Виктор ТРУШКОВ, доктор философских наук, профессор

УМНАЯ КНИГА. Ее автор доктор философских наук, профессор Виктор Васильевич ТРУШКОВ. Монография вышла под названием "Реставрация капитализма в России". Она представляет собой социально-философское исследование российского общества после контрреволюционного переворота 1991 года. Особое внимание в ней уделено анализу экономических укладов и порождаемых ими классов. В книге социально-философское осмысление межформационного переходного периода тесно переплетается с политэкономическим, социологическим, политологическим, историческим исследованием капиталистической реставрации. Безусловным достоинством этой работы является ее насыщенность данными статистики, позволяющими читателю наиболее полно представить современные социальные процессы, которые автор исследует с последовательных марксистско-ленинских позиций. Ниже редакция предлагает читателям одну из глав новой монографии.

Величайшее следствие Великого Октября - создание производительных сил советского типа. Это производительные силы переходного, межформационного периода. Поэтому их технологическое качество однопорядковое по сравнению с развитыми странами Запада. Но организационно-структурное качество этих производительных сил сориентировано на социалистические производственные отношения. Кстати, именно это позволило Советскому Союзу оптимально реализовывать и оборонно-стратегическую функцию размещения производительных сил.

Августовская (1991 г.) контрреволюция была нацелена на капитализм. Разрушение существовавших производственных отношений - ее цель и смысл. Поэтому политически все шаги новой власти были подчинены созданию класса "стратегических собственников". Это требовало коренного перераспределения общественного богатства. "Шоковая терапия" Е. Гайдара экспроприировала у населения денежные средства как базу для имущественного перераспределения, приватизация по А. Чубайсу создала юридические предпосылки и экономический механизм перераспределения прежней государственной собственности и легализации "стратегических собственников" - будь то старая номенклатура или "новые русские". Однако уже в 1992 - 1993 гг. обнаружилось, что "стратегические собственники" не в состоянии обуздать имеющиеся производительные силы. Они не смогли восстановить разорванные после Беловежья хозяйственные связи в интересах капитализма на частнособственнической основе, несмотря на наличие богатого опыта решения аналогичных задач у буржуазии Запада и мировые тенденции к интеграции. Не смогли переструктурировать хозяйственные связи внутри РФ путем оперативного создания недостающих звеньев "большой технологической цепи" (по советской терминологии, народно-хозяйственной кооперации). Не смогли реализовать, утилизировать в своих целях потенциал созданных Советской властью производительных сил.

Даже в официальной статистике РФ трудно найти экономический показатель, по которому падение не достигло бы двукратного размера. Это относится к промышленности и строительству, сельскому хозяйству и социальной сфере, к добывающим и перерабатывающим отраслям. Но наиболее пострадала та сфера, которая призвана обеспечивать прогресс производительных сил. Только за три первых года реставрации (1992 - 1994 гг.) производство автоматических и полуавтоматических линий и комплексов для машиностроения и металлообработки сократилось по сравнению с 1990 г. более чем в 11 раз. За это время доля станков высокой и особо высокой точности в общем производстве станков упала в 2,5 раза, а станков с числовым программным управлением - в 7,5 раза. Удельный вес впервые освоенной продукции в общем объеме продукции машиностроения на старте реставрации снизился до 5,2% против 23,6% в 1990 г. (см.: Россия в цифрах. Краткий справочник. М., Госкомстат РФ, 1995. С. 216 - 218).

Наряду с деградацией материально-технической базы реставрация капитализма привела к разрушению личностного фактора производительных сил. С 1992 года началось неуклонно нарастающее сокращение числа выпускников средних общеобразовательных школ, профессионально-технических училищ и техникумов, инженеров, а также аспирантов. Число научно-исследовательских организаций и их кадры с 1997 г. сократились вдвое.

Экономический коллапс России обычно объясняют:

а) заинтересованностью Запада в колонизации России,

б) политическими целями Кремля,

в) приходом к власти неумех - завлабов и младших научных сотрудников.

Все это верно, но однобоко. Политическим правителям РФ было бы куда выгоднее, если бы экономические показатели держались хотя бы на уровне 1990 г.: это был бы мощный аргумент в пользу и власти, и реставрации капитализма. Но они сделать этого не в состоянии вместе со всеми "новыми русскими" и обуржуазившейся номенклатурой. И имеем мы здесь дело уже не с политической властью, а с новым человеческим фактором производительных сил, который вступил в противоречие с их вещностной составляющей, с доставшейся материально-технической базой.

Личностный фактор производительных сил деформируется и путем вытеснения людей из реальной экономики. По данным профсоюзов, сейчас полностью или частично безработные составляют около 15% самодеятельного населения. Миллионы россиян вытолкнуты в мелкую торговлю ("челноки", комошники и т. п.).

Создается иллюзия победы режима реставрации капитализма и торжества задаваемых им производственных отношений. Однако каждый шаг к гармонизации базиса и надстройки реставрации ведет к обострению антагонизма внутри реставрируемого способа производства. Дело в том, что реставрация лишь деформирует производительные силы - в их как вещностном, так и личностном проявлениях, - но она не в состоянии их ни уничтожить, ни переструктурировать. И здесь вступает в действие открытый К. Марксом закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил. Имеющиеся в России производительные силы требуют тех производственных отношений, при которых и ради развития которых они создавались, которым они были "по размеру". При этом личностный компонент производительных сил одновременно выступает социальной силой, интересы которой антагонистичны политическому режиму и всевластию частной собственности в экономике, социальной сфере, политике, культуре.

Именно поэтому реставрация капитализма неизбежно, не сумев освоить советских, сориентированных на социализм производительных сил, придет к своему концу, будучи исторически краткосрочной. Нарастает процесс осознания людьми труда того факта, что именно социализм адекватен их жизненным интересам. Вот данные прорежимного, буржуазного социологического Центра общественного мнения. В 1993 г. годовщину Великой Октябрьской социалистической революции считали своим праздником 20% граждан России, а в 1997-м - уже 49%. Зреют субъективные предпосылки разрешения антагонизма между производительными силами и производственными отношениями реставрации капитализма. Вновь подтверждаются привлекательность идеала Великого Октября, истинность марксизма-ленинизма, бесплодность и бесперспективность модных попыток подменить формационную концепцию псевдонаучными разглагольствованиями о цивилизованном (культурно-историческом), геополитическом и иных "модных" подходах в осмыслении общественного развития.

Впрочем, не следует и недооценивать распространенности подобных околонаучных теорий. В начале 2002 года в редакцию еженедельника КПРФ "Правда России" пришло письмо, автор которого пытался в очередной раз уверить, что в России никакой реставрации капитализма нет, а есть лишь мафиозно-криминальный строй. Мне даже показалось, что товарищ искренне ждет, когда вот-вот появятся современные Жеглов и Шарапов, чтобы раз и навсегда ликвидировать весь сонм расплодившихся "черных кошек". А как только воплотится во всероссийском масштабе финал фильма "Место встречи изменить нельзя", так мы снова будем благоденствовать при социализме.

Я тоже считаю, что всяких копченых и промокашек, фоксов и горбунов расплодилось до омерзения много. И жегловы на них страсть как нужны. Но только это все криминально-юридические катаклизмы, а корень проблемы в политэкономической сущности нашего общества. А потому ставлю два простых вопроса: массовая эксплуатация наемного труда в современной России есть? Частный собственник правит бал в нынешнем обществе? Ответы настолько очевидны, что и аргументов вроде бы не требуется.

И все же напомню широко известные факты. Президент В. Путин ни разу не встречался с рабочими, не изволил принимать в кремлевских хоромах крестьян, до ученых Академии наук снизошел лишь однажды... Зато регулярно встречается с олигархами-магнатами. Не то чтобы их любит (В. Гусинского и Б. Березовского вроде бы даже вынудил переехать в образцово-цивилизованные страны), но признает, что именно они заправляют экономикой. А как известно, политика - всего лишь "сконцентрированное выражение экономики".

А вот мнение новичка отечественного политического Олимпа. Когда только что избранного председателем верхней палаты С. Миронова спросили, не избыток ли в модернизированном Совете Федерации дельцов-предпринимателей, он ответил в том духе, что если они сумели достичь больших успехов в своем бизнесе, то и в законотворчестве тоже не подкачают.

Госкомстат РФ уверяет, что три четверти предприятий современной России находится в частной собственности. Это более 2,3 миллиона хозяйствующих субъектов (см.: Российский статистический ежегодник. Статистический справочник. М., Госкомстат РФ. 2000. С. 277). Но не будем торопиться утверждать, что счет капиталистов в стране идет на многие миллионы. Для начала исключим категорию "мелких предпринимателей", а это более 900 тысяч предприятий. Частными собственниками являются и фермеры. В России сегодня примерно 260 тысяч крестьянских (фермерских) хозяйств (см.: Там же. С. 284, 288). Даже если не вносить других поправок, то в нынешней России примерно миллион предприятий, владельцы которых могут быть отнесены к классу капиталистов.

Внутри этого класса существуют значительные различия. Например, в машиностроении и металлообработке один среднестатистический частный завод производит менее 0,002% продукции отрасли. Но иная картина, если учесть только восемь крупнейших машиностроительных предприятий. На долю каждого из них приходится примерно 2,75% продукции, производимой этой отраслью. Впрочем, и без официальной статистики ясно, что по своему экономическому весу владелец "Объединенных машиностроительных заводов" Каха Бендукидзе не чета какому-нибудь хозяину метизной мастерской.

Что же тогда роднит разных представителей буржуазного класса? Прежде всего их эксплуататорская сущность. Если даже поверить, что Госкомстат РФ сообщает истинные данные о доходах от собственности и предпринимательской деятельности, то и в этом случае картина получается чрезвычайно выразительная. Государственная статистика уверяет, что среднемесячная оплата труда каждого из 64 миллионов наемных работников, включая скрытую зарплату, составляет 3126 рублей (см.: Там же. С. 141).

Суммарные доходы частных собственников, которые они получили от собственности и от предпринимательской деятельности, достигают примерно 725 миллиардов рублей. Если даже предположить, что доходы как капиталистов, так и страдальцев от мелкого бизнеса и фермеров в одинаковой степени зависят от произведенной продукции (хотя замечу, что столь откровенно льстить мелким хозяевам все-таки неприлично), то из суммарных доходов капиталистического характера надо вычесть долю в 15%, приходящуюся на мелкую буржуазию современных города и деревни.

После несложных арифметических расчетов получится, что у миллиона капиталистов на каждый рубль зарплаты, которую получают их наемные рабочие, приходится в среднем 200 рублей доходов от собственности и предпринимательской деятельности. Таков масштаб буржуазной эксплуатации труда в условиях реставрации капитализма.

Второй фактор, который роднит капиталистов независимо от масштаба их бизнеса, - это ярко выраженное стремление поживиться за счет государства и народа. Правда, культивирование жадности целенаправленно осуществляет правящий в России режим. Неслучайно презрительным словцом "прихватизаторы" одинаково в народе зовут и тех, кто прибрал к рукам прежде общенародное достояние, и тех, кто политически, юридически и экономически обеспечил этот фактический грабеж. С этой точки зрения оценка нынешнего российского капитализма как мафиозно- криминального, бесспорно, справедливая.

Сама озвученная А. Чубайсом задача создать ускоренными темпами "класс стратегических собственников" являлась криминогенной. При этом преступные и аморальные действия плодились в отношении трудовых коллективов, государства и общества. В антигосударственной направленности приватизации по Ельцину - Чубайсу однозначно убеждают данные официальной статистики. Госкомстат РФ ежегодно публикует сведения о том, сколько средств государством получено от приватизации федеральной, региональной и муниципальной собственности. Но в тех же официальных справочниках есть и другие данные - суммы доходов от собственности, получаемых нуворишами. Если их сравнить, то сразу будет видно, во что обходится стране и народу формирование "класса стратегических собственников".

Расходы и доходы новых собственников в ходе приватизации

 
 Получено государством средств от приватизации
 Доходы предпринимателей от собственности
 Во сколько раз доходы предпринимателей больше затрат
 
1993
 450,3 млрд. руб.
 2368,5 млрд. руб.
 5,26
 
1994
 1066,8 млрд. руб.
 16341,5 млрд. руб.
 15,35
 
1995
 3815,6 млрд. руб.
 58987,3 млрд. руб.
 15,46
 
1996
 3234,0 млрд. руб.
 72255,6 млрд. руб.
 22,34
 
1997
 26230,1 млрд. руб.
 94341,3 млрд. руб.
 3,60
 
1998
 17538,1 млн. руб.
 97070,6 млн. руб.
 5,53
 
1999
 12290,7 млн. руб.
 207109,2 млн. руб.
 16,85
 
2000
 16126,1 млн. руб.
 263500,0 млн. руб.
 16,34
 

Массовое разбазаривание государственного (по сути общенародного) достояния началось с 1993 года. Уже тогда правительство Черномырдина заложило "норму потерь" государства от смены собственников. Новые владельцы на каждый рубль затрат, шедших на приобретение в частную собственность "фабрик, заводов, газет, пароходов", получили в том же году 5 рублей 26 копеек дохода от только что приобретенной собственности.

Именно в этой арифметике спрятаны причины бешеной инфляции. Если за год у населения было отнято реальных ценностей более чем на 1,8 триллиона рублей, то правительству ничего не оставалось, как заменить отнятое (а это в конечном счете товары и услуги) ничем не обеспеченными дензнаками.

В 1994 - 1995 годах потери государства росли катастрофически. Теперь нувориши (дословный перевод этого слова: новые богатые) получали доходов от вновь приобретенной ими собственности в 15 - 15,5 раза больше, чем они платили за нее государству. Но одновременно в столь же ужасающих масштабах росло обнищание населения России. Именно тогда доля людей, живущих ниже прожиточного минимума, впервые достигла почти трети населения страны.

Рекорд же разбазаривания был поставлен в год президентских выборов. В качестве платы за поддержку капиталом кандидатуры Б. Ельцина на второй президентский срок власть побила все рекорды растранжиривания общероссийских богатств. В 1996 году доход от собственности у ее новых владельцев в 22,34 раза превысил их расходы на приобретение государственного имущества. Именно в эту пору достигли пиковых размеров долги государства по зарплате бюджетникам. Связь между двумя процессами очевидна: то, что могло принести государству средства для выплаты зарплат учителям, врачам, культпросветработникам и т. п., было по дешевке распродано олигархам и их меньшим братьям.

Хотя в 1997 - 1998 годах "норма грабежа государства" снизилась, это оказалось явлением временным. Уже в 1999 году на каждый рубль, вложенный в приватизацию былой государственной собственности, капиталисты получили в среднем 16 рублей 85 копеек прибыли от этой собственности. В 2000 - 2001 годах картина не изменилась.

Однако эти расчеты, основанные только на официальных данных Госкомстата РФ (см.: Российский статистический ежегодник. М., 2000), требуют значительной корректировки. Эта потребность вызвана заявлениями официальных лиц, входящих в правительственный кабинет М. Касьянова. Но чтобы данная корректировка была понятной и убедительной, придется обратиться к заявлениям либералов-экономистов, сделанных ими еще в советскую пору.

Выступая 8 июня 1989 года на одиннадцатом заседании Первого съезда народных депутатов СССР, владелец мандата от союзной Академии наук профессор Н. Шмелев гневался: "Степень эксплуатации рабочей силы в нашей стране из всех индустриальных стран самая высокая. Из валового национального продукта на зарплату у нас приходится примерно 37 - 38 процентов, в индустриальном мире этот показатель составляет 70 и более процентов" (Первый съезд народных депутатов СССР. Стенографический отчет. М., 1989. Т. 3. С. 50).

Конечно, дурил неграмотных в политэкономии слушателей сей академическо- народный депутат: по доле зарплаты в валовом национальном продукте судить об эксплуатации рабочей силы невозможно, но представление о благосостоянии трудящихся она дает. Но не будем сейчас спорить о понятиях, тем более что это не самая большая подтасовка, которую вбрасывали тогда в общественное сознание Шмелев и его единомышленники-либералы. Тогда сходил любой обман, если он помогал подчеркнуть, что "в богатом государстве - бедный народ".

Теперь в полном соответствии с желаниями "демократов" противоречие советской поры устранено: и народ, и государство одинаково нищие. А как обстоят дела с не дававшим покоя Н. Шмелеву показателем? Хотя размеров валового национального продукта в нынешних статистических данных нет, но, зная, из чего он складывается, установить его официальный масштаб нетрудно. Картина горькая: этот самый продукт за десятилетие скукожился в восемь с лишним раз, покупательная способность среднестатистической зарплаты - более чем в 2 - 3 раза, а доля зарплаты в валовом национальном продукте - официально по-прежнему около 37 процентов. Правда, раньше это около было с плюсом, а нынче с минусом - 36,7 процента.

Но... Эту цифру не рискнул бы подвергнуть сомнению, если бы не "Зеркало" Н. Сванидзе. В последней мартовской передаче 2001 года среди прочих участвовали председатель Пенсионного фонда М. Зурабов и министр труда и социального развития А. Починок. В споре с коллегой-оппонентом, как лучше провести пенсионную реформу, Зурабов бросил: "На каждый доллар зарплаты в России производится в три раза больше продукции, чем в остальном мире". Ради точности добавил: "Отнюдь не за счет роста производительности труда". Министр-трудовик ничуть не оспорил случайно вырвавшееся заявление о несопоставимо высокой степени эксплуатации (теперь-то точно эксплуатации!) рабочей силы в России. Значит, все так и есть. Но тогда налицо неточности (?!) в официальном статистическом справочнике.

Вспомним еще раз: в 1989 году экономист Шмелев уверял, что в остальном мире зарплата составляет 70 процентов валового национального продукта. Зурабов утверждает, что в современной России ее доля втрое ниже. Выходит, она равна 23 процентам, а не 36,7 процента. Но тогда надо многое заново считать.

Госкомстат сообщает, что номинальная среднемесячная зарплата всех работающих в 2000 году составляла 2268 рублей. По тем же данным, занятого населения в стране было 65 миллионов человек. Выходит, годовая сумма зарплаты равнялась 1 триллиону 769 миллиардам рублей. Это 23 процента от валового национального продукта. Получается, что рыночная стоимость производственных товаров и услуг, которые составляют ВНП, равна 7,82 триллиона рублей. Это, правда, с учетом заявлений Зурабова. А по справочнику - 4,91 триллиона рублей. Разница - 2,91 триллиона рублей. Это примерный масштаб российской теневой экономики. Он достигает почти 60% от официальных данных, характеризующих ВНП. С этой суммы налоги никто не платит.

Возможно, такой поправке кто-то обрадуется: темпы роста валового продукта выше, чем сообщают официальные органы. И сравнение с 1990 годом будет выглядеть не столь угнетающе. Увы, для таких умозаключений оснований нет. Дело в том, что на финише перестройки теневой сектор отечественной экономики процветал. Если вспомнить шумные заявления той поры таких известных экономистов, как Т. Корякина, то доля теневой экономики была сопоставима с нынешней.

Есть теневые производства - значит, есть и теневые доходы. По данным Госкомстата РФ, в валовом национальном продукте доля всех видов доходов населения составляет 67,8%. Это в экономике, не спрятанной в тень. Предположим, что в теневом секторе сохраняются те же пропорции. Это будет означать, что общий фактический денежный доход (неважно, в рублях или долларах, не существенно, теневой или "освещенный") достигал год назад 5,3 триллиона рублей. Запомним эту цифру. Она на 1,68 триллиона рублей больше той, которая проштемпелевана Госкомстатом.

А теперь о зарплате. По сравнению с укрываемыми от налогов (а значит, и от официальной статистики) доходами масштабы теневой зарплаты, прямо скажем, незначительны. Поэтому в дальнейших расчетах воспользуемся официальными данными Госкомстата РФ.

Впрочем, величина совокупной номинальной зарплаты потребуется лишь для того, чтобы установить ее долю в тех денежных доходах населения, которые включают и то, что упрятано от государства (?) в тень.

Вот официальные данные 1999 - 2000 годов (в составе доходов в эти два года различия минимальные). Оплата труда составляет будто бы 65,4 - 65,6%. Еще 13,4 - 13,6% приходится на так называемые социальные трансферты, пенсии, пособия, стипендии и т. п. А вот на долю доходов от собственности и от предпринимательской деятельности во всей сумме денежных доходов в России приходится примерно 20% (в 2000 году даже 19,8%).

Честно говоря, странное соотношение между оплатой труда и прибылью и стало причиной тех "скучных" расчетов, с которыми я взялся познакомить читателя. Если на 65 копеек зарплаты приходится 20 копеек прибыли, то среди предпринимателей едва ли появятся лица, включаемые международными аналитическими агентствами в 500 богатейших людей планеты. Да и разрыв между самыми богатыми и самыми бедными должен быть невелик. Но реалии- то совсем иные. Российские нувориши поражают Европу и Америку своей безумной расточительностью. Разрыв между доходами 10% самых богатых и 10% наибеднейших снова подрос. Даже по официальным (явно заниженным) данным, он равен 14%. Во столько раз самая обеспеченная категория богаче 10% наиболее бедных. Нет, верить Госкомстату, когда он сообщает о соотношении зарплаты и прибыли, честное слово, нельзя.

Но принципиально важное соотношение между трудом и капиталом будет выглядеть совсем иначе, если исходить из случайного признания Зурабова. Если "освещенные" и теневые денежные доходы составляют 5,3 триллиона рублей, то доля зарплаты в них равна всего-навсего 33,3%. Эта цифра уже правдоподобна. Во второй половине XIX века К. Маркс во всех расчетах исходил из того, что норма прибавочной стоимости капиталиста равна 100%. Иначе говоря, доля прибыли в доходах равна доле зарплаты. Но в современной России европейские стандарты дикого капитализма - не указ.

В нашей стране нувориши получают от своей "предпринимательской деятельности" и от собственности примерно 57,4% денежных доходов (с учетом зурабовской поправки около 9,3% всех доходов приходится на трансферты). Иначе говоря, на долю капитала приходится в 1,7 раза больше дохода, чем на долю труда. 170% нормы прибавочной стоимости - это стандарт колоний. Вот почему в современной России классовая борьба неизбежно дополняется национально-освободительным движением.

За годы капиталистической реставрации развеялся миф о том, будто источником богатств предпринимателей являются их труд и способности. Если в 1991 году, по данным исследований ученых Института социально- политических проблем РАН, 51 % граждан России считали, что "богатые больше работают", то в 2001 году таких осталось лишь 11%. Десять лет назад 75% опрашиваемых отвечали, что "богатые - самые умные люди". Сейчас этого мнения придерживается только 18%. Зато иначе стал выглядеть и негативный вердикт. "Богатые - самые нечестные люди" - так в 1991 году считали 38% сограждан, а 10 лет спустя - уже 87%. Имущественная поляризация переросла в социально-психологическую. Социальный мир между эксплуатируемыми и эксплуататорами уже невозможен. Причиной тому - Капитал, Его Препохабие.

Постоянный адрес данной публикации: