Libmonster ID: UA-11585
Автор(ы) публикации: С. Ф. БЛУМЕНАУ

Саратов. Научная книга. 2005. 249 с.

В монографии доктора исторических наук, главного научного сотрудника Института научной информации по общественным наукам РАН А. В. Гордона идет речь о влиянии марксизма в его вульгаризированном советском варианте и видоизменявшихся идеологических потребностей сталинского режима на отечественных специалистов по Великой французской революции. Результатом подобного взаимодействия стало ее каноническое истолкование, которое утвердилось в нашей историографии с середины 1930-х годов. В рассматриваемый период Французская революция являлась "горячим" сюжетом, а сегмент исторической науки, занятый ее изучением - одним из наиболее "простреливаемых" (с. 120).

Благодаря размаху, радикализму и масштабным последствиям эта революция стала своеобразным архетипом революции вообще. Поэтому и политические лидеры, и историки постоянно сопоставляли случившееся в начале прошлого века в России с тем, что было в свое время во Франции, проводили параллели, искали аналогии, пытались извлечь уроки и избежать повторения прошлых провалов и ошибок.

Временной пласт чуть ли не в четверть века, поднятый в рецензируемом труде, не был однородным. А. В. Гордон замечает, что относительно благополучной для исследователей выглядит вторая половина 1920-х годов (с. 24, 229 - 230). Отечественные ученые еще имели возможность поработать во французских архивах. Одновременно стараниями главы Института Маркса и Энгельса Д. Б. Рязанова в хранилища нашей страны попали часть прессы эпохи революции, фонды некоторых ее деятелей, публицистика той поры. Завязывались контакты с зарубежными историками. Заметим, что смещение французской историографии революции "влево" облегчало взаимодействие.

Активное изучение народных движений, радикальных политических течений, аграрно-крестьянской проблематики, общественной мысли XVIII в. способствовало дискуссиям как по отдельным вопросам, так и по интерпретации революции в целом. Они подстегивались и известной двойственностью марксистского подхода. В столкновение приходили "экономическое объяснение" и классовое толкование. С позиций марксизма главная задача Французской революции

стр. 167


виделась в установлении буржуазного строя. Но исследования историков свидетельствовали об антибуржуазных настроениях сельских и городских низов, на стороне которых были социальные симпатии советских историков, о препятствовавшей рыночным капиталистическим отношениям якобинской власти, считавшейся венцом революционного действа. Логика размышлений в этом русле заставляла Я. М. Захера, Г. С. Фридлянда, С. М. Моносова, С. Д. Кунисского и Я. В. Старосельского говорить об объективной реакционности "бешеных", якобинской диктатуры и даже предполагать прогрессивность термидорианского переворота (с. 42, 45 - 48, 191).

В конце 20-х - начале 30-х годов для ученых настали трудные времена. По "Академическому делу" уголовному преследованию подверглись те, кто принадлежал к "старым школам", а позднее разносная критика обрушилась на историков-коммунистов. В новейшей литературе все это объясняют по-разному. Некоторые полагают, что гонения на Е. В. Тарле, С. Ф. Платонова и других академиков были инициированы М. Н. Покровским и его окружением, но власть быстро разобралась, выпустила из тюрем и вернула из ссылки пострадавших, зато "взялась" за их обидчиков - историков-марксистов. Революционно-интернационалистским устремлениям последних противоречила государственно-патриотическая линия, к которой все больше склонялся И. В. Сталин.

А. В. Гордон энергично, а, главное, доказательно оспаривает эту версию. Он считает, что план властей был хорошо продуман и предусматривал наступление на "двух фронтах". Цель же была одна - "равнение в рядах", то есть установление режима единомыслия (с. 65 - 66). Еще больше убеждает другой аргумент исследователя. "Академическое дело" являлось частью и отражением "великого перелома". Уничтожение собственнических элементов на селе и в городе сопровождалось устранением и "перековкой" "буржуазных специалистов" в производственной ("Шахтинское дело", процесс Промпартии) и научной сферах. Таким образом, истолкованию, скользящему по поверхности событий, А. В. Гордон противопоставляет интерпретацию, связанную с их осмыслением.

Заслугой автора является раскрытие культуры партийности, утвердившейся в нашей науке с 1930-х годов. Обществоведы вне зависимости от принадлежности к ВКП(б) квалифицировались как боевой отряд партии. В качестве идеологии выступал ленинизм, редуцированный и интерпретированный Сталиным. Сформулированные в текстах последнего установочные тезисы становились аксиомами, частью священного канона, никак не подлежавшего критическому рассмотрению. Обязательным для работ историков являлось обильное цитирование классиков марксизма. Но и здесь речь шла о выдержках дозволенных, апробированных. Автор устанавливает, что большевистская власть умело использовала для контроля над учеными некоторые процессы, присущие научной среде: конфликт поколений, личные амбиции, групповщину. Нередко проходили идеологические кампании со всей их атрибутикой: "проработками", "разоблачениями", "покаянием" виновных. За этим следовали организационные выводы и соответствующие действия: исключение из партии, увольнение с работы, арест, Гулаг, казнь. Характеризуя культуру партийности, исследователь добавляет еще один любопытный штрих. Он отмечает широкую распространенность особого жанра научной литературы - "противизма", когда публиковались сборники и статьи, заглавия которых начинались со слова "против" (с. 114).

На протяжении 1930-х годов взгляды Сталина претерпели определенную эволюцию, хотя публично подчеркивалась неизменность доктрины. В действительности же имело место движение от революционаризма к государственности. К середине десятилетия процесс находился на полпути: государственные интересы выдвигались наравне с классовыми (с. 136).

Новые веяния коснулись и историков Французской революции. Акцент принципиально делался не на революционных устремлениях и социальных идеалах, а на власти якобинцев и ее методах управления. "Перекличка" в научной литературе между русской революцией и большевистским режимом, с одной стороны, и Французской революцией, с другой, только усилилась. Так под пером Г. С. Фридлянда, изучавшего взгляды Марата, публицист предстает теоретиком революции, создателем учения о диктатуре плебейских масс, своеобразным предтечей Ленина. Подобные модернизаторские аналогии были и у Я. В. Старосельского. Подкрепляя сталинизм и оспаривая буржуазно-либеральные ценности, он фиксировал в якобинском периоде победу "классово-диктаторских методов" над "формально-демократическими целями" и писал о движении к "демократии нового типа". Подобные характеристики становятся общим местом. А. В. Гордон находит название для этой идеализаторской традиции - якобинократизм (с. 198).

Расхождения между рецензентом и автором начинаются с оценки статьи Н. М. Лукина "Ленин и проблема якобинской диктатуры". Здесь советский ученый применяет к французской революционной истории ленинские идеи о движущих силах и гегемоне демократической революции. На этой основе удается примирить формацион-

стр. 168


ную теорию с классовыми симпатиями коммунистов. Одновременно, ссылаясь на ленинские признаки революционно-демократической диктатуры и легитимизируя сталинские методы управления страной, Н. М. Лукин с одобрением пишет о том, что якобинский режим опирался не на закон, а на военную силу и террор. Результатом раздумий тогдашнего лидера отечественных "западников" стала концепция революционно-демократической диктатуры якобинцев. Ленинская формула "якобинцев с народом" была отнесена Н. М. Лукиным, ко второму этапу периода их правления - с сентября 1793 г. по март 1794 г., когда "низы" добились наибольшего влияния и к ним на время перешла гегемония в революционном движении. Поразительно, что и после гибели ученого в ходе репрессий, в коллективном труде, подводящем итог ранней советской историографии Французской революции, говорилось то же самое. "В этот период-с сентября 1793 г. до марта 1794 г. - диктатура якобинцев "была подлинной диктатурой низов". На несколько десятилетий данная интерпретация стала официальной, канонической.

Но А. В. Гордон оспаривает такое объяснение историографических процессов, предлагая иные аргументы. По его мысли, в конце 1930-х годов власть и ее идеологический аппарат акцентировали главное внимание на отличиях Французской буржуазной революции от Октябрьской социалистической. Насаждалось даже впечатление о последней - Русской как об антиподе Французской. Но одновременно сохранялись и прежние представления о революционном сдвиге XVIII в., как о прототипе того, что позже произошло в России. Подобная двойственность, как считает автор, не давала возможности сформулировать единое видение Французской революции (с. 222).

Такое предположение не выглядит убедительным. Советская власть возвела Октябрь 1917 г. в ранг Абсолюта, с коим соизмеряла другие революции и общественные движения. Понятно, они "не дотягивали" до эталона. Французской революции вменялась в вину ее "классовая ограниченность". Но, в целом, оценки этого грандиозного события, а тем более его якобинского периода, оставались высокими. Сталинизм способствовал единомыслию и в данном вопросе, закрепив концепцию Н. М. Лукина в качестве господствующей.

Побуждают к спору и некоторые другие положения работы. Проникшийся естественной симпатией к героям своего повествования, А. В. Гордон отмежевывает их от позитивной трактовки террора. Он даже полагает, что устремления партийного руководства и ученых в этом вопросе являлись противоположными (с. 217). Конечно, когда ученые не имели отношения к репрессивным инициативам властей. Вероятно, внутри научного сообщества позиции различались. Одни действительно восхваляли и пренебрежение якобинцев к правовым нормам, и известные методы "правосудия" в нашей стране, другие в целях самосохранения вынуждены были следовать чуждой им террористической риторике. Как бы то ни было, в текстах доминировали оправдание якобинского террора и подчеркивание его исторической необходимости.

Исходя из лучших побуждений, автор резко разделяет историков и власть. Создается впечатление, что последняя только навязывала исследователям идеологические формулы, которые те пассивно и с тяжелым сердцем воспринимали. Но дело обстояло несколько иначе. Имело место обоюдное движение друг к другу. Партийное руководство, конечно, "спускало" некие аксиомы, но ученые их, во-первых, интериоризировали, а, во-вторых, разрабатывали на этой основе концепции изучаемых проблем. По своим взглядам и жизненному пути представители новых школ принадлежали к революционерам-марксистам. Они искренне поддерживали советскую систему, а преемственность между большевизмом 1920-х годов и сталинизмом 1930-х была сильней, чем разрыв.

Серьезное исследование А. В. Гордона обогащает наши знания и представления об историографических процессах, протекавших в советской науке.


© elibrary.com.ua

Постоянный адрес данной публикации:

https://elibrary.com.ua/m/articles/view/А-В-ГОРДОН-Власть-и-революция-советская-историография-Великой-французской-революции-1918-1941

Похожие публикации: LУкраина LWorld Y G


Публикатор:

Україна ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://elibrary.com.ua/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С. Ф. БЛУМЕНАУ, А. В. ГОРДОН. Власть и революция: советская историография Великой французской революции. 1918 - 1941 // Киев: Библиотека Украины (ELIBRARY.COM.UA). Дата обновления: 04.12.2020. URL: https://elibrary.com.ua/m/articles/view/А-В-ГОРДОН-Власть-и-революция-советская-историография-Великой-французской-революции-1918-1941 (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - С. Ф. БЛУМЕНАУ:

С. Ф. БЛУМЕНАУ → другие работы, поиск: Либмонстр - УкраинаЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Україна Онлайн
Kyiv, Украина
561 просмотров рейтинг
04.12.2020 (1210 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
VASILY MARKUS
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ВАСИЛЬ МАРКУСЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Petro Semidolya
МІЖНАРОДНА КОНФЕРЕНЦІЯ: ЛАТИНСЬКА СПАДЩИНА: ПОЛЬША, ЛИТВА, РУСЬ
Каталог: Вопросы науки 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
КАЗИМИР ЯҐАЙЛОВИЧ І МЕНҐЛІ ҐІРЕЙ: ВІД ДРУЗІВ ДО ВОРОГІВ
Каталог: История 
7 дней(я) назад · от Petro Semidolya
Українці, як і їхні пращури баньшунські мані – ба-ді та інші сармати-дісці (чи-ді – червоні ді, бей-ді – білі ді, жун-ді – велетні ді, шаньжуни – горяни-велетні, юечжі – гутії) за думкою стародавніх китайців є «божественним військом».
9 дней(я) назад · от Павло Даныльченко
Zhvanko L. M. Refugees of the First World War: the Ukrainian dimension (1914-1918)
Каталог: История 
12 дней(я) назад · от Petro Semidolya
АНОНІМНИЙ "КАТАФАЛК РИЦЕРСЬКИЙ" (1650 р.) ПРО ПОЧАТОК КОЗАЦЬКОЇ РЕВОЛЮЦІЇ (КАМПАНІЯ 1648 р.)
Каталог: История 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
VII НАУКОВІ ЧИТАННЯ, ПРИСВЯЧЕНІ ГЕТЬМАНОВІ ІВАНОВІ ВИГОВСЬКОМУ
Каталог: Вопросы науки 
17 дней(я) назад · от Petro Semidolya
ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ЕС В СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ: УСПЕХИ И НЕУДАЧИ
Каталог: Экономика 
26 дней(я) назад · от Petro Semidolya
SLOWING GLOBAL ECONOMY AND (SEMI)PERIPHERAL COUNTRIES
Каталог: Экономика 
32 дней(я) назад · от Petro Semidolya

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

ELIBRARY.COM.UA - Цифровая библиотека Эстонии

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры Библиотеки

А. В. ГОРДОН. Власть и революция: советская историография Великой французской революции. 1918 - 1941
 

Контакты редакции
Чат авторов: UA LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Цифровая библиотека Украины © Все права защищены
2009-2024, ELIBRARY.COM.UA - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие Украины


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android