Автор: В. И. ПОВЕТКИН

Во время раскопок в Новгороде Великом в культурных наслоениях XI-XV вв. археологи обнаружили множество предметов сигнального и музыкального назначения, изготовленных из кости, глины, металла и дерева. Чрезвычайное разнообразие типов инструментов указывает, что именно этот город являлся одним из музыкальных центров Европы.

стр. 92

В. И. ПОВЕТКИН, художник-реставратор, директор Новгородского центра музыкальных древностей

Трудно сказать, сколь долго человечество вынашивало идею струнного щипкового музыкального инструмента, прежде чем около 5 тыс. лет назад родилась невероятная по красоте шумерская лира-псалтирь. Украшенную серебром, золотом и мозаикой, ее изготовляли из разных пород древесины, с резной головой быка. Сенсацией стали обнаруженные в 1927 г. в царской гробнице в Уре (Ирак) части и детали подобных предметов. С течением веков они меняли свои очертания. После шумерских и египетских инструментов появилось семейство лир и кифар античной Греции. Потом, вплоть до конца 1 тыс. н. э., звучали роты - лиры именитых воинов Западной Европы.

Струнные изделия, созданные некогда в древних цивилизациях Ближнего и Среднего Востока, Египта и Средней Азии, проникали в различные уголки Европы. Они приживались здесь, а со временем появлялись в обновленных формах. Таковы, к примеру, гусли с игровым окном. Факт их бытования в истории человечества - полная неожиданность. Они явно отличались от западноевропейских лир, расширяя в

стр. 93

целом границы местных традиций, прежде всего, по принципу звукообразования.

Знакомство с музыкальными инструментами древних новгородцев состоялось благодаря археологическим находкам в старой части города. Из отдельных деталей и обломков, извлеченных из культурного слоя, удалось воссоздать в соответствующем облике и звучании легендарные гусли, гудки, сопели.

Весьма своеобразно выглядят лирообразные гусли древнего Новгорода, представляющие собой восточно-европейскую школу музыкальных инструментов. У них отсутствуют украшения из драгоценных металлов, тем не менее их отличают высокохудожественная образность и классическая завершенность форм. Археологические данные свидетельствуют: на Руси по меньшей мере уже с XII в. (и вплоть до конца XIX в.) эти инструменты оставались в практике народного музицирования.

Остатки древних гуслей, варганов (конструктивные прототипы гармоник), гудков специалисты находили здесь во время раскопок начиная с 1951 г., но не сразу их признали музыкальными инструментами. Открытие принадлежит выдающемуся новгородскому археологу Б. А. Колчину. Так, среди обломков он безошибочно определил тип гуслей с окном в верхней части, на которых играли перстами. К смычковому гудку он уверенно отнес трехструнные инструменты с грушевидными очертаниями. Изготовив в их реконструированных образцах подставки для струн (кобылки) с двумя ножками, Колчин предвосхитил археологические открытия таковых. В 1968 г. он впервые опубликовал сведения о древних новгородских музыкальных инструментах и классифицировал их. Под его руководством вскоре были предприняты и первые попытки реконструкции наиболее сложно устроенных гуслей, сопелей и гудков.

Следует отметить, что за последнее десятилетие заметно увеличилось число археологических музыкальных находок, среди которых выявились и типически новые. Можно предположить, что в древнем Новгороде, как и поныне в некоторых селах на северо-западе России, самыми архаичными звукообразующими приспособлениями были изготовленные сезонно, в полевых условиях, из непрочной коры или трубчатых растений, которые связывали с поверьями об охранительной силе их звучания. Позднее это перешло на инструменты, изготавливаемые в стационарных условиях, - керамические погремушки и свистульки, металлические бубенчики, колокольчики*, шумящие подвески, ботала, варганы и, наконец, деревянные сопели, гусли и гудки. Последние в большей мере подвергались художественному оформлению.

Письменные источники, некоторые археологические материалы свидетельствуют о популярности этих инструментов среди всех сословий

* См.: Н. П. Яковлева. "Музыка неба". - Наука в России, 2002, N 5 (прим. ред.).

стр. 94

древних новгородцев. Они объединяются в четыре основные группы: самозвучащие (колокол, било или блюдо, т.е. гонг), мембранные (бубен), духовые (бунчалка или гудалка, свистулька) и струнные (гусли, сопель и гудок). Например, берестяная грамота N 605, относящаяся ко второй четверти XII в., раньше других источников сообщает о церковных колокольных звонах на Руси; поначалу они носили охранительный характер. А к шее домашнего скота люди традиционно привешивали ботало или колоколку. Делали это для того, чтобы животные не потерялись в лесу, не нападали на них хищники или дух болезней. В культурных слоях XII-XV вв. встречаются уплощенные, согнутые из жести и сваренные медным припоем звучащие предметы. Некоторые из них отливали из цветных металлов и, возможно, они предназначались и для музыкальных целей - это небольших размеров бронзовые звонцы или колокольчики. Мы располагаем их образцами конца XI в., первой половины XII в. и последней четверти XIV в.

В слоях X-XV вв. несколькими разновидностями представлен бубенчик, или шарок. Они также отлиты из цветных металлов. Одни из них, по-видимому, входили в комплект музыкальных погремушек, другие использовались в качестве подвесок к одежде. Такие украшения некогда были популярны в славяночудских землях, их находят в раскопках слоев XI-XV вв.

Обращают на себя внимание относящиеся к XII-XV вв. образцы керамических, иногда глазурованных, погремушек (яйцеобразные, в виде шарика или птички, полые, с камешком внутри и одним наружным отверстием). Надо полагать, это были детские игрушки-талисманы.

В слоях XIII-XV вв. найдены 5 экземпляров варганонов. Их изготовляли из железа в форме подковки с удлиненными концами и проскакивающим упругим язычком.

Среди раскопанных самозвучащих инструментов много трещоток, напоминающих книжицы. Они представляют собой набор деревянных дощечек (по 5 - 7 штук), одна из которых снабжена ручкой. Свободно скрепляющий их ремешок проходит сквозь пару отверстий, прорезанных в каждой дощечке. При встряхивании, ударяясь одна о другую, они издают щелкающий звук. Замечательный образец таких трещоток был найден в 1992 г. в слое первой половины XII в. Это, наверно, и есть вещественное свидетельство загадочной разновидности подобных музыкальных инструментов, упомянутых как "новгородские" в "Реэстре" по случаю шутовской свадьбы приближенного царя Петра I Никиты Зотова в 1714 г. Возможны два варианта их реконструкции - с односторонним расположением дощечек-лопасток относительно дощечки- держалки и двухсторонним. Кстати, второй вариант в начале XX в. ночные сторожа использовали как "колотушки" для отпугивания воров.

стр. 95

Среди древних музыкальных инструментов особое место занимает группа мембранных, датируемых XI-XV вв. Они представляют собой деревянные колотушки с шарообразным навершием, а также деревянные шарики с петелькой, составлявшие, по-видимому, вощагу, т. е. бич с шариком на конце, навощив который, ударяли в бубен. Роль колотушки известна, а вот с вощагой дело обстоит сложнее.

Судя по миниатюрам Радзивиловской летописи XV в., она некогда служила орудием наказания и в то же время могла быть в комплекте ратного, прежде всего конного, мембранного ударного инструмента.

В археологических раскопках попадается немало духовых музыкальных инструментов, в частности, брунчалка (или гудалка). Это небольшая трубчатая косточка животного или птицы с одним (или двумя) просверленным отверстием, в которое продевали тонкий ремешок или нитку. Вращаемая взад- вперед посредством периодического натяжения ремешка, она издавала угрожающий гул. В древности, вероятно, она использовалась жрецами народных культов для отпугивания злых духов. Позже ею, очевидно, забавлялись дети. Брунчалки обнаружены в слоях XI-XV вв. В 1991 г. найдена 40-я по счету гудалка, причем уникальная: один конец оформлен резной мордочкой зверька, что допускает мысль о ее сакральной роли.

Среди музыкальных инструментов этого класса чаще других встречается свистулька, выполненная из керамики, с двумя игровыми отверстиями, каплеобразная или в виде коника. Отдельные обломки позволяют предполагать бытование ее в XI-XIII вв., но популярна она была в XIV-XV вв. и позднее. В 1849 г. в "Исследовании о русском иконописании" собиратель и исследователь русского фольклора член-корреспондент Петербургской АН И. П. Сахаров сообщал, что во Вятской губернии свистульку использовали во время "свистопляски" - праздника поминовения предков. Ее конструкция такая же, как у деревянных сопелей. Во время раскопок было обнаружено три, реставрировать удалось две - XI и XV вв. Первая оказалась с четырьмя игровыми отверстиями, вторая - с тремя. Их мастерили из стволиков (ивы или ясеня). В вероятной конструкционной связи с ними была дудка, изображенная на створке серебряного обруча из Старорязанского* клада XII-XIII вв. Восстановление внешних форм сопелей привело к открытию их звукоряда, от которого зависела настройка инструментов.

Наиболее многочисленными среди найденных музыкальных инструментов - струнные. Так, к 1992 г было обнаружено 65 экземпляров. Сходство между гусельными и гудочными затрудняет их классификацию.

Струнными щипковыми безгрифовыми музыкальными инструментами являются гусли. Из найденных в новгородской земле образцов специалисты бесспорно определили 18. Один экземпляр - шлемовидный, остальные - крыловидные. Образованию "чистого" резонанса как основы их звукообразовательного принципа способствует свойственный каждому из них вариант стационарного струнодержателя.

Крыловидные гусли с характерным для них веерообразным распо-

* См.: В. П. Даркевич. Тринадцать кладов древней Рязани. - Наука в России, 1993, N 5 - 6 (прим. ред.).

стр. 96

Музыкальные деревянные инструменты, найденные в Новгороде Великом: a - пятиструнные гусли 1070 - 1080 гг. На бортике уцелела резная надпись "СЛОВИША"; b - шестиструнные гусельки первой половины XII в. отличаются богатством резных художественных украшений; с - семиструнные гусельки из культурного слоя начала XIII в.; d - обломки больших гуслей из слоя 1240 - 1260 гг.; е - гусли без игрового окна XIVв.; f- шлемовидные гусли конца XIVв.

стр. 97

ложением струн бытовали в двух разновидностях: с игровым окном и без него. При создании тех и других соблюдались следующие общие правила. Из цельного бруска дерева (можжевельник, ель, сосна, дуб, береза) изготовляли корпус, в нем долбили корытце. В выступающей части корытца делали открылки: просверливали отверстия для шпеньков, и, если требовалось, вырезали игровое окно. Цельной выстругивали и полочку (деку); ее с помощью клея, вероятно рыбьего, крепили поверх корытца. В узком конце полочки помещали два ушка либо вставные "утицы" с продетым в них стержнем- струнодержателем. Первый вариант присущ гуслям с игровым окном, второй - без него. Струн (бронзовых или кишечных) было от 5 до 8 (9?). Корпус пятиструнных гуслей 1070 - 1080 гг. сделан из сосны и имеет дубовую полочку. На бортике уцелела резная надпись "СЛОВИША". По лингвистически обоснованной точке зрения академика А. А. Зализняка, это, вероятнее всего, обозначало название инструмента, а не имя владельца, но свидетельствует о принадлежности гуслей славянину.

В художественном оформлении инструментов использовали животные и растительные мотивы с плетенками. Особым богатством художественных резных украшений отличаются шестиструнные гусельки первой половины XII в. Инструменты начала XIII в. имеют 7 струн. Их корпус - березовый, полочка - из сосны.

Обломки больших гуслей, изготовленных из сосны и украшенных резьбой растительного характера, обнаружены в слое 1240 - 1260 гг. В прежних публикациях их характеризовали как девятиструнные. Но реконструкция показала: восьмиструнный вариант более отвечает расположению древесных волокон оригинала и его художественным контурам.

Наличие у рассмотренных инструментов игрового окна предполагает их вертикальное (подобно щипковым лирам) положение при использовании. Гусли же без окон новгородские археологи прослеживают в слоях XIV-XV вв. Но о таковых на Руси знали уже в XII в., о чем свидетельствуют изображения на створках обручей из Киевского и Старорязанского кладов. Образцов данного инструмента с иным числом, кроме пяти струн, пока не выявлено. Корпуса их долбили из хвойных древесных пород. Им свойственны полочки со вставленными "утицами" струнодержателя. Из восстановленных меньшие гусли (длиной 37 см), найденные в культурном слое на рубеже XIV- XV вв., украшены резьбой. Большие (длиной 53 или 56 см) изъяты из слоя 1370-х годов. Кроме предполагаемого завитка в верхней части, особых украшений они не имели.

Наконец, частичная реконструкция гуслей конца XIV в. показывает, что в их окрылке, так же как и в описанных выше двух инструментах, могло разместиться 5 шпеньков (детали для натяжения струн).

Гусли, не имевшие игрового окна при игре, держали в горизонтальном положении. Расположив левую руку на струнах, а правой бряцая по ним, играли скоморохи, запечатленные на створках упомянутых обручей из Киевского и Старорязанского кладов. Это подтверждают и материалы этнографических экспедиций в некоторые из бывших окраин Новгородской республики.

Струны крыловидных гуслей традиционно настраивались в диатоническом порядке*. Таким же был строй гуслей шлемовидных. Последние имели не менее 10 струн, которые располагались параллельно и крепились одним концом к шпенькам, а другим - к изогнутому и приклеенному к полочке деревянному струнодержателю. Раннее их изображение помещено в Хлудовской Псалтири конца XIII в.

Струнным смычковым безгрифовым музыкальным инструментом является и гудок, грушеобразные контуры которого включают головку с тремя шпеньками, короткую шейку и долбленую полость или сосуд, сверху накрытый полочкой. Посредине последней имелись два полукруглых выреза, в районе которых устанавливали способную перемещаться кобылку (подставку). Через ее верхнюю грань от струнодержателя к шпенькам тянулись три кишечных струны. Кобылка, передавая вибрацию струн, механически влияла на резонансный процесс, чего нет в гуслях. Звук из гудка извлекали изогнутым погудальцем (смычком), конские волосы которого натирали смолой хвойных деревьев.

Существует предположение, что упоминаемые в письменных источниках XI- XVI вв. названия "смык" и в XVIII в. "гудок" относятся к конструкционно одному, бытовавшему на Руси, смычковому музыкальному инструменту. В устной народной поэтической традиции почти не упоминается о смыке, гудок же, напротив, чрезвычайно популярен.

Сложная по сравнению с гуслями конструкция гудка предполагает более позднее историческое и иное географическое происхождение. И подтверждается это тем, что античная Греция, через которую в Европу проникали струнные щипковые инструменты, не знала смычковых. Названия частей европейских смычковых музыкальных изделий - головка, шейка, кобылка или седло - указывают на их связь с центрально-азиатским культом лошади. В подлинной мифологической грандиозности предстает образ этого инструмента в былине "Вавило и скоморохи". В ней силой волшебства святых странствующих актеров Кузьмы и Демьяна вожжи превращаются в "шелковые струнки", а кнут - в "погудальце" для того, чтобы "заиграл Вавило во гудочек".

В Новгороде Великом собраны многочисленные археологические свидетельства об этих инструментах. В большинстве они сделаны из хвойной, с преобладанием еловой древесины. В двух использовался клен. Лучше других сохранился гудочек из слоя первой половины XIV в.

Летописные сведения и археологические данные о древних новгородских музыкальных инструментах, богатейшее собрание которых бережно хранится в архивах Новгорода, способствуют более глубокому пониманию некоторых общеисторических процессов как в нашей стране, так и в средневековой Европе.

Иллюстрации предоставлены автором.

* Диатоника - семиступенная интервальная система, все звуки которой могут быть расположены по чистым квинтам (прим. ред.).

Permanent link to this publication: