О роли СССР в победе на Дальнем Востоке

Нынешним летом в Стране восходящего солнца разразился имевший серьезные последствия для правящей Либерально-демократической партии политический скандал вокруг публичного высказывания японского министра обороны Фумио Кюма. Будучи депутатом парламента от Нагасаки, этот незадачливый политик поведал японцам и всему миру, что атомная бомбардировка японских городов в августе 1945 года была-де "неизбежным окончанием Второй мировой войны", а потому он "не держит зла на американцев" за испепеление в ядерном пожаре сотен тысяч соотечественников. При этом утверждалось, что бомбардировки Хиросимы и Нагасаки якобы предотвратили вторжение советских войск на Хоккайдо. Под давлением японской общественности и оппозиции Кюма пришлось оставить свой пост. Однако в своих воззрениях он не одинок. Автору этих строк не раз приходилось вступать в дискуссии с японцами, которые всерьез верят мифам о том, что Сталин якобы замышлял, захватив северный остров Японии - Хоккайдо, создать на нем нечто вроде "Японской народно-демократической республики". Во время работы в Японии доводилось видеть по государственному каналу даже "художественно-документальный" телефильм на эту тему.

Администрация США приложила немало усилий для того, чтобы представить атомные бомбардировки как "гуманный акт", спасший миллионы жизней. Под воздействием пропаганды 75 процентов взрослых американцев и поныне считают, что уничтожение японских городов в ядерном огне было неизбежным и оправданным. Удивительно, что с этим соглашаются и 20 процентов современных японцев. "Были сброшены две атомные бомбы - и война закончилась", - считают многие. При этом об участии Советского Союза в разгроме японского милитаризма или вообще не упоминается, или говорится с осуждением как о "вероломном акте в нарушение пакта о нейтралитете". Отмечая очередную годовщину разгрома японского милитаризма и окончания Второй мировой войны, хотелось бы вернуться к событиям лета 1945 года на Дальнем Востоке. Тем более что нередко противоположные оценки этих событий в России и Японии оказывают непосредственное влияние на современные отношения двух стран, затрудняют процесс окончательного примирения наших государств.

К тому же со времен осудившего японских военных преступников Токийского трибунала раскрыто немало секретов, позволяющих в ряде случаев по-иному взглянуть на политику и стратегию основных участников того глобального конфликта.

стр. 73

Зондаж Вашингтона

Уже на следующий день после нападения японского флота на тихоокеанскую военно-морскую базу США Перл-Харбор президент Франклин Делано Рузвельт высказал советскому правительству пожелание об участии СССР в войне против Японии. Президент принял нового советского посла Максима Литвинова 8 декабря 1941 года. В сложившейся чрезвычайной обстановке были отменены формальности при вручении верительной грамоты. Главной целью беседы со стороны американца было выяснение возможности использовать территорию Советского Союза для нанесения бомбовых ударов по японской метрополии, что означало бы автоматическое присоединение СССР к войне и противоречило советско-японскому пакту о нейтралитете.

Позиция Иосифа Сталина в отношении высказанных Рузвельтом пожеланий была сформулирована в телеграмме Вячеслава Молотова послу Литвинову от 10 декабря 1941 года. В ней поручалось передать Рузвельту, что в данный момент СССР не сможет объявить состояние войны с Японией и будет придерживаться нейтралитета, пока Япония будет соблюдать советско-японский пакт.

Получив это послание Сталина, Рузвельт 11 декабря во время встречи с советским послом заявил, что он об этом сожалеет, но на месте Советского Союза поступил бы так же. Вместе с тем Рузвельт просил советских руководителей не объявлять публично о намерении соблюдать нейтралитет с Японией, создав тем самым у японцев впечатление, что вопрос остается как бы нерешенным.

Несколько по-иному о возможности вступления СССР в войну против Японии Сталин говорил через десять дней во время бесед с прибывшим в Москву министром иностранных дел Великобритании Энтони Иденом, который от имени своего правительства, как и Рузвельт, прямо поставил вопрос о помощи СССР в войне с Японией. Сталин заявил тогда Идену: "В настоящее время СССР еще не готов для войны с Японией. Значительное количество наших дальневосточных войск в последнее время было переброшено на Западный фронт. Сейчас на Дальнем Востоке формируются новые силы, но потребуется еще не меньше четырех месяцев, прежде чем СССР будет надлежащим образом подготовлен в этих районах".

В июне 1942 года японские войска высадились на острова Кыска и Атту (Алеутские острова). Захват этих островов шокировал американцев, ибо острова являлись территорией США. Это побудило Рузвельта активизировать зондаж советской позиции в отношении Японии. В своем послании Сталину от 17 июня Рузвельт, отбросив дипломатический язык, по сути дела, при-

стр. 74

звал советское правительство открыть совместные действия на Дальнем Востоке.

Предупреждения об опасности японского нападения на СССР с Востока нельзя было рассматривать лишь как проявление стремления Рузвельта в своих интересах скорее втянуть Советский Союз в военные действия на Дальнем Востоке. Фиксировавшееся разведками обеих стран (СССР и США) увеличение японских войск на севере было связано с планами выступления Японии против СССР в случае успеха летней военной кампании Гитлера, на который японские сторонники войны против СССР возлагали немалые надежды.

Предложение Рузвельта было настолько серьезным, что Сталин не смог сразу же на него ответить. Ведь речь шла фактически об отказе от советско-японского пакта о нейтралитете и вступлении в войну с Японией. К тому же неудачное наступление советских войск под Харьковом и начавшаяся затем битва за Кавказ и Сталинград, продолжавшаяся блокада Ленинграда заставляли советское руководство избегать военного столкновения с Японией.

Обещание шепотом

Встрече Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране предшествовала Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (19 - 30 октября 1943 года). В подготовленных для переговоров Объединенным комитетом начальников штабов США инструкциях особо указывалось: "Полное участие России в войне против Японии после разгрома Германии имеет важное значение для более быстрого и сокрушительного разгрома Японии с наименьшими потерями для США и Великобритании". Вопрос о возможности участия СССР в войне с Японией был затронут государственным секретарем США Корделлом Хэллом в его беседе со Сталиным. Сталин тогда впервые заявил о готовности помочь нанести поражение Японии. Причем сделано это было не во время официальных переговоров, а на обеде в Кремле по случаю завершения работы Московской конференции.

Исполнявший на обеде обязанности переводчика Валентин Бережков рассказывал: "<...> Тут я заметил, что Сталин наклонился в мою сторону за спиной Хэлла и манит меня пальцем. Я перегнулся поближе, и он чуть слышно произнес:

- Слушайте меня внимательно. Переведите Хэллу дословно следующее: советское правительство рассмотрело вопрос о положении на Дальнем Востоке и приняло решение сразу же после окончания войны в Европе, когда союзники нанесут поражение гитлеровской Германии, выступить против Японии. Пусть Хэлл передаст это президенту Рузвельту как нашу официальную позицию. Но пока мы хотим

стр. 75

держать это в секрете. И вы сами говорите потише, чтобы никто не слышал. Поняли?"

Через месяц на Тегеранской конференции Сталин заявил: "Наши силы на Дальнем Востоке более или менее достаточны лишь для того, чтобы вести оборону, но для наступательных операций надо эти силы увеличить по крайней мере в три раза. Это может иметь место, когда мы заставим Германию капитулировать. Тогда - общим фронтом против Японии".

На Тегеранской конференции впервые состоялся разговор о возможных результатах разгрома Японии для восстановления территориальных прав СССР на Дальнем Востоке. Причем инициативу такой постановки вопроса проявили западные союзники. Черчилль начал с того, "чтобы советский флот плавал свободно во всех морях и океанах". Отвечая на вопрос Сталина, что может быть сделано для России на Дальнем Востоке, Рузвельт предложил превратить, например, Дайрен в свободный порт. Сталин, заметив, что СССР фактически заперт японцами на Дальнем Востоке, на это отвечал, что "Порт-Артур больше подходит в качестве военно-морской базы". Как бы подводя итог предварительному обсуждению этого вопроса, Черчилль заявил, что "совершенно очевидным является тот факт, что Россия должна иметь выход в теплые моря". При этом, помня, что в результате поражения в Русско-японской войне 1904 - 1905 годов Россия лишилась части своей территории на Дальнем Востоке, он особо отметил, что "управление миром должно быть сосредоточено в руках наций, которые полностью удовлетворены и не имеют никаких претензий".

Как известно, окончательно политические условия участия Советского Союза в войне против Японии были сформулированы и закреплены на Ялтинской конференции глав правительств СССР, США и Великобритании.

Американские и английские руководители отчетливо сознавали, что от сроков победы над Германией напрямую зависели и перспективы разгрома Японии. В подготовленной для президента Рузвельта и американской делегации памятке для переговоров в Ялте особо подчеркивалось: "Мы должны иметь поддержку Советского Союза для разгрома Германии. Мы отчаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны с Японией после окончания войны в Европе".

Соглашаясь с тем, что вступление СССР в войну против Японии может состояться лишь после разгрома Германии, главы правительств США и Великобритании не скрывали от Сталина своей заинтересованности в том, чтобы это произошло как можно раньше. Как подчеркивалось в американских официальных документах, "основная задача американского правительства состоит в

стр. 76

том, чтобы добиться скорейшего вступления СССР в войну с Японией с тем, чтобы не допустить передислокации Квантунской армии в метрополию в момент вторжения". Сталин с пониманием отнесся к этим опасениям. Если в Тегеране он дал принципиальное согласие вступить в войну против Японии "через шесть месяцев после завершения войны в Европе", то в Ялте, несмотря на большие сложности переброски советских войск на Восток, этот срок был сокращен вдвое. Войну с Японией Сталин пообещал начать "через два-три месяца после капитуляции Германии". Это решение с большим удовлетворением было воспринято союзниками.

Мир "жесткий" или "мягкий"?

Перспектива участия СССР в разгроме Японии ускорила разработку в США вопросов оккупации этой страны. К изучению данной проблемы американцы приступили уже через десять месяцев после японского нападения на Перл-Харбор. С этой целью в Государственном департаменте США был создан специальный орган - Комитет послевоенных программ - под председательством госсекретаря Хэлла. Одним из центральных вопросов довольно острой дискуссии среди членов комитета было отношение к императорской системе правления в Японии.

С самого начала определились две группы - сторонники "жесткого" и "мягкого" мира с Японией. Первая группа, возглавляемая помощником заместителя госсекретаря Лонгом, требовала строгого наказания Японии. Вторая группа, действия которой направлял бывший посол США в Японии, а затем заведующий дальневосточным департаментом Госдепа Джозеф Грю, выступала за "великодушный мир".

Позиция первых сводилась к следующему: "Нельзя, ограничившись лишь разоружением, затем оставить Японию. Для обеспечения мира и безопасности на Тихом океане необходимо принять меры, исключающие повторение Японией агрессивных войн. Необходимо искоренить сами причины такой политики, а именно следует ликвидировать императорскую систему как структуру централизации власти".

Сторонники "мягкого мира" отвечали: "Было бы неверным считать неразрывными императорскую систему и агрессивную войну. В насчитывающей свыше 1300 лет истории Японии император продолжал существовать как единственный источник легитимной власти. Война началась не по инициативе императора, он был лишь использован для ее развязывания. <...> Те, которые требуют ликвидации императорской системы, просто не знают Японии. Если императорская система будет разрушена, а японская территория расчленена, народ Японии откажется сотрудничать с оккупационными войсками. В этом случае США для осуществления военного управления придется использовать несколько сотен тысяч солдат. Если США не смогут неопределенно долго находиться в Японии, после оккупационного периода в этой стране появится в высшей степени антиамериканское правительство".

Споры продолжались более года. В мае 1944 года комитет решил, что императорская система будет сохранена, территория Японии расчленяться не станет, а японское правительство сможет самостоятельно руководить страной. Однако это было мнение дипломатов. Среди усиливших в годы войны свое влияние генералов существовали собственные взгляды на будущую оккупационную политику в Японии.

Вскоре после капитуляции Германии проблемами оккупации Японии стал заниматься американский Объединенный комитет начальников штабов. Для рассмотрения связанных с оккупацией вопросов в ОКНШ была создана так

стр. 77

называемая "Белая команда". Назначенные в эту команду генералы и полковники были озабочены не столько проблемами будущего Японии, сколько текущими вопросами использования войск. Планируя летом 1945 года высадку на юге острова Кюсю в ноябре (операция "Олимпик"), а затем в марте следующего года на восточном побережье основного японского острова Хонсю (операция "Коронет"), разработчики этих операций исходили из вероятной перспективы потери от 500 тысяч до одного миллиона солдат и офицеров. Считалось, что после капитуляции Японии для осуществления оккупации ее территории потребуется 23 дивизии, или 800 тысяч человек.

Отвечая на вопрос, не много ли это для оккупации капитулировавшей страны, члены "Белой команды" приводили следующие соображения: "Особенностью Японии является то, что даже после капитуляции центрального правительства может быть продолжено сопротивление на местах в различных районах страны. Поступает информация о том, что в Японии объявлена мобилизация добровольцев, а потому надо быть готовыми к худшей ситуации".

Четыре зоны оккупации

С военной точки зрения выделение 800 тысяч американских военнослужащих для оккупации Японии едва ли могло создать большие трудности. Проблема состояла в том, как воспримет это американский народ. После капитуляции Германии и завершения войны в Европе в общественном мнении США усилились ожидания скорейшего возвращения американских солдат на родину. Правительство США всерьез заботило, согласится ли народ с тем, чтобы после победы над Японией здесь на неопределенно долгий срок осталась такая большая армия. Особенно это волновало президента Трумэна. Не будучи избранным президентом (на этом посту он оказался после кончины Рузвельта), Трумэн беспокоился о своем политическом будущем. Ему явно не хватало того авторитета, которым пользовался его предшественник. Андрей Громыко отмечал в мемуарах, что Трумэн при Рузвельте "как политик светил вроде луны - отраженным светом".

Заботясь об общественном мнении, ближайшее окружение нового президента стало высказываться в пользу того, чтобы оккупировать Японию не только американскими войсками, а сделать это совместно со всеми странами - участницами коалиции. При этом высказывалось и соображение о том, что в этом случае враждебность японцев будет направлена не только против американцев. Оказывавший большое влияние на президента начальник его личного штаба адмирал Уильям Леги считал, что следует максимально сократить число американских оккупационных войск и США не должны брать на себя основную ответственность в управлении поверженной Японией. Можно считать, что составленная Леги памят-

стр. 78

ная записка "О сокращении участия американских военных в оккупации Японии и скорейшей демобилизации военнослужащих" отражала настроения Трумэна. Получив эту записку, ОКНШ ускорил разработку плана оккупации Японии путем ее расчленения на оккупационные зоны.

Разработчики плана исходили из того, что в войне против Японии кроме США в той или иной степени могут принять участие Великобритания, Китай, Франция, Нидерланды, Новая Зеландия, Филиппины и ряд других стран. При этом, однако, считалось, что привлечение для оккупации Японии малых стран лишь осложнит положение США, ибо в этом случае им пришлось бы взять на себя дополнительные обязанности по обеспечению их вооружением, средствами транспортировки войск и т.д.

Кроме Великобритании, которая как ближайший союзник США рассматривалась естественным участником оккупации Японии, предполагалось привлечь также Китай. Идея использования китайских оккупационных войск имела как плюсы, так и минусы. С одной стороны, принималось во внимание, что Япония, оправдывая свои агрессии, вела пропаганду о борьбе желтой расы с "белым империализмом". Занятие китайской армией части территории Японии способствовало бы разрушению такой пропаганды и ослабляло впечатление расового характера оккупации. Но, с другой стороны, высказыва-

стр. 79

лось опасение, что сразу после победы над Японией в Китае может начаться гражданская война, а это затруднит выделение китайских войск для оккупации японской метрополии.

Перспектива участия СССР в войне против Японии давала возможность широкого использования советских войск для последующей оккупации части территории Японских островов. Однако американских политиков волновало, что в этом случае СССР получит большие права в управлении Японией. Высказывалось мнение, что при оккупации Японии США по аналогии с акционерной компанией должны обеспечить себе председательское место как держателя контрольного пакета акций. О том, что с политической точки зрения активное участие СССР в военных действиях на Дальнем Востоке невыгодно США, заявляли многие американские политики и дипломаты. Так, посол США в СССР Аверелл Гарриман писал осенью 1944 года советнику президента Гарри Гопкинсу: "Их (русских. - А. К.) политика, несомненно, распространится на Китай и Тихий океан". Это мнение разделял директор Управления стратегических служб США Уильям Донован, который указывал в памятной записке Трумэну 5 мая 1945 года: "Мы не можем игнорировать тот факт, что после разгрома Японии Россия станет на Дальнем Востоке еще более грозной силой". Не желал усиления политической и военной роли СССР в Восточной Азии и командующий союзными войсками на Дальнем Востоке американский генерал Дуглас Макартур, который признавал: "В то время (с 1942 года. - А. К.) я всемерно ратовал за вступление русских в войну на Тихом океане, но впоследствии, когда победа была уже в наших руках, я резко выступал против этого шага".

Тем не менее соображения чисто военного характера заставляли американское командование настаивать на обязательном привлечении СССР к разгрому Японии. Поэтому в ходе Потсдамской конференции, несмотря на полученную информацию об успешном испытании атомной бомбы, Трумэн особо подчеркивал, что "США ожидают помощи от СССР". В ответ Сталин заверил, что "Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа" и что "он сдержит свое слово".

стр. 80

К этому времени в ОКНШ уже существовал конкретный план оккупации японской метрополии вооруженными силами четырех государств - США, Великобритании, СССР и Китая. При этом в понятие "метрополия Японии" включались четыре основных острова - Хоккайдо, Хонсю, Кюсю, Сикоку и около тысячи прилегающих островов, за исключением Сахалина, Курильских островов и Окинавы. Заметим, что именно такое определение территории Японии было затем зафиксировано в тексте направленной японскому правительству Потсдамской декларации об условиях капитуляции Японии от 26 июля 1945 года.

При определении зон оккупации американские разработчики исходили из того, что центральный район главного японского острова Хонсю с развитой инфраструктурой должен контролироваться США. Достаточно развитый в промышленном отношении остров Кюсю предполагалось выделить для занятия войсками Великобритании. Отсталые сельскохозяйственные районы острова Сикоку выделялись для размещения контингентов китайских войск.

Предполагавшаяся зона оккупации советскими войсками по площади даже превышала американскую. СССР должен был разместить свои войска не только на Хоккайдо (второй по величине остров Японии), но и занять северо-восточную часть Хонсю.

Особое внимание было уделено японской столице. Для обеспечения руководящего положения США в оккупированной Японии предусматривалось контролировать Токио американскими войсками. Однако другие державы могли с этим не согласиться. Поэтому в ОКНШ решили, что, как и в Берлине, в Токио придется допустить присутствие представителей командования Великобритании, СССР и Китая, создав хотя бы впечатление совместной администрации.

Как свидетельствуют американские документы, ОКНШ завершил обсуждение связанных с оккупацией вопросов 16 августа, то есть на следующий день после объявления императором Хирохито о капитуляции. Предложенный правительству США план расчленения Японии был изложен в документе "Окончательная оккупация Японии и японской территории".

Трумэн отказывает Сталину

В исторической литературе нет указаний на то, что Сталин знал об американском плане расчленения Японии на оккупационные зоны. Документально подтверждается лишь высказанное им 28 мая 1945 года в беседе в Кремле с посланником американского президента Гопкинсом мнение о целесообразности еще до вступления СССР в войну заключить с правительствами США и Великобритании специальное соглашение об определении зон ответственности и районов оккупации. Однако неясно, что имел в виду Сталин - подтверждение ялтинских договоренностей о занятии советскими войсками Южного Сахалина и Курильских островов с последующим включением их в состав СССР или еще и выделение зоны оккупации на территории японской метрополии.

О позиции Сталина относительно будущего поверженных стран оси можно судить по его позиции в вопросе о расчленении Германии. Находившийся в Москве в октябре 1944 года Черчилль в беседе со Сталиным предлагал расчленить Германию на три государства - Пруссию, Австро-Баварское государство, а также Вюртемберг и Баден. Рейнский индустриальный район предлагалось поставить под международный контроль. В пользу расчленения Германии на пять независимых государств высказывался и Рузвельт. Сталин соглашался с этой идеей. При этом считалось, что

стр. 81

"действительное, эффективное препятствие возрождению германского военного потенциала может быть создано только расчленением Германии, то есть разделением ее на отдельные, совершенно независимые государства".

Вопрос о расчленении Германии рассматривался на Ялтинской конференции. Там Рузвельт заявил, что определение зон оккупации Германии может стать первым шагом к ее расчленению. Тогда Сталин не возражал. Однако 9 мая 1945 года, в День Победы, в обращении к советскому народу Верховный главнокомандующий заявил, что "Советский Союз торжествует победу, но не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию". Логично допустить, что это в равной степени относилось и к Японии.

Хотя конкретные вопросы об условиях оккупации японской метрополии между союзниками напрямую не обсуждались, Сталин считал, что участие в войне на Дальнем Востоке дает Советскому Союзу право иметь хотя бы ограниченную зону присутствия советских войск непосредственно на японской территории. Однако Трумэн передумал и отказался от плана выделения для СССР зоны оккупации на Японских островах. Он признавал в мемуарах: "Хотя я горячо желал привлечь СССР к войне с Японией, затем, исходя из тяжелого опыта Потсдама, укрепился во мнении не позволять Советскому Союзу принимать участие в управлении Японией. В душе я решил, что после победы над Японией вся власть в этой стране будет передана генералу Макартуру".

Более того, в направленном 15 августа Сталину Общем приказе N 1 о капитуляции японских вооруженных сил Трумэн "забыл" указать, что японские гарнизоны на Курильских островах должны сдаваться и капитулировать перед войсками СССР. Это явилось сигналом того, что Трумэн может нарушить ялтинскую договоренность о переходе Курил к Советскому Союзу.

Сталин ответил сдержанно, но твердо, предложив в личном письме Трумэну от 16 августа внести в Общий приказ N 1 две поправки.

Во-первых, включить в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам все Курильские острова, которые согласно решению трех держав в Крыму должны перейти во владение Советского Союза.

Во-вторых, включить в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам северную половину острова Хоккайдо, примыкающую к проливу Лаперуза, находящемуся между Карафуто (Сахалин. - А. К.) и Хоккайдо. Демаркационную линию между северной и южной половиной острова Хоккайдо провести по линии, идущей от города Кусиро по восточному берегу острова до города Румоэ на западном берегу острова, с включением указанных городов в северную половину острова.

Объясняя, почему Советский Союз желает получить район оккупации на территории Японии, Сталин указал, что это "имеет особое значение для русского общественного мнения. Как известно, японцы в

стр. 82

1919 - 1921 годах держали под оккупацией своих войск весь советский Дальний Восток. Русское общественное мнение было бы серьезно обижено, если бы русские войска не имели района оккупации в какой-либо части собственно японской территории". Свои предложения Сталин назвал скромными и выразил надежду, что они не встретят возражений.

Учитывая условия Ялтинского соглашения, Трумэн был вынужден согласиться "включить все Курильские острова в район, который должен капитулировать перед главнокомандующим советскими вооруженными силами на Дальнем Востоке". Что же касается предложения по поводу занятия советскими войсками северной части Хоккайдо, то оно было отвергнуто Трумэном. При этом в своем ответе он неожиданно заявил о желании "располагать правами на авиационные базы для наземных и морских самолетов на одном из Курильских островов, предпочтительно в центральной группе".

Не скрывая раздражения отказом Трумэна на допущение советских войск на Хоккайдо, Сталин в довольно резкой форме отверг требование США о предоставлении баз на Курильских островах. Американскому президенту было указано, что "требования такого рода обычно предъявляются либо побежденному государству, либо такому союзному государству, которое само не в состоянии защитить ту или иную часть своей территории". Тем самым американцам давалось понять, что в соответствии с Ялтинским соглашением СССР обладает правом распоряжаться Курильскими островами по своему усмотрению.

Среди причин, по которым Трумэн не захотел пустить советские войска на Хоккайдо, было стремление американцев присвоить себе все лавры победителей, утвердить решающую роль в достижении победы нового американского оружия. Однако даже разрушение одной бомбой целого города - Хиросимы - не привело Японию к капитуляции. Японское правительство продолжало готовить страну к решающему сражению на своей территории. Сохранялись надежды на переброску Квантунской армии из Маньчжурии в метрополию, что должно было усилить оборону Японских островов во время десантной операции войск США. Предотвратить такое развитие событий могла только Красная армия.

Можно утверждать, что окончательное решение о капитуляции японское правительство приняло только после вступления в войну СССР. Это признавалось в Японии. 9 августа 1945 года на экстренном заседании Высшего совета по руководству войной премьер-министр Кантаро Судзуки заявил: "Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным продолжение войны". Через неделю в своем рескрипте "К солдатам и матросам" от 17 августа император Хирохито, не упоминая бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, указал: "Теперь, когда в войну против нас вступил и Советский Союз, продолжать сопротивление <...> означает поставить под угрозу саму основу существования нашей империи".

Справедливая оценка

Вступление СССР в войну против Японии с воодушевлением и надеждой было воспринято в мире, в том числе в США и в Великобритании. В день объявления войны было опубликовано специальное заявление английского правительства, в котором, в частности, говорилось: "Война, объявленная сегодня Советским Союзом Японии, является доказательством солидарности, существующей между основными союзниками, и она должна сократить срок борьбы и создать условия, которые будут содействовать установлению всеобщего мира. Мы приветствуем это великое решение Советской России".

Объективные оценки роли и значения участия СССР в войне против милитаристской Японии встречаются и в японских изданиях. Так, в одной из работ отмечается: "В Японии немало тех, кто рассматривает вступление Советского Союза в войну как вероломный акт. Что ж, для японских милитаристов, стремившихся продолжать войну, возможно, это и выглядело как вероломство. Однако вступление в войну отнюдь не было вероломством в отношении стонавших под игом захватчиков и колонизаторов народов азиатских стран, а также для множества японцев, молившихся о скорейшем окончании войны. Поэтому обвинение Советского Союза в том, что на момент вступления в войну "еще сохранялся срок действия пакта о нейтралитете", есть не что иное, как формальный подход".

Небезынтересен и вывод американского историка, этнического японца Цуёси Хасэгава, который признал в своем недавно изданном в США и Японии труде "В погоне за врагом: Сталин, Трумэн и капитуляция Японии": "Очевидно, что сброшенные на Хиросиму и Нагасаки две атомные бомбы не оказали решающего воздействия на решение Японии капитулировать. Несмотря на их разрушительную мощь, атомные бомбы не смогли изменить направленность японской дипломатии. Это смогло сделать советское вторжение. Без вступления в войну Советского Союза японцы продолжали бы сражаться до тех пор, пока применение множества атомных бомб, успешное вторжение союзных войск в метрополию или массированные воздушные бомбардировки и морская блокада не вынудили бы их сдаться".

К сожалению, ныне эти оценки замалчиваются. У западных и японских пропагандистов теперь в ходу

стр. 83

утверждения о том, что вступление СССР было "ненужной и даже вредной акцией". Более того, как показал случай с бывшим министром обороны, изобретаются версии о том, что японцы должны, оказывается, быть благодарными американцам за сброшенные атомные бомбы, ибо они спасли их от "захвата русскими".

Абсурдные утверждения о замыслах создания на севере Японии некоей "социалистической республики Хоккайдо", исходившей от СССР опасности превращения японцев в разделенную нацию не имеют никакой доказательной базы. Противоречат они и элементарной логике. У истощенного кровопролитной войной Советского Союза для осуществления подобных "планов" не было ни средств, ни опыта, ни необходимых кадров. Речь шла лишь о символической высадке небольшого контингента советских войск, которые по прошествии непродолжительного периода, скорее всего, покинули бы японскую территорию. Так же, как были выведены советские войска из Китая и с территории Корейского полуострова. Напомним, что Вооруженные силы СССР полностью были выведены из Китая уже к маю 1946 года, когда в стране существовал проамериканский режим Чан Кайши и победа коммунистов отнюдь не была гарантирована.

В заключение следует отметить, что рассекреченные в послевоенный период американские планы выделения обширного района для размещения в японской метрополии значительного контингента советских войск имели в своей основе отнюдь не признание вклада СССР в разгром дальневосточного агрессора. Советские дивизии планировалось использовать в качестве пушечного мяса на случай начала в Японии партизанской войны. Однако уставшие от войны японцы смирились с неизбежностью оккупации. Этому в известной степени способствовало и то, что капитуляция, по существу, не была безоговорочной, ибо хотя и формально, но американцами в стране была сохранена императорская система правления.

Президент Трумэн и его советники уже на первом этапе оккупации вознамерились превратить Японию в американский форпост холодной войны в Азии. Для этого им было необходимо единолично контролировать всю страну, не допустить на ее территорию вооруженные силы других государств, в первую очередь СССР и Китая. Было принято решение "сделать оккупацию Японии чисто американским предприятием". Последовавшие события подтвердили, что главным для правительства США было использование Японских островов в качестве "непотопляемого авианосца" при реализации военной стратегии Вашингтона на Дальнем Востоке. Результаты такой политики мы видим и по сей день.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: