Обнаружен экземпляр сборника 1916 года с автографом автора
Александр Соболев
ИСТИННЫЙ смысл этой заметки, счастливо совпавшей с вековым юбилеем Владимира Владимировича Набокова, состоит в том, чтобы описать экземпляр его книги, приобретенный нами некоторое время назад. Эта книга - наименее любимое, наименее заметное, характерное и значимое из прижизненных изданий писателя - первый сборник его стихотворений, вышедший в свет в 1916 году.
Есть два основных типа литературных дебютов - счастливый и несчастливый. В первом случае известность приходит к писателю в считанные дни после поступления первой книги в продажу, а то и опережая ее. Таковы дебюты Пушкина и Достоевского, а в ХХ веке - Блока или Ахматовой. Другой вариант описан в биографиях Гоголя, Некрасова, Тургенева - когда первая книга не только не включается в прижизненные собрания сочинений, но, напротив, сам факт существования ее по возможности утаивается в годы писательской зрелости.
Набоков, бесспорно, принадлежит ко второму типу. Ни одно из стихотворений, включенных им в первую книгу, никогда более не переиздавалось при его жизни. В частных письмах и публичных выступлениях он неоднократно заклинал читателей пренебречь его стихотворным дебютом. "В 16-м году я имел несчастие издать книжку (мимо, читатель, мимо...)" (письмо С.В. Потресову от 28 сентября 1921 г.). "Спешу добавить, что первая эта моя книжечка стихов была исключительно плохая, и никогда бы не следовало ее издавать" ("Другие берега"). Вообще, вопрос о сопоставительном значении стихов и прозы Набокова возникал неоднократно. Сам он, рецензируя книгу своего любимца Бунина, упомянул не без горечи, что стихи последнего "рассматриваются как не совсем законная забава человека, обреченного писать прозой". Этот упрек вполне мог быть переадресован критикам самого Набокова, тем более что к 30 годам его стихотворные опыты уже однозначно воспринимались как "обычные грехи молодости - рифмованные пустяки" (из рецензии М.Осоргина на повесть "Камера обскура").
Обстоятельства возникновения текстов, составивших книгу, достаточно хорошо известны. Первые стихотворения, насколько можно судить, были написаны Набоковым летом 1914 г.: "Как-то вечером, в июле 14-го года, я сочинил стишок о дачном закате, утром скроил еще пару, и пошло, и пошло - я вошел во вкус, и с тех пор, кажется, не было дня, чтобы я чего-нибудь не написал" (письмо С.В. Потресову). Много позже первый стихотворный опыт был описан Набоковым в главе "Первое стихотворение" английской версии мемуаров; в русском варианте эта часть опущена.
При этом, кажется, не следует принижать значение, которое имела для творческого самоопределения Набокова окружающая его культурная среда. В позднейших ретроспективах он максимально дистанцируется от умственной жизни Тенишевского училища, в котором он обучался с 1910 по 1917 г. Сохранившиеся официальные материалы, опубликованные в конце 1980-х гг., опровергают некоторые подробности, сообщаемые Набоковым в мемуарах (так, в частности, выясняется, что его обучение началось не в 1911 г., а годом раньше, с первого семестра 1910 г.)
Тенишевское коммерческое училище - одно из наиболее прославленных в литературе ХХ века учебных заведений. Сохранившиеся воспоминания о нем (среди коих первенствует по известности соответствующая глава Мандельштама в "Шуме времени"), а также большое количество печатных материалов, изданных под его грифом в начале века, выразительно демонстрируют среди его первейших особенностей крайнюю литературоцентричность умственной жизни воспитанников.
Одним из преподавателей училища был поэт и критик Владимир Гиппиус, действующий партизан символизма; в 1910-е гг. зал Тенишевского училища регулярно арендуется для литературных лекций и публичных прений (в интересующие нас годы зафиксированы лекции Вяч. Иванова, Ф.Сологуба, Н.Минского, Г.Чулкова, В.Пяста); в училище издавались литературные журналы "Тенишевец" и "Юная мысль". Хроника журнала "Тенишевец" полна сообщений о разнообразных литературно-просветительных мероприятиях. В N 2 за 1910 г. публикуется результат анкетирования воспитанников, обобщающий их литературные пристрастия: "Оказалось, что больше всего из художественной литературы читают: Леонида Андреева, Льва Толстого, Д.Мережковского, Герберта Уэллса, затем Тургенева, Метерлинка, Достоевского, Шекспира, Уайльда и др.". Любопытно отметить, насколько не совпадает этот список с зарегистрированным самим Набоковым реестром юношеских литературных увлечений ("Мне особенно нравились книги Уэллса, По, Браунинга, Китса, Флобера, Верлена, Рембо, Чехова, Толстого и Александра Блока" - интервью 1962 г.). Несправедливо, на наш взгляд, будет отрицать влияние этого контекста в самоопределении будущего писателя.
В биографии Набокова, описанной им самим, центральным пунктом предреволюционных лет была любовь к Валентине Шульгиной, выведенной им в мемуарах под именем Тамары. Весна 1916 года в "Других берегах" описывается так: "Мы пропускали школу: не помню, как устраивалась Тамара; я же подкупал нашего швейцара Устина, заведовавшего нижним телефоном (24-43), и Владимир Васильевич Гиппиус, часто звонивший из школы, чтобы справиться о моем пошатнувшемся здоровье, не видал меня в классе, скажем, с понедельника до пятницы, а во вторник я опять начинал болеть". Косвенное подтверждение присылают нам и официальные материалы: весенний экзамен по алгебре был ознаменован оценкой "неудовлетворительно" и требованием обратиться к услугам репетитора. Очевидно, что любовные переживания весны 1916 года вызвали к жизни основную массу стихотворений, составивших дебютную книгу: "в течение всех тех месяцев я не переставал писать стихи к ней, для нее, о ней - по две-три "пьески" в неделю". Трудно сказать, какие мотивы определили кристаллизацию цикла и в конечном итоге заставили Набокова напечатать книгу.
Сборник был издан в типографии "Унион" на средства автора, унаследовавшего к этому времени изрядное состояние. Друг семьи Набоковых передает свой разговор с отцом поэта: "Когда В.Д. поделился со мной радостью, что в ближайшем будущем Володя выпустит в свет сборник стихов, я так решительно протестовал, что друг мой заколебался и только и мог ответить: "Ведь у него свое состояние. Как же мне помешать его намерению?" (воспоминания И.В. Гессена). Внешняя сторона издания выдержана почти безукоризненно. Специально подобранная высококачественная бумага, изящные шрифты и верстка, тираж в 500 нумерованных экземпляров - обычные приметы edition de luxe, так до конца и не прижившиеся в русской полиграфической практике. Незамысловатое название сборника - "Стихи" - обладало для Набокова значимой простотой. В 1927 г., рецензируя одноименную книгу Аркадия Блоха, он особо отмечает: "Очень хорошо, что этот маленький сборник никак не называется. Каталог парфюмерной фирмы - вот место звучным названиям. Муза обойдется без визитной карточки". Несколькими годами позже, делегировав своему любимому герою эту деталь биографии, он подчеркнет: "Перед нами небольшая книжка, озаглавленная "Стихи" (простая фрачная ливрея, ставшая за последние годы такой же обязательной, как недавние галуны - от "лунных грез" до символической латыни") ("Дар").
Сторонние отзывы на первую книгу стихов Набокова нам практически неизвестны. В "Других берегах" упоминается не пошедший в "Речи" панегирический отзыв "критика Л.", прельщенного возможностью отблагодарить отца поэта. Здесь же приводится известный эпизод с публичным чтением и критикой, которой подверг на уроке Владимир Гиппиус "Стихи" ("принес как-то экземпляр моего сборничка в класс и подробно его разнес при всеобщем, или почти всеобщем, смехе"). Возможным дополнением к этому эпизоду может служить фрагмент из письма Набокова Э.Уилсону, где Гиппиус характеризуется как "русский учитель <...> (прекрасный поэт школы Белого), в которого я однажды запустил стулом" (письмо от 11 июня 1943 года). Самому автору мы также обязаны сведениями об отрицательном отзыве Зинаиды Гиппиус (приведенном в мемуарах) и Корнея Чуковского (позже сообщен Набоковым биографу). Забавно, что репетитор, необходимость которого объявлена в цитированной выше табели, оказался вдобавок еще и критиком и мемуаристом; через десятилетия он вспоминал: "<...> Володя издал несколько стихотворений, посвященных какой-то барышне, отдельной брошюркой, роскошно, но безвкусно оформленной. Кроме того он представил мне целый сборник стихов, отпечатанный на машинке. Мой отзыв был, как говорится, "благожелателен и суров". Я счел своим долгом осудить спешное сочинительство, неотделанность, эклектические подражания устаревшим и сомнительным образцам раннемодернистской поэзии".
О дальнейшей судьбе издания нам известно немного. Следует предположить, что распродано было минимальное число экземпляров, а большая часть тиража погибла - либо по воле автора, либо естественным путем. Во всяком случае, по данным умозрительной библиофильской статистики, эта книга принадлежит к числу редчайших поэтических сборников начала ХХ века.
Экземпляр, изображение которого иллюстрирует эту статью, имеет номер 299. В правом верхнем углу авантитула - выполненная черными чернилами дарственная надпись: "Милой Тане, в воспоминание о Выре от автора". Книга была подарена Татьяне Сергеевне Лисовской, бывшей, по семейному преданию, предметом сердечной благосклонности Набокова в начале 1917 г. В частном письме одного известного исследователя биографии и интерпретатора творчества Набокова утверждается, что это - единственный известный экземпляр с современным изданию инскриптом. Косвенным образом это подтверждает сестра Набокова, Е.В. Сикорская, упомянувшая в одном из интервью: "брат <...> никогда никому не надписывал книги, за исключением самых близких людей". Таким образом, этот автограф, очевидно, является самой ранней из известных дарственных надписей Набокова и в этом качестве представляет бесспорный интерес для исследователей его биографии.
* * *
Иллюстрации предоставлены Отделом книг и рукописей Антикварного объединения "Гелос", в экспозиции которого ныне находится описанный экземпляр книги.
Новые публикации: |
Популярные у читателей: |
Новинки из других стран: |
Контакты редакции | |
О проекте · Новости · Реклама |
Цифровая библиотека Украины © Все права защищены
2009-2024, ELIBRARY.COM.UA - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту) Сохраняя наследие Украины |