Рудольф БАЛАНДИН, геолог

Изучение океанов - сложнейшая задача. Если на суше геолог имеет возможность детально обследовать территорию, заложить более или менее плотную сеть скважин, в том числе глубоких, то безбрежные водные пространства в этом отношении остаются во многом "аква инкогнита". Такое определение прежде всего применимо к Тихому океану - крупнейшей (площадь с морями 178,6 млн. км²) и самой загадочной структуре нашей планеты. Хотя за последние десятилетия учеными, в том числе российскими, добыты ценные сведения о структурах и горных породах его дна. Они приведены и обобщены в фундаментальной работе доктора геолого-минералогических наук Бориса Васильева "Геологическое строение и происхождение Тихого океана" (Владивосток: "Дальнаука", 2009).

Атолл в Тихом океане - вершина подводного вулкана.

Исследовать дно Тихого океана начали немногим более столетия назад. Первую сводку о его состоянии по материалам кругосветной экспедиции английского научно-исследовательского судна "Челленджер" опубликовал в конце XIX в. шотландский океанолог Джон Мёррей (иностранный член-корреспондент Петербургской АН с 1897 г.), сделавший глобальные обобщения. В частности, он выделил "тектоносферу" (аналог современной астеносферы, слоя пониженной твердости и вязкости в верхней части мантии Земли), отметил существование на дне океана огромных плит, разделенных "линиями сбросов и разрывов, вдоль которых происходит вулканическая деятельность и выходы газов".

Мёррей пришел к выводу: более реально предположить перемещение материковых масс или отрыв Луны от Земли, "чем признать теорию, что целые материки исчезли под ложем нынешних океанов". Теорию дрейфа материков чуть позднее (1912 г.) предложил немецкий геофизик Альфред Вегенер.

Дальнейшее изучение дна Мирового океана и геологии его окраин продолжали многочисленные зарубежные и отечественные экспедиции (в СССР наибольший успех выпал на долю исследовательского судна "Витязь" - флагмана советского экспедиционного флота в 1949 - 1968 гг.). Этой проблеме посвятили труды известные отечественные ученые-геологи академики Петр Кропоткин, Юрий Пущаровский, член-корреспондент АН СССР Михаил Муратов, члены-корреспонденты РАН Лев Красный, Глеб Удинцев, доктор геолого-минералогических наук Ивар Мурдмаа и многие другие. Основательную сводку, посвященную геологии дна Тихого океана, составил американский ученый Генри Менард в 1964 г. Тогда использовались преимущественно геофизические методы.

На основе полученных данных во второй половине XX в. сформировалась новая теория - глобальная тектоника литосферных плит*. Она предполагает перемещение по астеносфере гигантских плит земной коры, из которых океанические "подныривают" под континенты в отдельных зонах. За последние четыре десятилетия она стала ведущей в геотектонике.

В естествознании, как известно, практика - критерий истины. Но привела ли данная теория к практическим успехам в решении двух важнейших практических задач - выработке системы научного прогноза землетрясений и эффективных методов поиска полезных ископаемых? Увы, этого сделать не удалось.

Конечно, данная теоретическая концепция сыграла определенную положительную роль в науках о Земле. Оценивая ее, геолог академик Юрий Косыгин еще в 1969 г. предлагал относиться к ней, как и каждой научной гипотезе, "бережно и ценить ее как инструмент познания, но нельзя делать из нее фетиш...". А двумя десятилетиями позднее его коллега член-корреспондент АН СССР Владимир Белоусов по этому поводу писал: "Здесь мы сталкиваемся с хорошо известным в истории науки парадоксом, когда неверная по существу идея играет положительную роль в научном прогрессе, привлекая внимание новых категорий исследователей и способствуя разработке более совершенных методов".

Если глобальная тектоника плит в принципе верна, но все еще находится в стадии становления, тогда остается только создать очередную модель, наиболее адекватно отражающую реальность. Хотя не исключено, что эта теория имеет коренные дефекты**.

Обоснованный ответ на данный вопрос требует осмысления новейших фактов о геологическом строении Тихого океана и его окружения (как показал опыт бурения в 1970 - 1990 гг. Кольской сверхглубокой скважины (12 262 м), интерпретация разреза по

* См.: В. Трубицын. Глобальная тектоника плит: новый поворот? - Наука в России, 2003. N 2 (прим. ред.).

** См.: Н. Павленкова. Незыблемые бастионы континентов. - Наука в России, 2005, N 1 (прим. ред.).

геофизическим данным далеко не всегда подтверждается материалами бурения). Ведь если рассматривать крупнейшие планетные структуры в контексте истории литосферы, каменной оболочки планеты, то континентам "противостоит" именно эта гигантская заполненная водой впадина.

Вот почему вызывает большой интерес фундаментальная работа главного научного сотрудника лаборатории региональной геологии и тектонофизики Тихоокеанского океанологического института им. В. И. Ильичева ДВО РАН Бориса Васильева "Геологическое строение и происхождение Тихого океана". Как пишет в предисловии к книге член-корреспондент РАН Владимир Сахно (Институт геологии ДВО РАН): "В основу работы положены результаты исследований автора, полученные в годы интенсивного изучения Тихого океана. Начиная с шестидесятых годов прошлого столетия и до начала нового тысячелетия, Б. И. Васильев был постоянным руководителем исследований на суднах научного флота Дальневосточного отделения РАН... Материалы, представленные в монографии, уникальны".

Следует добавить: в данном научном труде приводятся также многочисленные упоминания работ не только отечественных, но и иностранных ученых - об этом свидетельствует список использованной литературы. Правда, в нем нет, например, ссылок на работы голландца Рейн ван Беммелена, исследователя геологии Индонезийского региона. Было бы интересно знать, как на основе новых фактов можно оценивать его идеи, предложенные более полувека назад, о взаимоотношениях - прежде всего гравитационных - океанического дна и континентов, крупных островов.

Впрочем, и без того монография Бориса Васильева является, можно сказать, энциклопедией геологии Тихого океана на современном уровне знаний. Кроме того, автор критически анализирует существующие тектонические концепции и высказывает свои представления о происхождении и эволюции рассматриваемой глобальной структуры.

В первой части труда дана общая характеристика всей впадины Тихого океана. И подчеркнуто: при значительных индивидуальных различиях ее отдельных регионов в целом она оставалась достаточно стабильной по сравнению с обрамляющим динамичным поясом с его многочисленными очагами землетрясений и "огненным кольцом" действующих вулканов.

Во второй части рассматриваемой книги речь идет о краевой зоне этой части нашей планеты, где осуществляется активное взаимодействие в системе "континент-океан". В третьей изложены гипотезы эндогенного происхождения океанической впадины, проблема эволюции гидросферы, а также представления о формировании системы Земля-Луна.

Согласно выводам Васильева, "Тихоокеанская мегавпадина... образовалась примерно 4,5 млрд. лет назад в результате редкого события космического характера, вероятнее всего, в связи с возникновением системы Земля-Луна либо в виде отделения Луны от пра-Земли, согласно гипотезе Дарвина (Джордж Говард Дарвин, английский астроном и математик, иностранный член-корреспондент Петербургской АН с 1907 г. - Р. Б.), либо как следствие столкновения с крупной планетой".

В этой связи хотелось бы напомнить мнение основоположника комплекса современных наук о Земле академика Владимира Вернадского ("Химическое строение биосферы Земли и ее окружения"; М.: Наука, 1965): "Причину отсутствия гранитной оболочки под Тихим океаном можно искать не в глубинных проявлениях планеты, не в связи с тектоническими... движениями дна Тихого океана, не в связи с историей Луны.., как некогда входившей в состав вещества Земли на месте Тихого океана, как думают астрономы, но надо искать причину этого явления в геологической истории континентов".

Железо-марганцевые конкреции - рудные богатства тихоокеанского дна.

Можно по-разному относиться к подобным высказываниям пусть даже весьма авторитетных ученых. Но следует учитывать одно важное обстоятельство: океаническое дно закрыто от воздействия лучистой солнечной энергии мощным пластом воды. А именно эта энергия движет геохимические круговороты в биосфере, преобразующие поверхность континентов. Гигантская чаша Тихого океана в геологическом отношении изначально была значительно более инертной (если не считать подводного вулканизма) по сравнению с континентами.

Согласно выводам Васильева, "имеющиеся данные однозначно свидетельствуют о том, что в юре* и раннем мелу** здесь существовали субаэральные условия (т.е. была суша. - Р. Б.). Опускания начались в юре в связи с планетарным процессом океанизации (изменений континентальной коры при ее обогащении железом и марганцем при обеднении кремнием. - Р. Б.), знаменующим новый этап развития Земли, который продолжается в наше время".

Существенное замечание: неужели совершенно бесспорно, что 150 - 200 миллионолетий назад на всей упомянутой мегаструктуре существовали субаэральные условия?

Смотрим справочник по физической географии: "Субаэральные процессы, происходящие на суше под действием атмосферных агентов без участия рек". Если автор подразумевает в данном случае именно это, то странно, что на обширных пространствах суши не сформировались реки. Или имеются в виду какие-то специфические условия? Для читателя это неясно.

Когда речь идет о начале нового этапа в развитии Земли, есть смысл обратиться к реконструкциям палеогеографов. Отмечают ли они столь грандиозное событие в истории биосферы? Живые организмы, экосистемы, биогеоценозы, как известно, чутко реагируют на подобные глобальные перемены.

Обратимся к монографии ведущих отечественных специалистов по исторической геологии, палеонтологии, докторов геолого-минералогических наук Николая Чумакова, Михаила Ахметьева, Алексея Германа и др. "Климат в эпохи крупных биосферных перестроек" (2004 г.)***. По их мнению, нет оснований предполагать необычайно крупные изменения климата, растительного и животного мира в юре и раннем мелу. Там, в частности, сказано: "Тихий океан представлял собой в раннем мелу обширный глубоководный бассейн по размерам несколько больше современного".

Так что же было там в ранний меловой период: субаэральные условия на огромном пространстве или обширный глубоководный бассейн? Оба мнения основаны на фактах и в то же время несовместимы. Какое предпочтительней?

Ответ на вопрос зависит от того, какой концепции придерживается тот или иной специалист. В одном случае предполагается возможность превращения земной коры континентального типа в океаническую, более плотную и с меньшим процентом силикатов. Другая точка зрения основана на идее переме-

* Юрский период (юра) - вторая система мезозойской эры; начало 185±5 млн. лет назад, продолжительность 53 млн. лет (прим. ред.).

** Меловой период (мел) - третья система мезозойской эры; началась 132 - 137 млн. лет назад, продолжительность 66 млн. лет (прим. ред.).

*** См.: Р. Баландин. Перестройка биосферы и климат Земли. - Наука в России, 2005, N 3 (прим. ред.).

щения материков или (т.е. принципиально иной вариант) плит литосферы.

На мой взгляд, трудно сомневаться в том, что в геологической истории материки не оставались в одном положении, временами соединяясь в Пангею (это достаточно убедительно доказывают, в частности, авторы упомянутой выше монографии). В то же время есть солидные аргументы в пользу возможности океанизации континентальной земной коры - они приведены в книге Бориса Васильева. Он ссылается на "неоспоримые свидетельства существования в прошлом на месте современных океанических впадин участков с мелководными и наземными условиями". Вопрос лишь в масштабах последних. При сравнительно редкой сети точек наблюдений (а это характерно для большинства регионов Тихого океана) локальные явления могут выглядеть как широко распространенные.

Наиболее веско автор рассматриваемой монографии опровергает глобальную тектонику плит, приводя в доказательство важные доводы. Например, вязкость в нижней мантии так велика, "что исключает возможность конвекции по модели тектоники плит". Приведенные ученым сведения о структуре и геологическом строении глубоководных желобов опровергают гипотезу погружения океанических плит под континенты, предполагаемую в рамках глобальной тектоники.

Васильев резонно отмечает: "Эта механическая концепция, возникшая на базе господства геофизических методов в морской геологии... насильно внедряется в практику геолого-съемочных и геологоразведочных работ, что представляет особую опасность, ибо это грозит нанести ущерб развитию минерально-сырьевой базы страны".

Добавим: она постоянно рекламируется и популяризируется. Это воздействует не только на массовое сознание, но и на молодых, а то и опытных специалистов. В науке и философии господство какой-то одной теории рано или поздно приводит к застою и упадку теоретической мысли.

Однако сторонники глобальной тектоники плит продолжают преподносить ее как единственно верное геологическое учение. Помнится, 33 года назад в беседе со мной знаток геологии нефти член-корреспондент АН СССР Николай Вассоевич с возмущением рассказал, что в МГУ им. М. В. Ломоносова студенты и аспиранты "зашикали" крупнейшего отечественного тектониста члена-корреспондента АН СССР Владимира Белоусова, когда он позволил себе усомниться в данной концепции.

Возвращаясь к проблеме геологического строения, происхождения и эволюции Тихого океана, можно предположить: очевидно, авторы разных идей в той или иной степени правы по отношению к отдельным районам этой гигантской акватории и прилегающих территорий, а также островов. Если иметь в виду дрейф материков - в развитие теории Альфреда Вегенера, то можно, пожалуй, совместить идею океанизации земной коры с этой концепцией мобилизма. Было бы целесообразно принять во внимание гипотезу круговоротов литосферы (ее во второй половине прошлого века предложили американский геолог Кинг и советский Бончаковский) на активных контактах континентальной и океанической коры, что наблюдается на периферии Тихого океана*.

Наконец, было интересно знать отношение Васильева к идеям, предполагающим изменения формы нашей планеты, геоида и гидросферы под влиянием ротационных сил и астрономических факторов (об этом писал, например, доктор геолого-минералогических наук Борис Личков в книге "К основам современной теории Земли", 1965).

Но как бы ни оценивать гипотезы и теории, они остаются в науке подобием архитектурных сооружений, основанием для которых служат собранные, обработанные и обобщенные факты. Вспоминается высказывание выдающегося биолога Чарлза Дарвина (иностранный член Петербургской АН с 1867 г.): "Наука заключается в такой группировке фактов, которая позволяет выводить на основании их общие законы или заключения". Ценность монографии Бориса Васильева в том, что она содержит и систематизирует огромный фактический материал, проторяющий не какой-то один "магистральный" путь научной мысли, а открывает простор для научного творчества, новых поисков, дерзаний и открытий.

* См.: Р. Баландин. Круговороты литосферы. - Наука в России, 2004, N 5 (прим. ред.).

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: