Свою политическую жизнь германский фашизм начал 14 лет тому назад под вывеской "Немецкой рабочей партии". С ростом антикапиталистических настроений в широчайших массах к этой "рабочей" вывеске была прибавлена "социалистическая", и партия немецкого фашизма получила новое демагогическое название "Национал-социалистической немецкой рабочей партии". Прикрываясь этими популярными вывесками, реакционнейшая партия германской империалистической буржуазии создала целую систему социальной демагогии, с помощью которой она попыталась найти себе опору в массах.

Разгромив по приходе к власти рабочие организации, загнав в подполье революционный авангард рабочего класса, объявив крестовый поход против "марксизма", германский фашизм и в настоящее время не только продолжает, но усиливает свою демагогическую кампанию в массах, все более настойчиво требующих оплаты по ранее выданным векселям фашистской демагогии. Крикливые славословия в честь "национального труда", демагогические призывы к почитанию "немецкого рабочего", официальное празднование 1 мая в качестве "национального" праздника, созыв сфальсифицированного "рабочего конгресса", создание фашистского "рабочего фронта", заменившего ликвидированное профессиональное движение, - такова "парадная" программа "рабочей политики" германского фашизма, пришедшего к власти.

Фашизм выполняет свою политическую задачу уничтожения революционного рабочего движения под флагом "друзей народа" и носителей немецкого социализма". Буржуазия, отбросившая пока социал-демократию, оказавшуюся неспособной сейчас удержать рабочих от революционной борьбы, выдвинула фашизм как организатора разгрома рабочего класса и как новую форму обмана рабочих масс с целью их подавления.

Приход к власти фашизма принес новый взрыв социальной демагогии, особенно в отношении рабочего класса. Германский фашизм отлично погашает, что устранить опасность пролетарской революции в Германии при помощи одного открытого террора и голого насилия невозможно. Вот почему тема о рабочем стала излюбленной темой всей фашистской прессы. Вот почему "немецкий рабочий", национальный рабочий" стал наиболее злободневной темой всех выступлений вождей германского фашизма.

Рабочий класс, даже временно ослабленный благодаря преступной политике социал-фашизма, внушает фашистам страх. Именно этот страх заставляет фашистскую власть наряду с террором итти к рабочим с целой системой социальной демагогии. Теперь надо убедить рабочих, что социальная демагогия фашизма представляет якобы реальную "рабочую программу". Фразами об "уважении к рабочему" и о "почитании национального труда" пытаются прикрыть невозможностью для фашизма вы-

полнить требования масс, как и прикрыть фашистский террор против рабочего класса.

К чему же сводится рабочая программа" национал-социалистов? Что обещает и что может дать рабочим фашистская "третья империя"? Имеет ли фашизм в Германии какие-нибудь шансы удержать рабочих от революционной борьбы? Эти вопросы волнуют миллионы рабочих всего мира, с громадным напряжением следящих за героической борьбой германского пролетариата с фашизмом.

Чтобы ответить на эти вопросы, попытаемся исторически проследить, как складывались взаимоотношения гитлеровского фашизма и германского пролетариата на различных этапах развития фашистского движения, какие теоретические и тактические принципы лежат в основе фашистской "рабочей партии" - и тем грозит германскому пролетариату ее реализация.

1

ПРОГРАММНЫЕ УСТАНОВКИ в ОТНОШЕНИИ РАБОЧЕГО КЛАССА на ПЕРВОМ ЭТАПЕ ФАШИСТСКОГО ДВИЖЕНИЯ

Первый послевоенный период всеобщего кризиса капитализма, отмеченный грандиозным под'емом рабочего движения, не благоприятствовал развитию фашистского движения. В мае 1919 г., когда была основана после падения Баварской советской республики новая "немецкая рабочая партия" Гитлера, в ней не только не было рабочих, но и вообще не было членов: она всего насчитывала не более десятка человек.

Рабочие массы, находившиеся под влиянием Октябрьской революции и руководимые спартаковцами я левыми независимцами (впоследствии вошедшими в коммунистическую партию), создавали повсюду советы рабочих депутатов и организовали на предприятиях фабрично-заводские комитеты. Революция, пробудившая к политической жизни миллионы, толкала эти массы к организованному участию в строительстве новой жизни, которой ждали массы от ноябрьской революции 1918 г. Усиленными темпами стали расти "свободные" социал-демократические профсоюзы. Даже такие отсталые слои, как сельскохозяйственные рабочие или как служащие, стали создавать свои собственные организации. Во всех профсоюзах (различных политических направлений) уже в 1920 г. оказалось организовано около 50 проц. всех рабочих. Рост "свободных" союзов за эти годы революционного под'ема выражался в следующих цифрах: в 1918 г. число членов составляло 1.866.012, в 1919 г. - 5.779.291 и в 1920 г. - 8.025.682

Но именно этот мощный аппарат рабочей организованности, всецело находившийся в руках реформистских вождей, был направлен против развертывающейся пролетарской революции. На помощь буржуазии, стоявшей перед угрозой потерять окончательно свое господство, пришла социал-демократия. После революционного выступления рабочих масс в пользу социализации промышленности в марте 1919 г. социал-демократ Носке, оттираясь на отряды контрреволюционного офицерства, разгромил революционных рабочих. Советы рабочих депутатов были распущены. Закон о фабрично-заводских комитетах, изданный социал-демократическим правительством в январе 1920 г., ликвидировал революционную роль фабзавкомов, превращенных в органы реформистских профсоюзов. При содействии социал-демократического руководства и профсоюзов рабочих были разоружены, а рабочие восстания подавлены.

При непосредственном содействии социал-демократию были в этот период заложены первые ячейки фашизма в Германии.

Полицейский патруль, выставленный на крыше дома для охраны фашистских демонстраций

Облавы на коммунистов и революционных рабочих, производимые полицией и штурмовиками в рабочих районах Бреслау. 1933 г.

"Патриотическое воспитание" с картины худ. Шольц

...созданные с.-д. палачом Носке контрреволюционные отряды из бывших офицеров открыли настоящую гражданскую войну в Германии...

Застрельщиком антибольшевистской борьбы и контрреволюционной пропаганды явилась социал-демократия во главе с Каутским, брошюры которого против пролетарской диктатуры и против большевизма бесплатно распространялись десятками и сотнями тысяч среди рабочих, солдат и крестьян. "Большевизм идет, он разрушит ваши дома и хижины" - этим лозунгом буржуазия и социал-демократы в согласном хоре изо дня в день пугали мелкобуржуазные массы. Созданные с. =-д. палачом Носке контрреволюционные отряды из бывших офицеров и старых реакционных солдат-монархистов открыли настоящую гражданскую войну в Германией. Столкновения и сражения их с революционными рабочими происходили в целом ряде промышленных центров.

В это время создавались первые фашистские организации, выступившие против революционного пролетариата. Отряды Пфеффера, Ваттера, Эрхарта, Левенфельда и других, буржуазные организации "защиты" (Оргеш и др.) создавались для подавления пролетариата. Многие из них возникали под флагом защиты социал-демократического правительства, защиты буржуазного порядка, против которого восставали революционные массы. Этот первый этап завершился путчем Каппа, разбившимся о классовое сопротивление пролетариата. Из капповского путча фашизм вынес тот урок, что нельзя опираться на одни штыки, что для целей контрреволюции необходимо захватить в орбиту своего влияния массы, в первую очередь массы мелкой буржуазии. Своей политикой выполнения Версальского договора, своим согласием на репарации социал-демократия создавала почву для недовольства масс и базу для политических успехов фашизма среди мелкой буржуазии.

Во времена министерства Куно (ноябрь 1922 г. - сентябрь 1923 г.), используя тяготы кризиса и инфляции, а также занятие Рура французами, фашизм развернул широкую пропаганду и стал массовым движением. Мелкобуржуазные средние слои города и деревни, которых насчитывалось тогда около 6 млн. городских, слоев и около 5 1/2 - 6 млн. мелких крестьян и арендаторов, выступили против демократической" системы Куно. Часть из этих колеблющихся элементов перешла к фашизму, другая часть стала группироваться вокруг пролетарского коммунистического авангарда. Коммунистическая партия, разоблачая социал-демократов, прокладывавших путь фашизму, одновременно начала энергичную антифашистскую борьбу, особенно усилившуюся летом 1923 г. Под руководством компартии в конце июня был проведен первый антифашистский день, который, несмотря на запрет, мобилизовал не только рабочие массы, но и значительные слои города и часть крестьянина.

Поражение революционного пролетариата осенью 1923 г., явившееся результатом целой серии преступлений социал-демократии перед рабочим классом, а также результатом банкротства брандлеровского руководства революцией, привело к новому этану открытого вооруженного нападения фашизма на рабочий класс - к путчу Гитлера 9 ноября 1923 г.

Потерпев снова поражение, фашизм опять меняет тактику и формы борьбы, усиливая социальную демагогию и развивая организационную работу по внедрению фашистских идей в массы мелкой буржуазии и в некоторые прослойки рабочих.

Поскольку фашизм знал, что к массам нельзя подойти с откровенно империалистической буржуазной программой, он выработал еще в 1920 г. программу, в которой попытался ответить на наиболее острые требования и чаяния различные классовых сил. Наиболее туманной и расплывчатой была "рабочая программа" фашизма.

Программа партии, назвавшей себя рабочей и социалистической, однако не заключала в себе ничего, что говорило бы о рабочем классе или социализме. Наоборот, она принципиально отрицала классы и провозглашала приоритет (преимущество) нации. Общее благо стоит выше блага отдельной личности" - эта туманная формула была объявлена основой "немецкого социализма". Из 25 "неизменных" пунктов программы отнести к социализму" можно не более 4 - 5 демагогических пунктов, гласящих:

§11. "Мы требуем уничтожения нетрудовых доходов и ликвидации процентного рабства".

§13. "Мы требуем огосударствления всех уже обобществленных предприятий (трестов)".

§14. "Мы требуем распределения прибылей от крупных предприятий".

§15. "Мы требуем обеспечения старости".

Но и эти "социалистические" пункты подверглись после 1920 г. такой обработке путем примечаний и комментариев, что от них ничего не осталось.

Прежде всего все национал-социалистические комментаторы твердо и единодушно подчеркивали, что программа национал-социалистов не требует ликвидации частной собственности, что "обобществление средств производства" и "огосударствление трестов" нельзя понимать в марксистском духе отрицания частной собственности.

"Национал-социализм решительно признает частную собственность и ставит ее под государственную защиту, особенно честно приобретенную, заработанную собственность. Здесь нельзя дать основательного об'яснения, но кто правильно понимает "труд", для того не может быть ни на минуту сомнений, что орудия труда должны быть собственностью работающих"¹ .

Смысл этой декларации защиты прав собственности ясен. Защита, разумеется, не может относиться к мелкой крестьянской или ремесленной собственности, значение и роль которых в Германии - стране крупного трестированного капитала - меньше, чем в других странах. Защита эта относится целиком к крупной капиталистической собственности. В последние годы фашизм подтвердил это положение в целом ряде книг и выступлений с гораздо большей откровенностью, чем он это делал в начале своей политической деятельности.

В эти же годы и особенно в 1920 - 1923 гг. программа германского фашизма комментировалась не столько с позиций социальной демагогии, сколько с шовинистической и националистической точки зрения. Это был период разгула послевоенных спекулянтов и ростовщиков, заработавших на инфляции и на нищете масс громадные капиталы. Германскому народу приходилось платить сотни миллионов марок одних про-

¹ Feder. Programm der NSDAP, S 48.

центов по военным долгам и по репарациям. Борьба с "процентным рабством" была об'явлена как главное требование "немецкого социализма". Основным лозунгом и первой задачей национал-социалистов этого периода, как пишет об этом Гитлер в своей программной книге "Моя борьба", была задача "национализации масс", т. е. усиления в массах националистических настроений и перехода их на сторону гитлеровской партии.

Соответственно этой задаче строится и тактика национал-социалистов по завоеванию масс и в частности по усилению влияния национал-социализма в рабочем классе.

Подводя итоги этому периоду в упомянутой выше книге, написанной в 1924 г., Гитлер, дает характеристику применявшейся им тогда тактики. Он обосновывает в ней также и свою программу усиленной социал-демагогии, необходимости которой еще не понимали и не разделяли по "близорукой ограниченности" германские капиталисты, не шедшие ни на какие уступки рабочим.

"Чтобы завоевать массы для национального возрождения, - поучал их Гитлер, - никакие социальные жертвы не должны нам казаться слишком тяжелыми". "Если движение намерено вернуть рабочего немецкому народу, - продолжает он, - то должно быть ясно, что экономические жертвы не играют никакой роли, если они не угрожают поддержанию и независимости национального хозяйства"¹ .

Чрезвычайно характерно для отношения фашизма к рабочему классу то обстоятельство, что фашизм в тот период представлял себе процесс завоевания рабочих делом крайне длительным и трудным. "Этот процесс приближения и превращения рабочих в национал-социалистов, - писал Гитлер, - закончится не в десять и даже не в двадцать лет, а должен захватить несколько поколений". При этом главным тормозом для "национализации" немецкого рабочего Гитлер считал долголетнее воспитание рабочего в духе "марксизма, интернационализма и классовой борьбы". "Наибольшим препятствием для приближения сегодняшнего рабочего к национальному народному обществу (nationale Uolksgemeinschaft) являются не сословные интересы рабочего, "о его интернационалистские, враждебные народу и отечеству, установки и поведение. Те же самые профсоюзы, фанатически-национально руководимые в политической и хозяйственной области, сделали бы миллионы рабочих ценнейшими членами своего народа, несмотря на отдельные битвы, которые имели бы место в чисто экономической области"² .

Исходя из теории, что рабочий класс не имеет и не должен иметь самостоятельного места и значения в обществе, что интересы отдельного класса должны раствориться в "нации", фашизм оформлял в этот период и свое принципиальное отношение к профсоюзам. Отвергая классовую борьбу, фашизм отвергал и профсоюзы как инструмент классовой борьбы и стремился доказать возможность их существования как органа сотрудничества классов. Немецкие фашисты однако хорошо понимали, что они не могут добиться серьезных успехов среди рабочих, если не уничтожат организованности и единства рабочего класса. Поэтому с самого начала своей деятельности они пытались дезорганизовать и расколоть его, проникнув в рабочие массы, особенно в мелкие предприятия и мастерские. В результате этой деятельности им удалось во время выборов в фабзавкомы в начале 1923 г. впервые выставить свои списки и провести первых фашистских депутатов в некоторых фабзавкомах Берлина и Верхней Силезии.

Как в отношении программы, так и в отношении организации профсоюзов германский фашизм следовал образцу итальянских. Вопрос об отношении к профсоюзам и о тактике в них остро стал перед германскими национал-социалистами уже в 1922 г.

¹ Hitler. Mein Kampf. S. 364 -370 (народное издание 1932 г.).

² Там же, стр. 373.

Гитлер писал об этом:

"Перед национал-социалистами стояли два пути:

1) либо создать собственные профсоюзы, которые могли бы по степенно развернуть борьбу против интернационалистских, против марксистских профсоюзов;

2) либо проникнуть в марксистские профсоюзы, попытаться наполнить их самих новым духом, т. е. преобразовать их в орудие нового мировоззрения".

Сам Гитлер и национал-социалисты стояли за второй путь. Но в общем лагере фашизма в отношении профсоюзов единогласия достигну тоне было. В конце 1922 г. и в начале 1923 г. преимущественно в Берлине начали формироваться фашистские профсоюзы, получившие наименование "народных боевых профсоюзов". Они стояли в отношении руководства ближе к немецким националистам, чем к гитлеровскому движению, но программа у них была общая, и в союзы вступали члены, примыкавшие к обеим партиям.

Руководителем движения был Фаренгорст, разработавший программу движения.

Она содержала следующие основные пункты:

1. "Борьба против интернационального еврейского капитала".

2. "Народные профсоюзы обязаны всюду обеспечить защиту частного капитала".

3. "Борьба против марксистских профсоюзов".

4. "Отказ от совместной работы с международными организациями или с иностранными профсоюзами".

5. "Отказ от всякого рода забастовок, бойкотов и фабзавкомов в предприятиях".

Тогда же в секретном докладе Фаренгорст предлагал воспользоваться опытом итальянских фашистов. Когда движение окрепнет, тогда - по примеру Муссолини - "необходимо предпринять полную ликвидацию "марксистских союзов".

Фашистские профсоюзы в Германии однако никаких рабочих масс не собрали. Это первое в истории фашизма проникновение в рабочие массы не удалось. Гитлер в своей политической биографии, подводя печальные итоги этого этапа, требовал не прямой атаки, а обходных путей для завоевания профессионального движения. "Сначала борьба за мировоззрение!" - таков был лозунг фашизма в борьбе его с рабочим классом.

"Действительная польза для движения, как я вообще для нашего народа, из национал-социалистического профдвижения вырастет только тогда, когда оно будет так сильно проникнуто нашими идеями, что не возникнет никакой опасности для профсоюзов снова попасть на марксистский путь. Ибо иметь национал-социалистические профсоюзы, которые видели бы свою миссию в конкуренции с марксистскими, было бы хуже, чем не иметь никаких"¹ .

Фашизм отказался от организации собственных профсоюзов. Но сделал он это не только потому, что боялся "конкуренции с марксистскими союзами". Рабочий класс в массе своей оказался невосприимчивые к идеям фашизма. Буржуазии прошлось на время отказаться от активизации фашистской борьбы, сохранив фашизм в качестве своего боевого резерва, тем более, что немецкий капитализм вступил в полосу своей относительной стабилизации. После неудачного фашистского путча национал-социалисты на несколько лет уходят от широкой массовой работы.

Роль защитника и охранителя капиталистической диктатуры продолжали играть социал-демократы, сбрасывающие постепенно последит остатки даже внешней революционной фразеологии.

¹ Hitler. Mein Kampf. S. 681.

Выступая в течение всего периода рождения и развития фашизма сначала в качестве его повивальной бабки, затем его охранительницы, социал-демократия заключает единый фронт с фашизмом. Еще в этот ранний период развития фашистского движения в Германии ясно, что социал-демократия и фашизм - не противоположности, а близнецы, как впоследствии охарактеризовал их т. Сталин. Разными методами на разных этапах они оба выполняли одну и ту же функцию борьбы с пролетарской революцией в целях сохранения господства буржуазии. С этой именно целью социал-демократия почти непрерывно находившаяся у власти, джонкам образом разоружала пролетариат. Она разоружала его прежде всего физически, запрещая организации самозащиты пролетариата, конфискуя оружие и карая рабочих за его ношение, запрещая коммунистические собрания, закрывая революционную рабочую печать и т. п. Эберт, Зеверинг, Герзинг и другие социал-демократические стражи капитализма разгоняли с помощью полиции и рейхсвера антифашистские демонстрации и охраняли демонстрации фашистов. Играя в течение всего послевоенного периода роль главной социальной опоры буржуазии, социал-фашизм дезорганизовал и деморализовал некоторые наименее классово сознательные прослойки пролетариата путем целой системы мероприятий идеологического и организационного порядка.

Благодаря социал-демократии, облегчившей буржуазии новое наступление на рабочий класс, капитализм в Германии получил возможность временной стабилизации на основе капиталистической рационализации и за счет дальнейшего ухудшения положения рабочих. Реформистские профсоюзы превратились в подсобный аппарат хозяйственной системы капитализма. Они даже удостаиваются официальной благодарности правительства "за укрепляющую государственный порядок деятельность" в интересах капиталистического восстановления.

В годы относительной стабилизации социал-демократия особенно интенсивно развертывает свой арсенал идейного разоружения рабочего класса. Никогда ее "теории" не плодились с такой производительностью, как в этот период. Теории "государственного капитализма" хозяйственной демократии, различные вариации теорий классового мира с буржуазией и т. п. - все эти социал-фашистские теории, как и вся послевоенная практика социал-демократов, прокладывали путь фашизму. Но с наибольшей наглядностью процесс прекращения германской социал-демократии в социал-фашизм протекает в годы обострения всеобщего кризиса капитализма, создавшего особо благоприятные условия для развития фашизма в Германии.

Таким образом в течение почти десятилетнего периода (до последнего обострения кризиса) развития фашизма единственной реальной антифашистской силой в Германии была " остается Германская коммунистическая партия. Здесь нет возможности остановиться на всех этапах ее борьбы с фашизмом, а общий характер этой борьбы мы показали. Несмотря на свою молодость и отсутствие большевистской закалки в прошлом, несмотря на утрату своих лучших вождей, убитых буржуазией и ее социал-демократической агентурой, германская компартия успешно развивала борьбу за массы и особенно за большинство пролетариата. Разочарование социал-демократических рабочих в реформистских профсоюзах и в политике социал-демократической партии сказывалось на массовом бегстве из реформистских союзов. Еще в 1920 г. они насчитывали 8 млн., а с середины 1923 г. число членов союза стало быстро падать, уменьшившись в 1928 г. почти вдвое, т. е. до 4.291 тыс. человек. Борьбу за отвоевание пролетарских масс, все еще в своем большинстве шедших за социал-демократами, германская компартия проводила, одновременно преодолевая уклоны и ошибки в своих собственных рядах, ибо как правые брандлерианские, так и ультралевые установки (Рут Фишер) мешали мае сам понять контрреволюционный "характер социал-демократии и ее род-

ственную близость к фашизму. Между тем это разоблачение было тем более необходимо, что социал-демократия, все более превращаясь в социал-фашизм, становилась не плотиной (как определяла свою роль в борьбе с фашизмом сама социал-демократия), а подлинным мостом к фашизму.

ФАШИЗМ И РАБОЧИЙ КЛАСС В ГОДЫ КРИЗИСА

Обострение всеобщего кризиса капитализма в Германии поставила германскую буржуазию перед задачей восстановления капиталонакопления при помощи бешеного наступления на рабочий класс. Наряду с массовыми налогами и повышением пошлин буржуазия проводила одно мероприятие за другим, уменьшая зарплату и уничтожая социальное законодательство.

Программа нажима буржуазии на рабочий класс была изложена в знаменитой правительственной декларация Папена:

"Правительства послевоенного периода полагали, что своим все возрастающим государственным социализмом они могут в значительной степени снять материальные заботы работающих и работодателей. Они пытались государство превратить в благотворительное учреждение и тем самым ослабляли моральную силу нации".

Правительство Папена, как до него Брюнинга, как после него Шлейхера, видело свою задачу увеличения "моральной силы нации в обратном, т. е. в полной ликвидации "социальных мероприятий государства". За счет миллионов трудящихся был провозглашен принцип "государственной экономии".

Этот "принцип" целиком вытекал из задач империалистической буржуазии в годы обострения кризиса, выдвинувшей все эти правительства как пока еще скрытые формы фашистской диктатуры, подготовлявшие открытый фашизм Гитлера. Наступление капитала на рабочий класс, начавшееся при содействии социал-демократии еще ряд лет тому назад, теперь развернулось по всему фронту.

Генеральное наступление буржуазии на рабочий класс с целью выхода из кризиса при помощи понижения жизненного уровня трудящихся началось с системы так называемых чрезвычайных декретов, уменьшавших заработную плату и почти ликвидировавших социальное страхование. Декреты Брюнинга от 9 декабря 1931 г. уменьшили доход трудящихся масс на 1 1/2 млрд. марок. Декреты Папена "сэкономили" на снижении пособий по безработице 188 млн. марок и на снижении кризисного пособия - 184 млн. марок.

Поход буржуазии на жизненный уровень рабочего класса отразился и на дальнейшем падении заработной платы. Еще в 1930 т. средняя еженедельная заработная плата промышленного рабочего составляла 44 марки, уже в марте 1931 г. она упала до 39 марок, в мае 1932 г. в результате политики Брюнинга она составляла только 22 марки, а при правительстве Папена она упала до 20 марок. Официальные тарифные ставки понизились с декабря 1930 г. до июня 1932 т. на 28 проц.

Абсолютное и относительное обнищание рабочего класса в Германии росло вширь и вглубь, распространяясь при этом на все слои рабочих. Обнищание захватывало даже наиболее материально устойчивые слои рабочего класса, в том числе и рабочую аристократию.

Резко увеличилась изнашиваемость рабочей силы в результате прогрессивного возрастания интенсивности труда. Рабочие пожилого возраста благодаря непосильной для них интенсификации труда не имели возможности получить работу. Решающим фактором обнищания пролетариата являлась гигантски растущая безработица, принявшая в годы кризиса размеры, еще небывалые в истории рабочего класса Германии. При

этом реальная помощь безработным продолжала уменьшаться. В 1932 г. 40 проц. (из 7 млн.) всех безработных не получали никакой (в том числе и из благотворительных общин) помощи.

Буржуазия ловко использовала обнищание рабочего класса и особенно неравномерный характер этого обнищания для внесения конкуренции и раскола в ряды рабочего класса. Раскол пролетариата - необходимое условие для сохранения господства буржуазии.

Близкий к фашистскому руководству теоретический руководящий орган германского трестированного капитала "Дейче Фюрербрифе" писал об этой задаче буржуазии с полной откровенностью еще в сентябре 1932 г. Необходимым условием всякой социальной реконсолидации буржуазного господства, возможной в Германии после войны, является раскол рабочего движения. Всякое сплоченное, вырастающее из низов рабочее движение должно быть революционным, и против такого рабочего движения нельзя было бы надолго удержать господство буржуазии, даже прибегая к средствам военного насилия".

Эту так четко сформулированную буржуазией задачу взялась разрешить германская социал-демократия, расчищавшая, как мы говорили раньше, всей своей послевоенной политикой дорогу фашизму.

Реформисты энергично поддерживали капиталистические монополии в надежде, что из высоких монополистических прибылей перепадут крохи для подкупа отдельных прослоек рабочего класса. Но в годы кризиса эта материальная база для раскола рабочего класса сузилась. В целях капиталонакопления в условиях кризиса германский монополистический капитал наряду с увольнениями систематически проводил всеобщее снижение зарплаты.

Это снижение касалось в такой же, если не в большей мере, квалифицированных рабочих, недавней рабочей аристократии, как и неквалифицированных. Ценность квалификации снизилась. Кризис произвел такое выравнивание (по линии обнищания) между различными группами рабочих, которое делает все эти группы остро недовольными своим положением. Но даже в условиях экономического кризиса буржуазия делает все возможное для внесения раскола в рабочую среду. Буржуазия пыталась внести раскол прежде всего между занятыми рабочими и безработными. Борьба за место у станка между коренными рабочими и вновь пришедшими никогда еще не носила такого ожесточенного характера, как теперь. Предприниматели используют увольнение как средство нажима и создания покорной рабочей силы. Увольняются прежде всего наиболее сознательные и активные рабочие, в первую очередь коммунисты. Раскол далее вносится между рабочими, организованными и неорганизованными в профсоюзы. Однако с усилением кризиса принадлежность к профсоюзу, проповедовавшему необходимость во время кризиса снижения зарплаты, уже не гарантирует членов профсоюзов ни от снижения зарплаты, ни от угрозы увольнения. Рабочий класс больше, чем когда бы то ни было, на собственном опыте убеждается в необходимости единства и революционной классовой борьбы против буржуазии. Влияние компартии в рабочих массах в течение всего этого периода постоянно усиливалось.

Вот почему путь открытой диктатуры против рабочего класса и борьба с революционным марксизмом стали господствующим лозунгом германской буржуазии. Задачу окончательного разгрома рабочего класса взял на себя фашизм, пуская для этого в ход и открытый террор, и социальную демагогию, и организационный аппарат государства, партии и руководимых еще социал-фашистами профсоюзов.

В сознании, что ворота немецкой свободы откроются лишь тогда, когда марксизм будет побежден, мы ясно ставим своей задачей лишенное иллюзий трезвое изучение и оценку боевых средств противника и твердую, жестокую, лишенную сентиментальности, хладнокровную борьбу" -

так пишет об этой задаче борьбы с рабочим классом имперский верховный руководитель национал-социалистической организации фабрично-заводских ячеек Рейнгольд Мухов в органе НСБО (национал-социалистическая заводская организация) "Арбейтертум" в марте 1930 г.

С неменьшей решительностью характеризовал роль и задачи фашизма в борьбе с революционным пролетариатом и Гитлер в своей известной речи в клубе промышленников в Дюссельдорфе 27 января 1932 г.; Без нас в Германии больше не было бы уже буржуазии. Вопрос большевизм или небольшевизм был бы уже давно решен;

Эта речь характерна еще в том отношении, что она ярче, чем все другие высказывания национал-социалистов, вскрывает антипролетарскую крупнокапиталистическую и империалистическую сущность гитлеровской партии.

Если социальная демагогия является непременным спутником, сопровождающим национал-социалиста, выступающего в рабочей среде или на массовых открытых собраниях, то на закрытом собрании представителей крупного капитала Гитлер мот позволить себе большую свободу речи. Социальная демагогия национал-социалистов, чем более вплотную они подходили к власти, тем более отодвигалась на второй план. Программа "немецкого социализма" заменялась короткими агитационными лозунгами для масс: "За хлеб, за труд, за свободу!". Зато гораздо шире и отчетливее раскрывались подлинные цели германского фашизма перед предпринимателями, которые должны были дать фашизму свою санкцию и приход его к власти.

В своей речи в Дюссельдорфе Гитлер развил теорию "заслуг" (Leistung) класса капиталистов как "хозяйственных вождей" и как людей высокой личной ценности, которым по праву (по их "заслугам" или по "вкладу", который они своей личной высокой ценностью вносят в общественное здание) принадлежит руководство и в области экономики и в области политики. Этим самой природой отобранным "гениям арийской расы" противостоят пролетарии - люди, которые "по своему существу фактически состоят в родстве с народами более низкой культурной ступени", "духовно блуждающие и разложившиеся".

Исходя из такой оценки, Гитлер в этой же речи требовал уничтожения самых понятий "буржуазный" и "пролетарский", ибо в них сохраняется немецкое бессилие, а с ним и наш упадок или победа большевизма".

Но именно потому, что эти "люди низшей культуры" (Untermenschen) представляли единственную реальную угрозу для фашизма и задерживали его приход к власти, гитлеровская партия в последние два года резко изменила свою тактику и политику в отношении рабочего класса, направив значительные силы на проникновение в пролетарскую среду.

"1932 год будет решающим годом, и исход его решит наша борьба с заводским марксизмом" - таков был лозунг, данный Гитлером фашистским кадрам.

"Проникайте в предприятия!" (лозунг этот по-немецки сокращенно звучит "Hib!" - "Hinein in die Betriebe"), "Создавайте там заводские ячейки - это специфическое оружие для завоевания рабочих!", Распространяйте среди рабочих мировоззрение национал-социализма!", "Ни одного предприятия без национал-социалистической заводской ячейки!" - этими и подобными лозунгами, плакатами запестрели фашистские газеты и общественные места. Одновременно было подготовлено огромное множество секретных циркуляров, документов и инструкций, практически указывавших, как нужно организовать заводские ячейки и как проводить борьбу с "заводским марксизмом".

В них давались твердые и точные указания, чтобы национал-социалистические заводские ячейки не увлекались стачками, сведя их

по возможности к нулю. При понижении заработной платы рабочим заводским национал-социалистическим ячейкам предлагалось соответственно обрабатывать своих членов: "Важно указать гг. партийным товарищам предпринимателям, чтобы при неизбежном снижении зарплаты национал-социалистические рабочие по-иному понимали хозяйственное положение, чем рабочие, натравленные марксистами".

Национал-социалистическим ячейкам на предприятиях предписывалось проводить систематическую агитацию при помощи стеганых газет, не помещать в них критики действий предпринимателей или руководящего персонала, либо допускать ее в очень умеренной форме.

Очень ярко вскрывает террористические планы, прикрывающие ряд маневров, которые фашизм именует "средствами завоевания рабочих", следующий тайный циркуляр, поощряющий шпионаж на предприятии, активными организатором которого должны являться национал-социалистические ячейки:

"Каждый национал-социалист обязан выяснить в предприятии всех марксистских функционеров (рабочих активистов. - А. П .) независимо от их политического оттенка, установить их точные адреса и по возможности достать фотографию каждого... Таким образом явится возможность постепенно очистить предприятие от враждебных элементов и найти работу для большего числа наших партийных товарищей. После же нашего прихода к власти этот адресный материал может иметь большое значение для того, чтобы навсегда очиститься от врагов немецкого народа"¹ .

Задачи национал-социалистической заводской организации (НСБО) были сформулированы в мае 1932 г. в органе для функционеров гитлеровской партии "Наша воля и путь. Они сводились к трем основным пунктам:

1. НСБО должна больше чем до сих пор выдвигаться на передний план всей партийной работы.

2. НСБО должна подготовить генеральное наступление на марксистских противников с точки зрения определенных положительных целей.

3. НСБО должна к 31 августа 1932 г. иметь 1/4 млн. членов и 80 тыс. новых читателей национал-социалистического органа "Арбейтертум".

Фашисты повели в это же время агитацию за сужение прав существующих фабрично-заводских комитетов на предприятиях, опасных особенно потому, что в них представительствовали большею частью наиболее оппозиционные рабочие. Фашистский специалист по экономическим вопросам Федер в своей программной книге "Хозяйственное строительство в третьей империи" предлагает сохранить фабзавкомы и после прихода к власти, но организовать их таким образом, чтобы в них были равно представлены рабочие, служащие и предприниматели. Одновременно всем ячейкам национал-социалистов была дана директива проводить активную кампанию по перевыборам фабзавкомов и выставлять при этом свои собственные списки.

Такая же директива была дана и для завоевания профсоюзов изнутри. В секретном циркуляре от 10 февраля 1932 г. центральное руководство национал-социалистов предлагало: "Наше внимание должно быть обращено на профсоюзы и предприятия. Пропаганда в профсоюзах должна развиваться с усиленной активностью... В каждом профсоюзе должны быть созданы сильные национал-социалистические группы, которые должны быть готовы к выступлению по первому требованию".

¹ Целый ряд этих документов не опубликован и распространялся в виде секретных циркуляров, некоторые из них опубликованы в брошюрах: "Geheim! Geheim!" и "Kampf gegen Betriebsfaschismus".

Смысл создания НСБО рядом с фабзавкомами и профсоюзами заключался в том, чтобы национал-социалисты могли создать против существующих массовых рабочих организаций "здоровый противовес", ибо нынешние профсоюзы в своем теперешнем виде ни в коем случае не мог быть перенесены в третью империю".

Каковы же были результаты этой работы национал-социалистов по завоеванию предприятий и профсоюзов в годы кризиса?

Удалось ли им достигнуть своей "контрольной цифры" - четверти миллиона рабочих на предприятиях? Повысились ли шансы национал-социалистов удержать рабочих от революционной борьбы?

На все эти вопросы может быть дан только один ответ: нет, не удалось!

Какова картина численного состояния фабрично-заводского пролетариата в годы кризиса? По статистике больничных касс общее число промышленных рабочих упало с 18,2 млн. в 1928 г. до 12,4 млн. к началу 1931 г. Падение это большею частью происходит за счет фабрично-заводских рабочих.

К середине 1932 г. в промышленности оставалось 6,8 млн. занятых рабочих, при этом не менее одной трети из них работало лишь частично (неполную неделю и т. п.). На крупных предприятиях (т. е. свыше 1.000 рабочих) было занято летом 1932 г. около 1 - 1 1/2 млн. рабочих, т. е. на 15 проц. меньше, чем в 1925 г. При постоянных сокращениях и реорганизациях, как и вообще при каждом удобном случае, предприниматели выбрасывают наиболее сознательных и политически активных рабочих. С ростом влияния фашизма среди предпринимателей последние весьма охотно заменяли уволенных, революционных рабочих безработными фашистами. И "все же при всех этих условиях национал-социалисты до прихода к власти не получили добровольно к ним идущих рабочих. Они не организовали не только четверти миллиона, т. е. 25 проц. рабочего состава крупных предприятий, но даже десятой части намеченной ими цифры. По данным органа христианских профсоюзов "Дер Дейче", в 1.920 обследованных им предприятиях летом 1932 г. гитлеровцы составляли 1.3 проц. рабочего состава, а на 325 крупных предприятиях - 1,5 проц. В течение 1932 г. национал-социалисты организовали в Берлине 1.500 ячеек и получили при их помощи во время выборов в фабзавкомы 1/2 проц. (по статистике национал-социалистов 1,3 проц.) всех мандатов.

Таким образом германский пролетариат не был захлестнут фашистской националистической волной, захватившей в течение трех последних лет широкие мелкобуржуазные массы. Об этом свидетельствуют и результаты парламентских выборов. Рост национал-социалистов шел в основном за счет ликвидации срединных буржуазных партий и мобилизации новых голосов мелкой буржуазии. Рабочие избиратели голосовали попрежнему за социал-демократов (с уменьшением) и за коммунистов (с увеличением за счет социал-демократов).

В 1930 г. национал-социалисты получили за счет потерянных другими буржуазными партиями 2.276.130 голосов, а в 1932 г. за счет тех же потерь буржуазных партий еще 6.276.440 голосов.

Таким образом основной прирост национал-социалистов во время выборов шел за счет буржуазных и мелкобуржуазных избирателей.

Еще характернее результаты выборов по отдельным промышленным центрам в ноябре 1932 г. (В Берлине, Вестфалии, Галле, Хемнице и др. на первом месте шли коммунисты, на втором - социал-демократы и на третьем - национал-социалисты, получавшие прирост не за счет рабочих. Даже в условиях жесточайшего террора в марте 1933 г., когда фашизм стал у власти, рабочие отдавали свои голоса коммунистам и, поскольку часть рабочих все еще считала социал-демократов антифашистами, социал-демократам. Это значит, что около 12 млн. преимущественно пролетарских избирателей, т. е. абсолютное большинство рабочего клас-

са голосовало против фашистской диктатуры и почти 5 млн. из'явило свою волю бороться за диктатуру пролетариата.

Естественно, что это стойкое противодействие германского пролетариата фашизму вызывало усиливающийся открытый террор против рабочего класса.

Уже одна (далеко неполная) статистика жертв фашистского террора за период 1930 - 1932 гг. показывает непрерывное усиление террористической деятельности против рабочего класса.

С октября 1930 г. по май 1932 г. фашистами было убито 68 рабочих, после же снятия 16 июня правительственного запрета фашистских штурмовых отрядов число жертв начинает быстро возрастать. За 26 дней после снятия запрета (с 16 июня по 13 июля) было убито 36 рабочих. Во время июльской предвыборной кампании кровавый террор, поощряемый, а иногда и предпринимаемый по инициативе социал-демократических Цергибелей, принял совершенно чудовищные формы. Тон задал фашистский вождь Геббельс, заявивший, что наступает "самая кровавая предвыборная кампания, которую Германия когда-либо переживала". Фашистским отрядам был дан приказ: "Не ждите, пока на вас нападут, хватайте и стреляйте!".

Результаты не замедлили "казаться.

Об этом говорит статистика фашистских жертв в течение четырех "кровавых воскресений" июльской предвыборной кампании.

Нападения на профсоюзные дома, на рабочие рестораны, на квартиры, нападения на маленькие беззащитные села и городки, известные своим сочувствием коммунистам, зверские убийства коммунистов в их квартирах и при этом полная безнаказанность и даже содействие со стороны полиции, нередко руководимой социал-демократами, - такова была картина действительно самой кровавой предвыборной кампании в июле 1932 г., какую прорепетировал фашизм перед приходом к власти.

Этот фашистский террор в отношении рабочего класса был тем более разнузданным, что социал-фашисты нисколько против него не боролись, а местами поощряли.

"Закройте окна, очистите улицы!" - таков был единственный лозунг социал-фашистов, призывавших к пассивному принятию наносимых рабочим ударов.

Только коммунистическая партия мобилизовала пролетариат для антифашистской борьбы. Она организовала единый революционный фронт снизу, создала антифашистские комитеты действия и отряды рабочей обороны и вступала в настоящие уличные бои с фашистскими отрядами, как это было в Альтоне 17 июля, где полиция совместно с штурмовиками напала на рабочих и пустила в ход против них слезоточивый газ, гранаты, пулеметы и броневики. Коммунистическая партии Германии была всюду, где были рабочие, руководя их антифашистской борьбой, организуя демонстрации и стачки протеста, расплачиваясь многими кровавыми жертвами и каторжными приговорами.

В ответ на июльское провокационное выступление Геббельса, подстрекающего фашистских штурмовиков к массовым террористическим актам против революционных рабочих, (компартия Германии усилила свою борьбу за "антифашистскую акцию" (действие) масс. Предвыборная кампания в июле 1932 г. открылась организацией антифашистской боевой недели, завершившейся созывом боевого конгресса "антифашистского действия". Собравшийся 10 июля в Берлине антифашистский конгресс демонстрировал растущую в массах тягу к созданию единого революционного

фронта. На конгрессе присутствовало 300 делегатов от безработных, 150 делегатов от предприятий и 30 - от профсоюзов.

Почти во всех городах были устроены мощные антифашистские демонстрации, кончавшиеся часто столкновениями рабочих с полицией и штурмовиками. Слабее развивала компартия свою антифашистскую борьбу на предприятиях и в профсоюзах, где ее влияние было благодаря непрерывным репрессиям против революционных рабочих, а также вследствие слабости массовой работы самой компартии значительно ослаблено. На специально созванных летом 1932 г. в ряде промышленных пунктов конференциях фабзавкомов компартия поставила вопрос об усилении антифашистской борьбы, путем сочетания методов уличной борьбы с работой на предприятиях.

Борьба с фашизмом на предприятиях была выдвинута как очередная и боевая задача коммунистов и революционных рабочих. Одним из средств этой борьбы было создание отрядов пролетарской самозащиты. Вместе с тем компартия призвала к подготовке сильнейшего оружия пролетарской борьбы - ко всеобщей политической стачке.

Успехи антифашистского движения явились результатом той энергичной борьбы партии под руководством т. Тельмана, которую она провела с правоопортунистическим и левосекстантским (Меркер, Нейман) пониманием задач единого фронта и методов антифашистской борьбы.

В октябре 1932 г. Всегерманская конференция партии могла уже отметить значительные успехи в деле завоевания компартией большинства рабочего класса и организации единого фронта снизу. Несмотря на противодействие социал-фашистских вождей, этот единый фронт коммунистических и социал-демократических рабочих рос и ширился. В Брауншвейге например после убийства фашистами с. -д. рабочего коммунисты организовали массовую стачку протеста, в которой приняли участие и с. -д. рабочие вопреки директивам своих вождей. "Форвертс" писал по этому поводу, призывая рабочих воздерживаться от антифашистской борьбы: "Коммунисты хотят использовать ожесточенное настроение брауншвейгских рабочих против Клаггеса (нац.-соц. министр брауншвейгского правительства, организовавший террористические преследования рабочих в начале 1932 г. - А. П .) в свою пользу и провоцируют стачку. Профсоюзы должны воспрепятствовать этим бессмысленным действиям".

Здесь нет возможности перечислить всю ту сумму преступлений перед рабочим классом, которая составляла сущность всей политики и тактики социал-фашизма в годы кризиса и которая не представляла ничего принципиально нового в сравнении с ее прежней политикой. Нам важно только подчеркнуть, что эти, как и многие другие, выступления социал-фашизма в пору самого тяжелого наступления фашизма на рабочий класс дезорганизовали рабочие ряды, снижали боевую энергию пролетарских масс, усыпляли бдительность и фактически разоружали рабочий класс перед лицом наступавшего врага. Именно эта позиция социал-фашизма наряду с его общей долголетней тактикой и практикой подчинения интересов рабочего класса интересам империалистической буржуазии и подготовила временное поражение рабочего класса.

3

ФАШИЗМ У ВЛАСТИ И ЕГО "РАБОЧАЯ ПОЛИТИКА"

Приход к власти фашизма ознаменовался неслыханным террором в отношении рабочего класса и его коммунистического авангарда.

Массовые облавы, аресты, пытки, убийства, чрезвычайные суды, каторжные приговоры, концентрационные лагери, разгром рабочих квар-

24-летняя мать из тюрингской деревни Дессбах. Голодом она доведена до такого состояния, что выглядит 59-летней старухой. Снимок, опубликованный австрийским журналом. 1933 г.

тир, профсоюзных помещений, ликвидация рабочей печати, рабочих культурных и спортивных организаций, ликвидация профсоюзов - все это слишком хорошо известно, чтобы об этом была нужда здесь писать.

Одновременно с террором рабочий класс Германии переживает тяжелейшую и безысходную нужду, безработицу и голод¹ . В первом квартале 1933 г. общая сумма зарплаты рабочих снова упала на 6 проц. по сравнению с предыдущим кварталом. Гитлер обещал голодающим массам хлеб и работу, но до сих пор, если не считать предвыборных подачек хлеба и сала безработным и благотворительного супа за 15 пфеннигов, положение рабочих не улучшилось. Число безработных увеличилось до 9 млн., и только небольшая часть из них получает пособие. В фашистских канцеляриях вырабатываются планы "создания работ" и трудовой повинности, имеющие целью превратить Германию в каторжные казармы. В это время многие из безработных гибнут от голода или кончают с собой, вскрывая вены или открывая газ. В одном Берлине в год насчитывается не менее 20 тыс. самоубийств.

Безработица - самое безысходное зло капиталистической системы. Даже сама буржуазия бьет тревогу по поводу того, что планы "создания работ" для безработных не осуществляются. Орган тяжелой промышленности "Дейче Фюрербрифе" указывает, что политика правительства, если

¹ О положении пролетариата, как и вообще о перспективах фашистской диктатуры, см. первую статью А. Панкратовой о германском фашизме в журнале "Борьба классов" N 5.

оно не приступит немедленно к ликвидации безработицы, ведет к катастрофическим последствиям на внутреннем рынке. Покупательная способность населения продолжает падать. Между тем продолжает сокращаться и внешняя торговля. Цифры ввоза и вывоза уменьшаются. Это состояние внутреннего и внешнего рынка лишает промышленность стимулов для расширения производства. Программа "создания работ" требовала для своей реализации 2 млрд. кредитов Рейхсбанка, на осуществление трудовой повинности было ассигновано 500 млн. (а требовалось 3 млрд. для организации 1 млн. безработных). Но Рейхсбанк, испытывающий влияние скрытой инфляции в стране, переживает новые финансовые затруднения и не имеет средств для осуществления гитлеровской первой четырехлетки". Вместе с тем все более обостряются внутренние и внешние трудности фашистской диктатуры, также заставляющие усиливать нажим на рабочий класс.

В лагерях, созданных еще по чрезвычайным декретам Брюнинга и Папена, сейчас находится 250 тыс. безработной молодежи, отбывающей трудовую повинность. Эти лагери являются сейчас почти официальной формой милитаризированного фашистского воспитания безработной молодежи, которая в форме принудительной работы подготовляется в качестве пушечного мяса для целей германского империализма.. Подготовка новой войны - такова наиболее конкретная и желательная для германского империализма перспектива, та с нею фашизм связывает все свои ближайшие хозяйственные и политические задачи.

Фашистский лозунг "Работающие должны содержать безработных" реализуется всей рабочей политикой фашизма. Проводятся в жизнь усиленные прямые и косвенные налоги. Повышенные пошлины на хлеб, мясо, сало, фрукты, ограничение ввоза продуктов питания, рост дороговизны - все это снижает жизненный уровень рабочего класса до уровня жизни рабочих колониальных стран.

Фашистское правительство отложило пересмотр тарифных договоров до осени 1933 г. Но это сделано только для того, чтобы на время "нейтрализовать" притихшие под "угрозой террора менее активные слои рабочих. На самом деле сейчас фашизмом повсеместно подготовляется разгром тарифной договорной системы, игравшей в послевоенной Германии большую роль. Национал-социалисты - против оплаты труда по тарифу. Они - за систему так называемой платы по производительности. Для всех категорий рабочих устанавливается минимум в размере пособия безработных (9 марок вместо нынешнего гарантированного минимума, например, в колдоговоре металлистов в 45 марок в неделю), а затем он уже повышается надбавкой по "производительности" рабочего. Рабочий этой системой целиком ставится аз зависимость от воли предпринимателя.

22 марта в Кобурге введен первый тарифный договор по производительности, который национал-социалисты об'явили шагом, имеющим громадное хозяйственное значение. Несмотря на то, что в целом ряде отраслей промышленности заработная плата за годы кризиса снижена ниже пределов физиологического минимума, все же со стороны предпринимателей делаются попытки дальнейшего снижения тарифных ставок. Официально фашистское правительство подтвердило прежний декрет Папена о снижении зарплаты на 15 проц., продлив действие его до 1 апреля 1934 г. Основная забота фашизма и после прихода его к власти в отношении рабочего класса идет все по той же линии - ликвидации пролетарских классовых организаций, искоренения "марксизма", установления "мира в промышленности".

Министр внутренних дел гитлеровского правительства Геринг, выступая на с'езде сельскохозяйственного союза Померании, дал следующую "программу":

"Правительство национальной концентрации будет железным кулаком принуждать к гармонии интересов между отдельными слоями

В Лейпциге штурмовики заставили политзаключенных смывать с заборов коммунистические лозунги. 1933 г.

народа, которые искусственно раздувались за последние 14 лет. Если предыдущий оратор заявил, что марксизм не должен вновь вернуться, то я скажу на это одно: он не только не вернется, но мы его окончательно искореним. Я буду этих тварей так долго бить кулаком по затылкам, пока они не будут прикончены. Мы не только искореним эту чуму, мы вырвем даже слово марксизм из каждой книги. Через 50 лет ни один человек в Германии не должен вообще знать, что это слово означает" ("Берлинер тагеблатт" от 18 марта 1933 г.).

Эта бешеная ненависть к марксизму (под марксистами фашисты разумеют прежде всего коммунистов), который "мешает" установить классовое сотрудничество между рабочими и капиталистами, понятна, если вспомнить, что германский рабочий класс рос и кристаллизовался как класс на основе марксовой теории классовой борьбы, хотя в эпоху II интернационала именно эта теория подверглась наибольшему искажению и нападкам со стороны национал-фашистских вождей и "теоретиков". Цитаделью, рассадником революционного марксизма фашизм считает предприятие, и сюда он направляет свой главный удар.

Начавшиеся перевыборы фабзавкомов не дали большинства национал-социалистами. Поэтому правительство постановило отсрочить перевыборы фабзавкомов в Пруссии до 30 сентября 1933 г. Одновременно полицейским органам предписано очистить фабзавкомы от таких элементов, которые имеют "антигосударственные " или враждебные хозяйству" установки, а на место увольняемых посылать новых членов фабзавкомов - национал-социалистов.

В Саксонии комиссары национал-социалисты лишили всех избранных членов фабзавкомов их полномочий. В Тюрингии запрещены всякие перевыборы. Произведена реформа фабрично-заводского представительства, которая не только привела к исчезновению коммунистических списков как незаконных, но и к полной политизации самого существа фабзавкомов, превращенных в заводские правительства довоенного типа.

Террор, шпионаж, подкуп и демагогия - все средства пускаются в ход для завоевания рабочих. Фашизм продолжает интенсивную работу по расколу рабочего класса, для чего повсюду создаются ячейки национал-социалистов (НСБО). Для членов этих ячеек об'является ряд льгот: лучшие условия работы, большие гарантии гари сокращении производства я увольнениях; им раздаются ордера на дешевую одежду, продукты питания; среди них распространяются бесплатно газеты и литература и т. п.

Национал-социалисты стремятся укрепить свои позиции на важнейших в стратегическом, военном и политическом отношениях предприятиях и цехах, чтобы в случае борьбы с рабочим классом легче было организовать отпор рабочему восстанию. Например в Эссене у Круппа национал-социалисты концентрировали свои силы в доменном цехе, который питает все остальные цехи. Почти все места мастеров, старших рабочих в этом цехе заняты национал-социалистами.

Так подготовляет фашизм из захватываемых им предприятий свои "опорные пункты". "Из крепости коммунизма предприятие должно стать крепостью национал-социализма" - такова основная идея этого фашистского "штурма" на предприятиях. Но национал-социалисты чувствуют себя на предприятиях, как в осажденных крепостях, несмотря на террор, ими там установленный.

Второй крепостью, без которой фашизм не может укрепить своего господства в пролетарской Германии, являются профсоюзы. Террором и силой нельзя управлять многомиллионной наемной армией. Вопрос о включении профсоюзов в новый, фашистский государственный аппарат стал важнейшим вопросом политики фашизма, пришедшего к власти. Если бы национал-социалистам удалось взять профсоюзы в свои руки еще до захвата ими власти, социал-демократия была бы буржуазии давно не нужна. Фашизм не сразу занял в отношении профсоюзов определенную позицию. Еще до прихода к власти вожди фашизма заявляли, что профсоюзы должны существовать и в "третьей империи", но что их надо преобразовать в национальные рабочие организации. Придя к власти, фашизм заявил, что предпосылкой существования профсоюзов являются их политический нейтралитет и ограничение их деятельности сферой экономических вопросов под наблюдением государственных органов. Социал-фашистские руководители "свободных" профсоюзов охотно и сразу приняли все эти требования. Но национал-социалисты не могли на этом остановиться. Первоначально среди них фигурировали два проекта фашизации профсоюзов: один требовал немедленной перестройки профсоюзов по образцу итальянских фашистских корпораций, другой предполагает создание центральной организации делового сотрудничества рабочих с предпринимателями с постепенным усилением влияния национал-социалистов. Но профсоюзы как массовые пролетарские организации (даже так обессиленные социал-фашистским руководством) являются постоянным источником угрозы и опасности для фашистского режима. Поэтому задача фашистов заключалась в том, чтобы ликвидировать союзы как массовые организации и превратить их в средство контроля фашистского государства над рабочим классом. Еще 4 апреля 1933 г. в берлинской газете "Ангрифф" в статье "Свободные профсоюзы и национальная революция" автор статьи Генрих Беккер писал, что национал-социалисты должны сохранить "здоровую часть свободных профсоюзов". А уже через несколько дней тот же "Ангрифф" писал более решительно, чем когда-либо, о необходимости взять профсоюзы в свои руки:

"Мы не хотим оставить и тени сомнения в том, что в случае необходимости сами возьмем дело в свои руки, чтобы приспособить рабочие организации к существующему строю".

2 мая после шумно отпразднованного фашистского праздника "национального труда" все профсоюзы были захвачены национал-социалистами, лидеры реформистских союзов арестованы, капиталы профсоюзов

конфискованы. Взамен нескольких политически различных профессиональных об'единений была создана единая фашистская организация под названием "Рабочий фронт". Основными организациями "Рабочего фронта" являются "Союз германских рабочих" и "Союз германских служащих". Структура, управление и функции этих союзов скопированы с фашистских профсоюзов в Италии. Процесс фашизация профсоюзов завершился конгрессом "Рабочего фронта", созванным "комитетом защиты труда" во главе с Леем; на конгрессе с программной речью выступил сам Гитлер. Впрочем, ни конгресс, ни программная речь не могли обмануть рабочих Германии насчет действительных намерений фашизма в отношении рабочего класса.

Как же случилось, что профсоюзы, об'единявшие миллионы наемных рабочих, капитулировали без борьбы и на шестьдесят пятом году своего существования безропотно и бесславно уступили свое место фашизму? Эта капитуляция была подготовлена всей политикой германской социал-демократии. Но никогда социал-фашизм так позорно не пресмыкался перед своими буржуазными господами, как в настоящее время перед фашистской диктатурой Гитлера.

Стремясь во что бы то ни стало сохранить свои посты, профсоюзные вожди не только об'явили свою "независимость" от социал-демократической партии, не только ушли из Амстердамского интернационала, но и сделали целый ряд "верноподданнических" заявлений Гитлеру и президенту Гиденбургу, в которых подчеркивали право фашистского "национального" государства диктовать свою волю профсоюзам. Так, в декларации АДГБ от 20 марта, обращенной к Гитлеру, прямо подчеркивалась полная зависимость профсоюзов от фашистского государства.

"Профсоюзы, - гласила декларация, - вошли в жизнь как организация самопомощи пролетариата; в процессе своего развития они все больше и больше срастались с самим государством. Социальные задачи профсоюзов должны выполняться вне зависимости от характера государственного режима". При этом председатель АДГБ произнес в Высшей школе профсоюзов в Бернау большую речь, в которой он развил "национальные задачи" профсоюзов в государстве и хозяйстве, руководимом фашистами.

В том же направлении стали развивать теории приспособления к фашистскому режиму под флагом политической нейтральности и другие социал-фашистские теоретики, проповедуя, как Цвинг, чистейший националистический "экономизм".

Профсоюзные вожди проявили особый энтузиазм в связи с об'явлением 1 мая праздничным днем "национального труда"; провозглашая этот новый демагогический маневр фашистской власти "новой эпохой в истории немецкого труда", руководство профсоюзов и социал-демократической партии не только призвать массы участвовать в фашистской демонстрации 1 мая, но и об'явило этот день "днем победы немецкого социализма". "1 мая стало символом связи всей нации с рабочим классом", "на место двух классов - буржуазии и пролетариата - национальная революция связала все классы в один народ, об'явив труд масштабом ценности общества" - этими и подобными сентенциями пестрела социал-фашистская пресса перед 1 мая.

Когда, тем не менее фашисты разгромили реформистские профсоюзы, вожди их не только не оказали сопротивления, но с полной готовностью передали фашистам денежные фонды, даже если они находились на личном счету или в заграничном банке. Капитуляция реформистских профсоюзов перед фашизмом явилась таким образом историческим итогом длинного пути германской социал-демократии от социал-патриотизма к социал-империализму и социал-фашизму. Но теперь конец этого пути ясен. Массы все больше понимают основной источник своих бедствий и причину своих поражений. Бегство рабочих из социал-демократической пар-

тии, особенно среди активистов реформистского профдвижения, все усиливается число ушедших из соц.-дем. партии исчисляется тысячами. Германский рабочий класс охвачен глубоким массовым волнением, страшной горечью и злобой.

"В Германии, - пишет буржуазный английский корреспондент газеты "Манчестер гардиан", - возникла такая ненависть, которая никогда еще не существовала раньше... Может быть будущий историк увидит в агонии коричневого террора муки родов германской революции, революции, по сравнению с которой восстание 1918 г. будет казаться мягкой реформой".

Пролетарская революция в Германии - единственный решительный выход для пролетариата из фашистского рабства. Железной когортой пролетарской революции является коммунистическая партия Германии, героически ведущая жестокую борьбу со смертельным врагом рабочего класса. Под ее руководством борьба германского пролетариата против фашизма принимает все более широкие размеры. Антифашистский фронт на фабриках и заводах, на биржах труда и в лагерях трудповинности, в городе и в деревне ширится и нарастает. Гитлер не имеет ни сил, ни средств, ни времени, чтобы удержать рабочий класс от борьбы за пролетарскую революцию. Ни террор, ни социальная демагогия не могут быть спасительными средствами для укрепления фашизма и для уничтожения рабочего движения. На террор рабочий класс отвечает мужеством сопротивления. На социальную демагогию он отвечает беспощадным ее разоблачением.

Между фашизмом и рабочим классом нет и не может быть "примирения", какое провозглашает сейчас Гитлер, ибо их разделяет историческое единоборство двух смертельно враждующих классов: пролетариата и буржуазии. Победа первого, как и гибель второго, исторически закономерны и неизбежны.

Демонстрация красных фронтовиков на улицах Берлина

...пролетарская революция в германии - единственный решительный выход для пролетариата из фашистского рабства...

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: