Не заработав на конюшнях за 1990-2000-е годы, Московский ипподром решил сэкономить на наездниках: с февраля 1997 года все они были уволены. При этом по-прежнему работают на ипподроме. Только на других основаниях. Отношения с ними построены теперь следующим образом. Конюшни отданы в бесплатное пользование тренерам (тренеры - это как бы старшие среди наездников, бригадиры).

Тренеры сами заключают договоры с коневладельцами о содержании их лошадей за соответствующую плату. Через них и идут все деньги. Разумеется, неофициально. Станет частный коневладелец возиться с трудовыми книжками! Так что с увольнением наездников расчеты окончательно перешли в неофициальную сферу: владельцы платят бригадирам, те отдают своим помощникам-наездникам некоторую часть этой суммы (какова сама сумма - никто не знает). Им же, наездникам, так лучше, налогов не платят, объясняет директор. Ипподром же и в этой ситуации, как обычно, не получает ничего. Система прямых расчетов с владельцами существовала и раньше, но только формальное увольнение наездников окончательно утвердило эту своеобразную и не то чтобы выгодную ипподрому схему.

Впрочем, справедливости ради надо отметить, что коневладельцы никаких доходов со своих лошадей, конечно, не имеют. Для них это, как и для игроков на бегах, хобби. Призы лошадям-победителям на московском ипподроме измеряются сотнями тысяч (рублей, разумеется!), из которых надо заплатить и наезднику, и его помощнику, и обслуживающему персоналу. Чтобы лошадь была рентабельной, надо ежемесячно побеждать по много раз. Что нереально.

Игроки без денег

В результате единственной статьей дохода ипподрома остался тотализатор. 70 процентов собранных денег идет на выплату выигрышей, остальное - ипподрому. Тотализатор не тот, что раньше. Общая сумма ставок, достигавшая 10-12 тыс. рублей, теперь доходит до стольких же миллионов. Объясняется это составом игроков. Все они давно знают друг друга в лицо. Нового человека сразу замечают, предлагают все объяснить и помочь разобраться. И семейственность эта на самом деле говорит об одном: новая публика сюда не заходит, сидит "в интернетах" - на club-vulkan777.com/besplatno-online-777/ и других агрегаторах игр. Бега живут старыми посетителями, теми, что ходили сюда еще в советские времена. Тогда они выглядели прожигателями жизни - рестораны, женщины, бега... Ни следа былой легкости не осталось. Теперь это для них унизительная страсть не по средствам. Полупьяные обтрепанные завсегдатаи ловят тебя за рукав и предлагают сотрудничество - их опыт, твои деньги, выигрыш пополам. Убожество и нищета. Женщин сюда водить стесняются.

Достаточно зайти на территорию ипподрома, чтобы понять почему. Конечно, сами бега безумно красивы. Это надо видеть: как ровно идут лошади, как изогнуты их шеи, как ритмично они выбрасывают вперед свои ноги. Но в остальном тут девственная, доперестроечная пустота. Коммерческие киоски, магазины, супермаркеты, кафе, заполнившие Беговую улицу, не переступают границу ипподрома - увеселительного, как-никак, заведения, куда должны бы зазывать, где должны бы кормить и поить, развлекать и продавать всякие безделушки. Но на всех трех этажах, в залах, напоминающих вокзальные комнаты ожидания, игрокам предлагают только жесткие бутерброды с сыром и колбасой и много сортов водки. Завсегдатаям, правда, известно, что поесть можно вместе с жокеями в паддоке, где седлают лошадей. Но впервые пришедшие сюда люди, мерзнущие на продуваемых ветром грязных трибунах, едва ли об этой возможности когда-нибудь узнают.

Рекламой ипподром не занимается. Директор, правда, утверждает обратное. Но почему-то этой рекламы нигде не видно.

У дирекции есть план выхода из кризиса. Среди намеченных мер - установка счетчиков расхода воды, электричества и газа, повышение цены входных билетов с 3 до 3,5 тыс. руб., удорожание программок с 5 до 6 тысяч. Все это выглядит немножко смешно, если учесть, что во всей Москве нет, наверно, ни одной такой не освоенной в коммерческом плане территории, как ипподром. Ну поставили там одну будку "Лотто-бегов" - и все. В чем же дело? Вот как объясняет неосвоенность ипподрома его директор.

Понимаете ли, говорит, тут существует путаница с формой собственности. Бега - предприятие федеральное, но числится почему-то в Москомимуществе. И раз так, не имеет права сдавать в аренду свою собственность. Разбираться с этой путаницей почему-то никто не собирается. Может, все дело в том, что указом президента запрещена приватизация - а государственное как бы ничье, и стоит ли стараться. Зато при прежнем директоре, поделился со мной новый, было гораздо хуже.

Permanent link to this publication: