Кандидат исторических наук Л. И. КУЧУМОВА

Сегодня на вопрос, кто такой П. П.Семенов-Тян-Шанский, большинство россиян ответит: географ, покоритель Тянь-Шаня. Некоторые вспомнят, что он возглавлял Русские географическое и энтомологическое общества, являлся почетным членом Петербургской АН, организатором первой всероссийской переписи населения (1897 г.). Все это так. Однако главным делом его жизни была статистика, Центральный статистический комитет Российской империи. В нем сосредотачивалась вся цифровая информация о стране - от налогов и сборов до самых разных переписей и обследований: населения, производительных сил, природных недр и земельных ресурсов. Но есть еще одна область его интересов, о которой мало кто знает:

Петр Петрович был страстным коллекционером, причем не любителем, а истинным профессионалом. С этой стороной его деятельности мы и хотим познакомить читателей.

ИЗ ЗАПАСНИКОВ ГМИИ

В ноябре 2000 г. в Московском Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (ГМИИ) завершилась выставка голландской живописи XVII в. - "Век Рембрандта". Экспонировалось 200 полотен из фонда ГМИИ, 110 - из запасников. Она вызвала большой интерес и размышления об истории коллекционирования в России, связях между крупными художественными музеями Москвы и Петербурга, привлекла внимание к известным отечественным собирателям картин, прежде всего к Д. И. Щукину. А вот о П. П. Семенове-Тян-Шанском

стр. 57

(1827-1914) практически не упоминали. Конечно, из демонстрировавшихся полотен ему когда-то принадлежало всего 12 - малая частица. Но ведь и она - украшение музея.

А какие имена были представлены на выставке! "Малые голландцы" ^* Я. А. Баккера и его знаменитая "Флора", Ф. Бол - автор большого полотна "Иуда и Фамарь", К. Г. ван Брекеленкам - подражатель с "Приготовлением обеда", Э. ван де Вельде с "Нападением на фургон", В. В. ван дер Влит с "Портретом пожилого мужчины", Н. Mac-круг с "Мужским портретом", И. ван Ос-таде с "Крестьянской свадьбой", Я. Стен с "Веселым обществом", а А. П. ван Эвердинген с единственным ландшафтным полотном из коллекции П. П. Семенова-Тян-Шанского "Пейзаж с водопадом".

Следует упомянуть еще несколько картин из коллекции Петра Петровича, в настоящее время являющихся собственностью ГМИИ. Это нидерландский художник XVI в. П. Питере - "Торговка рыбой", живописец из Фландрии третьей четверти XVII в. К. Л. Монограммист - "Собака и битая дичь", немецкий мастер XVII в. К. Паудис - "Голова старика в профиль".

Умолчание имени Семенова-Тян-Шанского на выставке в ГМИИ, возможно, и оправдано: основу голландской коллекции музея закладывал не он, а Щукин, о котором было сказано много добрых слов. И все-таки, похоже, мы по-прежнему относимся к нашему прошлому недостаточно внимательно. Ведь у нас долго не было принято говорить о заслугах частных собирателей и их вкладе в отечественную культуру. О них упоминали скромно и, как правило, в музейной тиши. Лишь в 90-х годах ушедшего столетия деятельность коллекционеров стала объектом изучения и заслуженного поклонения. Здесь уместно привести слова директора Эрмитажа, члена-корреспондента РАН и Российской художественной академии М. Б. Пиотровского. Сообщая о переменах, ожидающихся в музее в связи с проектом "Большой Эрмитаж", он подчеркнул: музеи не существуют без коллекционеров. Ученый рассказал о последних исследованиях, посвященных отечественным собирателям, тесно связанным с Эрмитажем. Имя Семенова-Тян- Шанского было названо в числе первых. И не случайно. 90 лет назад началась длительная, в несколько этапов передача огромной коллекции Петра Петровича в фонды Эрмитажа. В Москву частица этой коллекции попала спустя 14 лет.

МЕЧТА - ВОСПОЛНИТЬ ЛАКУНУ ЭРМИТАЖА

Петр Петрович Семенов (высокий титул "Тян-Шанский" был присвоен ему в 1906 г.) не вдруг увлекся собирательством. Он воспитывался в высококультурной среде. Уже в детстве знал, что является потомком древнего боярского рода из Рязанской губернии. Дед и отец - военные, награждены высокими государственными орденами. И оба увлекались литературой, писали пьесы и стихи. Этим они прославились в Москве и Петербурге. Предки матери - Бланки - выходцы из Южной Франции. Их родоначальник - Яков Бланк - прибыл в Россию в период правления Петра I (1 682- 1725 гг.) с первой волной иноземной трудовой миграции. Он зарабатывал на жизнь на Олонецких заводах. А его дети и внуки стали известными зодчими.

История предков вдохновляла Петра Петровича на поиски и творчество. Уже юношей он увлекся собирательством. Первые шаги к профессионализму в коллекционировании сделал в энтомологии. Позднее его коллекция бабочек легла в основу Энтомологического музея, созданного в северной столице. После окончания Петербургского университета в 1851 г. защитил магистерскую диссертацию "Придонская флора".

Но совсем иное дело - профессиональный интерес к живописи. Это случилось в Берлине, куда в 1853 г. Петр Петрович был направлен на стажировку в классы географов А. фон Гумбольдта и К. Риттера. Молодой ученый готовился стать естествоиспытателем. Мечтал о восхождении на Тянь-Шань. Однако посещение картинных галерей Дрездена и Парижа, а также итальянских и пражских музеев навсегда связало его с искусством. Он каждодневно начал заниматься историей живописи, стал бывать на аукционах, приобретать картины.

Столкновение европейских впечатлений с петербургскими подвело Семенова к смелому решению - восполнить лакуну Эрмитажа. Задача даже по тем временам совершенно фантастическая. Состояние этого музея было тогда далеко не блестящим. Он финансировался значительно скромнее зарубежных. А главное - в нем отсутствовала систематика. Екатерина II, скажем, приобретала, как правило, шедевры и очень редко цельные коллекции. Исключение составляло лишь собрание европейского коллекционера А. Р. Менгса (1779 г.), где были представлены живописцы разного уровня, сохранена художественная среда. Интересна запись по данному поводу побывавшего в России в 1777-1778 гг. и посетившего Эрмитаж члена Берлинской академии наук королевского астронома И. Бернулли: "Картины висят без всякого порядка и подбора, разные школы вперемежку". И далее: "Многие мастера представлены большим числом работ, многих совсем нет, что противоречит цели столь великолепного учреждения". Такая точка зрения на состояние галереи императорского дома была широко известна отечественным собирателям живописи середины XIX в. Вероятно, поддерживал ее и Семенов. И вовсе не вслепую он начал подбирать именно то, в чем так нуждался музей.

Петр Петрович вернулся к эпохе царствования Екатерины II (именно тогда начал формироваться Эрмитаж). Особое внимание обратил на коллекцию голландцев XVII в., о которой, конечно, знал и прежде. Но теперь четко понимал, чего в ней остро не хватало: прежде всего историзма. Требовалось восстановление художественной среды,

^* "Малые голландцы" - многочисленные голландские живописцы XVII в., называемые так в связи с камерным характером творчества и небольшими размерами их картин в отличие от современных им выдающихся мастеров (Рембрандта, Ф. Халса и др.). Термин этот условен, так как художники, которых он объединяет, являются крупнейшими мастерами мирового искусства (прим. ред.).

стр. 58

окружавшей Рембрандта и его школу, т.е. истории нидерландской живописи XV-XVI вв. Не было еще полноты представлений и об эпохе, наступившей после разделения нидерландской и фламандской школ.

ОТ ОТДЕЛЬНЫХ ПОЛОТЕН - К СОБРАНИЮ "МАЛЫХ ГОЛЛАНДЦЕВ"

Можно утверждать: среди россиян у П. П. Семенова-коллекционера серьезных предшественников не было. Екатерина II, например, приглашала к императорскому двору специалистов-европейцев для систематизации императорского собрания. Первую попытку каталогизации шедевров искусства в Эрмитаже осуществил И. Э. Миних в 1773-1778 гг. Образец составления художественного каталога в дворянских имениях (у графа А. А. Безбородко в Петербурге) создал И. Гауф. Источником изучения истории отечественных коллекций и художественной жизни в северной столице была хроника Я. фон Штелина. Западноевропейскую живопись представлял каталог Аренса 1770 г. Но все это было в XVIII в.

П. П. Семенов очень внимательно изучал историческую и зарубежную искусствоведческую литературу, поскольку в России до начала 1860-х годов она вообще отсутствовала. Подспорьем ему служила работа Ваагена 1864 г. о живописи императорского Эрмитажа, опубликованная в Мюнхене. Но и она содержала ошибки. Большое значение имел новейший труд о музеях Европы И. Майера и В. Боде. В 1882 г. в Лейпциге вышла история живописи А. Вортмана и К. Войермана. Во второй половине XIX в. в европейской художественной критике авторитетами считали А. Бредиуса и X. де Гроота.

Оперативную информацию Петр Петрович получал из академического журнала "Repertorium Kunstwissenschaft" и популярного издания " Kunst far alle" . Кстати, позднее в них публиковались отклики на статьи и книги самого Семенова.

Надо сказать, что Петра Петровича и В. Боде - профессора Дрезденской галереи - связывали десятилетия творческого общения. Он

стр. 59

был весьма влиятельным критиком, так сказать, "опекал" в Центральной Европе пространство нидерландской, фламандской и голландской живописи. В начале XX в., когда благодаря Боде и Семенову вновь возник интерес к "старой живописи", именно искусствоведы-немцы оказались более других европейцев готовы к исчерпывающему анализу новых коллекций, собранных во второй половине XIX в. В 1900-х годах Боде возглавил творческий коллектив ученых, которые представили миру крупное собрание венского коллекционера А. Тритча. Именно у него имелось 46 картин "малых голландцев" - С. Конинка, Н. Маса, Ван дер Гельста, К. Г. Брекеленкама, братьев Адриана и Исаака Остаде и др.

В XIX в. было непросто приобрести подлинную живописную вещь.

В Западной Европе существовало множество подделок. Поэтому Семенов обращался к солидным источникам, консультировался с А. Ф. Бюшингом, возглавлявшим Эрмитаж до 1880-х годов. Более 50 лет сотрудничал с А. Мензингом из Амстердама, владельцем фирмы "Фредерик Мюллер и К ^о ". В Кельне общался с продавцом художественных ценностей Штанге, в Берлине с коллекционером Лепенау, в Дерпте с Э. К. Липгартом. Со временем Петр Петрович научился действовать самостоятельно и весьма успешно. Об этом свидетельствуют темпы пополнения его собрания. К началу 1880-х годов оно насчитывало сотни картин.

Он знал, что центр общения профессионалов находится не в Германии, там расцветало искусствоведение, а в Париже, где художественные аукционы сформировались уже к 1730-м годам. В 1863 г. Семенову во время заграничной командировки удалось посетить аукцион Соре. Он не упускал также возможностей общения с продавцами картин на берегах Сены. Иногда удавалось приобрести шедевры.

Получше всего, разумеется, Петр Петрович ориентировался в Петербурге, где был своим человеком в местных аукционных залах. Он пытался установить каждое новое хранение "малых голландцев" в России, как бы далеко от столицы оно ни находилось. В 1860-х годах многое приобретал на петербургских художественных рынках, которые сильно изменились после отмены крепостного права, попали в управление купечества. На рынки потянулись богатые в прошлом западные эмигранты - художники, реставраторы, осевшие в России. Встречалась и трофейная живопись, вывезенная из Европы в период наполеоновских войн. Попадались вещи эпохи Анны Иоанновны (1730- 1740 гг.) и Елизаветы Петровны (1741-1762 гг.), даже Петра I, часто в плачевном состоянии.

стр. 60

Если прослеживать шаг за шагом круг общения Петра Петровича того периода, станет ясно: он глубоко проник в тонкости этого сложного дела, многое понял в европейском процессе коллекционирования и иначе, нежели другие россияне, организовал собирательство. В то время как многие в Петербурге и Москве стремились приобретать дорогостоящие шедевры, он изначально искал живопись художников так называемого "второго ряда" - менее знаменитых, а то просто забытых. Семенов понимал, что только все в совокупности - большое и малое - даст наиболее полное представление о целостной художественной среде Голландии.

ПОБЕДИЛИ ПРИНЦИПЫ НАУКИ

Масштаб деятельности Петра Петровича как исследователя в области искусства прежде всего определяют "Этюды по истории Нидерландской живописи на основании ее образцов, находящихся в публичных и частных собраниях Петербурга" (ч. I - 1885; ч. II -1890). Этот труд явился для его современников неожиданностью. Ведь Семенов многие годы не рекламировал свое увлечение. Даже близкие люди не знали, в какого масштаба специалиста он вырос. Отзывы на изданную им монографию и в России, и за рубежом были самые восторженные.

По достоинству ее оценил директор Дрезденских музеев В. А. Зейделитц. Он знал, что русским исследователем проработана не только эпоха голландского искусства, но и более ранняя, о которой начинали забывать сами соотечественники в Европе. В России же о нидерландской живописи XV-XVI вв. практически не было известно. Зейделитц писал, что П. П. Семенов и в этом ремесле показал себя прежде всего аналитиком. Именно поэтому у него получилось то, что ни у кого из коллег не выходило - основа для музея. А наш соотечественник историк искусства А. Н. Бенуа справедливо писал: благодаря влиянию Петра Петровича в российском искусствоведении победили принципы науки.

Все аргументы П. П. Семенова при определении авторства полотен старых мастеров, в конечном счете, подтвердились. Примером может служить опыт атрибуции картины, в настоящее время находящейся в ГМИИ. Это замечательная работа Я. А. Баккера " Флора". Она попала к Семенову в плохом состоянии. Требовалось установить имя художника. Первую гипотезу выдвинул сам Петр Петрович. Но в дальнейшем высказывались иные мнения. Они систематизированы в новейшем каталоге ГМИИ - "Голландия 17-19 века. Собрание живописи" (2000 г.), где прослежена вся жизнь этого произведения в искусствоведческой критике. Более чем за 200 лет было немало попыток пересмотреть авторство "Флоры", но все они менее убедительны, чем система доказательств П. П. Семенова.

Историзм как метод коллекционирования прослеживается в каждом шаге Петра Петровича. Он подбирал картины так, чтобы передать потомкам представление о манере письма в конкретное историческое время, о технике стаффажа ^* .

А между тем искусство душевного наслаждения, каким являлось для " стариков" коллекционирование, переродилось в коммерцию. Семенов всегда стоял в стороне от бизнеса, он многое делал бескорыстно и не стеснялся критиковать коллег, продававших свои собрания в начале XX в. в Европу за астрономические суммы.

^* Стаффаж - второстепенные мелкомасштабные изображения людей и животных в пейзажной композиции. Получил распространение в XVII -ХVIII вв. и часто исполнялся не пейзажистом, а другим мастером (прим. ред.).

стр. 61

...1905-1907 гг. В России революция. А Семенов, награжденный высоким титулом "Тян-Шанский", в непредсказуемой политической обстановке открывает в Петербурге, у себя на квартире на Васильевском острове, общественную галерею. Этот жест был сделан в честь "старых русских" (А. Репнина, Д. М. Голицына), подаривших свои коллекции обществу. Они сильно повлияли на Петра Петровича в начале его пути.

В 1906 г. Семенов спешит опубликовать каталог своего собрания. Он вышел на французском языке в Петербурге как напоминание о корнях его семьи.

Петр Петрович раньше других понял, что грядет эра реформации музейного дела. Большинство из них, особенно старых, задыхались от экспонатов, беспорядочных накоплений. Также бессистемно многие, разрушая свои коллекции, распродавали или передавали картины в иные руки и хранилища. И лишь отдельные музеи, подобно Бостонскому (США), в начале XX в. подошли к двойной системе формирования фондов. Появились отделы специально для любителей живописи. А рядом организовывали исключительно научные подразделения - так называемые "Studien-sammlungen" . Такой подход не позволил экспонатам затеряться. Семенов-Тян-Шанский был среди тех, кто создавал это новейшее течение в музейном деле начала XX в. Тогда же его ученики В. А. Щавинский, П. В. Охочинский, Дж. А. Шмидт ввели в научный оборот вполне уместное сравнение коллекции Петра Петровича с Бостонской национальной галереей.

...1910 г. Эрмитаж готовился принять новое собрание - П. П. Семенова. Осенью выставлялись на обозрение несколько полотен. В 1914г., когда состоялась передача коллекции в музей, число картин составило 719 плюс 3476 гравюр и офортов западноевропейских мастеров, более 1000 фотоснимков. Тогда многие специалисты откликнулись на это событие. Искусствоведы Н. П. Врангель, Э. Старк, академик В. Конради, А. Н. Бенуа, так или иначе занимавшиеся Эрмитажем, выделяли вклад Семенова-Тян-Шанского как совершенно особый. Его коллекция действительно восполнила лакуну Эрмитажа. Здесь появился так называемый "второй ряд знаменитостей" в голландском искусстве: Я. ван Рейсдаль-младший, П. Артсен, С. де Брайя, Л. Брамер, Э. Бурс, В. Геда, Л. де Геер, Я. ван Голлан-дер, Д. Фабрициус, Г. ван дер Влит, И. ван Клеве, М. ван Эйтенброк и многие другие. В результате возникла целостность эпохи.

В коллекции П. П. Семенова-Тян-Шанского, хранящейся теперь в Эрмитаже, был и Рембрандт (об этом современники не знали) - небольшой "Портрет мужской головы".

Точнее всех о собрании Семенова-Тян-Шанского написал Дж. А. Шмидт: "Не было бы голландской коллекции живописи Петра Петровича, не возникло бы славы Эрмитажа как первого в мире музея, сохранившего качество и многосторонность голландской живописи".

Постоянный адрес данной публикации: