Внимание исследователей привлекал главным образом петербургский период деятельности А. Ф. Керенского. Между тем его политическая работа была шире столичных рамок.

В IV Государственную думу он прошел от Саратовской губернии, что являлось неожиданным для многих. Конечно, это был человек уже обладавший политической известностью, но ранее мало связанный с Поволжьем. Можно отметить два момента: во-первых, его детские годы прошли в Симбирске, где отец занимал должность директора гимназии. Во-вторых, дело, которое начал вести молодой адвокат Керенский в 1907 г. (завершено в 1913 г.) по иску представителей Саратовского бюро землемерных и земельно-технических работ к Саратовскому отделению Крестьянского поземельного банка.

Выдвижение им себя в депутаты вряд ли могло являться его личной инициативой, речь идет о хорошо продуманной и скоординированной из центра (Петербург) и в Поволжье акции. Неискушенный уездный Вольск должен был проглотить наживку в лице известного и левого политика. Вероятнее всего, не обошлось без масонских связей. Керенский вступил вложу в 1912 г., по его словам, уже после выборов в IV Думу¹, но это не значит, что до того этих связей не было. В Самаре и Саратове ложи появились в 1911 - 1912 годах². Входили в них так называемая "прогрессивная интеллигенция" и "общественные деятели". Они-то и выставили кандидатом в Думу Керенского.

Он так описывал свое участие в думской кампании. После возвращения с Ленских приисков, где он участвовал в расследовании Ленского расстрела, Керенский "получил для ведения избирательной кампании крайне трудный участок - Саратовскую губернию, где в результате столыпинской аграрной реформы укреплялись позиции местного дворянства". Выдвигаясь от уездного Вольска, он до того "побывал в Вольске лишь однажды, когда приезжал для оформления покупки собственности, дающей мне право баллотироваться на выборах... В Вольске я немедленно установил контакты с замечательными людьми самых различных профессий - судьями, врачами, чиновниками. На предвыборных собраниях я мог говорить свободно, не прибегая к революционной риторике, поскольку мои идеи находили благодатную почву в аудитории... Я был избран депутатом на собрании от курии городских жителей. Соперников у меня не было"³. Керенский умело строил свои предвыборные речи, показывая себя не столько как политика, сколько как человека, понимающего нужды горожан (канализация, освещение, санитария и т.д.) и стремящегося помочь в их решении⁴.

Среди десяти депутатов от Саратовской губернии Керенский оказался наиболее левым. Был избран еще кадет, а остальные были три октябриста, три прогрессиста

Кузнецов Валерий Николаевич - кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой всеобщей истории Ульяновского государственного педагогического университета.

стр. 143

(один из них - прошедший от курии землевладельцев Н. Н. Львов - стал в Думе товарищем председателя), один националист и один умеренно-правый. В Думе Керенский вошел во фракцию трудовиков и возглавил ее.

В качестве думского депутата Керенский периодически наезжал в Поволжье. Особенно часто бывал в Саратовской губернии. В 1915 г., например, он приезжал в Саратов в мае, июне (дважды), сентябре и ноябре. Он поддерживал и чисто масонские связи. В июне 1914 г. Керенский и Н. В. Некрасов приехали в Самару и провели прием в ложу видного местного кадета А. Г. Елшина⁵. В 1915 г. Керенского избрали от саратовских обществ потребителей на проходивший в Москве съезд по борьбе с дороговизной.

В Поволжье Керенского воспринимали как "своего" различные политические силы. Эсеры считали фракцию трудовиков наиболее близкой себе. Керенский, ставший депутатом Думы как "крайне левый", после выборов всячески давал понять, что не надо преувеличивать его левизну. В Саратове он не присутствовал на партийных эсеровских собраниях, не проводил никаких нелегальных встреч и общался в основном с городскими либералами. Только однажды он провел встречу с рабочими и служащими в просветительском обществе "Маяк". И все же саратовские эсеры считали его своим представителем в Думе и отнюдь не возмущались его умеренностью. Это и не удивительно. Партия неуклонно превращалась в интеллигентское сообщество. В Поволжье от Симбирска до Астрахани социалисты-революционеры полностью потеряли связи с крестьянством и лишь в Самаре еще удерживали минимальные позиции в рабочей среде. Как и меньшевики, они отложили реальную революционную деятельность до окончания войны, выступая, как и часть меньшевиков, за победу России, а покуда их задачей стало вписаться в существующую общественно-политическую систему. В целом, общество эсеров 1914 - 1917 гг. мало походило на эсеровские организации 1905 - 1907 гг. и ряда последующих лет. Если прежние эсеры были революционными романтиками, максималистами, людьми решительного действия, то теперь стали конформистами, не желавшими идти ва-банк.

Своим считали Керенского и кадеты. С ними можно было встречаться открыто. Репрессиям члены этой партии в Поволжье почти не подвергались. Но в мае 1915 г. в Саратове прошли обыски у двух партийцев - присяжных поверенных Н. Н. Мясоедова и В. К. Бергмана. У Бергмана нашли компрометирующую переписку, за небрежное хранение которой комитет вынес ему товарищеский выговор. Губернатор направил дело на рассмотрение Особого совещания при министре внутренних дел, в результате получили высылку на два года из пределов губернии кадеты, присяжные поверенные Мясоедов, Бергман, Н. П. Романенко, помощник присяжного поверенного А. С. Чумаевский. Дело приобрело широкую огласку. За высылаемых энергично вступился Керенский. Он, в частности, послал телеграмму министру внутренних дел и губернатору С. Д. Тверскому с просьбами пересмотреть решение о высылке. Обе телеграммы были напечатаны в либеральной газете "Саратовский вестник". В октябре 1916 г. министр А. Д. Протопопов приостановил высылку до пересмотра дела⁶.

В мае 1915 г. Керенский встречался с саратовскими кадетами и дал им поручение провести в городской думе решения добиваться созыва Государственной думы и о расширения общественной деятельности по государственной обороне. 35 гласных в думе потребовали огласить это обращение, и прошла резолюция с требованием к правительству привлечь городские и земские союзы для объединения городов и земств в деле снабжения армии боевым снаряжением путем организации общественных сил, высказывалось также пожелание скорейшего созыва Государственной думы⁷.

Керенский не удовлетворялся поддержкой со стороны эсеров и'кадетов. После образования Прогрессивного блока он стремился объединить все антиправительственные силы для борьбы с властью, ввести в практику провинциальной политической жизни столичные методы проведения частных межпартийных совещаний. С этой целью в Саратове по его инициативе проводились собрания с участием трудовиков, кадетов, энесов, эсеров, меньшевиков и большевиков. Сам Керенский установил дружественные связи с видным местным большевиком М. А. Лебедевым.

В июне 1915 г. Керенский собрал "передовые элементы" Саратова в лице местных либеральных адвокатов, врачей и т.п. Пропагандируя в их среде программу Прогрессивного блока, он говорил о непригодности бюрократического правления, о том, что даже В. М. Пуришкевич и Н. Е. Марков махнули рукой на монархию, проявившую неспособность организовать государственное управление, что военный министр безответственен и даже получал взятки по 30% с заказа. Блок делал из этого вывод: положение России может быть еще спасено самим обществом, но для этого необходимо назначать министров из думского большинства, из лиц, пользующихся доверием общества. Настоящий момент в особенности удобен для проведения вопроса об

стр. 144

ответственном министерстве, тем более что правительство с начала войны потребовало около 18 млрд. рублей и теперь стоит перед задачей - где взять эти деньги? Таким затруднением правительства необходимо воспользоваться, - заключал Керенский⁸.

В сентябре 1915 г. он вновь приехал в Саратов, где выступил на собрании общества потребителей. Главная мысль его была такова: больше молчать нельзя, необходимо организовать широкий фронт демократии и общественных масс, оставляя на время в стороне партийные разногласия. На лекции "Три военные сессии Государственной думы", прочитанной в консерватории, собралось около 1000 человек - врачи, адвокаты, служащие, приказчики, много учащейся молодежи и незначительное количество рабочих. Доклад имел успех.

Во время сентябрьского посещения Саратова Керенский составил телеграмму с изложением требований Прогрессивного блока, отправленную в Государственную думу от имени местных высших сельскохозяйственных курсов: "Слушатели и слушательницы курсов присоединяют свои голоса к резолюции русских общественных организаций о том, чтобы законодательные палаты были немедленно созваны и чтобы во главе правительства стояли люди, облеченные доверием страны"⁹.

Одно из важных собраний прошло на квартире кадета В. И. Алмазова в ноябре 1915 г., где Керенский поставил на обсуждение два вопроса: о надвигающейся революции и о мобилизации сил местных организаций для работы на пользу революции. Собравшиеся пришли к выводу о том, что революция на подходе и это к лучшему для России, так как дальнейшее существование самодержавия приведет ее к распаду и внешнему поражению. Особо Керенского интересовало настроение рабочих, о чем он попросил высказаться присутствовавшего лидера местных большевиков В. П. Антонова¹⁰. Керенскому было известно, что некоторые состоятельные либералы делали пожертвования в пользу большевиков. Он довольно удачно стремился играть роль объединителя всех антиправительственных сил, в своем роде надпартийного арбитра.

Объединение, сколачиваемое Керенским, принесло практический результат. Когда в начале 1916 г. аресту подверглись участники частных совещаний большевики В. П. Антонов и М. А. Лебедева, а так же их товарищ по партии Г. И. Оппоков (будущий нарком Ломов) и власти приняли решение об их высылке в Восточную Сибирь, то в их защиту активно включились кадеты. Совет присяжных поверенных, где они доминировали, направлял телеграммы в Государственную думу, в том числе П. Н. Милюкову и тому же Керенскому. К саратовскому губернатору направлялись делегации. В результате арестованным разрешили добираться до места ссылки не этапом, а за свой счет. Но главное здесь не результат, а та солидарность, которую проявили местные либералы и большевики.

В военные годы Поволжье посещали кадетские вожди Милюков, Ф. И. Родичев, Н. А. Гредескул, А. С. Изгоев, А. И. Шингарев, но их участие в политической жизни региона в основном ограничивалось чтением лекций, и лишь один Керенский не только читал лекции (одна из них в Саратове, в сентябре 1916 г., на тему "Итоги четвертой сессии Государственной думы", в зале консерватории), но вел здесь действительную политическую работу.

Саратовские жандармы с тревогой отмечали, что "Керенский время от времени приезжает в Саратов, где и видится, для преподания тех или иных указаний, как с интеллигенцией, так и с представителями мелких служащих. Интеллигенция, в свою очередь, стремится к сплочению рабочих". Но предпринять против него ничего не могли.

В 1915 г. в России бурно обсуждался вопрос о создании рабочих групп при местных военно-промышленных комитетах (ВПК). Рабочие Саратова настолько негативно отнеслись к этой идее, что переломить ситуацию сторонникам их образования не представлялось возможным. Симбирск в этом отношении спал летаргическим сном. Иное дело - Самара. Здесь сложилось примерное равенство сил между большевиками, выступившими против создания рабочих групп, и меньшевиками-оборонцами. Лидер местных меньшевиков, высланный из Москвы А. И. Кабцан, призвал на помощь "тяжелую артиллерию": депутатов Государственной думы меньшевика В. И. Хаустова и Керенского.

24 сентября 1915 г. состоялось собрание рабочей комиссии для избрания выборщиков в рабочую группу ВПК. Председателем собрания избрали Кабцана, который первым предоставил слово Хаустову, задавшему тон собранию. Он пояснил, что в Петрограде и Москве рабочие решили идти в ВПК, выставив требования свободы слова, собраний, союзов и созыва всероссийского съезда рабочих. Собрание вняло доводам оратора и приняло резолюцию об участии рабочих в ВПК на тех же условиях, что и в столицах. После этого прошли выборы в организационную рабочую ко-

стр. 145

миссию по выборам в ВПК. Председателем стал Кабцан, секретарем - большевик С. К. Кукушкин, членами комиссии - в основном большевики. И вот тут то, под занавес, члены комиссии - большевики заявили, что вначале власти должны выполнить требования рабочих, а потом уже те примкнут к ВПК. Это делало бессмысленной резолюцию о вхождении в ВПК. Выборы были сорваны.

Последней надеждой меньшевиков стал Керенский. 26 сентября он прибыл в Самару, где с неизменным успехом выступал в обществе потребителей (собралось 135 человек), в консерватории (1000 человек) и в обществе "Маяк". Одним из животрепещущих вопросов оказался вопрос о ВПК. Керенский говорил, что большинство рабочих в Петербурге и Москве - за участие в ВПК и сам он за участие, так как это способствует объединению рабочих и дает возможность им проводить те или иные решения¹¹. Агитации Керенского пытались противопоставить свою пропаганду большевики, но добиться ничего не смогли. Рабочая группа при местном ВПК (из 239 ВПК по России рабочие группы оказались сформированы в 36) была создана, и свою роль в этом сыграл Керенский.

Керенский удачно проводил в Поволжье линию Прогрессивного блока, такие приезды добавляли ему популярности, наращивали его политический капитал. К 1917 г. он воспринимался в провинции как крупная политическая фигура, соответствующая тому, что ожидалось от министра во Временном правительстве. Однако в качестве будущего главы России его тогда еше не представляли.

Примечания

1. КЕРЕНСКИЙ А. Ф. Россия на историческом повороте. М. 1993, с. 62.

2. НИКОЛАЕВСКИЙ Б. И. Русские масоны и революция. М. 1990, с. 86.

3. КЕРЕНСКИЙ А. Ф. Ук. соч., с. 59 - 60.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 1807, оп. 1, д. 255.

5. ТОПОРКОВ И. В. Самарские масоны: Елшин и другие. - Вопросы истории, 1996, N 7, с. 174.

6. ГАРФ, ф. 102, оп. 246, 1916 г., д. 27, ч. 69, лит. Б, л. 2, 7; Саратовский вестник, 20.IX.1916.

7. Там же, оп. 245, 1915 г., д. 5, ч. 69, лит. А, л. 2.

8. Там же, л. 3 - 5об.

9. Там же, л. 17об.

10. АНТОНОВ-САРАТОВСКИЙ В. П. Под стягом пролетарской борьбы. Т. 1. М. 1925, с. 41. И. ГАРФ, ф. 102, оп. 245, 1915 г., д. 5, ч. 69, лит. Б, л. 12об.; лит. А, л. 19об.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. Н. Кузнецов:

Комментарии: