1

Главная партия российской буржуазии - кадеты - прошла путь от буржуазной оппозиции, через союз с царизмом против народа в период революции 1905 года, к контрреволюции, затем к умеренной оппозиции в Государственной думе; к кануну воины 1914 - 1918 годов кадеты; стали законченной партией российской империалистической буржуазии, завоевательная программа которой была обоснована виднейшим вождем и теоретиком этой партии П. Н. Милюковым. Умеренная оппозиция кадетов к царскому правительству, отражавшая противоречие между возраставшей экономической мощью буржуазии в стране и ее политической слабостью, по своим целям не шла дальше стремления к разделению власти с царем и помещиками-крепостниками, однако, условии сохранения царской монархии, как надежного кулака против революции.

Со вступлением России в войну в 1914 году кадеты открыто перешли к полной и безоговорочной поддержке царского правительства. Война открывала не только широчайшие возможности наживы для буржуазии, но и возможности усиления ее удельного веса в политической жизни страны.

Участие России в мировой войне на стороне англо-французского империализма полностью отвечало интересам российской империалистической буржуазии. Если перед войной кадеты и критиковали внешнюю политику царизма, то исключительно за "недостаточную", по их мнению, агрессивность. III и IV государственные думы с их октябристско-кадетским большинством не только никогда не урезывали военных кредитов, но, наоборот, настаивали на их увеличении.

"В области иностранной политики, - писал Ленин, - кадеты уже давно являются правительственной партией. Панславизм, при посредстве которого царская дипломатия не раз уже совершала свои грандиозные политические надувательства, стал официальной идеологией кадетов. Русский либерализм выродился в национал-либерализм. Он состязается в "патриотизме" с черной сотней, всегда с охотой вотирует за милитаризм, маринизм и т. п." ¹ .

Война вызвала взрыв шовинистических чувств в широких кругах буржуазии. Буржуазные организации устраивали "патриотические" манифестации с хоругвями и пением царского гимна.

Кадеты стремились сделать империалистическую войну приемлемой для народных масс. В этом деле им неоценимую услугу оказали их эсеро-меньшевистские подголоски, провозгласившие вместе с социал-патриотами II интернационала войну "народной", "освободительной", "последней", которая должна привести к об'единению "освобожденных" народов в "Союз наций".

Центральный комитет кадетской партии обратился к населению с воззванием, в котором призывал все общественные классы отложить внутренние споры и сплотиться вокруг царского правительства.

На заседании Государственной думы 26 июля 1914 года под режиссурой кадетов была разыграна комедия "народного единства". Лидеры думских фракций, начиная от черносотенцев и кончая эсером Керенским, выступили с призывом забыть партийные раздоры, классовые счеты и сплотиться вокруг правительства для победоносного окончания войны.

Среди всеобщего патриотического угара только партия большевиков решительно выступала против империалистической бойни. В противовес буржуазным лозунгам о сохранении "гражданского мира" во время войны и защиты буржуазного отечества большевики выдвинули лозунги "превращения войны империалистической в войну гражданскую".

Рабочий класс за ничтожными исключениями не поддался шовинистической пропаганде империалистической буржуазии и

¹ Ленин. Т. XVIII, стр. 207.

ее подголосков из меньшевистско-эсеровского лагеря. Не случайно поэтому острие белого террора, воцарившегося в стране с первых же дней войны, было направлено против рабочих организаций и печати. Когда была арестована думская фракция большевиков, кадеты, разыгрывавшие демократов, не только не протестовали: против нарушения депутатской неприкосновенности, но присоединились к травле большевиков как "изменников" родины и благословили царские власти на расправу с рабочими депутатами.

В первые же дни войны по инициативе кадетов возникли два всероссийских центра: "Союз земств" и "Союз городов", - которые ставили перед собой задачу - привлечь широкие слои общественности к работе по обслуживанию армии. Главноуполномоченным Земского союза был избран близкий к кадетам князь Г. Е. Львов, а главноуполномоченным Городского союза - московский городской голова, правый кадет, фабрикант и купец М. В. Челноков. Кадеты рассчитывали, что при концентрации буржуазных сил можно будет воздействовать и на направление курса политики, на тот или иной состав исполнительных органов власти" ¹ .

Инсценируя "патриотический под'ем" в стране, кадеты питали надежду, что правительство ответит на это каким-либо актом, свидетельствующим о "примирении с обществом". Но эти надежды не сбылись. Наоборот, царское правительство взяло еще более реакционный курс, чем перед войной.

Начался невиданный разгул белого террора, разгром рабочих организаций, преследование большевиков, дикая травля "инородцев", поход против остатков автономии Финляндии.

Глухое раздражение среди кадетов вызывал явное недоверие царской бюрократии даже к органам буржуазной "общественности", круг деятельности которых был ограничен вопросами "помощи больным и раненым воинам". Правительство обнаружило также открытое стремление обходиться без Думы: ряд важных мероприятий, в том числе закон о прогрессивном подоходном налоге, близко затрагивавший материальные интересы буржуазии, был проведен в порядке внедумского законодательства.

"Левые" кадеты указывали, что усиливающиеся репрессии и административный произвол царской власти разрушают "народное единство" и питают пораженческие настроения. Чтобы открыть царю глаза на истинное положение вещей, они предлагали обратиться к нему с адресом. "Левые" кадеты настаивали также на скорейшем созыве Думы, которая "скажет умеряющие слова, отведет опасные шаги правительства и тем разрядит растущий рост недовольства и возбуждения" ² .

Однако руководящее ядро кадетской партии отвергало как обращение к царю с челобитной, так и использование думской трибуны для какой бы то ни было, хотя бы и лойяльной, критики правительства. Милюков опасался, что "критика расколет то единство, которое проявлено было 26 июля" и "сыграет на руку "левым". Кадетское руководство считало, что на время войны даже самое слово "оппозиция" должно быть устранено.

2

Весной и летом 1915 года русские армии понесли ряд тяжелых поражений и должны были очистить Галицию, Польшу, часть Белоруссии и Литвы. Эти поражения явились результатом неподготовленности царской России к войне, бездарности командования и прямого предательства, гнездившегося в правительственных верхах (измена военного министра Сухомлинова и др.).

Под давлением стремительного роста недовольства на фронте были убраны наиболее ненавистные народу реакционные министры: Маклаков (внутренних дел), Сухомлинов, Щегловитов (юстиции) и обер-прокурор синода Саблер.

Царское правительство было вынуждено также допустить буржуазную "общественность" к снабжению армии. В мае 1915 года по инициативе председателя Государственной думы Родзянко было образовано при военном министре особое совещание по снабжению армии, в которое вошли наряду с чинами министерств члены законодательных палат и представители от торгово-промышленных организаций.

На IX очередном с'езде представителей промышленности и торговли, происходившем в Петрограде 26 - 29 мая, было решено организовать "Центральный военно-промышленный комитет" и районные комитеты в провинции, задачей которых должно было стать объединение промышленников для обслуживания всех нужд войны. В то же время значительно расширили свои функции Земский и Городской союзы, которые в тесном контакте

¹ Речь князя Д. И. Шаховского на заседании центрального комитета кадетской партии 18 августа 1914 года. Центральный архив революции (ЦАР), фонд кадетской партии, дело N 31, листы 183 и 184.

² ЦАР, фонд кадетской партии, дело N 32, лист 61.

с военно-промышленными комитетами принялись за "организацию тыла".

Прикрывшись "патриотическим" флагом, промышленники использовали военно-промышленные комитеты и свое представительство в особом совещании по обороне, чтобы организовать, по словам бывшего начальника главного артиллерийского управления генерала Маниковского, "крестовый поход на казенный сундук", добиваясь выдачи заказов по несообразно высокой цене. Наряду с этим Всероссийский с'езд военно-промышленных комитетов в июле 1915 года потребовал отмены на время войны всех ограничений по отношению применения труда женщин и подростков и сверхурочных работ, что обеспечивало промышленникам неслыханные прибыли.

Война и роль в ее организации российской буржуазии внесли изменение в соотношение сил господствующих классов России. Война не только открыла перед российской буржуазией широкие возможности организации своих сил для подчинения себе всей хозяйственной жизни страны и извлечения колоссальных военных прибылей, не только укрепила ее экономическую мощь, но и усилила ее вожделения к активному участию в политической власти.

Эти стремления и полная несостоятельность царского самодержавия в деле ведения войны, а главное, опасения, что в результате военных поражений и реакционного курса внутренней политики в недалеком времени произойдет революционный взрыв, усилили выступления оппозиционных элементов буржуазии.

Еще на совещании думской фракции кадетов с представителями провинциальных групп 22 - 23 февраля 1915 года делегаты с мест указывали, что в стране нарастает сильное озлобление против правительства, подозреваемого в измене, и что крестьяне с нетерпением ждут раздела помещичьей земли. По словам представителя Казанской группы, "крестьяне земли ждут, и даже есть беспорядки на этой почве, но их замалчивают". Ряд делегатов отмечал также рост антивоенных настроений в народе.

В связи с сильным сдвигом страны влево кадетская партия теряла последние крохи своего влияния на массы.

На конференции кадетской партии 6 - 8 июня 1915 года "левые" кадеты "ввиду угрожающих явлений в жизни низов" предлагали выдвинуть следующие "яркие" лозунги: ответственное министерство и принудительное отчуждение частновладельческих земель.

Однако кадетское руководство нашло даже эти требования чересчур "радикальными". По мнению правого кадета Кокошкина, в 1905 году принцип отчуждения вызвал величайшую оппозицию не только в среде землевладельцев, но и в среде промышленников и сильно обозлил так называемые имущие классы против партии. Нельзя сейчас отбросить эти классы" ¹ . Конференция отклонила предложение об отчуждении частновладельческих земель и ограничилась ничего не говорящим заявлением, что аграрный вопрос кадетской партией не забыт.

Большинство конференции не согласилось также и с лозунгом ответственного министерства. "При данных обстоятельствах, - говорил представитель правых кадетов В. А. Маклаков (брат министра), - не только нельзя требовать установления ответственного министерства, но надо идти на помощь этому негодному правительству". По его мнению, "было бы также преступлением говорить "страшную правду" (о разложении правящей верхушки. - Е. Ч.) армии и народу". Лидер кадетов Милюков предостерегал против "перепряжки лошадей во время переправы", с которой он сравнивал смену министерства во время войны.

Кадетские верхи нашли рискованным даже предложение "левых" кадетов об организации народных масс под знаменем кадетской партии. Учитывая крайнюю непопулярность кадетов, Милюков выразил опасение, как бы организация народных сил, начатая кадетами, не была использована левыми партиями в своих собственных целях.

Эти опасения не были лишены основания. Когда на с'езд по борьбе с дороговизной (созванный общегородским союзом 11 - 13 июля в Москве) была приглашена по инициативе "левых" кадетов и меньшевиков рабочая делегация, в ней одержали верх большевики, которые огласили на с'езде ярко революционную декларацию;

Страх кадетских вожаков перед перспективой революции еще больше усилился, "...мы ходим по вулкану... - говорил Милюков. - Вся Россия сейчас - сплошная воспаленная рана... достаточно неосторожно брошенной спички, чтобы вспыхнул страшный пожар. И храни нас бог увидеть этот пожар... Какова бы ни была власть - худа или хороша, но сейчас твердая власть необходима более, чем когда-либо" ² .

19 июля 1915 года открылась сессия Государственной думы. В связи с продолжающимся отходом русских войск прави-

¹ ЦАР, фонд кадетской партии, дело N 18, лист 18.

² "Буржуазия накануне февральской революции", стр. 62 - 63. Госиздат. 1927.

тельство вынуждено было заигрывать с общественным мнением. Даже председатель совета министров Горемыкин в своей декларации заговорил о привлечении "общественных сил" к делу обороны. Выступая в прениях по поводу правительственной декларации, Милюков заявил, что "чувство высокого патриотического порыва, охватившего все национальности, все общественные группы, все (?) политические течения" в начале войны, теперь сменилось "чувством патриотической тревоги". После весьма осторожной критики "ошибок" власти кадетский лидер обратился к правительству с призывом изменить приемы управления: "...снимите путы, дайте дорогу общественным организациям, дайте стране внутренний мир, прекратите разжигание национальных распрей, и вы вызовете новый порыв энтузиазма: все для войны" ¹ .

Во время июльской сессии между различными фракциями Государственной думы и Государственного совета по инициативе кадетов происходили переговоры, которые привели к образованию в августе так называемого прогрессивного блока. В него вошли "прогрессивные" националисты, группа центра, земцы-октябристы и "левые" октябристы, кадеты и фракция прогрессистов. Об'единившиеся фракции составили большинство, превышающее две трети состава Думы. За пределами блока остались лишь крайние правые и фракции трудовиков и меньшевиков. Впрочем", обе последние фракции, формально не входя в блок, полностью поддерживали его политическую линию.

Целью "прогрессивного блока, были об'единение сил буржуазии и стремление убедить правительство в необходимости "примирительной" политики, чтобы предупредить взрыв революции и довести войну до победного конца. Наряду с попытками протиснуться к политической власти участники блока пытались с помощью оппозиционных фраз овладеть начавшимся движением народных масс, внушая им, что оппозиционные выступления в Думе и есть та "настоящая борьба", которая приведет к политическому обновлению страны.

"Наша цель была, чтобы массы оставались покойными, так как за них говорит Дума, - вспоминает один из лидеров прогрессивного блока, Шульгин. - Мы хотели стать между улицей... и властью..."

В этой игре думцам усиленно помогали меньшевики, которые убеждали рабочих, что победа "прогрессивного блока" "сулит крупные выгоды демократии", и призывали к сотрудничеству с ним.

В своей программной декларации блок, требовал создания "министерства общественного доверия", которое положило бы в основу своей политики следующие меры: частичную политическую амнистию, прекращение гонений за веру, примирительную политику по отношению к нерусским национальностям, восстановление деятельности профессиональных союзов, больничных касс и рабочей печати и уравнение крестьян в правах с другими сословиями. Отличительной чертой программы блока являлся отказ от социальных реформ и крайняя неопределенность главного требования блока - министерства, общественного доверия, - которое допускало любое толкование. Некоторые лидеры блока, например В. А. Маклаков, под формулой "общественного доверия" мыслили включение в правительство нескольких бюрократов, которые "не имели бы на себе клейма недоверия", и оставление тех из них, которые еще сохранили доверие (Сазонов, Поливанов).

Но даже и эта ублюдочная платформа вовсе не имела ультимативного характера, а должна была служить лишь материалом для соглашения с министрами.

"Прогрессивный блок", об'единивший в своих рядах верхи торгово-промышленной буржуазии с капиталистическими помещиками, в глазах кадетов являлся "главным штабом", который должен был дирижировать выступлениями всех организаций буржуазной "общественности". Как пишет Ленин, класс капиталистических помещиков и буржуазии за время войны "...чрезвычайно быстро организовывался политически, забирал в свои руки и местное самоуправление, и народное образование, и с'езды разных видов, и думу, и военно-промышленные комитеты, и т. д." ² .

Правительство, чтобы выиграть время до наступления перелома на фронте и заключения займа в Париже и Лондоне, вступило в переговоры с представителями блока. Большинство министров признало программу блока приемлемой. Один только Горемыкин возражал против соглашения с блоком. Кадеты уже предвкушали образование нового кабинета министров, который положит в основу своей деятельности программу блока. Называли даже кандидатов в будущие министры, причем в качестве премьера намечали князя Г. Е. Львова.

В то время как кадеты предавались маниловским мечтам о том, что путем парламентских комбинаций можно убедить правительство вступить на новый путь, в правящем лагере подготовлялся удар по

¹ Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. IV сессия заседания 19 июля 1915 года.

² Ленин. Т. XX, стр. 17.

блоку. 23 августа царь сменил верховного главнокомандующего Николая Николаевича, которого подозревали в том, что он претендует на престол при поддержке буржуазия, а 3 сентября неожиданно распустил Думу.

Кадеты пришли в полное замешательство. "Левые" кадеты предложили было отозвать своих представителей из особого совещания по обороне. Они настаивали также на выходе кадетов из блока, так как основная его цель - соглашение с правительством - не достигнута, и на установлении связей с левыми партиями, ибо без поддержки масс "наше слово будет бессильно".

Однако сентябрьские стачки ¹ , охватившие сотни тысяч рабочих и проходившие под большевистскими лозунгами, быстро произвели, как писал царю 16 сентября управляющий министерством внутренних дел князь Щербатов, "отрезвляющее действие на общество". Боязнь активных выступлений пролетариата была в равной мере свойственна как правым, так и "левым" кадетам. Московская городская дума 5 сентября, по предложению Челнокова, приняла резолюцию, резко осуждавшую забастовочное движение.

"Прогрессивный блок" остался верен своей основной задаче - борьбе с революционными течениями. Предложение "левых" кадетов и прогрессистов о демонстративном выходе из совещания по обороне было отклонено на том основании, что от подобного "вызова" правительству может "разгореться пожар", который уничтожит не только самодержавие, но и вообще имущие классы. В. А. Маклаков откровенно заявил: "Если бы забастовала Россия, власти, может быть, уступили бы, но этой победы я не хотел бы. Лучшее реагирование - в том, что мы промолчали" ² .

Кадеты решили ограничиться проведением на предстоящих с'ездах Земского и Городского союзов только двух лозунгов: созыва Думы и поддержки блока.

На этих с'ездах, состоявшихся 7 - 9 сентября в Москве, было решено снарядить особую депутацию к царю для представления всеподданнейшего адреса. В этом адресе в самых почтительных выражениях проводилась мысль об "обновлении" правительства путем включения в его состав "лиц, сильных доверием страны". Но царь отказался принять депутацию и сделал союзам выговор за вмешательство в политику.

Отказ в приеме земско-городской депутации означал полное крушение надежд "прогрессистов". Кадеты, по их собственному признанию, "повисли в воздухе". Но и после этого они приняли решение "молчать до конца войны".

Единственное, что кадеты считали для себя возможным, - это апелляция к "общественному мнению" союзных стран. Еще в мае 1915 года, на открытии "Общества сближения с Англией", кадеты, расшаркиваясь перед Англией, "этой родоначальницей политической свободы", выражали надежду, что она поможет осуществить реформу политического строя в России. После разгона земско-городского с'езда, когда в отношениях между царским правительством и буржуазией наблюдалось известное охлаждение, центральный комитет кадетов высказался (5 октября 1915 года) за установление более живого взаимного контакта между кадетами и иностранными представителями. В этих видах были использованы поездки в 1916 году либеральных журналистов и "парламентариев" в союзные страны, а также пребывание в России французских министров Вивиани и Альбера Тома.

Кадеты умышленно закрывали глаза на то, что именно "свободолюбивые" Англия и Франция помогали царизму душить революцию 1905 года, финансируя реакцию (миллиардный заем 1906 года). Кадеты, все более превращаясь в приказчиков англо-французского империализма, одновременно боролись против опасности утраты опоры внутри страны.

Осенью 1915 года кадеты сообща с Гучковым, П. Рябушинским и другими вожаками об'единенных капиталистов развернули кампанию по выборам, в так называемые "рабочие группы" при военно-промышленных комитетах.

Участие рабочих в "трудах" военно-промышленных комитетов должно было, по плану либеральной буржуазии, повлиять сдерживающим образом на стачечное движение и содействовать повышению производительности труда в военной промышленности.

Большевики, будучи противниками участия в военно-промышленных комитетах, решили использовать выборную кампанию в агитационных и организационных целях. Несмотря на то что большевикам пришлось вести избирательную кампанию в обстановке жесточайших преследований и дикой травли со стороны буржуазной прессы, собрание выборщиков от рабочих Петрограда 27 сентября высказалось про-

¹ Забастовка в Москве, происходившая с 4 по 9 сентября, совпала с роспуском Думы. Меньшевики пытались направить рабочее движение на поддержку требований кадетов о созыве Думы, но без всякого успеха.

² "Красный архив". Т, 50 - 51, стр. 155.

тив империалистической бойни и за бойкот выборов в "рабочие группы". Только на втором собрании (29 ноября), вследствие явных подтасовок и из'ятия полицией ряда большевистски настроенных выборщиков, социал-патриотам удалось разыграть комедию выборов и образовать "рабочее представительство" из 10 меньшевиков-оборонцев во главе с Гвоздевым.

Кадетские газеты, замалчивавшие результат собрания 27 сентября, равно как и победу революционно-бойкотистской линии на выборах во многие военно-промышленные комитеты на местах (Баку, Нижний Новгород, Саратов, Екатеринослав, Харьков и др.), расписывали в ликующих тонах "успех" ликвидаторов в Петрограде, выдавая жалкую кучку предателей и самозванцев за подлинных выразителей воли рабочего класса.

Но поднятый кадетами шум не в состоянии был скрыть того факта., что выборы в военно-промышленные комитеты лишь подтвердили растущую изолированность меньшевиков-оборонцев и сплочение подавляющего большинства рабочего класса под революционно-интернационалистскими знаменами большевистской партии.

3

В первой половине 1916 года оппозиционное брожение среди либералов заметно спало. С одной стороны, еще в 1915 году был исчерпан весь арсенал "законных" способов воздействия на власть. Обращаться же за поддержкой к массам кадеты не собирались, отлично понимая, что политически проснувшиеся народные массы пойдут не за ними. С другой стороны, некоторая стабилизация, наступившая на фронте, внушала кадетам надежду, что удастся избежать революционного взрыва до окончания войны.

Вот почему кадеты мирились даже с назначением премьер-министром Штюрмера, от'явленного реакционера, ставленника придворных германофильских кругов. Защищая капитулянтскую позицию кадетского руководства, Милюков на одном из заседаний думской фракции катетов, в феврале 1916 года, говорил: "Сейчас нам остается одно - все терпеливо снести, глотать самые ужасные пилюли, не обострять, а, наоборот, сдерживать клокочущее настроение" ¹ .

Подобная капитулянтская тактика кадетов способствовала быстрой ликвидации доверия к ним со стороны тех незначительных слоев народа, среди которых им удалось посеять иллюзии. В кадетских рядах начинали раздаваться тревожные голоса об "упадке престижа Думы" и о необходимости "более живой связи с армией и страной".

На VI с'езде кадетской партии (18 - 23 февраля 1916 года) лидер "левого" крыла Мандельштам критиковал требование министерства общественного доверия и предлагал не уклоняться от конфликта с правительством. Обвиняя кадетские верхи в том, что они обращают слишком много внимания на "легальную страну" ² и теряют всякую связь с массами, Мандельштам требовал "повернуть фронт, стать ближе к демократии". С этой целью "левые" кадеты считали необходимым идти в кооперативы, использовать "рабочие группы" военно-промышленных комитетов, чтобы создать "всероссийский рабочий союз", который находился бы под идейным влиянием кадетов и пр.

Но кадетское руководство опасалось вызвать выступление масс, хотя бы и под лозунгом поддержки Думы, заявляя, что если движение возникнет, то "все равно пойдет мимо нас".

Эти доводы произвели большое впечатление на участников с'езда, и предложения "левых" кадетов о выходе из блока и выставлении лозунга "ответственное министерство" были отклонены.

Новый под'ем оппозиционного движения наметился осенью 1916 года. Все нарастающая хозяйственная разруха, рост антивоенных настроений в армии и в тылу, развал среди правящей верхушки (распутинщина, "министерская чехарда"), могучая волна забастовок и демонстраций ³ , усиление влияния на массы большевиков за счет мелкобуржуазных соглашательских партий, упадок всякого интереса демократических кругов к Думе, на которую они не возлагали больше никаких надежд, - все это не могло не усиливать тревогу, не могло не возрождать оппозиционных настроений среди либеральной буржуазии.

Кадеты все больше убеждались в том, что прогнивший царский режим бессилен предотвратить революционный взрыв. В качестве "новой ноты" в своих оппозиционных выступлениях кадеты выдвинули мотив измены, в которой повинны "темные силы", т. е. те лица, которые, не занимая каких-либо постов в правительстве, оказывали на направление прави-

¹ "Буржуазия накануне февральской революции", стр. 76.

² Так называются имущие классы в странах с ограниченным избирательным правом, имеющие представительство в высшем законодательном учреждении и пользующиеся в отличие от широких народных масс конституционными привилегиями.

³ В октябре 1916 года бастовало, по официальным далеко не полным данным. 187 тыс. рабочих; всего в 1916 году бастовало 1086 тысяч против 540 тысяч в 1915 году.

тельственной политики большее влияние чем официальные власти (Распутин, Вырубова, князь Андронников, банкиры, сомнительные дельцы и шантажисты типа, Манасевич-Мануйлова и т. д.).

Эта новая нота прозвучала в речи Милюкова на заседании Думы 1 ноября 1916 года. В своей речи Милюков заявил, что так называемая придворная партия, группирующаяся вокруг царицы, исполняя волю крайне правых, германофильски настроенных кругов российского дворянства, тайно подготовляет заключение сепаратного мира с Германией. Намекая на измену Штюрмера, Милюков в то же время пытался представить забастовочное движение и пораженческие листовки как провокацию со стороны правительства с целью сделать продолжение войны невозможным.

Как видим, играя на "патриотизме", Милюков преследовал двоякую цель: 1) свалить Штюрмера и 2) дискредитировать революционно-пораженческие лозунги большевиков и внести таким путем дезорганизацию в рабочее движение.

Другой "столп" кадетской партии, В. А. Маклаков, предвидя в недалеком будущем "пожар революции", требовал от Думы, чтобы она открыто перед всей страной отмежевалась от "обреченного режима". Иначе, предупреждал он, старый режим в своем падении увлечет за собой в пропасть и Думу. Между тем "Дума еще может понадобиться. Дума еще может стать в будущем единственной опорой власти, единственным оплотом порядка".

Изверившись в возможности убедить Николая II изменить политический курс, буржуазия выдвинула идею дворцового переворота. "Этим она хотела убить двух зайцев: во-первых, пробраться к власти и обеспечить дальнейшее ведение империалистической войны, во-вторых - предупредить небольшим дворцовым переворотом наступление большой народной революция, волны которой нарастали" ¹ .

В подготовке дворцового переворота участвовали лидеры кадетов, октябристов, прогрессистов, представители высшего командного состава, связанные с думскими буржуазными кругами (генералы Гурко, Крымов и др.), и даже члены императорской фамилии.

"Заговорщики" из среды буржуазии были тесно связаны с англо-французскими империалистами. Их об'единяла борьба против попыток царизма заключить сепаратный мир с немцами. Лидеры кадетской партии - Милюков, Маклаков, Шингарев - были частыми посетителями союзных посольств, откуда они получали советы и указания.

Из мемуаров бывшего французского посла в России Мориса Палеолога видно, что он был в курсе приготовлений к дворцовому перевороту и сам толкал "заговорщиков" к более активным действиям.

Надо заметить, что между "заговорщиками" не было единодушия. Генерал Крымов, один из активных военных "заговорщиков", и некоторые лидеры "прогрессивного блока" высказывались за переворот. Но Родзянко и один из вожаков кадетской партии, князь Долгоруков, решительно были против дворцового переворота, так как эта "авантюра" могла привести к "смуте" или, что еще страшнее, к установлению республики.

Предвестником дворцового переворота явилось убийство Распутина 17 декабря 1916 года. Однако дальше этого последнего предостережения "заговорщики" не пошли. В тиши буржуазных особняков и великокняжеских дворцов они разрабатывали всевозможные варианты переворота, но к активным действиям не приступали. При этом военные "заговорщики" хотели, чтобы Дума "зажгла порох", а думцы, наоборот, предлагали инициативу дворцового переворота взять на себя генералам.

Тем временем, пока кадеты занимались болтовней о дворцовом перевороте, царское правительство вырабатывало свой план удушения революции. План этот заключался в том, чтобы разогнать Думу, закрыть все органы оппозиционной печати, об'явить военную диктатуру, заключить сепаратный мир с Германией, а затем обрушиться драконовскими мерами на "внутреннего врага", который, как писал Н. А. Маклаков царю, "давно становится и опаснее, и ожесточеннее, и наглее врага внешнего" ² .

Но революция опередила контрреволюцию, сорвала планы как крайних реакционеров, так и буржуазных "заговорщиков".

4

Начало 1917 года характеризуется сильным под'емом революционного движения. По призыву большевиков рабочие отметили 9 января стачками и антивоенными демонстрациями. Демонстрации состоялись в Петрограде, Москве, Баку, Нижнем Новгороде. Всего в январе бастовало 200 тысяч рабочих.

Царизм со своей "политикой напролом" потерял к этому времени кредит даже в глазах полукрепостнического дворянства, которое было всегда его ближайшей опорой. Даже XII с'езд уполномоченных об'единенных дворянских обществ (27 ноября - 1 декабря 1916 года) потребовал устране-

¹ "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 167.

² "Падение царского режима". Т. V, стр. 209.

ния влияния "темных сил" на государственные дела и создания правительства, пользующегося "народным доверием".

Но доверием этим отнюдь не пользовалась и либеральная буржуазия в лице кадетской партии. Еще в 1915 году "левые" кадеты били тревогу по поводу того, что народ испытывает к кадетам ненависть и раздражение ¹ .

Указывая, что история периода буржуазно-демократической революции (1905 год - февраль 1917 года) "есть история борьбы кадетов (либеральная буржуазия) и большевиков (пролетариат) за крестьянство", товарищ Сталин писал: "Судьбу этой борьбы решил думский период, ибо период четырех дум послужил предметным уроком для крестьянства, а этот урок воочию показал крестьянам, что им не получить из рук кадетов ни земли, ни воли, что царь всецело за помещиков, а кадеты поддерживают царя, что единственная сила, на помощь которой можно рассчитывать, - это городские рабочие, пролетариат. Империалистическая война лишь подтвердила урок думского периода, завершив отход крестьянства от буржуазии, завершив изоляцию либеральной буржуазии, ибо годы войны показали всю тщетность, всю обманчивость надежд получить мир от царя и его буржуазных: союзников" ² .

Чувствуя неотвратимость революции и свое бессилие остановить нараставшую революционную бурю, кадеты впади в состояние глубокого оцепенения. Разговоры о дворцовом перевороте, в которых и раньше не было ничего серьезного, теперь и вовсе прекратились. По признанию Милюкова, Государственная дума, "чувствовала свое полнейшее бессилие и "утомленность в бесплодной борьбе". Руководство событиями давно уже ушло от нее к более левым течениям.

Из состояния прострации кадетов пытались было вывести меньшевики. "Рабочая группа" центрального военно-промышленного комитета решила 14 февраля 1917 года, в день открытия Государственной думы, устроить мирное шествие рабочих к Таврическому дворцу. Этим меньшевики хотели создать вокруг Думы атмосферу народного доверия и таким образом поднять ее вес в глазах правительства.

Большевики же назначили демонстрацию на 10 февраля, в годовщину суда над рабочими депутатами, а затем призвали рабочих принять участие в демонстрации 14 февраля, но провести ее не под лозунгом поддержки буржуазно-помещичьей Думы, а под революционными лозунгами: "Долой самодержавие!", "Долой войну!"

Устрашенные перспективой превращения "мирной народной манифестации" в революционное выступление, кадеты прилагали все усилия, чтобы ее сорвать. Напрасно меньшевики пробовали урезонить перетрусивших либералов, указывая, что если они будут так открыто отстраняться от рабочих, то они неизбежно окажутся в хвосте событий, а "во главе политических выступлений и событий окажутся лишь одни рабочие" (слова Чхеидзе).

10 февраля в кадетской газете "Речь" рядом с обращением к рабочим командующего войсками Петроградского военного округа генерала Хабалова, увещевавшего рабочих оставаться 14 февраля у станков, было напечатано письмо Милюкова, в котором он называл призыв к забастовке 14 февраля провокацией и приглашал рабочих воздержаться от участия в демонстрации.

Меньшевики, предвидя, что ими же назначенная демонстрация по всем признакам пройдет под большевистскими лозунгами, забили отбой. Ликвидаторская группа в Петрограде выпустила листовку, в которой призывала рабочих не слушать "провокационные призывы безответственных лиц, зовущих к демонстративным выступлениям в день 14-го февраля".

Но было уже поздно.

14 февраля в Петербурге бастовало около 60 предприятий с несколькими десятками тысяч рабочих. В Невском, Выборгском, Московском и Нарвском районах состоялись демонстрации под лозунгами: "Долой правительство!", "Да здравствует республика!", "Долой войну!", "Хлеба!" Шествие к Таврическому дворцу не состоялось, но это об'ясняется вовсе не предостережениями кадетов, а исключительно тем, что рабочие смотрели на Думу с презрением и считали недопустимым какое-либо выражение симпатий к ней.

Революционная волна шла мимо Думы, и последняя, по горькому признанию Родзянко, была обречена "на роль чуть ли не пассивного зрителя".

Бессилием и отчаянием веяло от речей кадетских вожаков в Думе. "Что бы мы ни говорили, - плакался Милюков 15 февраля, - как бы ярко и страстно мы ни рисовали опасность, как бы настойчиво ни предупреждали о приближении к краю бездны - перед нами стоит какая-то стена. Голоса наши немеют, страсть бледнеет, воодушевление замирает перед этой стеной, создается то глухое чувство безнадежности, встряхнуть которое сможет только героическое усилие". Но и в этот период, по мнению Милюкова, единственным оружием Думы попрежнему остается слово, и только слово.

¹ "Красный архив". Т. 52, стр. 145.

² Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 37. 11-е изд.

В это время массы переходили к действию. Восстание стремительно нарастало. В его развитии поворотным стал день 23 февраля, когда из булочных столицы исчез совершенно хлеб и десятки тысяч женщин вышли на улицы, когда на призыв большевиков к стачке работу бросили сразу 90 тысяч рабочих и когда впервые дрогнули ряды царской армии. 24 февраля бастовало до 200 тысяч рабочих; 25 февраля стачка в Петрограда стала всеобщей. Устраивались митинги, демонстрации, сопровождавшиеся кровавыми столкновениями с полицией.

26 февраля, с раннего утра, в городе происходила беспощадная стрельба по рабочим, пытавшимся двинуться в центр. К вечеру демонстранты были разогнаны. Ободренный видимостью "успокоения", совет министров отменил свое решение от 24 февраля о передаче заведывания продовольственным делом в Петрограде городской управе и постановил распустить Государственную думу.

Но правящие верхи явно недооценили такие грозные симптомы, как отказ некоторых войсковых частей употреблять оружие против рабочих и восстания в армии.

Движение ширилось и "превратилось в революцию, вооруженной рукой свергающую царизм" ¹ . Вечером 27 февраля в Таврическом дворце открылось первое заседание Совета рабочих и солдатских депутатов.

Паническая тревога овладела хозяевами Таврического дворца, не исключая и социал-соглашателей. "Между думцами, - вспоминает кадет С. П. Мансырев, - была полная растерянность; революции ждали почти все, но что она разразится теперь, - не ожидал никто, ни даже наши думские социалисты; по "крайней мере, между нами все время были три - четыре трудовика и эсдеки - Бурьянов и Хаустов; все они недоумевали вместе с нами... Чувствовалась у всех совершенная неподготовленность к каким-либо действиям и совершенное отсутствие плана; даже оживленные разговоры прекратились, а вместо них слышались вздохи, и короткие реплики, вроде: "дождались" или же откровенный страх за свою особу" ² .

В этот день состоялось совещание представителей всех думских фракций. Это совещание обнаружило полную растерянность собравшихся, полное бессилие Думы. Даже и теперь, когда была очевидна агония старого режима, заправилы Думы не отважились нарушить рамки царской законности и беспрекословно подчинились указу о роспуске.

Вместе с тем было решено членам Думы не раз'езжаться и собраться на "частное совещание", чтобы обсудить положение и наметить меры для немедленного подавления "вооруженного бунта".

Ha этом совещании "левый" кадет Некрасов внес предложение "...не медля ни минуты ехать к... кн. Голицыну (последний премьер-министр царского правительства. - Е. Ч.) и, указав на одного из популярных генералов, напр., Поливанова или Маниковского, просить о наделении его диктаторскими полномочиями для подавления бунта" ³ .

Трудовик Дзюбинский, поддержанный меньшевиком Чхеидзе, предложил образовать из членов Думы комитет и вручить ему всю полноту власти. Керенский, стремясь спасти влияние Думы на армию и уже тогда репетировавший роль "главноуговаривающего", предложил поехать к восставшим: войскам и успокоить их, об'явив, что Дума с ними солидарна и готова их поддержать.

Выступление Милюкова явилось яркой демонстрацией растерянности и дряблости буржуазии, ее полной неспособности к, активным действиям. Несмотря на то что царское правительство не проявляло никаких признаков жизни, Милюков советовал "не принимать слишком поспешных решений, в особенности, когда мы еще не знаем, что происходит, и так ли это, как говорят, что старая власть пала, что ее больше нет, когда мы вообще еще не разобрались в обстановке и не знаем, насколько серьезно, насколько прочно начавшееся народное движение..." ⁴ .

Пока думцы беспомощно барахтались в поисках выхода, солдаты и рабочие вошли во дворец.

Революция началась. События развивались с громадной быстротой, а вместе с ними менялась тактика кадетов. В день 27 февраля кадеты, учтя неизбежность победы революции и стремясь приспособиться к ней, стали сколачивать "революционное" правительство, надеясь, что, встав во главе такого правительства, им удастся еще задушить революцию.

Думская верхушка образовала Временный комитет для "водворения порядка в столице". В него вошли представители

¹ "История гражданской войны". Т. I, стр. 67.

² "Февральская революция", стр. 264. 1926.

³ Любопытное совпадение: еще накануне в совете министров было решено просить царя прислать популярного генерала с диктаторскими правами. Как видно, мысли "левых" кадетов и защитников гибнущего самодержавия шли в одном направлении ("Февральская революция", стр. 266).

⁴ "Февральская революция", стр. 86.

думских фракций, участвовавшие в "прогрессивном блоке", с добавлением Керенского, и Чхеидзе.

Еще днем 27 февраля Милюков предостерегал против того, чтобы Временный комитет взял власть в свои руки. Он "сдался" лишь после того, как в думский комитет явилась депутация офицеров Петроградского гарнизона и заявила, что офицеры могут сохранить свое влияние на солдат лишь при условии, если Дума возглавит движение и введет его в мирное русло. При таких обстоятельствах в ночь с 27 на 28 февраля Временный комитет Государственной думы решил взять правительственные функции на себя.

Одним из первых шагов взявшего в свои руки власть Временного комитета по "водворению порядка" была попытка обезоружить восставших солдат и снова отдать их под начало старого офицерства. Милюков, Родзянко, Керенский, Чхеидзе и другие заправилы Временного комитета, выступая перед солдатами, варьировали одну и ту же мысль: возвращайтесь в казармы, сдавайте оружие и слушайтесь своих офицеров.

Думский комитет пытался также облегчить карательной экспедиции генерала Иванова движение на Петроград. Когда железнодорожники станции Вырица отказались пропустить дальше поезд генерала Иванова, то думский комитет приказал дать ему экстренный поезд для следования в Царское село. Кроме того от думского комитета был командирован для связи с карательной экспедицией полковник генерального штаба Тилли. Если тем не менее координировать свои действия по восстановлению порядка с генералом Ивановым думскому комитету не пришлось, то это об'ясняется тем, что войсковые части, назначенные в состав карательного отряда, еще в пути перешли на сторону восставших.

27 февраля при Совете была организована военная комиссия. Думский комитет, стремясь подчинить себе петроградский гарнизон, при попустительстве соглашателей из Совета, в тот же день назначил начальником этой комиссии и комендантом петроградского гарнизона члена думского комитета полковника Энгельгардта. Последний стал рассылать приказы о возвращении солдат в казармы, о приостановлении движения восставших частей из Кронштадта, Красного села и т. д. в столицу. В то же время производился отбор "надежных" частей, которые получали специальные задания о высылке дозоров для разгона революционных "сборищ" на улицах ¹ .

Однако ни приказы Энгельгардта, ни уговоры думского комитета не только не вносили "успокоения" в солдатскую массу, но еще больше подливали масла в огонь. Как сообщал 1 марта Родзянко главнокомандующему северным фронтом генералу Рузскому, "народные страсти так разгорелись, что сдержать их вряд ли будет возможно, войска окончательно деморализованы; не только не слушаются, но убивают своих офицеров" ² .

Вечером 28 февраля на заседании исполнительного комитета было принято, несмотря на сопротивление социал-соглашателей, предложение большевиков о производстве выборов в солдатскую секцию Совета - по одному депутату на роту.

В ответ на попытки военной комиссии Государственной думы разоружить солдат и восстановить старые порядки в армии 1 марта под давлением солдатских масс Советом был при участии солдатских депутатов разработан и издан знаменитый приказ N 1, ставивший петроградский гарнизон под политическое руководство Совета и лишавший думский комитет возможности использовать армию в контрреволюционных целях.

Приказ N 1, с молниеносной быстротой распространившийся на фронте, хотя формально он относился только к войскам петроградского гарнизона, вызвал среди кадетов взрыв бессильного бешенства. Близкий к кадетам генерал Верховский записал в своем дневнике 7 марта: "Как бомба с ядовитыми газами упал к нам приказ номер первый... Ведь теперь чернь получила язык, которым она может говорить". Паническое настроение овладело и мелкобуржуазными соглашателями, "...все пропало... - говорил думцам Чхеидзе. - Чтобы спасти - надо чудо..."

1 марта думский комитет принял решение "в целях предотвращения анархии и для восстановления общественного спокойствия" организовать временную правительственную власть. Кадеты отдавали себе отчет в том, что образование Думой правительства возможно только по соглашению с Советом, ибо реальная власть находилась в руках последнего и без его поддержки буржуазное правительство не просуществовало бы и одного дня.

Находившиеся тогда у руководства Советом меньшевики и эсеры охотно пошли навстречу домогательствам буржуазии. На совещании думского комитета с делегацией исполнительного комитета Совета (1 марта) обнаружилось трогательное единение цензовиков с мелкобуржуазными соглашателями. И те и другие были об'единены страхом перед революцией и горели желанием покончить с "анархией". По призна-

¹ "Красный архив". Т. 41 - 42, стр. 102.

² Красный архив". Т. 20.

нию меньшевика Суханова в его "Записках о революции", "нас стремились "сагитировать", чтобы потом использовать для восстановления "порядка". Но агитаторы не замедлили убедиться, что они ломятся в открытую дверь".

Думцы были приятно изумлены, не видя среди пред'явленных Советом условий передачи власти цензовикам требований, которые в единодушном порыве выдвигались тогда на всех рабочих и солдатских митингах: мир, республика, 8-часовой рабочий день, передача помещичьих земель крестьянам. Условия Совета - об'явление амнистии, провозглашение политических свобод и созыв Учредительного собрания - Милюков признал в общем "приемлемыми".

Единственное разногласие на совещании произошло из-за требования Совета, чтобы правительство до созыва Учредительного собрания не предрешало будущую форму правления. Против этого требования энергично восстал Милюков, Он опасался, что при отсутствии монарха, этого "привычного для масс символа власти", буржуазное правительство лишится всякого прикрытия. Представители Совета, ближе знакомые с настроением масс, понимали, что всякая попытка сохранить монархию поднимет такую бурю возмущения, которая сметет не только буржуазных претендентов на власть, но и их эсеро-меньшевистскую агентуру.

После принятия условий Совета Милюков, со своей стороны, потребовал от представителей "революционной демократии" опубликования декларации о том, что Временное правительство создано по соглашению с Советом и что вследствие этого оно должно быть признано законным в глазах масс и пользоваться их доверием.

Так "было" создано первое Временное правительство буржуазии. Оно состояло из представителей буржуазии и обуржуазившихся помещиков.

Переход власти в руки буржуазии Ленин считал не случайным. "Власть досталась в руки партии капиталистов потому, что этот класс имел в руках силу богатства, организации и знания. За время после 1905 года и особенно в течение войны класс капиталистов и примыкающих к ним помещиков в России сделал больше всего успехов в деле своей организации" ¹ .

Но власть перешла в руки буржуазии не в результате решительной борьбы кадетской партии за свержение царизма, а вопреки тому, что этой борьбы она не вела и что она больше всего боялась революционного свержения самодержавия. Эту борьбу вынесли на своих плечах рабочий класс и передовое крестьянство в лице революционной части армии. Временное правительство возникло и смогло удержаться в течение нескольких месяцев у власти лишь благодаря тому, что эсеровско-меньшевистское руководство исполкома столичного Совета сдало власть буржуазии, а пленум Совета несмотря на протесты большевиков одобрил это решение исполкома.

Но, получив власть в руки благодаря предательской политике социал-соглашателей и неискушенности широких масс в первые месяцы революции, российская буржуазия в лице самой сильной своей партии - кадетов - очень быстро и полностью разоблачила свою контрреволюционную сущность.

Своей попыткой спасти монархию, своей политикой продолжения империалистической войны, отказом от разрешения аграрного вопроса, своей великодержавной политикой в отношении угнетенных царизмом народов, борьбой против рабочего класса и его большевистской партии - всей своей внешней и внутренней политикой Временное правительство показало даже самым отсталым массам контрреволюционное лицо российской буржуазии. Буржуазное Временное правительство повисло в воздухе, как только широкие рабочие и солдатские массы окончательно потеряли доверие к социал-соглашателям и стали переходить на сторону большевиков. Политическая слабость российской буржуазии - одна из главных причин сравнительной легкости победы Великой Октябрьской социалистической революции.

ЛИТЕРАТУРА: ЛЕНИН, т. XVIII, стр. 207 - 208. "Социализм и война"; ЛЕНИН, т. XIX, стр. 280 - 286, "О сепаратном мире"; ЛЕНИН, т. XX, стр. 94 - 96, "О двоевластии", там же, стр. 13 - 47; "Письма из далека"; ЛЕНИН, т. XXI, стр. 65 - 77, "Уроки революции"; СТАЛИН "Вопросы ленинизма", стр. 37, 11-е изд. "Об основах ленинизма"; "История ВКП(б)", гл. 6; "История гражданской войны", т. I, гл. 1 - 2; Центральный архив. "Буржуазия накануне февральской революции". М. -Л. 1927; "Красный архив", тт. 50 - 51, 52 и 56; "Прогрессивный блок в 1915 - 1917 гг."; там же, т. 59, "Конференция кадетской партии 6 - 8 июня 1915 г. в Петрограде": "Падение, царского режима". Стенографический отчет допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной Комиссии Временного Правительства, т, VI - допрос А. И. Гучкова, показания П. Н. Милюкова, т. VII - допрос М. В. Родзянко; "Красный архив", тт. 21 и 22 "Февральская революция 1917 года"; сборник "Февральская революция". Сост. С. А. Алексеев. 1926; МОРИС ПАЛЕОЛОГ "Царская Россия во время мировой войны". М. 1923; БЬЮКЕНЕН Дж. "Мемуары дипломата", 2-е изд. М. 1925.

¹ Ленин. Т. XXI, стр. 69.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - Е. Черменский:

Comments: