Выставка в Центре современного искусства в Киеве, прошедшая в январе-феврале 2005 г., предложила свой вариант решения проблемы идентичности, которая, по-видимому, никогда не утратит своей важности не только для малых стран и народов, но и для мировых супердержав. Идея "идентичности" не раз использовалась и используется как средство для решения многих политических и культурных дилемм. Через осмысление и осознание своей идентичности человек становится субъектом и преемником национальной истории и культуры. Через осознание своей идентичности он получает возможность творить национальный текст, который является главным и единственным условием духовного рождения и выживания нации.

Еще в начале XX века белорусский историк и философ Игнат Абдиралович, поэт Максим Богданович обращали внимание на неопределенность, непроявленность белорусов на европейском пространстве, указывая на то, что белорусы не стали народом ни Восточной, ни Западной Европы. Советская официальная версия белорусской истории рождала, скорее, комплекс неполноценности и создавала образ вечной культурной и интеллектуальной провинции. И по сей день Беларусь как объект бытия и субъект истории, геополитики, культуры недостаточно проанализирована и отрефлектирована. Подлинная картина сущности белорусского этноса остается не совсем ясной и самим белорусам, и всему остальному миру. Вместе с тем в постсоветской Беларуси, несмотря

стр. 46

--------------------------------------------------------------------------------

на все противоречия и сложности ее общественно-политического, государственного и культурного развития, начался подъем национального самосознания, освобождение его от мифов и стереотипов советской идеологии, процесс осмысления и позиционирования Беларуси в иных исторических и культурологических контекстах. По существу начался процесс разработки нового белорусского дискурса.

Выставочный проект "Балота Empire" - один из шагов в этом направлении. Участники проекта делают попытку предложить свои версии визуальных кодов идентификации современной белорусской ментальности. Остроумная игра привычными клише и стереотипами восприятия белоруса не только другими народами, но и самими белорусами, ирония, достаточно злая, но в то же время лишенная отрицающе-негативной окраски, которая характеризует ортодоксальный постмодернистский pastiche, используются ими как средства достижения очищающего катарсиса. Они дают возможность отечественному зрителю, смеясь (порой, сквозь слезы), посмотреть на себя, на свои фобии и комплексы, а зарубежному - воспринять белоруса не только как Другого: исследуя белорусскую ментальность, художники выступают и аналитиками человеческого сознания вообще.

Любопытно отметить, что образ болота, или как прямое изображение болотного пейзажа (кто будет отрицать особую таинственную красоту этого природного явления?), или как метафора, присутствует во многих произведениях литературы и искусства белорусских авторов. Сонное спокойствие и умиротворенность болотных пространств обманчивы. За ними прячется непредсказуемое упрямство природы, сопротивляющейся любому внешнему насилию, хотя это сопротивление и сокрыто до поры до времени в глубинах ее недр. Болото - субстанция странная, даже мистическая. Невозможно уничтожить эту субстанцию до конца, рискованно испытывать ее, казалось бы, хроническую апатию. Разрушительная энергия разбуженной стихии может обернуться апокалиптической бурей, последствия которой станут необратимыми.

Современные "люди на болоте" (а именно так в своем романе, написанном в середине прошлого века, назвал белорусов классик отечественной литературы Иван Мележ), хранящие в генетической памяти отзвуки многовековых геополитических, военных, социокультурных драм своего народа, почти утратившие родной язык, представляют собой субстрат фатально алогичный, не поддающийся рациональному анализу. Возможно, лишь художник с его способностью к сверхчувственному проникновению в суть вещей мирового порядка в состоянии дать код к расшифровке загадок этого находящегося в самом географическом центре Европы белого пятна, отрефлектировать "коллективное бессознательное" Белой Руси.

Выставка состоит из нескольких самостоятельных, но связанных единой сквозной темой проектов авторов: Артура Клинова, Руслана Вашкевича и постоянного творческого тандема "Владимир Цеслер&Сергей Войченко".

Работы Артура Клинова выполнены в жанре "тотальной инсталляции". Они включают в себя не только объекты, живопись, но и архитектуру, звуковой, в том числе музыкальный, компонент и даже самих зрителей, чьи эмоциональные реакции и комментарии становятся частью общего "спектакля". Художник занимается "размыванием" границ между эстетическим и реальным пространствами.

В инсталляции "Сладкая соломенная жизнь" (2004) Клинов выстраивает пространство жилой комнаты среднестатистической семьи - ставит кровать, телевизор, трюмо, аквариум с рыбками, развешивает по стенам картинки, семейные фотографии, украшает интерьер "богатой" люстрой. Словом, здесь все, "как у людей", и чтобы "перед соседями было не стыдно". Даже сами обитатели квартиры присутствуют в этом примитивно-безмятежном мирке: хозяин благодушно возлежит на койке, а хозяйка, как и положено приличной матери семейства, хлопочет по дому. Добропорядочная растительная жизнь с ее ба-

стр. 47

--------------------------------------------------------------------------------

Артур Клинов. "Сладкая соломенная жизнь". Инсталяция

стр. 48

--------------------------------------------------------------------------------

стр. 49

--------------------------------------------------------------------------------

нальными перипетиями и истинами. Все узнаваемо и привычно. Не привычно лишь то, что весь этот мир, как и его герои, сделаны из ... соломы.

Художник чуток к материалу, который избирает, умеет максимально использовать его возможности как пластические, так и образные, метафорические, что усиливает эмоциональное и психологическое воздействие его работы на зрителя. Нелепо, конечно, "приватизировать" солому как только белорусский, исконно национальный материал. Но в данном контексте это работает - аллюзии возникают, ведь издревле белорусы применяли (и применяют) солому в строительстве, производстве утвари, в создании произведений народного искусства.

Артур Клинов обладает тонким чувством контекста и умением трезвым расчетом вызвать у зрителя очень эмоциональную реакцию. Художник втягивает зрителя - и физически, и интеллектуально - в трехмерное пространство своего произведения, делает его не только наблюдателем, но и участником, персонажем провокационного действа. Попадая в этот соломенный мир, против собственной воли проникаешься состоянием сладкой и умиротворенной заторможенности интеллекта, да и сознания вообще. Золотистый, как бы излучающий тепло, цвет соломы, ее убаюкивающее шуршание под ногами обволакивают дремой и обещанием простого и скромного человеческого счастья.

Общая тема произведений Клинова последних лет - исследование форм сознания и порожденных ими иллюзий, предпочтений, страхов, которые возникают в авторитарном, бюрократизированном обществе. "Сладкая соломенная жизнь" - это эффектная и ядовитая метафора той болотной апатии и умиротворенности, того вегетативного состояния, в котором пребывает определенная часть нашего общества. Но все это соломенное счастье эфемерно, как эфемерен сам материал, из которого оно произведено. Солома вспыхивает мгновенно, горит красиво, но недолго, и не оставляет после себя даже впечатляющего пепелища. (Сожжение инсталляции - как финальная точка, как подводящее итог жесткое заключение - практиковалось автором в некоторых предыдущих версиях соломенного проекта.) И это тоже эффектная метафора, но от нее веет уже, отнюдь, не покоем и благополучием.

Вторая инсталляция А. Клинова "Передвижной партизанский бутик" (2004) представляет еще один аспект взгляда на национальный характер белоруса. Несколько лет художник разрабатывает в своем творчестве "партизанскую" тему, утверждая, что архетип партизана прочно укоренен в подсознании народа. Так уж исторически, в перманентном многовековом процессе своих и чужих войн и конфликтов на белорусской земле, в перманентном процессе испытаний на живучесть сложилась жизнь народа, сформировался его характер. Партизану вольготно в родном болоте, в родном лесу, где знакомы каждый кустик, каждая кочка, и где можно вовремя спрятаться, переждать. А вот чужаку соваться туда опасно - можно и сгинуть навсегда в этих непонятных топях.

Артур Клинов. "Передвижной партизанский бутик"

Но болотная партизанская жизнь тоже не сахар. Передвижной бутик - это своеобразная форма культурно-досуговой деятельности, предлагаемой партизану. В бутике можно найти все необходимое для жизни и даже больше: спички, мыло, хлеб, гипсовые копилки, самогонный аппарат, резиновых женщин, старые порножурналы, тюлевые занавески, портреты вождей прошлого и настоящего, карты различных местностей и городов, всевозможные документы (профсоюзные билеты, трудовые книжки, визы в Америку, трамвайные билеты), произведения искусства как старых мастеров, так и новомодных авторов, настенные коврики с лебедями и оленями, музыкальные диски и т.д. Клинов вырывает все

стр. 50

--------------------------------------------------------------------------------

эти банальные предметы из привычной стихии и размещает в условном пространстве, имеющем совершенно другой подтекст. В инсталляции этот "мусор" по-своему организован, каталогизирован, разбит на коммуникативные единицы, которые в новом контексте получают значительный энергетический заряд. В результате созданное художником пространство, приобретает более емкое содержание и значит гораздо больше, чем предметы, которые в нем находятся. Причем Клинов, используя локальный мусор локального контекста, превращает его круговорот в метафору организации мира вообще. Можно говорить о поливалентности созданных им образов и персонажей. Они могут иметь любую интерпретацию в зависимости от того кем, каким "персонажем" является сам зритель, воспринимающий инсталляцию.

Творческую практику Руслана Вашкевича следует определять как "межвидовой акционизм", поскольку художник сочетает разнообразные средства, приемы и формы - живопись, арт-объект, инсталляцию, перформанс, а в последнее время и вербальные тексты. Вместе с тем основой почти всех проектов художника является именно живописная картина. Этот не самый актуальный сегодня формат творческой деятельности представляется Вашкевичу, тем не менее, идеальным полем для эксперимента. В картинах художника не надо искать традиционные для живописи ценности, и, прежде всего, выразительность и богатство колористических решений, построенных на подвижности цветовых и световых отношений, многообразии контрастов и мягкости тональных переходов. Живописная картина претерпевает у Вашкевича ряд метаморфоз, в результате которых эмансипируется от многих сложившихся веками правил и условностей своей "жизни".

Руслан Вашкевич среди своих работ на экспозиции

Картины Вашкевича произведены традиционными средствами живописи, но по своему внутреннему импульсу принадлежат нашему времени тотальной дигитализации и виртуализации с его агрессивной экспансией в мир человеческих отношений визуальной культуры масс-медиа. Их цветовые композиции то тяготеют к метафизической аскезе ахроматических решений, то, наоборот, ударяют по глазам шокирующими контрастами дополнительных цветов. В то же время Вашкевичу чужды стерильность и холодность стиля high tech, его работы, особенно последнего периода, в противовес современному техницизму нарочито рукотворны. В них словно пульсирует, сбиваясь с ритма, эмоция автора, разделяющего комплексы и неврозы современного мира и обостренно реагирующего на стрессы, которым подвергается человеческая психика. Все больше интересует и привлекает художника мир каждого отдельного человека, раритетный опыт странных людей.

Проект Вашкевича "Страна Утопия" (2004) в избытке населен странными персонажами - полулюдьми, полуживотными, полурыбами, таинственные и мистические образы которых можно встретить в историях и легендах полесского фольклора. В интерпретации Вашкевича они обретают неожиданное обличье, в котором нет ничего зловещего и устрашающего. Это и знаменитый киногерой "Данди по кличке "Крокодил" (2004), бог весть, какими судьбами занесенный в белорусское болото, навсегда осев-

стр. 51

--------------------------------------------------------------------------------

ший среди его топей и туманов и превратившийся в забавного лесного человечка. Это и капризная красавица русалка - предмет страсти и тайных желаний худосочного болотного люда ("Все мы жаждем любви", 2004). Добродушная ирония, с которой художник изображает своих героев, превращает их в безобидных и даже симпатичных существ, как бы "снимает" то чувство тревоги и опасности, которое возникает у него при соприкосновении с монструозной стихией болота.

Для Вашкевича образ болота - это, прежде всего, образ угрозы, образ бесконечного тупика, скрытой агрессии и обезволивающей человека инерции. Эта тема подспудно звучит во всех произведениях художника, материализуется в общем цветопластическом решении картин-объектов, проявляется даже в их неожиданных форматах, неправильных и кривых, меняющихся от работы к работе. Но Вашкевич не собирается сдаваться, тонуть в трясине, задыхаться в ее миазмах. Он строит планы побега, ищет пути ее преодоления ("План побега", 2003; "Стена", 2003), ищет средства и формы борьбы с нею. Он доводит образный ряд своих произведений до театрализованного абсурда, до фантасмагории, но не мрачной и безысходной, а, наоборот, - бесшабашной, исполненной веселой злости. Художник стремится помочь травмированному подсознанию народонаселения болотной империи излечиться от своих страхов и комплексов, хочет вывести его из состояния посттравматической фрустрации. Он "закапывает" среди болотных кочек и кустиков своеобразные "мины-ловушки" - "Глубокий лесной поцелуй" (2003), "Высокое и низкое" (2004). Жизнерадостная дерзость этих работ подобна оглушительному и вызывающему взрыву хохота, который в состоянии, как своего рода арт-снаряд, уничтожить врага и морально, и физически не хуже любой авиабомбы.

Владимир Цеслер, Сергей Войченко

"Тутэйшыя деликатесы". 2000 - 2003

В этом же иронично-веселом ряду и другие работы Вашкевича, дающие определенный срез национального характера. Используя и трансформируя стилистику простодушных фотооткрыток середины прошлого века, изображающих томных красавиц, голубков, вереницы переплетающихся сердец, художник пишет свою "Партизанскую мадонну" (2003), небрежно покуривающую папироску. В картине "Молоко и Розы" (2003) дает полный набор клишированных в сознании обывателя символов и атрибутов "достатка", "успеха", "счастья" (обнаженные дамы, цифра 21 - выигрышное карточное очко, сердечки с виньетками и т.д.). Такие открытки вполне мог бы носить в кармане какой-нибудь местный "партизан" и, разглядывая их в своем убогом углу, мечтать о "красивой" жизни. Вашкевич по-своему любит этих наивных аборигенов болотной империи, сочувствует им, хотя нередко и посмеивается над их нелепостью. Порой складывается впечатление, что художник и себя идентифицирует с ними, как бы ощущая глубинную корневую близость к ним и принимая на себя тем самым ответственность за них, за их горести, страхи и смешные радости.

Владимир Цеслер и Сергей Войченко предпочитают работать с визуальными образами предметного мира, в котором обитают или гипотетически могли бы обитать их герои. Художники преобразовывают эти образы в пластические знаки, коммуникативные и символические коды, открывающие доступ к проникновению в ментальность и стихию жизни людей, о которых они повествуют. В своем творчестве они создали уникальную мифологическую энциклопедию современной отечественной реальности, воплотив ее в плакатах, объектах, живописных картинах. Для их произведений характерно парадоксальное единство слова и изображения, чувства и интеллектуальной рефлексии, материальной вещественности и ее виртуальных проявлений. Самого предмета исследования, то есть, непосредственного изображения героя, человека "тутэйшага" ("здешнего"), по определению авторов, в произведениях, как правило, нет - герой вир-

стр. 52

--------------------------------------------------------------------------------

туален. Но его характер, система ценностей, манера поведения, даже предполагаемый внешний облик отчетливо и необычайно выразительно вырисовываются, как бы постепенно проявляются в процессе прочтения зрителем текстов их произведений.

Центральная работа авторского проекта Цеслера и Войченко на выставке - большой (66х170х70) расписной сундук (2004). Этот объект, который они назвали "Скарб" ("Клад"), - пластическая, изобразительная, вербальная формула идеи богатства, наследства, наследия. Сундук как хранилище фамильных ценностей и раритетов "болотной цивилизации", как "след ее истории". С точки зрения чистой формы пластический знак, предлагаемый авторами, прост и легко узнаваем, даже плакатен. Но его художественное воплощение, художественная аранжировка, если можно так выразиться, выводит его за пределы банальности, преображает в эстетически полноценный художественный образ. Перед зрителем произведение искусства, имеющее яркую чувственную осязаемость, "телесность" и многослойное идейное содержание.

Художественное решение объекта выполнено с постмодернистской ироничной прихотливостью и избыточностью. Элементарная "сундучная" форма одрагоценена живописью, которая покрывает каждый квадратный сантиметр ее поверхности. Причем Цеслер и Войченко интерпретируют этот классический вид изобразительного искусства с таким эстетским радикализмом и рассудочностью изобретателя-рационализатора, что у зрителей всех уровней эстетической подготовленности тут же возникает вопрос "как это сделано?", а знатоки искусства традиционной ориентации впадают в полуобморочное состояние. Принцип синтеза, соединения несоединимого положен не только в основу практически всех произведений художников, по существу он определяет самую суть их творческого метода. В плоскости технологической они

стр. 53

--------------------------------------------------------------------------------

синтезируют элементы классической масляной живописи на холсте с фототехнологиями, компьютерной обработкой, сериографической печатью, а в эстетической - объединяют прошлое с настоящим, "высокое" с "низким". Выполненные в гиперреалистической манере фигуры обнаженных барышень, эдаких современных русалок в чулочках от Golden Lady, безмятежно соседствуют тут с репликами раритетной классики белорусского искусства, знаменитых портретов XVII-XVIII столетий из Несвижской коллекции князей Радзивиллов.

Возвращаясь к вопросу о виртуальном герое Цеслера и Войченко, можно констатировать, что он, как владелец такого неординарного предмета, отличается непростым характером, склонным к эстетству, раблезианским излишествам и в то же время - к саркастическому и парадоксальному восприятию мира. Эту тему художники продолжают и в других своих работах, в серии плакатов "Тутэйшыя деликатесы" (2000 - 2003), где в букете на тоненьких цветочных стебельках вместо изысканных головок белых роз призывно красуются смачные богатые пельмени, а в изящном футляре для скрипки торжественно покоится аппетитно подрумяненная баранья нога. Транспортные средства, которыми пользуется любимец художников, не менее причудливы и экстравагантны. "Миколки-паровозы I, II, III и IV" (2001, компьютерная графика) - это наивысшее достижение науки, техники и искусства болотной державы. Они добротно сработаны, бессмысленно импозантны и исполнены имперского величия.

Сергей Войченко. Рисунок

Три проекта трех авторов, три разных взгляда на человека из болотной глубинки, три среза жизни народонаселения страны лесов и болот. Из этих диаметрально противоположных мнений и характеристик, "моментальных" набросков и основательных неторопливых "исследований" складывается многомерный и любопытный собирательный образ главного героя. Перед нами субъект, наделенный феноменальной способностью к выживанию в любых условиях, в любой, даже самой неблагоприятной ситуации. Его организм биологически и психологически сбалансирован, а потому он устойчив к стрессам. Он в меру ленив и циничен, но в то же время очень находчив и в определенных условиях работящ. Он может довольствоваться малым, но ему не чуждо и стремление к чему-то большему. Аффектированной агрессии он скорее предпочтет выжидательную позицию, хотя при необходимости сможет защитить и себя, и свое добро. Он трезво смотрит на мир и устойчиво стоит на земле. У него свои перспективы и жизненные горизонты. И это вселяет надежду и оптимизм даже среди туманной неопределенности болотных хлябей.

Владимир Цеслер, Сергей Войченко. Стул

Ольга Коваленко, кандидат искусствоведения, сотрудник Национального художественного музея Республики Беларусь

Постоянный адрес данной публикации: