Конечно же, ландшафтная теория этногенеза Гумилёва позволяет очень многое объяснить. Условия проживания и жизнедеятельности человека действительно определялись ландшафтом, природными катаклизмами и многими другими факторами. Эти условия, в свою очередь, сказывались на коллективном бессознательном нации. Ведь оно закреплялось прочно в её языковой картине мира (в мировоззрении, запечатленном в языке). Бессознательные же лингвопсихические установки национальной языковой картины мира (ЯКМ) фактически и управляют созреванием лобных долей полушарий мозга и формируют в них структуры, ответственные за бессознательное поведение человека. Например, присущее детям неразличение ощущений и чувств закрепляется и у взрослых индивидуумов, если это различие четко не закреплено в национальной ЯКМ (НЯКМ). Тем самым консервируется детское аффективное восприятие действительности и формируется психическая инфантильность. Этому же содействует и не полное созревание левой лобной доли коры мозга, ответственной за критическое восприятие действительности. И оно имеет место, именно, из-за дефицита в НЯКМ бессознательных лингвопсихических установок, стимулирующих развитие критического мышления и заставляющих детей критически воспринимать любую информацию.

Такое исторически сложившееся коллективное мировосприятие, проявляющееся в поведении всех будущих поколений нации (в ее ментальности), весьма консервативно. Его нельзя изменить, не только миграцией нации в новые ландшафтные условия (для этого требуется смена очень большого количества поколений), но и с помощью языковой прививки:

«Мы считаем, что этнический генотип (этнотип, – П.Д.) оказывается сильнее языковой «вакцины» и этнические варианты одного и того же языка претерпевают большие изменения, нежели национальные характеры и менталитеты народов, которым ходом истории был навязан чужой язык. Отличия ЯКМ этнических вариантов одного языка лучше просматриваются и описываются не в терминах формального лингвистического описания, а в более отвлечённых категориях типа «дух народа», «мелодика речи» и т.п.» (Олег Корнилов, автореф. дис. «Языковые картины мира как отражения национальных менталитетов», http://www.dissercat.com/content/yazykovye-kartiny-mira-kak-otrazheniya-natsionalnykh-mentalitetov);

«Народ может и несовершенный язык сделать инструментом порождения таких идей, к каким первоначально не было никаких исходных импульсов, но народ не в силах устранить когда-то глубоко укоренившихся в языке внутренних ограничений. Здесь и самое высокое просвещение не дает плодов. Даже все то, что привносят извне последующие эпохи, исконный язык приспосабливает к себе и модифицирует по собственным законам» (Вильгельм фон Гумбольдт, «Избранные труды по языкознанию», М., 1984, «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества», (1830-1835), http://www.libma.ru/jazykoznanie/94_izbrannye_trudy_po_jazykoznaniyu/p3.php).

Для изменения мировоззрения а, тем самым, и менталитета нации необходимо, чтобы новые поколения детей были максимально изолированы от своих родителей и воспитывались на новой языковой картине мира природными ее носителями – гувернерами. Именно французские гувернеры и гувернантки сформировали российское дворянство. Из-за невозможности же абсолютной изоляции детей от своих родителей и возник у детей первых поколений франкоязычного дворянства конфликт мировоззрений. Они вынуждены были искать компромиссы между двумя диаметрально противоположными ЯКМ и вырабатывать новое мировоззрение.

Именно благодаря таким конфликтам двух ЯКМ и появляются инакомыслящие и пассионарии, подобные Петру Чаадаеву, Александру Герцену и многим российским революционерам, которые, хотя и пытались найти компромисс между рыцарской французской ЯКМ своих отцов и холопской русской ЯКМ российских чиновников и обывателей, но так и не смогли его найти:

«Личностей не было – была однородная масса, потому что каждая личность духовно оскоплялась уже на школьной скамье. Откуда было взяться ярким индивидуальностям, когда единственное, что создает личное своеобразие и силу – сочетание свободно раскрывшейся чувственности с самосознанием, – отсутствовало? Формализм сознания – лучшее нивелирующее средство в мире. За все время господства у нас общественности яркие фигуры можно было встретить у нас только среди революционеров, и это потому, что активное революцийнерство было у нас подвижничеством, т. е. требовало от человека огромной домашней работы сознания над личностью, в виде внутреннего отречения от дорогих связей, от надежд на личное счастье, от самой жизни; неудивительно, что человек, одержавший внутри себя такую великую победу, был внешне ярок и силен. А масса интеллигенции была безлична, со всеми свойствами стада: тупой косностью своего радикализма и фанатической нетерпимостью» (Михаил Гершензон, «Творческое самосознание»,

 http://www.vehi.net/vehi/gershenson.html).

Когда количество таких пассионариев не превышает критическую их массу, как, например, у российского дворянства эпохи Декабристов, то носители старого этнотипа подавляют пассионариев. Когда же оно превышает критическую массу, как это было во время Октябрьского переворота в России, инспирированного пассионариями иудобольшевиками, то тогда вполне возможны катастрофические изменения, как в общественном устройстве нации, так и в сознании его индивидуумов. Однако же НЯКМ и соответствующую ей ментальность (коллективное бессознательное) нации никакие катастрофические преобразования в обществе и в сознании его индивидуумов изменить не в силах:

«Ленинский синтез несвободы с социализмом ошеломил мир больше, чем открытие внутриатомной энергии. Европейские апостолы национальных революций увидели пламень с Востока. Итальянцы, а затем немцы, стали по-своему развивать идеи национального социализма. А пламя все разгоралось – его восприняла Азия, Африка. Нации и государства могут развиваться во имя силы и вопреки свободе! Это не была пища для здоровых, это было наркотическое лекарство неудачников, больных и слабых, отсталых или битых. Тысячелетний русский закон развития волей, страстью, гением Ленина стал законом всемирным. Таков был рок истории. Ленинская нетерпимость, напор, ленинская непоколебимость к инакомыслящим, презрение к свободе, фанатичность ленинской веры, жестокость к врагам, все то, что принесло победу ленинскому делу, рождены, откованы в тысячелетних глубинах русской крепостной жизни, русской несвободы. Потому-то ленинская победа послужила несвободе. А рядом тут же, бесплотно, не знача, продолжались и жили чаровавшие миллионы людей ленинские черты милого, скромного русского трудового интеллигента. Что ж. По-прежнему ли загадочна русская душа? Нет, загадки нет. Да и была ли она? Какая же загадка в рабстве?» (Василий Гроссман, «Все течет», http://lib.ru/PROZA/GROSSMAN/techet.txt).

Спонтанное проявление пассионарности в латентной форме вполне возможно во всех нациях и во все периоды их развития. Однако из-за действия в пережиточных (архаичных) ЯКМ принципа «будь как все», оно уже в процессе формирования психики индивидуумов подавлялось и подавляется бессознательными лингвопсихическими установками таких ЯКМ и, причем практически полностью к концу переломного периода их детства. Как правило старение этносов определяется непосредственно старением их ЯКМ. Если на момент становления этноса его ЯКМ вполне соответствует архаичному уровню развития общества и его производительных сил, то в дальнейшем тормозит эволюционные преобразования, так как из-за своей консервативности остается во многом наивной и недостаточно совершенной. Поэтому-то рано или поздно должен наступить момент времени, когда этнос достигнет наибольшего уровня своего развития (расцвета) и в дальнейшем начнет вырождаться:

«Пора уже признать, что народы – как и люди – разные. Это живые системы и Лев Гумилев во многом был прав. Они рождаются, растут и умирают. Болеют. Иногда тяжело. Порой неизлечимо. Вырождаются. Выживают из ума. Каковы черты русского народа, объясняющие его обособленность в мире? А она ощущается отчетливо, причем как снаружи, так и изнутри: жандарм Европы, Империя зла, Святая Русь в море нехристей, осажденная крепость в кольце врагов – привычное восприятие картины мира с обеих сторон. Остров Русь… Ни Запад, ни Восток (не надо задевать Азию, подчеркивая азиатство русских, там своеобразная, но высокая культура). Черная дыра, в которой гаснет все. Русский народ болен. Извечное рабство… Сталин возродил рабство – в XX веке! Н. Чернышевский: «Жалкая нация рабов, снизу доверху все рабы» (Максим Каммерер, «Какой же быть России?» http://www.krugozormagazine.com/show/demokratiya.495.html);

«Общину нашу создал кто? Помещик. Для удобства. Как барак-бригада в концлагере. Коллективная ответственность. Староста – бригадир. И сами разбирайтесь! А мне чтоб – деньги и порядок! Самые активные (пассионарии, – П.Д) из общин – что? Сбежали (или же были истреблены, – П.Д). И вывели за века генетического колхозника, человека стада. Распыление ответственности. Конформизм. Покорность. Уравниловка. Отсутствие инициативы. Готовность принять власть над собой со стороны. Артель? Скорее быдло! Как надо презирать свой народ, чтобы объявлять смесь этих черт «национальным русским духом»! Такой анализ жутко должен был нравиться товарищу Сталину при создании колхозов. «Pecпублика». «Общее дело». Это русские изобрели?! «Общинность» русского народа происходит из двух моментов: отсталости на несколько веков от Европы, где та же общинность была под дворянами ранее – и скудоумия «ученых», которые должны были какими-то «писаниями» оправдать свои зарплаты и места в университетах» (Михаил Веллер, «Великий последний шанс», https://lib.misto.kiev.ua/WELLER/r_poslednij_shans.p07.dhtml).

Наибольшая возможность латентному пассионарию проявиться (не растерять свою пассионарность под действием бессознательных лингвопсихических установок пережиточной ЯКМ) возникает преимущественно среди билингвов, бессознательные лингвопсихические установки двух ЯКМ которых конфликтуют друг с другом и, тем самым, заставляют билингва реагировать преимущественно осознанно на большинство вызовов действительности а, следовательно, и более интенсивно развивать свое критическое мышление. Вот почему много пассионариев имеется, именно, среди билингвов. Очевидно, пассионарность, подобно ментальности – это не генетическое, а всего лишь лингвопсихическое явление.

Поэтому-то попытки связать так называемые «пассионарные толчки» не с произвольным формированием новых этносов (как правило, из множества спустившихся на равнину горцев, разговаривавших ранее в родных аулах на различных наречиях), а с некими генетическими мутациями, возникающими под воздействием ионизирующих излучений, и не могут быть успешными.

Постоянный адрес данной публикации: