Госполитиздат. М. 1955. 334 стр. + карты. Тираж 25000. Цена 6 руб.

Советский читатель всегда проявлял интерес к истории Японии; к сожалению, книги советских авторов по истории Японии появляются довольно редко. Со времени выхода краткого очерка история Японии, написанного Е. М. Жуковым, прошло более 15 лет, а работа, принадлежащая автору рецензируемой книги, - "Япония от первой до второй мировой войны" - вышла в 1946 году. Правда, в 1955 г. были выпущены две монографии¹ , но ими вместе с монографией А. Л. Гальперина "Англо-японский союз" (М. 1947) почти исчерпывается перечень книг советских авторов по истории Японии, изданных у нас в последние годы.

В рецензируемой книге в популярной форме излагается история Японии за истекшее столетие, примерно с середины XIX в. до конца 1954 года. Хотелось бы заметить, что, вводя для понятия "новая история" иные, по сравнению с прежними работами советских авторов, хронологические рамки, Х. Т. Эйдус никак не аргументирует избранную им периодизацию. Нам кажется, что в отличие от других стран Востока (например, Китай, Вьетнам) период новой истории Японии начинается в первой половине XVII в., а не с середины XIX в., как это полагает автор² .

Автор в принципе правильно распределил материал, отведя большую часть книги (свыше 200 стр.) новейшей истории страны; в свою очередь, изложению истории страны за 10 лет после окончания второй мировой войны отводится 66 страниц. Такое соотношение частей нам кажется вполне закономерным, если учесть особый интерес широких кругов читателей к новейшей (особенно послевоенной) истории Японии.

Книга начинается показом разложения и кризиса феодальной системы и создания предпосылок капиталистического развития. Автор правильно подчеркивает, что "восставшие крестьяне были главной революционной силой, которая всего больше расшатывала феодальный строй Токутава" (стр. 14 - 15). Во второй главе справедливо указывается, что "открытие" Японии Соединенными Штатами Америки в 1854 г. и по писанный вслед за этим договор ознаменовали собой новый этап - полосу неравноправных договоров, навязанных Японии западными державами. Вместе с тем здесь напоминается о том, как США в 70-х годах содействовали Японии в захвате островов Рюкю и в попытке захватить остров Тайвань.

В главе, посвященной развитию промышленного капитализма в Японии (90-е годы XIX в.), автор правильно излагает ряд важных вопросов: о формировании органов власти в Японии после буржуазной революции, о конституции 1889 г., о борьбе Японии за аннулирование неравноправных договоров; хорошо изложены события японо-китайской войны 1894 - 1895 годов. Шестая глава целиком отведена истории участия Японии в первой мировой войне. Взгляды автора на большинство затронутых в книге проблем не вызывают возражений и свидетельствуют о серьезной работе над книгой.

Однако в ней имеются и существенные недостатки. Некоторые вопросы анализируются недостаточно глубоко, а изложение отдельных фактов страдает подчас односторонностью. Прежде всего не может не вызвать серьезных возражений характеристика исторических процессов и отдельных событий новейшей истории Японии (главы 7 - 14). Уделив особое внимание вопросам внешней политики правящих кругов Японии и международных отношений на Дальнем Востоке и на Тихом океане в 1918 - 1954 гг., автор более чем лаконично освещает проблемы внутренней истории страны: внутреннюю политику правящих классов, борьбу в правящих кругах, историю рабочего и крестьянского движения. Все эти вопросы изложены столь бегло и отрывочно, что читатель вряд ли уяснит должным образом важнейшие события и обстановку, создавшуюся в Японии после разгрома японского империализма. Если, например, земельной реформе еще уделено чуть больше странички (стр. 254 - 255), то вопрос о конституции 1947 г., если не считать краткого упоминания о ней и констатации того, что "конституция 1947 г. была более демо-

¹ Д. В. Петров. Колониальная экспансия США в Японии в середине XIX века. М. 1955; И. А. Латышев. Внутренняя политика японского империализма накануне войны на Тихом океане. М. 1955.

² Значительная группа японских прогрессивных историков в последнее время датирует начало новой истории серединой XIX века. См. статью А. Л. Гальперина в этом же номере журнала. - Ред.

кратичной, чем старая конституция 1889 г." (стр. 253), фактически выпал из поля зрения автора. Между там это один из наиболее острых вопросов, вокруг которого не прекращается упорная, ожесточенная борьба между демократическим лагерем и реакцией. Недостаточно и указание на сильнейшие антивоенные настроения в Японии как на единственную причину включения в японскую конституцию статьи об отказе Японии от войны и от вооруженных сил. Конечно, антивоенные настроения были и остаются очень сильными после постигшей страну национальной катастрофы. Но нельзя забывать, что конституция была разработана штабом оккупационных войск США. Дело в том, что в первый период оккупации (1945 - 1947) американские власти стремились, одержав победу над Японией - главным соперником и конкурентом США на Тихом океане, - в максимальной степени ослабить японский империализм, лишить его военной силы, экономической и политической самостоятельности, превратить Японию из независимой державы в страну, подчиненную воле и интересам США. Оккупационные власти не могли также игнорировать требований прогрессивных сил всего мира и решений союзников о демилитаризации Японии. Поэтому в 1947 г. правящие круги США поддержали ст. 9 конституции об отказе Японии от войны и от вооруженных сил.

В последующий период американской оккупации, начавшийся в 1948 г., в связи с намечавшейся уже тогда победой народной революции в Китае и крахом американских планов на китайской земле, США изменили свой политический курс в Японии, поставив целью создание в этой стране главной базы своей агрессивной политики на Дальнем Востоке. Без разъяснения всех этих вопросов, связанных с конституцией 1947 г., против которой в настоящее время ополчились реакционные силы Япония и США, нельзя помочь читателю правильно ориентироваться в обстановке, создавшейся в Японии после второй мировой войны.

В книге явно не хватает сведений о борьбе рабочих, крестьян, городской мелкой буржуазии, прогрессивной интеллигенции против капиталистической эксплуатации и политического гнета в Японии, о внутриполитической и экономической ситуации в Японии 1914 - 1918 гг., об антивоенном и антифашистском движении в 1918 - 1945 гг., о деятельности и борьбе Коммунистической партии Японии, о влиянии революционной национально-освободительной борьбы китайского народа на рабочий класс, крестьянство и демократическое движение в Японии. По всем этим вопросам советские историки-японоведы знают теперь значительно больше, чем лет 10 - 12 назад, до токийского процесса главных японских военных преступников и появления ряда новых исторических работ японских авто-рощ. Советский читатель вправе требовать более глубокого и более детального изложения по этому кругу вопросов внутриполитической истории Японии.

Вряд ли правильно поступает Х. Т. Эйдус, предоставляя читателю лишь догадываться об отношении автора к буржуазной революции 1868 г. и последовавшим за ней реформам.

С одной стороны, автор, в соответствии с ленинской оценкой, называет ее буржуазной революцией, указывает, что она означала смену "одной социально-экономической формации другой" (стр. 25), что проведенные после переворота преобразования "устранили главные препятствия, стоявшие на путл капиталистического развития Японии" (там же. Разрядка моя. - Б. Р .), то есть дает все для вывода о несомненно прогрессивном значении этих событий. С другой стороны, Х. Т. Эйдус как бы уклоняется от такого вывода. Он ни разу не называет эти события прогрессивными и каждый раз, когда ему приходится упоминать о революции 1868 г. и реформах, подчеркивает их незавершенность, непоследовательность, половинчатость. Думается, что автору следовало яснее указать, что именно благодаря революции 1868 г. и реформам Япония сумела быстрыми темпами совершить переход от средневековья к высокоразвитому капитализму, что это было исторически неизбежно и исторически прогрессивно.

Если при попытке разностороннего рассмотрения революции 1868 г. и последующих реформ автор, к сожалению, не сумел подчеркнуть главное в этих событиях, то в ряде мест он подходит к событиям односторонне, выделяя вместо главных их второстепенные черты. Приведем несколько примеров.

Сообщая о приходе к власти в сентябре 1918 г. правительства Хара, автор пишет: "Впервые в истории Японии к власти пришло правительство, представлявшее определенную партию" (стр. 118). Это только внешняя сторона вопроса, ссылаясь на которую японская, а за ней и англо-амери-

канская реакционная историография, как правило, изображает правительство. Хара как "продукт парламентской демократии" и "символ укрепления позиций демократических сил в Японии". Кабинет Хара действительно являл собой "знамение времени", но совершенно в ином смысле: в новый кабинет впервые вошли прямые представители финансовой олигархии (Такахаси Корэкё, Накахаси Токугоро, Ямамото Тацуо); этот факт означал укрепление позиций монополистического капитала внутри правящего блока Японии в результате первой мировой воины. Сам Хара являлся представителем реакционной бюрократии³ , которая в эпоху империализма оказалась тесно связанной с японскими концернами.

Касаясь причин некоторого отступления японского империализма, которое явилось одним из основных итогов Вашингтонской конференции 1921 - 1922 гг., автор утверждает, что оно произошло "под нажимом более сильного империалистического хищника - США" (стр. 145). Это одна сторона вопроса. Другой важной причиной отступления, о которой автор не упоминает, явилась напряженная внутриполитическая обстановка в стране. Касаясь итогов Вашингтонской, конференции 1921 - 1922 гг., следовало бы также отметить, что она продемонстрировала возросшую агрессивность американского империализма после первой мировой войны.

Автор правильно считает основной причиной, ускорившей взрыв "маньчжурских событий", то есть вторжение японских империалистов 18 сентября 1931 г. в Северо-Восточный Китай, агрессивную политику японских концернов и усиление фашистских тенденций в правящих классах страны. Однако он не указывает на такую важную причину, как все большее обострение классовой борьбы и нарастающий подъем демократического движения в Японии, в особенности массовое недовольство крестьянства, внушавшее беспокойство правящему лагерю (см. данные на стр. 170).

На стр. 250 говорится, что сразу же после капитуляции "правительство (Японии. - Б. Р. ) ставило своей главной задачей сохранение и укрепление в Японии реакционных сил". Следовало бы пояснить, что главным оплотом этих сил являлись японские монополии.

Не может полностью удовлетворить читателя глава "Япония в первой мировой войне". Она целиком посвящена одной стороне вопроса - внешней политике Японии, при почти полном отсутствии данных о внутриполитическом положении страны. Этот существенный недостаток данной главы не восполняется и разделом "Рост антивоенных настроений в Японии. Борьба в правящем лагере" (стр. 101 - 103), где фактически идет речь только о борьбе различных групп в правящих кругах (маневры правительства Окума, борьба с оппозицией в парламенте), но нет никаких конкретных данных об антивоенном движении среди широких масс. Правда, следующая глава начинается с раздела о социально-экономических итогах войны для Японии, но читатель так и не найдет данных об экономическом и внутриполитическом положении страны в годы войны.

Называя свою книгу "Очерками", автор, по-видимому, имеет в виду предупредить слишком строгих критиков, что он не ставил себе целью исчерпывающе изложить все события или подвергнуть глубокому анализу все проблемы, излагаемые в его работе. Тем не менее даже в "Очерках" следовало бы некоторым явлениям и событиям уделить больше внимания, чем это сделано в книге. В ряде случаев автор, стремясь к лаконичности, забывает отметить далеко не второстепенные факты. Так, излагая историю японской агрессии в Юго-Восточной Азии, автор сообщает, что "осенью 1940 г. японские империалисты предъявили французским властям Индо-Китая требование допустить японские войска в Индо-Китай", что "французские власти Индо-Китая подписали соглашение..." (стр. 219) и т. д., но так и не упоминает о главном - о захвате Японией осенью 1940 г. северной части Индо-Китая.

Крайне скупы сведения о первом японском парламенте, которому посвящено восемь строк (стр. 49). Совершенно недостаточно говорится о Тайном совете. Не давая даже краткой характеристики этому особому, не предусмотренному конституцией и чрезвычайно важному органу в правительственной иерархии Японии до ее разгрома и капитуляции, автор ограничивается замечанием, что Тайный совет "играл крупную роль в политике, несмотря на то, что являлся совещательным органом" (стр. 50).

В главе, посвященной истории Японии в период временной частичной стабилизации капитализма, явно не хватает конкретных

³ Хара уже ранее дважды занимал пост министра внутренних дел: во втором кабинете Сайондзи в 1911 -1912 гг. и в первом кабинете Ямамото в 1913 - 1914 годах.

данных об экономике страны. Несколько общих положений (стр. 155 - 156) не могут удовлетворить читателя.

Также совершенно недостаточным является единственное упоминание о революции 1924 - 1927 гг. (а не 1925 - 1927 гг., как написано в книге, - см. стр. 159) в Китае и ее влиянии на революционное движение и всю политическую обстановку в Японии.

В книге почти не нашел отражения токийский процесс главных японских военных преступников, которому уделено буквально пять строк и небольшая сноска (стр. 248).

Чрезвычайно лаконичное изложение приводит иногда автора к противоречиям. Так, на стр. 260 сказано, что правительство Катаяма Тэцу "заморозило" заработную плату японских рабочих, а на стр. 265 это "замораживание" заработной платы приписывается следующему кабинету, Асида. Остается неизвестным, кто же и когда "размораживал" заработную плату и при каком правительстве она была "заморожена".

Рассматривая политическую ситуацию весной 1947 г., накануне и после прихода к власти правительства Катаяма Тэцу, автор пишет о сговоре между социалистами, демократами, либералами и какой-то кооперативной партией (стр. 259 - 260), причем в сноске объясняется, что "Кокумин кёдото" переводится так же, как "партия народного сотрудничества"; между тем это единственно правильный перевод названия партии.

Нельзя пройти мимо одного вопроса, не имеющего на первый взгляд прямого отношения к основной теме рецензируемой книги. Это вопрос об освещении политики царизма на Дальнем Востоке. Правильно вскрывая причины временного "миролюбия" некоторых кругов из правящей верхушки Японии в 70-х годах, считавших войну в Корее задачей, превосходящей тогдашние силы Японии (стр. 34), Х. Т. Эйдус не делает этого по отношению к царской России. Так, говоря об отношении правительств некоторых европейских стран к гражданской войне 1863 - 1864 гг. в Японии, он сообщает: "Россия в отличие от других крупных держав не вмешалась во внутренние дела Японии и не участвовала в агрессивных действиях против японцев" (стр. 22). Писать так, не напомнив читателю, что царизм по целому ряду причин (поражение в Крымской войне, крайне напряженная обстановка после реформы 1861 г., польское восстание, отсутствие удовлетворительных путей сообщения между центром Российской империи и ее дальневосточными владениями, отсутствие флота на Дальнем Востоке и т. д.) не мог принять в 1863 - 1864 гг. сколько-нибудь серьезного участия в интервенции против Японии и сосредоточил свое внимание на Средней Азии, объективно означает попытку как-то обелить внешнюю политику царизма. Если к этому добавить, что при изложении событий русско-японской войны 1904 - 1905 гг. (стр. 72 - 77) автор не говорит о несправедливом характере, который носила эта война с обеих сторон (то есть и со стороны царизма), и лишь подчеркивает, что "поражение России (не царизма, как указывал В. И. Ленин, а именно России. - Б. Р. ) оставило в сознании русского народа тяжелые воспоминания" (стр. 75); если учесть, что сговор царизма с японским правительством о разделе "сфер влияния" в Маньчжурии и Монголии (договоры 1907 и 1910 гг.) объясняется лишь необходимостью противостоять экспансии США в этом районе (стр. 88 - 89), а договор 1910 г. трактуется как договор о сохранении "статус-кво" в Маньчжурии без напоминаний о том, что царское правительство вместе с японским фактически отторгло Маньчжурию от Китая, превратив ее в свою полуколонию, становится ясно, что автор поддался получившей в последние годы распространение вредной тенденции приукрашивать внешнюю политику царизма, создавать иллюзию исконного "миролюбия" этой политики. Конечно, царизм был не менее жадным, хотя и относительно более слабым хищником среди империалистических держав и, используя выгоды географического положения России, вел грабительскую политику на Дальнем Востоке.

Отмеченные недостатки книги, в первую очередь в освещении внутренней истории новейшего периода, приводят, на наш взгляд, к тому, что она не может полностью удовлетворить интерес массового читателя к истории Японии за истекшее столетие. Следует надеяться, что при переиздании этой несомненно нужной книги автор устранит ее недостатки и создаст работу, вполне соответствующую запросам советского читателя, с сочувствием и симпатией относящегося к мужественной борьбе японского народа за мир, демократические преобразования и национальную независимость своей страны.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Б. В. РОДОВ:

Комментарии: