1

Старая купеческая и богомольная Москва, пропахшая ладаном и оглашаемая с утра до полуночи перезвоном колоколов, вначале не хотела замечать, что поповская проповедь и глаз полиции не спасают ее от роста сознательности рабочих.

Но уже начиная с 60 - 70-х годов Москва "ситцевых королей": Прохоровых, Коншина, Цинделя и именовавших себя "бойцами железной промышленности": Гужона, Листа и Бромлея - приходилось все чаще сталкиваться с движением рабочих.

Резче чем в других местах царской России здесь выделялись два типа рабочих: текстильщики и металлисты. Первые преобладали.

, Московский пролетарий, как известно, одно время отставал от общего развития русских рабочих. Петербург жил более напряженной политической жизнью. В Петербурге создавалась своя рабочая организация - "Северный союз русских рабочих". Ряд петербургских рабочих побывал заграницей. Они привезли с собой навыки борьбы своих западных собратьев, и уже по-новому смотрели эти пролетарии да царя, капиталистов, народнических революционеров. Они связывались с рабочими других городов России, понимая, что пролетариат - сила тогда, когда он сорганизован. Немало петербургских рабочих; перебывало и специально посылалось революционными организациями на московские фабрики. Они переносили сюда свои традиции и опыт классовой борьбы. Москвичи подтягивались за петербуржцами. И уже в 70-е и 80-е годы среди московских рабочих выдвигается ряд передовиков, выделяющихся силой своего революционного темперамента и своими организаторскими способностями. Таковы были рабочие - профессионалы-революционеры: ткач Петр Алексеев, Агапов, Павлов и др. Они оставили после себя глубокий след. Ленин очень ценил этих первых рабочих глашатаев пролетариата. Бесстрашное поведение Алексеева на суде, речь Агапова, борьба Халтурина, Малиновского, Обнорского и других рабочих, заполнявших тюрьмы и шедших по этапам в 70-е и 80-е годы, дали Ленину полное право воскликнуть: "Нет, каторга не устрашит рабочих, вожаки которых не боялись умирать в прямой уличной схватке с царскими опричниками"¹ . Речь Алексеева на суде он считал "великим пророчеством русского рабочего-революционера"² .

Революционная борьба московских рабочих началась тогда, когда русский рабочий только еще начинал формироваться как самостоятельная классовая сила. Исторической датой в этом отношении было 12 октября 1861 г., когда московские рабочие выступили на поддержку студенческой демонстрации, с которой беспощадно расправлялась полиция. И с тех пор день за днем, год за годом русские рабочие с величайшим упорством и самопожертвованием атаковали трон царя и твердыни капитализма.

В те годы, когда по "дарованной" в 1861 г. "воле" крестьяне были ограблены, нужда и голод выгоняли их массами на фабрики. Здесь им платили за работу так мало, что жизнь впроголодь была обычным явлением. Да и такой заработок не всегда находился.

"Дайте заступ, или лом, или
косу с серпом,
Дайте грабли или цепь - что найдете!
Вот вам руки, привыкшие ладить с трудом,
Руки, сильные в каждой работе.
Крепок я и здоров, я на дело готов"

.

Часто и подолгу простаивали рабочие под заборами Прохоровых, Бромлеев, Гужонов, выпрашивая работу точно милостыню. Живого человека ощупывали как товар, оценивали и не всегда брали.

От 60 коп. до 1 руб. в день взрослому рабочему и 10 коп. за детский труд - такова была оплата за 14 - 17-часовой рабо-

¹ Ленин "Каторжные правила и каторжный приговор". Т. IV, стр. 289.

² Ленин "Насущные задачи нашего движения". Т. IV. стр. 59.

³ Р. Гуд "Песня работника". "Отечественные записки" за август 1869 г., стр. 35.

ФАБРИКА ГЮБНЕР В МОСКВЕ. 1870 - 1880 ГГ. (Муз. революции).

чий день. "17-часовой труд - и едва можно заработать 40 копеек - это ужасно!" - восклицал на суде Петр Алексеев. А принудительная покупка продуктов в хозяйской лавке, уплата квартирных за казарму, штрафы сводили нанет и этот ничтожный заработок.

Говоря о московских фабрикантах, Алексеев подчеркивал, что они мало платят, беспощадно эксплоатируют и тиранят рабочих: "Рабочий отдается капиталисту на сдельную работу беспрекословно и в точности исполнять все рабочие дни и работу, для которой поступил, не исключая и бесплатных хозяйских чередов". Фабрикант стремился принизить рабочего. "Смиряйся, терпи, и мзда тебе на небеси", - такова была суть проповеди всех ревнителей бога, царя и капитала.

Грязные, темные, сырые помещения, вонь, духота, сон на общих нарах без тюфяков и подушек - таков был повседневный быт большинства рабочих и в том числе москвичей. В качестве утешения рабочим преподносилось слово христианской церкви, что "трудно богатому войти в царство небесное, а бедному там двери открыты". Но рабочего интересовал мир земной, а не мифический, потусторонний. "Неужели мы не можем сообразить и понять, почему это мы так дешево ценимся и куда девается наш невыносимый труд? Отчего это другие роскошествуют, не трудясь, и откуда берется ихнее богатство?" - так от имени тысяч рабочих спрашивал Алексеев. Он сам отвечал на эти вопросы, и этот ответ говорил, что ни сырые подвалы, куда загнан рабочий, ни голод, ни водка, ни карты, ни ужасы каторги и тюрьмы не в состоянии убить в рабочих чувство протеста и понимание своего положения.

2

Вместе с развитием капитализма в России увеличивался численно пролетариат, усиливалась его сплоченность.

Появляется новый тип рабочего-стачечника. Московские и подмосковные предприятия не шли в авангарде стачечного движения России, но они все-таки занимали одно из первых мест. Из 233 стачек за 70-е годы на долю Московской области падает 52 стачки. Они распределяются таким образом:

Со стачечниками расправлялись такими испытанными способами, как сечение розгами, аресты, высылка, расчеты, принуждение стать на работу при помощи

¹ Подсчет и распределение стачек по годам произведены нами по данным канцелярии московского генерал-губернатора и дополнены по работе В. И. Невского "К вопросу о рабочем движении в 70-е годы". "Историк-марксист". Т. IV за 1927 г.

полиции, которая настрого приказывала "не своевольничать".

Архангельская, Вологодская, Вятская, Олонецкая и другие губернии стали местом ссылки рабочих-стачечников. Для "успокоения" рабочих московских предприятий, по предложению министерства внутренних дел, на фабриках и заводах должны были регулярно появляться жандармы, ибо "одно уже право появления там жандармских унтерофицеров, - гласил циркуляр, - не преминет оказать нравственное влияние как на рабочих, так и на хозяев"¹ . Такие меры помогли рабочим понять, что закон их не защищает, что полиция держит руку капиталистов, что надеяться на помощь со стороны трона и начальства не приходится. Правда, не всегда это понимание оформлялось в сознательное движение.

Из 900 рабочих, привлеченных в 70-е годы полицией к ответственности, Москве принадлежит 86, или 9,5% общего числа участников движения:

Значительный процент участников говорит о том, что "ситцевая" Москва начинала играть известную роль в общереволюционной борьбе. В годы организации "Южнороссийского союза рабочих", 1874 г., и в годы работы Петра Алексеева, и в период деятельности "Северного союза русских рабочих" Москва давала наибольший процент участников движения. А между тем революционеры тогда уделяли мало внимания Москве. "Из Москвы, - вспоминает Плеханов, - революционные силы стремились в Петербург или даже в большие города юга. В Москве "рабочее дело" могло бы начаться только в том случае, если бы ему придавалось самостоятельное значение"³ . Но несмотря на это утверждение Плеханова движение в Москве развивалось Стихийно выступавшая масса, находящаяся под влиянием одиночек-революционеров, выдвигала и рабочих-вожаков. Видя весь ужас полуголодной жизни своих товарищей, эти люди шли вперед. Цель была ясна: "...освободить из-под ярма нашу усталую руку, - и свободно сможем тоща, - об'яснял царским судьям Алексеев, - протянуть ее для помощи другим". Каторга, высылка, безработица, смерть грозили этим отважным борцам. Но это не могло сломить их волю. Став передовыми рабочими, начиная уже приближаться к пониманию всей "хитрой" механики капиталистического общества, эти деятели не отрывались от массы, а воспитывали ее, бросая семена на благодарную почву.

Из общего количества арестованных, обысканных или высланных москвичей-рабочих за 70-е годы было:

3

Вот Пафнутий Николаевич Николаев, рабочий на ткацких фабриках Москвы. Грамоте научился, находясь под арестом. В 1874 г. работал в Москве, на фабрике Тимашева, и распространял среди рабочих, нелегальную литературу. В том же году он связался с революционерами. Разыскиваемый полицией, перешел на нелегальное положение и продолжал интенсивно веста пропаганду. В 1875 г. полиция выудила его. 14 марта 1877 г. Николаев признан "виновным во вступлении в сообщество и в распространении мнит. Приговорен к лишению всех прав состояния и к каторжным работам в крепостях на 9 лет". В 1896 г. мы встречаем Николаева в числе ссыльных в Томской губернии, где он и умер.

Других полиция захватывала сразу, в самом начале их деятельности, и они гибли на далеких окраинах, без друзей и без работы. Так Артемий Петров распоряжением московского генерал-губернатора в

¹ Дело канцелярии московского генерал-губернатора N 141. Т. I, лист 4-й.

² Подсчет сделан по книгам "Деятели революционного движения в России". "Биобиблиографический словарь". Вып. 1, 2, 3 и 4-й. Т. II., стр. 1 - 2156. Изд. политкаторжан. 1929 - 1932.

³ Г. В. Плеханов "Русский рабочий в революционном движении". Т. III, стр. 187.

1871 г. выслан без срока как главный виновник стачки на фабрике купца Кюнцеля и водворен в Сольвычегодске¹ .

Московский рабочий Иван Васильевич Баринов активно ведет пропаганду, арестовывается в 1875 г. за причастность к Всероссийской социально-революционной организации, освобождается из тюрьмы и снова арестовывается полицией в разгаре своей деятельности. По суду в 1877 г. его высылают в Тобольскую губернию. Здесь за "вредное" влияние на ссыльных переводят в 1880 г. в Иркутскую губернию. Там и заканчивает он свою жизнь.

Таких биографий деятелей рабочего движения немало. Многие были выброшены за "бунтарство", многие за агитацию. Андрей Герасимов, например, токарь с Путиловского завода, уличенный в агитации, переезжает в Москву. В 1877 г. на фабрике Ганешина он неутомимо ведет пропаганду среди рабочих. Арестовывается и высылается в Вологодскую губернию² . Эти революционеры пускали глубокие корни в рабочей среде, и именно на них опирались Алексеев, Агапов и другие в своей пропагандистской работе. Революционная работа была составной частью их жизни.

Наиболее яркой фигурой среди рабочих-москвичей был ткач Петр Алексеев. Своей внешностью Алексеев импонировал не только интеллигенции, встречавшейся с ним, но и рабочим. "Некрасивое, немного рябоватое, бледное лицо, обрамленное густыми, несколько волнистыми черными волосами, с блестящими черными глазами, - сообщает современник, - производило впечатление большой силы и смекалистости. Крепкая, широкая фигура, изрядно большие мускулистые руки, - кулак, как хороший булыжник, - и весь - крупный сильный богатырь русского эпоса"³ . Он получил революционную закалку в петербургских кружках. В конце 1874 г. переехал в Москву, где широко развернул работу, в которую втянул также своих братьев Власа, Игната и Никифора. На московских фабриках Емельянова, Даниловской мануфактуре, у Рошфора, на Богородскоглуховской мануфактуре они деятельно вели агитацию и организовывали рабочих. У них всех было тяжелое детство, о котором так красочно рассказывал Алексеев: "С девяти лет мальчишками нас стараются проводить с хлеба долой на заработки. Понятно, мы продаемся капиталисту на сдельную работу из-за куска черного хлеба, поступаем под присмотр взрослых, которые розгами и пинками приучают нас к непосильному труду; питаемся кое-чем, задыхаемся от пыли и испорченного, зараженного разными нечистотами воздуха". Взрослый Алексеев испытал ту же каторгу, что и миллионы русских пролетариев. Он слыхал неоднократно, как честили рабочих "дураками, лентяями и пьяницами". Его это глубоко возмущало. "Неужели, - говорил Алексеев, - мы не видим, что вокруг нас все богатеют и веселятся за нашей спиной?" Он это видел, понял и с головой ушел в дело борьбы за социализм.

Петр Алексеев был талантливым организатором, прекрасным оратором и агитатором. В своей деятельности он сумел охватить немало предприятий Москвы, создав, около себя группу активистов, помогавших ему. Не только фабрику, но и беседы с одиночками, трактиры, разные сборища - все использовал Алексеев. Его популярность на московских фабриках обратила на себя внимание полиции. Как участник

ТКАЧ ПЕТР АЛЕКСЕЕВ. (Муз. революции).

¹ "Деятели революционного движения в России". Вып. 3-й. Т. II, стр. 1038 и 1173.

² "Деятели революционного движения в России". Вып. 1-й. Т. II, стр. 86 и 258.

³ См. письма Петра Алексеева из ссылки. "Каторга и ссылка" N 6 за 1924 г., стр. 168.

Всероссийской социально-революционной организации он был привлечен к процессу "50". Будучи арестован 4 апреля 1875 г., он 14 марта 1877 г. присужден к лишению всех прав и ссылке на каторжные работы в крепостях на 10 лет. Судьи были особенно возмущены гневной речью подсудимого-рабочего, который, не жалея красок, разоблачал царизм. Он не защищался, а нападал, обвиняя всю полицейско-государственную машину и систему капиталистической эксплоатации. После суда начались скитания по тюрьмам, голодовка, Сибирь, Кара, Якутская область. В 1891 г. Алексеев был убит якутами с целью грабежа. Так нелепо оборвалась яркая, красочная жизнь стойкого борца-пролетария.

Появление на сцену истории таких рабочих, как Алексеев, говорило о росте сознательности русских рабочих. Среди рабочих Москвы становилось все меньше таких, которые, отвешивали с рабской покорностью поклоны кормильцу - хлебодателю-фабриканту. "Люди стали бойчее и даже умней, - подмечает Петр Ильич Артамонов у М. Горького, - особенно озорниковатой и непочтительной становилась молодежь, молодых фабрика очень быстро делала непохожими на мужиков". Передовики-рабочие не только разбирались в горемычной жизни русского рабочего, но и знали о том, что творилось на Западе.

"Я несколько знаком с рабочим вопросом наших собратьев-западников", - говорил на процессе Алексеев, сопоставляя жизнь западных и русских пролетариев.

Рабочее движение 70-х годов испытало влияние Интернационала, против которого, как сообщал русский посланник в Дрездене, был об'явлен "настоящий крестовый поход, за которым нельзя отрицать некоторой доли влияния на умы"¹ .

Для ограждения "меньшей" братии от влияния идей Интернационала русские реакционеры всячески поносили Маркса.

Интернационал-де желает установить "какое-то утопическое равенство между трудящимися и лентяями, негодяями и честными людьми", - писали они, называя Маркса и деятелей рабочего движения пройдохами² .

Но все эти завывания не помогали. В 70-е и 80-е годы идеи Интернационала просачивались в среду верхушки русских рабочих. С. А. Викторова, работая в 1874 - 1876 гг. в Москве, встречалась с передовиками-рабочими Тихонычем и Тимофеичем

ЛИТЬЕ. С карт. Дроздова. (Музей революции).

¹ "Царская дипломатия и Парижская коммуна 1871 г.", стр. 155, 1933.

² "Голос" N 118 за 1872 г., стр. 1.

"Одним из вопросов, живо затрагивающих как Тихоныча, так и Тимофеича, - сообщает автор, - был вопрос о трудовой ценности Маркса, а также вопрос об отношении между трудом и капиталом. Оба рабочие во время наших бесед старались раз'яснить себе эти вопросы, исходя из наших крестьянских условий на фабрике. Это определить нетрудно, говорил Тимофеич, а как выделить то, что называется прибавочной ценностью в сельских работах, продолжающихся чуть ли не целые сутки? Отношения между трудом и капиталом, т. е. помещиком, для которого работает крестьянин, и им самим, так же запутаны и не так просто поддаются разрешению, как на любой фабрике"¹ . Викторова, далее, рассказывает, что имя Маркса не сходило с уст рабочих, и споры о Марксе и толкование его учения не прекращались. Это изучение Маркса показывает, что, помимо воли народников, которые считали, что интерес рабочих к философии - это "роскошь, ненужная пропагандисту", московские пролетарии тянулись к учению Маркса и Интернационалу. Одним из доказательств того, что идеи марксизма были известны и отдельным русским рабочим уже 60 лет назад, является приведенная нами выше речь Алексеева.

Участник того же процесса Семен Иванович Агапов, выросший в городе, обучался в фабричной школе. Будучи арестован в 1875 г. в Москве и затем освобожден, он продолжает свою деятельность в Иваново-Вознесенске, где снова арестовывается полицией. На процессе "50" он произносит интересную речь правда, менее яркую, нежели Алексеева. Агапов пришел к социализму из желания улучшить положение рабочих. Не крестьянские вопросы о положении трудящихся вообще волновали Агапова, а именно рабочий вопрос.

"Я много думал о средствах улучшить быт рабочих и, наконец, сделался пропагандистом. Цель моей пропаганды заключалась в том, чтобы подготовить рабочих к социальной революции, - бесстрашно заявлял судейским чиновникам Агапов, - без которой им, по моему мнению, никогда не добиться существенного улучшения своего положения". Разве не знаменательно это "credo" пролетария? Как резко отличаются речи Алексеева и Агапова от речей народников, которые хотели подготовить рабочих для агитации в деревне.

Революционная деятельность московских рабочих не прекращалась и позже. Тов. Мицкевич сообщает, что в 1876 - 1879 гг. было немало дел, по которым привлекались рабочие, распространявшие "в Москве и губернии революционные брошюры в трактирах и в рабочих казармах, ругавшие царя, и т. п.". Крайне интересен тот факт, что один из учеников Алексеева, ткач Осип Васильев, входил в Московский рабочий союз 90-х годов² .

4

Для развития рабочего движения в Москве и воспитания кадров рабочих-революционеров пропаганда Северного союза была фактом огромной важности. В Москву приезжал для работы В. П. Обнорский. Сю-

ОСОБНЯК САВВЫ МОРОЗОВА В МОСКВЕ.

КАЗАРМЫ ДЛЯ РАБОЧИХ. (Муз. революции).

¹ С. А. Викторова-Дальтер "Из жизни революционной молодежи второй половины 70-х годов". "Каторга и ссылка" N 4 (11) за 1924 г., стр. 72.

² С. Мицкевич "Московские революционные кружки второй половины 70-х годов". "Каторга и ссылка" N 4 (11) за 1924 г., стр. 57 и 59.

да же был командирован из Петербурга и Рейнштейн, оказавшийся впоследствии провокатором. Повидимому, филиал Северного союза имел и в Москве много сторонников. Одним из его активных участников был рабочий Тихоныч. "Это был, - пишет о нем Викторова, - рабочий-практик, один из самых деятельных организаторов Северного союза рабочих в Москве. Всю свою энергию направлял он на привлечение в союз побольше радикалов, рекомендуя им работать на фабриках в качестве рядовых рабочих и нести туда знания и свой социалистический опыт"¹ . Революционная пропаганда в Москве не прекращались.

Народовольцы впоследствии тоже вели работу среди московских пролетариев. Н. Волков сообщает, что в начале 80-х годов у народовольцев насчитывалось 30 пунктов пропаганды, где было до 120 рабочих² . Причем рабочие не всех принимали в свою среду, опасаясь провалов. В этих кружках читались легальная литература или изредка достававшиеся нелегальные книги. Руководили такими кружками более развитые, авторитетные рабочие. "Когда я вспоминаю, - сообщает М. Р. Гоц, - все наши усилия по сближению с рабочими, то могу только удивляться, как при всех этих перерывах, быстрых сменах пропагандистов, кружков, при трудностях сколько-нибудь спокойно сходиться с рабочими все же в Москве постоянно удерживалась некоторая преемственность агитации, часто даже помимо тех, кто первый вел ее"³ .

В Москве в продолжение 1881 - 1882 гг. значительную деятельность развил Степан Халтурин, руководивший рабочей группой "Народной воли".

Многое изменилось в борьбе русских рабочих 80-х годов. В движение втягивались все большие круги рабочих. Новые идеи захватывали их, по-новому шла борьба. Оборонительные стачки кое-где уже переходят в наступление. Поворотным моментом в этом отношении является морозовская стачка. После нее рабочие Измайловской мануфактуры добились снятия вычетов, понижения цен на продукты, прибавки заработной платы. Организованная стачка дала свои результаты. Волнение на Реутовской мануфактуре в 1887 г. показывает, что рабочие приобрели опыт в деле борьбы с полицией. "Рабочие, - доносил начальник жандармского управления, - держатся очень осторожно с начальством. Между тем как на работу и с работ по смене ходят толпами, чего прежде не было, и кричат "ура". Жандарм считает, что во всем этом поведении повинны рабочие, пришельцы с Морозовской фабрики, занесшие сюда дух борьбы.

Рабочие уже раскусили, что фабричные инспектора - это ставленники правитель-

ФАБРИКА МОРОЗОВА В ОРЕХОВО-ЗУЕВЕ, НА КОТОРОЙ ПРОИСХОДИЛА СТАЧКА В 1886 Г. (Муз. революции).

¹ С. А. Викторова-Дальтер. Статья, цит. выше, стр. 72.

² Н. Волков "Народовольческая пропаганда среди московских рабочих 1881 г.", "Былое" N 2 за 1906 г. и В. Невский "Народная воля" и рабочие". "История пролетариата СССР" N 1 за 1930 г.

³ М. Р. Гоц. Сборник "Народовольцы после 1 марта 1881 г.". стр. 104.

ства. И забастовавшие в 1889 г. ткачи Серпуховской мануфактуры на уговоры помощника инспектора приняться за работу весьма резко отвечали: "Что вы его слушаете: он, видимо, держит руку хозяина"¹ .

Дошедшие до нас сведения о передовых рабочих, застрельщиках борьбы этого периода, очень кратки. Алексеев Никита работал на Измайловской бумагопрядильной и ткацкой фабрике. Стачка 14 - 18 января 1889 г. была рабочими выиграна, хотя в дело вмешались войска. Алексеев был арестован. Неграмотный ткач Борис Петрович Барский с фабрики Глеснера подвергся в 1888 г. обыску и затем познал все прелести московской охранки. Вся вина Барского была в том, что "он входил в рабочий кружок и активно вербовал в члены кружка среди рабочих"² .

Очень интересна фигура рабочего Михаила Павлова. Он работал на заводе Свешникова, на механических заводах Листа, Дангауера и Кайзера, в литейной мастерской Соловьева. Непрерывно кочуя с завода на завод, он повсюду оставлял у товарищей по работе наилучшие воспоминания о себе. На котельном заводе Фугульдана-Мюллер у него был верный человек, Иван Платонов, на меднолитейном заводе Титова ему помогал Алексей Константинов, а на меднолитейном Лисицына с ним держал связь Иван Масленников. Павлов имел у себя запас нелегальной литературы и "читал среди рабочих по вечерам, когда кончалась работа". Жандармы широко пускают слух между рабочими, что Павлов подкуплен, поэтому-то он и ведет агитацию. Павлов с достоинством отметает взводимый на него поклеп. "Меня, - говорит он, - никто не подкупал, чтобы я возмущал "чернь", обучая их неверию в бога и царя". Разве не понятно, удивляется Павлов, что неверие в бога и царя прививается каждому, кто знает жизнь рабочих. Он не отрицал, что говорил о "незначительности их (рабочих. - П. Ан .) заработка, высказывал, что хотя они и зарабатывают до одного рубля в день, но достается им не более 3/4 руб., так как остальное идет на содержание людей праздных, правительства, земства и пр., что всякий должен бы сам зарабатывать; что повиноваться царю и правительству не нужно"³ .

Штык не останавливал энергии передовых пролетариев. Рабочий Федор Баулин организовал даже небольшой кружок, который был в курсе всех мероприятий революционеров Москвы. Этот кружок гектографировал и распространял нелегальную литературу. Члены кружка знакомились с жизнью рабочих, использовали в своей агитации сказки Щедрина, биографии революционеров, революционные песни и стихи, речь Мышкина и т. п. Все это тщательно переписывалось при деятельном участии Баулина и шло та литографский камень. Впоследствии Баулин взялся за издание программы группы "Освобождение труда". Это уже огромной важности факт в жизни московских рабочих.

"Лучшие элементы рабочего класса после длительной борьбы с мелкобуржуазными теориями приходят к идеям Маркса и Энгельса через головы народников. Не случайно московские революционеры организовали большую фабрику нелегальных изданий работ Маркса и Энгельса. Не случайно они выпускали ряд популярных работ для рабочих. Масса росла и пред'являла новые требования. Народился спрос со стороны людей, на которых смотрели как на об'екты революции. "Только борьба, - писал Ленин, - воспитывает эксплуатируемый класс, только борьба открывает эту меру его сил, расширяет его кругозор, поднимает его способности, проясняет его ум, выковывает его волю"⁴ .

Героическими усилиями одиночек народовольцы не смогли произвести народную, революцию. Только пролетариат своей революционной борьбой, массовыми стачками пробудил всех трудящихся и победил в открытом бою. Только выступление Владимира Ильича родило социал-демократию в России.

Подходят 90-е годы, и московские рабочие вписывают яркие страницы в общереволюционную борьбу пролетариата, организуя рабочий союз. Наступает новый этап, когда социализм соединяется с рабочим движением и идеи Маркса и Энгельса начинают господствовать и среди московских рабочих.

¹ "Стачки 1881 - 1895 гг.". Сборник документов, стр. 12, 14, 18, 19, 51, 92.

² "Деятели революционного движения в России". Вып. 1-й. Т. III, стр. 41.

³ Дело N 25 и 45. Фонд Московского охранного отделения за 1883 г.

⁴ Ленин. Доклад о революции 1905 г. Т. XIX, стр. 347.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: