Libmonster ID: UA-11874
Автор(ы) публикации: Н. В. Кочкин

Имя Эрнеста Бенина знакомо российским читателям прежде всего благодаря увеличившемуся в последнее время потоку публикаций по проблемам "холодной войны". Возглавляя в 1945 - 1951 гг. министерство иностранных дел Великобритании, он принадлежал к кругу людей, чье личное мнение и поступки определяли очень многое на международной арене. Вместе с тем Э. Бевина нельзя отнести к числу наиболее популярных фигур XX столетия как в западной, так и в отечественной историографии 1 . Являвшийся лидером одного из крупнейших в мире профсоюзов и членом кабинета министров в годы второй мировой войны, этот человек не любил находиться в фокусе общественного внимания и даже не считал нужным предоставить необходимые автобиографические сведения для справочника Who is Who. Он не оставил мемуаров, редко и неохотно делился с журналистами подробностями личного характера и не приветствовал появление подобных материалов на страницах периодической печати. В советской литературе жизнь и деятельность Бевина затрагивались весьма скупо; в информационно-справочных изданиях он характеризовался в основном как сторонник "создания антисоветских военных блоков" 2 . Думается, в наши дни вряд ли можно ограничиваться лишь краткими, отрывочными сведениями о Бевине и оценками, выдержанными в духе прежних идеологических установок.

Эрнест Бевин родился 9 марта 1881 г. в деревне Винсфорд в Соммерсете. Можно сказать, что судьба будущего государственного деятеля не благоприятствовала ему в отношении доступа к качественному образованию и возможности выбора престижной профессии. Его отец, сельскохозяйственный рабочий, умер, не дожив до рождения Эрнеста, и таким образом заботиться о содержании пятерых детей пришлось матери. Это был период тяжелой депрессии в сфере британского сельскохозяйственного производства, и семья не имела какого бы то ни было стабильного дохода. Диана Мерси Бевин должна была использовать любую возможность заработать деньги, но, очевидно, в условиях постоянного напряжения ее здоровье было подорвано, и в 7 лет Эрнест остался круглым сиротой. Воспитывавшая его до 13 лет старшая сестра Мэри не могла обеспечить брату хорошее образование; научившись лишь читать и писать, он вынужден был в 11 лет оставить школу и начать работать на ферме. Вероятно, именно с этими обстоятельствами связано возникновение у Бевина предвзятого отношения


Кочкин Николай Владимирович - сотрудник Историко- документального департамента МИД России.

стр. 71


к интеллигенции: его коллега и биограф Ф. Уильямс свидетельствует, что определенная доля недоверия и подозрительности со стороны Бевина объяснялась неспособностью "интеллектуалов" понять реальные нужды и настроения рабочего класса. Всем, чем воспитанники привилегированных учебных заведений обязаны своим квалифицированным учителям, Бевин был обязан лишь самому себе. Так, обычно приобретаемое в школах умение концентрировать внимание, слушать и правильно излагать услышанное он получил уже в раннем детстве в силу того, что ему приходилось подробно пересказывать прикованной к постели матери содержание воскресных проповедей. Впоследствии, в период работы Эрнеста на ферме, его работодатель не мог из-за ухудшающегося зрения сам читать газеты, и дополнительной обязанностью для одиннадцатилетнего парня стало ежедневное чтение фермеру колонки парламентских выступлений в местной газете 3 .

В 13 лет Эрнест самостоятельно принял решение переехать в Бристоль, где успел поработать мойщиком посуды, мальчиком-рассыльным у продавца бакалейных товаров, кондуктором на появившемся в городе электрическом трамвае. Самой постоянной стала работа помощника водителя, а затем водителя фургона, развозившего минеральную воду (практически это была работа ломового извозчика) - в этом качестве он трудился 11 лет, с 1899 по 1910 годы. В тот период сформировались многие черты его характера: трудолюбие и организованность, умение не теряться в трудных ситуациях, целеустремленность, а также упорство и уверенность в себе, граничившие с упрямством и самонадеянностью. Не имея профессионального образования, Бевин зарабатывал не меньше квалифицированных мастеровых. Такой доход позволил молодому человеку, едва перешагнувшему двадцатилетний рубеж, обзавестись семьей и переехать после свадьбы в небольшой домик в рабочем районе. Так как, в сущности, Эрнест был очень неприхотлив в пище, одежде и развлечениях (таким, по воспоминаниям друзей и коллег, он оставался в течение всей своей жизни), а его жена Флоренс отличалась практицизмом и отличным умением вести хозяйство, они без труда смогли обставить свой дом и наладить быт без какого бы то ни было оттенка претенциозности, но со всеми необходимыми удобствами. Бевин был хорошим прихожанином; в эти годы он еще не начал курить, вел трезвый образ жизни, но при этом никому не пришло бы в голову назвать его пуританином, "человеком в футляре". Он любил и умел получать от жизни удовольствие; так же регулярно, как церковь, они с женой посещали мюзик- холл, и традиция проводить там субботние вечера не была нарушена даже с рождением дочери, пять лет спустя после женитьбы.

Немаловажную роль в жизни молодого человека сыграло нонконформистское воспитание, предопределившее его интерес к богословским лекциям (которые он посещал некоторое время) и к деятельности светского проповедника методистской и баптистской церквей. Здесь с восемнадцати лет Бевин начал приобретать ценный опыт публичных выступлений. Его речь, хотя и грамматически неправильная, весьма импонировала слушателям благодаря использованию ярких, образных выражений и эмоциональной искренности. Бевин умел завоевать популярность и влияние, выступая перед массовой аудиторией; полученные навыки он мог использовать впоследствии, когда уже не теология, а вопросы социального реформирования привлекли его внимание.

В 1900-х гг. в Бристоле наблюдался рост политических выступлений рабочих, что было прямым следствием достаточно плачевной ситуации в экономике: росло количество безработных и не имеющих средств к нормальному существованию. Бевин, однажды случайно оказавшись среди участников уличного собрания, организованного Бристольской социалистической партией, серьезно заинтересовался деятельностью местной Социал- демократической федерации (СДФ) и стал членом Бристольского социалистического общества. Размышляя о том, что могло бы ощутимо улучшить положение рабочих, он изучал труды А. Смита и К. Маркса. К 1908 г. Бевин был уже одним из самых видных деятелей Социал-демократической федерации, однако, по мнению его биографов, сомнительно, что

стр. 72


"даже в это время он мог бы быть назван марксистом в каком бы то ни было смысле" 4 .

В связи с общей для Англии промышленной депрессией СДФ призвала все свои отделения организовать для более эффективного отстаивания прав трудящихся "Комитеты права на работу". В Бристоле такой комитет был создан, и его секретарем избрали Бевина. Правда, большого политического значения этот комитет не имел, однако Бевин на этом посту зарекомендовал себя как талантливый организатор действенных акций по поддержке рабочих. Такие его инициативы, как создание "Хлебного фонда" для семей безработных в канун Рождества или массовое шествие по улицам города с требованием предоставления работы, получили широкий общественный резонанс и способствовали максимальному трудоустройству людей. На муниципальных выборах 1909 г. Бевин неудачно баллотировался в качестве кандидата от лейбористов и социалистов; его кампания, проходившая под лозунгом "Голосуйте за Бевина, который борется за безработных!", велась с большим энтузиазмом, но без необходимой финансовой поддержки 5 . Неожиданным результатом этих выборов стал временный бойкот, который объявили Бевину некоторые владельцы ресторанов, отелей и других заведений, куда он поставлял минеральную воду. К счастью, его работодатель, Дж. Мейси, спокойно относился к общественной деятельности своих рабочих; он заверил Эрнеста, что, несмотря на возможные убытки, подобные действия не заставят его уволить Бевина.

1910 год стал для Бевина точкой отсчета его карьеры профсоюзного лидера - он организовал в Союзе докеров отделение возчиков. Глава бристольского Союза докеров Г. Х. Белл убедил его оставить работу водителя фургона и заняться новым делом. То, что Бевин сменил тяжелый физический труд на деятельность организатора, не снизило его популярности среди рабочих. Возможно, в немалой мере этому способствовали его внешние данные и манера поведения. Широкоплечий, могучего телосложения, с крепкими мускулистыми руками и походкой вразвалку, он порой, в нетрадиционной ситуации, поступал именно так, как мог бы поступить при подобных обстоятельствах простой докер или чернорабочий. Например, однажды около доков проходило два митинга сразу, и выступавший на одном из них вдруг стал вести себя просто грубо и оскорбительно. Бевин вышел к нему, встряхнул, схватил за шиворот и выкинул в док 6 . Такие действия как нельзя лучше объясняют, почему рабочие считали Бевина "своим", называя его "наш Эрни"; весь облик молодого профсоюзного лидера располагал к нему людей, укрепляя их уверенность в том, что ему можно доверять. Бевин всегда ощущал себя частью своего класса, "моего народа", как он говорил, и никогда не стремился выделиться среди простых людей, подчеркнуть, насколько выше их он поднялся по своему положению. Не случайно в последующие годы, отправляясь на различные конференции, проходившие в других городах, Бевин предпочитал останавливаться не в фешенебельных отелях, а в скромных гостиницах, вместе с рядовыми делегатами.

Сложнейшая организаторская работа, требующая, с одной стороны, твердости в отстаивании позиций рабочих, а с другой, мягкой уступчивости, умения пойти на компромисс, оказала огромное воздействие на Бевина и способствовала накоплению столь полезного для будущего министра опыта.

В 1911 г. было проведено несколько забастовок докеров и железнодорожников, которые не принесли положительного результата. Начавшиеся в дальнейшем массовые преследования рабочих, увольняемых за участие в стачках, привели к тому, что многие покинули союз. Докеры, бастовавшие по призыву Федерации, в первую очередь стали жертвами жесткой политики правительства, призванной продемонстрировать людям, что слишком активное участие в профсоюзах является опасным. В результате численность союза значительно сократилась, что сильно ослабило движение.

Во время национальной забастовки докеров в 1911 г. и лондонской забастовки 1912 г. Бевин много ездил по стране, знакомясь с обстановкой

стр. 73


в местных отделениях профсоюзов. Его интересовало взаимодействие отдельных организационных структур; важным итогом этих поездок стало осознание, какую опасность представляет оторванность профсоюзной верхушки от основной массы рабочих. Этим можно объяснить убедительный успех Бевина в деле восстановления организации в западном районе Англии после потерь 1912 г., что послужило основанием для его назначения в 1913 г. помощником национального организатора Союза докеров. Заняв этот пост, Бевин должен был бы переехать в Лондон, так как там, на Майл-Энд-Роуд, находился его новый офис. Однако ему не хотелось расставаться с местом, где он начал свою профсоюзную карьеру и где его хорошо знали, поэтому его дом остался в Бристоле. Отчасти это обуславливалось и личными мотивами: он проводил довольно много времени в разъездах, а его жена и маленькая дочь оставались одни, и они в большей мере чувствовали себя дома в Бристоле, чем в незнакомом Лондоне.

Эта работа потребовала от него приобретения знаний во многих областях и изучения профессиональных тонкостей различных специальностей, так что скоро он уже мог с полным правом считаться "мастером на все руки". К марту 1914 г. Бевин стал одним из трех национальных организаторов Союза, а к концу первой мировой войны - помощником Генерального секретаря Союза (хотя официальный статус эта должность приобрела позже, в мае 1920 г.). В качестве профсоюзного лидера в этот период Бевин начал накапливать опыт выступлений на конференциях и обмена мнениями на международном уровне.

По своим убеждениям Бевин в годы первой мировой войны был сторонником принятого в 1912 г. Базельского манифеста II Интернационала. Как известно, этот манифест призвал рабочих всех стран предотвратить развязывание войны, а в случае ее начала - постараться завершить ее в возможно короткие сроки и использовать условия экономического и политического кризиса капитализма для его свержения.

В 1915 г. Бевин впервые принял участие в ежегодной конференции Британского конгресса тред-юнионов (БКТ), состоявшейся в Бристоле, как представитель докерской делегации. Его выступление на конференции было первым выступлением в масштабе страны. В своей речи он предложил (с чем Конгресс впоследствии согласился) принять резолюцию, согласно которой следовало потребовать от правительства создания самостоятельного Министерства труда с равноправным представительством в Кабинете министров, наделенного широкими полномочиями промышленного арбитража в разрешении рабочих конфликтов.

Примечательно, что Бевин был принципиальным противником участия профсоюзов в политических акциях, поскольку считал, что это может ослабить их независимость от правительства, а также убедить рабочих, что улучшение условий их труда и жизни зависит не от их совместной борьбы, а от благотворительности правящих кругов. Ключевую роль в повышении благосостояния рабочих он отводил не щедрости частных предпринимателей, а социальному реформированию. В ходе предвыборной кампании 1918 г. Бевин в своих выступлениях использовал даже имеющие более сильную политическую окраску термины, называя себя сторонником "социальной революции", осуществляемой законно избранным парламентом 7 .

В 1920 г. Бевин приобрел репутацию одного из наиболее талантливых и сильных лидеров тред-юнионистского движения. На знаменитом судебном расследовании - "деле докеров", - где рассматривалось право рабочих на гарантированную заработную плату, Бевин представлял сторону докеров. Ему удалось убедить суд в правоте их доводов; его яркая, аргументированная речь заняла целиком первые два и часть третьего дня судебного слушания и продолжалась в общей сложности около 11-ти часов. Глубокий анализ положения рабочих, подкрепленный экономическими выкладками, умело поставленные вопросы к представителям противной стороны, то есть судовладельческих компаний, произвели благоприятное впечатление на суд. Успех в решении "дела докеров" вызвал большой энтузиазм у рабочих

стр. 74


и стал известен во всей Англии; пресса удостоила Бевина титула "Королевского адвоката докеров" 8 .

Другим примечательным фактом в биографии Бенина стало его участие в Комитете действия, созданном в рамках лейбористского движения в 1920 г., в связи с польской интервенцией в Советскую Россию. Единогласное решение о создании Комитета было принято на Лондонской конференции, организованной БКТ совместно с лейбористской партией. В речи Бевина, обращенной к делегатам, четко и ясно изложено, что именно должно стать первоочередной задачей их деятельности: "Вопрос, для решения которого вы собрались здесь сегодня, - заявил он, - вопрос о том, намерены ли вы пойти на любой шаг для завоевания мира во всем мире - важнее любого требования в отношении заработной платы или продолжительности рабочего дня" 9 .

Характерно, что в советской литературе по вопросу о классовой солидарности рабочих различных стран эпизод с отказом лондонских докеров грузить корабль, идущий в Польшу с военным снаряжением, получил достаточно широкое освещение, тогда как роль в нем Бевина практически замалчивалась 10 . Между тем рабочие, прежде чем начать действовать, обратилась к Бевину как лидеру своего профессионального союза с вопросом, поддержит ли их союз, если они откажутся грузить корабль, и ответ Бевина был - "целиком и полностью". Работа была прекращена, а Бевин обратился к рабочим всех портов поддержать бойкот. Этот поступок, прибавивший ему как профсоюзному деятелю популярности среди докеров и транспортных рабочих, отнюдь не свидетельствует о непримиримой ненависти Бевина к советской России, в чем постоянно упрекали его и британские, и советские коммунисты.

В 1920 - 1921 гг. Бевин создает новый профсоюз - транспортных и неквалифицированных рабочих, выросший под его началом в крупнейший тред-юнион в стране. Через полтора десятилетия, подводя своеобразный итог своей профсоюзной деятельности, Бевин не без гордости констатировал, что на его долю выпала задача "собрать воедино 37 профессиональных союзов". Вместе с тем, находясь в гуще тред-юнионистского движения, Бевин овладел и теми методами внутрисоюзной борьбы, которые не всегда можно назвать корректными. Приложив много усилий для организации Союза транспортных и неквалифицированных рабочих, Бевин перед выборами его главы узнал, что на этот пост претендует один из известнейших профсоюзных деятелей, Бен Тиллет. Это стремление последнего Бевин рассматривал как тщеславие старого человека, чьи деловые качества с возрастом сильно уменьшились, однако опасался, что прошлые заслуги и популярность позволят Тиллету возглавить новый союз. Чтобы избежать ситуации двоевластия, чреватой возможностью раскола, Тиллету было предложено фактически снять свою кандидатуру (Бевин поставил условие - он поддержит Тиллета, но в таком случае отзовет свою кандидатуру из списков для голосования). Последний вынужден был согласиться, однако до конца жизни не мог простить Бевину жесткости, с которой тот вынудил его принести себя в жертву интересам движения.

Работа Бевина в качестве Генерального секретаря Союза продемонстрировала все плюсы и минусы его персонального руководства: с одной стороны, он проявил на этом посту и жесткость, и эготизм; с другой - он не стремился к образу жизни, не характерному для тех людей, чьи интересы он защищал. Так, за период с 1922 г. по 1940 г. он не позволял себе начислить жалование, превышающее средний заработок государственного служащего. К концу 30-х годов, то есть к концу профсоюзной карьеры Бевина, его заработок достиг своего пика - 1200 фунтов стерлингов в год. В США профсоюзные лидеры такого ранга получали значительно больше (например, возглавлявший Союз шахтеров США Джон Л. Льюис имел годовое жалованье 50 тыс. долл., машину и шофера, а также право на неограниченные расходы) 11 . В этом отношении в Англии Бевин не был исключением - он был верен сложившимся традициям, в соответствии с которыми профсоюзные служащие, какими бы тяжелыми не были их

стр. 75


обязанности и значительными - заслуги, не имели права на исключительные, чрезмерно высокие заработки.

В новой должности Бевин неизбежно должен был быть вовлечен в политическую деятельность. Однако 20-е годы отмечены его весьма осторожным отношением к участию в левом движении и недоверием к руководству лейбористской партии, что во многом было вызвано действиями правительства Р. Макдональда. Как известно, премьер- министр не скрывал своего презрительного отношения к "классово сознательным членам профсоюза" и не проявлял готовности идти навстречу требованиям недовольных политикой правительства рабочих. В 1924 г. произошли две забастовки докеров; Бевин ожидал поддержки со стороны лейбористского правительства, однако последнее фактически вынудило докеров вернуться на работу, не решив их проблем.

События, связанные со всеобщей забастовкой английских рабочих 1926 г., побудили Бевина обратиться к вопросу о роли рабочей печати. В предыдущие годы он придавал мало значения общению с прессой и упрекал "капиталистическую печать" в том, что она не интересуется ничем, кроме сенсаций. Однако в дни всеобщей стачки бастовали и типографские рабочие, вследствие чего в Лондоне не выходила ни одна газета, кроме организованной тогдашним министром финансов У. Черчиллем "British Gazette", которая вела последовательную и резкую атаку на участников забастовки. Таким образом, рабочее движение либо совершенно не освещалось в печати, либо подвергалось сильнейшей критике, что подвело Бевина к пониманию роли прессы в борьбе за права рабочих. В результате, благодаря его активному содействию и поддержке, газетой, выражавшей интересы рабочих, стала "Daily Herald". Особое внимание Бевин уделял твердости и принципиальности позиции журналистов 12 .

Особого внимания заслуживает участие Бевина в конференции БКТ 1927 г. в Эдинбурге. Именно тогда он вместе с Генеральным секретарем БКТ У. Ситрином жестко и резко выступил против сотрудничества с профсоюзным движением СССР. Дело в том, что ранее, в апреле 1925 г., был создан так называемый Англо-русский комитет единства, который должен был содействовать большему взаимопониманию между рабочими двух стран и вовлечь советские профсоюзы в Международную федерацию тред- юнионов. Однако англо-советское сотрудничество на этом уровне оказалось неудачным. Позиция руководства БКТ, не отстаивавшего до конца интересы рабочих во время всеобщей забастовки 1926 г., трактовалась советскими лидерами как предательская и отступническая. В ответ Ситрин обвинил председателя ВЦСПС М. Томского в нарушении уже достигнутых в ходе работы комитета договоренностей (сразу же после их подписания, "едва высохли чернила"), а советские профсоюзы в целом - в желании видеть в их коллегах во всем мире лишь "зрителей" той революционной битвы за рабочих, которая разворачивается на "московской сцене". Бевин разделял точку зрения Ситрина; в то же время характерно, что сам он говорил на конференции о моральном аспекте взаимоотношений английских и советских профсоюзов. Британскому "моральному стандарту" он противопоставил советский, основным принципом которого, по его словам, было убеждение, что "цель оправдывает средства". Призывая участников конференции голосовать за предложенную им с Ситрином резолюцию, Бевин особое ударение делал на невозможности сотрудничать с лидерами советских профсоюзов, допускающими грубые, недостойные методы в работе и такие же выражения в общении с оппонентами: "Если вас назвали изменником, обманщиком, лжецом и как-то еще", говорил он, то "как можно встречаться с ними?" 13 . Критика Бевином Англо-русского комитета единства позволила причислить его к безусловным противникам сотрудничества с СССР. Вместе с тем, взгляд через призму морали, очевидно, должен был определять многое в неприятии Бевином коммунистических принципов, воплощаемых в действие в Советском Союзе. Не считая возможным для себя общаться с людьми, не отличающимися незапятнанной совестью, он впоследствии, в бытность министром иностранных дел, как

стр. 76


человек, не мог найти общий язык с руководителями советского государства, хотя, как должностное лицо, вполне отдавал себе отчет в необходимости установления дружественных связей между двумя державами.

В конце 1920-х- начале 1930-х годов деятельность Бевина становится все более связанной с лейбористской партией. 1931-й год стал годом поражения лейбористов на выборах. Бевин, анализируя просчеты и неудачи избирательной кампании, отвергал популистский подход к укреплению политического авторитета и пришел к выводу о необходимости не только пропагандистской, агитационной работы среди населения, но и просвещения рабочих масс. Первостепенное значение приобретала способность избирателя сделать свой выбор осознанно, для чего каждый голосующий должен уметь разбираться в политической обстановке, обладать определенным кругом знаний и быть убежденным в правильности своего суждения. Эта позиция была сформулирована Бевином весьма четко: "Важным моментом, проявившимся на этих выборах, является необходимость более интенсивной просветительской работы со стороны лейбористской партии. Голосование, основанное исключительно на выражении недовольства, представляется очень ненадежным. Поэтому мы должны подумать о том, чтобы предпринять определенные шаги в отношении литературы, встреч с избирателями и распространения знаний всеми возможными способами с тем, чтобы принципы социализма нашли более полное одобрение в сердцах людей" 14 .

С 1935 г., после вторжения фашистской Италии в Эфиопию, в публичных выступлениях Бевина постоянно звучала мысль о том, что профсоюзы должны быть готовы противостоять агрессии и организовать коллективные акции, способные, насколько это возможно, остановить распространение

стр. 77


фашизма. Он был убежден, что лейбористская партия может и должна принять на себя ответственность перед нацией в борьбе против угрозы войны, исходящей со стороны гитлеровской Германии. Однако в эти годы Бевин все еще надеялся, что войну можно предотвратить, и видел основную опасность в экономическом кризисе; при этом он считал, что экономическая стабильность в первую очередь поможет бороться с фашизмом. В сентябре 1937 г. в речи перед делегатами очередной конференции БКТ он подчеркнул, что кризис кажется неизбежным, однако это произойдет только в том случае, если процесс будет пущен на самотек; но если, реализуя значительную программу перевооружений, "нация сможет организовать... защиту от войны, это может быть сделано и против безработицы, бедности, голода, болезней". Это убеждение определило впоследствии его вклад в экономическую политику как периода второй мировой войны, так и первых послевоенных лет.

К 1937 г. Бевин достиг пика карьеры профсоюзного лидера- он был избран председателем Генерального Совета БКТ. В конце 30-х годов он предполагал в скором времени выйти в отставку и поселиться с женой в небольшом домике на западе страны, в тех местах, где он родился. Его единственная дочь вышла замуж за С. Уинна, члена редколлегии "Daily Herald", и миссис Бевин часто приходилось вновь оставаться в одиночестве. Занятый профсоюзной работой, ее муж не мог уделять ей много внимания, однако он чувствовал, что ей хотелось бы проводить с ним больше времени, хотя она ему этого и не говорила. Кроме того, лишения, перенесенные им в детстве, все же сказались с возрастом на его здоровье, и к концу 30-х годов он уже явно страдал от физического недомогания. Чтобы немного отдохнуть, в 1938 г. Бевин воспользовался отпуском, предоставленным ему для участия в конференции тред-юнионов стран Британского Содружества наций, которая должна была состояться в Сиднее в сентябре того же года. Бевин отправился туда в составе британской делегации в качестве представителя лейбористов, однако продолжительность его отпуска (которым он был обязан коллегам, понимавшим, насколько он нуждается в отдыхе и перемене обстановки) позволила ему совершить вместе с женой длительное путешествие и посетить не только Австралию, но и Африку, Индию, Соединенные Штаты и Канаду.

Вторая мировая война расстроила его планы выйти в отставку. Черчилль, формируя в мае 1940 г. новый кабинет, счел целесообразным привлечь в коалиционное правительство представителей профсоюзных органов, и Бевин стал министром труда и национальной повинности. (Прежде Бевин не раз отказывался войти в состав правительства. Впервые это произошло в конце 1917 г., когда Д. Ллойд Джордж предложил ему пост советника по вопросам труда.)

Закон о чрезвычайных полномочиях (в области обороны) наделял Бевина правами неограниченного использования людских ресурсов и контроля в сфере промышленного труда. 14 мая, когда Бевин появился в своем министерстве, среди первых и наиболее важных предпринятых им мер, было решение проблемы трудоустройства 700 тыс. человек, чьи силы были крайне необходимы в условиях нехватки вооружений и соответствующего оборудования. Требовалось перестроить военное производство в сжатые сроки с учетом изменений, диктуемых стратегическими целями, причем в условиях, когда, вследствие утроившегося призыва в армию 15 , в промышленности стала ощущаться нехватка квалифицированных рабочих, а время обучения новых людей сокращалось до минимума. Подобные обстоятельства вынуждали Бевина действовать жестко и решительно: так, он принял решение о принудительном направлении женщин на работу, казавшееся многим шокирующим. "Никому не повредит немного поработать", - заявил он 16 . В то же время Бевин не был министром, распоряжавшимся людьми, словно деталями вверенного ему механизма, забывая об их человеческой природе. Бевин постоянно заботился об открытии новых рабочих столовых, о благоустройстве общежитии, оказании необходимой медицинской помощи на производстве. Он обратился к работодателям с просьбой

стр. 78


сделать на фабриках специальный перерыв между сменами, чтобы те, кто закончил работу и кому предстояло долго добираться домой или до общежития, могли перед уходом немного перекусить и выпить горячего чаю или молока, доставку которых следовало организовать.

Так же, как и в предвоенные годы, Бевин стремился постоянно поддерживать живую связь с людьми, все время находился в движении, посещая предприятия и выступая перед рабочими. Характерно, что для своих обращений по радио он выбрал не то время, которое считалось наилучшим у многих его коллег - министров и политических деятелей, то есть после 9-часовых новостей вечером в воскресенье, а то, которое, по его представлениям, было наиболее удобным для его слушателей - в час дня, перед воскресным обедом, когда собирается вся семья; поэтому Бевин просил руководство Би-Би-Си зарезервировать для него именно это время.

В конце войны самое пристальное внимание он уделял вопросам предстоящей демобилизации, стараясь предупредить возникновение безработицы и решить проблему оплаты труда возвращающихся домой солдат. Громадный жизненный опыт и дар организатора, несомненно, помогли ему в этот напряженный военный период, но очевидно и то, что успешному преодолению трудностей способствовали самоотверженность этого уже отнюдь не молодого человека, его дальновидность и забота о людях. Анализируя деятельность Бевина в 1940 - 1945 гг., уместно привести наблюдение одного из его биографов: за небольшой промежуток времени Бевин не только поднял общественный статус своего министерства, но, что еще более удивительно, он добился того, что каждый человек в его ведомстве осознал важность выполняемой им работы 17 .

Борьба за укрепление обороноспособности страны объединила бывших политических противников: между Бенином и Черчиллем в годы войны установились дружеские, достаточно доверительные отношения. Показательно, что даже оппоненты и критики Бевина признавали его авторитет; в частности, лорд У. М. Бивербрук писал Черчиллю: "Бевин является самым могущественным человеком в Вашем Кабинете" 18 .

Летом 1945 г. победу на выборах в Великобритании одержали лейбористы, и К. Р. Эттли приступил к формированию нового правительства. Бевин, который претендовал на пост министра финансов, неожиданно для многих и, прежде всего, для себя самого, был назначен министром иностранных дел. Инициатива этого назначения целиком принадлежала Эттли, который ранее обещал пост главы Форин офис Х. Дальтону. Внезапная перестановка была вызвана стремлением премьер- министра обеспечить слаженную работу кабинета, что вряд ли было бы возможно в случае, если бы Бевин, абсолютно не находивший общего языка с министром иностранных дел Г. Моррисоном, должен был заниматься внутриэкономическими проблемами. Весомым аргументом в пользу такого решения был авторитет Бевина среди лейбористов: "он был героем победы на выборах... и... одним из немногих лейбористских политических деятелей, кому было по плечу противостоять огромному превосходству Черчилля в сфере внешней политики" 19 . Кроме того, предложенная Эттли кадровая расстановка отвечала не только партийным задачам: должности министра иностранных дел как нельзя более соответствовали превосходные организаторские способности, широта взглядов и искусное умение вести переговоры - качества, которыми Бевин, по свидетельству Эттли, обладал в полной мере, приобретя их в годы работы в профсоюзном движении. Таким образом, вновь назначенному министру пришлось обратиться к новой для себя области - выработке внешнеполитического курса страны.

Соглашаясь на этот шаг, шестидесятичетырехлетний Бевин продемонстрировал незаурядное политическое мужество и готовность принять на себя большую ответственность в непростых условиях сложившейся в 1945 г. международной обстановки. Как указывает один из биографов Бевина А. Баллок, коммюнике Потсдамской конференции своими "мягкими, успокаивающими формулировками" создавало иллюзорные надежды и укрепляло веру людей, что три державы антигитлеровской коалиции могут

стр. 79


продолжать сотрудничество и после войны 20 . Не случайно даже спустя некоторое время, 22 декабря 1946 г., Бевин, обращаясь к простым англичанам с рождественскими поздравлениями, сказал: "Для того, чтобы установить мир, прежде всего необходимо создать новый механизм, регулирующий международные отношения, добиться его бесперебойной работы, иметь план. Инженер, собираясь строить новую машину, начинает с чертежа. Нужно обдумать все детали. В то время, как мы это делали у себя в Содружестве Наций, правительства в других странах также обдумывали это, ...как если бы в различных странах работали большие научно-исследовательские группы. Затем их требовалось собрать вместе, изучить идеи друг друга, установить, нельзя ли наметить для будущего лучше работающий инструмент для того, чтобы заменить сломавшийся в начале войны... Это то, что пытались осуществить на происходивших во время войны конференциях и в Потсдаме. Но каждому нравится своя собственная конструкция. Очень трудно собрать все... вместе, пытаясь создать работоспособный механизм..." 21 .

Нельзя было игнорировать тот факт, что экономическое положение стран-победительниц было совершенно различным. Соединенные Штаты Америки успешно наращивали темпы развития, увеличивая свой военно- экономический потенциал. Объединив усилия ученых мира, правительство США продолжало активные разработки в области ядерного оружия. Кардинально иная картина наблюдалась на Британских островах. За годы войны Великобритания потеряла около четверти своего национального богатства. Военно-морской флот уступал американскому в 1945 г. более чем в 2 раза; уменьшился тоннаж торгового флота. Индекс промышленной продукции снизился, тогда как внешний долг страны катастрофически возрос. Великобритания оказалась перед необходимостью выбора такой политики, которая могла бы в будущем привести ее к былому величию и стабильности. При этом тот факт, что задача антигитлеровской коалиции - поражение фашизма - была выполнена, и достаточно ясно выраженное стремление США и СССР выступать на международной арене в качестве супердержав ставили под сомнение общность интересов бывших союзников, один из которых как бы сразу отодвигался на второй план. Для Великобритании же принцип сохранения баланса сил всегда играл существеннейшую роль в формировании внешнеполитического курса, при военном правительстве Черчилля преимущественно ориентированного на сотрудничество с США.

Бевин приступил к своей работе в качестве министра иностранных дел с убеждением, что Британия не может и не должна "уйти в себя", что ее экономическое восстановление и повышение уровня жизни народа зависит от укрепления внешней торговли. Поэтому он был склонен рассматривать Соединенные Штаты если не как гаранта стабильности новой системы международных отношений, то как безусловного экономического и политического союзника Великобритании. Подобная тенденция находила поддержку в британской прессе, определенная часть которой одобряла внешнеполитическую ориентацию Соединенного Королевства на развитие сотрудничества именно с США. Авторитетный журнал умеренного толка "The Economist" подчеркивал, что "...любая независимая британская политика... неизбежно и естественно окажется более тесно связанной... с Америкой, чем с Россией" 22 . Примечательно, что, осуществляя такой курс, который во всех отношениях зависел от американской поддержки и готовности признать британцев партнерами США, Бевин сумел соединить независимость, "часто доводившую американцев до состояния гневного протеста", с поддержкой в них убежденности, что он - тот человек, на которого они могли бы полностью положиться. Так, государственный секретарь США Дж. Бирнс выражал личную уверенность в том, что, пока Бевин занимает пост министра иностранных дел, разрыва в англо-американских отношениях со стороны Британии "быть не может" 23 . Бевину удалось сделать многое для формирования не просто деловых, но подлинно партнерских, доверительных отношений между двумя странами. Когда в 1947 г. в британской экономике

стр. 80


сложилась настолько тяжелая ситуация, что правительство 28 августа приняло решение "снизить норму выдачи мяса, ввести рационные книжки в отелях и снизить потребление продуктов питания в ресторанах", а 11 сентября - сократить "импорт фруктов и книг", Англия получила действенную помощь от Соединенных Штатов. Президент Г. Трумэн обратился к американскому населению по радио с целью получить поддержку кампании "Берегите продукты питания для Европы" и попросил своих сограждан "не есть мяса во вторник, а птицу и яйца в четверг"; выступивший затем государственный секретарь Дж. Маршалл заявил, что продукты питания являются "важным фактором" внешней политики, и также обратился к американцам с призывом подтянуть пояса и быть более экономными в потреблении пищи 24 . Подобные свидетельства убеждают, что даже для США оказание материальной поддержки другой стране было тогда не столь легким и безболезненным, вследствие чего готовность своевременно придти на помощь может быть расценена как успех внешнеполитической линии правительства Великобритании, и прежде всего Бевина.

Весьма непростым было отношение Бевина к другому бывшему союзнику Англии, то есть к СССР. Баллок отмечает, что на Бевина возлагалась вся ответственность за ухудшение англо-советских отношений, однако, по мнению исследователя, время сделало эти обвинения несостоятельными. Действительно, политические оппоненты Бевина считали его враждебно настроенным по отношению к СССР вследствие его антикоммунистических убеждений, хотя как министр он никогда не провозглашал отказа от попыток сотрудничества с советской страной. Даже известный своей просоветской позицией парламентский деятель Д. Н. Притт, отличавшийся воинствующим неприятием курса Бевина, не мог отрицать, что тот еще в ходе предвыборной борьбы (даже не подозревая, что ему предстоит занять пост министра иностранных дел) заявлял своим избирателям: "Когда к власти придет лейбористское правительство, которое будет пользоваться пониманием и доверием России и других стран, создастся новая атмосфера, и вся международная обстановка изменится" 25 . Тогда же широкий резонанс получил лозунг "Левые понимают левых", провозглашенный Бевином на ежегодной конференции лейбористов в Блэкпуле по поводу французских социалистов; через некоторое время было забыто, кому именно адресовалось это выражение, и оно толковалось как показатель отношения лейбористов к Советскому Союзу. Вскоре после своего вступления в новую должность, 20 августа 1945 г., в речи, произнесенной в Палате общин, Бевин говорил о победах Красной Армии как о выдающемся факторе в освобождении Европы от нацистской тирании 26 .

Бевин оставался принципиальным противником коммунизма, но можно предположить, что больше всего в его деятельности министра ему мешало личное неприязненное отношение к представителям советского партийно-государственного аппарата, чьи моральные принципы, как уже отмечалось выше, резко расходились с его собственными. По словам Эттли, Бевин "находил затруднительным дружески встречаться с людьми, подобными Молотову, на совести которых, как он знал, было бесчеловечное отношение ко многим невинным людям". Бевин не мог иметь предубеждения против собственно советского народа и, как свидетельствует тот же Эттли, "никогда не забывал, что политика, внутренняя или международная, касается судеб простых людей". Вынужденный постоянно отбивать критические атаки парламентской оппозиции по поводу его предполагаемого нежелания сотрудничать с СССР, Бевин счел нужным особо подчеркнуть тот факт, что Советский Союз создан такими же представителями рабочего класса, "каким является он сам" 27 . Не испытывая симпатии к советским лидерам, Бевин все же исходил из того, что Советский Союз, помимо коммунистической идеологии, имеет конкретные национальные интересы, защищая которые, он должен будет пойти на достижение определенных договоренностей с Англией и США. Отмечая серьезность обвинений в том, что "наши отношения с Советской Россией не являются настолько тесными, какими они должны были быть", Бевин

стр. 81


в начале 1947 г. предпринял достаточно активные шаги с целью продления англо-советского Договора о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны (заключенного 26 мая 1942 г.). В частности, по этим вопросам он вел переписку со Сталиным, а при личной встрече с ним поднимал тему англо-советской торговли 28 . Когда впоследствии (еще до подписания Соглашения по торговым и финансовым вопросам 27 декабря 1947 г.) Палата общин была проинформирована о причинах временного провала англо- советских торговых переговоров, обусловленного нежеланием Москвы идти на уступки по вопросу о пересмотре условий оплаты английского кредита 1941 г., даже оппозиция признала, что, "кажется, английское правительство сделало все, что могло" 29 . Показательно, что и после этого Бевин не отказался от идеи экономического сотрудничества с СССР. В своем выступлении на приеме Ассоциации иностранных журналистов 13 июня 1947 г. Бевин "всячески приветствовал предложение Дж. Маршалла о новом плане помощи Европе" и выразил особое удовлетворение тем, что этот "американский план включает также и Россию и тем самым устраняет существующие ныне недоразумения между Западом и Востоком, создавая хорошие предпосылки для установления здорового и прочного мира" 30 .

В то же время представление о Бевине как о министре, постоянно готовом идти на уступки в этом вопросе, безусловно, было бы глубоко ошибочным. Характерно, что впоследствии Молотов в своих воспоминаниях противопоставлял Бевина его предшественнику А. Идену, занимавшему пост министра иностранных дел Англии во время войны, - человеку "мягкотелому", "деликатному" и "довольно беспомощному". Таким образом, можно сказать, что в Москве Бевин воспринимался как министр, занимающий довольно жесткую позицию и способный твердо ее отстаивать. Показательно, что в период пребывания у власти военного коалиционного правительства некоторые сотрудники Форин офис придерживались мнения, что Иден проводит принятый внешнеполитический курс более твердо и последовательно, чем Черчилль, иногда уступавший Сталину. Бевин же воспринимался ими как человек, политику которого "можно только одобрить", именно такой "могла бы быть" политика Идена, "если бы только ему было позволено ее проводить"; при этом на дипломатический корпус произвели впечатление в первую очередь твердость и целеустремленность нового министра - "человека, который знает, чего хочет, и знает, как этого достичь" 31 .

Бескомпромиссность Бевина не получила одобрения и в самой Великобритании, однако он придерживался избранной линии. Еще в 1945 г., в ответ на требование занять более доверительную позицию, Бевин заявлял своим критикам, что готов "пройти половину пути, но не более". Анализ действий советской стороны в послевоенный период показывает, что, к сожалению, Кремль не спешил делать шаги навстречу Лондону: как следует из переписки Молотова с английским послом в СССР М. Петерсоном, Сталин в беседе с Монтгомери 10 января 1947 г. заявил, что он "лично стоит за военный, или какой угодно союз между Великобританией и Советским Союзом, хотя не желал бы проявлять инициативу в этом вопросе", объяснив это тем, что "еще не посоветовался со своими коллегами". Бевин же с течением времени проявлял все меньше желания ждать, пока Сталин "посоветуется", и однажды предупредил Молотова: "Вы играете в опасную игру, и я не могу понять почему" 32 . Взгляды английского министра иностранных дел постепенно претерпевали изменения в сторону все более настороженного отношения к политике СССР, пока блокада Берлина не заставила его сделать "великий выбор", о чем он заявил в речи в Палате общин 22 сентября 1948 года. Если 21 февраля 1946 г. Бевин говорил, что не может "представить себе таких обстоятельств, которые подвели бы СССР и Великобританию к войне", то 27 июля 1948 г. он ставил вопрос уже о том, что "Соединенное Королевство не может думать о начале войны против Советского Союза без посторонней помощи" 33 .

Обострение международной обстановки подвело Бевина к убеждению

стр. 82


в необходимости создания системы, в рамках которой Западная Европа могла сохранить свою независимость. Первым этапом в достижении этой цели стало создание в 1948 г. Брюссельского пакта. Незадолго до его подписания Бевин в своей речи 22 января 1948 г. в парламенте представил основные идеи этого союза. В то же время он считал, что требуется достичь особого понимания будущего процесса интеграции национальных экономик европейских государств, и поэтому противился концепции западноевропейской федерации. Весной 1949 г. Бевин с удовлетворением констатировал, что за два предшествующих года страны Западной Европы достигли, по его мнению, значительных успехов. Если в 1947 г. Германии угрожала серьезная опасность со стороны Советского Союза, Италия была практически "полностью разрушена", а Франция, вследствие забастовок, а также действий компартии, находилась перед лицом опасности беспорядков и падения правительства, то через два года "Западная Германия... была спасена", экономика Франции была "на пути к восстановлению", а в Италии пришло к власти "устойчивое правительство" 34 .

Кроме того, уже в период подготовки Брюссельского договора Бевин предполагал расширение геополитических рамок создаваемой системы. Атлантический союз казался ему гораздо предпочтительнее, значительнее как для Великобритании, так и для политических и экономических структур мировой системы в целом. К этому времени "опыт двух мировых войн убедил американский народ в том, что его безопасность неотделимо связана с... независимостью... стран Западной Европы, иначе говоря, что его внешняя оборонительная линия проходит восточнее Атлантического океана" 35 . Выступая в роли одного из организаторов Североатлантического блока, Бевин учитывал подобные настроения; однако в самой Британии было немало противников военно-политического союза с США, и ему предстояла нелегкая задача преодолеть сопротивление своих многочисленных оппонентов, отразить атаки прессы и убедить общественность в целесообразности такого решения. По мнению Баллока, Бевин был единственным членом кабинета Эттли, "обладавшим авторитетом (и политической смелостью)", чтобы заставить лейбористское правительство взять на себя обязательства в отношении Атлантического союза 36 . Показательна в этом отношении речь Бевина на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН 27 сентября 1948 года. Касаясь "политической стороны деятельности Организации Объединенных Наций и проблемы коллективной безопасности", он отметил несостоятельность прежних надежд на то, что "политические проблемы будут разрешаться в духе компромисса и... если возникнут агрессия или споры, то будут существовать в качестве крайнего средства коллективные вооруженные силы для разрешения таковых". Бевин заявил: "Мы считали, что тот ужасный опыт, который получил мир, заставит всех государственных деятелей сотрудничать. Возможно, мы питали слишком большие надежды". Разочарование в возможностях организации безопасности во всемирном масштабе привело его к мысли о создании подобной структуры регионального характера; именно такой должна была стать НАТО. "Мы должны достичь соглашения с теми, с кем мы можем это сделать; работать с теми, с кем мы можем работать; понимать и доверять тем, которые хотят завоевать наше доверие и понимать нас", - призвал Бевин 37 .

Если участие Бевина в создании НАТО в 1949 г. расценивается как успех его политики, то его попытки решения ближневосточной проблемы относятся к числу самых значительных его неудач. В 1945 - 1946 гг. Бевин верил, что может, заручившись американской поддержкой, уравновесить требования арабской и еврейской сторон, однако все попытки урегулирования провалились, и в результате спора о будущем Палестины Британия оказалась вовлеченной в конфликт не только с евреями и арабами, но и с американцами; ухудшились и ее отношения с СССР в связи с этим вопросом. Зимой 1946 - 1947 гг. Бевин в значительной мере утратил популярность и в родной стране, отказавшись последовать совету Эттли вывести войска из ближневосточного региона и района Средиземноморья. Бевину

стр. 83


мешал несколько односторонний взгляд на роль Великобритании в мировых делах: он считал ее положение на Ближнем Востоке (имея в виду прежде всего доступ к нефти) тем активом, от которого страна не могла себе позволить отказаться.

Промахи Бевина на внешнеполитической арене вызвали резкую критику в его адрес. Со стороны левых общие упреки сопровождались нападками личного характера. Так, профессор экономической школы Лондонского университета Г. Ласки заявлял, что "Бевин не хочет признать нового мира", "как истый профсоюзник, ...ненавидит всех интеллигентов" и "недолюбливает евреев, и отсюда у него полное непонимание еврейских проблем и провал его палестинской политики". С одной стороны, вряд ли можно было бы всерьез рассматривать подобные обвинения, зная, что Ласки, будучи решительным противником Бевина в избирательной кампании 1945 г., тем не менее считал для себя возможным в принципе работать вместе с ним: в беседе с советским дипломатом Ласки объяснял, что, так как Бевин, мешающий "проявлению дружественных чувств... рядовых англичан в отношении СССР", "не в состоянии читать длинных докладов и документов", очень важно, чтобы в его окружении "было как можно больше таких советников, как он, Ласки, которые бы в устных докладах и беседах с Бевином за кружкой пива... могли бы... простым языком объяснить ему... политику Советского Союза" 38 . С другой стороны, нельзя не отметить, что Бевин часто сам давал повод для критики, употребляя иногда необдуманно резкие выражения. Так, например, в связи с его заявлением о том, что американская политика в отношении Палестины объясняется нежеланием видеть "слишком много евреев в Нью-Йорке", он был по приезде в США публично освистан и подвергся бойкоту со стороны американских докеров. Не вписывающиеся в строгие рамки дипломатического протокола слова и поступки Бевина часто вызывали недоумение оппонентов. Так, по свидетельству сотрудника МИД СССР Н. В. Новикова, Бевин на званом обеде, будучи "изрядно под хмельком", мог резко отозваться о политике советской стороны, не отдавая себе отчета в том, кто его собеседник, при этом улыбаясь с таким видом, словно одарил последнего "приятным комплиментом" 39 . Наши дипломаты трактовали подобное поведение как вызывающее, однако и их тактика ведения переговоров не воспринималась Бевином как деликатная.

Предпринимаемые Бевином в ходе международных встреч попытки разрядить обстановку часто заканчивались неудачно. Однажды во время беседы с Молотовым он позволил себе пошутить, сказав, что идея выхода из дипломатического тупика осенила его во время утренней чистки собственных ботинок. Советский министр выразил удивление, что глава МИД Великобритании должен сам заниматься такой "лакейской работой"; в ответ Бевин заверил его, что это занятие очень полезно для размышлений и может быть рекомендовано всем участникам международных конференций 40 . Этот случай хорошо иллюстрирует ироническое отношение Бевина к традиционным представлениям об имидже государственного деятеля. Его простота и своеобразное чувство юмора так же обращали на себя внимание, как и отсутствие тщеславия. Дж. Форрестол вспоминал довольно интересный рассказ Бевина о предложении, которое сделал ему некий скульптор - выполнить из мрамора его бюст и установить на одной из лондонских площадей. Бевин отреагировал весьма оригинально: он заявил, что не слишком приветствует эту идею, так как не видит ничего привлекательного в том, чтобы на Трафальгарской площади стоял его мраморный бюст, который обсиживали бы голуби 41 . Характер этого человека был таков, что, даже занимая высокий государственный пост, он обращал очень мало внимания на то, какое впечатление произведут его поступки или слова.

Помощники и журналисты замечали, что Бевин мог в своих публичных выступлениях отойти от подготовленного заранее текста, и никто никогда "не знал вполне, что он собирается сказать". При этом высказанные под влиянием минуты суждения могли разительно отличаться от окончательно сформировавшегося мнения министра по какому-либо вопросу. Как от-

стр. 84


мечал Ф. Уильямс, Бевин "мог сказать одно, а сделать другое, ...потому что сказанное казалось ему верным в принципе, а сделанное... - более практичным в тот момент". Не имея привычки оглядываться на чужие мнения, Бевин тем не менее не должен был забывать, что в качестве главы внешнеполитического ведомства он обязан и действовать, и высказываться осторожно. Эттли считал отрицательным качеством Бевина то, что "он порой проявлял нетерпимость к оппозиции"; Уильямс не мог не признать, что Бевин так и не стал в полном смысле слова "человеком Палаты общин" 42 .

Характерно, что те же упреки были обращены к Бевину со страниц периодической печати: "...Министр иностранных дел не слишком считается с палатой общин и лейбористской партией... Его радуют их аплодисменты, но раздражает их критика...". Неудивительно, что сдержанная позиция Бевина по отношению к СССР с самого начала заслуживала в парламенте одобрение консерваторов, однако закономерно и то, что в результате лейбористы приходили к убеждению: должно быть, "что-то неладно" с нашей политикой, "если ей аплодируют консерваторы". Сталинским руководством Бевин воспринимался также как "черчиллевец", отличающийся от помощника Черчилля Идена лишь тем, что "с Иденом можно было ладить", а Бевин - настолько "враждебный", "что невозможно" 43 .

Оппозиция курсу Бевина сложилась не только среди прокоммунистически настроенных политических деятелей, но и внутри его собственной партии. Не желая терять популярность вследствие промахов Бевина и учитывая серьезное ухудшение его здоровья, Эттли принял решение предложить ему уйти в отставку. Это было исполнено в довольно бестактной форме непосредственно в день 70- летнего юбилея Бевина, когда весь штат сотрудников министерства иностранных дел праздновал день рождения своего шефа. 12 апреля он почувствовал себя плохо из-за сильных болей в груди. На следующий день, однако, ему стало лучше настолько, что он отправился навестить Эттли, лежавшего в больнице. В субботу, 14 апреля 1951 г., Бевин планировал пойти на футбольный матч между командами Англии и Шотландии в Уэмбли, но из-за холодной погоды решил остаться дома. В этот день государственный министр Г. Макнейл устраивал у себя званый вечер, и Бевин настоял, чтобы его жена Флоренс отправилась туда без него. В ее отсутствие у него случился еще один приступ, и он умер прежде, чем жена или доктор смогли оказаться рядом. Похоронен Бевин в Вестминстере.

Будучи "спорной фигурой на протяжении всей своей карьеры", Бевин тем не менее по праву пользовался репутацией человека, наделенного "природным умом и аналитическими способностями", "мужеством и широтой взглядов", и вошел в историю в качестве "одного из наиболее выдающихся лидеров британского лейбористского движения" и государственного деятеля, отдавшего много сил делу укрепления благосостояния Западной Европы и своей страны 44 .

Примечания

1. STRAUSS R. Bevin and Co. The Leaders of British Labour. N.Y., 1941; MURPHY J. T. Labour's Big Three. A Biographical Study of Clement Attlee, Herbert Morrison and Ernest Bevin. Lnd. 1948; WILLIAMS F. Ernest Bevin. Portrait of a Great Englishman. Lnd. 1952; BARCLAY R. E. Ernest Bevin and the Foreign Office. 1932 - 1969. Lnd 1975; STEPHENS M. Ernest Bevin. Unskilled Labourer and World Statesman. 1881 - 1951. Lnd. 1981; ROBERTS F. K. Ernest Bevin as Foreign Secretary. In: The Foreign Policy of the British Labour Governments. 1945 - 1951. Leicester. 1984. В отечественной литературе работ, специально посвященных Э. Бевину, нет.

2. Советская Историческая Энциклопедия. Т. 2. M. 1962, с. 198; см. также: Дипломатический словарь. Т. 1. M. 1984,с. 117.

3. WILLIAMS F. Op. cit., p. 176; MURPHY J. T. Op. cit., p. 17.

4. WILLIAMS F, Op. cit., p. 38.

5. EVANS T. Bevin of Britain. N. Y. 1946, p. 60 - 61.

стр. 85


6. MURPHY J. T. Op. cit., p. 20.

7. Цит. по: EVANS Т. Op. cit., p. 88.

8. BULLOCK A. The Life and Times of Ernest Bevin. Vol. 1: Trade Union Leader. 1881 - 1940. Lnd. 1960, p. 126.

9. ХАТТ А. Английское профсоюзное движение (Краткая история). М. 1954, с. 103 - 104.

10. ГУРОВИЧ П. В. Подъем рабочего движения в Англии в 1918 - 1921 гг. М. 1956, с. 117 - 118; Рабочее движение Великобритании XIX-XX вв. М. 1979, с. 172 - 174; ХАТТ А. Британский тред-юнионизм (Краткая история). М. 1981, с. 97- 98.

11. Цит. по: WILLIAMS F. Op. cit., p. 105 - 107, 164.

12. BULLOCK A. Op. cit., p. 355.

13. Report of Proceedings at the 59th Annual Trades Union Congress, Held at Edinburgh. September 5th-10th, 1927, p. 369- 370.

14. BULLOCK A. Op. cit., с. 503.

15. Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ), ф. 047, оп. 4а, п. 101а, д. 4, л. 120, 144.

16. GOLDSMITH M. Who's Who in the Attlee Team. Lnd. 1945, p. 8.

17. EVANS T. Op. cit., p. 222.

18. WILLIAMS F. Op. cit., p. 228; Концентрацию в руках огромной "неограниченной власти" приписывали не только Бовину, но и Черчиллю. См. ТРУХАНОВСКИЙ В. Г. Уинстон Черчилль. М. 1989, с. 294 - 295.

19. JONES B. The Russia Complex. The British Labour Party and the Soviet Union. Manchester. 1977, p. 110 - 111.

20. BULLOCK A. Ernest Bevin. Foreign Secretary. 1945 - 1951. Oxford. 1985, p. 29.

21. Цит. по: АВП РФ, ф. 06, оп. 9, п. 1, д. 1, л. 6, 19.

22. The Economist. - 1946, November 23.

23. BULLOCK A. Ernest Bevin. Foreign Secretary... p. 841; The Forrestal Diaries. N. Y. 1951, p. 132 - 133.

24. АВП РФ, ф. 069, оп. 31, п. 111а, д. 86, л. 209, 315; п. 112, д. 87, л. 196.

25. ПРИТТ Д. Н. Очерки внешней и внутренней политики лейбористов в 1945 - 1951 гг. М. 1964, с. 64.

26. Цит. по: ПОЗДЕЕВА Л. В. Англичане о победе в 1945 г. и роли СССР. - Новая и новейшая история, 1996, N 5, с. 48.

27. Parliamentary Debates. House of Commons (Hansard). Series 5th. Vol. 419. Col. 1348 - 66.

28. АВП РФ, ф. 069, оп. 31, п. 106, д. 2, л. 3 - 35, 47.

29. Там же, п. 111а, д. 86, л. 511. Советское правительство настаивало на изменении условий кредита в его пользу на том основании, что соглашение было подписано в годы войны и настало время для его пересмотра. Английская сторона готова была пойти на уступки, которые, однако, не могли удовлетворить на том этапе переговоров требования правительства СССР.

30. АВП РФ, ф. 069, оп. 31, п. 106, д. 8, л. 47.

31. ЧУЕВ Ф. И. Сто сорок бесед с Молотовым. М. 1991, с. 75; SMITH R. A Climate of Opinion: British Officials and the Development of British Soviet Policy. 1945 - 47. - International Affairs. Vol. 64. 1988. - N 4 (Autumn), p. 633, 635.

32. АВП РФ, ф. 069, оп. 31, п. 106, д. 2, л. 2; EVANS T. Op. cit., p. 259; JONES B. Op. cit., p. 174.

33. JONES B. Op. cit., p. 123; WARNER G. Britain and Europe in 1948: The View from the Cabinet. - Power in Europe?: Great Britain, France, Italy and Germany in a Postwar Wolrd. 1945 - 1950. Brl; N. Y. 1986, p. 32.

34. Parliamentary Debares... - Vol. 446. Col. 398; Vol. 463. Col. 490 - 491. 1949, March 23.

35. АВП РФ, ф. 047, оп. 5, п. 24, д. 8, л. 12.

36. BULLOCK A. Ernest Bevin. Foreign Secretary..., p. 840.

37. АВП РФ, ф. 047, оп. 4, п. 21, д. 62, л. 14.

38. АВП РФ, ф. 069, оп. 32, п. 117, д. 8, л. 128, 129.

39. НОВИКОВ Н. В. Воспоминания дипломата: Записки о 1938- 1947 годах. М. 1989, с. 366 - 367.

40. ЧУЕВ Ф. И. Ук. соч., с. 103; Цит. по: WILLIAMS F. Op. cit., р. 14.

41. The Forrestal Diaries..., p. 232.

42. EVANS T. Op. cit., p. 22; WILLIAMS F. Op. cit., p. 8, 61, 91.

43. The New Statesman and Nation. 1946, 10 August; JONES B. Op. cit., p. 118. См. также: ЧУЕВ Ф. И. Ук. соч., с. 75.

44. Encyclopaedia Britannica. Lnd. 1973, p. 559.


© elibrary.com.ua

Постоянный адрес данной публикации:

https://elibrary.com.ua/m/articles/view/ЭРНЕСТ-БЕВИН

Похожие публикации: LУкраина LWorld Y G


Публикатор:

Україна ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://elibrary.com.ua/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Н. В. Кочкин, ЭРНЕСТ БЕВИН // Киев: Библиотека Украины (ELIBRARY.COM.UA). Дата обновления: 20.05.2021. URL: https://elibrary.com.ua/m/articles/view/ЭРНЕСТ-БЕВИН (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - Н. В. Кочкин:

Н. В. Кочкин → другие работы, поиск: Либмонстр - УкраинаЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Україна Онлайн
Kyiv, Украина
343 просмотров рейтинг
20.05.2021 (1043 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
VASILY MARKUS
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ВАСИЛЬ МАРКУСЬ
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Petro Semidolya
МІЖНАРОДНА КОНФЕРЕНЦІЯ: ЛАТИНСЬКА СПАДЩИНА: ПОЛЬША, ЛИТВА, РУСЬ
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
КАЗИМИР ЯҐАЙЛОВИЧ І МЕНҐЛІ ҐІРЕЙ: ВІД ДРУЗІВ ДО ВОРОГІВ
Каталог: История 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
Українці, як і їхні пращури баньшунські мані – ба-ді та інші сармати-дісці (чи-ді – червоні ді, бей-ді – білі ді, жун-ді – велетні ді, шаньжуни – горяни-велетні, юечжі – гутії) за думкою стародавніх китайців є «божественним військом».
9 дней(я) назад · от Павло Даныльченко
Zhvanko L. M. Refugees of the First World War: the Ukrainian dimension (1914-1918)
Каталог: История 
12 дней(я) назад · от Petro Semidolya
АНОНІМНИЙ "КАТАФАЛК РИЦЕРСЬКИЙ" (1650 р.) ПРО ПОЧАТОК КОЗАЦЬКОЇ РЕВОЛЮЦІЇ (КАМПАНІЯ 1648 р.)
Каталог: История 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
VII НАУКОВІ ЧИТАННЯ, ПРИСВЯЧЕНІ ГЕТЬМАНОВІ ІВАНОВІ ВИГОВСЬКОМУ
Каталог: Вопросы науки 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕС В СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ: УСПЕХИ И НЕУДАЧИ
Каталог: Экономика 
26 дней(я) назад · от Petro Semidolya
SLOWING GLOBAL ECONOMY AND (SEMI)PERIPHERAL COUNTRIES
Каталог: Экономика 
32 дней(я) назад · от Petro Semidolya

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

ELIBRARY.COM.UA - Цифровая библиотека Эстонии

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

ЭРНЕСТ БЕВИН
 

Контакты редакции
Чат авторов: UA LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Цифровая библиотека Украины © Все права защищены
2009-2024, ELIBRARY.COM.UA - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Украины


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android