1

26 октября 1917 года "Вечерний выпуск московской газеты "Социал-демократ" в отделе "Провинция" сообщал:

"Подольск, Московской губернии, - власть находится в руках большевистской шестерки. Станция, почта, заводы и совет охраняются Красной гвардией. С уездом установлена тесная связь. Настроение бодрое. На улицах с жадностью читаются газеты. Только закончившиеся с'езды фабрично-заводских комитетов и волостных управлений вынесли резолюции чисто большевистского характера. Шестеркой послан делегат для установления постоянных сообщений".

Небольшие отряды красногвардейцев, в 4 - 5 человек, быстро, без сопротивления занимали одно правительственное учреждение за другим. Казначейство, уездная управа, вокзал, заводская электростанция уже были в руках совета.

Четыре человека красногвардейцев арестовали уездного комиссара Вре-

менного правительства Кругликова. Однако начальник милиции Мужилкин, числившийся большевиком, обезоружил красногвардейцев и освободил арестованного комиссара Временного правительства.

Через несколько минут все тот же начальник милиции, получив телефонное сообщение о снятии красногвардейцами милицейского поста на почте, отдал распоряжение о разоружении и этого отряда красногвардейцев.

Положение очень осложнилось, и Кругликов, воспрянув духом, пользуясь сложившейся для него благоприятной обстановкой, пишет наглое воззвание против большевиков. Отпечатанное ночью воззвание 27 октября, рано утром, было расклеено по улицам города.

"Ко всем гражданам города и уезда.

Вчера, 26/Х с. г., узурпаторы и захватчики-большевики, - говорилось в этом воззвании, - вооруженной силой захватили казначейство, почту, вокзал, городскую земскую управу. Арестовали меня как уездного комиссара - представителя Временного правительства. Только благодаря своевременным и энергичным мерам, принятым нашей уездной милицией в лице ее начальника Мужилкина, я из-под ареста освобожден, после чего захватчики-большевики были изгнаны из всех правительственных учреждений.

От лица Временного правительства об'являю гражданину Мужилкину и всем милиционерам глубокую благодарность и как уездный комиссар призываю всех граждан города и уезда еще теснее сплотиться вокруг нашей доблестной уездной милиции, для того чтобы дать решительный отпор большевикам как узурпаторам и захватчикам власти.

Да здравствует наше Временное правительство!

Подольский уездный комиссар

Б. Кругликов. Подольск, 27IX 1917 года".

Рабочие и красногвардейцы были возмущены изменой Мужилкина и наглостью Кругликова.

В то время как комиссар сочинял воззвание, на снарядном заводе "Земгор" - заводе Земского и Городского союзов, где работали мобилизованные солдаты, составлявшие единственную воинскую часть в Подольске, - обсуждался вопрос об отношении солдат, работавших на этом предприятии, к совершившемуся перевороту. Они единогласно постановили приветствовать власть рабочих, солдат и крестьян и отдать себя в полное распоряжение советов. Поздно ночью солдаты вперемежку с рабочими, стройными рядами, под командой председателя солдатского комитета, с пением революционных песен подошли к зданию совета.

Ревком прервал заседание, вышел к под'езду. Здесь не было речей. Председатель солдатского комитета приблизился вплотную к членам ревкома и по-военному отрапортовал: "Товарищи члены подольского ревкома. Если вам нужна наша помощь, мы всегда готовы ее с радостью оказать все как один. Отдаем себя в полное ваше распоряжение".

Товарищ Чижов взволнованным голосом сказал: "Спасибо вам, товарищи солдаты..." - дальше от волнения он говорить не мог. В ответ раздалось дружное "ура".

Ревком собрал все свои наличные силы для решающих действий против Кругликова и начальника милиции Мужилкина. В 12 часов дня, 27-го, ревком письменно предложил им явиться для переговоров, но ни Кругликов, ни Мужилкин не явились. Вечером комиссар Кругликов был арестован солдатами-земгоровцами и отправлен в тюрьму.

А над "большевиком", заслужившим глубокую благодарность от Временного правительства, Мужилкиным, был устроен партийный суд. Мужилкин был исключен из партии, снят с должности начальника милиции и выведен из исполнительного комитета уездного совета, куда он ранее входил как официальный представитель партии большевиков.

Вторично красногвардейцы заняли правительственные и общественные учреждения, но уже без всяких осложнений.

На другой день, рано утром, толпы людей читали воззвания, расклеенные на заборах:

"От Совета рабочих и солдатских депутатов города Подольска.

Товарищи и граждане!

По постановлению Всероссийского с'езда советов рабочих и солдатских депутатов, Временное правительство соглашателей свергнуто и вся власть находится в руках Совета рабочих и солдатских депутатов. Поэтому местный Совет призывает всех к полному порядку и спокойно продолжать свою мирную работу.

Комиссар Временного правительства Крутиков отстранен от должности, и вся власть находится в руках революционного комитета".

В совете бурлила жизнь; она выходила далеко за стены здания; с массами была установлена тесная связь: приходили солдаты и организованные рабочие.

Около моста через реку Пахру Красной гвардией был задержан подозрительный грузовой автомобиль, направлявшийся в Москву.

Небольшие подозрительные группы в трактирах пытались распространять всякие ложные, провокационные слухи по адресу советской власти: большевики якобы уже свергнуты, члены ревкома арестованы и т. п.

Члены ревкома стали перед фактом необходимости чаще показываться перед рабочими и убеждать их своим появлением, что эти слухи являются контрреволюционной клеветой.

Когда таким путем не удавалось посеять панику среди рабочих, агенты буржуазии изобретали другие пути.

Так, группа учеников реального училища решила ликвидировать советскую власть, причем довольно оригинальным способом: было решено переловить на улице поодиночке всех ответственных работников-большевиков и посадить в подвал, а комиссара Временного правительства Крутикова выпустить. Эта легковесная организация была быстро ликвидирована.

В первые дни советской власти меньшевики притихли, не показывались на собраниях, молча наблюдали со стороны. Когда кто-нибудь из рабочих их спрашивал: - Кого поддерживаете?

- Мы нейтральны, - отвечали они, - посмотрим, чья возьмет.

Более активно вели себя эсеры, крикливо защищавшие на всех перекрестках свергнутое подольское Временное правительство в лице комиссара Крутикова.

2

Советская власть в Подольске установилась прочно, и закрепление ее на длительный срок зависело от Москвы. Октябрьские бои, происходившие в Москве, должны были решить вопрос о власти и в Подольске, который принял в этих боях непосредственное участие.

Еще за несколько дней до 25 октября, т. е. до начала Октябрьской революции, штабам московской Красной гвардии было вызвано из Подольска 10 боевиков. Они вместе с красногвардейцами из районов Москвы составили отряд в 45 человек для перевозки на грузовых автомашинах из Тулы в Москву различного оружия: пулеметов, винтовок, револьверов и патронов. Оружие перевозилось через Подольск, где была мастерская по его сборке и ремонту. В мастерской днем и ночью работали солдаты и рабочие, знакомые с оружейным делом: распаковывали ящики и корзины, собирали оружие, сортировали его, ремонтировали и отправляли в Москву в распоряжение Замоскворецкого районного ревкома.

Первый отряд подольских красногвардейцев, состоявший исключительно из латышей, рабочих завода "Земгор", в составе 45 чел. выехал в Москву вечером 25 октября. Начальнику этого отряда тов. Бергману было приказано нести охрану Моссовета, затем этот отряд получил задание вышибить с Никольской улицы засевших там юнкеров. Отряд успешно выполнил свое задание.

Подольск продолжал организацию помощи Москве.

Вечером 28 октября в подольский ревком приехала представительница Московского окружного комитета партии большевиков с целой пачкой воззваний, которые типографским способом нужно было размножить в Подольске. За эту работу взялись члены ревкома и редактор "Известий" Подольского совета, которые вместе с рабочими типографии быстро выполнили задание.

Представительница Московского окружного комитета большевиков, нагруженная воззваниями, благополучно, вернулась в Москву.

29 октября, ровно в 11 часов, тревожный, необычайно долгий гудок на заводе Зингера возвестил рабочим о прекращении работы. Все вышли на двор завода, к обычному месту собраний, к железной лестнице, ожидая об'яснений членов совета, заполнивших ее площадку.

Тов. Чижов первый отделился от группы людей, стоявших на площадке лестницы, и сообщил:

- Наш ревком получил телеграмму... Москва просит помощи. На карту поставлен вопрос, быть или не быть советам... Окажем поддержку, поедем в Москву и поможем большевикам и рабочим.

Неожиданно для всех первым выступил мастер маслоразливочного цеха Горнунг. Сильно взволнованный, он сказал всего несколько слов:

- Я от имени служащих заверяю рабочих, что мы готовы пойти на поддержку московской Красной гвардии!

Впоследствии его слова обсуждались на десятках собраний и заседаний. Краткое выступление Горнунга размежевало зингеровских рабочих и служащих на две части: одна часть, во главе с Горнунгом, твердо выступила за советскую власть, другая, во главе с Антоновым, была против нее.

Многотысячный митинг поддержал Горнунга, единодушно высказавшись за активную поддержку московского пролетариата; по окончании митинга рабочие многотысячной толпой направились к зданию совета, на Серпуховскую улицу. У входа образовался новый митинг. Сюда подошли рабочие с завода "Земгор", с цементного завода и других заводов города и уезда.

Ораторы, чтобы их могла видеть и лучше слышать толпа, влезали на плечи рабочих, держались за телефонные столбы.

- Товарищи, буржуазия сделала вызов пролетариату; юнкера и офицеры пытаются повернуть колесо истории назад; они пытаются силой оружия в потоках крови затопить пролетарскую революцию, - так начал свою речь председатель ревкома, блестящий оратор тов. Чижов.

Когда выступал прибывший из Кронштадта матрос, из Москвы доносился далекий орудийный гул.

В этот же вечер отряд в сто человек из рабочих-зингеровцев и солдат завода "Земгор" после напутственного слова тов. Чижова: "Не приезжайте, пока враг не будет окончательно побежден" - пассажирским поездом выехал в Москву.

На другой день утром выехал туда и отряд добровольцев в 400 человек, разбитый на сотни и десятки. Во главе каждой сотни стояли наиболее выдержанные, дисциплинированные и преданные партии большевики, а начальников десятков выбрали сами добровольцы-красногвардейцы. С ними вместе уехал женский санитарный отряд в 20 человек, с небольшой аптечкой и перевязочными средствами. Желающих ехать в Москву было так много, что уезжали не только организованными отрядами, но и рабочие-одиночки.

В эти дни и крестьянская беднота не оставалась безучастной к происходившим в Москве баррикадным боям. Многие крестьяне поехали добровольцами на московские баррикады. Так, из села Каледино рано утром в один из первых дней боев в Москву выехала целая группа бедноты, которая оставалась там до полной победы над юнкерами. Таких добровольцев было много. Большой отряд подольских крестьян был в Москве разбит на три группы. Двум группам был дан приказ занять позиции вдоль Китайгородской стены, от Лубянской площади до Москвы-реки, где в торговых помещениях засели юнкера и офицеры, беспрерывно обстреливая близлежащие здания и красногвардейцев. Вторая группа действовала в районе Николаевской (сейчас Октябрьской) железной дороги.

Третья группа пошла по Сретенке, имея направление на гостиницу "Метрополь", затем была переброшена к Боровицким воротам Кремля и вечером 2(15) ноября через эти ворота вошла в Кремль.

Уже неделю длится борьба в Москве. Отряд все еще на московских баррикадах. В совете такое же напряжение, как и в первые дни. Члены ревкома, исполкома, красногвардейцы и многие партийцы, усталые, измучен-

ные от бессонных ночей, днем и почью находились в совете.

В здании совета рабочие заполнили все проходы и лестницы, огромная толпа стояла на улице, около дверей, ожидая дальнейших распоряжений совета.

Наконец, после взятия войсками Московского военно- революционного комитета Кремля подольские красногвардейцы были отпущены домой, только незначительная часть их осталась для охраны правительственных учреждений.

Подольский ревком устроил красногвардейцам торжественную встречу. С вокзала отряд, окруженный рабочими, прошел к зданию совета, где члены ревкома горячо приветствовали бойцов за героизм, проявленный в борьбе за диктатуру пролетариата.

Под громкие аплодисменты, под звуки оркестра влез на ящик один из вернувшихся из Москвы красногвардейцев. Трехтысячная толпа напряженно ждала, что он скажет. Долго собирался с мыслями товарищ, с чего начать рассказывать о бурных московских днях.

- Товарищи и граждане, - начал он, - недавно вы провожали нас в Москву на бой с юнкерами. Провожая, многие из вас плакали и в то же время радовались за наш поход на буржуев. Мы свое дело сделали, как подобает рабочим-революционерам. Вернулись живы, здоровы и невредимы. Спасибо за проводы, а еще больше - за встречу, а мы вам гостинчик привезли!

При этом оратор развернул и громко прочитал воззвание Военно- революционного комитета Московского совета рабочих и солдатских депутатов: "Ко всем гражданам Москвы.

Товарищи и граждане!

После пятидневного боя враги народа, поднявшие вооруженную руку против революции, разбиты наголову. Они сдались и обезоружены.

Ценою крови мужественных борцов - солдат и рабочих - была достигнута победа".

Повышая голос, красногвардеец прочел заключительные слова воззвания:

"...Впервые в человеческой истории трудящиеся классы взяли власть в свои руки, своей кровью завоевав свободу. Эту свободу они не выпустят из своих рук. Вооруженный народ стоит на страже революции.

Слава павшим в великой борьбе!

Да будет их дело делом живущих!"

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: