К. СИДОРОВ

Борьба классов,  № 2-3, Март  1932, C. 48-64

Февральская революция 1917 года была "первой революцией, порожденной всемирной империалистической войной" (Ленин), первым массовым подтверждением и историческим осуществлением лозунга Ленина о превращении империалистической войны в гражданскую. Эта революция вскрыла глубочайшие, назревавшие десятилетиями противоречия царской России и сразу же поставила в порядок дня борьбу пролетариата и его партии за непосредственную подготовку пролетарской социалистической революции.

Февральская революция была прежде всего революцией массовой, совершенной пролетариями и солдатами - рабочими и крестьянами. Момент переворота совпал с планами дворцового "переворота" буржуазии, стремившейся совершить свою "революцию" и этим предупредить народное революционное движение. Это обстоятельство конечно ни в какой степени не может затушевать основного смысла, основного классового содержания февральско-мартовских событий: свержение под руководством партии пролетариатом и крестьянством царского строя как первое условие дальнейшего развертывания революции, обеспечивающее ее перерастание, уже при ином соотношении классовых сил, в революцию социалистическую. Февральскую революцию можно понять и правильно исторически оценить, только охватывая весь путь дальнейшей борьбы, приведшей к великому Октябрю, - путь, так гениально предвиденный Лениным. Февральская революция была первым этапом той революционной борьбы, во главе которой стояли пролетариат и его партия, - весь ход событий показал это с необычайной яркостью. Революция подтвердила таким образом правильность стратегического плана большевизма, рассчитанного на непосредственное перерастание буржуазно-демократической революции в революцию пролетарскую, социалистическую.

Таким подтверждением большевистского плана борьбы за пролетарскую революцию было то, что в февральско-мартовских событиях гегемоном борьбы был рабочий класс, конечной целью борьбы которого было установление диктатуры пролетариата и социализма. Идея гегемонии пролетариата составляет одни из центральных, основных положений марксизма-ленинизма. С самых первых дней своей исторической борьбы большевизм подчеркивал огромное значение и исторически обосновывал идею гегемонии. Ленин неустанно повторял, что пролетариат для того, чтобы обеспечить свою победу, для того, чтобы уничтожить эксплоататорский строй, для того, чтобы установить диктатуру пролетариата и построить коммунистическое общество, должен быть руководителем, гегемоном в борьбе всех, трудящихся и эксплоатируемых против угнетателей и эксплоататоров. "Пролетариат революционен лишь постольку, поскольку он сознает и проводит в жизнь эту идею гегемонии" (Ленин).

Февральская революция, будучи буржуазно-демократической по своему об'ективному содержанию (свержение абсолютизма, ликвидация крепостнических пережитков и т. д.), была в то же время такой революцией, в которой гегемония принадлежала целиком пролетариату. Поэтому она и была по сути своей переходом ко второму этапу революции - к пролетарскому перевороту. "Самое важное, - писал Ленин, - заключается в том, что к действию империалистических сил присоединилось глубокое и бурно развертывавшееся пролетарское движение. Пролетариат требовал мира, хлеба и свободы. У него не было ничего общего с империалистической буржуазией, и он-то вел за собой большинство армии, которая однако состоит из рабочих и крестьян" (Ленин, т. XX, стр. 61 - 62).

Февральская революция показала таким образом большое историческое своеобразие, большое отличие от революций в Западной Европе, ибо она сразу втянула в движение широкую революционную массу.

ибо она была такой революцией, в которой сразу установилась гегемония рабочего класса. Февральская революция была первой зияющей брешью в империалистической цепи, обнажившей всю гнилостность империализма и его паразитизм. Она поставила перед широкими трудящимися массами и угнетенными народами вопросы о займе и пролетарской революции как самые жгучие, насущные вопросы.

"Русская революция, - писал Ленин, - дала то, чем она резко отличается от революций в Западной Европе. Она дала революционную массу, приготовленную 1905 годом к самостоятельному выступлению; она дала Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, органы, неизмеримо более демократические, чем все предшествующие, позволившие воспитывать, облагородить рабочую массу, вести, ее за собою".

Что однако означала гегемония пролетариата в этой революции? "Гегемония пролетариата была зародышем и переходной ступенью к диктатуре пролетариата" (Сталин). Февральская революция была таким образом переходной ступенью к диктатуре пролетариата; в этом был ее смысл, ее историческое значение.

Этой сути Февральской революции не понимали и не понимают всякого рода меньшевиствующие историки. Они всегда отрицали факт гегемонии пролетариата (гегемонии, обеспечившей перерастание буржуазной революции в социалистическую) для того, чтобы "исторически" оправдать свою борьбу против большевизма. Взять хотя бы Шляпникова, пытавшегося продолжать в форме "исторических" работ свою фракционную борьбу против партии, свои меньшевистские позиции 1917 г. и последующего периода. Но Шляпников - не единичное явление. Тов. Пионтковский, почему-то до сих пор не подвергшийся достаточной всесторонней критике в печати, по сути во многом повторяет в своих работах такие же ошибки, как и Шляпников. Чего например стоит хотя бы его утверждение, что меньшевики и эсеры были в 1917 году революционными партиями! История Февральской революция превращается такого рода "историками" в скрытую форму защиты своего меньшевистского прошлого, в скрытую форму борьбы с большевизмом, с учением Ленина и Сталина о пролетарской революции.

Многими историками в кавычках и без кавычек забывается, что вопрос о роли партии, вопрос об истории большевизма в 1905 г. и в Февральской революции и на всех этапах революционного движения вообще есть прежде всего вопрос о борьбе за большевизм, за нашу партию, против правого оппортунизма, против всякого рода оппортунистических искажений исторического процесса, против контрреволюционного меньшевизма - троцкизма.

А такое "забвение" ленинской оценки роли партии проникает в нашу историко-партийную литературу, нанося политический вред делу большевистского воспитания молодых партийных кадров. Если поверить например авторам четырехтомника "История ВКП(б)" под редакцией тов. Ярославского, то получается, что Февральская революция была стихийной революцией без активной и деятельной роли вашей партии в подготовке и организации революции. Авторы "забыли" всю историю большевизма, всю историческую подготовку Октября, роль партии как организатора рабочего класса, готовившего его на всем протяжении истории эпохи империализма к решающим классовым боям - к диктатуре пролетариата. Только зачеркнув всю историю большевизма (и притом не только на международной арене, - что школка троцкистских контрабандистов делает совершенно открыто, - но и внутри России, - что зга школка делает в скрытой форме), можно притти к выводу о неподготовленности партии к Февралю, к смазыванию роли партии как организатора классовой борьбы пролетариата и приписывать ей стремление к "об'единенчеству" с меньшевиками (см., например клеветническую статью Кина в журнале "Пролетарская революция" N 65). Так писать историю большевизма могут только люди, сознательно или бессознательно служащие орудием в руках контрреволюционных троцкистов. Так писать историю могут только люди, целиком игнорирующие всю историю большевизма.

Наша партия не была бы большевистской партией, если бы она с первых дней своего существования не готовила пролетарскую революцию, если бы она не организовывала пролетариат для решающих битв. История нашей партии есть история упорной и систематической подготовки революции, подготовки сил пролетариата. Достаточно посмотреть внимательно на любое крупное историческое событие, чтобы увидеть это. Вся история говорит об этом.

Какие бы переходы от одного этапа революции к другому ни совершались, партия неустанно готовила свои ряды и пролетариат к предстоящим событиям. "Революционная социал-демократия должна первой становиться на путь наиболее решительной и наиболее прямой борьбы к последней принимать более необходимые способы борьбы", - повторял неоднократно Ленин после революции 1905 - 1907 гг. Тов. Сталин на одном из заседаний Петроградского комитета большевиков (6 июня 1917 г.) говорил например: "Мы должны звать массы на борьбу не только тогда, когда настроение кипит, но раз мы - организация, пользующаяся влиянием, наша обязанность - будировать настроение массы. Правильно об'яснять взаимоотношения партии и масс, масс и партии - это один из основных критериев подхода историка-большевика к революции. Показать в Феврале роль большевистских, правдистских кадров - это одна из важнейших обязанностей историка-большевика.

Наша партия сумела провести пролетариат через Февраль к Октябрю, ко всем последующим победам всемирно-исторического значения, потому что с самых первых дней своего существования и своей борьбы она последовательно отстаивала и проводила в жизнь свои исторические установки.

Вопрос об истории партии и всей революционной борьбы пролетариата, на которой учатся многие новые поколения большевиков, есть вопрос о борьбе за эти исторические установки. Троцкистские контрабандисты, правые и "левые" оппортунисты пытаются исказить подлинную историю большевизма и протащить свои враждебные ленинизму взгляды. Всякий историк-большевик должен помнить указания Сталина в письме в "Пролетарскую революцию" и беспощадно разоблачать все антипартийные попытки исказить большевизм в угоду враждебным пролетариату силам1 .

Февральский переворот, как мы уже сказали, не был чем-то стихийным, не явился чем-то неожиданным для передовой части рабочего класса, шедшей за большевиками в 1905 году, выросшей на идеях большевистской "Правды" в годы под'ема и на большевистских, лозунгах в годы войны. Необходимость и неизбежность революционного выступления и всей конкретной подготовки к нему в новых условиях были ясны задолго до Февраля. О том, что это было так, говорит размах стачечной борьбы в Петрограде и во всех промышленных центрах.

Империалистическая война была величайшим ускорителем революционного взрыва.

1916 год наполнен доказательствами нарастающей революционной волны. Огромный рост стачечного движения в промышленных центрах, бурлящее недовольство в деревне, негодование солдат, ненавидящих войну, восстание угнетенных национальностей в Средней Азии, - все это показывает с неоспоримой убедительностью, что на протяжении 1916 г. революционный пролетариат промышленных центров" и в первую очередь Петрограда, возглавляя революционно настроенную бедняцко-середняцкую деревню, революционизирующуюся армию и трудящиеся массы колоний, вступал на путь открытой революционной борьбы.

С начала 1917 года движение неудержимо развивается. Уже январское стачечное движение свидетельствовало, что революционная ситуация неизбежно должна была перерасти в революцию. Попытки социал-шовинистов заглушить выступления рабочих и повести рабочее движение на поводу у буржуазно-реакционной Думы потерпели полное поражение. Рабочий класс

--------------------------------------------------------------------------------

1 Автор пользуется случаем отметить ряд грубейших своих ошибок, в своей совокупности свидетельствующих об отсутствии марксистско-ленинского чутья, большевистской бдительности в воинственности.

Это ярко сказалось в рецензиях автора на II и IV томы "Истории ВКП(б)" под ред. т. Ярославского (вопрос о перерастания буржуазно-демократической революции в пролетарскую, троцкистская "теория" рассечения большевизма на довоенный и послевоенный, "теория" перевооружения большевизма и др.) и особенно в рецензии на книжки троцкистского контрабандиста Волосевича (см. "Ком. рев." N 5 - 6 за 1931 г.). В этой последней, указав на антипартийный характер ряда грубейших ошибок в принципиальных и основных вопросах истории партии, я не сделал большевистских выводов о том, что книжки Волосевича есть клевета на партию, есть троцкистская контрабанда. Даже больше того, сказав, что их (книжки) нельзя в таком виде давать партийной и учащейся массе, наряду с этим я встал на путь гнилого либерализма, отмечая, что в III и IV выпусках имеется маячная обоснованность положений, оценок и т. д. За внешней стороной цитат и т. д. я не рассмотрел лицо клеветника, а следовательно об'ективно встал на защиту троцкистского контрабандиста и троцкистских теорий.

Автор.

--------------------------------------------------------------------------------

ненавидел монархическую Думу. События пошли совсем не по тому руслу, по которому хотели их повести меньшевики и эсеры, действовавшие по указке кадетов.

18 февраля (ст. стиля) на Путиловском заводе возникает стачка. Требования рабочих не удовлетворяются. На следующий день работницы и жены рабочих поддерживают стачечников, "бунтуя" и требуя хлеба. Угроза локаутом и отправкой на фронт делает стачку общезаводской. 22 февраля об'явлен локаут. Весь рабочий Петроград с волнением и надеждой, с готовностью поддержать следит за Путилове кой стачкой. 23 февраля большевики призывают рабочие массы к забастовке. В ней приняло участие около 100 тыс. рабочих. Настроение массы рабочих, жен рабочих и городской бедноты было таким, что эта забастовка сразу же приняла характер народной революции. Рабочие, их жены и дети выступили на улицы с требованием хлеба, с призывами "долой самодержавие", "долой войну". В течение одного дня забастовка сделалась всеобщей и "выросла в революцию.

Несмотря на то, что охранка 26 февраля арестовала всех активных работников Петербургского комитета нашей партии, Выборгский районный комитет, к которому перешло руководство движением, сумел возглавить развивающееся движение и повести пролетариат Петрограда на борьбу за свержение самодержавия.

24, 25 и 26 февраля (ст. стиля) уже все рабочие Петрограда не работали. В войсках петроградского гарнизона чувствовался надлом. Убийство казаками полицейского пристава на глазах народа показало, что петроградский гарнизон поддержит рабочих. Бойня на Знаменской площади, устроенная 26 февраля жандармами и полицией, только на минуту создала гробовую тишину в центре Петрограда. Рабочие окраины непрерывно волновались. Не помогали приказы ген. Хабалова, телеграммы царя и "мероприятия" министра внутренних дел Протопопова по сосредоточению выпечки хлеба в руках специального уполномоченного. 26 февраля правительство сумело еще усмирить восставшую роту Павловского полка, которая отказалась итти против рабочих. Но уже 27 февраля несколько полков с оружием в руках встало на сторону рабочих, и к 4 часам дня почти весь город был во власти восставших. Об'явление осадного положения, роспуск Думы, удаление Протопопова, попытка послать на Петроград карательный корпус во главе с ген. Ивановым и наконец отречение царя - все это было проявлениями агонии царизма, издыхающего под революционными ударами рабочих и солдат.

Неверно было бы думать, что царизм не готовился к подавлению революции, что она его застала абсолютно врасплох и т. п. Такие утверждения, которые очень часты в нашей популярной литературе, совершенно неверны; они умаляют силу натиска рабочих и солдат и создают иллюзии, что победа революции была достигнута без всякого труда, что свержение царизма было пустяковым делом, чем-то вроде прогулки с красными флагами.

Как ни велики были хозяйственный развал, порожденный войной, и политическое разложение царизма, при изучении февральских дней нельзя все же забывать, что царизм имел вооруженную опору в лице полиции и жандармов и небольшой части войск. К революции царизм тоже по-своему готовился. Он учитывал опыт 1905 года. Об этом рассказывал например в своих показаниях следственной комиссии последний министр внутренних дел при царизме Протопопов. Начальник корпуса жандармов располагал полицию, войска и стражников, исходя из стачечной активности тех или иных рабочих центров и стратегической и хозяйственной важности отдельных пунктов и т. д. Под этим углом зрения была произведена дислокация сил и в Петрограде. Все это однако оказалось ничтожным в сравнении с силами революции.

Присоединение армии в лице петроградского гарнизона решило задачу быстрой победы революционных масс над царизмом. Однако было бы сугубо неверным делать отсюда вывод, что солдаты были основной движущей силой революции. Подобного рода утверждения не имеют ничего общего с ленинской оценкой движущих сил революции.

Революционное настроение в армий было в значительнейшей своей части результатом той огромной пропагандистской работы, которую вели в армии рабочий класс, большевистская партия. Мы знаем, что революционизирование армии происходило под влиянием большевистской пропаганды в армии. Совершенно не случайно также и то, что в февральские дни в свержении царизма передовую роль играли гарнизоны, стоявшие в крупных рабочих центрах (петроградский гарнизон прежде всего). Революционное настроение среди солдат гарнизонов росло под непосредственным влиянием и руководством борьбы рабочих с царизмом и в связи с созданием большевистских ячеек в частях армии.

Революция легко, но не бескровно победила царизм. Дело, начатое, но не доконченное революцией 1905 - 1907 гг., было завершено.

В то время как рабочие и солдаты расправлялись с полицией и представителями царской власти, буржуазия, строившая планы дворцового переворота, больше всего боялась революции и все время желала, чтобы царизм водворил на улице "порядок". Однако, увидев, что революция поднимается все выше и выше, что передовые рабочие-большевики, рабочие-правдисты. Бюро ЦК и ПК уже вносят организованную сознательность в стихийный революционный порыв массы, что под их руководством рабочий класс захватывает оружие и водворяет революционный порядок, буржуазия решила, что спасти капиталистическое общество от революции можно лишь в том случае, если она прикинется "революционной". И опираясь на поддержку меньшевиков и эсеров, буржуазия попыталась "возглавить" революцию для того, чтобы ее обезглавить.
 
14 февраля рабочие к Думе не пошли, но теперь, в дни революции, в дни массового порыва социал-соглашателям, выполнявшим социальный заказ буржуазии, на время удалось сделать Таврический дворец центром революционной борьбы. Там стал заседать созданный революцией Совет рабочих и солдатских депутатов. Говоря об этом последнем, отметим, что напрасно меньшевики присваивают себе авторство создания советов. Советы представителей от фабрик и заводов были созданы стачечной борьбой, ведшейся под руководством большевиков, которой, как известно, меньшевики чурались, как чорт ладана. Меньшевики меньше страдали от полицейских преследований (так как охранка всегда считала, что меньшевики менее опасны, чем большевики-ленинцы, и арестовывала их гораздо реже, чем большевиков), и поэтому в своей массе меньшевики 27 февраля были на свободе, а большевики либо в эмиграции, либо в тюрьмах я в ссылке. Поэтому получилось, что во главе созданного в эти дни Совета раб. дел. встал почти исключительно меньшевистско-эсеровский президиум. Большевиков в нем было 3 - 4 человека.

Большевистскому петроградскому комитету партии уже тогда была ясна политическая физиономия руководителей Совета. На первом же заседании Петроградского комитета (вновь организованного 2 марта 1917 г.) докладчик по вопросу об отношении к Совету вполне правильно говорил, что в Совете "руководителями, являются ликвидаторы, получившие места в Совете захватным порядком, не являющиеся в то же время выразителями воли большинства сознательной рабочей массы. Роль Совета в современной деятельности с думским комитетом пассивна настолько, что он как бы плетется в хвосте реакционного элемента комитета". Уже тогда в ЦК ставился вопрос о переизбрании мелкобуржуазного Совета.

Овладев руководством Совета и проводя политику буржуазии, меньшевики попытались ввести революцию в "рамки законности". При их помощи было создано Временное правительство. Совет обратился к рабочим с призывом о возобновлении работ на предприятиях. Однако рабочие отнюдь не собирались вернуться к "порядку". Они считали, что царизм сбит, но не добит, что рабочим надо немедленно добиться удовлетворения целого ряда самых насущных требований, надо покончить с войной, вернуть всех пострадавших за стачки и революционную борьбу, расправиться с полицией, улучшить положение широких трудящихся масс и т. д.

В первые дни после Февральской революции у широких масс не было оформленных и отчетливо осознанных разногласий с Советом раб. дел. (со 2 марта он был преобразовав в Сов. раб. и солд. деп.), однако уже (в эти дни рабочие целого ряда предприятий Петрограда выражали недовольство линией Совета.

В борьбе за свержение царской власти действовали различные, взаимно глубоко враждебные, антагонистические силы. Если для пролетариата свержение царского самодержавия было лишь первым этапом революция, притом далеко не самым главным, после которого он тотчас же намеревался перейти (и перешел) к неизмеримо более высокой задачке - социалистической революции, то буржуазия вообще не хотела разрушения и уничтожения царского строя, ее целью была лишь смена одного паря другим, более подходящим для выполнения ее империалистических стремлений. Вот как писал об этом Ленин:

"Если революция победила так скоро и так - по внешности, на первый поверхностный взгляд - "радикально", то лишь потому, что в силу чрезвычайно оригинальной исторической ситуации слились вместе, и замечательно "дружно" слились, совершенно различные потоки, совершенно разнородные классовые интересы, совершенно противоположные политические и социальные стремления. Именно: заговор англо-французских империалистов, толкавших Милюкова и Гучкова с К° к захвату власти в интересах продолжения империалистской войны, в интересах еще более ярого и упорного ведения ее, в интересах избиения новых миллионов рабочих и крестьян России для получения Константинополя... Гучковыми, Сирии... французскими, Месопотамии... английскими капиталистами и т. д. Это - с одной стороны. А с другой стороны, глубокое пролетарское и массово-народное (все беднейшее население городов и деревень движение революционного характера за хлеб, за мир, за настоящую свободу.

Революционные рабочие и солдаты разрушили до основания гнусную царскую монархию, не восторгаясь и не смущаясь тем, что в известные короткие, исключительные по кон'юнктуре исторические моменты на помощь им приходит борьба Бьюкэнена, Гучкова, Милюкова и К°, желавших только смены одного монарха другим..."

" ..Питерские рабочие и солдаты, как я рабочие и солдаты всей России, самоотверженно бились против царской монархии, за свободу, за землю для крестьян, за мир против империалистической бойни. Англо-французский империалистский капитал, в интересах продолжения и усиления этой бойни, ковал дворцовые интриги, устраивал заговор, подстрекал и обнадеживал Гучковых и Милюковых, подстраивал совсем готовое новое правительство, которое и захватило власть после первых же ударов пролетарской борьбы, нанесенных царизму" (Ленин, т. XX, стр. 16 - 17, изд. второе).

Итак, гегемоном февральско-мартовской революции был пролетариат. Те, кто это отрицает, пытаются обосновать "на историческом материале" взгляды, глубоко враждебные марксизму-ленинизму. Это делает например полуменьшевик, полуанархосиндикалист Шляпников. Этот горе-"историк" в своих об'емистых исторических трудах" (которые он из "скромности" называет "мемуарами") проводит отрицание гегемонии пролетариата. В своем письме в ЦК партии, направленном против бригады "Правды", давшем критику его "трудов", он утверждает, что если бы у нас в 1917 году была гегемония пролетариата, то тогда правительство кн. Львова-Гучкова-Милюкова следовало бы считать выразителем этой гегемонии. "Глубоко ошибаетесь, "ученые" критики, - пишет "историк" Шляпников, - когда принимаете мартовский период революций, как период гегемонии пролетариата. Тогда власть принадлежала буржуазии, и поддерживалась она различными мелкобуржуазными силами". "Мемуарист" Шляпников ни аза не понял в ленинском учении о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства, о движущих силах русской революции, о двоевластии, о перерастании, в ленинском учении о пролетарской революции.

Реакционер Кривошеий по-своему вполне правильно говорил в те дни о Временном правительстве, что для настроения масс "оно слишком правое"... "Да, правое, - писал ом, - месяца два тому назад оно удовлетворило бы всех, оно спасло бы положение. Теперь оно слишком умеренно. Это его слабость. А сейчас нужна сила...". Но силы-то у буржуазии и не было. Война дала оружие рабочим и крестьянам, одетым в солдатские шинели. Недаром поэтому проф. Ломоносов вспоминает о том, что, придя в февральские дни в Мариинский дворец, он увидел, что среди министров (по Шляпникову - "гегемонов") чувствовалась растерянность. "Я шел, - говорит он далее, - в святилище русской революции, к героям, а застал каких-то напуганных пигмеев... Мертвое царства... И мне стало тоскливо, больно, точно я внезапно попал на похороны близкого человека".

Хотя русская буржуазия и - пришла к власти, но серьезной политической силы у нее не оказалось. Рабочий класс, прошедший великую школу классовой борьбы, политически воспитывавшийся на протяжении полутора десятилетий передовой ленинской теорией, - этот рабочий класс доверия буржуазии не оказывал.

Естественно, что буржуазия начала вести отчаянную борьбу против развертывающейся революции с первых же дней Февраля. Ленин еще до 1905 г. говорил, что русская буржуазия больше боится революции, чем контрреволюции. К 1917 т. буржуазия стала бояться революции еще больше. Общеизвестно теперь, что октябрист Родзянко, как и все члены распущенной царем Гос. Думы, был осведомлен о продвижении карательной экспедиции ген. Иванова на Петроград и делал вместе со своими политическими друзьями по существу все, что мог, чтобы не помешать Иванову. Только вмешательство рабочих помешало этому замыслу. Рабочие и солдаты Петрограда - вот кто был силой, свалившей царизм, нанесшей ему смертельный удар. На стороне петроградского пролетариата и гарнизона оказались рабочие, солдаты, крестьяне почти всей страны. На их стороне оказалось и национально-революционное движение угнетаемых царизмом национальностей. Вот почему монархист-реакционер Шульгин пишет в бессильной злобе, что единственное, что ему хотелось иметь в то время, это "пулеметы, пулеметы". Вот почему кадет-прогрессист Набоков писал, что "для укрепления монархии необходимо было принять очень решительные действия, не останавливающиеся перед кровопролитием, перед арестом Исп. ком. сов. раб. и солд. деп., перед провозглашением, в случае попыток сопротивления, осадного положения. Через неделю вероятно все вошло бы в надлежащие рамки. Но для этого надо было располагать реальными "платим, на которые можно было бы без оглядки рассчитывать и безусловно опереться. Таких сил не было". Мы видим таким образом, что русская буржуазия еще в первые дни революции собиралась устроить пролетариату по опыту 1848 года новые "июньские дни". Но классовое чутье пролетариата не обмануло его в основном вопросе революции - в вопросе о власти. Вот почему, несмотря на то, что меньшевистские руководители Сов. раб. и солд. деп. передали власть буржуазии, несмотря на то, что они поддерживали буржуазное Временное правительство, рабочий класс не соглашался на отказ от своих классовых органов власти - советов раб. и солд. деп. Отсюда характерная особенность этого периода революции - двоевластие.

----------

В провинции, как и в Петрограде, рабочий класс тоже выступает как руководящая сила, как гегемон Февральской революции, и там, где имелись сильные большевистские организации, резко выделяется революционная роль рабочего класса.

В Москве вплоть до получения известий о победе рабочих в Петрограде массовых выступлений не было. Массовые аресты большевиков, произведенные в январе, привели к тому, что к моменту переворота парторганизация в Москве фактически была разгромлена. В Московский совет попали преимущественно соглашатели. Созданные несколько позже районные советы раб. деп. были большевистскими; благодаря этому в Москве создался интересный политический переплет борьбы "центра" с "периферией", вернее наоборот: борьбы "периферии" с Центральным советом.

Уже первый день переворота в Москве показывает руководящую роль пролетариата. Участники февральских дней в Москве единогласно говорят, что в этот день происходили шествия из рабочих окраин в центр, схватки с полицией. Огромный митинг на Воскресенской площади 28 февраля закончился призывом к братанию с армией, с солдатами. Организованные рабочие (т. е. рабочие-большевики), помня уроки декабря 1905 года, немедленно отправились по казармам и заводам, где работали солдаты в качестве рабочих. На заводе "Мастяжарт" офицер пытался было их задержать, однако солдаты "схватили его, сорвали с него оружие, погоны и потащили его на Воскресенскую площадь". У одной тюрьмы, где рабочие снимали караул, офицер приказал солдатам стрелять в демонстрантов, но караул ни одного выстрела не дал и тут же бросил винтовки.

Тов. Горшков, один из видных работничков в Рогожско-симоновском районе в этот период, пишет в своих воспоминаниях, что 27 февраля большевики организовали на заводах митинги, высказывавшиеся за поддержку Петрограда, а 28 февраля вывели заводы на Воскресенскую площадь. После митинга "партийцы находу устраивали совещания, кому куда итти и как действовать". "В обработке солдат, - говорит он далее, - мы до того обнаглели, что разгуливали свободно по казармам, охрипнув окончательно от агитации, подходили прямо к солдатам и предлагали сдаваться, брать винтовки и выходить во двор". Новички-солдаты боялись, отговаривались, но рабочие-агитаторы добивались своего, и солдаты во главе с партийцами, успевшими уже вооружиться, шли на площадь к Думе.

Организованность такого рода выступлений в низах имела огромное значение для развертывания последующих событий, ибо делала бедняцко-середняцкую солдатскую массу прочным союзником рабочего класса.

В рабочих центрах на Украине, так же как и в других городах, после победы в Петрограде власть перешла в руки буржуазных комитетов общественной безопасности, временных комитетов и т. д. Руководство советов было также соглашательским, проповедывающим гражданский мир и необходимость продолжения империалистической войны.

Такой крупнейший рабочий центр Украины, как Харьков, не был исключением, хотя там победу соглашателей и буржуазии обусловило в значительной мере то обстоятельство, что в январе там была полностью разгромлена большевистская организация. Совет, избранный вечером 1 марта, был меньшевистско-эсеровским. Большевики вышли на свободу только 3 марта.

В Баку в течение января и февраля происходили массовые забастовки рабочих Балахинских, Сураханских промыслов Черного города. Известие о свержении самодержавия было встречено всеобщей однодневной забастовкой. "Бакинский комитет общественных организаций" первым долгом конечно послал приветствие Временному правительству.

Совет раб. деп., создавшийся 6(18) марта, в воззвании 7 марта приветствовал обращение Временного правительства и обещал ему поддержку "от всей демократии".

Однако рабочие не пошли по тому пути, на который их звали соглашатели. Тотчас после Февраля как в Харькове, так и в Баку они выставляют требования об улучшении своего положения и удалении наиболее злостных пиявок из администрации. Меньшевистско-эсеровские руководителя Совета раб. деп. выпускают в ответ на эти требования воззвание против "самовольных и самоуправных, действий" рабочих.

Такую же примерно картину мы наблюдаем во многих местах. Отсюда некоторые "историки" склонны делать вывод, что рабочие слишком "торопились" с требованием 8-часового рабочего дня и явочным его осуществлением. Эти "историки" по существу оправдывают меньшевистско-эсеровское руководство советов. Мы считаем, что дело обстояло как раз наоборот. Уступчивость буржуазии в первый период революции там, где она имела место, обусловлена была именно непримиримостью рабочих, их наступлением на предпринимателей. Для рабочих это была единственная правильная линия, так как только "самовольными и самоуправными" действиями мог рабочий класс добиться как политических, так и экономических побед над буржуазией. Этому его учила большевистская партия.

В Нижнем-Новгороде события стали развертываться 1 марта вечером. Дело началось с освобождения политических заключенных из местной тюрьмы, в которой сидело много участников стачек. 2 марта все заводы стояли, и рабочие произвели очистку города от царских властей и полиции. Временный исполнительный комитет общественных организаций создался 2 марта с местным воротилой - миллионером Сироткиным во главе. 3 марта создался Сов. раб. деп., председателем которого был избран большевик Лосев.

В Иванове-Вознесенске рабочие узнали о свержении царизма 1 марта. 2 марта произошла демонстрация, на которой выявилось единодушно революционное настроение рабочих. Был избран Совет. На первом заседании рабочие Совета потребовали от него ареста палача расстрела 1915 года - полковника Смирнова. Рабочие разоружили полицию. Совету принадлежала вся власть. Но в результате разлагающей работы меньшевиков и эсеров Совет отказался от власти, передал ее комитету общественной безопасности, состоявшему из фабрикантов и буржуазной интеллигенции. Однако, несмотря на воззвание Сов. раб. и солд. деп., призывавшего, чтобы рабочие усердно принялись за работу, конфликты не прекращались, рабочие развертывали борьбу дальше.

В Твери о событиях в Петрограде узнали 28 февраля через большевика, которого местная большевистская организация посылала в Петроград. Большевистский городской комитет постановил вывести 1 марта рабочих на улицу. Каково было настроение тверских рабочих в этот день, видно из того, что они не дали, во время демонстрации меньшевику сказать речь о поддержке Временного правительства. Вечером на собрании в театре рабочие провалили предложение о приветствии Временному правительству и о выражении ему доверия. И уже 1 марта был арестован директор ткацкой фабрики Морозова. 2 марта убили губернатора. И в Твери, как и всюду, где сильна была партийная большевистская работа, у рабочих с временным комитетом с первых дней установилась вражда. Совет раб. деп., находившийся в руках меньшевиков, встал на сторону буржуазии. При чем характерно, что при факте преобладания меньшевиков в Совете выборы в фабрично-заводские комитеты на крупнейших предприятиях (мануфактура Берга, Морозовская) дали победу большевикам.

Примерно такое же положение сложилось во многих центрах с некоторыми различиями в зависимости от большего или меньшего масштаба этого центра, а также в зависимости от целого ряда национально-исторических условий при "оформлении" революции на местах. Для всех без исключения рабочих центров характерно то, что, несмотря на захват меньшевиками" и эсерами руководящих советских органов, рабочие выдвигали свои требования, в борьбе за которые участвовала только большевистская партия. Всюду и везде рабочий класс становился не на тот путь, на который его тянули мелкобуржуазные предатели революции. Поэтому клеветой на пролетариат является картина революции в провинции, нарисованная "историком" Шляпниковым. Сей "историк" показал Февральскую революцию через сухановско-меньшевистские очки.

Победа над царизмом была одержала благодаря тому, что борьбу против самодержавия возглавлял пролетариат, что он выступал в этой борьбе как гегемон революции, возглавлявший революцию и ведший за собой миллионные массы крестьян и солдат (крестьян, одетых в солдатские шинели). "Революцию совершил пролетариат, он проявил героизм, он проливал кровь, он увлек за собой самые