Автор: В. СЕРЕБРЯННИКОВ


"...в его произведениях всегда звучала исполинская сила".

У. Черчилль

Владимир СЕРЕБРЯННИКОВ, доктор философских наук, профессор

Сталина нередко изображают чуть ли не самым милитаристским политиком XX века. Будто бы он стремился катализировать военными средствами мировую революцию, а с конца 40-х гг., став на позиции великодержавности, завоевывать и навязывать другим странам советские порядки (1). В книге Н. Верта "История советского государства" (М., 1997), рекламируемой как лучший переводной учебник, сталинской внешней политике приписывается стремление нагнетать международную напряженность, обострять противоречия, сталкивать друг с другом другие страны, содействовать войнам. Таков и лейтмотив претенциозного фильма Е. Киселева "Мировая революция для товарища Сталина", приуроченного к 60- летию начала Великой Отечественной войны. А некоторые политологи полагают даже, что будь у Сталина атомная бомба раньше, чем у американцев, он не колеблясь бы применил ее (2).

Как один из крупнейших политических и государственных деятелей эпохи империализма, войн и революций, Сталин постоянно занимался теоретическими и политическими делами, связанными с войнами.

Его взгляды и отношения к войне, являвшиеся непосредственными мотивами - двигателями принимаемых решений и действий в военной сфере, оказали огромное влияние на ход отечественной и мировой истории в XX веке, продолжая работать и сегодня.

ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ СТАЛИНА

Глубокое проникновение Сталина в тайны войны, ее источников и исторического предназначения связано с характером его деятельности как выдающегося и самоотверженного борца за свободу и счастье трудового народа, исполнявшего различные ведущие исторические роли, которые выпадали на его долю; регионального вожака революционных рабочих Кавказа; одного из лидеров российской Компартии, Октябрьской революции 1917 г., создания и укрепления СССР; комиссара - члена военных советов фронтов гражданской войны 1918 - 1920 гг.; организатора и вождя в строительстве нового общества и его вооруженных сил; главы Советского государства и Верховного Главнокомандующего его вооруженными силами в годы тяжелейшей войны с фашизмом; признанного главного теоретика марксизма после Ленина и т. д. Каждая новая роль требовала от него все более глубоких знаний о войне и военном деле, умения решать все более масштабные, ответственные и сложные военно-политические задачи.

Постижению и практическому овладению законами и механизмами войны, использованию их в интересах нового общества способствовали его выдающиеся личностные качества. Двадцатилетнему Сталину один бывалый старец поведал: "Я хочу сказать о тебе нечто такое, что не все знают... Ты рожден громом и молнией. Ты ловок и мудр, у тебя великое сердце" (3). Вся жизнь Сталина есть как бы подтверждение сказанному. Он был человеком недюжинного ума, необыкновенных сил и способностей; интеллектуальных, духовных, нравственных, психологических и физических. Это выражалось во всех его делах и поступках.

Его исключительные личные качества более всего соответствовали мирным творчески-созидательным делам, которым он с упоением отдавался в 20 - 30-е гг. и после воины 1941 - 1945 гг., возглавляя дело строительства социализма в СССР, способствуя более какого-либо другого деятеля выдвижению России на передовые рубежи социального, экономического, научно-технического и духовно-культурного прогресса.

Его глубокий ум и необыкновенная воля проявились и в военной сфере, в новых теоретических воззрениях, а также новаторских практических делах по военной защите социализма, решению проблем воины и мира в интересах человечества.

В его взглядах на историческую значимость войн и военных средств четко выделяется ряд аспектов: а) роль вооруженного восстания как особого вида войны (военных действий) в революции, в завоевании трудящимися власти; б) взаимосвязь революции и гражданской войны; в) возможность участия в войнах победившего пролетариата социалистического государства в порядке выполнения интернационального долга - поддержки революционно- освободительной борьбы других народов; г) влияние империалистических войн на революцию и строительство социализма; д) воздействие войн на защиту социализма, на жизнь других государств, мировые процессы; е) факторы предотвращения и устранения войн из жизни общества и др. Остановимся на аспектах военно-политических воззрений Сталина.

Около полувека - с начала своей революционной деятельности и до конца жизни - Сталин обдумывал проблему места и роли вооруженного восстания в революции, развивая и уточняя свои представления на этот счет с учетом изменяющихся условий.

Первые 10 - 15 лет он смотрит на нее преимущественно с точки зрения задач назревавшей русской революции, придя к убеждению, что вооруженное восстание является решающим, необходимым и неизбежным событием в борьбе трудящихся за свое социальное освобождение, единственным путем перехода к народовластию и социалистическому общественному устройству. Причем вооруженное восстание понималось им как массовое выступление трудящихся с оружием в руках, поддержанное большинством народа. Избежать такого варианта развития пролетарской революции, согласно его взглядам той поры, было невозможно, так как господствующие эксплуататорские классы сделают все, чтобы не допустить трудящихся к власти, применят самое жестокое, кровавое подавление их свободолюбивых и властных устремлений, пойдут настоящей войной против народа. Дальнейшие события в России, а также ряде европейских стран подтвердили эти положения, и Сталин, уже опираясь на мировой опыт, в середине 20-х годов говорил, что закон о насильственной революции пролетариата является "неизбежным законом революционного движения", "...обязательным условием движения к социализму во всех без исключения империалистических государствах" (4). Антинародная власть, опирающаяся на вооруженное насилие, может быть устранена только военной силой, и должны создать ее трудящиеся.

Сталин при рассмотрении связки "война - революция" был диалектиком, пристально вглядывавшимся в новые явления и тенденции данного взаимодействия. В его поле зрения оказалась и возможность "мирного" пути революции как определенное "соглашение между пролетариатом и буржуазией". Следуя за Марксом и Лениным, Сталин долго полагал его возможным лишь в домонополистическую эпоху для некоторых стран, где не было засилья военщины и бюрократии, например, в Англии и Америке 70-х годов XIX века. Однако, несмотря на это, уже на пути от февраля к

октябрю 1917 года, Сталин поддерживал тактику Ленина на мирное взятие власти трудящимися. Так было до июльского кровавого подавления Временным правительством протестных выступлений рабочих и солдат в Петербурге, до утверждения партией курса на вооруженное восстание (5). Но и после этого, осуществляя курс на вооруженное взятие власти трудящимися, Сталин не действовал сломя голову, а всячески способствовал тому, чтобы восстание не превратилось в вакханалию кровавого насилия, избежало излишней "воинственности". Этому должны были служить точные расчеты и решения, высокая организация революционного движения. 24 октября 1917 г. в самый канун восстания в статье газеты "Правда" под названием "Что нам нужно" Сталин писал, обращаясь к рабочим, крестьянам и солдатам: "Если вы все будете действовать дружно и стойко, никто не посмеет сопротивляться воле народа. Старое правительство уступит место новому тем более мирно (подч. мною. - В. С. ), чем сильнее, организованнее и мощнее выступите вы" (6). Известно, что взятие власти трудящимися в Октябре 1917 г. было почти бескровным как в столице, так и на периферии. Оно не переросло в кровавую бойню. Советская власть практически мирно ("триумфальным шествием") утвердилась по всей стране. При этом поддерживалась бдительность, готовность к любому повороту событий, укреплялась военная сила революции.

Продолжая изучать проблему взаимосвязи революции и войны, Сталин в середине 20-х гг. высказал мысль о возможности в будущем "мирного пути" победы революции трудящихся в некоторых странах, когда социализм станет фактом в крупнейших державах мира и капиталистическое окружение сменится окружением социалистическим. Капиталисты могут тогда пойти на уступки трудящимся. Но, боясь укоренения в создании людей труда иллюзий на этот счет, он подчеркивал, что это касается далекого возможного будущего (7). В условиях того времени это предположение, по его мнению, не имело никаких оснований.

Конкретно-исторический подход к проблеме мирного или немирного пути революции проявился с новой силой после второй мировой войны, когда Сталин пришел к выводу, что в середине XX в. открылась возможность парламентского мирного пути завоевания власти трудящимися.

Второй аспект взглядов Сталина на войну отражает взаимосвязь революции и гражданской войны. Сталин хорошо знал историю революций и понимал, что взятие власти (мирное или посредством вооруженного восстания) трудящимися вызовет яростную ненависть эксплуататоров, и они могут организовать гражданскую войну. Революция и тут может пересечься с войной, но не по вине трудящихся, а из-за агрессивности контрреволюционных сил. Социалистическая революция не может быть "социальным родителем", генератором гражданской войны, не стремится "креститься в крови". Она должна быть последовательно миролюбива, изыскивать способы избежать военных коллизий.

На опыте событий 1917 - 1920 гг. в России Сталин сделал вывод о том, что внутренняя контрреволюция не смогла бы организовать широкомасштабную гражданскую войну без финансовой, военной и всяческой иной поддержки международного капитала, а последний, в свою очередь, не мог бы организовать самостоятельно такую войну без использования внутренних враждебных сил (8). В этом реакционном союзе он видел решающую роль последних: "Без внешней поддержки серьезная гражданская воина в России была бы совершенно невозможна" (9) (подч. мною. - В. С. ). За спиной белых в России стояли империалисты Англии, Америки, Франции, Японии и других государств. Внутренняя обстановка сама по себе содержала возможность не допустить гражданскую войну, но вмешательство извне перечеркивало ее, выступая главным генератором вооруженной внутренней схватки противоположных классов за власть.

Для нас важно здесь то, что Сталин не ставит в неразрывную зависимость революцию и гражданскую войну, тем более не смешивает и не отождествляет эти явления, считая их относительно самостоятельными, предполагая, что, когда наступят благоприятные внешние условия, созревшая социалистическая революция сможет обойтись без гражданской войны (например, тот же парламентский путь). Гражданская война им не рассматривается необходимым, неизбежным, неустранимым и тем более законным компонентом социалистической революции.

Могут сказать: "Все это так, но относится к прошлому, и стоит ли ворошить его?" Нет, эти взгляды и по сей день не утратили своей актуальности и, может быть, более всего значимы для современной России.

Захватившие власть в нашей стране криминально- мафиозные слои прямо заявляют, что не отдадут теперь ее народу, даже если народный кандидат в президенты одержит убедительную победу на выборах, пугают людей применением силы, гражданской войной. К сожалению, среди теоретиков левого движения широко распространены взгляды, фактически отождествляющие революцию с вооруженным восстанием и гражданской войной. Из такого отождествления делаются выводы об "исчерпании Россией лимитов на революцию". Тем более что именно вмешательство извне со стороны НАТО и прежде всего США, поставивших своей целью не допустить вновь коммунистов к власти в России, является угрозой того, что вновь сомкнутся действия внутренней и внешней реакции. Правящая же антинародная верхушка, проводя прозападную политику в ущерб национальным интересам, способна в критической ситуации открыть путь для ввода военных сил Запада, чтобы спасти свое положение. Именно в этом гвоздь ее братания с США и НАТО.

Поэтому важно добиваться того, чтобы никакая внешняя сила ни при каких условиях не могла вмешиваться во внутренние дела России и других государств. Это главное условие к тому, чтобы внутреннее развитие шло по пути подлинного социального прогресса - к справедливости и народовластию. Борьба за создание надежной обороны страны, действующей исключительно в интересах народа и государства, - первейшая задача патриотических народных сил.

Борясь за переход к народовластию и социализму, важно осознавать, что этому будут всячески сопротивляться нынешние правящие круги, создавшие в России для самозащиты полицейское государство.

В этих условиях попытки безрассудно резких, тем более военных действий против режима смертельно опасны для общества. Не исключена и угроза ядерного апокалипсиса. Но и мирные методы, если будет сохраняться полицейское государство, бесперспективны. Надо изменить сами условия, чтобы открыть мирный путь продвижения к справедливому обществу.

Основной задачей прогрессивных сил является создание и развитие механизмов, закрывающих саму возможность антинародной власти пускать в ход оружие во имя отстаивания своих эгоистических интересов. Для этого необходимо максимально демократизировать политическую систему, вырвать инструменты насилия из слепого подчинения антинародной верхушке, поставить их на службу действительных интересов государства и под жесткий контроль общества. Тогда правящая элита не сможет подавлять волю народа, использовать силу для недопущения к власти законно избранных глав государства и правительства от левых сил. Важно политическими средствами добиться ликвидации незаконных вооруженных и полувоенных организаций, охранных служб с боевым оружием, призванных опекать новых капиталистических собственников.

Утверждение действительной демократии в стране приведет к созданию предпосылок для мирной реализации воли народа, который все более будет склоняться к социалистическому выбору.

Третий аспект сталинских взглядов на войну связан с интернациональным долгом победившего пролетариата и социалистического государства перед трудящимися других стран, поднимающимися на революцию или национально- освободительную борьбу. Антикоммунисты говорят, что Сталин готов был развязать войну во имя продвижения революции в другие страны. Ссылаются на то, что он, особенно в 20-е годы, часто воспроизводил ленинскую формулу о том, что победивший пролетариат должен содействовать развитию мировой революции не только примером новой жизни и успехами хозяйства (хотя это признавалось главным), но и поднимая восстания против капиталистов, "выступая в случае необходимости даже с военной силой против эксплуататорских классов и их государств". При этом упоминают о готовности Сталина подключить Красную Армию для помощи революции в Германии в 1923 г., оказать военную поддержку национально-освободительной борьбе в Китае, помочь испанскому народу в защите республиканского строя (середина 30-х гг.), ввести советские войска в прибалтийские государства, возлагают ответственность на Сталина и за войну в Корее (1950 - 1953 гг.) и т. п.

На поверку эти аргументы о якобы агрессивности Сталина оказываются несостоятельными.

Сталин, отдавая в 20-е гг. определенную дань приверженности значительной части партийной и государственной элиты СССР лозунгу мировой революции, с середины и особенно конца 20-х гг. сосредоточивается на проблеме строительства и полной победе социализма в России, обеспечении мирных внешнеполитических условий, мирном сосуществовании и сотрудничестве с капиталистическими странами. Дело революции в других странах он считает исключительной прерогативой и решением их народов, трудящихся, национальных компартий.

Советское государство официально объявляет строгую приверженность принципу невмешательства во внутренние дела других государств. Сразу после победы Октябрьской революции Сталин весьма и весьма сдержан в вопросах применения военной силы. Он решительно поддержал Ленина против лозунга "революционной войны" с Германией в период борьбы за Брестский мир в 1918 г., как лозунга авантюрного, играющего на руку империалистам, угрожающего поражением русской революции. Был против использования Красной Армии для подталкивания революции в Западной Европе. Выступил единственным в руководстве партии в 1920 г. против наступления советских войск на территорию Польши, предполагая остановиться на линии Керзона, отделявшей поляков от украинцев и белорусов, т. е. от русских народов, до конца противился авантюрным устремлениям Троцкого и Тухачевского, несмотря на то что их поддерживал Ленин. Острейшие стрелы нелицеприятной критики в адрес тех, кто, не довольствуясь защитой Советской республики, кричал о "марше на Варшаву", воспламенении революции в Европе, не считаясь с состоянием западноевропейских обществ, в том числе Польши, а также со стратегической обстановкой на юге России, где открыл новый фронт Врангель, начав наступление из Крыма и т. д., Сталин неоднократно обо всем этом говорил со страниц "Правды" (10). Но с ним не посчитались, и продолжение войны с Польшей привело к крупному поражению под Варшавой.

Антисталинисты в своем рвении доказать недоказуемое часто приводят выдержки из речи Сталина на Пленуме ЦК РКП(б) 19 января 1925 г. В ней Сталин, отмечая рост революционно-освободительного движения на Востоке (Индия, Китай, Египет, Судан и т. д.) и на Западе (особенно в Англии), а также обострение межимпериалистических противоречий и опасность новой войны, которая еще более катализирует революционные процессы, делает вывод, что это может привести к тому, что "кое-где сковырнут буржуазию" (11). Но удержаться им будет очень трудно, подчеркивает он, и тогда "обязательно" встанет вопрос о нашей армии, как "вопрос животрепещущий". И далее он уточняет: "Это не значит, что мы должны обязательно пойти при такой обстановке на активное выступление против кого-нибудь. Это неверно. Если у кого-нибудь такая нотка проскальзывает - то это неправильно. Наше знамя остается по-старому знаменем мира (подч. Сталиным). Но если война начнется, то нам не придется сидеть сложа руки, - нам придется выступить, но выступить для того, чтобы бросить решающую гирю на чашку весов, гирю (подч. Сталиным), которая могла бы перевесить" (12).

СССР не должен бросаться сломя голову военной силой на каждую революционную вспышку в других странах, а только когда процесс борьбы там дойдет до высшей точки, и если внешняя помощь даст уверенную победу. Нельзя не заметить, что все это Сталин говорил на Пленуме ЦК РКП(б) при утверждении на посту председателя Реввоенсовета СССР и наркома обороны М. Фрунзе вместо Троцкого. Сталин приведенными словами отметал как несостоятельную троцкистскую идею революционной войны, исходившую из невозможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. Кто знает, может, Сталин назидал кое в чем и Фрунзе, который во время обсуждения военной доктрины Советского государства в начале 20-х годов полагал, что в будущем по мере роста мощи Красная Армия неизбежно должна будет перейти к нападению, чтобы двигать революцию вперед (13).

Никаких войн во имя перенесения революции в другие страны Сталин не вел и тем более никогда не проявлял легкомысленного отношения к применению силы. Оказывая военную помощь Китаю (20 - 30-е гг.), Испании (середина 30-х гг.) и другим, наша страна не вступала с кем-либо в войну, а находила для этого законные, международно признанные, правовые и морально оправданные способы действий: направление добровольцев, советников, предоставление развединформации, поставка оружия и т. п. Что касается ввода советских войск в прибалтийские страны, то это было сделано по просьбе их правительств. Так было до второй мировой войны, а также и после нее, в частности, во время корейского кризиса.

Широко распространено мнение, что будто бы советское руководство, и именно Сталин, было заинтересовано и толкнуло Северную Корею на вторжение на юг с целью объединения страны, расширения зоны влияния СССР и оттеснения США. Однако это измышление опровергают честные западные исследователи. Американский ученый К. Везерсби на основе новых документов пришла к выводам: Советский Союз еще в ходе второй мировой войны пошел на большие уступки Соединенным Штатам по вопросу о послевоенной судьбе Кореи, согласился со всеми американскими предложениями на этот счет. Она доказывает фактами, что Сталин не имел никаких претензий на Южную Корею. Во имя поддержания союзнических отношений он даже отказывался поддерживать деятельность южнокорейской компартии в американской зоне оккупации. Кэтрин Везерсби убеждена, что Сталин ограничивался целью сохранять установленный баланс сил союзников в Корее, жесткий контроль над Северной Кореей, которая бы играла роль буферного государства, способного защитить границу СССР в данном регионе, быть источником определенных индустриальных ресурсов (в первую очередь урановой руды). Сталин, по данным Везерсби, упорно удерживал Ким Ир Сена от похода на юг из-за опасений перерастания локальной войны в новую мировую и согласился с Ким Ир Сеном на военные действия с Южной Кореей лишь под давлением Мао Цзэдуна, опасаясь прослыть виноватым "в сдерживании дела революции на Востоке". Сталин не желал участия СССР в военных действиях даже после включения в войну американцев и крупных поражений северо-корейцев. "Он даже злобно отверг предложение Хрущева послать русского генерала для организации эффективного сопротивления. Советский лидер стремился избежать риска прямой конфронтации между СССР и США. В то же время он не хотел и потерять Северную Корею. Когда Сталину сказали 2 октября, что Мао принял решение о направлении войск в Корею на помощь Киму, он очень обрадовался тому, что китайцы помогли разрешить мучившую его дилемму" (14). Американский исследователь, изучив массу документов, в том числе закрытых до 90-х годов, утверждает, что сталинская политика в отношении Кореи отличалась исключительной осторожностью. "Цели Сталина были очень далеки от безудержного "экспансионизма, который приписывали ему" руководители Запада. На конференции в Гонконге в 1996 г. на основе документов было убедительно показано, что Сталин не поддержал просьбу Мао ускорить захват Тайваня исходя из интересов всеобщего мира" (15).

Самое большое место среди военно-политических проблем в сочинениях Сталина отводится рассмотрению вопросов убережения социализма от военных нашествий империалистов, обеспечению мирных условий для социалистического строительства.

В войнах империализма против СССР Сталин видел на протяжении всей жизни самую большую опасность для победившей революции, дела социализма. Он никогда не сомневался, что все внутренние противоречия и сопротивления в строительстве социализма трудящиеся под руководством Компартии сумеют разрешить и преодолеть, СССР своими силами, без помощи извне, добьется построения полного социалистического общества. Но окончательную победу социализма он связывал с такими внешними условиями, при которых станет невозможна внешняя военная интервенция. Последнюю он считал единственной угрозой реставрации капитализма в СССР, с которой не справиться только собственными силами, что не гарантирует окончательную победу социализма. "Пока нельзя исключить интервенции... есть возможность реставрации капиталистического строя в СССР", - подчеркивал он. "Окончательная победа социализма есть полная гарантия от попыток интервенции, а значит, и реставрации" (16). Причем интервенцию он видел в двух формах: открытого военного нападения и скрытого тайного действия, которое может дать эффект, подобный воине.

Поэтому в защите социализма выделялось две важнейшие стороны: а) создание крепкой обороны, способной отразить любое военное нападение империалистов, и б) закрытие всех лазеек для тихого проникновения враждебных сил внутрь СССР, устранение предпосылок для образования на территории страны "пятой колонны", которая нанесла бы удар в спину в случае военного вторжения агрессоров.

Известно, что гитлеровцы, готовясь к войне за мировое господство, повсюду создавали "пятые колонны", которые активно поддерживали фашистские вторжения в Чехословакию, Австрию, Норвегию, Словакию, Бельгию. В СССР этого не случилось. Таков результат практического осуществления дальновидного вывода Сталина. Попытка создания "пятой колонны" в

СССР была своевременно пресечена. Подводя итог работе по очищению советского государства от враждебных элементов, Сталин говорил на XVIII съезде партии, что в случае войны тыл и фронт нашей армии "будут крепче, чем в любой другой стране, о чем следовало бы помнить зарубежным любителям военных столкновений". Вторая мировая война это подтвердила.

Важнейшую роль в обеспечении безопасности страны Сталин отводил внешней политике, которая, по его мнению, должна была защищать страну укреплением мира, развитием взаимовыгодных отношений с капиталистическими странами.

Буквально с первых дней своего становления Советское государство первым в мире стало на практике осуществлять политику борьбы с войной, предотвращения и срыва войн и военных провокаций капиталистических стран против СССР, а также военных столкновений между ними. Уже в 1919 - 1920 гг. дипломатическими акциями, предоставлением торговых льгот, развитием экономических связей, рядом важных уступок советская власть сумела предупредить участие большинства малых стран Восточной Европы в третьем походе Антанты против нашей страны, увлечь их перспективами мирных отношений, развитием торговли. В 20-е годы удалось сорвать ряд попыток втянуть СССР в войну, различного рода вооруженные конфликты (попытки Англии и США столкнуть СССР с Китаем в 1927 г., разрыв советско-английских отношений и стремление спровоцировать войну с Польшей в середине 20-х гг. и др.).

С конца 20-х гг. Сталин, отмечая нарастание опасности новой войны, обосновывал с разных сторон необходимость борьбы против подготовки империалистических войн, против интервенционистских тенденций в политике капиталистических стран, за сохранение и укрепление мира во всем мире. В это время в его выступлениях даются такие установки: "сохранение мирных отношений с капиталистическими странами является для нас обязательной задачей", "не давать себя вовлекать в конфликты", "мешать наладить новую воину", "оттянуть войну, откупившись от капиталистов" (17), разоблачать и срывать маску с тех, "кто подготовляет и провоцирует войну", "кто хочет мира, тот всегда найдет у нас поддержку", "принять меры, чтобы оградить нашу страну от неожиданностей" (18). Благодаря этим установкам СССР накопил богатейший и уникальный опыт защищаться "миром", т. е. созданием такой системы межгосударственных отношений (политических, дипломатических, экономических, торговых, культурных и т. д.), которые удерживали бы капиталистические страны от открытой агрессии против СССР, создавали барьер для развязывания войны. Этот опыт сыграл важную роль в делах по предотвращению второй мировой войны, оттягиванию агрессии против СССР, созданию наилучших условий для обороны. Важно понять всю сложность той борьбы в отравленной до предела атмосфере 1939 - 1941 гг. миазмами политических и военных комбинаций.

Сталин был непоколебимо убежден в том, что империализм является источником войны и, пока он сохраняется, "остается в силе также неизбежность войн". Этот взгляд он развивал и в последней крупной работе "Экономические проблемы социализма в СССР", озаглавив даже раздел, посвященный проблемам войны и мира, - "Вопрос о неизбежности войн между капиталистическими странами" (19). Работа вышла в свет в апреле 1952 г., за год до смерти Сталина. В ней критикуются два главных аргумента, выдвигавшихся тогда и широко применяющихся сейчас, обосновывающих вывод о том, что в новых международных условиях, после второй мировой войны, войны между капиталистическими странами перестали быть неизбежными. Довод первый: войны внутри капиталистической системы перестали быть неизбежными в силу выдвижения на первый план противоречий между социализмом и капитализмом, а также подчинения всех капиталистических стран Америке, которая, будучи самой сильной страной, не позволит подчиненным драться между собою, а против нее никто не пойдет. Второй вывод: в мире выросли мощные народные силы, выступающие за мир, против войн. Последний довод, правда, легко опровергается тем, что после второй мировой войны количество войн в мире не уменьшилось, а возросло. Если в XX в. всего было около 500 войн и вооруженных конфликтов, то на вторую его половину их приходится более 400. Ежегодно в 90-е годы насчитывалось до 30 - 38 крупных вооруженных конфликтов. Но, будучи не способными прекратить войны вообще, антивоенные движения во второй половине XX в. сыграли все-таки выдающуюся роль в предотвращении третьей мировой ядерной войны, а также ряда региональных конфликтов.

Что касается первого довода, то Сталин прогнозировал, что крупные капиталистические страны, объединенные диктатом США, рано или поздно попытаются вырваться из американской неволи, зажить самостоятельно, а это вызовет конфликты. Пока они развиваются мирно, но когда со всей остротой встанет вопрос о распределении ресурсов в условиях их общего недостатка (особенно энергоносителей), то положение может измениться. Ресурсы для главных капиталистических стран будут сокращаться, недогрузка экономики будет расти (в том числе за счет развития стран третьего мира), что неизбежно будет порождать острейшие кризисы в капиталистическом мире. Следует учитывать, что до сегодняшнего времени западные капиталистические страны могли разрешать проблемы поддержания своего благополучия за счет развивающихся государств, в том числе за счет развязывания войн. Если взять крупнейшие войны и вооруженные конфликты XX в., то 60 - 70% из них придется на те, которые инициировали капиталистические страны. Если принять за 100% все войны, в которых ядерные державы выступали агрессорами, то более 95% приходится на США, Великобританию, Францию и Израиль. Иначе говоря, агрессивный потенциал капиталистических развитых стран имел и сохраняет пока возможность реализоваться на стороне. Но она-то постепенно закрывается. В последние годы западноевропейские государства также начинают лучше понимать, что все военные агрессии, в которые их вовлекли США, служат в основном интересам последних, угрожают их национальному благополучию, и они начинают все чаще "взбрыкивать".

Те, кто твердят об устарелости взглядов Сталина на неизбежность войн между капиталистическими странами, слишком торопятся, а подобного рода прогнозы могут срабатывать через многие десятилетия.

Большинство межимпериалистических войн Сталин оценивал как разбойничьи и захватнические, "ненавистные" для народа, "бесчеловечные", "хищнические". Так он характеризует и первую мировую войну, называя ее к тому же "помехой" революции, обусловливавшей свержение демократии, чрезвычайщину, всплеск насилия над народом и разгул контрреволюции.

После свержения царизма в 1917 г. он считал, что продолжающаяся империалистическая война может стать тем "подводным камнем, о который может разбиться корабль революции", что война способна "пожрать" плоды революции и нужна скорейшая "ликвидация" этого бедствия (20). Убеждение в том, что лучше всего развитию революционно-освободительного движения, а затем и строительству новой жизни служат мирные условия, он пронес через всю свою жизнь.

Когда империалистические войны становятся фактом, то важно видеть и использовать порождаемые ими обострения противоречии в империалистических государствах, ослабляющие их и создающие предпосылки для преодоления антигуманного строя. Усиливая гнет и бедствия народных масс, такие войны обнажают пороки общества, их порождающего, просвещают, взбудораживают и активизируют их, ставят лицом к лицу с антинародной властью, плодят недовольство воинственной политикой, "подливают масла в огонь протестных движений, подводят к выводу о необходимости иметь миролюбивую и справедливую власть, осуществить революцию" (21).

Но это не означает, что у него было - желание подталкивать империалистические страны к таким войнам, как полагают иногда. Он отчетливо видел, что они представляют угрозу для СССР, неизбежно заденут нашу страну, причинят зло всему миру. В докладе на XVIII съезде ВКП(б) он подчеркивал, что всякая, даже небольшая, война где-либо в отдаленном уголке мира представляет опасность для СССР, миролюбивых стран.

Исходя из неизбежности войны при империализме Сталин одновременно видел возможность предотвращать ту или иную данную войну, временно отсрочить ее, продлить данный мир. Реализация такой возможности многого стоит, и важно добиваться этого. При этом учитывается особенность отношении между социалистическими и капиталистическими государствами. Хотя противоречия между ними острее, но из этого не следует, что и войны между ними "неизбежнее". Вторая мировая война началась внутри капиталистической системы, а не с ее войны против СССР. Сдержанность империалистов по отношению к СССР объяснялась рядом обстоятельств: такая война значительно опаснее для капиталистов, ставит под вопрос само существование их системы; капиталисты, распространяя мифы об агрессивности социализма, сами в них не верят;

в определенных условиях межимпериалистические противоречия бывают сильнее.

Со своей стороны социализм всегда нацелен на мирное сосуществование, считая его не только возможным, но и необходимым, независимо от политических режимов и качеств правителей капиталистических стран, но при одном условии, "если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства". Отвергалась всякая заидеологизированность, в которой его обвиняют и которая в самой одиозной форме свойственна в международных делах нынешним правителям России.

В канун второй мировой войны многие выдающиеся мыслители видели в Сталине крупнейшего мирового политика, призванного сыграть исключительно важную роль в спасении Советской страны и судьбах всего человечества, Великий писатель Максим Горький писал Сталину 24 марта 1935 г.: "Чем ближе к войне - тем более усиленно будут мерзавцы всех мастей стараться убить Вас, дабы обезглавить Союз. Это - естественно, ибо враги хорошо видят: заменить Вас - некем. Колоссальной и мудрой Вашей работой Вы внушили миллионам людей доверие и любовь к Вам, это - факт... Берегите себя. Мировая - всемирная - ненависть к Вам всех подлецов и мерзавцев говорит Вам о Вашей величине, о значительности Вашей работы так же красноречиво и убедительно, как горячая любовь всех честных, искренних революционеров" (Безопасность Евразии, 2001, N 1. С. 720 - 721).

ВТОРАЯ МИРОВАЯ И ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ (1939 - 1945)

Вторую мировую войну Сталин воспринимал как "неизбежный результат развития экономических и политических сил на базе современного монополистического капитализма" (22). Вместе с тем более чем за 10 лет до ее возникновения он считал возможным предотвратить ее, сохранить мир, заставить агрессоров отречься от своих воинственных замыслов и планов.

Эти внешне несовместимые положения, логически увязанные в творческой политике, эффективно работали на укрепление защиты социализма. На XVll съезде Компартии (1934) он указывал на факторы, способствующие предотвращению войны против СССР: а) быстро растущие хозяйственная и политическая мощь страны, ее авторитет и влияние в международных делах; б) поддержка мирового коммунистического и рабочего движения; в) благоразумие стран, которые заинтересованы в мире; г) Красная Армия, готовая оборонять страну от агрессивных наскоков. Политика нацеливалась "обуздать агрессоров", создать "заслон" ("барьер") на пути войны, устранить саму угрозу ее комплексом невоенных и военно-силовых средств и действий. В беседе с корреспондентом газеты "Нью-Йорк

таймс" господином Дюранти в конце 1933 г. Сталин подчеркивал принцип:

использовать все, что "сможет оказаться неким бугорком (подч. мною. - В. С. ) на пути к тому, чтобы хотя бы несколько затруднить дело войны и облегчить в некоторой степени дело мира" (23).

Естественно, основные усилия сосредоточивались на крупных мерах: расширение и укрепление политических, экономических, культурно-гуманитарных связей с капстранами (к 1941 г. СССР имел дипломатические и другие отношения с 30 государствами); борьба за создание системы коллективной безопасности в Европе, принятие развернутого определения агрессии (1933 г.); открытое осуждение актов агрессии фашистской Германии, Италии и Японии и отказ признать их захваты; разоблачение планов подготовки мировой войны (на XVII съезде ВКП(б) Сталин подверг сокрушительной критике четыре варианта таких планов), политики попустительства, "умиротворения" гитлеровской Германии и подталкивания ее к войне на Востоке против СССР, проводимой западными демократиями и т. п.

На XVIII съезде Компартии Сталин раскрыл зловещую суть политики невмешательства, осуществлявшейся Западом. "Формально политику невмешательства можно было бы охарактеризовать таким образом: "пусть каждая страна защищается от агрессора как хочет и как может, наше дело сторона, мы будем торговать и с агрессорами, и с их жертвами". На деле, однако, политика невмешательства означает попустительство агрессии, развязывание войны" (Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. одиннадцатое. М., 1953. С. 609 - 610).

Последовательность и решимость Сталина в борьбе против войны полнее всего выражалась в готовности активно использовать для этого военную мощь страны, причем не только косвенно - укреплением и демонстрацией оборонных возможностей, но и непосредственно. Выдвинутая СССР в 1933 г. идея коллективной безопасности в Европе предусматривала согласованное применение военной силы против любого факта агрессии, если окажется недостаточно политико-дипломатических мер.

В 1938-м и после 1939 г. СССР в соответствии с договорами 1935 г. готов был направить для помощи Чехословакии в защите от назревавшей германской агрессии 40 стрелковых и кавалерийских дивизий и 19 танковых и авиационных бригад. Правящие круги Чехословакии под давлением западных демократических государств (США, Англии и Франции) отказались от этого и капитулировали без сопротивления: страна была оккупирована германскими фашистами в марте 1939 года. Если бы произошло сложение военных сил Чехословакии (около 50 хорошо оснащенных и подготовленных дивизий) и выделенных от СССР, то Германия, имея в этом случае почти в 2 раза меньше дивизий, могла отказаться от своих планов либо потерпеть военную неудачу, в чем признались самые высокопоставленные гитлеровские генералы. История могла бы пойти другим путем. Но помешала поджигательная политика западных держав, которую Сталин в Отчетном докладе ЦК ВКП(б) XVIII съезду партии 10 марта 1939 г. оценил как "попустительство агрессии", "желание не мешать агрессорам творить свое черное дело".

Еще показательнее решимость СССР предотвратить войну - предложение СССР, направленное Англии и Франции от 23 июля 1939 г. (после XVIII съезда ВКП(б)), заключить политический Пакт мира и военную конвенцию, которая должна была определить размеры сил, выставляемых каждым государством, а также формы совместных действий против гитлеровской агрессии. Это было немногим больше, чем за месяц перед нападением фашистской Германии на Польшу, которое ознаменовало фактическое начало второй мировой войны. СССР 15 августа 1939 г. на переговорах выразил готовность выставить 120 стрелковых и 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, 9 - 10 тыс. танков, от 5 до 5,5 тыс. боевых самолетов (24). По вине Англии и Франции достичь соглашения не удалось, за что и поплатились прежде всего сами западные государства: Франция, а заодно другие европейские государства оказались под гитлеровской оккупацией, а Англия - под ударами воздушных армад фашистов. А ведь вместе с Россией можно было не допустить мировой катастрофы.

У Советского Союза в условиях, когда Запад не поддержал идею коллективной безопасности, осталось одно - сосредоточиться на собственной безопасности. Важно было использовать предложение Германии, а затем и Японии заключить с ними пакты о ненападении. После долгих и мучительных раздумий Сталин пошел на глубокий маневр в мировой политике; 23 ав-

густа 1939 г. СССР заключил Пакт о ненападении с Германией, а в апреле 1940 г. - с Японией. К этому подталкивали и закулисные переговоры Англии и Франции с Германией, которые усиливали опасения того, что образуется единый антисоветский альянс империалистических держав в Европе, к которому примкнет и Япония на Дальнем Востоке, а все это поддержится Соединенными Штатами Америки. Сталинский маневр упрочил международное положение СССР, сорвал западную стратегию изоляции нашей страны и продвижение гитлеровской агрессии против нее, отодвинул от нее непосредственную угрозу войны с Германией, выиграл время (22 месяца) для подготовки к отражению агрессии, исключил войну для СССР на два фронта - одновременно на Западе и на Востоке. Западные державы без оборонного союза с СССР оказывались в более опасном положении. У их правящих кругов началось осознание своих ошибок в политике по отношению к СССР, что укрепляло шансы образования антигитлеровской коалиции.

Сталин, идя на развитие отношений с Германией, ни на минуту не сомневался, что в лице ее фашистского режима СССР имел смертельного врага, активизировал оборонные приготовления.

Со всей силой эффект этой сталинской политики проявился в ходе и результатах Великой Отечественной войны советского народа 1941 - 1945 гг. В новейших фундаментальных изданиях на Западе по второй мировой войне справедливо подчеркивается, что это была "гибкая, концептуально рассчитанная на перспективу политика, превосходящая политику государственных деятелей западных демократий и национал-социалистического диктатора, и американского президента" (25).

Что касается западных политиков, то они продемонстрировали свою интеллектуальную и нравственную ущербность. Они не обладали способностью правильно прогнозировать, путались в хитросплетениях процессов и событий, придерживались устарелых догм, не раскусили Гитлера, долго надеялись, что он не нападет на них, а пойдет на СССР. Отсталость мышления, классовый эгоизм помешали им тогда принять идею коллективной безопасности, выдвинутую Сталиным.

Даже наиболее яркие политические деятели буржуазного мира, такие, как Ф. Рузвельт - Президент США с 1933 г. и У. Черчилль, ставший в 1940 г. премьер-министром и министром обороны Великобритании, путались в обстановке кануна войны. Они проводили или поддерживали политику "невмешательства" в захватнические дела Германии, "умиротворения" агрессоров, подталкивания их к движению на Восток. Рузвельт, например, содействовал подготовке и осуществлению мюнхенского сговора, открывшего путь ко второй мировой войне. США признали захват Германией Австрии (1938 г.), а затем Чехословакии (1939 г.). На руку Гитлеру был и принятый в США закон о нейтралитете (1935 - 1937 гг.), лишавший жертв агрессии американской поддержки, который был лишь несколько смягчен в 1939 г.

В западной историографии обычно подают Черчилля как противника политики "умиротворения" агрессора за счет других стран, изначально якобы стоявшего за союз с СССР. На деле и он не был против уступок Германии на востоке Европы в ее воинственности против СССР. Но чтобы при этом имелись гарантии, ограничивающие захват Германии только восточным направлением. Такая позиция по содержанию полностью совпадала с духом позорных мюнхенских соглашений. Деятели Запада несут всю ответственность за ужасные для человечества последствия мюнхенской политики, за утрату шансов спасти мир и предотвратить кровавую мировую трагедию.

Нередко утверждают, что Сталин заставил вторую мировую войну начаться и идти исключительно по его сценарию. Якобы, подтягивая в 1941 г. свои войска к западной границе, запрещая привести их в полную боеготовность, подбросив "план упреждающего удара по германской армии" и т. п., он подтолкнул Гитлера к нападению, представил его перед всем миром агрессором, а СССР - несчастной жертвой, чтобы получить поддержку мировой общественности, поставить себе на службу огромный военно-экономический потенциал Запада. А чтобы, мол, обезопасить себя еще и на востоке, подтолкнул Рузвельта к ультиматуму Японии, который спровоцировал ее нападение на США.

Такая демонизация Сталина, внешне возвеличивающая его, на деле унижает, ставя в один ряд с агрессорами, изображает коварным деятелем иезуитского толка. Чудовищно измышление о преднамеренной подставке им своей "спящей армии" под удар мощнейшей военной машины Гитлера. Сталин, проводя политику оттягива-

ния войны, чтобы лучше подготовиться к обороне, постоянно напоминал армии о необходимости высокой бдительности, способности дать сокрушительный отпор любому агрессору. При этом армия настраивалась на ответные защитные действия, исключая превентивный упреждающий удар. Известно, что в середине мая 1941 г. нарком обороны СССР маршал Тимошенко и начальник генштаба генерал армии Жуков доложили Сталину документ "Соображения по плану стратегического развертывания", в котором предлагалось: "Ни в коем случае не давать инициативы действии германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда будет находиться в стадии развертывания и не успеет организовать фронт и взаимодействие родов войск". Сталин возмущенно отверг и даже не стал рассматривать документ. Буквально вышел из себя, вспоминал Жуков, Их ссылку на его выступление 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий о необходимости вести оборонительную войну наступательно он парировал: "...Я сказал это, чтобы подбодрить присутствующих, чтобы они думали о победе, а не о непобедимости немецкой армии, о чем трубят радио и газеты всего мира" (26).

Спустя 20 лет после второй мировой войны маршал Жуков вспоминал: "Хорошо еще, что Сталин не согласился с нами, иначе мы получили бы тогда нечто подобное Харькову в мае 1942 года". Имелась в виду одна из самых неудачных наступательных операций наших войск, обернувшаяся крупным поражением. Версия о якобы готовящемся упреждающем ударе нашей армии по германским войскам является насквозь фальшивой. Даже уже после атаки фашистов, направляя директиву войскам, Сталин запретил переходить госграницу СССР, считая нападение возможной провокацией.

Наивно рассматривать такое гигантское общественно- политическое явление, как вторая мировая война, исключительно через призму "определяющих ее идей и действий Сталина". Он не мог не считаться с объективными обстоятельствами эпохи, действовавшими законами социальной борьбы и войны, волей и действиями других субъектов, народов, государств. К тому же, несмотря на свою гениальность, он не освобождался от просчетов и ошибок, которые глубоко и масштабно отражались на ходе общих дел. Но при всем при этом он оказал наибольшее воздействие на вторую мировую войну, внес наибольший вклад в победу сил прогресса, демократии, свободы и справедливости.

В отличие от других деятелей ему был присущ исторически новый тип политического мышления и действия, основанный на передовой социальной теории, самых справедливых и благородных идеях. В его качествах наиболее концентрированно выражались отношения и черты нового жизнерадостного, творческого, самого перспективного, совершенного общества - социализма, призванного покончить и с вой-

нами, утвердить мир во всем мире. С личностью Сталина существенно связан стремительный взлет России от отсталости и разорения к вершинам социального прогресса. Миллионы людей всех стран связывали с ним свои надежды, внимали его словам, откликались на них пониманием и поддержкой.

Вторая мировая война в отличие от первой мировой с самого начала со стороны государства и народов, подвергшихся нападению фашистских агрессоров и вступивших в вооруженную борьбу с ними, приняла антифашистский, освободительный характер. "Вступление Советского Союза в воину против государств оси могло лишь усилить, - подчеркивал Сталин, - и действительно усилило антифашистский и освободительный характер второй мировой войны" (27).

Такое "усиление" обусловлено содержанием политики, целями и задачами СССР в войне, выдвинутыми и обоснованными Сталиным: отстоять свое Отечество, освободить народы Европы от фашистского порабощения, спасти мировую цивилизацию, ликвидировать очаги милитаризма и агрессии в Европе и на Дальнем Востоке. Цели западных демократических государств во многом совпадали с советскими: разгромить фашистских агрессоров, отстоять суверенитет и независимость, ликвидировать "новый порядок", установленный Гитлером в Европе, спасти демократию и свободу. Но в них содержались и империалистические установки: расширить свое господство на мировой арене, максимально ослабить СССР, затягивать войну и т. п.

Президент США Ф. Рузвельт в беседе со своим сыном в августе 1941 г. говорил об американской стратегии во второй мировой войне: "Ты представь себе, что это футбольный матч, а мы, скажем, резервные игроки, сидящие на скамье. В данный момент основные игроки - это русские, китайцы и в меньшей степени англичане. Нам предназначена роль... игроков, которые вступят в игру в решающий момент... чтобы забить решающий гол. Мы придем со свежими силами". Примерно так же выстраивала свою стратегию во второй мировой войне Великобритания, стремясь к тому же сохранить свои колонии, стать первой державой в Европе и т. п.

В выступлениях Сталина в период Великой Отечественной войны подчеркивалось, что СССР не может и не преследует таких целей, как захват и покорение других стран, "навязывание своей воли", "вмешательство во внутренние дела других народов".

Победа в воине должна была привести к более безопасному миру. "Выиграть войну с Германией - значит осуществить великое историческое дело, - говорил Сталин. - Но выиграть войну еще не значит обеспечить народам прочный мир и надежную безопасность в будущем. Задача состоит не только в том, чтобы выиграть войну, но и в том, чтобы сделать невозможным возникновение новой агрессии и новой войны..." (28).

Война с фашистской Германией со стороны СССР была необычной, и Сталин уже в речи 3 июля 1941 г. показал ее главные отличия. Это была Великая Отечественная война за само существование России как государства, ее народов, культуры, нового социалистического строя и образа жизни. В ней патриотизм масс сливался воедино с великой идеей социального освобождения, дружбы и братства между народами мира. Она велась социалистическим государством, строившим новое общество, которое, несмотря на свою молодость и несовершенства, дала народу невиданные в истории блага и еще более великие надежды, за которые он был готов сражаться и умирать.

Этим определялся особый метод ведения войны, в творческую разработку и осуществление которого самый большой вклад внес Сталин.

Понятие "метод войны" конституировалось в середине XIX века. Ф. Энгельс в ряде работ глубоко проанализировал качественные отличия феодального (прусского) и буржуазного (наполеоновского) методов и предсказал, что "освобождение пролетариата будет иметь особое выражение в военном деле и создаст свой особый военный метод" (29). Ряд идей о нем высказал Ленин. Этот метод не появляется вдруг, словно по мановению волшебной палочки, а вырабатывается по мере вызревания самого социалистического строя. Он в корне отличается от империалистического метода ведения войн.

Для империалистических стран характерен "метод тотальной войны", освящающий применение любых, самых жестоких средств и способов борьбы для разгрома армии, а также массового уничтожения мирного населения, преднамеренное осуществление тактики "выжженной земли". Их войны не обходятся без "ковровых" супермассированных бомбардировок городов и населенных пунктов, разру-

шения объектов хозяйства и культуры, мстительных карательных операций, массовых насилий, грабежей и т. д. В наиболее зверской форме этот метод использовался Германией и Японией во второй мировой войне. Но он присущ и войнам так называемых демократических стран. Достаточно вспомнить их бессмысленные с военной точки зрения бомбардировки культурных ценностей (Дрездена, Белграда, Гамбурга и др.), сброс атомных бомб на Хиросиму и Нагасаки (мгновенно убито полмиллиона человек) в годы второй мировой войны, а также в Корее, Вьетнаме, Кампучии.

Теперь высокоточное оружие позволяет современным варварам убивать мирных граждан и уничтожать целые народы незаметнее, утонченнее, постепеннее: "точечным" разрушением инфраструктуры жизнеобеспечения людей, то есть систем снабжения водой, продуктами, электроэнергией, топливом, медицинской помощью, связью, транспортом и т. п. Конечный результат будет такой же, как от ковровых бомбардировок, как это было в недавних войнах США и НАТО против Ирака (1991), Югославии (1999), Афганистана (2001) и др.

Советский метод войны исходил из применения военных средств только против вооруженных сил агрессора, исключая мстительное, карательное, устрашающее использование оружия против мирного населения, раненых и пленных военнослужащих противника. Беспощадность к вооруженным агрессорам сочеталась с гуманным отношением к последним: оказанием помощи мирным гражданам Германии и ее сателлитов в налаживании нормальной жизни, обеспечением продовольствием и медикаментами. Использовались все возможности для исключения ударов авиации и артиллерии по городам (Краков, Будапешт, Вена, Прага и др.), проводились специальные операции по выдавливанию без сражения вражеских войск из крупных населенных пунктов и промышленных районов (Силезская операция в Польше и др.) с целью спасения важных экономических объектов, ценностей искусства и культуры. В самое тяжелейшее время войны советские люди, ненавидя вооруженных врагов и беспощадно истребляя их, сохраняли уважение к немецкому народу, внесшему огромный вклад в мировую культуру. Предельно четко установку на этот счет сформулировал Сталин: "Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское - остается".

"Вожди" и генералы Германии, Японии и других государств исходили из того, что в войне "талант и гений действуют вне закона" (по Клаузевицу), пренебрегали ее фундаментальными, объективными и необходимыми связями с различными сторонами общественно- политической жизни, преувеличивали роль благоприятных случайностей (внезапность ударов, использование просчетов и ошибок другой стороны и т. д.). Другой исходный принцип лежит в основе советского метода войны в защиту социализма. Он не отрицает того, чтобы использовать благоприятные случайности, моменты, преходящие факторы. Но считает войну не хаосом случайностей, а сложнейшим социальным процессом, ход и исход которого зависит от соотношения социально- политических, экономических, научно-технических, духовных и собственно военных потенциалов воюющих сторон. Сталин, подвергнув сокрушительной критике методологическую несостоятельность гитлеровского плана "молниеносной войны", обозначил постоянно действующие факторы, определяющие ход и исход войны: прочность тыла, моральный дух армии, количество и качество дивизий, вооружение армии, организаторские способности начальствующего состава армии. Эта методологическая установка, положенная в основу руководства войной, обеспечила блестящие и прочные победы.

Отличительной чертой сталинского метода защитной освободительной войны является то, что эта война - война всего народа, превращение страны в единый боевой лагерь, где одни воюют на фронтах, а остальные всемерно помогают им. Всенародный характер такой войны выражается в том, что вооруженную борьбу с врагом ведет не только армия, но и партизаны, группы подполья, гражданского сопротивления и т. д. Например, во время Сталинградской битвы Гитлер был вынужден 25 дивизий отвлечь на борьбу с партизанами. В партизанских отрядах сражалось около 1 млн. человек. На обеспечение успехов в вооруженной борьбе нацеливались не только военные, но и невоенные средства: политико-дипломатические, идеологические, информационно-пропагандистские, научно-технические, культурные и т. п.

Сталинский метод ведения войны, исходя из опоры на собственные силы и максимально возможную мобилизацию их для борьбы, не подрывая жизнеспособности общества, в то же время нацеливал на всемерное использование внешней поддержки мировым общественным мнением, союзниками, дружественными организациями и движениями, свободолюбивыми народами.

Одним из важнейших факторов увеличения антифашистских сил явился политико-дипломатический успех Сталина в заключении союза с правительствами Англии и США о совместной борьбе против гитлеровской Германии, образовании антифашистской коалиции, включившей около 50 государств. США и Англия были вынуждены поддержать СССР в силу объективных обстоятельств: в случае поражения нашей страны непременно война перебросилась бы на их территории.

Сталину принадлежит наибольшая заслуга в создании и укреплении антигитлеровской коалиции, принятии исключительно конкретных обязательств каждым ее членом, координации действий. Он твердо, но тактично и уважительно по отношению к лидерам союзников добивался их боевой активизации, ускорения открытия второго фронта и других совместных решении.

Союзники не раз приостанавливали или сокращали поставки оружия (во время битв за Москву, Сталинград и др.), придерживались неприемлемого понимания "второго фронта", выдавали за него даже "блокаду, бомбардировки, подрывную деятельность и пропаганду", неоднократно переносили сроки высадки десанта в Западной Европе, пытались на завершающем этапе заключить сепаратный акт о капитуляции Германии и т. д. По всем этим вопросам Сталин добивался решений в соответствии со взятыми обязательствами.

Так, на Тегеранской (ноябрь 1943-го) конференции Сталин буквально вынудил британскую делегацию признать, что открытие второго фронта должно произойти не позже мая 1944 г. и на территории Северной Франции. Сталин сделал исчерпывающий критический разбор наступлении союзников против Германии с других направлений через Средиземное море или из Турции на Балканы. Он изложил глубоко обоснованный вариант осуществления трех взаимосвязанных операций, полностью соответствующих сути и масштабам настоящего второго фронта: главными силами действовать в Северной Франции, с последующим наступлением на соединение с главными силами, и наконец в качестве отвлекающей использовать операцию в Италии. Принятое на основе сталинских предложений решение дало мощный импульс активизации коалиции. Сталин был неумолимо принципиален и даже крут, но был способен и идти во имя укрепления коалиции на немалые жертвы. Так, например, было с роспуском Коминтерна в 1943 г. Наладить доверительные союзнические отношения было нелегко, так как лидеры США и Великобритании, будучи заинтересованными в разгроме Германии и Японии, оставались врагами социализма и коммунистов, тайно плели враждебные интриги.

Переводчик Сталина вспоминает, как однажды во время неофициальной беседы Черчилль, подогретый теплой обстановкой и коньяком, принял как бы извинительный тон: "Я Вам должен признаться, что не всегда относился дружественно к Советской России, особенно сразу после первой мировой войны". "Я это знаю, - примирительно ответил Сталин. - Уж в чем Вам нельзя отказать, так в последовательности отношения... к советскому строю". "Можете ли Вы простить мне все это", - промолвил Черчилль. Сталин немного помолчал и, прищурив глаза, спокойно ответил: "Не мое дело прощать, пусть Вас прощает Ваш бог. А в конце концов нас рассудит история".

Конечно, Черчилль не переменил своего отношения к СССР, но победы, одержанные нашей страной под руководством Сталина, не могли не вызвать у него уважения, и почти через 20 лет после приведенной выше беседы он сказал весьма примечательные слова о советском вожде: "Большим счастьем для России было то, что в годы тяжелейших испытаний Россию возглавлял гений и непоколебимый полководец И. В. Сталин. Он был величайшей, выдающейся личностью, импонирующей нашему жестокому времени того периода, в котором протекала вся его жизнь.

Сталин был человеком необычайной энергии, эрудиции и несгибаемой силы воли, резким, жестоким, беспощадным как в деле, так и в беседе, которому даже я, воспитанный в английском парламенте, не мог ничего противопоставить.

Сталин прежде всего обладал большим чувством юмора и сарказма, а также способностью точно выражать собственные мысли. Статьи и речи писал только сам, и в его произведениях всегда звучала исполинская сила. Эта сила была настолько велика в И. В. Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времен и народов. Сталин произвел на нас величайшее впечатление. Его влияние на людей неотразимо. Когда он входил в зал на Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, вставали и, странное дело, почему-то руки держали по швам.

Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и осмысленной мудростью... Он был непревзойденным мастером находить в трудные минуты путь выхода из самого безвыходного положения. В самые критические моменты, а также в моменты торжества был одинаков и сдержан, никогда не поддавался иллюзиям.

Он был необычайно сложной личностью. Он создал и подчинил себе огромную империю. Это был человек, который своего врага уничтожал руками своих врагов, заставил даже нас, которых называл открыто империалистами, воевать против империалистов.

Сталин был величайшим, не имеющим себе равных в мире, диктатором. Он принял Россию с сохой, а оставил ее, оснащенной атомным оружием.

НЕТ! Что бы ни говорили о нем, таких история, народ не забывают!"

В руководстве войной Сталин искусно сочетал жесткую централизацию с развертыванием творческой инициативы на фронтах и в тылу снизу доверху. Этому способствовало смелое выдвижение талантливых людей во всех сферах жизни и деятельности страны. Сталин на одном из совещаний по вопросам укрепления обороны страны уже в 1949 г. специально говорил о кадрах руководителей на войне. От них зависит использование возможности побеждать. Война, подчеркивал он, требует сильных, смелых, талантливых людей на фронте и в тылу. В горниле воины ковались замечательные военачальники, настоящие полководцы. "А в тылу? Разве смогли бы сделать другие руководители то, что сделали большевики? Вырвать из-под носа неприятеля целые фабрики, заводы, перевезти их на голые места в Поволжье, за Урал, в Сибирь и в невероятно тяжелых условиях в короткое время наладить производство и давать все необходимое фронту! У нас выдвинулись свои генералы и маршалы от нефти, металлургии и транспорта, машиностроения и сельского хозяйства. Наконец, есть полководцы науки..." - говорил он. Под их началом, руководством наш народ совершил величайший исторический подвиг. Таков итог строительства социализма Советского государства и воспитания нового человека. И надо отметить, что главная заслуга во всем этом принадлежит Сталину и руководимой им Коммунистической партии.

Таковы некоторые принципы сталинского метода ведения войны. Автор не ставил целью дать характеристику всего его содержания. Здесь сделаны лишь начальные шаги. Во- первых, у нас плохо проработано само понятие "метод войны". Оно отсутствует в "Советской военной энциклопедии", а также в новейшей 8-томной "Военной энциклопедии", изданной в последние пять лет и отличающейся бьющей в глаза конъюнктурностью. Во- вторых, развитию представлений о методе воины, имеющих важное значение для решения практических задач военной безопасности, нанесен громадный урон негласным запретом ученым объективно исследовать сталинское военно-политическое наследие.

Сталину принадлежит главная заслуга не только в разработке и применении наиболее общих социально- политических принципов ведения войн в защиту социализма, связывающих воедино все формы борьбы и действия разных субъектов в ней. То же можно с полным основанием сказать и о развитии способов собственно вооруженной борьбы, то есть военного искусства - стратегии, оперативного искусства, тактики, теории и практики строительства и боевого применения вооруженных сил.

Известно, что коренные качественные изменения в способах вооруженной борьбы обусловливаются глубокими изменениями "человеческого материала", то есть личного состава армии, а также вооружения и боевой техники.

Советский строй создал армию, превосходящую по моральному духу все другие. Ее составляли граждане, преданные Родине, делу и идеям социализма, убежденные в справедливости войн в защиту социалистического Отечества, исключительно благородные, самоотверженные и подготовленные к выполнению воинского долга. Умонастроение наших воинов отличалось непоколебимой верой в победу, выраженной знаменитым сталинским лозунгом: "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!" Вера в победу не покидала советских воинов в самые драматичес-

кие моменты борьбы: в пору жестоких неудач, вынужденного оставления родной земли, в неравных боях в отрыве от своих войск, когда, казалось бы, враг одолевал. Она вдохновляла бойцов на грани жизни и смерти, не затухала в израненных и умирающих на поле сражения. Она воплощалась в самоотверженных подвигах, массовом героизме и неукротимой боевой активности, поиске и применении творческих приемов и способов борьбы. Сталин проявил себя как мастер в поддержании высочайшего духа армии, внушения веры в победу, развенчания мифа о непобедимости немецкой армии, воздействовал личным примером мужества, самоотверженности, мудрости и воли.

В сталинском кабинете постоянно обсуждались и решались вопросы создания новых образцов оружия и боевой техники. Там внимательно анализировалось все новое, что появлялось в военном искусстве и военной науке других стран. Перед Великой Отечественной войной он лично присутствовал на многих испытаниях новейших образцов оружия и техники и на стратегических военных учениях, анализировал их результаты, выступал перед разработчиками оружия, высшим генералитетом, выпускниками военных академий с творческими докладами о новом характере войны, изменениях в средствах борьбы, военной стратегии и оперативном искусстве.

При его ведущей роли рождались и воплощались в жизнь идеи, замыслы и планы крупнейших стратегических операций, подавляющее большинство которых завершалось блестящими победами. Никто из глав государств и военных деятелей не проявил столь высокого умения создавать, готовить, оснащать и искусно вводить в сражения огромные резервы.

Сталин твердо добивался, чтобы военачальники творчески применяли подчиненные войска, заботились об их всестороннем обеспечении, обучении и воспитании, добиваясь успеха с минимально возможными потерями личного состава. Это он считал высшим проявлением таланта командиров и начальников. Этому служило нараставшее оснащение вооруженных сил новым оружием и техникой, превосходившими по своим качествам то, что было у врага.

Как человек дела и творческого подхода, он был крайне внимателен к военному опыту, двигая военное искусство на основе изучения и внедрения в жизнь всего нового и передового. После окончания войны с Финляндией, в апреле 1940 г., Сталин четыре дня безотлучно присутствовал на подведении итогов боевых действий, во все вникал, задавал вопросы выступавшим, советовался, тут же ставил задачи наркомам промышленности и военному руководству.

Подобный подход к совершенствованию военного дела еще с большей силой проявился в ходе Великой Отечественной войны. Например, в октябре 1942 г. в кабинете Верховного Главнокомандующего состоялось совещание вызванных с фронтов офицеров для обсуждения проектов боевых уставов, на которое были приглашены наиболее творческие командиры рот, батальонов, полков, соединений. Протокольную запись этого совещания вел маршал Шапошников - крупнейший военный теоретик и один из опытнейших военных деятелей. В результате большой многотрудной работы, направляемой Сталиным, в ноябре 1942 г. был введен в действие новый боевой устав пехоты и проект нового Полевого Устава (ПУ-43). Сталину принадлежит главная заслуга в том, что наша армия воевала самыми современными средствами, опираясь на высочайшие достижения военной науки и военного искусства, лучший боевой опыт.

Был и такой поучительный эпизод. Заместителем наркома обороны маршалом Жуковым были утверждены боевые уставы артиллерии и зенитной артиллерии без доклада Ставке, достаточной проверки, без вызова и обсуждения с людьми с фронта. Документы имели серьезные пробелы и были отменены и отправлены на доработку. Устав, говорил Сталин, - это не приказ, имеющий силу короткий срок. Важно не допустить ошибку, которая будет многократно и долго тиражироваться. В специальном приказе подчеркивалась недопустимость торопливости в этом деле.

Объектом глубокого изучения для Сталина, как гениального полководца, был не только лучший, но и негативный опыт.

Так, Западный фронт под командованием генерала армии В. Соколовского в период с 12 октября 1943-го по 1 апреля 1944 г. провел одиннадцать наступательных операций на Оршанском и Витебском направлениях, и все они были неудачными, с большими потерями и расходом материальных средств. По указанию Сталина туда была направлена специальная комиссия под руководством секретаря ЦК ВКП(б) Г. Маленкова - второго человека в Компартии после Сталина. Ко-

миссия выявила вопиющие недостатки, которые немедленно были рассмотрены в Ставке Верховного Главнокомандования, и по ним приняты меры: организационные (разделение Западного фронта на два - 2-й и 3-й Белорусские фронты), кадровые (отстранен от должности командующий; управление новых фронтов укреплено новыми генералами, проявившими себя в боях и др.), по улучшению обеспечения войск и т. д. В стиле деятельности Сталина напрочь отсутствовали формализм и проволочка, господствовали оперативность, конкретность, творческий подход.

Никто из самых величайших полководцев не может сравниться с ним по основательности, глубине, расчетливости в подготовке операции, в которых одновременно участвовали все или ряд фронтов. Перед принятием окончательного решения и до встречи с командующими фронтами он скрупулезно работал с офицерами Генштаба: часто с майорами, подполковниками, наблюдавшими за соответствующими оперативными направлениями. Вызывал одного за другим, заслушивал доклады и обсуждал соображения по полтора-два часа, уточнял обстановку. К встрече с командующими фронтами и постановке им новых задач он оказывался настолько подготовленным, что порой удивлял их своей осведомленностью. И эта осведомленность была не показной, а естественной для столь выдающегося деятеля, каким был Сталин. В его руководстве военными делами сочетались огромный масштаб и внимание к деталям, которые порой большие деятели считают мелочами.

Сталин обеспечивал единство политики и военной стратегии, не допуская "придавленности" или отрыва стратегии от политики, своевременно использовал военные успехи в политике, международных и внутренних делах. В утверждении нового и преодолении отжившего, старого в военном деле Сталин смело использовал силу искусства и литературы. Так, в момент ожесточенного Сталинградского сражения в четырех номерах "Правды" (с 24 по 27 августа 1942 г.) по его указанию была опубликована пьеса А. Корнейчука "Фронт", которая была затем поставлена во многих театрах, и по ней был отснят одноименный фильм. Главным объектом критики в них был командующий фронтом - заслуженный военачальник, привыкший воевать по старинке, упиваясь былой славой. Окружение было под стать ему.

Им противопоставлен молодой, высокоорганизованный, подготовленный, творческий генерал, воюющий по- современному, быстро растущий и становящийся на место зазнавшегося и отставшего командующего фронтом. Пьеса вызвала возмущение большой части генералов и маршалов. В редакцию газеты и в ЦК партии посыпались письма, звонки и телеграммы с категорическим требованием запретить "Фронт" как пьесу в высшей степени вредную. На подобную телеграмму маршала Тимошенко Сталин ответил: "В оценке пьесы Вы не правы. Пьеса будет иметь большое воспитательное значение для Красной Армии и ее комсостава. Пьеса правильно отмечает недостатки Красной Армии, и было бы неправильно закрывать глаза на эти недостатки. Нужно иметь мужество признать недостатки и принять меры к их ликвидации. Это единственный путь улучшения и усовершенствования Красной Армии". В этом плане Сталин провел большую работу с руководящим составом всех фронтов. К осени 1942 г. бывшие кумиры оказались оттесненными на второстепенные роли, а ключевые посты в действующей армии заняли новые генералы, подтвердившие свой высокий профессионализм в жестоких сражениях с сильнейшей армией Запада - фашистским противником. Новый сталинский подход к военным кадрам еще более утверждал в способах вооруженной борьбы дух высочайшего динамизма, активности, целеустремленности, решительности и творчества.

Особого рассмотрения заслуживает исследование выдающегося нововведения Сталина в военной науке: критический анализ состояния зарубежной военной мысли, обобщение опыта войны первой половины XX века, развитие теории военного искусства и т. п. Ему принадлежит главная роль в научном обосновании и практическом создании такой военной защиты социализма, которая была империалистам не по зубам.

Все сделанное им в развитии военного дела, строительстве новой армии, утверждении новых способов борьбы, достигнутые под его руководством и командованием великие победы позволяет с полным основанием считать Сталина величайшим военно-политическим деятелем и полководцем.

Высшие интересы страны и ее будущего требуют утвердить эту истину, преодолеть зловредное очернение Сталина, принижение его как политика и военного деятеля, искусственное выдвижение на первое место по вкладу в защиту страны других фигур. В 8-томной "Советской военной энциклопедии" Сталин даже не назван среди отечественных полководцев. У. Спар в книге "Жуков. Взлет и падение великого полководца" приписывает успешное "руководство войной" против фашистской Германии Жукову, а Сталину оставляет неквалифицированное вмешательство в военные дела. На таком же противопоставлении Жукова Сталину построил доклад в честь 100-летия со дня рождения маршала Жукова (1995 г.) и тогдашний премьер российского правительства Черномырдин.

В полном смысле слова руководство войной осуществлял именно И. Сталин. Он стоял во главе государства и правящей Коммунистической партии, армии, всех силовых структур, возглавлял правительство, чрезвычайные органы власти (ГКО) и т. д. Все другие политические и военные деятели действовали в основном в рамках отдельных государственных сфер, в том числе собственно военной, выполняли часть функций по руководству войной и вооруженной борьбой. Как высший военный деятель - нарком обороны, председатель Ставки Верховного Главнокомандования, Верховный Главнокомандующий, он определял положение, сферу ответственности, функции и задачи других военных деятелей, замыслы и планы стратегических операций. Являлся "полководцем полководцев".

Известно, что война есть продолжение политики, подчиненная ее законам. Политика руководит войной. Влияние политики пронизывает военную деятельность до мельчайших проявлений. Оно более всего может содействовать или, напротив, мешать достижению военных побед. Качество политики имеет в войне не меньшее значение, чем обладание современным оружием и военным искусством. Причем качество политики во время большой войны персонифицируется в деятельности руководителя государства. Он должен обладать широким выдающимся умом, сильным характером, понимать военное дело. История свидетельствует, что чаще всего даже превосходные руководители государств не были одновременно военными деятелями. Политическая и собственно военная деятельность были разделенными, осуществлялись разными органами и деятелями. Это порождало множество неурядиц: непонимание политиками и военными друг друга, постановка нереальных целей, хаос в руководстве войной. Особенно сильно это дало себя знать в России в первой мировой войне. Идеальным всегда считалось совмещение в одном лице политика и полководца, но в истории это явление было крайне редкое. То, что в Сталине имелось такое гениальное сочетание, было счастьем для нашей страны. Этим он, кстати, отличался от Черчилля и Рузвельта, которые не были собственно военными

деятелями, полководцами, признавали военно- стратегическое превосходство Сталина. Они хорошо понимали, что "центр тяжести мировой борьбы находился на советско-германском фронте, что от событий на нем зависели их судьбы и собственные военные успехи". Они и воспринимали Сталина как великого политика и как великого военного деятеля, осуществлявшего руководство войной в самых гигантских масштабах, превосходивших все известное в истории.

Сравнение и ранжирование полководцев и государственных деятелей "по великости" нужно не только, чтобы установить истину. Выделяя среди них наиболее крупного и значительного, наука сверяет по нему представления о заложенных в человеке способностях и силах, критериях оценки государственных, политических, общественных и военных деятелей; дает ориентир для осознанного выбора гражданами своих лидеров и руководителей. Занижать меру великих деятелей заинтересованы лишь серые, посредственные, ничтожные политиканы.

Мерилом же "калибра" исторического деятеля являются объективные показатели: а) масштабы, глубина, новизна, уникальность, значимость сделанного для народа и человечества; б) степень и эффективность использования возможностей, имеющихся сил и средств; в) умение опираться на творчество, инициативу и энергию народных масс; г) духовно-нравственные, гуманные, человеческие основания целей и достигнутого.

Сталин стоит на первом месте среди отечественных и западных деятелей XX века по всем этим характеристикам. Что касается его военной деятельности, то она далеко выходит за рамки сложившихся понятий "полководец", "военный деятель", "военная деятельность", закрепленных в энциклопедиях, и наука с особым вниманием должна изучать этот человеческий феномен.

ХОЛОДНАЯ ВОЙНА

Зарубежные и российские сочинители, соревнующиеся в очернении Сталина, приписывают ему вину за возникновение холодной войны между США и СССР, Западом и Востоком. Якобы именно он разрушил союзнические отношения антигитлеровской коалиции, сложившиеся во второй мировой войне, ответил на "добрую волю Америки" конфронтацией.

Более утонченно фальсифицируют его деятельность те, кто раскладывает ответственность за холодную войну поровну на обе стороны. Мол, сотрудничество сорвало "политическое зазнайство" их лидеров, разгоревшийся между ними спор о том, кто сыграл главную роль в разгроме Германии и Японии, в завоевании Великой Победы 1945 г., а также о преимущественных правах руководить миром.

На деле холодная война Запада против Советской России началась задолго до второй мировой войны: сразу после победы Великой Октябрьской революции 1917 г. Буржуазия всех стран, усмотрев в ней смертельную опасность для себя, пустила в ход не только военные, но и невоенные средства, чтобы уничтожить новый строй. В сталинских работах 20 - 30-х годов убедительно показывалось, что интервенция империалистических государств против Страны Советов не исчерпывается войнами, как в 1918- 1920 гг., а осуществляется и в мирных формах не только открыто, но и тайно (разведывательно-агентурное проникновение, создание сети подпольных враждебных организаций, их финансовая и техническая поддержка, подготовка контрреволюционных переворотов, совершение диверсий, вредительства и т. п.).

"Мирная" интервенция дополняет военную в условиях войны; становится самостоятельной и приоритетной для буржуазии в условиях отсутствия таковой; продолжает войну или готовит новую; в ней тесно взаимодействуют внешняя и внутренняя контрреволюция - "штурм извне" увязан крепко в единый узел со "штурмом изнутри". Сталин сделал исключительно прозорливое предостережение, что "мирная" форма интервенции не менее опасна, чем военная, и таит в себе возможность реставрации капитализма, то есть при помощи нее можно достичь таких же результатов, как и при открытом военном нападении (31). Этому способствует долгое сохранение остатков свергнутых эксплуататорских классов, социально- психологических предпосылок перерождения партийных деятелей и государственных чиновников, массовой измены и предательства.

Положение об обострении классовой борьбы по мере продвижения вперед дела социализма отражало взаимодействие в этой борьбе двух концов (узлов), один из которых - внутренний, а другой - внешний. Второй более опасен, так как имеет до поры до времени превосходство в силах и средствах, а также выступает факто-

ром инициирования активности внутренних враждебных социализму элементов. Игнорирование этого сталинского положения привело к крушению социализма в нашей стране и ряде других стран, создало благоприятные условия для глобального наступления мировой реакции.

Сталин еще в 20 - 30-е гг. разработал общую концепцию, стратегию и тактику, а также определил средства, способы и формы надежной защиты социалистического общества от "мирных" интервенций империалистов, их тайных воин.

Главной была ставка на то, чтобы сам народ стал непреодолимой преградой на пути "мирной" интервенции империалистов, самоотверженно отстаивал материальные и духовные ценности социализма. У советских людей формировалась убежденность в правоте и справедливости великих идей и дела коммунизма. Многое делалось, чтобы они стали сознательными борцами и хозяевами новой жизни. Важнейшее значение придавалось тому, чтобы люди на себе почувствовали преимущества нового строя. Материальный достаток, реализация всеобщего права на образование, труд и отдых, бесплатное медицинское обеспечение, забота о детях, приобщение всех к культуре и спорту, возможности для всестороннего развития личности. Укреплению способности защищаться от "мирной" интервенции империалистов служило всемерное развитие движущих сил социализма: морально-политического единства, дружбы народов, советского патриотизма и интернационализма, руководящей роли Компартии, приобщения трудящихся к управлению общественными делами. Достижения во всех этих делах были огромны, но Сталин стремился к еще более значительным высотам.

Мало кому известно, что в 1935- 1936 гг. он добивался от политбюро и ЦК принять решения о проведении глубокой реформы по демократизации государственно-политической жизни. В частности, предлагал изменить избирательную систему таким образом, чтобы она способствовала усилению состязательности между кандидатами, выдвижению новых творческих сил из народа. Он настаивал на введении альтернативности (выдвижении нескольких кандидатур на одно выборное место), считал, что выборы должны стать "хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти", средством борьбы с бюрократическими и бездарными чинушами (32). К сожалению, эти предложения были отвергнуты при голосовании на пленумах ЦК РКП(б) 1935 - 1936 гг. Их не позволили применить на практике именно те, кого горбачевы, ельцины, яковлевы, чубайсы, немцовы и прочие представляют ныне как демократов и невинно пострадавших.

Большие усилия прилагал Сталин к тому, чтобы внешняя политика СССР служила отражению мирных интервенций, холодных, тайных войн империалистов.

В деятельности государства по защите интересов и ценностей социализма от холодной войны, таким образом, основное внимание отводилось социально-политическим, экономическим, культурно-образовательным и другим созидательным делам, но и не было недооценки и репрессивных мер. Они направлялись Сталиным прежде всего на то, чтобы не допустить проникновения агентов и предателей в партию и государственный аппарат, особенно в их высшие руководящие органы, предотвратить создание врагами "пятой колонны" в стране. Этого удалось достичь, о чем свидетельствует Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг. В отличие от многих западноевропейских стран, в которых "пятые колонны" открывали двери для фашистского вторжения и которые быстро сдавались на милость агрессора, в СССР не было стратегического предательства в высших эшелонах власти, страна была монолитом, о который разбилась мощнейшая военная машина империализма. Кроме того, репрессии, вызванные исключительными объективными обстоятельствами, нельзя вырывать из общей картины дел по защите страны, в которой главным были творчески-созидательные усилия.

Таким образом, Сталин к началу новой холодной войны Запада против СССР имел большой опыт противодействия ей. Он доподлинно знал, что американо-английские империалисты никогда не прекращали тайной войны против социализма: "Разве что, напуганные Гитлером, несколько притупили ее огонь в годы второй мировой войны" (33). Еще в разгаре схватки с Германией он увидел признаки будущей измены англо-американцев делу союзничества, "зародыши" в их действиях нового тура ожесточенной тайной войны. На его рабочем столе, начиная с 1943 г., стало все больше появляться разведданных на этот счет: обсуждение в правящих кругах Запада идеи будущей войны против СССР,

возможности использовать для этого "всю мощь" еще непобежденной Германии (1943); секретные переговоры эмиссаров США и Англии с германскими генералами о сепаратной антисоветской сделке (1945) и т. п.

Всплеск враждебности со стороны англо-американцев к СССР произошел после смерти Рузвельта. Ставший Президентом США Гарри Трумэн, за полмесяца до Победы 1945 г., на секретном совещании в Белом доме призвал соратников сейчас же "ломать" сотрудничество с Москвой, назначил срок прекращения союзничества с СССР - после капитуляции Японии. Выжмем, мол, из союзничка все возможное, а потом чихнем на него.

Не лучше действовал и глава правительства Великобритании. За месяц до Великой Победы 1945 г. Черчилль поручил генералам разработать военную операцию против Советского Союза под кодовым названием "Немыслимое", целью которой было принудить СССР выполнить волю западных государств. Документ на этот счет был подготовлен к 22 мая 1945 г. (34). Хотя он не был принят, но сам факт его появления говорит о многом. Вскоре после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки начался наглый атомный шантаж западников с целью отодвинуть СССР от важнейших дел в Европе и Азии, во всем мире. Ряд высокопоставленных чиновников США и Англии зафиксировали решительную настроенность глав этих государств использовать атомную бомбу для устрашения, сдерживания и принуждения русских к выполнению воли Запада.

Не Советский Союз и не персонально Сталин несут ответственность за развал антифашистской коалиции и развязывание холодной войны. Западные союзники первыми открыто провозгласили СССР своим врагом. Особенно характерна в этом отношении была речь Черчилля в марте 1946 г., содержание которой было согласовано с Президентом США Трумэном и которая повторяла избитые антикоммунистические вымыслы, обвиняла Советский Союз в стремлении к неограниченной экспансии. Сталин справедливо оценил ее как опасный акт, стремление посеять семена раздора между союзными государствами и утвердить американо-английское господство над человечеством, как угрозу для мира и безопасности, как курс на подготовку войны против СССР. В интервью газете "Правда" 14 марта 1946 г. он подчеркнул, что западные политики "предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда будет все в порядке, - в противном случае неизбежна война..." (35). Речь Черчилля ознаменовала фактически начало холодной войны.

В первые послевоенные годы (1945 - 1948) в США стали действовать секретные директивы, предписывавшие государственным структурам Америки развернуть экономическую, психологическую и разведывательно- агентурную войну против Советского Союза, не останавливаясь перед применением самых подлых и преступных средств, с целью уничтожения его политического и экономического строя. В секретной директиве Совета национальной безопасности от 18 августа 1948 г. недвусмысленно определялось: "наша цель - свержение советской власти", полное подчинение России. Планировались и варианты атомного сокрушения нашей страны; известны пять планов на этот счет, каждый из которых предусматривал все большее количество советских городов, подлежащих атомным бомбардировкам.

По иному вели себя Сталин, советское руководство. Особенно хорошо это видно на примере первых послевоенных кризисов, в частности иранского. С ним некоторые американские исследователи связывают даже происхождение холодной войны. Начался он с болезненной реакции США и Великобритании на затягивание Советским Союзом вывода войск с территории Ирана. Западные союзники обвиняли московское руководство в нарушении соглашений, стремлении навсегда обосноваться на иранской территории, совершить там революцию, посадить прокоммунистический режим. В действительности СССР опасался, что с его уходом туда ринутся американцы, как и произошло на самом деле. Но во имя сохранения союзнических отношений с Западом СССР пошел на ускоренный вывод своих войск, отказался от некоторых экономических и геополитических интересов. Новые документы показывают, что Советская страна не преследовала в Иране целей территориальной экспансии, последовательно шла на компромиссы и уступки, уважала суверенитет Ирана, не имела никаких планов революционного свержения его законного правительства, и Сталин отвергал всякую мысль об этом, заявив, что там нет "глубокого революционного кризиса", а успехи демократического движения на севере страны связаны с присутст-

вием советских войск и потому не могут быть прочными. Иранский кризис породил некоторые основополагающие компоненты холодной войны: сближение США и Англии на почве антисоветизма, элементы концепции сдерживания и отбрасывания коммунизма, вовлечение стран третьего мира в разгоравшуюся борьбу между великими державами- победительницами во второй мировой войне.

Заботой о сохранении союзнических отношений с Западом пронизана и политика Сталина в балканских делах того времени.

Характерно, что при подготовке учреждения Коминформа (1947 г.) на настойчивые предложения Тито, Димитрова и Ходжи образовать в Юго-Восточной Европе югославо- болгарско-албанскую федерацию, на просьбы Албании о введении на ее территорию югославских войск для усиления военной безопасности и при других важнейших событиях первых послевоенных лет Сталин непременно напоминал, что не надо раздражать "англосаксов", сеять у них подозрения и вражду, провоцировать их на агрессивные акции (36). По мнению американского ученого Скотта Пэрриш (Колумбийский университет), Сталин питал надежды на возможность сотрудничества с Западом и не инициировал конфронтации "по крайней мере до появления плана Маршалла", в котором он увидел намерение американского руководства вытеснить Советский Союз из Восточной Европы и создать вновь враждебное окружение вокруг него. "Как следствие, Сталин предпринял жесткие меры и для того, чтобы оградить свою сферу влияния в Восточной Европе, и для того, чтобы подорвать то, что он рассматривал как попытку США создать антисоветский блок в этом регионе" (37). Сигналом этого поворота в политике СССР С. Пэрриш считает речь А. Жданова на заседании Коминформа в октябре 1947 г., в которой главным был тезис о расколе мира на две противоположные системы ("два лагеря"), определяющей роли их борьбы для будущего человечества. Сильнейшим толчком к изменению отношений СССР к Западу явилось создание НАТО, провозгласившего враждебную политику к Советской России и ее союзникам, решительную борьбу против коммунистического движения. Эта организация была вызовом всем соглашениям великих держав о послевоенном сотрудничестве в совместных действиях по поддержанию всеобщего и европейского мира.

Несмотря на грубый и открыто враждебный тон выступлений руководителей США и Англии, Сталин не говорил ничего оскорбительного и лично обидного по отношению к ним. Даже после введения в действие США плана Маршалла (1947), заняв более твердую позицию, он проявлял готовность сохранить доверительные отношения на уровне, какими они были в пору совместной войны с фашизмом, и даже перевести их в "хорошие", "дружеские", даже "сердечные", в "дружественное соревнование" (38). Это были действительно добрые знаки, сигналы, призывы. Он считал, что различия экономических, политических и идеологических систем, конечно, нельзя было совершенно сбрасывать со счетов, но они могли отойти на второй план перед политической волей и желанием сотрудничать со стороны правительств. Подчеркивая здесь определяющую роль субъективного фактора, он с разных сторон подходил к нему: желание к сотрудничеству должно быть у обеих сторон, и если его нет у одной, оно становится невозможным; если нет желания сотрудничать, то даже при одинаковых экономических системах государства люди могут передраться"; "у русских имеется желание сотрудничать" и т. п. (39). Дело не сводилось к добрым пожеланиям, а выражалось также в комплексе конкретных предложений: систематически встречаться "Большой тройке" (главам СССР, США и Великобритании), обсуждать важнейшие внешнеполитические проблемы, разрабатывать общую долговременную политику, усиливать ООН как инструмент мира и безопасности, обеспечивая полное равноправие всех государств, исключая подчинения одних другими; создать международные полицейские силы для предупреждения войн и вооруженных конфликтов в любой точке планеты; оптимизировать торговлю, научно- технические и культурные связи, обмен студентами, артистами, учеными и т. д. (40). Уже после того как Америка на полную мощность включила механизм холодной войны в январе 1949 г., Сталин предложил Трумэну встретиться и обсудить накопившиеся проблемы, выработать мирную декларацию и заключить Пакт мира. Он был за то, чтобы прекратить пропагандистскую дуэль между Западом и Востоком. "...Не следует увлекаться критикой системы друг друга. Каждый народ держится той системы, которой он хочет и может держаться. Какая система лучше - покажет история. Надо уважать системы, которые избраны и одобрены народом. Плоха или хороша система в США - это дело американского народа. Для сотрудничества не требуется, чтобы народы имели одинаковую систему" (41). Если обе стороны начнут ругать друг друга монополистами или тоталитаристами, говорил он, то сотрудничества не получится. Когда народ пожелает изменить систему, он это сделает сам. До 1947 г. Сталин внимательно следил за тем, чтобы в публичных выступлениях его ближайших соратников соблюдалась доброжелательная тональность по отношению к руководству США и Англии.

Таким образом, для Сталина холодная война не была его выбором. Вся его жизнь и деятельность, образ мышления и духовно-нравственный облик говорят о том, что он не мог сделать такого выбора ни при каких обстоятельствах. Он не только не желал ее. Она была для него ненавистна, ибо являлась сильной помехой в залечивании тяжелейших ран, нанесенных стране фашистской агрессией, отвлекала силы и средства от реализации созидательных планов. Тем более что по натуре он был прежде всего творцом и созидателем нового общества.

Сталин редко употреблял понятие "холодная воина": в 16-м томе его сочинений, относящихся к 1946 - 1952 гг., оно применено один раз. В беседе с американским журналистом Дж. Рестоном Сталин назвал "агрессивные действия политики холодной войны, ведомой против Советского Союза", источником существовавшей тогда напряженности в международных отношениях. Он подчеркивал, что "политика холодной войны" - это политика Запада в отношении СССР и последний не может иметь подобной политики в отношении Запада. Он не мог нацеливать партию и страну на холодную войну, так как она была несовместима с природой социализма.

Для того чтобы это понять, необходимо вспомнить о содержании политики холодной войны, развернутой Западом. Она была нацелена на тотальный разгром Советского Союза, уничтожение его политического и социально-экономического строя, идеологии, духовной культуры, морали, сложившихся новых в истории человеческих отношений, типа личности и возвращение страны в лоно капитализма, разрушение (расчленение) России, разграбление ее природных богатств. Цели холодной воины были сродни тем, которые преследовал

Гитлер, нападая на СССР. Исключительно бандитские, человеконенавистнические, крайне преступные цели требовали соответствующих им варварских средств, способов и форм действий.

Они были самые подлые, гнусные, коварные, изощренно садистские. Новейшие средства массовой информации, коммуникаций, спецслужбы, разведка, все виды связей с СССР американское руководство направило на то, чтобы превратить интеллектуально-думающее, по-настоящему духовное и нравственное общество в бездумно-тупое, бездуховное, безнравственное, неспособное разобраться и оценить, что с ним происходит. Государства, претендующие на то, чтобы считаться самыми "цивилизованными", направили огромнейшие средства на чудовищно реакционное дело, отбрасывающее сотни миллионов людей, да и все человечество, в бездну варварства и дикости. Главным были массовая дебилизация, оскотинивание, растление людей, стимулирование вседозволенности, стяжательства, стремления к наживе и разграблению общественных достоянии, пробуждение низменных инстинктов, культивирование секса, насилия, пьянства и наркомании, хамства, вражды между нациями и народами, религиями, конфессиями и т. д. Ложь, клевета, дезинформация, проповедь антигуманных "ценностей" в руководящих директивах США приравнивались к ядерному оружию и нацеливались на то, чтобы "уничтожить русских".

Сказанного выше более чем достаточно для того, чтобы понять, что в сталинской политике, воплощавшейся в поведении страны на мировой арене, не могло быть ни одного грамма от той лавины яда, которая была запущена политикой холодной войны Запада. Сталин и СССР не могли следовать такой политике. Ни Сталин, ни Компартия, ни советское государство ни на словах, ни в своих решениях и планах никогда не ставили целей разгромить США, Великобританию или другое западное государство, обратить их в свою веру, подчинить себе и поживиться их богатствами, тем более нравственно развращать и дебилизировать их народы. Конечно, Сталин вынужден был вступить в борьбу с холодной агрессией Запада, искать такие способы и формы действий, которые бы защитили народ и страну, но не опускаясь до западного варварства, аморальности и преступности. В его политику не входила задача перенести ответные действия на территорию противника, как это делается в настоящей войне, чтобы разбить его в собственном логове. В холодной войне, навязанной Западом, он действовал достойно, благородно, не переступая принципов международных отношений, в том числе невмешательства во внутренние дела других государств.

Было бы неверно считать, что он действовал зеркально, подражая западникам, как это делают некоторые ученые. В. Поздняков в исследовании под названием "Тайная война Иосифа Сталина: советские разведывательные службы в Соединенных Штатах накануне и в начале холодной войны, 1943 - 1953", опираясь на новые рассекреченные материалы, намеревался уличить Сталина в ведении тайной воины против Запада, но не получилось. Нельзя же считать здесь аргументами то, что Сталин придавал огромное значение разведке, лично определял приоритетные направления ее деятельности, формулировал задания резидентам, заботился о совершенствовании, финансовом обеспечении, улучшении кадрового состава, активизации и расширении разведывательных операций, тщательно изучал развединформацию и т. д. Упоминается лишь один факт выхода советской разведки за пределы информационных дел. Это создание в разведке по решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 9 октября 1950 г., инициированному Сталиным, двух специальных бюро N 1 и 2. "Задачей первого было проведение диверсионных акций за границей", второго - "специальных заданий внутри Советского Союза". Под последними подразумевалось уничтожение агентов иностранных держав и противников советской системы. Однако эти органы Сталин вскоре упразднил (42).

Где же "тайная война Сталина" против Запада? Нельзя же таковой считать добывание информации, вербовку агентов для этого и т. п. А вот Запад вел настоящую разведывательную войну. Лишь 10% усилии разведки США уходило на информационные дела, а 90% - на преступную подрывную работу (43). Упор делался на создание "пятой колонны", внедрение своих агентов влияния, вербовку предателей и изменников в органах партии и государства, СМИ, общественных организаций, дестабилизацию обстановки, внесение анархии, провоцирование конфликтов, враждебности к власти, подготовку с их помощью контрреволюционного переворота в СССР.

Советская же разведка, как и КГБ в целом, осуществляла защитные функции, не ставя целью изменить внутренние порядки западных стран. Только защите служили и другие виды внешнеполитической деятельности советского государства: дипломатия, пропаганда, культурно- гуманитарные связи и т. д.

Упорно замалчивается, что Сталин не боялся честного соревнования идей, в том числе на советской территории. СССР в 30-е годы, во время второй мировой войны и долго после нее был весьма открыт для западной пропаганды: не было глушения их радиостанций, англо-американские пропагандистские издания (книги, журналы, газеты и т. п.) широким потоком шли в нашу страну, в том числе по индивидуальной подписке. Не говоря о научной продукции, произведениях литературы и искусства, кино и т. д. США и Англия первыми открыли злобную клеветническую подрывную пропаганду против СССР, стремясь внушить советским людям вражду к социализму, Компартии, России, а также стали закрывать возможности для информационной деятельности Советского Союза в своих странах и зависимых от них. Там развертывались кампании преследований против тех, кто питал симпатии к нашей стране. Запад боялся открытого и честного соревнования идеи, сделал главным оружием ложь и фальсификации.

Сталин вынужден был создать занавес от идеологического мракобесия, ввести глушение западных радиопередач на СССР (1947 г.), цензуру на сообщения зарубежных корреспондентов о нашей жизни и т. д. Неоднократные отмены цензуры в СССР лишь ухудшали международную атмосферу, так как многие корреспонденты объективную информацию подменяли злобными выдумками, передергиванием фактов, чудовищными искажениями. В беседе с американским корреспондентом Стассеном 9 апреля 1947 г. Сталин рассказал о возмутительных фактах клеветы лично на него, когда изображали его держимордой, избивающим своих ближайших соратников (44). Его возмущало то, что в западной прессе появлялось много корреспонденции о зверских отношениях между руководителями СССР, изображающих советское правительство "в виде своего рода зверинца" (45). Любой здравомыслящий человек понимает, что цензурный контроль против клеветнических материалов в СМИ необходим с точки зрения высоких интересов поддержания хороших отношений между государствами. Особенно это стало понятным сейчас для граждан России, где допускается настоящая площадная брань в адрес тех или иных государственных деятелей, например Президента Белоруссии А. Лукашенко. В целом можно уверенно сказать, что СССР в информационно-пропагандистском противоборстве держался достойно и высоконравственно, тогда как Запад опустился до крайней степени аморальности.

Сталину принадлежит инициатива создания и системы социальных силовых контрмер против холодной войны, которые Запад окрестил как "железный занавес"; ужесточение погранрежима, усиление КГБ (разведки и контрразведки), тщательный контроль за въезжающими и выезжающими из страны, активизация контрпропаганды и т. д. Очищением партийных и государственных органов, СМИ от прозападно настроенных деятелей надо было уберечь народ от разлагающей западной пропаганды, информационной агрессии. Так называемый "железный занавес" пропускал в страну все великое и благородное и закрывал путь низменному и растлевающему, убивающему духовность и нравственность. "Железный занавес" не изолировал нашу страну от остального мира. В тысячах театров и клубов шли лучшие зарубежные фильмы, пьесы, концерты и т. д. Огромными тиражами издавались труды западных ученых и писателей, а журнал "Иностранная литература" был доступен всем желающим. Сотни тысяч людей работали за пределами страны, еще больше совершали зарубежные поездки, вступая в отношения с людьми иных цивилизаций, образов жизни и идеологий, обогащаясь ценным опытом и достижениями их культуры. Миллионы граждан со всего мира посещали Советский Союз. Миф об изоляции страны, как и о тоталитаризме, тирании и т. п. явлениях, приписываемых социализму, нужен был как орудие его разрушения.

Рассматривая холодную войну как преддверие "горячей" агрессии, Сталин, учитывая опыт недостаточной подготовки к отражению военного нашествия фашизма, перевел оборону страны на надежные научно-технические и организационные основы, обеспечив в труднейших условиях создание атомного оружия и стратегической авиации, развитие ракетостроения, задела для нашей ПРО и т. д. Сделанное им почти на 50 лет обеспечило оборонную безопасность страны, ко-

торая теперь разрушена ельцинистами и путинцами.

Укрепляя защиту страны от внешней реакции, Сталин больше всего заботился о повышении стойкости и прочности социалистического общества: им был разработан комплекс широкомасштабных мер на обновление и укрепление руководящего ядра партии и государства, приведение политики в большее соответствие с коммунистическими идеями, надеждами и чаяниями трудящихся. Динамичная экономика подчинялась максимальному удовлетворению жизненных потребностей людей, всестороннему развитию человека. Поворот от режима полувоенного коммунизма, обусловленного историческими обстоятельствами, к расширению демократии с реальным участием граждан в управлении страной, новыми возможностями для проявления ими творческой инициативы во всех областях жизни пробуждал новые пласты народной энергии и энтузиазма. Этому же служили меры по повышению сознательности, духовности, культуры и образования советских людей.

Перспективные установки были сформулированы в речи И. Сталина на XIX съезде Компартии о реализации преимуществ социалистической демократии и в полуторачасовом выступлении на Пленуме ЦК 16 октября 1952 г. о требованиях к руководству страны в новых условиях, явившемся фактически его политическим завещанием. Акцентируя внимание на сложности и остроте мировой обстановки, исключительно коварных замыслах Запада по отношению к СССР и другим соцстранам, он подчеркивал, что "самое опасное в этой борьбе дрогнуть, испугаться, отступить, капитулировать". Призывал к ленинскому мужеству и несгибаемости. Для многих участников пленума была непонятна жесткая критика Сталиным своих самых ближайших соратников - Молотова и Микояна - за "нетвердость и капитулянтство" в ряде их внешнеполитических действий. Критикуя тех, кто казался самым стойким и твердым, он как бы утверждал высочайшую меру качеств, необходимых руководителям, которую должны взять они как критерий оценки своих действий. В его речи звучала тревога, не лишенная трагической подоплеки за судьбу страны и великого дела строительства нового общества, как оказалось позже - не безосновательная. Как известно, Сталин в последние годы упорно отклонял тезис об окончательной победе социализма, считая его преждевременным.

После смерти Сталина деятели, возглавившие партию и страну, под флагом обновления теории и политики отнеслись высокомерно к его идеям и задачам в борьбе с холодной войной Запада. Закрывая глаза на существование исторической альтернативы возврата к капитализму в социалистических обществах, они "обогатили" комучение идеями об окончательной победе социализма, необратимом переходе к нему исторической инициативы, бессилии капитализма повернуть вспять ход прогресса, исчезновении противников внутри нового строя, беспредельной преданности и готовности поголовно всех граждан самоотверженно отстаивать его.

Шапкозакидательные и демобилизационные идеи зачастую сочетались с неконструктивной и злобной критикой исторически обусловленных несовершенств социалистического общества, деятельности выдающихся предшественников, идеологическим и практически- политическим пособничеством Западу в его холодной войне против СССР. Особенно преуспел в этом Н. Хрущев, стоявший во главе партии и государства 10 лет (с 1954-го по 1964 г.). Его секретный фальсификаторский доклад на XX съезде КПСС с критикой культа личности Сталина так по душе пришелся предводителям холодной войны, что они переиздали его миллиардным тиражом и распространили по всем странам. Авторитету социализма, мировому комдвижению был нанесен удар большой силы. На его основе стали развертываться широкомасштабные антикоммунистические кампании, возникали ростки новых антисоциалистических движений внутри соцстран, началось объединение амбициозных политиков, интеллигентов, деятелей литературы и искусства. Вместо того чтобы новыми делами совершенствовать и возвышать социализм, исправлять ошибки и просчеты предшественников, предоставить времени дать всестороннюю оценку их деятельности, они свели новаторство в основном к разлагающей клевете, невиданному тиражированию головотяпства, безответственности, вседозволенности и пр.

Хрущев начал кампанию шельмования служб безопасности государства, дезорганизации их деятельности, создания благоприятных условий для проникновения западной агентуры в высшие органы власти, поощряя предательства. С 1956 г. органам безо-

пасности было категорически запрещено контролировать номенклатурных деятелей, хотя на Западе сохранялся и усиливался такой контроль. Функции госбезопасности по отношению к властителям были сведены к охране их и членов семей, сохранению тайн их личной жизни. До логического конца процесс низведения органов госбезопасности до ничтожной роли довел Горбачев, беря под защиту от них открытых агентов в высших эшелонах партийной и государственной власти. Он окончательно разрушил барьеры против коррупции закрытым постановлением Секретариата ЦК КПСС 1988 г. о разрешении номенклатурным работникам делать покупки стоимостью до 10 тысяч долларов без раскрытия источника доходов. Жена Горбачева открыто расплачивалась в магазинах кредитной карточкой "Америкой Экспресс", что означало наличие банковского счета за рубежом. Тогда же была ликвидирована Выездная комиссия ЦК КПСС, регулировавшая выезд чиновников за границу, что стало еще одним толчком к растлению и коррумпизации управленческих работников. Заграничные поездки стали формой подкупа сторонников Горбачева и Ельцина. Ликвидация существовавшего много лет порядка подбора и назначения кадров на высокие должности открыла путь для движения на них корыстных, бесталанных и просто преступных элементов.

Своей аморальностью, интеллектуальной ограниченностью, властолюбием, неспособностью своевременно отдать власть более достойным и молодым деятелям главы партии и государства после Сталина наносили не меньший удар, чем холодная война. Они выступали против того, чтобы в подборе и выдвижении руководящих кадров столь же строго, как и ранее, оценивались моральные, деловые и политические качества. Л. Брежнев, стоявший во главе партии и государства после Хрущева почти 20 лет, своей алчностью, честолюбием, болезненной склонностью к получению наград и подарков дал сильный импульс буржуазному перерождению парт- и госноменклатуры, особенно руководства союзных республик, подогреванию их националистических страстей и неуемному обогащению.

Руководители СССР, начиная с Хрущева, оказались неспособными привести в действие огромный созидательный потенциал социализма, усовершенствовать его защиту в новых условиях, хотя в их деятельности были и некоторые положительные стороны.

Но в целом они не сумели создать систему защиты от холодной воины, добиться ее полной дискредитации в глазах мирового общественного мнения, прекращения и запрещения в будущем. Реагирование на холодную войну преимущественно усилением военной мощи привело к губительному перенапряжению экономики, но дорогостоящая военная машина оказалась бессильной против агрессии невоенными средствами.

Среди великих политических деятелей, известных истории, Сталин отличался исключительной волей, мужеством и умением подчинять способности и страсти благороднейшему делу борьбы за интересы трудящихся нашей Родины. Он был одним из самых великих бескорыстных тружеников среди выдающихся исторических личностей. В мотивах его действий не было места стремлениям к личной выгоде, обогащению и каким-либо другим низменным расчетам и удовольствиям, что характерно для буржуазных политиков, особенно нынешних российских. Его помыслы и дела соответствовали его убеждениям. Принимаемым решениям предшествовала глубокая коллегиальная проработка проблем с непременной опорой на мнения ближайших соратников, ученых, профессионалов, практиков. Всегда анализировались возможные альтернативы. Эта обстоятельность характерна и для стратегии и тактики, противодействия "тайной войне" империалистов против СССР, подавления сопротивления внутренних враждебных элементов.

* * *

Сталин всю жизнь углублял знания о войне, ее месте и роли в историческом процессе, воздействии на общество, жизнь народа, развитие революционно-освободительной борьбы.

В самом общем плане для него характерен гуманистический взгляд на войну как на великое социальное зло. Она - беда для трудящихся, но - любимое средство богатых для дальнейшего обогащения путем насильственного захвата чужого добра. Его душа, жаждущая справедливости, не могла не возмущаться тем, что во имя интересов эксплуататорского меньшинства в войнах гибнут сотни тысяч и миллионы людей, сеются разрушение и разорение, ухудшается жизнь трудящихся, происходит озверение человека. Ему, как и простым людям, в борьбе за счастье которых он посвятил всю свою жизнь, свойственно отвращение к вой-

не. Но он был вынужден заниматься ею, овладевать законами и искусством ее ведения ради защиты революции, социалистического Отечества, мира во всем мире.

Сам он, считая себя среди прочего и "военным", подчеркивал (и это важно знать, особенно последователям), что он стал таковым в "силу необходимости" (46).

Согласно "историческому" рейтингу, который отслеживается Аналитическим центром ИСПИ РАН, в последние годы отмечается тенденция укрепления позитивного отношения к деятельности и личности И. В. Сталина в массовом сознании. Позитивная оценка за пять последних лет увеличилась почти на 10%, а негативная упала на 14%. "Сейчас именно его деятельность вызывает у людей наиболее положительные оценки" (Локосов В. В. Трансформация российского общества. Социологические аспекты. М., 2002. С. 162 - 163).

Источники:

1. Мерцалов А. Н., Мерцалова Л. А. Сталинизм и война. Из непрочитанных страниц истории (1930 - 1990-е). М., 1994. С. 35, 36, 161 и др.

2. Новое время, 1991, N 28. С. 17.

3. Яковлев Н. Н. Сталин: путь наверх. М., 2000. С.14.

4. Сталин И. В. Сочинения. Т. 6. С. 116- 117. Т. 8. С. 309.

5. Там же. Т. 3. С. 109.

6. Там же. Т. 3. С. 390.

7. Там же. Т. 6. С. 117 - 118.

8. Там же. Т.11. С.56.

9. Там же. Т. 8. С. 360.

10. Там же. Т. 4. С. 333.

11. Там же. Т. 7. С. 13.

12. Там же. Т. 7. С. 14.

13. Фрунзе М. В. Избранные произведения. М.: Воениздат, 1977. С. 41.

14. Везерсби К. Советские цели в Корее, 1945 - 1950 // Холодная война. М., 1995. С. 324 - 328.

15. Крэймер М. Кризисы в отношениях СССР со странами Восточной Европы, 1948 - 1981. Там же. С. 145.

16. Сталин И. В. Сочинения. Т. 8. С. 64.

17. Там же. Т. 8. С. 287 - 289. Т. 12. С. 257 - 259.

18. Там же. Т. 13. С. 300, 305.

19. Там же. Т. 16. С. 5 - 6, 176 - 179 и др.

20. Там же. Т. 3. С. 15. Т. 6. С. 300. Т. 3. С. 46-47.

21. Там же. Т. 3. С. 87, 116. Т. 7. С.13, 28.

22. Там же. Т. 13. С.283, 305.

23.Там же. Т. 13. С.280.

24. Международная жизнь, 1959, N 3. С. 139.

25. Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции, результаты исследований. М.: Изд-во "Весь мир", 1996. С. 28 - 29, 152 и др.

26. Анфилов В. "Новая версия" и реальность. Независимая газета, 1999, 7 апреля; Владимиров Г. Была ли война Отечественной. Московские новости, 1999, 7 - 14 февраля.

27. Сталин И. В. Сочинения. Т. 16. С. 6.

28. Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М.: Политиздат, 1946. С. 28, 31, 32, 111 и др.

29. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 7. С. 509.

30. Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М.: Политиздат, 1946. С. 41.

31. Сталин И. В. Сочинения. Т. 5. С. 148. Т. 8. С. 360. Т. 9. С. 327. Т. 11. С. 54 и др.

32. Жуков Ю. И. Репрессии и Конституция СССР 1936. Вопросы истории, 2002, N 1.

33. Сталин И. В. Сочинения. Т. 16. С. 141 - 142.

34. Новая и новейшая история, 1999, N 3. С. 98 - 123.

35. Сталин И. В. Сочинения. Т. 16. С. 25.

36. Холодная война. М., 1995. С. 99 - 126.

37. Там же. С. 168.

38. Сталин И. В. Сочинения. Т. 16. С. 38, 47,57 и др.

39. Там же. Т. 16. С. 58,224.

40. Там же. Т. 16. С. 43, 45, 60, 146, 148, 230,244 и др.

41. Там же. Т. 16. С. 59 - 60.

42. Там же. Т. 16. С. 144.

43. Яковлев Н. Н. ЦРУ против СССР. М., 1979. С. 4.

44. Сталин И. В. Сочинения. Т. 16. С. 61.

45. Там же. Т. 16. С. 62.

46. Там же. Т. 16. С. 67.

Постоянный адрес данной публикации: