К 50-летию Великого Октября

Изучение финансового положения России накануне Октября 1917 г. позволяет не только осветить одну из важных сторон экономической политики буржуазного Временного правительства, но и глубже вскрыть социально- экономические предпосылки Октябрьской социалистической революции. Несмотря на большое научное и политическое значение этой проблемы, советские исследователи до сих пор уделяли ей недостаточное, внимание. Это не значит, что вопросы финансового положения России накануне Октябрьской революции остались вне поля зрения советских историков. Они затрагиваются в некоторых трудах, в определенной мере связанных с темой настоящей статьи. В этом плане наиболее крупной работой, основанной на изучении значительного количества самых разнообразных источников, является вышедшая в 1960 г. монография А. Л. Сидорова¹ . Центральное место в ней занимает вопрос о финансовых отношениях России с союзными государствами. Автор поставил своей целью на основе критического пересмотра предшествующей литературы и изучения первоисточников уточнить сумму военного долга России. Кроме того, в монографии рассматриваются финансирование войны, а также влияние военной экономики на состояние финансов и денежного обращения царской России, то есть до февраля 1917 г., а далее А. Л. Сидоров ставит лишь вопросы изучения проблемы военных займов.

Развал финансов и денежного обращения страны в период буржуазного Временного правительства освещается в монографиях Б. Б. Ривкина и П. В. Волобуева² . Работа Б. Б. Ривкина посвящена главным образом осуществлению финансовой программы большевистской партии после свершения Октябрьской социалистической революции. В первой главе этой работы вскрывается антинародный характер финансовой политики Временного правительства. В монографии П. В. Волобуева особое место уделено состоянию государственных финансов. Автор пишет о финансовой политике Временного правительства, о развале государственных финансов, о финансовой поддержке правительством крупной буржуазии. Перечисленные работы практически исчерпывают всю существующую монографическую литературу, в которой наряду

¹ А. Л. Сидоров. Финансовое положение России в годы I мировой войны. М. 1960.

² Б. Б. Ривкин. Финансовая политика в период Октябрьской революции. М. 1957; П. В. Волобуев. Экономическая политика Временного правительства. М. 1962.

с другими вопросами исследуется финансовая политика Временного правительства.

Разумеется, опубликованные монографии оставляют почву для дальнейшего исследования финансового положения России накануне Октября: не все вопросы этой широкой и многосторонней темы были в них поставлены и исчерпывающе освещены. Предметом данной статьи является изучение финансов и государственной финансовой политики в России между Февралем и Октябрем 1917 года. Автор ставит своей целью осветить такие важнейшие проблемы, как бюджет, налоговая политика, система займов, денежное обращение и общие итоги финансовой политики Временного правительства.

К началу 1917 г. экономика России находилась в состоянии развала. Трехлетняя война привела в расстройство все важнейшие отрасли экономики страны. Снизилось промышленное производство, значительно ухудшилась работа железных дорог, пришло в полный упадок сельское хозяйство, в городах стала ощущаться острая нехватка продовольствия. Составной частью общеэкономического кризиса являлось расстройство финансов и денежного обращения России. С начала 1917 г. вплоть до Октябрьской социалистической революции в стране уже не существовало утвержденной бюджетной росписи. Царское правительство к моменту Февральской революции не успело осуществить всю процедуру разработки бюджетных смет и их утверждения. В обстановке нарастания кризиса самодержавной власти подготовка бюджета на 1917 г. приняла затяжной характер. Только 1 ноября 1916 г. министерство финансов внесло в Государственную думу бюджетную роспись на будущий год, явно не рассчитывая на ее утверждение к 1 января 1917 года. Вместе с тем министерство финансов подготовило временное расходное расписание на первую треть 1917 г., которое должно было с начала нового бюджетного года заменить утвержденную роспись.

Расходование средств на военные нужды производилось на основании чрезвычайных сверхсметных ассигнований.

При этом кредиты исчислялись на четырехмесячный срок в особых, упрощенных перечнях и удовлетворялись за счет военного фонда. Таким образом, к моменту прихода к власти Временного правительства и во время его деятельности не существовало единого утвержденного бюджета. Расходование государственных средств производилось либо на основании бюджета, внесенного на утверждение еще царским правительством, либо на основании сверхсметного бюджета военного времени, исчисленного в особых четырехмесячных перечнях, либо на временных четырехмесячных расходных расписаниях, принятых министерством финансов к началу 1917 года. Все это характеризует финансовый хаос, царивший в период существования Временного правительства, которое всячески защищало интересы империалистической буржуазии. Однако рост революционного движения в стране заставлял буржуазных министров прикрывать свою антинародную политику "левой", социалистической фразеологией.

Отмеченные особенности наложили резкий отпечаток на всю финансовую политику Временного правительства. Основная задача, вставшая перед буржуазией после прихода ее к власти, заключалась в восстановлении государственных финансов, бюджетно-сметного дела, укреплении денежной системы страны. В этих целях прежде всего необходимо было изменить внешнюю политику государства. Главной причиной небывалых денежных расходов, займов и инфляции была война. Она пожирала все большее количество материальных ресурсов и денежных средств. "К началу революции, - говорилось в одном из документов департамента казначейства, - война приняла такие размеры, что подчинила себе всю хозяйственно-экономическую деятельность страны, вследствие чего все силы и средства государства направлялись на удовлетво-

рение военных нужд"³ . За семь месяцев своего существования Временное правительство израсходовало на войну около 15 млрд. рублей; По сравнению с соответствующим периодом 1916 г. военный бюджет увеличился почти на 50%⁴ .

Борьбу за сокращение государственных расходов можно было вести и в военных условиях, но для этого правительство должно было предпринять решительные меры против влиятельных групп монополистической буржуазии, всевозможных военных поставщиков, спекулянтов и мародеров. С другой стороны, необходимо было отказаться от старых финансовых традиций, упростить и удешевить государственный аппарат, внедрить в финансовую политику бережливость и экономию. Временное правительство оказалось неспособным решить эти задачи. Уже в начальный период своего существования правительство в ряде документов подчеркнуло, что его финансовая политика будет строиться на старых основаниях. В обращении к населению страны от 8 марта 1917 г. указывалось, что новая власть приняла "к непременному исполнению все возложенные на государственную казну при прежнем правительстве денежные обязательства, как-то: платеж процентов и погашения по государственным займам, платежи по договорам, содержание служащих, пенсии и всякого рода иные платежи...". Был сохранен почти весь громоздкий, дорогостоящий старорежимный государственный аппарат и создан ряд новых бесполезных бюрократических учреждений. Затраты на содержание органов власти и управления не только не сократились, но заметно возросли. Специальным законом было объявлено неприкосновенным имущество членов бывшей царской фамилии, бывшие великие князья и после революции могли пользоваться своими капиталами⁵ . Не принимая действенных мер для борьбы с экономическим расстройством страны, буржуазные министры не только не сумели упорядочить государственные финансы, но, наоборот, способствовали их дальнейшему развалу.

Еще в апреле 1917 г. по проекту министерства финансов было созвано Совещание для выработки плана финансовых преобразований. В состав этого органа вошли представители различных ведомств, деловых торгово- промышленных и банковских кругов, а также виднейшие буржуазные ученые - М. И. Туган-Барановский, В. Я. Железнов, П. П. Мигулин и другие⁶ . Пока буржуазные ученые обсуждали меры восстановления устойчивости государственного бюджета, усиливался финансовый хаос, росла задолженность страны, стремительно снижалась покупательная способность бумажных денег. Совещание оказалось мертворожденным и не сумело сыграть сколько-нибудь существенной роли в оздоровлении финансов страны. Никаких мер, упорядочивающих взаимоотношения поставщиков с военным ведомством, принято не было. По-прежнему существовал недопустимый разнобой в ценах, по которым поставлялись вооружения казенными и частными заводами. Так, 3- дюймовые шрапнели казенные заводы поставляли по цене от 6 руб. 40 коп. до 8 руб. 50 коп. за штуку, а частные заводы не менее чем по 14 руб. 25 копеек. 42- линейные шрапнели, заказанные на казенных заводах, обходились от 13 до 15 руб., а на частных цена доходила до 35 рублей⁷ . Трудно установить размеры военных сверхприбылей буржуазии, но они, несомненно, выражались в сотнях миллионов рублей.

Чтобы сократить военные расходы, необходимо было уменьшить цены по военным заказам и снизить огромные прибыли капиталистов.

³ "Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалисту ческой революции". Документы и материалы. Ч. 2. М. 1957, стр. 382.

⁴ Там же, стр. 384.

⁵ ЦГИА СССР, ф. 560, оп. 26, д. 1450, л. 2.

⁶ Там же, д. 1426, л. 21.

⁷ Б. Б. Ривкин. Указ. соч., стр. 21.

Однако Временное правительство не могло решиться на этот шаг. В. И. Ленин писал в сентябре 1917 г.: "Война стоит России теперь 50 миллионов рублей в день. Эти 50 миллионов в день идут большею частью военным поставщикам. Из этих 50 миллионов по меньшей мере 5 миллионов ежедневно, а вероятнее 10 миллионов и больше, составляют "безгрешные доходы" капиталистов и находящихся в той или иной стачке с ними чиновников"⁸ .

Источником огромных прибылей являлись также всевозможные авансы, субсидии и ссуды. Временное правительство в угоду финансовой олигархии предоставляло крупнейшим предприятиям и банкам отсрочки в выполнении обязательств перед казначейством.

Так, в июле 1917 г. было вынесено решение об отсрочке взыскания ссуд, выданных царским правительством, с Путиловского завода в размере 46 млн. руб. и Русско-Балтийского завода в размере 7,5 млн. рублей⁹ . Вместе с тем промышленникам, железнодорожным обществам и банкам щедрой рукой выдавались новые субсидии и ссуды. Трехмиллионную ссуду получило Общество электрического освещения, крупные субсидии были выделены шахтовладельцам при проведении угольной монополии¹⁰ . По специальному представлению министерства промышленности и торговли Временное правительство вынесло решение о выдаче ссуд металлургическим заводам Юга и Центра России на сумму в 25 млн. рублей. Донецко-Юрьевское металлургическое общество, Южно-Русское Днепровское общество, Ново- Российское общество и ряд других крупнейших металлургических предприятий получили миллионные ссуды, превратившиеся, по существу, в безвозмездные субсидии, так как ни один из кредитовавшихся заводов не вернул их государственному казначейству¹¹ . Правительство продолжало выплачивать многомиллионные суммы в виде гарантий прибылей частным железнодорожным обществам. За короткое время на эти цели было затрачено около 40 млн. рублей¹² .

Непрерывный рост военных и невоенных расходов заставлял финансовых деятелей Временного правительства принимать меры к увеличению поступлений доходов. Разрыв между стремительно увеличивавшимися финансовыми потребностями государства и действительно поступавшими доходами неудержимо углублялся. В послефевральский период использовались все те же, унаследованные от прежнего режима методы финансирования войны: налоги, займы и бумажно-денежная эмиссия. Однако пришедшая к власти буржуазия не могла уже с помощью старых методов бесперебойно финансировать военные расходы и потребности государства. Об этом свидетельствует налоговая политика Временного правительства, которая полностью соответствовала интересам империалистической буржуазии и вместе с тем отражала страх кадетских и правосоциалистических министров перед растущей революцией.

В послефевральский период наблюдалось резкое сокращение налоговых поступлений в казну. Получая огромные прибыли по военным заказам и наживаясь на бедствиях и нужде народа, буржуазия стремилась укрыть от податного надзора свои доходы и не выполнять свои я без того ничтожные налоговые обязательства. Этому способствовало, с одной стороны, существование коммерческой тайны, а с другой - прямое попустительство Временного правительства. Уже в первые три месяца существования новой власти налоговые поступления от буржуазии

⁸ В. И. Ленин. ПСС. Т. 34, стр. 173.

⁹ ЦГИА СССР, ф. 583, оп. 19, д. 76, лл. 22. 27.

¹⁰ Там же, ф. 560, оп. 26, д. 1358, л. 100. Государственная монополия на торговлю донецким углем была введена Временным правительством 1 августа 1917 года.

¹¹ "Экономическое положение России...". Ч. 1, М. - Л. 1957, док. NN 195, 205.

¹² ЦГИА СССР, ф. 268, оп. 3, д. 1490, л. 2.

резко сократились. По сравнению с соответствующим периодом 1916 г. уплата промыслового налога сократилась на 19%, налога с недвижимого имущества - на 41% и т. д.

Чем сильнее развивалось революционное движение в стране, тем более явно буржуазия саботировала выполнение своих налоговых обязательств. На московском совещании общественных деятелей в августе 1917 г. приводились многочисленные примеры неуплаты налогов промышленниками и торговцами.

М. Н. Соболев, выступивший по данному вопросу, стремился всячески оправдать тех, кто прекратил платить налоги. Помещики, по его словам, боялись, что у них отнимут землю, а промышленники боялись потерять заводы: "Поэтому они и не хотят вносить налоги"¹³ . Центр тяжести, по мнению Соболева, необходимо было перенести на косвенные налоги, и в частности на фискальные монополии. Соболеву вторили и другие ораторы контрреволюционного августовского совещания. А. И. Вышнеградский по этому поводу заявил: "Мы знаем, что от усиления косвенного обложения никто уйти не может. Оно поступает автоматически в кассу государственного казначейства"¹⁴ . Поддерживая идею косвенного обложения, буржуазные министры не могли вовсе отказаться от прямых налогов. Этим они старались замаскировать свою антинародную налоговую политику. Временное правительство учитывало растущее возмущение народа огромными прибылями капиталистов. Чтобы успокоить трудящиеся массы, был подготовлен закон о прогрессивном подоходном налоге, предусматривавший значительное повышение по сравнению с действовавшим законодательством налоговых ставок для лиц с высоким доходом. Закон был издан 12 июня 1917 года. Накануне его опубликования меньшевик Скобелев публично заявил, что Временное правительство решило при помощи налогов отобрать у капиталистов 100% их прибылей.

Это заявление вызвало бурную реакцию банковских и крупных предпринимательских кругов. Речь Скобелева осудила "Банковская и торговая газета". "Надо ли после подобной министерской программы удивляться тому, - писала газета, - что анархия среди рабочего класса принимает все большие размеры и что вражда толпы к имущим классам становится явной угрозой для страны"¹⁵ .

Однако тревога буржуазной печати была преждевременной. Обещание Скобелева носило чисто декларативный характер и было сделано в целях завоевания политического доверия масс.

В. И. Ленин разоблачил лживый характер этого заявления. Он показал, что неумеренные обещания правосоциалистических деятелей Временного правительства не имели под собой реальной почвы и представляют образчик бьющей на эффект фразы. "Не только выполнить программы Скобелева, - писал В. И. Ленин, - но даже сделать вообще сколько-нибудь серьезные шаги к ее осуществлению нельзя ни под ручку с 10 министрами из партий помещиков и капиталистов, ни тем бюрократическим, чиновничьим аппаратом, которым правительство капиталистов (с придатком меньшевиков и народников) вынуждено ограничиться"¹⁶ . Демагогический характер выступления Скобелева подтверждается сопоставлением принципов подоходного обложения, определяемых законом 12 июня 1917 г., с ранее действовавшими по закону от 6 апреля 1916 года. Повышение налоговых ставок в действительности не имело ничего общего с провозглашенной Скобелевым программой.

¹³ "Отчет о московском совещании общественных деятелей (8 - 10 августа 1917 г.)". М. 1917, стр. 73.

¹⁴ Там же, стр. 89.

¹⁵ "Банковская торговая газета" N 25, 1917.

¹⁶ В. И. Ленин. ПСС. Т. 32, стр. 106.

Как видно из данной таблицы, по закону от 12 июня 1917 г. в пользу государства изымалось самое большее 20% полученной прибыли. Однако буржуазная печать резко критиковала закон о подоходно-поимущественном налоге. "Финансовая газета" называла его продуктом "рекламного законодательства", отмечая, что это мероприятие являлось "политическим жестом" Временного правительства и что слабая русская буржуазия якобы не выдержит столь крупных налоговых платежей. Газета в завуалированной форме призывала буржуазию не платить этот налог и предсказывала его "ничтожные результаты"¹⁷ .

Вскоре после опубликования нового закона комитет съезда представителей акционерных коммерческих банков обратился с пространным письмом к Временному правительству, в котором отмечалось, что новый налог "не имеет прецедента в фискальном законодательстве культурных государств"¹⁸ . Весьма откровенно истинная подоплека повышения подоходного обложения была высказана в письме совета съездов промышленности и торговли к правительству: "Совет съездов со своей стороны полагает, что узаконения 12 июня 1917 г. преследуют главным образом политическую цель, что, идя навстречу притязаниям известных групп населения и намереваясь конфисковать так называемую военную прибыль за 1916 г., правительство желает этим актом приобрести моральное право ограничить затем и несообразные требования рабочего класса. Если это так и если правительство действительно не ограничится односторонней мерой и установит приемлемые условия в области наемного труда и тем самым сохранит возможность дальнейшего существования отечественной промышленности, то оно еще может рассчитывать на получение впоследствии крупных доходов, если, конечно, переработает проектированное ныне обложение. В противном же случае правительство, не достигнув цели, не получит средств ни в текущем, ни в последующие годы"¹⁹ . Таким образом, критикуя закон, разработанный Скобелевым, буржуазия требовала усилить нажим на рабочий класс, пересмотреть и значительно понизить ставки подоходного налога.

После всей шумихи, поднятой вокруг этого налога, Временное правительство в августе 1917 г. приняло решение закон от 12 июня не отменять, а дополнить и видоизменить его так; чтобы уменьшить налоговое обложение буржуазии и таким образом удовлетворить требования капиталистов. Буржуазная печать в то же время всемерно восхваляла косвенное обложение, подчеркивая при этом, что у трудящегося населения слишком много денег, о чем якобы свидетельствуют длинные хвосты у продовольственных магазинов. Под нажимом империалистической буржуазии Временное правительство решило отказаться от демократических экспериментов в налоговом деле и перейти от налогов на имущие классы к косвенному обложению. Был разработан детальный план установления фискальной монополии на продажу сахара, чая, табака и других товаров первой необходимости. Максимальные цены, установленные

¹⁷ "Финансовая газета", 16.VII.1917.

¹⁸ ЦГИА СССР, ф. 560, оп. 26, д. 1406, л. 204.

¹⁹ Там же, ф. 630, оп. 11, д. 58, л. 63.

ка монополизированные товары, не только давали возможность извлечь огромные суммы в пользу казны, но и предусматривали высокую прибыль для предпринимателей.

Законодательство о фискальных монополиях было введено в конце существования Временного правительства. 14 сентября 1917 г. был принят закон о введении казенной сахарной монополии²⁰ , которая только за ноябрь - декабрь должна была дать казне 120 млн. рублей. Торговля сахаром сосредоточивалась в руках у государства. Цена на сахарный песок устанавливалась в размере от 37 до 57 руб. за пуд (в зависимости от района), в то время как сахарозаводчикам выплачивалось государством 18 - 20 рублей. На этом примере видно, в какой степени фискальные монополии были выгодны казне и промышленникам и как тяжелы они оказались для народа. Монополии на остальные товары первой необходимости были введены за несколько дней до Октябрьской социалистической революции²¹ . В составленном главным управлением неокладных сборов докладе по поводу введения фискальных монополий отмечалось, что при помощи этой меры удастся максимально увеличить косвенные налоги, налоговое обложение населения. "Отдавая преимущество монополиям, -читаем в этом документе, - Временное правительство держалось того неоспоримого положения, что, с точки зрения государственного казначейства, казенная монополия является наиболее производительным способом обложения предметов потребления, так как только при ее посредстве может быть вполне использована в интересах казны платежная способность населения"²² .

Одним из источников получения необходимых финансовых ресурсов для ведения войны являлись займы. Уже в начальный период своей деятельности (в марте 1917 г.) Временное правительство приступило к выпуску так называемого "займа свободы", который решено было сделать массовым и распространить среди самых различных групп населения. В связи с выпуском нового займа началась широкая агитационная кампания за всеобщую подписку на него. В отличие от соглашательских партий большевики во главе с В. И. Лениным разъясняли трудящимся, что "заем свободы", направленный на финансирование империалистической войны, не должен пользоваться ни малейшей поддержкой со стороны трудящихся. В листовке Московского Комитета большевиков, выпущенной 14 апреля 1917 г., писалось: "Так называемый "заем свободы" является главным образом военным займом. С отношением теперешнего правительства к войне рабочий класс должен бороться так же, как и с отношением к войне старой власти, потому что как тогда, так и теперь война носит империалистический характер... При таких условиях мы решительно высказываемся против какой бы то ни было поддержки займа свободы"²³ . Чтобы как-то обеспечить успех займа, Временное правительство стремилось сделать его выгодным для держателей облигаций. Были утверждены льготные условия займа: облигации "займа свободы" приносили 5% дохода, их можно было приобретать в рассрочку, закладывать в банках. Их подписной курс составлял 85% нарицательной стоимости. Несмотря на эти, казалось бы, выгодные условия, буржуазия не торопилась приобретать облигации "займа свободы". В условиях военно-инфляционной конъюнктуры, быстрого падения покупательной способности денег приобретение облигаций займов не являлось уже для

²⁰ Там же, ф. 560, оп. 26, д.. 1362, л. 63.

²¹ 19 октября 1917 г. было принято разработанное министерством финансов положение о спичечной и табачной монополиях, а 20 октября внесен проект закона о значительном повышении акцизных ставок на продажу нефтепродуктов, кофе, виноградного вина, прессованный дрожжей, папиросных гильз и ряда других товаров. Новая программа косвенного обложения повышала доход казны по сравнению с 1916 г. почти ка 2600 млн. руб. в год.

²² "Экономическое положение России...". Ч. 2, стр. 426.

²³ Там же, стр. 399.

буржуазии выгодным. На июльских заседаниях экономического совета Временного правительства были отмечены плачевные итоги "займа свободы". По заявлению директора департамента государственного казначейства Дементьева, "подписка на заем дает крайне ничтожные суммы, и этот источник не сыграет сколько-нибудь существенной роли в покрытии предстоящих расходов государства"²⁴ . Общая подписка на заем не превысила 3,5 млрд., что было в несколько раз меньше предполагаемой суммы. К тому же значительная часть облигаций оказалась заложенной в коммерческих и государственном банках. На московском совещании в августе 1917 г. представители правительства признали провал займа. В связи с этим возникло несколько проектов (Путилова, Туган-Барановскбго, Гензеля и др.) принудительного займа. Однако трудность осуществления этих проектов и забота об интересах буржуазии заставили Временное правительство отказаться от такого займа. Не лучше обстояло дело и с внешними займами. Временному правительству не удалось получить ни одного займа у основных кредиторов России - Англии и Франции. Англо-французские империалисты, несмотря на свои политические симпатии к Временному правительству, не верили в прочность его власти и воздержались от новых кредитов. Ллойд-Джордж в своих воспоминаниях писал, что на конференции стран Антанты в Париже в июле 1917 г. англо-французским правящим кругам стало ясно, "что Керенский и его правительство совершенно потеряли контроль над общественным положением"²⁵ . Вопрос о предоставлении займов России империалистические государства ставили также в зависимость от боеспособности русской армии и степени ее участия в войне. Но русские солдаты не испытывали ни малейшего желания проливать свою кровь за интересы англо-французских империалистов. Антивоенное движение в армии, ее революционизирование не позволяли Временному правительству выполнять свои обязательства перед союзными государствами. А при этих условиях нельзя было рассчитывать на получение новых займов. Вот почему на августовском совещании "общественных деятелей" в Москве так мало говорилось о перспективах получения иностранных займов. Некоторую активность в предоставлении финансовой помощи Временному правительству проявили лишь Соединенные Штаты Америки, разбогатевшие за время первой мировой войны и превратившиеся в мирового кредитора. Известная склонность американского правительства к предоставлению займов России объяснялась рядом причин. Представители американских деловых кругов рассматривали Россию как потенциальный рынок для вложения своих капиталов. Уолл-стрит вынашивал планы захвата богатейших природных ресурсов России, ее железных дорог, превращения огромной страны в выгодную сферу приложения американских капиталов.

Правительство США командировало в Россию в июне 1917 г. для переговоров с правительством Керенского специальную миссию во главе с сенатором Рутом; американское правительство хотело нащупать почву для экспансии своих капиталов в Россию. В Россию была направлена также миссия Стивенса, целью которой было установление американского контроля над железнодорожным транспортом страны.

Временное правительство не только теоретически разрабатывало вопрос о привлечении иностранных капиталов в Россию, но и предпринимало самые различные практические меры в этом направлении. В ряде документов, составленных правительством, явно выражено стремление буржуазных деятелей установить тесные связи с американскими деловыми кругами. В письме министерства торговли и промышленности

²⁴ "Стенографический отчет заседания Экономического совета от 30 июля 1917 г.". БМ, б/г, стр. 3.

²⁵ Ллойд-Джордж. Военные мемуары. Т. V. М. 1938, стр. 75.

Русско-американской торговой миссии отмечено, что Временное правительство относится весьма сочувственно к привлечению американских капиталов в народное хозяйство России и не намерено делать какие-либо ограничения в этой области²⁶ . По мере того как ухудшалось экономическое положение страны, сокращалось промышленное производство, разваливался железнодорожный транспорт, правительство проявляло все большую инициативу в этом направлении. Русский посол в США Б. А. Бахметьев получал неоднократные указания от министров Временного правительства о необходимости переговоров с влиятельными деловыми и руководящими правительственными кругами относительно американских капиталовложений в России.

В начале июня 1917 г. министр иностранных дел М. И. Терещенко, обеспокоенный тем, что ухудшение экономического положения России может отрицательно повлиять на настроение деловых кругов США, требовал от Бахметьева больше инициативы в переговорах с американским правительством и банкирами. "По моим впечатлениям, - писал Терещенко в своей телеграмме 1 июня послу, - экономический кризис, являющийся естественным последствием политического переворота, дает остро себя чувствовать еще два или три месяца. Поэтому временная приостановка промышленного расширения не должна останавливать наших шагов, направленных к привлечению иностранных капиталов и подготовительных шагов к будущему развитию"²⁷ .

Временное правительство действовало не только по дипломатическим каналам. Законодательные органы правительства спешно разрабатывали законы, надежно защищающие интересы иностранных акционерных обществ и отдельных лиц. В апреле 1917 г. при министерстве торговли и промышленности было создано "Особое совещание" для разработки и проведения мероприятий, направленных на подъем горного дела и привлечение американского капитала в русскую горнозаводческую промышленность. Эта организация, возглавляемая товарищем министра промышленности и торговли П. И. Пальчинским, надеялась получить американскую помощь. На заседании 8 июня 1917 г. П. И. Пальчинский отметил необходимость разработки широкой, всеобъемлющей программы привлечения иностранного капитала²⁸ . Стремление Временного правительства получить займы в США и благосклонное отношение к этому правительства США вытекали и из других соображений. В последний период войны заметно увеличились американские поставки вооружения в Россию. Для выполнения русских военных заказов в США был создан ряд заводов, которые приносили огромные прибыли заокеанским промышленникам. Сокращение валютных ресурсов у России ставило под угрозу дальнейшую работу американской военной промышленности. Поэтому американский империализм вынужден был предоставить России новые кредиты.

За время своего существования правительство Керенского получило от США займы на сравнительно небольшую сумму - 325 млн. долл., причем значительная часть этих кредитов не была использована. Кроме того, по контракту с синдикатом американских банков в апреле 1917 г. был получен и использован кредит в 11 млн. долларов²⁹ . Из предоставленного кредита Временное правительство успело использовать лишь около 200 млн. рублей. Эти данные свидетельствуют о крайней незначительности финансовой помощи, оказанной США Временному правительству. Правящие круги США готовы были предоставить крупные кредиты России лишь в том случае, если Временное правительство сумеет предот-

²⁶ "Экономическое положение России...". Ч. 2, стр. 459.

²⁷ Там же, стр. 460.

²⁸ Там же, стр. 462 - 463.

²⁹ Всего за 1916 - 1917 гг. США предоставили России кредитов на сумму в 400 млн. долл., из них 75 млн. долл. были переданы царскому правительству-

братить надвигающуюся революцию и укрепить свою власть в стране. Но это оказалось русской буржуазии не под силу.

Деятели Временного правительства, выброшенные революцией за пределы нашей Родины, на задворки эмиграции, впоследствии пытались доказать, что отсутствие солидной финансовой помощи от зарубежных союзных государств якобы было основной причиной падения Временного правительства и победы Октябрьской революции. Так, Керенский в беседе с корреспондентом газеты "New York Post" недавно заявил, что если бы правительство США оказало в 1917 г. финансовую поддержку, то Временное правительство "выжило бы и ход истории изменился"³⁰ .

Таким образом, ни налоговое обложение, ни займы не могли покрыть огромные, все время растущие военные расходы. Лишь в самом конце существования Временного правительства были намечены меры, направленные на значительное увеличение налоговых поступлений, но они запоздали, и их не удалось осуществить. Поступившие налоги не могли покрыть даже обыкновенные (невоенные) расходы. Не могли дать крупных сумм и внутренние займы ("заем свободы") и внешние (американские кредиты). Поэтому последним средством покрытия государственных расходов при Временном правительстве был выпуск бумажных денег. 1 марта 1917 г. было выпущено кредитных билетов на сумму 9950 млн. руб., а в дальнейшем количество выпущенных в обращение бумажных денег возрастало следующим образом³¹ :

Из этой таблицы следует, что за все время существования Временного правительства кредитных билетов было выпущено на общую сумму около 10 млрд. руб., в то время как за весь предшествующий период войны (с 1 июля 1914 г. по 1 марта 1917 г.) - на сумму 8 млрд. 320 млн. рублей. Следовательно, за короткое время бумажно-денежная масса в стране более чем удвоилась. Если же сравнить сумму бумажных денег, находившихся в обращении до 1 июля 1914 г. (1630 млн. руб.) и к моменту Октябрьской революции (19610 млн. руб.), то за весь этот период бумажно-денежная масса увеличилась более чем в 12 раз. В то же время золотой запас России, составлявший к началу войны 1600 млн. руб., к 25 октября 1917 г. сократился до 1300 млн. рублей³² . Таким образом, процент золотого обеспечения выпущенных бумажных денег был ничтожным. Приведенные данные свидетельствуют также о все прогрессировавшем ускорении темпов бумажно-денежной эмиссии. Если за апрель было выпущено денежных знаков на сумму в 480 млн. руб., то в июле эмиссия уже составила свыше 1 млрд. руб., а в октябре - более 2 млрд. рублей. Министерство финансов Временного правительства уже в первые месяцы своего существования официально признало, что единственный метод финансирования военных и общегосударственных расходов, на который можно рассчитывать, - это выпуск бумажных денег.

Влияние инфляции на экономику страны усугублялось вводом в обращение наряду с бумажными деньгами большого количества денежных суррогатов. К числу их следует прежде всего отнести краткосрочные обязательства государственного казначейства, экономическая и финан-

³⁰ См. "Бумага терпит даже бред Керенского". "Правда", 10.III.1967.

³¹ "Экономическое положение России...". Ч. 2, стр. 390.

³² Там же, стр. 392.

совая роль которых была двойственной. Первоначально они выпускались как государственные векселя в обмен на кредиты, отпускаемые по внешним займам, а на внутреннем рынке - в целях обеспечения бумажноденежной эмиссии государственного банка. Однако впоследствии казна начала производить расплату по некоторым своим платежам непосредственно краткосрочными обязательствами. Таким образом, часть последних попадала в каналы денежного обращения, представляя собой своеобразный суррогат бумажных денег. В период Временного правительства расплата краткосрочными обязательствами вместо наличных денег заметно увеличилась по сравнению с 1916 годом.

Необходимо отметить, что общее плачевное финансовое положение страны ухудшалось благодаря появлению массы фальшивых денег. Переход к денежным знакам упрощенного образца достоинством в 20 и 40 руб. (так называемым "керенкам"), напечатанным на небольших клочках бумаги без номера, подписи и даты, создавал благоприятные условия для фальсификаций. Кроме того, известное распространение получили также местные эмиссии денежных суррогатов, имевшие своей целью восполнить недостаток денежных знаков. Местные городские органы и отделения банков выпускали всякого рода чеки, боны и другие обязательства, которые обменивались на денежные знаки³³ . Общая сумма выпущенных денежных суррогатов не может быть подсчитана, но она была довольно велика.

Расстройство денежной системы в последний период существования Временного правительства усилилось и благодаря резкому сокращению вкладов в банках и сберегательных кассах. В обстановке инфляции буржуазия предпочитала вкладывать свои капиталы в товары, а не хранить их в кредитных учреждениях. За период с 1 марта по 1 октября 1917 г. вклады сократились с 3 600 до 1600 млн. рублей. Расширение масштабов инфляции сочеталось и переплеталось с сокращением промышленного производства и продовольственным кризисом в стране. Непрерывное и все более стремительное увеличение денежной массы сопровождалось прогрессировавшим уменьшением товаров широкого потребления и продовольствия. При этих условиях покупательная способность рубля падала особенно быстро. К моменту Октябрьской социалистической революции она составляла уже не более 7 коп. золотом.

Инфляция приводила к снижению реальной заработной платы рабочих и служащих. Повышение номинальной заработной платы не могло угнаться за темпами падения покупательной способности денег. Расширение бумажно- денежной эмиссии приводило к убыстрению темпов роста товарных цен. О том, что темпы обесценения бумажных денег ко второй половине 1917 г. начинают обгонять темпы эмиссии, свидетельствуют следующие данные. К концу первого полугодия 1917 г. в обращении находилось бумажных денег на сумму 11200 млн. руб., что в 4,73 раза превышало количество обращающихся денег в середине 1914 года. Между тем товарные цены к этому времени увеличились в 7,02 раза. Следовательно, уже к этому времени товарные цены росли быстрей бумажно-денежной эмиссии³⁴ . Во втором полугодии 1917 г. этот разрыв еще больше увеличился. Благодаря быстрым темпам падения курса и покупательной способности денег снижалась реальная ценность эмиссии. Чем больше денег выпускала казна, тем меньше была их реальная ценность. Несмотря на использование всех методов увеличения государственных доходов страны и небывалую бумажно-денежную инфляцию, Временному правительству не удавалось полностью покрывать военные и общегосударственные расходы.

³³ А. Д. Гусаков. Очерки по денежному обращению России. М. 1946, стр. 17.

³⁴ См. "Денежное обращение в России в годы войны и революции". Сборник. Птгр. 1922, стр. 25.

В нашем распоряжении имеются некоторые, хотя и не вполне точные, итоговые данные о фактическом исполнении бюджета за весь 1917 г. в целом. Эти данные содержатся в объяснительной записке к государственному бюджету на 1919 год³⁵ . Из них следует, что все доходы за 1917 г. (как обыкновенные, так и чрезвычайные) составили 22164 млн. руб., а расходы - 30606 млн. рублей³⁶ . Непокрытый (кассовый) дефицит составлял около 8 млрд. рублей. Бюджетный дефицит, существовавший в период правления Временного правительства, свидетельствовал о финансовой разрухе в стране. Другим тяжелым итогом финансовой политики царского и Временного правительств был огромный рост государственного долга, общая сумма которого к Октябрю 1917 г. дошла до 50 млрд. руб.³⁷ , тем самым усилилась зависимость России от иностранных государств.

Результатом финансовой политики Временного правительства являлось полное расстройство финансов и денежного обращения страны, усиление кабальной зависимости России от иностранных империалистов, небывалое обнищание трудящихся масс города и деревни. Буржуазное правительство в такой же хмере бессильно было бороться с надвигавшимся финансовым крахом, полным обесценением денег, в какой оно не в состоянии было предотвратить грозящую катастрофу всего народного хозяйства страны в целом. Развал бюджетной системы и денежного обращения зашел так далеко, экономический и финансовый кризис принял настолько тяжелый и разрушительный характер, что его уже нельзя было преодолеть в рамках старого строя, не вторгаясь в отношения капиталистической собственности, не нарушая своекорыстных интересов нажившейся на военных поставках и спекуляции монополистической буржуазии.

В ленинских статьях, написанных накануне Октября 1917 г., была выдвинута революционная программа борьбы с надвигавшейся хозяйственной и финансовой катастрофой. Важнейшим условием для восстановления экономики и финансов страны В. И. Ленин считал организацию революционно- демократического контроля над капиталистическим хозяйством. Такой контроль можно было установить лишь при помощи национализации банков, национализации синдикатов, отмены коммерческой тайны, принудительного синдицирования и регулирования потребления. Разумеется, что эта программа не могла быть осуществлена без прекращения войны и свержения Временного правительства. Антинародный характер финансовой политики Временного правительства, по мнению В. И. Ленина, наиболее ярко проявился в необъятной, ничем не сдерживаемой бумажно-денежной инфляции. О борьбе с инфляцией Ленин писал: "Объединенные в союзы рабочие и крестьяне, национализируя банки, вводя чековое обращение как обязательное по закону для всех богатых людей, отменяя торговую тайну, устанавливая конфискацию имущества за утайку доходов и т. п., могли бы с чрезвычайной легкостью сделать контроль и действительным и универсальным, контроль именно за богатыми, контроль именно такой, который вернул бы казне выпускаемые ею бумажные деньги от тех, кто их имеет, от тех, кто их прячет"³⁸ .

Великая Октябрьская социалистическая революция свергла буржуазный строй и создала условия, необходимые для того, чтобы вывести страну из состояния разрухи и приступить к построению нового, социалистического народного хозяйства.

³⁵ См. "Экономическое положение России...". Ч. 2, стр. 573.

³⁶ Данные за второе полугодие 1917 г. были составлены ориентировочно, на основании сведений о поступлении доходов за первое полугодие 1917 г. и приблизительных, по опыту 1916 г., оценок размеров поступлений за второе полугодие, а также исчисления ассигнований и расходов за 1917 год.

³⁷ А. Л. Сидоров. Указ. соч., стр. 517.

³⁸ В. И. Ленин. Соч. Т. 34, стр. 189.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - А. П. ПОГРЕБИНСКИЙ:

Комментарии: