1

Февральское 1934 г. вооруженное восстание австрийского пролетариата - первая могучая атака пролетариата против фашистской диктатура - является одним из значительнейших этапов новой полосы борьбы мирового пролетариата за власть. Бои австрийского пролетариата - предвестники еще более мощных классовых боев против фашизма, за диктатуру пролетариата. Они с особой наглядностью подтверждают слова т. Сталина, сказанные им на XVII с'езде ВКП(б), что революционный кризис "зреет и будет назревать" и что "революционный кризис будет нарастать тем скорее, чем больше будет запутываться буржуазия в своих военных комбинациях, чем чаще будет она прибегать к террористическим методам борьбы против рабочего класса и трудящегося крестьянства".

Героическая борьба австрийского пролетариата в февральские дни 1934 г. заставляет вспомнить о июльских днях 1927 г.

Два восстания австрийских рабочих - 1927 и 1934 гг. - имеют много сходных моментов. И тут и там - с невероятной силой стихийно вспыхнувшая борьба, и тут и там - предательство социал-демократии, и тогда и теперь - тяжелое, кровавое поражение пролетариата. Но это лишь внешнее сходство. Восстание 1934 г. свидетельствует об ином соотношении классовых сил и об иной, более высокой стадии в развитии сознания пролетариата. Разыгравшееся в период, когда мир вплотную подошел ко второму туру революций и войн, восстание 1934 г. отлично и по перспективам, которые оно открывает для дальнейшего хода классовых боев.

Июльское восстание 1927 г. вспыхнуло в период кульминационного пункта развития демократических иллюзий австрийского рабочего класса. "Левая" австрийская социал-демократия пользовалась безраздельным влиянием среди австрийских рабочих. Она насчитывала 650 тыс. членов (это в стране с 6 1/2 млн. жителей) и на апрельских выборах в парламент в апреле 1927 г. получила 1 1/2 млн. голосов (компартия всего 17 тыс.). 43% всех поданных голосов получила социал-демократия. Австро-марксизм находился в зените своего процветания. Еще только 350 тыс. "недостающих избирательных бюллетеней" - так рассуждали Отто Бауэр и его ученики - и знаменитые 51 %, знаменитое парламентское большинство достигнуты, и начнется демократический парламентский путь врастания в социализм, мирное завоевание диктатуры пролетариата.

Под прикрытием этих одурманивающих сознание рабочего класса теорий австро-марксизма политическая реакция в Австрии проводила систематически, начиная еще с 1918 - 1919 гг., свою организационную работу. Возникали фашистские организации и учреждения, которые становились значительной силой. Социал-демократия помогала легальному и нелегальному вооружению правительства, попутно разоружая рабочий класс. Все новые рабочие погибали от фашистских выстрелов, вновь и вновь проливалась рабочая кровь, а вожди австро-марксизма произносили пламенные речи у открытых могил, заверяя каждый раз, что это "последняя жертва".

В июле 1927 г. в небольшом пограничном городке фашистскими бандитами вновь были расстреляны рабочие. 14 июля фашистские бандиты предстали перед буржуазным судом. Суд иезуита Зейпеля, возглавлявшего тогда христианско-социалистическое правительство, вынес провокационное решение, оправдав убийц только потому, что убитыми были рабочие. Это решение вызвало взрыв возмущения в рабочей среде. Заводы стали, рабочие вышли на улицу и массами двинулись ко дворцу юстиции, к этой крепости классовой юстиции. Движимые справедливым гневом и негодованием, они подожгли дворец. Буржуазия ответила на это пролетарское возмущение кровавой баней по отношению к невооруженным рабочим. Но в предместьях, и прежде всего в рабочих кварталах Гернеля, дело в эти дни, 15 и 16 июля, дошло до вооруженных столкновений между рабочими и полицией. Баррикады на улице Розенштейн стали памятниками июльского восстания 1927 г.

Буржуазия утопила восстание в крови. Сотни рабочих были расстреляны. Социал-демократия позорнейшим образом предала поднявшихся на борьбу рабочих. Отто Бау-

эр впоследствии хвастался этим предательством. Он сам рассказывал о том, что 16 июля, в то время когда рабочие еще сражались на баррикадах, он вступил в переговоры с организатором кровавого побоища рабочих, с злейшим врагом австрийского пролетариата, Зейпелем, по вопросу о вхождении социал-демократии в правительство. Переговоры имели целью, как он сам об этом писал в "Кампф", теоретическом органе австрийской социал-демократии, "мирно ликвидировать катастрофу". Другими словами, спасти буржуазию от революции. Буржуазия, опьяненная рабочей кровью, не согласилась тогда на коалиционное правительство.

Июльское восстание, потерпевшее поражение благодаря политике австро-марксизма, стало исходной точкой процесса открытой фашизации Австрии. В июльские дни хеймвер и различные другие фашистские организации впервые провели удачную крупную военную операцию. Фашистские отрады в провинции получили первое боевое крещение в борьбе с рабочими. Под руководством Зейпеля буржуазия начала проводить все более определенную политику опоры на фашистские банды.

Австрийская социал-демократия своим предательством в июльские дни 1927 г. открыла фашизму путь успешного развития, который сделал для него возможным организацию кровавой бани в феврале 1934 г.

2

Сделав все возможное для того, чтобы обеспечить буржуазное господство и охранить его от наступления пролетариата, предав венских рабочих во время июльских боев 1927 г., австрийская социал-демократия и после 1927 г. усиленно помогала процессу фашизации в качестве всегда "готовой оппозиции". Каждый раз, когда пролетариат поднимался на борьбу против банд хеймвера, для того чтобы разбить их своим железным вооруженным кулаком, она тормозила борьбу рабочего класса, призывая к "единству", благоразумию и спокойствию. То же самое она сделала в 1933 г., когда Дольфус разогнал парламент и установил фашистскую диктатуру. На своем с'езде в Линце в 1926 г. австро-марксисты возвестили, что в случае, если буржуазия покинет почву демократии, они также перейдут к насильственным мерам. Когда в 1933 т. фашизм ликвидировал парламент и решительно приступил к ликвидации других атрибутов буржуазной демократии, называя их "революционным хламом", пролетариат, готовый к борьбе, ожидал сигнала к контрнаступлению. Рабочие из шуцбунда 15 марта 1933 г., в день, когда парламент вновь должен был собраться, стояли у заряженных пулеметов. Отто Бауэр и Юлиус Дейч плюнули, как это и надо было ожидать, на линцскую программу и не повели пролетариат в наступление. Выступление не состоялось. Между тем фашистская диктатура Дольфуса имела чрезвычайно узкий социальный базис и была раздираема внутренними противоречиями. Внутри ее с самого начала образовалось 2 лагеря - лагерь хеймвера, ориентировавшийся на Францию и Италию, и лагерь национал-социалистов, ориентировавшийся на гитлеровскую Германию. Это обстоятельство ослабляло диктатуру и облегчало борьбу пролетариата против фашизма. В свете этих фактов с особой четкостью выступает преступнейшая роль австрийской разновидности меньшевизма, связывавшей боевую энергию пролетариата в еще большей степени, чем это имело место в Германии.

Своей сравнительной слабостью фашизм был обязан не в последнюю очередь исключительно тяжелому экономическому положению страны. Не имея возможности осуществлять социал-демагогические маневры, буржуазия с первых же шагов приступила к устранению "революционного хлама", по крылатому выражению прелата Зейпеля. "Революционным хламом" в стране, которая переживала катастрофический экономический кризис, в, который безработица охватила большинство рабочего класса, таким "хламом" для буржуазии был каждый параграф социального законодательства. Диктатура Дольфуса была с самого своего возникновения открытой диктатурой буржуазии и предпринимательства с их дикой ненавистью к 8-часовому рабочему дню, к социальному законодательству. Класс стоял против класса. С исключительной четкостью обрисовывались оба фронта.

Диктатура Дольфуса с невероятной быстротой усилила в течение нескольких месяцев своего господства и без того ужасный голод и тяжелую нужду трудящихся масс. Цифры потребления венского населения за 1933 г. красноречиво говорят об этом. Потребление мяса снизилось по сравнению с прошлым годом на 16%, потребление свинины на 9%, так же значительно снизилось и потребление овощей. Уже в 1932 г. потребление яиц по сравнению с

Демонстрация протеста австрийских рабочих против шатендорфского приговора. 1927 г.

1931 г. снизилось на 11 млн., а во время диктатуры Дольфуса еще на 9 млн. В 1933 г. потребление сахара снизилось на 8%, потребление пива на 33%; и молока на 10%. Правительство Дольфуса систематически уменьшало и хлебный паек австрийского рабочего.

К наступлению на экономическое положение рабочего класса присоединилось и политическое наступление буржуазии. Фашизм чувствовал глубокое брожение и недовольство, зреющие в среде рабочего класса, которые могли каждую минуту привести к величайшим битвам и которые уже привели к значительному сопротивлению и движениям протеста со стороны рабочих. Он подготовлял поэтому полный разгром рабочих организаций, уничтожение "марксизма". Последние остатки демократии и парламентаризма должны были быть ликвидированы. Была запрещена компартия и революционные массовые организации, был запрещен шуцбунд - боевая организация социал-демократических рабочих. Был запрещен союз свободомыслящих. Фашизм Дольфуса продолжал с новой силой дальнейшее наступление в этом направлении, добиваясь установления своей политической монополии и ликвидации всех без исключения пролетарских организаций.

Под руководством Отто Бауэра, который за несколько дней до фашистского переворота говорил о своей готовности умереть, если буржуазия отнимает у него его идеал - демократию за которую он борется, социал-демократия начала политику презренного раболепства перед фашизмом Дольфуса, высказывая свою готовность объединиться с ним. Одновременно с этим перед лицом полевения рабочего класса начались левые маневры социалистической партии Австрии, имевшие целью обмануть и ослабить боевую готовность пролетариата. И чем сильнее становились атаки буржуазии, тем чаще и подлее становились предложения австро-марксистов о единстве действий с фашизмом Дольфуса. Социал-демократия об'явила себя готовой к открытому сотрудничеству с причесанной на демократический лад фашистской диктатурой, об'явила себя готовой в этих чрезвычайных положениях акцептировать чрезвычайные меры правительства".

Пролетариату же она говорила о подготовке генеральной стачки, о революции, говорила о "священном праве пролетариата на оружие", а все это с той целью, чтобы при помощи этих беспрерывных левых маневров дискредитировать в глазах рабочих идею генеральной стачки и революции и ослабить готовность рабочего класса к борьбе. Когда буржуазия создала свою фашистскую организацию - "отечественный фронт" - и решила насильно заставить государственных служащих и рабочих вступить в эту организацию, то как раз социал-демократия подавила сопротивление железнодорожников - этого передового отряда

австрийского пролетариата - и этим сознательно пробила первую брешь в надвигающемся фронте генеральной стачки. Перспективы на то, что рабочие-железнодорожники, будучи поставлены под давление фашистских принудительных организаций, примут единодушное участие в генеральной стайке, разумеется, уменьшились. То же относилось к работникам почты и телеграфа.

17 сентября 1933 г. профсоюзы по соглашению с социал-демократической партией сформулировали свои четыре пункта, в связи с которыми должен был состояться призыв к генеральной стачке. Это на первый взгляд крайне радикальное мероприятие преследовало совсем нереволюционную цель. Благодаря точно зафиксированному моменту; в связи с которыми должно было произойти восстание, отпор пролетариата всем другим агрессивным действиям буржуазии неизбежно ослаблялся и энергия борьбы понижалась.

Разногласия внутри фашистской диктатуры нарастали. Соглашения хеймвера с национал-социалистами достигнуть не удалось. Внешнеполитическое, положение также запутывалось. И никакого существенного смягчения экономического кризиса не произошло. Хеймвер бурно требовал решительного ускорения темпов фашизации, быстрейшего установления политической монополии фашизма, роспуска социал-демократической партии, самоликвидации христианско-социалистической партии (до этого - руководящая партия финансового капитала), полной ликвидации всех парламентских учреждений, смещения всех социал-демократических бургомистров. Муссолини также оказывал давление на темпы фашизации, выражая свою солидарность с требованиями хеймвера.

3

В первых числах февраля 1934 г. начались решительные действия хеймвера и государственной власти в направлении полной фашизации органов государственной власти: и устранения остатков "демократии".

Первым актом были занятие социал-демократических партийных домов и обыски в них с целью конфискации оружия. Когда тирольский хеймвер занял партийный дом в Инсбруке, он вынужден был под угрозой стачки рабочих электрической станции отступить. Попытка ворваться в партийный дом в Линце привела к первым большим вооруженным боям между шуцбундом и полицией. Буржуазия бомбардировала дом при

Пожар Дворца юстиции, подожженного восставшими рабочими. 1927 г.

помощи артиллерии. Линц был сигналом для Вены, для генеральной стачки. Он стал исходной точкой вооруженного восстания в Австрии.

Для позиции социал-демократии в отношении восстания особенно характерно то, как она реагировала, например, на решение правительства о продлении действия постановления о запрещении собраний. "Рабочая газета" писала 16 янтаря, только за месяц до вооруженного восстания: "В периоды острых политических столкновений чрезвычайно важно, даже с точки зрения интересов государства, чтобы уполномоченные партий или хозяйственных организаций имели возможность совещаться со своими членами и разъясняли бы им всякие недоразумения и всякие кривотолки. Все это стало невозможным благодаря постановлению о запрещении собраний". Эта позиция чрезвычайно типична. Социал-демократия уже тогда ставила вопрос о том, что ее беспрепятственная деятельность, ее существование вообще были в интересах обеспечения господства буржуазии, обеспечения фашизма и охраны его от революционных контрнаступлений. Еще более резко эта точка зрения получила свое выражение в другом документе. Тирольская социалистическая организация выпустила 2 февраля листовку, в которой раз'ясняла, что роспуск социалистической организации незаконен и неразумен. В листовке указывалось, что благодаря роспуску партии правительство добьется лишь таких событий, за которые никто не сможет быть ответственным. Мы видели, что и в этом случае, непосредственно перед восстанием, главной заботой социал-демократии было обеспечение положения буржуазии, ее господства и охрана ее от проявлений недовольства рабочего класса. Выходит, что если бы речь шла не о сохранении спокойствия и порядка при фашистском режиме, вожди социал-демократии не имели бы никаких принципиальных возражений против роспуска социалистической партии. Истинно, социал-демократические лакеи верны до гроба!

Социал-демократическая партия взывала к разуму фашизма, в то время как рабочие уже боролись. Поведение социал-демократической партии в Австрии в последние дни и часы перед вооруженным восстанием лучше всего описано ею самой. "Социалистическая информация", официальный бюллетень II интернационала, опубликовала описание политики социал-демократии Австрии накануне вооруженного восстания, написанное одним из вождей австрийской социал-демократии. Нужно полагать, что это был сам Отто Бауэр или Юлиус Дейч. После описания налетов и обысков правительства в дни, предшествовавшие восстанию, автор пишет: "Эти события вызвали в рабочем классе следующие рассуждения: противник в ближайшие дни под давлением хеймвера перейдет к дальнейшим действиям. Он готовит решающий удар против партии. Он готовит фашистскую конституцию, которая устранит всеобщее избирательное право, право организаций и коалиции, право стачек. При таких условиях мы не можем допускать дальнейших арестов руководителей шуцбунда и дальнейшей конфискации оружия, в противном случае мы окажемся небоеспособными перед лицом фашистского государственного переворота".

Но несмотря на это, партийное руководство продолжало оставаться на своих старых позициях, утверждая, что рабочий класс не должен выступать до тех пор, пока правительство не направит своих ударов против одного из тех четырех пунктов, при на-

Развалины Дворца юстиции. 1927 г.

личии которых, по решению партийного с'езда, только может и должно иметь место выступление рабочих в защиту конституции. Еще 11 февраля партийное руководство инструктировало в этом духе товарищей, которые сообщали о возбужденном настроении рабочих, и предостерегало их от самовольных выступлений.

Но возбуждение масс дошло до такой степени, что эта линия партии не смогла осуществиться. Когда да следующий день, 12 февраля, полиция вновь конфисковала оружие и арестовала ряд вождей шуцбунда, рабочие выступили. Но и в Вене в тот же день с утра царило всеобщее возбуждение среди рабочих. За день до этого в Флорисдорфе был арестован уполномоченный одного предприятия, который пользовался большим авторитетом среди рабочих. В понедельник утром рабочие флорисдорфских предприятий поставили вопрос о стачке протеста в связи с этим арестом. Когда этот вопрос обсуждался, на предприятиях стало известно, что в Линце уже происходят уличные бои, и движение нельзя было уже больше удержать. Венские рабочие чувствовали себя обязанными поддержать борьбу верхне-австрийского и линского пролетариата. Они понимали, что, если рабочие не выступят все сразу, правительству легко будет разоружить их частями, по отдельным городам, и подавить движение на отдельных участках. И события пошли поэтому своим путем.

Когда, следовательно, рабочие Линца выступили против конфискации оружия в доме партии, они действовали против указаний партийного руководства. Когда венские рабочие электрической и газовой станцией в ответ на известие о событиях в Линце начали стачку и подали этим сигнал для генеральной стачки по всей Австрии, они действовали также против воли партийного руководства. Вооруженные бои в февральские дни 1934 г. (12 - 17 февраля) стояли в резком противоречии с намерениями и директивами социал-демократического партийного руководства.

Эти исторические факты должны быть подчеркнуты со всей силой, потому что австрийская и интернациональная социал-демократия будет пытаться и уже пытается вить лавровые венки Бауэру и Дейчу как организаторам и участникам вооруженного восстания. Она пытается сейчас, после борьбы австрийского пролетариата, высказать свою солидарность и симпатии по отношению к нему.

Но влияние с. -д. уже падает. В 1934 г. она представляла собой отнюдь не ту могущественную силу, какой она была в 1927 г. Недовольство поведением вождей растет среди рядовых членов. В течение 1933 г. ряд бурных конференций вынес недоверие Отто Бауэру. Созданы сплоченные оппозиционные грунты. В рядах австрийской социал-демократии происходит глубокое брожение. Тяга к единому фронту с коммунистами растет.

4

Австрийская социал-демократия была не только решительной противницей вооруженного восстания, но и главной виновницей его поражения. Не фашистская артиллерия Дольфуса, направленная против находившегося в больших коммунальных домах Вены рабочего класса, подавила вооруженное выступление последнего, но враг, который нанес ему удар в спину, социал-демократия. Социал-демократическая "Бернер тагвахт" в статье, озаглавленной "Гражданская война в Австрии", правда, против своей воли, подтверждает и удостоверяет это грандиозное преступление авст-

Войска штурмуют дом Карла Маркса. Вана, февраль 1927 г.

Пленные рабочие шуцбунда в руках полиции и хеймвера. Вена, февраль 1934 г.

ро-марксизма, еще более подлое, чем преступление германской социал-демократии. Она пишет: "Слабость политического руководства выявилась в первую очередь в вопросе о генеральной стачке. Последняя не была открыто провозглашена и не была с самого начала распространена на всю страну, как об этом свидетельствует робкое и неуверенное поведение рабочих в различных местностях, даже в целых округах. Бастовали прежде всего в Вене. Для железных дорог вовсе не было принято решения о стачке. Эти колебания и лавирования последних месяцев в среде политического руководства продолжались в дни открытых столкновений. Не говоря уже о том, что такое поведение привело к политическому ослаблению, оно ослабило также в значительной степени и вооруженное сопротивление шуцбунда".

Как ни осторожна критика швейцарской социал-демократии, она все же достаточна для характеристики преступной вины социалистической партии Австрии. Социал-демократия не призвала рабочий класс к генеральной стачке. Это было одной из важнейших причин поражения, потому что:

1) Железнодорожники работали, лишь в отдельных местах они бастовали, и это одно имело решающее значение для исхода борьбы. В первые 35 часов боя соотношение сил в Вене чрезвычайно благоприятствовало восставшим, Ряд очагов восстания в провинциях Оберштейермарк, Штейер, в Нижней Австрии находился в руках рабочих. В Вене в руках правительства были центральные районы, но кольцо красных войск образовалось в рабочих кварталах и успешно сопротивлялось наступлению правительственных войск. Войска начинали уставать, появились первые признаки разложения. Дальнейшее продвижение рабочих к центру Вены являлось серьезной опасностью для правительства. Ночь с 13 на 14-е должна была быть решающей, и она была таковой. Но железнодорожники не бастовали, и правительству удалось стянуть новые войска и обеспечить свое военное превосходство.

2) Благодаря отсутствию лозунга стачки целый ряд больших районов - Картен, Форельберг и часть Нижней Австрии, Зальцбург и др. - совсем не был вовлечен в борьбу, и правительству поэтому легче было направить все свои силы против центров восстания. Когда рабочие других районов выступили, боевая сила там уже ослабела.

3) Отсутствовало центральное военное руководство, так как единственное военное руководство, о котором в первые же дни могла идти речь, именно центральное руководство шуцбунда, было в руках социал-демократии. На отдельных участках борьбы отдельные отряды рабочих боролись под руководством низших, а частью сред-

них руководителей шуцбунда и изолированно друг от друга.

Социал-демократические вожди не выбросили лозунга генеральной стачки, они изолировали борющихся, они нанесли им удар в спину. Только благодаря этой изоляции фашизм мог беспрепятственно выдвинуть артилерию для обстрела позиций рабочих и мог беспрепятственно провозить ее по улицам рабочих кварталов.

Юлиус Дейч после восстания хвастался деяниями социал-демократии, которая, как он подчеркивал, подготовляла и воспитывала отряды шуцбунда только к оборонительным боям. Этим самым социал-демократия подтверждает лишь то, что все ее "левые" маневры, которые она в последние годы проводила, были подготовкой поражения.

Оборона - смерть для вооруженного восстания, так учили Маркс и Ленин. И именно потому, что "левые" Юлиус Дейч и Огто Бауэр были верными лакеями буржуазии и тогда, когда они болтали о генеральной стачке и о вооружении, именно поэтому они воспитывали и готовили рабочих шуцбунда к обороне, этим самым к поражению.

"Социал-демократия исполнила свой государственный долг. Для нее конституция является законом", - писала саарбрюкенская "Дейтше фрейхейт" еще во время боев. Так же как верная закону социал-демократия, защитница законности, даже когда речь идет о фашистской законности, о фашистской "демократии", подготовила путь фашистской диктатуре, точно так же ее военная оборонительная тактика явилась прямой подготовкой поражения восстания. Рабочие остались по домам несмотря на то, что, проникнув в течение первых суток в центральные части города, они имели бы в руках решающие для исхода боя позиции, по крайней мере в Вене. Они не занимали радиостанций даже тогда, когда они находились в непосредственном соседстве с ними. Они оставались на своих оборонительных позициях в своих кварталах и дали себя расстрелять из артиллерийских орудий.

Наконец, надо указать на тот чудовищный факт, что часть оружия благодаря саботажу партийного руководства и вождей шуцбунда оставалась совершенно неиспользованной, а у боровшихся пролетариев через несколько дней стало не хватать патронов.

После всех вышеприведенных фактов можно и должно говорить о едином фронте фашизма и социал-демократии, который противостоял боровшимся. Дело не меняется, если и допустить, что, например, Юлиус Дейч первые дни находился во Флорисдорфе вместе с боровшимися рабочими. И даже то обстоятельство, что некоторые руководители средних звеньев организации социал-демократии, так, например, Кольман Валлиш, боролись вместе с рабочими и вместе с ними пали жертвами фашизма, погибнув на виселицах, так же ничего не меняет в этих выводах. Кольман Валлишу, который в последние дни своей жизни боролся на стороне рабочих, противостоят Цейнитцер и Пишлер, вожди социал-демократии Кернта, которые открыто перешли на сторону фашизма, создали фашистскую рабочую организацию и заявили, что они ничего общего не имеют с марксизмом, которые вынесли благодарность Дольфусу за его "самопожертвование" и отдали себя в распоряжение фашистской кровавой собаки. И таких как Пишлеры среди с. -д. вождей было немало.

Рис. ЯНОША

Венский Галифе-Эмиль Фей.

Угрызения совести

Рис. ЯНОША

Бауэр. Оставить массы без руководства... в такой момент... это непростительно с нашей стороны... Дейч. Да... Дольфус нам этого никогда не простит!..

5

Австрийские рабочие боролись на баррикадах. Возможно, что в первые часы боя часть из них была уверена в необходимости исключительно оборонительных боев против наступающего в политическом и военном отношении врага. Но логика классовой борьбы неумолима. Рабочие, взявшись за оружие, должны были перейти в наступление и начать борьбу за власть. Господство фашизма или господство пролетариата - во имя этого шла борьба. В эти часы выявилось с исключительной ясностью, что всякое компромиссное разрешение этого вопроса является лишь более или менее искусной маской диктатуры буржуазии.

Компартия Австрии призвала к созданию советов, ибо победоносной могла быть эта борьба лишь в том случае, если ее отчетливой целью была борьба за советскую власть. Маленькая компартия Австрии, загнанная в глубокое подполье, работающая в исключительно тяжелых условиях, полностью и целикам выполнила свои обязанности в этой борьбе. Она вовремя призвала к генеральной стайке и к вооружению пролетариата. Уже 9 февраля, еще до событий в Линце, появилось воззвание партии, давшее рабочим правильные лозунги борьбы. КП Австрии в Линце была ведущим факторам. Как раз в Линце ее позиции на предприятиях и позиции революционной профсоюзной оппозиции наиболее сильны. Те предприятия, в которых влияние партии и революционной профоппозиции было велико, как электростанция, газовая станция, Дунайская верфь в Линце, стали перворазрядными центрами борьбы.

Вооруженное февральское восстание австрийского пролетариата в военном отношении закончилось победой фашизма. Австрийские рабочие должны вынести серьезные уроки из этих боев. Задача коммунистов - с величайшей настойчивостью довести эти уроки до сознания социал-демократических рабочих. Главный из них тот, что восстание может быть победоносным лишь под руководством компартии. Всякое вооруженное восстание, которое с самого начала и в своем дальнейшем развитии не стоит под руководством компартии, должна закончиться поражением.

Фашизм Дольфуса распустил все рабочие организации, включая профсоюзы и социалистическую партию. Этим он выявил свою слабость. Он не обладает даже относительной силой германского фашизма, который сохранил профсоюзы. Военная победа над рабочими не укрепила его. Победа фашизма Дольфуса в феврале 1934 г. для него опасная победа. Боли победа над восставшими в 1927 г. открыла фашизму путь успешного развития, то победа в 1934 г. может стать для него роковой. Дольфуса и Фея уже сейчас душат те снаряды, которые они направили в рабочие кварталы.

Правительство Дольфуса знает, что рабочие после боя вновь припрятали свои ружья и пулеметы, оно знает, для чего они их берегут, но оно бессильно разыскать припрятанное оружие, ибо для умирающего с голоду безработного Австрии это оружие дороже всего. Скверно чувствуют себя после февральских дней в Австрии и вожди II интернационала. Не помогут им искусственная бодрость и болтовня о героизме австрийской партии. Поведение СП Австрии было прямым предательством. Вооруженная борьба в Австрии заставила зашевелиться и II интернационал. Цюрихское "Народное право выбалтывает истинные намерения II интернационала, говоря, что австрийские бои были "последней вспышкой баррикадной романтики". Господа из Цюриха, резиденции Фридриха Адлера, надеются нажить себе капитал на пушках и гранатах австрийского фашизма, для того чтобы покончить, наконец, с "ложной баррикадной романтикой" революционных рабочих мира.

Фридриху Адлеру и К^о суждено величайшее разочарование. Грандиозное восстание австрийского пролетариата ни в коем случае не последняя вспышка. Это исторический поворот в истории австрийского и международного пролетариата. Мир вплотную подошел к новому туру революций и войн, уже давно возвещенному Коминтерном. Австрийский пролетариат уже проделал свою генеральную репетицию, свой 1905 год. Австрийский пролетариат идет навстречу величайшим битвам.

Австрийский пролетариат вынесет все необходимые уроки из великих февральских боев. За австрийскими февральскими боями с железной необходимостью последует Красный Октябрь. И организаторами его будут австрийские коммунисты.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: