Виктор БУДАРИН, кандидат экономических наук, доцент, заслуженный работник культуры РСФСР

Сегодня главным полем классовой борьбы становится борьба идеологическая, борьба за убеждения и умы людей. Второй этап IX съезда КПРФ, проходивший 28 декабря 2003 г., подчеркнул огромное значение теоретической работы, роль и место которой были до сих пор заметно принижены. Съезд указал на назревшую необходимость провести внутрипартийное обсуждение вопросов стратегии и тактики партии в современных условиях на общероссийской научно-практической конференции "Коммунисты и XXI век". Творчески развиваемая марксистско-ленинская теория должна стать сегодня непререкаемым руководством к действию. Помещаемая здесь статья, по мнению редакции, заслуживает внимания. Полагаем, что политический анализ поднятых в ней вопросов способен стать конкретной основой для разработки партийных документов будущего. Это и станет одной из форм участия журнала "Диалог" в общепартийной научной конференции. Приглашаем читателей принять участие в рассмотрении затронутой автором темы. Главную задачу обсуждения редакция видит не в том, чтобы уличать друг друга в недостаточном знании основ диамата и истмата, в политических ошибках, а в совместных поисках истины. Обладание такой истиной позволит вести всю нашу политическую и организаторскую работу не просто напористо, жестко и решительно, но действенно и результативно.

Классовый подход. Споры о нем с новой силой разгораются среди коммунистов. Нет слов, классовый подход был и остается кардинальным критерием, когда мы хотим охарактеризовать политику конкретной партии, определенного государства, взгляды того или иного политического деятеля, ученого. Можно вопреки утверждениям наших буржуазных оппонентов уверенно констатировать, что внеклассового подхода никогда не было и не может быть в обществе, разделенном на классы. Любая попытка применить его на практике означает умышленно скрываемую (иногда невольную) защиту интересов определенного класса.

Все эти положения бесспорны и очевидны. Однако все не так просто в реальной жизни. В самом общем виде можно сказать, что для марксиста-ленинца классовая позиция всегда рассчитана на максимальный эффект при защите интересов рабочего класса, всех трудящихся. Однако данный постулат является объектом многочисленных логических спекуляций и манипуляций, наносящих подчас огромный вред пролетарскому освободительному движению.

Нередко наибольшая польза для рабочего класса отождествляется с максимализмом в постановке невызревших задач и выдвижении преждевременных требований, не соответствующих объективному состоянию общества. В этом случае формально-логический "максимум" в корне расходится с реальным, становится ложным, т. е. политически вредным, ибо ведет к неизбежному поражению. Указанные спекуляции и манипуляции обычно опираются на преднамеренное (иногда неосознанное) смешение максимума возможного и максимума желаемого при отстаивании интересов трудящихся.

На максимуме желаемого в отрыве от возможного строят свои "революционные взгляды" левые экстремисты от коммунистического движения. "Ультралевые" обожают ссылаться на В. И. Ленина, который звал трудящихся к революционным действиям, к вооруженному восстанию. Однако они как-то "забывают", что Владимир Ильич не считал такую форму борьбы единственно возможной и правильной в любой социально-политической и исторической ситуации. Так, в условиях постфевральского процесса он в апреле 1917 г. провозгласил курс на мирный переход власти в руки трудящихся. В. И. Ленин отнюдь не руководствовался предвзятой идеей обязательного вооруженного восстания. Он исходил из общего характера и особенностей общественно-политической ситуации.

Концепции "леваков" отличаются лишь внешним "революционаризмом". По существу, они отражают мелкобуржуазный уклон в коммунистическом движении. Такой "классовый подход" порождает несбыточные иллюзии, толкает на неподготовленные, бесплодные, авантюрные действия, не соответствующие времени, месту и общественно-политическим обстоятельствам. Неоправдавшиеся надежды являются неизбежным следствием такой, с позволения сказать, политики. Они порождают политическую апатию в среде трудящихся, преодолеть которую стоит потом больших усилий. Еще опаснее то обстоятельство, что авантюризм способен подставить рабочее движение и его партию под сокрушительный удар реакционных сил, что может на много десятилетий отсрочить успех освободительного движения рабочего класса.

К тому же безоглядный левый авантюризм и псевдорадикализм делают левацкие компартии и отдельных леваков в КПРФ прямыми пособниками буржуазии. Это особенно наглядно проявилось в ходе предвыборной думской кампании. Вспомним усердие, с которым они лили ведра помоев на Компартию Российской Федерации. Эти "левоционеры", кто сознательно, а кто неосознанно, помогали ангажированным СМИ и буржуазным политикам любыми средствами компрометировать КПРФ, отравлять сознание народа ядом антикоммунизма, укреплять власть криминально-компрадорского капитала в России.

Правые оппортунисты, напротив, подменяют максимально возможные задачи и цели минимальными (или, как они говорят, прагматическими). По существу, они отрицают классовую борьбу, проповедуют "классовый мир" и "внеклассовый подход". Но в условиях эксплуататорского общества "внеклассовая позиция" есть, как правило, защита интересов господствующего класса. Она охраняет его экономическое господство и политическую власть, если даже сулит некоторое облегчение угнетенным массам. В свое время это нашло отражение в лозунге "Движение - все, конечная цель - ничто!". В переводе с лукавого на обычный язык он отражает приоритет текущих экономических требований в рамках капитализма перед политическими требованиями замены буржуазного строя социалистическим, установления власти труда взамен власти капитала. Коммунисты не приемлют правооппортунистический (социал-демократический) подход. Не приемлют потому, что он означает отказ от социализма, защиту буржуазного общества, его косметический ремонт. Люди, вступающие на такой путь, становятся буржуазными политиками. Примеров тому несть числа. У всех на слуху такие имена, как Рыбкин, Семаго, Лапшин, Тулеев, Селезнев и др.

Все сказанное имеет прямое отношение к современной политической борьбе в России, к перспективам созидания социалистического общества в нашей стране, к определению его этапов, к постановке конкретных целей и задач. При этом, естественно, начинать следует с общих, а не частных задач. Как справедливо подчеркивал В. И. Ленин, если не решены общие проблемы, то при решении частных вопросов мы все время будем упираться в нерешенность общих.

Идея современного нэпа. В последние годы она привлекает все более пристальное внимание ученых-обществоведов самых различных направлений. В той или иной мере ее позитивную интерпретацию пытаются дать даже некоторые из тех, кто находится на правом фланге современных политических сил. Это прежде всего такие представители правого центра, которые придерживаются государственнических позиций. Естественно, что и левоцентристы, исповедовающие социал-демократические идеи, выказывают здесь немалую активность. Но наибольший интерес к проблемам нэпа, по понятным причинам, проявляют коммунисты. При этом представления о нэпе у них далеко не одинаковы. Существует огромная разноголосица, имеется немало путаницы и теоретической неразберихи, из которых нужно как можно быстрее выкарабкиваться. Главным средством всегда было и остается публичное обсуждение проблемы. В данной статье делается попытка представить одну из позиций.

У всякого, кто признает социалистическую перспективу развития России, не вызывает сомнений, что в будущем нашу страну ожидают социально- экономические условия, весьма схожие с периодом нэпа 20-х годов. В нее мы "въедем", однако же, по-иному, в иной социально-политической и хозяйственной обстановке. Это определяется теми колоссальными различиями, которые наблюдаются между современной Россией и Россией предреволюционного прошлого. Таких различий великое множество.

Укажем хотя бы на то, что в начале XX в. наша страна только что вступила на путь капитализма и еще была окутана густой сетью крепостнических пережитков. Нынче же она совершила попятное движение от социализма к капитализму. Поэтому в ней сохранились многочисленные остатки социалистического строя, чего не было и не могло быть в старой России. Сохраняется до сих пор некоторый анклав государственной собственности. Ельциным и путиным, чубайсам и гайдарам, черномырдиным и касьяновым еще не удалось растранжирить все под ноль. Многие госпредприятия, колхозы и совхозы, будучи преобразованы в акционерные общества, сохранили заметные черты и свойства социалистической собственности. В сознании народа, буквально в генетическом коде разных поколений сохраняется память о преимуществах и достоинствах социалистической системы (то, что желтая пресса и продажное телевидение презрительно именуют "ностальгией по прошлому"). В стране имеется устойчивый контингент сторонников коммунистической партии. Во многих отношениях несопоставимы с дореволюционным прошлым современный уровень культуры народа, его образованности, степень и масштабы развития науки.

Вместе с тем абсолютно очевидно, что совершенный силами внутренней и забугорной реакции контрреволюционный переворот отбросил Россию далеко назад. Процесс буржуазной реставрации продолжается вот уже более двенадцати лет. В стране восстановлен капитализм, который, судя по всему, вступил в период относительной стабилизации, причем Россия превратилась в сырьевой придаток развитого Запада. Всеми делами в ней заправляет олигархическая компрадорская буржуазия криминального толка, опирающаяся на торгово-банковский капитал и насквозь коррумпированную бюрократию. Даже многие буржуазные деятели и политические обозреватели признают, что в стране утвердился "пещерно-дикий" капитализм, который они мечтают заменить капитализмом "цивилизованным". Обрабатывающая промышленность, особенно машиностроение, отрасли высоких технологий, сельское хозяйство разрушены. Огромная масса рабочих, крестьян, интеллигенции деклассирована, превращена в мелких торговцев, поденщиков и бомжей. Россия все более погрязает в болоте осуществляемого по рецептам дяди Сэма мирового глобализма. Такое включение страны в систему мирового сообщества означает, что не только внешняя политика, но и внутренняя жизнь страны ставится под контроль международного империализма. Из сказанного вытекает: современный этап освободительного движения рабочего класса и всех трудящихся России носит общедемократический, национально- освободительный, антиимпериалистический характер.

Политическая власть. Это решающий фактор экономических и социальных преобразований. Какова же должна быть ее сущность? Вспомним, что на этапе буржуазно-демократической революции в России В. И. Ленин мыслил воплотить ее на пороге XX в. в виде революционно-демократической диктатуры рабочего класса и крестьянства. В 1917 г. эту идею осуществить не удалось. После Февральской революции на первых порах установилось двоевластие в виде буржуазно-помещичьего Временного правительства и Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в которых продолжительное время главную роль играли эсеры и меньшевики. После же расстрела 3-й июльской демонстрации установилось фактическое единовластие буржуазии и помещиков. Затем в результате победы Октября на несколько десятилетий власть большинства народа воплотилась в диктатуре пролетариата в форме Советов, которые в СССР знаменовали прочный союз рабочего класса и крестьянства. Она доказала свою непоколебимую прочность в огне Гражданской войны и иностранной военной интервенции, в ходе величайших преобразований советского общества на путях индустриализации и коллективизации, во время Великой Отечественной войны и после нее. В дальнейшем эта форма власти имела своим содержанием общенародное государство...

Несомненно, и современный лозунг о завоевании власти в интересах народа не останется окостенелым. Его содержание будет меняться в зависимости от общественно-исторического этапа развития страны. В Программе КПРФ записано, что "ближайшая цель партии состоит в том, чтобы отстранить от власти мафиозно-компрадорскую буржуазию, установив власть трудящихся, патриотических сил" (КПРФ в резолюциях... М., 1999. С. 238). В "Очередных задачах КПРФ", принятых VII съездом КПРФ, было вновь подчеркнуто, что на современном общедемократическом этапе освободительного движения имеется в виду установить власть трудящихся, власть народно- патриотических сил. Предвыборная платформа КПРФ во время думских выборов 2003 г. была озаглавлена: "За власть трудового народа". Вместе с тем мне представляется, что понятия "власть трудового народа", "власть трудящихся", "власть народно-патриотических сил" нуждаются в расшифровке. На мой взгляд, по своему содержанию данная власть будет революционно-демократической, антиимпериалистической, антикомпрадорской.

Можно ли было решить такую судьбоносную задачу в недавнем прошлом? Такие возможности, видимо, были во время пика протестного движения в 1998 г. В декабре 1999-го, а затем в марте 2000 г. такие шансы скорее всего частично сохранялись. Однако, как справедливо подчеркнуто в "Очередных задачах КПРФ", эта первоочередная цель не достигнута (см.: VII съезд Коммунистической партии Российской Федерации 2 - 3 декабря 2000 года. М.: ИТРК, 2001. С. 81). После крупной неудачи КПРФ на думских выборах 2003 г. данная цель вряд ли может считаться достижимой в ближайшей перспективе. Теперь к ней придется идти в последующих циклах развития российского общества. При этом понадобятся новые подходы и новые решения. Замечу, что у современных марксистов имеются свежие идеи и наработки, которые, к сожалению, остаются пока невостребованными.

Здесь уместно было бы сослаться на обозревателя "Правды России", профессора В. В. Трушкова. В номере от 2- 8 февраля 2000 г. он поместил статью "Вперед к неонэпу". В сравнительно кратком материале автор дал убедительное обоснование своей позиции. Своеобразные взгляды по данному вопросу изложил Владимир Волков в статье (интервью) "Коммунисты предлагают нэп" (см.: "Правда России". 2003, N 47). Нет смысла повторять их аргументацию. Копия обычно хуже оригинала. Однако на некоторых моментах стоит остановиться.

Вопрос о государственной власти, в рамках которой мыслится осуществление идеи современного нэпа, - один из главных. И с этой точки зрения интервью В. Волкова мне представляется неудачным. Оно полностью обходит вопрос о характере власти. Лишь однажды (да и то в обращении интервьюера) говорится о "власти левой оппозиции"). Но это весьма расплывчатая категория. В результате искажается само понятие нэпа. Автор относит сюда нэп советского периода, нэп китайского образца, что вполне резонно, поскольку в обоих случаях речь идет о переходном периоде от капитализма к социализму. Именно в этом главная суть нэпа. Но акцента на этом автором не делается. Более того, на основе чисто внешних признаков сходства автор относит к разновидности нэпа кейнсианскую политику Ф. Рузвельта в Америке 30-х гг. прошлого столетия и Л. Эрхарда в Германии после Второй мировой войны. Но меры, предпринятые этими известными политическими деятелями, были средством спасения капитализма. Политическая власть была использована буржуазией для государственного регулирования экономики в целях преодоления экономического кризиса, смягчения социальных противоречий, достижения компромисса с трудящимися. В наше время такую политику именуют на Западе и в буржуазной экономической литературе России "стратегией управляемого развития". Кстати, именно такую "стратегию" рекомендует современным ельцинско-путинским властям всегда отличавшийся "левыми" взглядами профессор, доктор экономических наук Ф. Н. Клоцвог (см.: Феликс Клоцвог. Откуда взять второй ВВП, если впереди спад ( "Политический журнал", 2003, N 2. 15 - XII. С. 39 - 41). Но все это, совершенно очевидно, не имеет ничего общего с нэпом.

Как уже говорилось, в современных условиях для осуществления преобразований, имеющих историческое значение, необходима революционно- демократическая, антикомпрадорская, антиимпериалистическая власть. Мне импонирует мысль Виктора Васильевича Трушкова, что это должно быть государство диктатуры закона в интересах народа. Это близко к идее о революционно-демократической власти рабочего класса и всех национально-патриотических сил. Мысль автора представляет, на мой взгляд, адекватное прочтение и отражение нынешней действительности, задач и возможностей осуществления подлинного народовластия. В этом смысле весьма плодотворно утверждение, что государством диктатуры закона в интересах народа может стать советско-парламентская республика. Эта идея вполне достойна стать отправной точкой предстоящего развития российской государственности в обозримом будущем. Как советская форма она позволит последовательно отражать интересы рабочего класса, кооперированного крестьянства, интеллигенции, мелкой и средней буржуазии. К тому же она позволит использовать некоторые формы современного парламентаризма, что привлечет определенные круги патриотически настроенной крупной буржуазии. Словом, перед нами вполне реальная форма перехода к последовательно советскому, социалистическому народовластию. Не исключены и другие варианты. Вспомним хотя бы такую форму, как народная демократия в европейских странах после Второй мировой войны на ранних этапах ее существования.

К сожалению, в партийных документах, выработанных к настоящему времени, напрямую ничего не говорится ни о новом нэпе, ни об особенностях грядущей политической власти. Ее переходный характер нигде и никак не подчеркивается. Говорится лишь о советском народовластии как характерной черте социализма в условиях России. Взять, к примеру, предвыборную платформу КПРФ. В ней ничего не сказано ни о нэпе как этапе общедемократических преобразований, ни о конкретных формах переходной власти. Платформа ориентировала избирателей на немедленное восстановление советского строя и социализма. Однако теория и практика политической борьбы свидетельствуют, что игнорировать объективные этапы развития общества недопустимо. Это ведет к неизбежному поражению.

Нельзя не отметить также, что Платформа в целом была составлена недостаточно четко, а в некоторых отношениях даже неряшливо. Так, в ряде случаев выдвигались задачи по форме социалистические, по существу общедемократические, т. е. нэповские. Но они должны быть либо теоретически разграничены, либо четко показано их совпадение. Платформа фактически ставила почему-то две (?!) стратегические цели. Первая - завоевать большинство в Государственной думе и победить на президентских выборах. Вторая - устранить бедность и нищету, обеспечить быстрый подъем благосостояния народа (Правда, 2003, N 130, 14 - 17 ноября). На мой взгляд, в качестве ближайшей стратегической цели следовало выдвинуть установление нэпа, а в качестве последующей - создание общества социальной справедливости (поэтапно: ранний социализм, развитой социализм, коммунизм). Что же касается завоевания власти, то его следовало бы отнести не к цели, а к стратегической задаче, решение которой создаст политический рычаг социально-экономических и иных преобразований.

На мой взгляд, в структуры советско-парламентской республики полностью вписывается идея создания правительства национального доверия. "Правительство национальных интересов нужно сегодня стране, - говорил Г. А. Зюганов во время агитационной поездки в Астраханскую область накануне выборов в Государственную думу. - Его необходимо создавать сейчас, а не тогда, когда грянет очередная катастрофа" (Советская Россия, 2003, N 131. 22 - XI).

Революционно-демократическая власть в виде советско-парламентской республики, правительства национальных интересов или в какой-либо иной форме с момента своего возникновения еще не ознаменует перехода России на социалистические рельсы, но, несомненно, она будет означать вступление нашего Отечества на некапиталистический путь развития. Социалистическая фаза еще не начнется, но капиталистическая в основном завершится. Такой вывод вытекает из особенностей этапа общественного развития, переживаемого сегодня Россией.

Общедемократические и социалистические задачи. На современном этапе общедемократические (национально-освободительные, патриотические) и социалистические задачи тесно переплетены, и решать многие из них невозможно порознь. Несомненно, общедемократические преобразования российского общества соответствуют в целом интересам и целям социалистических преобразований и будут способствовать, помогать переходу к социализму. Вместе с тем многие общедемократические задачи невозможно решить вне социалистического вектора развития. В частности, от полуколониальной зависимости Россия по большому счету не сможет освободиться на пути капиталистического "реформирования". Словом, социалистические преобразования выступают обязательной предпосылкой широты, последовательности и исторической глубины демократических перемен, недоступных буржуазному обществу. Предвыборная платформа сил, объединившихся в народный блок КПРФ, совершенно справедливо подчеркивала: "Мы встали под знамя КПРФ, ибо убеждены: народный патриотизм сегодня неотделим от целей и идеалов коммунистов. От борьбы за социализм, за восстановление Советской власти, за возрождение Союзного государства" (Правда, 2003, N 131. 16 - 17. XI).

Такое сочетание не игра ума, не абстрактная возможность. Оно порождено условиями реальной российской действительности. Дело в том, что многие назревшие общедемократические меры во многом совпадают с социалистическими, а ближайшие социалистические общественные преобразования имеют явно выраженный демократический заряд. Поэтому-то и можно утверждать, что будущий нэп в России теперь возникнет не на социалистическом, а на общедемократическом этапе освободительного движения народов нашей страны.

Прежде чем вновь вступить на стезю социализма, предстоит пройти сравнительно продолжительный путь некапиталистического развития, что и составляет внутреннее содержание общедемократического (национально- освободительного, антиимпериалистического) этапа.

С единством, общностью и даже определенным совпадением социалистических и общедемократических требований мы сталкиваемся буквально на каждом шагу. Так, в политической сфере в течение всего этого периода воплощение идеи народовластия, т. е. советско-парламентской республики как инструмента некапиталистического развития, скорее всего будет направлено на ряд конструктивных преобразований последовательно демократического характера. Права и свободы граждан должны стать безусловной реальностью. Каждый должен получить возможность на деле, а не на бумаге участвовать в принятии решений, имеющих прямое отношение к его экономическим и политическим правам, социальным завоеваниям. В конечном счете все эти требования фокусируются в призыве, который был седьмым пунктом в программных тезисах Г. А. Зюганова во время президентских выборов 2000 г. "За всестороннюю демократизацию российской демократии!". Думается, он был несправедливо забыт во время предвыборной кампании в 2003 г.

Данный пункт сохраняет свою актуальность и сегодня. Его практическое осуществление потребует принятия новой, действительно демократической Конституции или по меньшей мере внесения ряда принципиальных поправок в действующую Конституцию Российской Федерации, что может придать этому ныне фактически нелегитимному документу законный характер. Реальная демократизация российского общества, осуществляемая народно- патриотическими силами, подготовит необходимые условия к установлению подлинного народовластия, социалистической власти труда. Конституция действительно станет основой политической стабильности общества, подлинной гарантией прав и свобод граждан, надежной преградой произволу. Конституционная реформа потребует также введения независимых органов народного контроля за работой госаппарата; внедрения механизма отзыва депутатов и чиновников любого ранга, если они не будут оправдывать доверия народа.

В области социальной предстоит реализовать такие требования, как восстановление права на труд и достойный заработок. Должно быть снова ликвидировано такое позорное явление, как безработица. В этих условиях оплата труда не может быть ниже установленного особым законом реального, а не заниженного, как теперь, прожиточного минимума. Будут восстановлены права на отдых, на бесплатное здравоохранение, образование, на полноценное детство и обеспеченную старость (в частности, пенсия не ниже прожиточного минимума). Несвоевременную выплату зарплат, пенсий, социальных пособий нужно будет преследовать в уголовном порядке. Вновь огромное значение приобретет обеспечение права на дешевое комфортное жилье. Оплата квартир и всех коммунальных услуг новое общество установит не выше 10% совокупного дохода семьи. Словом, речь идет о самом высоком уровне социальной защищенности каждого члена общества. Все эти права в нашем привычном понимании являются социалистическими и стали традиционными для нашего народа. Они отняты у него ельцинско-путинским буржуазным режимом в их огромной части. Законы, протащенные и протаскиваемые В. В. Путиным через Государственную думу за годы его президентства, лишают трудящихся последних былых социальных прав.

Но вместе с тем нельзя не видеть и того, что в развитых странах капитализма определенная часть данных факторов общественного бытия во многом воплощена в жизнь то ли в прямой форме, то ли посредством высокой оплаты труда. Иными словами, они представляют собой одновременно и явления общедемократического характера. Вне всякого сомнения, переход власти к патриотическому большинству позволит восстановить эти права с учетом исторической ситуации, если не в полном, то в преобладающем объеме.

Итак, теоретически возможность тесного сочетания, даже своеобразного сращивания социалистических и общедемократических форм развития не вызывает сомнений. Это целиком относится и к сфере экономических отношений. Взять такие категории, как государственная, коллективная (акционерная, артельно-кооперативная), государственно-капиталистическая (смешанная) виды собственности на средства производства. Их одновременное существование и развитие вполне реальны в недрах социалистического строя, в развитых и развивающихся странах капиталистического мирового хозяйства. Все эти формы собственности - естественная реальность и для предсоциалистического общества, вступившего на путь некапиталистического развития.

Среди них особое место принадлежит государственной собственности на средства производства, государственному сектору народного хозяйства. Он занимал львиную долю в экономике Советского Союза. В ряде капиталистических стран сегодня госсектор дает от одной трети до половины совокупного общественного продукта и национального дохода, что создает реальные предпосылки планомерного развития. Государственное регулирование экономики в социалистических и капиталистических странах опирается на находящиеся в собственности государства ведущие, решающие, базовые отрасли народного хозяйства. При этом в империалистических странах такое регулирование проводится в интересах дальнейшего обогащения финансовой олигархии и подкупа, т. е. фактического обуржуазивания рабочего класса.

Естественно, возникновение госсектора, применение различных методов регулирования народно-хозяйственного развития, появление различных форм социальной защиты населения - все это вынужденные шаги буржуазной власти, одно из средств охраны корыстных интересов капиталистов. В условиях же социализма и некапиталистического развития данные меры выступают органической сущностной составляющей общественной жизни. Однако, несмотря на принципиальные различия, близость внешних форм в ряде сфер буржуазного, предсоциалистического и социалистического общества облегчает переход от одного строя к другому. Это свидетельствует о наличии социально- экономической основы общности интересов и политического союза рабочего класса, кооперированного крестьянства, трудовой интеллигенции, мелкобуржуазных слоев города и деревни, патриотически настроенной части национальной буржуазии. А это и есть силы Народно-патриотического союза России. В условиях власти коммунистического и патриотического большинства все это может быть использовано прежде всего и главным образом в интересах широких кругов народных масс.

Поэтому требования сделать государственную власть главной силой планового регулирования народного хозяйства в экономических интересах трудящихся, требования возвращения в госсобственность всех стратегически важных сфер российской экономики являются неотъемлемым элементом некапиталистических преобразований в период предстоящего нэпа. Для этого народно-патриотические силы, придя к власти, обязаны добиться принятия и последовательного осуществления общероссийского закона о национализации, денационализации и ренационализации собственности в России. Закон должен признать национализацию в качестве обычного нормального средства преобразования форм собственности. Он призван подтвердить денационализацию (т. е. приватизацию) мелких и средних предприятий, жилищ, гаражей, садово-огородных и приусадебных участков, если эта акция не сопровождалась нарушением соответствующего законодательства. Он должен также во весь голос потребовать ренационализации (деприватизации) предприятий в решающих сферах экономики.

В соответствии с требованиями, выдвинутыми коммунистами на референдум, земля и ее недра, пашни, леса и акватории, все природные богатства страны должны реально, а не на бумаге принадлежать народу России. Недопустима купля-продажа земли за исключением приусадебных, садово-огородных, дачных и гаражных участков. Антинародный Закон о земле, пробитый в Госдуме "едросами", должен быть немедленно отменен при переходе власти к народно-патриотическим силам. Топливно-энергетические и оборонные предприятия, железные дороги, все, что обеспечивает национальную безопасность и достойную жизнь граждан, должны оставаться в государственной собственности. Предприятия подобного рода, ставшие частной собственностью вследствие безумного капиталистического реформаторства, должны быть в кратчайшие сроки ренационализированы.

Грядущий нэп, если народно-патриотическим силам удастся его ввести, будет заметно отличаться от нэпа 20-х годов. Последний был связан с непосредственным созиданием социализма, а многие оставшиеся буржуазно- демократические проблемы решались походя, попутно. Как известно, среди пяти общественно-экономических укладов страны ведущую, определяющую роль играл именно социалистический уклад в виде растущей вглубь и вширь государственной собственности и быстро развивавшейся колхозно- кооперативной собственности.

В ходе же предстоящего неонэпа социалистические цели могут быть достигнуты скорее всего в несовершенном виде. Он, как уже говорилось, возникнет в условиях общедемократической стадии освободительного движения в современной России. Это будет многоукладная экономика, развивающаяся в интересах народа, строго направляемая советско- парламентской республикой, реализующей власть народно-патриотических сил, возглавляемых коммунистами, и ведущей страну по некапиталистическому пути развития. Новая государственная власть будет опираться на обобществленный сектор экономики и с помощью планово- рыночных механизмов регулировать развитие государственного, кооперативного, смешанного, частнохозяйственного и мелкотоварного укладов. Вернув в свои руки природные богатства и стратегические виды производств в обрабатывающей промышленности, государство сформирует новый, многократно больший, чем сегодня, государственный бюджет и станет крупнейшим заказчиком продукции для всех видов отечественных производителей. Процесс такого регулирования может происходить только на основе жесткого и неукоснительного соблюдения государственного законодательства.

В этих условиях вряд ли можно относить государственный сектор к социалистическому укладу. Это скорее будет госкапиталистический уклад, поставленный на службу потребностям общедемократического, некапиталистического развития. То же самое можно сказать и о кооперативном секторе. Однако несомненно, что оба эти уклада будут играть ведущую роль в экономической системе. Развиваясь и укрепляясь, они подготовят благоприятные условия для перевода народного хозяйства страны и всей общественной жизни на рельсы социалистического развития. При переходе от парламентско-советской республики к более высокой форме народовластия, к республике последовательно советского типа государственно- капиталистический и кооперативный секторы смогут образовать социалистический уклад народного хозяйства будущей России.

На фоне всего сказанного великая, как мне представляется, прелесть призыва к современному нэпу состоит в том, что он обеспечивает наиболее прочное и наименее болезненное сочетание интересов рабочих и крестьян, деятелей науки и культуры, промышленников и финансистов, производственников и бюджетников, молодежи и стариков-пенсионеров, мужчин и женщин. Более того, даже самые ретивые наши ультрареволюционеры типа В. Тюлькина, В. Анпилова, А. Пригарина, А. Крючкова и др. смогут найти свое место в общем строю борьбы за социалистический выбор под этим апробированным историей лозунгом. По силе своего воздействия на интересы и сознание широких народных масс призыв к современному нэпу сопоставим, на мой взгляд, лишь с лозунгом "Земля крестьянам!", сыгравшим выдающуюся роль в событиях 1917 г., Гражданской войны и нэпа 20-х годов. Подобно ему, он способен объединить под знаменами социализма подавляющее большинство народа. А без этого вопрос о нашей победе останется пустым мечтанием.

Переход к социализму. Такова историческая миссия нэпа. Вполне естественно поэтому обращение к опыту Советской России и СССР в целом в 20- 30-е гг. прошлого столетия. Этот опыт уникален, представляет собой богатое историческое наследие. Но всякое прошлое способно принести пользу в настоящем и будущем лишь в случае его критического переосмысления. Кроме того, жизнь и политическая борьба рождают новый опыт, который и служит непосредственной основой движения. Следовательно, социалистические преобразования, предстоящие России, должны будут взять из советского социализма все его бесспорные достоинства, все его лучшие стороны. Вместе с тем осуществление таких преобразований не может не обогатиться новыми, современными достижениями марксистско-ленинской теории и общественно- политической практики. Данные вещи достаточно простые, хотя пока еще не всеми усвоенные.

Начнем с коренного вопроса о власти. Завершение нэпа будет означать переход от советско-парламентской республики к республике последовательно советского типа, но родившейся в условиях существенно отличных от условий 1905-го и 1917 года. Какие новые черты будут ей свойственны по сравнению с советским периодом? Что она позаимствует у буржуазного парламентаризма? И позаимствует ли? На все эти вопросы предстоит ответить нынешнему поколению молодежи, которая вступит к тому времени в пору своей зрелости.

По завершении нэпа страна вступит в стадию социализма. Но что это будет за социализм? Вопрос отнюдь не праздный. Однако приходится констатировать, что данная проблема вообще не ставится ни нашими учеными-марксистами, ни теоретическими документами КПРФ или какой-либо иной коммунистической партии. В результате даже среди многих коммунистов преобладает мнение, что мы сразу же, немедленно воссоздадим то, что было в Советском Союзе в конце 80-х гг., и двинемся дальше, продолжая прежний путь "развитого социализма". Совершенно аксиоматично, что это - утопические представления. Современные производительные силы таковы, что они не позволяют одним фактом своего формально-юридического обобществления создать развитые формы социалистического хозяйствования. К тому же обобществление многих из них представляется преждевременным. Это и порождает идею перехода от нэпа не к развитому, а раннему социализму. В теории этот вопрос по большому счету пока не проработан. Но его актуальность несомненна как с учетом опыта СССР и других социалистических стран, так и с учетом того, что сегодня наша страна переживает общедемократический, антиимпериалистический, антикомпрадорский этап освободительного движения русского народа, других народов России.

Представляется необходимым напомнить, что в российской политической литературе идея раннего социализма впервые прозвучала в 1997 г. в тезисах "К 80-летию Великого Октября", подготовленных Центральным советом общества "Российские ученые социалистической ориентации". Главным разработчиком тезисов был доктор философских наук, профессор Р. И. Косолапов. Ему по праву и принадлежит сама идея. Примечательно, что незадолго до этого, в последние годы Советской власти, он был главным теоретиком "развитого" ("зрелого") социализма, якобы построенного в СССР, а это совершенно противоположная концепция. Способность критически переосмыслить свои взгляды, проявленные им научная добросовестность и смелость, несомненно, делают ему честь как ученому-марксисту. Правда, данная идея профессором в дальнейшем никак не разрабатывалась, оставшись эпизодом в его творческой биографии. И об этом, право же, остается сильно пожалеть.

В седьмом тезисе указанного документа говорится: "Самым крупным теоретическим и политическим заблуждением в течение многих лет явилось нереалистическое преувеличение зрелости нового общественного строя". И далее: "По нашему мнению, научно достовернее и политически точнее было бы говорить о том, что с точки зрения глубинных экономических и социальных предпосылок при всех своих достижениях Советский Союз вплоть до его разрушения в 1991 году так и не вышел за исторические рамки раннего социализма, не завершил решение задач переходного периода" (Диалог, 1997, N 9. С. 10). Я полностью разделяю данную точку зрения, но она нуждается в комментариях.

Итак, в период раннего социализма Россия сможет вновь вступить в результате разрешения в основном задач общедемократического этапа и частичного разрешения ряда социалистических задач. Этот период скорее всего продлится не одно десятилетие, о чем свидетельствует опыт СССР, других стран, где социализм, к сожалению, потерпел крушение, а также опыт сохранившихся социалистических государств. В России он, видимо, во многом будет тождественен прошлому, прежде всего советскому социализму, хотя, естественно, будет заметно отличаться от него, вобрав в себя не только прежний, но и современный, и будущий опыт борьбы за интересы трудящихся.

Что же такое ранний социализм? Эту теоретическую и практическую задачу предстоит решать ученым-обществоведам и партийным функционерам марксистско-ленинского толка. Данная статья представляет собой одну из первых попыток подобного рода.

Представляется, что правильнее всего рассмотрение данного вопроса следует, как уже говорилось, начать с опыта СССР и КПСС. В XX в. нэп возник в условиях диктатуры пролетариата. Это означало, что народившийся обобществленный сектор экономики в отличие от грядущего неонэпа изначально представлял собой социалистическую субстанцию. Поначалу этот сектор был слаб, но затем в короткое время занял ведущее место среди пяти основных укладов тогдашнего общества. Социалистический сектор в результате индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства, культурной революции в кратчайшие исторические сроки занял в экономике господствующее положение. Данный процесс завершился к середине 30-х гг. Это означало, что Советский Союз вступил в полосу социализма. Иными словами, между переходным периодом от капитализма к социализму и непосредственно начальной ступенью социалистического общества (ранним социализмом) принципиальная разница состояла в том, что социалистический уклад общества из ведущего превратился в господствующий.

Технологические уклады. Заметим, что изначально господство социалистических форм хозяйства было еще относительным и недостаточно устойчивым. Это объясняется прежде всего характером и достигнутым уровнем развития производительных сил. А эти уровень и характер не выходили тогда за рамки фабрично-заводского машинного производства вплоть до начала 90-х гг. XX столетия, когда в стране победила контрреволюция. Но фабричная система, воцарившаяся как комплекс по преимуществу механических средств машинного труда, была, согласно глубокой и справедливой мысли К. Маркса, типично капиталистической формой технологического обобществления. Советский социализм не вышел за ее пределы, т. е. не обрел еще в то время собственной технологической основы развития производительных сил.

Именно это прежде всего и позволяет утверждать, что советский социализм вопреки общеизвестным декларациям не достиг "зрелости", не стал "развитым", а был всего лишь ранним социализмом, который базировался на досоциалистических средствах труда. И попытки совершенствовать его на данном технологическом базисе, будучи до определенного времени относительно успешными, не давали гарантии от реставрации капитализма, что, к сожалению, и произошло в Советском Союзе, в европейских социалистических странах. Разумеется, отсутствие технологических гарантий реставрации отнюдь не предопределяет ее политическую неизбежность, но такую реальную возможность предполагает. Мы же были убаюканы партийными (времен Н. С. Хрущева) постановлениями о полной и окончательной победе социализма в СССР как с точки зрения внутренних, так и внешних условий бытия нашей страны. Затем внедрялись брежневские идеи о "зрелом" ("развитом") социализме. В результате была утрачена бдительность. Мы полностью проигнорировали мудрые предостережения И. В. Сталина, сделанные им на мартовском (1937 г.) Пленуме ЦК КПСС.

В целом здесь действует та же закономерность, которая наблюдалась на ранних ступенях становления капитализма. Как известно, в сфере развития производительных сил и процесса капиталистического обобществления труда К. Маркс для своего времени выделял три стадии. Это простая кооперация, мануфактура, машинное фабричное производство. На первых двух ступенях буржуазное хозяйство основывалось на ручном труде. В данном случае попятное движение к средневековью в принципе не исключалось и фактически в той или иной мере наблюдалось время от времени в различных странах. Иное дело машинные (индустриальные) средства труда. С ними капитализм получил собственный технический базис, с помощью которого в течение каких-нибудь двух столетий был совершен невиданный скачок во всех сферах общественной жизни. И практически, и теоретически возврат к феодализму стал невозможным.

Заметим, что прогресс российского общества реален лишь в условиях неукоснительного соблюдения общенациональных интересов и вопреки интересам криминально-компрадорского олигархического капитала, выполняющего волю центров современного мирового глобализма. Одним из факторов такого прогресса должно быть не просто выведение страны из хозяйственной катастрофы, но прямая опора данного процесса на высокие технологии. Необходим ускоренный переход на инновационный тип экономического развития, когда каждый новый цикл воспроизводства сопровождается активным внедрением новейших научно-технических достижений, резко, прямо-таки на порядок поднимающих уровень эффективности народного хозяйства.

В настоящее время наука причисляет экономику, основанную на ручном труде, к двум первым (реликтовым) технологическим укладам. Следующие три технологических уклада она относит к индустриальному этапу развития общества. Раннее фабрично-индустриальное производство, которое было предметом анализа К. Маркса, отнесено к третьему технологическому укладу. Четвертый технологический уклад возник, когда на смену веку пара пришел век электричества, т. е. с завершением XIX столетия. Пятый технологический уклад начал развиваться с середины XX в. в связи с развернувшейся научно- технической революцией. Он означал кардинальные перемены в индустриально-фабричном производстве. Начались интенсивные процессы автоматизации, химизации, использования энергии атомного ядра. Было создано огромное количество неизвестных природе материалов, резко повысилась экономичность производства за счет уменьшения расходов исходного сырья.

XXI в. открывает дорогу шестому технологическому укладу. Ученые квалифицируют его как постиндустриальный уклад. Его главная особенность в том, что наука окончательно превращается в непосредственную производительную силу. Решающее значение в производстве приобретает сплошная информатизация на компьютерной основе. Грядет глобальная автоматизация управления. Механические технологии интенсивно замещаются физическими и химическими. Ускоренными темпами развиваются такие высокие физические технологии, как современная электроника, сверхбыстрая электроника. В данных производствах уже сейчас развитые капиталистические страны имеют годовые темпы прироста 10 - 30%, а в некоторых случаях 100 - 150% (Правда России, 2003, N 47, 26.XI). Устаревшие физические и химические технологии во многих случаях вытесняются биологическими и космическими. Возникают технологии на стыках таких процессов, которые ранее считались несовместимыми или почти несовместимыми: биохимические, биофизические, химико-физические. Набирает силу генная инженерия. Готовится широкое использование океанских сырьевых и энергетических ресурсов. Создаются принципиально новые условия для полного утверждения непрерывных автоматизированных производств. Открываются широкие возможности раз за разом на порядок повышать экологичность производства. Явственно просматриваются перспективы в едином технологическом процессе, органически встроенном в кругооборот живой и неживой природы, объединить производственные и природовосстановительные процессы.

Одна из важнейших особенностей шестого технологического уклада в том, что мир сегодня стоит на пороге новейших ядерных технологий, способных произвести всемирно-исторический переворот в атомной энергетике. По меньшей мере одно открытие подобного рода сегодня уже существует. Его сделал наш соотечественник Л. Н. Максимов. Он бывший главный физик крупного объекта Министерства среднего машиностроения СССР. Ныне исполняет обязанности директора Института физико-технических проблем металлургии и специального машиностроения.

Ученый открыл и запатентовал в двадцати странах ториевый цикл выработки электроэнергии на атомных станциях. В отличие от современных атомных реакторов ториевый цикл обеспечивает окружающей среде полную безопасность. В случае крупной аварии или диверсии наибольший ущерб выразится всего лишь в небольшом количестве радиоактивных осадков лишь на территории самой электростанции. Открытие Л. Н. Максимова создает для России невиданные возможности технического и экономического развития. Запасы ториевых руд в нашей стране самые большие в мире. Их хватит на века при разумном использовании. Огромные доходы сулит России переоснащение атомных электростанций за рубежом. По существу, это величайший революционный прорыв в науке и технике, позволяющий нашему Отечеству занять самые передовые позиции в мире. Ведь энергетика - это основа основ современного и постиндустриального производства.

Второе открытие Л. Н. Максимова - безопасное хранение оружейного урана. При соединении с торием уран и плутоний становятся не более опасными, чем сложенные в поленницу обыкновенные дрова. Не приходится говорить, какие перспективы открываются благодаря этому для укрепления обороны страны, для обезвреживания зараженных местностей и для других не менее важных целей.

Однако открытия русского ученого-физика в России не востребованы. Президент, правительство, Государственная дума хранят молчание. Зато Л. Н. Максимовым вплотную заинтересовались американские спецслужбы. Ему предложено переехать за океан. Нетрудно представить, какие выгоды извлечет Америка да и сам ученый, если он станет гражданином США. Патенты на оба открытия - это настоящий современный Клондайк. Патриотически настроенный ученый отказался от перспективы стать новым американским миллиардером и помочь новому обогащению США. Санкции воспоследовали немедленно. На Л. Н. Максимова совершено уже два покушения, а возглавляемый им институт разгромлен и разграблен шайкой наемных бандитов. А что же федеральные власти? Они по-прежнему делают вид, что ничего не замечают. Их не волнуют ни интересы России, ни жизнь ученого, которая представляет собой величайшее национальное достояние. Подробнее об открытии нашего замечательного соотечественника можно прочитать в статье Владимира Вострухина "Знает ли президент? А если не знает, то как это ему удается?" (см.: Правда, 2003, NN 115 - 117, октябрь).

В данном месте приходится прервать основную нить изложения и сделать необходимые пояснения. Не исключено, что некоторые "чересчур левые" марксисты могут обвинить меня в переходе на позиции буржуазных теорий "единого индустриального" и "постиндустриального" общества. Поводом для этого может послужить то, что я воспользовался разработками буржуазной науки проблем технологических укладов. Но эти разработки еще никто не опроверг и даже не подверг сомнению. В изучении научно-технического прогресса как такового буржуазная наука сохраняет достаточную меру объективности и непредвзятости.

Но этого не скажешь об экономических, социальных и политических выводах, которые делаются на основании изучения научно-технического прогресса. Принципиальное отличие марксистско-ленинского подхода к анализу места и роли технологических укладов в том, что он не признает положений буржуазной науки о непосредственной чисто механической зависимости между научно-техническим прогрессом и социально-экономическим строем общества. Нельзя согласиться с тем, что формирование каждого нового технологического уклада означает переход чуть ли не к принципиально новому этапу человеческой цивилизации, которым даются нарочито звучные наименования вроде "народного капитализма", "потребительского общества", "социального государства" и проч.

Если исходить из сущности марксизма-ленинизма, можно сделать вывод, которого тщательно избегает западная наука. Можно считать, что существует такой уровень развития производительных сил, который следует признать критическим для буржуазного строя. Так, широкое распространение постиндустриальных технологий, на мой взгляд, позволит окончательно преодолеть индустриально-фабричный этап развития производительных сил. Имеются большие основания предполагать, что постиндустриальный технологический уклад будет последним в истории капитализма. Наверняка он потребует таких форм обобществления, которые окажутся несовместимыми с капиталистической оболочкой.

В Советском Союзе был достигнут высокий технологический уровень производства в военно-промышленном комплексе, в атомной энергетике, в освоении космоса. Он по ряду параметров превосходил зарубежные достижения. Но в гражданском производстве мы сильно отставали от развитых капиталистических стран, где быстро росла доля пятого технологического уклада. В результате экономической деградации, постигшей Россию в связи с контрреволюционным переворотом, произошло почти полное вытеснение пятого и даже четвертого технологических укладов. Страна все более переходит к преобладанию третьего уклада. Еще несколько лет такого "прогресса", и процесс экономической деградации может на продолжительное время стать необратимым.

России после вступления сначала на путь некапиталистического развития, а затем в стадию раннего социализма предстоит совершить новый исторический подвиг - в течение 10 - 15 лет еще раз пройти более чем вековой путь, ибо третий технологический уклад преобладал на Западе в конце XIX в. В течение этого времени предстоит добиться господства и преобладания пятого технологического уклада при значительном и интенсивно растущем удельном весе шестого во всех отраслях, где это технически и экономически возможно. При этом наряду с заимствованиями будет необходим неуклонный рост доли собственных национальных наработок. Вот что говорит по этому поводу бесспорный авторитет в области ультрасовременных технологий лауреат Нобелевской премии академик РАН Жорес Алферов: "Да, дорого, очень дорого построить, скажем, современную фабрику сверхбольших интегральных схем. Но это нужно делать! Что-то, конечно, можно и покупать. Но есть области, где надо иметь обязательно свое, не надеясь на покупку "оттуда". И где надо, идти обязательно и постоянно вперед. Есть еще ведь и военная часть - оборона страны" (Правда России, 2003, N 47, 26.XI). Если мы станем выполнять эти мудрые советы, то в дальнейшем откроются реальные перспективы перехода к полному преобладанию в социалистической России, а скорее всего в новом союзном государстве, шестого технологического уклада.

Думается, что нашему народу это по силам. В России имеются немалые запасы природных ископаемых. Несмотря на широкую утечку умов за рубеж, сохраняется огромный, хотя и подорванный компрадорскими реформами научно-производственный потенциал. Она располагает блестящим контингентом ученых мирового уровня, создавших собственные научные школы, прекрасным инженерным корпусом, определенными резервами высококвалифицированной рабочей силы, передовыми производственными традициями. Все эти ресурсы могут быть умножены в относительно короткие сроки. Основные фонды страны изношены на 70 - 80%. Это огромная прореха в российской экономике. Но умная политика в том и состоит, чтобы превратить слабость в силу. Сегодня страна не обременена капиталами, омертвленными в устаревших, но физически дееспособных основных фондах. Но это ситуация, которая способствует быстрой и безболезненной их замене на новые, самые современные. Успешное решение указанной задачи выведет новую социалистическую Россию на самые передовые рубежи научно-технического прогресса, что устранит возможность реставрации капитализма в будущем.

Заметим, к слову, что нам, коммунистам, заботиться о развитии в стране пятого и шестого технологических укладов следует уже сегодня, не дожидаясь завоевания политической власти. Это будет одним из наших нынешних вкладов в обеспечение независимости Отечества. Это залог высоких темпов обобществления труда и производства, вклад в подготовку и созидание будущего социалистического общества после установления революционно-демократической власти трудящихся.

Блестящий пример такого подхода продемонстрировал В. И. Ленин в своей знаменитой работе "Грозящая катастрофа и как с ней бороться", написанной накануне Великого Октября. И сегодня партия озабочена данной проблемой. В опубликованном в "Советской России" интервью Г. Зюганова главному редактору газеты В. Чикину отмечается: "В последнее время была подготовлена целая серия глубоких, содержательных материалов - только 11 тематических программ поддержки промышленности, сельского хозяйства, науки, образования, молодежи, ветеранов... Причем все подготовлено лучшими специалистами, имеющими огромный опыт работы в этих сферах" (Советская Россия, 2004, N 2 - 3, 10 января).

Свой немалый теоретический и научно-практический вклад в решение указанной задачи внес коммунист, академик РАН, лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов. Под его руководством группа российских и немецких специалистов разработала проект национального технопарка "Всемирный диалог", который способен развивать микро- и оптоэлектронику, микромеханику, робототехнику, энергетику и другие энергоемкие производства. Теперь остановка за российским правительством, которому надлежит профинансировать всего лишь 15% стоимости проекта (см.: Российская газета, 2003, N 256, 22 декабря).

Экономическая многоукладность. Итак, для раннего социализма характерно сочетание различных ступеней развития индустриально-фабричного производства, т. е. "сосуществование" третьего, четвертого и пятого технологических укладов. Но, как правило, технологическая многоукладность обусловливает многоукладность экономическую. Начнем с того, что в СССР имела место социалистическая многоукладность в виде двух секторов народного хозяйства - государственного и колхозно-кооперативного. Оба они считались составными частями единого социалистического уклада. Правда, из них лишь государственный признавался в качестве уклада последовательно социалистического типа.

Но дело этим не ограничивается. Причина в том, что в СССР сохранялись остатки реликтовых технологических укладов. И все это не по воле случая, а вполне закономерно, потому что производительные силы фабрично-машинного производства не способны охватить все закоулки народного хозяйства. В нем остаются ниши, в которых невозможно создать крупное производство. В таких нишах социалистическое общество вынуждено сохранять средние и мелкие предприятия. Они при данных условиях оказываются выгоднее и рентабельнее крупных. Предположения марксистов, что процессы концентрации и централизации производства в условиях индустриально-фабричной системы в самые короткие сроки вытеснят мелких и средних товаропроизводителей, не оправдались. Они сохраняются при капитализме и не исчезают при социализме на ранней ступени его развития. В свете сказанного в Советском Союзе никогда не был преодолен мелкотоварный уклад народного хозяйства. Так, приусадебные хозяйства колхозников и рабочих совхозов оказались замаскированной формой мелкотоварного сектора. Это была своеобразная отпочкованная ветвь обобществленного производства, питавшаяся во многом его корнями.

А взять такое явление, как индивидуальная трудовая деятельность, которая не запрещалась ни одной из советских конституций. Правда, на деле "единоличники" подвергались всяческим ограничениям со стороны властных структур и правоохранительных органов, поскольку идеологически были отнесены к спекулятивным (паразитарным) слоям общества. Однако явления, обусловленные объективными обстоятельствами экономической и социальной жизни, никто не в силах отменить никакими законодательными и репрессивными мерами. Их можно лишь приглушить, загнать в подполье. Именно так и было в советский период. Согласно статистике, в СССР не было никакого мелкотоварного уклада, кроме подсобного хозяйства колхозников и рабочих совхозов. Фактически же он существовал в виде мелких строительных бригад "шабашников", лиц, занимавшихся ремонтом квартир, автомобилей, бытовой техники, а также работающих под вывеской и без вывески машинисток, врачей, адвокатов, портных, парикмахеров, художников, дизайнеров, кустарей различной квалификации и проч. Имевшие в СССР место моральные осуждения и фактические, так сказать, из принципа гонения по отношению к людям, занимавшимся индивидуальной трудовой деятельностью, нельзя оправдать ни с экономической, ни с политической, ни с социальной точек зрения.

Но все это относительно невинные формы теневой хозяйственной деятельности. Гораздо хуже было то, что стихийно возник не просто частновладельческий, но подпольный криминальный бизнес. Можно ли было предупредить такой нежелательный ход событий? Несомненно! Мелкотоварное и неизбежно порождаемое им частнокапиталистическое производство следовало своевременно легализовать. Это было бы своеобразным отступлением, шагом назад. Не исключено, что, как и во времена перехода к ленинскому нэпу, такая акция не всеми коммунистами была бы правильно понята, причем многие даже сопротивлялись бы ее осуществлению. Политические, социальные и моральные издержки оказались бы неизбежными. Однако, как и в 20-х гг. XX в., экономические и политические выгоды намного перевесили бы возникшие потери. Мелкие и средние предприниматели попали бы под финансовый и законодательный контроль государства, платили бы соответствующие налоги, пополняя государственный бюджет. Они были бы не опасны для социалистического общества в СССР. Более того, правильная экономическая политика подчинила бы их хозяйственную деятельность задачам укрепления и совершенствования социализма. Фактически произошел бы переход от декларируемого "развитого" социализма к реальному раннему социализму.

В противоположность сказанному горбачевская перестройка, а тем более ельцинский антинародный режим всячески поощряли криминальный бизнес под предлогом борьбы против "административно-командной системы". В результате частнохозяйственный теневой сектор при активной финансовой поддержке Запада в короткие сроки стал господствующей силой в экономике, политике, общественной жизни, одной из материальных основ устранения социализма и реставрации капиталистических порядков.

Понятно, что коммунисты, все народно-патриотические силы обязаны трезво оценивать современную обстановку и пути созидания грядущего социалистического общества в России. Следует помнить, что в условиях раннего социализма задачи непосредственного социалистического переустройства общества станут занимать все более приоритетное положение. Но это отнюдь не означает прекращения общедемократических преобразований. Словом, будущий социализм на ранней ступени своего развития будет наращивать свой потенциал, сохраняя немалый простор для разнообразных форм государственного капитализма, а также для национально ориентированных мелкобуржуазных и капиталистических видов предпринимательства. Скорее всего, как показывает опыт народного Китая, данный период займет не одно десятилетие.

Словом, необходимо избежать тех ошибок, которые допускались прежде. Важно не забегать вперед, не допускать левацкой поспешности в обобществлении средств производства, проявлять чувство реальности. Нельзя забывать, что предстоящий ранний социализм придет на смену нэпу, сформировавшемуся на путях некапиталистического развития. Как уже говорилось, ведущую роль в период современного нэпа будет играть государственный сектор экономики вкупе с сектором кооперативным. Процесс превращения его в господствующий сектор будет сопровождаться растущим усилением его социализации. Постепенное преобразование его (полное или по преимуществу) в социалистический сектор ознаменует завершение нэпа и вступление общества в период раннего социализма.

С этого момента социалистический сектор должен занять господствующее положение. Но отсюда не вытекает, что он станет единственным. Заметим попутно, что за исключением, может быть, начального этапа первобытно- общинного строя миру неизвестно ни одной общественно-экономической формации, функционировавшей в чистом виде. В частности, сегодня в условиях монополистического капитализма наряду с господствующими в экономике крупными и крупнейшими предприятиями существует значительный сегмент мелкотоварного производства. Не было чистого социализма и в СССР. Не предвидится это и в грядущем социализме России на ранней ступени его становления. Здесь найдут свое место мелкие и средние товаропроизводители, а также крупные предприятия частного (или смешанного) бизнеса. Примеры такого успешного "сожительства" показывают сегодня Республика Куба, Китайская Народная Республика, Социалистическая Республика Вьетнам, Корейская Народно-Демократическая Республика. Словом, частная собственность будет сохраняться до того времени, пока она не изживет себя экономически в результате обобществления труда в ходе социализации производства.

Как видим, ранний социализм предполагает длительное совместное существование социалистического уклада с мелкотоварным укладом, со средним и крупным бизнесом, с госкапиталистическими предприятиями. При этом как неонэп, так и ранний социализм предполагают, что несоциалистические формы хозяйствования, несмотря на известные ограничения, получат даже более благоприятные условия для своего существования и развития, нежели в современной России. Они будут функционировать в обществе, выбравшемся из застойной ямы рыночно-капиталистической экономики, в обществе, свободном от экономических кризисов, гиперинфляции, грабительской налоговой политики буржуазного государства, бандитского рэкета, алчных коррумпированных чиновников, от недобросовестной конкуренции зарубежных производителей. В самые короткие сроки будет введен прогрессивный налог на высокие доходы при одновременном снижении налогов на труд и производство. Расходы предприятий, направляемые на развитие и укрепление производства, на освоение новой техники, на научные исследования и разработки, будут полностью освобождаться от налогов. Развитие сельскохозяйственного производства получит государственную поддержку, будут ликвидированы пресловутые ножницы цен. Такие программные установки совершенно закономерно были сформулированы в Предвыборной платформе КПРФ "За власть трудового народа!". В ней специально подчеркивалось: "Коррупция во всех эшелонах власти будет караться как государственная измена" (см.: Правда, 2003, N 130, 14 - 17. XI).

Разумеется, главный и самый первый выигрыш неонэп и ранний социализм принесут трудящимся. Зарплата и пенсии будут устанавливаться не ниже прожиточного минимума. Все долги по этим категориям выплат будут погашены в первоочередные сроки. Будет полностью пресечено ограбление села и его тружеников. Как уже отмечалось выше, будут восстановлены все социальные права, отнятые сегодня у народа бандитской, воровской властью.

Все это свидетельствует, что интересы широких масс рабочего класса, включая интеллигенцию, живущую за счет наемного труда, интересы мелких и средних предпринимателей, кооперированного крестьянства, фермеров, многих представителей национально ориентированной крупной буржуазии в основном, в главном сегодня и в дальнейшем в условиях неонэпа и раннего социализма совпадают.

Поэтому совершенно естественно, что на думских выборах 2003 г. в списках кандидатов от Компартии Российской Федерации значились представители состоятельных кругов общества. И никакие вопли продажных средств современной массовой информации и коррумпированных политиков не в состоянии отменить объективной необходимости отношений политического сотрудничества с теми представителями крупной буржуазии, которые заинтересованы в достойном будущем своего Отечества. Полностью исключается из их числа олигархическая и прочая компрадорская и криминальная буржуазия.

* * *

Итак, всесторонняя, основанная на теории марксизма-ленинизма разработка концепций неонэпа и раннего социализма, самая широкая пропаганда этих идей в народных массах встали сегодня, на мой взгляд, в повестку дня. Их злободневность и актуальность видны невооруженным глазом. В обществе со сложной, а тем более разрушенной классовой структурой у рабочего класса, у коммунистов нет иного способа привлечь на свою сторону десятки миллионов людей. Это мелкие производители, средние и даже крупные предприниматели, колхозники, фермеры, торговцы, разного рода современные управленцы, чиновники, военнослужащие, учителя, врачи, студенты, пенсионеры, домохозяйки. Трудно найти такие слои общества, для которых неонэп и ранний социализм не представляли бы самого насущного интереса. Важно, чтобы этот интерес был ими правильно понят и стал руководством к действию. Идеи, совладевшие массами, - великая материальная сила. Эта мысль К. Маркса сегодня так же справедлива, как и полтора века назад. Социализм - неизбежное светлое будущее человечества. На свете нет ничего привлекательнее общества социальной справедливости. Для русского и других народов России это справедливо вдвойне.

Москва, ноябрь 2003-го - январь 2004 года

Постоянный адрес данной публикации: