Автор: Алан Касаев, заместитель главного редактора

Императив текущего момента

Сентябрь явил "городу и миру" доселе в новой России невиданное зрелище: президент распорядился пустить на нужды народа половину дополнительных прогнозируемых доходов бюджета-2006. И жест этот вызвал вполне ожидаемую волну эмоций. Критиковали те, кому и положено критиковать. Хвалили, соответственно, также по должности. При этом и хулители, и хвалители президентского решения действуют исключительно здесь и сейчас, абсолютизируя сегодняшний день и напрочь забывая о динамике - вроде бы имманентной характеристике любого процесса. Если же не забывать о ней, держать в голове при взгляде на день нынешний и то, с чего все начиналось в новой экономике почти 15 лет назад, то становится очевидно: государство научилось не только получать огромные доходы от своих естественных преимуществ, но и начинает научаться использовать эти доходы для решения неотложных социальных задач.

Левые критики говорят, что обещанного президентом недостаточно и вообще меры половинчатые и запоздалые. Не могу с ними в целом не согласиться. Однако ведь вчера не было и этого!

Критики справа утверждают, что субсидировать социальную сферу - не рыночно и что это не политика, а проедание доходов. А вот с этим нельзя согласиться. Социалку субсидируют все и везде (у кого доходы есть). Доходы проедают - не все, конечно, но значительную часть - проедают. Похищают, так сказать, у будущих поколений. Но ведь и у нас, как и в богатейшей Норвегии, Стабилизационный фонд практически не тратится, а приумножается. Тратить же начали часть того, что не обязательно копить.

Главный вопрос, конечно же: что будет завтра? Не закончатся ли нефтяные деньги, не обрушится ли долларовая финансовая система, не начнет ли Солнце всходить на Западе, не поглотит ли Землю черная дыра, и так далее.

Все возможно. Президент не идеален, правительство - весьма инертно, но что-то начинает меняться к лучшему. Хотя бы примерно для миллиона наших сограждан (это те, кого затронут обещанные блага, вместе с членами семей).

Основная задача власти, и не только на период до 2008-го, - преодолевать социальный дисбаланс, одновременно проводя социальные реформы. Похоже, что правильный путь нащупывается: болезненные для населения реформы будут проводить, одновременно компенсируя издержки наличными благодаря сырьевой конъюнктуре. Это вопрос политической воли. И есть ощущение, что дело сдвинулось с мертвой точки.

Вопрос огромной важности, но чисто технический, правительственный - как сдержать при этом инфляцию? Вменяемые эксперты говорят, что проблема решаема: надо стимулировать инвестиционную активность населения за счет снижения учетных ставок и смириться (хотя бы на время) с ростом оттока капиталов за границу.

Важный рубеж для России - начало масштабных социальных трат дополнительных доходов государства - абсолютно проигнорирован государственной пропагандистской машиной. Телеканалы аккуратно и дословно цитируют и президента, и чиновников правительства, но никакой мысли, интерпретации, поворота сюжетов, того, что и составляет суть журналистской работы, не видно. Отсюда и навеваемая на телеаудиторию тоска, возникающая при обращении информационных служб главных каналов к позитивной и весьма вроде бы выигрышной теме. С другой стороны, те же телеканалы демонстрируют виртуозную изобретательность, сочиняя или адаптируя все новые и новые приемы на развлекательной ниве.

Получается, что гостелевидение, существующее за счет государства, состоит из двух неравных частей. Главная телередакция, развлекательная, весьма профессионально задуривает гражданам мозги и аккуратно вынимает у них из карманов деньги с помощью песен, танцев, викторин и сериалов. Вспомогательная же, редакция политвещания, работает исключительно "напоказ", отчитываясь перед высшим руководством о проделанной работе по освещению важнейших решений очередного сентябрьского пленума чего-то там, и т.п.

Причин такого поведения теленачальников, безусловно, видящих и внутри себя понимающих проблему гораздо лучше и полнее меня, только две. Во-первых, укоренившаяся привычка считать государственный телевизионный ресурс своим и использовать его для собственных и аффилированных коммерческих интересов. Во-вторых, все более проявляющаяся неспособность узкого круга назначенцев контролировать "правильность" и соответствие "генеральной линии" того, что идет в информационном эфире. В соответствии с этими принципами пропаганды должно быть ровно столько, сколько способны ее проконтролировать "наверху"... И никак не больше, и никак не лучше.

стр. 2

И еще несколько слов о государственной пропагандистской машине. Она, к сожалению, не справилась с адекватным отражением годовщины бесланской трагедии. Беслана в эфире было много - бесланцев почти не было. Личностный, очеловеченный подход, столь характерный для тележурналистики даже советской (в лучших ее образцах), не говоря о российской 1990-х, уступил место формальному подходу "освещения событий". Ссылки руководства некоторых авторских программ на то, что они находились в отпусках, что "не сезон", - неубедительны. Могли бы и прервать отдых ради святого дела. Глядишь - и часть растраченного доверия аудитории смогли бы вернуть.

Государство так долго и со столь большими усилиями выстраивало под себя, а в конечном итоге - под одного человека всю свою реальную политику, и следовательно, всю свою информационную политику, что даже объективные факторы оказались в сознании массы российского населения поставлены в зависимость от действий власти. Это в текущем сентябре сыграло с властью злую шутку: население не поверило, что власть не может реально контролировать такую важную сферу жизненных интересов, как цены на бензин. Налицо серьезное противоречие между глобально-рыночным характером топливного сектора и ожиданиями граждан как основного конечного потребителя этого самого топлива. А чисто пропагандистский эффект от пресловутого "замораживания" цен на бензин окажется быстро "съеденным" начинающимся вскорости отопительным сезоном и неизбежным ростом тарифов по ЖКХ.

В области внешней политики, если судить по прессе, наиболее важными событиями оказались трагические дни в США, объединенные понятием "Новый Орлеан"; общественно-политический кризис на Украине; суета по поводу падения российского истребителя в Литве.

Российская массовая реакция на последствия урагана в Соединенных Штатах - удивление. "Как же это, ведь у них там все так хорошо организовано в отличие от нас, и вот такое" слышалось повсюду. Миф (а ураган "Катрина" действительно и трагично доказал, что это именно миф) о США как о стране, где все ко всему готовы, в особенности президент, губернаторы, полиция и национальная гвардия, оказался результатом суперэффективной многолетней деятельности мощнейшей информационно-пропагандистской машины, главными деталями которой являются Голливуд и национальные телеканалы. Конечно, уникальная и во многом самонастраивающаяся система североамериканского общества, нацеленного на Успех, быстро справится и с физическими последствиями атаки природной стихии, и с трещинами в национальной идеологии. Но осадок останется надолго, особенно - внутри самих США, и в первый вторник после первого понедельника одиннадцатого месяца 2008 года этот осадок вряд ли позволит республиканцам вновь провести своего кандидата в Белый дом.

Именно под знаком еще нескорого, но неизбежного расставания республиканцев с верховной властью прошел и сентябрьский визит в США Владимира Путина. Именно негативными для правящей партии ожиданиями американского общества объясняется и всплеск интереса западного информационно-политического сообщества к планам российского президента на тот же самый 2008 год.

Владимир Путин в сентябре дважды (один раз на полузакрытой встрече с западными политологами в Москве, затем в интервью американской телекомпании "Fox") поклялся не менять Конституцию и не идти на третий президентский срок. Российская политическая элита с мыслью об этом, похоже, смирилась. Хотя существенная ее часть и была бы заинтересована в сохранении действующей власти в силу ныне занимаемого положения в рамках пресловутой "путинской стабилизации", теперь неизбежна активизация пропутинских сил для нахождения формулы и кандидата, способных и обещания Путина выполнить, и нынешний режим по сути сохранить. Что до представителей западного, и в частности американского политического класса, то их стремление проститься с Путиным с рациональной точки зрения пока малообъяснимо. Ведь от добра добра не ищут - Россия при Путине с большей или меньшей добросовестностью исполняет международные обязательства, включая и столь щекотливые, как фактическое военное участие в контртеррористических действиях США; как признание за США права на активную (хотя и с оговоркой "открытую") деятельность в странах СНГ, где имеются американские интересы; как стремление преодолеть разногласия по вопросу о ядерной программе Ирана...

А самое главное - при всех известных издержках в энергетической и околоэнергетической сферах идущий в России процесс консолидации основных сырьевых активов под контролем государства и Западу в целом, и США в частности безусловно выгоден! Это показал и подписанный в Берлине в последние для канцлера Шредера предвыборные дни договор о прокладке прямого газопровода "Россия - Германия" по дну Балтики, в обход Украины и прибалтийских портовых терминалов. Куда делась декларативная любовь классических европейцев к "революционной" майданщине и к вечно обиженным и недовольным Москвой прибалтам? Газ все спишет. И нефть, добавлю. Это не хорошо и не плохо. Это данность мировой экономики и, следовательно, политики.

Прямо вытекающее из вышеуказанной и еще из некоторых других закономерностей из сферы физической географии место украинского независимого государства в Европе и мире определено давно. Украина - периферийная транзитная территория, используемая Западом в качестве площадки для проведения разнообразных форм политической и экономической торговли с Россией, дополнительный буфер азиатской экспансии, потенциальный рынок сбыта, потенциальный объект для размещения избыточных производств.

В силу этих четких и понятных западным элитам обстоятельств шумный политический кризис на Украине (расставание президента Ющенко с премьер-министром Тимошенко путем отставки последней) особенного воздействия

стр. 3

на политику США и ЕС не произвел. В Киев не прилетели ни Хавьер Солана, ни даже Александр Квасьневский, ПАСЕ не приняла резолюции в поддержку гонимой украинской демократии. Не произошло ничего. И даже восставший из небытия призрак "коррупционера и антидемократа N 1" Виктора Януковича западников не особенно взволновал. Дело было сделано прошлой зимой - закосневший и переставший устраивать кого бы то ни было режим Леонида Кучмы смели. Теперь пусть в Киеве разбираются сами.

Пока невозможно себе представить, что какая-либо внешняя влиятельная сила поддержит с западной стороны "демократическую" Тимошенко. Против кого? Против "наидемократичнейшего" Ющенко?

И для России проявление симпатий или антипатий к основным фигурантам киевской мини-революции выглядело бы странно. Мы с Украиной связаны навек - вот основной политический постулат Москвы. Его продолжение остается как бы в скобках: а с Ющенко или с Тимошенко мы связаны временно, как и с любыми другими лидерами. Желателен, конечно, более пророссийский персонаж, чем вышеупомянутые, но его надо растить. Вот интересно: растим?

Еще один внешнеполитический сюжет, на момент написания этой статьи продолжающий развиваться, с падением российского истребителя на территории Литвы, имеет два измерения. Одно связано как с застарелыми и вновь появившимися чисто прибалтийскими комплексами по поводу всего, что проистекает со стороны России. Другое, более глобального характера, связано со стремлением НАТО, в состав которого не так давно вошла Литва, продемонстрировать решимость разобраться досконально с кознями против своего младшего члена. Эта решимость, понятное дело, носит чисто пропагандистский характер: НАТО как организация чем-то должна напоминать о себе.

* * *

Тем или иным образом основные противоречия текущего момента отразились и в публикациях сентябрьского номера журнала "Политический класс".

Не могу не поблагодарить известного украинского политолога Дмитрия Выдрина , любезно предоставившего нам право публикации фрагментов из только что законченной книги. Это наброски к политическим портретам основных действующих лиц украинской революции - Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко, а также Леонида Кучмы, Виктора Януковича, спикера Верховной Рады Владимира Литвина, лидера Соцпартии Александра Мороза. И безусловного участника украинских событий 2004 года президента Российской Федерации. На объективность эти портреты, конечно, не претендуют, но отражают близкое и непосредственное знакомство автора со многими из фигурантов, чем особенно интересны.

Статья историка Дмитрия Андреева посвящена 100-летию со дня издания императором России Николаем II манифеста об учреждении Государственной Думы. Анализируя вековой опыт парламентаризма, автор приходит к выводу об извечных ошибках внедрения демократии в России "сверху".

Политолог Андраник Мигранян использовал как повод к написанию статьи о Михаиле Горбачеве выход новой книги Карена Брутенца, одного из советников первого президента СССР. Опираясь на сведения Брутенца и на собственные наблюдения, Мигранян рисует портрет последнего советского лидера преимущественно в негативных красках.

Журнал "Политический класс" не в первый раз обращается к проблемам Сибири как одного из главных инвестиционных регионов России. На сей раз публикуется статья социологов Светланы Соболевой и Ольги Чудаевой , посвященная анализу настоящего и будущего демографических проблем сибирского региона.

О трудностях российского либерализма рассуждает политолог из США Андрей Цыганков . Он считает, что всякий раз в момент выбора оптимального пути развития страны стоявшие в 90-е годы у власти политики избирали самый быстрый, но отнюдь не самый результативный вариант развития, что и привело к глубокому идеологическому кризису в стане либералов.

Идейный кризис государственности анализируется и в статье социолога Сергея Магарила , который пишет об ответственности российской интеллигенции в связи с ее фактическим отказом от рутинной и порой неблагодарной деятельности по формированию основ гражданского общества "снизу".

О различиях и сходствах в ценностной ориентации западного и российского культурных миров пишет философ Валентина Федотова . Ее анализ опирается на последние достижения зарубежной социологии и культурологии. Госпожа Федотова приходит к выводу о том, что процессы разобщенности и культурной деидентификации в России повторяют аналогичные тенденции на Западе, но с некоторым запаздыванием.

Политолог из Сыктывкара (Республика Коми) Виктор Ковалев , в свою очередь, предостерегает от попыток абсолютизации своеобразия так называемого русского пути, говоря о необходимости следования общемировым тенденциям и закономерностям развития информационного постиндустриального общества и в России.

Под рубрикой "Интервью номера" публикуется беседа обозревателя журнала Сергея Шаповала с популярным телеведущим Михаилом Леонтьевым , который полагает, что либеральные экономические и социальные реформы в России изжили себя и что необходим поворот к экономике и государственности традиционного для нашей страны патерналистского типа.

В номере публикуются также итоги рейтинга "100 наиболее влиятельных политиков России в августе 2005 года" и сравнительных рейтингов 20 наиболее влиятельных политиков августа 1995 и 2005 годов. Кроме того, опубликованы сведения о наиболее знаменательных политических событиях октября в мировой истории, а также рецензии на некоторые интересные книги политической тематики российских издательств.

На сентябрь пришлись два печальных события, имеющих непосредственное отношение к нашей работе. Ушел из жизни один из лучших отечественных политологов Алексей Салмин. Он ничего не успел опубликовать на страницах "Политического класса", но успел сделать чрезвычайно много для российского политического класса в целом.

Потеряли все мы и одного из тех, кому обязаны коренными изменениями в отечественной журналистике - и в печатной, и в телевизионной. Без Егора Яковлева невозможно представить себе российские средства массовой информации, с ним ассоциируется и смысл таких эпохальных понятий, как "гласность", "свобода слова", с ним ассоциируется то, что ныне называется "влиятельность прессы".

Постоянный адрес данной публикации: