Автор: Станислав Сафонов

НЕЛЬЗЯ сказать, что московским кладам уделяется мало внимания. В СМИ немедленно сообщается обо всех находках. В трудах Музея истории Москвы, Исторического музея публикуются исследования о кладах. Несколько изданий выдержала книга "Московские клады". Однако все это либо сенсационный, либо научный взгляд. Есть и иные подходы к кладам. Государство озабочено пополнением закромов Родины. Обладатель клада работает над повышением своего благосостояния. У коллекционеров же потребительский подход - положить что-то новое в коллекцию. Кое-что из находок попадает на рынок, а затем оседает в коллекциях. Обо всем этом и пойдет речь.

В начале 60-х гг. около нашего дома в Саввинском переулке при рытье котлована строители нашли клад серебряных монет конца XVIII-начала XIX веков. Часть клада досталась подросткам нашего дома. По их рассказам, это были рубли Екатерины II, Павла I. Вероятно, это был клад, зарытый во время наполеоновского нашествия. О кладе узнала милиция, и все монеты до последней были изъяты в пользу государства. Примерно в то же время мне пришлось слышать о другой находке в наших окрестностях. Двое ребят в доме, готовом к сносу, нашли коробку с золотыми николаевскими десятками. Старший подросток выделил младшему несколько монет. Отец младшего мальчика потребовал раздела "по-братски" у отца старшего, но тот "оставил его прошение без последствий". Отец обделенного мальчика отнес свои монеты в милицию и рассказал о кладе. Весь клад перешел к государству. Это примеры "государственного подхода" к кладам.

В середине 60-х гг. пришлось увидеть своими глазами один оригинальный клад. Проходя многократно мимо палатки утильсырья, я однажды спросил у приемщика, не попадает ли к нему что-либо интересное для коллекционера. Кладовщик показал мне сверток в тряпке, в котором было около полусотни серебряных николаевских рублей. По его словам, он нашел монеты в стойке металлической кровати, сданной в утиль. (Были такие кровати с навертывающимися "шишечками".) Наверняка это был клад эпохи военного коммунизма, когда подлежали сдаче все изделия из драгметаллов. Николаевские рубли в то время никакого коллекционного интереса не представляли, поэтому весь клад остался в личной собственности хозяина палатки.

Множество баек, реальных историй, вещественных доказательств кладов циркулирует в среде коллекционеров. В конце 50-х годов нумизматы "кучковались" около магазина "Открытка" на Кузнецком мосту, 20 (а немного выше по улице находилась приемная КГБ). В начале 60-х гг. "толкучка" переместилась в аллеи ЦПКиО. В воскресные дни здесь был второй клубный день нумизматов. Первый проходил по четвергам в клубе на Лесной улице. Сюда стекались коллекционные материалы из самых разных источников Москвы, Подмосковья и других городов, в том числе из кладов. Здесь можно было увидеть и услышать массу интересного.

В конце 60-х гг. в газетах сообщалось о находках двух больших кладов в Зарядье. Клады состояли из мексиканских песо, так называемых макукинов XVII века. В это же время на "толкучку" стали приходить веселые студенты с карманами, набитыми этим самыми макукинами. На вопрос, откуда монеты, они отвечали, что клад нашли сами (какой из двух, неясно), набрали монет сколько смогли унести, а затем "телефонировали" в Музей истории Москвы, чтобы забрали остальное. Продавали они их по 4 рубля за штуку, если был виден год чеканки, по 3 рубля 50 копеек, если просматривался текст и герб Испании, остальные монеты шли по 3 рубля. Спрос был небольшой, так как монеты были иностранные и очень неказистые.

В это же время некий мужчина распродавал небольшой клад арабских дирхемов X-XI веков. Нашел он их на берегу Оки около Серпухова, всего около сотни монет. Продавал от полутора до двух рублей. Покупали их пара-тройка "востоковедов". Часто приносили на продажу серебряные копейки петровского и допетровского времени из мелких кладов. "Вши", как их называл Петр I, шли очень дешево - 15-20 копеек за штуку. Несколько "любителей" с лупами рылись в этом мусоре, отыскивая "уделы".

Привозили в ЦПКиО остатки иногородних кладов. Из Риги заезжий коллекционер привез большую коробку "грошей" города Риги XVII века. Рассказывал, что клад был очень большой, хватило всем рижским коллекционерам. Продавал гроши по 30 копеек за штуку. Интереса к ним не было по тем же причинам, что и к макукинам.

В середине 60-х гг. коллекционер из Белоруссии выставил около своего места на скамейке в парке две хозяйственные сумки. Одна была с "Железными крестами", другая - с медалями "За зимнюю кампанию 1941-1942 гг." (мороженое мясо на коллекционерском жаргоне). Награды были тронуты ржавчиной. Он рассказал, что где- то из белорусских лесов колхозник вывез целую подводу этого товара. Можно предположить, что это было имущество какого-то немецкого штаба окруженной группировки войск. Продавались награды задешево. Кресты шли по рублю, медали - по 50 копеек, но я не видел, чтобы кто-либо купил хотя бы одну вещь.

Настоящий клад большой материальной ценности объявился в среде нумизматов в начале 70-х гг. На чердаке московского дома нашли сундук с рулонами орденских лент, по слухам, принадлежащих фирме "Слава". Фирма до революции снабжала форменными аксессуарами офицеров русской армии. На клубных встречах нумизматов куски лент продавались до начала 80-х.

В конце 70-х гг. на клубных встречах нумизматов стали появляться предприимчивые ребята с сумками, наполненными старинной аптечной посудой. Флаконы были очень нарядные - изящной формы, с орлами, красивыми выпуклыми надписями. Спрос был большой - флаконы покупали все. Продавались они по 1-2 рубля за штуку. Ребята где-то в Москве раскопали яму-отвал со стеклянной посудой. Или это была свалка стекольного завода, или же мусорная свалка аптеки, так как флаконы были без этикеток. Тайну "клада" ребята не открыли. Возможно, среди флаконов в магазинах, торгующих сейчас предметами старого быта, находятся остатки этого "клада".

В это же время стали поступать пачки дореволюционных акций, облигаций. Поставщики - профессиональные "кладоискатели", обыскивавшие московские чердаки. О пачках "совзнаков", "николаевок" даже вспоминать не стоит. Ценные бумаги продавались бойко из-за своей красоты и стоили довольно дорого - от 2 до 4 рублей за лист.

Современным читателям трудно понять приведенные здесь цифры. Если принять покупательскую способность рубля 1961-1981 гг. как равную 20 новым рублям, то положение будет более понятным. Добавим, что среднемесячная зарплата в это время росла от 150 к 200 рублям.

Думаю, что коллекционерам других городов России будет что рассказать о находках в своих краях.

НГ Коллекция N 06 (55) 06.06.2001

Постоянный адрес данной публикации: