Автор: Виктор ТРУШКОВ, доктор философских паук, профессор


Осмысление перспектив тех изменений, которым подвергнется пролетариат, предполагается в подтексте решения ключевого вопроса: остается ли пролетариат XXI века тем классом, который будет по-прежнему носителем социалистической идеи и субъектом воплощения социализма в общественную практику? Вести же разговор об объективном характере социалистической стадии в грядущей человеческой истории в условиях, когда социализм в конце XX столетия отступил по широкому фронту, - занятие особенно ответственное и трудное. Оно стократ ответственнее, когда пытаешься не прошлое осмыслить, а представить облик будущего социализма и его "материального носителя".

Но независимо от того, оглядываешься назад, заглядываешь ли в завтра, неоспоримым остается научный факт: "Неизбежность превращения капиталистического общества в социалистическое Маркс выводит всецело и исключительно из экономического закона движения современного общества. Обобществление труда, в тысячах форм идущее вперед все более и более быстро, проявляющееся... особенно наглядно в росте крупного производства, картелей, синдикатов и трестов капиталистов, а равно в гигантском возрастании размеров и мощи финансового капитала, - вот главная материальная основа неизбежного наступления социализма. Интеллектуальным и моральным двигателем, физическим выполнителем этого превращения является воспитываемый самим капитализмом пролетариат" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 73). Однако со времени этого чеканного высказывания прошло почти столетие. На старте XXI века сохранившие свою прежнюю сущность и концентрация производства, и пролетариат проявляют себя иначе, чем в десятые годы XX столетия.

При господстве индустриальных (промышленных, основанных на машинной технике) технологий класс наемных эксплуатируемых работников - пролетариат - представлял собой прежде всего рабочих физического труда, занятых в первую очередь в индустриальном производстве. Об этом убедительно свидетельствует отечественная статистика. С 1865-го по 1890 г. численность рабочего класса России возросла с 706 тысяч человек до 1433 тысяч человек. В фабрично- заводской промышленности этот рост выглядел следующим образом: 509 тысяч в 1865 году и 840 тысяч в 1890-м, в горнозаводской и горной численность рабочих увеличилась за эти годы со 165 тысяч до 340 тысяч человек, на железной дороге - с 32 тысяч до 253 тысяч человек (см.: Рабочий класс СССР // Большая Советская Энциклопедия. Т. 21. С. 314). В начале XX века общая численность наемной армии труда в России достигла 12 - 14 миллионов человек, то есть увеличилась за 15 - 20 лет в 8 - 10 раз. Численность же рабочих, занятых в машиностроении, выросла в 13,5 раза (там же. С. 315).

При этом индустриальное развитие страны означало не только увеличение выпуска продукции и рост численности необходимой для этого рабочей силы. Оно сопровождалось быстрой концентрацией на заводах и фабриках машинного парка и наемных работников, которые его обслуживали. В самом конце XIX века на 458 предприятиях России было сосредоточено 1155 тысяч рабочих. В среднем на каждом из них было занято более 2,5 тысячи человек. Напомню, что международная статистика до сих пор считает крупными такие предприятия, на которых занято не менее 500 человек.

Для понимания общественно-политической роли индустриального рабочего класса важны не только его количественные, но и качественные характеристики. По данным Всероссийской переписи населения 1897 года, 40% рабочих умели читать и писать. В ведущих отраслях промышленности число грамотных достигало 74% (там же).

Классовые интересы рабочих и их концентрация в индустриальном производстве делали пролетариат "интеллектуальным двигателем" и "физическим исполнителем" борьбы за социализм. В России начала XX столетия ведущую роль в рабочем движении играли металлисты - передовой отряд пролетариата. Они составляли 54% стачечников. В 1905 году бастовало свыше 2,86 миллиона рабочих, то есть более 20% всего рабочего класса. Даже в пору спада протестного движения, случившегося после поражения первой русской революции, носителями протеста оставались прежде всего индустриальные рабочие. В 1909 году стачечники составляли 3,5% от общего числа фабрично-заводского пролетариата, в 1911 году - 5,1%. Начавшийся новый революционный подъем в России привел к резкому скачку протестной активности рабочих. В 1912 году в забастовках участвовала уже треть индустриального пролетариата, а в первом полугодии 1914 года - две трети. Как отмечал тогда В. И. Ленин, "самые условия жизни рабочих делают их способными к борьбе и толкают на борьбу" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 19. С. 422).

Именно на стадии индустриальной материально-технической базы производительных сил пролетариатом был совершен социалистический прорыв в мировой системе буржуазных производственных отношений. На этой стадии произошли все три зафиксированные международным коммунистическим движением этапа общего кризиса капитализма. Однако не менее важно констатировать и то, что на стадии индустриальных производительных сил социализм не сумел одержать победу над капитализмом во всемирном масштабе. Более того, наиболее мощные прорывы в цепи капитализма были осуществлены в странах, находящихся либо на прединдустриальной, либо на ранней индустриальной стадиях (Россия, Китай).

Что касается экономического положения России в мире накануне Великой Октябрьской социалистической революции, то его неплохо характеризует следующая таблица (см.: Мы и планета. Цифры и факты. Издание пятое, дополненное- М.: ИПЛ. 1982. С. 25).

Таблица 1

Общая характеристика экономики России в 1912 г. в сравнении с главными капиталистическими странами

 
 Единица измерения
 Россия в границах 1912г.
 США
 Англия
 Германия
 Франция
 
Население
 млн. чел.
 174
 97
 46
 68
 40
 
Национальное богатство

страны
 млрд. долл.
 58
 200
 70
 80
 58
 
Национальное богатство страны на одного жителя
 долл.
 335
 2062
 1522
 1184
 1448
 
Национальный доход страны
 млрд. долл.
 7,5
 34,4
 10,9
 10,5
 7,3
 
Национальный доход на душу населения
 долл.
 43
 351
 237
 154
 183
 
Численность рабочих крупной промышленности
 млн. чел.
 2,5
 12,7
 10,2
 10,3
 4,5
 
Число крестьянских хозяйств
 млн.
 18,0
 6,1
 0,2
 2,5
 6,2
 
Протяженность железных дорог на 10000 жителей
 км
 4,1
 42,3
 8,2
 9,6
 12,7
 
Протяженность шоссейных дорог на 10000 жителей
 км
 1,8
 ...
 56
 41
 144
 

Примечание: данные о протяженности железных и шоссейных дорог в России относятся только к европейской части страны.

Что касается нашего великого восточного соседа, то он вступал в социалистическое строительство с еще более скромным уровнем развития производительных сил, чем Россия. Вот некоторые данные об уровне экономического развития России в 1917 году и Китая в 1949 году (напомню, что КНР была провозглашена 1 октября 1949 года).

Таблица 2

Стартовый уровень социалистического строительства в России и Китае

 
 Россия, 1917г.
 Китай, 1949г.
 
Электроэнергия, млрд. кВт-ч
 2,2
 4,3
 
Уголь, млн. т
 31,3
 32,4
 
Нефть, млн. т
 8,8
 0,12
 
Сталь, млн. т
 3,1
 0,16
 
Металлорежущие станки, тыс. шт.
 0,2
 1,6
 
Цемент, млн. т
 1,0
 0,7
 
Хлопчатобумажные ткани, млрд. м
 0,95
 1,9
 
Минеральные удобрения, млн. т
 0,0
 0,03
 

При этом надо иметь в виду, что численность населения в Китае в 1949 году была в три с лишним раза большей, чем в России в 1917-м. Таким образом, и здесь можно говорить в лучшем случае о становлении индустриальной материально-технической базы производительных сил в период свершения китайской новодемократической (ориентированной на социализм) революции.

К тому же в рамках индустриального всевластия страны, приступившие к социалистическому строительству, не сумели выйти из переходного периода от капитализма к социализму (подробнее см.: Трушков В. В. Общество и отечественная политическая культура. XX век. - М.: Былина, 2001). Более того, китайские коммунисты весьма адекватно характеризуют современный этап общественного развития своей страны. Один из разделов доклада председателя ЦК КПК Цзян Цзэминя на XV съезде Компартии Китая (12 сентября 1997 года) так и назывался: "Твердо придерживаться основной линии начальной стадии социализма" (выделено мной. - В. Т.), и в нем утверждалось принципиальное для китайских коммунистов положение о том, что "мы все еще находимся на начальной стадии социализма".

"Начальная стадия социализма, - продолжал Цзян Цзэминь, - это исторический период постепенного выхода из состояния неразвитости и осуществления в основном социалистической модернизации; постепенного превращения аграрной страны с весьма большим процентом сельского населения и преобладанием ручного труда в индустриальное государство с современным сельским хозяйством и современным сервисом, большинство в котором составляет несельское население; постепенного перехода от натурального и полунатурального хозяйства, имеющего весьма большой удельный вес, к высокомаркетированной экономике; постепенного сокращения численности неграмотного и полуграмотного населения, составляющего сейчас весьма значительный процент, и постепенного выведения науки, техники, просвещения и культуры из состояния отсталости на рубежи относительно большой развитости; постепенного перехода от относительно низкого уровня жизни населения, весьма значительную часть которого составляют нуждающиеся, к довольно высокой зажиточности всего народа; постепенного сглаживания региональных различий, обусловленных весьма неодинаковым состоянием экономики и культуры, посредством поочередного развития регионов; а также период создания и совершенствования за счет реформ и новых поисков относительно зрелой и полной жизненных сил системы социалистической рыночной экономики, политической системы социалистической демократии, а также других систем. Это тот самый исторический период, когда широкие слои народа прочно утверждаются в своем общем идеале - строительстве социализма с китайской спецификой, когда они неуклонно и смело идут вперед, проявляя упорство, трудолюбие и бережливость, и наряду с материальной культурой неустанно создают духовную культуру. И наконец, это период постепенного сокращения дистанции, отделяющей нас от передового мирового уровня, исторический период великого возрождения китайской нации на базе социализма. Такой исторический процесс займет минимум 100 лет" (XV Всекитайский съезд КПК - торжественное событие на пороге нового века. - Пекин: Синьсин, 1997. С. 23 - 24). Эти же подходы были повторены в докладах Цзян Цзэминя на юбилейных торжествах в связи с 80-летием Компартии (Цзян Цзэминь. Речь на торжественном собрании по случаю 80-и годовщины со дня создания КПК. - Пекин: Синьсин, 2001) и на XVI Всекитайском съезде КПК (Всесторонне вести строительство среднезажиточного общества и создавать новую обстановку для дела социализма с китайской спецификой. Доклад Цзян Цзэминя на XVI Всекитайском съезде КПК 8 ноября 2002 г. // Информационный бюллетень ЦК КПРФ, 2003, N 1(94)). При такой характеристике "начальная стадия социализма" может рассматриваться как важный этап переходного периода от капитализма к социализму.

Признание, что ни СССР, ни КНР, ни восточноевропейские социалистические страны к концу 80-х годов не вышли окончательно из межформационного переходного периода и в них функционировало общество раннего социализма, для марксистов имеет принципиальное теоретическое и практическое значение, ибо оно позволяет видеть в капиталистической реставрации в СССР и странах Восточной и Центральной Европы не нарушение исторических законов, а одно из острейших проявлений классовой борьбы двух антагонистических систем в условиях, когда прогрессивный способ производства - социализм - еще не сумел победить "полностью и окончательно".

Что касается ведущих капиталистических стран, то в них к 80-м годам XX века коммунистическое движение пролетариата было существенно ослаблено. Об этом свидетельствуют снижение масштаба и остроты забастовочного движения, резкое сокращение представительства коммунистических партий в национальных парламентах, падение численности коммунистов в Западной Европе, кризисные явления внутри компартий, прежде серьезным образом влиявших не только на национальные, но и международные процессы; распалась на несколько мелких организаций Итальянская коммунистическая партия, за кандидатов которой на парламентских выборах в 70-е годы голосовало свыше 30% избирателей, болезненные процессы, сопровождающиеся падением авторитета среди трудящихся, происходят во Французской коммунистической партии... Увы, этот перечень может быть продолжен.

Ослабление борьбы пролетариата западноевропейских стран за социализм явилось следствием действия двух новых факторов всемирно-исторического значения.

Во-первых, капитализм частично сумел "вывести" антагонизм отношений эксплуатации (не эксплуатацию, а ее антагонистическую составляющую, да и то далеко не полностью) за пределы собственных стран. Длительное время антагонизм "размещался" по оси "Север - Юг". Принципиальная разница в уровне производительных сил позволяла транснациональному капиталу не только установить экономическое, политическое и духовное господство над "Югом" на неоколониальной основе, но и существенно обуржуазить пролетариат своих стран, сделать его объективно соучастником эксплуатации экономически слаборазвитых регионов. Впрочем, временное поражение социализма в СССР привело вновь к усилению эксплуатации наемных работников физического и умственного труда в экономически развитых странах Западной Европы.

Как бы то ни было, сложилась "новая модель капиталистического развития". Анализируя ее, Рамон Монтовани (Партия коммунистического возрождения Италии, наиболее многочисленная и популярная организация, действующая сейчас на "осколках" ИКП) отмечает, что "на юге" есть страны, которые, несмотря на крупномасштабные инвестиции иностранного капитала и значительный рост их внутреннего валового продукта, не расширили своего внутреннего рынка, не повысили доходов своего населения, а вместо этого демонстрируют не только все увеличивающиеся различия между богатыми и бедными, но и более высокий уровень бедности большинства населения этих стран. Пропорционально даже в богатых странах возрастают безработица, бедность, социальное напряжение... Таким образом, мы имеем противоречие, которое превосходит противоречие между "Севером" и "Югом". Это так называемый конфликт центр - периферия, который возник как на глобальном уровне, так и на уровнях региональном, национальном, местном" (Информационный бюллетень. Документы коммунистических и рабочих партий, 2000, N 1. С. 59- 60). Однако и в обрисованной Р. Монтовани "новой модели капиталистического развития" пролетариат "золотого миллиарда" все еще продолжает во многом выполнять роль "рабочей аристократии".

Во-вторых, в связи с тем, что конфигурация в мировых отношениях эксплуатации труда капиталом изменилась, в рамках "золотого миллиарда" резко возросла стоимость рабочей силы. Благодаря заинтересованности крупного капитала в снижении затрат на дорогую рабочую силу (так, с 1947-го по 1985 г. номинальная недельная ставка заработной платы производственных рабочих несельскохозяйственного сектора США увеличилась в 6,6 раза. - см.: Современные Соединенные Штаты Америки. Энциклопедический справочник. Под ред. Г. А. Арбатова и др. - М., 1988. С. 222) получил ускорение процесс смены технологического способа производства. Он стал постиндустриальным. Произошла массовая компьютеризация производства.

Официальная международная статистика позволяет дать общие представления как о темпах развития технологий на планете, так и о кардинальных различиях регионов в темпах компьютеризации. Обратимся к справочнику "Страны и регионы", подготовленному Всемирным банком.

Таблица 3

Развитие технологий. Мир в целом

 
 1990
 1997
 1998
 
Магистральные телефонные линии (на 1 тыс. чел.)
 100
 136
 146
 
Стоимость 3-минутного местного разговора (долл.)
 0,05
 0,06
 0,07
 
Число персональных компьютеров (на 1 тыс. чел.)
 25
 57
 71
 
Узлы Интернета (на 10 тыс. чел.)
 ...
 34,80
 94,47
 
Приведенная статистика (Страны и регионы, 2000. Статистический справочник Всемирного банка. - М.: Весь мир, 2001. С. 8) убедительно показывает, что на рубеже XX и XXI веков формируется компьютерная материально-техническая база, способная стать основой качественного скачка в развитии производительных сил. Правда, темпы ее формирования в разных регионах Земли не просто различны, но, с одной стороны, отражают, а с другой - воспроизводят и усиливают социальные антагонизмы, прежде всего между трудом и капиталом (см.: там же. С. 16, 18, 22, 23).

Таблица 4

Развитие технологий в разных регионах мира (1998 год)

 
 Страны с низким доходом (кроме Китая и Индии)
 Страны со средним доходом
 Страны европейского склада
 Страны с высоким доходом
 
Магистральные телефонные линии (на 1 тыс. чел.)
 14
 145
 514
 587
 
Стоимость 3-минутного местного разговора (долл.)
 0,09
 0,05
 0,3
 0,10
 
Число персональных компьютеров (на 1 тыс. чел.)
 ...
 37
 229
 311
 
Узлы Интернета (на 10 000 чел.)
 0,22
 13,40
 157,53
 607,55
 

Облик пролетариата, вступающего в XXI век, изменился. Благодаря компьютеру работник стал рядом с производственным процессом, перестав быть главным звеном (по К. Марксу, "главным агентом") технологической линии. Это относится прежде всего к областям "высокой технологии" - авиакосмической промышленности, производству офисного и компьютерного оборудования, фармацевтической и медицинской промышленности, производству радиотелевизионного и коммуникационного оборудования.

В системе производительных сил компьютер способен оказаться двуликим Янусом. Для работника он выступает средством его труда. Но в отношении тех средств труда, которые участвуют в непосредственном производстве потребительских стоимостей, компьютер выполняет функцию... частичного работника. При таком положении концентрация аппаратного парка "непосредственного" материального производства уже не требует концентрации вокруг себя рабочей силы.

Коренным образом изменяется и содержание труда значительной (в тенденции - подавляющей) части наемных работников - компьютеризация делает его преимущественно умственным. Отражением этого объективного процесса являются инвестиции в знания. По данным официальной статистики середины 1980-х годов, в странах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) инвестиции в знания растут более быстрыми темпами, чем валовой внутренний продукт (ВВП). К концу XX столетия их объем оказался примерно равным объему инвестиций в оборудование. Ни одна из 15 ведущих стран Запада не вкладывает в знания менее 6% от ВВП. А если бы были учтены расходы на обучение экономическому управлению, на инновационные проекты (например, графический дизайн), частные расходы на образование и т. д., то общий показатель инвестиций в знания в странах ОЭСР значительно превысил бы 10% от ВВП (Страны ОЭСР. 2000. Статистический справочник ОЭСР. - М.: Весь мир, 2001. С. 89).

Состояние российской экономики после нанесенного по ней удара реставрацией капитализма резко затрудняет процесс перехода на компьютерную материально-техническую базу и существенно ограничивает возможности анализа этого процесса. Но поскольку сам этот процесс носит объективный характер, то присущие ему тенденции можно наблюдать и на российской почве. Это, например, относится к структуре затрат предприятий, производящих вычислительную технику, программное обеспечение и оказывающих услуги в области информационных технологий. Здесь в среднем затраты на исследования и разработки и инвестиции в нематериальные активы в 1998 г. составили 81,2% инвестиций в основные фонды. Примечательно, однако, то, что это соотношение существенно различается в зависимости от формы собственности. На предприятиях, полностью принадлежащих государству, оно равно 132, на предприятиях, где в совладельцах частный капитал, - 27,7%, на смешанных предприятиях с российским и иностранным участием - 139,7, а на полностью принадлежащих иностранцам - 26,7%... (Российский статистический ежегодник. - М.: Госкомстат РФ, 2000. С. 493).

Количественный скачок в содержании труда наемной рабочей силы, характеризующийся ее интеллектуализацией, способен создать психологическую иллюзию депролетаризации наемной рабочей силы. К этому социально-психологическому миражу способны подвигнуть прежде всего два обстоятельства.

Первое - сложившиеся в обществе стереотипы, зафиксированные в статистических терминах. Обратимся к данным Госкомстата РФ (см.: там же. С. 493).

Таблица 5

Численность работников предприятий, производящих вычислительную технику, программное обеспечение и оказывающих услуги в области информационных технологий

Численность работников списочного состава - всего
 53951
 
В том числе: специалисты высшего уровня квалификации
 23823
 
Из них: разработчики и аналитики компьютерных систем
 4312
 
Программисты
 6502
 
Инженеры-электроники, инженеры по связи и приборостроению
 5020
 
Специалисты среднего уровня квалификации
 13867
 
Из них: техники и операторы по обслуживанию ЭВМ
 5362
 
Техники-электроники и техники по телекоммуникации
 1762
 

Эти статданные убедительно демонстрируют высокий квалификационный уровень работников отраслей высокой технологии. Но они не дают никаких представлений об их классовом статусе, хотя и не опровергают предположения о том, что это наемные работники, в чьей производственной деятельности сочетаются умственный и физический труд. Вторая предпосылка социально- психологических иллюзий насчет депролетаризации - сохранение значительной части рабочей силы, занятой неквалифицированным и тяжелым физическим трудом. Обратимся к официальным данным Госкомстата (см.: там же. С. 135).

Таблица 6

Удельный вес численности работников, занятых во вредных условиях труда (на конец года; в процентах от общей численности работников соответствующей отрасли)

Работали в условиях, не отвечающих санитарно- гигиеническим нормам:
 1990
 1999
 
Промышленность
 17,8
 21,3
 
Строительство
 6,9
 9,9
 
Транспорт
 7,8
 11,2
 
Связь
 ...
 2,5
 
Заняты тяжелым физическим трудом:
 
Промышленность
 2,7
 3,0
 
Строительство
 2,8
 4,2
 
Транспорт
 1,1
 1,6
 
Связь
 ...
 0,2
 
Между тем сегодня крайне важно осознать, что различия между "синими воротничками" и "белыми воротничками" (то есть по содержанию труда) перестают носить принципиальный характер. Зато еще более возрастает роль такого социально-экономического фактора, как отношение к средствам производства, антагонизм между эксплуататором и эксплуатируемым, между буржуазией и пролетариатом (наемными работниками физического и умственного труда).

Есть ли основания рассматривать видоизменившийся пролетариат XXI века "интеллектуальным и моральным двигателем" и "физическим выполнителем" перехода от капитализма к социализму? Безусловно!

Во-первых, благодаря компьютеризации материального и духовного производства труд, оставаясь общественным, превращается из коллективного во всеобщий (всеобщий характер научного производства подмечен еще К. Марксом, рассматривавшим науку "как всеобщий духовный продукт общественного развития" (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 46. Ч. 2. С. 206). Следовательно, классическое противоречие капитализма - между общественным характером труда и частной формой присвоения - лишь обостряется, превращаясь в антагонистическое противоречие между всеобщим характером труда и частной формой присвоения. А его носителем выступают "вооруженный" компьютером новый пролетариат и транснациональная буржуазия.

Во-вторых, компьютерный технологический способ производства ведет к диалектике индивидуального и всеобщего в труде нового пролетариата. Пространственная возможность индивидуализации труда подавляется своей противоположностью - включенностью работника во всеобщие связи. Возможность личностного общения между пролетариями, имеющими аналогичные интересы, увеличивается, так как становится "бесконтактной". Следовательно, возможность превращения нового пролетариата из "класса в себе" в "класс для себя", то есть активно борющийся за свои собственные интересы, возрастает.

В-третьих, буржуазия сама будет способствовать консолидации нового пролетариата, так как ради контроля за рабочим временем занятых на индивидуальных компьютерах наемных работников она будет стремиться сконцентрировать их непосредственно, обеспечивая тем самым их прямое личностное общение, а значит, содействуя формированию коллективизма, формированию чувства солидарности новых пролетариев.

Таким образом, носителем социалистической идеи и субъектом социалистического созидания в XXI веке будет новый пролетариат, на долю которого выпадает окончательное разрешение противоречия между трудом и капиталом.

Однако в силу неравномерности развития разных регионов планеты на рубеже XX-XXI веков сохраняется три группы стран со своими специфическими противоречиями и межклассовыми отношениями. Во-первых, это зона "золотого миллиарда". Пока ее буржуазия сможет "выводить" антагонизмы отношений эксплуатации "вовне", сохраняя их на оси "Север - Юг", центр - периферия, она будет стремиться "откупиться" от своего национального пролетариата. В таких условиях сохранится "мирное" развитие капитализма, социал-соглашательские тенденции будут развиваться медленно. "Взрывное" прекращение "мирного" развития может быть вызвано крахом существующей финансовой системы (его предвестники себя обнаружили в ряде региональных финансовых кризисов в 1998 году) или неспособностью принципиально договориться между собой американскому, западноевропейскому и юго- восточно-азиатскому центрам мирового капитала по переделу мира. В вариантах "Бури в пустыне" в 1991 году, косовском в 1998 году и афганском в 2001 году и агрессии США против Ирака в 2003 году их договоренность, несмотря на острые противоречия, была достигнута. Однако в других районах (Ближний Восток, Закавказье, Средняя Азия) обострение тенденции к переделу мира взрывоопасно между сложившимися центрами международного капитала.

В докладе на международной встрече коммунистических и рабочих партий "Кризис капитализма: "глобализация" и ответ рабочего движения" (Афины, 21- 23 мая 1999 года) Томас Турне (Бельгия) отмечал: "С контрреволюцией и восстановлением капитализма в восточноевропейских странах и советских республиках империализм интенсифицировал ограбление естественных и людских ресурсов стран третьего мира. Он начал войну против всех тех, кто сопротивлялся такому господству и эксплуатации... Финансовые рынки определяют подходящие регионы, куда следует инвестировать капиталы. Каждая страна получает рейтинг, который определяется финансовыми институтами... Это доминирование финансового капитала над всеми другими капиталами означает гегемонию рантье и финансовой олигархии..." (Информационный бюллетень. Документы коммунистических и рабочих партий, 2000, N 1. С. 16, 18).

Во-вторых, зона третьего мира, в которой только начался процесс индустриализации. Обратимся к данным ООН. Думается, об уровне индустриального развития государства могут свидетельствовать их ведущие экспортные отрасли. Все еще не начали активного перехода к промышленным, машинным технологиям страны, которые до сих пор не экспортируют никакой промышленной продукции в сколько-либо значимых размерах. К их числу ООН относит Анголу, Афганистан, Бенин, Ботсвану, Буркина-Фасо, Бурунди и т. д. (всего более 35 государств с населением не менее чем по 1 млн. человек). В то же время активно включились в международное индустриальное разделение труда страны, получившие независимость в середине XX века. У Алжира 81 % экспорта дает горно-добывающая промышленность и 18% химическая, для Бахрейна экспортными стали горнодобывающая, химическая и металлургическая отрасли. Замбия поставляет на мировой рынок продукцию металлургической, текстильной и других обрабатывающих отраслей, а Малайзия экспортирует прежде всего продукцию металлообрабатывающей промышленности...

В этом типе стран центральным направлением классовой борьбы сохранится национально-освободительная, которая на этапах подъема будет наполняться элементами социалистического содержания, а при спадах - возвращаться в "родное" лоно буржуазного и мелкобуржуазного мировидения. Экономически необходимое внедрение компьютерных технологий в материальное и духовное производство, т. е. выравнивание стран первого и третьего мира в их развитии, способно возродить классовую солидарность, какая складывалась между пролетариями метрополий и колоний в первой половине и середине XX века.

Особую группу составляют страны, переходящие от индустриального к компьютерному технологическому (не путать с социально-экономическим способом производства - капитализмом, социализмом) способу производства. Не успев по различным причинам (все они так или иначе связаны с противодействием со стороны капитализма) войти в первую шеренгу мировой компьютеризации, они к тому же стали после разрушения советского социализма объектом наглого передела мира между крупнейшими капиталистическими союзниками. К этой группе следует отнести страны реставрируемого капитализма на просторах СССР и Восточной и Центральной Европы, Индию, большинство стран Ближнего Востока (о КНР надо говорить отдельно, ибо она экономически успешно развивается, ориентируясь на социализм).

Особенность стран этой группы в том, что количественно здесь доминирует индустриальный пролетариат. Значит, в борьбе за социалистический вектор развития опираться приходится на него: такова историческая необходимость. Но она чревата серьезным противоречием: в обществе, опирающемся на принципы социализма, индустриальный пролетариат исторически вынужден будет уступить ведущую роль новому ("компьютеризированному", в котором "белые воротнички" активнее "синих") пролетариату, в результате чего он бессознательно (речь идет о классовом сознании) может оказаться резервом в лагере антисоциалистической контрреволюции. Увы, этот аспект разрушения советского социализма до сих пор остается вне поля осмысления.

Между тем из-за забастовок (в том числе вызванных интернациональными конфликтами) в 1989 году было потеряно 7,3 миллиона человекодней. В результате было недодано продукции и не выполнено работ на сумму в 793,3 миллиона рублей, которые в ту пору не были "деревянными". В январе - мае 1990 года было потеряно по тем же причинам еще 9,6 миллиона человеко-часов. Общество недополучило товаров и услуг на 830 миллионов рублей (см.: Материалы делегату XXVIII съезда КПСС- М., 1990. С. 171 - 173). Иначе говоря, из-за забастовок было потеряно продукции примерно столько же, сколько было произведено товаров народного потребления всеми новыми кооперативами (там же. С. 96). Забастовки угольщиков угрожали выводом из строя коксохимических батарей и доменных печей.

Кстати, забастовки части индустриальных рабочих Венесуэлы в 2002 году против президента Уго Чавеса направлены на воплощение в жизнь экономических и политических интересов олигархов и финансового капитала.

При возрастании роли и доли компьютерных технологий и нового пролетариата резко возрастает значение классовой борьбы в идеологической форме. И дело тут даже не в росте культурно-технического уровня и связанного с ним повышения роли мотивации для участия в борьбе за социализм, а в "идеологической открытости" постиндустриально-компьютерного общества; широко распространенное название его "информационное" неприемлемо, так как выпадают из поля зрения производительные силы, без которых характеристика общества будет поверхностной и оскопленной; термин "информационное общество" вводится буржуазными исследователями для проповеди идеализма путем утверждения, будто ведущая роль перешла от материального производства к информации, то есть к идеальному. Можно установить "железный занавес" в политике, в странах с самодостаточной экономикой можно отгородиться от внешнего мира экономически, но после появления систем типа Интернет становится невозможным идеологически закрытое общество. При широкой компьютеризации, вызываемой прежде всего экономическими потребностями, возможность государственного контроля за идеологической информацией резко сокращается, а то и сводится к нулю.

В идеологической борьбе ведущая роль принадлежит не PR, не изощренности пропаганды, а теории. В. И. Ленин был глубоко прав, утверждая, что "всякое умаление социалистической идеологии, всякое отстранение от нее означает тем самым усиление идеологии буржуазной" (Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 6. С. 40). Но выиграть в этом соревновании можно лишь одним способом: "Необходимо освещение теорией каждого частного факта" (там же. Т. 4. С. 328).

Компьютеризация производительных сил и объективно возникающая на ее базе идеологическая открытость, очевидно, существенно повлияют на внутреннюю организацию общества, строящего социализм. В хозяйственном отношении общество перехода к социализму будет многоукладным до тех пор, пока несоциалистические уклады не исчерпают себя экономически.

Вероятность волюнтаристских действий государства в экономической сфере снизится, т. к. роль их критика объективно будет выполнять антисоциалистическая сторона, ведущая идеологическую борьбу средствами компьютерных технологий. Государство, однако, не будет бесстрастным рефери в соревновании экономических укладов, а через систему права создаст приоритетное положение для общественных форм собственности.

Здесь возможно серьезное противоречие: компьютер, оказавшись важнейшим средством производства, будет широко выступать предметом личной собственности (как сегодня автомобиль). Но станет ли он предметом частной собственности (то есть потенциальным источником прибыли и средством эксплуатации других работников), зависит от общественного устройства, то есть от того, в чьей собственности будут основные средства непосредственного производства материальных благ.

В условиях многоукладности при господстве компьютерных технологий ("идеологической открытости") обществу и государству придется решать вопрос, что им выгоднее - нелегальная "кухонная" оппозиция или легальная "системная" оппозиция которая станет выражать интересы носителей негосподствующих (несоциалистических) укладов.

Всеобщий характер производства при компьютерных технологиях, вероятно, потребует структурных изменений и политической организации трудящихся. Наряду с хорошо организованной партией авангардного (ленинского) типа может появиться сеть новых политических образований, которые при руководящей роли партии будут скорее всего объединены в Народный фронт.

В любом случае переход к новому технологическому - компьютерному - способу производства означает новый этап общего кризиса капитализма, который может быть разрешен лишь созиданием на социалистической основе. Но при этом всегда полезно помнить известное ленинское положение, что "самая трудная задача при крутых переходах и изменениях общественной жизни - это задача учесть своеобразие всякого перехода... И вся трудность задачи, которая ложится на нас, вся трудность политики и все искусство политики состоит в том, чтобы учесть своеобразие такого перехода" (Ленин В. И. ПСС. Т. 40. С. 104).

Постоянный адрес данной публикации: