Автор: Наталия Теряева

Фундаментальное и доступное для всех граждан страны образование - одна из составных частей системы национальной безопасности России как страны с относительно малой плотностью населения и огромной территорией, расположенной большей частью в суровых климатических условиях. Только высокая грамотность и культура мышления населения позволят нам сохранить целостность страны и выживать в неблагоприятных условиях стремительно меняющейся природной среды и одновременно усиливающегося давления со стороны разлагающего традиционный уклад жизни потока культуры общества потребления. Именно фундаментальность образования обеспечивает глубокое владение изучаемым предметом и способность применить полученные знания на практике, а также формирует самостоятельное мышление и умение анализировать предлагаемую информацию и прогнозировать развитие ситуации.

Эти качества - профессионализм и умение самостоятельно делать выводы - как раз и не нужны народу, сознанием которого хотят манипулировать. Но те же качества нужны народу, который хочет защитить своих детей, своих родителей, свою страну, свою культуру, свой образ жизни и свои моральные ценности от чьих бы то ни было посягательств. Без этих качеств народа никакая оборонная доктрина не спасет.

В 1945 году американские политики считали, что будут монопольно владеть ядерным оружием как минимум 10 лет, потому что у Советского Союза как у страны с почти девяностопроцентным уровнем неграмотности населения еще в 1921 году, по их мнению, не могло быть достаточного количества квалифицированных кадров для создания технологии изготовления атомной бомбы. Однако благодаря разумно устроенной системе общего и профессионального образования Советскому Союзу удалось за короткий срок, еще до начала Второй мировой войны, подготовить необходимое количество квалифицированных рабочих, инженеров и молодых ученых, осуществивших стремительную индустриализацию страны. И даже несмотря на огромные человеческие потери, понесенные СССР в борьбе с фашизмом, специалистов оказалось достаточно, чтобы не через 10 лет, а уже в 1949 году у Советского Союза появилась атомная бомба.

Сегодня аналитики ЦРУ предсказывают, что через 10 лет у России появится высокотехнологичное оружие нового поколения. По иронии судьбы может оказаться, что для его создания действительно не найдется нужных специалистов. В самом деле, вряд ли стоит рассчитывать, что для этого пригодится растущая с каждым годом армия свежеиспеченных юристов, экономистов, бухгалтеров и парикмахеров, выпускаемых нынешней системой образования.

Но даже если не говорить о создании нового оружия, то все равно встает вопрос: кто будет обеспечивать и поддерживать нашу жизнь? Я имею в виду производство продуктов питания, техники для производства этих продуктов, строительство и обслуживание жилья, производство и обслуживание транспортных средств - то, без чего мы не сможем жить. Тут одними сантехниками и строительными рабочими не обойдешься. А другие специалисты, кроме еще менеджеров по продажам, нашей стране сегодня, кажется, не нужны.

Может быть, поэтому и затеяна так называемая "модернизация" образования в России, целью которой служит разрушение фундаментальности образования, как естественно-научного, так и гуманитарного, путем "приближения" его к практике.

Давайте разберемся, чем плоха существующая система образования.

Среднее образование

Советская система народного образования, которую унаследовала Россия, изначально ориентирована на проект быстрой индустриализации страны и всеобщей грамотности как необходимого для этого условия. Поэтому в средней школе в большом объеме изучались математика, русский язык и литература, которые помимо грамотности прививали учащимся способность логически мыслить. Для первоклассника семи лет от роду 1 сентября было его первым трудовым днем. Труд и разумная дисциплина - необходимые условия добывания знаний. В детях воспитывалось уважительное отношение к взрослым и особенно к учителям.

Школьные учебники были написаны выдающимися учеными и педагогами высшей школы доступным языком и издавались огромными тиражами за государственный счет. Так, например, учебник геометрии А. П. Киселева для 9 - 10-х классов, изданный в 1958 году издательством "Учпедгиз", имел тираж 800 000 экземпляров и стоил 9 коп., а учебник физики братьев Кикоиных для 8-го класса вышел в 1970 году в издательстве "Просвещение" тиражом 2 900 000 экземпляров и стоил 27 коп. при зарплате, например, разнорабочего (самая низкая квалификация) 80 руб. Для сравнения замечу, что нынешние тиражи школьных учебников не превышают 30 000 экземпляров, а стоит один учебник как минимум 60 руб. - при средней зарплате в стране не более 4000 руб.

Недостатком советского школьного образования (и, пожалуй, одним из немногих) была излишняя идеологизация гуманитарного образования. Но это недостаток не безусловный. Если взглянуть на него с другой стороны, то он превращается в достоинство, поскольку человек как общественное существо не может жить без убеждений. Следовательно, убеждения должны быть такими, чтобы они не мешали, а помогали людям жить рядом. Идеология нужна, но в меру. Советская идеология формировала коллективистское сознание, часто заставляя человека подавлять свою индивидуальность. Но все же по-настоящему сильным индивидуальностям это не помешало проявить себя. Включая и тех, кто называет себя правозащитниками.

Беда советской идеологии заключалась в том, что проводившие ее в жизнь идеологи оказались догматиками, неспособными к ее развитию, - это и привело к краху КПСС и Советского Союза.

стр. 110

За 20 лет перестройки наша система государственного школьного образования получила основательную встряску из-за внедрения новых образовательных методик, направленных на "облегчение участи" школьников, якобы перегруженных учебой. Труд более не декларируется основой знания, по крайней мере в начальной школе. Считается, что ребенок должен играя усваивать знания, которые каким-то образом должны сами запасть ему в ум. Хотя каждому добросовестно практикующему педагогу известно, что таким способом можно научить только примитивным вещам.

Недавно по радио и телевидению довелось услышать о якобы развивающейся у сегодняшних школьников гиподинамии вследствие большой загруженности в школе, которая, как выяснилось, проистекает оттого, что учебный план, рассчитанный на шестидневную рабочую неделю, втиснули в пятидневную. Журналистами (или теми, кто заказал этот материал) сделан вывод о необходимости немедленного сокращения учебного плана. Туда же вплели ухудшение здоровья школьников из-за недоедания, как будто недоеданию способствует учеба в школе, а не социальные условия в семье школьника. Большинство взрослых людей, живущих ныне в нашей стране, учились в школе при шестидневной рабочей неделе и ежедневной нагрузке, равной в среднем 6 урокам по 45, а не по 40 минут, как сегодня, а здоровье, как мы знаем из отчетов военкоматов, у прежних призывников было гораздо лучше.

Дисциплину в школах, как и необходимость трудиться, тоже фактически отменили, борясь за свободу личности школьников. Неуважение, а часто и пренебрежение к учителю стало нормой. Исчезло понятие об элементарной вежливости, которая теперь заменена лицемерием, поощряемым денежными отношениями между учителем и учеником, возникшими в результате невиданной за последние 100 лет в России бедности учителей. Шестидневную учебную неделю сократили, чтобы школьникам лучше отдыхалось, длительность урока тоже сократили. При этом, естественно, сократилась и школьная программа.

Появившиеся частные школы, разумеется платные, увы, в большинстве своем не стали оазисом образования высокого уровня. Как правило, туда помещают либо детей состоятельных родителей, которые хотят обеспечить своим чадам учебу в комфорте и без усилий, либо детей, имеющих трудности в общении со сверстниками.

Разумеется, при таком подходе к обучению качество образования упало. Его принялись поднимать с помощью размножившихся так называемых "профильных классов", в которых количество часов отдельных дисциплин специализации больше, чем в обычных классах. Ясно, что обучение в таких классах небесплатное, хотя формально таковым остается. Все, кто хочет дать ребенку нормальное (по советским меркам) образование, стремятся поместить свое дитя в профильный класс. Тем более что часто выпускники таких классов имеют преимущества при поступлении в вузы.

Что же касается содержания преподаваемых предметов, то тут утерян всякий государственный контроль. Историю и литературу, к примеру, каждый преподаватель толкует кто во что горазд благодаря множеству свежеизданных учебников сомнительного качества.

Структура системы народного образования, включавшая в себя средние школы, профессионально-технические училища и техникумы, деформировалась в процессе бессмысленного переименования профессионально-технических училищ и техникумов в колледжи и лицеи. За этими гордыми названиями кроется неизвестно что. Разница между ними нивелировалась, а качество образования и в тех и в других упало.

В результате таких демократических реформ школьной системы мы получили поколение старшеклассников, абсолютно не умеющих в большинстве своем постигать, не умеющих размышлять, потому что они даже не знают, как это делается. Исключение составляют менее 50% учеников профильных классов. И это несмотря на то, что в профильные классы они, как правило, попадают по конкурсу.

Плохое у нас школьное образование? Да, плохое. И плохим оно стало в результате реформ. Поэтому, если задаться целью его улучшить, неплохо бы для начала остановить реформаторскую прыть и оглянуться, чтобы учесть уроки прошлого. Цель образования - научить человека трудиться, поскольку только в поте лица своего может добыть он хлеб свой.

А что нам предлагает министр образования?

"На современном этапе модернизации российского образования приоритетными направлениями государственной политики образования должны стать: формирование современной системы непрерывного профессионального образования..." Разве у нас ее не было в виде цепочки ПТУ - техникум - втуз (можно еще вспомнить завод-втуз)? Но заводов нет, поэтому вместо квалифицированных рабочих, владеющих современными технологиями, так называемые профессиональные лицеи и колледжи готовят юристов сомнительного качества, маляров, сантехников, парикмахеров, экономок и невостребованных фермеров.

"Развитие системы непрерывного образования позволит создать условия для формирования гибких образовательных траекторий, обеспечит реакцию системы образования на динамично изменяющиеся потребности личности, общества, экономики. Одновременно появятся возможности для выравнивания доступа к качественному образованию на всех уровнях образовательной системы..." Очевидно, здесь имеется в виду, что количество выпускаемых специалистов должно зависеть от потребностей промышленности, если речь идет о профессиональном образовании. Но промышленности нет, а потребности большинства личностей динамично развиваются в соответствии с нищенской зарплатой и пенсией. Кто будет заявлять необходимые стране цифры? Мелкие лавочники? Фирме "Вимм-Билль-Данн" нужны рабочие? В каком количестве каждый год? Пусть 10 000 человек. А сколько было учеников в ПТУ? Миллионы. А сколько у нас крупных фирм типа "Вимм-Билль-Данн"? Раз-два и обчелся.

"...повышение качества профессионального образования... Для повышения качества профессионального образования необходимо: реструктурировать системы начального и среднего профессионального образования..."

стр. 111

Опять двадцать пять: о повышении качества какого профессионального образования может идти речь, если нет промышленности? И что значит "реструктурировать системы начального и среднего профессионального образования"? Рассортировать школьников после 3 - 4-го класса на дураков и умных, как в Германии? И дураков обучать по минимуму? Это гуманистический подход и равные возможности получения образования?

"...обеспечение доступности качественного общего образования... Для повышения доступности качественного общего образования необходимо: рекомендовать введение предшкольного образования (нулевой класс)..." Так оно введено еще на заре перестройки!

"...перейти к отраслевой системе оплаты труда работников образования, в том числе используя механизмы снижения недельной нагрузки учащихся и повышения заработной платы учителей..." Насчет повышения заработной платы учителям - очень сомнительно, учитывая "успехи" правительства в монетизации льгот. Зато опять следует уменьшение количества учебных часов для "перегруженных" школьников с одновременным увеличением срока обучения до 12 лет. При нашей демографической ситуации "дитя" будет сидеть за школьной партой до 19 лет. В Германии, где в гимназии учатся до 19 - 20 лет, как раз занялись пересмотром образовательной системы в сторону уменьшения срока обучения и уплотнения программы - сидение за партой до возраста фонвизинского Митрофанушки, когда уже хочется жениться, развивает у молодого поколения инфантилизм.

"...создать механизмы осуществления социальной адресной поддержки обучающихся с расширением доступности дополнительного образования..." Речь о доплатах размером в 200 руб., как пенсионерам - за отмененные льготы?

"...изменить структуру стандарта общего образования, включив в нее требования к уровню подготовки выпускников, условия осуществления образовательной деятельности, примерный базисный учебный план". Учитывая демократическое стремление облегчить школьникам жизнь, по всей видимости, стандарты изменят в сторону уменьшения количества необходимых современному человеку знаний, как это принято на Западе. В самом деле, зачем осложнять себе жизнь?

Высшее образование

Советская система высшего образования допускала к получению оного лишь тех, кто прошел конкурсный отбор по наличию знаний, необходимых для получения высшего образования, так как оно было бесплатным. Что это означало? Государство тратило деньги на обучение молодого человека, а потом, по окончании вуза, посылало его в течение как минимум двух лет работать туда, где его знания были нужны государству, возмещая таким способом свои затраты на обучение специалиста.

Система образования отличалась инертностью - реакция на нужду в специалистах определенного профиля была медленной, что создавало излишнее количество, например, инженеров-конструкторов и недостаточное - скажем, маркшейдеров (остродефицитная специальность, на которую "хорошистов" принимали фактически по результатам собеседования).

Что же касается содержания образования, то слово "фундаментальное" очень хорошо отражает его сущность. Это означало, что все студенты естественно-научных и технических специальностей в большом объеме изучали прежде всего высшую математику как язык любой естественной науки и физику как основополагающую науку об окружающем мире. Такой подход создавал базу для глубокого и детального владения получаемой специальностью, за что наших специалистов-естественников и ценят на Западе. Приходилось, конечно, отдавать должное истории КПСС, марксистско-ленинской философии, атеизму и научному коммунизму, добросовестное изучение которых отнимало время, сравнимое с количеством часов, отведенных на обучение высшей математике. Но для студента-естественника, приученного думать, и это не проходило даром.

Гуманитарное образование было похуже. К сожалению, оно немногих научило логически мыслить, благодаря чему наша страна и потеряла практически все, что создано потом и кровью отцов и дедов. Иностранным языкам учили плохо и в школе, и в вузе. Экономике, похоже, тоже. Тут как раз мешала советская идеология - попасть в европейскую языковую среду не могли ни преподаватели, ни студенты. Поэтому все иностранные языки для советских студентов оставались такими же мертвыми, как латынь и древнегреческий. А экономистам, наверное, казалось, что если скопировать плохо им известную западную жизнь, то тут и наступит вожделенный рыночный коммунизм.

Либеральные перемены, разумеется, коснулись и высшей школы. Государство фактически перестало финансировать технические вузы и факультеты естественных наук университетов, доведя до нищеты и поставив на грань выживания старшее поколение преподавательского состава, обеспечивающее преемственность в преподавании. Экономические же и филологические вузы и факультеты процветают за счет платного обучения и, наверное, небезвозмездной поддержки отдельных крупных компаний.

Под лозунгом кампании гуманитаризации образования история КПСС, марксистско-ленинская философия, атеизм и научный коммунизм заменены историей России, философией, русским языком, социологией, этикой и еще целым сонмом общественных дисциплин порой сомнительного содержания, преподают которые перековавшиеся преподаватели прежних общественных дисциплин. Количество учебных часов на общественные дисциплины даже увеличилось по сравнению с советскими временами, в то время как учебные планы естественно-научных дисциплин значительно сокращены, а образовательные стандарты исковерканы.

Быть может, от реформ выиграли только факультеты иностранных языков, овладевшие хорошими зарубежными методиками преподавания, но проиграло население, так как эти методики, увы, не бесплатны. Платное образование все больше вытесняет бесплатное, да и учеба в чужом городе чересчур накладна с точки зрения бытового существования. Однако и бесплатное образование для многих стало платным, так как нищенское жалованье преподавателей одних заставляет заниматься частным репетиторством, а других толкает на невообразимые в советское время поборы за сдачу экзаменов и зачетов. И с этим явлением никакой ЕГЭ, созданный якобы для борьбы с коррупцией, не справится.

стр. 112

Высшее образование значительно ухудшилось по сравнению с советским и перестало быть доступным всем гражданам страны. Вместо слова "образование" теперь больше подходит слово "образованщина", ловко отплясывающее кадриль со словом "кампанейщина".

Что предлагает в связи с этим министр образования и науки, ориентированный на западные стандарты образования, которые никогда не превосходили советские?

"...повышение качества профессионального образования...

Для повышения качества профессионального образования необходимо:

- перейти к двухуровневому высшему образованию;

- создать условия для инновационного развития системы профессионального образования, интеграции образовательной, научной и практической деятельности...

- повысить инвестиционную привлекательность сферы образования".

Стремление министра перейти к двухуровневому высшему образованию, так же как и упорное внедрение ЕГЭ, является для нашей страны результатом подписания Болонского соглашения, которое, возможно, позволит в будущем нашим гражданам приравнять качество своих дипломов о высшем образовании к качеству европейских дипломов. И все же наивно думать, что наши граждане от этого выиграют. Те, кто нашел работу в Европе и Америке по специальности, полученной в Советском Союзе, очевидно, вполне удовлетворили своими дипломами работодателей, хотя ясно, что дело не в дипломе, а в качестве подготовки. Во Франции, например, русскому с отличным дипломом физфака МГУ, европейской степенью Ph.D. (соответствующей нашей кандидатской степени) и свободным владением французским практически невозможно устроиться школьным учителем, так как полно французов, претендующих на это место. Зато можно устроиться преподавателем в элитный частный вуз, где из него выжмут семь потов и заставят работать с утра до ночи. Потому что французы не хотят перегружаться.

Так что не станем надеяться, что, назвав наших студентов бакалаврами и магистрами, мы улучшим качество образования. А декларации насчет инновационного развития и привлекательности обретут смысл лишь тогда, когда в нашей стране заработает промышленность. Сколько ни кричи "халва", во рту сладко не станет.

Сейчас становится очевидно, что возникшие за последние 20 лет проблемы являются не проблемами нашей системы образования как наследницы ненавистной советской системы образования, крепко стоявшей на фундаменте классического и естественно-научного русского образования, а проблемами уродливо сформировавшейся общественной формации, принципом жизни которой стало карнавальное существование.

Конечно, хотелось бы все улучшить, но предлагаемые реформаторами меры не новы и не прогрессивны. Это уже либо испытано, либо неубедительно.

Разросшуюся за 20 лет "демократизации" высшего образования коррупцию нельзя победить никакими реформами, если до этих реформ не повысить как минимум в 5 раз, а не на 50% зарплату преподавателям. И большую часть этой зарплаты должно обеспечить государство, так как речь идет в конечном счете об обороноспособности России. Оказанием платных услуг в вузе нельзя заработать такие деньги, потому что брать их приходится у таких же, как и преподаватели, малообеспеченных граждан.

Раньше государство финансировало учебные заведения не только в форме прямых бюджетных поступлений. Была и так называемая "шефская помощь предприятий", которые либо были заинтересованы в специалистах, либо соседствовали с вузом, либо имели иную связь с ним. Эта помощь была довольно существенной. Она помогала, например, содержать здания учебного заведения в приличном состоянии или обеспечивать его необходимым для учебных и научных занятий оборудованием. Так что и тут дело упирается в отсутствие российской промышленности.

Применяя слова "инвестиционная привлекательность", можно попробовать заработать на платном обучении студентов из развивающихся стран. Но, во-первых, для этого нужна широкая реклама в этих странах не только столичных вузов, но и провинциальных, которые гораздо более нуждаются в средствах, чем столичные. Я не говорю, конечно, о ханты-мансийских и тюменских вузах, которые неплохо существуют как раз благодаря наличию профильной промышленности. Во-вторых, необходимы общежития с приличными условиями проживания, а не то, что мы теперь имеем. Все это требует вложения денег, которых нет. Откуда возьмутся инвестиции и что их может привлечь в таком деле, пока неясно.

Если же рассматривать ликвидацию большинства вузов как способ увеличить зарплату остальным, то этот способ увеличения зарплаты очень сомнителен. Во-первых, на что будут жить те, кто лишится работы? Во-вторых, где они найдут новую работу, если большинство преподавателей пенсионного или предпенсионного возраста? В-третьих, куда деть студентов ликвидируемых учебных заведений? Пока эти молодые люди хоть чем-то заняты. Освободив от учебы, при нашей безработице, государство толкнет их в объятия криминального бизнеса и получит гораздо больше неприятностей, чем теперь.

Решение перечисленных проблем, которыми не исчерпываются последствия задуманного реформой сокращения количества учебных заведений, потребует средств намного больших, чем сегодня тратит на образование государство.

Возникает вопрос: что же делать? Ждать, пока правительство наладит экономику и создаст собственную промышленность, или махнуть на все рукой - пропади оно все пропадом, малоразвитой стране, мол, образование не нужно, не пригодится? Так и ждали 20 лет.

Делать шаги для исправления ситуации нужно, но осторожные, с оглядкой на прошлое и на результат сегодняшних социальных реформ, чтобы не развеять по ветру остатки пороха, который еще есть в пороховницах.

Если рассматривать ЕГЭ как средство объединения образовательного пространства страны едиными государственными требованиями, что, безусловно, полезно, то зачем заменять этим мероприятием вступительные экзамены в вузы? Одно другому не противоречит. Может, стоит вспомнить, что после Великой Отечественной войны лица, окончившие среднее учебное заведение с золотой медалью, принимались без вступительных экзаменов в любой вуз страны. Потому что медали были действительно золотыми - в прямом

стр. 113

и переносном смыслах. И именно поэтому было их немного. Почему же нельзя сегодня выпускнику, сдавая ЕГЭ по тщательно разработанным с участием представителей всех ведущих вузов страны заданиям, лишь при условии набора максимального количества баллов иметь возможность поступить в любой вуз страны без экзаменов, а в остальных случаях сдавать вступительные экзамены в вуз? И использовать такой способ приема как временную меру, постоянно анализируя получаемые результаты и не спеша объявлять стране, что завтра эксперимент станет законом. Уже в конце 50-х годов в Советском Союзе медалистов стало так много, что пришлось ввести для них конкурсный экзамен по профильной для специальности поступающего дисциплине. А в 80-е годы, когда сильно уменьшился конкурс на физические и математические специальности, во многие вузы в качестве эксперимента лиц со средним баллом аттестата "5" зачисляли сразу после сдачи двух экзаменов по профильным предметам при наборе в сумме 9 баллов и выше. Этот эксперимент продлился не более двух лет.

Уже сегодня реально было бы ввести не адресные выплаты студентам на получение образования (в размере 20 000 руб. на все 5 или 6 лет обучения - смешные деньги, на которые и год прожить невозможно), а выплаты затрат государства на бесплатное обучение со стороны покидающих страну молодых специалистов. Хочешь работать за границей - верни государству его затраты и поезжай. Это можно было бы сделать в виде договора Российского государства в лице, например, ректора вуза, где упомянутым специалистом получено образование, с приглашающим специалиста зарубежным работодателем. По этому договору в течение обозначенного в договоре количества времени по частям вузу должны быть перечислены затраченные на обучение специалиста средства. Такое мероприятие как раз и стимулировало бы и повышение качества обучения в вузах всей страны, и их инвестиционную привлекательность, в том числе для иностранных инвесторов.

Кроме того, учитывая скорое истощение нефти как основы нашего комфорта во всех областях жизни, необходимо срочно пересмотреть учебные планы и цифры приема для инженерных и естественно-научных специальностей, так как дальнейшее выживание в трагическом смысле этого слова, причем выживание всей цивилизации, а не только нашей страны, зависит именно от этих специалистов, а не от менеджеров и бухгалтеров. И чем раньше мы начнем готовиться к этому неприятному событию, тем больше шансов у нас выжить, поскольку вместо нас захотят выжить многие другие и они ни перед чем ради этого не остановятся. У нас было много возможностей в этом убедиться.

Все предпринимаемые меры надо осуществлять параллельно с развитием российской промышленности, коррелируя с потребностями развития ее, промышленности, выпуск специалистов. То есть наши экономические ведомства прямо заинтересованы в разумной, а не скоропалительной реформе образовательной системы. Зачем же бежать впереди паровоза, пытаясь угнаться за нуждами карнавала? Есть надежда, что он когда-нибудь закончится. И надежда эта небесплодна, поскольку конец может наступить без всякого желания со стороны участников карнавала, как, впрочем, и без желания всех остальных.

Наталия Теряева, Москва

Permanent link to this publication: