"Glorius Revolution" (славная революция) вместе с Вильгельмом III Оранским поставила у власти наживал из землевладельцев и капиталистов (К. Маркс "Капитал". Т. I, стр. 580).

1

Переход от абсолютной монархии к конституционной в Англии, как и повсюду, был результатом длительной и жестокой борьбы. Первый этап этой борьбы привел в 40-х годах XVII столетия к установлению республики под протекторатом Кромвеля. В 1660 году реакция восторжествовала - династия Стюартов была реставрирована. Представители ее - Карл II и его преемник Иаков II - открыто восстанавливали абсолютизм и власть католической церкви. Лишь в результате переворота 1688 года, получившего в истории название "славной английской революции", реставрированная монархия Стюартов пала и на ее месте утвердилась конституционная монархия Вильгельма III Оранского¹ .

Именно этот последний этап буржуазной революции в Англии вызывал самые горячие восторги английских буржуазных историков. Они считали его началом истинного благоденствия и могущества Англии, открывающим "новую и славную эру" в ее развитии. В 1849 году виднейший представитель английской либеральной буржуазии Маколей посвятил перевороту 1688 года монументальное сочинение "История Англии с восшествия Вильгельма III", в котором противопоставлял переворот 1688 года ре-

¹ Более подробно о предыдущих этапах английской революции смотри мою статью в N 4 "Борьбы классов" за 1936 год.

волюции 40-х годов XVII столетия. Последняя обрисована им в весьма мрачных тонах. Он особенно подчеркивает то обстоятельство, что в отличие от революции 40-х годов "славная революция" якобы чужда была эксцессам и крайностям, протекала в рамках строгой законности и порядка и, наконец, без какого бы то ни было участия широких масс.

Последствия этой революции несколько раньше Маколей изобразил в своей речи в парламенте по поводу реформы 1832 года. "Наши поля, - говорил он, - возделаны с искусством, не известным еще где-либо, с искусством, которое доставляет обильные урожаи даже с бесплодных болот и топей. Наши дома наполнены удобствами, которым, могли бы позавидовать короли былых времен. Наши мосты, каналы, дороги, наши средства сообщения наполняют иностранца чувством восхищения. Нигде промышленность не достигла такого совершенства; нигде человек не достиг в такой степени господства над вещами"¹ . Этот гимн буржуазному строю Англии и его исходной точке - событиям 1688 года - в большей или меньшей степени повторяют представители всех направлений буржуазной исторической науки, и автор солидной "Истории Англии 1660 - 1702 годов", умеренный либерал профессор Лодж, и близкий к лейбористским кругам профессор Кларк в своей работе "Последние Стюарты"; все они с одинаковым восторгом подчеркивают "мирный" и законный характер революции 1688 года, положившей начало дальнейшему "идиллическому" развитию Англии.

Только основоположники научного социализма Маркс и Энгельс в своих работах об Англии вскрыли глубокое социальное содержание переворота 1688 года и показали, что это был далеко не мирный процесс. Маркс высмеял филистерское изображение истории Англии этих лет у Маколея и подверг блестящей критике его точку зрения, доказав, что за 1688 - 1689 и последующие годы пало много жертв. Победа буржуазии была куплена дорогой ценой тысяч убитых или умерших от голода и нищеты английских крестьян и ремесленников.

Предпосылки "славной революции" нужно искать на воем протяжении реставрации Стюартов. Почти с первых лет царствования Карла II, т. е. с 1660 года, росло недовольство широких кругов английского народа, которое позже вылилось в ряд серьезных конфликтов с правительством. В этой борьбе король временно одержал победу, и реакции удалось восторжествовать.

В 1685 году Карл II умер, и вступивший на престол его брат Иаков II продолжал с еще большей активностью ту же политику. Ограниченный деспот, ханжа, жестокий и развратный лицемер, Иаков II восстановил против себя почти все слои английского народа и довел страну до взрыва, который лишил его власти и заставил уйти в изгнание. "У него не было правильного суждения, - рассказывал современник, - его скоро могли настроить на свой лад те, кому он доверял, но зато он упорно противостоял всем другим советам. Он был воспитан в правилах самого высокого представления о королевской власти и считал непреложной исти-

Иаков II. Гравюра Смита по портрету Кноллера.

¹ "Parliamentary Debates". Vol. X, p. 211.

Граф Арчибальд Аргайль.

С картины Флатмана.

ной, что все, кто противоречит ему, мысленно являются мятежниками"¹ .

Не мудрено, что при таких взглядах Иаков II прежде всего сблизился с самыми реакционными элементами общества: вокруг него образовался узкий круг лиц из придворных льстецов, карьеристов и интриганов, всячески потакавших его абсолютистским и католическим стремлениям. Особенно большое влияние приобрел главный судья королевской скамьи лорд Джеффриз, человек, запятнавший себя всеми пороками и в жестокости доходивший до садизма.

Новым королем были быстро забыты обещания, данные им в день смерти Карла II: править совместно с парламентом и сохранять господство англиканской церкви. Слепо преданный католицизму, он стремился вернуть ему могущество и установить абсолютную монархию. Чтобы получить для этого необходимые средства, Иаков II отдал приказание о сборе налогов до созыва парламента. Он открыто покровительствовал своим единоверцам- католикам; больше того, во дворце теперь публично отправлялась католическая месса. Последний факт возмутил даже наиболее лойяльных представителей дворянства. "К моему горю, - писал один из них, - в папистской капелле Уайтхолла во время поста служили открыто мессу, и католики, не скрываясь, толпились во дворце, чего не видели со времен реформации"² .

В своих католических симпатиях король пошел еще дальше: по его приказу, начались преследования диссентеров-пуритан и их наиболее популярных проповедников. На них обрушились конфискации, штрафы и тюремные заключения. С еще большей силой ударило правительств по шотландским пуританам, религии которых являлась господствующей в Шотландии. Специально изданный закон гласил, что всякий, кто будет проповедовать на пуританском собрании под крышей либо присутствовать в качестве проповедника или слушателя на собрании под открытым небом, должен быть караем смертью и конфискацией имущества³ . Напротив, многие католики освобождались из тюрем и могли открыто высказываться и говорить в защиту своей религии.

В такой обстановке происходили выборы в парламент. Правительство сделало все возможное, чтобы обеспечить себе большинство: в ход были пущены угрозы, подкуп, подтасовка голосов и из'ятие нежелательных лиц. В результате таких выборов парламент был подобран да редкость верноподданный: он вотирован все требуемые королем налоги и утвердил для него большие субсидии. Все же, как ни реакционны были депутаты, они отказались исполнить желание правительства - отменить "Акт о присяге", отнимавший права у католиков, и "Хабес корпус", что дало бы королю полную свободу действий. Вместо этого они, вынося почтительный и приветственный адрес королю, приняли резолюцию, в которой "выражали горячую преданность англиканской церкви и требовали суровых мер против всех ее противников"⁴ . Этим самым парламент дал о руки королю большой козырь в борьбе с

¹ Burnet "History of my own time". Vol. I, p. 296.

² Evelyn "Diary", 6/III 1685.

³ "Acts of the Parliament of Scotland", IX, 8/V 1685.

⁴ Reresby "Memoirs", p. 328.

пуританской и вигской оппозициями, но, с другой стороны, отказался предоставить полную свободу католикам. Реакционные общины очень тонко намекнули Иакову II, что они готовы поддерживать его борьбу с нарастающей революцией, но отнюдь не хотят поступаться принадлежавшими прежде католической церкви землями.

Правительство проглотило эту пилюлю и решило временно выждать. Но вскоре внимание правительства было отвлечено в другую сторону: угроза восстания, которого оно так опасалось, приняла реальную форму. На западе Англии поднял восстание герцог Монмаут, а в Шотландии - граф Аргайль.

2

Не следует думать, что репрессии Карла II и Иакова II убили всякую оппозицию. Силы ее были сломлены, но не уничтожены. Действительно, вскоре оппозиция не замедлила проявить себя. В собравшемся парламенте с резкой речью против королевской политики выступил депутат Сеймур, и "многие, - говорит современник, - хотя и молчаливо, а одобрили его упреки"¹ . Диссентеры-пуритане не имели теперь возможности выступить публично, но тайные их собрания не прекращались; наконец, заграницей эмигранты - виги и левеллеры - развивали активную деятельность: собирали денежные средства, рассылали письма и готовили оружие для будущего восстания.

Оппозиция имела известные шансы на успех. Новый налог около 2 миллионов фунтов стерлингов, введенный правительством на сахар и табак, больно ударил по карману торговцев и промышленников и вызвал с их стороны жалобы и энергичные протесты. Недовольство охватывало не только имущие классы, но и массы трудящихся. В 1685 году шерстяное производство переживало депрессию; столь оке тяжелое положение наблюдалось и в горной промышленности. Нищета и безработица душили ремесленника и

Взятие в плен Аргайля после разгрома возглавленного им восстания в 1685 году.

Со старинной голландской гравюры.

¹ Evelyn "Diary", 22/V 1685.

рабочего: в среднем заработная плата последнего равнялась в 1684 году 15 фунтам стерлингов 13 шиллингам; минимальная же стоимость питания простиралась до 14 фунтов стерлингов 11 шиллингов. Естественно, что в таких условиях подавляющее большинство трудящихся Англии жило впроголодь. Особенно сильно давала себя знать эта депрессия в западных районах Англии: в Мендипском горном округе и сукнодельческих графствах: Дорсете, Уильтшире, Соммерсете и Девоншире. Тяжелое положение суконной промышленности коснулось и крестьянства, и без того страдавшего от огораживаний и неурожаев в эти годы. "Никогда я не припомню такой дороговизны, вызванный отсутствием дождей"¹ , - писал сельский хозяин и любитель агрономии того времени.

Вводимые правительством высокие налоги усугубляли дороговизну и необеспеченность жизни ремесленника и крестьянина. К экономическим бедствиям прибавились религиозные и политические репрессии, доводившие до крайности ненависть буржуазии и трудящихся масс Англии к королю-паписту.

В этих условиях осе оппозиционные элементы Англии особенные надежды возлагали на герцога Монмаута, побочного сына Карла II и вождя английских пуритан. Буржуазия и часть аристократии видели в нем будущего короля, а неимущие классы надеялись найти в нем избавителя от социальных бедствий и религиозных преследований. В годы реакции Карл II заставил Монмаута покинуть Англию, и с тех пор он жил изгнанником в Голландии. Иаков II, вместо которого он намечался в короли Англии, ненавидел его, и Монмаут, оставаясь в опале, был лишен возможности вернуться на родину.

Не меньшая вражда к правительству нарастала и в Шотландии. Здесь королевская власть действовала, как в завоеванной стране, нарушая все социальные и политические традиции населения. В стране господствовал неудержимый террор. Жертвой его несмотря на свое высокое положение сделался и граф Аргайль, глава шотландских пуритан и один из могущественнейших вождей горных кланов. Он был несправедливо обвинен в государственной измене, приговорен к смертной казни и спасся, бежав в Голландию. Здесь вокруг него 'группировались представители шотландской оппозиционной эмиграции.

По мнению политических эмигрантов, получавших сведения о положении в Англии, почва для восстания была подготовлена и можно было действовать. Сторонники Аргайля и Монмаута заключили соглашение о совместной борьбе против Иакова II и решили выступить в разных тестах Великобритании с тем, чтобы зажать правительство в тиски. Монмаут должен был выступить на западе Англии, где он был больше всего популярен, и двигаться дальше на север для соединения с графом Аргайлем, который в свою очередь должен был поднять восстание в горных районах Шотландии.

Казнь Ричарда Рембольда в 1685 году.

С рисунка на старинных игральных картах.

¹ J. W. Gough "The Mines of Mendip", pp. 164, 168, 215.

Едва было заключено соглашение между Монмаутом и Аргайлем, как последний отплыл из Голландии и в мае 1685 года высадился на севере Шотландии. "До нас дошли вести, - писал один из сторонников правительства, - что Аргайль вступил на принадлежащие ему территории на севере Шотландии с 3000 человек и там начал возводить укрепления"¹ .

Но восстание Аргайля заранее было обречено на неудачу: среди его сторонников постоянно происходили мелочные раздоры; избранный для руководства политическими делами, "военный" совет присвоил себе военные функции и не ладил на этой почве с Аргайлем, вмешиваясь в дела его компетенции. Это отражалось на всем ходе военных действий. "Во всем деле, - писал участник восстания, - одни действовали, совершенно не советуясь с другими, что заставляло этих последних постоянно менять свои планы"² . Восставшие упустили инициативу из своих рук, медлили, а между тем их сторонними, жаждавшие решительного наступления, роптали и в конце концов разбегались по домам. "Народ был недоволен, - рассказывал уже упомянутый нами участник восстания, - и мы не только не приобретали новых сторонников, но потеряли старых и могли потерять очень многих в Лоулэнде"³ .

Действительно, буржуазия и дворянство Лоулэнда⁴ , вначале очень сочувствовавшие восстанию, вскоре отошли от него: "В Лоулэнде горцы Аргайля занимались грабежами и тем самым оттолкнули от всего дела даже тех, кто ему сочувствовал"⁵ .

А правительство Иакова II не теряло времени даром: в областях, где население было предано Аргайлю, оно разместило войска, арестовало одних и принудило смириться других под угрозой конфискации имущества и смерти. Таким образом, момент был упущен, и хотя в дальнейшем Аргайлю и удалось добиться некоторых успехов, участь его была решена.

При попытке Аргайля захватить важную крепость - Стерлинг - произошло столкновение с правительственными войсками, в результате которого повстанцы обратились в бегство. Сам Аргайль был взят в плен и казнен в Эдинбурге. Его сторонники рассеялись. Вместе с Аргайлем был захвачен один из энергичнейших его сподвижников, бывший кромвелевский офицер левеллер Рембольд⁶ . Леред казнью Рембольд произнес речь, которая показала, что идеи революционной демократии и политического равенства 40-х годов не умерши. "Я никогда не поверю, - говорил он, - что провидение создало нескольких человек, обутых в сапоги со шпорами, а миллионы оседланными и 'взнузданными, чтобы эти немногие могли на них ездить"⁷ .

Оторванное от широких масс, без

Герцог Монмаут. С картины Биль.

¹ Reresby "Memoirs", p. 329.

² "Erskine-Jounal", p. 115.

³ Там же, стр. 120.

⁴ Лоулэнд - низменная часть Шотландии, наиболее богатая и развитая в экономическом отношении; здесь находились крупные торговые и промышленные города.

⁵ "Erskine-Journal", p. 129.

⁶ Ричард Рембольд, в 1647 году левеллер, был приговорен Кромвелем к смертной казни, но помилован. Он дослужился до чина капитана. Впоследствии активно участвовал в райгаузском заговоре, после его ликвидации бежал в Голландию.

⁷ Burnet "History of my own time". Vol. I, p. 634.

четкой политической программы (свержение Иакова II, борьба с папизмом и восстановление протестантизма были слишком общими лозунгами), вдобавок лишенное твердого, руководства, восстание Аргайда неминуемо должно было потерпеть крах.

3

Совсем иной характер носило восстание Монмаута. Оно охватило западные графства Англии, где буржуазия была особенно привязана к протестантской религии и политической свободе, а трудящиеся массы настроены особенно революционно ввиду жестокой безработицы и нищеты. Когда констэбль таунтонской сотни в июне 1685 года подсчитал тех жителей, которые покинули свой дом и ушли с Монмаутом, то оказалось, что "из 213 ушедших по крайней мере 120 были текстильные рабочие"¹ . Широкой волной влились также в восстание крестьяне и рабочие-горняки Мендипского района.

Восстание под руководством Монмаута, отличалось от восстания Аргайля не только по своему социальному составу, но и по своей политической окраске. В правительственном отчете, выпущенном уже после ликвидации восстания Монмаута, говорилось, что в переговорах между сторонниками Монмаута и Аргайлем первые "решительно стояли за республику и полное уничтожение всякой монархии"² . Слабой стороной движения являлось отсутствие единого руководства: наряду со старыми революционерами-левеллерами ироде Уайльдмена, большую роль играли юрист Уэйд, умеренный виг - лорд Грей и Фергюсон - фигура более чем подозрительная (существовало предположение, что он являлся агентом-провокатором Иакова II).

11 июня 1685 года Монмаут и его друзья высадились на западном берегу Англии, в Лайме. Огромная толпа народа встретила их с восторгом. Городок наполнился шумом. Люди бегали взад и вперед и кричали: "Монмаут, Монмаут! Да здравствует протестантская вера!"³ . С этого момента началось победное шествие Монмаута. Он разослал повсюду свою декларацию, в которой перечислялись все преступления узурпатора, Иакова II. Последний об'являлся низложенным. Парламент и все жители приглашались примкнуть к герцогу, чтобы восстановить протестантскую религию и свободу. Далее, Монмаут обещал созывать ежегодно парламент, вместо постоянного войска собирать милицию, во главе которой будут стоять избираемые фригольдерами шерифы. Наконец, он об'являл, что брак Карла II с его матерью был законным и он, Монмаут, имеет осе права на английский престол. Вопрос о форме государственного правления Монмаут еще определенно не ставил.

Со всех сторон к Монмауту стекались приверженцы: прибыв только с 200 человек, он через несколько дней имел армию в 4 тысячи, а через две недели - в 12 тысяч пехоты и 1500 человек кавалерии.

Правительство было застигнуто врасплох и напугано. Парламент спешно вынес закон, требовавший для Монмаута смертной казни за государственную измену и суровых репрессий против его сообщников. Притязания Монмаута на трон были отвергнуты как незаконные, за его поимку была предложена награда.

Путь восстания Монмаута. Стрелки на плане показывают движение войск Монмаута.

Схема нз книги G. N. Clark "The laten Stuarts".

¹ "Proceedings of the "Somerset Archaelogical Society", p. 152. 1892.

² Sprat "True account and declaration of the horrid conspiracy", p. 65 1685.

³ "Commons Journal", 13/VI 1686.

Высадка принца Оранского на южном берегу Англии 5 ноября 1688 года.

С картины Шнеллинка.

Не обращая внимания на решение парламента, Монмаут шел вперед. Он разбил дорсетширскую милицию, занял промышленные города Аксминстер, Таунтон, Бриджпорт, Фром и Шептом-Маллет. Ему оставалось захватить Бристоль, этот второй после Лондона по своему значению город, а затем двинуться к Лондону.

Но здесь начались неудачи Монмаута. Войска его были плохо вооружены и обучены; крестьяне и рабочие, составлявшие их основное ядро, стали настаивать на удовлетворении своих требований, что не понравилось ни Монмауту, ни его аристократическим друзьям. Возникли трения между демократической группой восставших и умеренной. Вражда, сперва незаметная, приняла открытую форму, особенно когда окрыленный успехом Монмаут, по совету Фергюсона, принял королевский титул. В среде восставших начались разногласия. В этих условиях слабохарактерный Монмаут растерялся и переходил от одного плана к другому. Взять Бристоль он не решился и двинулся к Бриджуотеру, уже раньше занятому им.

Тем временем правительство оправилось от паники. Были стянуты какие только возможно войска, кроме того Вильгельм Оранский, наместник Нидерландов, по просьбе Иакова II, прислал ему на помощь три полка. Правительственные войска начали теснить восставших. Недалеко от Бриджуотера, на Седжмурской равнине, повстанцы встретились с правительственными войсками. Задуманное Монмаутом ночное нападение не удалось, и войска его несмотря на самое героическое сопротивление должны были отступить под напором регулярных правительственных войск. Загнанные в болото, плохо вооруженные, крестьяне и рабочие сражались, как львы, но не могли маневрировать и сделались мишенью королевских пушек и мушкетов. Разгром был полный. Монмаут, поняв, что все проиграно, оставил своих отчаянно защищавшихся сторонников и еще до конца битвы бежал с друзьями.

Иаков II остался победителем. Однако правительство не успокоилось на этом и решило с корнем вырвать последние остатки оппозиции. Бежавший Монмаут вскоре был схвачен, привезен в Лондон и казнен. Вслед затем в западные графства выехала чрезвычайная судебная комиссия под председательством лорда Джеффриза для расправы с восставшими. В судопроизводстве Джеффриз проявил такую жестокость, что комиссию его с тех пор стали называть "кровавыми ассизами"¹ , а его самого "мясником". Действительно, попавших в плен повстанцев Джеффриз отправлял на виселицы десятками. Этот озверевший сатрап отправлял в ссылку и приговаривал к смертной казни всех, кто имел хотя бы малейшую связь с восставшими. Не пощадили даже детей: маленькие девочки, преподнесшие Монмауту цветы при его в'езде в Таунтон, были сосланы. Других детей обвиняемых дарили королевским приближенным, а те за деньги продавала их в рабство на американские плантации. Смертные приговоры Джеффриз иной раз выносил для того, чтобы получить взятку с родственников,

¹ Ассизы - суд присяжных.

Вильгельм III Оранский. Современная гравюра.

и, лишь только получал деньги, смягчал свой приговор. Так была отменена казнь лорду Грею и Гемдену, заплатившим огромные суммы судьям.

И все же список казненных был очень велик: во время "кровавых ассиз" было казнено около 350 человек, в их числе были лица, не имевшие никакого отношения к восстанию.

Такой же террор обрушился и на Лондон. Там с целью получения денег и конфискации имущества отправили на эшафот ряд богатых купцов-диссентеров; немало их было сослано.

Причинами поражения восстания Монмаута следует считать: военные ошибки самого герцога, крах его плана о совместном наступлении с Аргайлем, разногласия среди вождей этого движения и, наконец, самое важное - страх буржуазии, сочувствовавшей первоначально восстанию, перед возможностью мощного выступления трудящихся масс. Перед нею и дворянством встали призраки левеллеров и диггеров 40-х годов; этого было достаточно, чтобы имущие классы забили отбой. Вот почему Монмаут не встретил отклика в других местах Англии и восстание его, носившее местный характер, было легко подавлено правительством.

Тем не менее события 1685 года имели очень большое значение. "Это было, - говорит английский буржуазный историк Кларк, - последнее народное восстание в Англии XVII века"¹ , - и, добавим мы от себя, оно в значительной мере определило поведение имущих классов в "славной революции".

4

С разгромом Аргайля и Монмаута в Англии воцарилось спокойствие могилы, и Иаков II считал, что теперь может привести в исполнение свои заветные планы: восстановление абсолютизма и католической религии. С этой целью он, подобно тому, как это делал его брат в вопросах внешней политики, поддерживал самые тесные отношения с Францией. Его министры состояли почти все на жалованье у французского правительства, и сам король Англии получал субсидии от Людовика XIV. Желая набить цену и добиться более эффективной поддержки своих планов от "короля-солнца", Маков заигрывал то с Испанией, то с Австрией, но это приводило лишь к обратному результату - раздраженный король платил очень скудно² .

Рассчитывая на помощь Франции или другой какой-нибудь католической державы, Иаков II осуществлял самый реакционный режим у себя в стране. Прежде всего в королевской прокламации было об'явлено, что с актом о присяге больше не станут считаться и король надеется убедить парламент в необходимости его отмены. Сделав этот вызов стране, Иаков не стад медлить и принял меры к реализации своих желаний: он довел до 20 тысяч численность постоянной армии, сместил многих офицеров-протестантов и назначил на их место католиков.

Все это не могло не волновать ан-

¹ Clark "The later Stuarts", p. 114.

² Всего за 1686 - 1688 годы Иаков II получил от Франции 125 тысяч фунтов стерлингов. "Journal of Modern History", Vol. III, p. 413.

глийское общество. Прежде всего политика Иакова II встретила отпор в парламенте: как ни велика была лойяльность палат общин и лордов, они голосовали и против отмены акта о присяге и против увеличения постоянного войска; требуемые королем субсидии парламент утвердил, но с оговоркой, что эти деньги не пойдут на армию. Разгневанный Иаков распустил 10 февраля 1686 года парламент и с тех пор его больше не созывал.

Началась эра подлинного абсолютизма. Возобновились преследования протестантов; им было запрещено занимать судебные должности и быть адвокатами; количество католических офицеров в армии еще больше увеличилось, а протестантов увольняли без всякого предупреждения. Умеренные тори теперь потеряли свои места в правительстве, а вакантные должности министров были переданы или придворным льстецам или католикам. Ко всеобщему возмущению один из иезуитов вошел в Тайный совет, а папский нунций был официально аккредитован при английском дворе и пользовался большим вниманием.

Недовольство этой политикой Иакова II ярко выразилось в следующем эпизоде: Иаков приказал герцогу Сомерсету ввести нунция в залу аудиенций. "Мне сказали, - отвечал тот, - что я, не нарушая закона, не могу исполнить приказания вашего величества". "Разве вы не знаете, что я выше закона?" - гневно спросил Иаков. "Ваше величество может быть и выше, но не я"¹ , - возразил герцог. После этого он был сейчас же отставлен от своей должности.

Иаков II восстановил ненавистную всем Верховную комиссию по церковным делам, которая имела неограниченную власть и право контроля не только за епархиями, но и за всеми учебными заведениями, хотя бы основанными частными лицами. В то время как против протестантов применялись репрессии, католики подняли голову: монашеские ордена вновь водворились в Лондоне; католические священники, в рясах ходили по улицам и милостиво принимались при дворе. Все это вызвало такое возмущение лондонского населения, что в ряде мест произошли волнения. Состоялась демонстрация протеста, разогнанная войсками, после чего остались убитые и раненые, ибо демонстранты в первый раз за долгое время активно защищались. В стране распространялись памфлеты, не только нападавшие на католицизм, но и задевавшие короля. Резкий выпад в этом роде представляло сочинение Сэмюэля Джонсона "Юлиан Отступник". Репрессии правительства не могли прекратить недовольства, вызов же войск в Лондон заставил оппозицию стать только осторожнее.

Иаков, казалось, не понимал, что творится в стране, и продолжал действовать в том же направлении. В строго пуританской стране, какой являлась Шотландия, правительство даровало свободу католикам и сместило с высших должностей протестантов. Шотландский парламент отказался утвердить эти законы, хотя Иаков предлагал взамен этого разрешить Шотландии свободную торговлю с Англией, дотоле стесняемую пошлинами. Возмущение в Шотландии нарастало; в Эдинбурге даже произошло восстание, жестоко усмиренное правительством. Иаков II пошел еще дальше: он отказался собрать парламент в Англии и распустил его в Шотландии.

10 апреля 1687 года король обнародовав декларацию о веротерпимости, предоставлявшую свободу культа и все права католикам и диссентерам. Последних хотели таким образом подкупить, чтобы они не протестовали против привилегий, получаемых католиками. Но диссентеры не пошли на эту приманку и отказались разделить подобную милость вместе с папистами. Декларация была встречена недовольством самых широких кругов английского общества; даже многие тори разделяли это чувство. "Один всемогущий бог знает, чём это кончится, все положение дел говорит о развале, и я молю бога предотвратить его!"² - восклицал один из них.

Иаков II, однако, оставался глух и слеп ко всему. Чтобы обеспечить еще большую свободу католикам, он не-

¹ Reresby "Memoirs", p. 344.

² Evelyn "Diary", 10/IV 1687.

смотря та протесты передал им руководящие посты в ряде -университетских колледжей, а в 1688 году выпустил новую декларацию о веротерпимости. Тогда даже лойяльное до сих пар английское духовенство возмутилось: семь епископов подали королю протест и указали ему на незаконность его действий. В ответ на это Иаков приказал посадить их в Тауэр¹ и предать суду по обвинению в пасквиле. Тюремное заключение и дальнейший судебный процесс семи епископов превратились для них в торжество. В Тауэр их провожали громадные толпы народа с выражениями сочувствия, и даже тюремная стража пила за их здоровье несмотря на все запрещения начальства. Суд над епископами представлял новое поражение для правительства: епископы были оправданы. По этому случаю, рассказывает современник, в стране царило ликование: "Лондон был иллюминован, то же самое происходило во многих городах"² .

Тревожное настроение между тем все больше и больше нарастало в стране: произошли волнения ремесленных подмастерьев в Йорке, Лондоне и других городах. Народ с криком: "Да погибнут паписты!" - бросал камнями в войска и выкрикивал оскорбительные замечания об особе короля. Гроза нарастала и в Шотландии, где участились враждебные выступления против правительства. Революция приближалась.

Все современники отмечали напряженность тогдашнего положения Англии, широкое брожение, сопровождаемое депрессией в промышленности, застоем торговли и неурожаями. Естественно, имущие классы стали нервничать, предчувствуя неизбежность взрыва. В страхе перед революцией масс обе партии имущих классов - тори и виги - решили об'единиться и устранить причину всех волнений, Иакова II, которого они ненавидели за франкофильскую политику и католицизм. На трон Англии решено было пригласить наместника Нидерландов Вильгельма Оранского. В Гаагу к Вильгельму отправился уволенный из флота Иаковым II адмирал Герберт и просил нидерландского наместника прибыть в Англию с достаточным войском, чтобы установить порядок.

"5 ноября 1688 г. Вильгельм высадился в Торбэй и двинулся к Экзетеру в сопровождении большой сухопутной армии"³ . Его прибытие подало знак к восстанию. Началось движение в Шотландии; в Йорке поднялся против правительства граф Дэнби, вождь партии тори; в восточных и центральных графствах представители вигов граф Девоншир и герцог Норфольк собрали войска и призывали к свержению Иакова II. Вильгельм Оранский беспрепятственно двигался к Лондону. В армии Иакова начались разложение и дезертирство, приближенные постепенно покидали его и переходили на сторону принца Оранского. Иаков II отправил во Францию - свою жену и детей, а затем решил бежать и сам. "Он покинул Лондон, - рассказывает биограф короля, - и направился к морю, но яхта, на которой он должен был отплыть, задержалась из-за погрузки: король был узнан и препровожден в Рочестер. Оттуда ему удалось ускользнуть ночью и беспрепятственно на этот раз уехать во Францию"⁴ .

5

Вильгельм Оранский вступил в Лондон и был провозглашен сначала временным хранителем английского престола. Но вскоре он и его жена Мария были признаны королем и королевой вместо низложенного Иакова II.

13 февраля 1689 года парламент представил декларацию, в которой указывал на злоупотребления Иакова, говорил об его отречении и требовал от нового короля гарантии свободы политической и религиозной. Эта декларация приняла окончательную форму в так называемом "Билле о правах". Основной его момент: королевское повеление не может приостанавливать законы или исполнение законов без согласия парламента. Билль

¹ Тауэр - государственная тюрьма в Лондоне.

² Reresby "Memoirs", pp. 396, 397.

³ Reresby "Memoirs", p. 410.

⁴ "Histoire abregee de Jacques II", p. 17, ed. 1701.

определял также все гражданские свободы в дальнейшем, как например свободу слова, несменяемость судей, право петиций и т. п. "Билль о правах" подтверждал права и привилегии имущих классов но ни одним словом не упоминал о правах трудящихся масс. Он начал эру конституционной буржуазной монархии в Англии. Билль о терпимости дополнял этот акт, но терпимость в нем понималась условно: попрежнему англиканская церковь являлась господствующей, католики лишены были всех прав, а диссентеры-протестанты также целиком этих прав не получили.

Так закончился этот переворот, который английская буржуазия назвала "славной революцией", а Маркс - компромиссом между наживалами из дворянства и буржуазией.

Переворот 1688 года совершится потому, что имущие классы учли урок восстания Монмаута и решились скорее сбросить власть Стюартов, чем иметь дело с настоящей революцией трудящихся масс.

"Страх созданных реформацией новых крупных землевладельцев перед восстановлением католицизма, при котором они, разумеется, должны были бы вернуть все свои награбленные, принадлежащие прежде церкви земли, ...опасения, вызывавшиеся у торговой и промышленной буржуазии католицизмом, который совершенно не годился для их дел; ...беззаботность, с которой Стюарты продавали, рада своей собственной выгоды и выгоды придворной знати, всю английскую промышленность вместе с торговлей французскому правительству, т. е. правительству единственной страны, которая противопоставляла тогда англичанам опасную и во многих отношениях победоносную конкуренцию, и т. д."¹ - вот в чем заключались истинные причины и обстоятельства, уничтожившие попытки Стюартов восстановить абсолютизм, и породившие "славную революцию" 1688 года. Капиталистические отношения переросли обветшалые феодальные рамки английского общества и государства, взорвали его и положили начало широкой дороге, по которой буржуазия могла идти к своему развитию и благосостоянию. Но этот путь отнюдь не был идиллическим и мирным. "С консолидацией конституционной монархии (т. е. монархии Вильгельма III. - В. В.), - говорит Маркс, - начинается в Англии грандиозное развитие и переворот в буржуазном обществе"² . "Славная революция" открыла новую главу в истории ограбления буржуазией трудящихся масс Англии, о чем наглядно свидетельствуют все мероприятия Вильгельма III и последующих правительств Англии.

¹ Маркс и Энгельс. Собр. соч. Т. VIII, стр. 278.

² Там же, стр. 279.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: