Виктор ТРУШКОВ, доктор философских наук, профессор

90-е годы XX века привели к качественным изменениям коммунистического движения во всем мире. Пожалуй, наиболее существенными они оказались в Российской Федерации (предмет нашего анализа) и компартиях бывших республик СССР. Думается, самое главное изменение состоит в том, что Компартия утратила положение правящей партии в обществе. С этим тесно связана (оба процесса взаимообусловлены и причудливо переплетены) потеря господствующего авторитета и партии, и ее идеологии в широких массах населения страны. Еще одно важное изменение - дробление сил социалистической ориентации, коммунистическая многопартийность, сопровождаемая своеобразной конкуренцией внутри коммунистического движения. Существенные изменения происходят и в идеологии партий, входящих в российское коммунистическое движение, когда наряду с творческим поиском происходят, с одной стороны, причудливые идеологические мутации, а с другой - подвергается сомнению справедливость основополагающих положений марксизма-ленинизма и его роль безальтернативного мировоззренческого фундамента для коммунистического движения.

Констатируя очевидное, тем не менее приходится задаваться вопросом: правомерно ли считать причиной как перечисленных, так и не перечисленных выше мучительных процессов и проблем реставрацию капитализма? Если да, то каковы направления этого разрушительного воздействия? Наконец, каковы перспективы преодоления влияния капиталистической реставрации на коммунистическое движение?

Прежде всего влияние реставрации капитализма приходится признавать уже потому, что она представляет собой смену господствующего экономического уклада в системе производственных отношений. Это неизбежно сказывается на конфигурации социальной базы коммунистического движения.

Очевидно, придется признать, что второй этап перестройки, начавшейся формально с законов о новых кооперативах и о государственном предприятии, принятых в 1987-1988 годах, справедливо считать одновременно и эмбриональным этапом реставрации капитализма. Это признание означает, что в конце 80-х гг. жизнь партии определялась постоянно обостряющимся противоречием между конституированным в Уставе и программных документах КПСС образом компартии и динамично менявшейся ее реальной социальной базой.

В единогласно принятом 1 марта 1986 года XXVII съездом Уставе Коммунистической партии Советского Союза утверждалось, что КПСС "есть боевой испытанный авангард советского народа, объединяющий на добровольных началах передовую, наиболее созидательную часть рабочего класса, колхозного крестьянства и интеллигенции СССР... Под руководством Коммунистической партии в Советском Союзе ликвидированы эксплуататорские классы, сложилось и постоянно крепнет социально-политическое и идейное единство многонационального советского общества. Социализм победил полностью и окончательно". Замечу, что здесь цитируется не "застойный", а "перестроечный" документ: XXVII партсъезд подводил итоги работы первого года деятельности партийного руководства во главе с М. Горбачевым - Н. Рыжковым - Е. Лигачевым.

Между тем в том же 1986 году правительство страны принимает решения разнонаправленной социальной ориентации. 15 мая в русле тезиса о "ликвидированных эксплуататорских классах" издается постановление Совета Министров СССР "О мерах по усилению борьбы с нетрудовыми доходами". Однако через три месяца, 14 августа, то же правительство принимает первое из череды решений, стимулирующих создание новых кооперативов, а 19 ноября 1986 года Верховный Совет СССР принял закон об индивидуальной трудовой деятельности. Этот курс получает логическое завершение в принятом Советом Министров СССР 24 сентября 1987 года постановлении о создании торгово-промышленных кооперативов, что было сразу же расценено как "возрождение предпринимательства".

Не буду касаться здесь экономической стороны начатого Горбачевым и К o процесса. Но необходимо обратить внимание на его партийно-политическую сторону. Напомню, какой сенсацией, потрясшей общественное сознание, стала публикация "Московской правды" о члене КПСС, пришедшем платить миллион рублей в качестве... партийных взносов. Это значит, что изменения в социальной структуре общества проходили не вне КПСС, но и через нее.

Более того, руководство партии ориентировало партийные организации и членов партии быть в авангарде экономических преобразований, возрождающих частнособственнические уклады. В справочнике "Материалы делегату XXVII съезда КПСС" было выделено в особый раздел "Развитие форм хозяйствования". При этом численность новых кооперативов и показатели их деятельности давались не только в масштабе СССР, но и отдельно по каждой республике. То есть стимулировались передовики этого социально- экономического процесса. В таких условиях нарастало и становилось основным противоречие между "общенародным" характером КПСС, закрепленным в партийных документах, и реальным социальным расслоением внутри партийных рядов. Поскольку в повседневной практике руководством поддерживалась и стимулировалась линия общественного развития, связанная с "расслоением", то она все активнее определяла внутреннее развитие партии и вела ее к расколу. Вне партии это противоречие формировало антикоммунистические (точнее антикапээсэсные) настроения, связанные с разрывом между "официальными" (съездовскими) декларациями о высоких требованиях к члену партии и реальным появлением в ее рядах нуворишей.

Социально-экономические процессы, подстегиваемые горбачевско- яковлевским руководством и получившие закрепление на XXVII! съезде КПСС, увеличивали роль крупнотоварного частного уклада и мелкотоварного уклада. При этом социальная база партии определялась в прежних формулировках. В итоге новые большие социальные группы (классы) стремились реализовать свои политические интересы... внутри КПСС. В частности, "Демократическая платформа" была тем политическим институтом, который наиболее активно декларировал интересы становящейся "классом для себя" новой буржуазии. Причем эта внутрипартийная фракция фактически выдвигала лозунги буржуазной реставрации. Однако и на XXVIII съезде КПСС, и на учредительном съезде КП РСФСР эта внутрипартийная фракция, занимавшая демонстративно антипартийные позиции, выставляла своих содокладчиков. Более того, те ее ведущие деятели, которые на съезде не заявили о своем выходе из рядов КПСС, были избраны в... руководящие органы партии.

Образование в марте 1991 года Демократической партии России на базе "Демплатформы в КПСС" не избавило партию от угрозы новых расколов. И КПСС, и ее ведущий отряд КП РСФСР по-прежнему исходили из того, что их социальной базой является все общество, в котором в то самое время шло интенсивное социальное и политическое расслоение, переходящее в поляризацию.

В 1990-1991 гг. формально вне политических дискуссий с "Демократической платформой" шла другая, может быть, более существенная дискуссия - о выборе путей дальнейшего экономического развития перестройки. В частности, тогда появилась концепция и программа "Переход к рынку", более известная под названием "500 дней". Авторский коллектив этой концепции капитализации общества возглавлял член ЦК КПСС С. Шаталин, а абсолютное большинство разработчиков плана капиталистической реставрации являлись членами КПСС.

Неспособность вслед за КПСС определиться со своей социальной базой и Компартии РСФСР привела к известной трагедии Съезда народных депутатов и Верховного Совета России. С одной стороны, более двух третей их состава состояли на учете в партийных организациях КП РСФСР, с другой - в парламентской деятельности позиция ЦК КП РСФСР не реализовывалась. Кстати, это привело к очередному отколу, связанному с созданием А. Руцким на III (внеочередном) съезде народных депутатов РСФСР депутатской группы "Коммунисты за демократию". И уж совсем смешно, когда на выборах Президента РСФСР в июне 1991 года антикоммунисту Б. Ельцину противостояли конкурирующие между собой члены ЦК КПСС В. Бакатин и Н. Рыжков и член ЦК КП РСФСР А. Макашов.

Еще более кардинальные изменения произошли в социальной структуре общества после августа 1991 года, победа контрреволюции придала капиталистической реставрации явные, отчетливые формы. Однако, несмотря на включенность левых сил в открытую классовую борьбу, концепция "партии всего народа" продолжала сохраняться. Прямой наследницей поздней КПСС, исповедующей это видение партии, явилась Социалистическая партия трудящихся, вбиравшая в 1991-1992 гг. в себя значительную часть партийного аппарата и актива КП РСФСР. Но подобная верность "общечеловеческим" подходам взамен классовых сразу же сделала СПТ (в отличие от КПСС и КП РСФСР даже на уровне деклараций) партией социал-демократического толка, что моментально проявилось после II (восстановительного) съезда КПРФ в феврале 1993 года, когда не изменившие коммунистическим идеалам партийцы вышли из СПТ, чтобы работать в Компартии Российской Федерации.

Организационно-идеологическая размытость поздней КПСС при всем предательском поведении Горбачева, Яковлева и К предполагала самую непримиримую оценку их роли. Объективно они были теми политиками, которые "обслуживали" эмбриональный этап капиталистической реставрации (к сожалению, подонков, готовых на исполнение подобной роли, в 1990- 1991 годах выявилось в рядах КПСС в избытке). Появление в КПСС платформ и фракций после августа 1991 года породило "коммунистическую многопартийность". Примечательно, что практически каждая вновь образованная компартия имела в КПСС свою "предтечу" в виде организационно оформленной внутрипартийной группировки или клуба. Напоминаю, что на Российской партийной конференции, преобразованной в Учредительный съезд Коммунистической партии РСФСР, помимо доклада генсека и содоклада Подготовительного комитета съезда было еще три содоклада - от Демократической (В. Лысенко), Марксистской (А. Колганов) платформ и "инициативного съезда коммунистов России" (В. Тюлькин).

За исключением Российской коммунистической рабочей партии (РКРП) все коммунистические организации периода реставрации капитализма сохранили представление о своей социальной базе, унаследованное от поздней КПСС. Это относится не только к "диванным партиям", но и к КПРФ, ставшей крупнейшей политической организацией в российском обществе и заметным явлением мировых политических процессов. Впрочем, в своем Уставе партия сама подчеркнула свою родословную: "Возникшая по инициативе первичных организаций КП РСФСР и КПСС, Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ) продолжает дело КПСС и КП РСФСР". Далее Устав фактически повторяет уже приводившуюся выше формулировку о социальной базе партии:

"Коммунистическая партия Российской Федерации, отстаивая коммунистические идеалы, защищает интересы рабочего класса, крестьянства, интеллигенции, всех людей труда".

Надо заметить, что в вопросе о социальной базе КПРФ является наследницей поздней КПСС не только на словах, но и в политической практике. Об этом наглядно свидетельствует социальный состав делегатов партийных съездов КПСС времен перестройки и съездов КПРФ. Для сравнения обратимся к докладам, которые были представлены съездам Мандатными комиссиями. Для сопоставления взяты XXVII и XXVIII съезды КПСС (соответственно 1986 и 1990 гг.), XIX Всесоюзная партийная конференция КПСС (1988 г.), I (Учредительный) съезд КП РСФСР, III, IV и VII съезды Коммунистической партии Российской Федерации (соответственно 1990, 1995, 1997, 2000 гг.). Данные о социальном составе II (восстановительного) съезда КПРФ

здесь не приводятся, так как значительная часть делегатов этого съезда являлась членами РКРП, СПТ, РКП и т. п. и потом сохранила членство в этих партиях. V и VI съезды КПРФ были внеочередными, обсуждались лишь вопросы выборов, на них избиралось около 200 делегатов.

Социальный состав делегатов партийных съездов (в %)

Съезд
 Кол-во делегатов
 Рабочие
 Крестьяне
 Хоз. руководители
 Ученые
 Женщины
 
XXVII
 5000
 34
 17,6
 7,1
 4,7
 27
 
XIX п/к
 5000
 32,8
 17,3
 7,1
 3,5
 25,1
 
XXVIII
 4683
 11,6
 5,4
 17
 3,5
 7,3
 
I
 2768
 9,5
 4,3
 12,7
 4
 6,3
 
III
 363
 11,6
 9,4
 18,7
 19,3
 8,3
 
IV
 401
 10,2
 6,5
 14,7
 14,5
 11,2
 
VII
 401
 10,7
 6,0
 16,2
 18,2
 15,7
 

Прежде всего следует обратить внимание на то, что социальный состав делегатов XXVII съезда (1986 r) и XIX Всесоюзной конференции КПСС (1988 г.) очень близок к социальному составу членов партии. В 1986 году рабочие и крестьяне составляли 56,8% членов и кандидатов в члены КПСС (см.: Материалы делегату XXVIII съезда КПСС. М., 1990. С. 7). Среди делегатов съезда их было 51,6%. Вполне сопоставима и доля женщин: в партии в 1986 году их было 28,8%, на XXVII съезде - 27%. Можно с полной уверенностью говорить о том, что соотношение между социальным положением членов КПСС и социальным составом делегатов XIX партконференции было примерно таким же.

Правда, эти пропорции будут заметно сдвинуты, если учитывать социальное положение коммунистов не в момент их вступления в партию, а принимать в расчет их последующие социальные перемещения. Тогда доля рабочих и колхозников в 1986 году среди членов и кандидатов в члены КПСС окажется лишь 40,4%, а в 1990- м - 37,6%.

До тех пор пока общество развивалось стабильно в социалистическом направлении, эти социальные сдвиги в составе КПСС, вполне вписывавшиеся в представления об "общенародной партии", обладали слабым негативным зарядом. Но как только внутри общества стала нарастать угроза капиталистической реставрации, как только был легализован крупнотоварный частный уклад, прежде прятавшийся в тени "теневой экономики", перекосы в социальном составе партии приобрели разрушительный для нее характер.

Если судить по справочным материалам, розданным делегатам XXVIII съезда КПСС, социальное положение партийцев оставалось примерно в тех же параметрах, что и четыре года назад. Но кардинально изменился социальный состав делегатов съезда. Рабочие и крестьяне составляли в нем лишь шестую часть. Их доля среди делегатов была в три раза ниже, чем среди вступающих в партию, и в 2,2 раза меньше, чем среди всех членов КПСС. Зато доля хозяйственных руководителей и "творческой интеллигенции" была среди делегатов куда внушительней, чем их удельный вес в рядах партии.

Особенно большой перекос в социальном составе был среди делегатов, представлявших партийные организации Российской Федерации. Эта особенность достаточно принципиальна, так как делегатами Всероссийской партконференции, переросшей в Учредительный съезд КП РСФСР, были делегаты, избранные на XXVIII съезд КПСС. Как уже отмечалось, рабочие и крестьяне среди посланцев всей партии составляли 17%. Но среди делегатов Учредительного съезда КП РСФСР их было лишь 13,8%. Кстати, доля хозяйственных руководителей здесь тоже была на 4,3% меньше. Зато куда выше была доля "творческих личностей" типа М. Ульянова, А. Собчака, В. Лысенко и т. п.

В докладе председателя мандатной комиссии съезда КП РСФСР Г. М. Ходырева отмечалось: "На конференцию избраны 264 рабочих и приравненных к ним (?) категорий работников, или 9,5 процента, 118 колхозников, или 4,3 процента, что соответственно на 3,5 и 3,7 процента больше их представительства в составе Первого съезда народных депутатов РСФСР. Тем не менее комиссия считает, что при выборах делегатов не удалось избежать обозначившейся в последнее время общей тенденции сокращения участия рабочих и крестьян в государственных и партийных представительных (?) органах.

В той ситуации, которая сложилась сейчас, ЦК КПСС и Российское бюро, на наш взгляд, правильно сочли необходимым дополнительно пригласить на Российскую партийную конференцию двести коммунистов - рабочих и рядовых колхозников, участвовавших в предвыборной борьбе за делегатские мандаты и пользующихся высоким авторитетом в своих первичных партийных организациях".

Предложения Мандатной комиссии об увеличении числа рабочих и колхозников среди делегатов съезда было встречено в штыки. Среди активных противников были либо деятели типа О. Лациса, либо "завлабы". Бурную дискуссию остановило лишь заявление самих "приглашенных представителей рабочего класса", отказавшихся от "снисхождения и подачки".

Ясно, что и эта короткая, но знаковая дискуссия, и ее результаты далеко не однозначны. Но один ее аспект безусловен: формула "общенародной" партии в условиях острого политического кризиса (а фактически в самый канун контрреволюции) - это не безобидная "звонкая фраза". Неслучайно ее активно поддерживала "Демократическая платформа". Смею также предположить, что эта неслучайная дискуссия-перепалка заметно отринула от КПСС прежде всего рабочих. Да и между нею и созданием в 1991 году РКРП тоже существует серьезная связь.

Однако приходится обращать внимание на иные особенности, нашедшие отражение в этой таблице. Доля рабочих-делегатов III, IV и VII съездов КПРФ примерно такая же, какой она была в пору острого политического кризиса, предшествовавшего августовской контрреволюции, на XXVIII съезде КПРФ - Учредительном съезде КП РСФСР. Практически то же можно сказать о доле хозяйственных руководителей и крестьян (более высокий процент последних на III съезде связан, очевидно, с тем, что к началу 1995 года еще не был закончен процесс становления Аграрной партии России, которая первоначально - думается, ошибочно, - задумывалась как сельское крыло Компартии).

Конечно, причина оттеснения рабочих и крестьян в 1990 году от решения общепартийных проблем КПСС не сводится к тезису об "общенародной партии". Но именно он выполнял роль идеологического обоснования качественных изменений в социальном составе делегатов XXVIII партсъезда. Что касается конкретной технологии отлучения рабочих и крестьян от полноценного участия в нем, то она была выбрана в полном соответствии с модой на "прямые голосования". Делегаты на съезд впервые (и в последний раз) избирались в специально созданных для этого избирательных партийных округах с альтернативными кандидатами. В этом конкурсе люди от станка были поставлены в заведомо проигрышные условия.

Внешне похожая социальная структура делегатов III и последних съездов КПРФ имеет несколько иную природу. Не лукавые технологии вернули к цифрам 1990 года. Нет, сегодня состав делегатов вновь, как и на заре перестройки, отражает социальное положение членов партии. Делегатам VII съезда КПРФ был роздан "Справочный материал к политическому отчету ЦК КПРФ VII съезду КПРФ". В нем сообщается, что в 2000 году рабочие составляли 12 процентов принятых в партию. Еще 12 процентов составляли крестьяне. А 71 процент приходился на студентов, инженерно-технических работников и другие отряды интеллигенции. Судя по справочнику, сложившиеся пропорции достаточно стабильны. В 1997 году, когда проходил IV съезд КПРФ, рабочие и крестьяне составляли в сумме 23 процента, а студенты, ИТР и представители других отрядов интеллигенции - 75 процентов (внутри этих двух социальных групп подвижки достаточно заметные). Формально сопоставляя цифры, можно прийти к выводу, что социальная структура КПРФ пришла к скособоченному социальному составу делегатов XXVIII съезда КПСС - Учредительного съезда КП РСФСР. Теперь уже фактический социальный состав членов партии не позволяет утверждать, что КПРФ опирается на рабочий класс и крестьянство и является партией союза этих двух трудящихся классов. Видно, поэтому в Уставе КПРФ и остается формулировка, заимствованная из аналогичного документа поздней КПСС, когда речь заходит о социальной базе партии. Но такое положение ущербно для КПРФ, оно требует и осмысления, и преодоления.

Капиталистическая реставрация связана прежде всего с борьбой класса нуворишей за командные высоты в экономике и политике. Она породила, а точнее - возродила поляризацию общества на сверхбогатых и нищих, на эксплуататоров и эксплуатируемых, на буржуазию и пролетариат, включающий наемных работников как физического, так и умственного труда. Но поляризация общества реализуется через свою противоположность - его дифференциацию. Думается, сегодня есть основания выделить 7-8 хозяйственных укладов:

а) государственно-капиталистический уклад. По данным Госкомстата, в нем трудится свыше трети занятого населения России. Эксплуататором здесь выступает государство в союзе с администрацией производства (этим и объясняется во многом "побеление" красных директоров);

б) крупнотоварный частный уклад отечественного капитала. Здесь в роли эксплуататоров выступают нувориши;

в) крупнотоварный частный уклад иностранного капитала. Эксплуататор "вынесен" за пределы российского общества, его здесь представляет так называемый средний класс;

г) крупнотоварный частный уклад в непроизводственной сфере (банковско-спекулятивный капитал). Здесь непосредственно эксплуатируемых практически нет, опосредованно же эксплуатируются все наемные работники и мелкие собственники России;

д) мелкотоварный уклад. Особенность его в том, что у значительной части его носителей до сих пор сохранилось представление (иллюзорное?), будто статус мелкого буржуа привлекательнее и выгоднее статуса наемного работника;

е) общественная групповая собственность, представленная крайне редкими так называемыми народными предприятиями. Формально (все чаще только формально) рабочий - сособственник;

ж) кооперативный уклад. Не исключено, что под этим названием функционируют два уклада: деформированные социалистические кооперативы в форме колхозов и сменивших их "новых" хозяйственных форм, а также буржуазные кооперативы, порожденные перестройкой, но вытесненные концентрацией капитала.

Эта качественно новая для нашего общества многоукладная экономика разрушила прежде всего советский рабочий класс. Реставрация капитализма не только сделала его эксплуатируемым, но и разрушила его неизменный уклад, образ жизни, породила маргинализацию этой самой многочисленной в СССР социальной группы. Прежде относительно единый рабочий класс распался на отряды, связанные с разными хозяйственными укладами и характеризующиеся нередко разным имущественным положением. В новых условиях едва ли можно утверждать, что он уже стал классом для себя. Этим во многом объясняется его осторожное отношение к Компартии.

Наоборот, к КПРФ активно потянулась наиболее квалифицированная часть интеллигенции, не принявшая буржуазные ценности. Объясняется это в первую очередь тем, что ей оказалось объективно легче других противостоять маргинализации. Превращение интеллигенции в самую многочисленную составляющую современного российского комдвижения оказалось серьезным субъективным фактором поддержания коммунистической многопартийности. Интеллигенция наиболее восприимчива к идеологическим оттенкам, а порой и склонна их абсолютизировать.

Одним из основных факторов раздробленности коммунистического движения является капиталистическая реставрация. Но надо иметь в виду, что из-за нее социальная база коммунистических и левых сил сегодня раздроблена даже сильнее, чем организационно оформленные структуры движения антикапиталистического сопротивления. Как показывает практика, в условиях неустойчивого равновесия, сложившегося на этапе борьбы нуворишей за полный захват командных высот в экономике и политике, левые силы, в том числе компартии, работают в значительной степени инерционно. И хотя коммунисты ведут напряженную борьбу с режимом, в общественном сознании широких масс их авторитет (или их негативное восприятие) обусловлен не столько их антиреставрационной борьбой, сколько актуальной социальной памятью ("живой памятью") о советском социализме, в котором ведущая роль принадлежит КПСС.

Однако реставрация капитализма привела к тому, что левый политический фланг российского общества расслоился на два неравноценных компонента: а) коммунистическое движение, б) некоммунистические левые организации. На всю их деятельность накладывает серьезнейший отпечаток их принципиальное генетическое различие.

Коммунистическое движение опирается на традицию КПСС. Поскольку поздняя КПСС декларацией своего "общенародного" (в определенном смысле "надклассового") характера прикрывала свою внутреннюю социальную противоречивость, то каждая из нынешних составляющих комдвижения имеет возможность абсолютизировать какие-то отдельные составляющие из политической жизни КПСС, выдавая их за сущность советской Компартии (при этом неважно, приемлет ли она их или отрицает). В отличие от выборочного отношения самих партий к своему корню общество, наобо-

рот, воспринимает их историческую связь интегрально. Очевидно, КПРФ оказалась наиболее полной исторической преемницей поздней КПСС, ибо именно Компартия Российской Федерации воспринимается массовым сознанием как политический носитель коммунистической традиции в России периода капиталистической реставрации. Надо иметь в виду, что нынешние наши соотечественники - это несколько социально-деформированные советские люди предперестроечных и перестроечных времен. Замечу, что в 80-е годы XX столетия в советском человеке социалистичность причудливо сочеталась с мелкобуржуазностью и мещанством. Реставрация стремится вторую составляющую сделать абсолютно доминирующей. Но при всем разнообразии (разбросе) количественных социальных характеристик нашего современника качественно он отождествляет плюсы и минусы советского прошлого с КПСС.

Иное дело некоммунистические левые организации. Их ограниченная социалистичность (и советскость) является следствием того, что они порождены особенностями уже реставрационных общественных отношений. Они генетически не советские, хотя и связаны с мелкобуржуазно-мещанской составляющей того социального типа, который мы называем советским человеком 80-х годов. Эти организации в массовом сознании не идентифицируются с советской жизнью и, естественно, с КПСС. Следствием становится то, что они не имеют популярности у сторонников (и активных, и пассивных) социалистических ценностей. Одновременно они не вызывают сочувствия и у противников этих ценностей: для них куда приемлемее откровенно буржуазные политические организации. Думается, именно с этой особенностью нашей политической жизни связаны сокрушительные поражения на выборах в Госдуму некоммунистических левых движений "Власть - народу!" в 1995 году, Движение в поддержку армии (ДПА) в 1999 году, равно как и неприлично низкая популярность разного рода новообразовании социал- демократического толка. Очевидно, таковы же перспективы и у "России".

В результате некоммунистические левые, то есть антиреставрационные, не принимающие нынешний режим, партии, движения, общественные организации начинают энергично искать пути расширения своей социальной базы. Для этого им приходится демонстрировать активность в решении, прежде всего сиюминутных, тактических вопросов. И они, не обладающие никаким историческим опытом революционной борьбы, начинают естественно дрейфовать в сторону борьбы за "болотную копейку" (см. роман М. Горького "Мать"), не касаясь при этом сущностных аспектов смены общественных отношений. Начинается процесс "социал-демократизации" некоммунистических левых структур. А то, что он топчется на месте, связано с отсутствием в современной России массовой социальной базы для социал-демократической идеологии и практики.

Сомнительная перспективность левых некоммунистических организаций обусловлена тем, что объективной задачей является не ремонт и облагораживание капиталистической реставрации России, а ее преодоление. Иначе говоря, необходимо остановить регрессивное движение российского общества, вернуться на прогрессивный, поступательный путь развития. А он связан только с социалистическим вектором социальных изменений. Решить же такую объективную задачу можно только при условии, что ядром протестного движения будет Коммунистическая партия с ясно выраженной социалистической идеологией, опирающейся на методологию марксизма-ленинизма.

Следует иметь в виду реальное диалектическое противоречие: партия только своими силами изменить направление общественного движения не в состоянии, но она в то же время не может быть социально размытой. Дело в том, что претензия КПРФ выступать политической организацией всех трудящихся неизбежно ведет к реальной угрозе подвергнуться омелкобуржуазиванию, омещаниванию, ибо в этом случае КПРФ должна будет стремиться и выражать интересы, и опираться в том числе на те отряды трудящихся, которые наиболее подвержены мелкобуржуазному влиянию.

Положение партии при установке на "всенародную" социальную базу чревато тем, что она будет раздираема несовпадением интересов внутри трудящихся, состоящих из наемных работников, связанных с разными хозяйственными укладами (а также с носителями "остатков" коллективистских укладов). Интегрировать такие существенно несовпадающие интересы придется через внесение размытости в идеологию партии. О том, что эта угроза отнюдь не абстрактная, свиде-

тельствует появление в партийной лексике уже сегодня понятий с весьма тощим классовым содержанием типа товаропроизводители, справедливость, державность и т. п.

Казалось бы, решение этой проблемы очевидно: воспользоваться опытом РКРП, которая "на старте" четко определила свою социальную базу: партия рабочего класса. Однако декларация рабочего характера этой партии привела к тому, что именно по ней больно ударил процесс деклассирования рабочего класса в условиях реставрации капитализма. О сужении этой базы говорит резкое сокращение численности рядов РКРП в последние пять лет.

Но это лишь одна сторона проблемы. Другая сторона не менее опасна - я имею в виду люмпенизацию значительных слоев оставшегося рабочего класса. Дело в том, что в условиях капиталистической реставрации рабочий класс в России сокращается прежде всего за счет работников высокотехнологичных производств. В целом в его нынешней структуре возрастает доля низкоквалифицированных и среднеквалифицированных рабочих. Но эта часть рабочего класса, как правило, состоит из рабочих в первом, в лучше случае во втором поколении. Она не только сама не прошла школы пролетарской борьбы, но у нее отсутствует и историческая память о такой школе. Наоборот, она является активным носителем мелкобуржуазности, что не может не проявляться в деятельности партии. Поэтому со стороны последовательных марксистов-ленинцев РКРП обычно подвергается критике за склонность к звонкой, но пустой фразе, за показную р-р- революционность. Рискну предположить, что в случае успеха (исторически неизбежного) в прерывании капиталистической реставрации перспективы РКРП будут еще более сомнительными, чем в нынешних условиях, пока сохраняются ярко выраженные деления общества на эксплуататоров и эксплуатируемых.

Тем более для КПРФ нет перспектив использования чужого опыта формирования социальной базы, если даже он имеется у других структур. И не только потому, что политика, как отмечал В. И. Ленин, начинается лишь там, где действуют миллионы. Правомерно предположить, что социальной базой мелких коммунистических организаций являются... маргинальные элементы левой части политического спектра общества.

КПРФ, обращенной в XXI век, предстоит разрешить трудное противоречие. С одной стороны, партия вынуждена более четко очертить свою социальную базу. С другой - она не может ограничиваться анализом только той социальной структуры трудящихся России, которая сложилась в нынешнем реставрационном обществе. Дело в том, что у нас перед глазами бесперспективная структура населения. Во-первых, она резко деформирована крайне низким использованием имеющихся производительных сил. Во-вторых, она отстала как минимум на 15- 20 лет от тех производительных сил, которые по мировым стандартам можно рассматривать как современные. В-третьих, она связана с экономическими укладами, часть которых утратит всякую перспективу после того, как процесс капиталистической реставрации будет остановлен и Россия вернется на путь социалистического строительства.

Поэтому, формируя образ Коммунистической партии ближайших десятилетий XXI века, предстоит, с одной стороны, идти по пути детализации социальной базы коммунистического движения, а с другой - не питать иллюзий об общенародном характере КПРФ. Можно утверждать, что ее жизнеспособность объективно связана с наемными работниками как физического, так и умственного труда. Компартия - это политическая организация пролетариата. Но пролетариат XXI века будет базироваться на компьютерной материально-технической базе.

Второй большой круг проблем российского коммунистического движения связан с точным определением его идеологической базы.

Догматизированный за годы "застоя" и деформированный в пору "перестройки" марксизм-ленинизм оказался не в состоянии объяснить процесс капиталистической реставрации, обрушившейся на общество. В результате в среде даже организованных в партии коммунистов начался поиск концепций, которые были бы "адекватны ситуации". Неслучайно VII съезд КПРФ не только отметил насущную необходимость серьезной теоретической работы, но и записал специальный пункт в свое Постановление по Политическому отчету ЦК VII съезду КПРФ: "Поручить ЦК КПРФ, с учетом обсуждения на съезде, подготовить предложения по совершенствованию организации теоретической работы в партии".

Постоянный адрес данной публикации: