Пятнадцать лет назад над Грузией, находившейся под меньшевистским господством, взвилось победное красное знамя Октября. Исторический декрет ревкома об об'явлении Грузии советской республикой знаменовал собой завершение длительной и упорной борьбы трудящихся за родную им советскую власть. Замолкли навсегда шумливые декламации меньшевистских ораторов о незыблемости грузинской "демократической" республики.

В действительности все годы меньшевистского владычества были озарены заревом революционных восстаний, зарницами надвигавшейся революционной развязки. Меньшевистская буржуазная республика за время своего трехлетнего существования поистине не выходила из состояния постоянной войны с угнетенными рабочими и трудящимися крестьянами - абхазцами, аджарцами, осетинами, армянами и др.

В день пятнадцатилетней годовщины советизации Грузии хочется напомнить о некоторых эпизодах минувшей борьбы.

Душетское восстание 1918 года

1918 год. Владикавказ. Молодая Терская советская республика напрягала все свои силы в неравной борьбе с контрреволюцией. Вдохновенный голос пламенного трибуна революции тов. Кирова будил бедноту, звал ее на бой, к победе. Стальная воля тов. Орджоникидзе, тогдашнего чрезвычайного комиссара юга России, его большевистская неукротимость в преодолении всех препятствий придавали коммунарам многоплеменного Терека новые силы в этой борьбе. В кольце всевозможных контрреволюционных банд, в обстановке бесконечных подкопов со стороны внутренней контрреволюции, под белогвардейскими террористическими выстрелами молодая терская коммуна долгое время выдерживала напор врагов.

К маю - июню большинство членов Кавказского краевого комитета РКП(б) с группой партийцев-активистов переехало во Владикавказ, чтобы вместе с местными партийцами отбивать терскую коммуну от ударов усиливающейся и наглеющей с каждым днем контрреволюции, организовать силы революции в Грузии и повести их на штурм меньшевизма. Таковы были непосредственные задачи, вставшие перед закавказскими, в частности грузинскими, большевиками.

По директиве крайкома, из указанных партийцев и из переходивших из Грузии во Владикавказ рабочих и крестьян в конце мая был организован так называемый Особый железный отряд. Отряд этот являлся надежным орудием партии и советской власти по борьбе с контрреволюцией, искоренению белогвардейских гнезд и наведению революционного порядка.

В конце июня из Грузии стали поступать бодрящие вести о восстании в Душетском уезде. Повстанцы разбили меньшевистские отряды, приблизились к Мцхету (недалеко от Тифлиса) и угрожали самой столице меньшевистского правительства.

В знойный, июльский день меня вызвали в крайком, где тт. Махарадзе Филипп и Назаретян Амаяк в присутствии тов. Георгия Чхеидзе сообщили мне кратко, по-боевому, решение крайкома: повстанцы нуждаются в продовольствии и патронах, необходимо доставить на повстанческий фронт 5 фургонов продовольствия и возможно большее количество патронов. На прощание Амаяк инструктировал меня: операция имеет характер военной экспедиции, так как двигаться надо по районам с неустойчивым

С. М. Киров. 1919 - 1920 г.

военным и политическим положением, где возможны всякие неожиданности.

3 июля, с вечерней зарей, 5 фургонов, груженых сухарями, сахаром, чаем, и фургон патронов отправились по Военно-грузинской дороге под прикрытием 75 бойцов Особого железного отряда.

Демаркационная линия между революцией и контрреволюцией проходила в то время между Казбеком и Сионом¹ . Ко времени прибытия отряда на Казбек вооруженный конфликт между казбекцами и сионцами достиг крайнего напряжения. Под влиянием агитации попов и меньшевиков Казбек превратился в форпост меньшевистской контрреволюции. Сионцы, руководимые солдатами - фронтовиками, ратовали за советскую власть. Они организовали повстанческий штаб и поддерживали в сфере своего влияния строгий революционный порядок.

Вооруженное вмешательство Особого железного отряда решило спор в пользу сионцев. Казбекцы вынуждены были снять фронт и принять все условия повстанческого штаба сионцев.

6 июля посеревший от дорожной пыли отрад достиг Пасанаура. После небольшого привала бойцы готовились к немедленному дальнейшему продвижению на Ананур. По полученным нами сведениям, сюда именно откатился повстанческий фронт. Не успел отряд разнуздать лошадей, как в Пасанаур влетел на взмыленном коне всадник с тревожными вестями: противник обошел по Жиннанскому ущелью повстанцев и ударил с тыла, захватил у них артиллерию, пулеметы и ликвидировал весь повстанческий фронт, меньшевистская кавалерия быстро двигается вверх по Арагве и с минуты на минуту нагрянет на Пасанаур.

Положение складывалось исключительно тяжелое. Разом потускнели перспективы "а общее восстание. Зловеще нависли в своей неразрешимости непосредственные оперативные задачи. Всем было ясно, что ананурское поражение - ее случайный эпизод, а заключительный акт начавшегося под Бебрис-Цихе (около Мцхета) разгрома восстания.

Однако нельзя было терять времени, надо решать и действовать. Спешно созвали летучее совещание, на котором присутствовали тт. Виктор Сихарулидзе, Тома Чубинидзе и Тедо Жужиашвили. Решили организовать партизанские выступления, чтобы не давать противнику "жить спокойно". Но и для таких выступлений нужна была реальная сила, а мы располагали лишь 75 бойцами Особого железного отряда при 2 пулеметах "Максим". Горсточка людей против многочисленной меньшевистской армии и гвардии в составе всех родов оружия, вплоть до немецких аэропланов! Особенно мощную силу представляла артиллерия противника, которая насчитывала свыше 16 орудий.

Идти в бой при таком соотношении сил, тем более по свежим следам жиннанской катастрофы, могло казаться безумием с точки зрения здравого смысла. Но только таким путем можно было показать меньшевистским полчищам, упоенным своими победами, что революция жива. Вместе с тем это выступление должно было облегчить операции отряда тов. Гегечкори, который со дня на день должен был выступить из Владикавказа по Воен-

¹ Смежные населенные пункты по Военно-грузинской дороге.

но-грузинской дороге. Сразу же после совещания бойцы Особого железного отрада двинулись навстречу противнику.

У селения Сондо завязался горячий бой, в результате которого авангардные части противника вынуждены были отступить. Меньшевики, сбитые с толку неожиданным появлением нашего отряда, приостановили свое наступление и стали готовиться к широким боевым операциям.

Целых три дня горсточка бойцов Особого железного отряда удерживала свои позиции против многочисленной меньшевистской армии, предупреждая и парализуя летучими наскоками излюбленный маневр противника - обходные движения. На третий день, после ожесточенного боя, в котором с самого же начала принимала решающее участие вся неприятельская артиллерия, наш правый фланг из-за нехватки патронов вынужден был податься назад. Под покровом темной ночи весь отряд со значительными потерями отступил к селению Амирдкари.

Сражение у четырнадцатой версты произвело большое впечатление на противника. Некоторое представление об этом дает запись от 8 июля 1918 года в "Тяжелом кресте" - дневнике вождя меньшевистской гвардии В. Джугели:

"Идет отчаянный бой. Противник занимает высоты и со всех сторон обстреливает нас. Мы совершаем тяжелый обход... хотели выйти в тыл пулеметам противника... Вступили в Пасанаур в 9 часов вечера. С 10 часов утра до 5 часов вечера был жаркий бой..."

Так, та подступах к Пасанауру кавалерийский марш меньшевиков неожиданно прервался упорным и ожесточенным сражением. Особый железный отряд дал знать противнику, что и после жиннанского поражения большевистская революция не побеждена, и никакими пушками не привести ее к молчанию.

Действия Особого железного отряда всколыхнули революционный энтузиазм крестьянской бедноты. К Амирдкари стали стекаться вооруженные крестьянские отрады из соседних грузинских и юго-осетинских деревень. Силы повстанцев возросли до 400 вооруженных бойцов.

10 июля разыгралось ожесточенное сражение, длившееся с 6 часов утра до 8 часов вечера. На отдельных участках повстанцы переходили в штыковые атаки. Но роковое отсутствие патронов лишило повстанцев возможности добиться победы.

* * *

В связи с отступлением повстанцев от Млет местные кулаки во главе с духанщиком Бурдули пытались подговорить крестьян схватить главарей восстания и выдать их Джугели, тогда, мол, население избавится от репрессий. Но попытка кулаков спровоцировать крестьян успеха не имела.

Бедняцко-середняцкая часть крестьянства платила приспешникам помещиков, кулачья и попов нескрываемой классовой ненавистью.

"Те же слухи о том, что мы "дворянский отряд"... Сердце обливается кровью, когда мы видим, что народ, на благо которого мы работаем, не щадя своих жизней, относится к нам с недоверием", - заливается крокодиловыми слезами один из палачей ду-

Г. К. Орджоникидзе. 1919 г.

Воззвание повстанческого штаба Лорийского ревкома.

шетских крестьян, Орагвонидзе, в своем донесении от 11 июля 1918 года¹ .

"Крестьянство здесь встречает нас угрюмо. Очевидно, оно нас считает врагами", - недоумевает с поддельной наивностью Джугели в "Тяжелом кресте" от 6 июля 1918 года.

Все свои надежды крестьянская беднота возлагала на нашу партию. С нею она неразрывно связывала свою судьбу. Этим объясняется то, что после ликвидации повстанческого фронта у Жиннана, по зову партии, словно из-под земли выросли вооруженные крестьянские отряды, "готовые вновь сражаться с меньшевиками.

Крестьянская беднота и значительные массы середняков своими вооруженными выступлениями открыто голосовали за советскую власть, против "демократической" республики меньшевиков.

Переход зимой 1921 года через Трусовский перевал

В феврале 1921 года выпало много снега. Такого снегопада не помнили даже старики-горцы. 17 февраля, в 2 часа ночи, меня спешно вызвали во Владикавказский штаб войск, к командующему. Из Грузии были получены важные сведения, касавшиеся начавшегося восстания в Лорийском районе.

К этому времени Советская Россия победоносно ликвидировала все военные фронты. У пролетариата Советской России имелась возможность оказать реальную помощь пролетариату и крестьянской бедноте Грузии, героически вступившим в бой за свержение ненавистного меньшевистского ига.

По всему Северному Кавказу и особенно то всей тогдашней Терской области были рассеяны многочисленные группы юго-осетинских бедняков, эмигрировавших из Грузии после зверского подавления меньшевистскими ордами революционного восстания 1920 года. Естественно, в первую очередь вставал вопрос о там, чтобы дать возможность этим группам организованно вернуться на родину для активного участия в развернувшейся с новой силой революционной борьбе. Знакомство с местностью и местными условиями придавало им и в чисто военном отношении исключительную ценность.

Правда, в результате восьмимесячной эмиграции большинство юго-осетинских крестьян было раздето и разуто. Голод и эпидемии вырвали многих из их рядов. Но, несмотря на все бедствия и лишения их революционная отвага и решительность не ослабели.

Примерно 13 - 15 февраля во Владикавказе происходил с'езд эмигрантов из Юго-Осетии. Весть о начавшемся восстании в Грузии с'езд встретил восторженными овациями. Был избран командир бригады, которому с'езд поручил связаться с руководством восстания, срочно организовать из эмигрантов партизанскую бригаду и повести ее на помощь восставшим, на штурм меньшевистской Грузии.

Однако организация их в боевую единицу наталкивалась на целый ряд

¹ Газета "Борьба" N 116 от 13 июля 1918 года.

Зверства меньшевиков в Грузии.

С карт. Джапаридзе.

трудностей. Основными из них оказались не снабжение эмигрантов оружием, боеприпасами и продовольствием, а обеспечение бойцов одеждой и обувью. Зимняя стужа, когда районы предполагаемых военных действий были похоронены под слоем глубокого снега, усугубляла остроту этого вопроса.

К 22 февраля в Алагир удалось стянуть до 1500 человек. После тщательной проверки из них были выделены наиболее выдержанные и закаленные в боях партизаны и сведены в отдельный отряд. Отрад, или бригада, как его называли сами бойцы, насчитывал до 900 бойцов, вооруженных винтовками и ручными гранатами, и 2 пулеметные команды при 4 пулеметах "Люиса" и 6 пулеметах "Максима".

В процессе развития событий задачи, поставленные перед бригадой, менялись коренным образом. Вначале предполагалось, что бригада будет играть роль сторожевого охранения на участке между Мамисонским и Трусовским перевалами. В дальнейшем ей было поручено произвести диверсию в сторону Трусовского ущелья и по верховьям реки Терека выйти к станции Коби, в тыл меньшевистскому казбекско-дарьяльскому гарнизону, державшему в руках "ключ к Грузии", как горделиво заявляли меньшевики.

22 февраля, ночью, бригада выступила из Алагира и 26 февраля подошла к селению Зака, пройдя пешком около 100 километров. Большей частью переходы приходилось делать ночью. Двигаться надо было по глубокому непроторенному снегу. Обоз поминутно проваливался в снежные сугробы. Ветер завывал, поднимая целые облака снежной пыли, которая слепила людей и больно хлестала по лицу. Время от времени горы снега с оглушающим свистам оползали вниз и загораживали дорогу. В Нарско-Закинском ущелье бригада прорыла с десяток таких обвалов общим протяжением в 5 - 7 километров.

Так самоотверженно боролась раздетая и разутая юго-осетинская беднота со снежными сугробами и грозными обвалами в глухих Алагирском, Нарско-Закинском ущельях.

26 февраля, глубокой ночью, бригада достигла подножия двух перевалов: Бахфандагского и Трусовского. Первый путь - в юго-осетинские ущелья, второй - в Трусовское ущелье, к верховьям реки Терека. Оба перевала малодоступны зимой, но все-та-

В'езд Красной армии в Тифлис. 1921 год.

ки Бахфандагский легче и менее опасен для переходов, кроме того, за Бахфандагом находились родные для партизан места с пепелищами разграбленных и сожженных меньшевиками деревень и аулов. У многих там остались семьи.

В селении Нар бригада застала группу беженцев, состоявшую главным образом из стариков, женщин и детей, которые за несколько дней до этого перевалили сюда из Юго-осетии, спасаясь от преследований меньшевистского "демократического" правительства.

Вид этик измученных, загнанных людей вызвал чувство гнева и мести в партизанах. Бригада заволновалась, бойцы направились к командиру с требованием немедленного приказа о наступлении по юго-осетинским ущельям, чтобы обрушиться на ненавистных насильников. Но на рассвете 27 февраля были получены эстафетой диспозиция и приказ штаба Кавказского фронта, руководимого тт. Орджоникидзе и Кировым о переходе через Трусовский перевал.

Тяжело было бойцам отказаться от своего намерения и оставить родные места под меньшевистским игом, но дело революции требовало этого, и бойцы подчинились приказу.

Трусовский перевал - естественный рубеж между РСФСР и Грузией, находящийся на высоте 3800 метров над уровнем моря. За ним тянется узкое Трусовское ущелье, по которому Терек с ревом прорезает себе путь. На крутых склонах ущелья нагромоздились колоссальные сугробы снега, которые грозят оползти каждую минуту и навеки похоронить под исполинскими снежными лавинами отважившихся на переход смельчаков.

Не менее омелой была эта операция и в военном отношении: группа людей, совершенно отрезанная от своей базы, рисковала попасть под прямой удар противника, имеющего в своем распоряжении Военно-грузинскую дорогу.

Но исполненные непреклонной воли к победе, партизаны бесстрашно двинулись в этот неслыханно трудный поход.

28 февраля бригада, вытянувшись в длинную вереницу, направилась к снежным вершинам Трусовского перевала. По скользким отвесным под'емам босые и раздетые люди перетаскивали на себе тяжелые пулеметы "Максим", боеприпасы и весь обоз.

Зимой, при таком глубоком снеге, перевал этот никто не переходил. Он был, трудно переходим даже летом, так как настоящей дороги не было; вместо нее по обоим склонам перевала змейкой вилась горная тропинка шириной с человеческую ступню; местами она проходила над обрывами, где оступившегося путника подстерегала верная гибель. Но теперь не видно было и этой тропинки. В двух - трех местах с большим риском для жизни удалось искусственно спустить обвалы и таким образом обнажить землю. В наиболее крутых местах приходилось карабкаться на четвереньках, задыхаясь под тяжестью оружия

и боеприпасов. После четырех часов напряженной борьбы за каждый шаг бригада стала приближаться к гребню перевала. Но спуск представлял не меньше опасности: второй склон оказался почти отвесным. Измученные люди, не имея сил держаться на его скользкой крутизне, кубарем катились вниз. До 20 человек сорвалось в пропасть, во товарищи не оставили их: с огромным трудом их удалось вытащить.

В довершение ко всему небо неожиданно нахмурилось. Густой туман окутал всю окрестность. Бригада лишилась какой бы то ни было возможности ориентироваться в местности. И все же, несмотря на все препятствия и трудности переход был в тот же день благополучно закончен.

Бригада в полной боевой готовности вступила на территорию Грузии. В тот же день головные части быстрым маршем прошли Касарскую теснину и вышли к станции Коби.

Через два дня в Коби приехал тов. Гегечкори, следовавший со специальными заданиями, вместе с отрядом, наступавшим на Казбек с фронта. Первым делом он посетил штаб бригады и от имени ревкома и компартии Грузии поздравил бойцов с самоотверженным выполнением поставленной задачи. В волнующей беседе тов. Гегечкори рассказал им, что в падении казбекского гарнизона значительную роль сыграло его сообщение командованию меньшевистского гарнизона о том, что с тыла он отрезан наступающими по Трусовскому ущелью партизанами.

"Наискорейшего успеха надо ожидать от опасения противника утратить путь к отступлению, если таковое опасение удастся внушить ему", - пишет Клаузевиц про стратегическое маневрирование в горах.

Диверсия юго-осетинских партизан внушила страх противнику и вынудала его сдаться.

* * *

2 марта резервный батальон бригады в составе 180 штыков переправился через Бахфандагский перевал и быстро продвинулся к селению Джаве. Отсюда, разбившись на три колонны, он тремя радикально идущими ущельями стал двигаться на г. Цхинвали. К бригаде присоединились местные повстанцы. После боев у сел Ванат и Свери партизаны 5 марта, рано утром, вступили в город.

5 марта главные силы бригады выступили из Коби по Военно-грузинской дороге на соединение с 98-й бригадой в районе Сачхер. В 12 часов устроили привал за Кумлисцихе прямо под открытым небом.

Ночные переходы по мрачному Нарско-Закинскому ущелью заставили особенно сильно ценить яркие, южные краски долины реки Арагвы. Пригретые солнцем, партизаны завели мирную крестьянскую песню, в незатейливой мелодии которой с неподдельной простотой и выразительностью изливалась тоска бедняка-земледельца по земле, по работе. И как бы в униссон этим смутным думам-желаниям комбриг прочел вслух только что полученное через штаб войск распоряжение тов. Орджоникидзе отпустить партизан по домам, так как силы меньшевиков полностью разгромлены.

Пятнадцать лет прошло с тех пор. Как пример маневренных операций в горах действия бригады, возможно, не лишены интереса и по сегодняшний день. Но нет сомнений в том, что политические итоги, которые подвел этот поход, значительно шире и важнее его тактического содержания.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Comments: