Автор: Ю. П. МЕЛЕНТЬЕВА

Доктор педагогических наук Ю. П. МЕЛЕНТЬЕВА, заведующая отделом Научного центра исследований истории книжной культуры при Академиздатцентре "Наука" РАН

Вступление человечества в новую фазу своего развития - создание глобального информационного общества - поставило перед международным сообществом множество проблем. Одна из важнейших - вхождение в новые условия жизни: взрослого и ребенка, преуспевающего предпринимателя и маргинала, жителя Европы и африканца. Решению этих проблем в последние годы посвящена деятельность таких международных организаций, как ООН и ЮНЕСКО¹ , которые в ходе многочисленных конференций, саммитов, встреч опубликовали декларации и меморандумы, разработали документы, программы, планы действий по данному вопросу.

Ныне к этой работе активно присоединилась и такая авторитетная организация, как Международная федерация библиотечных ассоциаций и учреждений (ИФЛА); не случайно на Всемирном Саммите по информационному обществу² их информационная роль была отмечена высоко, а сами библиотеки назвали "сердцем информационного общества". С 2002 г. в структуре ИФЛА работает секция Информационная грамотность.

При этом Президент ИФЛА К. Расерока раскрыл предлагаемое понятие³ через термины, определяющие различные его аспекты. Это: грамотность компьютерная, цифровая, информационно-технологическая; гиперграмотность; интерактивная компетентность; пользование ресурсами Интернет; библиотеки и медиаресурсы; многосторонняя, вербальная и визуальная компетентность.

Итак, информационная грамотность воспринималась сначала как техническая и технологическая проблема, реализация которой связывалась, прежде всего, с обучением поиску и созданию информации. Удивляет все же отсутствие упоминания о навыках чтения. Хотя чтение с экрана, по мнению некоторых ученых, отличается от традиционного, тем не менее, получение информации и в электронной среде происходит традиционным путем; его можно рассматривать как важнейшую универсальную технику, без которой невозможно получение информации в современном мире.

Принятая ЮНЕСКО программа "Информация для всех" несколько скорректировала понимание проблемы. Сейчас она предусматривает продвижение концепции общества знания, а не информационного общества, т.к. "простое увеличение информационных потоков не обязательно приводит к появлению новых возможностей для развития... В связи с этим необходимо более сложное, всестороннее и цельное видение проблемы"⁴ .

Выходит, совершенно очевидна эволюция понимания проблемы: если раньше превалировало представление о том, что основной задачей при ее решении является обучение населения технологиям поиска и использования информации, то в последнее время растет понимание преимущества в гуманитарной и социальной сфере, решение которых связано с развитием личности в новой информационной среде.

стр. 38

В связи с этим сам термин "информационная грамотность" сейчас удовлетворяет уже не всех исследователей. Так, на 70-й сессии ИФЛА в Буэнос-Айресе (2004 г., Аргентина) международному сообществу в докладе российского ученого Н. И. Гендиной (Кемерово) для обозначения комплекса знаний, умений и навыков, необходимых для человека информационного общества, был предложен новый термин - "информационная культура личности".

Анализируя и сравнивая такие термины грамотности, информационной, компьютерной, а также информационной культуры, рассматривая их трансформацию в русской и международной практике, автор выявил причины того, почему первый из перечисленных терминов в России не получил достаточного распространения: "в самом слове "грамотность" есть оттенок элементарности, примитивности, отражение самого простого, начального уровня образования... Применительно ко всему многообразию знаний, умений и самостоятельных действий человека при работе в такой глобальной сфере, как информация и информационные технологии, термин "информационная грамотность"... не вполне адекватен. Гораздо более соответствует масштабу рассматриваемого феномена... понятие "информационная культура"⁵ , куда "информационная грамотность" входит как составная часть. В свою очередь, "информационная культура есть неотъемлемая часть общей культуры современного человека"⁶ .

Гендина раскрыла также методику формирования информационной культуры личности, характеризовала дисциплины, введенные в учебный процесс с этой целью, предложила некоторые подходы к разработке стандартов информационной культуры. И нельзя не согласиться с многими утверждениями автора. Однако хочется напомнить еще один термин - "культура чтения", который употребляется сейчас довольно редко, т.к., по мнению некоторых ученых (в том числе и Гендиной), он поглощается сегодня более широкими понятиями, скажем, тем же термином "информационная культура". Но это не совсем так.

Очевидно, термин "культура чтения" стоит несколько особняком от сложившейся сегодня в российском библиотековедении системы терминов, отражающих требования библиотекарей к квалификации читателя. К ним относятся "библиотечно-библиографическая грамотность", "информационно-библиотечная грамотность"; "информационно-библиографическая культура", а теперь и "информационная культура". Все они отражают как бы внешние проявления читательской активности и довольно легко подлежат анализу, подсчету, стандартизации.

Термин же "культура чтения" наряду с умениями ориентироваться в мире информации включает в себя еще ряд глубинных понятий - "любовь к книге", "интерес к чтению",

Ахметова М. Н. Педагогическое проектирование в профессиональной подготовке / М. Н. Ахметова; отв. ред. М. В. Константинов; М-во образования и науки РФ; Забайкал. гос. пед. ун-т им. Н. Г. Чернышевского; Рос. акад. образования. - Новосибирск: Наука, 2005. - 307 с.; 145 x 215 мм. - ISBN 5 - 02 - 032417 - 5 (в пер.), 500 экз.

В монографии раскрыты теоретико-методологические предпосылки исследования подготовки учителя к проективной деятельности. Проблема профессиональной компетентности в освоении проектной культуры рассмотрена в теоретическом и практическом аспектах. Для специалистов в области психолого-педагогических наук, преподавателей и студентов педагогических университетов, учителей общеобразовательных школ.

стр. 39

"восприятие и понимание прочитанного", "творческое чтение" и т.п.⁷ Значит, "культура чтения" - понятие более внутреннее, личностное, даже интимное.

Следует сказать, что изучению культуры чтения в различных аспектах (всестороннее влияние чтения на личность; культура и круг чтения различных читательских групп; культура чтения различных видов и жанров литературы и т.п.) посвящены десятки, если не сотни работ не только библиотековедческого, но и педагогического, психологического и философского характера⁸ . На протяжении многих десятков лет отечественные и некоторые зарубежные авторы рассматривают чтение как глубокий социально-психологический процесс, а культуру чтения - как феномен, определяемый интеллектуальными и моральными качествами личности.

Кстати, термин "культура чтения" в своем полном значении существует лишь в русском языке. Например, в английском языке есть термины reading habits (навыки чтения), reading knowledge, reading skills (умение читать), reading taste (вкус к чтению, читательские вкусы), но они лишь приближаются к сущности анализируемого понятия. Стало быть, понятие "культура чтения" в российском пространстве является объектом изучения многих дисциплин; накоплен значительный фактографический и теоретический материал, дающий представление об этом феномене: культура чтения - это тот фундамент, база, на котором только и можно строить другие конструкции - "библиотечно-библиографическую грамотность", "информационную культуру личности" и др. И понятие это крайне важно как для отдельной личности, так и для общества в целом, и потому будет недопустимо, если термин "культура чтения" выпадет из научного оборота, "утонет" в терминах "информационная культура" и т.п.

Особое значение это понятие и соответствующий термин приобретают ныне, когда ситуация в области чтения становится напряженной. Специалисты бьют тревогу: время, отводимое современным человеком, в том числе и ребенком, на чтение, постоянно сокращается, круг чтения сужается; литературные вкусы делаются более примитивными и т.д. Очень похожая ситуация отмечается во многих странах мира. Однако там эти тенденции не только известны, но им оказывается значительное сопротивление: допустим, в такой "информационно продвинутой" стране, как Америка, государство дает значительные средства на реализацию программ по приобщению населения к чтению; во многих библиотеках (в том числе и в Библиотеке Конгресса) существуют центры чтения, чья цель - привлечение к чтению нечитающих, "слабых читателей", "новых читателей". Во многих странах (Дания, Норвегия, Финляндия, Хорватия и др.) реализуют программы, нестандартные приемы, формируют стратегии привлечения к чтению и т.д.

Непрерывное образование и потребность в нём / [отв. ред. Г. А. Ключарев]; Ин-т комплекс, соц. исслед. - М.: Наука, 2005. - 173 с.; 145 x 215 мм. - ISBN 5 - 02 - 033378 - 6 (в пер.), 500 экз.

В монографии рассмотрена структура образовательных потребностей различных социально-экономических групп населения. Особое внимание уделено динамике значимости профессионального образования и готовности повышать свой профессиональный уровень посредством самообразования (самообучения), особенности образовательного поведения в зависимости от уровня материального положения и типа поселения. Анализируется соотношение формального и неформального образования различных социальных групп, его роль в становлении общества, основанного на знаниях.

Для социологов, практических работников сферы образования.

стр. 40

К сожалению, у нас эта проблема недостаточно осмыслена. Сейчас ею занимается лишь Народный фонд "Пушкинская библиотека" и Российская национальная библиотека, где создан Центр чтения. На недавно прошедшей конференции (сентябрь 2004 г., Санкт-Петербург) рассматривались такие проблемы, как "читающие дети - символ культуры нации"; "через чтение классики - к развитию личности" и др. Очевидно, необходимо восстановить самое серьезное внимание к проблеме формирования именно культуры чтения, возродить сам этот термин, незаслуженно "заслоненный" более "модными" сейчас словосочетаниями.

Нужно ясно осознавать: без привлечения к чтению, без формирования уважения, любви к книге, "тяги" к чтению и библиотеке с малых лет, без осознания чтения как труда и творчества, т.е. без культуры чтения, невозможно формировать информационную культуру, не будет "общества знания" в нечитающем обществе. Эта мысль должна заставить во многом пересмотреть и подготовку современных библиотекарей. Иначе умение "формировать информационную культуру" может обернуться пустым звуком, схоластикой. Необходимо учить библиотекарей и вообще специалистов книжного дела стратегиям и методам продвижения книги и чтения в нечитающем обществе.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

¹ ЮНЕСКО об информационном обществе: основ, док. и материалы. - СПб., 2004. - 120 с.

² Всемирный Саммит по информационному обществу. - СПб., 2004. - 135 с.

³ К. Расерока. Президентская программа ИФЛА на 2003 - 2005 гг.: б-ка в поддержку непрерывного развития грамотности" // Б-ка. - N 3. - 2004.

⁴ ЮНЕСКО "Информация для всех" - 2000 г.: от информац. общества к обществам знания // Новости Рос. комитета ИФЛА. - 2003. - N 46. - С. 10 - 12.

⁵ Гендина Н. И. Информационная грамотность или информационная культура: альтернатива или единство: результаты рос. исслед.: докл. на 70-й сессии ИФЛА (Аргентина, Буэнос-Айрес, 2004 г.). Следует отметить, что сам по себе термин "информационная культура" сложился достаточно давно и успешно употребляется многими авторами (см., например, Зиновьева Н. Б. Информационная культура личности. - Краснодар, 1996).

⁶ Там же.

⁷ Смородинская М. Д., Маркова (Мелентьева) Ю. П. О культуре чтения: что нужно знать каждому. - М.: Книга, 1984. - 87 с.

⁸ Асмус В. Чтение как труд и творчество // Вопросы литературы. - 196. - N 2. - С. 36 - 46.

Вишневский А. Г. Избранные демографические труды : в 2 т. / А. Г. Вишневский; [Ин-т народохоз. прогнозирования]. - М.: Наука, 2005 - . - ISBN 5 - 02 - 033775 - 7. Т. 1: Демографическая теория и демографическая история. - 2005. - 366 с.; 145 x 215 мм. - ISBN 5 - 02 - 033776 - 5 (в пер.), 450 экз.

В издании собраны исследования известного российского ученого по демографической теории и демографической истории, публиковавшиеся в различных изданиях на протяжении последних 30 лет. Центральное место в томе занимают работы, посвященные описанию и теоретическому осмыслению одного из важнейших глобальных процессов современности - демографической революции (демографического перехода), а также вытекающим из теории демографического перехода методологическим подходам к пониманию мотивации современного демографического поведения. В работах по исторической демографии анализируется демографический переход в России, начиная с середины XIX в. Включены исследования по теории демографического оптимума и демографической политики. Некоторые из представленных в томе работ на русском языке публикуются впервые. Для демографов, экономистов, географов.

Permanent link to this publication: