Libmonster ID: UA-148

Станислав ГРИБАНОВ, член Союза писателей России, полковник авиации

В поэме Пушкина проблемы с сорока царскими дочерьми, как известно, разрешились весьма-с успешно. С помощью лихого гонца Девицы заполучили свой желанный предмет, размещавшийся, простите, известно где, без которого, согласитесь, разве жизнь у девок была?.. Несказанно радовался тому событию и батюшка их. А вот у царя из партийных-то секретарей, Никиты Хрущева, с двумя его сыновьями не все так гладко получалось...

Людская молва доносила до городов и весей святой Руси многое, что не потребно было знать смердам о житье-бытье кремлевского двора. Властители его как не скрывали своих тайн за высокими каменными стенами, да разве все скроешь! Все архивы не сожжешь, все указы-приказы заново не перепишешь. И хоть усердствовал "царь Никита", хоть нынче, словно подрумяненные блины со сковородки, слетают да укладываются высокими стопками во всех лавочках хрущевские мемуары, легенда о его "святом семействе" не клеится.

Токмо истины ради мы и продолжим о "царе Никите" и двух его отпрысках нашу неспешную повесть.

Итак, младшенький Никитин сынок, о котором уже упоминалось, днесь гражданин Соединенных Штатов Америки. Так и не дождавшись, когда по батюшкиным-то установкам Иван с Марьей догонят и перегонят Америку, он навострил лыжи в сторону той страны, принял присягу на верность ей и стал настоящим "мистером-твистером". Серж Крушчофф, в отличие от летуна Лени, старшего брательника, в своей биографии обошелся без столь любезной большевикам принадлежности к пролетариату. Кремлевский охранник С. Красиков припоминает о творческих поисках некогда молодого советского ученого Сергея Хрущева.

Значит, шеф КГБ Шелепин как-то вызывает одного из своих заместителей и этак конфиденциально намекает: мол, есть тут шибко умный физик, с которым работает сын "нашего дорогого". Они что-то там разработали. Так вот, надо сделать так, чтобы тот, шибко-то умный, отвалил и больше не претендовал на совместную работу. Все должны усвоить: она сделана Сергеем Хрущевым.

Чекист вскоре является к ученому-физику, ну, конечно, заводит разговор издалека. Проще бы маузер на стол - и что тут беседы разводить! Впрочем, ученый быстро все сообразил и без долгих сопротивлений согласился на признание большого вклада в науку молодого, до невозможности талантливого ученого Сергея Никитича. Короче, отказался от авторства в его пользу, да еще и успокоил чекиста, мол, работает уже над другой, более важной и интересной проблемой. Чекист, провернувший это не ахти какое дело, доложил о выполненном задании своему шефу и отчего-то вдруг добавил, дескать, сын Никиты Сергеевича "безусловно замахнулся не на свое"...

Об этом эпизоде, понятно, в годы царствования Никиты никто не вспоминал.

А старший-то брательник будущего ученого в своей курсантской автобиографии - не с батюшкиной ли подсказки? - давил на все басы о пролетарском происхождении. И папашка-то у него работяга, и отец жены из рабочих, и сам-то он, козе понятно, "родился в семье рабочего". Да что родился! В 1933 году после школы-семилетки поступил учеником на завод, стал слесарем и уж только потом продолжил образование - подался в школу пилотов.

Заметим, судьбоносные пролетарские дела старшего сына Никиты каким-то хитрым способом уложились всего-то в два-три летних месяца! Известно, что во всем мире любой учебный процесс завершается в конце мая - середине июня. После чего для учащихся - каникулы, а преподавателям - отпуска. А с сентября снова за дело. В задачке спрашивается: как за 2 - 3 месяца постичь рабочую профессию слесаря, на рентгеновском заводе понаклепать - представляю себе! - и рентгенаппаратов, а в сентябре уже сидеть в курсантской форме летуна и слушать теорию полетов. А ведь еще минимум полмесяца в школе пилотов шел отбор парней для обучения летному-то делу. Конечно, для сына члена Политбюро мандатная комиссия не могла стать преградой. Но в 30-х годах строго отбирали курсантов по медицинским показателям. Косой да хромой б летчики не годился - тут и кремлевский окрик не указ...

То-то и оно. Никита знал, что делал. Не случайно в биографии его Леньки и появилась та строка - о принадлежности к пролетарскому классу. Спустя даже 70 лет, когда в моду войдут дворяне, перечень якобы рабочих заслуг слесаря Лени будет умилять авторов описаний жития "царя Никиты" и его сыновей...

Один из хрущевских доброхотов, то ли действительно клюнет на дешевую приманку, то ли по старинке сработает под дурака, но вот читаем: "Согласитесь, представитель "золотой молодежи" мог бы выбрать трудовой путь попрестижней, ведь с 1931 года Никита Хрущев уже приближен к руководству страны... - и тут с пафосом словами всемирно известного студента из Казани автор завершает ораторию: - Но Леонид идет своим путем..."

Насчет "золотой молодежи" автор оговаривается не случайно. В печати как-то проскользнула одна история из жизни кремлевского подворья. Сын наркома авиационной промышленности Шахурина полюбил дочь дипломата Уманского, которая готовилась уезжать в Штаты, по месту нового назначения отца. Младший Шахурин назначает девушке свидание на Большом Каменном мосту и... сражает ее пулей. Затем простреливает и свое пылкое сердце.

Выяснилось, что пистолет юноше дали сыновья Микояна, а еще в Кремле узнали, что элитная кремлевская поросль играла уже в свое "правительство"! Сталин выслал крутую кампашу в Среднюю Азию. Понятно, ненадолго. Можно сказать, мальчиков "поставили в угол". Эту историю нынче кое-кто преподносит как пример жестокости злодея Сталина, владельцев же огнестрельного оружия при этом выдавая этакими страдальцами и чуть ли не революционерами. Ну, да бог с ними - девку жалко.

Что же касается стрельбы кремлевских мальчиков - история есть и покруче. О ней расскажу чуть ниже. Ну а относительно установки: "Мы пойдем своим путем" - тут автор очерка о старшем сыне "царя Никиты" отстал от времени, как извозчичья лошадь от ракеты!..

Да, в 30-е годы запись в личном деле, что ты хоть и сын партийного бонзы, но выходец из рабочих - звучала. Тут лишь бы на день, но явись в слесарный-то цех, потолкайся там среди работяг, помозоль им глаза - пусть подивятся: малый- то, мол, самого Хрущева сынок, а заодно с нами. Зато потом останется отметка в анкетных данных о принадлежности к рабочему классу, и это будет как индульгенция - на всю жизнь!

А между тем с сыном Хрущева одними тропами по Кремлю ходил веселый и озорной парень Тимка - так звали кремлевские ребята Тимура Фрунзе, сына полководца гражданской войны. Рано оставшись без отца, воспитывался Тимур в семье Ворошилова. Вслед за Василием Сталиным он окончил знаменитую Качинскую школу пилотов и в январе 1942 года, приняв неравный бой, пал смертью храбрых в небе над Старой Руссой. Посмертно летчику-истребителю Тимуру Фрунзе было присвоено звание Героя Советского Союза. Любимая девушка Тимура рассказывала мне о его увлечениях. Он в совершенстве владел французским и немецким языками и произведения классиков читал без перевода. В Качинском училище долго хранился читательский билет курсанта Фрунзе. Скажу откровенно, один только перечень книг в нем вызывал удивление.

Так что вот так. Летчик-истребитель Тимур Фрунзе в своей короткой, но яркой жизни обошелся без той отметочки в личном деле - о пролетарском-то происхождении. Кстати, и летчику А. Е. Голованову не помешали стать Главным маршалом авиации его дворянские корни. Надо догадываться, бытописателям жития "царя Никиты" и его сыновей не по душе пришлись бы и личные особенности Главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова. Его сын, доктор военных наук, показывал мне дневниковые записи отца о встречах с Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Нет, маршал не выплясывал перед Верховным ни лезгинку, ни гопака. Сталин и Воронов находили общий интерес в беседах о русской литературе, о произведениях советских писателей. Николай Николаевич оставил в своем блокноте одно любопытное мгновение тех давних встреч. Вот его запись: "Заведя как-то разговор по поводу бессмертного "Слова о полку Игореве", Сталин особенно восхищался стихотворным переложением, сделанным Аполлоном Майковым, ставя его выше, чем В. А. Жуковского. Как бы в подтверждение он по памяти зачитал всю сцену "Игоревой брани" как одного, так и другого авторов..." А сам маршал в дни посещения Советского Союза президентом Франции Шарлем де Голлем сопровождал его по местам боевой славы без переводчика. Французским Николай Николаевич Воронов владел, как русским...

Словом, батюшка Никита, по всему не обнаружив в отроке Леньке талантов и прилежания к учебе, заложил ему в послужной список престижную когда-то строку, мол, рабочий он до самых костей, а чудило-бытописатель жития Хрущевых, видно, проспал смену лозунгов на святой Руси, вот некий казус и получается. Пролетарии-то всех стран, по совету Маркса, принялись соединяться полтораста лет назад, еще при свечах, а днесь страну захватил девиз по-чубайсовски: "Больше наглости!" Так к месту ли притягивать за уши слесарную родословную штрафнику-старлею? Нынче-то, кто успел сделать карьеру на пролетарском происхождении, первыми же отреклись, как певали в "Интернационале", от "старого мира" и дружно повалили в дворянство. И то сказать, коммунистическая-то элита да советская аристократия поперли, словно на дрожжах, сразу после смерти Сталина. А точнее, после XX партсъезда, когда лживый и коварный Хрущев, облив его грязью, разрушил в народе веру и надежду на будущее...

Серго Лаврентьевич Берия рассказывает в книге воспоминаний, как в свое время учился с дочерью Хрущева Радой в одной школе. На ней женился журналист А. Аджубей и вскоре стал главным редактором "Комсомольской правды", затем "Известий", членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета, наконец, получил Ленинскую премию. Мать Аджубея была категорически против того брака, переживала за сына, и семью Хрущева называла Иудушками Головлевыми.

"Ужасная семья!.. - говорила она. - Они меня не принимают. Они - элита, а я всего лишь портниха, человек не их круга. И в такую семью попал Алеша..."

Что тут скажешь? В народе о подобном давно замечено: из грязи да в князи!

А "царь Никита" между расстрелами да психушками придумал еще "моральный кодекс строителей коммунистического общества" - это для населения. Точнее, для наивных и простаков. Народ-то видел, что партийная и советская знать живет совсем по другим законам. После Сталина им стали доступны ценности, далекие от норм "кодекса". Царские охоты, заграничные поездки, закрытые резиденции, дворцовые штаты прислуги, спецмагазины, ломившиеся от заморских яств, - все это разрасталось в годы хрущевской "оттепели", как раковая опухоль, и каста партократов, вышедшая из местечек да темных деревень, явилась той средой, на которую и рассчитывал Запад, всегда ненавидящий огромную и богатую страну - Россию.

Во всю заработала в ту "оттепель" цэрэушная программа генерала А. Даллеса. "Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим в эти ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников и союзников в самой России..." - так директор ЦРУ высказался вскоре после Великой войны, в 1946 году.

И вот деталь. Сын Первого секретаря Компартии Советского Союза, ныне профессор политологии Серж Крушчофср в день принятия присяги на верность Соединенным Штатам объявил окружившим его американским журналистам, что приготовил для них великолепный сюрприз. Оказывается, ботинок, которым его батюшка колотил под сводами здания ООН и грозился показать "Кузькину мать", был ...американского производства!

Все это, должно быть, вызвало у профессора и журналистов прилив патриотических чувств. А мне вот при знакомстве с сообщением о "сюрпризе" хрущевского наследника припомнилась другая его встреча - с публикатором М. Гейзером. Тогда у них зашел разговор об отношении Никиты Хрущева к еврейскому вопросу, и, еще не гражданин Штатов и не профессор-политолог, а так, заезжий молодец, бывший зам. директора по науке Института электронных управляющих машин, Сергей Хрущев принялся рассказывать, как крепко в их семье любили евреев. Конечно, отметит потом Гейзер в книге "Семь свечей", Никита Сергеевич, узнав, что его старший сын Леонид женился на еврейке Розе Соломоновне Трейвас, тут же "организовал" расторжение того брака.

Рассказывают о первой встрече папы с юной женой Лени. Никита как-то вернулся со службы и видит такую картину: на диване его Ленька жмет соки из южной красавицы... Молодые встрепенулись - и началось знакомство.

- Я - Роза, - с артистизмом в десять баллов представилась невестка будущего Первого секретаря Коммунистической партии.

- Как твоя фамилия, Роза? - внимательно разглядывая ее, спросил Никита. Мило грассируя, красавица произнесла:

- Трейвас...

У Никиты челюсть отвисла. Но вот он пришел в себя и с большевистской прямотой влепил невестке вопрос:

- Кем тебе приходится Борис Трейвас, которого мы с Ежовым расстреляли? В ответ услышал:

- Это мой дядя...

Семейная идиллия на том и кончилась. Брачное свидетельство Никита разорвал. Молодые какое-то время скрывались у друга Лени. Но папа его вскоре получил назначение в Киев, так что ребята с накачанными бицепсами отыскали блудного сына и, оторвав его от ветки Палестины, красавицы Розы, уволокли под белы рученьки к родному батюшке.

Так Никита не признал не только свою невестку-еврейку, но и внука- полуеврейчика. Однако, как заметит Гейзер, после отставки Никита Сергеевич не только вспомнит о том внуке, но и будет с ним общаться. К слову, Гейзер обратит внимание, будто "галахический еврей Юра Хрущев", это внук-то Никиты, уже эмигрировал на свою историческую родину - в страну Израиль...

Но самое-то волнительное в той беседе было иное воспоминание о евреях. Младший сын Хрущева припомнит свою няню. Нет, не Арину Родионовну. Его няню звали Берта Павловна. Так вот однажды маленький Сережа узнал, что настоящее-то имя-отчество его няни Бася Пинхасовна. От этого он пришел в дикий восторг! Маленькому Сереже так понравилось открытие, что он тут же поделился своей радостью с ребятами во дворе. Те, надо полагать, после такого сообщения тоже были вне себя от радости, поскольку, как выяснилось несколько позже, "многие из этих ребят были тоже еврейскими мальчиками", а их мамы с его мамой отсиживали зады в одном райкоме партии, а не вкалывали где-то там на фабричных заставах, в душных цехах да на холодных фермах...

Словом, пролетарское воспитание будущему американскому политологу Никита отставил - хватит, за что сражались! - и определил своему Сереге в гувернантки, няньки или, как еще там, в бонны? - ту Басю Пинхасовну. Вот и получалось: с одной стороны - все, как в лучших домах Лондона и Конотопа, а с другой - и пролетарский интернационализм соблюден. Бася-то еврейка! То-то и оно. Не подкопаешься...

Пройдут годы. Роза расцветет, станет эстрадной артисткой - в Кремле будет публику веселить. И вот на одном из концертов в дни приема нашим правительством лидера Китая Чжоу Эньлая она встретится со своим несостоявшимся свекром.

- Ты Роза Трейвас? - узнает ее Никита.

- Да, я Роза Хрущева, - ответит она и уточнит, как из маузера: - Племянница Бориса Трейваса, которого вы с Ежовым расстреляли.

Дело, как говорится, прошлое. Младший Никитин сын хоть и стал в Штатах политологом, но мог и не знать всех подробностей из жизни батюшки-"царя Никиты", равно как и деталей из прошлого своего старшего брательника. Не оттого ли столь нервно и звучат строки в защиту его - против любого, кто только посмеет усомниться в светлом пути летуна Леньки...

"Уцепились за трагическую историю гибели во время войны моего брата Леонида... - пишет американец и со знанием дела излагает, как "цеплялись" в Кремле: - Действовали, как это принято у профессионалов, не в лоб, а осторожно. Озвучивание версии поручили заместителю начальника управления кадров Министерства обороны генерал-полковнику Кузовлеву. По Москве поползли слухи, что генерал обнаружил документы (их, естественно, никто не видел), из которых следует, что Леонид не погиб, а сдался немцам, начал с ними сотрудничать, предал Родину".

Да, документов о старшем сыне Никиты сохранилось немного. А если что и сохранилось, то, как говорится, не для массового читателя. На таких документах, в зависимости от секретности сведений, стоят грифы: "секр.", "сов. секр.", "особой важности". Есть бумаги, которые доступны только ограниченному кругу лиц, и хранятся они с пометками "особая папка" или так: "лично". Скажем, поди-ка, найди распоряжение Сталина по поводу ссылки сыновей Микояна - за историю со стрельбой-то Володьки Шахурина...

Грудью за деда Леонида стоит в Америке и его внучка Нина. После публикации в "Независимой газете" отрывка из книги генерала В. Удилова "За что Хрущев отомстил Сталину" из города Принстона в сторону белокаменной Нина пустила торпеду! Аспирантка Принстонского университета, она не согласна с российской демократией. Оговариваясь, мол, конечно, "на каждый роток не накинешь платок", Нина поучает свободе, которой дышит небо Соединенных Штатов Америки. Там, у них, журнал "Нью-Йоркер" даже маленькую цитату не напечатает, если вы точно не укажете источник, страницу и дату публикации", - сообщает она.

Эко рассуждает мэм... Выходит, и царевича Дмитрия никто не убивал. Документов-то о невинно убиенном нету! Один поэт, право, с чьих-то слов писал сочинение о царствии Бориса Годунова. Работа над трагедией прерывалась работой над "Цыганами" и над четвертой главой "Евгения Онегина", но поэт безоговорочно принял версию об убийстве Дмитрия по приказанию Бориса. Там, между прочим, тоже есть Хрущов. Предатель, подлая душа, он в ноги пал Отрепьеву Григорью:

Так, государь, отец наш. Мы твои

Усердные, гонимые холопья.

Мы из Москвы, опальные, бежали

К тебе, наш царь - и за тебя готовы

Главами лечь, да будут наши трупы

На царский трон ступенями тебе.

Ничто это не напоминает Принстонской аспирантше?..

Любопытно знать, что сказала бы мэм и по поводу одного выступления своего американского дядьки. Сэр, то есть мистер Крушчофф, в очередной книге о батюшке чесанул этакой пулеметной очередью по маршалу Жукову. Он объявил честному народу, что Жуков "не задумываясь жертвовал чужими жизнями". Походя Серж оговорился, мол, конечно, шла война. И тут же: "Но характер не переделаешь!.."

Вот и позволительно спросить, а не укажет ли дядюшка (как это делается в Америке) источник, страницу и дату документа, подтверждающего это его заявление?..

Американский сын Никиты не устает повторять, что профессионалы из КГБ, поднаторевшие на дезинформации, сводят все дело к личной обиде отца на Сталина. Отсюда, мол, и легенда о предателе - его братце Лене.

А вот в моей памяти, в связи с этим, невольно встает судьба еще одного юноши все того же кремлевского подворья - Володи Микояна. Тоже летчик- истребитель, он ходил в огненные метели сталинградского неба, и однажды его не стало. Боевые друзья видели, как самолет Володи нырнул в облака, из которых не вернулся... Его ждали день, второй, месяц. Так же, как сына Хрущева, долго искали. В районе предполагаемого падения машины немцы жестоко сопротивлялись. Много там полегло наших бойцов, врага отбросили, но остатков самолета или следов взрыва его в том месте обнаружить не удалось.

Позже я познакомился со многими Володиными однополчанами. Как же по- разному отнеслись пилоты к потере сыновей известных кремлевских вельмож - Н. Хрущева и А. Микояна. По поводу Володи у его боевых друзей не было ни тени сомнения. Не коснулись сына Анастаса и наветы "профессионалов" из КГБ. А ведь Анастас Иванович в паре с Никитой громил Сталина. Из кремлевских-то царедворцев более преданного Хрущеву, чем Микоян, пожалуй, и не было. Спрашивается, так что бы в КГБ-то не сочинить заодно с легендой о предателе-летуне Хрущеве еще одну историю о пропавшем?..

Спустя годы поиска о последних минутах жизни 18-летнего паренька мне рассказал один наш солдат. Замечу, были и другие свидетели того трагического, но бессмертного мгновения. Они видели, как советский летчик бросил свою краснозвездную машину на колонну врага. Это был Володя Микоян. Он повторил подвиг Гастелло, и, по приказу немцев, его захоронили, как героя, наши пленные.

Так вот, представьте, архивные документы о судьбе этого летчика никто не прячет за семью замками. Уничтожать да переписывать страницы его личного дела нет необходимости. Хотя тоже ведь десятки лет о нем никто ничего не знал...

Однако в поисках истины о летуне Леониде - пропавшем сыне "царя Никиты" - уже позади горы боевых донесений, приказов, сводок, отчетов. Ждут своего часа неопубликованные по цензурным соображениям мемуары генерала Г. Н. Захарова, под чьи знамена некогда явился штрафник Хрущев. В памяти свежи встречи и работа над книгой Героя Советского Союза В. Н. Барсукова - участника того боевого вылета, из которого Хрущев не вернулся. Полагаю своим долгом - правды ради о героях истинных и мнимых - рассказать историю его падения.

Как знать, может, иной исследователь былого, более удачливый, узнает о судьбе летчика-штрафника нечто новое. Тогда мой скромный труд, смею надеяться, пойдет ему на пользу, пригодится. Хотя бы для того, чтобы избежать ошибок, которые вполне возможны и допустимы в любом поиске. А вдруг раскроется такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Прикинем: повесть о светлом пути простого рабочего - одного из сыновей "царя Никиты"... Экая ведь наступит отрада для "царевой"-то семьи, поди, уже утомленной солнцем российской демократии.

ШТРАФНИК ХРУЩЕВ

Лет этак сорок назад в кабинете главного редактора "Красной Звезды" раздался телефонный звонок, и из аппарата с державным гербом без долгих предисловий последовал вопрос: "Вы что там... сидите?.." Звонивший был явно чем-то недоволен и, выдержав паузу, продолжил: "Никита Сергеевич выступает, рассказывает о сыне, который воевал, а ваша газета молчит!.."

Канцелярия генсека не располагала к душевным беседам. Намек промеж глаз - и вот срочное задание отделу авиации: восславить сына "нашего дорогого Никиты Сергеевича" летуна Леню Хрущева. Дело это поручили лучшим перьям редакции. Два блестящих журналиста - Станислав Ковалев и Николай Котыш, сами участники войны, не знали непосильных для себя заданий. Но тут призадумались. С чего начинать? Никитин порученец, занудливый полковник, на просьбу краснозвездовцев предоставить им для работы какие-нибудь документы с металлом в голосе ответил: "Еще чего!.."

Опытные газетчики Ковалев и Котыш и по старым добрым-то временам имели один серьезный недостаток - не умели врать. Поэтому, чтобы представить человека, о котором надобно было писать, узнать о его боевых делах, просто о его жизни, отправились на поиски однополчан пилота. Станислав Ковалев взял курс на Одессу, к командиру звена Солоденко, который служил с будущим героем очерка в бомбардировочном полку, а Николай Котыш - в белорусские края, к летчику Заморину. По некоторым сведениям, Иван Заморин был с Леонидом Хрущевым в последнем его боевом вылете.

Но в командировке наши специальные корреспонденты пробыли недолго и в редакцию вернулись заметно удрученные. Командир звена 134-го скоростного бомбардировочного полка Солоденко, как ни раскручивал его лихой пилотяга Ковалев, не смог припомнить о сыне Хрущева ничего яркого, экстраординарного. "Летал как и все. Летали, падали..." - повторял он. И то сказать, в бомбардировочном полку лейтенант Хрущев и одного месяца не пробыл. Летать там он начал 1 июля 1941 года, а 26 июля при посадке на запасном аэродроме с машиной не справился - тяжелый самолет перевернулся, стрелок-радист рванул через блистер, а Хрущев, провисев в кабине вниз головой около часа, был извлечен оттуда с переломом ноги и отправлен в госпиталь.

Ничего особенного о сыне Никиты не сохранилось в памяти и у летчика Заморина. С 22 февраля 1943 года 18-й гвардейский истребительный полк, куда прибыл Хрущев уже после переучивания на новый самолет, принимал участие в Брянской операции. Боевую работу полк начал только 7 марта. До этого он перебазировался то с аэродрома Григорьевское на аэродром Песоченский, то с Песоченского на Потрасово. Несколько дней не летали из-за плохой погоды, потом в полку производились только тренировочные полеты. Вот с 7 по 11 марта - и вся боевая работа уже старшего лейтенанта Л. Хрущева. Точнее так: 9 марта он слетал звеном - шел ведомым, в хвосте у Заморина. Тогда ему показали, как следует атаковать противника. Одного "фоку" бойцы завалили и сбитый, по-братски, записали всей группе. Это был первый воздушный бой Хрущева. А через день, 11 марта, - второй и... последний.

Что хорошо запомнилось Ивану Заморину, так это прибытие в полк сына Никиты Хрущева. Старлей явился в бекеше, папахе, вместо кирзачей - хромовые сапоги на меху. Еще запомнился "маузер", который прибывший в полк пилот носил с шиком в деревянной кобуре, и "вальтер" - в желтой кожаной кобуре. На руке у него красовались швейцарские часы марки "лонжин", а папиросы он доставал, этак небрежно пощелкивая серебряным портсигаром.

Старшему лейтенанту Заморину сына Хрущева представили персонально и при этом строго наказали, мол, за него отвечаешь головой. Странное это было указание: командир в бою разве нянька? А головой-то летчик Заморин отвечать умел - перед Родиной. К тому времени у него было уже около 200 боевых вылетов - значит, 200 голов могло бы слететь!

Словом, военным корреспондентам Ковалеву и Котышу только и удалось узнать у однополчан Хрущева, что 11 марта 1943 года восточнее Жиздры состоялся воздушный бой. Противники едва сошлись в небе пара на пару, как через полтора виража Иван Заморин уже зашел в хвост ведущего "фоккера" и срезал его. А Хрущев то ли не видел, как к нему подбирался второй истребитель противника, то ли никак оторваться от него не мог, но инициатива была явно у немца. "Короткими очередями издалека он пристреливался к машине Леонида, тогда я крутанул свой "Як" в его сторону и метров с 200 пустил наперерез "фоке" огонь из всех дудок. Он как раз оказался передо мной под углом в девяносто градусов. Немцы - народ сообразительный. Поняв, что двое против одного - дело рискованное, пилот с "фоккера" дал по газам - и восвояси!" - рассказывал Иван Заморин.

А что же Хрущев? А Хрущев... Вот тут-то и загадка. Когда "фоккер" вышел из боя, Иван погнался за ним, но в горизонтальном полете, а тем более со снижением, ФВ-190 легко уходил от нашего "Яка", и преследовать противника не было смысла. Так что Заморин вернулся назад, однако самолета Хрущева на месте воздушного боя не обнаружил. Он видел, как машина его ведомого под углом градусов в 65 - 70 ринулась вниз, но воздушный бой группы продолжался, и Заморин решил, что ведомый в той свалке, и бросился на помощь боевым друзьям. После посадки на аэродроме Хатенки самолета Хрущева не оказалось. Вот и все.

Не просто было после такой информации создать образ героя, на который, похоже, рассчитывал кое-кто не только из канцелярии генсека. Шло "великое десятилетие" правления Россией "царя Никиты". За это время он стал уже четырежды Героем, лауреатом Ленинской и прочих премий. За свою "оттепель" Никита вполне тянул и на Нобеля, но старый троцкист перегнул палку с "Кузькиной мамой": увлекся психушками для инакомыслящих, расстрелял народ в Новочеркасске, наконец, обидел кое-кого из русскоязычной элиты. А уж как "дети Арбата" затянут заупокойную "Возьмемся за руки, друзья..." - хорошего не жди!

История с "царевичем Леонидом" тем не менее раскручивалась. Не все, конечно, в делах старлея срабатывало, как бы сказали нынче, на имидж этакого геройского парня. Так что пришлось в архивных-то документах, как заметил один юрист, кое-что "систематизировать". Дело это Никита поручил - ни много ни мало - маршалу авиации! Не генералу же какому-то делами его сына заниматься. "А не круто?"

- усомнится иной. Посмотрим, время покажет...

Пока еще шел 1964 год. В апреле Никите отметили 70-летие. Он еще грозился послужить на благо народу, тем паче, что до "коммунизьма", объявленного им, оставалось каких-то полтора десятка лет. И вдруг, нате вам, в октябре генсека отправляют на пенсию. Объяснили просто, мол, притомился "наш дорогой" в заботах о судьбах Отечества - пора и отдохнуть. А на самом деле, Никиту подсидели его кореша-единомышленники. Обычный дворцовый переворот, что он и сам проделывал довольно ловко - с тем же Лаврентием Берией, маршалом Жуковым. Так что интерес советского народа к истории с сыном Хрущева тут же пропал.

Но вот что любопытно - к концу века то ли ностальгия по "Никитиной оттепели" взыграла в сердцах перестройщиков России, то ли иные какие мотивы всколыхнули ретро "Кузькину мать" - только книжные прилавки как-то незаметно завалили мемуарами "царя Никиты". Поистине по-царски изданными да в несколько-то томов - пожалте, господа! Сережа, второй сынок Никиты, который укатил подальше от своей исторической родины, верноподданный гражданин Штатов, мистер Крушчофф, тоже мемуары наяривает - своего папашку-комиссара вспоминает...

Ну а по старшему сыну Никиты на бедного обывателя вдруг такая лавина газетных публикаций обрушилась, будто снова из канцелярии генсека позвонили: "Пошто, смерды поганые, сидите!.." И что только не строчат демократы: "Последний полет Леонида Хрущева", "Без вести пропавший", "Сын Хрущева не был изменником Родины!", "Предатель или герой?", "Лжедмитрий", "Леонид Хрущев. Вопрос остается открытым". Обалдеть!

В свое время мне довелось работать над книгами воспоминаний Героев Советского Союза командира 303-й истребительной авиадивизии генерала Г. Н. Захарова и летчика 18-го гвардейского истребительного авиаполка В. Н. Барсукова. Отношения у нас сложились дружеские. Помню, и выпить могли, как подобает истребителям. А уж тогда до полуночи такие воспоминания о войне - "только не для печати!" - что теперь остается лишь сожалеть об излишней суровости былой цензуры да тупости установок цековского идеолога Саши Яковлева.

Вот одна существенная деталь из биографии старшего лейтенанта Хрущева, скрытая для любопытствующих и не оставившая даже намека о себе среди 5000 документов Центрального архива Министерства обороны, которые пришлось изучить. Речь о том, как и в качестве кого сын Хрущева прибыл в дивизию генерала Захарова. Георгий Нефедович сначала рассказывал мне ту историю, а потом подготовил ее для второго издания военных мемуаров. К сожалению, выпуск их пришлось прекратить стараниями реформатора Е. Гайдара, не ко сну будь помянут! Так что я приведу доподлинные свидетельства командира 303-й истребительной авиадивизии из его рукописи.

"В военное время офицеров, попавших под суд (если только обвинение им предъявлялось не по политической статье), часто разжаловали в рядовые и отправляли в штрафные подразделения. Но для летчиков делались своего рода исключения. Их тоже, бывало, судили, давали срок, разжаловали до рядовых, но все-таки нередко направляли на фронт в летные части (очевидно, потому, что профессия - дефицит-

ная, и даже осужденного летчика воюющей стране было целесообразно использовать по прямому назначению). Более того, если летчик воевал хорошо, то со временем по представлению командира соединения с него снималась судимость, его восстанавливали в прежнем воинском звании и возвращали все боевые награды", - пишет генерал Захаров и вспоминает, как в его дивизию прибыли однажды летчики-штрафники полковник Петр Шевцов, майор Василий Брык и старший лейтенант Леонид Хрущев. О сыне Хрущева Георгий Нефедович пишет немногословно: "За что он был осужден - я сейчас плохо помню. Дело было связано с какой-то скандальной историей в ресторане, в ходе которой старший лейтенант применил оружие и попал под суд".

Дочь Никиты Хрущева Рада рассказывает о том конкретней: "Леонид долго лежал в госпитале, в одной палате с Рубеном Ибаррури. Они дружили. Брат долго выздоравливал. Пили в госпитале, и брат, пьяный, застрелил человека, попал под трибунал". Ясность по поводу той стрельбы вносит и генерал С. А. Микоян. Хрущев действительно палил из своего пистолета: он целился в бутылку, установленную на голове капитана 2 ранга. Первая пуля точно попала в цель - поллитровка разлетелась вдребезги. А вторая пуля, на спор, угодила в лоб моряка!..

Так и оказался старлей Хрущев среди штрафников в истребительной авиадивизии генерала Захарова.

Может возникнуть вопрос: как же летчик, летавший на бомбардировщике, стал вдруг истребителем? Такие метаморсрозы в напряженные дни войны не часто случались. Хотя бы по той причине, что подобные капризы (иначе не назовешь) обходятся в копеечку. Учили парня одному делу, потом принялись за другое. А сколько горючего, самолеторесурса, просто времени пришлось затратить на прихоть старлея, папашка у которого член Политбюро? С конца июля 1941 года по март 1942-го - восемь месяцев! - он находился в госпитале с переломом ноги. К слову, заметим, без ноги летал Алексей Маресьев, а летчик Захар Сорокин - без двух!

Но вот, слава Богу, вылечился Леня Хрущев, срослась его кость. Тут он надумал переучиваться на истребителя. И с марта 1942-го по ноябрь - это еще восемь месяцев! - он опять ученик, ему опять что-то объясняют, показывают, втолковывают. Откровенно-то говоря, за такой срок даже медведя можно научить летать. За три месяца мы, вчерашние пацаны-школьники, по всей программе военного училища осваивали реактивный истребитель, а это и сложный пилотаж, и самолетовождение, и полеты строем, и стрельбы на полигоне, и воздушные бои. Чтобы вылететь самостоятельно, мне, например, потребовалось 6 часов 42 минуты вывозных полетов. Перед этим общий налет на УТ-2 и Як-11 был 53 часа. А Хрущев еще до войны налетал 1268

часов. Да с таким-то налетом садись на любой самолет и дуй с ходу в бой! Бомбер Дейнекин, бывший главком ВВС, уже в преклонном для пилота возрасте, без всяких провозных вылетал на всех типах наших истребителей и истребителей-бомбардировщиков. Кстати, упомянутый уже однополчанин Хрущева Василий Барсуков попал на фронт, имея налет на боевом самолете всего-то... 6 часов! И вот он в том воздушном бою, 11 марта, бросился еще помогать Лене - не дай бог, собьют ясновельможного отпрыска. Между прочим, Леню продолжали натаскивать полетам на истребителе и в полку. Армейское начальство сообщало Никите: "Для обучения воздушному бою к Вашему сыну был прикреплен лучший боевой летчик..." Это к штрафнику-то!..

Кремлевскую элиту берегут во все времена. Скажем, где нынче гражданин "эрэфии" военнообязанный Б. Ельцин, внук старшего Ельцина, окончивший лондонский колледж? В Урус-Мартане, а может, на таджикской границе? То-то и оно...

Только 9 марта 1943 года впервые вылетел на боевое задание на Як-76 старлей Хрущев. Почти целый год переучивался Леня на этот самолет. И столько же не без гордости он носил на груди орден Красного Знамени. Да, командир 46-й авиадивизии полковник Писарский уже через 12 боевых вылетов на СБ представил сына Никиты к боевой награде. При этом в представлении на орден не забыл подчеркнуть: "Командир экипажа Хрущев Леонид Никитович (сын Никиты Сергеевича)...". Так, между прочим. А и в самом деле, почему бы в представлении к награде не упомянуть имя папаши? К примеру, так: "Командир экипажа Иванов Петр Степанович (сын конюха Степана)..." Или: "Петров Василий Сидорович (сын токаря Сидора)..."

В том же марте сорок второго, когда летчик Хрущев начал свое вполне подходящее для Книги Гиннесса переучивание, на боевое задание ушли однажды семеркой истребители во главе с капитаном Б. Ереминым. Дело было под Харьковом, и в небе они сошлись тогда с группой в 25 немецких истребителей и бомбардировщиков. Здесь нет необходимости описывать тот бой. Скажу одно: семерка Бориса Еремина сбила 7 гитлеровских машин, остальных разогнала и без всяких потерь вернулась домой. В полк вскоре прибыл командующий авиацией Юго-Западного фронта генерал Ф. Фалалеев. В присутствии командира полка Н. Баранова командующий сообщил, что все участники боя будут награждены орденами Красного Знамени. "Ну а ведущего группы Еремина будем представлять к званию Героя Советского Союза", - подчеркнул генерал и с признательностью пожал руку воздушного бойца, имя которого узнала уже вся страна. "Не надо, товарищ командующий, - обратился вдруг к генералу Фалалееву ведущий группы. - Мы все одинаково дрались". Фалалеев не без удивления посмотрел на Еремина, потом на командира полка, стоящего рядом, но Бара-

нов поддержал своего летчика: "Борис прав. А Героя он еще завоюет!"

Такой вот была цена ордена Красного Знамени.

К 16 июля сорок первого, когда полковник Писарский представил к ордену "сына Никиты Сергеевича", тот совершил 12 боевых вылетов. Наиболее характерные из всех боевых вылетов полка заносились в исторический формуляр и краткую историю боевых действий. Так вот за период с начала войны и до 16 июля упоминается только день, когда группе из 15 самолетов предстояло нанести удар по скоплению пехоты и танков противника в районе Зилучье и на южной окраине Барковичей. Это было 6 июля 1941 года. В наградном представлении к ордену летчика Хрущева сказано, что в том боевом вылете он дрался с истребителями противника "вплоть до отражения их атаки". Но что должен делать солдат с винтовкой, когда по нему стреляют? В том же документе подчеркивается, что "из боя т. Хрущев вышел с изрешеченной машиной". А это что - особая заслуга? Воздушные бойцы Бориса Еремина, например, сами изрешетили противника, семерых вогнали в землю и домой вернулись целехонькими. Чему же умиляться-то?..

Однако как проходили дальнейшие боевые вылеты с участием "сына Никиты Сергеевича"? Журнал боевых действий 127-го гвардейского бомбардировочного авиаполка сохранил хронику тех давних дней.

9 июля 1941 года. Полку поставлена задача последовательными ударами звеньев бомбардировать противника в районе Барковичей. От пяти эскадрилий на задание ушло 23 экипажа. 2-я эскадрилья, в боевой расчет которой входил лейтенант Хрущев, сделала два вылета. Первый вылет завершился посадкой на аэродроме Андреаполь, второй - на аэродроме Ерши. Действий истребительной авиации противника не наблюдалось. Противодействие зенитной артиллерии было слабое. Но вот читаем: "При посадке на аэродроме Андреаполь самолет лейтенанта Хрущева скапотировал. Самолет разбит, экипаж невредим".

Слава богу, что экипаж оказался невредим. Но, заметим, самолет не жеребец. Как любая техника, он полностью подвластен воле человека. И скапотировать на бомбардировщике, то есть поставить его на "попа", а затем грохнуться всей массой на спину, - это надо уметь, это уже талант! Такому не научишься, если даже еще 1000 часов проутюжить небо. После такого летчику обычно крепко жмут руку, вручают все его документы и отправляют с аэродрома: "Иди, милый, трудиться на лесоповале! Пожалей жену молодую и родных деточек..."

А летчик Хрущев вылез тогда из кабины, стряхнул июльскую пыль с фирменного американского шлемофона, пилоты-шутники записали развалившуюся "эсбэшку" на "боевой счет" сына Никиты Сергеевича - и на следующий день он опять в кабине, но уже другого самолета.

10 июля одиннадцать СБ бомбили пехоту и артиллерию противника в районе Себежа. 1-я эскадрилья задание выполнила, а у 2-й опять невезуха. После задания один самолет остался в Андреаполе из-за неисправности матчасти, второй перелетел в Ерши, у третьего оказался пробит картер. Журнал боевых действий ничего больше не отмечает. Стало быть, характерного в боевой работе ничего не произошло.

И, наконец, 26 июля 1941 года. Вылет в этот день уже не шел в счет грядущего ордена лейтенанта Хрущева, но коль им завершалась "героическая эпопея" сына Никиты Сергеевича как бомбардировщика, приведем выписку из архивных документов, хранящих живое дыхание огненных лет.

Итак, 1-я эскадрилья в составе одного звена, 2-я - двумя самолетами и 3-я - одним звеном вышли бомбить аэродром в районе станции Изоча, а также пехоту и артиллерию в районе Хикало. "На аэродроме самолетов не обнаружено, - читаем в журнале боевых донесений, - звено 3-й эскадрильи бомбило аэродром, расстреливало из пулеметов аэродромные объекты и пехоту противника. Задание выполнено. При уходе от цели были атакованы Ме-109 до 8 штук. В результате боя мы потеряли четыре экипажа".

В этот раз в полку недосчитались экипажей летчиков Крюкова, Кляпчина, Камолягина и Хрущева. Крюков был ранен и попал в госпиталь. Его стрелок погиб, а штурман Шишкин вернулся в полк на четвертый день. Из экипажа Кляпчина вернулся только летчик-наблюдатель Щербаков, раненый стрелок- радист Щипков тоже угодил в госпиталь. Самолет их сгорел, а командир экипажа был убит. Погиб и летчик Камолягин. Его штурман и стрелок-радист вернулись к своим в начале августа.

А что же Хрущев? Кое-что мы уже знаем по рассказу командира звена Солоденко: "Летал как все. Летали, падали..." В тот день он дотянул машину до запасного аэродрома Андреаполь, а в момент приземления опять не справился, опять скапотировал - грохнул еще один бомбардировщик на спину, при этом сломал себе ногу и отправился в госпиталь. Пилоты уже не шутили по поводу столь своеобразного "боевого счета" Лени Хрущева. На 27 июля 1941 года полк совершил 686 самолетовылетов, сбросил 6741 бомбу, сбил 14 немецких истребителей. Свои потери: 44 самолета и 25 экипажей...

К слову, орден Красного Знамени что-то не спешили вручать "сыну Никиты Сергеевича". В ноябре сорок первого комдив Писарский (почему не командир полка?) вынужден был обращаться с письмом к командующему ВВС Западного фронта, мол, не отмечен Леонид Никитич Хрущев, наградной материал застрял, мол, в штабе 22-й армии. Прошло еще четыре месяца, и где-то в феврале награда, как говорится, нашла своего героя. В то время он находился то ли в госпитале, то ли уже на квартире

мачехи Нины Петровны, в городке, что подальше от прифронтовой столицы.

И вот есть мнение, что стрелял-то Леня в капитана 2 ранга - отпускника не по ухарству натуры своей, а на радостях от высокой награды! Нынешние имиджмейкеры рисуют трогательный образ комсомольца Лени. "Какое пьянство, какая водка?.." - удивляются доброхоты летуна Хрущева. Ну, мол, выпил чуточку - обмыли орден. А там еще неизвестно, как все было: "То ли Леня стрелял, то ли в него стреляли, то ли он при этом присутствовал?.." Обо всем этом один генерал из кремлевской элиты от кого-то слышал, а вот документиков и о стрельбе, и о наказании старлея Хрущева нету. А коль нету, значит, ничего и не было. Есть справочка, заготовленная в 1961 году, заметим, в самый-то расцвет царствования Никиты, о том, что его сынок с июля 1941-го по март 1942-го находился на излечении в госпитале, что потом он переучивался на самолет Як-7, а потом был назначен командиром звена 18-го гвардейского истребительного авиаполка. Некий специалист по юридическим вопросам удивляется, как, мол, так - разве штрафников направляют к гвардейцам да еще с повышением в должности - командиром звена в данном случае?..

Да, тут остается только удивляться. В звене истребителей четыре летчика. Их командир должен быть самый опытный, мастерски владеющий и боевой машиной, и тактикой воздушного боя. Для этого надо немало поработать, наконец, отличиться среди равных тебе в том же полку летунов. А Хрущева с должностью командира звена приставили к настоящему командиру звена обычным рядовым пилотом, при этом строго наказали: "Обидят сынка Никиты в воздушном бою - тебе башку снесем!" Вот он нонсенс-то, а не то, что в личном деле старшего лейтенанта Хрущева нет ни слова о его пьяных проделках.

До папки с личным делом этого летуна, откровенно скажу, добираться пришлось с приключениями покруче, чем достались они капитану Немо с его "Наутилусом". По документам того "Дела" комсомолец Хрущев - "сын, достойный своего отца". Генерал, писавший эти строки, поди, и сам того не ведая, выразился предельно точно. И старший сын - Леня, и младший - Сережа- американец впо-олне достойны своего папаши! Но это особый разговор.

А вот строки из чудом уцелевшей комсомольской характеристики на курсанта Хрущева заставляют усомниться в безупречности справки по поводу назначения уже старлея Хрущева командиром звена в гвардейский авиаполк. Черным по белому в характеристике, подписанной ответственным секретарем бюро ВЛКСМ 2-й эскадрильи Лацковым, сказано: "Хрущев Леонид Никитович, член ВЛКСМ с 1932 г. ...имеет от комсомольской организации взыскания: в 1937 году выговор за пьянку и недисциплинированность во время учебы в Балашовском авиаучилище. Утвержден Молотовским РК ВЛКСМ г. Киева; во вторую а/э ЭВАШ прибыл, имея задолженность по членским взносам за 12 месяцев, за что он от организации ВЛКСМ получил строгий выговор..."

Мать честная! Да за неуплату взносов тогда только на кострах не жгли! Месяц еще простят - посмотрят сурово, упреждающе. А еще месяц пропустишь - снимай портки, драть будут, вплоть до исключения из союза единомышленников. А тут целый год!..

Характеристика-то эта была уже на выпускника Энгельсской военной авиашколы, поэтому, хочешь не хочешь, а пиши: "Идеологически выдержан. Морально устойчив. Предан делу партии Ленина - Сталина". Но, опять же, из нашего курсантского прошлого опыта могу твердо сказать: чтобы в выпускной характеристике осталась строка о пьянстве, да и вообще, чтобы схлопотать выговорешник за зеленого змия - водку надо было жрать напропалую!

Что греха таить, выпивали и мы. Летчики-инструктора на выходные разъедутся по домам, старшина эскадрильи сводит нас в баню, ну тут под дурака: "Товарищ старшина, разрешите за папиросами сходить". Отпустит он в районный магазинишко, а там с расчетом на экипаж прихватываешь какого-нибудь "Ерофеича" или "Спотыкач". Аэродромное-то хозяйство простое - поле да какой-нибудь лесок. Ну так воскресным летним деньком в компании-то здоровых молодых парней ахнешь стакан-другой. Понятно, чтобы старшина не засек - все чинно, благородно. Были случаи - иной погорит. Пожурят как следует перед строем, в следующий раз - выговор объявят, на "губу" могут посадить. Но чтобы выговор за пьянство был записан в характеристику!.. Видно, крепко насолил Ленька Хрущев своим однокашникам - всей ведь комсомольской организацией проголосовали за тот выговор ему. Кстати, утверждалось взыскание уже в Киеве - районным комитетом ВЛКСМ. Казалось бы, могли и не утверждать - мало ли что было где-то там, в Балашове. Тем более что партийным ханом на Украине стал Никита. Не дрогнули. В отличие от некоторых войсковых начальников обошлись без этих скобочек ("сын Никиты Сергеевича").

Пошел ли впрок укор летной братвы своему однокашнику? Похоже, пошел. Спустя годы в случайном разговоре я узнал, что Герой Советского Союза маршал авиации Иван Иванович Пстыго был с Леонидом Хрущевым в одной летной школе. "У меня есть фотография - вместе стоим. В сороковом году в одной группе выпускались. Он же на СБ закончил, как и я... Явные признаки подонка выпирали у него тогда. Явно выпирали! Вот давай так. Отдельная комната у него. Несмотря на то, что из Москвы пришла телеграмма "поселить в казарму", дня два пожил с нами - и опять в ту же комнатку... Ему же восемь лет дали за "бутылку на голове". Разве это нормальный человек? Идет война, а он..."

Трудно объяснимо и само поступление в Энгельсскую авиашколу уже далеко не юноши - 23-летнего летуна гражданского воздушного флота. К тому времени Хрущев налетал уже свыше 1000 часов, у него уже семья, сыну четыре года - и на тебе, снова учиться летать. Решил стать бомбардировщиком. Потом и от этого откажется. Грохнет два самолета при посадке, перевернет на спину боевые машины - решит, что из него получится летчик-истребитель. Между прочим, совершенно неясно, для чего Лене Хрущеву потребовались какие-то подготовительные курсы в военно-воздушной академии имени проф. Жуковского. Туда он направился перед Энгельсской авиашколой, в которую принимали здоровых деревенских парней без всяких "академиев". Есть клич "Комсомолец, на самолет!" - вот и дуй. Ну, да бог с ним - академия, значит, академия.

Интересно другое. В Киеве, за несколько дней до ухода из жизни сына Берии Серго Лаврентьевича, мне удалось побеседовать с ним, и, конечно же, я расспрашивал о Лене Хрущеве. Что он за человек, этот один из отпрысков кремлевской элиты, что за история приключилась с ним, когда Никита руководил на Украине? Чтобы не повторять весь разговор, приведу одну заключительную фразу о Леониде, которую записал дословно: "Героем он, конечно, не был. Убил человека... Хулиганом был", - сказал Серго Лаврентьевич, и тут я, для пущей ясности, перескажу покрытую мраком историю.

Итак, Никита буйствует на Украине. Летят головы невинных людей. Москва сдерживает Хрущева, но он не унимается, любого, кто позволял себе иметь собственное мнение, считал оппозиционером, и массовые репрессии выкашивают лучших людей республики. Наркоматом внутренних дел Украины руководил тогда генерал И. Серов, человек образованный - в совершенстве владел японским языком, так вот он не поддерживал политику Хрущева по избиению национальных кадров. Никите это не нравилось, и начались конфликты. Об одном из них Серго Лаврентьевич и рассказывает в своей книге.

"Серьезный конфликт возник между Серовым и Хрущевым, когда произошла неприятная история с сыном Никиты Сергеевича от первого брака, Леонидом. Как это, к сожалению, нередко бывает в среде "золотой молодежи" - детей высокопоставленных чиновников, сын Первого секретаря ЦК оказался в сомнительной компании. Позднее выяснилось, его друзья оказались преступники, промышлявшие грабежами и убийствами. Когда Серову доложили о случившемся, он тут же связался с моим отцом.

- Сообщи обо всем Хрущеву, - распорядился отец, - и посмотрим, как он будет реагировать. Это вопиющее нарушение закона, и вытаскивать пусть даже сына Первого секретаря ЦК из этого дела, сам понимаешь, нельзя, но как-то смягчить его участь - можно.

Реакция Хрущева Серова поразила:

- Закрой это дело!

- Как же можно, Никита Сергеевич, - возразил Серов. - Дело получило огласку. Совершены тягчайшие преступления, о которых уже знают тысячи людей. Вывести вашего сына из этого дела просто невозможно.

И хотя Хрущев настаивал на своем, следствие было доведено до конца, и состоялся суд. Большинство участников преступной группы, а попросту говоря, банды уголовников, приговорили к высшей мере наказания и расстреляли. Сын Никиты Сергеевича отделался десятью годами лишения свободы".

Можно предположить, что приговор для Леонида Хрущева удалось смягчить, возможно, добились условного наказания - не оттого ли и вся та чехарда - то академия, то ни к чему не нужная для великовозрастного курсантика школа пилотов. Он ведь уже с 1933 года в самолете и 1200 часов в воздухе - это как рыба в воде!..

Однако вернемся к комдиву Захарову и прибывшим в его дивизию штрафникам. Опытный воздушный боец, он легко определил возможности каждого летуна. Полковник Шевцов дрался с ним вместе в небе Испании. Майор Брык был тоже надежным летчиком: участвовал в боевых действиях на Хасане, в финской войне. Вот сын Хрущева - головная боль. Каждое утро комдива разыскивали по телефону, звонили то из прокуратуры, то из СМЕРШа, то из политуправления - расспрашивая о "провинившихся". Не удовлетворяясь устным ответом, военная прокуратура требовала письменных донесений: "Нет, вы напишите, напишите!.." Генерал Захаров негодовал: "Так мне воевать или перепиской заниматься?" Блюстители закона многозначительно намекали: "Занимайтесь, генерал, и тем, и другим. Пока занимайтесь..."

И вот тот бой, из которого старший лейтенант Хрущев не вернулся. Я приведу его из архивного документа, написанного по свежим следам давних событий. Документ тот именуется просто: "Отчеты, донесения, сводки, итоги работы 18- го гвардейского ИАП". Итак: "11 марта 1943 г. в 12.139 Як-76, ведущий гв. капитан Мазуров, вышли на боевое задание с задачей уничтожения бомбардировщиков противника в районе Кожановка, Ашково, Ясенок, Дынная, Жеребовка. Группы для выполнения задания пошли эшелонированно по высоте, т. е. одна группа в 5 самолетов, ведущий Мазуров, шла на высоте 2000 м и другая группа - 4 самолета, ведущий младший лейтенант Ляпунов, шла на высоте 2500 м. Придя в район действий, группы из-за плохих метеоусловий (дымка до 2000 м) стали действовать самостоятельно.

В момент прихода на линию фронта летчики справились о воздушной обстановке, станции наведения ответили: "Самолетов противника пока нет, но будьте осторожны". После 3 - 5-минутного пребывания над линией фронта появились истребите-

ли противника, которые, пользуясь дымкой, начали производить атаки наших самолетов. Наши самолеты, приняв бой, разбились на группы. Два наших самолета - ведущий гв. старший лейтенант Заморин и ведомый гв. старший лейтенант Хрущев - были атакованы двумя ФВ-190, в результате завязался воздушный бой пары на пару на высоте 2500 м. Закончился воздушный бой в районе Мужетинский (восточнее Жиздры 6 км).

Сам воздушный бой происходил следующим образом: гв. старший лейтенант Заморин производил атаку одного ФВ-190 и с дистанции 50 - 70 м открыл огонь и сбил самолет противника. Хрущев шел с правой стороны, и когда Заморин сбил самолет противника и увидел, что к хвосту машины Хрущева пристроился ФВ-190 и вел по нему огонь, Заморин открыл огонь по самолету противника под углом. Немецкий летчик, видя свое невыгодное положение, отвалил от Хрущева и с пикирования пошел на юг. Заморин продолжал атаковать. В момент, когда истребитель противника отвалил от Хрущева, Хрущев с переворота под углом 65 - 70 градусов пошел к земле, и когда Заморин возвратился, то Хрущева не нашел и считает, что сбитым он не может быть, т. к. снаряды рвались далеко в хвосте...

В момент, когда вели воздушный бой Заморин и Хрущев, все остальные семь на различных высотах и районах вели воздушные бои с истребителями противника, которых было 8 - 10 штук, а именно: гв. лейтенант Ходаковский вел воздушный бой в районе Жиздры с двумя ФВ-190, из которых, по докладу летчиков, оба были сбиты. Третья группа в 5 самолетов вела воздушный бой с четырьмя ФВ-190 в районе Акимовка, в результате которого, по докладу летчиков, младший лейтенант Замковский сбил один ФВ-190.

Командир 18 ГИАП гв. майор Голубов

Начальник штаба 18 ГИАП гв. подполковник Вышинский

Примечание: За время нахождения тов. Хрущева в 18 гв. ИАП им произведено 6 боевых вылетов с налетом 4 ч. 26 мин. и проведено 2 воздушных боя. Кроме боевых вылетов произведено 28 учебных полетов с налетом 13 ч. 01 мин.". Вот и все. Немногословный фронтовой документ. Но есть в этом отчете одна фраза, которая профессионального воздушного бойца насторожит. Сказано: "В момент, когда истребитель противника отвалил от Хрущева, Хрущев с переворота под углом 65 - 70 градусов пошел к земле..."

"Переворот" летчики в шутку окрестили "увильманом" (по аналогии с другими пилотажными фигурами - ранверсман, иммельман). Но в ироническом названии этой пилотажной фигуры, без которой редко обходится воздушный бой, немалый смысл. "Переворотом" истребители не

только переходят драться на вертикалях, но и оставляют "поле боя", порой откровенно увильнув от схватки - отсюда и "увильман".

В марте сорок третьего комдив Захаров вынужден был подписать приказ, в котором шла речь о проявленной старшим лейтенантом Коробковым трусости. 9 марта, будучи ведущим пары, Коробков выполнял задачу по прикрытию наших войск в районе Букань. Тогда он с высоты 4000 м, как говорилось в приказе, "переворотом оторвался от ведомого и ходил в этом районе один". 13 марта уже в районе Спас-Демянска при встрече нашей четверки с 2 ФВ-190 Коробков получил сигнал ведущего майора Кукина: "Прикрой меня, я иду в атаку". И опять он - переворот, падает до земли, а там ищи ветра в поле! В том боевом вылете был сбит самолет майора Кукина.

Тогда и родились суровые слова приказа: "Штурман 20-го ИАП старший лейтенант Коробков заслуживает предания суду Военного трибунала, но учитывая его чистосердечное признание и обещание искупить свою вину - ограничиваюсь отстранением его от занимаемой должности и ходатайствую перед командующим 1 ВА назначить его с понижением до командира звена".

С Коробковым разобрались. А как быть с Хрущевым? Хоть и "штрафник" этот старлей, и был прислан в дивизию искупать свою вину кровью, но мыслимо ли представить приказ о сыне члена Политбюро с суровым обвинением в трусости?..

Начальник штаба дивизии отправил в управление воздушной армии оперативную сводку. В ней сообщалось, что 11 марта в 12.15 девятка Як-76 из 18-го гв. ИАП вела воздушный бой с "фоккерами". Произвели до 20 атак. Сбили четыре самолета противника. Участники воздушного боя видели места падения сбитых и подтверждали, что один упал в районе Акимовка, второй - в районе Мужетинский, третий - в районе Жиздра и еще один - в районе Жеребовка.

В оперативной сводке дивизии также сообщалось о потерях: "1 Як-76 N 3622 - пилот 18-го ГИАП старший лейтенант Хрущев Леонид Никитович - не вернулся с боевого задания". Именно так, нейтрально: "не вернулся...". Ведь участники того воздушного боя видели, как Заморин сбил "фоккера", как отогнал от своего ведущего второго, видели, как Хрущев выполнил переворот и вышел из боя. Как же напишешь, что он погиб?.. Было немало случаев, когда летчики не возвращались с задания, а через день-два, глядишь, царица полей везет на полуторке "сталинского сокола". А то и сам сокол доберется. Так ждали однополчане капитана Харченко, старшего лейтенанта Земскова, младших лейтенантов Корниенко, Амерханова, Кабузана, сержантов Антонова, Кривощекова, Максимова...

Обычно места падения самолетов подтверждали сами летчики - участники боев. Сохранились десятки таких докладов на крохотных листочках из довоенных школьных тетрадок, на обратной стороне географических карт, даже на обоях! Вот комэск Сибирин пишет, что ФВ-190 упал в 12 км юго-западней Белева, у деревни Карловка, и уточнят: "установлено мною разведкой". Летчики обязаны были знать детально район полетов в радиусе 150 км, иметь практические навыки в отыскании малоразмерных целей, так что сбитые боевые машины находили без особого труда. Помогали в таких делах опять же и наземные войска, и партизаны, и местные жители. К примеру, такое сообщение: "16.3.43 г. в воздушном бою нашим истребителем был сбит немецкий самолет Ю-87, который упал в районе 1,5 км северо-западнее Кричина". И подпись - нач. штаба 4 ОСБр подполковник Макаров. О другом рухнувшем на землю самолете сообщает зам. командира роты автоматчиков 105-го отдельного стрелкового полка старший лейтенант Мартынов. Еще - начальник штаба 110-й отдельной стрелковой бригады Пелих и так далее.

О самолете Хрущева сведений не поступало, и 15 марта генерал Захаров принимает решение прочесать весь район боевой работы дивизии, осмотреть каждую ложбинку, каждую просеку, куда мог бы упасть или приземлиться самолет Хрущева. Для этого задания были выделены лучшие разведчики 18-го гвардейского авиаполка. И повел их к месту боя старший лейтенант Заморин. Журнал боевых донесений зафиксировал: "Произведено 8 самолетовылетов на розыски самолета Хрущева. Налет 10 часов".

Ни капитана Харченко, не вернувшегося однажды с задания, ни старшего лейтенанта Земскова, ни младших лейтенантов Амерханова, Корниенко, ни сержантов Антонова, Максимова не искали по спецзаданию командования - как бы долго однополчане ни ждали их. И то сказать, в напряженные дни наступления наших войск боевому полку истребителей то ли друг за другом охотиться, по оврагам рыскать, то ли вражеские бомбардировщики перехватывать, штурмовиков сопровождать, прикрывать пехоту...

Штрафнику Хрущеву, сыну члена Политбюро, было сделано исключение. В общей сложности разведчики полка утюжили воздух попусту 10 часов! В районе боевых действий никаких следов падения или взрыва, обычного при падении машины с топливом и боеприпасами, обнаружено не было.

Спустя месяц командующий 1 -и воздушной армией генерал-лейтенант С. А. Худяков пишет Никите письмо по поводу потери его сына. Хрущев только что стал членом Военного совета Воронежского фронта, и 1-я воздушная армия (с дивизией Писарского) входила в его хозяйство.

Вообще-то, как правило, письма родным о гибели их сыновей писали их непосредственные начальники. Если бы тем эпистолярным жанром занимался командарм, то когда же ему воевать-то? Ну, в конце-то концов, допустим, что Сергей Александрович Худяков счел необходимым выразить соболезнование вышестоящему начальству лично. И что же из этого получилось?

"Отважный сталинский сокол", "способный летчик, имеющий богатый опыт летной работы...". Читатель догадывается, что речь идет о сыне Никиты, который, если верить письму, "неизменно показывал отличные результаты, мастерство, напористость и отвагу, свойственные талантливым летчикам- истребителям". Врага он атаковывал "смело, преследовал неотступно", при этом показывал не только "напористость и отвагу", но и "беспримерную храбрость и боевую хватку настоящего истребителя". Невольно напрашивается вопрос: когда же это все столь дивное сочетание героического в одном человеке могло проявиться?

Командарм пишет Никите: "В первых же боях Ваш сын показал..."

В каких первых? У штрафника Хрущева их всего-то два было. Ведь 18-й гвардейский авиаполк 23 февраля 1943 года еще перебазировался с аэродрома Григорьевское и Химки на аэродром Песоченский. По 6 марта летчики полка боевой работы не вели, и только 7 марта несколько экипажей совершили вылет на сопровождение штурмовиков. Не только полку - всей дивизии! - по итогам боевой работы за период с 23 февраля по 13 марта 1943 года удалось провести лишь 12 воздушных боев. Когда же Леня Хрущев успел так здорово отличиться, проявить качества супермена, которыми так щедро оделил его автор письма?

Прислушаемся к здравому суждению комдива Г. Н. Захарова по поводу "талантов" новоявленного истребителя. "Откровенно говоря, судьба Леонида Хрущева беспокоила меня с самого начала, - рассказывает Георгий Нефедович, - Все дело было в том, что он пришел в истребительную авиацию из бомбардировочной. Это - сложный случай, потому что у летчиков- бомбардировщиков совсем иные навыки. Опытный летчик-истребитель без особого труда сможет стать хорошим бомбардировщиком или штурмовиком. Путь в обратную сторону много труднее. Поэтому хороший летчик- бомбардировщик, перейдя в истребительную авиацию, автоматически переходит в разряд средних истребителей, а то - слабых. Да и не каждый летчик-бомбардировщик по своей природе может быть истребителем".

Василий Николаевич Барсуков, долго не рассуждая, характеристику летуна Хрущева дал кратко, но профессионально исчерпывающе: "Летал Леня так: я два виража успею открутить, а он - один..." Так что рассказ генерала Худякова о том, как Никитин сын "расстреливал почти в упор" лопоухих "фрицев", мягко говоря, преувеличен.

Не хотелось бы сравнивать результаты боевой работы пилотяг "люфтваффе" и наших. Не все там в нашу пользу. Но что за честь - победа над слабаком? Маршал Жуков, говоря о былом противнике, как-то заметил: "У нас их изображают карикатурно, принижают... И с какой стати? Против кого мы воевали? Мы воевали против сильнейшей армии!" Один пример. Знаменитый германский ас Эрих Хартман, на боевом счету которого 352 победы, отчитываясь как-то об очередном сбитом самолете, записал: "Израсходовано боеприпасов: 90 снарядов и около 150 пулеметных патронов". По опыту же воздушных боев, проведенных в марте сорок третьего летчиками авиадивизии Захарова, на один сбитый самолет противника расходовалось в среднем 608 снарядов и 241 патрон. Так что в упор-то "фрицев" расстреливать мог далеко не каждый старлей. К слову, и асам "люфтваффе" те победы не по блату доставались. Герхард Баркгорн, на боевом счету которого записана 301 победа, до своего первого сбитого самолета совершил 120 безрезультатных боевых вылетов.

Короче, пассажи в письме Никите о его талантливом сыночке - как он лихо вынуждал пилотяг "люфтваффе" обращаться в бегство, - несомненно, из тех, которые маршал Жуков относил к жанру наивных армейских карикатур. Вот оговорочка, что старшему лейтенанту Л. Н. Хрущеву разрешили выполнять боевые задания в составе группы 6 - 9 самолетов да "под наблюдением и контролем" - это уж так. Этакое лакейское: "Уж старались, барин... Берегли сыночка-то вашего, но ох, смерды поганые, ох, раз-зявы! Упустили, любезного!.."

Откровенно говоря, письмо генерала Худякова вызывает недоумение. Откуда в суровые годы военного лихолетья такое подобострастие, столь неестественный тогда дух угодничества?.. Да, Никита - шишка. Да, член Военного совета. Но ведь еще не царь-государь!..

В сорок втором в неравном воздушном бою погиб летчик-истребитель Тимур Фрунзе, сын прославленного полководца. Тимур, по праву, был отмечен Золотой Звездой Героя Советского Союза. Долгие поиски привели меня к бывшему нашему военнопленному, и удалось раскрыть подвиг другого сокола кремлевского подворья - Володи Микояна. Восемнадцатилетний паренек повторил огненный таран Николая Гастелло! О том, как Володя уходил на фронт, в небо Сталинграда, как предчувствовала неотвратимую беду его мать Ашхен, подробно описал и оставил мне страницы воспоминаний Анастас Иванович Микоян. При встречах в Кремле он по-доброму рассказывал о Тимуре, не слишком одобрительно отозвался о некоторых проделках Василия Сталина. О сыне Хрущева не сказал ни слова...

Так вот, в поисках солдатских судеб мне довелось изучить все доступные архивные документы, материалы, собранные музеями, боевыми полками, Качинской летной школой, где учились Тимур и Володя. Сохранились письма, воспоминания однополчан. И никто, смею вас уверить, не лил елея в адрес этих поистине бесстрашных мальчишек! Сами дела, их жизнь, отданная за свободу и независимость нашей Родины, не требовала этого "чего изволите-с...". И орден Красного Знамени Владимир Микоян получил без подобострастных скобочек ("сын Анастаса Ивановича").

Странные несоответствия, несуразности, просто безграмотность, вряд ли присущая командарму, проходят через все послание Худякова Никите. Известно, что Сергей Александрович из кавалеристов. Но ведь еще до войны он окончил командный факультет Военно-воздушной академии, был начальником штаба ВВС Белорусского военного округа, а до командования воздушной армией генерал около года руководил штабом ВВС Красной Армии. Как же военачальнику такого ранга не знать, что воздушные операции - это из области стратегических задач, что проводятся они на широком фронте, как совокупность одновременных или последовательных массированных ударов и воздушных сражений. Скажем, той же весной и летом 1943-го были проведены три воздушные операции, в результате которых наша авиация уничтожила более 1000 самолетов противника, что ускорило завоевание нами стратегического господства в воздухе. А тут: "Гвардии старший лейтенант Заморин в первых совместных воздушных операциях сам боя не вел, а охранял своего ученика и наблюдал за его поведением". Трогательно, ничего не скажешь. Так, с группой поддержки в 6 - 9 самолетов да с дядькой-охранником можно и до Берлина "воздушные операции" проводить...

Только вот 18 лично сбитых-то самолетов противника тем "дядькой" - Иваном Замориным, упомянутых в письме Никите, соответствуют данным последнего боевого вылета летчика! - это уже в конце войны. А тогда, в начале марта сорок третьего, на боевом счету старшего лейтенанта Заморина было всего лишь 2 лично сбитых самолета и 12 - в группе. Третий самолет, Ю-87, Иван Заморин завалил 16 марта, когда летчика-штрафника в полку уже не было. Что это - незнание командармом своего дела или описка?

В начале письма члену Военного совета Воронежского фронта Хрущеву о гибели его сына есть еще более удивительная фраза - о том, как старший лейтенант Хрущев "на протяжении всей Отечественной войны храбро сражался" и т. д. Свят, свят! Да война-то еще вся впереди. Наступала только еще весна сорок третьего года...

Известно, что генерал Худяков в 1950 году был расстрелян. Когда же написано то послание Никите? На копии его нет даты написания, не указано время и выполнения копии. Кто сочинил панегирик штрафнику Хрущеву?

Явно не скрываемы в нем торопливые прощальные нотки: "В течение месяца мы не теряли надежды на возвращение Вашего сына, но обстоятельства, при которых он не возвратился, и прошедший с того времени

срок заставляют нас сделать скорбный вывод..." Стало быть, решено. Коль не вернулся, значит, погиб.

Однако с письмом о "тяжелой вести" не согласуется приказ Главного управления по формированию и укомплектованию войск Красной Армии N 0363/ПР от 27 апреля 1943 г. Прошло полмесяца после "похоронки" на сына сиятельного царедворца, а в компетентных органах Леню и не собирались хоронить. В их приказе об этом четко говорилось: "...пропал без вести 11.3.43".

Да и Никита, похоже, не очень-то торопился списывать своего Леньку в покойники. Комдив Захаров с сообщением о случившемся послал к нему Ивана Заморина. Иван прикрутил к гимнастерке свои боевые ордена, представился члену Военного совета, как положено, и рассказал все, как было в тот день в боевом вылете с задачей уничтожения бомбардировщиков противника. Ничего не скрыл. Никита всплакнул, философически заметил, мол, война требует жертв, но потом долго и напряженно глядя в глаза Заморина, спросил: "А ты уверен, что он не попал в плен?.."

На поиски штрафника Хрущева кроме разведчиков полка были брошены специалисты, как пишет чекист П. Судоплатов, по линии НКВД и СМЕРШа. "Дело о розыске сына Н. С. Хрущева, - вспоминает он, - находилось на особом контроле".

Маршал авиации И. Пстыго, тот самый однокашник Хрущева по Энгельсской авиашколе, рассказывает, как Никита после освобождения нашими войсками территории, на которой проходил воздушный бой, дважды посылал группу по 200 человек для поиска следов своего сына. Иван Иванович знает, кто возглавлял первую группу. "Начальник разведки генерал-майор Васильев. Им надо было зацепиться за какую-нибудь деталь, за какой-нибудь номер - они бы нашли все!" Иван Пстыго - писатель. Человек, талантливый не только в летном деле, он прекрасно разбирается в людях и зря ничего не скажет. Есть мнение, что в человеческой природе неплохо разбирался еще один известный военачальник - по фамилии Сталин. В начале 1943 года в беседе с маршалом Еременко с солдатской прямотой он высказывался о Никите Хрущеве: "Да вы еще не знаете этого подлеца, это такой пройдоха, что пробы негде ставить!.." Кто знает, может, припомнилось тогда Иосифу Виссарионовичу, как Никита троцкистом был, а может, всколыхнулось совсем недавнее - как он в ногах валялся, умоляя простить непутевого Леньку за убийство капитана 2 ранга. "Ты просишь, как отец или как член Политбюро?" - спросил Сталин. - "Как отец", - ответил Никита. - "А что я скажу тому отцу, сына которого застрелил твой сын?.."

Время покажет, прав ли был Иосиф Виссарионович в своей оценке Хрущева. Но вот решение по поводу его исчезнувшего сына он принял мудрое. Прислушаемся еще раз к рассказу чекиста Судоплатова, отсидевшего в лагерях, с подачи "нашего дорогого Никиты Сергеевича", ни много ни мало 15 лет. "Лично Сталиным было принято решение считать Леонида Хрущева погибшим при выполнении боевого задания, а не пропавшим без вести, - пишет Судоплатов и делает вывод: - В тех условиях это имело важное значение для политической карьеры Н. С. Хрущева, исключало возможность компрометации одного из членов советского руководства данным эпизодом".

(Окончание следует)


© elibrary.com.ua

Постоянный адрес данной публикации:

https://elibrary.com.ua/m/articles/view/Человек-ЦАРЬ-НИКИТА-И-ДВОЕ-ЕГО-СЫНОВЕЙ-ч-3

Похожие публикации: LУкраина LWorld Y G


Публикатор:

Валерий ЛевандовскийКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://elibrary.com.ua/malpius

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Человек. ЦАРЬ НИКИТА И ДВОЕ ЕГО СЫНОВЕЙ (ч.3) // Киев: Библиотека Украины (ELIBRARY.COM.UA). Дата обновления: 01.04.2014. URL: https://elibrary.com.ua/m/articles/view/Человек-ЦАРЬ-НИКИТА-И-ДВОЕ-ЕГО-СЫНОВЕЙ-ч-3 (дата обращения: 28.03.2024).

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
1214 просмотров рейтинг
01.04.2014 (3649 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
VASILY MARKUS
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ВАСИЛЬ МАРКУСЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
МІЖНАРОДНА КОНФЕРЕНЦІЯ: ЛАТИНСЬКА СПАДЩИНА: ПОЛЬША, ЛИТВА, РУСЬ
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
КАЗИМИР ЯҐАЙЛОВИЧ І МЕНҐЛІ ҐІРЕЙ: ВІД ДРУЗІВ ДО ВОРОГІВ
Каталог: История 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
Українці, як і їхні пращури баньшунські мані – ба-ді та інші сармати-дісці (чи-ді – червоні ді, бей-ді – білі ді, жун-ді – велетні ді, шаньжуни – горяни-велетні, юечжі – гутії) за думкою стародавніх китайців є «божественним військом».
9 дней(я) назад · от Павло Даныльченко
Zhvanko L. M. Refugees of the First World War: the Ukrainian dimension (1914-1918)
Каталог: История 
12 дней(я) назад · от Petro Semidolya
АНОНІМНИЙ "КАТАФАЛК РИЦЕРСЬКИЙ" (1650 р.) ПРО ПОЧАТОК КОЗАЦЬКОЇ РЕВОЛЮЦІЇ (КАМПАНІЯ 1648 р.)
Каталог: История 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
VII НАУКОВІ ЧИТАННЯ, ПРИСВЯЧЕНІ ГЕТЬМАНОВІ ІВАНОВІ ВИГОВСЬКОМУ
Каталог: Вопросы науки 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕС В СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ: УСПЕХИ И НЕУДАЧИ
Каталог: Экономика 
26 дней(я) назад · от Petro Semidolya
SLOWING GLOBAL ECONOMY AND (SEMI)PERIPHERAL COUNTRIES
Каталог: Экономика 
32 дней(я) назад · от Petro Semidolya

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

ELIBRARY.COM.UA - Цифровая библиотека Эстонии

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

Человек. ЦАРЬ НИКИТА И ДВОЕ ЕГО СЫНОВЕЙ (ч.3)
 

Контакты редакции
Чат авторов: UA LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Цифровая библиотека Украины © Все права защищены
2009-2024, ELIBRARY.COM.UA - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Украины


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android