Автор: Александр Тихонов

ЕВРОПЕЙСКАЯ ярмарка изящных искусств (The European Fine Art Fair - TEFAF) - четырнадцатая по счету и первая в этом столетии - проходила в южноголландском городе Маастрихте с 10 по 18 марта 2001. Проходила под знаком "Золотого века" голландской живописи XVII в., которая традиционно является формообразующим элементом самой престижной в мире ярмарки антиквариата. Над ярмаркой царил Рембрандт - овальный портрет "Пожилой женщины 63-х лет", который был выставлен на находящемся в самом центре выставочного зала стенде # 300 голландским антикваром Робертом Нортманом. Купленный на аукционе в Нью-Йорке за 19 млн. фунтов стерлингов в ноябре прошлого года, освеженный заботливыми руками реставратора, этот шедевр молодого Рембрандта 1632 г. предлагался на ярмарке за 25 млн. ф. ст.! Незримо присутствовало на ТЕФАФ на стенде того же антиквара и второе полотно Рембрандта - "Портрет мужчины в красном жилете", приобретенный на аукционе в январе 2001 года в Нью-Йорке за 12,5 млн. долл. и выставленный в галерее Нортмана в Маастрихте - в нескольких минутах езды на машине от ТЕФАФ - с объявленной ценой в 16 млн. Аукционная продажа двух портретов Рембрандта широко освещалась в мировой прессе, равно как и их приобретение одним и тем же лицом - Нортманом. Что, естественно, не могло не оказать положительного влияния на его бизнес. "Благодаря всей той рекламе, которую мне дало приобретение двух Рембрандтов, - говорит антиквар, - все больше и больше потенциальных продавцов картин стали обращаться ко мне". Хотя, судя по его стенду, у одного из основателей ТЕФАФ и ее президента на протяжении 10 лет и до Рембрандта недостатка в предложениях от частных продавцов не было. Великолепный Рубенс, два полотна, датированных и подписанных Брейгелем Старшим, два Монэ и многие другие - все эти полотна были приобретены в частном порядке. Поэтому можно без преувеличения сказать, что стенд Нортмана - корона ТЕФАФ, а Рембрандт - самый крупный бриллиант, ее украшающий.

Кроме нортмановских Рембрандтов, на ярмарке можно было видеть немало первоклассных полотен, также недавно приобретенных на аукционах. Практика не новая. В торговле антиквариатом эти две формы торговли действуют по принципу сообщающихся сосудов - более 70% продаж и покупок на аукционах приходится на антикваров. Однако, если раньше приобретенные на аукционах произведения продавались, как правило, в тиши антикварных галерей и в, редких случаях, по истечении значительного периода времени - на ярмарках, то сейчас, похоже, этой практике приходит конец. В борьбе с аукционерами за рынок антиквариата индивидуальные дилеры вынуждены пересматривать традиционные методы торговли и проводить более агрессивную политику. Одним из примеров которой и является феномен Рембрандта - из аукционного дома сразу же на ярмарку. У мюнхенского антиквара Конрада Бернхеймера таким "рембрандтом" являются значительное полотно "Голгофа" неизвестного художника второй половины XVI века и два венецианских вида кисти Бернардо Беллото, купленные у Кристис всего несколько месяцев назад.

Но наиболее ярким проявлением этой новой тенденции в международной торговле произведениями искусства является выставленный за 4 млн. долл. на стенде Кольнаги рисунок "Панорама Дельфта" Альберта Куйпа (A. Cuyp). Оцененный экспертами Кристис в 100-150 тыс. долл., он был продан в ноябре прошлого года за 2 660 000 долл.! Что позволило Нортману в интервью, данном "The Art Newspaper", высказаться следующим образом: "Если бы эксперты аукционных домов действительно знали свой бизнес, они бы стали антикварами, а не оставались бы экспертами в аукционных домах. Далеко не всегда их каталожные оценки являются правильными, а подчас они делают ужасные ошибки. Факт оценки рисунка Куйпа в 150 000 долл. и продажа его за 2,66 млн. долл. ставит их в глупое положение". Из этого высказывания следует, что серьезным покупателям (и продавцам тоже) следует иметь дело, чтобы не попасть впросак, с серьезными дилерами, каковыми могут быть только антиквары, а отнюдь не аукционные дома. Заметим попутно, что сам Нортман - антиквар с более чем 30 -летним стажем. И, надо полагать, знает, о чем и что говорит.

Когда он создавал Маастрихтскую ярмарку в 1975 г. (об истории создания ТЕФАФ "КНГ" писала в 1998 г.), всего 28 антикваров участвовали в ней и посетителей было около трех тысяч. Но из 28 участников первой ярмарки 20(!) были не из Голландии. Стратегия с самого начала была выбрана правильная - сделать ярмарку международной. И 25 лет спустя результат налицо. В 2001 г. 197 участников (38 голландских и 159 иностранных) из 13 стран мира 25 тысяч посетителей только за первые субботу и воскресенье. Около 70 000 тысяч посетителей за 9 дней работы! На официальном открытии ярмарки, состоявшемся 9 марта, был весь мир антикварной торговли. Вход строго по пригласительным билетам. Задолго до трех часов пополудни коллекционеры, хранители музейных коллекций, арт-дилеры, представители аукционных домов и делового мира заполнили все помещение перед входом непосредственно в выставочный зал. Маастрихтский аэропорт работал в режиме чрезвычайного положения - более 40 частных самолетов со всего мира запросили в этот день разрешения на посадку. Уже к четырем часам просторные аллеи ярмарки заполнились посетителями. А в 8 часов вечера, когда я покидал ее, передвигаться по ним стало крайне затруднительно. А народ все прибывал и прибывал.

Официальному вернисажу предшествовал коротенький брифинг для представителей мировой прессы, после которого они имели возможность в спокойной обстановке почти в течение трех часов осмотреть ярмарку, взять интервью, посетить интересующие их стенды, на многих из которых развешивались последние экспонаты. Среди которых мне удалось отыскать несколько и русского происхождения.

На стенде у братьев Алексиса и Никола Кугелей из Парижа мне удалось обнаружить русской работы секретер красного дерева с латунными накладками, который, как утверждал Н. Кугель, вышел из мастерских Гамбса в начале XIX века. Оценивался он в районе полумиллиона долларов. У них же был выставлен бюст Александра I, сделанный по модели Рашета. На стенде лондонского дилера С. Дж. Филлипса была выставлена пара серебряных блюд с крышкой, датируемых 1759-1766 гг., которые, по утверждению антиквара, были частью сервиза сначала императрицы Елизаветы, а потом Екатерины II.

Однако наиболее интересные произведения русского происхождения - все относящиеся к живописи - находились в секции "Modern Art" (32 участника): на стенде кельнской галереи Гмуржинской - великолепный Кандинский "Желтая арка" (Gelber Bogen, к./м., 49х69,5); у парижской галереи Beres - "Натюрморт с бутылкой" 1917 г. Маревны (Марии Воробьевой-Стебельской) за 230 000 долл.; много работ М.Шагала, две из которых значительного размера - "Акробат и клоун" (1979 г., 105х81) и "Акробат" (1975 г., 120х72) - были выставлены на стенде парижской галереи "Пьер Леви". За последнюю просили 1 300 000 долл.

Но звездой первой величины среди всех русских экспонатов, а может быть, всего раздела живописи ХХ века, явился, на наш взгляд, "Портрет Андрея" (к./м., 72х52, 1910 г.) - года, предшествующего созданию "Blaue Rеitter" кисти Алексея Явленского, за который просили 1 350 000 долл. Именно в этом году художник принимает решение сконцентрировать свое творчество на жанре портрета. И портрет его сына, в котором как бы переплавлены в экспрессионистическом горне влияния "модерна" и фовизма с реминисценциями русской иконописи и лубка, знаменует начало нового этапа в творчестве Явленского, получившего свое дальнейшее развитие в сериях "абстрактные головы" и "мистические головы", несколько интересных произведений из которых, также как и "Портрет Андрея", были представлены на стенде монреальской галереи "Landau Fine Art".

Как всегда, богатый выбор икон XVI-XIX вв. был представлен на стендах амстердамских галерей "Toth-Ikonen vof" и "Jan Morsiuk Ikonen". Декоративно-прикладное искусство - на стендах нью-йоркской "А la Vieille Russie" и лондонской "Wartski".

В заключение одно соображение практического характера, которое может быть небесполезным для русских коллекционеров, как индивидуальных, так и корпоративных, которые в один прекрасный день захотят пополнить свои коллекции покупками не только у Сотбис и Кристис, но и на не менее престижных (и более дорогих) международных ярмарках антиквариата. Мое посещение ТЕФАФ в день "high profile" вернисажа стал возможен не только благодаря "мандату" "Коллекции НГ", но поддержке крупного московского коллекционера, который попросил меня посмотреть, не будет ли на ярмарке вещей, которые могли бы его заинтересовать. На стенде одного из крупнейших в мире антикваров, специализирующихся на продаже гобеленов ("Galeriе Chevalier", Париж), мне удалось обнаружить изумительной работы гобелен, или, используя немецкий термин, шпалеру, брюссельской работы середины XVI века. Редкой для почти 500-летнего возраста сохранности и яркости красок. По словам владельца галереи, это уникальное произведение эпохи Ренессанса было найдено им в Чили, и буквально за несколько недель до открытия ярмарки владелец этого сокровища согласился уступить его для продажи галереей. Что и было сделано - гобелен, изображающий сцену из "Ветхого завета", занимал центральное место на стенде галереи на ярмарке в Маастрихте. Просили за него 240 тыс. долл. Мой выбор пришелся по душе коллекционеру. Когда несколько дней спустя, уже вернувшись в Женеву и получив его одобрение, я позвонил в Маастрихт, чтобы справиться, не продан ли еще гобелен, то супруга владельца галереи и одновременно эксперт по коврам и гобеленам ответила, что, несмотря на большой интерес со стороны потенциальных покупателей, гобелен еще не продан. Одновременно мне было заявлено, что ее супруг в день вернисажа "ошибочно" назвал цену в 240 000 долл. И что гобелен на самом деле продается за 400 тыс.! Такого поворота событий, надо признаться, я ожидал меньше всего. Вот вам и самая престижная ярмарка антиквариата! Вот вам и одна из самых престижных галерей в мире! Владельцы которой вот уже в третьем поколении торгуют коврами и гобеленами. "Ошибиться" на 160 тыс. долл. в оценке "гвоздя" экспозиции, состоящей всего из полутора десятков менее значительных гобеленов!

Изложив свои резоны, я попросил, чтобы галерея сделала "разумное" предложение. И в письменном виде. В факсе, полученном на следующий день, запрашиваемая цена меньше - 320 000 долл., что открывало возможность для последующих переговоров, которые вел уже сам коллекционер на стенде галереи в Маастрихте. В итоге гобелен был приобретен за 260 тысяч. На 140 000 меньше второй цены, но все же на 20 000 долл. больше первой. Что в принципе неплохо для покупателя. Но если бы сделка была заключена в день вернисажа, вполне можно предположить цену в 200-220 тыс. долл. Поэтому, если вы решите что-то купить на ярмарке, резервируйте понравившееся произведение сразу, предварительно оговорив цену, и требуйте письменного предложения со стороны галереи. Сама покупка может быть произведена позже, но гарантия цены, какой бы интерес со стороны других коллекционеров ни был проявлен, оговоренной в письменном виде, избавит вас от излишних расходов. Которые, как показывает рассмотренный случай, могут быть весьма значительными.

Маастрихт-Женева

НГ Коллекция N 04 (53) 04.04.2001

Постоянный адрес данной публикации: