Автор: В. Тур

Исследуя историю средневековой Таврики, мы неизменно касаемся шести христианских епархий, упоминаемых на полуострове в промежутке с VIII по XIV век: Боспорской, Херсонской, Готской, Сугдейской, Фульской (Сугдо-Фульской) и Хотциров. Списки Таврических епархий и имена архиереев, упоминаемых в церковных источниках, неоднократно публиковались, начиная с конца XIX в. (Антонин, 1863; Гермоген, 1887; Кондараки, 1875; Латышев, 1896; Ливанов, 1875; Струков, 1876). К проблемам истории Таврических епископий, прямо или косвенно, обращались в своих трудах и современные исследователи (Баранов, 1974, 1990; Байер, 1995; Домбровский, 1974; Могаричев, 1997; Мыц, 1991 и др.). Но в большинстве исследований четко датируемые списки епископий средневековой Таврики рассматриваются как подтверждение выводов археологических исследований, либо приводятся с целью уточнения даты тех или иных событий социально-политической истории. При этом вопрос изменений статуса епископских кафедр в большинстве случаев оставался без внимания.

До середины VIII в. все известные нам архиереи Греческой Церкви в Таврике упоминаются в сане епископа или митрополита. Причем термин "митрополит" применялся только по отношению к иерархам Боспорского региона. Например, митрополиты Феофил (325 г.) и Иоанн (519 г.). Не исключено, что главы епископий так называемой "Скифии", "Готии" и "Томитании", известные до 520 г. , также имели кафедру в Боспоре. Данные регионы периодически упоминаются в сочетании с провинцией Боспорской. С середины VIII в. отдельные архиереи Таврики стали именоваться архиепископами. Сан митрополита по отношению к иерархам таврических епархий, за исключением 839 года, не употребляется до конца XIII века. Бесспорно, различия титулов архиереев, упомянутых церковными и светскими источниками, не являлись случайностью. Церковные институты к VIII в. уже имели четкую структуру, закрепленную решениями соборов. Какие-либо вольности в протоколах соборов и иных церковных документах, как правило, не допускались. Поэтому, рассматривая проблемы истории средневековой Таврики, исключительно важно выяснить, следствием каких причин являлось изменение сана глав епископий при возведении их в высшую степень священства.

Прежде чем приступить к анализу событий из истории христианства в Таврике, целесообразно вспомнить истоки возникновения института архиереев епископий и особенности их положения в христианской общине. Институт епископства известен еще с апостольских времен. Первоначально это были главы христианских общин в городах, "имеющие через чреду рукоположений благодатную связь" с апостолами (Цыпин, 1996, с. 135). По учению св. Иоанна Дамаскина "им вручена Церковь". Епископы, имевшие небольшое число клириков при одном, позднее при нескольких храмах города, непосредственно управляли немногочисленными общинами. Еще в III столетии в их обязанности входило лично осуществлять надзор и управление паствой. Верующие, проживавшие в сельской округе, посещали городские храмы. В случае отдаленности поселений - епископами для богослужения отряжались священники. При большой численности общины в села направлялись постоянные пресвитеры. К исключительному праву епископа в древности относилось то, что без его позволения пресвитеры не могли совершать евхаристии, крещения и

стр. 43

миропомазания. Только им принадлежало право прощения публично кающихся, освящения храмов (впоследствии эти права передаются и пресвитерам) и право хиротонии (Лебедев, 1997, с. 25, 148 - 150, 152). Причем, согласно 39 Апостольскому правилу, "пресвитеры и диаконы без воли епископа ничего не совершают, ибо ему вверены люди Господни, и он воздает ответ о душах их". Что касается посвящения в епископы, то по 1 Апостольскому правилу "епископа да поставляют два или три епископа", а по 39 правилу III Карфагенского Собора для посвящения требовалось не менее трех епископов и присутствие митрополита, т. е. хиротония совершалась собором епископов.

Многочисленные требования к кандидатам на возведение в третью, высшую степень священства известны еще в Апостольских Посланиях (Библия, Тим. III, 1 - 6 и др.) и систематизированы Апостольскими правилами. Впоследствии они были формально закреплены и дополнены решениями Трульского, I и VII Вселенских, Неокесарийского и Лаодикийского соборов, а также рядом актов признанных авторитетов церкви.

Рост численности христианских общин уже во II - III вв. привел к возникновению многочисленных епископских округов во главе с равными между собой архиереями. Усложнение сети церковных братств и необходимость разрешения множества религиозно-философских и организационно-церковных вопросов требовало централизации и упорядочения управления. Касаясь обстоятельств возникновения сана митрополита, а впоследствии патриарха, не исключено, что первоначально из среды равных выделились первенствующие епископы.

Учитывая, что христианство раньше всего утвердилось в главных городах Римской империи и провинций, на епископов этих центров христиане смотрели как на епископов старейших. От центральных епископий отпочковывались все новые округа, архиереи которых рукополагались из числа клира, воспитанного старейшими епископами, пользовавшимися авторитетом в среде верующих. Это обстоятельство само собой подразумевало их первенство среди равных. Соответственно на поместных соборах председательствовали архиереи старейших епископий. В то же время епископы по-прежнему оставались равными между собой и выделялись только за счет авторитета и центрального местонахождения кафедры.

Институт митрополитов возникает только с созданием соборной системы управления в церкви. Собственно термин "митрополит" появляется в III в. одновременно с наименованием главных городов империи митрополиями. Первоначально митрополичий округ не всегда совпадал с границами гражданских административных округов. Однако уже на II Вселенском соборе (381 г.) пределы влияния отдельных архиереев были приведены в соответствие с гражданско-административным делением империи и определены права митрополитов разных категорий: епархий (провинций) и диоцезов. Правилами Халкидонского собора (451 г.) предписывалось именовать митрополитами епископов столичных городов. В их функции входило надзирать за епископами округа, созывать поместные соборы, разрешать спорные вопросы и жалобы на окружных архиереев, определять порядок суда над ними и выступать в качестве апелляционной инстанции по отношению к суду епископскому. Митрополит пользовался правом рукополагать и надзирать за хиротонией епископов. Без его грамоты духовные лица не имели права являться к императору. В соответствии с 9-м правилом Антиохийского собора (341 г.) митрополиты должны были наблюдать за доходами епархии, оглашать

стр. 44

либо публиковать решения соборов, указы императора и послания патриарха, а также следить за их исполнением (Лебедев, 1997, с. 29; Христианство, 1993, с. 532). В то же время митрополиты формально считались равными среди епископов и пользовались только преимуществами чести. Все важнейшие дела митрополии решались на поместных соборах.

Касаясь вопроса о статусе архиепископа, следует отметить, что в IV в. этот церковный титул тождественен митрополиту. Подтверждением тому решения I Никейского и I Константинопольского соборов, где подчеркивается их равенство в правах даже с экзархами и патриархами. После Трульского собора (691-692 гг.), на котором уточнялся статус патриарха, митрополита и пресвитера, архиепископами стали именовать первенствующих епископов автокефальных Церквей, не принадлежавших к числу первых епископов Вселенской Церкви, т. е. патриархов. Впоследствии в Восточной Церкви статус архиепископа получают и архиереи епископий, чьи области находились на территории митрополичьего округа, но являлись автокефальными по отношению к митрополиту и находились в прямой юрисдикции патриархов (Цыпин, 1996, с. 145).

В Таврике VIII - XIV вв. структура церковной иерархии не могла отличаться от принятой в Восточной Церкви и закрепленной в актах, составлявших основу церковного права того времени. Учитывая, что на раннем этапе основная часть побережья и гор полуострова являлась провинцией Византийской империи, либо при захвате территории иным владетелем могла номинально приравниваться к таковой, соответственно и кафедра митрополита или архиепископа могла находиться только в городе, который императорская власть и патриарх признавали на данной территории столицей либо важнейшим политическим центром. Причем вариант архиепископства автокефального по отношению к митрополии здесь не уместен, т. к. если проанализировать известные нам статусы архиереев до XIV в. , нет случая, когда при наличии кафедры митрополита существовала бы кафедра архиепископа либо одновременно две архиепископии. Только с 1338-1340 гг. возникли условия, при которых в Таврике учреждается три митрополии Константинопольского патриархата. Таким образом, можно предположить, что в средневековой Таврике несколько епископий составляли автокефальную Церковь, управляемую, согласно правилам, принятым на Трульском соборе, архиепископом, подотчетным непосредственно патриарху.

Наши сведения об архиереях средневековья урывчаты и основаны на житиях святых, документах соборов, записях в "синаксаре" и некоторых церковных источниках, где упоминалось об участии в соборах, рукоположении или смерти архиереев. Значительно реже упоминается об их деятельности. Поэтому, оперируя конкретной точной датой того или иного источника, необходимо учитывать, что избрание и хиротония архиерея осуществлялись на длительный период, и к известной дате необходимо добавить хотя бы несколько лет вперед или назад, в зависимости от особенностей исторического события. Тогда хронологически структура церковного управления в Таврике приобретает более-менее стройный вид.

Совместив сведения о кафедрах и санах иерархов с основными, известными нам политическими событиями на полуострове, попытаемся проследить реакцию на них Константинопольского патриарха. Одновременно такой анализ позволит

стр. 45

определить, как фактически перемещался экономический и политический центр Таврики в период средневековья и, учитывая правила, утвержденные II Вселенским собором, как изменялось административно-территориальное деление полуострова.

Как мы уже отмечали, источники IV - VI вв. упоминают митрополитов только в Боспорской епархии, и справедливо было бы предположить, что именно архиереи Боспора занимали старшинствующее положение по отношению к таврическим епархиям, возникшим впоследствии в Херсонесе, Готии и Сугдее. Современные исследования дают все основания считать, что распространение христианства в Крыму шло через Боспор (Тур, 1998, с. 7). Не касаясь вопроса о научной обоснованности сведений о проповеди апостола Андрея, мы можем сказать, что эта легенда как нельзя лучше иллюстрирует сам процесс распространения христианства и первенство боспорских и в целом восточно-крымских общин верующих. Поэтому на ранних этапах вполне естественно, что старшим из епископов становился архиерей, от клира которого отпочковывались главы новых таврических епископий. В числе первых митрополитов, известных в Боспоре, - Феофил, митрополит готов и провинции Боспорской, участвовавший в I Вселенском соборе 325 г. Позднее упоминается Иоанн, митрополит Босфоранский, участвовавший в синоде 519 г. и в Константинопольском соборе 536 г.

В VI в. , при императоре Юстиниане I, Боспор перешел под власть Византии и, вероятно, длительное время являлся ее административным центром в Таврике. Подтверждением тому служит производство в сан митрополита Иоанна, известного по источникам в 519-536 гг. , что вполне соответствует решениям Халкидонского собора, определявшего место митрополита в центральном городе провинции. Херсонская епископия, возникшая не ранее начала IV в. , была немногочисленной и, следовательно, впоследствии находилась под старшинством Боспорского архиерея. Упоминание о том, что христианская община в Херсонесе даже в VII в. не имела существенного влияния, сохранилось в письмах папы Мартина I (Шестаков, 1908, с. 116). Что касается некоей епископии Готской IV - VI вв. , то не исключено, что она не имеет вообще отношения к полуострову.

Вторжение хазар в Таврику на рубеже VII - VIII вв. и их расселение в степных, восточных, юго-восточных и предгорных регионах полуострова не могли не изменить положения в церковной иерархии. Боспор, вероятно, был частично разрушен и потерял свое значение опорного города империи в провинции (Баранов, 1990, с. 33- 34, 54). Не исключено, что именно в это время и кафедра Боспорского митрополита была ликвидирована, а управление паствой могло перейти либо к епископу Херсонесскому, либо к Сугдейскому, кафедра которого учреждается в 715 г. Во всяком случае, на одном из важнейших в истории христианской Церкви Трульском соборе 695 г. от паствы Таврики присутствует единственный представитель - Георгий I, епископ Херсонесский.

Представительство на Соборе всего одного архиерея от Таврики в сане епископа уже подчеркивает отсутствие здесь автокефалии на данном этапе. Это обусловлено потерей основной территории провинции Византией, разрушением сложившейся административной системы и соответственно временным падением влияния христианской Церкви, связанного с оттоком верующих в Христа из захваченных язычниками местностей. На относительно короткий период времени церковное управление сосредотачивается в руках

стр. 46

епископа Херсонского. Небольшая по численности епископия Херсонеса, единственного города Византии, сохранившего относительную независимость от хазар, оказалась под прямым управлением патриарха Константинопольского. Византийский административно-территориальный, а следовательно, и церковный округ, ограничивался в конце VII в. только Херсоном и тяготеющими к нему территориями. Со временем Боспорская епархия была восстановлена, т. к. в 787 г. известна подпись под решением VII Вселенского собора диакона Боспорской церкви от имени епископа Андрея, а в 839 г. епархия Боспора управлялась митрополитом Херсонеса.

Интересно, что именно в период хазарского владычества в Крыму мы впервые встречаем использование термина "архиепископ". Среди известных по письменным источникам архиереев Таврики упоминается архиепископ Сугдеи Филарет, рукоположенный из числа клириков св. Стефана. Бесспорно, время его возведения в сан было немногим позднее смерти самого Стефана, т. е. в конце 40-х годов VIII в. Появление сана архиепископа говорит о восстановлении автокефалии в Таврике. Причем центром автокефалии становится не византийский Херсонес, а подконтрольная Хазарскому каганату Сугдея. Чем можно объяснить, что кафедра старшинствующего епископа располагается на территории, вышедшей из-под юрисдикции императора?

К середине VIII в. Херсонес с одной стороны находился в пике экономического кризиса, "обнищал и обезлюдел" (Якобсон, 1973, с. 29), с другой оказался в сфере абсолютного контроля императорской властью, а значит официально поддерживал иконоборчество. Сугдея, хоть и являлась ставкой хазарского тархана, но в лице св. Стефана и клира приобрела ореол центра защиты икон на полуострове. До иконоборческого собора 754 г. Константинопольский патриарх Анастасий в епископе Сугдейском мог видеть единственного надежного и авторитетного борца с ересью в Таврике. Кроме того, Сугдея уже являлась крупным торговым городом, политическим центром Хазарии на полуострове, имела, судя по "Житию" св. Стефана, крупную христианскую общину, юридически и политически независимую от государственных чиновников Византии. Поэтому экономическое значение Сугдеи в Таврике и противодействие иконоборческой политике официальных властей могли стать причиной рукоположения в архиепископы не архиерея Херсона, а сподвижника св. Стефана - Филарета, выделив его как старшего среди равных.

Однако после подавления противостояния иконопочитателей в среде высших иерархов Константинопольской церкви в Таврике старшинство среди епархий официально перемещается в Херсонес - единственный крупный центр империи в Северном Причерноморье, уцелевший под ее контролем и вступивший в фазу очередного экономического подъема (История Византии, 1967, с. 148). Следует предположить, что здесь создается кафедра митрополита, о которой упоминается в 839 г. , т. е. до Вселенского собора 843 г. , восстановившего иконопочитание. Причем говорится о митрополите Херсона и управителе епархией Боспора. Учитывая, что христиане восточных регионов Таврики могли поддерживать ортодоксальное направление в церкви, о чем вполне определенно указывается в послании Стефана Нового (Лопарев, 1914; Vasiliev, 1936, р. 88), то передача Боспорской епархии под непосредственное управление Херсонского митрополита становится объяснимой. Администрация Херсонеса, как официального центра Византии в Таврике, обязана была придерживаться государственной политики, а

стр. 47

следовательно, здесь могла находиться кафедра архиерея, придерживавшегося только иконоборческих взглядов. Противостояние в середине VIII в. архиерея Сугдеи, восстание, возглавленное епископом Готским, вероятно, заставило патриарха ввести в Таврике сан митрополита, позволяющий не только контролировать деятельность архиереев, но и, не обращаясь в Константинополь, рукополагать на епископство лиц из клира, верных императорской власти и иконоборчеству.

Одновременно можно выдвинуть и иную гипотезу. Возникновение митрополии Херсонской могло означать не обязательно ее старшинство по отношению к епископиям Готской и Сугдейской, расположенным на территориях вне юрисдикции Византийского императора. Дополнение к сану митрополита фразы "управитель епархией Боспорской" могло означать учреждение Херсонским архиереем малых епископий, не фигурирующих в патриарших документах. Фактически до IV в. епископии возникали не только в центральных, но и в малых городах округов и даже селениях. Только на Лаодикийском и Сардикийском соборах было запрещено "без особой нужды умножать число епископий и ставить епископов в малые города и селения" (Христианство, 1933, с. 531). Потеря Византией контроля над частью региона, угроза раскола церкви приверженцами иконоборчества и иконопочитания были достаточно вескими причинами для создания в Таврике сети малых епископий, подконтрольных Херсонскому митрополиту. Более поздним аналогом учреждения епископских кафедр в селах служит учреждение митрополитом Сугдейским в 1327 г. епископии в селении Элиссос с целью закрепления его за епархией. Причем об указанном епископе мы знаем только благодаря переписке, связанной с территориальными спорами архиереев.

Учитывая, что после 839 г. о Боспорской епархии не упоминается, можно предположить, что с середины IX в. она, как крупная церковная единица была окончательно упразднена и управлялась пресвитером, что вполне оправдано падением экономического и политического значения данного региона для империи. На рубеже XI - XII вв. Византия вернула лишь значительно опустевший населенный пункт, давно лишенный былого могущества. О "пресвитере от Боспора" упоминается в надписи на надгробной плите в Партените, датируемой 906 г. (Васильев, 1927, с. 233). Впоследствии Боспор подвергся неоднократным набегам завоевателей, вошел в состав Тмутараканского княжества (Якобсон, 1973, с. 63). Что касается церковно-административного деления, то с конца XIII в. данный регион, вероятно, оказался в составе митрополии Зикхия.

С 842 по 966 г. в известных нам документах упоминаются только архиереи Херсонской епархии в сане епископов. Отметим, что в 842 г. на поместном Константинопольском Соборе официально было восстановлено иконопочитание. Таким образом, ликвидация митрополии Херсонской могла быть связана с необходимостью подавления противостояния приверженцев различных догматических направлений в церкви. В процессе борьбы иконопочитателей и иконоборцев наметилась тенденция разрушения организационного единства и предпосылки очередного раскола Восточной Церкви. Особенно опасна данная ситуация всегда была для сепаратистски настроенных периферийных регионов. Так, например, откололась армяно-григорианская церковь, ряд церквей монофизитского и монофилитского направлений. Сепаратистские тенденции, вероятно, были сильны и в этнически пестрой Таврике. В такой ситуации патриарх должен был стремиться максимально ограничить самостоятельность периферийных

стр. 48

епископий и осуществлять управление ими непосредственно. Отсутствие сведений о наличии Сугдейской и Готской епархий еще не является фактом ликвидации этих кафедр в середине IX в. , однако такая гипотеза может иметь место и вполне объяснима.

На рубеже IX - Х вв. начался активный процесс централизации управления в Византийской империи (История Византии, 1967, с. 155), непосредственно связанный с выходом государства из экономического и политического кризиса. В Херсоне уничтожаются местные органы самоуправления (Якобсон, 1973, с. 61). Еще в 833-834 гг. здесь создается Херсонская фема, возглавляемая стратигом. Церковных институтов, занимавших одно из узловых мест во внутренней и внешней политике государства, не могли не коснуться общеимперские тенденции. К началу Х в. централизация церковного управления также достигла своего апогея. С укреплением империи на политической арене и административной власти на местах отпала необходимость создавать промежуточные звенья управления в церкви. Можно предположить, что часть многочисленных автокефалий и митрополий была ликвидирована, а вся власть над клиром сосредоточена в руках Константинопольского патриарха и пяти высших епископальных чинов его окружения. С укреплением Византии в Таврических провинциях военно-административная власть стратигов, вероятно, распространялась не только на сам Херсон и климаты, но и на иные прибрежные населенные пункты, по крайней мере включая уже известный к тому времени крупный торговый порт Сугдею. На подконтрольных византийскому стратигу территориях и епархиальное управление на протяжении столетия было сосредоточено в руках только епископа Херсонского.

Что касается Готской епархии, то мы склонны относить ее возникновение и первый этап существования к периоду иконоборческой ереси. Нет оснований утверждать, что упоминаемые в источниках архиереи Готии IV - VI вв. имеют отношение к Готии Таврической. Епархия возникла в середине VIII в. на территории, неподконтрольной Византийской империи, под управлением иконопочитателя св. Иоанна Готского, рукоположенного в Иверии (Баранов, 1974, с. 159), и, судя по Житию, противостояла иконоборческой ереси, а значит и официальной императорской власти. С восстановления иконопочитания в 787 г. на 7 Никейском Вселенском соборе (где присутствовал от имени епископа Готского Никиты монах Кирилл) указанная епархия до 1066 г. в источниках не упоминается. Не исключено, что впоследствии данная территория не только возвращается под контроль херсонесских стратигов в качестве так называемых климатов, но и паства переходит под руку Херсонского архиерея. Именно ликвидация кафедры Готского епископа в конце VIII в. могла стать причиной спора Готского и Херсонского митрополитов о принадлежности приходов ряда населенных пунктов Южнобережного Крыма (Сикиты, Партенита, Лампаса, Алусты, Фуны, Алании) в конце XIII в. и противоречивых решений по данному поводу патриархов Нила Керамевса и Макария (Байер, 1955, с. 70-71).

Несмотря на то, что Херсон на рубеже IX - Х вв. переживал период своего очередного подъема, его можно рассматривать только как важный военно- политический опорный пункт в Таврике. Некоторое оживление транзитной торговли, прежде всего с печенегами и славянами, не означало возрождения былого значения города как экономического и культурного центра. С 966 по 1276 год в церковных документах упоминаются двенадцать архиереев Сугдейской

стр. 49

епархии, причем десять из них в сане архиепископов. Параллельно упоминаются архиереи Херсонской и вероятно восстановленной не позднее 1066 г. Готской епархии. С Х в. , по мнению И. А. Баранова, в Восточной Таврике учреждается и новая епархия Ходзиров (Баранов, 1990, с. 139). Таким образом, во второй половине Х в. на полуострове вновь возрождается автокефалия, в которой старшинствующая роль переходит архиереям Сугдейской епархии. Возрождение архиепископской кафедры в Сугдее и в целом автокефалии Таврических епископий совпадает со временем разгрома Хазарского каганата, ослаблением военной активности половцев на полуострове и усилением влияния в регионе Киевской Руси. Об архиепископской кафедре в Сугдее упоминается сразу после разгрома хазар в 965 г. князем Святославом. Вероятно, только с этого времени крупный экономически развитый торговый город, известный далеко за пределами Таврики, выходит из под юрисдикции уже не существующей Хазарии и окончательно подпадает под управление византийской администрации. Можно предположить, что Херсон, официальный провинциальный центр и своего рода военная база империи, уже во второй половине Х в. утерял свое значение как экономический и культурный центр. К сказанному остается добавить известную осаду и захват Херсона князем Владимиром в 988 году, что не могло не усугубить нестабильную ситуацию.

Вопреки традиционно сложившейся точке зрения можно предположить, что экономическим и культурным центром Таврики Сугдея становится не в XI, а уже во второй половине Х века. Только этим можно объяснить учреждение здесь архиепископской кафедры, которая в соответствии с церковными правилами располагалась в центральном городе округа или провинции. Церковные институты управления всегда чутко реагировали на малейшие политические и экономические факторы, что позволяло христианству не только закрепляться на обширных территориях, но и постоянно расширять свое влияние. Возможно, существовали еще какие-то, пока нам неизвестные причины перемещения центра провинции в Сугдею в конце Х в.

В период существования архиепископской кафедры в Сугдее исключение составляют только епископ Арсений (участвовал в соборах при патриархе Алексии в 1025-1043 гг.) и епископ Николай, упоминаемый в 1237 г. Перемещение кафедры в указанное время находит объяснение в исторических событиях.

С 20-х годов XI в. по 40-е года XII в. архиепископами рукополагаются архиереи Готской епархии. Можно с уверенностью констатировать, что причиной тому являлась прежде всего угроза нового нашествия кочевников. В 1050 г. половецкие орды вторглись на полуостров. Округ, подконтрольный Византии, значительно сократился. В самом Херсонесе отмечается частая смена стратигов и даже восстания населения. Влияние стратигов настолько ослабло, что во время восстания херсонеситов в 1066 г. император Михаил VII Дука вынужден был обратиться за военной помощью к князю Всеволоду, который направил в Херсон войско в 1073 - 1074 гг. (Якобсон, 19973, с. 79). Сугдея также на некоторое время приходит в экономический упадок. В первой половине XII в. арабский историк Элайн упоминает о ней как небольшом городе кипчакском.

С другой стороны, укрепление городов и феодальных центров Горной Таврики должно было способствовать временному перемещению экономического и политического центра в данный регион. Именно эти территории составили основу

стр. 50

Готской епархии. Исходя из правил Халкидонского собора, предусматривающих размещение кафедры архиепископа автокефалии или митрополита в центральном городе провинции или области, можно предположить, что центром автокефалии в Таврике с 1066 по 1147 год мог стать Мангуп либо Эски-Кермен. Причем время перемещения архиепископской кафедры в Готскую епархию совпадает с периодом активного строительства пещерных церквей и монастырей в данной местности (Мыц, 1991, с. 121-122; Могаричев, 1997, с. 97-102).

Со временем половцы, как и их предшественники, оценили достоинства Сугдеи. Город вновь возродился, и архиепископская кафедра возвращается в Сугдею.

Ликвидация архиепископской кафедры в Сугдее в 30-х годах XIII в. также оправдана историческими событиями. Восточные регионы Таврики, вышедшей из под власти Византии на рубеже XII - XIII вв. , подверглись вторжению новых завоевателей: турок-сельдхуков (1222) и татар (1223, 1238, 1248-1249). Кроме того, город оказался в сфере влияния Венеции, выступившей союзником крестоносцев против Византии, а значит оказался на стороне сил, враждебных Константинопольскому патриарху. В комплексе это предопределило на короткий период очередное падение Сугдеи как центра ортодоксальной христианской Церкви в Таврике. Херсон, уже с XI в. потерявший свое значение как политический и экономический центр, также не мог претендовать и на роль центра Таврической автокефалии. Поэтому, несмотря на отсутствие источников, архиепископскую кафедру в промежуток с 1237 по 1274 г. , если такая вообще существовала, следует вновь искать в Готской епархии, на территории которой возникло княжество Феодоро. Косвенное подтверждение тому - новая волна активного строительства пещерных храмов и монастырей Юго-Западного Крыма в XIII - XIV вв. (Могаричев, 1997, с. 100-102).

С 1274 г. в Сугдее вновь была восстановлена архиепископская кафедра. В синаксаре и церковных архивах упоминается архиепископ Сугдейский Феодор (1274-1283). Уже в 1275 г. Сугдея впервые становится митрополией (Байер, 1995, с. 66), а глава епископии Феодор оказался избранным старшим среди архиереев Таврики. Можно предположить, что столь высокого личного положения, а также подъема ранга самой епископии Феодор достиг благодаря поддержке рукоположившим его патриархом Иоанном Векком, сторонником унии с Латинской Церковью. Это обстоятельство, на фоне усиления влияния венецианцев и позднее генуэзцев в Таврике, могло сыграть решающую роль при определении статуса кафедры Сугдейского архиерея.

Касаясь самого названия епархии, надо отметить, что упоминаемый в начале XIII в. Никита - архиепископ Сугдеи и Фул, указывает лишь местность, на которой жила подконтрольная архиерею паства. Ничто прямо не говорит о Фульской епархии. Если бы такая епископия существовала ранее, то в официальных письменных источниках это нашло бы отражение, как, например, в 787 и 839 гг. , когда речь идет о епископах Херсонских, управителях Боспорской епархией. В данном случае четко указывалось на наличие Боспорской епископии как структурной церковной единицы. И. А. Баранов, опираясь на ряд предыдущих исследований, предполагает, что в Фульскую епархию была переименована ранее существовавшая епархия Ходзиров (Баранов, 1990, с. 139). Таким образом, либо епархия Ходзиров

стр. 51

была упразднена и впоследствии часть ее территории и паствы вошли в состав Сугдейской митрополии под новым названием, либо новая епископия была учреждена митрополитом Сугдейским Феодором, как, например, сделал архиерей Сугдеи Лука в 1327 г. , рукоположив епископа селения Элиссос (Байер, 1995, с. 67). Причем нигде не упоминается епископ Сугдо-Фульский, а только в сане архиепископа или митрополита. Указанный сан подразумевает старшинство между епископами и право рукоположения в епископы. В 1283-1328 гг. Сугдейская и Фульская епархии разделились (в списке епископий они упоминаются под номерами 32 и 36), но уже в 1322 г. вновь объединяются под управлением архиепископа Иоанна. Из этого следует, что изначально епархии не объединялись, а Фульская епархия отпочковалась от Сугдейской архиепископии или митрополии. За исключением указанных 45 лет, она продолжала оставаться ее структурной единицей.

В 1292 г. кафедра митрополита вновь упоминается в Готской епархии. Это обусловливалось укреплением княжества Феодоро, владетели которого сохраняли верность ортодоксальной христианской церкви, осложнением экономической ситуации в Сугдее, вызванной борьбой Генуи и Венеции за торговые пути в Черном море, а также разгорающейся междоусобной борьбой в Орде. Итогом осложнившейся политической ситуации в конце XIII в. становятся набеги войск татарского темника Ногая в 1298 г. , Телек-Темира и апокрисария Узбека в 1322 г. , сопровождавшиеся разграблением христианских храмов и разрушениями. Кроме того, в 1308 - 1338 гг. Сугдея выдержала не менее пяти крупных набегов татарских орд. Немаловажную роль в ослаблении Сугдейской епархии как центра ортодоксальной христианской церкви в Таврике играла близость к городу формирующегося татарского административного центра - Солхата, активное проникновение в регион ислама. Именно к этому времени относится переход христианских общин ряда населенных пунктов Сугдеи под юрисдикцию митрополита Готии, ставший причиной последующих споров о границах епархии и жалоб архиерея Сугдеи в 1317-1318 гг. Константинопольскому патриарху.

Таким образом, в XII-XIII вв. , несмотря на падение политического значения в регионе Византийской империи, церковная структура в Таврике не претерпела существенных изменений. Епископии полуострова, объединенные под управлением архиепископа или митрополита, продолжали сохранять статус автокефалии по отношению к Константинопольскому патриархату. Однако в связи с постоянно меняющейся экономической и политической ситуацией в регионе кафедра старшего среди архиереев епископий постоянно перемещалась. Центром автокефалии определялся город, отличавшийся экономической и политической стабильностью, уровнем развития, политического влияния и, вероятно, численностью христианского населения. В этот период прежнее административное деление византийской провинции и сопредельных государственных объединений оказалось разрушенным, а новое не сформировалось. Шел активный процесс первоначального становления феодальных государств, сопровождающийся территориальным дроблением и нестабильностью в регионе. В таких условиях церковная иерархическая структура оказалась более гибкой и на определенном этапе епархиальные власти, вероятно, подменяли светские институты управления, во всяком случае для христианского населения. Что касается перемещения кафедры архиепископа и митрополита, то оно отображает весь спектр социально-экономической и политической ситуации на полуострове, дает ответ на то, какие центры и в какое

стр. 52

время, с точки зрения патриарха Константинопольского, можно было считать реальными центрами экономики, политики и культуры в Крыму.

Только к середине XIV в. политическая ситуация на полуострове относительно стабилизировалась. К этому времени четко определяется три основных политически самостоятельных региона Крыма: прибрежные города, укрепления и населенные пункты, контролируемые венецианцами и позднее генуэзцами; княжество Феодоро с тяготеющими к нему южнобережными поселениями; предгорье, степной и восточный Крым, контролируемый ханами Крымского юрта (позднее Крымским ханством).

Православное население Крыма, объединенное в епископиях Сугдейской, Готской и Херсонской, также оказалось живущим в различных социально- экономических и политических условиях. Сложившаяся система управления епископиями в Таврической автокефалии уже не соответствовала политической ситуации. Учитывая, что священнослужители того времени в большей или меньшей степени принимали участие в светском управлении, исполняли отдельные судебные и контрольные функции, владели земельными наделами и угодьями, выступали в качестве представителей от православного населения перед главами феодальных государств, их влияние могло распространяться только на паству, проживающую в пределах этих государств либо государственных объединений. Духовная и судебная власть, например, архиерея Готской епархии, охватывающей в основном территории княжества Феодоро, не могла распространяться на жителей генуэзских населенных пунктов, живущих по собственным уставам. Более того, вмешательство в дела паствы соседней епархии могло расцениваться как вмешательство в дела сопредельного государства. Не исключено, что споры между архиереями епископий о принадлежности пограничных сельских общин местечек Элиссос, Кинсанус, Сикита, Партенит, Лампас, Алуста, Фуна и Алания, которые пришлось разрешать Константинопольским патриархам с 1376 по 1390 год (Байер, 1995, с. 70-73), являются отражением процесса формирования политических границ между регионами.

В связи с новым территориальным делением полуострова, в соответствии с церковными правилами, изменилась и структура церковного управления в регионе. Начиная с 1338-1340 гг. во всех трех епископиях учреждаются кафедры митрополитов. С одной стороны, это упорядочивало систему церковного управления в Таврике, позволяло ликвидировать спорные ситуации внутри бывшей автокефалии, подчиняя каждого из митрополитов непосредственно патриарху Константинопольскому. С другой стороны, сан главы митрополии позволял каждому из равных архиереев епископий сопредельных государств вести более гибкую и эффективную религиозно- церковную политику, с учетом местных законов, традиций и обычаев отстаивать интересы православной паствы и удовлетворять ее религиозные потребности, создавать церковную инфраструктуру внутри митрополии. Повышение статуса архиереев не означает увеличения численности христиан, а лишь отражает изменение политической ситуации и административного деления.

Несмотря на сложившуюся в Константинопольском патриархате традицию размещения кафедр в центральных городах округов, кафедры митрополий, вероятно, сохранялись в прежних центрах епископий. Таким образом, с новыми административными центрами совпадала только кафедра митрополита Готии. Во всяком случае, это косвенно подтверждается текстом надписи, гласящей, что в 1427 г. митрополит города

стр. 53

Феодоро и всей Готни Дамиан восстановил базилику Петра и Павла в Партените (Латышев, 1896, с. 78). Каких-либо упоминаний о перемещении кафедр митрополитов Сугдейского и Херсонского в новые административные центры XIV-XV вв. не известно. Погребение в 1339 г. в Кафе митрополита Сугдеи Луки не может бесспорно свидетельствовать о перемещении кафедры. Можно только предположить, что на позднем этапе размещение центров Таврических митрополий сохранялось традиционно и определялось не столько политическими интересами доживающей последнее десятилетие Византийской империи, сколько этническим составом и концентрацией православного населения. После захвата Османской империей в 1453 г. Константинополя и в 1475 г. Крыма вновь изменилось административное деление. Феодоро и генуэзские фактории перестали существовать. Территория Крыма оказалась в пределах одного государства под управлением султана. Крымское ханство, так и не успевшее оформиться окончательно в самостоятельное государство, превратилось в вассала Османской империи. И у греко-православной Церкви после территориального объединения Крыма в XV в. исчезла необходимость деления полуострова на три митрополии. Кроме того, православная церковь быстро уступала свои позиции исламу. В итоге здесь была сохранена лишь одна кафедра митрополита Готии, которая просуществовала до присоединения Крыма к России.

Резюмируя сказанное, можно представить, как изменения в иерархической церковной структуре средневековой Таврики отражали политические и социально-экономические события того времени.

1. Наличие нескольких епископий и рукоположение одного из равных архиереев в сан архиепископа или митрополита позволяет предполагать наличие в Таврике с 40-х годов VIII в. по 842 г. и с 966 до 1347 г. церковной автокефалии.

2. До 536 г. старший среди равных архиереев занимал кафедру епископии Боспорской. Таким образом, административным центром Византии в Таврике до середины VIII в. является Боспор.

3. В период иконоборчества изменения в церковной иерархии Таврики могут объясняться двумя полярными гипотезами:

- в 40-х годах VIII в. кафедра архиепископа первоначально учреждается в независимой от византийской администрации Сугдее, придерживающейся ортодоксальных взглядов. После поражения иконопочитания на поместном Константинопольском соборе 842 г. епископии Сугдейская и Готская подчиняются архиерею Херсонскому, произведенному в сан митрополита и представляющему интересы иконоборцев в Таврике;

- епископии Сугдейская и Готская остаются независимы по отношению к иконоборческому патриархату, а учреждение кафедры митрополита Херсонского означает создание подконтрольной Константинополю автокефалии на управляемых императорской администрацией землях, в противовес существующим иконопочитательским епископиям.

4. После восстановления иконопочитания, на рубеже IX-Х вв. Сугдейская и Готская епископии могли быть упразднены (во всяком случае, не

стр. 54

упоминаются) и церковное управление сосредотачивается в руках Херсонского епископа. Это отражает государственные и церковные тенденции к централизации управления, совпадает с ликвидацией органов самоуправления в Херсоне и установлением власти стратига во всей провинции. Не исключено, что централизация церковного управления в Таврике была предпринята с целью подавления сепаратистских тенденций на периферии, которые могли возникнуть из-за догматических разногласий.

5. Анализируя имеющиеся источники, можно предположить, что Готская епархия имеет два периода существования.

1-й период: возникает не позднее 741 г. и существует по 787 г. Ее учреждение непосредственно связано с деятельностью св. Иоанна Готского и иконопочитательским противостоянием центру части клира и паствы. Епископия ликвидируется в 787 г. одновременно с признанием иконопочитания как официального течения на 7 Никейском Вселенском соборе;

2-й период: учреждается на рубеже Х-XI вв. , что совпадает прежде всего с разгромом Хазарского каганата, усилением влияния в регионе Киевской Руси и назревающим вторжением половцев. Одновременно причиной воссоздания епархии могло стать возникновение крупных феодальных владений в Горной Таврике и укрепление нового политического центра в Мангупе.

6. Причиной споров между архиереями Херсонской, Сугдейской и Готской митрополий и противоречивых решений патриархов Константинопольских Нила Керамевса и Макария в XIII в. о подчиненности паствы ряда южнобережных поселений (Элиссоса, Сикиты, Партенита, Лампаса, Алусты, Фуны, Алании) могла стать вышеупомянутая ликвидация на рубеже IX-Х вв. Готской и Сугдейской епархий с последующим переходом общин под руку Херсонских архиереев. Последующее возрождение епархий, соответственно, вызвало территориальные споры.

7. Учреждение архиепископской кафедры в Сугдее не позднее 966 г. и ее существование здесь до начала XIII в. означает признание Византией за данным городом центра Таврической провинции со второй половины Х в. Херсонес, вероятно, оставался только военно-стратегической базой и ставкой стратига. Кратковременные перемещения кафедры архиепископа (позже митрополита) в Готскую епархию совпадают, а значит связаны только с обострением политической ситуации из-за вторжений на полуостров очередных захватчиков.

8. Учреждение в Таврике Сугдо-Фульской епархии не означает слияние двух епископий. Можно предположить, что Фульская епархия возникает как составная часть Сугдейской. Не исключено, что данная епископия могла быть учреждена на месте части упраздненной епархии Ходзиров. В таком случае архиепископ или митрополит Сугдеи, как рукоположивший епископа Фульского, являлся по отношению к нему старшим. Аналогичная ситуация возникает с рукоположением Сугдейским митрополитом епископа селения Элиссос. Таким образом, упоминаемая епархия Фульская в 1283- 1328 гг. (судя по номеру в списке епархий ниже по рангу, чем Сугдейская)

стр. 55

могла на время отпочковаться, например, в связи с выделением города как центра самостоятельного феодального княжества. Во всех остальных случаях, начиная с 1158 г. , название епархии Сугдо-Фульская (а не наоборот) означает первенство Сугдеи и, возможно, территориальную зависимость от нее Фулл. Следует учесть, что в 1347-1369 гг. архиерей Евсевий упоминается как митрополит Сугдеи и Гипперии. О местонахождении Гипперии, как, впрочем, Фулл и Элиссоса, нам остается только догадываться, но данные названия подчеркивают то, что на территории Сугдейской епископии учреждались более мелкие, подконтрольные архиепископам или митрополитам епископские кафедры. Не исключено, что такая же структура была и в остальных епископиях Таврики. Отсутствие сведений о мелких епископиях объясняет лишь то, что их главы непосредственно не участвовали в патриарших соборах и их интересы представляли старшие архиереи.

9. Учреждение кафедры митрополита Сугдеи в 1275 г. при архиерее Феодоре могло быть связано с занятой им позицией унии с Латинской Церковью, что должно было способствовать улучшению отношений с администрацией венецианских и генуэзских факторий на территориях, входивших в состав всех трех епархий, и прежде всего Сугдейской.

10. Ликвидация предполагаемой нами автокефалии в Таврике и учреждение в конце XIV в. трех равноправных митрополий совпадает с наметившимся более четким территориальным разграничением в Крыму между княжеством Феодоро, генуэзскими колониями и Крымским юртом. Захват территории Османской империей в 1475 г. и, соответственно, ее объединение послужили причиной ликвидации двух митрополий и объединения паствы под духовным управлением Готского митрополита, представлявшего интересы православных христиан перед султаном и крымским ханом.

Предложенные нами выводы являются лишь гипотезой, построенной на основе немногочисленных источников и, бесспорно, требуют дальнейшего уточнения. Тем не менее, использование в исследованиях церковного права позволяет объяснить причины изменения статуса архиереев епископии средневековой Таврики, а, следовательно, дополнить наши сведения о времени и причинах перемещения экономических и политических центров полуострова на различных этапах истории.

Источники и литература

1. Антонин. Заметки XII-XV веков, относящиеся к Крымскому городу Сугдее (Судаку), приписанные на греческом Синаксаре // ЗООИД. Одесса, 1863. Т. 5, с. 596-614.

2. Баранов И. А. О восстании Иоанна Готского // Феодальная Таврика. К. : Наукова думка, 1974, с. 151-162.

3. Баранов И. А. Таврика в эпоху раннего средневековья. - К. : Наукова думка, 1990. 168 с.

4. Байер Г. В. Митрополии Херсона, Сугдеи, Готии и Зикхии по данным просопографического лексикона времени Палеологов // Византия и

стр. 56

средневековый Крым. Вып. 27. - Симферополь:Таврия, 1995, с. 65-76.

5. Васильев А. А. Готы в Крыму // ИГАИМК. - М. -Л. , 1927. Вып. 5, с. 179-282.

6. Гермоген, архиепископ. Таврическая епархия. - Псков, 1887. 520 с.

7. Герцен А. Г. Византийско-хазарское пограничье в Таврике // История и археология Юго-Западного Крыма. - Симферополь: Таврия, 1993, с. 58-66.

8. Домбровский О. И. Средневековые поселения и "шары" Крымского Южнобережья // Феодальная Таврика. К. : Наукова думка, 1974, с. 5-56.

9. История Византии/ Под ред. С. Д. Сказкина. В 3 т. - Т. 2. - М. : Наука, 1967. - 471 с.

10. Кондараки В. Х. Универсальное описание Крыма. - Спб. , 1875. Ч. 14. - 235 с.

11. Ладинский А. Церковная археология. - Спб. , 1873. - 157 с.

12. Латышев В. В. Сборник греческих надписей христианских времен из Южной России. - СПб, 1896.

13. Лебедев А. П. Духовенство древней Вселенской церкви от времен апостольских до Х века. - СПб. : Алетейя, 1997. - 412 с.

14. Лебедев А. П. Очерки внутренней истории Византийской восточной церкви в IX, Х и XI веках. - СПб : Алетейя, 1998. - 306 с.

15. Ливанов Ф. В. Путеводитель по Крыму с историческим описанием достопримечательностей Крыма. - М. , 1875. - 519 с.

16. Лопарев X. Византийские жития святых VIII-IX вв. // ВВ. - Спб. , 1914, - Т. 17-18. - Вып. 1-4. - с. 1-47.

17. Могаричев Ю. М. Пещерные церкви Таврики. - Симферополь: Таврия, 1997. - 384 с.

18. Мыц В. Л. Укрепления средневековой Таврики Х-XV вв. - К. : Наукова думка, 1991. - 164 с.

19. Струков Д. Древние памятники христианства в Тавриде. - М. , 1876. - 51 с.

20. Струков Д. Жития святых Таврических (Крымских) чудотворцев. - М. , 1878. - 72 с.

21. Тур К. Г. Крымские православные монастыри XIX - начала XX вв. История. Правовое положение. - Симферополь: Палитра, 1998. - 154 с.

стр. 57

22. Христианство. Энциклопедический словарь. В 3-х т. / Ред. С. С. Аверинцева. - М. : Большая Рос. энциклопедия. - Т. I. 1993. - 863 с.

23. Ципин В. А. Церковное право. 2-е изд. - М. : Изд-во МФТИ, 1996. - 442 с.

24. Шестаков С. П. Очерки по истории Херсонеса в VI-Х веках по Р. X. // Памятники христианского Херсонеса. - М. , 1908. - Вып. 3.

25. Якобсон А. Л. Крым в средние века. - М. : Наука, 1973. - 112 с.

26. Vasiliev A. A. The Goths in the Crimea. - Cambridge, Massachusetts, 1936. - 23 p.

Постоянный адрес данной публикации: