В годы первой русской революции "миллионы дешевых изданий на политические темы читались народом, массой, толпой, "низами" так жадно, как никогда еще дотоле не читали в России"¹ . По подсчетам известного книговеда и библиографа Н. А. Рубакина, за период революции увидело свет 10 - 11 тыс. названий только политической и экономической литературы, общим тиражом 220 млн. экземпляров² .

Когда 17 октября 1905 г. царь подписал манифест о "даровании" гражданских свобод, партия большевиков перешла от подпольной деятельности к полулегальной. В рабочих клубах, библиотеках, народных домах организовывались доклады, проводились беседы, разъяснявшие действия царизма и буржуазии. И если до осени 1905 г. революционно-политическая литература издавалась и распространялась в стране лишь нелегально, то теперь книги и брошюры политического характера появлялись не только в крупных центрах, но и на местах. Однако цензура, как и раньше, придерживалась принципа - не допускать к печати те произведения, в которых шла речь о рабочем движении в России. Отсюда большое количество изданий политического содержания в переводах и переделках с иностранных языков. Иногда же "проскакивали" в печать и издания, противоречившие установкам цензуры. Такова вышедшая в 1907 г. брошюра В. Жандр-Никитиной, озаглавленная "Революционная Россия"³ .

О В. Н. Жандр-Никитиной известно очень немногое. Происходила она из обрусевшей семьи французских дворян, эмигрировавших в Россию еще в XVII веке. Родилась в 1842 г. в Кронштадте, потом ее родители жили в Петербурге, а затем в Киеве. Отец Варвары Николаевны был директором завода фаянсовых изделий, мать - образованная женщина, сумевшая передать дочери свое увлечение серьезным чтением. У В. Н. Жандр было хрупкое здоровье, но она была человеком способным, целеустремленным, жаждавшим основательных знаний. После смерти матери В. Н. Жандр была отправлена учиться в Киевский институт благородных девиц, который и окончила. Ее биограф так писал об этом периоде ее жизни: "Оказалось, что императрица в своем институте, совершенно того не подозревая, способствовала развитию девушки с чисто революционным направлением"⁴ .

В 20 лет Варвара Николаевна вышла замуж за военнослужащего В. Н. Никитина. В течение шести лет она вела жизнь светской женщины, путешествовала по Италии. Об этом периоде она впоследствии вспоминать не любила. Из-за ее слабых легких врачи посоветовали ей вновь поехать в Италию на лечение (и позднее с перерывами она прожила в этой стране 11 лет). То было время усиленной умственной работы Жандр-Никитиной. Возвратившись на родину через два года, она обнаружила, что ее взгляды совершенно расходятся с мировоззрением мужа, порвала с ним и после развода снова уехала за границу. Ее интересовали социальные проблемы: история международного освободительного движения, женский вопрос и другие. Перу Жандр-Никитиной принадлежит около 70 статей и обзоров по этой тематике. Почему она стала интересоваться подобными вопросами? Какой круг знакомых имела в итальянский период жизни? Из-за отсутствия сведений сказать что-либо определенное об

¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 22, стр. 83.

² С. Б. Люблинский. Книжное дело в годы первой русской революции 1905- 1907 гг. М. 1974, стр. 9.

³ В. Жандр (Никитина). Революционная Россия. СПБ. 1907. 89 стр. Тираж 4500 экз. (указана в "Списке книг, вышедших в России с 1 января по 30 июня 1907 г.". СПБ. 1908, стр. 114).

⁴ Там же, стр. 5.

стр. 215

этом, к сожалению, нет возможности. Известно лишь, что в 1878 г. она переехала в Париж, где продолжала изучать источники по социальным вопросам, знакомилась с французской литературой и искусством.

В первой статье, с которой В. Н. Жандр выступила в печати, она отстаивала право женщин на высшее образование. Заняться этой темой ее побудил отказ историка и философа И. Тэна допустить В. Н. Жандр на его лекции по искусству. Статья имела успех, и ее автор начинает выступать в радикальной и мелкобуржуазной прессе, откликаясь на международные события, а также на вопросы в области истории, социологии и литературы. Она знакомится с общественными деятелями и учеными Франции, получает их признание как публицист. Ее статьи отличаются знанием темы, ясностью и живостью изложения, искренностью. Социалистические проблемы активно изучались тогда в кружке русских революционеров-эмигрантов во главе с П. Л. Лавровым. В. Н. Жандр была деятельной участницей этого кружка. Ее связывали с Лавровым общность интересов и дружба. Через него и Г. А. Лопатина ей удалось установить контакты с другими членами русской эмиграции в Париже. По доносам охранки, найдена "при аресте государственного преступника Лопатина между прочими заметка с разными адресами, кои были зашифрованы. Между этими адресами был помещен и такой: Париж, rue d'Assas, 45. Елисавете Блонской"⁵ .

Елизавета Фоминична Блонская, дочь учителя, служила гувернанткой сначала у отца Варвары Николаевны, а затем в семье Никитиных и осталась за границей вместе с В. Н. Жандр. Адреса П. Л. Лаврова и Г. А. Лопатина были хорошо известны царской охранке, а "незапятнанный" адрес Е. Ф. Блонской мог пригодиться русским революционерам. Из переписки П. Л. Лаврова и Г. А. Лопатина осенью 1874 г. можно установить, что по этому адресу Лавров получал корреспонденцию и денежные переводы и что адрес Блонской, по свидетельству Лаврова, был известен только трем лицам⁶ (установить конкретно кому, не удалось). Из сохранившихся в архиве документов видно, что за время пребывания Блонской в Париже охранное отделение вплоть до 1885 г. ни разу не интересовалось ею. Как выяснилось из переписки департамента полиции с градоначальником Петербурга в 1890 - 1891 гг., дело возникло по поводу выяснения личности итальянки Элеоноры Каталиотти, а косвенно коснулось Е. Ф. Блонской и В. Н. Жандр⁷ . Сама же Блонская всевозможными средствами пыталась облегчить жизнь В. Н. Жандр и помогала ей в ее деятельности.

Среди многочисленных статей того периода В. Жандр есть такие, в которых она отдает дань любви и уважения своему учителю Лаврову, освещает деятельность И. С. Тургенева ("Иван Тургенев и русский реализм"), переводит на французский язык стихотворение "Порог" о самопожертвовании русской девушки-революционерки.

В. Н. Жандр читала некоторые произведения К. Маркса и Ф. Энгельса. По отзывам ее друзей, "Капитал" произвел на нее неизгладимое впечатление⁸ . Однако в своих статьях она ссылается на Маркса лишь в общей форме и даже в таких вопросах, как "рабочий день", не привлекает конкретных положений Маркса в своей полемике с буржуазным экономистом Гюйо⁹ . Из письма Энгельса Лауре Лафарг известно, что Жандр собиралась переводить "Манифест Коммунистической партии" на французский язык. Энгельс, зная, что перевод такого произведения - "не игрушки", поставил условием дать ему готовый текст перевода для редактирования и только тогда обещал написать соответствующее предисловие¹⁰ . В этой связи В. Н. Жандр обратилась с письмом к дочери Маркса Элеоноре. Сообщая об этом письме Лаврову, Э. Маркс высказала положительное мнение о его авторе. Она ждала случая познакомиться с В. Н. Жандр, когда та будет в Париже ¹¹ . Но этому помешала преждевременная смерть В. Н. Жандр в декабре 1884 года.

Она ушла из жизни в расцвете творческих сил. За материалами для статьи об Ирландии она должна была поехать в пригород Парижа. День был сырой и холод-

⁵ ЦГАОР СССР, ф. 102, 3 дел-во, оп. 79, 1883 г., д. 111, л. 247.

⁶ Лавров. Годы эмиграции. Архивные материалы в двух томах. Т. I. Лавров и Лопатин. Переписка (1870 - 1883). Dordrecht-Boston. 1974, стр. 195, 207 - 208.

⁷ ЦГАОР СССР, ф. 102, 3 дел-во, 1890 г., д. 574, ч. 20, л. 1.

⁸ B. Gendre (Nikitine). Etudes sociales, philosophiques et morales. P. 1886, p. VIII.

⁹ Ibid., pp. 214 - 221.

¹⁰ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 36, стр. 5.

¹¹ "Переписка членов семьи Маркса с русскими политическими деятелями". М. 1974, стр. 64.

стр. 216

ный. Простуда осложнилась воспалением легких, и через неделю Варвары Николаевны не стало. По этому поводу Э. Маркс писала Лаврову: "Я понимаю, как Вам не хватает этого друга и какую потерю это составляет для нашей партии, которая не так уж богата талантливыми людьми"¹² . На похоронах В. Н. Жандр присутствовало большое число эмигрантов, в том числе лиц из рядов русской колонии. В числе провожавших были среди прочих основатель газеты "La Justice" Ж. Клемансо и ее редактор К. Пельтон (представители левых радикалов), деятели французского рабочего движения (П. Лафарг и Ш. Лонге). Среди семи выступавших на траурном митинге был и Лавров; он отметил, что "в своей борьбе за великие принципы свободы и прогресса, борьбе, которой она посвящала всю свою жизнь, Жандр все время оставалась русской, хотя она и боролась на французской почве... она испытывала волнения того революционного дуновения, которое действовало на головы русских женщин ее времени... Освободительному движению, особенно русскому, с его героями и мучениками она отдала свои мысли и талант публициста... Сначала она выступала за равноправие женщин - а в конце концов за великие идеи социализма"¹³ .

В русской и зарубежной прессе появились некрологи. Вот выдержка из одного: "В. Н. Жандр была страстная проповедница социализма, который изучила основательно и глубоко по научным источникам, а потому все статьи ее отличались обширною эрудицией, притом согреты были крайнею искренностью, и эти-то качества, при весьма талантливом и мастерском изложений, и доставили ей такое видное положение во французской печати, где она была известна под именем Жандр, так как подписывалась всегда этою своею девичьею фамилией. По-русски, сколько нам известно, она ничего не писала, но своей родине, которую продолжала горячо любить, служила тем, что была как бы посредницей между русской революционной партией и радикальной Францией... Мы хорошо знали покойную и, не принадлежа к социальной партии, высоко ценили ее приязнь, потому что, зная, нельзя было не уважать глубоко эту слабенькую, худенькую женщину с ее кротким, миловидным лицом, с ее неукротимой верой в будущее и удивительной отзывчивостью на все честное и прекрасное! В этом маленьком, болезненном теле жила необыкновенная энергия и преданность своим принципам... Она никогда не унывала и была крайне счастлива тем, что могла личным трудом завоевать себе существование и положение"¹⁴ .

Очерк В. Н. Жандр "Революционная Россия (от декабристов до событий 1 марта 1881 г.)" проникнут горячим сочувствием к русским революционерам. Что касается политической ориентации автора, то она не шла дальше мечты о завоевании для России буржуазных свобод по западному образцу. Этот очерк, написанный на французском языке, первоначально был опубликован в 1884 г. в парижском буржуазно-республиканском журнале "La Nouvelle Revue"¹⁵ .

Царская цензура не могла допустить, чтобы подобный материал оказался в руках русского читателя. Поэтому очерк из полного комплекта журнала, попавшего в Россию, вырезали, а оставшуюся последнюю страницу (487) забили штемпельной черной краской¹⁶ . В 1886 г. очерк из журнала был перепечатан в сборнике статей В. Жандр, посмертно изданном в Париже¹⁷ . В рецензии на этот сборник указывалось, что он был издан Е. Блонской¹⁸ , которая, вероятно, следила за выходом в свет статей В. Н. Жандр и составила их библиографический список. Редакция "Revue socialiste" обещала ближе познакомить читателей с трудами В. Н. Жандр и дать их анализ в

¹² Там же.

¹³ В. Жандр (Никитина). Революционная Россия, стр. 10 - 12.

¹⁴ "Общее дело" (Женева), 1884, N 68, декабрь, стр. 16.

¹⁵ "La Nouvelle Revue", 1884, N 14, pp. 449 - 487.

¹⁶ См. экземпляр, хранящийся в библиотеке Института марксизма- ленинизма при ЦК КПСС. Экземпляр, находящийся в Государственной библиотеке имени В. И. Ленина, избежал цензуры. В "Русском биографическом словаре" (Т. 11. СПБ. 1914, стр. 305 - 306) в списке литературы к статье о В. Н. Жандр указан "Русский календарь на 1886 г.". Цензура снова позаботилась об изъятии, да так энергично, что экземпляр календаря не сохранился ни в ИМЛ, ни в ГБЛ. Нам кажется, что цензура оказывала свое "благосклонное внимание" и журналу, и календарю из-за наличия в них материалов В. Н. Жандр. В годы реакции книга Жандр на русском языке была запрещена и попала в 1909, 1910 и 1913 гг. в "Алфавитный указатель книгам и брошюрам, арест которых утвержден судебными установлениями".

¹⁷ B. Gendre (Nikitine). Etudes sociales, philosophiques et morales. Avec une notice biographique par Ch. Letourneau. P. 1886.

¹⁸ "Revue socialiste", 1886, N 14, p. 191.

стр. 217

следующих номерах, но не сделала этого.

В очерке "Революционная Россия" (на французском языке) есть материал и об известном "Процессе 50-ти": даны несколько абзацев и заключительная часть речи рабочего-революционера Петра Алексеева. В русском же варианте его речь переводчик, невзирая на цензуру, привел полностью. В примечании переводчика, скрытого под инициалами "К. Д.", обращает на себя внимание следующее объяснение: "Жандр приводит из речи выдержки, мы же предпочитаем восстановить ее полностью. Речь этого, одного из первых "сознательных" рабочих слишком в настоящее время забыта"¹⁹ .

Кто же был переводчиком? Инициалами "К. Д" подписывал иногда свои статьи Дмитрий Клеменц, революционер-народник, сотрудник "Вперед", один из редакторов "Общины", редактор "Земли и воли". В 1879 г. он был арестован, сидел 2,5 года в Петропавловской крепости, отбывал ссылку в Минусинске, в 1874 - 1875 гг. жил во Франции и Германии. Возможность его личной встречи с В. Н. Жандр условна, заочное же знакомство через Лаврова возможно. Биографы Д. А. Клеменца утверждали, что в досибирский период источником его существования был преимущественно переводческий труд. Остается предположить, что очерк В. Н. Жандр был кем-то переслан Клеменцу для перевода, который он и осуществил. Эта вероятность не кажется слишком фантастичной, если вспомнить, как протест заключенных (в том числе и П. А. Алексеева) в Новобелгородской тюрьме против жестокого режима был переправлен на волю и с помощью Клеменца нелегально опубликован²⁰ , а рукопись отправлена за рубеж.

В годы первой русской революции Клеменц сохранял верность своему революционному прошлому. Может быть, тогда-то им и был сделан перевод очерка В. Н. Жандр? Возможно также, что он еще раньше воспользовался парижским адресом Блонской. Ведь в ту эпоху для обхода цензуры применялись разные приемы, в том числе указание фиктивных типографий и издательств, подложных разрешений цензуры на книгах, изменение подлинного названия книг и мест их издания.

¹⁹ В. Жандр (Никитина). Революционная Россия, стр. 43.

²⁰ А. В. Долгушин. Заживо погребенные. СПБ. 1878, стр. 24.

Постоянный адрес данной публикации: