Автор: Виталий Третьяков, главный редактор

И о конституционном императиве ее ускорения

Ноябрь стал месяцем повышенной политической активности как внутри России, так и ее самой во внешнем мире. Не знаю, как у кого, а у меня складывается впечатление, что по мере приближения конца второго срока своего пребывания в Кремле Владимир Путин все больше и больше входит во вкус управления страной, причем управления не тактического и оперативного, а стратегического.

Если так будет продолжаться, то к весне 2008 года, то есть как раз к тому времени, когда Владимир Путин оставит, что он не устает подтверждать, президентский пост, у него и у его команды сложится более или менее продуманная стратегия национального развития. А тут как раз надо сдавать власть.

Понимая, насколько непопулярны и недемократичны рассуждения о продлении пребывания Путина в Кремле, полагая, что в наших условиях принцип ротации начальников важнее принципа их избрания, а не назначения, считая, что президент зря (и, видимо, не от хорошей жизни) оставил на своих постах многих глав регионов, я тем не менее продолжаю утверждать, что как раз в случае с самим Владимиром Путиным мы, следуя букве Конституции и готовясь отправить его в отставку в 2008 году, делаем большую политическую ошибку. Ибо грозит нам наша традиционная российская "незавершенка", обычное наше недоведение начатого до конца.

В Конституцию 1993 года было внесено положение о четырехлетнем сроке, на который избирается президент, и о том, что одно лицо не может избираться президентом более чем два раза подряд. Эти цифры, взятые из стандартных конституционных документов западных стран, сами по себе не плохи, а скорее, даже хороши. Лучше, чем три раза по семь лет или два раза по 10. Ибо ясно, что 20 лет нахождения одного и того же лица на посту главы государства - это слишком много, удручающе много, раздражающе много. И прежде всего - для населения самой страны.

Однако восемь лет, отведенных Конституцией Путину, в конкретных условиях сегодняшней России, с учетом того, в каком состоянии он получил страну от Ельцина, того, что Путин не имел опыта политической и аппаратной деятельности в общенациональных масштабах, того, что первые четыре года пребывания в Кремле Путин был связан многочисленными, в том числе и кадровыми, обязательствами, наложенными на него предыдущим президентом, с учетом абсолютного идейного вакуума или хаоса, в которые были погружены политический и правящий классы России к моменту прихода Путина в Кремль, с учетом, наконец, полнейшего отсутствия какой-либо стратегической осмысленности в действиях России предшествующего периода - с учетом всего этого и еще многого другого восемь лет являются сроком, совершенно недостаточным для перевода страны из состояния относительной стабильности (которой тоже было необходимо достичь в эти восемь лет) в состояние взрывного (не в смысле революции) цивилизационного развития.

12 - 15 лет - вот, как известно, естественный временной формат для свершения осмысленных и фундаментальных общественно-политических и экономико-политических перемен (или реформ). Это как беременность, которая в норме должна длиться девять месяцев, а не семь и тем более не пять. Ввести в Конституцию как норму срок беременности в семь месяцев, основываясь, в частности, и на том, что рождаются и семимесячные дети и многие (при сегодняшнем развитии медицины) выживают, а затем, блюдя букву этой Конституции, заставлять собственную супругу разродиться непременно в назначенный срок, не давая доносить плод положенные природой еще два месяца, лично мне представляется либо убогим доктринерством, либо преступным ханжеством. Вот почему, продолжая ломиться в, надеюсь, еще не до конца закрытую дверь, я настаиваю: конкретно в нынешних условиях громадным политическим благом для России, требующим, конечно же, гражданского и интеллектуального мужества, стало бы принятие специального конституционного акта, разрешающего данному конкретному президенту участвовать в выборах на третий срок, поставив условием его отказ от попыток избрания на эту должность еще раз, но спустя один электоральный цикл, то есть в 2012 году, что допускается нынешней Конституцией.

Теперь о четырех национальных проектах, на реализацию которых Дмитрий Медведев был переброшен с поста главы президентской администрации на должность первого заместителя главы правительства. Здесь у меня такие опасения, или, если хотите, претензии.

Во-первых, при всей колоссальной важности всех четырех сфер, затронутых этими проектами, а именно: здравоохранения, образования, жилищной политики и сельского хозяйства, - эта важность еще не делает наведение элементарного порядка в этих сферах национальным проектом в полном смысле этого термина. А пока -

стр. 2

в обнародованных идеях, касающихся сути этих "проектов", ничего стратегически нового, выходящего за рамки просто упорядоченных и доведенных до конца рыночных реформ, не видно.

Во-вторых, при запущенности всех четырех сфер (разве что в области жилищного строительства сам рынок все-таки постепенно снимает некоторые из существующих в этой сфере проблем) два года - очевидно мало для разработки и реализации соответствующей, но действительно новаторской политики, касающейся, по сути, почти всех граждан страны. Но ведь Владимир Путин потребовал, чтобы отдачу от реализации проектов население почувствовало уже в 2006 году. Что из этого следует? В свете наших традиций, если только Дмитрий Медведев не гений управления, ответ почти очевиден.

Несколько слов об Общественной палате, формирование которой еще не завершилось, но кадровый состав которой с избранием в нее в ноябре "вторых" 42 членов вполне определился. Возможно, мои претензии и отдают снобизмом, но отрешиться от них я не могу. Особенно когда представлю, что на стол президента ляжет какая-нибудь рекомендация этой палаты о планах политического переустройства России, подписанная именами двух ее членов одновременно, например именами Аллы Пугачевой и Андраника Миграняна. Совершенно отчетливо состав палаты делится на две, боюсь, что даже не очень равные, части: экспертно-деловую, мнение которой мне небезразлично и к которому, по-моему, должен прислушиваться президент, и декоративно (это еще ладно) эгоистическую, пришедшую в ОП решать какие-то свои (впрочем, и без членства в этой палате успешно решаемые) проблемы. Боюсь, что вторые погребут первых, а равно и палату вообще.

Прежде чем перейти к собственно обзору этого номера "Политического класса", отмечу две тенденции, во многом родственные, крепшие все последние месяцы, но подтвержденные в ноябре целым рядом знаковых, как сейчас принято говорить, событий. Это зримое возрастание как глобальной и европейской роли России (первая тенденция), так и новый мощный виток интеграционных процессов на постсоветском пространстве, закручивающийся, естественно, вокруг нашей страны (вторая тенденция). Примеров и того и другого много. Но особенно, конечно, выделяется создание стратегического военно-политического союза между Россией и Узбекистаном, союза, решительно меняющего всю расстановку геополитических и внутрирегиональных сил на постсоветском пространстве. Эта тема требует особого освещения, но, коротко говоря, можно утверждать, что создание этого союза (если выбор Ислама Каримова, в чем, правда, сомневаются некоторые эксперты, не конъюнктурен) и "послереволюционное" развитие событий на Украине вкупе с появлением у Москвы явно осмысленной политики на постсоветском пространстве сделают 2005 год переломным в судьбах сотен миллионов людей и полутора десятков государств, составляющих то, что этим самым постсоветским пространством и является. (Кстати, дописав этот конспект, я отправляюсь в Киев, чтобы своими глазами посмотреть, как и в каком настроении отмечают годовщину "оранжевой революции" местные политики и простые граждане Украины.)

А теперь непосредственно о содержании данного номера "Политического класса".

Прежде всего, согласно журнальной пагинации, должен упомянуть свою собственную статью, посвященную анализу различных вариантов развития операции "Преемник-2008". Статью эту я написал еще до того, как президент Путин кого-то озадачил, кого-то обрадовал, а кого-то и огорчил своими последними кадровыми перестановками, но, естественно, после обнародования этого решения я несколько скорректировал отдельные положения (но не суть) текста.

Упоминаю же эту статью в своем конспекте номера я по одной причине. Дело в том, что некий эскиз этого текста был еще 17 ноября опубликован мною в "Российской газете". И упоминание в этом эскизе имени Евгения Примакова вызвало, как я и предполагал, неоднозначную реакцию некоторых заинтересованных лиц. В связи с этим должен совершенно определенно сказать, что "вариант Примакова" родился в моей голове исключительно в результате попытки найти образ "оптимального преемника", то есть такого преемника, который был бы свободен от всех изъянов, как объективных, так и субъективных, свойственных кандидатам в такие преемники из списка, который уже многократно обсуждался в наших и зарубежных СМИ. То есть для меня это была не более чем политологическая задачка, правильное решение которой нужно было найти сначала "математически", а лишь затем - персонально, если соответствующий персонаж в реальной жизни будет обнаружен. И я его в лице академика Примакова действительно обнаружил. Поэтому вся ответственность за появление данного варианта в данном конкретном обличии лежит исключительно на мне.

Несмотря на то что политическая реформа (включая ее часть, касающуюся выборов) на нынешнем этапе президентом Путиным завершена, сомнения в правильности этой реформы у многих экспертов и действующих политиков остаются. Статья бывшего председателя Центризбиркома, а в последние годы главы Независимого института выборов Александра Иванченко как раз и бросает критический взгляд на эту реформу.

Статью Иванченко неплохо сравнить с очерком Владлена Сироткина , который, отвечая, в частности, и на сом-

стр. 3

нения первого, дает исторический обзор произрастания древа парламентаризма и многопартийности на российской почве и соответственно делает выводы о причинах неудач данного эксперимента.

В связи с целым рядом тревожных событий все теперь заговорили о молодежи. "Политический класс" публикует большую статью двух социологов, причем немосковских, Елены Омельченко и Дмитрия Люкшина , название которой говорит само за себя - "Молодежь для политиков или политика для молодежи?".

В рубрике "Стратегия", одной из главных для нашего журнала, мы публикуем историко-аналитическую статью Андрея Колганова , посвященную трем удачным (или частично удачным), по мнению автора, модернизациям России, а именно: реформам Петра Великого, Александра II и Иосифа Сталина, а также антимодернизационной политике Бориса Ельцина. В финальной части статьи автор предлагает наметки собственного модернизационного плана для современной России, что, кстати, как минимум по времени, совпадает с последними кремлевскими решениями на сей счет.

В качестве интервью номера сегодня мы предлагаем беседу с литературоведом и общественным мыслителем Львом Аннинским , который в дополнительном представлении просвещенной публике не нуждается и тексты которого всегда говорят сами за себя.

Метафизический раздел представлен в этом номере статьей философа Эльгиза Позднякова , которую, строго говоря, также можно рассматривать как "стратегическую", во всяком случае - на уровне постановки проблем, если и не их решения.

Постсоветское пространство как каноническая территория исторической ответственности России и как ареал проживания российской (или русской) нации - предмет нашего постоянного внимания. Сегодня мы печатаем интервью председателя Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики Григория Маракуцы , в котором он еще раз подтверждает неизменность принципиальных позиций руководства этого "непризнанного государства" и его народа.

Блестящая статья Владимира Дегоева и Рустама Ибрагимова дает, на мой взгляд, честный и объективный анализ ситуации на Северном Кавказе и предлагает много правильных рецептов для политики Москвы на этом не только региональном, но и геостратегическом направлении ее активности.

Последние события во Франции стали импульсом для написания публикуемой далее статьи политолога Вячеслава Игрунова , разбирающего фантомы и реальности европейских политических и общественных ценностей в свете опасности сваливания мира в реальный конфликт цивилизаций или даже в войну между ними.

А далее - взгляд на эту же проблему, но с гораздо более ангажированных позиций американского неоконсерватора Тони Блэнкли , автора весьма популярной сейчас в США книги "Последний шанс Запада".

Любимая лично мною для чтения наша рубрика "Русская утопия" представлена сегодня статьей-манифестом Владимира Сурина , которая так и называется - "Корейский манифест". Помнится, в октябрьском номере журнала Андрей Пронин, автор статьи, опубликованной в той же рубрике, предлагал нам соединиться с индийцами, а Владимир Сурин видит рецепт спасения России в ассимиляции с корейцами. Не знаю, какие еще этнические варианты для будущего развития нашей страны могут появиться в текстах наших авторов, но характерно, что все чаще и чаще поиски спасительных сценариев для России выходят в иные земли и к иным племенам и народам.

Следующий номер нашего журнала будет двенадцатым, то есть завершит первый годичный цикл существования "Политического класса". Никаких замечаний на сей счет пока делать не буду, кроме чисто технического. Мы постараемся выпустить декабрьский номер в такие сроки, чтобы он попал к читателям, а особенно к подписчикам (по крайней мере к московским), еще до Нового года. Дабы нашим читателям было чем разнообразить свой интеллектуальный досуг во время растянувшихся до необъятности новогодних вакаций.

Permanent link to this publication: