Некоторые важные этапы многовековых дружественных связей русского и болгарского народов не нашли еще должного освещения в нашей литературе. К недостаточно исследованным разделам данной темы относится, в частности, вопрос о русско-болгарских связях в начале XIX в., в эпоху, когда развернулось национально-освободительное движение западноевропейских народов против наполеоновской агрессии, с одной стороны, и борьба южных славян, румын и греков против турецких завоевателей - с другой. В эти годы освободительная борьба болгарского народа, поддержанная русской армией, слилась с общим движением народов Балкан за свою национальную свободу. Ценным источником для разработки истории русско-болгарских отношений в период войны 1806 - 1812 гг. являются русские архивные фонды, особенно разнообразные военно-оперативные и военно-административные документы действовавшей на Дунае Молдавской армии. Собственно болгарских, а также турецких (изданных) материалов, относящихся к началу XIX в., немного, а западноевропейские почти совершенно отсутствуют. Последнее обстоятельство объясняется тем, что Болгария не играла в ту пору заметной политической роли в международных отношениях европейских государств и была вне сферы их практических интересов. Насколько смутно было существовавшее тогда представление о болгарском народе, можно судить по тому, что даже спустя 17 - 20 лет после русско-турецкой войны 1806 - 1812 гг. одному из первых исследователей древней истории Болгарии - Ю. И. Венелину - приходилось говорить о современных ему болгарах как о народе, заслуживающем "исторжения его из неизвестности". Он отмечал, что болгары после утраты своей независимости надолго были преданы незаслуженному забвению¹ . Во введении к своей книге Ю. И. Венелин писал, что он поставил задачу доказать принадлежность болгарского народа к славянскому племени и разбить распространенное в то время мнение о татарском происхождении болгар, высказанное Энгелем и Тунманом.

Болгарские буржуазные историки начальную эпоху болгарского возрождения связывали почти исключительно с просветительской деятельностью Паисия Хилендарского и Софрония Врачанского, с литературным влиянием их патриотических произведений. Но эти историки недооценивали значение активных форм борьбы народных масс против турецких поработителей, нередко принимавшей вооруженный характер. Не отрицая положительной роли, какую сыграли в духовном развитии болгарского народа выдающиеся болгарские просветители, следует, однако, признать, что для громадной массы болгарского народа, забитого и неграмотного, решающее значение в пробуждении его национального самосознания имело непосредственное участие в освободительной борьбе против турецкого ига в период русско-турецких войн второй половины XVIII и первой трети XIX века.

¹ Ю. Венелин. Древние и нынешние Болгаре. М. 1829, т. I, стр. 7.

В бумагах Ю. И. Венелина, частично изданных П. Бессоновым² , сохранились записи его бесед с болгарами, хорошо помнившими события русско-турецкой войны 1806 - 1812 гг. и вызванное ею усиление дружеских чувств болгарского народа к русскому.

Среди подвластных Турции народов Балканского полуострова особенно тяжелая участь выпала на долю болгарского народа. Захватив Болгарию и поработив болгарских крестьян, земли которых были розданы турецким феодалам, султанское правительство установило в стране кровавый режим грабежа и насилий. Лишенное всяких политических прав, болгарское население получило от турок презрительное прозвище "райя", означавшее по-турецки "стадо". Как подчеркивали Карл Маркс и Фридрих Энгельс, "славяне в Турции страдают особенно сильно под гнетом мусульман - военных оккупантов, которых они должны содержать"³ .

Несмотря на бесправное положение народа и гнет турецких поработителей, социально-экономическое развитие болгарских земель продолжалось. В Болгарии зарождались капиталистические формы хозяйства, расширялись торговля и ремесленное производство. Немало ценных сведений об экономическом положении Болгарии было собрано в 1808 г. командиром 10-й дивизии русских войск генерал-лейтенантом М. А. Милорадовичем, сообщавшим, что земля в этой стране "...очень плодоносная и имеет железные, медные, серебряные и серные руды, большое скотоводство". Милорадович отмечал широкое развитие местной торговли и, в частности, в Никополе (имевшем до 17 тыс. жителей), Систове и Софии. По его данным, в Видине в 1808 г. имелся пороховой завод. Общее население Болгарии, по сведениям Милорадовича, составляло 740 тыс. человек, с которых даже в мирное время собиралось до 5800 тыс. пиастров доходов⁴ , поступавших главным образом в руки турецких правителей - пашей. И. П. Липранди, хорошо знавший Болгарию того времени, отмечал, что благосостояние нагорных (западных) болгар было "несравненно знатнее", чем у дольных (восточных), ибо последние населяли пространство, "гораздо чаще подверженное театру войны". Характеризуя нагорную Болгарию, автор писал: "Жители занимаются выделыванием огнестрельного и белого оружия отличной доброты, преимущественно в Габрове и Тырнове..."⁵ .

В начале XIX в. в русской периодической печати стали изредка появляться мелкие сообщения и заметки, освещавшие внутреннее положение Болгарии. Эти сообщения давали современным читателям самое общее представление и о хозяйственном облике страны и о занятиях ее жителей. Так, например, журнал "Вестник Европы" поместил описание города Систова, который имел в то время 4 тыс. домов и 21 тыс. жителей и был известен как важный центр торговли кожами и хлопчатой бумагой⁶ .

Болгарские полотна, меха, железные, медные и деревянные изделия, тесемки (гайтаны), сукна (абы и шаяки), пояса, чулки и носки, одежда и обувь пользовались широким спросом на рынках Турецкой империи⁷ . Все эти предметы производились в начале XIX в. в крупнейших болгарских городах, которые начинают превращаться в богатые ремесленно-мануфактурные и торговые центры страны. В Болгарии "создается национальное хозяйство с единым рынком"⁸ .

² П. Бессонов. Некоторые черты путешествия Ю. И. Венелина в Болгарию. М. 1857, стр. 20 - 21; Отдел рукописей библиотеки имени Ленина; Вен. п. V, N 136, 137, 139 а - б.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. IX, стр. 396 - 397.

⁴ Центральный государственный военно-исторический архив (ЦГВИА), ф. ВУА, д. 2909, лл. 22 об., 21, 23.

⁵ И. П. Липранди. Обозрение пространства, служившего театром войны России с Турцией с 1806 по 1812 г. СПБ. 1854, стр. 61.

⁶ "Вестник Европы". Октябрь 1810 г., стр. 232.

⁷ А. Иширков. Болгария. Одесса. 1913, стр. 151.

⁸ Жак Натан. Болгарское возрождение: М. 1949, стр. 67.

Жестокий социально-экономический и национальный гнет турецких завоевателей вызывал антифеодальное и освободительное движение болгарского народа. Однако в конце XVIII и начале XIX в. процесс национального возрождения болгарского народа, пробуждения его национального самосознания и консолидации его патриотических сил находился еще в начальной стадии. Одной из своеобразных форм происходившей борьбы было спорадическое участие болгарских гайдуков в кирджалийском движении, которое они пытались использовать в своих освободительных целях¹¹ . С начала сербского восстания 1804 г. в Болгарии участились антифеодальные выступления болгарского крестьянства. В одном из султанских указов на имя Авджи-баши содержатся сведения о том, что в апреле 1804 г. некий болгарин Каратанас во главе отряда из 40 человек напал на султанский чифлик в окрестностях Ерегли и захватил находившихся там лошадей, сельскохозяйственный инвентарь и продукты¹² . Борьба болгарских патриотов носила тогда локальный и неорганизованный характер. Изолированные восстания¹³ и действия небольших болгарских партизанских отрядов - чет - не могли без внешней поддержки привести к свержению чужеземного господства и созданию независимой Болгарии. Силы были слишком неравны.

В этих условиях огромное влияние на ход освободительной борьбы в Болгарии оказывали русско-турецкие войны второй половины XVIII и начала XIX века.

Русская армия, вступая на болгарскую землю, вызывала в болгарском народе надежду на избавление от турецкого господства. Многие болгары стремились принять деятельное участие в военных действиях против турок на стороне русских войск. Боевое содружество болгар с русскими выражалось в самых различных формах: болгары служили в русских войсках разведчиками, проводниками, они добровольно снабжали русские части продовольствием и фуражом. В это время они формировали отдельные отряды, сражавшиеся против турок вместе с русскими войсками. Победы России над Турцией воодушевляли болгарских патриотов на священную борьбу за свободу и независимость своей родины, ускоряли процесс осознания болгарами своих национальных задач.

Рассматривая Россию как свою верную заступницу, болгарские патриоты обращались к ней и в мирное время. Так, когда в 1804 г. вспыхнуло сербское народное восстание, в Петербург были направлены специальные депутаты Иван Замбии и Атанас Николов¹⁴ для вручения русскому правительству прошения об оказании Болгарии политического покровительства и защиты от турецких неистовств¹⁵ . Болгарские депутаты опирались при этом на предложения "тайного русского путешественника", посетившего Болгарию в конце 1800 года. Находясь в России, Замбии и Николов вели оживленную переписку со своими единомышленниками в Болгарии. Они просили доставлять им "неприметным образом нужные Грамоты о делах общеполезных", на основании которых можно было бы обратиться к русскому правительству и "испрашивать удовлетворения согласно мирному трактату, заключенному между империей

¹¹ Такую цель, например, преследовал болгарин Индже (Стоян), имевший в своем отряде в 1801 -1802 гг. до 500 человек. "История Болгарии". Т. I. M. 1954, стр. 238.

¹² "Документа за българската история". Т. III. София. 1940, стр. 49.

¹³ Ст. Краев. Въстанията на българите за освобождение от турското иго (1397- 1877). София. 1904.

¹⁴ В. Н. Златарски. Първите "Български депутата" в Русия. Биб. г. 1. Т. 3 София. 1928, стр. 167.

¹⁵ "По согласному и усердному желанию всех соотечественников наших, - писал И. А. Замбин, - мы отправились двое в Россию для снискания случаев к испрошению покровительства, какова народ наш твердо надеется получить у престола всемилостивейшего государя императора всероссийского" (см. Н. П. Орешков. Неколко документи за Пазвант-оглу и Софрония Врачански. Сборник БАН. Т. III. София. 1914, стр. 52).

и Оттоманской Портой июля в 10 день 1775 (здесь явно речь идет о Кучук-Кайнарджийском договоре, заключенном 10 июля 1774 г. - Н. К. ), и соответственно последовавшим актам, и обстоятельствам настоящего времени"¹⁶ .

Ссылка болгарских депутатов на Кучук-Кайнарджийский договор вполне понятна, так как по смыслу этого договора (см. ст. 7, 16 и 17) Россия приобретала право брать под свою защиту христианских подданных султана. И. А. Замбии писал кн. Куракину, что болгары особенно нуждаются в русском покровительстве, ибо турки, зная непреклонное мужество болгар и их стремление освободиться от иноземного ига, с помощью зверских насилий "всеместно стараются привести к обессилению" эту "славянскую нацию"¹⁷ .

Однако до осени 1806 г. внешнеполитическая обстановка не благоприятствовала осуществлению целей, возложенных на болгарских представителей, хотя царское правительство и рассчитывало использовать движение южных славян в борьбе против султанской Турции¹⁸ . Тогдашний министр иностранных дел России А. А. Чарторижский, предусматривая возможность распада Турецкой империи, имел проект создания на территории Балканского полуострова отдельных государств, "пользующихся независимым управлением касательно внутренних дел", но состоящих под верховным покровительством России¹⁹ . Начавшаяся в 1806 г. война с Турцией развязала руки царскому правительству, и оно сделало практические шаги к использованию освободительного движения болгар в интересах борьбы против султанской Турции.

Еще до открытия военных действий, летом 1806 г., в русской армии начали создаваться волонтерские, или арнаутские, команды из сербов, болгар и румын. Генерал Михельсон, командовавший Молдавской армией, писал по этому поводу Чарторижскому: "Опыты прошедших войн с турками служат примером сколь полезны, и в случае опять войны с турками, даже необходимы, вербования сил (арнаутов) и сколь нетрудны при том, ежели образ мыслей народов тех и их прежнее расположение к России не переменилось"²⁰ . Генерал Михельсон не сомневался в успехе своего проекта и был убежден, что в арнаутские команды сербов, болгар и румын должна привлечь "их склонность к военному ремеслу" и желание освободиться от турецкого рабства²¹ .

Арнаутские, или волонтерские, конные и пешие команды широко использовались в авангардных и разведывательных частях русской армии, несли патрульную службу, охрану военных объектов, почт и эстафет на почтовых трактах и т. п.

В начале 1807 г. в составе сформированного тогда 1-го Волонтерского конного полка находилась "Булгарская арнаутская команда" в составе 11 обер-офицеров, 20 урядников и 238 рядовых²²под командованием поручика Танасия Неделкова. Позже была создана новая "Арнаутская команда" в составе 8 офицеров, 15 урядников, 325 конных и 55 рядовых²³ . Эта команда стояла под начальством ротмистра Шейновича. Подавляющая часть арнаутов, судя по именному списку, состояла из болгар.

Генерал А. Прозоровский, сменивший Михельсона на посту командующего Молдавской армией, составляя в 1809 г. план военных операций против Турции, предполагал при наступлении за Балканы воору-

¹⁶ Н. П. Орешков. Указ. соч., стр. 46.

¹⁷ Там же, стр. 52.

¹⁸ "Записки А. А. Чаргорижского". Сборник РИО. Т. 82, стр. 249, 263 - 264.

¹⁹ Там же, стр. 254 - 255.

²⁰ А. Н. Петров. Война России с Турцией 1806 - 1812 гг. Т. I. СПБ. 1885. Приложение, стр. 391.

²¹ Там же, стр. 392.

²² ЦГВИА, ф. 9190, оп. 164, св. 4, д. 1, л. 22.

²³ Там же, оп. 165, св. 23. д. 34, ч. III, лл. 6 - 10.

жить живущих там болгар²⁴ и поручить им вместе с частями русской армии охрану горных проходов.

Большую роль в установлении дружественных связей между русской армией и славянскими народами, подчиненными Турции, играл генерал П. И. Багратион. Он относил этот вопрос к "предметам особенной важности". В конце августа 1809 г. Багратион писал атаману Платову: "Чем далее движется армия вперед, тем более увеличивается нужда в том, чтобы все обыватели закона христианского, особенно же болгаре, не только сберегаемы были всеми возможными мерами в полной неприкосновенности всего их имущества, но и чтобы сверх того оказываема была им всякая защита, ласки и дружбы, дабы приобресть, сохранить и более и более питать преданность и приверженность их к нам"²⁵ . В этом же письме он сообщает о своем намерении сделать необходимые распоряжения для "возбуждения их к ополчению противу турков" как для примера сербам, так и в интересах усиления славянского фронта борьбы с общим врагом.

Генерал Багратион подчеркивал, что успех предстоявшей в 1810 г. кампании на правом берегу Дуная тесно связан с отношением болгарского населения к русской армии, которая всем своим поведением должна была внушить болгарам высокое представление о ее задачах и привлечь их к великому делу борьбы с турецкими поработителями ²⁶ . Для обеспечения своих действий в Болгарии Багратион стремился заручиться поддержкой болгар²⁷ . Для этого он вступил в переговоры с болгарским епископом Софронием, жившим в то время в Бухаресте. "Софроний, - как передает А. Н. Петров, - обещал свое полное содействие успехам русского оружия, но объявил, что болгары могут восстать только тогда, когда русские войска вступят в Болгарию" ²⁸ .

После взятия русскими войсками Рущука, Никополя, занятия Плевны, Ловчи и Тырнова под контроль русской армии перешла значительная часть болгарских земель. В это время начало создаваться добровольческое однородное по своему национальному составу "Земское болгарское войско", находившееся в 1810 г. под командованием Димитрия Ватикиоти и имевшее свою печать с надписью по окружности "Печать болгарского войска, 1810"²⁹ .

Новый этап в истории русско-болгарских дружественных связей открылся с момента прибытия в 1811 г. в Молдавскую армию выдающегося русского полководца и государственного деятеля М. И. Кутузова.

Горячий патриот России, Кутузов рассматривал свое отечество как могучий оплот славянства и считал своей священной обязанностью помогать порабощенным славянским братьям. Поддерживая национально-освободительную борьбу болгар и сербов, М. И. Кутузов признавал их неотъемлемое право на независимое и свободное существование³⁰ . Связи России с южными славянами поддерживались во время русско-турецких войн непосредственно через главнокомандующих, на которых царское правительство возлагало ответственные и разносторонние функции в проведении балканской политики. Это дало возможность Кутузову придать широкое государственное значение мероприятиям по установлению и укреплению этих связей, носивших до этого ограниченный характер.

Защита М. И. Кутузовым интересов болгар и сербов отражала веко-

²⁴ М. И. Богданович. История царствования императора Александра I. Т. 2. 1869, стр. 464.

²⁵ Государственный архив Ростовской области, ф. 46, оп. 3, д. 382, лл. 6 - 24.

²⁶ См. "Генераш Багратион". Сборник документов и материалов. 1945, стр. 102. ²⁷ Д. Косев, автор "Новой истории Болгарии" (1952, стр. 75), отрицает подобный замысел Багратиона, утверждая, что он в соответствии со своим пониманием войны воспретил "подстрекать болгар к восстанию".

²⁸ А. Н. Петров. Война России с Турцией 1806 - 1812 гг. Т. II, стр. 434.

²⁹ Ив. Пастухов. Българска история. Т. II. София, 1943, стр. 606.

³⁰ Ястребов и Лавров. История болгарского народа. Птрг. 1917, стр. 358.

вые симпатии русского народа к своим порабощенным славянским братьям. Балканские славяне видели в Кутузове лучшего представителя родственного им и могущественного русского народа.

Освещая роль М. И. Кутузова в истории освободительного движения болгар, мы ставим своей задачей выяснить не только субъективные мотивы, но прежде всего объективные результаты его замечательной военно-политической деятельности. Вступив в командование Молдавской армией, М. И. Кутузов много внимания уделял устройству болгар, которые в результате турецких насилий и различных невзгод войны переходили на северный берег Дуная и селились на территории, занятой русской армией³¹ .

Бессарабия, как ближайшая к России турецкая провинция, всегда была убежищем угнетенных молдаван, греков, сербов и болгар, бежавших туда из различных частей Турецкой империи в поисках хлеба, крова и спасения от разгула турецких сатрапов. "В начале XIX века, между 1800 - 1810 гг., перешли сюда, - пишет Скальковский, - целые сотни болгар и сербов, преследуемых оружием пашей или разбойников вроде Кара-Феджии и Пасван-оглу, опустошавших в 1801 году Болгарию и Румелию"³² . Согласно "Перечневому списку", составленному весной 1812 г., число задунайских переселенцев достигало 87037 человек (20316 семей)³³ .

Болгарам, искавшим защиты и покровительства, русское военное командование оказывало всяческое содействие в земельном и административном устройстве на новых местах жительства и в получении ими различных льгот и привилегий. Переселенцам давались обещания о наделении их свободной землей и освобождении от всяких "земских повинностей и податей сроком от 3-х лет и более". По инициативе М. И. Кутузова был образован особый комитет под председательством действительного статского советника Коронелли для ведения дел, связанных с управлением колониями славянских переселенцев.

Русские власти, видя в болгарах людей "трудолюбивых и полезных", стремились различными мерами поощрить их к переселению на северный берег Дуная, предоставив им значительные привилегии и разрешив селиться в особых колониях в райях Журжевской, Браиловской, Турновской и в Бессарабии. Управление новыми колониями болгар было изъято из рук Диванов здешних княжеств, "угнетения коих они ужасно страшатся"³⁴ , и подчинено власти особых приставов³⁵ . Так, одному из них была дана инструкция, в 9-м пункте которой говорилось: "Тишина и спокойствие новой колонии булгар в Зимнице поручается в ваше покровительство в защиту от Дивана и начальников оного"³⁶ .

В мае 1811 г., в связи с решением Кутузова уничтожить занимаемые русскими войсками на правом берегу Дуная крепости Силистрию и Никополь, болгарам, жившим в этих городах, было предложено переселиться на левый берег Дуная. Учитывая крайнюю бедность переселенцев, русские власти на три года освободили их от всякого рода земских податей и повинностей³⁷ . Тем же, кто пожелал бы поселиться в России, были да-

³¹ Г. Занетов. Българските колонии в Русия. Журнал "Периодическо списание". Сръдец. 1894, кн. 48.

³² А. Скальковский. Историческое введение в статистическое описание Бессарабской области. Одесса. 1852, стр. 60 - 61.

³³ ЦГВИА, ф. 9190, оп. 166, св. 34, д. 17, лл. 70 - 70 об.

³⁴ Там же, оп. 165, св. 63, д. 18, л. 87.

³⁵ Этими приставами были: в Болгарской колонии - капитан Комнино; в Малой Валахии - отставной капитан де Коронелли; в Бухаресте и его окрестностях - болгарский депутат Некович; в Бессарабии - ротмистр Грипара; в Галаце и Браилове - капитан Лагофет; в Яломидком цинуте - коллежский регистратор Македонский; в Журжевской райе - капитал Каравия; в Турновскй райе - герцеговинский уроженец Любобратич (ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 64, д. 1, лл. 2 об-3).

³⁶ Там же, св. 49, д. 54, л. 5.

³⁷ Там же, св. 63, д. 18, л. 87.

рованы более значительные привилегии и, в частности, "свободы от всех податей и земских повинностей со времени прибытия в Россию впредь на десять лет", а также денежные ссуды неимущим в размере 270 рублей на семейство и по 10 десятин земли в вечное и потомственное владение³⁸ . Освоение юга России и заселение бескрайных степных пространств вынуждали царское правительство еще со второй половины XVIII в. усиленно привлекать в причерноморские земли иностранных колонистов и особенно из числа жителей юго-западных пограничных районов. Теми же мотивами правительство руководствовалось и в начале XIX века. "Последняя война (1806 - 1812 гг. - Н. К. ) занимала умы и надежды молдаван, валахов, греков, болгар, сербов и всех народов, привязанных к России, - говорилось в инструкции первому бессарабскому губернатору Скарлату Стурдзе. - Болгары и сербы, молдаване и валахи ищут отечества. Вы можете им предложить оное в сем крае"³⁹ .

Получив сведения, что болгары, поселившиеся в новых колониях, ввиду обстоятельств военного времени "терпят недостаток в жизненных припасах", М. И. Кутузов приказал заведующему провиантской комиссией Молдавской армии Белухе-Кохановскому выдать им из армейских магазинов необходимое количество муки и другого продовольствия.

Болгарские крестьяне, водворившиеся на новых местах в отведенных им колониях, становились "свободными переселенцами"⁴⁰ . Согласно привилегиям, объявленным русскими властями, они освобождались от различных форм феодальной зависимости в отношении их прежних владельцев⁴¹ .

Таким образом, переход болгар на территорию дунайских княжеств должен был избавить их от национального и социально-экономического гнета турецких поработителей. В обстановке острой борьбы с влиянием западноевропейских держав на Балканах и в целях привлечения на свою сторону славянского населения Балкан царское правительство не распространяло на южных славян феодально-крепостнические порядки, господствовавшие в России. Для переселенцев, являвшихся почти сплошь крестьянами, вопрос о земельном устройстве (размер земельных наделов и форма владения землей) имел особенно жгучий интерес. Задунайские переселенцы и, в частности, болгары на левом берегу Дуная (в Бессарабии) получали под запашку от русских властей владельческие (частные) и монастырские пустопорожние земли. "Во время войны между 1806 и 1832 гг. не малое число болгаро-славян поселились на землях молдавских бояр, или на таких, которые были отданы помещикам, впоследствии по их востребованию нашим правительством"⁴² . Исходя из того, что эти земли до водворения на них болгарских колонистов никем не были заняты и никем не обрабатывались и, следовательно, никому не приносили никакой пользы, Кутузов предписал, чтобы для помощи неимущим задунайские переселенцам были созданы хлебные запасы из следующих фондов: "1-е. Чтобы со всех возделываемых колонистами на монастырских полях пашен вместо отдачи монастырям за землю десятой части урожая, обратить оную на составление помянутого запаса" и "2-е, чтобы с пашен, на владельческих полях колонистами возделываемых, по тому же основанию, с десятой части одну половину обращать в запас, а другую предоставить в пользу владельцев земли"⁴³ .

Устройство задунайских переселенцев имело не только экономическое значение (заселение и хозяйственное освоение пустынных, степных

³⁸ Там же, св. 50, д. 67, лл. 8 - 8 об.

³⁹ "История Молдавии", Т. I. Кишинев. 1951, стр. 350.

⁴⁰ "Кутузов в Дунайских княжествах". Сборник документов. Кишинев, 1948, стр. 98.

⁴¹ Там же.

⁴² А. Клаус. Наши колонии. Вып. I. СПБ. 1869, стр. 304.

⁴³ "Кутузов в Дунайских княжествах". Сборник документов, стр. 88. (Письмо от 16 (28) июня 1811 г.)

земель), но и важные политические последствия для России. М. И. Кутузов, прекрасно понимая, что болгарские и другие славянские колонисты рассчитывали найти в России свою вторую родину, делал все возможное, чтобы завоевать их симпатии и тем самым укрепить авторитет России как могущественной защитницы и покровительницы угнетенных Турцией единоверных славянских народов. Такой взгляд передовых людей России на цели ее политики в балканском вопросе не исключал, конечно, стремления помещиков и купцов использовать задунайских колонистов в своих корыстных классовых интересах⁴⁴ .

Председательствующий в Диванах обоих княжеств сенатор В. И. Красно-Милашевич обратился к М. И. Кутузову с жалобой на болгарских переселенцев, заявляя, что они, отказываясь вносить откупщикам⁴⁵ десятину от урожая и сенокосов, установленную плату за скотоводство и пользование пастбищами, а также ведя свободную торговлю вином и другими товарами, не внося таможенных сборов⁴⁶ , нарушали этим фискальные интересы бессарабских откупщиков. Кроме того, Красно-Милашевич извещал М. И. Кутузова о том, что молдавские бояре обращаются к нему с прошениями, чтобы болгары, поселившиеся в их вотчинах, "принуждены были давать обыкновенную десятину из хлебных урожаев и сенокосов и работать положенные дни в пользу владельца, ибо от упорства переселенцев в исполнении того, бояре несут убытки...". При этом В. И. Красно-Милашевич напоминал М. И. Кутузову, что, согласно льготам, объявленным болгарам в его воззвании от 26 апреля (8 мая) 1811 г., они освобождались лишь от земских податей и повинностей, составлявших, по его словам, казенную, а не частную пользу. Что же касается до последней и, в частности, уплаты десятины и других повинностей в пользу владельцев земли, то ее нарушать, по мнению Милашевича, никто был не вправе. В заключение Милашевич просил М. И. Кутузова разрешить все поставленные им вопросы и дать ему необходимые указания.

Ответ М. И. Кутузова на это письмо чрезвычайно любопытен. "Воинские мои занятия не допускают меня ответствовать теперь подробно на все статьи почтеннейшего ко мне отношения вашего"⁴⁷ , - писал М. И. Кутузов. Сославшись на занятость, он оставляет без ответа важнейший вопрос Милашевича - о том, как быть с жалобой местных землевладельцев на ущемление их прав и интересов переселенцами из-за Дуная. Уклонившись от ответа на этот вопрос, Кутузов как бы оставил без изменений существовавшее положение, когда болгары и другие переселенцы отказывались платить владельцам земли, на которой они поселились, десятину и нести в их пользу другие виды повинностей. Таким образом, выбирая между защитой интересов молдавских бояр и болгарских переселенцев, он встал на сторону последних⁴⁸ .

⁴⁴ Льготы, обещанные задунайским переселенцам от имени правительства, не получили после войны законодательного оформления, вследствие чего бессарабские помещики повели наступление на права и привилегии славянских колонистов. Они стремились захватить отведенные для поселения земли и закрепостить болгарских крестьян, вынуждая последних нести в свою пользу феодальные повинности. Развернувшаяся в 1815 г. борьба болгарских колонистов против крепостнических тенденций молдавских помещиков, борьба, поддержанная передовыми русскими людьми (в частности, будущим декабристом А. Юшневским, состоявшим в 1816 - 1817 гг. попечителем болгарских колонистов), вскоре дала свои плоды. Правительство вынуждено было обратить серьезное внимание на правовое и материальное положение задунайских переселенцев и по предложению попечителя колонистов юга России и Бессарабии генерала Инзова издало в 1819 г. указ об их устройстве (ПСЗ. Т. XXXVI, N 28054, закон "О поселении в Бессарабской области болгар и других задунайских переселенцев").

⁴⁵ Сбор различных видов налогов в Бессарабии и Молдавии ежегодно отдавался на откуп.

⁴⁶ "Кутузов в Дунайских княжествах". Сборник документов, стр. 90. (Письмо от 12 (24) сентября 1811 года.)

⁴⁷ Там же, стр. 94 (письмо от 21 сентября (3 октября) 1811 года).

⁴⁸ Что же касается других претензий Милашевича, то Кутузов писал, чтобы переселенцы "отнюдь не присваивали себе прав, которые предоставлены откупщикам"

Зная бессмысленную жестокость янычар и опасаясь с их стороны кровавых актов мести мирному болгарскому населению, живущему вблизи от северного побережья Дуная, М. И. Кутузов принял меры к охране болгарских селений от возможных набегов турок. Он отдал распоряжение генералу Репнинскому 1-му так расположить на Дунае его отряд, чтобы он был в состоянии "сикурсовать и селения болгарские, близ Турно находящиеся"⁴⁹ .

Встречая самый сердечный прием со стороны русской военной администрации, болгарские переселенцы часто посылали своих представителей за Дунай, чтобы склонить и других своих соотечественников последовать их примеру⁵⁰ . Иногда подобные "посольства" за Дунай носили характер военной экспедиции. Так, например, в мае 1811 г. 250 вооруженных болгар, переправившись на правый берег Дуная, вступили в сражение с турецким отрядом и, захватив 6 пленных, при поддержке казаков, стоявших на аванпостах на левом берегу Дуная, вернулись в свое расположение.

Большое количество болгар, переселившихся из-за Дуная еще в мае 1811 г., изъявило желание сражаться совместно с русскими войсками против турок. В связи с этим Кутузов решил "вооружить таковых желающих булгар; а примеру их, надеюсь я, - писал он, - последуют и другие булгары по левому берегу Дуная, располагающиеся около Журжы и Калараша на жительстве, коих немалое число. Зная качества сего народа, твердого и к опасностям и лишениям приобыкшего, ожидаю от них лучшей пользы..."⁵¹ .

М. И. Кутузов приказал генералу Турчанинову переписать всех болгар, желающих служить в русских войсках, и, разделив их на сотни, дать им название "булгарских команд". Болгарам, зачисленным на военную службу, выдавалось жалованье из средств Молдавской армии и сверх того для нижних чинов - особые порционные деньги. Давая указания о принципах, на которых должна была строиться организация "булгарских команд", М. И. Кутузов писал о необходимости "учредить порядок, сообразный их жизни и обыкновениям их, и позволить им между собою назначить чиновников с званием по их желанию"⁵² . Эти распоряжения Кутузова свидетельствовали о том, что он глубоко уважал национальные традиции болгар и признавал за ними право на создание собственных вооруженных сил для участия в борьбе с общим врагом.

В августе 1811 г. по повелению главнокомандующего из болгар, переселившихся из-за Дуная на левобережную территорию Малой Валахии, стало организовываться местное земское войско в составе тысячи человек. Вооружение и фураж предоставлялись Россией, а содержание войска возлагалось на местное болгарское население из 7 тыс. болгарских семейств, которые в связи с этим освобождались от уплаты десятины⁵³ .

"Окончательно пожелали булгары содержать на службе из каждых пяти семейств по одному человеку, на всем их собственном содержании, - доносил Кутузов военному министру, - для составления земского местного войска на защиту левого берега Дуная вблизи их селений и обеспечения их имущества и покоя от неприятельских покушений"⁵⁴ .

Однако указания главнокомандующего по созданию земского войска, ввиду обстоятельств военного времени, исполнялись весьма медленно, и к

⁴⁹ "М. И. Кутузов". Сборник документов. Т. III. М. 1952, стр. 782.

⁵⁰ ЦГВИА, ф. 26, оп. 152, д. 499, л. 355.

⁵¹ Там же, д. 511, лл. 592 - 593.

⁵² Там же, лл. 593 - 593 об.

⁵³ Там же, оп. 165, св. 64, д. 1, л. 9; от имени главнокомандующего болгарским ополченцам выдавалось особое удостоверение - "Билет", в котором были указаны присвоенные им права и привилегии. См. Ст. Романски. Георги Мамарчов и доброволческата му команда от 1828 - 1829 г. Сп. БАН, кн. XXII, стр. 197 - 198.

⁵⁴ Там же, ф. 26, оп. 152, д. 511, л. 591.

концу ноября 1811 г. оно состояло только из 246 человек. М. И. Кутузов в письме к Коронелли подчеркивал, что "сии люди (то есть болгары. - Н. К. ) весьма нужны и полезны для службы, они в минувшую кампанию неоднократно употреблены уже были в военных действиях и с желаемым успехом"⁵⁵ . Поэтому он требовал от Коронелли, чтобы тот принял срочные меры к организации "столь полезного войска". В годы русско-турецкой войны (1806 - 1812 гг.) особенно ярко развернулась патриотическая деятельность болгарского просветителя и борца за национальную свободу Софрония Врачанского⁵⁶ . Софроний, переселясь из Валахии в Болгарию, призывал болгарский народ подняться против турок и оказать широкое содействие русским войскам. В чрезвычайно интересной и оставшейся до сих пор неизвестной записи беседы (летом 1808 г.) генерал-лейтенанта Милорадовича с Софронием Врачанским говорится, что последний, побывав в разных местах Болгарии, "видел самое несчастное положение жителей, которые, имея к нему доверенность как к единоземцу, объявили ему, что они, не быв в состоянии терпеть разные притеснения от турков, желали бы быть под покровительством России..."⁵⁷ . Милорадович, со слов Софрония, сообщал, что в довершение всех бедствий страны, разоренной бандами Пазванд-оглу, турки особенно "притесняют булгарцев, как вообще всех христианских подданных, налагая на них большие подати, продавая им за самую дорогую цену продукты, которые они дешево скупают; отнимают у них самовольно деньги и наличное имущество, часто отбирая у них жен и девиц... Во всю бытность здесь Софрония приходили к нему булгарцы из-за Дуная, прося его совету и помощи, - продолжал Милорадович, - что и побудило его писать в Санкт-Петербург, тем более что весь народ желает быть под покровительством его императорского величества, или же в подданстве; о письме же, посланном в Санкт-Петербург, знают только семь человек из знатнейших людей во Вратце, прочие же епископы и митрополиты неизвестны, оным народ не доверяет, поскольку они из греков"⁵⁸ .

На упомянутом в донесении Милорадовича письме Софрония Врачанского следует остановиться особо. 10 января 1808 г. из Бухареста в Петербург было послано секретное письмо к Ивану Афанасьевичу Замбину, жившему в русской столице с 1804 г. в качестве неофициального представителя Болгарии. В этом письме⁵⁹ , подписанном "из болгарской области епископ Софроний Врачанский", излагалась от имени болгарского народа просьба к русскому правительству о взятии Болгарии под свое покровительство и освобождении ее от турецкого ига.

Автор, описав зверства, которым подвергался со стороны турок непокорный болгарский народ, свидетельствовал далее, что своего единственного заступника болгары видят в русском народе, "по свойству веры и по сходству языка они уже почитают себя быть российскими, как и неоднократно обнадеживаемы были от особ, которые посланы были в наши края

⁵⁵ Там же, ф. 9190, оп. 165, св. 64, д. 1, л. 9 об.

⁵⁶ Н. С. Державин. История Болгарии. Т. III. М. -Л. 1947, стр. 85. В. Златарски. Политическата роля Софрония Врачански през руско-турската война 1806 - 1812 гг. "Годишник на Софийския университет...", кн. XIX, стр. 6 - 83.

⁵⁷ ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2909, л. 20.

⁵⁸ Там же, л. 20 об.

⁵⁹ Опубликовано в "Сборнике за народни умотворения, наука и книжнина". Кн. XX. София. 1904. Издатель и комментатор этого письма И. Георгиев высказал в свое время мысль, поддержанную многими болгарскими буржуазными историками (Теодоров-Балан и др.), что указанное письмо подложно, ибо оно не соответствует ни языку Софрония, ни историческим понятиям эпохи. Теперь на основании текста записи беседы Милорадовича с Софронием Врачанским подтверждается подлинность разбираемого письма и становится очевидной ошибочность мнения И. Георгиева. Вместе с тем нельзя не отметить очень обоснованное предположение, высказанное П. Н. Орешковым (см. указ. соч., стр. 50 - 51), о том, что черновой текст рассматриваемого письма был подготовлен для Софрония И. А. Замбиным, болгарским представителем в Петербурге, хорошо знавшим политические стремления русских правительственных кругов

от Двора всероссийского, чрез таковое влияние на мысли нашего народа возродило и более желания, притом же и преданы паче всякого народа к России, в том я по сану своему под клятвою могу сказать, что они все единодушно жаждут желанием быть с преданностью под Российской державою..."⁶⁰ . Во время встречи Софрония Врачанского с Милорадовичем последний заявил ему, "что письмо его принято с особливым благоволением и что он и все приверженные к России могут надеяться на всевозможные вспомоществования"⁶¹ .

В 1809 - 1810 гг. получило широкое распространение в народе написанное Софронием Врачанским специальное воззвание, в котором наступление русских войск на Турцию характеризовалось как начало долгожданного освобождения болгарского народа от многовекового турецкого ига. "И вот, - говорилось в воззвании, - сейчас к вам приближается его (Александра I. - Н. К. ) православное воинство - ваши братья-христиане, желающие избавить вас от столь важных бедствий; вот пришел тот светлый день, которого вы ожидали четыреста лет"⁶² .

Под влиянием патриотической деятельности Софрония и успехов русских войск болгарские патриоты вступали в русскую армию и создавали добровольческие дружины. Предводителем одной из таких дружин в 1806 - 1812 гг. был известный впоследствии юнак Георгий Мамарец Буюклу⁶³ (из местечка Котел, родины Софрония), "и этот юнак, - согласно народному преданию, - был первый, который зажег искру свободы у болгар XIX века и болгары очнулись от глубокого рабского сна"⁶⁴ .

С Софронием Врачанским, неоднократно посещавшим Ставку русского главнокомандующего, М. И. Кутузов поддерживал тесный контакт. Эти встречи позволили великому русскому полководцу близко познакомиться с национальными чаяниями и положением братского народа. Софрония Врачанского и других видных деятелей болгарского освободительного движения М. И. Кутузов неизменно привлекал к обсуждению вопросов, связанных с организацией болгарского земского войска и болгарских переселенческих колоний. В письме к А. Я. Коронелли он указывал: "Предписываю вам, не теряя времени, в общем рассуждении с находящимся здесь болгарским митрополитом Софронием и силистрийским митрополитом (Кириллом. - Н. К. )... положить на мере правила, которыми управляться должны болгаре"⁶⁵ .

В последние годы войны Софронием Врачанским был создан особый комитет, который действовал от имени болгарского народа и являлся, таким образом, своеобразным органом местной правительственной власти. В его состав входили: Софроний, Вениамин (архимандрит св. Ловчинского монастыря), епитроп (церковный староста) Иванчо Кара Николой и чорбаджи Петр Сарчоло и Хаджа Илия Панович из Ески Джумая⁶⁶ . Члены этого комитета обращались к болгарскому народу с призывом подняться на борьбу за свою национальную свободу, содействовали формиро-

⁶⁰ П. Н. Орешков. Указ. соч., стр. 50.

⁶¹ ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2909, л. 21.

⁶² А. Теодоров-Балан. Софроний Врачански. София. 1906, стр. 53 - 54. Вслед за Г. С. Раковским болгарский историк В. Д. Стоянов в статье "Исторически материали по нововъзражданието на българский народ" (Псп. кн. 6, 1883 г., стр. 142 - 144) дату появления указанного воззвания Софрония относит к 1812 г., связывая происхождение этого документа с подготовкой так называемой адриатической экспедиции адмирала П. В. Чичагова. Однако высказанное Стояновым мнение легко опровергается самим содержанием воззвания, призывавшего болгар к освободительной борьбе против турецкого ига, в то время как проведение адриатической экспедиции планировалось при содействии Турции, вследствие чего в то время и не могло появиться подобное воззвание.

⁶³ Георгий Мамарец, или Мамарчев, в 1828 - 1829 гг. также возглавил болгарские добровольческие дружины, принимавшие участие в русско-турецкой войне.

⁶⁴ А. П. Погодин. История Болгарии. СПБ. 1910, стр. 171.

⁶⁵ "М. И. Кутузов". Сборник документов. Т. III, стр. 338.

⁶⁶ Ив. Пастухов. Указ. соч., стр. 607

ванию земского болгарского войска, сносились с русским военным командованием, давали от имени народа награды и аттестаты своим согражданам, отличившимся в борьбе против турецких завоевателей.

Патриотическая деятельность Софрония Врачанского получила широкий отзвук во всей Болгарии, его воодушевляющие призывы оказывали огромное воздействие. Об этом свидетельствует благодарственное письмо генерала Турчанинова заместителю Софрония во Враце владыке Антиму от 18 февраля 1811 года, в котором он благодарил болгар за их "усердие к единоверцам и собратьям" и за уведомление о замыслах неприятеля. "И в будущем не оставляйте без известий о его предприятиях, - писал Турчанинов, - но сообщайте только истину. Терпите, придет и ваше время"⁶⁷ . Врачанский житель Димитраки Хаджа Тошев, в июле 1811 г. прибыв в Орехово, вступил в связь с русским командованием и передавал ему важные сведения о движении турецких войск. Подобно Тошеву, и другие болгарские патриоты стремились оказать всяческое содействие русской армии-освободительнице. В сентябре 1811 г. из вспомогательных частей турецкой армии бежали и добровольно перешли на сторону русских войск трое болгар: Танасий Кой, Тодор Дято, Дмитрий Кирияко - и турок Таир Магомед-оглу "с находящимися при них собственными лошадьми и пистолетами"⁶⁸ .

Дружественное отношение болгарского населения к русской армии оказывало непосредственное влияние на планы и замыслы командования Молдавской армии. Русское военное командование, разрабатывая операционные планы кампании 1811 г., при выборе направления главного удара для правого крыла русской армии, исходя из политических соображений, наметило район Тырново - Габрово, где оно рассчитывало опереться на дружеское России болгарское население, готовое подняться на борьбу с турками. В этом документе говорилось: "Главные действия производить правым крылом на Тырново и Габрово, в краю неразоренном, и где жители, подобно сербам, расположены были восстать против турков"⁶⁹ .

Русское военное командование постоянно привлекало части болгарского земского войска к совместным операциям против турок. В то время это войско состояло из пехотных и кавалерийских частей. Последние формировались под руководством отставного штабс-ротмистра Никича⁷⁰ . Вооруженные отряды болгарских ополченцев предпринимали смелые разведывательные поиски в глубоком тылу противника и доставляли русскому командованию пленных и ценные сведения о расположении и численности турецких гарнизонов и о замыслах командиров турецких соединений. За одну из таких успешных разведывательных операций в районе Силистрии, проведенных летом 1811 г., болгарский отряд численностью в 30 человек во главе с Дмитрием Витикиоти был награжден М. И. Кутузовым, а его командир был представлен к чину поручика русской армии⁷¹ .

Болгарские добровольцы приняли участие и в знаменитом Рущукском сражении 22 июня 1811 года. Плечом к плечу с русскими войсками они отражали ожесточенные атаки на Рущук прорывавшейся в тыл анатолийской конницы. Роль болгар в этом бою, видимо, была настолько значительна, что об их "всеусердии" особо упомянул М. И. Кутузов в своем рапорте на имя Александра I⁷² .

Подготавливая полное окружение войск великого визиря в районе Малой Слободзеи, штаб Молдавской армии организовал несколько, крупных "поисков" на правом берегу Дуная с целью привлечь внимание ту-

⁶⁷ И. П. Георгиев Град Братца. Сб. НУ, кн. XX, стр. 14.

⁶⁸ ЦГВИА, ф. 9190, оп. 170, св. 12, д. 278, л. 1.

⁶⁹ Арсениjевич-Баталака. История српског устанка. Београд. 1898 - 1899. Т. II, стр. 904.

⁷⁰ ЦГВИА, ф. 26, оп. 152, д. 509, л. 608 (1 июня 1811 г.).

⁷¹ Там же, л. 683 об.

⁷² "М. И. Кутузов". Сборник документов. Т. III, стр. 467.

редкого командования к обороне второстепенных пунктов и собрать нужные разведывательные данные. В одном из таких "поисков" (в конце октября 1811 г.) вместе с казаками 4-го Уральского полка успешно участвовала болгарская команда⁷³ , которой (наряду с уральскими казаками) за успешное выполнение боевого задания в приказе по армии была объявлена благодарность.

В октябре 1811 г. в боях против турецких войск особенно отличилась небольшая болгарская часть (138 ополченцев), действовавшая в составе русского отряда против сильной турецкой крепости Силистрия. При стремительном и внезапном нападении русского отряда на эту крепость болгарская команда, находившаяся в авангарде, истребила пеший турецкий пикет, а во время штурма Силистрии смело атаковала янычар, наступая со стороны Туртукайских ворот⁷⁴ . М. И. Кутузов с большой похвалой отозвался об участии болгар в этом деле. "Новосформированные булгарские команды имели участие в сем сражении, - доносил Кутузов, - и показали, сколь достойны они всемилостивейше даруемого им... покровительства"⁷⁵ .

Нельзя не отметить также замечательные факты проявления солидарности и боевого сотрудничества болгар и сербов. Болгарское население поддерживало сербское восстание 1804 г. и посылало в помощь сербам тысячи своих сынов. Известно, например, что болгарское население Тимокской долины с самого начала присоединилось к восставшим и во главе с хайдуком Велько⁷⁶ образовало один сильный повстанческий отряд, который доблестно действовал на территории Сербии против турок, являясь внушительной силой в составе сербского ополчения. Отряд непрерывно пополнялся болгарскими добровольцами, массами переходившими из-за Дуная в Сербию, чтобы принять участие в вооруженной борьбе с турецкими завоевателями.

Некий болгарин Пиналов вместе с Булюк-башой Георгием Гузеном, приехав из Валахии в Белград⁷⁷ (в 1807 г.), предложил сербскому правительствующему Совету набрать в Валахии и Крайове до 500 вооруженных болгар и сербов для борьбы против турецкого господства.

Снабженный рекомендательным письмом русского представителя в Белграде К. К. Родофиникина, Пиналов в январе 1808 г. обратился к русскому военному командованию с просьбой разрешить ему на территории, занятой русской армией, набирать болгар и сербов в сербскую повстанческую армию. 21 февраля 1808 г. разрешение последовало, и он приступил к выполнению своей задачи. Однако в связи с заключением перемирия А. А. Прозоровский предписал Пиналову вербовать добровольцев "сколь можно скрыто и отправлять в Сербию самыми малыми частями, и так, чтобы партия не превосходила 30 человек"⁷⁸ . О степени участия болгар в борьбе с турками на стороне сербов достаточное представление дает донесение Родофиникина А. А. Прозоровскому (от 25 августа 1808 г.), в котором указывается, что число перешедших в Сербию болгар "простирается до четырех тысяч душ, из них до 800 способны носить оружие и желают быть употреблены. Как сии, так равно и сербские дезертиры (из состава австрийской армии. - Н. К ), будут вооружены по получению ружей, кои Вы соизволили обещать сербам. Болгар без оружия имеется еще достаточное число перебежавших сюда прежде"⁷⁹ .

⁷³ Там же, стр. 625 - 626.

⁷⁴ ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2934, л. 154.

⁷⁵ "Фельдмаршал Кутузов". Сборник документов и материалов. Госполитиздат. 1917, стр. 130.

⁷⁶ Ст. Романски. Австрийски документи по Нишкото българско въстание от 1841 г. "Сборник за народни умотворения". Кн. XXVI. София. 1912, стр. 7.

⁷⁷ ЦГВИА, ф. 9190, оп. 1636., св. 32, д. 3, ч. 1, л. 6.

⁷⁸ Там же, оп. 170, св. 20, д. 597, л. 4 об.

⁷⁹ В. Богишич. Разбор сочинения Н. А. Попова "Россия и Сербия". Приложение. СПБ. 1872, стр. 155.

Высокую оценку роли болгар в ходе сербского восстания 1804- 1813 гг. дал И. П. Липранди, обладавший ценнейшим собранием материалов (первоисточников), полученных им "от большей части главных, второстепенных и низших деятелей"⁸⁰ сербского освободительного движения 1804 - 1813 гг., а также "не для всех доступными" документами. Рассматривая вопрос об участии южных славян в борьбе сербского народа за национальную независимость, И. П. Липранди на первое место выдвигает болгарских хайдуков. Помогая соседней Сербии, болгары справедливо полагали, что добиться победы над сильным общим врагом можно лишь на основе взаимной поддержки и солидарности.

В 1812 г. болгарские патриоты не смогли совместно с русской армией продолжить свою борьбу с турецкими завоевателями. Близость войны с Наполеоном вынудила М. И. Кутузова форсировать мирные переговоры с Турцией, чтобы вывести ее из числа военных противников России. Когда из хода дипломатических переговоров стало ясно, что будущая русско-турецкая граница пройдет по реке Пруту, русское военное командование приняло меры к тому, чтобы склонить болгар переселиться дальше, в Бессарабию, так как пребывание на землях Малой Валахии не гарантировало им ни длительных выгод, ни покоя. Желая сохранить за Россией задунайских переселенцев и особенно болгар и сербов, М. И. Кутузов 12 апреля 1812 г. писал Коронелли: "всех болгар и сербов, которые пожелают поселиться в Бессарабии, предписываю вашему превосходительству водворить немедленно в Бессарабии на казенной земле без потеряния удобного к сей операции весеннего времени"⁸¹ .

К 25 апреля Коронелли разработал соответствующую инструкцию⁸² по организации переселения болгар и сербов и направил ее на утверждение М. И. Кутузову вместе с воззванием⁸³ , которым болгары приглашались вступить в русское подданство и которое объявляло даруемые им привилегии. Херсонский военный губернатор де Ришелье, добиваясь в связи с этим поселения болгар в новороссийских степях, указывал, что "от сведений их и опытности в земледелии пшеница их есть лучшая, за которую в Одесском порте платится целым рублем за четверть выше против другой пшеницы..."⁸⁴ .

Когда на основании IV статьи Бухарестского договора всем турецким подданным было дозволено удалиться из Бессарабии в Турцию, этим немедленно воспользовались переведенные из Бессарабии в крымские степи буджакские ногайцы. Но все болгары (в числе более 3 тыс. семейств) остались в России⁸⁵ , поселившись в созданных для них колониях. Ознакомившись в 1826 г. с состоянием болгарских колоний в Бессарабии, П. Бурцов отмечал большие успехи этих колоний ⁸⁶ .

Созданные на юге России болгарские колонии явились важными очагами возрождающейся национальной культуры болгарского народа.

Совместное участие в военных действиях против султанской Турции в 1806 - 1812 гг. заложило прочные основания русско-болгарского боевого содружества, которое особенно ярко проявилось в период войны за освобождение Болгарии в 1877 - 1878 годах.

⁸⁰ И. П. Липранди. Сербский вопрос. 1859.

⁸¹ ЦГВИА, ф. 9190, оп.. 166, св. 34, д. 17, л. 77.

⁸² Там же, лл. 78 - 81 об.

⁸³ Там же, лл. 82 - 83 об.

⁸⁴ Там же, л. 9.

⁸⁵ А. Скальковский. Болгарские колонии в Бессарабии и Новороссийском крае. Одесса. 1848, стр. 14.

⁸⁶ П. Бурцов. Взгляд на южную часть Бессарабии. "Северный архив" 1827. N 27, стр. 308 - 310.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - Н. И. КАЗАКОВ:

Comments: