Кандидат сельскохозяйственных наук Алексей ДРУЧЕК, директор музея-квартиры К. А. Тимирязева

Выдающийся естествоиспытатель - с его открытиями в области фотосинтеза связано развитие физиологии растений как фундаментальной науки, опирающейся на точные экспериментальные методы.

Блестящий популяризатор, чьи научно-просветительские книги и статьи по образности и богатству языка не уступают художественной литературе.

А еще создатель крупной научной школы: его ученики и последователи, среди которых немало академиков и профессоров, - гордость отечественной биологии.

Таковы грани подвижнического таланта Климента Тимирязева.

В 2008 г. исполняется 165 лет со дня его рождения.

Детство и юность будущего ученого прошли в Санкт-Петербурге. Как было принято в семьях зажиточных дворян (отец служил директором тамилки), он получил прекрасное домашнее образование. "Матушка, которая все время посвящала нашему воспитанию, учредила между прочим по вечерам, после чаю, общие чтения, чтобы приучить нас громко читать на всех языках. Читали по очереди: один день по-русски, другой по-французски, третий по-английски, четвертый по-немецки... Матушка сидит тут же с работою и, прислушиваясь к чтению, изредка поправляет нас или вызывает на обсуждение прочитанного", - с благодарностью вспоминал позднее те уроки один из братьев Климента. Англичанка по происхождению, в совершенстве владевшая несколькими европейскими языками, она оказала большое влияние на развитие сыновей. Английский и французский языки будущий ученый знал как родной, хорошо владел и немецким. Через всю жизнь он пронес любовь к музыке. На его домашнем рояле в квартире-музее по сей день лежат ноты Чайковского, Глинки, Вагнера, Рубинштейна. Что касается интереса к естествознанию, то его привил старший брат Дмитрий, обучавшийся в Киевском университете и привлекавший младшего к довольно рискованным "экспериментам" по перегонке нефти в домашних условиях.

Поступив на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета (1861 г.), Тимирязев с увлечением слушал лекции ведущих профессоров, в том числе химика, создателя периодической системы элементов Дмитрия Менделеева*, ботаника, одного из основоположников морфологии и географии растений Андрея Бекетова. Результат активной работы в студенческом кружке - золотая медаль за представленное на конкурс в 1864 г. сочинение "О пенечных мхах". В немалой степени благодаря Бекетову будущий ученый стал убежденным приверженцем эволюционного учения, о чем свидетельствуют опублико-

* См.: М. Савченко. Гордость и слава России. - Наука в России, 2004, N 1 (прим. ред.).

ванная в журнале "Отечественные записки" первая его научно-критическая статья "Книга Дарвина, ее критики и комментаторы" (автору исполнился тогда всего 21 год!), затем вышедший отдельным изданием "Краткий очерк теории Дарвина", а позднее книга "Чарлз Дарвин и его учение".

Вскоре после успешного окончания университета и получения ученой степени кандидата (1865 г.) судьба вновь свела Тимирязева с Менделеевым. В марте 1866 г. на заседании Вольного экономического общества известный агроном, впоследствии профессор Петровской земледельческой и лесной академии Алексей Людоговский выступил с докладом "Об искусственных удобрениях", выдвинув рабочую гипотезу основ химизации земледелия по основным зонам России. Присутствовавший при этом Менделеев отнесся с большим вниманием к этому предложению, взял на себя труд развить научную основу экспериментальных исследований и в короткий срок подготовил подробную программу и методику опытов. Под его же руководством они были реализованы в ряде регионов России. А в 1867 г. ответственным за проведение соответствующих опытов в Симбирской губернии был назначен 24-летний Тимирязев, с добросовестностью отнесшийся к порученному делу.

В январе 1868 г. начинающий экспериментатор участвовал в 1-м съезде русских естествоиспытателей и врачей с сообщением "О приборе для исследования воздушного питания листьев и применения искусственного освещения к исследованиям подобного рода". Предложенное им устройство давало ответы на вопросы: сколько углекислоты поглотил зеленый лист, происходит ли ее усвоение при искусственном освещении? Это, по сути, была первая работа молодого ученого о разложении атмосферной углекислоты зеленым растением под влиянием солнечной энергии. Уже тогда он четко выразил намеченную цель: "Изучить химические и физические условия этого явления, определить составные части солнечного луча, участвующие посредственно или непосредственно в этом процессе, проследить их участь в растении до их уничтожения, т. е. до их превращения во внутреннюю работу, определить соотношения между действующей силой и произведенной работой - вот та светлая, хотя, может быть, отдаленная задача, осуществлению которой должны быть направлены все силы физиологов". Ее реализации, т. е. исследованию механизма фотосинтеза, сам автор посвятил всю свою жизнь. В центре его интересов стояли вопросы воздушного питания растений и ответы на них, как он предполагал, нужно было искать на стыке физики, химии и зарождавшейся в нашей стране физиологии растений.

После выступления на съезде имя Тимирязева приобрело известность в ученом мире. В середине лета 1868 г. департамент Министерства народного образования командировал его за границу. Перед этим профессор Бекетов предложил своему ученику написать рабочую программу поездки, сказав: "По-настоящему, я должен дать вам инструкцию, но предпочитаю, чтобы вы сами себе ее написали, тогда мы увидим, отдаете ли вы себе ясный отчет, куда и зачем едете!".

В планах заграничной стажировки Тимирязев подробно развил мысль о тесной связи физиологии растений с научной агрономией, определил и свой маршрут. Освоению методов разложения углекислоты, газового и спектрального анализов, органического синтеза и термохимии можно было в то время поучиться у выдающихся ученых Европы. Туда он и последовал. Где же ему удалось побывать? В Гейдельбергском университете (Германия) он прослушал курс лекций выдающегося ботаника, одного из создателей эмбриологии растений Вильгельма Гофмейстера - его Климент Аркадьевич на-

зовет своим учителем. Знания в области физики углублял у крупнейшего ученого Густава Кирхгофа (иностранный член Петербургской АН), а в области химии - у одного из создателей спектрального анализа (совместно с Кирхгофом) Роберта Бунзена (иностранный член-корреспондент Петербургской АН). В лаборатории последнего Тимирязеву удалось выделить хлорофилл в чистом виде, что привело в восторг знаменитого ученого, воскликнувшего: "Прекрасно, великолепно!".

Обобщив материалы своих исследований, Климент Аркадьевич из Гейдельберга послал свое сообщение "Спектральное исследование хлорофилла" в Москву на 2-й съезд русских естествоиспытателей и врачей, где оно было озвучено. После переезда в Париж Тимирязеву удалось попасть в лабораторию знаменитого французского химика-органика Пьера Эжена Бертло (иностранный член-корреспондент Петербургской АН), а затем познакомиться с одним из основоположников агрохимии Жаном Батистом Буссенго. На просьбу разрешить работать в его лаборатории Буссенго ответил вежливым отказом, пояснив, что едва хватает места для собственных аспирантов. "Впрочем, - добавил он, - всему, чему можете у меня научиться, вы научитесь на лекциях, а если хотите узнать что-нибудь поподробнее, напомните мне, когда дойду до этого вопроса, я остановлюсь на нем подолее". Ученый сдержал свое слово: стажер из России узнал у него все, чему хотел научиться, поэтому по праву считал себя его учеником. К сожалению, из-за начавшихся во Франции военных действий стажировку пришлось прервать.

В конце 1869 г. Тимирязев был избран преподавателем кафедры ботаники Петровской земледельческой и лесной академии (Москва). Возглавив кафедру, он впервые читал курс физиологии растений как самостоятельной дисциплины с присущими ей методами исследования. Демонстрация опытов во время лекций была важным нововведением, способствовавшим лучшему пониманию предмета. А поскольку объяснения отличались безупречностью языка и яркостью литературной формы, понятно, почему лектору приходилось всякий раз выступать в переполненной аудитории.

В мае 1871 г. Тимирязеву присудили степень магистра ботаники за диссертацию "Спектральный анализ хлорофилла", а в июле утвердили в звании экстраординарного профессора той же академии. Спустя год его пригласили в Московский университет на должность приват-доцента для преподавания физиологии растений. С этого момента его педагогическая и научная деятельность надолго оказалась связанной с двумя высшими учебными заведениями Москвы.

Подготовка к публикации все новых материалов исследования, апробация их в печати, а также на Международном конгрессе ботаников во Флоренции завершаются блестящей защитой в Петербургском университете диссертации "Об усвоении света растением" и присуждением в 1875 г. степени доктора ботаники. В знак признания работ Климента Аркадьевича научной общественностью Франции в мае 1877 г. последовало избрание его членом-корреспондентом Центрального агрономического общества, в июне - действительным членом Физического общества, а в июле - действительным членом Ботанического общества этой страны.

1877 г. был знаменателен и тем, что сбылась давняя мечта Тимирязева: он отправился в Англию и посетил Чарлза Дарвина. Несмотря на нездоровье в тот день, выдающийся естествоиспытатель тепло принял коллегу, проявив к его исследованиям глубокий интерес. Когда же узнал, что гость несколько лет изучал хлорофилл, высказал мысль: "Хлорофилл - это, быть может, самое интересное из веществ во всем органическом мире".

Знакомство в том же году с работой лучших опытных сельскохозяйственных станций Европы укрепило убеждение Тимирязева в необходимости создания и в России широкой сети аналогичных структур. Он сетовал: "Только у нас на просторе сотен миллионов десятин, среди миллионов земледельческого населения не возникло ни одного подобного учреждения". А ведь достижения ботаники, по его убеждению, должны быть приложены к практическому земледелию. Добавим, что именно Тимирязев ввел в нашей стране опыты с культурой растений в искусственных почвах. Первая теплица была устроена им в Петровской академии, а позже подобная ей продемонстрирована на Всероссийской выставке-ярмарке в Нижнем Новгороде в 1896 г.

В 1878 г. Тимирязева утвердили в звании экстраординарного профессора Московского университета и вышла в свет его книга "Жизнь растения". Она была составлена из 10 публичных лекций, прочитанных им в

1876 г. в большой аудитории Московского музея прикладных наук (ныне Политехнический музей*). И прочитанных столь блестяще, что собранные под одной обложкой они выдержали десятки изданий, вызвав большой интерес не только в России, но и за рубежом. "Эти 10 чтений, как все, принадлежащее тому же автору, являло образчик беспощадной логики, для многих служило дисциплиной ума... Иные места соперничают с шедеврами лучших мастеров нашего слова. Так, в главе "Растение как источник силы" широкая картина судьбы солнечного луча, упавшего на хлорофилловое зерно пшеничного ростка, - это настоящее стихотворение в прозе!" - говорилось в одном из читательских отзывов.

На VI съезде русских естествоиспытателей и врачей в Петербурге (1879 г.) Тимирязев выступил с сообщениями о результатах выполненных им работ, в которых он развил выдвинутые ранее идеи: "Новый метод для изучения процесса дыхания и разложения углекислоты растением", "Количественный анализ хлорофилла", "Объективное изучение закона абсорбции и количественное изучение смесей двух хлорофилловых пигментов", "Клейковина как материал для осмотических исследований", "О методах спектрального исследования в применении к хлорофиллу" и "О физиологическом значении хлорофилла".

Ученый исследовал химический состав этого зеленого пигмента. Было показано, какие именно лучи солнечного спектра разлагают углекислоту в хлорофилловом зерне. Если ранее считалось, что фотосинтез осуществляется с наибольшей интенсивностью в желто-зеленой части спектра, то блестящими опытами Климент Аркадьевич доказал: главный максимум поглощения хлорофилла лежит в красных лучах. В последующие годы (середина XX в.) с применением квантовой теории к пониманию процессов фотосинтеза уточнены некоторые положения и выводы Тимирязева, что нисколько не умаляет его вклада в разрешение сложнейших вопросов. Особо следует подчеркнуть исключительное значение его творческого подхода к методике исследования, а также к конструированию различных приборов. Это позволило ему избежать многих методических ошибок, допущенных предшественниками и современниками, работавшими в области физиологии растений.

Достижения ученого оценили в научных кругах: в 1891 г. Российская академия наук избрала его членом-корреспондентом.

Клименту Аркадьевичу было 35 лет, когда он подарил книгу "Жизнь растения" своей будущей спутнице жизни, 23-летней Александре Алексеевне Готвальд. В нашем музее сохранилась венчальная свеча Тимирязевых. Возможно, она напоминала им о пройденном тернистом пути, а также о великой любви, чутком и нежном отношении к сыну и друг к другу.

Досуг Климент Аркадьевич нередко посвящал занятию фотографией, приобщив к ней и сына. Снимки рассказывают о путешествиях, прогулках по Подмосковью. Этими запечатленными пейзажами восхищался замечательный художник Исаак Левитан**. За фотоработы, представлявшиеся на выставках, Тимирязевы дважды удостаивались серебряных медалей. Потребностью в

* См.: Г. Григорян. Политехнический музей. - Наука в России, 2003, N 2 (прим. ред.).

** См.: О. Базанова. "Только в России может быть настоящий пейзажист". - Наука в России, 2008, N 3 (прим. ред.).

семье была и музыка. Старый рояль "Беккер" радовал и наполнял своим чарующим звучанием не только души исполнителей - Климент Аркадьевич с Александрой Алексеевной нередко играли на нем в четыре руки, - но и многочисленных гостей из Петербурга и Москвы.

В 1890-х годах вся педагогическая деятельность Тимирязева была связана с Московским университетом, и когда после некоторого перерыва он вернулся туда вновь, само его появление встретили овацией. Вот как писала одна из газет того времени: "В громадной аудитории собралось так много студентов, что они не только сидели по нескольку человек на одном месте, не только заняты были все проходы, но даже для того, чтоб аплодировать, нужно было поднимать руки над головой. Были прочитаны адреса, приветствовавшие начало лекции многоуважаемого Климента Аркадьевича, искренно выражавшие ему свою любовь и уважение, высказывавшие радость по поводу того, что упорно ходившие слухи о выходе в отставку любимого профессора не оправдались".

Возрастало и международное признание. 17 апреля 1903 г. в Лондонском королевском обществе он прочитал лекцию "Космическая роль растения". Эти ежегодные чтения в то время предлагали выдающимся ученым мира по завещанию современника Галилея доктора Круна. В 1909 г., в дни празднования 100-летия со дня рождения Чарлза Дарвина, Тимирязеву присудили звание почетного доктора естественных наук Кембридж-

ского университета, а вскоре такого же звания его удостоил Женевский университет. Однако не все события этого года были радостными. Подготовка к изданию своих трудов, участие в редактировании российской универсальной энциклопедии "Гранат", частые и длительные переезды - эти перегрузки привели к левостороннему параличу. Но едва оправившись от болезни, ученый снова взялся за работу.

На протяжении многих лет Климент Аркадьевич активно занимался переводами на русский язык книг иностранных авторов, причем и здесь отразился диапазон его интересов. Например, наряду с сочинениями Дарвина и других крупных ученых он перевел биографическую книгу об английском художнике Уильямс Тернере (1775 - 1851), творчество которого очень любил.

Последние годы жизни оказались для Тимирязева самыми трудными не только из-за преклонного возраста, но и потому, что выпали на лихолетье революционных событий 1917 г. и Гражданской войны. Болезнь отнимала слабеющие силы, а он думал, как помочь голодающему народу: выступил на заседании сельскохозяйственного отдела Моссовета, членом которого являлся, и предложил населению заниматься выращиванием картофеля и овощей в московских дворах (кстати, это во многих городах спасало людей от голодной смерти). Климент Аркадьевич с горечью писал знаменитому русскому писателю Максиму Горькому: "Голова идет кругом, дело валится из рук. Если теперь мы не дошли "до конца", то не знаю, какого еще ждать другого!".

В марте 1919 г. Тимирязева избрали профессором ботаники Московского университета, но уже в апреле он отказался от педагогической работы по состоянию здоровья. Его ученик и коллега Николай Понятский вспоминал: "Имея выдающиеся заслуги перед наукой..., Тимирязев никогда ни у кого не просил помощи и разделял лишения первых лет революции наравне со всеми пролетариями Москвы. Как и все, он жил, не снимая пальто в холодной нетопленой квартире и не раз ел свой ломоть хлеба без соли, за ее отсутствием. "Вот только теперь узнаешь, что действительно нужно человеку: хлеб и соль", - сказал он мне, приглашая съесть с ним несоленую похлебку. На мою просьбу дать соли, жена его конфузливо ответила: "Извините, а у нас ее давно уже нет, вся вышла". Это было всего за три месяца до его смерти".

В начале 1920 г. он готовил к печати итоговую работу по физиологии растений - сборник "Солнце, жизнь и хлорофилл". 20 апреля, возвращаясь с заседания Коллегии сельскохозяйственного отдела Московского Совета на открытой машине, простудился. На следующий день врач определил у него воспаление легких, а в ночь с 27 на 28 апреля Тимирязев скончался.

Какое наследство оставляет следующим поколениям исследователей выдающийся ученый? Разумеется, прежде всего сделанные им открытия. Но в завещанном Тимирязевым важно и другое - созданная им научная школа, многочисленные ученики, организаторы уже своих школ. Назовем нескольких. Это ботаник и биохимик академик Владимир Палладин, физиолог растений и агрохимик академик Дмитрий Прянишников, один из основателей экологической физиологии растений академик Николай Максимов, физиолог и биохимик растений академик Андрей Рихтер, физиолог растений академик АН Украины Евгений Вотчал, профессора цитолог Сергей Навашин, агрохимик и почвовед Петр Коссович, ботаник Дмитрий Сабинин и многие другие. Современные ученые-естественники ежегодно на "Тимирязевских чтениях" знакомят общественность со своими достижениями. Один раз в три года за лучшие работы присуждается Тимирязевская премия РАН. Бережно хранит память о великом естествоиспытателе и музей-квартира К. А. Тимирязева в Москве.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: