1

В период нового тура революций и войн II интернационал иступил в этап нового банкротства.

"Буржуазные рабочие партии", как назвал уже давно Ленин партии II интернационала, перейдя 4 августа 1914 г. открыто на сторону буржуазии, непрерывно эволюционируют вместе с буржуазией, маршируя с ней дружно, в ногу.

Чем уродливее и реакционнее приближающаяся к моменту, своего исторического краха империалистическая буржуазия, тем уродливее, реакционнее ее агентура - социал-демократия, ее передовой отряд - контрреволюционный троцкизм.

II интернационал проделал вместе с буржуазией путь от буржуазной демократии - формы классового господства буржуазии на определенном этапе - к открытой, оголенной диктатуре буржуазии, к фашизму, на новом этапе всеобщего катастрофического развала капиталистической системы и наступающих новых боев пролетариата за власть, за диктатуру пролетариата.

Германская социал-демократия, домогающаяся сотрудничества с фашистскими бандами, продолжающая играть роль главной социальной опоры буржуазии и в стране открытой фашистской диктатуры, "была и является знаменосцем всех партий II интернационала" (XIII пленум ИККИ), идущих по ее следам. "На почве острых антагонизмов империалистических стран распадается международная организация социал-демократии. Налицо кризис II интернационала. Социал-демократия не останавливается ни перед чем в поддержке империалистических интересов своей буржуазии, сочетая это со службой международному капиталу, против СССР" (XIII пленум ИККИ).

История II интернационала - это история превращения международной пролетарской организации в международную партию блока пролетарских и мелкобуржуазных элементов, а затем в важнейшее орудие господства буржуазии. Из организации "подготовки почвы для широкого, массового распространения движения в ряде стран"¹ , научившей рабочий класс "таким важным средствам борьбы, как использование парламентаризма и всех легальных возможностей, создание массовых экономических и политических организаций, широкой рабочей прессы и т. д.", II интернационал превратится в орудие открытого подчинения пролетарских интересов интересам буржуазии, интересам мирового империализма.

Наряду с превращением II интернационала в партию блока пролетарских и мелкобуржуазных элементов, в международном рабочем движении рождалось на новой основе, в условиях наступившей новой эры подлинно пролетарское, единственно последовательно революционное, марксистское течение - большевизм. "Происхождение большевизма неразрывно связано с борьбой так называемого "экономизма" (оппортунизма, отрицавшего политическую борьбу рабочего класса и его руководящую роль) против революционной с.-д. в 1897 - 1902 гг."² - писал Ленин. Тем самым происхождение большевизма Ленин датировал концом 90-х годов - годов наступления империализм и оформление оппортунизма.

Следующий этап развития революционного марксизма был периодом организационного оформления партии нового типа в России. Это был период борьбы российского рабочего класса, ставшего авангардом международного пролетариата, борьбы, под руководством большевиков приведшей к революции 1905 г. Будучи по содержанию буржуазно-демократической, но по формам и методам борьбы пролетарской, революция 1905 г. явилась первой револю-

* Статья т. Фрумкиной представляет отрывок из ее доклада "Большевизм на Международной арене" на семинаре в ИКП истории. В этом отрывке освещена преимущественно борьба Ленина с оппортунизмом в ГСД, как важнейшей и типичнейшей партии II интернационала.

¹ Ленин, т. XXIV, стр. 247.

² Ленин, т. XVI, стр. 250.

цией эпохи империализма и открыла период пролетарских революций. "За Азией стала шевелиться - только не по-азиатски - Европа. Мирный период 1872 - 1904 годов отошел бесповоротно в вечность... Еще больший триумф принесет марксизму, как учению пролетариата, грядущая историческая эпоха"¹ .

И действительно дальнейший этап вслед за революцией 1905 года принес еще большее укрепление международного влияния большевизма. Это был период нарастающих мировых революционных схваток, распространения влияния большевизма вширь и вглубь, максимального развития беспощаднейшей борьбы большевизма с оппортунизмом и его разновидностью - центризмом, складывающимся вместе с оппортунизмом.

С приближением пролетарской революции, с наступлением эры решающих классовых битв, с ростом активности выступлений буржуазии против растущей революционности пролетариата II интернационал становился плотиной, задерживавшей развитие пролетарской революции. Большевизм же сплачивал все более широкие массы рабочих и трудящихся под знаменем революции, готовя их организационно и идеологически, вырабатывая и оформляя боевую стратегию и тактику, к революционному восстанию против капитала, к диктатуре пролетариата.

Только в свете борьбы большевизма с международным оппортунизмом и можно рассматривать историю международного рабочего движения, историю предвоенного II интернационала.

С самого своего возникновения большевизм - принципиально новое, отличное, течение в международном, а не только в русском рабочем движении. Большевизм - "образец тактики для всех" - зародился в России именно потому, что Россия являлась узлом всех мировых противоречий империализма, противоречий, с неизбежностью рождающих революцию.

В своем письме в журнал "Пролетарская революция" т. Сталин вскрыл корень методологических ошибок ряда работ по истории II интернационала, ошибок, проистекавших из непонимания этого основного момента.

Эти ошибки вели к явной недооценке роли большевизма на международной арене в довоенный период, к прикрашиванию II интернационала и его вождей, к неправильной периодизации истории II интернационала.

Но так же неправильно в характеристике II интернационала впадать в вульгаризаторство, упрощенство, в ультра-"левизну", которая приводит тоже к ошибочным толкованиям.

Несомненно, что не только в период возникновения империализма, но и в доимпериалистическую эпоху II интернационал не был последовательно революционной, последовательно марксистской организацией. "Второй интернационал был международной организацией пролетарского движения, рост которого пошел в ширь, что не обошлось без временного понижения высоты революционного уровня, без временного усиления оппортунизма..."² .

Но II интернационал прошел определенный путь развития: II интернационал был Пролетарской организацией, которая в доимпериалистическую эпоху (1889 - 1898 - 1899 гг.) отражала в первую очередь революционную тенденцию пролетариата.

Это была организация, возникшая и работавшая известный период под руководством Энгельса. Это была организация, перед которой Энгельс ставил задачу "быть уже не обществом для пропаганды, а только обществом для активных действий"³ и которая совершала "исторически-необходимую полезную работу в рамках... буржуазной демократии"⁴ .

В начале империалистической эпохи, в 1900 - 1904 гг. II интернационал уже был организацией, непоследовательно продолжавшей революционную работу в массах, с дальнейшей эволюцией империализма превращавшейся в партию блока пролетарских и мелкобуржуазных элементов на основе подчинения пролетарских интересов интересам буржуазии и наконец превратившейся в главную социальную опору буржуазии.

Игнорировать эту эволюцию нельзя, а потому нельзя и сравнивать II интернационал, который возник на определенном этапе как массовая организация пролетариата, с зубатовскими организациями, как это делали отдельные товарищи.

¹ Ленин, т. XVI, стр. 333.

² Ленин, т. XXIV, стр. 247. Разрядка Ленина.

³ Энгельс, письма к Иоганну Беккеру, стр. 41.

⁴ Ленин, т. XXIV, стр. 247 и 251.

Именно в свете этой эволюции II интернационала надо рассматривать отношение большевиков ко II интернационалу на различных этапах его развития.

Мы уже писали, что в определенный период, особенно когда II интернационал работал под непосредственным руководством Энгельса, он вел в основном полезную революционную работу.

С наступлением новой эры, когда в России на основе раскола с оппортунистами, оформилась партия нового типа, а в деятельности II интернационала проявилось явное отставание его от задач новой эпохи, эпохи пролетарских революций и борьбы за диктатуру пролетариата, большевики продолжали работать во II интернационале не потому, что, как клеветнически изображали троцкистские контрабандисты, большевики недооценивали оппортунизма и центризма (!), а потому, что понимали, что для основания нового Интернационала "надо, чтобы существовала готовность создания самостоятельных марксистских партий в разных странах"¹ .

Совершив раскол с меньшевиками, большевики понимали неизбежность перспективы раскола в международном масштабе и считали раскол с оппортунистами и центристами "образцам тактики для всех". Борясь с самого своего возникновения беспощадно, решительно против оппортунизма и центризма ("ленинизм вырос и окреп в схватках с оппортунизмом II интернационала" - Сталин), создавая ячейку будущего нового Интернационала в своей стране, большевики показывали примеры подлинно-революционной борьбы. Революционизируя широкие массы международного пролетариата, внедряя в сознание этих пролетарских масс принципы возрожденного и поднятого на новую высоту, развитого в условиях новой эпохи, марксизма, они добивались на основе этого революционизирования создания ячеек нового Интернационала и в других странах.

Ознакомление с ролью Ленина на международной арене в довоенный период немедленно разрушает все контрреволюционные измышления о том, что не Ленин и большевики явились величайшими теоретиками и практиками революционного марксизма в новую эпоху, а левые радикалы, что не Ленин и большевики были застрельщиками беспощадной борьбы с оппортунизмом и центризмом. В основе этих чудовищных измышлений лежит превращение "ленинизма из интернационального пролетарского учения в продукт российской самобытности" (Сталин) и изображение Ленина буржуазным демократом. Но эта карта международной контрреволюционной своры бита!

2

Процесс оформления оппортунизма и его разновидности - центризма - отражает историческое развитие капиталистической эры, превращение капитализма в его высшую стадию - империализм. На этой основе проявляется существо двух тенденций в рабочем движении на разных исторических этапах.

Эта борьба двух тенденций есть борьба буржуазной и социалистической идеологии. "Середины тут нет, ибо никакой "третьей" идеологии не выработало человечество..." (Ленин).

В период промышленного капитализма и на этапе переходном от капитализма к империализму носителями влияния буржуазной идеологии внутри рабочего класса являлись мелкоремесленные пролетарии, недавно разорившиеся и вступившие в ряды пролетариата, - кустари, представители мелкой буржуазии, крестьянства и т. п. На этом этапе оппортунизм, атакуя революционную идеологию, не находил однако основательной базы влияния в пролетариате, ибо ни мелкоремесленный пролетариат, ни "новые рекруты рабочего движения" не имели крепкой экономической заинтересованности в сохранении капитализма. Буржуазная идеология нашла базу влияния в пролетариате только с наступлением эры империализма, с оформлением верхушки рабочего класса, экономически связанной с империалистической буржуазией.

В период же переходный от капитализма к империализму, когда оппортунистическая тенденция не имела крепкой питательной базы в пролетариате, революционная тенденция определяла основной характер партий и всего II интернационала на том этапе.

Период, переходный от капитализма к империализму, когда империализм еще не сложился, но уже значительно обострились противоречия капитализма, характеризовался разрушением монополии Англии, выступлением на мировую арену Америки и Германии, ростом перепроизводства, сокра-

¹ Ленин, т. XVIII, стр. 217.

щением междукризисных циклов, удлинением периодов депрессий, ухудшением положения широких слоев рабочего класса и значительным полевением как привилегированных, так называемых "обученных" (skilled) рабочих, так и рабочих, бывших до того наиболее отсталыми (ланкаширские текстильщики). Вот как характеризовал этот период Энгельс в письме к Зорге от 3 февраля 1886 года: "Америка разрушит монополию английской промышленности, поскольку от нее что-нибудь осталось, но сама Америка не может наследовать эту монополию. И если ни одна страна не владеет монополией всемирных рынков, по крайней мере в важнейших отраслях торговли, то нигде не могут быть воспроизведены относительно благоприятные условия, существовавшие в Англии с 1848 до 1870 гг., и даже в Америке положение рабочего класса будет прогрессивно ухудшаться..."¹ . Но наступил империализм. Снова возникла монополия, монополия группы крупнейших капиталистических акул. Именно эта монополия, обеспечивавшая в период расцвета империализма "подкармливание" верхушки рабочего класса за счет сверхприбылей, и создала новые явления в международном рабочем движении. Явления эти были несколько иными, чем те, которые сложились в конце XIX в., когда Энгельс, исходя из оценки реальной действительности того периода, предполагал, что с приходом к власти буржуазных демократов и радикалов пролетариатом будут изжиты последние буржуазные иллюзии.

Исторически сложилось иначе. Место радикальной буржуазии как последнего барьера против социализма заняли оппортунисты. Ибо "диалектика истории такова, что теоретическая победа марксизма заставляет врагов его переодеваться марксистами. Внутренно сгнивший либерализм пробует оживить себя в виде социалистического оппортунизма"² . Опорой буржуазных влияний на пролетариат стала верхушка рабочего класса. Вместе с тем обострение противоречий капитализма в его новой фазе еще больше революционизировало широкие массы пролетариата. И тогда изменилось соотношение сил в международном рабочем движении. Наряду с оформлением оппортунистической тенденции мощно крепла и росла революционная тенденция угнетаемых с невероятной силой при империализме широких "низших" слоев пролетариата. Как выразитель этой последовательно революционной тенденции выступил на международную арену большевизм, ленинизм - "марксизм эпохи империализма и пролетарской революции" (Сталин).

Так с началом империализма оформились два крайних фланга: носитель буржуазной идеологии - международный оппортунизм и его разновидность - центризм и носитель революционно-марксистской идеологии - большевизм.

Часть руководящих кадров II интернационала, выражавших тенденцию верхушки пролетариата и занимавших ранее революционную позицию, в новых условиях открыто перешла на сторону буржуазии. Другие делали известные шаги в направлении к революционной тенденции, но, скованные традициями легализма "мирного" периода, не могли выразить ее до конца. Обремененные остатками оппортунистического груза, они долгие годы не способны были примкнуть к большевизму (левый радикализм). Третьи, связанные известными традициями прошлой работы с широкими слоями рабочих, но находясь под более сильным давлением оппортунистической верхушки рабочего класса, отражали эти двойные влияния. Сначала это оказывалось в сильном крене в сторону влияния верхушки, потом в оформлении идеологии подчинения пролетарских интересов интересам буржуазным и мелкобуржуазным и наконец в окончательном принятии позиции открытого оппортунизма, завуалированного лицемерно ханжескими, поповскими, "левыми" фразами.

"Оппортунисты, - писал Ленин, - об'ективно представляют из себя часть мелкой буржуазии и некоторых слоев рабочего класса, подкупленную на средства империализма, превращенную в сторожевых псов капитализма, в развратителей рабочего движения"³ .

Центризм также являлся продуктом классовой подосновы партий II интернационала, представлявших блок различных интересов, интересов пролетариата, мелкой буржуазии и подкупленной империализмом, сросшейся с ним верхней прослойки рабочей аристократии. Как выразители этого блока, партии II интернационала подчиняли интересы пролетариата интересам элементов, представлявших идеологию буржуазии. Вот по-

¹ Письма к Зорге.

² Ленин, т. XVI, стр. 332. Разрядка Ленина.

³ Ленин, т. XIX, стр. 305. Разрядка Ленина.

чему т. Сталин определил центризм как "идеологию приспособления, подчинения пролетарских интересов интересам мелкой буржуазии в составе одной общей партии", а о роли центристов писал, что вся политика их "состояла в том, чтобы подкрасить левыми фразами оппортунизм правых и подчинить левых правым" (Об индустриализации страны и о правом уклоне в ВКП(б). Социальная база центризма конечно та же, что и оппортунизма.

Идеология центризма была особенно упорно влиятельна в западноевропейских странах именно потому, что левое крыло, идеологически непоследовательное и организационно слабое, не смогло в условиях каждой отдельной страны оформить революционную тенденцию пролетариата. "Величайшая беда и опасность Европы в том, что в ней нет партии революционной"¹ - писал по этому поводу Ленин.

Это отсутствие самостоятельной революционной партии особенно осложняло положение. Широкие пролетарские массы, носители революционной тенденции, не видя перед собой новой партии, шли за старыми вождями. А эти вожди для того, чтобы не оттолкнуть от себя широкие пролетарские массы, прикрывали свой оппортунизм левой фразой.

"Мартов, как и Каутский, как и весь Бернский интернационал превосходно знают, что они пользовались среди рабочих сочувствием как социалисты, ибо проповедывали необходимость революции пролетариата"² .

Своеобразие мирной эпохи, в которую складывались отдельные партии и вожди II интернационала, определило то, что они никогда не были последовательно революционными, никогда не имели законченной марксистской идеологии.

Марксизм на новой высоте, в условиях новой эпохи возродил Ленин. Партия большевиков - единственная партия нового типа, возникшая и окрепшая до эры непосредственно пролетарских революций.

Но, исходя из правильного положения о том, что вожди ГСД никогда не были последовательными марксистами, нельзя ставить вопрос так, как его ставил К. Зауерланд, будто "положительные заслуги (германской с.-д. - Ф .) были побочным продуктом, а ошибки - существом германской с. -д. партии"³ .

Ленин на заседании III конгресса Коминтерна. 1921

¹ Ленин, т. XXIII, стр. 224.

² Ленин, т. XXIV, стр. 419 ("В лакейской").

³ Курт Зауерланд, Диалектический материализм, книга 1-я, 1932 г. (Этот плодовитый и теоретически безграмотный литератор утверждал также, что ГСД была на всех этапах одинакова и что Бебель и Вельс - одно и то же).

"История, мимоходом сказать, - писал о германской социал-демократии Ленин, - дала теперь в крупном, всемирно-историческом масштабе подтверждение того мнения, которое мы всегда отстаивали, именно, что революционная (разрядка Ленина. - Ф .) немецкая с. -д. ближе всего была к такой партии, которая нужна революционному пролетариату, чтобы он мог победить. Теперь, в 1920 г., после всех позорных крахов и кризисов эпохи войны и первых лет после войны видно ясно, что из всех западных партий именно немецкая революционная социал-демократия дала лучших вождей, а также оправилась, вылечилась, окрепла вновь раньше других"¹ .

Для определенного этапа Бебель был образцом рабочего вождя. Он, как писал Ленин, "воплотил в ходе своего развития и политической деятельности целый исторический период жизни не только германской, но и международной социал-демократии, - период образования, роста и возмужания массовых социалистических партий"² . Но вместе с тем, когда мы оцениваем крах II интернационала, необходимо снова и снова помнить, что этот, крах не был просто скачком, внезапной изменой, а результатом определенной эволюции, что настойчиво подчеркивал В. И. Ленин, когда писал: "(Нельзя об'яснить "измены", не поставив ее в связь с оппортунизмом как направлением, имеющим за собой длинную историю, историю всего II интернационала"³ .

В статье "Оппортунизм и крах II интернационала" Ленин дал еще более яркую характеристику процесса вызревания оппортунизма: "Относительно смирный" характер периода от 1871 г. до 1914 г. давал питание оппортунизму сначала как настроению, потом как направлению и наконец как группе или слою рабочей бюрократии и мелкобуржуазных попутчиков"⁴ .

Мы уже подчеркивали выше, что большевизм родился в стране, которая представляла "узловой пункт всех противоречий империализма" (Сталин). Исторические особенности развития России обусловили рождение в ней теории, обеспечившей успешность, победоносность выполнения пролетариатом его исторической миссии. Большевизм "возник... на самой прочной базе марксизма... Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханных мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопоставления опыта Европы. Благодаря вынужденной царизмом эмиграции, революционная Россия обладала во второй половине XIX в. таким богатством интернациональной связи, такой превосходной осведомленностью насчет всемирных форм и теорий революционного движения, как ни одна страна в мире"⁵ .

Это коренное отличие большевистской партии от ранее существовавших партий Западной Европы особенно наглядно, если сравнить идеологический уровень этих партий в годы, даже предшествовавшие оформлению в них законченного оппортунизма, в годы, когда эти партии вели большую революционную работу, - с большевиками уже на первых этапах их деятельности.

Еще до исключительных законов Г. С.-Д. делала оппортунистические ошибки по вопросу о "свободном" народном государстве. По поводу принятой ею Готской программы Энгельс писал: "...эта программа составляет поворотный пункт, который очень легко может заставить нас сложить с себя всякую ответственность за партию, признавшую такую программу"⁶ . В годы исключительного закона (хотя эти годы являются наиболее славными в истории этой партии). - Г. С.-Д. проявляет оппортунистические шатания по вопросу о покровительственных пошлинах, о пароходных субсидиях, о составе редакции "Социал-Демократа", по вопросу об отношении к поссибилистам.

После отмены исключительного закона эти шатания проявились в еще большей степени, ибо усилилась зависимость от давления мелкобуржуазных "попутчиков". Шатания эти выразились в протесте партийного правления (Партейфорштанд) против опубликования Энгельсом критики Готской программы, в самой Эрфуртской программе, критикуя которую Энгельс "критиковал оппортунизм всего II интернационала"⁷ в шатаниях по аграрному вопросу и в ряде др. моментов.

¹ Ленин, т. XXV, стр. 181.

² Ленин, т. XVI, стр. 545.

³ Ленин, т. XIX, стр. 179.

⁴ Ленин, т. XIX, стр. 7. Разрядка Ленина.

⁵ Ленин, т. XXV, стр. 175.

⁶ Энгельс, Архив, т. 1 (VI), стр. 85.

⁷ Ленин, т. XXI, стр. 417.

Несмотря "на эти ошибки и шатания ГСД под руководством Энгельса, который вел непримиримейшую борьбу со всеми проявлениями оппортунизма, проделывала значительную работу по революционной организации масс. Но теоретический уровень научных работ основных ее теоретиков свидетельствовал о том, что они никогда не были последовательными революционерами-марксистами.

В "Комментариях" Каутского к Эрфуртской программе, как и в его статье "С. -д. катехизис", были оппортунистически извращены важнейшие положения марксизма о государстве и революции. В работе, в которой Каутский как будто полемизировал с ревизионистами, в "Анти-Бернштейне", он фактически ревизовал марксово учение о кризисах, теорию крушения капитализма, теорию обнищания, учение о диктатуре пролетариата и др.

"Я не буду утверждать с уверенностью, - писал Каутский в "Анти-Бернштейне", - что классовое господство пролетариата неизбежно должно принять форму классовой диктатуры"¹ . Критикуя Бернштейна, Каутский закрывал глаза на то, что бернштейнианство - отражение буржуазного влияния на пролетариат, не видел социальных корней бернштейнианства (см. его статью "Три кризиса марксизма" в сборнике "Очередные проблемы международного социализма").

Резолюция об участии социалистов в буржуазном правительстве, выработанная Каутским на Парижском конгрессе II интернационала в 1900 г., была наиболее ярким симптомом процесса уже довольно четкого оформления центризма.

В основе этой резолюции уже лежали теория "равновесия классов" и обусловленная ею "практика" "кооперации", "коалиции" классов, означающая "оправдание коалиции с буржуазией для ниспровержения пролетарской революции под маской защиты "демократии" от нападения реакции"² .

Парижский конгресс II интернационала, происходивший на рубеже превращения капитализма в империализм, когда оформлялась верхушка рабочего класса, показал, что "мирная" эпоха успела наложить свой отпечаток на социал-демократических вождей рабочего класса.

Даже те из них, которые раньше боролись с оппортунизмом, не могли последовательно бороться с ним в условиях нарождавшейся новой эпохи. Примером таких вождей были Гед и Лафарг.

Гед и Лафарг, не понявшие учения Маркса о диктатуре пролетариата, о государстве, в начале своей деятельности все же мыслили революцию как насильственное действие. Но под влиянием избирательных успехов "Рабочей партии" уже в начале 90-х годов они стали говорить об избирательной кампании как о революции (см. речи Геда в Палате депутатов за 1895 год).

В 1894 г. гедисты вошли в единую парламентскую фракцию с "независимыми социалистами".

Энгельс резко критиковал как этот шаг гедистов, так и оппортунистическую аграрную программу Рабочей партии, написанную Лафаргом. Но, несмотря на эту критику, Гед и Лафарг к концу XIX в. определенно склоняются к "мирному пути" овладения политической властью.

В проекте резолюции, внесенном Гедом на Парижском конгрессе в противовес резолюции Каутского, Гед писал о том, что "завоевание политической власти пролетариатом, безразлично, произойдет ли оно мирным или насильственным путем, означает политическую экспроприацию капиталистического класса".

Процесс оппортунистического перерождения Геда и гедизма сказался и в его от-

В. И. Ленин беседует с Самуэли на параде Всеобуча на Красной площади. Москва. 1919 г.

¹ "Анти-Бернштейн", стр. 168.

² Программа КИ, стр. 47 в стенограмме VI конгресса ИККИ.

рицательном отношении к вопросу о всеобщей стачке.

Каутский в статьях, озаглавленных "Революционные перспективы", также утверждал, что к стачке пролетариат должен прибегать лишь в тех странах, где у него нет легальных организаций и где правительство не избрано народом (например в России). Каутский резко отграничивал массовую политическую стачку от экономической стачки, утверждая, что победа пролетариата в массовой стачке обеспечена, "если стачечникам удастся сохранить свое единодушие и целесообразную пассивность (разрядка моя. - Ф. ) до тех пор, пока они не дезорганизуют правительство в каком-нибудь пункте...", если пролетариат составляет "преобладающую часть населения", "интеллигентен", "хорошо организован, чтобы в его среде не распространялись вспышки ярости, паника..." и т. п.¹ .

Рассуждения Каутского о всеобщей стачке были квинтэссенцией того, что проповедывали все "ортодоксы" II интернационала. Докладчица о массовой стачке на Амстердамском конгрессе II интернационала Роланд-Гольст заявила, что у входа дверей, открытых для массовой стачки, надо поставить в качестве стражей: "осторожность, благоразумие, дисциплину"... (Протоколы Амстердамского конгресса). Предложения К. Либкнехта на Бременском партейтаге 1904 года обсудить вопрос о всеобщей стачке и антимилитаристической агитации были отвергнуты.

Впрочем и более радикальный Дрезденский партейтаг за год до этого снял вопрос о всеобщей стачке с обсуждения. В так называемой "дрезденской" резолюции, принятой впоследствии Амстердамским конгрессом по вопросу о министериализме, резолюции, представлявшей на словах шаг "влево" по сравнению с Парижской, - была фраза: "с. -д., согласно резолюции Каутского на Международном конгрессе в Париже, не может стремиться к участию в правительстве в рамках буржуазного общества" (разрядка моя. - Ф. ). Насколько глубоко проник оппортунизм в Западно-европейские партии накануне революции 1905 г., видно из речей, раздававшихся на Бременском партейтаге по поводу позиции фракции в рейхстаге о восстании, Гереро и о поведении Шиппеля.

Так выглядело даже "ортодоксальное" руководство важнейших партий II интернационала накануне революции 1905 г.

3

Но, в те же годы, когда гедисты совершали оппортунистические ошибки в аграрном вопросе, а Каутский писал "Комментарий к Эрфуртской программе" и "С.-д. катехизис", Ленин непреклонно, последовательно, до конца бичевал оппортунизм, уклоны в сторону буржуазной апологетики. Еще до получения бернштейновских "Предпосылок социализма", начиная с 1894 г., когда Ленин вступил в полемику со Струве, и затем в глухой ссылке в с. Шушенском Ленин понял международный характер оппортунизма. Беспощадно критикуя "Начало" (орган легального марксизма), подчеркивая характернейшие черты ревизионизма: ревизию марксизма в философии (возврат к кантианству), в политэкономии (аграрный вопрос и т. д.), Владимир Ильич сразу до самых корней понял все значение бернштейнианства. Из с. Шушенского он писал Потресову 2 апреля 1899 г. (еще не имея книги Бернштейна, но уже прочитав о ней во "Франкфуртер цейтунг"): "Я вполне убедился в том... что он заврался действительно до невозможности, до того,

Крыльцо квартиры, в которой жил Ленин в ссылке в с. Шушенском

¹ "Революционные перспективы", стр. 56.

что его приходится именно "begraben"... Новые для меня возражения Бернштейна против марксистского понимания истории и пр... поражают своей слабостью. Если Струве такой горячий защитник Бернштейна, что чуть не "ругается" из-за него, то это очень и очень печально, ибо его "теория" против Zusammenbruch'a - непомерно узкая для Западной Европы - и вовсе негодна и опасна для России. Знаете ли вы, что ее уже утилизируют наши "молодые" (ультраэкономисты)"¹ .

В письме того же года от 27 июня Ленин писал: "Насчет "сногсшибательных открытий" русских ученых и их неокантианства я прихожу все в большее и большее возмущение"² .

На рубеже двух этапов развития марксизма Ленин, - великий вождь новой эры, - видел, что предстоит громадная борьба, грандиозное размежевание сил: "С ними (критиками. - Ф .) (особенно по поводу Бернштейна) необходима будет серьезная война"³ . Летом того же 1899 г., как только Владимир Ильич получил через т. Елизарову "Кредо", он тотчас же составил проект "Протеста" и предложил его на обсуждение всей минусинской колонии социал-демократов. "Протест" был принят.

В этом "Протесте" была дана совершенно четкая характеристика бернштейнианства: "Пресловутая бернштейниада... означает попытку "сузить теорию марксизма, попытку превратить революционную рабочую партию в реформаторскую"⁴ .

В "Протесте" также совершенно четко был поставлен вопрос о связи "Кредо" с бернштейнианством. "Протест" заявлял, что осуществление подобной программы было бы "равносильно политическому самоубийству русской социал-демократии... громадной задержке и принижению русского рабочего движения"⁵ .

В "Что делать" Владимир Ильич развернул "бешеную" борьбу с экономистами, этими представителями международного оппортунизма. Он не отделывался, как Каутский, бессодержательными словами, что бернштейнианство - слабенькое, одинокое литературное течение, что бернштейнианство появилось в связи со смертью Энгельса, что дело Мильерана - это "казус". Ленин вскрывал глубочайшие исторические корни ревизионизма, противопоставляя ему последовательно революционную программу.

Раскрывая смысл борьбы двух направлений в международной социал-демократии, Владимир Ильич писал: "В настоящее время (теперь это уже явственно видно) английские фабианцы, французские министериалисты, немецкие бернштейнианцы, русские критики - все это одна семья, все они друг друга хвалят, друг у друга учатся и сообща ополчаются против "догматического" марксизма. Может быть в этой первой действительно международной схватке с социалистическим оппортунизмом международная революционная социал-демократия достаточно окрепнет, чтобы положить конец дав-

Ленин делает заметки во время заседания III конгресса Коминтерна

¹ Лен. сб. IV, стр. 23.

² Там же, стр. 32.

³ Там же, стр. 34.

⁴ Ленин, т. II, стр. 481.

⁵ Там же.

но уже царящей в Европе политической реакции?"¹ .

Борьба Ленина за подлинно пролетарскую, последовательно революционную программу партии накануне II с'езда партии - важнейший этап в борьбе за гранитную идейную базу большевизма.

И в аграрном вопросе, и в вопросе о диктатуре пролетариата, и в вопросе о классовой борьбе пролетариата, и в оценке его союзников, и в вопросе о единстве партии, и в ряде других принципиальнейших вопросов Ленин, занимал совершенно особую, единственно последовательно-революционную позицию. Разногласия Ленина с Плехановым при составлении программы, самая острота споров вокруг нее с необычайной яркостью вскрывают существо глубоко революционной позиции Ленина.

И по вопросу о всеобщей стачке у ядра формировавшейся партии нового типа были также совершенно другие воззрения, чем у всей международной с. -д.

Так, по поводу всеобщей стачки в Бельгии (1902 г.) статья в "Искре" жестоко бичевала предателей этой стачки, подчеркивала революционный героизм бельгийского пролетариата и прямо ставила вопрос о всеобщей стачке как начале революции, как преддверии восстания.

Вся борьба Ленина конца 90-х годов и начала 900-х годов имела и сейчас имеет величайшее международное значение.

Но из этих новых принципов, из этих новых установок, базировавшихся на гранитной основе подлинного, не искаженного эпигонами марксизма, поднятого на новую высоту в условиях новой эпохи, проистекала необходимость создания партии "нового типа", проистекала необходимость раскола, разрыва с оппортунизмом и его разновидностями.

И здесь Ленин последовал указаниям Маркса и Энгельса о единстве и расколе: их негодование по поводу об'единения эйзенаховцев с лассальянцами, раскол с бакунистами, указания Энгельса на неминуемость раскола в ГСД, его одобрение раскола гедистов с поссибилистами, его содействие отколу от английской с. -д. федерации - Социалистической лиги, предсказания Энгельса о "новой партии, которая освободится от всяческих колебаний и мелочностей, которые... тормозят движение..."²

Ленин увязывал всегда вопрос о самостоятельности партии с вопросом о ее принципах.

В 1903 т. на II с'езде РСДРП победили "принципы искризма"³ . В редакцию не вошли те, кто отстаивал неправильные, нереволюционные взгляды. Их сторонники начали бойкотировать партию и ее центральные органы.

Большевики вели ожесточенную борьбу как с меньшевиками, так и с примиренцами в собственных рядах. В письме к Литвинову Лядов и Лепешинский писали: "Да здравствует война ради создания действительной партии!... Главный противник сейчас Глебов и К° - представители болота"⁴ .

Большевики немедленно начали подготовку к выявлению своего самостоятельного лица на Амстердамском конгрессе (август 1904 г.).

Ленин сам писал доклад о состоянии и работе партии в противовес докладу, который от имени совета партии написал Дан. В этом докладе Ленин дал подробнейшую принципиальную оценку разногласий между большевиками и меньшевиками, борьбы революционных и оппортунистических тенденций в российском рабочем движении.

Ленин провел мероприятия для обеспечения самостоятельности представительства большевиков на конгрессе, получив специальный мандат от Одесского комитета⁵ .

Ленин делегировал Лядова за границу для того, чтобы "забрать в руки заграничные связи"⁶ . Вопреки всем стараниям Плеханова и других меньшевиков большевики были самостоятельно представлены на Амстердамском конгрессе.

И внутри России большевики неуклонно продолжали свою работу сто окончательной размежевке, по созданию новой партии. Комитеты большинства провели ряд частных конференций. Началась подготовка к III с'езду.

Как известно, вся международная социал-демократия и в первую очередь Каутский, Роза Люксембург и Парвус ополчились на большевиков.

Каутский высказался против созыва III с'езда. Он писал: "Из-за разногласий в ор-

¹ Ленин, т. IV, стр. 366 - 367.

² "Архив", т. I (VI), стр. 17 (0).

³ Ленин, т. VII, стр. 42.

⁴ Лен. сб. XV, стр. 96.

⁵ Письмо Лядова Одесскому комитету по этому поводу. Лен. сб. XV, стр. 98.

⁶ См. предисловие Лядова к "Докладу" большевиков на Амстердамском конгрессе", изд-во "Старый большевик".

ганизационном вопросе нельзя ставить на карту единство партии... При известных условиях с'езд может только ухудшить положение - и непременно ухудшит его, если ему будет поставлена задача майоризировать одно из направлений, безразлично какое"¹ .

В статье "Организационные принципы с. -д." Р. Люксембург, воспевая стихийность, утверждала, что с. -д. движение рассчитано на непосредственную самодеятельность масс и что у с. -д. организации не может быть "до мелочей разработанной боевой тактики, к которой ЦК муштровкой может подготовить членов партии". Она писала, что вообще нельзя увязывать организационный вопрос с проблемой оппортунизма, ибо оппортунизм совсем не привержен к определенной форме организации, а "ультрацентрализм" Ленина - это реакция интеллигентов на растущее рабочее движение² . Таким образом то, что левые не ставили так долго вопроса о расколе Германии, было "теоретически обосновано" (!)

На эту статью Ленин немедленно ответил статьей "Шаг вперед - два назад", которую он направил в "Нейе цейт".

В этой статье Ленин доказывал, что разногласия по организационному вопросу - отражение общих глубоких разногласий по важнейшим политическим вопросам и что анализ голосований на с'езде по различным вопросам привел его к выводу, что "деление на большинство и меньшинство является только вариантом старого деления на пролетарско-революционное и интеллигентски-оппортунистическое крыло нашей партии"³ .

Каутский, редактор "Нейе цейт", ответил Ленину "вежливым отказом" и не поместил его статью.

Ленин же продолжал свое дело. Видя, что приближается момент революции, он писал, что тем строже должна партия охранять свою классовую самостоятельность, "не позволять топить своих классовых требований в воде общедемократических фраз"⁴ , готовить пролетариат к роли гегемона в предстоящей революции, готовить пролетариат к восстанию.

На предложение Бебеля о "третейском" суде Владимир Ильич ответил, что этот вопрос может быть решен лишь партийным с'ездом.

Чрезвычайный интерес представляет зачеркнутый Лениным абзац, который не вошел в текст письма. В этом абзаце Ленин прямо обвинял германскую с. -д. в том, что она покровительствовала меньшевикам⁵ .

Между тем международная с. -д. продолжала кампанию против большевиков. В N 29 "Нейе цейт" Каутский поместил статью "Разногласия между русскими социалистами" (помещена в переводе в "Искре", N 97), где сводил все разногласия к тому, что Ленин "защищает строгий централизм и диктаторские права, тогда как Аксельрод и его друзья хотят предоставить больше простора для деятельности местных комитетов".

В письме Лейтэйзену о мандате на с'езд гедистов и о необходимости присутствовать там Ленин писал, что "хорошо бы вам в речи на с'езде "поправить" его (Каутского. - Ф .). Каутский в N 29 "Н. Ц." принаврал опять о "Вперед" и "Искре"⁶ .

ЦК, избранный на III с'езде, постановил сначала (в мае) поручить представительство в МСБ Плеханову, несмотря на то, что Плеханов резко враждебно отнесся к ЦК, избранному III с'ездом, и к резолюциям III с'езда. Ленин настаивал на том, чтобы не назначать Плеханова⁷ . Он предлагал поручить представительство Воровскому. Но колебания большевистских членов ЦК кончились только тогда, когда Южнорусская меньшевистская конференция обратилась к Плеханову с предложением представительствовать от меньшевиков⁸ .

Только в октябре в одном из своих постановлений ЦК предложил Ленину взять на себя представительство в МСБ. С таким трудом и упорством преодолевал Ленин почтение к "иконам" даже среди некоторых большевиков.

Международные атаки против большевиков после III с'езда РСДРП еще усилились.

Каутский поместил в "Лейпцигер фольксцейтунг" статью "Раскол в русской социал-демократии"⁹ . В этой статье Каутский утверждал, что спор между большевиками и меньшевиками о Временном революционном правительстве напоминает дележ шкуры еще не убитого медведя, за что Ле-

¹ "Искра" N 66.

² См. "Искра" N 69.

³ Лен. сб. XV, стр. 199.

⁴ Ленин, т. VII, стр. 31.

⁵ Ленин, т. VII, стр. 451.

⁶ Лен. сб. XVI, стр. 95.

⁷ Ленин, т. VIII, стр. 7.

⁸ В. И. писал ЦК по этому поводу: "Это именно то, что нам нужно! Плеханов конечно уважит их просьбу. Его квазинейтралитет, гибельный для нас, будет сорван, что и требовалось доказать" (8 октября 1905 г., т. VIII, стр. 254).

⁹ См. "Искру" N 102.

нин громил его в "Двух тактиках". В этой же статье Каутский категорически высказывался против распространения резолюций III с'езда. По "поводу этой статьи Ленин написал "открытое письмо", в котором резко разделывался с Каутским: "Мы решительно заявляем, что Каутский совершает большую ошибку, когда пишет о вещах, о которых он в лучшем случае знает только по наслышке...".

"Мы энергично протестуем против попытки заглушить наш голос в немецкой с.-д. печати путем такого грубого, механического, неслыханного приема, как бойкот брошюры... Каутский не имеет права говорить о своем беспристрастии. Он был всегда пристрастным в теперешней борьбе внутри российской с.-д... Не верьте ни одному слову из того, что рассказывали вам о нашем расколе так называемые беспристрастные немцы. Требуйте только документов, подлинных документов"¹ .

Надо отметить, что В. И. добился, что гедисты выпустили резолюции III с'езда в качестве приложения к своему органу "Социалист".

Но и это открытое письмо не было помещено в "Лейпцигер фольксцейтунг".

В ответ на новое предложение Бебеля о "примирении" Ленин писал: "Так как МСБ считает возможным черпать сведения в "некоторых немецких газетах", я вынужден заявить, что почти все немецкие соц. газеты, а особенно "Нейе цейт" и "Лейпцигер фольксцейтунг", стоят целиком на стороне меньшинства и освещают наши дела очень односторонне и неверно. Каутский например тоже называет себя беспристрастным, а между тем в действительности он дошел до того, что отказал поместить в "Нейе цейт" опровержение одной статьи Розы Люксембург, в которой она защищала дезорганизацию в партии. В "Лейпцигер фольксцейтунг" Каутский советовал не распространять немецкого перевода резолюций III с'езда"² .

В письмах Центральному комитету РСДРП по вопросу о посредничестве МСБ Ленин советовал согласиться на конференцию, но отклонить обязательное третейское решение, напоминая о "тайной" резолюции, принятой III с'ездом, о том, что условия слияния с меньшинством должны быть представлены IV с'езду³ .

В письме в МСБ от 16 сентября В. И. писал, что ЦК согласен принять участие на конференции "с тем условием, чтобы она имела характер только предварительного обсуждения".

Таким образом Ленин, ведя жесточайшую борьбу с оппортунизмом в международном масштабе, считая неизбежной разверстку с оппортунистами во всем мире, уже осуществлял эту "разверстку" там, где это было возможно, а именно в России.

Ибо "из всех группировок II интернационала русские большевики были тогда "единственной группировкой, способной по своему организационному опыту и идеологической подкованности предпринять что-либо серьезное в смысле прямого разрыва, раскола со своими оппортунистами"⁴ .

Ленин с иностранными делегатами II конгресса Коминтерна на площади жертв революции в Петрограде, 1920 г.

¹ Лен. сб. XVI, стр. 112 - 113.

² Ленин, т. VIII, стр. 11 - 12.

³ Там же, стр. 21 - 23.

⁴ Сталин, Письмо в журнал "Пролетарская революция".

Ленин предвидел, что идейные разногласия в рабочем движении в момент революции поставят противников по обе стороны баррикад.

Революция 1905 г. для России поставила этот вопрос во весь рост. Но ведь революцию 1905 г. Ленин рассматривал как пролог мировой революции.

Еще задолго до непосредственного начала революции в России В. И. на основе широкого исторического прогноза представлял себе начало маршрута международной социалистической революции из России как слабого звена капиталистической системы. В. И. исходил из того, что революция в России будет не только буржуазно-демократической революцией, но вместе с тем первой революцией эпохи империализма и пролетарских революций, что ею откроется период мирового катаклизма.

В. И. исходил из того, что крайнее обострение противоречий империализма ставит перед пролетариатом передовых стран Европы и Америки непосредственную задачу социалистической революции.

Так ставил вопрос Ленин, к этому он звал с.-д. партии всех стран.

Поэтому прямой клеветой является положение т. Кете Поль о том, что лишь после войны большевики выдвинули, как она выражается, новые лозунги, что "новым был лозунг борьбы за социалистическую революцию как непосредственную практическую задачу пролетариата... новым, вытекавшим из него, - был лозунг превращения империалистической войны в гражданскую... пораженчества в империалистической войне, новым - лозунг раскола с правыми и с центром и создания III интернационала"¹ .

Ленин накануне 1905 г. исходил из того, что перед Европой и Америкой об'ективно стоит задача социалистической революции, что революция в России будет грандиозным толчком, который поднимет суб'ективную готовность масс на революционные действия, что эти революционные действия перерастут в непосредственную борьбу за диктатуру пролетариата.

Ленин также с необычайной четкостью подчеркивал, что русско-японская война - война империалистическая. Не придав еще окончательного оформления своему учению об империализме, В. И. в самом начале века отдавал себе ясный отчет в важнейших, кардинальных чертах новой эпохи. Не было для него "новым" его более позднее утверждение, что "империализм как высшая стадия капитализма Европы и Америки, а затем и Азии сложился вполне к. 1898 - 1914 гг. Войны испано-американская (1898 г.), англо-бурская (1900 - 1902 гг.), русско-японская (1904 - 1905 гг.) и экономический кризис в Европе - вот главные исторические вехи новой эпохи мировой истории"² .

Во всех статьях, посвященных русско-японской войне, Ленин доказывал, что русско-японская война - это не просто схватка России и Японии, что это - первая схватка крупнейших мировых капиталистических акул, чреватая величайшими последствиями для судеб мировой революции. Он писал: "Катастрофа нашего злейшего врага означает не только приближение русской свободы, она предвещает также новый революционный под'ем европейского пролетариата..."³ .

В 1904 г. Ленин выдвигал лозунг пораженчества (вопреки утверждениям Кете Поль о "новизне" этого лозунга в 1914 г.), в 1904 г. бичевал пацифизм Жореса и меньшевиков, утверждая, что лозунг "мир во что бы то ни стало" - лозунг меньшевистской "Искры" и Троцкого, лозунг европейских биржевиков и реакционеров"⁴ . В 1904 г. Ленин писал о том, что "русский народ выиграл от поражения самодержавия. Капитуляция Порт-Артура есть пролог капитуляции царизма... Не даром так тревожится самая спокойная и трезвенная европейская буржуазия, которая всей душой сочувствовала бы либеральным уступкам русского самодержавия, но которая пуще огня боится русской революции как пролога революции европейской..."⁵ .

Ленин был пораженцем в 1904 г., и всякие разговоры о том, что он впервые выдвинул лозунг пораженчества, лозунг превращения империалистической войны в гражданскую в 1914 г., должны быть отброшены. Ленин призывал превратить русско-японскую войну в революцию, сначала российскую, а потом международную.

¹ "Пролетарская революция" N 2 - 3 1931 г., ст. Кете Поль. Разрядка моя. - Ф.

² Ленин, т. XIX, стр. 302.

³ Ленин, т. VII, стр. 45.

⁴ Там же, стр. 176.

⁵ Там же, стр. 49.

Ленин требует разрыва с предателями II интернационала

Ленинский проект резолюции Циммервальдской конференции

Правильность прогноза Ленина о роли российского пролетариата как авангарда международного революционного пролетариата подтверждалась всем ходом исторического процесса.

Грандиозное стачечное движение, крестьянские волнения в России стимулировали рост революционного движения на Западе. Обострение противоречий империализма революционизировало широкие массы западноевропейских рабочих.

4

Под давлением революции 1905 г. и роста революционности масс "левели" и официальные вожди социал-демократии, "левели" для того, чтобы удержать массы от действительно революционной борьбы.

В статье "Движущие силы и перспективы русской революции", в которой Каутский, правда, подчеркивал, что буржуазия не будет движущей силой русской революции, он выдвигал программу госкапитализма в России. Так, он писал о госмонополиях в рамках будущего буржуазного строя России. Каутский ничего не понял в вопросе о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую. (Впрочем Каутский вообще никогда не воспринял марксовой теории перманентной революции, что видно уже из его рассуждений о революции 1848 г. еще в "Анти-Бернштейне"). Оценка Каутским характера русской революции, ее перспектив и задач тесно увязывалась с его представлением о русском историческом процессе.

То, что он вначале (см. статью Каутского "Последствия победы японцев и с. -д." в "Искре") склонялся к троцкистской "перманентности", об?яснялось этим представлением.

Русская крупная промышленность, рассуждал Каутский, создана на иностранные капиталы; русская бюрократия представляет интересы иностранного капитала; создание рабочего класса "не сопровождалось соответствующим развитием класса русских капиталистов"¹ .

Капитализм вырос в России, утверждал Каутский, на иной почве, чем в Западной Европе; класс капиталистов крайне слаб. Поэтому движущими силами русской буржуазной революции будут пролетариат и крестьянство.

Но, с одной стороны, революция в России, затрагивая непосредственные интересы иностранных капиталистов, могла бы перейти на международную арену ("перманентность"), если бы в Европе и Америке

¹ К. Каутский, Американский и русский рабочий, стр. 11.

развилось революционное движение, с другой стороны, в Европе и Америке предпосылок для революции нет, Каутский их отрицал¹ . Отсюда революция в России должна остаться в рамках буржуазно-демократической и создать базу для буржуазно-демократического строя, ибо ни о каком перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую на основе внутренних сил России речи быть не может.

Ленин положительно отозвался лишь об одном высказывании Каутского в статье "Движующие силы и перспективы русской революции" высказывании о движущих силах революции.

В аграрном вопросе Каутский, являясь противником национализации земли, был сторонником раздела именно потому, что мыслил дальнейшее развитие России по фермерско-капиталистическому пути, потому, что вместе с разделистами он ставил задачу не останавливаться на "полпути", а "кроил халат для "успокоенного, обновившегося фермера"² . Каутский ставил вопрос о политике нейтральности пролетариата по отношению к крестьянству ("Крестьяне и революция"). В статье "Пролетариат и крестьянство" Ленин дал резкий отпор Каутскому то этому вопросу.

Поэтому сугубо ошибочно делать вывод, как это сделал раньше т. Зайдель, будто "Каутский в этот период - с русской революцией, с большевиками (!), с международной левой"³ .

Роза Люксембург, Либкнехт и другие левые радикалы, резко критиковавшие бернштейнианство, но не боровшиеся последовательно за оргвыводы по отношению к ревизионистам, занявшие сугубо вредную позицию по вопросу о расколе в русской с.-д. и проповедывавшие "уродливую" теорию перманентной революции, имели в своем активе ряд революционных дел. Так, несмотря на то, что "Реформа или революция" Р. Л., направленная против бернштейнианства, содержала ряд теоретических ошибок, это был блестящий памфлет против реформизма и призыв к революционным действиям.

Левые радикалы в самом начале века выдвинули на обсуждение вопрос о массовой стачке. Левые радикалы боролись против мильеранизма. Они боролись с ревизионизмом непоследовательно, но с революционной страстью. Вот характерная выдержка из письма Р. Л. к Каутскому, написанного в 1904 г. из тюрьмы в Цвиккау накануне Бременского партейтага: "Меня сердит, что ты завидуешь моему сиденью. Что ты основательно разобьешь Курта (Эйснер), Георга и К°, я нисколько не сомневаюсь. Но ты должен это делать с радостью и охотой, а не как тягостное интермеццо, потому что публика всегда чувствует настроение борющихся"⁴ . Как мы уже писали, Либкнехт ставил на Бременском партейтаге вопрос об антимилитаристической пропаганде среди молодежи.

Когда началась русская революция, Р. Л. поехала в Россию и приняла непосредственное участие в революционных событиях в Польше. Совершая большие ошибки в оценке революции 1905 г., в оценке тактики большевиков, в вопросах вооруженного восстания, в вопросе о расколе, левые радикалы защищали революцию 1905 г. и боролись за развертывание массового движения в Германии, за перенесение в Германию опыта массовой политической стачки. Они выступали на Иенском партейтаге застрельщиками решений за массовую политическую стачку. Эти их выступления, несмотря на воспевание стихийности и в сущности отрицание неизбежности перерастания всеобщей стачки в вооруженное восстание⁵ , имели конечно положительное значение. Другие лидеры ГСД, на словах выступавшие по отдельным вопросам (как мы видели выше) в защиту русской революции, на деле у себя дома, в Германии, принимали все меры к тому, чтобы сдержать массы, потушить революционное движение поднимавшихся рабочих масс или, подобно австрийским с. -д., направить их на путь борьбы за избирательную реформу и только.

Высказывания представителей ряда круп-

¹ В брошюре "Революционные перспективы", упомянутой выше, написанной в начале 1904 г., Каутский отрицал наличие в Европе революционных перспектив, делая исключение для России, где он предсказывал буржуазно-демократическую революцию без всяких намеков на перерастание и на то, что эта б. демократическая революция может стать авангардом социалистической революции... и в Бельгии, где возможность социалистической революции он обуславливал высоким уровнем развития производительных сил и большой концентрацией пролетариата (!).

² Ленин, т. XI, стр. 390.

³ Г. Зайдель, Очерки, стр. 37.

⁴ Письма к Карлу и Луизе Каутским, изд. 1923 г.

⁵ См. Р. Люксембург, Всеобщая стачка и германская с. -д., стр. 39 - 40, изд. 1919 г.

нейших партий II интернационала о революции 1905 г. свидетельствуют о том, что ни один из них не понимал существа русской революции, ни один не ставил вопроса о перерастании, о международной социалистической революции, все говорили об установлении "нормального" буржуазного режима в России¹ .

Но и "левые" маневры центристов типа Каутского прекратились после первых же ударов реакции.

Вместо того, чтобы призвать к действию широкие слои пролетариата и притти на помощь русской революции, германская с.-д. стала на путь противоречивого, зигзагообразного, постепенного, но окончательного отхода от революции.

Оппортунисты тотчас же после Иенского партейтага пошли в атаку на его решения о массовой стачке. Центристы начали отступать, отказываться от своей "левизны".

Напуганные размахом русской революции, вожди II интернационала начали "тушить" революционные настроения, начали сдерживать массы.

Мангеймский партейтаг окончательно вскрыл тот факт, что ГСД становилась партией блока пролетарских и мелкобуржуазных элементов на основе подчинения пролетарских интересов интересам мелкобуржуазным. Центризм крепко завладел партией, что доказывали решения Мангеймского партейтага о нейтральности профсоюзов, о стачках, высказывания Бебеля об антимилитаризме и т. п.

Таким образом поражение декабрьского восстания и дальнейшее развитие событий в России сыграли значительную роль в возвращении вождей II интернационала (в первую очередь ГСД) на тот путь всеобщего отхода к оппортунизму, на который они стали уже накануне революции (Бремен). "Левый зигзаг" в основном закончился. В этот же период гедисты фактически капитулировали перед жоресистами, об'единившись с ними в одну партию. Итак, центризм, появившийся вместе с империализмом в конце 90-х - начале 900-х годов, окончательно оформился в 1905 - 1906 гг.

5

Это стало особенно ясно в 1907 году. Наряду с движением вправо Бебеля, Каутского и других и "левое" ядро в ГСД не могло последовательно и до конца бороться за подлинно революционные взгляды, не могло действительно возглавлять нараставшее революционное движение. Ленину предстояло разоблачить этот усилившийся оппортунизм вождей II интернационала, что он и сделал, дав бой оппортунизму и центризму на международном конгрессе в Штутгарте и по вопросу о колониальной политике, и об антимилитаризме, и нейтральности профсоюзов.

Борясь на международной арене против нейтральности профсоюзов, В. И. Ленин продолжал борьбу, которую он вел против меншевиков, выступавших за нейтральность в России.

Защищая идею руководства партии профсоюзами, В. И. подчеркивал, что именно Лондонский с'езд партии под руководством большевиков принял постановление, отвергавшее нейтральность.

Так стройно увязывалась в одно целое борьба Ленина против "отечественных" и международных оппортунистов и центристов.

Ни авторитет, ни общепризнанное звание "вождя" не останавливали В. И. от беспощадной борьбы с тем или другим представителем II интернационала, проявлявшим оппортунизм или примиренчество к оппортунизму. В. И. Ленин резко критиковал Бебеля и Геда за их догматическую позицию в вопросах антимилитаризма, утверждая, что "изложение общих истин вместо призыва к активной борьбе ведет к оправданию парламентского кретинизма"² .

После Штутгартского конгресса В. И. прямо констатировал: "Замечательным и печальным явлением было то, что германская с. -д., до сих пор отстаивавшая всегда революционную точку зрения в марксизме, оказалась неустойчивой или занимающей оппортунистическую позицию"³ .

Изучая корни оппортунизма, В. И. с максимальной четкостью ставил вопрос о связи империалистической колониальной политики и оппортунизма в рабочем движении, сразу ухватившись за важнейшее звено, за существо вопроса.

В. И. констатировал опасность, отмечая, что крепнет оппортунизм. А Троцкий в своей брошюре "О германской с. -д." восхвалял ГСД, в частности ее Эссенский с'езд 1907 года (в то время как на этом с'езде

¹ См. "Современная жизнь" NN 11 и 12, высказывания Геда, Гюйсманса, Ферри, Ротштейна, Вандервельде.

² Ленин, т. XII, стр. 92.

³ Там же, стр. 87.

Бебель и ряд делегатов присоединились к патриотическим заявлениям Носке о том, что в случае войны с. -д. вскинут ружья на плечо).

Левые радикалы также примиренчески отнестись к раду оппортунистических шагов, предпринятых Эссенским партейтагом. Все статьи Ленина этого периода, посвященные международным вопросам, говорят, что В. И. в противовес II интернационалу, отодвигавшему призрак революции, исходил из ясного понимания нарастающих революционных событий, нарастающей пролетарской революции.

В статьях "Горючий материал в мировой политике", "События на Балканах и в Персии", "Воинствующий милитаризм и антимилитаристская тактика социал-демократов" Ленин, анализируя революционные события в Персии, Турции, в Китае, революционные движения в Индии, подчеркивал приближение решительных боев в мировом масштабе, говорил о развертывании гражданской войны.

Международный же центризм развивался все дальше в направлении окончательной капитуляции перед оппортунизмом, который в свою очередь становился все более откровенно империалистическим.

Но обострение классовых противоречий, гнет империализма, рост безработицы, нищеты, угнетения, политической реакции, рост массового движения заставляли представителей "центра" по некоторым вопросам сохранять "левую" фразеологию.

Выражением этой дани "левизне" "вилась брошюра Каутского "Путь к власти" (1909) г., содержавшая и правильные положения. Но полным извращением существа вопроса являются утверждения троцкистских контрабандистов о том, что установки этой брошюры были безупречны.

Отмечая в своих конспектах-заметках о брошюре "Путь к власти" отдельные правильные высказывания Каутского, В. И. Ленин вместе с тем констатировал:

"Во всей главе I (стр. 15 - 21) ни слова ни о "разбитии" военно-бюрократической государственной машины, ни о борьбе с суеверной верой в государство, ни о замене парламентских учреждений и чиновников пролетарскими учреждениями типа Коммуны". "В главе II ни слова о революционном использовании всякой революционной ситуации! Ничего! Сравните с Энгельсом в "Анти-Дюринге" место о революции и насилии!"² . Так капитулировала ГДС перед оппортунизмом.

Нюренбергский партейтаг 1908 г. вынес решение о первомайском празднике, сводившее его на-нет, ибо вопрос о форме празднования передавался на усмотрение мест так же, как все расходы в связи с 1 мая.

Еще явственнее стала капитуляция ГСД перед оппортунизмом во время дискуссии о массовой стачке 1910 г. и на Магдебургском партейтаге.

Революционная активность трудящихся масс Германии, поднятая революцией 1905 г., несмотря на поражение революции, не заглохла. Борьба за отмену прусской трехклассной избирательной системы все разрасталась. К 1910 г. - к моменту начала нового под'ема в России - возбуждение масс в Германии стало особенно напряженным.

Бурные митинги, мощные демонстрации характеризовали движение против трехклассной избирательной системы.

Но партийные верхи вместо того, чтобы

Приветствие Ленина Баварской советской республике, 1919 г.

¹ "Демократия против революции", стр. 68.

² Лен. сб. XIV, стр. 363 - 369.

возглавить движение и развертывать революционные бои, тормозили борьбу, испугавшись мощного размаха революционной активности масс, пятясь от революции.

На тайной конференции партейфорштанда (партийного правления) с профсоюзной верхушкой было решено приостановить движение. Партийное руководство окончательно капитулировало под давлением профсоюзных бюрократов - выразителей воли рабочей аристократии.

"Кунов¹ сам очень радикален, - писала Р. Люксембург Яну Тышко, - но он и вся редакция являются исключительно прислужниками Прусского краевого комитета и Центрального комитета партии, последний же в конечном счете на поводу у генеральной комиссии. Именно Лепин недавно протащил намордник для прессы и угрожал по поводу моей статьи"² (подчеркнуто мной. - Ф .).

Снова встал вопрос о массовой стачке. На ряде собраний рабочие самостоятельно начали выдвигать идею массовой стачки. Р. Люксембург предложила поставить этот вопрос на обсуждение всей партии и передала в "Форвертс" статью, называвшуюся "Время сева", а потом и статью "Что дальше?". "Форвертс" отказался поместить эти статьи, покоряясь наморднику", надетому на него партийными и профсоюзными верхами.

Вот как описывала Р. Люксембург настроение центристских вождей на этом этапе: "К. Каутский сейчас утомлен, лежит на диване и утверждает, что "в стране нет никакого настроения". Не хотел принять мои две статьи, потому что испугался; побежал к Бебелю за разрешением, а Бебель ему оказал, что дискутировать о всеобщей политической стачке нельзя"³ .

Но статьи Р. Люксембург были помещены провинциальной печатью: тертая статья появилась 13 марта в дортмундской "Арбейтерцейтунт", другая - 25 марта в бреславской "Фольксвахт". Обе были перепечатаны рядом с. -д. газет.

Тогда Каутский уже открыто на страницах "Нейе цейт" выступил против Р. Люксембург с целой серией полемических статей.

Но, тормозя массовое движение пролетариата за революционные наступательные действия, травя Р. Люксембург и других левых радикалов за их позиции по вопросу о массовых действиях, обрушиваясь всем своим авторитетом против левых радикалов, противопоставляя стратегии "низвержения" стратегию "измора", осуждая лозунг республики, выдвинутый Розой, центристы из главного правления партии под давлением растущей революционности пролетарских масс на словах выступали против махрового оппортунизма. Так, они осудили в том же 1910 г. оппортунизм с.-д. депутатов баденского ландтага (Кольб и др.), голосовавших за бюджет вопреки решениям партии по этому вопросу.

Центристы хотели видимостью борьбы с явным оппортунизмом отвлечь внимание масс от подлинно революционных задач, от подлинно революционных методов борьбы. Поэтому они обрушились на Р. Люксембург за поднятую ею дискуссию о всеобщей стачке под тем предлогом, что Р. Люксембург отвлекает внимание от баденских дел.

На самом Магдебургском с'езде 1910 г. вожди "центра" выступали против баденцев, которые устами Кольба предлагали перенести южногерманский опыт на всю страну.

В этих выступлениях Бебеля о либералах на с'езде были столь положительные моменты, что Владимир Ильич весьма одобрительно отозвался об этих выступлениях.

Но, выступая против баденцев, и Бебель и левые радикалы не пошли на организационные выводы.

Подчеркивая элементы революционности в отдельных решениях германской социал-демократии, в выступлениях отдельных ее вождей, Ленин совершенно ясно понимал и неоднократно говорил о том, что они не только не являются последовательными революционерами, но что они капитулируют перед оппортунистами, что час решительной разверстки в международном масштабе приближается, что неминуемо создание партии нового типа не только в России, да и в международном масштабе.

Да, Ленин видел это ясно, и поэтому сугубо вредно утверждение т. Кете Поль, что Каутский в 1910 г. был руководящим теоретиком марксистской ортодоксии в Интернационале, что было политически непра-

¹ Тогда один из радикальных редакторов "Vorwarts". (Как известно, после июньского партейтага 1906 г. состав редакции был изменен: вместо ярых оппортунистов редакцию составили из сторонников "центра").

² "Пролетарская революция" N 2 - 3 за 1931 г., стр. 120.

³ "Пролетарская революция" за 1931 г., стр. 125.

вильно исключать его из "лагеря марксистской ортодоксии". Никак не с этой позиции надо подходить к разрешению этого вопроса. Не числил Ленин Каутского в лагере марксистской ортодоксии. Не считал Ленин Каутского последовательным марксистом, не собирался с Каутским строить новый Интернационал, новую партию! Идеализация Каутского понадобилась, видимо, т. Кете Поль для того, чтобы "реабилитировать" Ленина! Но с такой "реабилитацией" т. Кете Поль может угодить очень далеко.

6

Левое крыло ГСД при всех своих революционных "делах" было настолько идеологически и организационно слабо, что не отваживалось на раскол с оппортунистами и центристами. Оно было опутано сетью меньшевистских пережитков. Могла ли эта группа явиться действительным организатором масс, воспитать эти массы в духе новых задач, поставленных эпохой кануна пролетарской революции? Мог ли Ленин, подчеркивая революционные стороны этой группы, влияя на нее, воспитывая отдельных ее представителей, рассчитывая на нее в будущем, безоговорочно солидаризироваться с ней? Конечно нет.

Ленин подготовлял раскол с оппортунизмом и центризмом, он имел этот раскол в своем грандиозном историческом плане, но совершить его за других, без масс он конечно не мог, ибо если объективно раскол должен был совершиться, то субъективные предпосылки для него еще не созрели.

О том, насколько слабы были организационно и идеологически германские левые, свидетельствует переписка Р. Люксембург с Тышко за 1910 г. Ряд мест из этой переписки, несмотря на весь ее боевой тон, с предельной ясностью опровергает "авторитетные" суждения троцкистских контрабандистов о том, что левые радикалы лучше понимали сущность центризма, чем большевики, и вели с центризмом беспощадную борьбу.

В письме от начала июня 1910 г. Р. Люксембург писала по поводу своей статьи "Теория и практика", направленной против Каутского в связи с отрицанием им лозунга республики: "Чего я боюсь, - это убийственного для Карла Каутского впечатления от статьи в целом. Стараюсь смягчить форму, сколько могу"¹ .

В письме от начала августа 1910 г. в связи с эпизодом с "Gefalschte Zitate" Роза Люксембург, послав опровержение, писала Тышко: "Бить его (Каутского. - Ф. ) пока что ударами дубины (mit Keulenschlagen) было бы в высокой степени непрактично... Тем более, что уничтожение Карла Каутского не представляет удовольствия ни партии в целом, ни радикализму"² .

Это явное дружелюбие и примиренчество к Каутскому так ясно опровергает утверждения троцкистских контрабандистов о том, что левые радикалы видели главную опасность в центризме!

О разброде в лагере радикалов свидетельствует тот факт, что левый Меринг резко полемизировал с Р. Люксембург по вопросу о лозунге борьбы за республику. Об этом разброде свидетельствуют и следующие места из переписки Р. Люксембург. В письме от 1 марта 1910 г. Р. Люксембург пишет: "Периодическое проведение кампаний, согласованных с другими радикалами, имеет тот недостаток, что - что ни радикал, то Querkopf (упрямец), совместные договоры и кампании являются только тормозом"³ .

Между тем господство оппортунизма в германской с. -д. становилось все явственнее. Хотя Магдебургский с'езд снова подтвердил решение о необходимости, "в случае надобности", применения массовой стачки, однако высказался против поправки Розы Люксембург о пропаганде массовой стачки, в результате чего Роза Люксембург сама сняла эту поправку.

В отношении марокканского конфликта (1911 г.) ГСД заняла выжидательную позицию. Партейфорштанд обратился через Мольденбурга в МСБ с предложением отсрочить назначенную МСБ конференцию для обсуждения этого вопроса.

Партейфорштанд не решился выступить против империализма, против колониальной политики, чтобы не отпугнуть мелкую буржуазию. ГСД устами Бебеля выдвинула лозунг "Равноправие всех государств в колониях", и в 1913 г. социал-демократическая фракция рейхстага голосовала за утверждение налогов на покрытие военных расходов.

Наконец махровые оппортунисты Н. Ро-

¹ "Пролетарская революция" N 2 - 3, 1931 г., стр. 129.

² Там же, стр. 133.

³ Там же.

тер, Кальвер, Рильдебранд, Квессель, Шиппель - целая группа сотрудников "Socialistische Monatshefte" - выступили с прямой защитой империалистской политики, призывая к поддержке национальной буржуазии.

На выборах 1912 г. партправление заключило соглашение с прогрессистами о перебаллотировках на явно невыгодных для с.-д. условиях, ибо правление дало обязательство "при комбинации либерала против консерватора обязательно голосовать за либерала, а прогрессисты ограничились расплывчатым лозунгом "против черно-голубого блока", не обязавшись голосовать за с.-д. Это соглашение вызвало острую критику со стороны ряда пролетарских организаций германской с. -д. и было раскритиковано в большевистской прессе (см. "Звезду" за 1912 г.).

Полемика Каутского с Паннекуком была завершением оппортунистического развития Каутского.

В конспектах на дискуссию с Паннекуком Владимир Ильич писал о Каутском:

"Так подготовлял себе Каутский лазеечки. 1910 г. (2-я половина) он уже повернул (наполовину): "Стратегия, направленная на изнурение противника" ("Neue Zeit", XXVIII 2/1910 - IV - IX и... докатился до реформизма против Паннекука: "Neue Zeit" XXX, 2/1912, IV - IX"¹ .

Владимир Ильич писал об эволюции Каутского в связи с его полемикой с Паннекуком: "Общий итог - социализм без революции!! Или революция без разрушения политической власти, "государственной машины" буржуазии! Это полный крах марксизма!! Все уроки и учение Маркса и Энгельса 1852 - 1891 забыты и извращены. "Разбить военно-бюрократическую государственную машину", учили Маркс и Энгельс. Ни слова об этом. Диктатура пролетариата подменена мещанской утопией борьбы за реформы. Социализм реформистски осуществляется. Массовая стачка для реформ. К этому все сводится. Ни слова о борьбе против "суеверной веры в государство", о создании пролетариатом не парламентских, а работающих, исполнительных и законодательных представительных учреждений..."² .

В беспощадной борьбе Ленина с международным оппортунизмом и центризмом важнейшим звеном была его борьба с русским оппортунизмом и центризмом, с разновидностью центризма в русских условиях - троцкизмом. В годы реакции Владимир Ильич вел ожесточенную борьбу на два фронта, борьбу, имевшую величайшее международное значение. Ленин с самого начала вскрыл контрреволюционную сущность троцкизма, называя ликвидаторов "столыпинской рабочей партией", а Троцкого - охвостьем ликвидаторов.

Разгромив в беспощадной борьбе с ликвидаторством и центризмом идеи легализма, идеи окончательной ликвидации революции, Владимир Ильич вывел после Пражской конференции партию на широкую дорогу исторического действия как монолитное целое, завершив окончательно и бесповоротно то, что было сделано уже в 1903 г.

В письме к МСБ от марта 1912 г. о Пражской конференции (письмо было перепечатано в приложении в "Форвертс" и разослано всем социал-демократическим организациям) Ленин особенно подчеркивал факт окончательного изгнания из партии ликвидаторов (т. XV, стр. 410).

Брошюра заканчивалась следующими важнейшими словами: "Никакая социал-демократическая партия в мире не создавалась - особенно в эпоху буржуазных революций - без тяжелой борьбы и ряда расколов с буржуазными попутчиками пролетариата. В тяжелой борьбе против таких попутчиков складывается с 1898 года, растет, крепнет и закаляется, вопреки препятствиям, точно так же и Российская социал-демократическая рабочая партия"³ .

В ответ на клеветническую статью Троцкого "Из жизни русской партии" Владимир Ильич написал статью, которая не была помещена "Форвертсом". Тогда Владимир Ильич выпустил ответ отдельной брошюрой на немецком языке, которая была разослана по 600 немецким адресам.

В апреле Ленин снова писал в МСБ о русских делах в связи с резолюциями совещания троцкистов и ликвидаторов от 12 марта, созванного специально против большевиков, против решений Пражской конференции.

В этот же период Ленин написал статью

¹ Лен. сб. XIV, стр. 369.

² Там же, стр. 379.

³ Ленин, т. XV, стр. 431.

о с'езде итальянских социалистов, в которой приветствовал раскол итальянской партии так же, как раньше голландской.

Правление ГСД в связи с проектам ЦК латышской социал-демократии о созыве совещания представителей всех "партийных центров" в России для установления единства социал-демократии на выборах в IV думу обратилось в ЦК РСДРП с предложением принять участие в совещании, которое намечалось в сентябре в Берлине¹ .

В ответ на это предложение Владимир Ильич написал пространное письмо в правление ГСД, которое ЦО партии было издано отдельной брошюрой на немецком языке и разослано областным и окружным центрам и редакциям немецких газет.

В брошюре Владимир Ильич подробно излагал историю раскола и ставил вопрос о том, что "намерение правления об'ективно является не чем иным, как попыткой способствовать расколу в нашей партии (РСДРП) и образованию новой враждебной нам партии. Это - до сих пор во всем Интернационале неслыханное дело"² .

Когда правление ГСД отменило предполагавшееся совещание и сообщило, что "не в состоянии дать денег ни одной из партийных групп в России для избирательной борьбы до тех пор, пока правлению не будет всеми совместно указано пользующееся всеобщим доверием учреждение, уполномоченное на прием и распределение денег", Владимир Ильич писал: "Этот мнимый нейтралитет правления сводится в действительности к тому, что оно отказалось от поддержки рабочей партии в России из-за клеветы на нее заграничных группок и "конференции" ликвидаторов"³ .

В ряде статей этого периода Ленин подчеркивал нарастание революционного под'ема в международном масштабе. В статье "Цаберн" Ленин писал: "Миновала эпоха спокойного сна "немецкого Михеля" под опекой прусских Пуришкевичей и при исключительно счастливом ходе капиталистического развития Германии. Неудержимо назревает и близится общий коренной крах"⁴ .

Указывая на приближение мирового революционного кризиса, Владимир Ильич непрестанно напоминал о величайших опасностях оппортунизма и центризма.

Владимир Ильич категорически протестовал против заявления Каутского в МСБ при обсуждении 14 декабря 1913 г. вопроса о русских делах (вопрос был поставлен по инициативе Розы Люксембург, обвинявшей Ленина, что он вносит раскол в СДПиЛ), о том, что "русская партия умерла", называя это заявление "чудовищным". "Пожалеем немецких вождей, что они не стыдятся выслушивать и повторять сказки ликвидаторских осведомителей" - писал Ленин⁵ .

Владимир Ильич и большевики согласились на созываемую МСБ конференцию всех течений для обмена мнений, чтобы использовать эту конференцию как трибуну для раз'яснения широким массам международного пролетариата причин, корней, характера, истории разногласий в РСДРП, перипетий борьбы для того, чтобы показать образцы "тактики для всех".

На брюссельском совещании (16 - 17 июля 1914 г.) был зачитан подробнейший доклад, написанный Владимиром Ильичем о всей истории разногласий и раскола в РСДРП, но Гюисманс от имени Исполнительного комитета МСБ вопреки решению МСБ от декабря 1913 г. о том, что конференция должна быть посвящена лишь "обмену мнений", внес разработанную Каутским резолюцию, осуждавшую раскол и предлагавшую конкретные условия об'единения.

Большевики отказались голосовать за внесенную Гюисмансом резолюцию. Тогда

¹ До этого правление ГСД ассигновало 30 тыс. марок на проведение избирательной кампании в IV думу с тем условием, чтобы и представители различных "центров" РСДРП договорились о совместных действиях и о порядке распределения денег и чтобы сумма была истрачена лишь там, где не будет "двойных" социал-демократических кандидатур.

² Ленин, т. XVI, стр. 59 (письмо от 30 июля 1912 г. Разрядка моя. - Ф.).

³ Там же, стр. 69. (Разрядка моя. - Ф.).

⁴ Ленин, т. XVII, стр. 100.

⁵ Ленин, т. XVII, стр. 112. Надо отметить, что на этом заседании Роза Люксембург, об'ятая об'единительным пылом, предложила вместо конференции "для обмана" мнений сразу созвать "об'единительную конференцию" для "восстановления единой партии" (Einigungs-konferenz).

Отметим также, что Роза Люксембург возражала против заявления Каутского, что "русская партия умерла", правда, утверждая, что речь идет о восстановлении старой партии.

Гюисманс заявил, что большевики стремятся сорвать единство. За резолюцию МСБ голосовали ОК и троцкисты, группа "Борьба", плехановцы (группа "Единство") и "впередовцы", бундовцы, польские социал-демократы и польские "разломовцы". Против голосовали только большевики и латыши. Так возник антибольшевистский "брюссельский" блок, но решения брюссельского совещания не дали никаких результатов.

В докладе брюссельскому совещанию¹ Владимир Ильич констатировал, что существо нового периода в рабочем движении России состоит в том, что "сознательные рабочие России в большинстве 4/5 сплачиваются именно вокруг решений и учреждений, созданных январской конференцией 1912 года"² .

Таким образом неустанной пропагандой, показом исторического опыта масс одной страны рабочим другой страны, терпеливым раз'яснением Владимир Ильич подходил к выполнению важнейшей исторической миссии - созданию подлинно революционного ядра в международном масштабе на основе создания подлинно-революционных групп в каждой стране, групп, которые и осуществили (с большим запозданием везде кроме России) разверстку с оппортунистами и центристами и сцементировали впоследствии коммунистические партии. Но коммунистические партии, Коммунистический интернационал отказались и от левого радикализма, - иначе они небыли бы коммунистическими партиями, иначе Коммунистический интернационал не был бы Коммунистическим интернационалом.

Люксембургианство не приближало массы к коммунизму, к коммунистической партией, а отталкивало от нее. Коммунистические партии всех стран возникли на гранитной основе ленинизма, большевизма. Большевизм вырос, окреп и закалился в борьбе с открытым и прикрытым оппортунизмом, с люксембургианством, с "мелкобуржуазным ребячеством".

Большевизм вырос, окреп и закалился в борьбе за подлинную партию нового типа, партию эпохи пролетарских революций, партию борьбы за власть пролетариата, партию диктатуры пролетариата, уничтожая идеологически и организационно оппортунизм всех мастей и оттенков: меньшевизм, троцкизм, примиренчество внутри собственной партии, "левый" оппортунизм, мелкобуржуазную революционность.

Большевизм вырос, окреп и закалился в бешеной борьбе на два фронта, унаследовав лучшие традиции Маркса и Энгельса в этой борьбе.

На основе опыта этой борьбы, обогащенные грандиозными боями международного пролетариата в послеоктябрьский период окрепли и возмужали коммунистические партии всех стран, главная задача которых "заключается в том, чтобы направить массовое движение на борьбу за свержение диктатуры эксплоататорских классов", "быть на-чеку при каждом повороте событий и напрягать, не теряя ни минуты, все силы для революционной подготовки пролетариата к предстоящим решительным боям за власть" (XIII пленум ИККИ).

Ленин

Скульптура Королева

¹ Доклад был написан Владимиром Ильичем и зачитан Инессой Арманд на французском языке.

² Ленин, т. XVII, стр. 547.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: