Франция, пролетариат которой показал героические образцы борьбы против буржуазии в революции 1848 г. и в дни Парижской коммуны, всегда привлекала к себе внимание революционеров всех стран. На таких гениальных работах Маркса и Энгельса, как "18-е Брюмера", "Борьба классов во Франции", "Гражданская война 1871 г.", в основу которых был положен опыт борьбы французского пролетариата, учились многие поколения революционных марксистов. Франция до войны 1914 г. давала приют политическим эмигрантам. Поэтому совершенно естественно, что русские революционеры, бежавшие из тюрем, каторги и ссылки, стремились прежде всего во Францию, чтобы здесь накопить новые силы для борьбы с русским царизмом.

После поражения революции 1905 г. я в числе других русских большевиков оказалась в Париже. Здесь тогда проживало сравнительно много русских работниц, среди которых были и политические эмигрантки и бежавшие от ужасов еврейских погромов.

В середине декабря 1908 г. в связи с перенесением редакции "Пролетария" в Париж переехали В. И. Ленин и Н. К. Крупская. Это сразу изменило весь характер нашей работы.

Надежда Константиновна предложила мне заняться пропагандой среди русских работниц, большинство которых работало на заводах и фабриках Парижа. Через них мы могли влиять и на женское пролетарское движение во Франции. Владимир Ильич был всегда в курсе всех наших начинаний и очень интересовался ходом нашей пропаганды.

Начало было трудно. Надо было об'единить вокруг себя сначала 2 - 3 работниц и уже через них устанавливать связи с другими. Это напоминало 80 - 90-е годы в России, когда Ленин и его соратники работали в первых рабочих подпольных кружках. Были у меня две знакомые: шляпочницы Юлия и Елена. С них мы и начали. Постепенно создался небольшой кружок. Вскоре кружок разросся, и через месяц мы уже собирались в большом зале на Авеню де-Гоблен.

Наша работа получила такой размах, что у нас фактически образовалось нечто вроде вечернего университета с курсом лекций и кружковых занятий. Помню как сейчас приезд Инессы Арманд, одного из старых членов нашей партии. Она активно участвовала в революции 1905 г. и вынуждена была эмигрировать заграницу. И. Арманд приехала во Францию, которая была, по существу, ее второй родиной. Она прекрасно владела французским языком, хорошо знала обычаи и нравы французов. Благодаря ей мы расширили наши связи с французскими работницами. Инесса немедленно включилась в нашу работу и взяла на себя чтение курса политической экономии. Я никогда не видела пропагандистки, которая так умела бы увлечь свою аудиторию, как Инесса.

Кроме Инессы читала лекции еще Войнаровская и др. Мы занимались целую зиму. Но самыми крупными событиями того периода были выступления Владимира Ильича. У него была замечательная черта: он не мог жить без постоянного общения с массами. И несмотря на свою перегруженность Ленин находил время для чтения лекций и докладов и даже вел специальный кружок в районе Бастилии, на занятия которого он являлся с исключительной пунктуальностью.

На большом митинге политических эмигрантов в Париже, 24 февраля 1909 г., Ленин сделал доклад "О политическом положении в России и двух путях капиталистического развития аграрных отношений". 18 марта Ленин выступил с большим докладом о Парижской коммуне. Выступления Ленина давали нам огромную зарядку, и мы в наших кружках популяризировали его идеи.

2

Ленин неоднократно указывал нам, что надо распространять идеи большевизма не

только среди русских рабочих и работниц, но и среди французских. Многие из нас, чтобы выполнить эти указания Ленина, взялись за изучение французского языка.

Женское социалистическое движение развивалось в довоенной Франции очень медленно. Французская социалистическая партия (ФСП) "женским вопросом" не интересовалась. Большинство французских социалистов даже считало, что работницы могут бороться за свои политические права в одних организациях с буржуазными женщинами, так как, мол, и те и другие одинаково бесправны. На этой точке зрения стоял и гедист Бракке, считавший себя одним из вождей марксистского течения социалистической партии Франции. На деле это течение после 1905 г. все больше и больше скатывалось к оппортунизму, плетясь в хвосте за жоресистами.

Французские социалистки организовали свой журнал 23 января 1913 г. и начали работу среди женщин. Среди них особенно выделялась Луиза Сомоно¹ . Бывшая работница (швея), самоучка, в рядах ФСП она состояла около 20 лет. Невысокого роста, с обыкновенным лицом, но умными черными и блестящими глазами, резко очерченным упрямым подбородком, Луиза Сомоно производила впечатление человека, посвятившего всю жизнь поставленной себе цели - идее социального раскрепощения трудящихся женщин Франции.

Все свои сбережения она отдала на издание журнала "Женщина-социалистка", редактором которого она состояла.

8 марта 1913 г. впервые во Франции был организован женский день. В центре Парижа был созван митинг. На нем выступали представительницы различных стран.

Главным докладчиком была И. Арманд, недавно вернувшаяся из своей нелегальной поездки в Россию, куда она ездила по поручению Ленина для подготовки пражской конференции большевиков. В своем докладе И. Арманд рассказала о мощном революционном под'еме, который начался в России, о героической работе партии большевиков и в конце речи призывала французских работниц помочь нарастающей революции в России.

Этот митинг как и под'ем стачечного движения во Франции накануне войны оказал свое влияние на женское движение. Оно стало разрастаться. Были организованы женские социалистические секции в провинции и в рабочих предместьях, окружающих Париж. Журнал "Женщина-социалистка" окреп, тираж его увеличился. Л. Сомоно и ее соратники почувствовали себя увереннее.

Но общий под'ем рабочего движения во всем мире и нараставшие с каждым днем империалистические противоречия привели капиталистический мир к кризису. Выход из него империалисты видели в войне. Во-первых, война поможет переделить мир, а во-вторых, в угаре патриотической войны империалисты надеялись задушить революционное движение.

Во Франции еще до об'явления войны массы ждали, что их призовут к активным действиям против войны. Убийство Жореса вызвало всеобщее возмущение в массах, и они готовы были по призыву своих организаций выйти на улицу. Но социалисты и синдикалисты изменили рабочему классу: они решили не допускать протеста против войны.

Женская социалистическая группа была в рядах тех, кто выступал против войны. Группа подыскала помещение для митинга-протеста и отпечатала воззвание против войны. Вот текст этого воззвания:

"Товарищи, страшная война уже перед

Л. Сталь. 1913 г.

¹ Луиза Сомоно не перешла в 1920 г. в компартию, как это сделало большинство работавших с ней французских работниц. Сейчас она активный член французской "социалистической" партии.

нами, и завтра, может быть, ваши сыновья, мужья и братья будут воевать со своими зарубежными товарищами.

Неужели вы допустите, чтобы эта ужасная резня произошла в действительности? Нет! Вы, несомненно, восстанете как живой барьер против угрожающего нам кровавого варварства.

Присоединяйтесь к социалистическому пролетариату всего мира, который восстает против войны, и приходите на митинг, организуемый группой женщин-социалисток с участием партийных ораторов, в понедельник, 3 августа, в 9 часов вечера в д. N 59.

Секретарь группы женщин-социалисток Сомоно.

Одна из женщин-работниц, раздававшая эти воззвания, была избита толпой, состоявшей из патриотически настроенных парижских лавочников, и затем арестована.

Несмотря на запрещение полиции несколько сот женщин-работниц пришло на призыв женщин-социалисток, но они нашли помещение закрытым по распоряжению социалистической партии.

Уже этот факт показал, что руководство партии выступило заодно с правительством.

На собрании активных работников ФСП в Париже вожди партии заявили о необходимости защищать всеми силами "свое отечество", которому грозит опасность со стороны Германии. Они призывали забыть все раздоры и разногласия с буржуазным правительством и на время войны прекратить классовую борьбу. На собрании женской социалистической группы Сомоно и я внесли две резолюции против войны. Сомоно - в духе интернациональной солидарности рабочих всех стран и борьбы за мир. В моей резолюции осуждалась тактика ФСП. Обе резолюции были отвергнуты. Женщины-социалистки нашли более благоразумным никакой резолюции не принимать: они боялись выступить против вождей своей партии. Впоследствии большинство женской социалистической группы поддалось патриотическому угару. Они стали восхвалять империалистическую войну как справедливую, последнюю войну против германского империализма, как "защиту отечества". "Мы вынуждены защищаться, - говорили наиболее благоразумные, - и поэтому, как только мы освободим наши 12 оккупированных департаментов, можно будет говорить о мире". Ультрашовинисты выступали за то, чтобы вернуть Эльзас и Лотарингию и присоединить к Франции весь левый берег Рейна.

Эти настроения вызывали большое недовольство в массах. Становилось ясно, что Франция не защищается от нападения, а ведет империалистическую войну. Так зарождалось движение против шовинизма. Оно значительно усилилось после вступления социалистов в министерство.

3

В первые годы войны я вела оживленную переписку с Лениным, Н. Крупской, И. Арманд и др. По их поручению я внимательно присматривалась к тем изменениям, какие происходили среди французских социалистов.

В ноябре 1914 г. я писала из Парижа И. Арманд в Швейцарию, что оппортунизм в ФСП "победил по всей линии", но что "нужно отдать справедливость всей партии в целом: она далеко не разделяет мнения своих вождей и камарильи, сидящей в "Юманите". Многие, ранее ошибавшиеся, начинают понимать все ошибки вообще и огромную ошибку в частности - вхождение социалистов в министерство".

Я почти все свое время стала отдавать работе в ФСП.

Было чрезвычайно любопытно наблюдать, как изменялись настроения внутри партии. По воскресеньям в окрестностях Парижа обычно происходили собрания, на которых присутствовали представители 12 секций партии. На одном из таких собраний, уже в конце 1914 г., был вынесен протест против шовинистической политики "Юманите". В этом протесте говорилось, что "Юманите" непохожа на партийную газету, что в ней нет никакого социализма и что она изменила своему прошлому.

Я, между прочим, подметила, что в тех секциях, где не было депутатов и где преобладали рабочие, настроение было более критическое и антишовинизм нарастал быстрее. Я стала выступать на собраниях своей, 14-й секции. Во время выступлений меня слушали внимательно, но когда в одном из своих выступлений я внесла предложение о выделении левых элементов из Интернационала и организации нового Интернационала, в зале раздались крики: "Vive l'unite" ("Да здравствует единство"). И один из моих оппонентов заявил, обращаясь ко мне: "Мы так долго боролись за единство, а вы предлагаете раскол. Нет, нет, мы этого не хотим".

Это мое выступление не нашло отклика в аудитории, потому что среди рабочих еще

К ЖЕНЩИНАМ - ПРОЛЕТАРКАМ.

Воззвание, опубликованное в 1915 г. "Женским социалистическим комитетом борьбы за мир против шовинизма.

очень сильно господствовала, как говорил Ленин, "проклятая социал-демократическая традиция единства". Я поняла, что нужно идти более медленным и упорным путем, систематически популяризируя наши идеи и подводя рабочих к идее раскола с оппортунистами.

В этом отношении интересна та работа, которую мы, русские большевики, вели среди французских работниц, поднимая их на борьбу против войны. Луиза Сомоно не поддалась общему патриотическому угару. В октябре - ноябре 1914 г. мы собирались в ее комнатке, на улице Флаттере, на шестом этаже. Эта узенькая, чисто прибранная комнатка была полна книг. Они лежали на столике, на окне, на диване и строго глядели на собравшихся из небольшого книжного шкафа.

На первом, тайном от партии, собрании было человек 8 - 10. Мы решили создать "Женский социалистический комитет действия за мир, против шовинизма". Секретарем комитета была Л. Сомоно. Комитет издал воззвание "К пролетарским женщинам", напечатанное нелегально в типографии за подписью Луизы Сомоно.

В этом воззвании, между прочим, говорится следующее: "Патентованные шарлатаны и подкупленные журналисты затемняют ваше сознание баснями о варварстве немцев.

Не верьте им! Это ложь, что только император Германии - единственный виновник бойни, заливающей кровью мир. Велика также ответственность за войну правящих классов и России, и Франции, и Англии, и даже Сербии.

Развернем борьбу против капиталистов и националистов, против правящих классов всех стран.

Прекратить войну возможно не союзом с правительством своей страны, а соединившись с пролетариями всех стран.

Единственный священный союз - это об'единение всех эксплоатируемых против эксплоататоров.

Освободительная война - это социалистическая революция, которая уничтожит навсегда всех эксплоататоров. Об'едините ваши ряды для борьбы и победы под знаменем международного социализма".

Создание особого от партии комитета было первым шагом в сторону активных действий против войны и шовинизма. Но, сделав один шаг вперед, Луиза остановилась на полпути: половинчатость и недоговоренность заключались как в самом названии комитета, так и в его программе. Луиза Сомоно все время резко выступала против

ленинского лозунга раскола с социал-шовинистами и организации нового, III интернационала, скатываясь к буржуазно-пацифистскому лозунгу "борьбы за мир". Но все же деятельность комитета была свежим ветром в патриотически угарной обстановке Франции.

Русские товарищи: С. Гопнер, я, впоследствии И. Арманд и др., принимавшие участие в работе комитета, - стояли на ленинской точке зрения: добиться мира можно только путем превращения империалистической войны в войну гражданскую. Мы были за организацию нового, III интернационала.

Но Луиза пользовалась влиянием среди французских членов нашей группы. До поры до времени надо было идти вместе, чтобы завоевать на нашу сторону работниц, входивших в комитет и бывших гораздо левее Сомоно.

Мы с каждым днем становились сильнее и смелее. Нас воодушевляло также и то, что среди профессиональных союзов тоже началось движение против войны, во главе которого стояли секретари союза металлистов Мергейм и союза бондарей Бурдерон.

Наиболее мощно развивалось движение против войны в России. В феврале 1915 г. произошли большие забастовки в Иваново-Вознесенске. В это же время были осуждены царским судом на вечное поселение в Сибири члены Государственной думы - большевики - за организацию протеста против грабительской войны.

К Международному дню работниц (8/III 1915 г.) петроградский комитет большевиков выпустил воззвание, которое бросило мощный клич массам: "Долой войну, на всенародный суд преступное правительство!"

4

По почину заграничной редакции журнала "Работница" Крупская, Арманд, Лилина и другие товарищи, скрывавшиеся тогда заграницей от преследований царского правительства, под руководством Ленина принялись за организацию Международной женской конференции против войны.

На призыв Ленина откликнулась Клара Цеткин, председатель Международного бюро женщин-социалисток.

Инесса Арманд писала нам из Швейцарии, что Клара Цеткин согласилась созвать в конце марта 1915 г. Международную женскую конференцию и предлагала прислать делегаток.

От Франции поехала Л. Сомоно. Она прибыла в Швейцарию на 2 - 3 недели раньше для участия в празднике 8 марта. Мы надеялись, что влияние Крупской и Арманд произведет сдвиг во взглядах Сомоно и она станет на сторону III интернационала.

Большинство партии и профессиональных союзов говорило, что теперь не время собирать международные с'езды. Делегаткам, отправлявшимся в Швейцарию, чинились всякие препятствия не только полицией, но и социалистическими партиями: им не хотели выдавать паспортов, грозили исключением из партии. Но несмотря на все эти препятствия в конце марта 1915 г. в Берне собралась внеочередная Международная конференция женщин-социалисток.

В ней принимали участие социалистки Германии, Франции, Англии, Польши, Италии, Голландии и Швейцарии (всего 25 чел.). В состав делегации ЦК большевиков, входили; Н. К. Крупская, Инесса Арманд, Лилина и Равич, русскую делегацию поддерживала представительница Польши (Козлова).

Конференция не поняла, что "если работница хочет сократить период страданий, связанных с эпохой империалистических войн, необходимо, чтобы ее стремление к миру перешло в возмущение и борьбу за социализм"¹ .

Большинство делегатов хотело скорее покончить с войной и добиться мира, но они не понимали, что мира можно добиться путем революции и путем упорной борьбы не только с капиталистами своей страны, но и с социалистами-оборонцами всех стран и в первую очередь своей собственной страны. Большинство конференции отвергло резолюцию большевистской делегации, призывавшей к расколу с социал-шовинистами и выдвигавшей лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую.

Нужно было быть большевиками, чтобы понять страстный призыв Ленина:

"Было бы позором называться социал-демократом и не посоветовать рабочим разорвать с оппортунистами и всеми силами укреплять, расширять и обострять начинающееся революционное движение"² .

Укрепление, развитие, расширение, обострение массовых революционных действий, создание нелегальных органи-

¹ Из резолюции делегаток ЦК большевиков на Международной конференции социалистов в Берне в 1915 г.

² Ленин. Т. XIX, стр. 13.

заций - вот вся практическая программа социал-демократии в этой войне.

"Все остальное является ложью или фразой, какими бы оппортунистическими или пацифистскими фразами они ни украшались"¹ .

Чтобы понять этот призыв Ленина, надо было пережить все ужасы империалистической войны, измену вождей II интернационала и Октябрьскую революцию в России.

5

Как же держалась делегатка нашего комитета - Л. Сомоно - на Международной женской конференции?

Она, как писал Ленин, не желала "ни в чем сколько-нибудь важном разойтись с официальной партией, стоящей, как известно, на социал-шовинистической точке зрения"² . Л. Сомоно занимала явно центристскую, каутскианскую позицию. В своем выступлении она заявила: "О нелегальных организациях у нас, во Франции, не может быть и речи, мы не все делаем открыто, но это-другое дело... Мы должны думать о массах и потому принимать резолюции, за которыми пойдут не только крайние левые, но и все. И потому, - закончила Л. Сомоно, - мы должны принять среднюю линию".

Я должна подчеркнуть, что Л. Сомоно далеко не отражала подлинных настроений пославшего ее комитета. После ее от'езда мы собирались регулярно, продолжая свою антимилитаристскую работу. На одном из собраний мы с тов. Гопнер провели резолюцию в ленинском духе, требовавшую выхода министров-социалистов из правительства, голосования против военных кредитов и раскола с социал-шовинистами. Это был крупный шаг в сторону большевизма. Наша резолюция была послана И. Арманд, и она использовала ее в своем выступлении против центристского большинства конференции, показав, что массы значительно левее чем те, кто их возглавляет. Л. Сомоно в ответ заявила: "Я думаю, что тут сказалось влияние русских товарищей, и я считаю это влияние вредным"³ .

Л. Сомоно прекрасно понимала, что это была "наша работа", но она была абсолютно неправа, считая влияние русских большевиков вредным. История целиком оправдала нас и ту работу, которую мы вели среди французских работниц.

Женская социалистическая конференция обратилась к рабочим и работницам всех стран с единогласно принятым манифестом - остаться верными решениям интернациональных конгрессов и организовать протест против империалистической бойни.

Среди патриотического угара грабительской бойни работницы смело заявили в этом манифесте: "Эта война - не наша война" - и призывали к борьбе с капиталистами за мир между трудящимися.

После того как делегатки бернской конференции раз'ехались по своим странам, им пришлось с первых же шагов своей деятельности бороться не только с буржуазией, но и с социалистами-соглашателями своей страны.

Клару Цеткин и других германских делегаток в Германии преследовала полиция за распространение манифеста женской конференции. Некоторые из работниц и Клара Цеткин были арестованы, а редактируемый ею журнал "Равенство" закрыт за агитацию против войны.

После 20-летнего существования этот журнал был закрыт не полицией, а Центральным комитетом германской социал-демократической партии, ставшей на сторону империалистов.

Когда Сомоно вернулась во Францию, мы продолжали работать совместно. Это был своеобразный единый фронт. Мы издали нелегально манифест Международной женской конференции, ряд воззваний, в том числе статьи из "Социал-демократа" органа ЦК большевиков, а также резолюцию большевиков, оглашенную т. Литвиновым на лондонской конференции. Наша работа напоминала мне подполье во время царизма в России. Мы ходили по рабочим кварталам и окраинам Парижа. Почти у каждой квартиры есть почтовый ящик, туда мы опускали этот манифест или наши листовки, иногда мы их подсовывали под двери рабочих квартир. У нас был знакомый шофер, сочувствующий нам. С ним мы буквально летали на автомобиле и разбрасывали прокламации. В результате этой работы наша группа сильно выросла. Тогда мы стали уже смело

¹ Ленин. Т. XIX, стр. 14.

² Ленин. Т. XVIII, стр. 165.

³ Более полно позиция Л. Сомоно разобрана в статье С. Бантке "Циммервальдское движение во Франции" в сборнике "Социалистическое движение во Франции", стр. 309 - 311.

и открыто выступать на собраниях французских социалистов против войны: нас уже все знали.

Большую работу проделала в 5-й парижской секции тов. Гопнер. Я работала в 14-й секции. Полиция следовала за нами по пятам. Бывало, как только я выхожу из дому, моментально появляется фигура в "гороховом пальто", точь-вточь как в России. Приходилось всячески лавировать, путать следы, пересаживаться с трамвая на трамвай. Едешь, например, в метро, видишь, что за тобой следит шпик, выскакиваешь из вагона в самую последнюю минуту. Шпик поневоле едет дальше, а ты пересаживаешься в другой вагон и часто едешь в обратном направлении. Иногда приходилось чуть ли не по два часа колесить по Парижу, лишь бы отделаться от шпика.

На нашу работу обратили внимание и социал-шовинисты из ФСП. Бракке, неоднократно выставлявший себя марксистом, внес предложение об исключении из ФСП всех русских под тем предлогом, что, входя в русскую и французскую партии, мы якобы пользовались двумя голосами в Интернационале. Смысл предложения Бракке совершенно ясен. Если полиция, следовавшая за нами по пятам, не могла нас изолировать от масс, то этому делу хотел помочь "марксист" Бракке.

Но если верхи партии вели борьбу против нас, то рядовые члены партии очень много помогали нам в нашей нелегальной работе. Мне хорошо запомнилась французская работница тов. Кутодье, ставшая нашей достойной ученицей в обмане бдительности полицейских.

Тов. Кутодье созывала собрания работниц и рабочих в том предместье Парижа, в котором она жила, и делала это так ловко, что ни одно собрание не было провалено. Наша работа давала свои плоды. Работницы стали активнее. Их влияние росло. Достаточно напомнить, что только на заводах, работающих на оборону, было свыше 400000 женщин, и тогда станет ясна та огромная роль, какую играли работницы в рабочем движении Франции в годы войны.

На военных заводах начались стачки, и в первых рядах шли женщины. Был ряд стачек, в которых участвовали только женщины. Они выдвинули лозунг "За равный труд - равную оплату".

Полиция 2 октября 1915 г. арестовала Л. Сомоно. На допрос была вызвана тов. Гопнер, но ее на время оставили на свободе. Я в это время была в Швейцарии. По возвращении в Париж я нашла у себя повестку военного следователя, вызывавшего меня на допрос и грозившего арестом в случае неявки. Возник вопрос: идти или не идти? Наши товарищи решили, что я буду более полезна заграницей, на свободе, чем во французской тюрьме.

В октябре 1915 г. я уехала тайком в Лондон. На английской границе, в Фолькстоне, меня ожидала неприятность: после тщательного обыска я была приглашена на допрос. Мне много раз приходилось бывать на допросах во время моих арестов в царской России, но такого иезуитства, какое я встретила среди английских охранников, я никогда не встречала.

Приехав в Лондон, я поспешила опубликовать в английских социалистических газетах об аресте Луизы Сомоно, о том, что она содержится в общей камере с проститутками и уголовными преступницами.

Я выступила с докладом о работе "Комитета борьбы за мир" и аресте Сомоно на собрании женской рабочей лиги. По моему докладу товарищ Поль предложила и г-жа Дэвис поддержала следующую резолюцию, которая был принята единогласно:

"Члены центрального лондонского отдела Рабочей лиги женщин выражают свою искреннюю симпатию тов. Луизе Сомоно, члену группы женщин-социалисток и секретарю Комитета действий за мир и против шовинизма, находящейся в тюрьме в Париже в о 2-м отделении по обвинению в ведении антимилитаристской пропаганды, и надеются, что она будет немедленно переведена в 1-е отделение и в скором времени будет освобождена".

Интересно отметить, что когда наши товарищи в Париже обратились к Лонге, начавшему уже летом 1915 г. на словах выступать за мир, с просьбой добиться освобождения Л. Сомоно, он ответил: "Я ничего сделать не могу, поговорите с Гедом".

Гед, как известно, входил в правительство и на просьбу поставить вопрос об освобождении члена той же партии, лидером которой он был, ответил: "Сомоно получила свое, пусть не занимается пропагандой против войны и не мешает нашей партии".

Так французские социалисты помогали правительству, душить тех, кто поднимал работниц на борьбу против войны.

Когда моя статья о поведении французской социалистической партии по отношению к Сомоно обошла английскую, италь-

янскую и швейцарскую печать, министры-социалисты поспешили замять всю эту неприятную для них историю и освободили в конце ноября 1915 г. Луизу Сом оно.

Французские работницы явились застрельщицами в борьбе против войны. Они были в первых рядах стачечников. В 1917 г. работницы устроили массовую демонстрацию на Елисейских полях под лозунгом "Верните нам наших мужей, отцов и братьев с фронта".

Работницы шли в ряды солдат, которых посылали против стачечников, и добивались того, что солдаты отказывались стрелять. И когда колониальные стрелки дали залп против женской демонстрации 1 июня 1917 г., французские солдаты стали на защиту работниц и заставили колониальных стрелков вернуться в казармы.

Семена, посеянные нами в начале войны, дали всходы. Массовое движение против войны, в рядах которого женщины-работницы шли вместе со всем рабочим классом Франции, постепенно росло и крепло.

Мы, большевики, были не согласны ни с программой, ни даже с названием "Женского социалистического комитета действий за мир против шовинизма", но мы в него входили, для того чтобы внутри рабочего движения бороться за наши идеи. Л. Сомоно была против войны, и мы были против войны. Уже это одно давало нам возможность идти вместе, установить единый фронт. Большевики всегда вели борьбу против сектантства, и мы, русские большевики, шли единым фронтом с теми, кто честно и искренно хотел бороться против войны. Но, входя в этот комитет, мы не отказывались от наших идей, а наоборот, вели борьбу за них, стремясь перетянуть на нашу сторону французских работниц. По нашему пути пошли тов. Кутодье, Бувар и сотни других работниц, вошедших в славную коммунистическую партию Франции.

И теперь, в дни 20-летия империалистической бойни, когда мир уже плотную подходит к новому туру революций и войн, рабочий класс должен широко использовать свой боевой революционный опыт эпохи мировой войны и взять лучшие, большевистские образцы работы по собиранию, об'единению и мобилизации масс против войны.

СССР - боевая бригада Коминтерна - энергично борется за мир и показывает трудящимся всех стран и в том числе и женским трудящимся массам, что единственным выходом из нищеты и порабощения трудящихся является путь, указанный Лениным, путь превращения войны империалистической в войну гражданскую и завоевания диктатуры пролетариата.

И если мировая буржуазия вздумает снова как в 1914 г. развязать стихию войны или вздумает напасть на, СССР, то она увидит, что работницы будут в первых рядах тех, кто станет на защиту СССР, кто будет бороться в капиталистических странах за поражение своего правительства, за установление диктатуры пролетариата.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: