвующих нельзя полностью соблюсти тайну, являющуюся душой [государственных] дел. Лично я сохраняю каждую тайну в себе"52 .

Король избегал контактов с министрами, но не мог полностью отказаться от встреч с ними; в этих случаях он, по выражению Ф. Меринга, применял "по отношению к высшим служащим государства предельно мыслимый по грубости тон, называя их ослами, безразличными людьми и особенно - продажными субъектами"53 . Вероятно, и министры (их насчитывалось 20, и только один из них был по происхождению бюргером, но служба его у короля оказалась непродолжительной) не очень стремились предстать перед монархом. Текущие дела ему, как правило, докладывал секретарь кабинета, которому Фридрих II диктовал решения по затронутым вопросам; в некоторых случаях он писал их собственноручно (часто не вполне грамотно) на полях документов. Очень сомнительно, что такая система, даже если ее рассматривать как проявление "просвещенного абсолютизма" (а представителем такового считал Фридриха II К. Маркс)54 была адекватна условиям переходного, по сущест-


50 Preussen. Legende und Wirklichkeit. Brl. 1985, S. 65.

51 См., напр., Hubatsch W. Friedrich der Grosse und die preussische Verwaltung. Koln, etc. 1973. Совершенно другого мнения придерживался К. Маркс, считавший финансовую систему Фридриха II "безобразной"; управление же делами, существовавшее при нем, Маркс характеризовал как "смесь деспотизма, бюрократизма и феодализма" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 23, с. 743).

52 Friedrich II. von Preussen, S. 186.

53 Mehring F. Zur Geschichte Preussens. Brl. 1981, S. 84.

54 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 10, с. 443.

стр. 112


ву, времени, когда требовались более продуманные, квалифицированные решения. Что же касается высказывания о тайне как центральном элементе системы управления, то такая точка зрения, конечно, противоречила просветительской идеологии и обнаруживала приверженность короля к мышлению, характерному для монархов феодальной Европы.

Тяжелое финансовое положение, сложившееся после Семилетней войны, не помешало Фридриху II предпринять значительное расширение своей потсдамской резиденции. Было начато строительство Нового дворца, который вместе с дворцом Сан-Суси, возведенным еще в 40-е годы XVIII в., должен был составить комплекс блестящих сооружений, призванных утвердить за прусским королем славу ценителя и покровителя искусств. Ассигнованные на это средства можно было бы израсходовать с гораздо большей пользой, например, на строительство университета в Берлине, но Фридрих II рассудил иначе. Строительство нового пышного дворца обошлось в 10,5 млн. талеров; подсчитано, что этой суммы хватило бы на содержание 5 тысяч школьных учителей (в которых была большая нужда) в течение 10 лет55 .

Разработкой проекта, а затем его реализацией занимался широко известный в то время архитектор Г. В. Кноббельсдорф, который в свое время построил и дворец Сан-Суси, и оперный театр в Берлине, и некоторые другие здания, украсившие прусскую столицу и королевскую резиденцию. Но теперь рассмотрение проекта и само строительство сопровождались большими осложнениями, ибо Фридрих II вмешивался во все и стремился навязать архитектору свои вкусы. Сам он являлся горячим приверженцем стиля рококо (был, в частности, пылким поклонником Ватто, чьи полотна скупал, не считаясь с ценами и не сообразуясь с финансовым положением страны). Кноббельсдорф же к концу 60-х годов XVIII в. уже склонялся к более прогрессивному по тем временам стилю классицизма; но убедить короля в том, что стиль рококо отжил, было практически невозможно, ибо его уверенность в том, что он более компетентен (причем во всех областях), чем даже крупные специалисты, была поистине безгранична. А так как строительство такого сооружения, как дворец с его роскошным внутренним убранством, которое требовало приложения огромного труда и искусства множества людей, длилось не один год, то к моменту открытия он уже не мог претендовать на то, чтобы быть "последним криком моды".

Фридрих II был одним из самых образованных людей своего времени; но его пристрастия в области литературы и искусства отличались односторонностью. Он прекрасно знал и высоко ценил античных и средневековых философов, мыслителей нового времени, особенно французов; немецких же, за редкими исключениями, игнорировал, относился к ним с нескрываемым пренебрежением. Это касалось и средневековой немецкой поэзии, и современных ему писателей, в том числе тех, кто принадлежал к крупнейшим представителям немецкой литературы XVIII века. Так, король очень невысоко ставил Г. Э. Лессинга, и известная его пьеса "Минна фон Барнхельм", призванная примирить саксонцев с пруссаками, была поставлена в ряде других германских государств - Гамбурге (где вызвала протест прусского резидента), Лейпциге, Вене и лишь позднее - в Берлине. Лессинг одно время добивался места королевского библиотекаря, но получил отказ.

О службе ходатайствовал также знаменитый ученый и писатель И. Винкельман (живший в Риме); и тот, и другой претендовали на жалованье в 2 тыс. талеров в год. Фридрих II (который положил придворному алхимику 8 тыс. талеров) изрек: "Немцу достаточно и 1 тысячи"56 . Свое суждение о короле и государственном строе Пруссии Вин-


55 Augstein R. Op. cit, S. 106.

56 Ibid., S. 90 - 91, 94 - 95.

стр. 113


келъман изложил в следующих словах: "Лучше быть обрезанным турком, чем пруссаком... Меня с головы до ног охватывает омерзение, когда я думаю о прусском деспотизме и о палаче народов". Лессинг, во второй половине 60-х годов также покинувший Пруссию и обосновавшийся в Гамбурге, писал, что Пруссия "остается самой рабской страной в Европе"57 . Прошло 10 лет, и еще один видный писатель, К. Вилард, утверждал то же: "Я признаю, что король Фридрих - крупная личность, ни избавь нас, милостивый боже, от того, чтобы жить под его палкой (или скипетром)"58 .

Король преграждал путь в Академию (которую он после смерти в 1759 г. ее президента француза Мопертюи возглавил сам) лучшим деятелям немэдкого Просвещения (в том числе И. Г. Гердеру). В 1781 г. он опубликовал работу "О немецкой литературе, недостатках, в которых ее можно упрекнуть, их причинах и средствах, при помощи которых можно их преодолеть". Выдержанная в менторском тоне (при том, что автор далеко недостаточно знал предмет), она вызвала резкие протесты. Все перечисленные выше писатели (впрочем, как и другие) не были в этом королевском опусе даже названы. Единственный, кто удостоился подобной чести, был Гёте (хотя и фигурировал анонимно), но он был подвергнут поношению за свою драму "Гец фон Берлихинген"59 . Много позднее, касаясь того, как Фридрих II третировал современных ему немецких литераторов, Г. Гейне отмечал, что "презрение, с которым Фридрих Великий относился к нашей литературе, задевает и нас, внуков"60 .

Нетерпимость к чужим мнениям и вкусам была характерна и для взглядов прусского короля и на музыкальное творчество и исполнительство. В течение длительного времени придворным цимбалистом был у него старший сын И. С. Баха - Карл Филипп Эммануил; но он так и не сумел привыкнуть к деспотическому нраву монарха и порядкам, установленным им, и, как Лессинг, уехал в Гамбург. С его отцом Фридрих II встретился лишь один раз - будучи неплохим музыкантом, он, тем не менее, не видел надобности в общении с величайшим из современников.

С течением времени Фридрих II уже не с таким энтузиазмом принимал идеи французского Просвещения, как ранее. Во-первых, в его мировоззрении усилились охранительные тенденции, что вызывалось ростом недовольства со стороны "третьего сословия" - пока даже не столько в самой Пруссии, сколько в более развитой Франции. Во-вторых, и это существеннее, просветительская идеология прогрессировала, и если на первом этапе, в произведениях Вольтера, Ламетри и их единомышленников, она носила по преимуществу абстрактный характер, оторванный от жгучих социальных противоречий "старого режима", то в более поздние годы выступили просветители, которые откровенно звали к переустройству общества на началах справедливости. Одним из них были П. Гольбах, чья книга "Система природы" подводила к революционным выводам. Вот почему она вызвала резкий протест со стороны Фридриха П. В 1770 г. он создал два памфлета, в которых полемизировал с идеями Гольбаха и других поздних французских просветителей61 .

Пока проповедь просвещения народа не могла, по его мнению, нанести ущерб абсолютистскому строю в Пруссии - отсутствовала среда, которая могла бы воспринять соответствующие идеи, а сами они были еще достаточно умеренными, - король-философ выступал их адептом. Но в годы, последовавшие за Семилетней войной, Фридрих II все более скептически смотрел на возможность, да и необходимость всеобщего просвещения. Он уже не считал необходимым нести в народ знания, которые


57 Ibid., S. 96; Lessing G. E. Gesammelte Werke. Bd. 9. Brl. 1957, S. 327.

58 Friedrich dor Grossc im Spiegel seiner Zeit. Bd. 3. Brl. 1901, S. 72.

59 Preussen. Legende und Wirklichkeit, S. 93.

60 Германская история в новое и новейшее время. Т. 1, с. 127.

61 Preussen in der deutschen Geschichte vor 1789, S. 274.

стр. 114


помогут ему освободиться от предубеждений и суеверий. В 1766 г. король писал Вольтеру: "Ни Вы, ни все философы мира не освободят человеческий род от суеверий". В другом случае он высказался так: "Предубеждения - это разум народа"62 . Поэтому Фридрих II был против того, чтобы давать детям низших социальных слоев сколько- нибудь полное образование. Своему министру по делам церкви и школ король наказывал, что для деревенской детворы "достаточно, если они научатся немного читать и писать; если же они получат большие знания, то убегут в города и захотят стать секретарями или чем-нибудь подобным. Поэтому их следует учить лишь тому, что им необходимо знать"63 . Король высказывался за то, чтобы дети вместо учебы усердно занимались ткачеством; в результате можно было добиться двух целей - расширить ткацкое производство и помешать "простонародью" приобретать ненужные ему знания.

Таким образом, мировоззрение Фридриха II, особенно во второй половине его царствования, было консервативной разновидностью просветительской идеологии, находившей к тому же мало отражения в практической политике короля. В известной статье "Подвиги Гогенцоллернов" Маркс дал Фридриху II нелицеприятную характеристику: "Творец патриархального деспотизма, друг просвещения с помощью розги"64 . Вероятно, здесь ость некоторое преувеличение, вызванное полемической направленностью цитируемой работы. Но, с другой стороны, у Маркса были немалые основания столь жестко характеризовать кумира немецких обывателей.

Он был им и благодаря своим завоеваниям (о цене их не хотели думать), и благодаря тому, что сумел (не прибегая к военной силе) заполучить крупную территорию, принадлежавшую Речи Посполитой, положив тем самым начало ее разделу, утере ею более чем на столетие государственности. Враждебные Польше замыслы Фридрих II лелеял давно, но не мог приступить к их осуществлению из-за противодействия других держав, прежде всего России. Свою концепцию присоединения польских земель прусский король изложил в политическом завещании 1752 г., и, хотя ее реализация началась лишь спустя 20 лет, она шла по сценарию, созданному Фридрихом II.

В 1752 г. он отметил, что не считает оружие лучшим средством решения данной задачи. При этом он процитировал слова короля Сардинии Виктора Амедея, обращенные к наследному принцу Карлу Эммануилу: "Сын мой, Милан нужно съесть, как едят артишок, - лист за листом", Фридрих II писал далее: "Надо извлечь пользу из внутренней борьбы (в Польше. - Л. Г.) и, соблюдая нейтралитет, овладеть сначала одним городом, позднее другим, пока все не будет проглочено". Король подчеркнул, что следует избегать войны против России (в Семилетней войне он нарушил собственную рекомендацию с тяжелыми последствиями для себя)65 .

Первый шаг в направлении будущего раздела Речи Посполитой был сделан в 1764 году. Это было соглашение между Пруссией и Россией, согласно тайной статье которого, оба государства, как писал Маркс, приняли обязательство "охранять силой оружия действующую польскую конституцию, - это лучшее средство разрушения Польши, - от всяких попыток реформы"66 . Но Фридриху II пришлось ждать еще восемь лет; его час пробил, когда Россия глубоко втянулась в очередную войну с Турцией, ее положение осложнилось и она вынуждена была уступить домога-


62 Friedrich II. von Preussen, S. 26.

63 Kuczynski .T. Geschichte dcs Alltags des deutschen Volkes. Bd. 2 (1650 - 1810). Brl. 1981, S. 199 - 200.

64 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 6, с. 519.

65 Friedrich II. von Preussen, S. 510.

66 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 22, с. 23.

стр. 115


тельствам Пруссии насчет Польши (хотя Екатерина II без всякого энтузиазма шла на усиление Пруссии). Третьим партнером явилась Австрия, стремившаяся компенсировать утрату Силезии. Желая замаскировать грабеж суверенного государства, Фридрих II советовал австрийским правителям: "Поройтесь в архивах!", - и сам делал то же. На сообщение, что Мария-Терезия испытывает укоры совести, он реагировал замечанием: "Плачет, но берет"67 .

По первому разделу Речи Посполитой в 1772 г. Пруссия получила земли по нижнему течению Вислы, соединившие Восточную Пруссию с остальной территорией королевства (лишь Гданьск и Торунь оставались у Польши). Тем самым устранялись трудности, проистекавшие из разъединенности составных частей Пруссии, расположенных в ее восточной части. Но если говорить о далеко идущем значении этого и последующих разделов Речи Посполитой, то они усиливали феодально-милитаристские силы, препятствовали прогрессивному развитию страны. "Всякий знает, - писал Маркс, касаясь активности Фридриха II в этом вопросе, - как он вступил в союз с Россией и Австрией с целью разграбления Польши, которое еще и теперь, после революции 1848 года, остается позорным пятном, не смытым с немецкой истории"68 .

70-е годы XVIII в. отмечены событием, происшедшим очень далеко от Пруссии и, казалось бы, не имевшим непосредственного отношения к ней. Речь идет о войне за независимость американских колоний Англии - одном из предвестников новой эры, наступление которой Фридрих II игнорировал. Не понял он и значения Американской революции, оценивая то, что было связано с нею, лишь с точки зрения соотношения сил на мировой арене. Была еще одна точка соприкосновения Пруссии с заокеанскими событиями: дело в том, что Англия, у которой не хватало собственных людских ресурсов, вербовала наемников в германских государствах, а для того, чтобы завербованным добраться кратчайшим путем до портов погрузки, необходимо было пересечь территорию Пруссии. Хотя она ответила отказом на предложение Англии предоставить наемников69 и ее позиция по отношению к этой стране была в тот момент недружелюбной (как отметил Фридрих II в мемуарах, это обусловливалось "изменой" Англии в Семилетней войне, а также ее сопротивлением присоединению Гданьска к Пруссии во время первого раздела Речи Посполитой), позиция Пруссии в вопросе о транзите наемников не была принципиальной и на протяжении войны США за независимость менялась.

Неприязненно встречались в Пруссии попытки американского конгресса установить с ней официальные отношения. Летом 1777 г. представитель колонистов А. Ли отправился из Парижа в Берлин, где настойчиво расписывал выгоды от торговли с Америкой. Но Фридрих II наотрез отказался от встречи, запретил продажу оружия американцам, отверг их просьбу предоставить заем70 . Сообщая своему послу в Лондоне Мальцану о прибытии Ли, прусский король писал, что, "поскольку их (американских колоний Англии. - Л. Г.) независимость еще не является фактом, Вы поймете мое нежелание вступать с ними в переговоры"71 . Ли продолжал писать прусскому министру Шуленбургу и после отъезда из Берлина; на одном из его посланий Фридрих II начертал: "Отказать с комплиментами". А своему брату Генриху король писал еще откровеннее: "Я предлагаю медлить с этими переговорами и стать на ту сторону, ко-


67 Лависс Э., Рамбо А. Ук. соч., с. 484.

68 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 6, с. 519 - 520.

69 Adams H. Prussian-American Relations 1775 - 1871. S. 1. 1960, p. 11.

70 Kapp F. Friedrich der Grosse und die Vereinigten Staaten von Amerika. Leipzig. 1871, S. 45 - 46.

71 Haworth P. L. Frederick the Great and the American Revolution. - American Historical Review, 1971, voL IX, N 3, p. 466.

стр. 116


торой будет улыбаться судьба"72 . Дальновидной эту точку зрения не назовешь.

В обращениях американских агентов к прусским властям часто содержалась просьба запретить наемным войскам пересекать прусскую территорию (дело в том, что немецкие наемники играли немаловажную роль в военных действиях, будучи гораздо лучше подготовленными, чем войска США, не имевшие почти никакого военного опыта). До осени 1777 г. Фридрих II не препятствовал подобному транзиту, хотя запрет не угрожал никакими международными осложнениями, чем король обычно аргументировал отказ признать независимость американских колоний, завязать с ними торговые отношения и т. п. В ноябре 1777 г. Пруссия внезапно отказала в пропуске дополнительных контингентов, завербованных в Ансбахе и Ханау, а также нового контингента, набранного в Ангальт- Цербсте (родина Екатерины II).

В письме Мальцану Фридрих II объяснял свое решение нежеланием, чтобы прусская территория стала ареной волнений наемников, как уже бывало ранее. В мемуарах, однако, он толкует свои действия иначе и более близко к истине: "Прусскому королю было не по душе, что империя лишается всех своих защитников, особенно на случай новой войны"73 . А такая война с осени 1777 г. действительно назревала. Это было связано с близившейся кончиной баварского короля, не имевшего наследников по мужской линии; реальные претензии на баварский престол предъявил император Иосиф II. Но Пруссия, для которой подобное усиление Габсбургов было нетерпимо, готовилась к войне за "баварское наследство" и нуждалась в потенциальных рекрутах.

Весной 1778 г. Фридрих II, объединившись на сей раз с саксонцами, направил крупные воинские силы в Богемию, чтобы оказать давление на Австрию. Б. Франклин, А. Ли и Дж. Адаме, находившиеся в то время в Париже, с большим удовлетворением сообщали конгрессу о вторжении прусских войск на территорию Австрии74 . Но вопреки ожиданиям эмиссаров США до вооруженного конфликта дело не дошло: Австрия пошла на попятный, и попытка изменить существовавшее равновесие сил в Европе не удалась75 . Одновременно отпали причины, вызвавшие запрет транзита наемников через прусскую территорию, и он был отменен. Американцам оставалось утешаться тем, что противодействие Фридриха II планам Австрии развязывает силы Франции, что увеличивает шансы США на получение от нее помощи.

Получив сообщение Ли о капитуляции английского военачальника Бургойна под Саратогой в 1777 г., прусский король не скрывал своего злорадства по отношению к Англии, но вместе с тем поручил передать американскому представителю, что собирается признать независимость США, когда Франция подаст пример76 . На деле Фридрих II нарушил свое обещание и признал США лишь после окончания войны за независимость и признания ее Англией. Прусский король при всей своей неприязни к Великобритании не хотел, по собственному признанию, множить число своих открытых врагов: "Длительный опыт научил его, что их всегда сколько угодно, даже без каких-либо усилий с твоей стороны"77 . Следует также иметь в виду, что восставшие жители британских колоний в Северной Америке были в глазах прусского короля, несмотря на его склонность к просветительским идеям, бунтовщиками, а английский король - "законным" монархом.


72 Kapp F. Op. cit, S. 35, 49.

73 Ibid., S. 62.

74 Hanfstaengl E. America von Marlborough bis Mirabeau. Miinchen. 1930, S 31

75 Deutsche Geschichte in 12 Banden. Bd. 3. Brl. 1983, S. 31.

76 Kapp F. Op. cit., S. 51 - 52.

77 Lowell E. The Hessians and the other German Auxiliaries of Great Britain in the Revolutionary War. Port Washington. 1965, p. 53.

стр. 117


В целом позиция Фридриха II по отношению к американской революции обнаружила непонимание им возникшего за океаном феномена, недооценку процессов общественного развития, составной частью которых были события, развернувшиеся в американских колониях Англии. Гораздо дальновиднее оказался один из бывших адъютантов короля, участник его войн и его ученик по классу военного искусства Ф. В. Штойбен, который в 1778 г. отправился в Америку сражаться на стороне восставших. Он стал там генералом и сыграл выдающуюся роль, как в самих сражениях, так и в обучении армии США эффективным методам ведения войны78 .

Итоги правления Фридриха II были противоречивы. С одной стороны, он сумел, главным образом в результате кровопролитных военных походов, существенно увеличить территорию своей страны, сделать ее гораздо более компактной. Пруссия окончательно утвердилась в качестве одного из двух сильнейших, наряду с Австрией, германских государств, обеспечила себе статус великой державы. Ее армия с 1740 по 1786 г. (когда умер Фридрих II) выросла с 80 тыс. человек до 195 - 200 тыс. и представляла собой крупную боевую силу (на ее содержание расходовалось 13 млн. талеров, или 2/3 бюджета). С другой стороны, это был колосс на глиняных ногах, что продемонстрировали тяжелые поражения Пруссии в ходе наполеоновских войн. Причины разгрома под Иеной носили, прежде всего, социальный характер и заключались в господстве отсталых порядков, в чем более всего был повинен Фридрих II. Он не желал считаться с процессами, которые развивались в ряде стран, а во Франции уже в 1789 г. привели к великой социальной революции, изменившей облик эпохи. Она вызвала и коренные преобразования военного дела, которым прусская армия, зиждившаяся на феодальных основах, не могла противопоставить ничего, кроме численности.

Общая оценка Фридриха II не проста. Он был человек недюжинного ума, широкого кругозора, разнообразных дарований. Личность незаурядная, он отличался от других прусских королей главным образом особой активностью и наступательностью в достижении целей, которые были общими для всех них. Главной из них было присоединение новых земель, прежде всего территорий других немецких государств и княжеств. Эпитет "просвещенный", с которым связывают абсолютистский режим Фридриха II, мало что определяет в оценке последнего. Лишь считанные аспекты просветительской идеологии нашли отражение в государственной деятельности прусского короля, другие он отбросил.

В Германской Демократической Республике после длительного периода, когда наследие Фридриха II изображалось исключительно в черных тонах, в последние годы наметился поворот в отношении к нему. Это, видимо, связано с необходимостью более полного познания корней позднейших исторических явлений - и не только тех, которые лежат в основе реакционных традиций, но и тех, из которых проистекают иные национальные особенности и черты. Авторы новейших работ о Фридрихе II, рассматривая реакционную сущность главных аспектов его деятельности, отмечая непонимание им ведущих тенденций тогдашнего развития, раскрывают и те ее стороны, которые объективно имели прогрессивное значение. Речь идет, в частности, о веротерпимости короля - ее тогда практически нигде более не было, его приверженности к некоторым другим (передовым для той эпохи) просветительским идеям, совершенствовании им военного искусства, усилиях, направленных на упорядочение правовой ситуации в Пруссии, личном вкладе в развитие немецкой культуры - духовной и материальной. На одной из центральных улиц столицы ГДР - Унтер-ден-Линден вновь возвышается статуя короля.


78 Fabian F. Die Schlacht. von Momnonth. Brl. 4961; Palmer J. General von Steuben. New Haven. 1937; Doyle J. Frederick William von Sleuben and the American Revolution N. Y. 1970.


© elibrary.com.ua

Постоянный адрес данной публикации:

https://elibrary.com.ua/m/articles/view/ФРИДРИХ-II

Похожие публикации: LУкраина LWorld Y G


Публикатор:

Україна ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://elibrary.com.ua/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Л. И. ГИНЦБЕРГ, ФРИДРИХ II // Киев: Библиотека Украины (ELIBRARY.COM.UA). Дата обновления: 17.09.2019. URL: https://elibrary.com.ua/m/articles/view/ФРИДРИХ-II (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Л. И. ГИНЦБЕРГ:

Л. И. ГИНЦБЕРГ → другие работы, поиск: Либмонстр - УкраинаЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Україна Онлайн
Kyiv, Украина
594 просмотров рейтинг
17.09.2019 (1654 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
VASILY MARKUS
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ВАСИЛЬ МАРКУСЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
МІЖНАРОДНА КОНФЕРЕНЦІЯ: ЛАТИНСЬКА СПАДЩИНА: ПОЛЬША, ЛИТВА, РУСЬ
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
КАЗИМИР ЯҐАЙЛОВИЧ І МЕНҐЛІ ҐІРЕЙ: ВІД ДРУЗІВ ДО ВОРОГІВ
Каталог: История 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
Українці, як і їхні пращури баньшунські мані – ба-ді та інші сармати-дісці (чи-ді – червоні ді, бей-ді – білі ді, жун-ді – велетні ді, шаньжуни – горяни-велетні, юечжі – гутії) за думкою стародавніх китайців є «божественним військом».
9 дней(я) назад · от Павло Даныльченко
Zhvanko L. M. Refugees of the First World War: the Ukrainian dimension (1914-1918)
Каталог: История 
12 дней(я) назад · от Petro Semidolya
АНОНІМНИЙ "КАТАФАЛК РИЦЕРСЬКИЙ" (1650 р.) ПРО ПОЧАТОК КОЗАЦЬКОЇ РЕВОЛЮЦІЇ (КАМПАНІЯ 1648 р.)
Каталог: История 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
VII НАУКОВІ ЧИТАННЯ, ПРИСВЯЧЕНІ ГЕТЬМАНОВІ ІВАНОВІ ВИГОВСЬКОМУ
Каталог: Вопросы науки 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕС В СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ: УСПЕХИ И НЕУДАЧИ
Каталог: Экономика 
26 дней(я) назад · от Petro Semidolya
SLOWING GLOBAL ECONOMY AND (SEMI)PERIPHERAL COUNTRIES
Каталог: Экономика 
32 дней(я) назад · от Petro Semidolya

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

ELIBRARY.COM.UA - Цифровая библиотека Эстонии

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

ФРИДРИХ II
 

Контакты редакции
Чат авторов: UA LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Цифровая библиотека Украины © Все права защищены
2009-2024, ELIBRARY.COM.UA - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Украины


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android