М. М. АЙЗЕНШТАТ. Революция 1848 г. во Франции. (История Франции I половины XIX в.). Из серии "Библиотека для работы по Дальтон-плану". Стр. 102. Ц. 80 к. Изд. Брокгауз-Ефрон.

Настоящая книжка принадлежит к серии книжек, выходящих под общим заглавием: "Рабочая библиотека по Дальтон-плану". Появление ее (как и всей предполагаемой к выпуску серии) вызвано, как указано в предисловии от редакции, отсутствием нужной для рабфаков, доступной по форме и содержанию литературы, по истории классовой борьбы. "Рабочая библиотека по Дальтон-плану берется восполнить этот пробел. Книжка имеет в виду читателя, ищущего серьезного содержания, но в незамысловой форме".

Данная книжка, как и повидимому, вся серия "Рабочая библиотека по Дальтон-плану" ставит себе двойную задачу: дать не только доступное по форме изложение исторического материала, но и "сырой" документальный материал для самостоятельной проработки его студентами-рабфаковцами.

Содержание книжки охватывает обширный период, начиная с эпохи Реставрации и кончая последним этапом февральской революции - 2 декабря 1850 г. В главы, излагающие события, вкраплен материал, большей частью в виде выдержек из лучших произведений, посвященных этой эпохе (из Маркса, Ленина, Герцена, Токвиля); очень редко автор прилагает выдержки из исторических документов. Первая часть - до февральской революции, занимающая большую половину книжки (56 стр. из 102), является наиболее слабой. Она почти сплошь состоит из авторского изложения, в ней мало выдержек и еще меньше документального материала.

В этой части имеется много ляпсусов и ошибок, недомолвок и противоречий, не говоря уже о частых повторениях. В главе I (о реставрации и июльской революции) автор не указывает экономических и политических причин Реставрации, не дает изображения обстановки, при которой она произошла. Он ограничивается только глухим упоминанием об "усталости масс" после поражения Наполеона. Картина классовых взаимоотношений того времени остается для читателя совершенно неизвестной. Глава II - об июльской монархии вызывает ряд недоуменных вопросов. Прежде всего у читателя возникает законный вопрос: какой же класс или классовая группировка стоял у власти в эпоху

Июльской монархии. Автор на этот счет не дает ясного ответа, или - вернее говоря - дает несколько противоречивых ответов. На стр. 15, напр., сказано: "Так как власть в это время (при июльской монархии. Г.) находилась как раз в руках крупных помещиков и крупных промышленников¹ ), высокие пошлины оставались нетронутыми, как при Реставрации, так и в Июльской монархии"... и т. д.

Вслед за тем, на той же странице приводится выдержка из Маркса, гласящая: "При Луи-Филиппе господствовала не французская буржуазия, а одна ее фракция, так называемая финансовая аристократия - банкиры, биржевые короли, железнодорожные короли, владельцы угольных копей, железных рудников и лесов - и часть об'единившегося с ним землевладения". Это не мешает однако автору на стр. 17 говорить уже о господстве не одной определенной группы буржуазии - "помещиков и представителей тяжелой индустрии", а на стр. 25 о финансовой аристократии, "использовавшей свою близость (только близость. Г.) к государственной власти. Кто же стоял у власти: финансовая аристократия или помещики и крупные промышленники? На стр. 32 черным по белому написано: "Буржуазия (какая?), которая с 1830 г. является господствующим классом, должна (?) обладать или (?) образованием или (?) капиталом". Это классическое "или-или" прямо неподражаемо: достаточно, повидимому, обладать "образованием", чтобы быть причисленным Айзенштат к буржуазии (видно, к крупной, которая стояла тогда у власти). Не везет и другим классам у автора. Ремесленников, например, он отказывается причислить к мелкой буржуазии, относя их, видимо, к пролетариату: "Между рабочими и ремесленниками, с одной стороны, и крупной буржуазией, с другой, находится мелкая буржуазия, особенно многочисленная" и т. д. (стр. 31). Зато в другом месте автор значительно расширяет круг "промежуточных классов", находящихся между буржуазией и пролетариатом: сюда он относит не только мелких лавочников и торговцев, но и офицеров в отставке (?), студентов, писателей, журналистов (стр. 53).

В разделе о социалистах-утопистах автор причисляет Луи Блана к революционным социалистическим писателям (стр. 46), хотя он ниже сам же говорит, что Луи Блан надеялся "мирным путем изжить частную собственность на орудия производства путем сотрудничества капиталистов и рабочих". Айзенштат смело утверждает, что рабочим Луи Блан "предлагает встать на тот путь, который Маркс рекомендует в "Коммунистическом манифесте", вышедшем в 1848 г. (а не в 1847 г. Г. ). Итак, Луи Блан "предлагает" пролетариату то же, что ему "рекомендует" Маркс. В чем же отличие их? Если бы автор внимательнее вчитался в приводимый им же вслед за этим отрывок из "организации труда" Луи Блана, то он безусловно пришел бы к другому заключению. А сказано там буквально следующее: "Мы требуем, - говорит Луи Блан, - чтобы государство, преобразованное в демократическом духе, приступило бы к организации общественных мастерских, которые постепенно и без потрясений заменяют частные мастерские" и т. д. (стр. 48 - 49). Если Луи Блана автор превращает в революционера, то сен-симонистов и Фурье (стр. 44 - 45) он причисляет к коммунистам (следуя, повидимому, Вышинскому по его "Истории коммунизма"), хотя они в коммунизме не повинны. Герцена он без всяких обиняков называет социалистом.

Книжка привлекает наше внимание со стороны методической, поскольку она не является обычным популярным пособием, а ставит себе целью дать материал для самостоятельной проработки студентов по Дальтон-плану. К сожалению, с этой стороны дело обстоит из рук вон плохо. В книжке нет ни плана, ни системы, ни метода. В ней дано слишком мало материала и отрывков для самостоятельной проработки учащимся, а то, что есть, разбросано и случайно.

Выводы (и не всегда верные, а, эдак мы видели уже, часто противоречащие тому, что дано в прилагаемом материале), дает всегда сам автор. В тех же случаях, где это предлагается сделать учащемуся, ему дается недостаточный и несоответствующий материал. В главе I, например, приводится отрывок из Энгельса, дающий характеристику взглядов Сен-Симона, и учащемуся предлагается выяснить ошибочность этих взглядов. Между тем, на основании приводимого отрывка учащийся не в состоянии этого сделать, так как в отрывке обрисована кратко социальная среда, в которой сложилось учение Геи Симона, и дана не только положительная, но прямо восторженная оценка самого Сен-Симона. Откуда же учащемуся заключить об ошибочности (исторически обусловленной, разумеется, что также следовало оговорить) взглядов Сен-Симона? Не правильнее ли было бы предложить учащемуся выяснить на основании отрывка (и, пожалуй, дополнительного материала - лучше всего из самого Сен-Симона) социально-экономические

¹ ) Разрядка здесь, как и всюду, где это не оговорено, моя. С. Г.

корни учения Сен-Симона, или, например, значение его для дальнейшего развития социализма. То же с Фурье. Выяснить воззрение Фурье учащемуся предлагается по одному маленькому отрывку, дающему изображение противоречий буржуазного общества. Недостаточность этого сознает, повидимому, сам составитель книжки, потому что вслед за этим он дополняет его изложением взглядов Фурье на будущее общество (фаланстер и пр.) опять-таки вместо того, чтобы дать выдержки из самого Фурье.

"Чтобы яснее представить себе взгляды Луи Блана" прилагаются отрывки из его "Организации труда". Позволительно усумниться в том, насколько "яснее" будет представлять себе учение Луи Блана учащийся после той путаницы, которую успел уже внести в его голову автор книжки своей сногсшибательной оценкой Луи Блана, о которой мы говорили (оценку Луи Блана автор дает раньше, а затем приводит отрывок из него). Единственное правильное задание в книжке - это предложение учащемуся выяснить отражение взглядов Луи Блана в декрете об учреждении Люкс. Комиссии (это, вместе с тем, чуть ли не единственный документ в книжке).

Основной методический грех книжки, долженствующий дать материал для работы по Дальтон-плану, тот, что в ней не только слишком мало материала, но что он бессистемно, случайно, разбросан.

Гораздо правильнее поступил бы автор, если бы сам сократился, т. -е. меньше излагал бы, и в важнейших отделах (не обязательно во всех главах) вслед за кратким введением, дал бы достаточное количество соответственно подобранных приложений из документов и выдержек из классических произведений. От этого книжка несомненно выиграла бы во всех отношениях.

В общем же, первая часть книжки страдает большой путаницей, отсутствием четкости и ясности и большой разбросанностью материала. Вторая часть (о февральской революции) в целом значительно лучше первой; большим достоинством ее является уже то, что автор здесь приводит несколько больше отрывков (из Маркса и Ленина).

К достоинствам всей книжки следует отнести то, что она написана простым и доступным языком, хотя попадаются нередко стилистические погрешности. В первой части дано хорошее и живое изображение положения рабочих и крестьян в эпоху Июльской монархии. Приводимые в книжке выдержки большей частью удачны и доступны для массового читателя но эти достоинства не искупают всех имеющихся в книжке недостатков. В настоящем своем виде она для массового читателя, для рабфаковцев, на которых она рассчитана, не пригодна.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: