Среди знаменитых ученых, философов, литераторов Англии, причисленных мировой наукой к деятелям Просвещения (Дж. Локк, Дж. Толанд, И. Ньютон, Дж. Свифт, Д. Дефо и др.), были мыслители, которых к этой когорте не относили, хотя их взгляды и деятельность отличались ярко выраженным просветительским характером. К числу таких "неизвестных" просветителей принадлежал и Георг Севиль, маркиз Галифакс (11 ноября 1633 - 5 апреля 1695). Занимая высокие посты в государственном правлении (королевский министр, президент Тайного Совета, спикер парламента) и играя важную роль в политической жизни страны, Галифакс проявил себя также как оригинальный мыслитель, которого ученые приравнивали к таким выдающимся деятелям европейского масштаба, как Т. Гоббс, лорд Болингброк, Ф. Ларошфуко.

Зарубежные ученые XIX-XX вв. большое внимание уделяли деятельности маркиза на государственном поприще, которая пришлась на годы правления трех монархов из династии Стюартов. При Карле II Галифакс являлся спикером парламента и королевским министром, при его брате Якове II - президентом Тайного Совета, при Вильгельме III Оранском - лордом-хранителем малой печати. И на всех этих ответственных должностях маркиз, по признанию историков, сохранял "значительность и авторитет", а по талантам и административным способностям ему трудно было найти тогда равных ¹ . Галифакса уважали, с ним советовались, его одинаково опасались, когда он был у власти и когда находился в оппозиции.

Ученые высоко ценили в Галифаксе также талант политического публициста. Британский ученый Дж. Гуч считал Галифакса "самым утонченным и оригинальным мыслителем эпохи Реставрации" и причислял его, наряду с Гоббсом, к самым выдающимся политическим писателям Англии XVII века ² . А издатель сочинений маркиза У. Рейлих обращал внимание на необычайную их актуальность для политиков XX столетия, полагая, что многие из них могли бы "немало для себя почерпнуть" в трудах Галифакса, отчего сделались бы сами "поумнее" ³ .

Несмотря на то, что зарубежные ученые признают Галифакса оригинальным мыслителем и талантливым политиком стюартовской Англии, его творческое наследие все еще остается слабо изученным. Пространная биография Галифакса, принадлежащая перу английской исследовательницы

Лабутина Татьяна Леонидовна - доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

стр. 51

Г. Фокскрофт ⁴ , да несколько статей ученых - все, чем сегодня располагает мировая историческая наука об одном из первых (если не самом первом) идеологов европейского Просвещения. Отечественным же исследователям имя Галифакса практически неизвестно.

Георг Севиль, первый маркиз Галифакс, родился в Торнхилле. Он происходил из знатного и богатого дворянского рода, проживавшего на севере Британии, в Йоркшире. Род Севилей находился в родстве с самыми древними и известными семействами королевства. Отец Георга - Уильям Севиль был депутатом Короткого парламента, а затем мэром Шеффильда и Йорка. Роялист по убеждениям, он верой и правдой служил королю Карлу I, на стороне которого сражался во время гражданской войны, решительно отражая натиск армии Т. Ферфакса. В разгар революционного лихолетья 30-летний Уильям скоропостижно скончался, оставив огромные владения, которые не успел конфисковать О. Кромвель, в наследство сыну. Поэтому, когда Георг Севиль достиг совершеннолетия, он был известен как один из самых богатых людей в королевстве. Мать Георга - Анна Кавентри также происходила из знатного рода. Ее отец был лордом-хранителем малой печати. Отличавшаяся хрупким телосложением и слабым здоровьем Анна Севиль сумела проявить мужество и решительность, когда на замок в Шеффильде, где проживала ее семья, напали отряды Кромвеля. Собрав всех своих слуг и домочадцев Анна Севиль организовала оборону замка, отразив вылазки нападавших.

Воспитанием Георга и начальным его образованием занималась мать. Она была убеждена в том, что сына следует держать в строгости, и умело контролировала учебный процесс. Высшее образование будущий маркиз получил в университетах Парижа и Женевы.

После реставрации монархии в 1660 г., когда на английский престол вступил сын казненного короля Карла I - Карл II Стюарт, Георг возвратился на родину и поселился в живописном местечке в Раффорде, что в Нотингемшире. К тому времени он уже обзавелся семьей, женившись в 1656 г. на красавице Дороти, урожденной графине Сандерленд. Семейная жизнь складывалась удачно, у них родилось четверо детей, дочь Анна и трое сыновей. Однако семейная идиллия нарушилась в 1670 г., когда супруга Георга скоропостижно скончалась. Обремененный хлопотами по дому и заботами, связанными с воспитанием детей, Георг хотя и хранил память о "прекрасной Дороти", вдовствовал недолго. Уже через два года он женился вторично, взяв в жены младшую дочь графа Пьергонта из Торсби - Гертруду. От этого брака родилась дочь Елизавета, которой Галифакс посвятит свое знаменитое произведение "Новогодний подарок для леди, или Наставление дочери". Именно эту книгу ученые назовут непревзойденным шедевром общественно-политической литературы конца XVII века.

Политическая карьера Георга Севиля началась в 1664 г. с его избрания в палату общин. Поначалу особой активности Георг в парламенте не проявлял, но постепенно освоился и, разобравшись, что к чему, решил объединиться вместе со своим родственником графом Кавентри и его другом графом Бэкингемом. Благодаря активным усилиям этих парламентариев премьер-министр граф Кларендон был вынужден уйти в отставку. Новое правительство Кабала оценило их поступок по заслугам. Поскольку Георг был очень богатым человеком, это обстоятельство всегда служило прочным барьером для возникновения возможных слухов о занятиях им политической деятельностью в корыстных целях. Не исключено, что именно в силу неподкупности Севиля палата общин в 1668 г. назначила его комиссаром в деле по разбирательству скандала, связанного с финансовыми злоупотреблениями на флоте. В 1668 г. король пожаловал ему титул виконта, и новоиспеченный лорд Галифакс переместился в верхнюю палату парламента. Требовательность, прямота и честность, а также критика кабинета министров помогли Галифаксу очень быстро завоевать уважение коллег в палате лордов. "Его ум был плодовит, остер и обширен, - писал о Галифаксе ученый прошлого века Т. Маколей. - Его изящное, ясное

стр. 52

и одушевленное красноречие, при серебряных звуках его голоса, было наслаждением палаты лордов. Его разговор блистал мыслью, фантазией и остроумием". Галифакс встретил самый радушный прием и при дворе, где "прелесть его обхождения и беседы сделали его всеобщим любимцем" ⁵ .

По долгу службы маркиз теперь вынужден был немало времени проводить в столице и потому в 1673 г. вместе с семьей он перебирается в только что отстроенный особняк на Кинг-стрит, в фешенебельном районе Лондона. Жизнь шла своим чередом. Авторитет Галифакса на поприще службы укреплялся день ото дня. Король доверял ему самые деликатные поручения: назначив тайным советником, направил маркиза с визитом во Францию, чтобы поздравить Людовика XIV с рождением сына, а заодно "провентилировать" вопрос об отношении французского монарха к заключению союза Англии с Голландией. После успешного завершения миссии король ввел Галифакса в состав комитета по внешней политике. Там Галифакс начинает тесно сотрудничать с такими известными государственными и политическими деятелями Англии, как лорд У. Темплъ, граф Эссекс и граф Шефтсбери. В комитете он встретил также своего родственника - зятя графа Сандерленда. Все складывалось прекрасно и казалось, что ничто не сулило плохих перемен. Однако происшедший в стране в конце 70-х годов "исключительный кризис" многое изменил в судьбе маркиза.

В последние годы правления Карла II в стране резко обострилась борьба между политическими партиями - тори и вигов, вызванная нагнетанием антикатолических настроений в обществе. Летом 1678 г. священник Титус Оатс сообщил в Тайный Совет о том, что располагает сведениями о якобы готовящемся заговоре католиков, которые вознамерились убить короля и возвести на трон его брата, известного своей приверженностью к католицизму герцога Йорка, будущего короля Якова II. В условиях разыгравшейся в стране антикатолической истерии, парламент занялся рассмотрением билля "Об исключении герцога Йорка из престолонаследия". Борьба сторонников и противников билля в парламенте продолжалось около двух лет (1679-1681 гг.). Активную позицию в этих дебатах занял и маркиз Галифакс (этот титул ему был пожалован Карлом II 22 августа 1682 г.). Именно ему историки приписывают решающую роль в отклонении парламентом "исключительного" билля. Когда в октябре 1680 г. законопроект в очередной раз обсуждался в палате лордов, Галифакс использовал все свое красноречие и убедительные аргументы, чтобы повлиять на ход голосования. Как писал Маколей, маркиз защищал "дело герцога Йоркского" речами, которые даже по прошествии многих лет "помнились как образцовые произведения логики, остроумия и красноречия". Политическим оппонентом Галифакса в дебатах был лидер вигской оппозиции Шефтсбери. Шестнадцать раз он брал слово, чтобы защитить билль "об исключении". Однако благодаря ораторскому искусству Галифакса судьба билля решилась окончательно. После десятичасовых дебатов палата большинством голосов отклонила данный законопроект. Так, на взгляд Маколея, "гениальность Галифакса поборола всю оппозицию". Однако данный поступок маркиза встретил неоднозначную реакцию в среде политиков. В то время, как король в знак признательности пожаловал ему титул графа, оппозиция объявила Галифакса предателем. Отношения же маркиза с графом Шефтсбери стали носить откровенно враждебный характер. Настаивая на принятии более жестких мер по отношению к католикам и стремясь не допустить вступления на английский престол католика герцога Йорка, Шефтсбери предлагал подкупить известную фаворитку Карла II герцогиню Портсмудскую. Граф Шефтсбери надеялся, что она повлияет на короля, заставив его признать наследником трона не герцога Йорка, а своего внебрачного сына- герцога Монмаута. Выслушав подобные предложение Шефтсбери, маркиз категорически отверг их, чем вызвал сильный гнев со стороны лидера оппозиционной партии.

Отношение Галифакса к существующим партиям вообще было непростым. Он высказывался против создания постоянных "враждующих лагерей", стараясь дистанцироваться от их "неистовой борьбы", и подобная

стр. 53

неприязнь к партиям послужила причиной изоляции маркиза в среде политиков. Галифакс явно недооценивал роль партий в управлении государством, полагая, что без них вполне можно обойтись. Партии возбуждали "презрение" маркиза, в особенности ему были противны "низкие уловки и неразумные крики их демагогов". Тем не менее, Галифакс не сумел остаться в стороне от партийной борьбы, а вскоре и сам начал "обращаться в вига". Он стал критически отзываться о правлении абсолютной монархии в Англии и защищать привилегии парламента, утверждая, что жизнь "не имела бы никакой цены", если бы свобода и собственность граждан зависели от произвола "деспотического властелина". Подобные речи маркиза не могли вызвать симпатии короля. Усилившееся раздражение Карла "подогревалось" сетованиями его брата. Герцог Йорк считал "неприличным" далее терпеть в должности лорда-хранителя малой печати человека, бывшего в душе республиканцем. Однако в действительности маркиз Галифакс не был ни республиканцем, ни вигом. Пожалуй, можно признать, что среди политиков он занимал особое место, благодаря своим исключительным дарованиям, способностям и природному уму. Вот как характеризовал Галифакса Маколей: "Ум у него был острый, скептический, неистощимо плодовитый на различия и возражения, вкус утонченный, чувство смешного необыкновенное, нрав тихий и миролюбивый, но разборчивый и отнюдь не расположенный ни к доброжелательству, ни к восторженному удивлению" ⁶ . Такой человек, на взгляд историка, не мог оставаться постоянным союзником какой-либо одной партии. Галифакс всегда был строг к своим союзникам и дружески относился к противникам. Философский склад ума, сдержанный темперамент, изысканные манеры способствовали формированию Галифакса в умеренного политика. И постепенно маркиз сделался защитником "среднего курса и разумного компромисса". Однако умеренность во взглядах и в поступках, а также стремление примирить враждующие стороны вызывали к нему недоверие со стороны обеих партий. "Когда он действовал заодно с оппозицией, - писал Маколей, - в нем подозревали придворного шпиона; когда же он присоединялся ко двору, все тори пугались его республиканских доктрин". Друг маркиза епископ Дж. Бернет признавал: Галифакс не умел придерживаться в политике твердой позиции, он продвигался вперед и отступал назад и "менял позицию так часто, что в конце концов ни одна из сторон уже не доверяла ему" ⁷ . Недоброжелатели окрестили Галифакса "триммером". Маколей объяснял, что словом триммер называют человека, который "из личных видов попеременно поддерживает противоположные партии". Подобных людей, утверждал историк, в обществе презрительно называли "вертушками" ⁸ . Однако маркиз не только не обижался на свое прозвище, напротив, он им гордился. Для разъяснения собственной позиции Галифакс в 1684 г. издает свой первый политический трактат "Характер триммера". В нем автор выражал недоумение, почему столь "безобидным словом", как "триммер" ("соглашатель") называют "чудовище, которым впору пугать детей и женщин". На взгляд Галифакса, "триммер" - это "правильное размещение груза на судне с целью его уравновешивания" (одно из значений глагола to trim - Т. Л.). К примеру, если пассажиры столпятся на одной стороне судна, то оно легко может опрокинуться. Чтобы этого не допустить, необходим соответствующий противовес- "триммер". Применительно же к политической и общественной жизни "триммер" - это всего лишь "третье мнение", отличное от правительственной и оппозиционной точек зрения.

Своим произведением Галифакс еще раз подтвердил, что является убежденным сторонником конституционной монархии, а не республики, в симпатиях к которой его нередко обвиняли. Он полагал, что монархия "любима народом за колокольный звон и блеск, пышность и украшения. Как материнское молоко необходимо младенцу, так и все атрибуты монархии необходимы для ее почитателей". Разумные люди убеждены в том, что она имеет многие преимущества над другими формами правления. Однако подобное правление может благополучно существовать только при условии, если власть находится в "хороших руках". Если же власть попадает

стр. 54

в руки деспотического правителя, то он начинает подавлять свободы подданных (Галифакс уверял, что без свобод англичане "перестают быть народом"), а такое правление народ вряд ли одобрит. Хотя в абсолютной монархии имеются отдельные положительные стороны (сохранение стабильности и порядка в стране, отсутствие какой- либо оппозиции), однако подобная форма правления представлялась Галифаксу "неразумной и нежелательной". На его взгляд, "вседозволенность неограниченной власти развращает" как правителя, так и его подданных и потому маркиз выступал против правления абсолютного монарха в стране.

Осуждая абсолютную монархию, Галифакс неодобрительно отзывался и о республиканской форме правления. Он считал, что республика "затруднительна" в управлении, поскольку привлекает к власти большое количество людей, многие из которых к тому же молоды, а значит неопытны в политике. Кроме того, полагал Галифакс, человечество по своей природе еще не готово к республиканскому правлению из-за низких моральных качеств некоторых граждан. На взгляд же маркиза, для "возведения" республики необходим "особый материал" (добродетель, мораль, усердие), которого явно недостает англичанам. "Республика непригодна для нас, поскольку мы не подходим для республики", - заключал Галифакс ⁹ .

Наиболее приемлемой формой правления для Англии Галифакс считал ограниченную монархию. "У нас хорошая конституция и прекрасные законы, - признавал Галифакс, - поэтому наш народ счастлив и пользуется большим уважением за рубежом". Более всего в ограниченной монархии Галифаксу импонировало "единение власти и свободы". Ведь при конституционной монархии, считал он, правителю предоставлено "почетное право командовать свободными людьми, а подданным - испытывать удовлетворение от того, что власть так хорошо устроена, а свободы обеспечены". Закон ограничивает власть короны, четко разделяя рабство и подчинение, беспредельную прерогативу правителя и безграничную свободу подданных. Таким образом, заключал свою мысль Галифакс, мы имеем "счастливое сочетание, достигнутое мудрым выбором лучшей формы правления".

Поскольку при конституционной монархии ограничение власти короля осуществляется с помощью закона, то Галифакс подробно останавливался и на этом вопросе. Он подчеркивал, что является "большим почитателем законов", которые необходимы для сохранения и поддержания порядка в обществе. По его определению, законы - это "цепи, связывающие наши непокорные страсти, которые, подобно диким животным, если дать им волю, обратят государство в состояние варварства и враждебности, и потому всему хорошему, что мы имеем, мы обязаны им, а все плохое, что существует в мире, объясняется их отсутствием". Галифакс подчеркивал, что сам Бог предписал создание законов для человечества во имя его же счастья. И весь цивилизованный мир охотно подчиняется законам, даже завоеватели относятся к ним уважительно. К примеру, римляне брали за образец законы народов, которых порабощали, причем нередко победители относились к законам даже с большим уважением, нежели те, кто впервые их создал. Галифакс был убежден в том, что ни один правитель никогда не станет "великим", если будет относиться к законам без должного уважения. Он также подчеркивал, что в "хорошем правлении" требуется не только подчинение законам как со стороны правителя, так и со стороны подданных, но и верное толкование и исполнение самих законов. Галифакс был уверен в том, что законы зависят не только от тех, кто их издает, но и от тех, кто их осуществляет. И порой из-за "неумелых действий" исполнительной власти умаляется власть верховного правителя, а также нарушается общественная справедливость. Галифакс считал, что подчиняться законам страны должны не только подданные, но в первую очередь сам правитель. Король не может стоять над законом, утверждал Галифакс, ибо "возвышение власти над законом равносильно сдаче врагу личной его охраны". Закон же, на взгляд Галифакса, это "враг насилия", и потому, когда правитель не связан законами, он "опирается на преступления", ибо иной альтернативы в правлении нет. И только в той стране царят мир и покой, правитель

стр. 55

которой "даже в мыслях" не позволяет себе нарушать закон ¹⁰ . Данный трактат Галифакса, "содержательный и выразительный, наполненный мыслями и рассуждениями", Дж. Гун нарек "величайшим политическим памфлетом XVII века" ¹¹ .

В 1685 г. Карл II умирает. Галифакс, с симпатией относившийся к королю, искреннее переживает эту утрату, а вскоре издает посвященный ему трактат "Характер короля Карла II". Это произведение Галифакса У. Рейлих назвал "шедевром", полагая, что подобного "интимного портрета" английского монарха, представленного современником, трудно было сыскать во всей исторической литературе. Он обратил также внимание на "научный подход", проявленный автором, который не ограничился "афоризмами, эпиграммами, сентенциями", но дал анализ характера и поведения короля, выяснив причины его неудач в начале правления, а также осветил отдельные аспекты личной жизни Карла.

Галифакс полагал, что Карл был несчастлив в жизни. Революционные события, в результате которых его отец был в 1649 г. казнен, а сам он бежал во Францию, отразились на формировании характера будущего правителя Англии. Оказавшись в эмиграции при дворе Людовика XIV, юноша быстро попал под влияние придворных, рьяных католиков, не отличавшихся однако скромностью и добродетелями в поведении. И когда в 1660 . свершилась Реставрация, и Карл как легитимный правитель занял королевский трон, он уже был, по мнению Галифакса, "римским католиком и любителем увеселений". Однако в Англии, где "религия возведена в культ", Карл скрывал свою приверженность католицизму, опасаясь "подозрительного отношения" к себе со стороны подданных. Он также был вынужден скрывать свое истинное отношение к государственной англиканской церкви. В результате, констатирует Галифакс, скрытность и лицемерие, привитые Карлу нравами французского двора, прочно вошли в характер короля.

Галифакс обращал внимание на ряд достоинств новоиспеченного монарха, которых, на его взгляд, было больше, чем недостатков. Короля отличали приветливость, легкость в общении, щедрость. Он обладал прекрасной памятью, природным умом, и был, что называется, "механической головой", поскольку проявлял живой интерес к судостроению, фортификационному делу, а также точным наукам. И возможно, полагал Галифакс, король стал бы прекрасным правителем, если бы его не отвлекали "различные увеселения". Ведь пожалуй, никакой другой монарх в истории страны не прославился столь непомерной жаждой развлечений. Пиры, балы, скачки, охота - ничто не проходило мимо короля. Вместе со своими придворными Карл тратил деньги, не задумываясь, и очень часто "отдавал предпочтение личным, а не общественным делам".

Большое место в жизни короля занимали "дамы сердца" и потому Галифакс не обошел своим вниманием любовные приключения монарха. От отмечал, что в юности Карл относился к любимым женщинам с романтической влюбленностью, на что те отвечали взаимностью и преданностью. Однако после вступления Карла II на трон "любовниц ему стали рекомендовать" ближайшие советники. Подобное обстоятельство наложило свой отпечаток на отношение короля к дамам, и если поначалу он проявлял к ним сердечную привязанность, то в последующие годы уже не испытывал искренного чувства. Возможно, предполагал Галифакс, причиной тому была "политика, которая требовала тайн, секретов, а не откровенности и доверия к любимому человеку". Говорили, что король отличался непостоянством и его любовницы были непохожи по характеру, так и по внешности. Карл считал, что с любовницами бывает нелегко, поскольку все они "требовательные создания". Как человек, любивший удовольствия, но не желавший "заниматься дамами", все заботы о последних он возлагал на ближайшее окружение. В результате "дамы сердца" Карла избирались и "инструктировались" в интересах министров, придворных, партийных лидеров. Наиболее подробно Галифакс остановился на описании "самой неординарной" из всех любовниц Карла - герцогине Портсмудской. Эта дама выделялась особой манерой поведения. Она любила царственную

стр. 56

торжественность в интерьере и поведении придворных, которые ее окружали. Ее личные покои напоминали кабинет министра. Галифакс подчеркивал, что герцогиня оказывала огромное влияние на короля, который был всецело "в ее оковах". Он всегда поступал так, как ему советовала его пассия. Карл даже не смел удалиться от нее, не спросив на то позволения. В свою очередь, герцогиня не считала своей обязанностью даже хранить королю верность, и когда ссорилась с ним, то очень скоро находила утешение в объятиях другого кавалера.

Интерес в произведении Галифакса вызывает раздел об отношениях короля с его министрами. На взгляд маркиза, Карл обходился в ними, как со своими любовницами: "использовал, но не любил и был привязан к ним не больше, чем они к нему, что давало свободу обеим сторонам". Нельзя сказать, чтобы король особо доверял министрам, даже к родному брату герцогу Йорку, входившему в состав кабинета, он относился с подозрением. Карл не выносил продолжительных "серьезных" разговоров. Зная об этом, министры, как правило, решали дела государственной важности в приватных беседах. И стоило королю выйти из своих покоев, чтобы пройтись по залам дворца, как тотчас к нему навстречу бросались министры и придворные, "любопытные, вопрошающие, говорящие комплименты". Подобные сцены наводили на короля ужасную скуку, и потому он торопился поскорее миновать придворных. Со временем у Карла выработалась привычка очень быстро ходить по дворцовым покоям, что лишало торжественности церемонию появления его перед придворными. В отношении к министрам король нередко проявлял строгость, не прощая проступков, но нередко одаривал их всевозможными подношениями. В результате, утверждал Галифакс, король был со своими министрами всегда "в прекрасных отношениях" ¹² .

После смерти Карла II на английский престол вступает его брат Яков II Стюарт. В правительстве начались перестановки, которые затронули и Галифакса. Новоиспеченный король вначале отобрал у маркиза малую печать, а затем назначил его председателем Тайного Совета. "Я его хорошо знаю и не могу иметь к нему доверия, - объяснял свои действия король... - Что же касается места, которое я ему дал, то оно только покажет, как мало он имеет влияния" ¹³ . Разногласия с королем начались очень скоро, что и привело в конечном счете к отставке Галифакса. Причиной же отставки послужило нежелание председателя Тайного Совета поддержать намерение короля отменить знаменитый Хабеас корпус акт, заложивший основу создания правового государства в Англии. Отставка неугодного королю высокопоставленного чиновника неожиданно произвела впечатление на политиков Парижа, Вены, Гааги, хорошо знавших Галифакса. Они принялись превозносить "ум и добродетели" уволенного сановника таким образом, что в Уайтхолле "очень обиделись". Отношения между королем и опальным министром еще больше ухудшились. Хотя Галифакс в свое время, что называется, "спас корону" для Якова, выступая в парламенте против "исключительного" билля, его неприятие католицизма и абсолютизма, к которым благоволил король, привели маркиза в конечном счете в ряды оппозиции. Когда в 1687 г. Яков издал Декларацию о веротерпимости, которая открывала широкие возможности католикам для участия в государственном управлении, Галифакс возмутился. Он написал памфлет "Письмо к диссентеру", главной направленностью которого было стремление не допустить католиков на ответственные посты в государственном управлении. Автор утверждал, что вся религиозная политика короля была построена "на парадоксах". В то время, как католики считаются единственными "друзьями свободы", все протестанты попали в число тех, кому не следует доверять. Возражая против политики короля, памфлетист в то же время призывал парламент к "сдержанности", полагая, что королевскую декларацию все-таки следует признать законной. Протестанты же должны объединить свои усилия, оставаться "спокойными, стойкими и убежденными сторонниками своей религии и законов страны", тогда они смогут противостоять давлению со стороны короля и католицизм никогда не утвердится в стране ¹⁴ .

стр. 57

Основные положения "Письма к диссентерам" нашли дальнейшее развитие в новом памфлете Галифакса "Анатомия эквивалента", опубликованном в 1688 году. В нем автор рассуждал о "договорном" происхождении королевской власти, о недопустимости изменения или упразднения существующих в стране законов по воле короля, о том, что парламентарии не вправе идти на уступки монарху и изменять законодательство без желания народа, иначе это будет похоже на "торговую сделку" ¹⁵ . Галифакс подчеркивал, что только закон способен предотвратить насилие и гарантировать безопасность свобод и собственности подданных от посягательств монарха.

В начале 1688 г. Галифакс подготовил к изданию небольшую книгу с оригинальным названием "Новогодний подарок для леди, или Наставление дочери". Адресованная дочери Елизавете книга по сути явилась первым в XVII в. произведением, посвященной женской тематике: воспитанию, образованию, досугу, браку молодых аристократок ¹⁶ . Значение книги для интеллектуальной жизни Англии в эпоху раннего Просвещения было огромным. Трактат явился своеобразным руководством в жизни для молодой девушки, нравственные качества которой более всего заботили не только Галифакса-отца, но и Галифакса-просветителя. Очень быстро книга приобрела популярность у современников и стала своеобразным "эталоном" дамского чтения. Она выдержала 25 изданий на протяжении двух столетий, была переведена во Франции, Голландии, других европейских странах. В 1692 . Елизавета, вышла замуж за Филиппа Стенхопа, графа Честерфильда. Ее сын - граф Честерфильд станет автором широко известной книги "Письма сыну", написанной явно под влиянием трактата Галифакса. В 1727 г. Свифт издал памфлет "Письмо к очень юной леди по поводу ее замужества" ¹⁷ , в котором затрагиваются те же "женские" проблемы, которые поднимал маркиз и который во многом перекликается с книгой Галифакса.

Литературная деятельность Галифакса не могла оторвать его от политики. Декларация о веротерпимости Якова II вызвала осуждение не только со стороны Галифакса. Семеро самых известных в стране епископов сочли ее "антиконституционной" и отказались зачитать своей пастве. Король пришел в ярость. Он объявил епископов "мятежниками" и "бунтарями", приказав заточить их в Тауэр. Галифакс тут же навестил опальных священнослужителей в тюрьме, пытаясь их ободрить и поддержать морально. Начавшийся вскоре судебный процесс над епископами-"бунтарями" завершился поражением короля: суд оправдал их и освободил из-под стражи.

Хотя Галифакс и осуждал проводимую королями-братьями политику, тем не менее, он не принимал участия в заговорах, направленных на их свержение. Когда заговорщики-виги О. Сидней, лорды Рассел и Шрюсбери попытались в 1683 г. привлечь маркиза в свои ряды, Галифакс дал им ясно понять, что не желает быть посвященным в намерения своих "отважных и пылких друзей". Но когда заговор был раскрыт и над его участниками нависла смертельная опасность, то не кто иной, как Галифакс одним из первых выступил в защиту заговорщиков. Отказался маркиз и от участия в заговоре в интересах старшей дочери Якова II - принцессы Марии и ее супруга Вильгельма Оранского. Вероятно, слухи о подобной позиции Галифакса дошли до короля, поскольку тот вскоре избрал маркиза на роль посредника в диалоге со своими политическими оппонентами. Король предложил Галифаксу вновь вступить в должность, однако возможности для "миротворческой" миссии последнего уже были упущены. В стране нарастало всеобщее недовольство политикой короля. Младшая дочь Якова, принцесса Анна, а также главнокомандующий армией У. Черчилль, будущий герцог Мальборо, (предок знаменитого премьер-министра Великобритании XX в. У. Черчилля) тайно бежали в Голландию под покровительство Вильгельма Оранского. Яков был вынужден собрать на совет наиболее влиятельных лордов. От их имени с пространной речью выступил Галифакс. Хотя маркиз высказал королю "много неприятных истин", однако сделал это "с деликатностью", полагая, что подобные речи были "долгом человеколюбия к павшему монарху". В выражениях, "исполненных сочув-

стр. 58

ствия и уважения", Галифакс утверждал, что, по его мнению, король должен приготовиться к "великим жертвам": созвать парламент, приступить к переговорам с принцем Вильгельмом Оранским, а также устранить главные из "злоупотреблений", на которые жаловался народ. Яков направил депутацию к Вильгельму. Входивший в ее состав Галифакс вручил голландскому принцу письмо короля.

По возвращении из Голландии Галифакс занял пост председателя временного правительства. Он надеялся, что сумеет добиться приемлемых условий соглашения между королем и принцем Оранским. Однако неожиданно Галифакс узнает о том, что король вовсе и не думал соблюдать тех условий, о которых упоминал в своем письме, и что посольство в Голландию было чистейшей воды "надувательством", а сам маркиз послужил лишь орудием в интригах Якова. Галифакса возмутила подобная неблагодарность со стороны короля и, как писал Маколей, "рассудок и злоба... побудили его отказаться от прежней мысли о примирении и стать во главе людей, желавших возвести Вильгельма на престол" ¹⁸ . Как только новость о высадке принца Оранского в английской гавани Торби достигла Лондона, епископы и несколько видных лордов приступили к переговорам с Яковом, пытаясь убедить его "не допустить кровопролития в стране". В это же время Вильгельм направляет в Лондон послание, в котором просит маркиза Галифакса оказать все свое влияние на короля с тем, чтобы тот "ради спокойствия города и личной безопасности" покинул страну. Не дождавшись ответа, Вильгельм отдал приказ своим войскам выдвинуться в расположение Лондона. Напуганный военными приготовлениями принца Оранского король решается бежать. Под покровом ночи на небольшом суденышке Яков пересек Ла-Манш и, достигнув берегов Франции, прибыл под покровительство своего кузена Людовика XIV. В это время Вильгельм уже вступал в Лондон. Так в Англии совершилась Славная революция,

стр. 59

столь возвеличенная британскими историками за свой бескровный, "мирный" характер в противоположность "кровавому мятежу" 40-х годов XVII века. Причину "бескровного" характера революции английская исследовательница Фокскрофт усматривала в настроениях, царящих в обществе. На ее взгляд, большинство населения фактически являлось "триммерами". Народ не испытывал "энтузиазма" в отношении принца Оранского, которого не знал, но еще меньше симпатий у него вызывал бежавший из страны король. Поэтому на происходившие в стране события население взирало с "молчаливым равнодушием" ¹⁹ .

Вступив в Лондон и расположившись в покоях королевского дворца, Вильгельм пригласил к себе на аудиенцию известных лордов. Он сообщил, что намерен просить их "содействия" в гражданском правлении и созыве "свободного" парламента. Когда палата лордов собралась на свое заседание, то ее председателем единодушно был избран Галифакс. Он же стал и спикером первого парламента Вильгельма. Когда в парламенте разгорелись дебаты вокруг вопроса о легитимности вступления Вильгельма на английский престол, то Галифакс приложил все свое мастерство и ораторское искусство, чтобы убедить парламентариев в законности притязаний принца. Именно маркизу была поручена лордами ответственнейшая и почетная миссия - вручить корону новоиспеченным монархам - принцессе Марии и ее супругу Вильгельму III Оранскому. Король не забыл всего, что сделал для него маркиз и в знак своей признательности назначил Галифакса на должность лорда-хранителя малой печати с солидным годовым доходом. За Галифаксом сохранялся также пост спикера в палате лордов.

Назначение маркиза на должность лорда-хранителя, на взгляд историков, вряд ли было удачным шагом со стороны короля. К примеру, Фокскрофт считала, что Вильгельм не был государственным деятелем в истинном понимании этого слова. Он являлся хорошим полководцем и дипломатом, но в вопросах внутренней политики "не смыслил ничего". Его выбор "триммера" объяснялся тем, что он надеялся с помощью Галифакса добиться объединения разделенного на партии общества и "консолидировать нацию". Маколей также признавал, что на Галифакса пало "тяжелое бремя", которое тот был не в состоянии нести. Причину тому историк усматривал в неспособности маркиза быстро решать практические вопросы.

Поначалу взаимоотношения Галифакса с королем были доверительными и на маркиза все смотрели как на главного советника Вильгельма Оранского. Однако вскоре блистательная карьера сановника дала трещину. Галифакс все больше разочаровывался в той политике, которую проводил король. Особенно его возмущало то, что Вильгельм раздаривал земли и должности тем, кто сослужил ему "добрую" службу во время Славной революции. "Да, гуси спасли Рим, но я не помню, чтобы их за это произвели в консулы", - как-то обмолвился по этому поводу Галифакс. Летом 1689 г. недоброжелатели и завистники маркиза предприняли попытку устранить его с занимаемой должности: отобрать у Галифакса тот "мешок с овечьей шерстью", на котором восседал по обычаю лорд-карцлер. Галифакса обвинили в "неудовлетворительном положении дел в Ирландии". Весной 1689 г. военные корабли Франции переправили экс-короля Якова II в Ирландию с тем, чтобы он смог подчинить королевство, в котором были сильны позиции католиков. Восстание сторонников Якова - "якобитов" удалось подавить не сразу. Потребовалась долгая осада Лондондерри прежде, чем Вильгельм одержал победу над своим тестем. Хотя прямой вины Галифакса в неудачах англичан в Ирландии и не было, тем не менее противники маркиза воспользовались "ирландским вопросом" как предлогом для парламентского разбирательства. Были допрошены многочисленные свидетели, проведена ревизия протоколов Тайного Совета, однако каких-либо доказательств вины Галифакса, на основании которых было бы возможно выдвинуть обвинительное заключение, найти так и не удалось.

Служебные неприятности отягощали личное горе, постигшее в это время Галифакса: за год он потерял двоих своих сыновей - 28-летнего Генриха и 21-летнего Георга. В письме к своему другу- леди Рассел

стр. 60

Галифакс сетовал на "пустоту вокруг своего очага и на жестокую несправедливость вигов". В защиту отца вступился его третий сын - лорд Иланд. Он явился в палату лордов и попросил слова. В своей речи он заявил, что его отец "не заслужил, чтобы над ним издевались подобным образом". Пламенная речь молодого человека убедила лордов в решении оправдать Галифакса. Однако маркиз уже не желал возвращаться на прежнюю должность. В 1690 г. он подает в отставку и отходит от дел, уединившись в своем родовом поместье Роффорде. Тихие рощи, окружавшие старинный замок, располагали к литературной деятельности.

Из-под пера Галифакса один за другим появляются настоящие шедевры публицистики: "Черновой набросок новой морской системы", "Советы избирателям парламента", "Мысли и рассуждения о политике", "Государственные принципы", "Мысли и рассуждения о морали", собрание афоризмов, "Мысли и рассуждения о разном". Названия работ Галифакса говорят о том, что все они были написаны на основе личного опыта, наблюдений и суждений о людях, с которыми довелось общаться маркизу, о политиках и государственных деятелях, с которыми он бок о бок трудился в министерстве или в парламенте, о событиях, очевидцем которых становился. Однако перед нами предстают не просто мемуары удачливого политика и высокопоставленного сановника. Произведения Галифакса наполнены глубоким содержанием, в них присутствуют философские рассуждения, отличающиеся прозорливостью и мудростью политика и партийного лидера. Ученые XX века высоко оценили литературные творения Галифакса. Гуч отмечал, что хотя маркиз и не создал какого-нибудь объемного труда, однако все его памфлеты содержали "больше мыслей и рассуждений, нежели иные произведения подобного рода во всей английской политической литературе" ²⁰ .

Произведения Галифакса носили преимущество просветительский характер. В своих работах он поднимал те же самые проблемы, которые волновали многих его современников - признанных идеологов Просвещения: Дж. Локка, Дж. Толанда, Свифта, лорда Болингброка и др. Подобно им, Галифакс проявлял интерес к вопросам происхождения государственной власти, формам ее правления, теориям "разделения" и "равновесия властей", гражданским и личностным свободам. Важное место в его творчестве занимали также вопросы религии, морали.

Галифакс являлся сторонником "договорного" происхождения государственной власти. Хотя он и не анализировал подробно данную теорию, вместе с тем высказал свои соображения о главном участнике договора - народе. На взгляд Галифакса, большая часть народа от природы "глуха и пассивна", потому и не способна к какому-либо "движению". Народ всегда нуждается в управлении. И подобно тому, как ребенок не может обойтись без наставника, так и народ не в состоянии лишиться своего правителя. Однако не следует забывать, предупреждал Галифакс, что "благосклонность народа кратковременна, тогда как его гнев продолжителен", а потому народные массы не следует провоцировать на какие-либо антиправительственные выступления. В качестве одного из средств удержания народных масс в повиновении Галифакс предлагал позволить народу "выискивать ошибки у тех, кто стоит над ним", то есть у правителей. В трактате "Мысли и рассуждения о политике" Галифакс писал о выступлениях народных масс против правителей. Он считал, что подобные выступления всегда обречены на провал, поскольку народ не способен объединиться, тогда как "в единстве всегда больше силы, чем в численности". Не умея добиться единства в "правом деле", народ терпит поражение, а власти этим "гнусно пользуются". И все же Галифакс советовал правителям не провоцировать народ, если они не желают "опасных действий" с его стороны ²¹ .

Подобно другим просветителям, Галифакс защищал теорию "разделения властей". Он считал законодательное учреждение (парламент) "существенной частью конституции". На взгляд маркиза, парламент должен быть "всемогущим" и только тогда он сможет оказать правителю действенную помощь в его "мудром правлении". Парламентариям же не следует забывать, что их главная цель - это "благо тех, кто их избирает". Между тем,

стр. 61

английский парламент весьма далек от совершенства, поскольку, на взгляд Галифакса, напоминает собой "войска противоборствующих партий, стремящихся к достижению преимуществ каждая для себя". К тому же некоторые депутаты очень много говорят о защите свобод народа, но слишком мало делают для реализации своих обещаний. Задумываясь над тем, как же улучшить существующее положение дел в парламенте, Галифакс пишет памфлет "Некоторые предостережения, предлагаемые вниманию тех, кому предстоит избирать членов будущего парламента". В нем он подробно разъясняет, кого не следует избирать в парламент.

Галифакс считал, что представители администрации графств и городов несут ответственность за кандидатов в парламент и потому "плохой выбор" может свидетельствовать об их собственных "способностях и морали". Поэтому те, кто посылает своих представителей в Вестминстер, должны позаботиться, чтобы эти люди достойно защищали "права и честь графств". Галифакс обращал внимание на излишнюю активность тех лиц, которые желают попасть в парламент, что отнюдь не может служить "хорошим симптомом". В графствах и городах разгорается настоящая война за выдвижение кандидатов. В спешке порой не успевают даже проверить достоверность сведений о кандидате. Все это, считал Галифакс, вызывает подозрения.

Галифакс сомневался в том, что кандидаты, стремившиеся в парламент, не думали о личной выгоде. Человечество настолько продажно, утверждал маркиз, что было бы "наивным и смешным" допустить, будто у тех, кто избирается в парламент, отсутствует личная выгода. Он настоятельно рекомендовал отбирать кандидатов "особенно тщательно", поскольку народ доверяет парламентариям свои свободы и деньги.

Галифакс напоминал депутатам, избранным в парламент о том, что они не должны "манкировать своими обязанностями". "Если они не посещают заседания из лени, - писал он, - то пусть и остаются дома, а если не являются в палату, чтобы избежать процедуры голосования по важным вопросам, то позвольте им остаться мудрыми, но никогда впредь не выдвигайте на должности, где требуется служение народу". Предостерегая избирателей от выбора депутатов, "пренебрегающих своими обязанностями", Галифакс заявлял, что будь его воля, то подобных "слуг народа" он заточил бы в тюрьму как "банкротов, не выплативших долги". У него не вызывали доверия и те парламентарии, которые, хотя и присутствуют на заседаниях, однако в мыслях "витают далеко" и заняты лишь "своими личными делами". Подобных депутатов, равно как и лиц, "чрезмерно занятых своим бизнесом", Галифакс не советовал избирать в парламент. Он считал, что сверх меры "активные бизнесмены" вряд ли будут объективно рассматривать вопросы, связанные с общественными интересами.

Просветитель категорически высказывался против избрания в парламент лиц, отличавшихся пристрастием к спиртному. "Очень вероятно, - писал он, - что принципы таких людей будут столь же основательными, как содержимое в их бутылках, на дне которых они черпают свои аргументы". Галифакс считал злоупотребление спиртным "наименее приемлемым" для парламентариев. У него не вызывали доверия также лица с небольшим достатком, но обремененные многочисленными домочадцами. Маркиз считал, что нуждающихся людей легче подкупить, нежели состоятельных. "И хотя возможно допустить, что нуждающийся человек останется честным, - писал Галифакс, - вряд ли он будет мудрым, понимая подобную зависимость". Допуская, что среди людей с небольшим достатком найдется немало таких, "чьи добродетели возвышаются над их желаниями", он однако не советовал бороться с искушением и предлагал исключить возможность подкупа, избирая в парламент более состоятельных граждан. Да, и вообще Галифакс был твердо убежден в том, что нельзя избирать в парламент лиц, "не владеющих значительной собственностью" в графстве или бурге. На его взгляд, "чужаки" вряд ли позаботятся об устранении "злоупотреблений" в графстве, которое для них "чуждо".

Большим недостатком парламента в последнее время, по мнению

стр. 62

Галифакса, стало избрание в его ряды людей, "которым еще впору учиться в университетах". Он считал, что парламентариями не должны становиться люди моложе тридцати лет. Однако допускались и некоторые исключения. И молодые депутаты, проявившие себя как "приверженцы свободы" и избранные за это своими графствами, могут продолжать свою парламентскую деятельность. Им это только пойдет на пользу, поскольку парламент является "лучшей школой для молодежи". Впрочем, он остается школой и для людей более зрелого возраста. Ведь не секрет, что в палату общин нередко попадают ошибочно лишь на том основании, что "преуспели в политике местного масштаба". И вряд ли такие депутаты принесут "что-нибудь стоящее" для палаты общин. Галифакс приходил к заключению о том, что ради общего блага будет хорошо, "если молодые люди не будут торопиться с вступлением в парламент, а пожилые не будут затягивать с уходом из него".

Совершенно непригодными для парламентской деятельности Галифакс считал так называемых "салонных шаркунов". Мысли подобных людей заняты лишь заботой о собственных париках, а их познания ограничиваются "тонкостями в области моды и нарядов". Не место в парламенте также завсегдатаям клубов и кофеен. Такие джентльмены любят "покрасоваться" в обществе, "пустить пыль в глаза", но их тщеславие и пустая болтовня, не что иное, как "дешевый блеск". Люди подобного сорта, считал Галифакс, ни в коей мере не способны к созидательной деятельности и законотворчеству.

Категорически высказывался Галифакс против избрания в парламент представителей от политических партий. "Партийные люди свободны только на словах, - подчеркивал он, - в действительности они являются рабами". Являясь сторонником какой-либо партии, человек уже не вправе руководствоваться собственным умом и чувствами, но должен следовать партийным установкам, если даже таковые "расходятся с его собственными добрыми намерениями и моралью". Галифакс предостерегал избирателей от выборов партийных кандидатов, напоминая, что партии обладают такой властью, что смогут добиться отмены любого закона, либо "наобещать то, что впоследствии не выполнят".

Галифакс обращал внимание избирателей на людей, которые, баллотируясь в парламент, преследуют единственную цель: "извлечь какую-нибудь личную выгоду для себя". Парламент из подобных депутатов станет походить скорее на "компанию торгашей, обделывающих свои делишки", нежели на законодательное учреждение, цель которого - "служение народу". На взгляд Галифакса, "нет ничего более постыдного, чем стремление получить за свою службу хорошую должность". Между тем, среди кандидатов в парламент встречается немало таких, которые козыряют своими заслугами перед Отечеством (к примеру, участием в Славной революции) и требуют за это депутатского кресла. Подобные "претенденты на чрезмерные заслуги" полагают, что их недооценили и потому они постоянно твердят о необходимости "бесконечных вознаграждений". Между тем, считал Галифакс, "настоящая заслуга подобна реке, чем она глубже, тем меньше шума издает". Громогласные заявления о собственных заслугах вызывают, на его взгляд, подозрения в их "истинности". Лучше не избирать в парламент людей, которые слишком много ожидают от парламентского жалования.

Галифакс высказывался против избрания в парламент должностных лиц, полагая, что "ни один человек не должен служить двум господам сразу". Он осуждал и выдвижение в кандидаты тех, кто подозревался в "скандальном получении пенсий", не одобрял избрания в парламент офицеров армии. Когда военные люди начинают заниматься гражданскими делами, рассуждал Галифакс, то проку от этого не бывает. Ведь офицер привык подчиняться приказам, тогда как парламентарий должен быть свободным в своих решениях. Вызывает беспокойство и возможность подкупа военных депутатов. Вообще лучше использовать граждан "в свойственной им сфере", заключал просветитель.

стр. 63

Трактат Галифакса завершался следующими пожеланиями: "После того, как я высказал свои соображения в отношении тех, кто не должен избираться в парламент, меня могут спросить, кого же следует выбирать? Отвечу так: избирайте англичан! Ну, а если говорить откровенно, то я не думаю, чтобы подобных кандидатов так легко было бы найти" ²² . По-видимому, близкое знакомство Галифакса со многими парламентариями и позволило сделать столь неутешительные выводы о своих согражданах, избираемых в законодательное учреждение. Данный трактат, на взгляд Гуча, "язвительный и даже циничный", позволял заключить, что только "парламент из галифаксов" мог удовлетворить придирчивому вкусу маркиза ²³ . В то же время высказывания Галифакса о том, какими не должны быть парламентарии, позволяли представить его идеал "слуги народа". Примечательно, что моральные качества депутатов парламента в этом "идеале" занимали важное место. Галифакс был уверен в том, что избранники народа должны быть людьми честными, неподкупными, мужественными, ревностными защитниками свобод народа.

Являясь сторонником теории "разделения властей", Галифакс, как и другие просветители, считал, что исполнительная власть должна вверяться в руки короля и его министров. Первейшей обязанностью короля маркиз считал его подчинение законам, издаваемым парламентом. Именно законы, на его взгляд, ограничивают исполнительную власть, возложенную на правителя. Хотя Галифакс и допускал за королем сохранение определенной прерогативы, тем не менее, он считал, что она не должна нарушать закон. "Прерогатива, которая направлена к нарушению всех законов, - писал Галифакс в трактате "Мысли и рассуждения о политике", - должна быть уничтожена, поскольку прерогатива и есть закон". На его взгляд, королевская прерогатива ограничивается "ради общего блага народа" ²⁴ .

Галифакс в своих трудах останавливался на рассмотрении вопроса о взаимоотношениях правителя с народом. Он полагал, что "без любви не может быть настоящей преданности", и если подданные боятся правителя в силу того, что он вправе их наказать, то они могут пожелать от него избавиться. Поэтому правитель не должен "сосуществовать со своим народом как пленник, находящийся в станс неприятеля, готовый в любой момент отразить нападение извне", а обязан завоевать любовь и уважение своих подданных. И если правитель не наносит вреда своему народу, "не изводит его рабским подчинением", то он вправе надеяться на послушание с его стороны. В трактате "Государственные принципы" Галифакс советовал королю лучше прислушиваться к тому, о чем говорит народ и на что он жалуется. Правитель должен проявлять заботу о том, чтобы большая часть народа не высказывала своего недовольства, ведь "если гнев народа не остановить вовремя", то он может обратиться против правителя. Кроме того, правителю надлежит постоянно заботиться о поддержании своего авторитета в глазах народа. Когда пример правителя перестает действовать, то это верный признак того, что его власть "теряется", и король перестает быть королем ²⁵ .

Галифакс обращал внимание на тот факт, что авторитет правителя в народе нередко падает из-за его окружения. В работе "Мысли и рассуждения о политике" он резко высказался о придворных короля. На его взгляд, королевский двор напоминает собой компанию "хорошо воспитанных светских попрошаек". Человеку гордому, стремящемуся к созидательному труду, лучше не показываться при дворе: его способности и талант должным образом не оценят. Ну, а тот, кто хочет сделать карьеру при дворе, должен туда "пробираться на четвереньках, ибо место при дворе, как и место на небесах, достается только тому, кто стоит на коленях" ²⁶ .

Большое внимание Галифакс уделял рассмотрению вопроса о государственных чиновниках, поскольку считал, что "хорошее правление" возможно только при "хороших чиновниках". Он отмечал, что в народе проявляется недовольство и раздаются сетования на плохое управление. И вообще, человечество судит о добре и зле по тому, как - плохо или хорошо руководит им правительство. На взгляд Галифакса, "нация - это масса

стр. 64

глины, которой правительство придает форму". И потому, если в стране процветает торговля, повышается образовательный и культурный уровень населения, значит государством управляет "мудрое правительство". Отдельные просчеты и ошибки управленческого аппарата происходят из-за отсутствия в нем компетентных и деловых людей. "Там много требуется для того, чтобы быть хорошим министром, что неудивительно, почему таковых немного находится в мире", - сокрушался Галифакс ²⁷ .

Не ограничиваясь критикой чиновников, Галифакс в памфлете "Государственные принципы" высказывал предложения, направленные на улучшение государственного аппарата. Он советовал правителю при выборе министров учитывать в большей мере заслуги, а не лояльность кандидатов на должность. Не следует забывать, что только "определенные качества и достоинства могут служить основанием для вхождения в состав правительства, а невежество, хотя и высокорожденное, никогда не должно допускаться к общественным делам" ²⁸ .

В произведениях Галифакса встречается немало интересных высказываний по поводу политических партий, к которым маркиз относился с явным осуждением. В памфлете "Мысли и рассуждения о политике" он утверждал, что "партийная вражда разделила мир на два лагеря". Представители каждой из партий, по его мнению, забывают обо всем на свете, кроме самих себя. Галифакс подчеркивал, что многие люди присоединяются к партии "торопливо", а затем очень скоро покидают ее ряды, испытывая "чувство стыда". Он считал, что никто в партии не должен высказывать собственного мнения, и как правило, счастливыми бывают те из них, кто придерживается "общепринятых взглядов". Галифакс подчеркивал, что за последнее время партии включились во все сферы деятельности и потому люди, даже хорошенько не подумав и не разобравшись в целях и задачах партий, торопятся присоединиться к той из них, к которой "испытывают меньшую неприязнь". А те, кто не вошли в партию, выглядят, как "оставшиеся не у дел". Люди присоединяются к партии "по незнанию", и только стыд удерживает их от выхода из ее рядов; каждая партия, пребывающая в оппозиции, критикует ошибки администрации, совершенно не думая о том, что может совершить еще более серьезные прегрешения, когда сама окажется у власти. Переоценивая свои возможности, не пытаясь взглянуть на себя критически, партии, как правило, не в состоянии добиться успеха, в особенности, если речь идет об отставке правительства. Более всего Галифакса возмущало то, что партии выступали от лица народа. "Партии в государстве подобны пиратам, маскирующимся в фальшивые наряды, - писал он в трактате "Государственный принципы". - Они выдвигают требования о народном благе, а в действительности преследуют свою реальную выгоду". Все вышесказанное позволяло Галифаксу заключить, что партии "позорят всю Англию" ²⁹ .

Подобные негативные оценки, которыми наделял партии Галифакс, свидетельствовали о его явном недопонимании той роли, которую им суждено было сыграть в политической жизни страны. По мнению историков, маркиз отказывался признавать "ценные элементы в партийной системе", и быть может, именно поэтому он оказался "последним из длинного ряда государственных деятелей", которые считали возможным управлять страной, не обращаясь к партиям ³⁰ .

Важное место в произведениях просветителей всегда занимали их рассуждения о гражданских и личностных свободах. Неоднократные выступления Галифакса в парламентских дебатах способствовали защите свободы слова и свободы совести в английском королевстве. Галифакс называл свободу "возлюбленной человечества". Он утверждал: "Свобода обладает таким властным очарованием, что порабощает нас, и мы открываем в ней все новые и новые прелести, которых в ней, возможно, нет вовсе... Однако, если бы она ни была столь прекрасна, то мир, возможно, не сходил бы из-за нее с ума". Стремление к свободе, на взгляд Галифакса, не должно никем ограничиваться или подавляться, и потому те, кто пытается лишить народы свободы, как правило, терпят неудачу.

стр. 65

Галифакса интересовал вопрос о том, должна ли свобода быть безграничной, а если нет, то в какой степени и кем она должна ограничиваться. Он прочно увязывал свободы людей с государственными законами, видя в последних подобное средство ограничения. И хотя Галифакс признавал, что власть и свобода "редко находятся в добрых отношениях" и редко вступают в прочный союз, поскольку трудно объединить их вместе, так как они "ссорятся на расстоянии", тем не менее, он был уверен в том, что следует искать пути компромисса. Ведь на его взгляд, "власть и свобода подобны жаре и влаге, когда они хорошо сочетаются, то все процветает, а если наступают поодиночке, то все впадает в запустение" ³¹ . Пример наиболее органичного сочетания власти и свободы Галифакс усматривал в правлении конституционной монархии, которая была установлена в стране в результате Славной революции.

Галифакс неоднократно высказывался в поддержку свободы слова. Он осуждал введение цензуры в печати, ратовал за свободное высказывание граждан. Особенно беспокоило его отсутствие достаточно свободы прений в парламенте. На взгляд Галифакса, "свобода мнений - это то, что должно охраняться в парламенте в первую очередь".

Особое внимание уделял Галифакс и вопросу о религиозной свободе. Хотя маркиз, по признанию Маколея, многими современниками почитался "за атеиста", сам он отвергал подобное обвинение и был настроен даже "более религиозно, нежели большая часть государственных людей того века". Галифакс был убежден в том, что религия играет важную роль в жизни человека, и что она обладает "неоспоримым влиянием на все человечество, поскольку является составляющей его земного счастья". Он называл религию "возвышенным разумом", основой всех добродетелей, "улучшенной и возвышенной моралью", способной "прояснить разум". Цель религии - "освобождать души людские от рабства, страстей, неограниченных во всем аппетитов". Так как религия тесно связана с государственным правлением, она должна соответствовать "климату и конституции" страны таким образом, чтобы "держать людей в добровольном послушании", способствуя "укреплению общественного согласия". Из высказываний Галифакса становилось очевидным, что сам он являлся сторонником протестантской религии, очень о ней "радел" и выступал против неразумных попыток тех, кто пытался ее разрушить.

Большое внимание Галифакс уделял проблеме нравственности в обществе. В "Новогоднем подарке для леди" и в ряде других своих произведений, прежде всего в "Мыслях и рассуждениях о морали", он писал о человеческой природе и поведении человека в обществе, о его взаимоотношениях с себе подобными, о правилах поведения в обществе и т. д. Когда человек обращается к выработанным в обществе правилам и принятым законам, то он полагает, что ничто дурное не может произойти там, где они действуют. Однако вскоре он сталкивается в обществе со множеством "нелепостей, абсурдностей, заблуждений", в результате чего начинает сомневаться в существовании законов вообще. Галифакс признавал, что хотя еще имеется немало негативного в обществе и порой "пороки и заблуждения идут рука об руку друг с другом", однако человек обязан позаботиться об улучшении существующих порядков и сделать все возможное для совершенствования мира. Ведь "лучше беспокоиться о переустройстве мира, чем быть им слишком довольным" ³² . С возрастом человек приобретает немало пороков и недостатков, избавиться от которых подчас нелегко, хотя и желательно. Одно из средств избавления от недостатков Галифакс усматривал в их публичном разоблачении.

В каждом из разделов трактата Галифакс затрагивал одну из проблем, над которыми он размышлял. Судя по названиям разделов ("Об амбициях", "О мошенничестве и обмане", "О глупости и глупцах", "О надежде", "О гневе", "О злобе и зависти", "О тщеславии", "О дружбе", "О деньгах"), круг его интересов был весьма обширен. Краткие и образные по форме, философские по содержанию высказывания мыслителя обращались в афоризмы, подобные тем, которыми прославился в свое время Ларошфуко.

стр. 66

Своеобразной коллекцией афоризмов оказалось и другое произведение Галифакса- "Мысли и рассуждения о разном". Наблюдения Галифакса точны, выразительны, во многом актуальны для наших современников, в чем читатель сам легко может убедиться: "В век коррупции было бы заблуждением полагать, что возможно навести хоть какой-то порядок", "Если человек любит давать советы, то это первый признак того, что он сам в них нуждается", "Если бы люди почаще задумывались над тем, что произносят, то они бы реже раскрывали рты", "Каждый думает о себе лучше, чем окружающие о нем", "Трудности только вдохновляют сильных людей", "Нет ничего смешнее философствующего глупца и ничего более редкого, чем настоящий философ", "Лучший способ предположить, что может произойти, это вспомнить то, что было в прошлом", "Думая о детях, не следует забывать, что повлиять на саженец нельзя, не изменив почвы, на которой он вырос", "Когда люди много рассуждают, они мало делают", "Ничто не сделает человека более мудрым, нежели его критическое отношение к собственным взглядам" и т. д. ³³ .

Коллекция афоризмов Галифакса не была известна его современникам, поскольку была издана лишь в 1750 году. По оценкам специалистов, эти трактаты явились "наилучшими" произведениями Галифакса, поскольку в них автор говорил о том, о чем политики предпочитали умалчивать. Афоризмы маркиза, по утверждению Рейлиха, "будили мысль". Высоко оценил коллекцию афоризмов Галифакса и Гуч. На его взгляд, "прекрасные афоризмы" маркиза являлись "английским эквивалентом изречений Ларошфуко" ³⁴ .

Изучение взглядов Галифакса позволяет сделать заключение об их тождественности с теми, которых придерживались другие представители раннего Просвещения. Он встал на позиции Просвещения одним из первых в Англии, и, видимо, поэтому его концепция не включала в себя развернутых обоснований теорий общественного договора, разделения властей, сопротивления авторитарной власти, партийной оппозиции, которые нашли подробное толкование на страницах произведений других просветителей. Галифакс предпочитал подробно освещать те сюжеты, которые ему были хорошо знакомы на основе его практической деятельности, по работе в парламенте и в министерстве. Особенностью идейной платформы Галифакса, впрочем, как и всей его деятельности в целом, стала приверженность к умеренному курсу. И, пожалуй, собственное изречение Галифакса по поводу того, что "любая крайность одинаково плоха", с полным правом могло бы послужить эпиграфом ко всей его жизни и творчеству. Однако именно это стремление к поискам "золотой середины", желание избегать крайностей как в стратегии, так и тактике, сделали Галифакса, даже на взгляд наших современников, одним из интереснейших политиков Англии. И насколько правы оказались исследователи творчества Галифакса, призывавшие современных политиков извлекать для себя уроки из его произведений.

Последние годы жизни Галифакс провел в Эктоне, неподалеку от Лондона. Когда возникала необходимость, он отправлялся в столицу с тем, чтобы принять участие в голосовании по законопроектам, обсуждавшимся в парламенте. Особенно активную роль сыграл Галифакс в парламентских прениях по поводу законопроекта о возобновлении действия цензуры в печати. Закон о цензуре был принят еще Карлом II в 1661 г., во время Славной революции его действие в значительной мере ослабло, но уже после вступления на престол Вильгельма Оранского закон заработал с новой силой. Периодически действие закона подкреплялось специальными распоряжениями парламента. Участвуя в прениях, Галифакс выступал с резкой критикой данного законопроекта. Так в 1693 г. он заявил, что этот билль направлен против общественных интересов, поскольку подчиняет всю информацию "деспотической воле корыстного и невежественного цензора". Благодаря активной позиции Галифакса, а также ряда других известных деятелей Просвещения (Локк, Дефо), свободу слова в Англии удалось отстоять.

В 1695 г. сын Галифакса лорд Иланд обручился с леди Мэри Финч,

стр. 67

дочерью давнего друга маркиза- графа Ноттингема. Приближался день их свадьбы, однако тяжелая болезнь внезапно настигшая маркиза, помешала ему прибыть на брачную церемонию. Наблюдавшие за состоянием здоровья маркиза врачи вынесли суровый приговор: ему оставалось жить всего несколько часов. Они предложили послать за сыном, однако маркиз, принявший известие "со спокойным мужеством", не пожелал расстраивать свадьбу. Он успел еще распорядиться, чтобы его похоронили "без всякой пышности" и тихо скончался.

Смерть маркиза не осталась незамеченной в обществе. Как писал Маколей, публику очень взволновала кончина "изящнейшего, просвещеннейшего, благороднейшего из государственных людей, воспитавшихся в школе продажного и развратного Уайтхолла" периода Реставрации. Галифакс был похоронен в Вестминстерском аббатстве, в капелле Генриха VII, неподалеку от гробницы королевы Марии, скончавшейся месяцем раньше. Хотя потомство маркиза по мужской линии вскоре пресеклось и его титул никто не унаследовал, однако "остроумие и красноречие" Галифакса досталось в наследство его внуку, сыну дочери Филиппу Стенхопу, графу Честерфильлу, а также внебрачному сыну - поэту Генри Кери, драмы которого привлекали в театр огромные толпы зрителей, а "умные, веселые, лирические пьесы" оставили о себе память в сердцах сотен тысяч людей.

Современники высоко оценили талант и достоинства маркиза. Известный английский поэт Дж. Драйден, восхищаясь умом, мужеством и красноречием Галифакса, писал, что он был человеком глубокого ума и глубокой мысли, одаренный природой и образованный наукой на то, чтобы "двигать собраниями". Свою драматическую оперу "Король Артур" он посвятил Галифаксу. Епископ Вернет также вспоминал о своем друге Галифаксе, как о человеке незаурядном, остроумном, "расположенном к сатире", приятном в общении и большом жизнелюбе. Он обращал внимание на честность, неподкупность, справедливость Галифакса, его талант администратора, а также умение рассуждать о морали. Он подчеркивал, что Галифакс был полон всевозможных планов, которые ему не всегда удавалось реализовать в жизнь. Между тем современники маркиза не смогли по достоинству оценить Галифакса как "триммера", тогда как именно эта позиция - выступать в защиту "среднего курса и разумного компромисса" выдвинула Галифакса в ряды талантливых политиков и мудрых партийных лидеров. Что же касается произведений Галифакса, то они явили миру оригинального мыслителя, ставшего одним из первых среди просветителей Англии.

Примечания

¹ The Complete Works of George Savile, First Marquess of Halifax. Ed. with Introduction by W.Raleigh. Oxford. 1912 (далее- The Complete Works of Halifax), p. XIII; REED A. W. George Savile, Marquis of Halifax // The Social and Political Ideas of Some English Thinkers of the Auguston Age. Lnd. 1967, p. 67.

² GOOCH G. P. Political Thought in England from Bacon to Halifax. Lnd. 1915, p. 197, 182, 199.

³ The Complete Works of Halifax, p. XX.

⁴ FOXCROFT H. C. The Life and Letters of Sir George Savile, Bart., First Marquis of Halifax. Vol. 1-2. Lnd. 1898.

⁵ МАКОЛЕЙ Т. Полн. собр. соч. Т. IV. СПб. 1861, с. 239, 242.

⁶ Там же, с. 268, 272, 241.

⁷ REED A. W. Op. cit., p. 68.

⁸ МАКОЛЕЙ Т. Ук. соч. Т. VI. СПб. 1861, с. 240.

⁹ The Complete Works of Halifax, p. 53, 55.

¹⁰ Ibid., p. 50-51, 58.

¹¹ GOOCH G. P. Op. cit., p. 191.

¹² The Complete Works of Halifax, p. 189, 193, >94, 196.

¹³ МАКОЛЕЙ Т. Ук. соч. Т. VII. СПб. 1862, с. 21.

стр. 68

¹⁴ The Complete Works of Halifax, p. 130-141.

¹⁵ Ibid., p. 113-114.

¹⁶ Подробный анализ трактата см. в нашей статье: "Ранний английские просветители о роли и месте женщин в обществе". Вопросы истории, 1997, N 6.

¹⁷ SWIFT J. A Letter to a Very Young Lady on Her Marriage // The Prose Works of Jonathan Swift. Vol. XL Lnd. 1907. ¹⁸ МАКОЛЕЙ Т. Ук. соч. Т. VIII. СПб. 1863, с. 403.

¹⁹ FOXCROFT Н. С. Op. cit. Vol. 2, p. 9-10.

²⁰ GOOCH G. P. Op. cit., p. 199-200.

²¹ The Complete Works of Halifax, p. 55, 171, 173.

²² Ibid., p. 142, 143-148, 152, 155, 160, 162, 163, 166, 167.

²³ GOOCH G. P. Op. cit., p. 197.

²⁴ The Complete Works of Halifax, p. 221, 211.

²⁵ Ibid., p. 181-183.

²⁶ Ibid., p. 228.

²⁷ Ibid., p. 217.

²⁸ Ibid., p. 180-182.

²⁹ Ibid., p. 227.

³⁰ GOOCH G. P. Op. cit., p. 192; The Complete Works of Halifax, p. XXVI.

³¹ The Complete Works of Halifax, p. 62-63, 180.

³² Ibid., p. 231.

³³ Ibid., p. 244-255.

³⁴ Ibid., p. XIII; GOOCH G. P. Op. cit., p. 197.

Постоянный адрес данной публикации: