Наталия МИКИРТУМОВА

Давно замечено: если человека попросить навскидку назвать нечетное число или плод, это скорее всего, будут "7" или "яблоко". Схожий вариант со служителями Панацеи. Спросите о враче, получите "хирурга" или "терапевта". Хотя совершенно очевидно, что врачевание гораздо более многолико. И именно это позволяет глубоко знать каждое проявление человеческого организма.

Одним словом, у нас водится даже на улице раскланиваться с участковыми и лечащими врачами и забывать черты тех, кто "невидимо" присутствует в спасении больного, причем порой играя в борьбе за здоровье человека наиважнейшую роль. Поэтому, думаем, будет вполне справедливым поздравить ньшче медиков Черноморского флота с профессиональным праздником в лице тех их коллег, лица которых обычно ненадолго удерживает память пациентов.

Их профиль - диагностика. Она способствует самому главному моменту лечебного дела - выработке его стратегии и тактики. Установить верный диагноз - значит коренным образом решить вопрос о победе в поединке с недугом.

Однако для пациента многопудье этих исследований столь же неведомо, сколь неведомо многопудье научных томов, обернутых к дилетанту золочеными переплетами. Впечатляет внешний антураж. Вот, скажем, рентгенкабинет. Прохлада таинственной и одновременно пугающей темноты. Подвижная трехмерность столов, экранов, лучевых пушек. Эфемерность излучения, всепроникающего и обоюдоострого...

Рентгенолог "примкнул" снимок к экрану подсветки, и ваш глаз невольно метнулся туда же: что скажет "пиктограмма" рентгенографии? Обводы ребер, замкнутые на позвоночник, окружают "пробел" сердца. Явно заметен остеохондроз. Ну никаких выводов, кроме воспоминаний об уроках анатомии с пластмассовым пособием в человеческий рост - скелетом Стасиком. Нет, кажется, взгляд все же что-то выхватил из "нутряного" негатива. Из-под нижнего ребра снимка "ясно проглядывает" человеческий лик с горбатым носом и запавшими глазницами.

- Да, оригинальная оптическая иллюзия, - иронично замечает подполковник медслужбы Владислав Евгеньевич Семочкин - старший врач-специалист рентгенологического отделения главного госпиталя флота. - Пофантазируйте еще минуту, я сейчас завершу описание и отвечу на ваши вопросы.

Взгляд его вновь приобретает сосредоточенность и цепкость, а выводы заковыристым почерком медика ложатся на страничку лечебного документа.

Подполковник медслужбы Семочкин в сообществе госпитальных корифеев пока числится "талантливой молодежью". Ибо собственно госпитального стажа у него три года. Однако это вовсе не значит ребячества в профессии. До тяжелых дверей кабинета лучевой диагностики военврач шел напряженным плавсоставовским путем, ставшим уже хрестоматийным для медиков Военно-Морского Флота. Хирург и начмед кораблей "Напористый", "Сдержанный", "Азов"... Четыре дальних похода. И должность флагманского врача бригады противолодочных кораблей. Где еще лечебное дело так тесно смыкается с его организацией, где еще традиционная медицина столь приближается к медицине пограничных состояний? Люди в стрессе дальнего плавания, много вариантных нагрузок, ограниченного пространства и ограниченных впечатлений, отрыва от родных берегов...

И все же будь ты хоть трижды морской волк, а новое дело все равно осваиваешь как школяр, усевшийся за парту. И хотя курсанты Военно- медицинской академии получают весьма широкое профессиональное образование, специализация требует освоения большого объема теоретических знаний, практических навыков. Начальник передвижного рентгенологического кабинета офицер Семочкин выполнял свои служебные обязанности и учился в интернатуре ЧФ. Работа в госпитале флота предварялась курсами повышения квалификации в ВМА на кафедре лучевой диагностики. Экзамен по специальности принимал главный рентгенолог Вооруженных Сил России. Зато теперь в личном деле подполковника медслужбы Владислава Евгеньевича Семочкина значится еще одна весомая пятерка.

Рентгенологу (нам было приятно осознавать, что в его и наших съемках есть нечто общее) мы задали всего два вопроса, надеясь поддержать шутливый предпраздничный тон, но Владислав Евгеньевич предпочел серьезные ответы, Диалог получился таким:

- Что ныне "высвечивает" темнота рентгенкабинета?

- Увы, то, что помолодели злокачественные образования, увеличилось их количество. Значит, на повестке дня проблемы как можно более раннего их выявления.

- Каковы рентгенологические "мощности" главного госпиталя флота?

- Во всех крупных корпусах есть такие кабинеты. В приемном, хирургии, урологии, у нас, в терапевтическом корпусе ... Сегодня без лучевой диагностики медицина немыслима.

Да, если бы не дефицит бюджетного госснабжения, элементарней и насущней процедуры, нежели рентген, пациенты, вероятно, и не представляли бы. И хотя для большинства черноморцев он по-прежнему доступен и беспроблемен, цена таких исследований становится все очевиднее. Ведь даже самой ординарной технике нужны профилактический ремонт и запчасти, а уж приборам высококлассным, импортным... Так, главным резервом исследователя становится его собственный профессиональный опыт, и эта тенденция, к сожалению, пока не меняется.

А какой доступной была для нас долгие годы "сдача анализов". Ее непременность вошла даже в устное народное творчество, размножившись присказками и анекдотами. Ах, как легко нам было шутить о ничего не стоящих "анализах"!

Нынче лабораторные исследования начисто лишены флера дешевизны. В гроссбухах клинической лаборатории госпиталя, которую возглавляет полковник медслужбы Владимир Михайлович Шарапов, взяты на учет каждая проба, каждый вид исследований. Нужны цифры? Заведующая биохимическим отделением лаборатории врач Галина Викторовна Вербицкая безошибочно доложит, что только ее коллеги проводят более полусотни методов исследований венозной крови и урины. Это сотни анализов в месяц и тысячи в год. Например, за 1998-й-160 тысяч анализов! И среди огромного потока стандартных исследовании нередки так называемые единичные анализы, неповторимость и важность которых для больного и его лечения - уникальны.

Провести такое исследование и дать лечащим врачам четкие ориентиры действий под силу только высококлассным специалистам. И хотя больные почти никогда не знают их в лицо, это не снижает грамотности и добросовестности тружеников лаборатории: врачей В.Ольховицкого, Л.Скалозуб, лаборантов О.Чернышевой, НАкимовой, М.Пономаренко, младшей медсестры Н.Романенко. У каждого из них серьезная профессиональная биография. Полковник в отставке Валерий Александрович Ольховицкий, например, сам не один год был начальником лаборатории. А об опытнейшем враче-лаборанте Людмиле Ефимовне Скалозуб и не знаешь как лучше сказать: кто она больше -врачеватель или химик, уж больно умудрена в биохимических процессах.

Впрочем, здесь у каждого, даже самого младшего специалиста, есть своя незаменимая особинка. Вот простейший пример: младшая медсестра Нина Михайловна Романенко должна перед стерилизацией прополоснуть в дистиллате стеклянные пробирки 18 раз! У кого бы хватило такого терпения, учитывая, что пробирок - сотни, а в обе ладони зараз можно ухватить от силы 15-20 стеклянных колбочек. И что стоит "срезать счет" на пару-тройку смывов. Но в них - человеческое здоровье, подчас жизнь, и медсестра снова и снова опускает стекло пробирок в воду.

Знакомясь с работниками биохимической лаборатории, мы поняли, что случайных людей здесь вообще нет. Вот сама Галина Викторовна Вербицкая. У нее трудового стажа - два десятилетия. Первое - в отдаленных северных гарнизонах, где служил муж капитан 2 ранга Сергей Васильевич Вербицкий. Второе десятилетие - в главном госпитале флота, где врач- лаборант стала руководителем биохимического отделения. К слову, в семье за это время вырос еще один биохимик, который успешно продолжает профессиональные традиции мамы.

Готовясь к встрече с врачами лаборатории, мы, честно говоря, побаивались заковыристых формулировок, обилия формул и цифр. Но биохимики предложили совсем иной экскурс. Они с гордостью показали кабинеты и процедурные отделения, которые своими руками подремонтировали, покрасили, обустроили. Что поделаешь, врачи и медсестры нынче должны быть и толковыми, энергичными хозяйственниками. Такова проза жизни, в том числе и медицинской.

Все эти, как и многие другие нюансы работы диагностов врачевания, для больных, что называется, за кадром. Приходя в кабинеты, уставленные различной аппаратурой, от примитивной до сложнейшей, пациенты жаждут одного: провидческого слова. "Что у меня, доктор?" - читается в их полных тревоги глазах.

И медики-исследователи склоняются к объективам, экранам своих микро- и макроскопов. Склоняются в поисках самого важного из ответов: каково направление главного удара в схватке с недугом. И хотя победные реляции звучат чаще всего не в их честь и цветы преподносятся не им, а самым близким к больным лечебникам, каждый из "невидимок" в белом халате знает цену и важность своего труда.

Сегодня мы называем и поздравляем их поименно. От души рады такой возможности. И очень надеемся, что когда-нибудь всеохватность и уровень исследований человеческого организма станут такими, что болезнь можно будет остановить задолго до ее начала. И медики-исследователи начнут ломать голову не над тем, чем человек болен, а определять степень того, насколько он здоров. Да сбудутся наши надежды!

Постоянный адрес данной публикации: