Превращение Ленинграда в мощную индустриальную базу обеспечено было победой пролетарской революции, последовательным проведением генеральной линии партии, непримиримой борьбой с уклонами, с троцкистско-зиновьевской контрреволюцией.

Такое превращение возможно было в короткий срок потому, что Ленинград располагал сравнительно крупными материально-техническими ресурсами в дореволюционных предприятиях и крупнейшей в стране армией квалифицированных рабочих. Армия эта прошла длительный путь героической классовой борьбы с царизмом, буржуазией, оппортунизмом и стала тем авангардом революции, о котором Владимир Ильич писал в 1918 г.: "столь сознательных, как питерские рабочие, других в России нет" ¹ .

Ряд важных этапов на указанном историческом пути ленинградский рабочий прошел в XIX в. В первой половине века, еще в рамках крепостнической России, начала складываться крупная машинная индустрия, а с ней вместе начали формироваться и кадры питерских пролетариев. К концу 70-х годов XIX в. Петербург уже сложился как крупнейший центр капиталистической машинной индустрии, прежде всего как центр металлопромышленности. К концу XIX в. Питер стал уже крупнейшим центром массового рабочего движения, занял авангардную роль в русском революционном движении, стал городом, где в 1894 - 1897 гг. работал петербургский "Союз борьбы за освобождение рабочего класса" во главе с В. И. Лениным.

1

В промышленном С. -Петербурге первой трети XIX в. нелегко разглядеть предшественника современного титана промышленности.

В самом деле. "Статистические ведомости о состоянии российских мануфактур" насчитывали в 1815 г. в Петербургской губернии 205 "фабрик" с 5313 рабочими. К 1820 г. положение мало изменилось: число рабочих, по свидетельству того же источника, поднялось всего до 5944 человек.

В начале XIX в. в Петербурге было только несколько крупных предприятий. Такова казенная Александровская мануфактура, на которой в конце 20-х годов было занято до 2700 рабочих. Эта мануфактура имела три паровых машины общей мощностью в 170 лошадиных сил. Пелчинский, видный поборник запретительных тарифов на ввоз промышленных изделий, писал про Александровскую мануфактуру: "Она есть важнейшая из всех в России фабрик и, без сомнения, может занять место между важнейшими в сем роде английскими фабриками" ² . Производство мануфактуры было разнообразно: здесь занимались "прядением хлопчатой бумаги и пеньки, тканием миткаля, фламского полотна, парусины и деланием карт для игры", здесь же вскоре развернулось производство столового белья, чулок, организовалась обширная механическая мастерская. Другим крупным предприятием были адмиралтейские Ижорские заводы. По штату 1806 г. здесь работало 497 мастеровых, подмастерьев и мастеров. Ижорские заводы производили все, что требовал флот: от подсвечника до пушки, от компаса до корабельной кухни. Среди крупных чайных предприятий следует отметить ситценабивную фабрику Битепажа - "знаменитейшую своего рода в России", как ее рекомендует Пелчинский. В 1928 г. у Битепажа работало 300 чел. и установлены были две паровые машины. Старейший частный механический завод Пе-

¹ Ленин. Т. XXIII, стр. 138.

² "Журнал мануфактур и торговли" N 5 за 1828 год.

тербурга был основан шотландцем Карлом Бердом в 1792 г. В 1811 г. этот завод выпустил паровые машины, а в 1815 г. построил первый русский пароход "Елизавета". Все же производство машин занимало скромное место в продукции завода Берда; в последней преобладал "ширпотреб": чугунные кухонные и печные приборы, топоры, молотки, различные инструменты, бритвы, ножи, вилки и т. п.

Наряду с немногими крупными предприятиями в Петербурге было множество мелких предприятий, обслуживавших "благородные сословия"" пудрой, позументами, шляпами, табакерками и т. п.

Заметные перемены в промышленности Петербурга произошли в 40-е и 50-е годы. Мощность паровых машин на фабриках и заводах Петербурга и его уезда в 1859 г. исчислялась в 4518 л. с.¹ .

В 1846 г. в Петербурге и уезде было 4 бумагопрядильни с 2094 рабочими, в 1659 г. их уже было 12 с 8209 рабочими, с мощностью в 2050 л. с. Металлопромышленность выглядит значительно скромнее текстильной: в 1859 г. было 29 чугунолитейных и механических заводов с 5767 рабочими, при этом только 22 завода имели паровые машины общей мощностью в 932 л. с.

Можно полагать, что в 40-е и 50-е годы для Петербурга как и для всей страны начинается промышленная революция. Новый период отмечен характерными чертами "штурма и натиска". Об этом можно найти яркий материал в объяснительной записке и в приложениях к "Проекту правил для фабрик и заводов в С. - Петербурге и уезде" (1860).

Капиталисты вводили машины, хищнически экономя на самых необходимых и примитивных затратах по охране труда. В ряде вредных цехов не было даже простой форточки в окнах. Ограждения машин не устраивались, это вело, как указывает упомянутый "Проект правил", к "беспрестанно повторяющимся несчастьям".

Новый период был отмечен быстрым распространением детского труда. Характерно, что около половины детей, занятых на фабриках и заводах Питера, работало на наиболее механизированных предприятиях - на бумагопрядильнях. Приложения к "Проекту правил" разъясняли: "Машины, заменяя работу взрослых, дозволяют хозяевам нанимать детей раннего возраста, так как эта работа и легче и дешевле. Детям открылся путь к получению заработка с самого раннего возраста". Авторы приложения могли бы сказать словами Мар-

Вид набережной реки Фонтанки у Калинкина моста. В центре калинкинский дом, в котором помещался прядильный двор. С грав. 1776 г.

¹ Здесь и в дальнейшем сведения за 1859 г. почерпнуты из "Проекта правил для фабрик и заводов в СПБ и уезде" 1860

Фабрика "Веретено" в Петербурге. 40-е гг. XIX в.

С фабричной этикетки.

кса "Теперь Капитал покупает незрелых и полузрелых". Дети работают столько же, сколько и взрослые, и в дневные и в ночные смены. На бумагопрядильнях они перетаскивают тазы с лентами, подметают пол, обметают пыль, ползая под мюльмашиной во время ее хода. Так, не менее 14 часов в день дети стоят и ползают на фабрике. Удивительно ли, что 11 - 12-летних детей после 2 - 3 лет работы нельзя отличить от 7 - 8-летних. Дети рассказывали, "что в последние часы работы, к вечеру, они бывают до того утомлены, что работают бессознательно, едва держатся на ногах и, возвращаясь домой, не в силах бывают ужинать, а спешат скорее заснуть" ("Проект", приложения, стр. 19).

Картина эксплоатации детей такая же, как в свое время в Англии. Когда-то в английском парламенте демонстрировали ременной бич, которым били на фабрике детей. Во Франции для этого применяли воловью жилу. На петербургских фабриках процветал исконный русский мордобой. На одной бумагопрядильне мюльщик "дозволил себе" бить мальчика, не стесняясь присутствием одного из членов комиссии "по выработке проекта правил для фабрик и заводов". На Сампсониевской бумагопрядильне один мюльный мастер толкнул мальчика, не подавшего ему воды, так сильно, что тот упал и разбил себе голову о рельсы, по которым ходит мюльная тележка.

Капиталистическое применение машин создало тот "экономический парадокс (несообразность), - писал Маркс, - что самое мощное средство для сокращения рабочего времени превращается в надежнейшее средство для того, чтобы все время жизни рабочего и его семьи обратить в рабочее время, находящееся в распоряжении капитала для увеличения его стоимости"¹ . Из 12 бумагопрядилен в 1859 г. 6 работало днем и ночью, без остановки; два комплекта рабочих сменяли друг друга каждые 8 и 6 часов. На остальных 6 фабриках работали не менее 14 час. в одну смену.

Капиталисты непрерывно наступали на заработную плату рабочего. Некоторое представление о систематическом падении реальной заработной платы дают ведомости о справочных ценах в Петербурге. Зарплата питерского слесаря в 1853 - 1860 гг. равнялась в среднем 1 р. 13 к. в день, а в 1861 - 1870 гг. - 1 р. 04 к.; дневная зарплата чернорабочего за этот же период номинально возросла с 52 до 68 коп., но реально и у слесаря и у

¹ К. Маркс "Капитал" Т. I, стр. 458, изд. 1934 г.

чернорабочего зарплата снизилась, так как цены на товары значительно вздорожали: цена 9- пудового куля ржаной муки поднялась с 5 р. 72 к. до 7 р. 96 к.¹ . Есть сведения о падении зарплаты ниже стоимости рабочей силы. Так, объяснительная записка к "Проекту правил для фабрик" указывает, что "к концу дня рабочие бывают до того изнурены, что не в силах обращаться с машинами с надлежащей осторожностью".

Уже в крепостную пору в Петербурге было значительное рабочее население, начался процесс формирования рабочего класса.

Из указанных в "Статистических ведомостях о состоянии российских мануфактур" за 1820 г. 5944 промышленных рабочих в Петербургской губернии - 4697 были вольнонаемными, 629 помещичьими и 618 приписными и покупными. Интересен состав рабочих отдельных мануфактур, например Александровской. Здесь были прежде всего "шпитонцы" воспитательного дома, совершеннолетние и несовершеннолетние, казенные и приписные к мануфактуре рабочие, инвалиды "из трех рот, расположенных здесь для содержания караулов и работ", вольнонаемные из питомцев, выслуживших свои сроки и оставшихся на мануфактуре "по обоюдному соглашению", и приходящие из деревень. Последних в 1831 г. было около 1000 человек.

Принудительный труд в Петербурге был уже в первой четверти XIX в. оттеснен на вторые позиции. Однако крепостническое окружение довлело. Даже иностранные капиталисты, учреждавшие свои предприятия в Петербурге, добивались права покупки рабочих для своих мануфактур. Так, Битепаж ходатайствовал в 1815 г. о разрешении ему купить для работы на своей мануфактуре "...молодых людей, мальчиков и девочек, с семействами... потому что по поводу больших жалованьев вольным людям всякого приводит в разорение и большие убытки". Следует далее иметь в виду, что на капиталистической мануфактуре для вольнонаемных рабочих устанавливался такой режим, о котором только могли мечтать матерые крепостники.

Вот пример такого режима. "Журнал мануфактур и торговли" в 1840 г. "поставил себе за удовольствие сообщить к общему сведению, как достойный подражания пример", сочинение Жукова, ~ где последним описано "устройство" его табачной "фабрики" в Петербурге, рее у Жукова строилось на "бдительном надзоре". У него были "дневальные", подчиненные "старшему" "из заслуженных и украшенных крестами и медалями Унтер-офицерш" (с заглавной буквы), у ворот "фабрики" стоял часовой "из отставных военных", все это дополнялось широко организованным взаимным шпионажем. По праздникам рабочие обязаны бывать у обедни; "после обедни, отлучаясь со двора, им не дозволено ходить ни поодиночке, ни большими толпами, для того чтобы в первом случае

Вид Петербурга с "птичьего полета".

С гравюры по рис. Шарлемань. Середина XIX в.

В Петербург на заработки. 90-е годы XIX века.

всякий из них имел свидетеля своему вне фабрики поведению, а в последнем - большинство партии не могло внушить им ни малейшей мысли о превосходстве перед кем бы то ни было в силе физической". Впрочем, не всем разрешалась такая праздничная отлучка. У провинившихся Жуков задерживал зарплату на разные сроки или сам бесконтрольно пересылал ее в деревню семье рабочего. Превратив таким образом свою мануфактуру в каторжную тюрьму, Жуков горделиво заявлял: "У меня не было никогда ни тюрьмы, допущенной на многих иностранных фабриках, ни штрафов..."

Вольнонаемные рабочие Петербурга вербовались различными путями. Здесь были и 'Квалифицированные рабочие- иностранцы. На ситценабивной фабрике Битепажа среди 300 рабочих было "более 20 артистов-иностранцев, занимавшихся составлением новых узоров, машин и красок".

Пополнялись ряды рабочих и из городской, преимущественно ремесленной бедноты. Жуков отмечает у себя среди рабочих "немногих, впрочем, здешних мещан, которые живут на фабрике нередко по 10 лет..."

Все же основная масса вольнонаемных - это крестьяне "разных наименований". Удельный вес этих последних в населении Петербурга (как и Москвы) был исключительно высок. Известный статистик Горлов считал, что в 1842 г. из 443360 чел.

всего населения столицы крестьян было 160 536 чел. В 60-х годах Центральный статистический комитет отмечал исключительно высокий процент "наплывного", пришлого населения. Правда, для статистиков 60-х годов ясно было, что многие, прочно осевшие жители столицы по привычке называли себя псковскими, ярославскими и т. д.

Деревня уже в ту пору выталкивала в город большую резервную армию рабочих для капиталистической мануфактуры и затем фабрики. Армия эта постоянно пополнялась. "Статистические сведения о С. -Петербурге" отмечали в 1836 г., -что в столицу ежегодно прибывает 20 - 30 тыс. рабочих: "Изнуренные дальним путешествием, лишенные питательной пищи, они являются сюда нередко уже в болезненном виде... они по приходе в город не вдруг могут найти себе работу и в это время весьма затрудняются в приискании способов к своему содержанию" (стр. 165).

За 14 лет работы (до 1840 г.) на табачной мануфактуре Жукова перебывало до 5000 рабочих. В 1859 г. у него числилось 99 рабочих. Трудно себе представить, чтобы в 30-х годах их было у него больше - значит, у Жукова состав рабочих менялся полностью по 3 - 4 раза в год.

Объяснительная записка к "Проекту правил для фабрик и заводов" отмечает для конца 50-х годов, что "рабо-

чие часто оставляют фабрику для возвращения на родину или (переходят на другие фабрики".

Но уже в ту пору начинают складываться кадры постоянных рабочих.

Тов. Завьялов, историк Ижорского завода, отмечает, что одетые, как один, в синюю форму рекруты, из которых комплектовались рабочие этого завода, были разнородны по своему составу: здесь были и рекруты из крестьян, и рекруты из ремесленных подмастерьев, и рекруты, работавшие до того на заводе Берда. Об этом последнем заводе в "Журнале мануфактур и торговли" в 1850 г. сообщалось, что на нем работает "значительное число сведущих мастеров и опытных работников, привыкших к фабричному порядку и точному и отчетливому выполнению заданных им работ, которые в течение слишком 25 лет образовались на этом заводе, разлившись частою в столице, частию в других местах империи, распространят там между собратьями любовь к порядку и точности..." (ч. 2-я, стр. 41).

О том, что еще способен был "распространять" пролетарий с завода Берда, видно из того, что б 1848 г. Берду было предложено обратить внимание "на рабочих, которые, читая газеты, рассуждают о французской революции" ¹ .

Формирование рабочего класса еще только началось, но господствующие классы уже беспокоились, как бы рабочий не попытался дать отпор безмерной эксплоатации, и уже начали готовиться к борьбе с рабочим движением. В 1854 г., во время крымской войны, Петербург и губерния объявлены были на военном положении: боялись не только врага внешнего, но и "внутреннего"; Государственный совет полагал "необходимым иметь за фабричными рабочими особый усиленный надзор..." ² .

В 1859 г. десять петербургских фабрикантов, в том числе Максвель, Торнтон, Шау и др., в своем заявлении о согласии с новым проектом правил дня фабрик и заводов писали: "Пользуемся случаем выразить нашу покорнейшую просьбу защищать нас от всех могущих произойти беспорядков со стороны рабочих..." ³ .

Господствующие классы ставили в порядок дня рабочий вопрос не только

Препровождение арестованных

О карт. Л. Саламаткина 1868 год.

¹ "Голос минувшего" N 4 - 6. 1918, статья Шилова.

² "Труды Комиссии, учрежденной для пересмотра устава фабрик и ремесл". Т. I, стр. 278. 1863.

³ "Проект правил", стр. 132

Паровой молот в 3 тысячи пудов на Обуховском сталелитейном заводе. 70-е годы XIX века.

на основе опыта Западной Европы, но и на том основании, что им были известны отдельные рабочие, "рассуждающие" о революции 1848 г., им были известны случаи "беспорядков", когда, например, "фабрикант приготовит машины, а работники отказываются от работ, ссылаясь на праздник" ("Проект правил...").

Не случайно будущий крупный бюрократ Ф. Г. Тернер написал в 1860 г. книгу "О рабочем классе и мерах к обеспечению его благосостояния" и открыл ее изложение так многозначительно: "Вопрос о рабочем классе может считаться главною социальной задачей XIX в.".

2

Конец шестидесятых и семидесятые годы были ознаменованы сравнительно быстрыми темпами развития крупной машинной индустрии России в целом, Петербурга в особенности. В 1866 г. в Европейской России было 644 крупных фабрики, в 1879 г. их стало уже 852 - рост на 32/о. В Петербурге за те же годы число крупных фабрик возросло с 60 до 95, г. е. на 58%. В промышленности происходил значительный процесс концентрации. В 1866 г. на крупных фабриках Петербурга насчитывалось 24031 рабочих, в 1879 г. их уже было 46 600 - рост на 94%. Еще сильнее выросла за указанный период сумма годового производства - 150% ¹ .

Крупнейшее значение имели перемены в отраслевой структуре питерской промышленности. В 1866 г. текстильная промышленность (11 354 рабочих) преобладала еще над металлообрабатывающей (9104 рабочих). К 1879 г. последняя имела уже 22 110 рабочих и заметно обогнала текстильное производство, в котором было занято всего 16434 рабочих.

Петербург уже в 70-х годах становится центром пролетариев-металлистов. Не случайно из 225 известных нам в 70-х годах стачек 86 было на Севере, в том числе 63-в одном Петербурге. Не случайно уже в 70-х годах по числу стачек и "волнений" на Севере металлисты занимают первое место (30) и второе - текстили (23)² .

"Восьмидесятые годы с их тяжелым и затяжным кризисом и депрессией замедлили ход развития петербургской промышленности. Металлопромышленность к 1890 г. несколько уступила текстильной по числу крупных фабрик и рабочих (здесь, возможно, сказалась некоторая неполнота "Указателя

¹ Данные то Европейской России взяты у Ленина, т. III, стр. 397; по Петербургу - установлены по ежегоднику мин. фин., вып. 1-й, 1869 г., и по "Указателю фабрик и заводов " Орлова, изд. 1881 г. Под крупной фабрикой разумеется предприятие, имеющее 100 рабочих.

² Э. А. Корольчук "Рабочее движение 70-х годов" М. 1934.

фабрик и заводов" Орлова и Будагова, издание 1894 г.). Но кризис заставил капиталистов перестроиться и привел к большей концентрации производства, к усилению технической оснастки предприятий; мощность паровых машин крупных фабрик Петербурга за время с 1879 по 1890 г. увеличилась в три раза.

Рост и упрочение крупной машинной индустрии сопровождались опять-таки "штурмом и натиском" капитала на питерских рабочих. В исторической литературе много места отводилось уяснению причин либерализма петербургских фабрикантов и заводчиков в вопросах рабочего законодательства; практика же этих самых заводчиков освещалась значительно меньше. Между тем эта практика вполне оправдывает положение Ленина о том, что с ростом машинного производства "все мрачные стороны капитализма как бы концентрируются вместе: машина дает, как известно, громадный импульс к безмерному удлинению рабочего дня; в производство вовлекаются женщины и дети; образуется (и по условиям фабричного производства должна образоваться) резервная армия безработных и т. д."¹ .

Имеющиеся отрывочные данные показывают, что "передовые" петербургские фабриканты, ратовавшие за законодательное ограничение детского труда, у себя на производстве широко эксплоатировали этот самый детский труд.

Анкета, (Проведенная (Русским техническим обществом в 1874 г., выявила среди рабочих 16 хлопчатобумажных фабрик (из них 14 питерских) 22,4% несовершеннолетних (до 17 лет); почти половина последних (48%) была моложе 14 лет. Студент Медицинской академии М. Е. Державин, обследовавший в 1879 г., по заданию уездной земской управы, санитарное состояние Шлиссельбургского тракта, нашел что на ситцевой фабрике Паля из 300 рабочих фабрики - 90 - 100 детей; у Торнтона он нашел 325 детей из 2000 рабочих. На предприятиях металлопромышленности Петербурга, по данным анкеты, было 5,2% несовершеннолетних, среди них были дети моложе 10 лет. Земский санитарный врач Чечота свидетельствует, что в 1874 г. у Путилова работало более 100 (иногда значительно более) детей до 15-летнего возраста, всего у Путилова было в то время 1,5 - 2 тыс. рабочих. Другой санитарный обследователь в 1879 г. нашел в красильном отделении Сестрорецкого завода 70 чел. взрослых и 45 детей, среди последних был 13-летний Александр Морозов, имевший уже солидный рабочий стаж - два года. Надо отметить, что распространенным явлением в Петербурге был наем детей на работу не фабрикантом, а мастером. Положение детей на производстве нашло лаконичную, жуткую оценку заводчика Нобеля. Последний на заседании комиссии Русского технического общества 18/V 1874 г. заявил, что "вред для детей на бумагопрядильнях так велик, что после занятий там школы бывают не нужны: дети умирают очень рано" ² .

Рабочая молодежь, однако, не только безропотно умирала, но и втягивалась в революционную борьбу. Об этом свидетельствуют воспоминания Г. В. Плеханова о стачке на фабрике Кенига.

Росло и применение женского труда. Процент работниц на питерских бумашпрядильнях поднялся с 41,7% в 1869 г. до 43,9 в 1881 г., на табачных фабриках, соответственно, с 56,2 до 72,2, на картонажных - с 10 до 24,4%.

Десять петербургских "бумагопрядилен работали с 5 час. утра до 8 час. вечера, с перерывами в 1 - 2 часа; три бумагопрядильни работали круглые сутки при двух комплектах рабочих; на одной из этих трех последних фабрик среда рабочих было 52%, среди работниц - 19% малолетних. Таковы показания самих предпринимателей. На заводах металлопромышленности рабочий дань длился, по показаниям самих заводчиков, около 11¹ /₂ часов.

Экономия на затратах по охране труда приобретала особо хищнический

¹ Ленин. Т. III, стр. 426.

² "Труды Комиссии по техническому образованию при Русском техническом обществе". 1874. Здесь же опубликованы упоминаемые в тексте данные анкеты.

Петербург в 90-е годы XIX в. Устье р. Невы.

характер. На химических заводах Варгунина и Паля, где производство было особо вредным ("нет ни одного рабочего, у которого бы не искрошились зубы", - пишет известный уже нам студент Державин), вентиляция была представлена лишь простым отверстием е крыше. Один из земских врачей указывал в 1874 г., что на бумажной фабрике в Александровке, в отделении, где сортируется и режется на мелкие части непромытое тряпье, собранное в помойных ямах, не было даже простых оконных форточек; возмущенный врач писал, что жадные фабриканты "употребляют в дело даже пыль"; тот же врач установил в 1879 г., что в данном отделении фабрики работало 50 чел. от 10 до 15 час. в сутки. Врач Чечота указывал в 1874 г., что мастерские завода Путилова представляли собой в большинстве случаев неотапливаемые деревянные бараки с земляными полами.

О движении реальной заработной платы можно получить некоторое представление по справочным ценам, обработанным в упомянутой выше статье Рыкачева. Вот выборка из этой статьи:

Рыкачев, анализируя данные справочных цен, приходит к выводу, что реальная зарплата и квалифицированного рабочего и чернорабочего в 70-е и 80-е годы была ниже чем в 50-е годы. При пользовании справочными - ценами следует, однако, иметь в виду, что цены на продукты на рабочей окраине были на 15 - 30%, а иногда и на 50 дороже чем в центре города. Это доказано Державиным в упомянутом санитарном обследовании Шлиссельбургского тракта. Державин вскрыл и причину такой дороговизны. Он писал: "Некоторые фабриканты сдают в аренду свои лавки лавочникам с условием - по забранным рабочим книжкам выплачивать арендаторам из заработной платы". Здесь мы имеем дело, по существу, с расплатой продуктами. На фабрике Торнтона и на заводе Семянникова в 70-х годах появились общественные лавки. О характере "общественной" лавки рассказывает тов. Паялин в своей работе "Завод им. Ленина" (быв. Семянникова). Фактическим хозяином лавки на заводе Семянникова был мастер Апполонов, любимец директора завода, специалист по объегориванию рабочих. Тов. Паялин пишет: "За объегоривание рабочих на заводе Апполонов как бы в награду получил лавку".

Зарплата разных категорий рабочих была, конечно, разная. Державин отличает "мастеровых" с заработной платой в 25 - 30 руб. в месяц и "фабричных" с оплатой в 15 - 17 руб. Главный фабричный инспектор Михайловский указывает, что работница получала вдвое, а малолетний втрое меньше чем взрослый рабочий. Зарплата малолетних резко снизилась с введением закона 1/VI 1882 г. о труде и образовании малолетних. По свидетельству фабричного инспектора Петербургского округа Давыдова, фабриканты снизили зарплату малолетним, "соразмерно сокращению рабочего времени", иногда на одну треть, иногда даже едвое.

Жизненный уровень широкой массы питерских рабочих был, понятно, чрезвычайно низок. Врач Чечота, обследовавший в начале 70-х годов все без исключения жилые помещения артелей рабочих завода Путилова, рассказывал, что "большинство (рабочих) довольствуется сырыми или почти сырыми продуктами". Другой врач, Диатропов, заявил 20/ХII 1874 г. в Русском техническом обществе, что жилища рабочих "даже здесь, в С -Петербурге, представляют такие норы и трущобы, перед которыми положительно бледнеют описанные английскими инспекторами жилища рабочих". Иначе, как норой, не назовешь описанные Державиным "чуланчики, или, вернее сказать, ящики", устроенные на чердаках, для рабочих кирпичных заводов; в таком "ящике" было ровно столько места, чтобы лежать с вытянутыми ногами. Иначе, как трущобой, не назовешь грязную, сырую, закоптелую, вонючую комнату, где ютились по 20, а то и больше человек семейных и холостых. Рабочий Питера очень редко имел возможность снимать отдельную комнату, сравнительно чаще - угол комнаты, очень часто он снимал под жилье половину кровати, как свидетельствуют санитарные врачи того времени.

Удивительно ли после всего сказанного, что врач Чечота в 1874 г на заводе Путилова редко находил рабочего старше 30 лет.

Машина не только концентрировала "все мрачные стороны капитализма": она также вела - и в громадных разменах - к обобществлению труда, она вызывала "...преобразование чувств и понятий занимаемого ею населения (в частности, разрушение патриархальных и мелкобуржуазных традиций)..." ¹ . Пролетариат конституировался как класс эпохи промышленного капитализма. Либеральный экономист и статистик проф. Янсон должен был в 1874 г. заявить в Русском техническом обществе, что "общераспространенное мнение, будто мы не имеем класса фабричных рабочих, положительно неверно: из сведений, доставленных петербургскими фабриками, оказывается, что у нас имеются рабочие, живущие десятки лет при фабриках, они выписали с родины жен и семьи и тяготеют к селам только тем, что числятся членами сельских обществ и платят лежащие на них по раскладке общества повинности; кроме того, узнаем, что при наших петербургских фабриках выросло и пошло по дороге отцов не одно поколение фабричных рабочих". Историческая литература восстановила теперь целую галерею прекрасных образов потомственных питерских пролетариев 70-х и 80-х годов, все более и более четко осознававших себя как класс, вступивших беззаветно на путь революционной борьбы, нащупывавших формы организации пролетарских сил, изучавших опыт революционной борьбы западноевропейских братьев по классу. Питерские пролетарии в 70-х годах находились под влиянием народников, но они и сами влияли на народническое движение, толкали его на путь политической борьбы.

С 80-х годов передовые питерские пролетарии начали жадно изучать марксизм, упорно преодолевая народнические предрассудки.

То были передовые рабочие. Широкая масса рабочих постоянно пополнялась из деревни, выбрасывавшей на рынок все большее и большее количество рабочих рук. Упомянутый выше врач Чечота, характеризуя в 1874 г. состав рабочих завода Путилова, писал: "Нет ни одной губернии в Европейской России, из которой бы не было известного числа рабочих, но большая часть из губерний, прилегающих к Петербургу и Москве, и из великого княжества Финляндии". Торн-тон комплектовал рабочих на свою суконную фабрику преимущественно в Смоленской губернии.

Капиталисты старались обособить эту пришлую из деревни массу рабочих, сохранить ее "серость". Так, Торнтон подбирал рабочих из односельчан, "давал им право праздновать свои престольные праздники, давал отпуска и пр. В то же время он всячески затруднял переезд рабочих на другую сторону Невы, обставлял его всяческими формальностями, беря под особый надзор тех, кто часто ездил на тракт. Отсталая часть рабочих

¹ Ленин. Т. III, стр. 426

очень редко бывала на тракте" ¹ . "Порядки" англичанина Торнтона не отличаются особой оригинальностью. Они довольно явно напоминают описанное выше "устройство" табачной "фабрики" Жукова, они явно пахнут ароматом блаженных времен Николая Палкина. Иначе и не могло быть. Ведь сочетание капитализма с пережитками крепостничества в пореформенные годы было характерно для страны в целом.

Все же обособить выброшенного из деревни рабочего Торнтонам не удалось. Мощный взмах стачечного движения (63 стачки в одном Петербурге в 70-х годах) и организация "Северно- русского союза рабочих" убедительно доказывают "(Преобразование чувств и понятий" вчерашнего крестьянина. Рушились патриархальные и мелкобуржуазные традиции, окончательно конституировался рабочий класс.

3

Девяностые годы, собственно, вторая половина их, были отмечены очень высокими темпами роста промышленности капиталистической России. Вместе со всей страной рос и промышленный Петербург.

По данным известной работы А. В. "Погожева "Учет численности и состава рабочих в России" (СПБ. 1906), из всех промышленных предприятий, существовавших в Петербурге в 1902 г., почти треть (32,5%) была основана в 1891 - 1900 гг. Важно иметь в виду, что не только (может быть, даже не столько) основывались новые предприятия, но и расширялись старые. Металлопромышленность далеко обогнала текстильное производство. По данным переписи населения 1897 г., металлисты составляли 18,3% всех рабочих Петербурга, текстильщики - 10,1%. Петербург в этом отношении резко выделялся во всей стране, для которой в целом характерно преобладание текстильщиков (19,9%) над металлистами (13,9%).

Концентрация петербургской промышленности достигла в 90-х годах очень высокой ступени. Армия питерских металлистов почти на три четверти (71%) была сосредоточена на крупнейших предприятиях (свыше 1000 рабочих в каждом). Армия текстильщиков на большую половину (55%) была сосредоточена на таких же предприятиях-гигантах.

Мощь и стремительность развития промышленности не должны, однако, вводить в заблуждение. Нельзя забывать, что Петербург был столицей страны, которая "влезла... в ярмо полуколониального существования" ² . Позиции иностранного капитала в Петербурге были сильны. Развитие промышленности было связано с импортом капитала, импортом машин, сырья и топлива. Ряд предприятий был лишь сборочными мастерскими иностранных заводов; у ряда предприятий конструкторские бюро находились заграницей.

Быстрый рост промышленности в 90-х годах означал рост рабочего населения, вовлечение в промышленные предприятия новых громадных масс разоряющегося крестьянства.

В 1900 г. на заводах Путилова и Калинкина оказалось только 25,2% рабочих, живших в Петербурге более 10 лет, зато 35,5% жили здесь менее трех лет. Но крупная машинная индустрия уже победила окончательно и произвела "полный и решительный переворот в условиях жизни промышленного населения, отделяя его окончательно от земледелия и от связанных с этим последним вековых традиций патриархальной жизни" ³ .

Несмотря на громадный приток новых рабочих из деревни, все же в середине 90-х годов 89,22% петербургских рабочих заняты были на фабриках круглый год. Специальное обследование 2600 петербургских рабочих в 1900 г. показало, что только 18% рабочих уезжает на лето в деревню- кто на сельскохозяйственные работы, кто в побывку. Интересно все же, ч го 52% обследованных рабочих регулярно посылали деньги в деревню преимущественно для уплаты всякого рода податей и поборов. Так, вчерашний крестьянин-бедняк, осевший окончательно на фабрике, испытывал двой-

¹ Предисловие Н. К Крупской к книге Паялина "Завод им. Ленина". 1933.

² Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 169. Партиздат 1932. 9-е изд.

³ Ленин Т. III, стр. 423.

ной гнет - гнет капитализма и гнет феодально-крепостнических пережитков.

Продолжать наступление на мощную, все растущую пролетарскую массу в условиях промышленного подъема петербургским фабрикантам и заводчикам было уже нелегко. После волны стачек середины 90-х годов 2 июня 1897 г. правительство издало новый фабричный закон о сокращении рабочего дня до 11¹ /₂ час. в сутки и об установлении праздничного отдыха. Рыкачев в упомянутой выше работе устанавливает некоторое повышение зарплаты (номинально и реально). И новый закон и новая зарплата - все это было отвоевано, как говорил Ленин, рабочими у капиталистов, отвоевано упорной, героической стачечной борьбой.

Массовое рабочее движение Петербурга в середине 90-х годов поднялось на новую ступень. Движением руководил уже "Союз борьбы за освобождение рабочего класса" с В. И. Лениным во главе.

Питерские рабочие своей массовой борьбой уже в 90-х годах выявили, с одной стороны, подлинных пролетарских революционеров, с другой стороны, - оппортунистов. В 1914 г. Владимир Ильич писал: "...как только возникло массовое рабочее движение в России (1895 - 1896 гг.), так немедленно появляется разделение на марксистское и оппортунистическое направления, - разделение, которое меняет форму, обличие и т. д., но остается в сущности тем же самым с 1894 по 1914 год"¹ .

Еще в 80-х годах, но особенно интенсивно в 90-х годах, пролетарский Питер выделяет то ядро, из которого вышло немало таких рабочих-организаторов большевистской партии, как Бабушкин, Шелгунов, Афанасьевы. То были подлинные "народные герои", как их характеризовал Владимир Ильич. То были "люди, которые не растратили себя на бесполезные террористические предприятия одиночек, а действовали упорно, неуклонно среди пролетарских масс, помогая развитию их сознания, их организации, их революционной самодеятельности" ² .

В Петербурге занялась заря революционного движения российского пролетариата. Питерские рабочие под руководством Ленина начали борьбу за создание большевистской партии. В этом важнейший политический итог промышленного развития Петербурга в XIX веке.

¹ Ленин. Т. XVII, стр. 344.

² Ленин. Т. XIV, стр. 398.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: