Хронологические вехи

Последнее подполье В. И. Ленина охватывает небольшой, но богатый событиями период в 112 дней: с 5 (18) июля по 24 октября (6 ноября) 1917 года.

Началось подполье в связи с наступлением реакционных сил после событий 3 - 4 июля, внешне разгромивших большевистскую партию, но внутренно безгранично усиливших ее, "...ибо именно в эти тяжелые дни массы поняли и увидали ее преданность и измену эс-эров и меньшевиков"¹ .

Уйдя в подполье, партия пролетариата развернула огромную, напряженную работу по подготовке вооруженного восстания, и через 4 месяца это блестяще организованное восстание принесло ей победу.

Вместе с последним днем подготовки восстания окончилось и последнее подполье Владимира Ильича.

За эти 112 дней Ленин переменил несколько квартир в Петрограде и довольно долго пробыл вне города.

По приезде из-за границы он жил легально в квартире сестры А. И. Елизаровой, на Петроградской стороне, на углу Широкой и Газовой улиц (д. N 48/9, кв. 24), и 28 июня (11 июля) уехал по болезни в Финляндию.

Утром 4 (17) июля, получив сведения о событиях в Петрограде, Ленин вернулся в город; днем выступал перед демонстрантами с балкона дворца Кшесинской, а ночью участвовал в заседании ЦК, постановившем призвать массы к прекращению демонстрации, уже достигшей своей цели - "показать всем массам трудящихся и эксплоатируемых силу наших (большевистских. - С. Б. ) лозунгов, их вес, их значение, их необходимость для освобождения народов от войны, от голода, от гибели"² .

Начавшийся бешеный разгул реакции угрожал личной безопасности Владимира Ильича. Поэтому, по предложению Свердлова, он, не возвращаясь, домой, рано утром 5 (18) июля пришел на квартиру М. Сулимовой (д. N 25, по набережной Карповки).

Однако вскоре квартира Сулимовой оказалась небезопасной. "7 июля утром, так же рано, как пришел, Владимир Ильич в сопровождении Надежды Константиновны ушел, пройдя ворота с самым беззаботным видом, помахивая зонтиком"³ . А в воротах дежурили дворники, имевшие распоряжение Временного правительства задерживать незнакомых и подозрительных людей в целях поимки Ленина.

"Самое надежное место, - рассказывает Н. К. Крупская, - где лучше всего можно было укрыть Ильича, было на Выборгской стороне. Решено было, что он будет жить у одного рабочего"⁴ . Отсюда Ленин выходил для участия в собрании ПК в сторожке завода Рено, на Б. Сампсониевском проспекте (теперь проспект К. Маркса, д. 77 - 6). На Выборгской стороне

Настоящая статья является попыткой частично восполнить существенный пробел в биографии В. И. Ленина по предоктябрьскому периоду. В основу ее положены специально собранные автором материалы (опросы Фофановой, Лещенко, Рахьи и т. д.) и отчасти использованы опубликованные ранее мемуары свидетелей этого периода.

Являясь первой публикацией итогов проделанной работы, статья не претендует на исчерпывающее освещение вопроса. Для этого предстоит собрать и изучить еще немало материалов, до сих пор не выявленных и не суммированных.

¹ Ленин. Т. XXI, стр. 282.

² "Правда" N 99 от 5 (18) июля 1917 года.

³ М. Сулимова "Июльские дни". "Правда" N 159 от 16 июля 1934 года.

⁴ Н. К. Крупская "Воспоминания о Ленине". Ч. 2-я, стр. 283. Партиздат.

В. И. Ленин.

1917 г.

даже в дни разгула реакции Ленин мог относительно свободно передвигаться. Все же жить здесь было неудобно, и Ленин перешел на квартиру бывшего депутата Государственной думы большевика Н. Г. Полетаева (Мытнинская ул., д. N 55), а 7-го (20-го), к вечеру, переехал к С. Я. Аллилуеву (10-я Рождественская, д. 17-а, кв. 20), где пробыл четыре дня. Здесь, на совещаниях со Сталиным, Орджоникидзе, Ногиным и Яковлевой, было решено на суд не являться и скрыться за пределами Ленинграда.

11 (24) июля Ленин перебрался на станцию Разлив, прожил на сеновале домика Емельянова шесть дней, а затем перешел в шалаш в болотистом лесу, за озером, где пробыл до конца августа. Погода испортилась, продолжать жить в шалаше стало невозможно. Был организован переезд Владимира Ильича в Финляндию. По пути он приехал опять на Выборгскую сторону, на квартиру рабочего завода "Айваз" Э. Кальске (Выборгское шоссе, д. N 36), где пробыл сутки, сел на станции Удельной на паровоз, к машинисту Ялаве, и перебрался в Финляндию, в деревню Ялкала, у ст. Териоки, в семью жены Э. А. Рахьи - Л. П. Парвиайнен. Отсюда его переправили в г. Лахти, где он прожил два дня у одного финского рабочего и переехал к депутату финляндского сейма Вийку, на ст. Мальм. Последний привел, наконец, Владимира Ильича в 11 часов в Гельсингфорс к финляндскому социал-демократу Г. Ровио. Спустя неделю Ленин снова переменил квартиру, поселившись "у Теле"¹ , в семье одного рабочего.

17 (30) сентября он перебрался в Выборг и жил несколько дней у литератора Латукка, а в конце сентября или начале октября (по одной версии 7-го (20-го) переехал с помощью Рахьи, ставшего его постоянным "телохранителем", на том же паровозе машиниста Ялавы в Петроград, на квартиру М. В. Фофановой (Сердобольская ул., д. 1/92). Здесь он жил до 24 октября (6 ноября), когда в сопровождении Рахьи явился в Смольный. Из квартиры Фофановой Ленин выходил несколько раз для встреч с товарищем Сталиным и руководящими работниками партии.

Таков краткий перечень квартир Ленина в этот период.

К сожалению, отдельные даты пока нельзя установить точно, и ряд имен, документов и подробностей утерян.

Внешний облик

Первые дни подполья Владимир Ильич сохранял свой обычный вид, столь известный тысячам людей, слушавших его на митингах и встречавших на многочисленных собраниях.

Только на улицу он выходил или рано утром или поздно вечером, поднимая, по старой конспиративной привычке, воротник и низко надвигая головной убор.

7 (20) июля Временное правительство опубликовало в печати постановление об аресте Ленина.

Положение становилось более серьезным, и, собираясь в Разлив, Владимир Ильич решил изменить свою внешность.

"После обеда, - рассказывает тов. Аллилуев, - Владимир Ильич сбрил бороду, подстриг усы и волосы на

¹ Теле - название местности в Гельсингфорсе; "у Теле" - выражение Ровио.

голове. Затем последовало переодевание. Мое пальто подошло по росту В. И. В этом, рыжеватого цвета пальто и в серой кепке, без бороды и с подстриженными усами В. И. походил на финского крестьянина или немца-колониста"¹ .

Этот новый облик, с некоторыми изменениями и дополнениями, Ленин сохранил до конца подполья, причем контраст с прежним, всем знакомым Ильичем был разителен. Огромную роль в этой перемене сыграло не столько изменение костюма, сколько отсутствие бороды и появление впоследствии парика, прикрывавшего лоб.

Изменив чуть-чуть походку, Ленин смог в этом виде пройти неузнанным через весь город, на станцию Приморской железной дороги, и благополучно уехать в Разлив.

Единственная неизменимая примета Владимира Ильича - его голос, произносивший слова чрезвычайно своеобразно, с небольшой картавинкой, - при постоянном наличии спутника была нестрашна: ведь можно было молчать.

Стояла теплая июльская погода, поэтому и на сеновале и в шалаше Ленин ходил в кепке, косоворотке (а не в рубашке с воротничком, как его изображают некоторые художники) и ботинках.

Имевшееся у него пальто использовалось в сырые, туманные ночи как одеяло. Особенно оно пригодилось в августе, в период дождей.

Когда встал вопрос о переправе Ленина в Финляндию, решено было использовать служебное удостоверение рабочего Сестрорецкого завода, для чего необходима была фотография Владимира Ильича в новом виде. Шотман достал парик, и в один из первых дней VI с'езда партии, вероятно, числа 27 - 29 июля (9 - 11 августа), свез Лещенко в Разлив, где и была произведена с'емка, давшая два, столь широко известных и единственных снимка Ленина в этот период: один - в кепке, другой - без нее. Лещенко сообщает, что парик Ленин надел только для с'емки: видимо, он его сильно стеснял. В описанном костюме Ленин ушел из шалаша и переехал в Финляндию.

В сентябре Ленин, об'явив Ровио о своем желании переехать поближе к Петрограду, просил устроить квартиру в Выборге и достать парик и краску для бровей. Вероятно, парик, доставленный Шотманом в Разлив, к этому времени был утерян.

Ровио достал седоватый парик, в котором Ленин ходил до самого появления в Смольном. Несмотря на пригонку, парик у ушей немного отставал. Владимир Ильич часто поправлял эти места, приглаживая их рукой. Это вошло у него в привычку. Шотман, например, отмечает, что на заседании 16 (29) октября в лесновской районной думе Ленин вышел к собравшимся без парика. Когда ему было предоставлено слово, он "по привычке поднял руку, чтобы погладить парик, и, спохватившись, улыбнулся"² .

Фофанова вспоминает, что Владимир Ильич не любил носить парик и постоянно забывал его надевать. Когда же в ночь с 24 на 25 октября (6 - 7 ноября) он пришел в Смольный, то, раздеваясь, по ошибке снял шапку вместе с париком и засунул в карман пальто. Его, конечно, сразу узнали, но теперь это уже не представляло опасности³ .

Когда Ленин уезжал из Выборга в Петроград, сопровождавший его Рахья "предложил ему как-нибудь замаскироваться"⁴ .

"Он надел на себя крахмальную рубашку с черным галстуком, приладил все тот же парик, очки и надел на голову фетровую шляпу. В этом костюме, в осеннем пальто, он удивительно стал похож на лютеранского пастора.

Поглядев на себя в зеркало, Ильич остался, очень доволен. В особенности благочестивый вид ему придавали сорочка с галстуком и очки"⁵ .

¹ Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 32. Изд. "Старый большевик". М. 1934.

² Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 75.

³ М. Фофанова "Из воспоминаний 1917 года". "Правда" N 19 (3851) от 22 января 1928 года.

⁴ Э. Рахья "Последнее подполье Владимира Ильича". "Красная летопись" N 1 (58), стр. 86. 1934.

⁵ Э. Рахья "Мои встречи с Лениным". "Новый мир" N 1, стр. 31. 1931.

Владимир Ильич Ленив в гриме в период подполья. 1917 г.

Вечером 24 октября (6 ноября), собираясь в Смольный, Ленин произвел с помощью Рахьи последнее переодевание и маскировку.

"Я нашел, - рассказывает Рахья, - старую кепку, одел Ильича в какую-то, до последнего заношенную одежду и повязал ему белой, достаточно грязной тряпкой щеку, чтобы было похоже на то, что у него болят зубы. Тип получился очень подозрительный, и мы отправились, надеясь, что в таком виде его не очень-то узнают на улицах"¹ .

Такова была внешность Ленина при передвижениях; в самых же квартирах он - оставался всем нам хорошо известным Ильичем.

Здесь он носил темный костюм, темный галстук со светлыми крапинками, белую рубашку с мягким воротничком и штиблеты. Никаких халатов, хождения в рубашке или только в жилете он не признавал, всегда был очень опрятен в костюме² . Лишь отсутствие бороды напоминало о подполье.

Жилищные условия

За период подполья Владимир Ильич жил в городской и сельской обстановке. К первой группе относятся квартиры Сулимовой, Аллилуева, Ровио, Латукка, Фофановой и др., ко второй - домик Емельянова, Парвиайнена и знаменитый шалаш.

Квартира Аллилуева находилась в дворовом флигеле огромного доходного дома под N 17-а, на 10-й Рождественской (теперь Советской) улице, на пятом этаже, и состояла из трех комнат. В отведенной Ленину комнате стояли: отоманка, небольшой письменный столик, этажерка со стопкой книг и простые венские стулья.

Попав в домик (Емельянова, Ленин очутился в большой семье, со множеством ребятишек. Не желая стеснять хозяев, Владимир Ильич выбрал своим местожительством сеновал на чердаке сарая. Здесь стояли, старый ломберный стол с простой стеклянной чернильницей и два венских стула; на полу лежали два матраца с подушками и простынями. Взбирались туда по приставной лестнице, через дверцу в крыше. Разговаривать громко было нельзя.

Пребывание в шалаше в этом отношении оказалось менее стесняющим. Шалаш находился на покосе, недалеко от берега Разлива. Это было низкое легкое сооружение из прутьев, ветвей и листьев, с двумя скатами. Торец с одной стороны служил выходом, с другой - был заделан. В шалаше лежа могло поместиться человека 3 - 4, вплотную друг к другу. Чтобы не страдать от холода и болотных испарений, укрывались теплыми пальто. В первый же сильный осенний дождь шалаш пропустил воду - и обитателям пришлось

¹ Э. Рахья "Мои встречи с Лениным". "Новый мир" N 1, стр. 35. 1934.

Этот рассказ о маскировке не сходится с воспоминаниями Фофановой. Она говорит, что Ленин ушел в Смольный в своем черном драповом пальто. Вероятно, повязка на лице, поднятый воротник и надвинутая на глаза кепка три вечернем освещении придавали ему "подозрительный" вид, о котором говорит Рахья.

² См. стенограмму опроса Фофановой, стр. 21 - 25.

Дом на 10-й Рождественской ул., где находилась квартира Аллилуева.

спешно укреплять его ветками, листьями и сеном¹ .

Для Ленина в сторонке был устроен "кабинет": в центре громадного густого ивового куста вырублена небольшая площадка, где он мог спокойно читать и писать, незаметный для постороннего глаза² .

У Парвиайнена Ленин выбрал себе пристройку, где в момент его приезда помещались куры. Их срочно выселили, вымыли помещение и поставили стол, стул, кровать и лампу. Здесь Ленин продолжал усиленно работать. По его уходе стоявшая в коморке печка оказалась набитой исписанной бумагой, которую он велел сжечь³ .

Квартира Ровио состояла из комнаты площадью метров в 15 - 18, кухни рядом с ней и прихожей.

Комната, довольно высокая и очень светлая, делилась на две части печью, поставленной по середине глухой продольной стены. Задняя часть представляла собой спальню, а передняя - кабинет и гостиную.

Обои - простого рисунка, светлые; на окне и двери на балкон - тюлевые занавески, белые, до полу. На преддиванном стожке и комоде - дорожки из сурового полотна. В целом - типично финская обстановка.

В находившейся за стеной кухне была газовая плита, на которой Ленин готовил себе пищу⁴ .

Поселившись у Фофановой, Владимир Ильич попал в весьма скромную,

¹ Это сводное описание составлено на основании опубликованных воспоминаний тт. Шотмана, Орджоникидзе, Рахьи, Лещенко, Емельянова и стенограммы дополнительного опроса тов. Лещенко, проведенного мной 25 февраля 1935 года.

² Отсюда следует, что выставленный в Ленинградском музее революции макет "Ленин в Разливе", где Владимир Ильич изображен сидящим за столом, внутри шалаша из гигантского тростника, выше человеческого роста, совершенно не соответствует действительности, так же как и костюм Ленина.

³ Э. Рахья "Мои встречи с Лениным". "Новый мир" N 1, стр. 30. 1934.

⁴ В 1929 году обстановка комнаты была подарена тов. Ровио Ленинградскому музею революции. Следует отметить, что, в силу ряда музейных условий, комнату не удалось восстановить полностью: размеры приданы меньшие, отсутствует ряд мелочей, в расстановке мебели допущены изменения.

Комната в квартире Аллилуева, где скрывался В. И. Ленин. 1917 г.

но уютную семейную обстановку. Всюду чувствовалась заботливая женская рука. Тишина, спокойствие, полное отсутствие в квартире посторонних создавали чрезвычайно удобные условия для работы¹ .

Квартира Фофановой помещалась в большом каменном доме, на углу Сердобольской ул. и Б. Сампсониевского проспекта, населенном преимущественно рабочими. Длинный кирпичный неоштукатуренный, весьма неказистый на вид, дом одним концом подходил к насыпи Финляндской железной дороги, а другим - к косогору Б. Сампсониевского проспекта. Впереди его находились два деревянных двухэтажных дома и довольно большой двор. Войдя в одну из средних лестниц, надо было подняться до последнего, 4-го этажа. Здесь, на площадке, была дверь квартиры Фофановой, выходящей окнами на противоположный фасад, обращенный на соседний участок рассадника Общества животноводства.

При входе в квартиру попадали в длинный узкий коридор, в конце которого была дверь в комнату Владимира Ильича, а ближе - двери в столовую и в комнату, где жила в это время сама Фофанова.

Комната Ленина, площадью в 18 метров, была самой большой в квартире и наиболее изолированной: с двух сторон были капитальные стены, граничившие с соседними квартирами, с третьей - столовая.

В дальнем от окон углу, напротив двери, находилась круглая железная печь.

По боковой глухой стене, недалеко от печки, стояла кровать. В углу, у правого окна, - простой, канцелярский стол, обтянутый коричневой клеенкой, за которым работал Ленин. На нем - керосиновая лампа с зеленым абажуром, чернильница, бумага, газеты.

В простенке между окнами помещалась этажерка. При Ленине она была завалена газетами.

По второй продольной стене стояла отоманка, на которой спала Надежда Константиновна, когда приходила сюда ночевать.

¹ Нижепомещенные сведения составлены на основании стенограмм моих специальных опросов тов. Фофановой 10, 12 и 16 ноября 1934 года.

В таком же духе была обставлена столовая. Здесь были вечнозеленые растения, пальма "латания" и срезанные цветы в вазах.

Такую простую, удобную обстановку Владимир Ильич любил больше всего: в ней он чувствовал себя хорошо и мог спокойно и плодотворно работать.

Питание

Вопрос о питании Владимира Ильича в этот период являлся целой проблемой. Характерной чертой Ленина являлась нетребовательность в пище. Но даже то немногое, что нужно было Ильичу, в этот период надвигавшегося голода добывалось с большим трудом.

В предыдущие годы забота о питании Ленина лежала на Надежде Константиновне. Теперь, будучи оторвана от него, она не могла уже его обслуживать. Правда, во время приездов она всегда тащила что-нибудь с'естное, но зачастую он отдавал это окружавшим его людям.

В Разливе о Ленине заботилась жена Емельянова - Надежда Кондратьевна, о которой у Владимира Ильича сохранились самые лучшие воспоминания¹ . Приезжавшие в Разлив Шотман и Токарева привозили из города провизию. Чрезвычайно характерную черточку отмечает Шотман: "Ни разу за все это время Владимир Ильич не просил привезти ему из города чего-либо с'естного несмотря на то, что питание у него было весьма скудное"² : каша, картошка, селедки, чай, немного хлеба и пойманная в Разливе рыба.

Хотя жили и около леса, где водилась дичь, но охотиться не решались, боясь попасть в руки лесника, а через него и в руки Временного правительства (одна такая попытка чуть не закончилась большой неприятностью).

У Ровио, жившего на холостом положении, Владимир Ильич сам себя обслуживал. Но часто, заработавшись, он забывал об еде.

Переехав от Ровио к одному рабочему, Ленин попал в очень хорошие бытовые условия: "Его жена приготовляла кушанье и вообще всячески заботилась обо всех удобствах Ленина. Ленин был весьма доволен своей квартирой и квартирохозяевами"³ .

После переезда к Фофановой последняя взяла на себя заботу о нем и все свое внимание обратила на то, чтобы создать для Владимира Ильича наилучшие условия. Был установлен твердый порядок часов еды.

Надежда Константиновна иногда передавала вместе с корреспонденцией что-нибудь сладкое для Владимира Ильича.

"24 октября, - рассказывает Фофанова, - когда я весь день бегала по его поручениям, Ильич должен был единственный раз приготовить себе пищу.

Вернувшись, я застала неосвещенную квартиру, на столе в столовой незаконченный ужин и третий чистый прибор, на котором я уже потом разглядела узенькую длинную записку, на которой было написано: "Ушел туда, куда вы не хотели, чтобы я уходил. До свиданья. Ильич"⁴ .

Конспирация и связь с внешним миром

Пребывание в подполье требовало от Ленина и окружавших его людей соблюдения самой строгой конспирации. Хотя вместе с царским режимом развалился и полицейско-жандармский аппарат, а правительство Керенского еще не сумело создать своего аппарата сыска, все же попасть в его лапы было легко благодаря добровольным сыщикам (юнкерам, мелкой буржуазии и несознательным элементам из среды городского и сельского населения). Только большой конспиративный навык Ленина, и его осторожность помогали избегать опасности.

У Владимира Ильича была привычка входить во все мелочи, прежде чем дать согласие, на какое-

¹ См. сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 19 и 45.

² Там же, стр. 60.

³ Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 81.

⁴ М. Фофанова "Из воспоминаний 1917 года". "Правда" от 22 января 1928 года.

нибудь предложение. Так, например он всегда предварительно знакомился с планом пути, по которому должен был пройти или проехать. Он требовал, чтобы спутники его заранее обследовали весь этот путь, узнали опасные места и возможности их преодоления. Объясняется это не недоверием, а предусмотрительностью Ленина. В пути он мог неожиданно остаться один, и только знакомство со всеми подробностями и трудностями предстоящего пути могло обеспечить безопасность.

На улицах применялся прием попарного движения, причем пары делали вид, что не знают одна другую, но в то же время следили друг за другом, чтобы вовремя помочь или скрыться при опасности. Так, идя на Приморский вокзал, чтобы уехать в Разлив, Ленин шел в первой паре, а во второй - Сталин и Аллилуев.

Устраиваясь на новом месте, Ленин знакомился с устройством помещения, где должен был жить, с окружающей обстановкой, людьми и возможностями скрыться в случае налета. Например, у Фофановой он осведомился, далеко ли от его окна находится водосточная труба, по которой можно будет спуститься вниз.

Поселившись в квартире, он устанавливал систему сигналов и правила открывания дверей. Так, у Фофановой он имел свой ключ, а Рахья и Надежда Константиновна должны были давать два коротких звонка и два коротких удара.

Владимир Ильич требовал, чтобы его местопребывание было известно самому ограниченному кругу лиц.

Знали квартиру очень немногие, и без предварительного сговора никто не приходил. К самой Фофановой, в то время как там жил Ильич, тоже никто не приходил, за исключением двух - трех случаев, да и то она старалась пришедших поскорее куда-нибудь сбыть.

Ограниченное число лиц, поддерживавших связь, приходило не каждый день. В некоторых местах роль связистов играли хозяева квартир: Ровно, носивший почту на вокзал, Фофанова, отвозившая письма Ленина в Выборгский комитет для пересылки дальше, в ЦК, и т. п.

Переписка шла очень оживленная.

Если бы удалось собрать ее целиком, получился бы солидный том, вскрывающий механику организационной работы перед Октябрем. Характерно при этом, что и здесь, принимая внешние предосторожности (небольшой, удобный для запрятывания формат листков, посылка писем с заведомо известными людьми: Крупской, Шотманом, Рахьей, Ровио, Ялавой, Токаревой и др.), Владимир Ильич дополнительно, так сказать, страховал письмо, подписывая его своей новой конспиративной кличкой "К. Иванов" и не ставя числа. В отдельных случаях он применял прием химического письма, при котором на листке пишется обыкновенными чернилами ничего не значащее письмо, а затем между строк молоком пишется секретный текст. При подогревании на огне этот текст проявляется. Так было, например, когда Ленин вызвал к себе Надежду Константиновну и прислал в письме не только свой адрес, но и план, как его найти в Гельсингфорсе.

В особо важных случаях, зная, что запись может подвести, выдать, он требовал от связистов, чтобы они не записывали, а запоминали его поручения.

Время было очень тревожное, но не столь опасное в смысле систематической слежки, как при царском режиме. Поэтому Ленин и позволял себе иногда нарушать строгие правила конспирации. Так, в октябре у Фофановой, увлекшись чем-нибудь или раздраженный неприятными известиями, он позабывал правила осторожности и начинал шагать по квартире в отсутствие Фофановой или громко говорил и смеялся. В последние дни конспирация вообще соблюдалась плохо: слишком напряжены были нервы, да и события разворачивались так быстро, массы так явно переходили на сторону большевиков, что в центре рабочего района особенно опасаться не приходилось.

Но, когда положение бывало опасным, Ленин никогда не забывал о правилах конспирации. Так, придя из шалаша на станцию Дибуны, Ленин не пошел на платформу, а спрятался в кустах, под откосом, что спасло его жизнь для дела революции: стан-

Чердак, где скрывался В. И. Ленин у Емельянова на ст. Разлив. 1917 г.

ция была полна вооруженных добровольцев Временного правительства.

Таких случаев, говорящих о мудрой предусмотрительности Ленина, можно было бы привести немало.

"Владимир Ильич, - говорит Надежда Константиновна, - с самого начала своей работы учил товарищей приемам нелегальной работы, что называется школил всех в этом отношении"¹ .

Благодаря умелой конспирации и хорошо налаженной связи Ленин сумел, не отрываясь, руководить подготовкой восстания и в решительный момент оказался в центре его - Военно-революционном комитете.

Режим и приемы работы

В период подполья Ленин был, естественно, стеснен в установлении распорядка своей жизни. Постоянная настороженность, готовность к неожиданностям - все это накладывало отпечаток на режим жизни Владимира Ильича. Но и в этот период он не отдался вынужденному безделью. Наоборот, "как раньше Ильич использовал тюрьму и ссылку, чтобы там делать "на свободе" от текущей работы нужную партии работу, так и в этом своем последнем подполье он написал важнейшую работу - "Государство и революция"² .

Нужно отметить, что благодаря исключительной работоспособности и быстроте мышления Ленин успевал проделывать чрезвычайно трудоемкие работы в минимально короткие сроки.

Вместе с тем он напряженно следил за всем, что делается в Петрограде и во всей России: читал газеты, подробно расспрашивал приезжавших к нему, беспрерывно писал инструктивные письма и записки, руководя подготовкой восстания.

Целый ряд совещаний, конференций прошел при его незримом участии. Из своего подполья он направлял работу VI с'езда партии (в августе 1917 года), проходившего под непосредственным руководством товарища Сталина. Подготовка восстания играла доминирующую роль во всех его занятиях. "Весь целиком, без остатка, жил Ленин мыслью о восстании, только

¹ Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 9.

² Н. К. Крупская "Ленин в подполье в период перед Октябрем". Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 10.

Шалаш на ст. Разлив, где скрывался В. И. Ленин. 1917 г.

об этом и думал, заражал товарищей своим настроением, своей убежденностью"¹ .

В первые дни подполья о введении жизни в определенное русло не приходилось и думать. Зато, попав в Разлив, Владимир Ильич быстро установил твердый распорядок времени и старался его точно соблюдать.

Во время пребывания у Сулимовой Ленин немедленно по уходе сопровождавшего его Свердлова принялся за работу.

"Владимир Ильич, - рассказывает она, - заставил меня купить все выходившие тогда газеты и стал их читать. Тут же была написана статейка "Новое дело Дрейфуса", напечатанная в "Листке правды" 6 июля"² .

Днем здесь состоялось совещание руководящих работников партии, затем шли телефонные переговоры, причем подходила к телефону Сулимова и, лишь узнав, кто звонит, подзывала Ленина. После этого он опять работал над газетами. Приходила Надежда Константиновна - самый верный личный секретарь Владимира "Ильича, - поддерживавшая связь с внешним миром (через нее шли бесчисленные записки) и сообщавшая попутно сведения о событиях в городе. Эту роль осведомителя она сохранила до 24 октября, частично разделяя ее с другими товарищами. "Обычно, - рассказывает она, - когда мы жили в России, я могла много свободнее передвигаться, чем Владимир Ильич, говорить с гораздо большим количеством людей. По двум - трем поставленным им вопросам я уже знала, что ему хочется знать, и глядела во всю. И теперь еще не изжилась привычка - каждое свое впечатление формулировать мысленно для Ильича"³ .

Поселившись у Аллилуева, Ленин первый день совещался с товарищем Сталиным и другими товарищами по вопросу о явке на суд. Затем большую часть времени он проводил в отведенной ему комнате, усиленно занимаясь. Здесь им были написаны статьи и заметки: "В опровержение темных слухов", "Три кризиса", "К вопросу об явке на суд большевистских лидеров", "Политическое положение" и, наконец, перед от'ездом - "Письмо в редакцию "Новой жизни"⁴ . Все эти дни "Владимир Ильич был неподражаемо спокоен и заражал всех своим ровным настроением"⁵ .

На сеновале домика Емельянова Ленин имел несколько свиданий с товарищами и в то же время усиленно читал газеты и писал.

Устроившись в шалаше, он наладил регулярную работу. Писал книгу "Государство и революция", повидимому, начатую ранее.

Параллельно Владимир Ильич настойчиво требовал акуратной доставки газет и выпущенных по поводу июльских событий брошюр, листовок и т. д. "На газеты... он набрасывался с какой-то лихорадочной поспешностью, делал на них какие-то пометки и затем начинал писать"⁶ .

¹ Н. К. Крупская "Роль Ленина в организации Октябрьской революции". Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 14.

² М. Сулимова "Июльские дни". "Правда" N 169 от 16 июля 1924 года.

Статьи под таким названием в сочинениях Ленина нет. Была им написана 6 - 7 (19 - 20) июля статья под названием "Дрейфусиада", не опубликованная вследствие закрытия Временным правительствам "Правды" и разгрома ее типографии. Повидимому, автор говорит о какой-либо другой статье Ленина, помещенной в "Листке правды" от 6 (19) июля 1917 года. Их было четыре, и все они писались на ее квартире.

³ Н. К. Крупская "Воспоминания о Ленине". Ч. 1-я, стр. 105. Партиздат. 1934.

⁴ Установлено по датам, указанным в XXI томе сочинений Ленина, стр. 19 - 30.

⁵ Воспоминания Аллилуева. Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 32.

⁶ Шотман "Ленин в подполье". Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 60.

Дом N 1, на Хагневской площади, в Гельсингфорсе, в пятом этаже которого помещалась квартира тов. Ровио.

Утром он купался, завтракал и садился за работу, затем, в порядке отдыха, помогал сушить и убирать сено.

В июле и в особенности в августе рано темнеет, и работать по вечерам было нельзя. Поэтому с наступлением темноты долго сидели вокруг костра и разговаривали.

Характерно, что Ильич жил настолько уединенно, что за все время его пребывания в шалаше у него ни разу не была Н. К. Крупская, чтобы не навести шпиков на его след.

Из города приезжали связисты. В темноте подплывала лодка, гость высаживался, шел по тропинке через кустарник и попадал в "апартаменты" Ленина. Начинались беседа, рассказы о городских новостях, бомбардировка пришедшего знаменитыми ленинскими вопросами. Ночевал гость вместе с Лениным в шалаше и на утро отправлялся обратно, увозя записки и устные наказы. Вставал Владимир Ильич рано, торопясь попользовать утро и день для занятий. Несмотря на постоянную занятость, он находил, однако, время заниматься с сыном Емельянова - Николаем. Что касается любимого отдыха Ленина - прогулок, то и здесь, из соображений осторожности, пришлось от них отказаться.

В Разливе Ленин написал брошюру "К лозунгам" и статьи: "Ответ", "О конституционных иллюзиях", "Начало бонапартизма", "Уроки революции", "О выступлении Каменева в ЦИК по поводу стокгольмской конференции", "По вопросу о программе партии", "За деревьями не видят леса", "Слухи о заговоре", проекты резолюций VI с'езда партии и много записок и мелких статей, до настоящего времени не найденных и не установленных¹ .

У Парвиайнен Ленин также постарался установить свой распорядок. Вставал рано утром, садился писать. Когда поднималась детвора, он сейчас же отправлялся в лес собирать грибы и ягоды и купаться. Так же, как в Разливе, Ленин начал с установления порядка доставки газет и налаживания связей с городом. Однако получение газет шло с перебоями. Связь поддерживала жена Рахьи, три раза ездившая сюда из Петрограда.

¹ Время написания указанных выше статей определено на основании дат, помещенных в XXI томе сочинений Ленина, стр. 33 - 92.

Комната в квартире тов. Ровио, где скрывался В. И. Ленин. 1917 год.

У Ровио Владимир Ильич продолжал работать регулярно и усидчиво. Вставая утром, приготовив себе еду и поев, он садился за работу: читал, делал выписки, писал "Государство и революция", которую в Гельсингфорсе и закончил. В своей работе он пользовался библиотечкой Ровно, которая содержала преимущественно книги по вопросам профессионального движения и деятельности социал-демократической партии заграницей¹ .

Перелистывая их страницы, можно заметить на некоторых из них подчеркивания ввиде горизонтальных, вертикальных, прямых и волнистых линий, любимых Ильичем nota bene и т. д. Они очень напоминают характерные для Владимира Ильича пометки.

Однако сказать, что они сделаны именно Лениным, могут только специалисты. Все же характер пометок и тот факт, что Владимир Ильич пользовался этими книгами, дают основания предполагать его авторство, хотя бы в части из них.

Работая днем над книгой, вечера Ленин отдавал газетам. Ровио "караулил на вокзале почтовый поезд, покупал газеты и приносил Ленину. Он немедленно прочитывал их и писал статьи до поздней ночи, на следующий день передавал их для пересылки в Питер"² .

Только иногда он позволял себе вечерние прогулки по городу вместе с Ровио.

Приходили к Владимиру Ильичу товарищи. Приезжали Шотман и Крупская. Надежда Константиновна, переодевшись крестьянкой, приехала к Ленину по его вызову.

"Ильич обрадовался очень, - говорит она. - Видно, как истосковался он, сидя в подполье в момент, когда так важно было быть в центре подготовки к борьбе. Я ему рассказала обо всем, что знала. Пожила в Гельсингфорсе пару дней. Ильич непременно захотел проводить меня до вокзала, до последнего поворота довел. Условились, что приеду еще.

Второй раз я была у Ильича недели через две... Вагон был битком набит солдатами и матросами... Солда-

¹ В настоящее время эта библиотечка, состоящая из 57 книг, находится вместе со всей обстановкой комнаты в Ленинградском музее революции.

² Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 21.

ты открыто говорили о восстании... Когда я рассказала Ильичу об этих разговорах солдат, лицо его стало задумчивым, и потом уже, о чем бы он ни говорил, эта задумчивость не сходила у него с лица. Видно было, что говорит он об одном, а думает о другом - о восстании, о том, как лучше всего его подготовить"¹ .

Сам Ленин ездил с Ровио к тт. Маннеру и Куусинену, видным финским социал-демократическим работникам.

Описанный режим был сохранен и при переезде в семью рабочего в Теле, с тем только различием, что теперь о питании и обслуживании Ленина заботилась хозяйка - жена рабочего.

Живя в Гельсингфорсе, Владимир Ильич вел усиленную переписку с ЦК партии и с товарищем Сталиным, написал много статей. Важнейшие из них - "О компромиссах", "Пугают гражданской войной" и "Грозящая катастрофа". К этому же периоду относятся знаменитые письма в ЦК о подготовке восстания: "Большевики должны взять власть" и "Марксизм и восстание"² .

Накопляя фактический материал, Ленин производил кропотливейшую работу по выборкам из газет, на основании которых он с уверенностью делал свои гениальные прогнозы. Чего стоят, например, таблички с подсчетами поданных за большевиков голосов на выборах в городские и районные думы Москвы и Петрограда, которые он показывал Шотману!

Уверенность в близости решающих боев побуждала Ленина передвинуться поближе к Петрограду. В этот период все его внимание, все силы были сосредоточены на продумывании мельчайших вопросов, связанных с восстанием.

И у Латукка в Выборге и в особенности у Фофановой в Петрограде Владимир Ильич жил напряженнейшей жизнью, болезненно переживая каждое колебание в среде своих товарищей по партии. Больше чем кто-либо понимая, какие непоправимые потери может принести упущенный для выступления момент, Ленин яростно боролся со всеми препятствиями, горячо опровергал оппортунистические возражения Зиновьева, Каменева? и других. "Вера в творческие силы масс - это та самая особенность в деятельности Ленина, которая давала ему возможность осмыслить стихию и направлять ее движение в русло пролетарской революции"³ . В горячке последних предоктябрьских дней Ленин чувствовал себя как рыба в воде. Он жил в эти дни, не зная отдыха, не чувствуя усталости, остро воспринимая впечатления и отдавая все время подготовке к восстанию.

Потребность иметь под рукой газеты, чтобы быть в курсе событий, занимала первенствующее место. Ленин настоятельно требовал от Фофановой, чтобы каждое утро, к 10 часам, когда он выходил из своей комнаты, были приготовлены свежие номера.

Несмотря на чрезвычайную интенсивность жизни этих дней режим Владимира Ильича в это (время был наиболее организованным, размеренным и точным⁴ . Засиживаясь за работой до поздней ночи, он вставал в 9 - 10 часов утра.

После завтрака Ленин уходил к себе заниматься. Еще до еды он начинал просмотр принесенных газет. Читал он газету преимущественно днем и во второй половине дня, после обеда. Лишь огромный навык, исключительно быстрое мышление и способность легко ориентироваться в распределении материала на газетных "простынях" позволяли Ленину быстро проделывать эту работу.

У него была характерная манера чтения газет. Фофанова часто заставала его в такой позе: развернутая газета лежит на столе, Владимир Ильич стоит на правой ноге, левая поставлена на сиденье стула; согнутая рука опирается о колено локтем, а ладонью подпирает левую щеку; другая рука лежит свободно на столе или подчер-

¹ Сборник "Последнее подполье Ильича", стр. 21.

² Установлено по XXI тому Сочинений Ленина.

³ И. Сталин "О Ленине", стр. 27. Партиздат. 1935.

⁴ Нижепомещённые сведения являются краткой сводкой ответов тов. Фофановой, содержащихся в стенограмме опроса ее, проведанного мной 10, 12 и 16 ноября 1934 года. Публикуются впервые.

Начало рукописи В. И. Ленина "Государство и революция", написанной в период последнего подполья. 1917 год.

кивает синим карандашом важные места текста. Ленин любил ходить во время работы, обдумывая прочитанное или подготовляясь писать. Хотя здесь он был стеснен в этой привычке, но все-таки сохранил манеру делать несколько шагов, почему, и читал стоя.

Прочтя номер, он перекладывал его на кровать, отоманку или даже на пол и развертывал следующую газету. Прерывая чтение, он подходил к ранее прочитанным номерам и вновь проглядывал их, видимо, сопоставляя между собой. Поэтому днем комната бывала забросана газетами. К вечеру или ложась спать Владимир Ильич сам их собирал и складывал на этажерку. Вырезок он не делал, по комплектам газеты не подбирал. Обладая исключительной памятью, он требовал лишь, чтобы Фофанова не трогала их, не убирала и не выносила из комнаты без его ведома. Наиболее нужные номера газет подолгу лежали на столе.

Уходя к себе, он обычно запирался на ключ. Во время работы, в особенности, когда он писал, он не любил, чтобы ему мешали, отрывали. Фофанова при входе в комнату условно стучала двумя ударами в дверь.

Иногда, найдя что-нибудь особенно интересное, Ленин входил к Фофановой и делился с ней впечатлениями.

Как уже отмечалось, у Ленина была манера ходить во время работы. "Когда он писал, он ходил обычно быстро из угла в угол и шепотком говорил то, что собирался писать"¹ .

По счастью, и Фофанова любила ходить по своей комнате, и соседи к этому привыкли. Ленин поселился в ее комнате и поэтому мог ходить, но только тогда, когда Фофанова была дома, остальное время он должен был сидеть тихо, чтобы не вызвать чьих-либо подозрений.

Однако это соблюдалось далеко не точно, и только по счастливой случайности соседи на это не обратили внимания.

В промежуток между 4 и 5 часами был обед.

После обеда Владимир Ильич отдыхал около часа. Ночью он шал плохо, с перерывами. Кроме того, напряженный умственный труд требовал отдыха. Поэтому послеобеденный сон был для него очень существенен. В квартире в это время была тишина: Фофанова старалась уйти из дому; если была Надежда Константиновна, то она тихо сидела и занималась.

Время до ужина, а затем и до глубокой ночи использовалось Лениным для напряженной работы. Именно тогда он писал свои статьи, письма, продумывал содержание прочитанного во время дня.

Некоторые его рукописи переписывала Надежда Константиновна, иногда ей помогала Фофанова. Рукописи и письма Ленина и ими переписанные копии уносились Надеждой Константиновной, Фофановой или Рахьей в Выборгский райком, а оттуда шли дальше.

¹ Н. К. Крупская "Воспоминания о Ленине". Ч. 1-я, стр. 49. Партиздат. 1934.

Живя у Фофановой, Ленин написал ряд статей, много писем, записок и записочек.

Вечерами Владимир Ильич иногда разговаривал с Фофановой. Ходя по комнате, заложив большой палец правой руки за вырез жилета, а левую сунув в карман или держа за спиной, он расспрашивал о том, что слышала она в городе, часто говорил на остро волновавшую его тогда тему: удержат ли большевики власть. Разговоры переходили на близкие Фофановой сельскохозяйственные темы¹ , причем особенно интересовался Ленин работами но внедрению минеральных удобрений в крестьянских хозяйствах, проводившимися перед войной стебутовским институтом. Эти сведения он использовал вскоре же после Октября и привлек Фофанову к реорганизации министерства земледелия.

Очень часто, а в последние дни каждый вечер, приходил Рахья и, запершись в комнате, рассказывал Ленину новости, получал поручения, записки и прочее.

Появление Владимира Ильича в Петрограде означало фактическое включение его в непосредственное руководство работой ЦК, ПК, военной организации и т. д. Будучи здесь, он мог, пренебрегая опасностью, уже не издали, а лично участвовать в заседаниях, обсуждавших и решавших вопросы подготовки вооруженного восстания. Так, широко известно его участие в заседаниях ЦК 10 (23) и 16 (29) октября, где при поддержке товарищей Сталина, Свердлова, Калинина и других он дал решительный бой Каменеву и Зиновьеву.

Изредка Владимир Ильич по вечерам уходил в сопровождении Рахьи из дому. Это были выходы на деловые свидания с товарищем Сталиным и другими товарищами и на заседания руководящих органов партии. Прогулок в порядке отдыха Ленин себе в эти напряженные дни не позволял. Обычно, уходя с Рахьей, он возвращался домой один: Рахья его сопровождал только до ворот.

Один или два раза он приходил в сопровождении Рахьи на квартиру партийного организатора Лесновского подрайона, рабочего-айвазовца Кокко, где виделся с товарищем Сталиным.

Первая встреча произошла вскоре по приезде Ленина в Петроград. Около 7 часов вечера Рахья привел Ленина на квартиру Кокко (Выборгское шоссе, теперь проспект Энгельса, д. 14, кв. 23), оставил его там, а сам пошел на улицу, навстречу товарищу Сталину. Это было их первое свидание после июльских дней. Беседа продолжалась около двух часов. "Владимир Ильич очень подробно расспрашивал товарища Сталина, а тот так же подробно освещал положение дел в Петрограде"² .

С этого момента установилась тесная связь между ними. Помимо встреч шла беспрерывная переписка через Выборгский районный комитет партии.

Один из членов РК, тов. Свешников так рассказывает об этом:

"Помню, как однажды "Женя"³ сказала мне: "Вам, тов. Николай, нужно будет время от времени передавать записки товарищу Сталину", - и дала мне адрес на Пески.

Помню, как сейчас, я получал записки Ильича (об этом я догадывался) от "Жени" и на трамвае или же пешком добирался на одну из Рождественских улиц, к тов. Аллилуеву, у которого жил товарищ Сталин.

Однажды товарищ Сталин спросил меня, знаю ли я, от кого эти записки; я ответил, что мне хотя и не говорили от кого, но я догадываюсь, что эти записки от Ильича.

Товарищ Сталин усмехнулся и, по обыкновению, просил меня подождать.

Через 20 - 30 минут с его запиской я ехал обратно в Выборгский районный комитет и передавал все "Жене"⁴ .

Фофанова вспоминает, что Владимир Ильич переслал через нее записку товарищу Сталину, участвовавшему на митинге в Политехническом институте.

Появившись в Смольном, Ленин сразу же послал Рахью за Сталиным.

¹ Фофанова - агроном по образованию.

² Э. Рахья "Мои встречи с Лениным". "Новый мир" N 1, стр. 33. 1934.

³ Егорова, секретарь РК.

⁴ Н. Свешников "Директивы Ленина. Сборник "Об Ильиче", стр. 47 - 48. Соцэкгиз. 1934.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Комментарии: