ИДЕНТИЧНОСТЬ УКРАИНЦЕВ В ЗЕРКАЛЕ МАСС-МЕДИА:

ИНМУТАЦИЯ В ХОДЕ ВОЙНЫ

Александр Холод

Академик Международной академии наук педагогического образования,

доктор филологических наук, профессор

Киевского национального университета культуры и искусств

akholod@ukr.net

Introduction

The essence of problem of psychological инмутации of collective (ethnic and political) identity of Ukrainians, reflected in mass-media of Ukraine during "Home war 2014 year", consists of that, in our view, modern Ukrainians do not have the cored understanding of the personal ethnic auto authentication, and, for Ukrainians she is absent; besides, for Ukrainians today dual enough (triple) political auto authentication, that in earnest enough influences on forming of single political collective authentication

Methods

We appealed to content-analyze, that allowed specifying us sense concepts "Ethnic authentication" and "political authentication", and also helped to set the fact of presence of signs of realization the respondents of essence of the analyzed concepts. We appealed to the method of questioning in form the standardized questionnaire that allowed to us fathers objective in the establishments.

The methods of generalization and abstracting did not give to us an opportunity to do errors and allowed to be distracted from second-rate details that did not touch the article of our research. At an analysis got during the questionnaire of data, we used a statistical method in form an in-quality analysis.

Results and discussion

It was set that semantic range of interpretation the respondents-experts of term a "ethnic identity of Ukrainians" is not to exhaustive (as compared to semantics of term a "identity is ethnic" in interpretation of L. Naumenko in "Encyclopedia of sociology"), that can be explained, firstly, we will remind the not sociological orientation of the polled 17th experts (that among the polled experts of 83th, who named itself the teacher, by the scientist, by a journalist ("journalism") and philologist); secondly, although semantic range and incomplete, two basic lines qualificatory the ethnic identity of Ukrainians, in definition experts are fixed.

Conclusion

Respondents-experts are more concrete and exact, as compared to respondents-students. Also it should be noted that determination of L. Naumenko, applying on plenitude and academic approach, close enough that was set forth by us on results the analysis of answers of respondents-experts

Введение

Проблема, о которой идёт речь в исследовании, является для украинцев достаточно амбивалентной. Сначала коснёмся сути проблемы, позднее – её амбивалентности.  

Суть проблемы психологической инмутации коллективной (этнической и политической) идентичности украинцев, отражённая в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года», состоит в том, что:

·      во-первых, на наш взгляд, у современных соотечественников нет стержневого понимания личной этнической автоидентификации, а значит, у нас она отсутствует; к тому же, у украинцев сегодня достаточно двоякая (троякая) политическая автоидентификация, что достаточно серьёзно влияет на формирование единой политической коллективной идентификации;

·      во-вторых, поскольку нет личной автоидентичности украинцев, нет и нашей коллективной идентичности;

·      в-третьих, понимание идентичности достаточно размыто для тех украинцев, кто считает себя готовым к социальной коммуникации (сбору объективной информации, её обработке, подготовке к трансляции и обмену информацией, готовности объективно транслировать информацию, к подготовке к её хранению при наличии коммуникатора и коммуникантов), но не владеет элементарными навыками совершения социальной коммуникации, присущей объективным масс-медиа;

·      в-четвёртых, то, что мы называем социальной коммуникацией, ныне отсутствует у аудитории масс-медиа;

·      в-пятых, отсутствует ощущение инмутации коллективной идентичности современных украинцев, хотя определённые тенденции в наличии таковой фиксируются по результатам исследований, организованных и проведённых нами (Холод, 2011: Холод, 2014, Соціальні комунікації: результати досліджень-2014, 2015) и нашими коллегами (Бадюл, 2014; Островська, 2014; Шилова, 2014).

Нами изложена суть проблемы психологической инмутации   коллективной идентичности (как этнической, так и, частично, политической) украинцев, отражённая в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года». Амбивалентный характер изложенной проблемы состоит в том, что, с одной стороны, в масс-медиа Украины с 28 февраля 2014 года (дата вторжения российских войск на территорию Автономной Республики Крым) ярко и недвусмысленно фиксируется декларация политической идентичности украинцев (например, в углу телевизионных экранов редакции телеканалов разместили лозунг на украинском и русском языках «Єдина країна – Единая страна»; такой же лозунг можно встретить на транспорте: в метро, в маршрутных такси, в автобусах и троллейбусах). С другой стороны, несмотря на чётко декларируемую коллективную политическую идентичность сами работники масс-медиа (телеведущие новостных программ, обозреватели, корреспонденты, герои политических ток-шоу, аналитических передач), как, впрочем, и аудитория, не соответствуют своим декларациям. Последнее проявляется в сомнительных мнениях о «победе» над интервентами в Крыму и на Востоке Украины; о «братской» помощи российского руководства жителям Луганской и Донецкой областей с помощь гуманитарных «конвоев»; о «чистоте» и правдивости лозунга «Єдина країна – Единая страна»; о виновности/невиновности бойцов спецотряда «Беркут»; о правоте/ неправоте В. Путина, как политика, который убивает украинский народ или помогает ему; о «еврейских прихвостнях» «киевской фашистской хунты, засевшей во власти в Украине». К тому же, фиксируются настроения отдельных слоёв населения Украины в таких декларациях: «надо уезжать из этой страны, пока нет войны», «что мне дал Порошенко, что он хорошего сделал для меня?», «72 года оккупации Украины большевиками не могли не сказаться на формировании мышления простого украинца», «не всё плохо было в СССР» и под.

Таким образом, амбивалентный характер изучаемой проблемы мы усматриваем в контрарности (противоположности) мнений в масс-медиа Украины, что влечёт за собой их инмутацию (внесение негативных изменений) как самих масс-медиа, так, естественно, и общества.

Исходя из основных положений изложенной проблемы, мы вычленяем объект дальнейшего исследования: коллективная этническая и политическая идентичность украинцев, отражённая в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года». Предметом нашего научного интереса выступает психологическая инмутация  коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённая в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года».

Цель

Цель исследования сводится к поиску, определению и описанию признаков психологической инмутации   коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённых в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года».

Методы исследования: мы обратились к контент-анализу, который позволил нам уточнить смисл понятий «этническая идентификация» и «политическая идентификация», а также помог установить факт наличия признаков осознания респондентами сути анализированных понятий. Мы обратились к методу опроса в форме стандартизированного анкетирования, что позволило нам быть объективными в своих констатациях. Методы обобщения и абстрагирования не дали нам возможности сделать ошибки и позволили отвлечься от второстепенных деталей, которые не касались предмета нашего исследования. При анализе полученных во время анкетирования данных, мы использовали статистический метод в форме количественно-качественного анализа.

Методика

Для достижения поставленной цели нам необходимо выполнить следующие исследовательские процедуры:

1)    проанализировать существующую ныне научную литературу на предмет поиска в ней результатов возможных исследований коллективной этнической и политической идентичности украинцев;

2)   параллельно следует искать результаты возможных исследований процессов инмутации коллективной этнической и политической идентичности украинцев;

3)   следует найти результаты научных поисков, касающиеся определения характерных признаков процессов инмутации    коллективной этнической и политической идентичности украинцев в ходе событий, которые президент П. Порошенко назвал «Отечественной войной 2014 года»;

4)   уточнить смысл терминов «инмутация», «коллективная идентичность», «личная идентичность», «автоидентичность», «инмутация коллективной этнической и политической идентичности украинцев»;

5)   на базе анализа результатов возможно уже исследованных моментов, близких по содержанию к нашей проблеме, синтезировать те теоретические подходы и методы, которые могут быть использованы в качестве ключевых в нашем исследовании;

6)    учитывая синтезированные знания о степени разработки (изучения) анализированной нами проблемы, предложить методику (процедуру) практического поиска, определения и описания признаков психологической инмутации   коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённой в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года»;

7)   опираясь на результаты эмпирического исследования, сформулировать рекомендации, касающиеся диагностики коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённой в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года»; кроме отмеченного, сформулировать рекомендации, направленные на улучшение процессов формирования упомянутых видов идентичности с помощью масс-медиа Украины.

Результаты и обсуждение

Для выполнения первой исследовательской процедуры нам необходимо проанализировать существующую ныне научную литературу на предмет поиска в ней результатов возможных исследований коллективной этнической и политической идентичности украинцев. Среди известных ныне исследований идентичности мы отмечаем такие: Е. Гелнер (Гелнер, 1994), Е. Смит (Смит, 1994), Л. Софронова (Софронова, 2006); Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. (Сэмьюэлз, Шортер, 1994) и др.

Для устранения возможных разночтений смысла терминов, к которым обращаемся, уточним их значения. Трансформируя определение идентичности, предложенное А. Н. Крыловым, под термином «этническая идентичность» подразумеваем «свойство психики человека в концентрированном виде выражать для него то, как он представляет себе свою принадлежность к различным» этническим, «социальным, национальным, профессиональным, языковым, политическим, религиозным, расовым и другим группам или иным общностям, или отождествление себя с тем или иным человеком, как воплощением присущих этим группам или общностям свойств» (Крылов, 2010). Термины «этнический» и «национальный» мы не отождествляем, потому и предлагаем вставить термин «этнический» в определение Н. А. Крылова. В нашем понимании этническим следует считать то, что относится к этносу, который определяется традиционно как «исторически сложившаяся устойчивая совокупность людей (Этнос, 2015), объединённых общими объективными либо субъективными признаками… (язык, культура, территория проживания, самосознание). К субъективным признакам такой исторически сложившейся устойчивой совокупности людей, например, Т. В. Жеребило, относит 1) специфические особенности культуры; 2) общий язык, который является одним из главнейших этносоциальных признаков; 3) характерные черты психики; 4) самосознание; 5) самоназвание (автоэтноним). Заметим, вслед за автором, что «этносы, будучи на разных стадиях развития, представлены родами, племенами, народностями, нациями» (Жеребило, 2011). Мысль  Т. В. Жеребило подтверждает О. Майборода, который считает, что «население государства становится нацией, когда в нем утверждается общая система политических, правовых, культурных ценностей, то есть когда население становится консолидированным организмом» (Майборода, 1998: 2).

Л. И. Науменко определяет этническую идентичность как «результат эмоционально-когнитивного процесса осознания этнической принадлежности, отождествление индивидом себя с представителями своего этноса и обособления от других этносов, а также глубоко личностно значимое переживание своей этнической принадлежности» (Науменко,2015).

Не все исследователи отстаивают идею наличия (функционирования) этнической идентичности украинцев. Например, М. Могилянський в 1912 году писал: «Без национальной интеллигенции нет нации, а есть лишь этнографическая масса, видимость нации» (Могилянский, 1916: 8).  Нам трудно согласиться с утверждением М. Могилянского, поскольку спустя столетие после публикации цитированных слов история подтвердила несколько иной факт: нация украинцев продолжила процесс формирования, самоидентификации в годы Оранжевой революции 2004 года и Революции Достоинства 2013–2014 годов.

Однако мнение М. Могилянского было не единым. Например, П. Стебницкий в 1917 году утверждал, что «в Украине нации не существует», она находится «в зародышевом состоянии» (Стебницький, 2009: 17–18). Автор настаивал на том, что нацию в Украине может сформировать исключительно интеллигенция. Однако, вместе с тем, П. Стебницкий критиковал украинскую интеллигенцию за разъединённость (Стебницький, 2009: 18). По мнению Ю. Телячего (Телячий, 2014: 57). Исследователь считал, что признаком исторической нации наличие у неё не только собственного государства, но и сохранение им своих элитарных, высших социальных слоёв, которые выступают носителем политического сознания и элитарной культуры» (Телячий, 2014: 57). Интересным, на наш взгляд, следует считать утверждение П. Стебницкого о том, что украинская нация является «національно-проблемным народом» (Стебницький, 2009: 18). Может быть, именно поэтому в сочинениях первого президента Украинской Народной Республики (УНР) встречается термин «представники організованої української людності» (Грушевський, 1917). Следует отметить, что М. Грушевский не называет украинцев «украинцы», но лишь намекает на то, что такая нация может начать формироваться, называя в начале ХХ века представителей Украины «украинская народность» (на укр. языке «українська людність»). Хотя следует заметить, что в 1919 году М. Грушевский употребляет этноним «украинцы» в названии одной из своих статей (см. «Хто такі українці і чого вони хочуть» (Грушевський, 1917)). Анализ нескольких работ политиков и исследователей начала ХХ века свидетельствует о том, что:

1)        этноним «украинцы» используется далеко не всеми политиками и публицистами, а также исследователями украинской идентичности;

2)        возникновение украинской этнической идентичности связывалась, прежде всего, с солидаризированным движением украинской интеллигенции.

Спустя столетие в условиях независимого государства Украина было проведено интересное, на наш взгляд, исследования, подтверждающее некоторые выводы и тенденции, о которых мы сообщили ранее. Имеем в виду работу Т. Воропаевой «Формирование коллективной идентичности граждан Украины: ценностное измерение» (Воропаева, 2015). Анализ результатов исследования Т. Воропаевой позволил нам констатировать следующее: 

1)   процессы глобализации стимулируют глокализационные тенденции, что ведёт к формированию качественно иных «механизмов» коллективной идентичности граждан Украины;

2)   коллективная «идентификация должна рассматриваться как процесс, включенный в целостную жизнедеятельность субъекта»;

3)   «концепт «коллективная идентичность» охватывает определенное коллективное «Мы» конкретного сообщества (регионального, религиозного, этнического, национального, континентального и т.д.)»;

4)   коллективной идентичностью, по мнению Т. Воропаевой, следует считать «общее чувство принадлежности к определенной общности или обществу»;

5)        идентификация коллективная прочно связана с идентификацией личностной;

6)   процесс формирования коллективной идентичности сопровождается конструированием «определенного коллективного образа данного сообщества, с которым и идентифицируют себя члены этого сообщества»;

7)   с точки зрения Т. Воропаевой, «коллективные идентичности можно рассматривать как коммуникативные конструкты, дискурсивные факты, которые необходимо правильно интерпретировать, выявляя те социокультурные горизонты, которые за ними скрыты»;

8)   автор считает, что «кризис коллективной идентичности всегда связан с нивелированием традиций, распадом общей культурной памяти, отвержением аутентичных знаково-символических и ценностно-смысловых систем культуры, разрушением системы коллективно-исторического опыта и общих представлений» (Воропаева, 2015).

Практическое изучение коллективной идентичности производилось автором в период с 1991 года по 2011 год при поддержке нескольких международных научных проектов Центра украиноведения Киевского национального университета имени Тараса Шевченко («Украинская национальная идея: теоретико-эмпирические аспекты»; «Социально-психологические и региональные аспекты формирования национального самосознания граждан Украины как фактора государственного строительства»; «Трансформация национальной идентичности: историософские, культурологические и социально-психологические аспекты» и др.), которые были поддержаны Фондом «Возрождение», Фондом Фридриха Эберта, Фондом фундаментальных исследований Министерства образования и науки Украины, а также Ассоциацией украинских банков.

Изучению были подвержены «гендерная, возрастная, профессиональная, религиозная, этническая, метаэтническая, локальная, региональная, национальная, европейская (или континентальная), планетарная, постсоветская и другие виды идентичности граждан Украины, проживающих в разных регионах страны». По данным Т. Воропаевой «всего было изучено 39 400 респондентов от 18 до 87 лет» (Воропаева, 2002: 12–17; Сергійчук, 2005: 24–53; Воропаєва, 2011: 33–35).

Как свидетельствует Т. Воропаева, «для изучения трансформации разных видов идентичности» она с коллегами использовала «методику М. Куна – Т. Макпартленда «Кто Я?», адаптированную методику «Шкала измерения идентичности» М. Синереллы». Кроме того «для изучения аксиологических особенностей формирования коллективной идентичности граждан Украины» исследователи обратились к «методике изучения ценностных ориентаций М. Рокича», использовали «теоретический и эмпирический подход Ш. Шварца» (Schwartz, 1992: 3–65).

Авторы исследования пришли к таким выводам:

1) на постсоветском пространстве зафиксирована «нивеляция постсоветской идентичности» (в период с 1991 года по 1999 год);

2) фиксировалось также «возрастание этнической (1991–1999) и религиозной (2001–2010) идентичности»;

3) отмечена была «трансформация общеславянской идентичности (1999–2010);

4) укрепилась региональная идентичность (2006–2009);

5) возросла престижность национальной идентичности (2001–2008);

6) утвердилась европейская идентичность (1999–2008).

По результатам проведенного исследования Т. Воропаева делает выводы о том, что «субъект (как индивидуальный, так и коллективный) является центром ценностных и смысловых отношений в рамках национальной общности». Автор уверенна в том, что «базовые ценности украинской культуры существенно влияют не только на иерархизацию всей структуры коллективной идентичности, но и на интеграцию коллективной идентичности в целостную систему». Интересным для нас является вывод Т. Воропаевой о «сохранении базовых ценностей и развитии коллективной идентичности», что, по её мнению, является «важным условием существования и развития украинской нации и украинской национальной культуры в условиях глобализации» (Воропаева, 2015).

Обсуждение проблемы психологической инмутации   коллективной идентичности украинцев в ходе «Отечественной войны 2014 года», отражённой в масс-медиа Украины, требует обращения к термину «политическая идентичность». В рабочем порядке далее политической идентичностью будем называть «свойство психики человека в концентрированном виде выражать для него то, как он представляет себе свою принадлежность к различным» политическим группам и воплощением их свойств в моделях поведения самой личности.

Однако значение термина «политическая идентичность» по-разному трактуется специалистами. Например, И. Н. Тимофеев в своей кандидатской диссертации «Политическая идентичность России в постсоветский период: альтернативы и тенденции» (2006) определяет политическую идентичность с позиций трёх составляющих. По мнению автора, «в рамках первой составляющей политическая идентичность определяется как совокупность политических принципов, служащих нормативным основанием осознания гражданами страны своей политической общности, основанием ответа на вопрос «Кто мы?»». Вторая составляющая предполагает «совокупность представлений, задающих уникальную сущность конкретного государства через его соотнесение с актуальными Другими в логике оппозиции «Мы – Они», а также – через маркирование границ государства (главным образом, символических)». И. Н. Тимофеев склонен считать, что в рамках третьей составляющей политическая идентичность должна рассматриваться «как совокупность представлений о прошлом политического сообщества, об исторических событиях, значимых для граждан страны и осознания ими своей политической общности» (Тимофеев, 2006).

Рассматривая политическую идентичность в условиях нации-государства современного типа, автор предлагает определять такую как  «целенаправленные действия государства по её формированию» при  выполнении «функции интеграции политического сообщества, легитимации политического режима, мобилизации граждан». Трудно не согласиться с И. Н. Тимофеевым в том, что «целенаправленное конструирование политической идентичности ограничено историческим контекстом, политическими традициями, культурой и другими факторами» (Тимофеев, 2006), что ярко иллюстрируется процессами психологической инмутации   коллективной (этнической и политической) идентичности украинцев в ходе «Отечественной войны 2014 года», отражённой в масс-медиа Украины.

Для идентификации похожих и различных характеристик в определениях двух терминов, используемых нами в исследовании («этническая идентичность» и «политическая идентичность») обратимся к методу аналогии.

Анализ показателей свидетельствует о том, что в рабочих определениях двух ключевых терминов, используемых в нашем исследовании, в 50 % случаев обнаружены совпадения, в 50 % – различия. Отмеченное соотношение свидетельствует в пользу мнения как о наличии различий, так и сходства в семантике терминов. Отсюда следует, что в дальнейшем мы различаем термины по признакам «этнический» и «политический»; «отождествление (как воплощение)» и «воплощение»; «себя» и «их свойств»;  «с тем или иным человеком» и «в моделях поведения самой личности».

Выполняя вторую исследовательскую процедуру, мы обращаемся к поиску результатов возможных исследований процессов инмутации    коллективной этнической и политической идентичности украинцев. После неудачных попыток обнаружить результаты исследований близких по проблематике той, которую мы анализируем, получили право констатировать полное отсутствие прямых (соответствующих заявленной теме) исследований. Косвенных (анализирующих тот или иной аспект нашей проблемы) исследований нами не было обнаружено также. Отсюда мы делаем вывод о том, что выполнение второй исследовательской процедуры, запланированной нами в методике изучения, невозможно.

Согласно третьей процедуре, наше исследование предполагает поиск результатов научных разведок, касающихся определения характерных признаков процессов инмутации    коллективной этнической и политической идентичности украинцев в ходе событий, отражённых в масс-медиа, которые президент П. Порошенко назвал «Отечественной войной 2014 года».

Ранее, рассуждая о тенденциях революционного фашизма в поступках боевиков так называемых «ЛНР» («Луганской народной республики») и «ДНР» («Донецкой народной республики»), отражённых в видеотелевизионных технологиях масс-медиа и прямо касающихся Отечественной войны 2014 года (Холод, 2015), мы обращали внимание на то, что инмутация моделей поведения общества происходит при активной помощи технологий телевизионных масс-медиа и видеокоммуникационных технологий, применяемых в YouTube. Высказанные нами мысли о том, что неисполненные надежды революционных масс в Украине привели к инмутации    общества, маркеры которой были умело растиражированы в масс-медиа России и Украины, а также в медиа мира и достаточно продуктивно могут быть применимы при анализе процессов психологической инмутации   коллективной (этнической и политической) идентичности украинцев, отражённой в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года».  

Обсуждая проблему инмутации масс как стимул протестной деятельности в соответствии с критериями анализа, предложенными в теории С. Московичи (Холод, 2014), мы сделали вывод о том, что в ходе событий осени 2013 года – весны 2014 года, которые произошли на Майдане в Киеве (противостояние революционных масс и власти В. Януковича, повлекшее за собою гибель больше сотни и раненных больше тысячи людей) инмутация масс происходит по женскому типу и имеет характерные признаки (технологии) влияния на общество.

В исследовании (Холод, 2015) мы изучали маркеры инмутации массовой коммуникации не в условиях Отечественной войны 2014 года и пришли к выводу о том, что общество страдает от инмутации    массовой коммуникации из-за появления инмутированых инмутантов. Действительно, влияние на общество массовой коммуникации, которая уже инмутировала, порождает явление, которое в рабочем порядке было нами названо «инмутация инмутации». Индивиды, составляющие общество, страдающего от упомянутого явления, превращаются в таком случае в инмутированых инмутантов. Причём инмутация инмутации происходит при самом активном участии масс-медиа (прежде всего, телевизионных медиа).

К сожалению, во время выполнения третьей исследовательской процедуры, направленной на поиск результатов научных разведок, касающихся определения характерных признаков процессов инмутации    коллективной этнической и политической идентичности украинцев в ходе событий, отражённых в масс-медиа, которые президент П. Порошенко назвал «Отечественной войной 2014 года», мы не обнаружили таковых. Последнее позволяет нам констатировать вывод о том, что ныне не существует аналогичных исследований.

Четвёртая исследовательская процедура предполагала уточнить смысл терминов «инмутация», «коллективная идентичность», «личная идентичность», «автоидентичность», «инмутация коллективной этнической и политической идентичности украинцев». Опираясь на теорию инмутации    общества, предложенную нами ранее (см.: (Холод, 2011)), инмутацию мы трактуем как внесение изменений в худшую сторону в модели поведения общества. Под коллективной идентичностью мы, вслед за  Т. Воропаевой, понимаем «общее чувство принадлежности к определенной общности или обществу» (Воропаева, 2015). Для трактовки термина «личная идентичность» («автоидентичность») мы обращаемся к понятию «идентичность», которое имеет семантику «свойство психики человека в концентрированном виде выражать для него то, как он представляет себе свою принадлежность к различным социальным, национальным, профессиональным, языковым, политическим, религиозным, расовым и другим группам или иным общностям, или отождествление себя с тем или иным человеком, как воплощением присущих этим группам или общностям свойств» (Эриксон, 2006). В понимание термина «личная идентичность» мы вносим тот же смысл, что и в понимание термина «идентичность» и «автоидентичность». Термин «инмутация коллективной этнической и политической идентичности украинцев», мы толкуем как внесение негативных изменений в коллективные представления (модели поведения) о принадлежности к этнической и политической группам или общностям, или внесение негативных изменений в те представления (модели поведения), которые позволяют общности отождествлять себя с общими этническими или политическими характеристиками.

Кроме перечисленных и растолкованных терминов в исследовании мы используем термин «Отечественная война 2014», который 24 августа 2014 года Президент Украины Пётр Порошенко использовал в своём выступлении в Киеве на параде в День Независимости Украины. Последний буквально сказал: «События последних месяцев – это Отечественная война 2014 года» (Порошенко, 2015). Поскольку в научной литературе термин не используется, мы обращаемся к нему лишь в рабочем порядке, без попытки ввести его в научный обиход.

Пятая исследовательская процедура предполагала «на базе анализа результатов возможно уже исследованных моментов, близких по содержанию к нашей проблеме, синтезировать те теоретические подходы и методы, которые могут быть использованы в качестве ключевых в нашем исследовании». Анализ результатов исследований Т. Воропаевой, Е. Гелнера, Т. Жеребило, А. Крылова, Н. Островской, О. Покальчука, Н. Тимофеева, А. Холода, дал нам основание вычленить теоретический подход к изучению психологической инмутации   коллективной (этнической и политической) идентичности украинцев, отражённой в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года». Таким подходом стал гипотетико-дедуктивный, суть которого мы описываем как выдвижение предположения (гипотезы) и его (её) последующее доказательство с привлечением метода дедукции.

Предположением в нашем исследовании стало утверждение о том, что процесс психологической инмутации коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённых в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года», имеет ряд признаков, к числу которых мы относим три группы.

Группа 1. Психологическая инмутация  этнической идентичности в масс-медиа (объективные признаки):

1)   использование в медиа двух языков (украинского и русского), что приводит к взаимному искажению норм литературного языка и влияет на формирование этнической и политической идентичности;

2)   привнесение, а иногда и насаждение с помощью телевизионных медиа элементов и стереотипов культуры чуждой украинской этнической идентичности (например, на Востоке и в Автономной Республике Крым – насаждение элементов русской культуры, на Севере и Юге Украины – привнесение элементов русской культуры; на Западе и Юго-Западе Украины – привнесение элементов польской, румынской, молдавской культуры);

3)   продуцирование постоянных тревожных для украинцев медиасообщений о том, что территория их проживания подвержена нападению со стороны соседней державы, в результате чего возникают нервозность в обществе, напряжение; на первый взгляд, внешне немотивированные микросоциальные конфликты;

4)   демонстрация в масс-медиа частотных случав искажения форм  коллективного сознания; в значение термина «коллективное сознание» вносим смысл, предложенный Э. Дюркгеймом: «духовное единство общества, не являющееся простой суммой индивидуальных сознаний, существующее независимо от них в виде социальных факторов (обычаев, морали, права, традиций, знаний и т. д.), оказывающее сильное влияние на индивидуальное сознание; коллективное сознание создает моральную общественную среду, заставляющую людей принимать способы действия и мышления, распространенные в данном обществе; формы коллективного сознания: коллективные представления, коллективные чувства» (Коллективное сознание, 2015).

Группа 2. Психологическая инмутация  этнической идентичности в масс-медиа (субъективные признаки):

1)   гипертрофированная демонстрация в масс-медиа специфических особенностей украинской культуры (например, в газетах «Сегодня», «Вести»; в телевизионных передачах телеканала «Интер»: в телесюжетах передачи «Подробности»; телепередаче «Касается каждого»);

2)   тенденциозное игнорирование использования украинского языка, который является одним из главнейших этносоциальных признаков идентичности украинцев;

3)   намеренная эксплуатация характерных черт психики украинцев (терпение, индивидуализм, пренебрежение коллективом);

4)   унижение самосознания (личностного); под самосознанием понимаем «психический феномен, сознание человеком себя в качестве субъекта деятельности, в результате которого представления человека о самом себе складываются в мысленный «образ-Я» (Самосознание, 2015);

5)   наличие юмористической коннотации в самоназвании представителей нации (этнониме): «укропы», «хохлы», «укры» и под.

Группа 3. Психологическая инмутация  политической идентичности в масс-медиа:

1)   «размытость» «совокупности политических принципов» (термин И. Н. Тимофеева), которые, по словам автора, служат «нормативным основанием осознания гражданами страны своей политической общности, основанием ответа на вопрос «Кто мы?»»;

2)   наличие «совокупности представлений, по определению И. Н. Тимофеева, которые задают «уникальную сущность конкретного государства через его соотнесение с актуальными Другими в логике оппозиции «Мы – Они», а также – через маркирование границ государства (главным образом, символических)»;

3)   наличие дифференциации (порой полярной) как совокупность, по мнению И. Н. Тимофеева, «представлений о прошлом политического сообщества, об исторических событиях, значимых для граждан страны и осознания ими своей политической общности» (Тимофеев, 2006).

Шестая исследовательская процедура предполагала с учётом синтезированных знаний о степени разработки (изучения) анализированной нами проблемы, предложить методику (процедуру) практического поиска, определения и описания признаков психологической инмутации   коллективной этнической и политической идентичности украинцев, отражённой в масс-медиа Украины в ходе «Отечественной войны 2014 года».

Методика исследования

Исследование предполагало проведение ряда таких процедур при применении следующих методов научного познания:

1)        опрос экспертов;

2)        опрос респондентов-студентов;

3)        контент-анализ публикаций в прессе, на телевидении и на сайтах интернет-порталов;

4)        сравнительный анализ результатов опроса экспертов и респондентов-студентов;

5)        дедуктивно-индуктивный анализ результатов применения метода аналогии и формулирование выводов по всему исследованию.

Далее мы детально описываем процедуры исследования.

1. Опрос (в форме интервью и беседы, а также анкеты, предложенной респондентам на страницах социальных сетей «Фейсбук» и «ВКонтакте») 15 экспертов (преподавателей – кандидатов и докторов наук, преподающих учебные дисциплины в Киевском национальном университете имени Тараса Шевченко и Киевском национальном университете культуры и искусств при обучении студентов по специальностям «Журналистика», «Реклама и связи с общественностью». «Издательское дело и редактирование»); в ходе интервью и беседы экспертам были заданы такие три вопроса: 1) Что Вы понимаете под термином «этническая идентичность украинцев» и «политическая идентичность украинцев»? 2) Что такое «коллективная идентичность» и «личная идентичность»? 3) Изменилась ли и в чём в лучшую сторону (мутация) или в худшую сторону (инмутация) идентичность украинцев в ходе освещения в медиа событий антитеррористической операции (АТО) на Востоке Украины в 2014 году?

2. Опрос респондентов (в форме стандартизованной анкеты и задания, предложенного на страницах социальных сетей «Фейсбук» и «ВКонтакте» и на бумажных носителях): в исследовании приняли участие 145 респондентов-студентов, которые ответили на следующие 17 вопросов (п.п. 1–14, 17) стандартизованной анкеты, а также выполнили два задания (15–16):

2.1. Что Вы вносите в значение терминов «этническая идентичность украинцев» и «политическая идентичность украинцев»?

2.2. Что такое «коллективная идентичность» и «личная идентичность»?

2.3. Изменилась ли и в чём в лучшую сторону (мутация) или в худшую сторону (инмутация) идентичность украинцев в ходе освещения в медиа событий антитеррористической операции на Востоке Украины в 2014 году?

2.4. Какие газеты и журналы Вы признаёте мутационными (внёсшими позитивные изменения) или инмутационными (внёсшими негативные изменения) в формировании этнической и политической идентичности украинцев в ходе освещения событий АТО в 2014 году)?

2.5. Какие телевизионные передачи Вы признаёте мутационными (внёсшими позитивные изменения) или инмутационными (внёсшими негативные изменения) в формировании этнической и политической идентичности украинцев в ходе освещения событий АТО в 2014 году)?

2.6. Какие сайты Вы признаёте мутационными (внёсшими позитивные изменения) или инмутационными (внёсшими негативные изменения) в формировании этнической и политической идентичности украинцев в ходе освещения событий АТО в 2014 году)?

2.7. Назовите пять признаков мутации (улучшения) или инмутации  (ухудшения) процесса формирования этнической и политической идентичности украинцев в ходе освещения в медиа событий АТО в 2014 году;

2.8. Коллективная этническая и политическая идентичность украинцев в ходе освещения в медиа событий АТО в 2014 году: а) сформировалась; б) не сформировалась; в) трудно ответить; г) её нет.

1. Контент-анализ публикаций в прессе, на сайтах и текстов телепередач на телевидении производился по нескольким параметрам, изложенным далее.

3.1.                Контент-анализ публикаций в прессе: было проанализировано 200 публикаций журналистских материалов, размещённых в архивах сайтов таких газет: «Вести», «Сегодня», «Зеркало недели»; журналов: «Корреспондент», «Фокус»; «Forbes Украина».

3.2.                Контент-анализ текстов передач на телевидении производился из расчёта: «ТСН» на телеканале «Студия 1+1», «Подробности» на телеканале «Интер», «Вікна» на телеканале «СТБ», «Шустер Live» на телеканале «112», «Гроші» на телеканале «Студия 1+1», «Касается каждого» на телеканале «Интер».

3.3.                Контент-анализ публикаций на сайтах: «Lb» (Левый берег) – интернет-портал; «Украинская правда» – интернет-портал; «Депо.ua» – независимое украинское интернет-издание; «Цензор.нет» – интернет-портал; «Обозреватель.ua» – интернет-портал; «Главное.ua» – интернет-портал.

Обсуждение результатов

Эксперты.

Следующей исследовательской процедурой для нас стал сравнительный анализ результатов опроса 17 экспертов (или 100 %; см. Приложение А) и 145 респондентов-студентов (или 100 %, см. Приложение Б). Среди экспертов мужчин было 7 (41 %) и женщин – 10 (59 %). Географическая репрезентативность опрошенных экспертов составила 5 городов Украины, в частности: Киев – 9/53 %; Львов – 2/12 %; Кривой Рог – 1/  6 %; Винниця – 2/ 11 %; Донецьк – 3/ 17 %. Средний возраст опрошенных экспертов составил 45 лет. Профессиональная ориентация экспертов имела такое соотношение (в кавычках приводится автонаименование респондента на языке оригинала): филолог ­ – 2/12 %, программист – 1/  6 %, «науковець» – 3/18 %; «викладач», преподаватель –  5/29 %; менеджер – 1/  6 %, журналист – 2/12 %, журналистика – 2/12 %, работник университета – 1/  6 %.

Ответы экспертов на вопрос 1 “Что Вы вносите в значение термина «этническая идентичность украинцев»?” распределились таким образом (в кавычках приводится мнение респондента на языке оригинала, буквой алфавита обозначены коды ответов).

Анализ ответов респондентов-экспертов на вопрос 1 “Что Вы вносите в значение термина «этническая идентичность украинцев»?” позволил нам констатировать следующие особенности:

1)      два ответа респондентов («сознательное желание быть украинцем» и «принадлежность») имели наибольшие показатели (по 29 % каждый);

2)        остальные 7 вариантов ответов имели показатель по 6 % каждый; к таким ответам мы отнесли следующие: «общие черты, присущие народу», «территория, язык, культура, ментальность», «происхождение», «хибне уявлення», «вопрос проблемный», «походження», «співвіднесення з українським».

Таким образом, с учётом частотных вариантов ответов экспертов на вопрос 1 мы установили, что этнической идентичностью украинцев следует считать «сознательное желание быть украинцем» и «принадлежность к украинскому».

Студенты.

Социометрические данные позволяют нам констатировать, что в опросе приняли участие 145 (100 %) респондентов-студентов, в том числе: 17 (11,7 %) мужчин и 128 (88,3 %) женщин, что, на наш взгляд, следует учитывать при интерпретации полученных показателей. Респонденты-студенты по национальному признаку распределились таким образом: украинец – 141/ 97 %; еврей – 1/ 0,7 %; гречанка – 1/ 0,7 %; «словенинка» – 1/ 0,7 %; армянка – 1/ 0,7 %.

Географическая репрезентативность опроса была представлена семнадцатью городами Украины в таком соотношении: респондентов, проживающих в Киеве, было 85,4 %, в Донецке – 6 %, в Виннице – 7,6 %, и показателем 0,07 % были представлены мнения респондентов, проживающих в таких населенных пунктах: Енакиево (Донецкая область), Харьков, Запорожье, Умань, Днепродзержинск, Тернополь, Ялта, Чернигов, Кагарлык, Фастов, Узлы и Бородянка (Киевская область). Средний возраст опрошенных составил 19,2 года, в 96 % случаев род занятий респондентов был обозначен как «студент», «учусь»; в 4 % случаев род занятий был записан как: «журналист», «филолог», «историк», «переводчик», «лаборант», «творчество».

На вопрос «Что Вы вносите в значение термина «этническая идентичность украинцев?» мы получили ответы, которые сгруппировали в 14 таких вариантов и в рабочем порядке обозначили их буквами русского алфавита (далее варианты ответов представлены на языках-оригиналах – русском и украинском):

Анализ интерпретированных нами данных позволили нам констатировать наличие следующих особенностей ответов 145-ти респондентов-студентов на вопрос “Что Вы вносите в значение термина «этническая идентичность украинцев»?”:

1)      наивысший (28,4 %) показатель был зафиксирован для ответов, которые мы объединили в группу «Территория, язык, культура, ментальность; історія, традиції»;

2)      к высокому (15,9 %) показателю мы отнесли ответы группы с условным названием «Сознательное желание быть украинцем, самосвідомість, отношение украинцев к себе; любовь к своей нации»;

3)      следующее место в условном рейтинге показателей частотности занимает показатель 11,8 % (группа ответов с условным названием «Принадлежность»);

4)      показатель 10,4 % имеет группа реакций под названием «Отказ»;

5)      у группы ответов с рабочим названием «Общая идея, одинаковость взглядов, спільні ідеї; схожість українців між собою; это оценка всех адекватно каждого украинца друг в друге» зафиксирован показатель 9,7 %;

6)      другие ответы имели такие показатели:  8,4 % – «Особливості народу, за якими можна відрізнити українців; отождествление себя с другими представителями свого етноса»; 6,9 % – «Происхождение, походження, коріння, генетика»; 4,9 % – «Украинцы одно целое; выражение украинцев как самобытного народа, украинцы единая нация»;

7)      как низкочастотный (0,7 %) был определён показатель, который был зафиксирован для остальных 5-ти групп ответов, а именно: «Співвіднесення з українським», «Национальность», «Взаимосвязь межкультурного развития этносов», «Толерантность друг другу», «Желание украинцев быть независимыми».

Учитывая зафиксированные особенности, мы сформулировали выводы, касающиеся качества ответов 145-ти респондентов-студентов на вопрос “Что Вы вносите в значение термина «этническая идентичность украинцев»?”.

1.      Треть опрошенных респондентов-студентов пришли к мнению о том, что в значение термина «этническая идентичность украинцев» следует внести понятия «территория», «язык», «культура», «ментальность», «история», «традиции». Каждый шестой респондент считает, что этнической идентичностью украинцев следует считать сознательное желание быть украинцем, наличие самосознания, определенного отношение украинцев к себе и любовь к своей нации. Каждый седьмой респондент определяет обязательным атрибутом этнической идентичностью украинцев принадлежность их к национальности «украинец».

2.      Исходя из того, что сумма первых трёх позиций в рейтинге частотности вариантов ответов респондентов выражена показателем 56,1 % (больше половины от 100 % опрошенных), мы сформулировали рабочее определение этнической идентичности украинцев (для упомянутых 56,1 % ответов респондентов).  Суть такого определения сводится к тому, что этнической идентичностью украинцев следует считать общность людей, объединённых одной территорией, языком, культурой, ментальностью, историей и традициями, имеющих сознательное желание быть украинцем; наличие у такой общности самосознания, определенного отношение украинцев к себе, любовь украинцев к своей нации, принадлежность к национальности «украинец».

Рабочее определение термина «этническая идентичность украинцев», сформулированное нами по итогам анализа мнений 145-ти респондентов-студентов, имеет отличие от того определения, которое «предложили» респонденты-эксперты, и в то же время является достаточно близким по своей семантике к близкому к социальным коммуникациям определению, предложенному в Л. И. Науменко в «Социология. Энциклопедия» (см. сравнительную табл. 2 далее).

Мы сравнили определения «этническая идентичность» Л. И. Науменко и рабочее определение термина «этническая идентичность украинцев», сформулированного по итогам анализа ответов респондентов-экспертов и респондентов-студентов. В ходе анализа показателей мы сравнивали синтагмы определения 1 (Л.И. Науменко «Энциклопедия социологии»: за 100 % были приняты 5 синтагм), определения 2 (17-ти респондентов-экспертов: за 100 % были приняты 2 синтагмы) и определение 3 (145-ти респондентов-студентов: за 100 % были приняты 10 синтагм). Причём определение 1 касалось дефиниции термина «этническая идентичность», определения 2 и 3 раскрывали смысл термина «этническая идентичность украинцев».

Анализ позволил нам зафиксировать следующие особенности:

1)     в определении 1 (Л.И. Науменко «Энциклопедия социологии») мы вычленили 5 синтагм (100 %), из которых 1 (20 %) совпала с синтагмой в определении 2, из чего следует, что 80 % синтагм не совпали;

2)     при сравнении определений 1 (Л. И. Науменко) и 3 (респонденты-студенты) нами было установлено, что совпадает одна (20 %) синтагма, что свидетельствует о 80%-ом  несовпадении других синтагм в двух определениях;

3)     в определении 2 (эксперты) – две синтагмы (100 %), из которых лишь  1 (50 %) совпала с синтагмой определения 1; следовательно, ещё одна (50 %) синтагма не совпадает с синтагмой определения 1;

4)     сравнение синтагм в определении 2 (всего – 2/100 % синтагмы) и определении 3 (всего – 10/100 % синтагм) позволило констатировать 2 (20 %) совпадающие синтагмы и, соответственно, 8 (80 %) – несовпадающих;

5)     анализ определения 3 (всего – 10/100 % синтагм) с определением 1 (всего – 5/100 % синтагм) показало, что зафиксировано одно (1/10 %) совпадение и, соответственно, 9/90 % – несовпадений;

6)       поиск совпадений между синтагмами определения 3 (всего – 10/100 % синтагм) и определением  2 (всего – 2/100 % синтагм) дало основание утверждать, что таковых насчитывается 2/20 % и, соответственно, 8/80 % – совпадений не наблюдается.

Учитывая шесть особенностей, перечисленных выше, мы пришли к выводу о том, что определение 1 термина «идентичность этническая» (Л.И. Науменко «Энциклопедия социологии») и определение 2 термина «этническая идентичность украинцев» (респонденты-эксперты) имеют соотношение 5:2, что выражается коэффициентом 2,5. В свою очередь, соотношение количества синтагм в определении 2 и определении 1 – обратное, что выражается как 2:5, или коэффициентом 0,4. Сравнивая упомянутые соотношения 5:2 (2,5) и 2:5 (0,4), констатируем:

-       определение термина «идентичность этническая», предложенное Л. И. Науменко («Энциклопедия социологии»), имеет количество синтагм, которое в 2,5 раза превышает количество синтагм в определении респондентов-экспертов;

-       определение термина «этническая идентичность украинцев» (сформулированное на базе анализа ответов респондентов-экспертов) позволило зафиксировать коэффициент совпадения (равный показателю 0,4) с определением термина «идентичность этническая» (Л. И. Науменко «Энциклопедия социологии»).

Таким образом, семантический диапазон толкования респондентами-экспертами термина «этническая идентичность украинцев» не является исчерпывающим (по сравнению с семантикой термина «идентичность этническая» в толковании Л. И. Науменко в «Энциклопедии социологии»), что можно объяснить, во-первых, не социологической ориентацией опрошенных 17-ти экспертов (напомним, что среди опрошенных экспертов 83 % тех, кто назвал себя преподавателем («викладачем» – укр. язык), учёным («науковцем» – укр. язык), журналистом («журналистика») и филологом), во-вторых, хотя семантический диапазон и не полный, две основные черты, определяющие этническую идентичность украинцев, в дефиниции экспертов зафиксировано.

Сравнение определения 2 (эксперты) и определения 3 (студенты) имеет различное количество синтагм, которое фиксируется соотношением 2:10, или 0,2, тогда как обратное соотношение имеет показатель 5. Упомянутые соотношения, на наш взгляд, позволяют констатировать, во-первых, то, что из большого (10)  количества синтагм в определении респондентов-студентов лишь 2 соответствуют определению, данному респондентами-экспертами и лишь одна синтагма, данная в определении Л. И. Науменко («Энциклопедия социологии»). Мы считаем, что определение респондентов-студентов является избыточным, поскольку студенты ещё не в полной мере осознали значение термина «этническая идентичность украинцев» и «размыто» определяют его значение с помощью тех синтагм, которые встречались ими при толковании терминов, например, «этнос», «этос», «национальность», «этнический», «национальный».

Выводы

Таким образом, анализ определений респондентов (экспертов и студентов) и определения Л. И. Науменко в толковании терминов «этническая идентичность украинцев» и «идентичность этническая» соответственно, позволяют сформулировать вывод о том, что респонденты-эксперты более конкретны и точны, по сравнению с респондентами-студентами. Также следует отметить, что определение Л. И. Науменко, претендующее на полноту и академичность, достаточно близко тому, которое было сформулировано нами по итогам анализа ответов респондентов-экспертов.

Литература

1. Бадюл Л. В. Особливості ідентифікації протесаного іміджу в соціальних мережах / Л. В. Бадюл // Комунікаційні технології: наук. журн. [наук. ред. О. М. Холод]. — Том 6. – К.: КНУКіМ, 2014. — С. 166–176.
2. Воропаєва Т. Трансформація національної ідентичності громадян України (1991–2001 рр.) / Т. Воропаєва, С. Бойко // Вісник КНУ імені Тараса Шевченка. Серія «Українознавство». — Вип. № 6. — К.: ВПЦ «Київський університет», 2002. — С. 12–17.
3. Воропаева Т. Формирование коллективной идентичности граждан Украины: ценностное измерение [Электронный ресурс] / Т. Воропаева. — Режим доступа: http://gisap.eu/ru/node/8914?destination= node%2F8914 (дата обращения – 24.01.2015). — Название с экрана.
4. Воропаєва Т. Трансформація національної ідентичності громадян України (1991–2001 рр.) / Т. Воропаєва, С. Бойко // Вісник КНУ імені Тараса Шевченка. Серія «Українознавство». — Вип. № 6. — К.: ВПЦ «Київський університет», 2002. — С. 12–17.
5. Воропаєва Т. С. Особливості становлення національної та європейської ідентичності громадян України / Т.С. Воропаєва // Problems and tendencies of modern society development. Materials digest of the IXth International Scientific and Practical Conference (Kiev, London, September 14-September 19, 2011). Socialogical, philological, philosophical, sciences and history / All-Organizing Committee: B. Zhitnigor (chairman), S. Godvint, L. Kupreychik, A. Tim, G. Georgio, T. Morgan, S. Serdechnyy, L. Straker. — Odessa: InPress, 2011. — P. 33 – 35.
6. Гелнер Е. Нації та націоналізм / Національна ідентичність: Хрестоматія / Т. Воропай (упоряд.). — Харків: Крок, 2002. — 316 с.
7. Грушевський М. С. Хто такі українці і чого вони хочуть / М. С. Грушевський. – К., 1917. – 16 с.
8. Жеребило Т. В. Этнос / Т. В. Жеребило // Термины и понятия лингвистики: Общее языкознание. Социолингвистика: Словарь-справочник. — Назрань: ООО «Пилигрим», 2011.
9. Коллективное сознание [Электронный ресурс] // Энциклопедия социологии, 2009. — Режим доступа: http://dic.academic .ru/dic.nsf/socio/1527/КОЛЛЕКТИВНОЕ (дата обращения – 3.02.2015). — Название с экрана.
10. Крылов А. Н. Эволюция идентичностей: кризис индустриального общества и новое самопознание индивида. — М: Издательство НИБ, 2010. — 272 с.
11. Майборода О. Українська еліта: з народом чи сама по собі / О. Майборода // Вітчизна. — 1998. — № 11–12. — С. 2.
12. Могилянский М. Украинская проблема / М. Могилянский. — Петроград, 1916. — С. 8.
13. Науменко Л. И. Идентичность этническая / Л. И. Науменко // Энциклопедия социологии. — Режим доступа: http://sociology_encyclopedy.academic.ru/372/ИДЕНТИЧНОСТЬ_ЭТНИЧЕСКАЯ (дата звернення: 14.08.2015). — Назва з екрану.
14. Островська Н. В. Технологія «створення сприятливих умов для самопрезентації учасника» в політичних телевізійних ток-шоу / Н. В. Островська // Комунікаційні технології: наук. журн. [наук. ред. О. М. Холод]. — Т. 6.  — К.: КНУКіМ, 2014. — С . 76–86.
15. Покальчук О.: «Весь український народ нині перебуває в процесі перетворення на політичну націю» [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://tyzhden.ua/Politics/95843 (дата звернення: 25.07.2014). — Назва з екрану.
16. Порошенко: «События последних месяцев – это Отечественная война 2014 года» [Электронный ресурс] // Корреспондент.net. — 24 августа 2014. — 11:01. — Режим доступа: http://korrespondent.net//ukraine/ politics/3409749-poroshenko-sobytyia-poslednykh-mesiatsev-eto-otechestvenn aia-voina-2014-hoda (дата обращения – 10.01.2015). — Название с экрана.
17. Самосознание [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/Самосознание (дата обращения – 02.02.2015). — Название с экрана.
18. Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Идентичность // Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Критический словарь аналитической психологии К. Юнга. — М.: МНПП «ЭСИ», 1994. — С. 58–59.
19. Сергійчук В. Трансформація національної ідентичності: історіософські, культурологічні та соціально-психологічні аспекти / В. Сергійчук, Т. Воропаєва  // Фундаментальні орієнтири науки. — К.: Фонд фундаментальних досліджень, 2005. — С. 24–53.
20. Сміт Ентоні Д. Національна ідентичність. — К.: Основи, 1994. — 390 с.
21. Софронова Л. А. О проблемах идентичности // Культура сквозь призму идентичности. — М.: Индрик, 2006. — С. 8—24.
22. Стебницький П. Вибрані твори / П. Стебницький ; упор. і вступ. ст. І. Старовойтенко. – К.: Темпора, 2009. – С. 17, 18.
23. Телячий Ю. В. Українська літератуно-мистецька інтелігенція в національно-культурному відродженні (1917–1921 рр.) : [моногр.] / Ю. Телячий. – Тернопіль: ТзОВ «Терно-граф», 2014. – С. 57.
24. Тимофеев Иван Николаевич. Политическая идентичность России в постсоветский период: альтернативы и тенденции : дис… канд. полит. наук; спец. 23.00.02 – «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии». — М., 2006. — 202 с. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.dissercat.com/content/politicheskaya-identichnost-rossii-v-postsovetskii-period-alternativy-i-tendentsii#ixzz3PxQs7d4b (дата обращения – 26.01.2015). — Название с экрана.
25. Холод О. М. Теорія інмутації суспільства: монографія / О. М. Холод. — К.: КиМУ, 2011. — 305 с.
26. Холод О. М. Трансформація суспільства як базова категорія у процесі трансформації телевізійних медіа / О. М. Холод // Медіатрансформації: рік перший : кол. Монографія [за наук. ред. О. Холода; автори : Л. Городенко, Н. Зражевська, Н. Іщук та ін.]. — К.: КНУКіМ, 2014. — С. 26–48.
27. Холод О.М. Інмутація мас як стимул протестної діяльності (критерії аналізу за теорією С. Московичі) / О.М. Холод // Психолінгвістика : [зб. наук. праць ДВНЗ «Переяслав-Хмельницький державний педагогічний університет імені Григорія Сковороди»].  — Переяслав-Хмельницький : ПП «СКД», 2014.  — Вип. 17.  — С. 275 –292.
28. Холод О.М. Основные признаки инмутации    массовой коммуникации [Електронний ресурс] / О. М. Холод // БерлиNETZ. — Германо-российский онлайн-портал. — ISSN 1869-4756. — Режим доступу: http://www.berlinetz.org/obrazovanie-i-nauka/ (дата звернення – 09.01.2015). — Назва з екрану.
29. Холод О.М. Телевизионные и видеокоммуникационные технологии революционного фашизма как инмутация общества [Електронний ресурс] / О.М. Холод // БерлиNETZ. — Германо-российский онлайн-портал. — ISSN 1869-4756. — Режим доступу: http://www.berlinetz.org/obrazovanie-i-nauka/ (дата звернення – 20.01.2015). — Назва з екрану.
30. Шилова В. В. Моделі функціонування комунікаційних технологій на телебаченні: принципи, структура, функції / В. В. Шилова //  Медіатрансформації: рік перший : кол. монографія [за наук. ред. О. Холода; автори : Л. Городенко, Н. Зражевська, Н. Іщук та ін.]. — К.: КНУКіМ, 2014. — С. 233–264.
31. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. — М.: Флинта, МПСИ, Прогресс, 2006. — 352 с.
32. Этнос [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/Этнос#cite_ref-1 (дата обращения – 24.01.2015). — Название с экрана.
33. Schwartz, S. H. Universals in the structure and content of values: Theoretical advances and empirical tests in 20 countries / In M. P. Zanna // Advances in Experimental Social Psychology. – Orlando, FL: Academic. — 1992. — Vol. 25. — P. 3–65.

Постоянный адрес данной публикации: